Клыки и монеты

Глава 22

Симон был уверен, что несколько раз сбился, но все же досчитал до шестисот. Он нервно топтался на месте, беспокоясь за Анну. Герхард должен был справиться в одиночку, в этом сомнений не было. Но девушка станет свидетелем убийства. Пусть и вампира, но внешне это действительно ничем не отличалось от смерти человека, кроме как длинной клыков.

— Господин жандарм, время вышло. Пойдемте.

Они подошли к лавке, жандарм первым вошел внутрь, задев пером на шляпе притолку двери. Симон зашел следом. Косился на потолок и прислушивался, но со второго этаже посторонних звуков не доносилось.

Охотник понадеялся, что тишина означает, что у учителя все прошло успешно.

Беккер со смесью удивления и осторожности посмотрел на вошедших. Он узнал Симона и появление того в сопровождении жандарма заставило торговца насторожиться. Тяжело топая по полу, жандарм прошел к стойке, косясь глазами на разложенные по полкам товары. Он прочистил горло, но прежде чем успел произнести первое слово, сверху послышался тяжелый глухой удар, казалось, на пол упало человеческое тело. Следом раздался женский крик.

Симон узнал голос Анны. Одним движением перепрыгнул стойку и бросился на второй этаж. Бертольд попытался остановить, но больше инстинктивно, как любой хозяин отреагировал бы на вторжение. Эйбенхост оттолкнул торговца и бросился к лестнице на второй этаж.

Взбежал наверх, прыгая через ступеньку. Потом повернул направо, в три шага преодолел короткий коридор и дернул на себя нужную дверь. Она оказалась открытой и младший охотник ворвался в комнату.

Герхард уже наполовину вытащил нож из-за голенища, когда рядом с ним оказался вампир. Низкорослый Иво пнул охотника по голове, целясь каблуком в висок. Шрайбер успел повернуть голову и отстраниться, но все равно получил сапогом по лицу, чуть пониже правой скулы.

Охотник не смог удержаться на ногах и тяжело повалился на пол. Удар получилось смягчить, но все равно Шрайбер на миг потерял ориентацию. Но вампир от страха сам плохо понимал, что делать дальше. Пнул Герхарда еще раз, но тот ухватил вампира за голень двумя руками и дернул, роняя на пол. Охотник откатился и быстро поднялся на ноги. Однако Иво вскочил еще быстрее.

Шнеттен паниковал. И его вампирская натура взяла верх. Он бросился на Герхарда и попытался вцепиться в горло. Охотник ухватил противника за шею, не подпуская к себе, и левой рукой наносил короткие удары кулаком по корпусу, стараясь попасть в почки. Но Иво оказался куда сильнее, чем можно было ожидать от спокойного портного. Не замечал ударов и дюйм за дюймом приближал клыки к горлу Герхарда.

Шрайбер понимал, что проигрывает. Иво поймал и заломил его руку, казалось, еще чуть-чуть и сломается кость. Охотник уже чувствовал дыхание вампира на шее, когда вмешалась Анна. Она подхватила мерную ленту и со спины накинула ее на горло Иво. И начала тянуть концы на себя, пытаясь удушить.

Но вампир не заметил усилий девушки и продолжил тянуться к охотнику. Герхард не знал, сколько длилась их борьба, но, по его ощущениям, слишком долго. Все завершилось, когда дверь с грохотом открылась и в мастерскую вбежал Симон. Он сразу бросился к учителю и девушке.

Совместными усилиями смогли оттащить озверевшего портного от шеи Герхарда. Полминуты спустя в комнату вбежал жандарм. Он оценил ситуацию, скомандовал держать вампира и оглушил Иво несколькими ударами тяжелой дубинки по голове. Шнеттен безвольно обвис в руках охотников. Потерял сознание, но был еще жив.

— Герхард, у тебя кровь, — спокойно сказал жандарм, оглядев охотника.

Шрайбер провел ладонью по шее. На пальцах действительно остались красные капли. В пылу драки он не заметил и не почувствовал, как это с ним произошло.

Пока жандарм и Анна связывали руки лежавшему без чувств вампиру, Симон подвел учителя к окну, на свету осмотрел его шею.

