Клинок Императора. Книга I

Глава 12

“Второй способ задержать наступающую тьму – это пояса бетонных обелисков с теург-формулами и рунами.

Практика наносить теург-формулы и охранные руны отлично опробована на бараках серокожих . И если защитные обелиски замедляют распространение тьмы, то дом, уже находящийся в бездне , помеченный теург-формулами будет защищен от большинства искажений; жуки также не смогут попасть в такую постройку. Касаемо псов – свидетельства противоречивы.

Необходимо обновлять теург-формулы не реже чем раз в год. Это как раз то, чем занимаются миссионеры разных квази-богов в лояльных поселениях серокожих”.

– Храмовник Авалона Калидус – “Введение в теорию хаоса”.

2 месяц \ 43 года от взятия Парадигмы.

Как же горело плечо…

Закрутил медитацию отрешения.

– Принц, скажи, что там?

– Поражение.

– Чего?

– Поражение. Способность так называется, мудрёная, етить ее мать, некро-стрела. Чего рот раззявил стоишь? Скидывай защиту быстрее.

С большим трудом, но сделал как он сказал. Липучки расстегнул, взялся за лямки. В какой-то момент стягивания пришлось бронежилет этот отдирать вместе с шипящей плотью. Незабываемые впечатление даже с медитацией. Пластины начали активно срастаться с кожей. Беситься с таких раскладов сил уже не было. Сжал зубы – и одним рывком сорвал.

Откинул испорченный бронежилет в сторону и уставился на нечто зеленое, торчащее в верхней части. Оно копошилось, пульсировало, дёргало в разные стороны тонкими изумрудными жгутами, ощупывая асфальт вокруг. Одно слово – мерзость. Что-то плавило бронепластины; раздувалось, жгло ткань. Казалось бронежилет двигался в мою сторону.

Смотря на это, чувствовал, как нечто чужеродное шевелилось, будто прокручиваясь, в плече. Посмотрел: там уже и кусок кости сместился, кожа позеленела, плоть бледными пузырями шла, тянуло гнилью.

– Нехорошо…

– Я созвонился…

– Что ты сделал? – я еще и удивляться успевал.

– Слушай и не перебивай, Кир, мало времени. Есть шанс выбраться, выгрести из этого, но мы влезем в долги.

– Какие еще к некру долги?

– Что ты как маленький – придется кого-то кокнуть для услады больших и важных голов. Устроит тебя такое? Душенька твоя не бо-бо с таких поворотов? Может проще сдаться, да и на асфальтик прилечь погибать? Ну, нюня мля, скажи уже как есть.

– Если из меня эту херобору вытащат, я вообще всех переубиваю в кого пальцем ткнут.

– Хорошо. Тебе нужно дойти до места где помогут. Двадцать минут ходьбы. Я покажу. Пережить надо эти двадцать минут, понимаешь?

Судя по паническим ноткам, что звенели в мыслеречи, Принц в меня не особо то и верил.

Даже обидно.

– Понимаю. Веди.

Я сконцентрировался всего себя на медитации отрешения.

Алтарь расчертил маршрут красной линией дополненной реальности в обзоре, и я зашагал, точно автоматон-механизм.

Медитация крутилась со скрежетом, дробя попадающую под жернова боль; и все равно ее было слишком много – больше четверти просачивалось, отравляло плоть.

Я – гудящая медитация: пустота разума, скрип коленей. Я – шаги и слетающие с тела ленты плоти; брызгающая вокруг кровь; дрожащая под весом поврежденная нога; непрекращающийся хруст.

Чувствую, если отпущу медитацию, то упаду и помру в мгновение.

Все…

Милующаяся парочка увидела меня такого красивого закричала и побежала к ближайшему подъезду. Вот мои сограждане, сношай их конь. А я их Император мля. Поинтересоваться нужна ли мне помощь – было бы совсем не лишним.

– Кир, ты в руке меч держишь, – подсказал Принц.

– Да? – прохрипел. – Тогда ладно. Я не знал.

Взгляд наткнулся на торчащий из ноги хвостовик умного снаряда.

– Принц…

– Да, Кир?

