Код Марвел: Сын Криптона

Глава 16

Я лежал на мягком, тёплом жёлтом песке частного пляжа возле арендованной мамой виллы и наслаждался каждым моментом отдыха. Лёгкий ветерок приносил с собой едва уловимый солёный аромат океана. Солёные брызги ласково касались моей кожи, когда набегавшие волны Тихого океана омывали ступни тёплой водой. Я прикрыл глаза и ощутил, как по телу разливается волна приятной неги. Яркое, жаркое солнце наполняло каждую мою клеточку мощью и силой, словно подзаряжая меня. Казалось, ничто не сможет омрачить эту безмятежность. Мы с семьёй были здесь уже почти неделю, и я старался проводить под солнечными лучами большую часть дня, купаясь в потоках живительного света. Моя криптонская природа ликовала от счастья, получая безграничную энергию солнца и наполняясь ею до краёв.

С момента той злополучной истории с террористами прошло совсем немного времени, но все тревоги словно растворились в гавайском воздухе. В тот день, когда я познакомился с молодым Филом Колсоном и успел помочь спасти наш самолёт, отец, как и обещал, через несколько часов организовал частный чартер. Мы приземлились на Гавайях, и вскоре перед нами открылся бескрайний океан и шелковистый жёлтый песок. Сама история с террористами для нас закончилась на удивление благополучно: никто из моей семьи не пострадал, и я сумел спасти всех людей на борту, при этом не выдав своих способностей. Родители быстро оправились от шока и теперь, словно подростки, заново открывали для себя радости жизни: они целыми днями гуляли вдоль берега, держась за руки, смеялись и дурачились, как когда-то в юности. Я старался не мешать им в этом невинном веселье.

Мне же было о чём подумать. Наблюдая за родителями, я вспоминал свою прошлую жизнь учёного-старика, который долгое время был на задворках моего сознания. Но теперь, похоже, период моего детства окончательно завершился. Слияние моего нынешнего «я» с прошлыми воспоминаниями достигло логического конца. Я смотрел на себя со стороны и с лёгкой улыбкой осознавал, что ещё недавно мог вести себя как наивный ребёнок, совершающий глупости без должной оценки последствий. Теперь же, хоть и оставалась во мне мальчишеская жажда приключений, каждый свой поступок я старался рассматривать более вдумчиво, используя весь багаж опыта и знаний, который обрёл в прошлой жизни. Я словно стал лучшей версией себя — соединением молодости и жизненной мудрости.

Приподнявшись на локтях, я посмотрел вдаль, где голубая гладь океана сливалась с линией горизонта. И вдруг меня осенила идея: а что, если я попробую погрузиться под воду и исследовать тамошний мир во всей его красе? Я помнил из прошлой жизни, что криптонцы могут находиться под водой неограниченно долго без кислорода, а давление океанических глубин не способно нанести им вред. Меня захватило любопытство: каково это — бродить по морскому дну, видеть красоту коралловых рифов и, возможно, отыскать какие-нибудь древние сокровища, затонувшие корабли?

Я поднялся с песка и огляделся. Родители скрылись в глубине пляжа: судя по голосам, мама смеялась над какими-то очередными папиными шутками. Я улыбнулся и позволил себе почувствовать тёплую волну благодарности за то, что все мы живы и здоровы. Затем неторопливо направился к воде. Чем ближе я подходил, тем сильнее ощущал приятное волнение, будто предвкушая нечто захватывающее.

Вода была приятной температуры: не слишком тёплая, но и не холодная. Я зашёл по пояс и на мгновение застыл, ощущая, как лёгкие волны омывают мою кожу. Глубоко вдохнув морской воздух, я сделал первый шаг вперёд и погрузился под поверхность океана. Внутри всё переворачивалось от странного смешанного чувства: с одной стороны, я точно знал, что могу дышать без проблем, с другой — защитный рефлекс организма упорно твердил, что дышать под водой невозможно.

