Клинок Императора. Книга I

Глава 9

“ В Белой башне обитает семь квази-божеств : Кшатра (жизнь и теургия) в союзе с Авалоном (война и технологии). Варуна (тьма и добыча) в союзе с Копьём (власть и сила).

Морк, Жертва и Монета свободны от союзов”.

– Храмовник Кшатры Фортис – “Авторы Парадигмы”.

6 месяц \ 69 года от взятия Парадигмы.

Не знаю сколько времени понадобилось, чтобы очнуться. Чувствовал себя лучше: смог даже сесть, но лучше – это, разумеется, если сравнивать со смертью на деревянных половицах. А так – состояние фарша, склеенного в единый смешной ком. Только вот в целом почему-то не смешно было.

– Как-то, Принц, все не так, чтобы прям гладко идёт… в уме оно как-то проще складывалось.

– Ну, ты живой, – резонно отметил он, проявив невероятную наблюдательность. – Уже много больше, чем то на что мы могли рассчитывать. Ничего, тигрёнок, все будет хорошо, ты выберешься – это точно. И ранги наберешь, и всех удивишь, и Империя вновь станет великой при твоем правлении.

– Из твоих гнилых уст – звучит как издёвка.

– Так всё верно, это она и есть, – Принц посмеялся. – Ну одно радует – когнитивные способности не ухудшались. Социальный интеллект не поврежден.

Зашелся в приступе тяжелого кашля.

Еще один бой не потяну: резервы тела закончились. Мне требовалось хотя бы пару дней на восстановление. Сейчас любое случайное попадание – и регенерация нормально даже сработать не сможет. Не запустится просто.

Тварь.

Крови во мне не хватало. Сил не осталось совсем: сонливость вбилась клювом в затылок, мир бесконечно кружился, появилось ощущение льдинок в конечностях, сердце стучало, как обезумевший барабан; и невероятно хотелось пить – все во рту и глотке иссохло до песка пустынь. И что главное не осталось воли для сопротивления… Еще и новая плоть чесалась страшно, а сил чесаться само собой и не было. Это тоже раздражало.

Отврат.

– Отставить упадничество. У тебя нет на это времени, – указал на очевидное Принц. – Если пришли эти, то могут прийти и дополнительные воронята. В конце концов, ты даже не полное отделение перебил. Семерых насчитал? Нет? Ну тогда, собирайся и сваливай.

Мой взгляд упёрся в лицо девушки, искаженное смертью. Поморщился: жалко ее, да, и остальных тоже жалко.

– А как ты хотел, Кир, чистеньким остаться? Не выйдет. Не получится. В грязи измажешься при любом раскладе. И убьешь еще пару десятков таких, если понадобиться. Да и сотню. А может даже больше. Тут как стараться с мечом будешь. Ты ж легит, в конце концов, давай, улыбнись. Улыбнись и танцуй к некрам отсюдава.

Прав ли я, что так поступил?

Какая вообще разница… Просто пытался выжить. Она же не ребёнок какой-то, сама форму нацепила.

Я не злодей.

Какие ко мне могут быть претензии?

Вспомнил о Весте. Она тоже скоро станет скитальцем. Вероятно, тоже нарядиться в какую-то форму. Совсем погано на душе стало.

Интересно, куда лекарь первая в непроверенное помещение сунулась?

Их так двигаться учили где-то?

Пусти ты вперёд бойцов – и они бы справились: истыкали, забили, связали; потом по кускам уже восстанавливай с помощью способности.

Гоби было жалко даже сильнее безмозглой: он сделал все правильно, так как должен был поступить честный имперский служащий. Как это выглядело в его глазах? Какой-то подозрительный скит-уродец кинулся резать воронов. Они небось еще и документы свои показали. А я какой-то мутный тип, который, когда его спросили имя, сказать ничего несколько секунд не мог. Единственное, к нему потом могли быть вопросы, почему он так долго выжидал перед тем как стрелять. Но это уже не особо важно; в конце концов, они все мертвы – чего там спрашивать вообще у покойников, то? Кому до них дело есть?

Я стянул с девушки ремень с кобурой, нацепил на себя; подобрал пистолет. Проверил: в подсумке сбоку еще два магазина. Сорвал ее значок ворона – забрал.

