Книга первая. Читатель

Глава 19 Тени большого города

— Рио, мне кажется, что твоя сестра неисправима.

— Тебе кажется?

— А тебя утешит моя уверенность в этом диагнозе?

— Она, по крайней мере, будет честной. Ты слишком много проводишь времени с женщинами, мы с Такао попросту не успеваем компенсировать весь ущерб.

— Будешь так говорить, я женю тебя на Эне.

— … ты сейчас серьезно?

— Нет.

— Что я и говорил. Женщины. Ты становишься мягче, Акира. Или это легендарная алхимия «надевших черное» разжижает твою душу?

— Это называется «взросление». Что-то и от тебя наши одноклассницы не кидаются с моста, а их родители не обивают пороги дома Коджима. С чего бы это?

— Акира, не путай темное с мягким. Все растут, девочки научились мастурбировать. Им стало легче!

— Шутник.

Мы шли вдвоем, беззлобно переругиваясь, изымать Мичико из того болота, в которое сестра Рио могла угодить. Очередной домашний скандал, спровоцированный молоденькой девушкой, очередное равнодушное подтверждение родителей, что она, Мичико Коджима, не заслуживает даже того, чтобы быть отправленной в Англию на обучение — и вот, побег из дома. Не сразу, а после того, как потерявшие терпение и веру Коджима-старшие велели дочери собирать вещи и из съемной квартиры.

Не на улицу, на Окинаву. Там, как оказалось, её ждет двадцатичетырехлетний сын одного из важных партнеров семьи по бизнесу, причем, ждет в качестве жены. Так как девушке уже стукнуло шестнадцать, и она по-прежнему сплошная головная боль, то её решили отдать замуж по нижнему возрастному уровню. С глаз долой, из сердца вон.

— Только сдается мне, что это подстава, Кирью, — мрачно сплюнул мой друг на асфальт, не обращая внимания на осуждающий взгляд какого-то пожилого японца, — Дома не было подручных, я был на втором этаже, Мичико начали бесить, когда она только зашла. А затем она подозрительно быстро свалила. Сдается мне, что на меня хотят повесить вину, если её не уберегу.

— Ты серьезно? — я покосился на него.

— Как ты там говорил, у русских? С больной овцы хотя бы клочок шерсти? — блондин, к моему неудовольствию, был совершенно серьезен.

— Не понимаю.

— Обычная «вилка», — вздохнул блондин из необычной семьи, ловко уворачиваясь от двух хохочущих младшеклассниц, хватающих друг друга за плечи, — Наше семейное дело завязано на личных взаимоотношениях и репутации. Спровоцировав сеструху на истерику, родители хотят получить рычаг на меня, на всякий случай. Взрослый, настоящий рычаг, действующий в нашей среде, там, где я собираюсь работать всю жизнь и строить бизнес. А заодно избавиться от этой бестолковой дурищи, постоянно клянчащей внимания и денег.

— Коджима. Вы низко цените женщин.

— О нет, друг мой. Женщин мы ценим очень высоко. Всех. Кроме Мичико. Она бесполезна.

Когда-то, еще три года назад, старшую сестру Рио пытались пристроить в сборную айдол-группу, однако, девочка, гордящаяся своими высокими оценками, плохо себя показала на репетициях, плюс попыталась завоевать авторитет, назвав свою фамилию (что ей запретили делать). Это вызвало серьезные осложнения в агентстве, которых девочке не простили. Та, уже чувствовавшая себя звездой национального масштаба, тоже обиделась.

Теперь эти обида и антагонизм дошли до апофеоза, поэтому мы с Рио сейчас идём по портовому парку Акатсуки. Здесь неподалеку регулярное место тусовки «плохих парней», с которыми время от времени тусовалась Мичико. Ими она нам даже угрожала, помнится, пытаясь «выгнать» нас из своей школы.