Погрузившись с головой, я рефлекторно вздохнул полной грудью… воды. Однако вместо того, чтобы захлебнуться, я вдруг понял, что моё тело автоматически извлекает из неё кислород, а сама вода не затапливает рот и лёгкие. Это было поразительно. Меня должно было выталкивать на поверхность, но сила гравитации вкупе с особенностями моего тела позволяла мне идти по дну, словно я прогуливаюсь по обычной дороге.

Сделав несколько неторопливых шагов, я понял, что воспринимаю окружающий мир под водой совершенно отчётливо: вода не мешала обзору, а яркие лучи солнца, преломляясь, создавали вокруг меня впечатляющие световые узоры. Казалось, я очутился в ином измерении, где не действует привычная логика земной жизни. Было необычно видеть эти мерцающие блики, пляшущие и скользящие по песку и кораллам. Сверху меня укутывала огромная толща воды, но я ни на миг не чувствовал страха или клаустрофобии — наоборот, меня охватило волшебное чувство свободы.

Вскоре перед моим взглядом предстал целый подводный город — коралловые рифы. Они возвышались причудливыми башенками, тянулись в стороны, образуя живописные лабиринты, в которых, казалось, можно заблудиться на целую вечность. Некоторые кораллы походили на замысловатые кружева с мелкими отверстиями, другие напоминали грандиозные каменные скульптуры. Казалось, сама природа сотворила эти чудеса, чтобы украсить подводный мир не хуже, чем великие архитекторы украшают города на поверхности.

Мимо проплывали стаи маленьких разноцветных рыбок. Их чешуя отливала всеми оттенками синего, зелёного, золотистого и красного, а плавники развевались словно изящные ленты карнавальных костюмов. Некоторые рыбки были любопытны и бесстрашно приближались ко мне, будто видели во мне не угрозу, а нечто новое и интересное. Одна особенно смелая рыбка с узорами на боках и ярким хвостом будто бы остановилась напротив моего лица, шевельнула плавниками и скрылась за коралловым выступом, оставив за собой лёгкую пузырчатую дорожку.

Чуть поодаль на дне неторопливо передвигался крупный морской ёж, похожий на чёрный шар с колючками. На уступе рядом приткнулась синяя морская звезда, растянув свои лучи по кораллу. Ещё дальше я заметил грациозных скатов, как бы парящих в толще воды, — их большие, плавные «крылья» перекликались с общей тихой гармонией этого подводного царства. Где-то наверху проплыли несколько крупных рыб-попугаев, перемалывая кораллы своими мощными клювами и выпуская белые облачка известковых частиц. Всё это было похоже на замедленный, величественный танец жизни, где каждое существо занимало своё место.

Водоросли самых разных оттенков — от ярко-зелёных до глубоких изумрудных — мягко колыхались, образуя целые подводные луга. Из-под крупных листьев вдруг выплыла крошечная рыбка-клоун, мгновенно скрывшаяся в щупальцах анемоны, похожей на экзотический цветок. Каждый уголок этого подводного мира, казалось, таил в себе свою маленькую тайну и ждал, пока я её открою.

Я остановился, чтобы ещё раз прочувствовать это волшебство. Подняв взгляд вверх, увидел, как солнечные лучи пронизывают толщу воды и преломляются, создавая настоящий световой спектакль, в котором пылинки и микроорганизмы сверкали и переливались.

Продолжаем эксперименты, — с радостной усмешкой подумал я, и в тот же миг всё моё тело наполнилось предвкушением новых открытий. Напрягшись, я сделал рывок вперёд: одно мгновение — и я уже преодолел десятки километров по дну океана. Перед глазами мелькали причудливые подводные пейзажи, а вокруг воцарялась почти кромешная тьма. Но для моего зрения это не представляло преграды: я видел всё столь же ясно, как и на берегу.