— Это всего лишь царапины. Глубокие, но не опасные. Кровь скоро остановится. Но, похоже, это следы клыков. Герхард, значит ли это, что… — Симон не стал заканчивать фразу, но они оба поняли, какой вопрос тот хотел задать.

— Разберемся с этим позже.

Симон обернулся и увидел, что в дверях стоял Бертольд Беккер. Он безмолвно смотрел, как связывают его напарника. Но когда жандарм закончил и перевернул Иво на спину, торговец сделал два шага вперед и громко спросил:

— Что здесь происходит?

Герхард встал напротив него, широко расставив ноги, словно готовился к драке.

— Ваш торговый партнер, господин Беккер, оказался вампиром. Напал на меня и пытался загрызть.

Шрайбер отстранено заметил, что царапины на шее добавили его словам убедительности. Как в глазах торговца, так и жандарма.

— Что? — удивленно переспросил Бертольд. — Какой еще вампир?

Симон понимал, что был пристрастен, но на его взгляд удивился торговец наигранно и неискренне. Герхард не стал спорить, подошел к лежавшему Иво и пальцами раскрыл тому рот. Все собравшиеся смогли увидеть длинные верхние клыки.

Жандарм расправил большим пальцем усы и спросил Беккера:

— Уважаемый, вы работаете бок о бок с вампиром. Вы об этом знали? Мне важно это понимать, чтобы решить, как поступать дальше.

— Нет. Не знал.

— Спрошу еще раз. Только учтите, что буду допрашивать этого, — жандарм указал на лежавшего вампира. — И если он расскажет, что вы были сообщниками, то я вернусь и буду разговаривать по-другому.

— Повторяю, я не знал, что Иво вампир.

Жандарм кивнул. Он поверил словам торговца, либо сделал вид, что поверил. После чего повернулся к охотникам.

— Герхард, сейчас я отправлюсь в жандармерию. Мы приедем сюда на повозке с клеткой и перевезем вампира в магистратскую тюрьму. Насколько могу судить, он жив и не способен сопротивляться. Я сам вязал узлы, освободиться не сможет. И я ожидаю увидеть его все еще живым, когда вернусь. Следишь за мыслью, Герхард?

— Слежу, — мрачно кивнул охотник. — Но, Ганс, ты же понимаешь, что я позвал тебя не за этим. И у нас с Симоном свой интерес к вампиру, противоположный твоему.

— Ты получишь все, что должен получить, обещаю. Но потом, после суда и казни. У города есть законы и мы обязаны их соблюдать, жандармы в первую очередь.

Жандарм вышел из комнаты и тяжело спустился по лестнице. Можно было услышать, как звякнул колокольчик над входной дверью, когда Ганс покинул лавку. Герхард снова наклонился и со второй попытки вытащил из-за голенища нож. Бертольд взял большой отрез ткани, сложил в несколько раз и подложил под голову Иво. Все это время охотники пристально следили за его действиями. Выпрямившись, Беккер посмотрел на них и устало спросил:

— Да кто вы такие?

— Городские охотники на вампиров. Симон, покажи значок.

Но Беккер только отмахнулся и не стал смотреть, хотя Симон честно вытащил бляху. Торговец пододвинул к себе трехногий табурет и тяжело на него опустился. После чего протяжно вздохнул и тихо спросил:

— Это Маркус прислал вас сюда, верно?

— Нет, — честно ответил Герхард. — Мы — охотники и умеем выслеживать вампиров. А ты действительно не знал, кто Иво такой? Обещаю, что сохраню все в тайне. Это лишь вопрос любопытства. У меня к вампирам исключительно деловой интерес и то, что надо, я получу.

— Маркус тоже много чего мне обещал.

Герхард только кисло улыбнулся в ответ и не стал настаивать. Он коротко переговорил с Симоном и Анной, и они решили, что девушке уже незачем было оставаться здесь и ждать завершения истории. Эйбенхост ушел вместе с подругой, но должен был вернуться, когда проводит ее до дома.

Оставался риск, что, оставшись с Шрайбером наедине, Беккер попытается силой освободить партнера. Но Герхард сомневался, что торговец решится на это, особенно в ожидании возвращения жандармов.