Зачем? Не знаю. Немного отдышался и продолжил.

Из головы второго бойца вырвал армейский нож. Пришлось постараться, добротное усилие приложить. Это чуть меня не прикончило. Упал на задницу, сердце молотило с такой силой и скоростью, что я подумал – все: приехал, конечная. Еще десяток минут выжидал, пока состояние в относительную норму вернется.

Добавил на ремень ножны, вложил в них оружие.

С трудом стянул с покойника бронежилет. Надел. Он для меня излишне длинный, но могло быть и хуже. Отрегулировал, то что можно было – и все хорошенько застегнул.

Забрал ножны и меч. Кирасу решил оставить: не утяну, да и по большому счёту она уже и не нужна совсем. Древнюю винтовку тоже нахрен.

На бронежилете закрепил патронташ. Подобрал и перезарядил ружье.

Заглянул в помещение у лестницы. Там на одной полке сумки, на другой – обувка. Сбоку вешалки с армейской формой. В углу: коробки боеприпасов, аптечек и упакованные брикеты сухпайков. Впереди открытый ящик, в нём газировка в стекле.

Первым делом, я выхлебал две бутылки. Пил жадно, как в последний раз, заливая бронежилет лимонадом. Да, по-скотски, но жизнь такая. Думал по-другому и нельзя. Вроде и полегче стало, а все равно жажда никуда не делать. Посчитал, значит какой-то сбой и заливаться бессмысленно.

Хватанул сумку, забросил в нее форму и ботинки своего размера. Туда же красный короб аптечки, четыре сухпайка и пятёрку цветных бутылей.

Хватит?

Не знаю.

И так много тащить в таком состоянии – прямо тяжело. Так что все, отставить жадность. Напоследок, у мертвяков по карманам пошарил: найденные бумажники и удостоверения – в сумку.

Не было возможности осматривать все три этажа, все комнаты и все шкафы – внутреннее чувство кричало, что уходить давно пора, я уже опаздывал. Слова Принца об отделении зацепили что-то в голове; проявился страх – еще и раскрутить медитацию не получалось.

Вышел за дверь.

– У первых обелисков. Внимательно. Смотри.

И я смотрел.

Там еще шестёрка воронов. Посередке стоял высоченный офицер в штурмовом доспехе: бритоголовый, с какой-то татуировкой на лбу – с какой именно не видно.

Они переговаривались, стояли в кругу. Вскоре двинуться сюда.

Как не заметили? Явно чудом.

Пригнулся и выбрался с освещенной зоны, отошёл подальше.

Все остальные скиты в бронежилетах. Четверо из них с штурмовыми винтовками, пятый нёс лёгкий пулемёт "Вихрь".

Эти шутить явно не собирались.

Обошёл башню Рубежного Бара.

И куда дальше? Так и идти на восток к Гродвалу?

– Ты не можешь – это очевидно.

Двинулся на север, пригнувшись. Короткими перебежками, пока вороны не пропали из вида. Потом повернул на запад и пошёл обратно к тьме.

Даже когда отряд последует – там всяк меня будет тяжелее найти. Следов то я в любом случае целую кучу оставил; маловероятно что среди них нет того, кто умеет их читать.

***

Опять нацепил визор на глаза и двинулся во тьму. И опять как грудь сдавило. Будто дышать тяжелее. И ощущение чего-то жирного и грязного на коже.

Отвратительно.

Оказавшись на холмистом поле с обелисками, удивился. Сверху что-то серое падало, щекотало макушку и нос, и весь обзор рябью помех пошёл.

Поймал искалеченной рукой. Хмыкнул.

Пепел…

Интересно, по какому поводу? Никто про такое и не рассказывал. Хотя я и про световой кнут не слышал. Да я вообще, если так подумать – ничего о тьме не знал.

Сразу же взял направление на север, двинулся в быстром темпе. Игнорировал неприятные ощущения в бедре до тех пор, пока ноги вообще не отказали, и я не рухнул, отбив калечную ладонь.

Любопытно, что пузырь магоса не отрастил пальцы.