Однако то, чем я занимался, было лишь быстрым бегом под водой. А мне хотелось чего-то большего — настоящего полёта в океанской бездне. Сделав пару шагов, я слегка оттолкнулся от дна и заставил себя буквально «зависнуть» в толще воды. Получилось! Я парил в водном пространстве, словно в невесомости, наблюдая, как мелкие водоросли и рыбёшки проносятся мимо. Это было невероятно, я улыбался во весь рот, не в силах скрыть восторг от своих способностей. Мир словно раскрылся навстречу, демонстрируя то, что казалось магией, но для меня становилось естественной реальностью.

— Ну что же, попробуем полетать, — пробормотал я себе под нос и сосредоточился.

Собравшись с духом, я решил ускориться, но уже не бегом, а именно «набирая скорость» в воде. В тот же миг вокруг меня закрутился подводный вихрь, и я рванул вперёд, ощущая, как потоки воды расходятся в стороны. Мне это напоминало полёты джиннов в восточных сказках, у которых из нижней части тела словно возникает воздушная воронка. Я чувствовал мощь, ощущал, как моё тело пронизывает скрытая энергия, дающая невиданную свободу движений. Я устремлялся то в глубину, где мрак становился почти абсолютным, то взмывал ближе к поверхности, где сквозь воду прорезались солнечные лучи, играющие искристыми бликами. Порой я закручивался в спираль, словно танцуя в объятиях пенных струй.

Вскоре мне захотелось остановиться, чтобы перевести дух и прочувствовать окружающий мир во всей его полноте. Я резко притормозил, словно наткнувшись на невидимую стену, сделал выдох и прикрыл глаза, прислушиваясь к безмолвию океанских глубин. Но тишины не оказалось: мой суперслух мгновенно уловил целую симфонию морской жизни.

Я слышал протяжные шумы подводных течений, мягкое потрескивание кораллов, когда в их лабиринтах скреблись крошечные ракообразные, шорохи и шелест водорослей, перекатывающихся под лёгкими волнами, а также едва слышные сигналы больших рыб, которые переговаривались между собой на своих собственных частотах. Где-то очень далеко слышалось глухое эхо, похожее на отголоски подводного извержения или далёкого обвала скальных пород. В этот момент мне показалось, что я слушаю удивительный концерт, где каждый звук — часть грандиозного оркестра, исполняющего бесконечно сложную мелодию жизни.

И вдруг, среди множества этих голосов, я отчётливо уловил переливчатый писк и щёлканье, характерное для дельфинов. Они были довольно далеко, но мой слух без труда различал их живое, дружелюбное «разговорчивое» пение. Заинтригованный, я ухватился за эту ниточку звуков и ринулся в том направлении, чтобы разобраться, что же они обсуждают. Ускорение далось легко: через несколько секунд я уже увидел целую стаю изящных серебристых дельфинов, плывущих по своим делам.

Приблизившись, я замедлился и оказался перед ними, словно желая поздороваться. Животные остановились и принялись выписывать вокруг меня плавные круги, при этом весело «щебетали» и «клекотали», будто о чём-то споря. Их любопытные глазки разглядывали меня — существо, которое двигалось под водой совершенно не так, как обычные люди. Казалось, они пытались понять, кто я и откуда взялся.

— Привет, ребята! — мысленно проговорил я.

Однако любопытство дельфинов было взаимным. Сосредоточившись, я принялся улавливать тончайшие изменения в их звуковых сигналах. Благодаря криптонским способностям мой мозг мог оперативно анализировать множество частот, подстраиваться под их волну и буквально «переводить» их разговоры. С каждой секундой мне становилось понятнее, о чём они «рассказывают» друг другу, и вскоре я осознал, что они, по сути, дружелюбно меня приветствуют! Моё сердце радостно сжалось, когда я понял, что смогу с ними общаться.

— Эй, а что, если… — мелькнуло у меня в голове. Я попробовал воспроизвести их сигналы, подстроившись под тот частотный диапазон, который они использовали. И о чудо! Я издал нечто похожее на смешной клекот, передавая им ответное приветствие.