Азарт драки ушел и Герхард начал чувствовать боль от удара сапогом по лицу. Охотник осторожно ощупал языком правую сторону рта. Странное ощущение подтвердилось, когда под легким нажимом пошатнулся третий от клыка зуб. Скривившись от боли, Герхард сильнее толкнул его языком и сплюнул на ладонь выбитый зуб.

Шрайбер поднял взгляд на Беккера.

— Обычно охотники вырывают зубы вампирам. Признаюсь, не ожидал, что со мной случится обратное.

Но Бертольд не стал отвечать. Спустя четверть часа Герхард решил попробовать разговорить торговца. Он повернул голову к все еще стоявшему над бессознательным Иво торговцу:

— Вас сдал Луц.

— Напарник Маркуса? — вяло спросил Беккер.

— Да. Маркус попытался сбежать из города и получил арбалетный болт. Ему нужно было лекарство, у всех гильдейских охотников не оказалось на примете вампиров. И от отчаяния Луц рассказал мне об Иво.

— Тогда почему здесь вы двое, а не он? Или трое, если эта женщина тоже охотник.

— Маркус отговорил Луца. Сказал, что не хочет смерти Иво.

— А ты, значит, не послушал? — мрачно спросил Беккер.

— А увидев зло, не допускай его. Так сказано в священном писании. И я, как честный христианин, не смог пройти мимо.

— Иво Шнеттен не злой человек. У него есть свои… — торговец запнулся, подбирая нужное слово. — потребности. Но он удовлетворял их мирно, без насилия. Те, кто помогал ему, получали щедрую плату за свои услуги.

Герхард удивленно поднял брови. Он не ожидал открытого признания того, что Беккер знал о натуре партнера. Но, повторив про себя слова торговца, понял, что Бертольд не сказал ничего определенного и обвинить того в пособничестве вампиру не удастся.

— Иво — добрый, мягкий человек. Вся его вина в том, что ему не повезло стать жертвой нападения. Но он держался, как мог. Держался достойно, заметь. И тут появляешься ты и все разрушил.

Герхард пристально посмотрел на торговца.

— Выходит, Иво просто жертва, ты покрывал друга-вампира, а при этом чудовище тут я? Так?

В запале Беккер открыл рот, чтобы гневно ответить, но вовремя понял, что чуть не попал в ловушку охотника. Выдохнув и успокоившись, он медленно проговорил.

— Я не знал, что Иво вампир и не покрывал его.

На этом разговор угас. Герхард еще несколько раз пробовал провоцировать Беккера, но тот не отвечал и отмалчивался. Спустя некоторое время очнулся Иво. Поначалу вампир лежал с открытыми глазами и не шевелился. Потом попытался подняться, но Шрайбер ласково попросил лежать не двигаясь.

Герхард подобрался и небрежным движением перехватил нож. Но почти сразу же дверь в лавку открылась — вернулся жандарм Ганс. Охотник выглянул на улицу и увидел стоявшую под окном карету для перевозки преступников, запряженную одним тяжеловозом.

В мастерскую поднялись трое жандармов. Оглядев комнату, толстый жандарм спросил:

— У вас все в порядке?

— Все отлично, Ганс. Мы с мастером Беккером побеседовали и вместе удивлялись, как вампир мог водить его за нос все это время.

Герхард проследил, как Иво завели в клетку на повозке. Он прошел дальше по улице на несколько домов и приготовился ждать возвращения Симона. Охотник вспоминал вампиров, с которыми встречался за последние месяцы, с тех пор, как взял ученика.

Еще когда учили самого Герхарда или Абеля, наставник объяснял, что нужно выискивать вампиров среди городских низов. Людей без связей, без денег, которым после превращения оставалось только нападать на припозднившихся прохожих, чтобы получить порцию крови. Создавая тем самым новых вампиров.

В этой ситуации охотников воспринимали во многом как избавителей. Горожане и власти знали, что охотники на этом еще и хорошо зарабатывали, но снисходительно на это смотрели. Ведь от этого становилось лучше всем, а добрые дела всегда должны вознаграждаться.