По-хорошему, нужно найти убежище, где можно было бы кризис переждать, но я еще никуда толком и не ушёл для таких фокусов.

Уселся на булыжнике. Полчаса массировал мышцы и выслушивал нытье Принца, касательно того что нас нагонят и нужно сваливать. А что поделать? Я не мог больше идти. Мышцы – сплошной змеиный клубок спазмов.

Здесь же, пока было время, нахватался ништяков из сухпайка.

Галеты с джемом. Галеты с беконом. И сладкий лимонад. Ничего серьезного грызть не стал. И никогда я так вкусно не ел. Уже не помнил каким был тот бургер на вкус – всю память будто картечью выбило. Есть практически после смерти – это что-то непередаваемое.

Разобрал я и личные вещи убитых. Порадовался деньгам. Их в целом на мелочь всякую в Гродвале хватить должно. Не придется никого грабить и делать другие вещи, которые сильно бы шли против натуры – хоть что-то хорошее и у нас.

Немного времени подумать нашел.

Ум воспринимал Краха с Марко как олицетворения абсолютного зла. Я понимал, что все намного сложнее, чем предполагаю. Но сам факт, какое дерьмо сыпется и насколько они искалечили мою жизнь и быт – заставлял скрипеть зубами от злости. Это еще если смерти родственников за скобками держать. Поморщился; как же это дико звучит. Держать смерти близких за скобками...

Пока переваривал съеденное проверил и документы: девушку звали Лит – она была родом с Леора. Оказалась чуть старше, чем я думал: ей двадцать пять.

Мозг сразу воспринял это знание как инструмент, с помощью которого можно упростить ситуацию: "Ну, раз двадцать пять, тогда плевать на неё – пожила, как говорится, вдоволь". Это попытка зацепиться за иллюзию и все обесценить. Дополнительный стресс и даром не нужен был. Получалось? Ну так. Может немного легче становилось. Принц с этих манипуляций смеялся и только больше всякого нашёптывал:

– Ты абсолютное чудовище, смирись. Ты Судия Жертвы. Мерзавец, убийца – божественный инструмент. Легализованное божественное насилие, воплощенное в скитальце.

Хорошо, что мне было плевать на его слова.

Имена парней Стоб и Тим. Стобу – восемнадцать. Тиму – двадцать пять. Тим этот мечник на скоростях. Ну да, толковый малый. Был. И я его зарезал. Бывает. Оба из Ориаса. Местные.

Отдохнул и вновь двинулся на север.

Через полтора часа уперся в очередной лесок с зонтоподобными деревьями, будь они трижды прокляты. Этот лес редкий, и не такой мрачный как тот.

– Лишь бы без пауков.

– Ну, не может быть так, чтоб здесь Уртские пауки в каждом леске жили, – успокаивал меня алтарь.

Рассуждение вполне логичное. Но как оно на деле – большой вопрос.

– Ну, может он размножился и сына или дочку на руках перенёс и по соседству вот прямо тут и посадил.

– Может, – в мыслеречи Принца сквозило безразличие.

Зашёл и двигался должно быть час.

Услышал с западной стороны частые выстрелы и разнообразный лай.

Аккуратно подполз к границе.

Принц меланхолично спросил:

– Как думаешь какая твоя самая тупорылая и раздражающая черта?

Хмыкнул:

– Любопытство?

– В точку. Вот оно тебе надо?

– Надо. Чешется прям, не могу.

– Кретин...

Нашёл самое толстое дерево, придвинулся и осторожно выглянул.

На равнине перед лесом опять вороны первой Когорты. Понятно, что это уже другие. Скорей всего прочесывали местность. Меня как раз искали.

Десятка скитальцев-воронов попала в засаду. Сейчас они сгруппировались у наполовину обрушившейся каменной статуи Минотавру-мародёру. Отстреливались практически во все стороны. У статуи гуляли жирные змеи оружейного дыма.

Грохотали винтовки, свистели и взрывались атакующие способности: раскаленные дуги, стрелы хаоса, сверкающие разными искрами; летали самонаводящиеся снаряды, выбирающие противоестественные траектории.

Скитов прижимали десятки и десятки тварей бездны. Может и до сотни особей доходило.

