Книга пяти колец

Глава третья. Старые-новые знакомые

Мы подъехали к огромному поместью в самом центре города. Гигантские стены были украшены сложной мозаикой с различными сценами боя. Люди против людей, люди против различных монстров и чудовищ. Пехота, кавалерия, лучники и мечники — кого там только не было. Я боялся даже представить себе, в какую сумму обошлась такая красота. Внутри мне хотелось кричать от восторга, это поместье — настоящий шедевр, который меня очаровал по-настоящему, и, глядя на мое лицо, дед произнес:

— А теперь отстранись от этой красоты и скажи мне, что ты видишь, — в его голосе звучал тот же металл, как и на тренировках.

Что еще, кроме красоты, старик ожидает от меня услышать? Стены такой высоты созданы для защиты, даже когда город будет взят, поместье сможет еще долгое время отбиваться от врагов. Покатые крыши башен, возвышающиеся зубцами над стеной, оттуда можно вести обстрел и бросать камни на нападающих. Парк с деревьями внутри при необходимости можно вырубить и использовать для различных нужд, начиная от обогрева и заканчивая созданием стрел. Не удивлюсь, если там полно подземных ходов, чтобы делать вылазки в тыл атакующим. Величественные ворота, которые охраняли статуи гигантских львов, были окованы металлом и явно усилены, а сама дорога к воротам поворачивалась, следуя аллее из вкопанных камней стелл. Похоже, чтобы таран не смог взять разгон.

— Неплохо, мальчик, совсем неплохо для человека, ни разу не видевшего войны, — как оказалось, я говорил свои мысли вслух, круто, конечно. Что еще за дерьмо творится с моей головой? — Господин Хван был когда-то моим заместителем, а теперь это великий человек, добившийся за сорок лет немалого могущества и власти, но при этом не растерявший чести и добродетелей, разве что после смерти жены слишком любит развлекаться с женщинами, но у всех свои грехи.

— Дедушка, — я чуть склонил голову в уважительном поклоне младшего к старшему, — тогда зачем мы едем к нему?

— Он не верит никому из лекарей, кроме меня, а множество битв и годы распутства изрядно подорвали его здоровье. Да и тебе стоит чаще мелькать в компании с такими людьми, это очень полезно для твоего будущего.

Ну да, ну да, все как в моем мире: знакомься с важными людьми, мелькай на тусовках, помоги то тут, то там по мелочам, и вот ты уже вхож в высшее общество, где все решает репутация. Даже деньги не всегда могут открыть доступ к действительно закрытым дверям, в то время как слово нужного человека открывает эти двери, расстелив красную ковровую дорожку. Так, например, меня приняли в неофицальный клуб чемпионов только после пяти защит титула. Вроде бы простая формальность, а как-то незаметно после этого случая мои гонорары выросли процентов на двадцать, а на моей почте все чаще стали появляться приглашения на самые крутые тусовки.

— Господин Бэй, прошу прощения, но господин Хван просит вас подождать в заведении мадам Кианг, все расходы он оплатит сам. К сожалению, господин Хван сейчас общается с предками посредством ритуала восьми законов. Господин Хван приносит свои извинения за предоставленные неудобства, — говоривший мужчина в дорогих доспехах еще раз поклонился, всем своим видом показывая, что ему очень неприятно останавливать моего деда.

— Не беспокойся, Тао, я все прекрасно понимаю. Когда предки зовут, благочестивый должен подчиниться их зову. Тебе незачем беспокоиться, я дождусь, когда старый друг освободится, а вот его кошельку стоит побеспокоиться, — старик оглушительно расхохотался. — Цены в заведении прекраснейшей Розы Заката высоки как мачтовые сосны, а я намерен хорошенько поесть и выпить!

— Благодарю за вашу мудрость и понимание, господин Бэй, гонец прибудет за вами сразу же, как губернатор Хван закончит ритуал, — воин в очередной раз поклонился.

Стоило нам развернуться, как с лица деда исчезло беззаботно-веселое выражение.

— Похоже, грядут неприятности для всего острова. Река крови Хвана связана с этим островом прочнейшими узами. Его предки завоевали это место и правили им на протяжении столетий, последние три губернатора были из его семьи, и я сомневаюсь, что они позвали этого распутника, чтобы обсудить налоги на морскую рыбу, — казалось, старик просто рассуждает вслух, совершенно забыв про меня.