– Я же веду их за собой. Они ж меня там и добьют… если останется что добивать.

– Это неважно. Там куда идём, тебя никто тронуть не посмеет. Верь мне.

Хорошо.

Дорогу перегородили четверо ребят. Они чуть старше меня, разбойнического вида, насмешливо настроенные.

Прелестные цветы общества.

– Смотрите как расписали! Кто ж тебя так, добрячок? Смотрите и зубочистку какую держит. Ах, красивая! Тебе, парнишка, помощь нужна? Мы как раз помощники не дурные такие, а тебе мечик вот лишний совсем, это уверенно заявляю. В поминальный куб не заберешь. Тебе пару минут и туда походу, а нам твоё добро пригодится. Давай – отдавай. Как Морк завещал: в могильник без хлама и цацок.

– Вот поинтересовались нужна ли помощь, – съязвил Принц. – Что лучше тебе стало?

Говоривший и еще один умник с правой стороны по самодельному стволу продемонстрировали.

Оружие простейшего рецепта: деревяшка, железка и горящая сверху одноразовая теург-формула.

Добряки такие – улыбались еще.

Внезапно осознал, что руками пошевелить не мог. Только ноги – только шагать. Вперед и вперед. Засада какая неожиданная…

– Дай управление. Разберусь со шпаной, – предложил Принц.

– Как? – прохрипел.

– Каком об косяк, – рассмеялся старшой группы.

Остальные поддержали.

– Пожелай просто, но дрянь медитации все еще на тебе, – объяснил алтарь. – Об такое мараться не намерен.

И я пожелал. Тело застыло. Неприятно проскрипев, глубоко вздохнуло. Непередаваемое ощущение – будто какое-то грязное чудовище ожило внутри, полоснув по внутренностям первородной злобой; древний монстр пустил корни и теперь управлял мной.

Отврат.

– Поворчи еще, обезьяна. Всё на благо Империи.

Тело посмотрело на грабителей, улыбнулось.

– Ты чего? – недоуменно спросил старший.

– Я? – с весельем в голосе спросил Принц. – Абсолютно ничего, вырожденец.

Оно приблизилось к группе и хоть это было неловкое движение умирающего и разбитого тела – все-равно все случилось очень быстро. А еще неестественно. Дёргано; как будто странное искажение передвигалось.

Принц вонзил клинок в промежность болтуна и одним движением рассек бедолагу на две части.

Чудовищная сила. В моем теле такой не имелось. Я до чертиков напугался, но поводья медитации удержал.

Принц засмеялся:

– Я ваш великий Император, отбросы Гродвала! – он брызгал им в лица кровавой пеной. – На колени перед Уртом, наследником Престола, молодым легитом, скитальцем, регенератором, комендантом Портальной Цитадели! Мигом мне ноги целовать! Пресмыкаться и терпеть! И молиться, суки, Жертве!

На колени, понятное дело, вставать никто не стал. Более того – второй парень с самодельным пистолетом не заморачивался. Навёл оружие и выстрелил. Принц закрылся правой рукой. Остатки ладони расшвыряло по округе.

Блестяще.

Мое тело впрыгнуло в круг и тремя хаотичными, горизонтальными ударами оборвало жизнь стрелка. Еще одно движение, и тому который собрался было убегать Принц перебил хребет. Четвертому отсёк голову. Затем хорошенько отсмеялся:

– Кайф! Мясо-мясо. Подачки Морку. Подачки Жертве. Когда в игре, тогда – хорошо. Ух! ТемныхСкитальцев можно при таком раскладе понять.

Видимо на шум выстрела прибежала двойка стражей:

– А ну брось башнерезку, тварь!

Принц повернулся к ним. Выпустил оружие из руки, использовал телекинез.

Меч разорвал шею стражнику – голова улетела во тьму.

У него еще и свой резерв даров есть? Мрак…

Второй раз он использовал телекинез на очень большом расстоянии – мне только удивляться оставалось. Меч вернулся и, раскрутившись задел бедро, второго. Оружие прилетело, вонзилось в асфальт у ног Принца; тот осторожно его левой рукой подобрал.

Жалко стражей.