Гуманоидные существа: крайне высокие тела серокожих и страшные искаженные головы, будто от бешенных гиен.

Поморщился: костегрызы, варвары, вандалы, песьеголовые или просто псы.

Разноцветные гривы с встречающимися зелеными прядями. Впечатляющий набор зеленоватых или серебристых клыков; морды, скорченные в застывших оскалах; бурлящая кровь и пена на губах. И полностью залитые некро-сором глаза – не по себе от них: казалось те даже сияли.

Полнейшая жуть.

Одетые по большей части в накидки, кожаные доспехи и громоздкие бронежилеты из прошлой эпохи.

То насколько псы живучи не могло не ужасать. Пули из винтовок воронов прошивали их насквозь – создания будто и не чувствовали, продолжали насмешливо лаять. Способности отрывали им конечности, но варвары даже не морщились. Поэтому смерть костегрыза всегда оказывалась неожиданной. Не удивился, если бы увидел, как их безголовые тела продолжали что-то исполнять.

Часть варваров отстреливалась из винтовок старого образца. Стояли, не заморачивались поиском укрытий. Другая часть нападала в рукопашную. Они угрожали мечами, палицами, копьями, а еще клыками и когтями. Этих старались отстреливать первыми. Вблизи очереди из винтовок превращали их собачьи головы в месиво.

В момент, когда мне показалось, что у воронов все схвачено и им удастся переломить ход боя бескровно, пёс с белой головой и изумрудной гривой показался сбоку.

Он носил цельный костюм из костей: выбеленных, блестящих, самых разных. А еще на груди у него череп гигантской птицы висел.

Прошла секунда. Двое скитальцев крикнули что-то, перенаправили оружие и сконцентрировали на белоголовом огонь.

Откуда-то взялась тройка костегрызов. Они загородили его осадными бронещитами. Пёс оказался не простым. Он взвыл и принялся швырять в скитальцев огненными шарами; те разбивались, разбрызгивая жидкий огонь по округе.

Скитальцы не сдавались. Среди них был носитель усилка на мыслещиты. То там, то здесь создавались защитные ромбы, треугольники и овалы, и они сияли от попадающего пламени и пуль.

В итоге на шамана побежал громадный ворон-ближняк с впечатляющим двуручным мечом из некро-сплава. Псы-телохранители загоготали, выкинули щиты. Взяв палицы, принялись скакать от нетерпения. Шаман грозно пролаял что-то, растолкал телохранителей и, выставив ладони вперед, выпустил в бегущего две огнеметные струи. Пламя сожрало в миг щиты, а затем покончил со скитальцем буквально за три секунды.

Поморщился.

Вот это неприятно. Для отряда – катастрофа.

Песьеголовые радостно взвыли.

После этого скиты совсем сдали.

Вскоре еще одному бойцу шальная пуля пробила голову. Затем белоголовый шаман, размахался длиннющими огненными кнутами. Один из ударов рассек на две части щитовика, тогда вся оборона посыпалась. Один за другим вороны падали.

Псы скандировали:

– Ваух-шам! Ваух-шам! Ваух-шам!

Ближайшая пара варваров занялась телом ближняка, пораженного огнём. Отсекли ему голову и начали отделять горелую плоть от костей тесаками, все это время выли. Досматривать я не стал. Меня замутило.

Если это не враг человечества и цивилизации в целом, то я тогда и не знаю кто вообще враг.

Не такого я желал своим преследователям. Не такого.

– Уходи уже. Тебя легко могут учуять.

Я отполз назад, и побежал на север, пытаясь защититься медитацией спокойствия.

Не получалось.

В уме постоянно появлялся образы белоголового пса и отделенных кусков горелой плоти.

В какой-то момент меня все же вырвало.

– Трындец, – прошептал, оттирая губы.

Принц, оценив мою реакцию, мрачно заметил:

– А ведь это всего лишь невзрачная и лоховская шайка дикарей-изгнанников. Где-то ведь у них по бездне бродит элита элит.

***

На границе леса я нашел себе небольшое убежище – практически звериное гнездо.