Но потом случилась поездка в Зольрштейн, обман нищих беззубым фон Нойрадом и теперь история с Иво Шнеттеном. Возможно, в мире и конкретно в их городе существует какое-то значительное число вампиров, которые проникли в общество и затаились. Достаточно богатые или изобретательные, чтобы получать кровь с согласия жертв.

И это пугало.

Следующая неделя ознаменовалась двумя плохими знаками: стало намного больше нападений вампиров и намного больше заразившихся красной песчанкой.

Герхард и Симон вместе и по одному продолжали каждый вечер обходить злачные кварталы. Спустя пять дней после истории с Иво Шнеттеном Симон по привычке попытался зайти в кабак неподалеку от нового порта, однако дверь оказалась закрыта. Охотник отступил и огляделся. Сквозь затворенные оконные ставни не пробивался свет.

Симон вздрогнул от неожиданности, когда с ним заговорил сидевший рядом с крыльцом кабака мужчина. Поначалу охотник скользнул по нему взглядом, приняв за очередного нищего. Но, присмотревшись, он узнал завсегдатая этого кабака, тихого пьяницу, который обычно сидел рядом с очагом.

— Сегодня не открылись. Болеют они все. И кабатчик, и брат его, и их жены.

— Странно, — заглядывая в окно, удивился Симон. — Еще дня три назад было полно людей.

— А только все хозяева уже тогда болели. И за эти дни все слегли. И со вчера уже не открываются. По старой памяти зашел, может, кого нашли на замену и снова наливают. Но нет, пусто. Я расстроился и как-то незаметно заснул.

Симон сдержанно поблагодарил пьянчугу и отправился дальше по маршруту. Оставалось только предполагать, сколько посетителей успели заразить кабатчики, пока переносили на ногах первые синдромы болезни и продолжали работать.

При следующей встрече Симон поделился с Герхардом размышлениями о не типичном начале этой эпидемии. В его представлении обычно болезнь приносили с собой беженцы, которые покидали зараженные земли. И в других обстоятельствах песчанка начала бы распространяться с трущоб и медленно пробираться в богатые районы через слуг, торговцев и докторов.

Но сейчас все началось по-другому. Первым достоверным больным в городе был капитан курьерской шхуны «Страсти святого Иакова». Он был королевским чиновником, который прибыл с важным документом, подтверждающим статус Альзенбурга как вольного города.

Когда карантин на корабле закончился, двое докторов подтвердили, что у капитана нет признаков песчанки. Самые богатые горожане, члены магистрата и гильдейские старшины поборолись за право принять капитана. А после того, как чиновника разместили в лучшем доме города, в комнате с пуховыми перинами и лепными потолками, к нему потянулась вереница посетителей. Многие значимые люди решили засвидетельствовать свое восхищение героической стойкости капитана и попутно завести нужное знакомство.

Однако спустя несколько дней на теле капитана стали появляться красные пятна. После чего его заперли в той самой богато обставленной комнате. Но было уже поздно. Конечно, не каждый посетивший капитана заразился. Но и новых больных появилось достаточно.

Первые шаги эпидемии проходили за высокими заборами и крепкими дверьми, незаметно для приличных бюргеров и простого люда. Сложно было сказать, сколько горожан заразилось и с какими последствиями. Но в любом случае, внезапное и необъяснимое затворничество части богачей осталось незаметным для большей части горожан.

Это продолжалось, пока красная песчанка не выплеснулась на улицы города. Сначала через приходившую домовую обслугу, которая возвращалась в дома в трущобах и заражала уже свои семьи. Члены семей отправлялись работать на мануфактуры и заржали коллег по цеху.

Если на первых порах в день появлялись единицы больных, то спустя десять дней счет пошел на сотни. И это начали замечать охотники во время вечерних обходов. Людей на улицах стало меньше, значительная часть заведений закрылась вслед за первым кабаком. И вскоре красная песчанка коснулась знакомых Симона.

При очередной встрече Герхард передал ученику стопку серебряных монет. Украдкой, чтобы это не мог заметить случайный прохожий. Симон быстро спрятал марки в поясной кошелек и вопросительно посмотрел Шрайбера.