На место мы пришли крайне невовремя. Прямо у нас на глазах тройка байкеров, вооруженных железяками, превращала небольшую компанию косивших под бандитов хулиганов, знакомых Мичико, в воющую от боли массу, валяющуюся на асфальте. Крепкие парни, подбадривая друг друга короткими задорными фразами, грамотно калечили орущих балбесов, лупя их по конечностям и ребрам.

— Эй! — тут же крикнул Рио, кидаясь вперед, — Погодите! Мне у них кое-что узнать надо!

…и чуть не получил обрезком железной арматуры с обмотанной изолентой рукоятью. Я еле успел выдернуть блондина из-под коварного хлесткого удара, нанесенного сверху вниз. Атаковавший с ухмылкой разогнулся, резко дёрнулся вперед, занося своё оружие… и напоролся на мою руку, вцепившуюся ему в горло. Рванув парня на себя, я перехватил свободной рукой его конечность с арматурой, сжал с проворотом, обезоруживая хулигана, а затем толкнул его назад так, что он докатился до своих товарищей, чем и привлек их внимание. На всё ушла пара секунд, так что все крики, вопли и мат начались только после.

— Он же сказал — нам только спросить, — бросил я, ища глазами нужного субъекта, — Затем мы вас оставим.

— Дерьмо! — заорал валяющийся на асфальте байкер, держась за руку, — Чи! Ми! Он мне руку сломал!! Я пальцев не чувствую!!!

— Ну конец тебе, гнилой уродец! — тут же рявкнул то ли Чи, то ли Ми, кидаясь на меня с трубой подлиннее.

Точнее, попытавшись. Лицо молодого человека приняло очень удивленное выражение, когда из его бедра внезапно выросла рукоять раскладного ножа-бабочки, с которой Рио даже в туалет ходил, но оно просуществовало недолго. Мой разозлившийся друг уже врезал в прыжке двумя ногами в грудь бандита. Схватив Рио за шкирку, я не дал ему ушибиться об асфальт, поставив вместо этого на ноги. Третий, последний оставшийся на ногах байкер очумело разглядывал своих поверженных друзей. Секунду или две, пока мы с Коджимой были заняты установкой прыгучего блондина на ноги, но потом это время кончилось и выживший сделал нетривиальную вещь.

Он заорал.

— Йогиииии!!!

— Нам просто нужно поговорить с одним из них… — процедил я, двинувшись к байкеру. Где два, там и три, никакой пользы этот человек не несет, а вот обезоружить его будет кстати. Как будто услышав мои мысли, хулиган ломанулся куда-то вбок, продолжая орать про некоего «Йоги».

— Рио, спрашивай, — махнул я рукой в сторону нужного нам типа, который валялся чуть в стороне, наблюдая за происходящим, — Я пригляжу.

Да и нож нужно забрать. К тому же, тут стоит три ярко раскрашенных мотоцикла с неестественно удлиненными спинками, откуда может появиться четвертый «Йоги»?

Отброшенный мной встает, держась за руку, а затем проворно удирает туда же, куда ушёл третий. Тот, кого ранил Рио, лежит и скулит, держась за ногу и качаясь на спине туда-сюда. Останавливаю его движение, вынимаю нож из раны, аккуратно вытираю о штанину замершего хулигана.

— Ничего серьезного не задето, жить будешь, — сообщаю я ему, — если не натворишь еще глупостей.

Парочка из избитых ими подростков уже торопливо уковыливает прочь. Рио вежливо и аккуратно допрашивает нужного человека, который что-то хочет взамен за свои сведения, поэтому Рио становится слегка жестоким. Перебрасываю ему сложенный нож, а сам наблюдаю за раненным.

— Вам конец, суки! Крышка! — неожиданно выплевывает он, — Мы вас тут похороним!

— У тебя совсем нет мозгов? — интересуюсь я, — Это вы на нас напали.

Ответить парню мешает визг того, с кем разговаривает мой друг. Громкий, переливчатый, захлебывающийся. А ведь Коджима всего лишь правильно сдавил ушную раковину неуступчивого придурка. Вот она, ценность малотравмирующих воздействий.