Тело, странно дёргаясь, двинулось по начерченной линии.

– Почему ты раньше так не делал?

– Опасно. Сделаешь раз – ладно. Два – может и нормально все будет. А на третий я скажу тебе нахер идти, затопчу огонёк твоего разума, как тлеющий окурок подошвой, и стану тёмным скитальцем.

– Поэтично.

– Ты суть уловил?

– Уловил.

– Давай, Кир. Ноги на тебе, руки пока себе оставлю, прикрою если что.

Вот так по-братски тело и поделили.

Это был тяжелый путь…

Дважды отключался. В первый раз – поймал себя на том что просто ползу по асфальту. Во второй – продолжил идти, потеряв сознание (понял это лишь очнувшись). И все-таки добрался, но я уже и видеть не мог. Поражение меня с дерьмом сожрало. Разложило на некро-крупицы половину органов. Лишило глаза, уха и еще некоторых частей.

– Кир, открывай ворота.

– Я не вижу ни некра… – пробулькал ему в ответ.

– Толкни перед собой рукой.

Я и толкнул. Ввалился внутрь, упал мордой в пол; стукнулся и выпустил из ментальной хватки медитацию.

Моя глотка волей Принца сказала:

– Болезный добрался. Болезный принимает условия. Болезный очень быстро умирает.

Боль растерзала тело: будто в животе граната на основе бледнеорба взорвалась.

Боль яркая, невероятная, неописуемая.

Повезло, отключился; меня просто вышвырнуло из головы, будто грубым и мощным пинком сапога мирмидонца.

***

Пробуждение выдалось тяжелым.

Чувствовал себя плохо, но состояние не соответствовало тому, которое должно быть, а должно быть после всего произошедшего – примерно так: спокоен и здоров, но заперт в зеркальных искривлениях Посмертия. Болею – значит выжил. Болит всякое интересное – значит живу.

Хорошенько ощупал себя и пришёл к выводу, что здесь – где бы я ни был – добрые люди восстановили вообще все: и руки, и ногу, и плечо, и даже глаз починили.

Доволен ли я положительными изменениями?

Не уверен.

Походу – выгорел.

Смотреть опять двумя глазами было даже как-то непривычно. Внутри – страшнейшая пустота. Будто бы уже и, правда, спокойнее было бы в Посмертие оказаться. Совсем сдал, Кир. Одно радовало меч в ножнах стоял у кровати, опираясь о тумбочку – и я так и завис, разглядывая ножны и рукоять.

– Отставить упадничество, мартышка. Еще повоюем, – услышал алтарь и даже немного настроение улучшилось.

– Как у нас дела, Принц?

– Прекрасно. Тебя бережно собрали по кускам. Ты таким целым и прекрасным никогда не был. Ты – произведение лекарского искусства.

– Правда?

– Отвечаю.

– А где мы вообще?

– Пусть будет сюрпризом, – речь Принца сочилась довольством.

Удумал что-то нехорошее.

Так я и задремал. Проснувшись, обнаружил на тумбочке рядом поднос с закрытыми тарелками и кувшином.

На стуле, у ног, лежала квадратом сложенная одежда.

Из еды: каша со здоровенными кусками мяса, прям мясища, отдельно нарезанные фрукты: что-то красное и желтое; в кувшине – остывшее кофе. Обо мне позаботились. Приятно… С большим удовольствием съел все и выпил. От кофе – пусть и холодного – вообще в восторг пришёл. Чисто и от вкуса то отвык уже.

Потом оделся в тёмные простоватые одежды: штаны, майку и ветровку – и вышел из спальни.

***

Аккуратно спустился по лестнице, ориентируясь на свет внизу.

Пахло благовониями так сильно, что аж голова кружилась. Понятно, что для спусков – это не самая благотворная атмосфера.

Из темноты прозвучал хриплый и тяжелый, как подзатыльник, женский голос:

– Очнулся?

– Ага, уважаемая.

От вежливости не убудет.

– Садись.

– Я не вижу ни некра.

– Не ругайся мне тут. Тут безругательная зона.

Две дюжины световых шариков, зеленых и желтых – налипли на разные поверхности: пол, потолок, мебель.