— Дедушка, что такое река крови? — спросил я с поклоном. Я так скоро стану совершенно неотличимым от местных, стоит мне задуматься, как тело автоматически выполняет действия согласно ритуалу. Это, конечно, полезно, но сколько же мусорных движений теперь в мышечной памяти этого тела. У меня уйдут месяцы, а то и годы, чтобы сделать это тело идеальным механизмом, к которому я привык.

— Прости, мой мальчик, я совершенно забыл о пробелах в твоей памяти. Сейчас попробую тебе объяснить на примерах, — я уже неоднократно замечал, как старик гладит свою бороду, когда начинает задумываться, и как трет шрам на щеке, когда раздражен. И вот сейчас он снова начал поглаживать бороду. — Кровь — это странная субстанция, — похоже, он решил начать издалека. — Она одновременно и текуча как вода, и помнит все как металл и земля. Дает жизнь, словно дерево, и так же отнимает, словно огонь. С помощью крови одного человека можно сделать многое, с помощью крови семьи можно сделать еще больше. Чем древнее род, чем больше он о себе помнит, чем могущественнее его представители, тем мощнее его родословная. Река крови образуется, когда род людей меча становится могущественным настолько, что его сила позволяет стать родом людей крови. Первый в роду становится источником реки крови, и каждый из потомков и кровных родственников, кого он посчитает достойным, может присоединиться к этой реке с помощью древнего ритуала. Живые и мертвые, они будут навеки связаны общей кровью, и смерть — не помеха для помощи своим потомкам. Если совсем упростить, то река крови — это выделенная линия могущества из общей родословной, — ну офигеть, как упростил, я прям сразу все понял!

Буквально минут за пять мы оказались возле уютного двухэтажного здания с традиционными покатыми крышами, окруженного небольшим водоемом с красивыми фонтанами и садом цветущих вишен. Судя по всему, заведение Розы Заката пользовалось популярностью, потому что свободных столиков тут попросту не было. Неизвестно как материализовавшийся слуга сразу же попросил нас следовать за ним, низко поклонившись, и буквально через минуту для нас освободился столик в углу с отличным видом на пруд и сад.

— Сейчас мы закажем еды и выпивки, ты останешься тут и будешь ждать гонца от Хвана, а мне надо кое-что выяснить.

Азиатская мания жрать много и вкусно меня доконает. Вот как они с тем количеством еды остаются такими худыми? Я бы в своем прошлом теле набрал килограмм двадцать за неделю, если бы продолжил питаться в таком ключе, а тут я если на пару кило поправился, то это уже хорошо. Сожрав, тут просто по-другому не сказать, нежные кусочки говядины в остром, как дыхание дракона, соусе и выпив кувшин сливового вина, дед куда-то свалил, предупредив официанта, что все, что бы я ни заказал, оплачивает губернатор Хван. В итоге я неспешно поглощал еду и думал о том, куда я попал и как же мне повезло. Да, можно жаловаться, что я в теле дохлого узкоглазого щенка, но, черт побери, я жив! И с теми знаниями, что у меня есть, я могу превратить себя в настоящего мастера куда быстрее. Схемы тренировок, техника, дыхание, да вашу мать, даже тренировки по самоконтролю даются мне теперь куда легче.

— А мы точно пришли в Розу Заката, старший брат? — раздался чей-то молодой и нарочито громкий голос.

— Младший брат, я тоже чувствую тут запах вони, — второй голос был куда более грубый. В целом, мне было плевать, но они выбили меня из моих мыслей, я поднял взгляд и увидел трех парней, достаточно богато одетых. «Мажорчики обыкновенные, тот здоровяк, похоже, самый главный из этих уродов. В целом, плевать», — мелькнуло в моей голове и я плеснул себе в пиалу еще каплю великолепного фруктового вина.

— Так это, похоже, испортил воздух щенок из семьи Ву, как только увидел тебя, брат Бао! — третий голос больше напоминал шакала, такое же мерзкое потявкивание и истерический тон. Похоже, эти выродки решили нарваться именно на меня, ну, посмотрим, что они сделают. Я внутренне усмехнулся, давайте, узкоглазые макаки, покажите класс лаовайю (чужаку/иностранцу). Вот только вопрос, а не тот ли это Бао, который уже один раз отправил на больничную койку это тело? Если тот, то его ожидает большой сюрприз.