— Да насрать! Насрать! Вам конец! — истерично продолжает раненный, — Сейчас придёт Йоги и просто вас обоих тут кончит! А я обоссу твой труп, кусок гнилья!! К-ссоооо!!!

Кажется, парень под веществами, но уже не в том состоянии, чтобы кому-то навредить. Его очень сильно заботит небольшое отверстие в ноге. Надо же, а ведь только что куда серьезнее калечил других людей.

— Еще раз заорешь, я тебя сильнее покалечу, — предупредил я грубияна, теряя к нему интерес. Меня куда больше интересовал неведомый «Йоги», который мог помешать Рио.

Тот не замедлил явиться, выбежав из вечерних сумерек с раздраженным выражением на лице, сжимая в руке закрытую банку газировки.

— Теперь понятно, почему три мотоцикла, — кивнул я, наблюдая за приближающимся японцем.

Тот оказался догадливым.

— Я убью тебя, — сдавленно проговорил карлик, непроизвольно сжимая принесенную банку напитка так, что она вырвалась из мгновенно сжатой банки тугой струей, — Ты труп, школьник.

Стоящее напротив меня… существо было странным. Больше всего оно напоминало смесь ребенка лет десяти-двенадцати и взрослого, атлетично сложенного мужчины. Гротескное и нелепое существо с мускулистыми руками, чьи суставы пальцев болтались около колен, кривыми ногами и могучей грудной клеткой, распирающей цветастую майку. Мощная голова сидела чуть ли не на плечах у деформированного человека, он весь бугрился от мышц, но при этом я легко прослеживал в его довольно уродливом лице детские черты. Даже несмотря на густую щетину, покрывающую подбородок и щеки.

А еще у него на пальцах и ушах были кольца черного цвета.

— Вообще-то, — я бросил взгляд на осторожно приближающегося «гонца», бегавшего за этим Йоги, — Я от тебя могу просто убежать.

Карлик выглядел опасным и психованным, а его мышцы, ходящие ходуном под кожей, не оставляли сомнений в том, что он крайне силен. Когда до него дошло то, что я сказал, глаза существа расширились, а на лице появился натуральный оскал. Как будто этого было мало, до нас донёсся голос Рио, окликнувший меня:

— Пни карлика и пошли! Я узнал всё, что надо!

Это было… кстати. Будь на месте этого главаря людей, что калечат хулиганов, нормальный человек, то я бы бросил ему вызов по правилам «надевших черное», но так как перед нами был определенно инвалид, которого очень сложно было воспринимать как противника, я решил вывести его из себя по максимуму. Раздраженные люди утрачивают самоконтроль.

Это сработало на сто процентов.

Йоги кинулся на меня, разведя в стороны свои длинные мускулистые руки и сверкая бешеными глазами. Его намерение сквозило в каждом движении — схватить, хотя бы зацепиться, а затем заломать, сдавить, сжать так, чтобы не выдержали кости. Никакую технику, кроме борцовской, с таким телом использовать нельзя, зато она…

Поэтому я его пнул, как и посоветовал Рио. Выбросив в резком приседе-падении свою ногу, я угодил пяткой точно в кость чуть ниже колена нападающему уродцу. Тот, совершенно не ожидавший ничего подобного, тут же полетел на асфальт, на секунду запутавшись между намерением меня схватить и рефлексом человека защититься от падения. Этой секунды мне хватило, чтобы впечатать упавшему свой локоть точно в макушку. А затем и отскочить, попутно врезав третий раз. Снова пяткой, но на этот раз в правую скулу пытающегося подняться оппонента.

От последнего удара Йоги отшвырнуло метра на три. В карлике были честные шестьдесят пять-семьдесят килограммов, но я бил изо всех сил, так, что мускулистая туша еще и перевернулась пару раз в процессе.

Он вскочил на ноги раньше, чем поднялся я, тут же бросаясь, под крики своих подчиненных, в новую атаку, но на полпути запнулся, вновь падая на асфальт. Из ушей Йоги текла кровь. А еще, кажется, я сломал ему скулу. Нет, не кажется, точно.