Стая в тот же миг оживилась: дельфины принялись нарезать вокруг меня круги ещё быстрее, некоторые выпрыгивали на поверхность, другие тыкались носами в мои руки и ноги, очевидно стараясь понять, кто я такой и почему говорю на их «языке». Это напоминало добродушное озорство детей, которые встретили нового друга. Внезапно один из дельфинов издал протяжный призывный звук, и вся стая принялась весело играться, то подныривая под меня, то выныривая совсем близко от моего лица, словно приглашая меня поиграть.

Я не стал отказываться. Наскоро обменявшись ещё парой «фраз», мы начали настоящую подводную эстафету: они уплывали вперёд, я их догонял, потом мы менялись ролями — словом, играли в догонялки. Я плавал среди них, испытывая ощущение чистой радости и свободы. В какой-то момент я понял, что дельфины начинают уставать — хоть они и прекрасные пловцы, но, увы, не способны соревноваться со мной в скорости и выносливости. Поэтому я притормозил, позволив им отдохнуть, и присоединился к их ленивому плаванию вокруг огромного рифа.

Через несколько минут стая, казалось, собралась на «совет»: они издавали особые звуки, которые я постепенно научился понимать как «пойдём с нами» или «покажем тебе кое-что». С восхищением оттого, что понимаю их, я кивнул и последовал за ними. Самый крупный дельфин — судя по всему, лидер стаи — подплыл ближе и грациозно подставил спину, приглашая меня ухватиться за его спинной плавник. Я с лёгкостью зацепился за него и позволил дельфину тянуть меня вперёд по подводным просторам.

Мы плыли довольно долго. Судя по моим внутренним ощущениям и ориентиру во времени, прошло не меньше нескольких часов. Дельфины не могли развить такую скорость, чтобы я не успевал наслаждаться окружающим пейзажем, но меня уже распирало любопытство, куда они меня ведут. Порой нам встречались другие морские обитатели, которые провожали стаю заинтересованными взглядами. Казалось, в подводном царстве царит своя иерархия и система сигналов, в которую я только-только приоткрыл дверь.

И вот, наконец, мы начали подниматься ближе к поверхности. Я ощутил, как солнечный свет становится ярче, а вода вокруг — теплее. Поднявшись ещё чуть выше, заметил берег: остров, окольцованный песчаной полоской, с густыми джунглями. Он выглядел крохотным пятном на просторах океана, но, приглядевшись, я понял, что остров отнюдь не крошечный — там хватало места для буйной растительности и даже, возможно, различных животных. Когда мы приблизились к мелководью, я увидел укромную лагуну, обрамлённую скалистыми выступами и экзотическими деревьями, чьи ветви нависали над водой. Птицы с ярким оперением кружили над этим уголком рая, издавая громкие крики.

В самой лагуне я заметил фигуру, находившуюся в воде у берега. Приглядевшись, понял, что это девушка, однако не совсем похожая на обычного человека. Её большая часть тела была погружена в воду, а на поверхность выступало лишь лицо.

Мой дельфин-транспорт, как я уже про себя его окрестил, остановился, позволяя мне отцепиться. Я отпустил его плавник, быстро доплыл до мелководья и вышел на влажный песок, направляясь к девушке. Чем ближе я подходил, тем отчётливее замечал необычный оттенок её кожи: перламутрово-голубой, словно отливающий серебром. Она выглядела точёной, стройной и удивительно изящной, а когда я смог разглядеть её лицо — я невольно залюбовался им. Чёрные, длинные волосы были заплетены в косы с вплетёнными ракушками, придающими причудливую экзотичность. Её ярко-синие, словно светящиеся, глаза смотрели в небо. Они казались бездонными, отражая в себе тайну океанских глубин.

— Привет! — поздоровался я, стараясь улыбнуться как можно дружелюбнее.