Взрослая женщина в свободных чёрно-серебряных одеждах сидела в большом кресле. Повернулась в мою сторону. Длинные седые волосы, морщины, нос с горбинкой. Лет пятьдесят где-то. Шею и плечи закрывала золотая шаль.

Хозяйка указала мне на стул в двух метрах от нее. Обратил внимание на длинные пальцы.

Взгляд ее – тяжелый, ледяной. Лицо – как мертвое. Никакой особой мимики не наблюдал.

Потрясающее безразличие.

Плохой знак.

Сел.

– Не думай грубить, – подсказал Принц. – Она может распылить тебя щелчком пальцев.

В моменте высказывания у женщины щека дернулась.

Уяснил.

Она еще и внутряки алтарей слышала похоже.

Засада .

– Спасибо за спасение.

– Я Мехри.

– Приятно познакомиться, уважаемая Мехри, – кивнул. – Мое имя вы знаете. Вроде.

– Знаю, – щека ее опять дернулась. – Как тебе еда? Я сама готовила, старалась.

– Спасибо, все было очень вкусно.

– В целом как тебе здесь?

– Пока не понял. Я у вас тут долго?

– Два дня.

Покачал головой:

– Даже не понимаю где нахожусь, и кто вы такая, уважаемая Мехри.

– Вот смотрю на тебя, Кириан, много тебе отдавать придётся. Жалко тебя, солнце мое, – уселась чуть удобнее, выражение ее лица не менялось. – Я с тебя по-божески возьму, потому что ты свой.

– Свой?

На ее мертвом лице, чуть-чуть двинулась бровь.

– Принц ничего не рассказал тебе?

– Не успел, – повинился алтарь.

– Он специфически информацию подает. Так кто вы, Мехри, и чьи интересы представляете?

Она прикрыла рот рукой, видимо улыбку спрятав, потом ответила:

– Я храмовник Жертвы. И интересы соответствующей стороны представляю.

– А это…

– Храм.

– И…

– Когда-нибудь имел дела с храмовниками, Кириан?

– Нет.

Она кивнула:

– Жертва заинтересован в тебе. Целый наследник Императора – у него такого никогда не было. Поэтому тебе пока везет.

Я в ужасе подумал о том, как выглядит тогда невезение.

Мехри продолжала:

– Ты можешь посмотреть на всё это иначе. Сомневаться… На самом деле, ты должен был давно умереть или оказаться захваченным. Но вот здесь тебе что-то помогло, там тебя Пепел смог найти, вот тут песьим шаманам видения удачные пришли, и они сдвинули лёжку на те места, что обещали им легкую добычу.

А еще алтарь у тебя непростой совсем – Император же не мог стандартный куб под последнего сына найти. Конечно, не мог; и мыслеречь, и какие-то способности имеет… Сам понимаешь первый разговор, который у тебя состоится с Жертвой будет болезненным, но если вести речь о более приземленных вещах, а не о квази-божественных… С тебя одно имя сейчас, как восстановишься и уйдешь, и одно потом.

– Убить?

– Нет, – раздражение проявилась на ее лице. – Массаж сделать и подружиться. Что за вопросы, Кириан… Тупость – это не добродетель Жертвы.

– Когда наступит это “потом”?

– Когда захочу.

– Почему так?

По лицу видно было как она боролась с собой, чтобы не грубить.

– Потому что тогда твоя кровь будет что-то стоить. Тогда у тебя появятся силы. Разбухнет от усилков алтарь. Тогда ты будешь думать о пустом троне и злиться. Тогда ты устранишь первые имена на своем пути. Короче не сейчас, – ее лицо смягчилось. – Сейчас я много не попрошу, потому что ты много дать не сможешь; и тебе опять придется приползать на коленях, чтобы я тебя склеивала. В следующий раз я склеивать ничего не стану. То, что сделала с тобой сейчас – чудо, которое невозможно было бы организовать без прямого вмешательства квази, понимаешь?

Кивнул.

– Я еще не успел ничего, а уже долгов набрал на целую роту.

– Ну что ж тут поделать, Кириан, – в ее голосе невыносимый айсберг безразличия. – Такова жизнь.