— Ошибся немного, — негромко произнес я, отряхиваясь, — Думал, что это взрослый боец, а это ребенок, накаченный стероидами или чем-то подобным.

— Жить будет? — Рио скучал, стоя у мотоциклов. Их шины были изрезаны.

— Будет, но недолго, — отозвался я, направляясь к нему, — Лет до двадцати пяти — тридцати.

— Главное, чтобы сейчас не сдох… Кстати, а как ты его так быстро?

— Не везде можно накачать щит из мышц…

Говорить, что Йоги может умереть и сейчас… я не стал. Соперник был одновременно не заслуживающим внимания и чрезвычайно опасным, поэтому наносил я удар локтем в темя всерьез, на убой, с полной выкладкой своих уже заметно подросших сил. Череп и нога у него выдержали, но… впрочем, без разницы. «Надевшие черное» умирают время от времени. Это рутина их жизни.

Несмотря на то, что уходили мы неторопливо, это было лишь для показухи, скрывшись с глаз избитых дурней, мы перешли на бег. Мичико действительно была здесь, мы слегка опоздали. Она приехала пьяная и растрепанная, тут же начав активно разводить своих «друзей» на продолжение банкета. Причем, сделала своему кавалеру пару очень прозрачных намеков на то, что воспоследует позже, если он поддастся на её уговоры. Действовала девица нахраписто и истерично, у неё были бы все шансы на успех, если бы в карманах её знакомых не гулял ветер. Разочарованный этим обстоятельством, её «друг» грубовато отказался, чем вызвал поток брани на свою голову. Громкой и отчетливой. В словах Мичико не стеснялась, поливая парней от всей души.

Поэтому её услышали другие парни, парк Акатсуки у нас зона популярная. У тех на руках деньги были, о чем они с удовольствием сообщили старшей Коджима, пригласив с собой, а та, недолго думая, и повисла на одном из них. Не успели «нищеброды» опомниться, как компания уже свалила, так что всё, что им оставалось — начать ругаться друг с другом. И тут, как на грех, подъехали за каким-то делом три босодзоку, один из которых вёз с собой карлика, которые, что-то спросив, нарвались на грубый ответ одного из компании Мичико, занятой выяснениями отношений.

Воистину, парк Акатсуки популярное место.

К счастью, наши побитые информаторы запомнили место, куда так недолго зазывали Мичико Коджиму.

— Что может быть банальнее трахнутой на Кабуки-тё школьницы, а? — пробормотал я, втискиваясь на электричку вслед за Рио.

— В том-то и дело, что ничего… — пробормотал «грязный» блондин, прислонясь спиной к стеклу, — Но кого это интересует?

— Мы вполне можем потом отвести её в наш бордель, — подумав, вынес предложение я, — Там её отмоют и приведут в порядок, если мы не успеем.

— Отличный план, Акира. Но лучше бы нам успеть.

Что за родители могут начать шантажировать своего собственного сына, тем более, своей же дочерью? Вопрос риторический, Коджима мало отличаются от якудза, скорее даже в худшую сторону, это раз. Вторым же будет то, что Рио давно и очень успешно работает на семью, выдавая результаты на уровне и за уровнем опытных рекрутёров, а это, как говорил некто Иосиф Виссарионович Сталин, очень выгодно. «Кадры решают всё». Однако, Рио крайне самовольный психопат с твердым неуступчивым характером, который, к тому же, взрослеет.

Паршивая овца, клочок шерсти, подростковый бунт, выгода. В уравнении всё известно, видны все предпосылки.

— Скажи, а что бы ты сделал на их месте? — кажется, блондин догадался, о чем я думаю.

— Я бы избавился от Мичико сразу же после завершения её карьеры айдола, Рио. Её можно было отправить в интернат, либо на обучение в Англию.

— Можно. Но далеко не факт, что, вернувшись, она бы принялась за семейный бизнес. Смысл тратиться на ту, кто последние три года доказывает, что никакого смысла вкладываться в неё нет?

Логично.