— Освободи место старшему братцу Бао, ты, недоразумение, — все еще частично погруженный в свои мысли, я пропустил, как невысокий, но очень крепкий парень с волосами, собранными в хвост, оказался возле моего стола и пристально посмотрел мне в глаза. Видя, что я игнорирую его реплику и спокойно пью вино из пиалы, он схватил меня за руку со словами:

— Бегом, жалкая дворняга! Или мой кулак выбьет твои зубы, а я помочусь на тебя, — он начал наматывать мой рукав на кулак. «Парень, а вот так делать не стоило! Ненавижу угрозы!».

Я не знаю, кем был Ву Ян до того, как я вселился в его тело, но я Ян Воронов. Чемпион в среднем весе по вале-тудо, и никто не имеет право угрожать мне безнаказанно. Реакция у придурка была на высоте, чашка сливового вина летела ему в лицо, а он ушел с линии атаки ровно туда, куда я хотел. Подхват ноги, и его разбалансированное тело начало заваливаться на бок, а во мне вспыхнула та самая ярость, которая вела меня в боях, заставляя сметать соперников одного за другим.

Словно в замедленной съемке, я совершаю рывок вперед и мой левый локоть крошит его нос, а правая рука, словно отбойный молоток, наносит три удара в голову, прежде чем его тело рухнуло на пол. Бум. На рефлексах мой ботинок опускается на его челюсть вертикально вниз, пяткой кроша зубы. У нас этот удар назывался стопм — от английского топтать. «Кажется, я чуток перестарался». Звук удара по бездыханному телу прервал магию, и время вернулось в свои законные права. На меня одновременно рванули и здоровяк, и «шакал». Первому под ноги улетел стул, заставляя его замедлиться, а голова второго встретилась с недопитым кувшинчиком вина, разлетевшимся на мелкие осколки. На моих губах расплылся оскал. Как же мне этого не хватало! Страх и стресс, загнанные в самую глубину моего существа, наконец-то выплеснулись, и я почувствовал себя наконец-то свободным. «Спасибо вам, уроды!» Ничто не помогает от стресса так, как демоны, сидящие у тебя внутри, отпущенные погулять. «Как же ты прав», — раздалось в моей голове, но мысль прервал крик «мажорчика».

— Тебе хана, ублюдок! — здоровяк, похоже, всерьез думал, что меня испугает его жуткая гримаса и «опасная» стойка а-ля крутой шаолиньский монах тужится на одинокой скале. Подшаг вперед, и мой лоукик врезается в его голень.

— Боли нет, — читая вслух мантру, я взрываюсь серией ударов руками, постоянно смещаясь, эта туша отрастила мускулы и научилась махать руками, но у него нет ни чувства дистанции, ни контроля противника.

— Смерти нет, — прямой удар ногой в грудь останавливает это недоразумение, у которого нет никакой серьезной техники, все эти дикие замахи и колхозные удары работают лишь в деревенских промоушенах а-ля «Вася против Пети за чекушку водки». Господи, да его уделают даже новички.

— Есть лишь путь, — удар кулака проходит в считанных миллиметрах от моего лица, «дружок бэкфист локтем — одна из моих коронок». Тело само скручивается, и в затылок этому тупице влетает мой локоть, заставляя его шататься в нокдауне. «Посмотрим, насколько ты крепок!»

— Есть лишь моя воля, — прыжок с ударом колена срубает его, словно топор дерево, а по моему затылку расползается жуткая боль.

Повернувшись, я увидел «шакала», которой вернул мне должок, разбив об голову кувшин, вот только в его руке уже блестит нож, а я поплыл. Мерзкая улыбочка на губах у этой мрази расплылась, когда он рванул на меня, замахиваясь ножом, чтобы в следующее мгновение отлететь в сторону, как тряпичная кукла. Передо мной стояла красивая женщина лет сорока, сжимающая в руках сложенный зонт, которая только что была в другом конце зала.

— В моем заведении запрещены любые драки, — она повернулась и указала на меня зонтом. — Ты ударил первый, значит, ты и виноват.

Я сел на стул и, не обращая внимания на владелицу, вылил себе на голову кувшин с водой, чтобы хоть немного прояснить голову.

— Прекрасная госпожа Куанг, — я сидя попытался поклониться владелице заведения, а это не могла быть никто иная, но в глазах начало кружиться. — По факту, вот тот, — я указал ногой на подпевалу, вырубленного первым, — схватив мой рукав, начал атаку первым. И моя честь не позволила оставить этот бесчестный поступок безнаказанным.