— История с лавкой экзотических товаров и изящных костюмов господ Шнеттена и Беккера закончилась. Магистратский суд постановил казнить Иво. А жандармы сдержали слово и дали мне доступ к телу. Это плата от Бильмеров. У них сейчас нашлась только половина суммы, на остаток выписали вексель.

Симон немного растеряно потрогал монеты сквозь кожу кошелька. Он не ожидал, что история с портным закончится так быстро и так внезапно.

— Герхард, ты говорил, что следующего вампира разделывать мне.

— А ты хотел?

Симон честно покачал головой.

— Я решил пожалеть твои чувства, друг мой Симон. Начинать стоит с безымянного вампира, который нападает на незнакомых людей и больше подобен зверю, чем человеку. А в случае с Шнеттеном даже я чувствовал себя не лучшим образом.

— Хорошо, — Симон пристально посмотрел на учителя и кивнул. — Спасибо. Я это очень ценю, честно.

На следующий день во время встречи в условленном месте Симон не стал подходить к учителю. Вместо этого остановился за четыре фута. Эйбенхост даже предупреждающе поднял руку, показывая, что лучше сохранять дистанцию.

— Что случилось? — осторожно спросил Герхард.

— Моя домовладелица заболела красной песчанкой.

— Это очень печально. Как ты думаешь, могла ли она заразить тебя?

— Нет. Последнее время мы почти не встречались, даже живя в одном доме. Сам знаешь, я уходил вечером через заднюю дверь, возвращался под утром и отсыпался. Фрау Ангальд попросила о помощи только сегодня, хотя с трудом встает с кровати уже дня три.

— И ты ей помог?

— Конечно. У нас сложились хорошие отношения, и я не смог бросить вдову в беде. Но, честно говоря, помочь я могу немногим. Готовлю ей и выношу ночную вазу и на этом все. Еду оставляю под дверь и потом забираю посуду, лично с ней не видимся. Признаков болезни у себя не нашел.

— Тогда тебе нет смысла стоять на расстоянии. Я бы порекомендовал теперь пить пряное вино два раза в сутки, утром и вечером.

— Хорошо, так и сделаю.

— Ты не думал привести к фрау доктора?

— Я даже попытался сегодня днем найти кого-то из городских дипломированных лекарей. Но безрезультатно. У них очень много работы, причем с куда как более влиятельными людьми, чем вдова моряка.

— Тогда остается надеяться на горячий суп и крепость здоровья почтенной женщины. Пойдем, дела не ждут.

В тот вечер новости были еще более тревожными. Ходили слухи, что вскоре городская стена снова начнет рассекать Альзенбург надвое. На все шесть ворот вернут створки и внутренний город закроется от внешнего и будет пускать внутрь только подводы с едой. Однако на взгляд Герхарда, это лишь страшные сказки. В случае, если магистрат действительно примет такое решение, то быстро восстановить ворота не удалось бы даже в обычном положении.

А вот историям о том, что на окраинах города все чаще нарушался закон, Герхард готов был поверить. Кто-то говорил об одиночках, которых стали нападать на прохожих не только ночью, но и днем. Знакомый нищий рассказал о банде из пяти человек, которые вламываются в дома, выносят все ценное. А если хозяева пытались защищаться, то их избивали, а может быть и убивали.

Но по-прежнему не появлялось надежных наводок о вампирах. Рассказывали о разных нападениях, но было сложно вычленить из общей массы случаи, где это был именно вампир, а не обычный грабитель. Это тревожило Шрайбера. В город вырвались вампиры из мануфактуры Михаэля, но охотники так и не добрались ни до одного из них.

Ближе к рассвету охотники разошлись. Герхард направился домой, Симон поначалу хотел последовать примеру учителя. Но мысль о вдове Ангальд не отпускала его всю ночь.

Во время последней встречи Анна рассказала охотнику о импровизированном госпитале, который монахи ордена святого Лоренцо устроили в подвале строящейся церкви на юго-западе города. Туда сносили всех заболевших красной песчанкой. Как правило, бедняков и работяг, которых не удавалось отселить в закрытую комнату, чтобы защитить семью от болезни.