С южной части каменный склон мешал застать меня врасплох. Дорога на север хорошо просматривалась, при условии, что сам я неплохо спрятан каменными выступами, панелями и колючими кустарниками. Обойти можно только с запада или востока, причём забирая широким крюком, и для этого, понятно, нужно либо точно знать где я находился, либо наткнуться чисто на удаче по великой случайности.

Посчитал, если по следам отправятся вороны, то велика вероятность, что они нарвутся на банду песьеголовых – это чудовищным образом охладит их пыл – или они увидят хотя бы следы боя: там преследование осложнится обилием дополнительной информации, в которой разобраться – та еще задачка.

Сложно сказать сколько спал: думаю между четырьмя и шестью часами.

Очнулся от боли и холода в грудине.

Призрачные силуэты стояли рядышком и тянули из меня сияющие зеленью нити.

С трудом узнал убиенных Лит и Гоби. Искаженные образы серебра, с зелеными глазами, клыками и недовольными мордами.

Что это еще такое?

Призраки?

Какие к некру призраки?

Не имеет значения.

Рассек их двухцветным мечом. Силуэты рассыпались на множество зеленых крупиц некро-сора. Каждый из них будто лопнул – и на камнях остался изумрудный конденсат.

Естественно, больше уснуть не получилось. Призрачные борцуны с сонливостью, сука. Фантомные будильники.

Прощупал раны на левой ладони. Плохо, опять долго отращивать пальцы.

Принц как обычно поддержал:

– Куда уж тут деваться? Такая расплата за тупость.

Съел все содержимое упаковок очередного сухпайка, уработал еще одну бутыль лимонада.

После приёма пищи двинулся на восток, ближе к границе Предела.

Скоро нужно будет выходить.

***

– Эй, парень, вставай, – хриплый голос донесся откуда-то издалека. – Бока застудишь.

– Встаю-встаю…

С трудом открыл глаз и, отгоняя тяжеловесную усталость, перевел себя в сидячее положение.

Похоже шёл по дороге пока не упал без сил, и сам не заметил – и Принц не предупредил.

Пока хоть чуть не восстановлюсь, такое может случаться часто, если не следить за своим состоянием и перебарщивать с медитациями. Факт отвратительный.

Возле меня сидел человек в серебристой кирасе, на которой по бокам барельефом ритуальные знаки копией шли. В грудной части интегрирован алтарь. Алтарь этот пялился на меня безразличным черным глазом.

Чёрный – это Копьё.

Мразь.

Конечно … А как иначе.

Мужчина короткострижен. Крайне серьезен, гладко выбрит.

По шее шли татуировками множества копий. Наконечниками рисунки упирались ему в подбородок.

Копьеносец?

– А ты везунчик, Кир, да? – Принц горячо смеялся. – Почти каждую тварь во тьме отсмотрел, почти на каждую нарвался.

Оружия при копьеносце не видно, но, если учесть, что он скиталец, смущать подобное не должно.

Он сам – оружие.

– И почему ты меня все еще не убил?

Он удивленно поднял брови.

Сложил мускулистые руки на груди. Слушать ему подобное было неприятно.

Изображает что-то?

– А что должен был?

– Ты копьеносец?

– Копьеносец, – он кивнул.

– Тогда почему не убил?

– У вас – это какой-то имперский прикол добивать бродяг и паломников, свалившихся без сил?

– Нет.

– Странно. Прикинь, и у нас тоже такого нет. Так отчего такие тупорылые вопросы задаешь?

Помолчали.

– Что ты хочешь? – потребовал ответа.

Лицо его перерезало раздражение.

– Ничего.

– Хочешь боя?

Копьеносец поморщился, отрицательно покачал головой.

– Хочешь крови?

– Пацан, тебя сейчас щелбаном перешибить можно. Да и вообще – бой и кровь последнее что мне, в принципе, интересно. Самоутверждаться за счёт молоденьких скитов – надо тем еще дерьмоедом быть, это больше какой-то мародерский прогон. Гнилая тема. Такое говоря, ты по живому режешь, показывая, что вообще ни некра не понимаешь в местных раскладах. Не сечешь фишку; как мы тут живём, и вообще малолетка, что залетел в бездну случайно. Лучше бы молчал, сошёл за умного. Вот года через два приходи, поговорим на языке клинков.

