Книга Корешей

15

Сакральное празднование нового года с паскудненьким наговором «как встретишь, там и проведешь» было скомкано,но пока год пер как мне было надо. Писалось так, будто хожу на работу, жилось великолепно благодаря зарплате жены и набегам на маркеты.

В такие моменты казалось будто мне помогает сама Вселенная: я входил, щелкал пальцами и все застывали на своих местах. Я проходил мимо этих соляных столбов с моей тележечкой и особо не жадничал — Вселенная, она не любит жадных.Это наверное эффект камер-наблюдения. Все люди ходят с внутренним ощущением, что за ними следят. Они даже не смотрят по сторонам. А после тюрьмы ты привыкаешь к камерам — следят и следят. Не стреляют же пока красной краской, правильно?

То же самое происходит если отказаться от смартфона — появляется уникальная возможность наблюдения за всеми подряд, а тебя никто не видит. Это новый синдром невидимки.

Ну и для полного счастья тогда мне одобрили грин карточку, я проскочил «пальцы» и меня не не арестовали и теперь, кажется, в этом ритуале оставался один шаг — собеседование с миграционым чинушей.

Хер «офицер» должен убедится, что у нас настоящий брак, а не как модно сейчас говорить «проплаченный фейк». Вопросы на того рода аутодафе задать могут препаскуднейшие. Я до сих пор помню как хотелось начистить рыльник консулу, когда я получал визу на въезд.

Получу документы и мне придется идти работать «на завод» и писать вот так, как обласканные славой и капитальцем, не обременяющие себя воспитанием подрастающего поколения Бунин или Набоков я уже не смогу. На самом деле мне хочется вернутся и организовать дома большевистскую партию, как Лимонову. Но у меня нет ни ни денег, ни проездных документов, ни гражданства хотя бы одной страны.

Из имигрейшена пришло письмо требовавшее, чтобы я в течении семидесяти дней нашел спонсора. Здравоохранение в этой стране находится на средневековом уровне. Я имею в виду не качество и достижения медицинской науки, а абсолютно бесчеловечные цены и деловую практику с этими достижениями связанные. Дикость средневековая, когда к больному приходит сытый врач с золотыми перстнями и пускает кровь от всех болезней, а за это надо пустить кровь половине поголовья крупного рогатого скота — рассчитаться.

Чтобы увидеть настоящую американскую бедноту надо проехаться на общественном транспорте, где вместо рекламы найков и адидасов разного рода, рекламируют в основном факт обнаружения трудноизлечимой гонореи, станции сбора кровяной плазмы — где можно за копейки продать собственную кровь для нужд того же медицинского молоха и конечно наркотики на опийной основе.

Еще бедноту можно встретить на станциях скорой помощи. Это единственное место, где людям без денег не могут отказать в элементарной первой помощи по закону. На станциях скорой помощи вечные очереди и только один процент из собравшихся действительно остро нуждается в немедленном вмешательстве. Остальные тут просто потому что нечем заплатить эскулапам, которые добавили в клятву Гиппократа одну поправку: «если у вас есть страховка».

Америка не хочет платить если сразу по получении гринкарты я кинусь увеличивать форму груди, пересаживать роговицу или наращивать желчный пузырь из абортного материала. Мне дано 72 дня, чтобы найти человека с доходом не меньше тридцати тысяч в год, чтобы он обязался оплачивать мои медицинские счета, если я сам откажусь это делать.

Будто я прошмондовка только переехавшая в Москву. Пятнадцать лет как-то обходился без спонсоров. А иначе ни грин карты, не двух тысяч баксов пошлины мне не видать. Отжали. Мне хочется стать вождем индейцев двухсотлетней давности и повесить хоть с десяток пилигримов. Отпущу только тех кто найдет спонсора за 72 дня — я строг, но справедлив.

У меня есть несколько друзей, которые в штатах достаточно давно, имеют американские дипломы, иной раз здороваются за руку с губернатором штата или орудуют в калифорнийских пенсионных хедж-фондах, сдают в наем дома. Но проблема с этими людьми, что они настолько интегрированы в американскую систему погони за морковкой, что им кажется будто они еле-еле сами сводят концы с концами. А тут еще я. Хочешь потерять такого друга — спроси у него денег. Или еще лучше - попроси подписать бумагу от имигрейшен заплатить за меня, если вдруг заболею. Да как язык повернулся о таком просить?