Она вздрогнула, моментально открыла глаза шире и, выпорхнув из воды, выпрямилась в полный рост. Теперь я видел, что её фигура отличалась от человеческих лишь небольшими деталями: лёгкие узоры на коже в виде чешуек, которые поблёскивали на свету, чуть более вытянутые уши. Её лицо выражало испуг и замешательство. Она приоткрыла рот, будто хотела что-то сказать, но не произнесла ни звука. Я успел заметить, как её взгляд метнулся к стае дельфинов, а затем вернулся ко мне.

— Не бойся, я не причиню тебе вреда, — сказал я как можно более спокойно, подняв руки ладонями вперёд, чтобы показать, что у меня нет оружия и нет дурных намерений.

Девушка стояла настороженно, осматриваясь вокруг, словно опасалась внезапной атаки. Её перламутрово-голубая кожа отражала мягкие отблески солнца, пробивавшегося сквозь кроны деревьев у берега. Казалось, она всё ещё не до конца понимала, кто я такой и что мне от неё нужно.

Стараясь успокоить её, я неспешно указал на дельфинов, которые кружили неподалёку и весело щёлкали, болтая на своём подводном «языке»: — Видишь их? Это они привели меня к тебе.

Я стоял по колено в тёплой воде лагуны. Островная мелкая галька приятно массировала мои ступни, а песок под пальцами ног шевелился, когда лёгкий прилив накатывал и отступал. Тот самый дельфин, который долгое время тянул меня за собой по просторам океана, теперь подплыл ближе и дружелюбно ткнулся носом в мою ладонь. Я провёл рукой по его гладкой коже, и он радостно забил хвостом, выплеснув при этом целый сноп брызг.

Девушка, казалось, от удивления раскрыла глаза так широко, что стала напоминать аниме-персонажа, явившегося прямо с экрана. Мне даже показалось, что её губы приоткрылись в немом «ох» — она явно не ожидала увидеть такую сцену. Чтобы установить контакт, я показал рукой на себя: — Меня зовут Брюс. «А как твоё имя?» — спросил я, протягивая руку в её сторону и надеясь, что жест будет расценён как дружелюбие, а не угроза.

Однако девушка, бросив на меня напряжённый взгляд, повернулась к дельфину и издала череду коротких щелчков и пронзительных звуков. Судя по интонациям, она явно что-то спрашивала у него обо мне. Я уже все лучше начинал понимать, как дельфины «разговаривают», поэтому уловил часть смысла: она пыталась выяснить, кто я такой и откуда взялся. Дельфин, похоже, объяснил ей, что я — друг. Он «рассказал» ей, что и она ему друг, поэтому и свёл нас вместе. Услышав это, девушка снова взглянула на меня, вздёрнула брови от изумления.

Потом она тряхнула головой, от чего её чёрные косы причудливо рассыпались по плечам, и произнесла вполне отчётливо: — Я говорю по-английски, можешь не делать такое удивлённое лицо, человек. Не понимаю, как тебе удалось подружиться с дельфинами так, что они приволокли тебя сюда. Но предупреждаю: не делай резких движений, а то пожалеешь!

Её голос звучал необычно: в нём ощущалась сила и твёрдость, а слова «человек» она произносила так, словно это было ругательство. Мне пришлось сдержать улыбку, чтобы не выглядеть уж совсем дураком в её глазах. — Спокойно, — поднял я ладони в примирительном жесте. — Я не нападаю на тебя и вообще не собираюсь этого делать. Просто… не думал, что когда-нибудь встречу русалку. Кстати, а где твой хвост? — закончил я со смешком, хотя понимал, что звучит это, наверное, глупо.

Услышав моё замечание, девушка вздохнула так, словно ей не хватало воздуха от возмущения, и приоткрыла рот, отчаянно ища слова: — Я вообще-то атлантка, человек! И моё имя — Камара. Запомни. Я дочь короля Атлантиды Нэмора. И русалкой меня не называй!