Это заставило меня задуматься. А важно ли мне будет, какой дорогой пойдут мои дети? К примеру, рожденные Шираиши? Я женюсь, потому что это прилично и важно для общественного мнения, заведу детей, прослежу за их воспитанием. Потом…? Нет, не важно. Совершенно. Я гость в этом мире, гость, у которого есть свои цели, никак не пересекающиеся с нуждами большинства живущих. Моя основная задача в том, чтобы выдоить этот мир, поглотить его знания, а затем идти дальше. Идти, идти и идти, пока моя душа не вернется к себе на родину, унося с собой всё награбленное.

«А как же твоя семья, которая есть сейчас?» — холодный, пренебрежительный и безжалостный голос Шебадда Меритта, Узурпатора Эфира, сформировал вопрос, который уже звенел у меня в мозгу, — «К ним ты вовсе не так равнодушен, как к своим будущим детям. Пытаешься спрятаться? Солгать себе?»

«Ты прав», — легко согласился я, — «Именно это и делаю. Когда придёт время, мы увидим последствия моих решений. А пока молчи. Всё идёт по плану».

«Это так»

— … Акира?

— Да?

— Ты что? Читаешь⁈

— Нам ехать еще три с половиной минуты.

Кабуки-тё — гнилая язва на теле страны. Туристический квартал, похожий на напомаженную сифилитичную шлюху. Здесь с размахом торгуют подгнившим низкокачественным развратом, бросая его в лицо оторопевшим туристам и подвыпившим саларимэнам. С вечера до утра по этой неоновой глисте, набитой дорогим, но уродливым мясом на продажу, гуляют гости столицы и легковерная молодежь, думающая, что здесь как раз и кипит жизнь. Для привлечения последней тут полно лав-отелей с достаточно низким ценником.

Если бы мы не знали названия заведения, куда зазывали Мичико, то никогда бы в жизни её тут не нашли. Однако, мы знали. Тесный, обшарпанный, разрисованный караоке-клуб, возле которого тёрлось несколько нетрезвых молодых придурков, явно не знающих, что им делать со своей жизнью. Без особых проблем мы проникли внутрь, без них же узнали у тощей японки средних лет, даже не поднявшей на нас голову, о том, куда недавно повели школьницу. Поднялись на третий этаж по немытым заплеванным ступенькам. Вошли в комнату под номером «5»…

— Здравствуйте, Коджима-сан, — чуть поклонился стоящий посреди комнаты с заведенными за спину руками молодой азиат, — Вы как раз вовремя. Мы вас ждали.

Неожиданно.

Я быстро оглядел небольшое помещение, наполненное мечущимся светом от пары световых установок, призванных как замаскировать убожество потертых диванов, так и создать атмосферу праздника. Четверо стоящих по разным углам людей, кроме того, что по центру. Все в костюмах, сжимают в руках укороченные пистолеты-пулеметы. В углу, рядом со сбитым на пол звуковым центром валяются тела пятерых парней со скованными за спиной руками, в масках для сна и ушных затычках. На одном из диванов съежившаяся Мичико с поджатыми под себя ногами. Её руки скованы спереди, а во рту кляп. Дрожь, размазанная косметика, шок и испуг в глазах, но невредима.

Корейцы. Очень грамотная ловушка.

— Господин Сон Чжун Ли, — в голосе Рио, тусклом и невыразительном, удивления не слышно, — Что понадобилось вашему чеболю от моей сестры?

Стоящий по центру самодовольно усмехнулся, слегка вздёргивая голову, но ответил:

— Уже ничего, Коджима-сан. Она своё предназначение выполнила. Вы здесь. Нам предстоит разговор, да… Кстати, Кирью-сан, будьте любезны присесть рядом с очаровательной сестрой господина Коджимы? Мне бы не хотелось навлекать на свою голову гнев патриарха вашей семьи, но его я, будьте уверен, переживу, если вы вынудите нас прибегнуть к крайним мерам. Прошу вас.

Ко нам одновременно шагнули двое корейцев по бокам, недвусмысленно поднимая свои пистолеты-пулеметы.