Суть писательского ремесла — общение с людьми посредством книги, а не месенджера в файсбук. Ты умышленно создаешь вокруг себя вакуум и не общаешься с людьми напрямую, а они обижаются и называют это гордыней. Возможно элемент гордыни присутствует, но в основном это просто прием ремесла.

«Афидавит аф супорт» - теперь как ком в горле — отвлекает о моего романа. А я то думал документы уже в кармане и многолетняя жизнь полубомжа подходит к финалу.

Снова почувствовал силу свыше — вот же, сестренка моей жены — Кира! Не замужем, гребет чуть больше тридцатки в год, работая на двух работах, недавно взяла в рассрочку новенький Ниссан — все как положено правильному американцу. Спонсор!

Когда Кирка только начинала свою деятельность в великой стране, она резанула диск с какой-то фильмой с рабочего места — гигантского Волмартра на Брукпарке. Ее тут же поймала секюрити и восемнадцатилетнюю девчонку сдали ментам. Мы год как были женаты и я, увидев панику жены и родителей просто показал им как нанять адвоката. Ее вытащили под чистую через несколько часов, заплатив пятьсот лоеру и пятьсот за суд.

Позже, когда она повзрослев и американизировавшись искала себе квартиру, где-то с полгода ее почта приходила к нам. Кира не пропускала ни одного служения в церкви и письма приходили ей в основном благодарственные — за пожертвования детям индейцев, ветеранам Ирака и американской олимпийской сборной. Ну как такой широкой души человек мог бы мне отказать?

По телефону Кира согласилась сразу, и приехала ближе к вечеру за бумагами. С собой она привезла игрушки детям — своим племянникам.

Определенно мне везло и все шло на благо моего романа.



Первым администратором моих стэндапов в Кэндиленде стал Cкисо. Еще его называли Кали — Cкисо привирал будто переехал в Огайо из Калифорнии. Большинство знало, что это ложь. Количество переехавших из Кали в Огайо равно количеству москвичей, вдруг переехавших в Сыктывкар.

"Cкисо" от слова schizophrenia, которое по-английски звучит как: «Cкитсофрениа». Cкисофренияк.

Как и другой поклонник моего творчества —прижимистый до частной собственности Эрик Шарп, Скисо был доуп-боем — барыгой. Он в отличии от Шарпа он был белым и отъетым, и имел постоянную работу в ресторанчике сети Боб Эванс: «Завтракая у нас, ты помогаешь пандам выжить!»

Возможно, Скисо настолько проникся слоганом ресторанной сети и делом спасения панд путем торговли яичницы с беконом, что сам теперь смахивает на страдающую от гиподинамии панду. Днем повар-добряк, ночью - фентаноловый крупье.

На первый взгляд у него совсем нет странностей. Это работает как естественный камуфляж, пока не узнаешь кока поближе. На правом предплечье у Скисо корявая татуха — горшочек похожий на тару в которой Винни-пух хранил мед. Люк как-то назвал татушку ночным горшком, а Кали взвился и заорал, что это погребальная урна его бабушки, причем когда он готовил чернила, главным компонентом стал непосредственно пепел из урны-оригинала.

Интересно, знала ли бабушка, что внучек сделает из нее тушь? Марти долго не мог оторвать от наколки глаз, потом отсел на обеде со стола Скисо — и его никто не осудил.

Как и все барыги, Скисо прожорливый и хваткий малый. К себе за стол он старается подсадить упоротых транками зомби вроде моего банки Теда или только соскочивших с опиатов развалин, как Боб вырви глаз. Кали забирает остатки их еды. Хотя жена регулярно подкладывает ему грошей на квиток, и Скисо явно не бедствует. Когда Боб вырви глаз отошел от ломки и стал жрать как беременная двойней лошадь, Кали переехал за стол к уборщикам душевых, им обычно давали дополнительный поднос.

Если хоть раз за трапезу Скисо не удавалось вытянуть у кого хоть пакетик кул-эйда, он скулил полдня как же несправедливо страдает в тюрьме.

В первую встречу Кали украл у меня кукурузный хлебец- корн бред. Бисквитик такой из кукурузной муки, южная кухня США. Негры очень любят. Кукурузный бред часто выменивают на что-то другое. Для обмена надо только крикнуть на весь барак, как дилер на товарно-сырьевой бирже: «У меня корн-бред, а у вас?» и слушать предложения на обмен. Люк обычно отвечает: «а у меня фри хаг» - типа ну давай сюда свой бред, я тебя обниму бесплатно.