Осознав, что ляпнул глупость, я постарался тут же загладить вину. В конце концов, когда перед тобой стоит настоящая принцесса подводного царства, лучше проявлять такт: — Отлично, принцесса Камара, — мягко улыбнулся я. — Рад познакомиться. Честное слово. Я не хотел тебя обидеть.

Похоже, моё искреннее раскаяние немного её успокоило. Напряжённость в её взгляде ослабла, хотя она всё ещё держалась настороже. Она неслышно вздохнула и спросила, переводя взгляд с меня на стаю дельфинов: — Хорошо, человек, — проговорила она уже чуть менее враждебным тоном. — Но как ты вообще здесь оказался?

Я невольно пожал плечами: — Можешь не называть меня «человек» в каждом обращение, — попросил я. — Зови просто Брюс. А оказался я здесь, потому что… приплыл. В прямом смысле. Видишь этих дельфинов? — Я указал на резвящихся поблизости созданий. — Мы вместе преодолели немалый путь, и вот я тут.

Камара невольно нахмурилась, недоверчиво сощурив ярко-синие глаза: — «Приплыл», говоришь? Хорошо, допустим. А где твой корабль? Он пришвартован где-то недалеко?

— Никакого корабля нет, — ответил я спокойным голосом. — Вообще-то я прибыл с Гавайев. Мои родители сейчас там отдыхают, и я хотел немного исследовать подводный мир. Даже не предполагал, что окажусь так далеко, но вот случилось.

— Ты лжёшь, человек. От Гавайских островов сюда сотни километров. Ты не мог бы доплыть в одиночку, — при этих словах голос Камары прозвучал резче, а голубая кожа на скулах чуть изменила оттенок.

— Я довольно хорошо плаваю, — отшутился я, заложив руку за голову и провожая взглядом облака на багровеющем небе. — Да и не важно это. Важно то, что вот я здесь, прямо перед тобой.

Солнце клонилось к закату, краски неба становились всё более насыщенными — от золотисто-жёлтых до глубоких пурпурных. Тёплый морской бриз пробегал по моим волосам и колебал листья прибрежных пальм. Я заметил, что девушка прислушивается к каждому шороху.

— Всё это очень странно, — призналась она, качая головой так, что ракушки в её косах зазвенели. — Я приплываю на этот остров вот уже более сорока лет, но никогда здесь не видела людей. Неужели тебя кто-то сюда послал за мной? Но почему послали именно человека?

Её слова насторожили меня. Сорок лет приплывает? Выходит, она заметно старше, чем выглядит. Я невольно округлил глаза, поперхнулся воздухом и, моргая, переспросил: — Постой, сорок лет? Значит, тебе, наверное, уже пятьдесят. Надо же, а по внешности не скажешь — дашь лет шестнадцать-восемнадцать, не больше.

— Ха! — фыркнула она, явно задетая моим недоумением. — Не смей сравнивать нас, атлантов, с вашими короткоживущим видом. Мы живём гораздо дольше людей. Я родилась в тысяча девятьсот сороковом году. — В её голосе звучала гордая нотка, словно она подчеркивала своё превосходство.

Я невольно распахнул глаза шире, прикидывая в уме, какая она получается старая по человеческим меркам: — Да ну… во времена Второй мировой войны? Ничего себе… Значит, ты старше моего отца.

Девушка лишь тяжело вздохнула, и в её ярко-синих, сияющих глазах мелькнуло явное раздражение.

— И что же мне с тобой делать? — пробормотала она, нервно покусывая губу. — Не знаю, как ты сюда попал и почему дельфины притащили тебя именно сюда, но с этого острова тебе не выбраться. Здесь не проходит ни один корабельный путь, а случайных судов ты не дождёшься. Так что велика вероятность, что ты тут и сгинешь, человек.

— И ты даже не собираешься мне помочь? — спросил я, слегка склонив голову набок, разглядывая её перламутрово-голубую кожу с переливами, которые становились заметнее в последних лучах заходящего солнца.

— А с чего бы? — холодно ответила она. — Ты человек, а я атлантка. Если ты погибнешь здесь, почему меня это должно волновать.