Невыгодная ситуация, со всех сторон. Я вопросительно взглянул на друга. Тот, поморщившись, кивнул.

— Сделай как он просит, Акира.

Главный неторопливо, но и не мешкая, отошел в сторону, приглашающе поведя в сторону дивана жестом, который можно было счесть издевательским. Туда же подшагнул еще один из людей корейца, повесив оружие на плечо и достав пластиковые стяжки одноразовых наручников. Вздохнув, я пошёл к дивану. Неторопливо, как и должен идти молодой человек, которого принуждают. Пока шел, думал.

Ситуация складывалась… невыгодно. Кто-то воспользовался информацией о том, что Рио отправили на поиски сестры. Судя по тому, что я вижу, моего друга хотят принудить к сотрудничеству, либо извлечь из него информацию. Это противоречит интересам блондина, но не затрагивает мои. Если я подчинюсь, то, скорее всего, совершенно не пострадаю, не зря представитель чеболя упомянул имя моего деда, но при этом ничего не получу. С другой стороны, четыре человека с скорострельным оружием, пребывающие настороже — это очень серьезная ситуация.

…но решаемая. Я уже прочитал их, как и прочитал «господина Сон Чжун Ли». Человек — это душа, заключенная в крепкий, но предсказуемый каркас из костей и мышц, подчиненный импульсам, идущим из мозга. Чем опытнее воин, тем быстрее он может среагировать, но и тем предсказуемее будет, если его жизнь не посвящена ежедневному выживанию. Именно так я и одолел Йоги, попросту зная, как он будет двигаться, что захочет сделать, куда нужно его бить. Не воинским пониманием противника, но анализом мага. Здесь бы это сработало тоже, однако, оставался такой элемент как Мичико Коджима, совершенно нежеланный свидетель.

Поэтому я просто шёл, готовый сесть на диван и дать связать себе руки гибким пластиком.

Однако, у Рио были другие планы. Услышав позади короткий слабый свист брошенного ножа и булькающее сипение, я тут же быстро ткнул стоящему около меня корейцу жестко сведенными пальцами в горло, а затем, вцепившись в его плечо правой рукой, левой схватил свисающий с плеча человека пистолет-пулемет. Развернув тело так, чтобы оно прикрывало от пуль меня и Мичико, я всадил пару пуль в поднимающего своё оружие «костюма», а еще потом еще две в того, кто держался за пробитое ножом горло, но еще вполне мог оказаться опасным. Затем пришла очередь владельца оружия, которого я банально уронил и пристрелил. Точнее, сначала пуля ушла в бедро господина Сон Чжун Ли, неумело пытающегося вырвать пистолет из подмышки, а уж потом было добивание моего не понадобившегося «мясного щита».

Две, три секунды? Это время Рио потратил, обезвреживая последнего из сопровождавших представителя чеболя. Он успел выбить человеку глаз своим большим пальцем, но затем орущий кореец, упавший под весом Коджимы на пол, так крепко схватился за свой пистолет-пулемет, что блондину не удалось отнять ни его, ни достать пистолет из подмышечной кобуры.

…поэтому он добил пребывающего в шоке человека микрофонной стойкой, несколько раз сильно опустив металлическое перекрестье на голову поверженного. Это было грязно. Мичико глухо орала в кляп, ерзая всем телом так, что в итоге свалилась на труп корейца, от чего и потеряла сознание.

— Кажется, я больше не должен семье Коджима деньги, — произнес я, отбрасывая легким пинком пистолет Сон Чжун Ли. Хорошо, что мы в караоке, тут очень хорошая звукоизоляция. А еще раненный представитель чеболя очень хорошо понимает намеки в виде уставленного на голову дула.

— Выходит… что так… — тяжело дышал Рио, опираясь на стойку-убийцу, — Погоди… потом порешаем. Сначала мне с ним нужно… поговорить.

— Говори. Он весь в твоем распоряжении.

— Мне… понадобится… помощь.

— Я подскажу, что делать.

— Спасибо…