***

Вечером у Мехри был проситель: пришла девушка в тёмно-синих траурных одеждах.

Жрица пригласила меня обогатить свои знания о всяком, так сказать – познать мир и посмотреть на ритуал. Я согласился. Мехри отвела ее в восточную часть здания: пустую, холодную, каменную – пришёл с ними и я.

Они сели друг напротив другу в центре большого зала. Так и сидели минут пять; я в дверном проёме стоял, оттуда смотрел. Чувствовал себя неловко, руки на груди сложил.

Не имело ритуальное помещение ни лавок, ни кафедры – Жертва и его жрецы так не общались с паствой. Не было здесь светильников и жаровен. Одно окно над потолком – немного света; со стены свисал стяг Божества с звериным глазом – всё. А, еще был жертвенный алтарь, вырубленный в тяжеленой мраморной столешнице, но его в угол оттащили, стулья наставили, захламили и так понимаю, вообще давно не использовали.

В какой-то момент молчаливых посиделок – когда я уже откровенно скучать начал и переминаться с ноги на ногу – Мехри сняла с головы гостьи капюшон. Под ним оказалось бледное, молодое лицо с плохо-заросшим шрамом вдоль всей правой щеки. Большие напуганные глаза, милые каштановые кудри.

Мехри сняла с себя золотую шаль, обнажив нестандартно-расположенный алтарь, утопленный в центр шеи. Удивился, – про такое даже не слышал.

Звериный глаз моргнул и раскрылся, уставился на девушку. Глаза Мехри в этот момент залила тьма, кожа стала бледной и на ней чётко стали видны фиолетовые нити вен. А вот лоб засиял зеленью некро-сора.

– Не смотри! – предупредил Принц.

Голову она откинула – как в транс упала.

Отвернулся, но краем глаза заметил, что “сыпь” некро-сора ото лба сформировалась в вихрь, что уходил к потолку.

Жутко как-то.

– Отвечать прямо, четко, не сомневаться, – холодно сказала Мехри чужим голосом. – Смотреть, слушать, судить. Твои мысли пыль на ладонях. Губить. Губить. Чью жизнь забрать?

– Эрик из Дома Мер. Скиталец. Страж.

– Почему?

– Убил мужа,

– Имя жертвы?

– Ари.

– И?

– Ранил меня.

– Причина?

– Бытовой конфликт. Эрик считает себя выше обывателей. Эрик – страж и слуга высокого Дома. Неподчинение Ари разозлило его, он тут же выпустил злость в мир.

Мехри кивнула.

– Имперцы не смогли тебе помочь?

– Мне не это надо; узнавала. Максимум отстранение и перенаправление в форт для Эрика. Десять лет службы максимум. Не устраивает. Я хочу, чтобы он подох.

– Что отдашь?

– Всё. Служение до конца.

– Так сильна любовь?

– Я больше не вижу смысла жить. Меня разбили на части.

– Как тебя зовут?

– Мэг.

Опять кивок от Мехри.

Храмовник пододвинулась и провела по лицу девушки ладонью, смахнув повреждения и шрамы в сторону, те тёмными каплями слетели; на камнях осталась чёрная пульсирующая грязь.

Лицо девушки вернуло себе былую красоту, но желтизна в глазах, загоревшаяся на три секунды выжгла в ней страх, оставив жесткость и холод.

Мехри откинула голову назад и засунула ладонь в алтарь аж по запястье – высунула ее она оттуда с жутким хрустом. Рука сжимала ритуальный нож. Чёрно-золотое, закрученное лезвие, будто в стекле исполненное. Передала. Мэг с осторожностью взяла.

– Клинок после поломки будет постепенно восстанавливаться. Ему нужно время и кровь. Достаточно пары капель твоей в день. Ближайший год, ты должна устранить все жертвы этим ножом; помни. Твои цели: Клет из Дома Мер переспи и убей. Непринципиально, но самый простой способ подобраться – он охоч до баб. Лина из Дома Мино убей – предупреждаю она ребенок; часто гуляет в одиночку. Тано, Либ и Келлос – обыватели из нижнего города, работают на вокзале. Убить, скомпрометировать или покалечить. Важно, чтобы на вокзале их больше не было. Пока всё, милая.