Скисо просто ткнул в мой поднос коротким пальцем-манипулятором: «Корн-бред»? Типа: «ты чо не хочешь что ли?» Я и рта не успел раскрыть, как он уже впихнул бисквит в пасть и проглотил не жуя. Сколько не сиди по тюрьмам, всегда приходится учить новые трюки.

Когда в Кэндиленд в течении дней пяти-шести пригоняли свежих пассажиров, Скисо доступно расписывал им какой неподражаемый комик вон тот русский (прикиньте, настоящий русский) и собирал с них что мог — кофе, дошики или даже хани банз. У кого не было — грузил на последующий магазин. За фьючерс кредитная ставка повышалась — нужно было добавить что-то с ужина уже сегодня.

После выступления — а в тюрьме даже такой клоун как я выглядит как настоящее шоу в Лас Вегасе, зрители расходились довольные, жали руку. Автограф не просили. Кроме гоголевского носа у меня были тогда уже еще две хлесткие проповеди, черные пасквили на загребучую систему американского правосудия. Тема была близка и понятна каждому. Некоторые, по-прижимистей, платить не хотели и стояли чуть-поодаль, вытянув шеи и уши.

После, Скисо отворачивался от меня широкой спиной и начинал честный дележ, хотя всегда находилась причина, от чего его доля была больше моей. Я не роптал. Никогда не мог торговать собственным творчеством. Написать рассказик намного легче, чем выдавить за него у голодного последний хани бан.

Будь у меня такой менеджер как Скисо на воле — может и не пришлось бы воровать тележками жратву из Трейдер Джузеппе?

Еще одной отличительной чертой Скисо была анальная любовь к греческой мудрости. По бараку гулял тертый томик Сократа, который среди читающего населения Кэндиленд был популярнее самого Стивена Кинга. Каждый раз, когда Кали шел какать, а как любой пожиратель-жизнелюб, он очень следил за регулярностью и качеством стула, Скисо находил Сократа, вырывал его прямо из рук у читающего и бежал гадить.

Ни журнал Пипл, где иной раз попадали картинки по тюремным стандартам тянущие на легкую эротику, ни любая другая книга не действовали на прямую кишку Скисо, так как воздействовал Сократ. Иногда древнегрек обращался к нам прямо из толчка, голосом повара из «Боба Эванса»:

- Ну! Что вы на это скажите? «Злой человек вредит другим без всякой для себя выгоды» То есть получается если я вредил другим, но при этом наваривался, то я и не злой вовсе? Ась?

Барак полчаса гудел, обсуждая очередной высер.

По-секрету полушепотом Скисо поделился схемой. Чистый фентанол приходил ему с Китая в посылках с надписью «Инсулин». Он бодяжил его цитрамоном. Менты на обыске нашли совсем немного, но это все одно тянуло на восемнадцать месяцев. Повар делал загадочный вид и говорил, что вот-вот сделает рокировку с федералами и соскочит в чистую - «вот посмотришь, Москва».

Общение со мной не прошло для Скисо даром. Как-то вечером, краснея и бледнея, он спросил не смог бы я, как бесспорный в Кендиленд авторитет в области литературы и владелец «Библиотеки Рика Мораниса» оценить стихи, которые Скисо посвятил жене.

К сожалению, скопировать вирши он не дал — Америка это родина копирастов, но я хорошо помню как ему замечательно удалось предать все стадии сперматоксикоза и вагинострадания в окружной тюрьме.

После очередного суда, Скисо соскочил на принудительное лечение, в котором абсолютно не нуждался, потому как барыжил, а не торчал. Два месяца в работном доме это гораздо комфортнее восемнадцати месяцев в окружной тюряге.

Кэндиленд восхитился ушлостью повара и его житейской сметке. Так он и для Сократа стал менеджером. Томик грека стал популярнее книжки «Американская конституция для чайников» - которую все читали вночь перед судом, по неопытности надеясь выступить в суде как Перри Мейсон. Все искали ответов на главный тюремный вопрос — как соскочить быстрее?

Тайна защиты и рокировки Кали открылась на неделю позже — когда арестовали и привезли его подельника. Подельника поместили в соседней барак, так что пообщаться с ним мне не привелось.

- Я всегда знал, что этот повар истинный членосос и крыса - сказал Марти.

-Ага, согласился Люк : И бабушку свою наверно сам и пришил.

-Только чтобы наколку из нее сделать — у меня уже возникла мысль о поучительной проповеди-стендапе.