По пустынным улицам Симон дошел до неоконченной церкви мученицы Бастильды Георской. Стройка тянулась дольше тридцати лет и продолжали ее уже дети первых строителей. Церковь должна была стать самой большой в городе, но амбиции подвели иерархов. Строительство оказалось слишком дорогим и часто останавливалось, порой даже на годы. Сейчас она была завершена на три четверти.

Симон обошел церковь кругом, высматривая вход в подвал. Он отметил, что стройка все еще продолжалась, но работников не было видно. Либо охотник пришел слишком рано, либо те побоялись болезни и прекратили строительство.

Обойдя стройку, Симон увидел распахнутые подвальные двери. Эйбенхост осторожно подошел ко входу, заглянул внутрь. Но смог рассмотреть только уходящие вниз ступени и неровный свет лучины.

Стараясь дышать неглубоко, Симон спустился в подвал. Из глубины были слышны голоса, сильно искаженные эхом. Охотник пошел на звук и вскоре навстречу ему вышел монах. Судя по черной рясе, брат-лоренцианец. Он невидяще посмотрел на Симона и покачал головой:

— Прости, уважаемый, но ходячих мы не принимаем. Слишком много больных, берем только лежачих.

— Брат, я пока здоров. Пришел за советом, как правильно лечить песчанку.

Монах заторможено кивнул. Симон с опозданием понял, что поведение лоренцинаца объяснялось смертельной усталостью.

— Уважаемый, тебе нужен брат Антоний. Он заправляет всем лечением. Пойдем, я провожу.

Симон согласно кивнул и приготовился идти за монахом. Но уже начавший спускаться по ступеням лоренцианец задумался, несколько раз моргнул и покачал головой.

— Тебе туда лучше не ходить, там в воздухе инфлюенция от больных. Оставайся здесь, я попрошу брата подойти.

Ждать пришлось достаточно долго. В какой-то момент Симон порывался отправиться искать нужного монаха, но сдержался. Не нужно было подвергать себя лишней опасности. Но потом из глубин подвала все же вышел другой монах.

Это был рослый молодой мужчина, на вид сверстник Симона. По синякам под глазами и щетине можно было предположить, что он, как и другой лоренцианец, много работал и мало спал. Черная ряса выглядела сильно застирана и сейчас казалась скорее серой.

Брат Антоний вопросительно посмотрел на охотника.

— Уважаемый, меня зовут Симон Эйбенхост, член гильдии охотников на вампиров. Мне нужно узнать, как вы лечите песчанку. Близкий мне человек заболел, хочу помочь своими силами.

— Мы используем отвары и кровопускание. Уважаемый, меня ждут страждущие. Нет времени растолковывать тебе все тонкости, стороннему человеку не разобраться.

— Понимаю. Но я учился на медика, перед тем, как стать охотником на вампиров. Смогу приготовить отвар любой сложности.

Брат Антоний кивнул и коротко рассказал рецепт отвара и объяснил, как готовить заживляющую мазь для пузырьков с гноем. Монах предупредил, что лечение помогает далеко не всегда и это лишь подспорье больному. Пока шел их разговор, в подвал двое мужчин внесли на плечах третьего. Все трое были одеты как мастеровые из мануфактуры. Лоренцианец махнул рукой, показывая, чтобы несли вглубь подвала.

Запомнив порядок действий, Симон поблагодарил собеседника. Он уже сделал первые несколько шагов к выходу, когда в спину его окликнул брат Антоний.

— Уважаемый, ты сказал, что состоишь в гильдии охотников?

— Все верно.

— Значит, ты должен мне помочь. Здоровых жандармов осталось слишком мало, да и им нет дела до обычных людей.

— О чем ты?

Монах опустил глаза в пол и начал рассказывать. Эйбенхост внимательно слушал. Казалось, за свою недолгую бытность охотником Симон успел повидать разные чудовищные вещи. Но рассказ монаха его впечатлил. Дослушав, охотник пообещал помочь и скорым шагом вышел из подвала.

Первым делом нужно было прийти в аптеку недалеко от дома вдовы и купить все необходимые ингредиенты. Приготовить отвар для фрау Ангальд. А потом Симон собирался сразу же идти к учителю и пересказать историю монаха.