– А, что с Эриком?

– Вон твой Судия стоит, – показала на меня. – Он и возьмется.

Я кивнул.

– Ты всё слышал, – сказала Мехри. – Эрик из Дома Мер твоя цель. Убить, напомнить об Ари и Мэг.

– Уважаемая, а мне такой ножик не дашь?

– Нет. Это для тех, кто душу на алтарь кидает.

– Круто.

– Не особо.

– А где искать этого Эрика?

– Принц все тебе расскажет.

***

Они ворвались, когда мы беседовали в главном зале. Пять воронов в тяжелых бронежилетах. В этот раз вооружение у них богатое: два пулемёта, три карабина. Все это прекрасное чудесное тут же на меня и навелось.

Вот и приплыли.

Офицер, с татуировкой Кшатрийской спирали, не перешёл порог; так и остался на улице. Он выглядел важным и довольным, хоть и обеспокоенным, сложил руки на груди.

Я, честно говоря, не был готов драться от слова совсем, поэтому серьезно так растерялся… И уже собирался какую-нибудь глупость делать: паниковать, кричать, бросаться с мечом на смерть, бежать куда-то, но Принц угомонил:

– Спокойнее. Мехри разрулит.

Доверился и не делал лишних движений. Лицо жрицы исказилось, озлобилось.

Офицер со своей позиции кричал:

– Отдай его, Мехри. Вороны чтут договоры, но ты оставила у себя преступника, который людей больше нарубил, чем у тебя волос на голове. Империя выше богов, так сказал Марко.

– Марко может нахер сходить, – меланхолично заявила Мехри.

– Отдай его, храмовница, и останешься живой, – сквозь зубы произнес ближайший ворон.

Говорящий – самый здоровенный из них, злой и наглый; с пулеметом в руках. Честно говоря, оно и понятно: с пулеметом в руках я бы тоже сильно наглым был, даром что орудую им плохо. Пулемет – вещь достаточно статусная.

Боец оскалился и пнул жаровню. С лица Мехри аж вся злость слетела. У нее так высоко брови поднялись, что забеспокоился, а вдруг женщину инсульт прям тут разобрал?

Но больше я удивился тому, что у татуированного офицера на пороге вся краска с лица сошла; как смерть, бледный стал.

Ой-ей.

– Не верю, – прохрипела Мехри. – Я впервые, наверное, такую дурость слышу и вижу лет ну, пожалуй, за тридцать.

– Верь-верь, – ухмылялся дерзкий ворон.

Мехри поднялась с кресла.

– У вас чего, ребята, крыша поехала?

– Еще и оскорбляет, – ухмыльнулся здоровяк. – Лично тобой займусь, седая.

– Вы вообще контактировали с реальными храмовниками раньше? Ваши родители рассказывали вам хоть что-то?

– Какая разница?

– Я проводник квази-божества. Вам похоже никто базу не преподал. Откуда вас набрали?

– Не отступишься, мы покалечим, – смеялся здоровяк. – Вот она – база. И я тебе ее еще как преподам; хоть ты само квази-божество.

Громкие слова.

Я поморщился.

– Да уж кабздец… – не нашёлся с формулировками Принц.

Здоровяк еще две секунды невозмутимо ухмылялся, а потом его голову сплющило, свернуло, сложило в маленький окровавленный кубик и ухмыляться стало проблематично. Изувеченное тело рухнуло и вплавилось, срослось с полом.

– Вы не в том месте оказались ребята… Ваш офицер вон умненький стоит снаружи. Молчит себе под нос. Если бы не молчал, то что он снаружи и ему не помогло бы… но вот вы вляпались. Ости из Дома Сил, я понимаю Марко – или еще из каких придурков – давит, но неужели тебе пацанву не жалко на убой гнать? Конечно, не жалко, ты же кшатрийский выродок, жертва магического аборта, гнида морского щупальца; твоя мать – Осьминог, твой отец – искажение. А сам ты жалкий мелкохерый гондон.

Сильно ее зацепили.