– А что тогда тебе надо?

Он резко поднялся.

– Ничего. Я сидел и ждал чтоб тебя во сне не закололи и не сгрызли. Ты проснулся. Всё!

– Не понимаю.

– Бывает.

– А…

– У нас принято узнавать имена тех, кто помог в пути. И представляться самим. Но, – его лицо перерезала злость. – Я перепутал. Показалась увидел в тебе человека, но тут только вонючее животное на дороге разлеглось.

Я растерялся.

Он двинулся по дороге на север. Его злость даже с походки считывать можно было.

– Мля, мартышка, зачем мужика на ровном месте накрутил так? – ехидно поинтересовался Принц.

– Я Кир! – крикнул в спину незнакомца.

Копьеносец развернулся и злобно бросил:

– Мне похер. Я не называю имен зверью. Первое впечатление второй раз не произвести. Давай имперец, не болей. И голову лечи. С такой соображалкой тугой далеко по жизни не уедешь. Вообще никуда не уедешь.

И он ушел.

Тоже мне обиженка .

– Странно это, – протянул Принц.

Оглядевшись, я увидел с разных сторон, поодаль, лежали мертвые костегрызы. Насчитал шесть особей. Умерли они от одного точного удара, головы пробиты чем-то тонким и острым.

Копьем?

Гадство.

– Думаешь – это он их того?

– Ты много других вариантов можешь придумать? – насмешливо спросил Принц. – Не множь сущности без необходимости.

Сколько же долгов я на себя наберу, пока куда-нибудь уже благополучно не допрусь?

***

В целом я провёл за Пределом еще два дня, почти постоянно двигаясь, забирая в основном на север и потихоньку смещаясь к востоку.

Меня никто не настиг.

Видимо все-таки потеряли след или псы принесли воронам немного настоящего веселья.

Пока настроения встречаться с Когортой не было. После прошлой стычки как-то я резко охладел к битвам – даже не знаю с чем это связано. Подавайте серокожих или бандитов каких – вот их нарубать готов. А у этих умников меня даже плохенький мечник с усилком на скорость и достаточным опытом его использования нашинковал.

Напомнило мне встречи с Лео, он примерно такое же показывал, но тренировочным мечом, разумеется. Там то весело было, а тут боевым – совсем не понравилось.

Вообще усилок на пассивную скорость, ускорение или укрепление кожи обязательны для комфортной жизни бойца. А лучше и то, и то. По крайней мере, для приличного скитальца, хотя бы что-то одно из всего этого – суровая необходимость.

Без них не тяну стычки.

Где взять только?

Понятно дело пальцы отрастить я не успел. Глаз тоже. По итогу, когда более-менее был готов, по крайней мере, физически и когда провизия, моя заготовленная, закончились, то двинулся на восток через поле с редкими обелисками.

Перед линией Предела остановился.

Я все-таки решился распылить усилок, чтоб поднять ранг алтаря. Все равно бесполезным грузом в кармане болтался.

Алт выдвинулся наружу, болтаясь на проводе. Глаз уставился на меня.

– И что дальше?

– Суй с соответствующим желанием, – в его голосе ирония.

Так и сделал.

Тьманник исчез.

Обновились надписи:

I ранг

100 из 100 единиц

распыления до следующего ранга.

Золотая стрелочка указывала в правую сторону. Затем появился двигающийся кружок загрузки; все обновилось. Я почувствовал себя лучше.

II ранг

0 из 200 единиц

распыления до следующего ранга.

2 активных маг-камня; 6 даров из 6-и.

Все сократилось до такой формы:

“II

2; 6 из 6”.

– И что это все?

– А что ты хотел себе: фейерверк? Подарок какой? Билет в парк аттракционов? Может бабу? Губу закатай, малец. У нас не фестивальные смотры. Ты теперь второго ранга, повзрослеть пора.

Надел форму, бронежилет. Поправил все ножны, кобуру.

– Удачи, – искренне пробурчал Принц, потом опомнившись добавил. – Хоть во второй раз закрепись, Хлюпик.

– Заткнись, – я прошел границу Предела.