— Ян! — в зал словно вихрь влетел дед. — ТЫ как? — его руки засияли голубым цветом, а губы шептали:

— Легкое рассечение на голове, переутомление, ушиб головы. Мальчик мой! Как ты сумел победить Бао и его прихвостней?

— Бэй! Твой внук устроил драку в моем заведении, — начала было женщина, но озверевший старик заткнул ее одним словом.

— Куанг, — в голосе деда был металл. Осанка старика выглядела так, будто он проглотил лом. — В любом месте, в любое время я готов принять секундантов твоего дяди и пусть суд Чести рассудит, кто прав, — руки старика выглядели, будто он сжимает свое любимое гуаньдао. — Мой внук защищался, если в твоем заведении гостям не могут обеспечить защиту, то у Розы Заката настали тяжелые времена.

— Бэй, ты забываешься! — голос владелицы звенел от возмущения.

— Девочка, — голос господина Бэя стал тихим, как шепот, и острым, как отточенная сталь. — Это ты забываешься, ты остановила этого жалкого ублюдка лишь потому, что знаешь, стоит вам еще раз напасть на моего внука и старик Кровавый вихрь вырежет всю вашу семейку, прежде чем кто-то из вас успеет пикнуть, — от деда волнами исходила ярость, он словно был готов в любой момент сорваться в атаку.

— Брат Бэй, не стоит судить строго прекрасную Куанг. Она защищает как умеет свое жилище и своего племянника, — рядом с дедом стоял мужчина с длинными усами, заплетенными в тонкие косицы, одетый в фиолетовый халат с расшитыми золотым тиснением полами, меч в богато украшенных ножнах говорил о том, что это очень богатый человек, а его движения говорили, что и боец он далеко не из последних.

— Брат Хван, — старик крепко обнял мужчину. Похоже, это тот самый губернатор Хван, а этот Бао, скорей всего, тот самый Бао, который избил предыдущего владельца этого тела. — Произошло нападение на моего внука, — прежде чем дед закончил, губернатор начал говорить сам:

— И в итоге трое нападающих лежат избитыми, а твой внук слегка получил по голове. Я не узнаю скромного Яна, похоже, порок твоей семьи наконец-то и его догнал, брат, — произнес он, улыбаясь, но я чувствовал его едва сдерживаемую ярость. Через секунду с его лица ушли все эмоции и по залу распространилась тяжелая удушливая аура, говорящая о его жажде убийства. — Дайфан Бао из семьи третьего поколения шан, посмотри на меня. Я прекрасно чувствую, что ты очнулся. Теперь ты Ву Ян из семьи восьмого поколения шан, подними голову. Мое решение как губернатора и высшего мастера суда Чести острова Гроз следующее: через неделю Ву Ян и Дайфан Бао сойдутся в поединке Чести, оружием будет лишь их тело и дух. В случае победы Бао, Ву Бэй по прозвищу Кровавый вихрь обязуется не мстить семье Дайфан за возможный вред и оскорбления, приведшие к этому поединку. В случае победы Яна, семья Дайфан обязуется отказаться от всех претензий на имущество и активы семьи Ву, а также прекратит преследование членами своей семьи, слугами и наемниками Ву Яна. Да откликнутся Небеса моему решению! — с этими словами вокруг рук мужчины образовались два грозовых облачка, быстро трансформирующихся в небольших дракончиков, один из которых в следующее мгновение влетел мне в грудь, а я словно начал ощущать, как утекает время до старта поединка. — Прошу простить меня, прекрасная Куанг, что так быстро покидаю ваше великолепное заведение. Брат Бэй, молодой Ян, едем ко мне в поместье.

Сев в украшенную драконами повозку губернатора, мы выдвинулись в его поместье. Видя мое выражение лица, господин Хван произнес:

— Все вопросы, только когда я разрешу, — повернув голову к деду, он сделал легкий кивок. — Брат Бэй, так было надо, прошу, подожди, и я все тебе объясню. А теперь прошу вас, помолчите, мне надо подумать.

Просто охереть! Я тут не прожил и месяца, а меня ждет поединок в каком-то суде Чести! А что за хрень с этими драконами? Как он их создал? Откуда они вообще взялись? Хренов бред! И почему дед так подозрительно смотрит на меня?