Четверо оставшихся бойцов подняли оружие. И в тот же момент Мехри щелкнула пальцами, трое из них рухнули. Последний начал пятиться, его пулемет за секунду до этого разобрался, осыпался вниз железками деталей.

Мехри хлопнула в ладони. Жертва-ворон упал на колени, изо рта полилась кровь. Сначала это был маленький ручеёк, потом поток и, в конце концов, ударила струя; боец упал, а бьющая кровь не останавливалась. Мехри подошла, взялась за его голову; широко улыбаясь, вдавила большие пальцы в глазницы.

– Думай такую мысль. “Я принадлежу Жертве". И безобразие прекратиться. Станет легче. Боль уйдет, придёт тиши-иииииина и споко-ооооойствие!

Поток остановился. Пальцы женщина вырвала, оттерла о золото шали.

Искалеченный ворон поднялся. Он игнорировал стекающую по лицу кровь и отсутствие глаз.

Мехри посмотрела на офицера, поджав губы:

– Это плата Когорты за грубость, – хлопнула бойца по плечу. – Хороший корм. Славный. На пару деньков сгодиться. Теперь он мой. Не суйся, Ости, я все про тебя знаю. Я за свою жизнь оказала Жертве очень много услуг: везде тебя достану и семью твою. Как твоя дочка поживает кстати? Жена говорила, что ее мальчишка – некий Бут обижает в школе. А что если он ей глаза гвоздём выколет… Как ты будешь себя чувствовать? Я могу швырнуть к твоему бабью телепортацией вандалов из тьмы, вместе с этой тьмой и порцией некро-сора, чтоб у них было часика три на развлечения. Вот жинка обрадуется! Держись в рамках Парадигмы, Ости, если ты заколешь Кириана на Имперской территории – это твое полное право и мне будет на это плевать. Но Кириан здесь не бесплатно находится и за помощь он заплатил. А ты не заплатил. Твои ребята тоже не платили. Вы отняли мое время. А еще Кириан наш. А среди ваших – наших маловато. Это значит, если оскорблений и нарушений будет достаточно, я могу всю вашу Когорту разом на кладбище отправить, Морка уважить. Полномочия мне такие предоставят. Квази договорятся, об этом даже не думай. Кшатра – шлюха-защитница даже недовольно фыркнуть не сможет, когда я буду превращать твою жизнь в личный филиал бездны… Проваливай, пугало.

Чем больше она говорила, тем хуже Ости становилось. Дослушав речь, тогда, когда его уже шатало, кровь из ушей и рта лилась, и в глазах сосуды полопались, он сделал шаг назад – а потом, выругавшись, закрыл за собой ворота.

– Хороший мальчик.

– Ты бы правда это сделала? – спросил.

– Что конкретно?

– Те вещи, с его женой и дочкой?

– Конечно, – невероятно широко улыбнулась, с момента нашего знакомства это была ее первая открытая улыбка. – Он же некров злодей…

***

– Этот Ости храм уже со всех сторон окружил поди вороньей армией своей и тут я тебе помочь не могу, – тяжело вздохнула Мехри. – Вечно тут сидеть ты не сможешь. Кормить я тебя не хочу. Да и, честно говоря, ты уже бесить стал: грязи от тебя многовато.

Обвела рукой разбросанных по залу покойников.

– Да тебе еще и долг возвращать. Собирайся, – сказала и кивнула на мертвецов. – Мародерствуйся вдоволь. Жертва не осудит, Жертва такое уважает.

К сожалению, я не мог стащить у воронов форму. Вся она была страшно изгваздана. Взял бронежилет, карабин и пятёрку магазинов собрал. Еще из бумажников сотню крон натащил мелкими купюрами. Также вернул свой меч, оружейный ремень и кобуру с пистолетом.

Мехри проводила сначала в храмовое помещение; потом вывела в коридор. За коридором оказалась еще одна комнатка, в ней за шкафом – потайной проход, а за ним – лестница в подвал и люк.

– Вот – канализация! Уйдёшь так. Удачи тебе, Кириан. И еще на, – протянула мне мой ржавый визор. – Стянула с твоих телес, пока лечила, пригодиться там…