Я прищурился:

— Жестоко, знаешь ли. Мне кажется, что твой дружок дельфин будет расстроен, если со мной вдруг случится что-то нехорошее.

Девушка фыркнула и вскинула подбородок:

— Он не просто дельфин, у него есть имя — Коралл. А рядом с ним Ракушка. Они пара, а остальные дельфины — их дети. — Сказала она это очень серьёзно, будто перечисляла членов своей семьи.

— Ого, так ты дала им имена? — удивился я, скользнув взглядом по дельфинам, которые всё ещё плавали неподалёку и время от времени щёлкали, словно спрашивая, всё ли в порядке.

— Конечно. Они мои друзья. У друзей есть имена. Разве это так странно? Ведь у тебя же есть имя, — с негодованием проговорила она, нахмурив брови.

— Да, у меня действительно есть имя. Но забавно, что ко мне ты почему-то не спешишь обращаться по имени. Всё время только «человек» да «человек». Может, и мне тогда называть тебя «рыбкой»? — протянул я с нарочитой задумчивостью и добавил, будто между делом: — Хотя, говорят, у рыб очень плохая память, и они забывают всё спустя какие-то секунды…

— Эй! — возмущённо воскликнула девушка. — У меня отличная память, не смей говорить глупости!

— Правда? — с ироничной улыбкой поднял бровь я. — Ну что ж, давай проверим. Как же меня зовут?

Она надменно приподняла подбородок, но через секунду сдулась:

— Брюс. Твоё имя — Брюс. Видишь, я запомнила.

— Очень приятно, Камара, — ответил я, стараясь придать голосу дружелюбный тон. — И поскольку ты друзей называешь по имени, выходит, мы теперь друзья?

Девушка на миг замолчала, осмысливая сказанное. Сдавшись, она выдохнула:

— Хорошо, Брюс… Но давай уточним: мы пока лишь знакомые. — Она произнесла это с таким видом, будто делала снисхождение и самой себе, и мне одновременно.

Я хмыкнул, радуясь, что обстановка немного разрядилась. Мы оба продолжали стоять в воде, которая всё ещё хранила дневное тепло. Солнце уже почти коснулось горизонта.

— Скажи, Камара, а почему ты так не любишь людей? — спросил я, внимательно смотря на нее.

Как только я произнёс эти слова, в её взгляде вспыхнула горечь. Девушка поджала губы и, чуть отодвинувшись, ответила с холодной злостью в голосе:

— А за что вас любить, людишки? Вы паразиты, которые бездумно загрязняют моря и океаны. Вы строите свои заводы, сливаете отходы прямо в воду, сбрасываете туда химикаты, пластик, нефтепродукты. Рыбам и дельфинам негде жить, кораллы гибнут от вашего вмешательства. Вы охотитесь на морских обитателей сверх всяких норм, опустошаете рифы… Я уже не говорю о тех испытаниях, которые вы проводите, подрывая бомбы под водой, будто проверяете, кто из вас может нанести больший урон природе. — С каждой фразой её голос звучал всё резче, а лицо, казалось, темнело от негодования. — Так скажи, Брюс, за что мне любить человеческий род?

Я почувствовал, как душа сжимается от стыда за человечество, хотя никогда особенно не задумывался о глобальном масштабе того вреда, который наносят океану люди.

— Понимаю твоё возмущение, — проговорил я осторожно, стараясь подбирать слова, чтобы не задеть её ещё сильнее. — Но не все люди одинаковые. Есть те, кто искренне любит океан и стремится его защитить. Учёные, экологи, добровольцы — они создают заповедники, очищают пляжи от мусора, организуют спасательные операции для морских животных…

— И ты считаешь себя одним из них? — внезапно прервала меня Камара, приблизившись совсем близко и пристально заглядывая мне в глаза. В её взгляде светилась смесь скептицизма и любопытства.

— Не буду врать, — признался я, стараясь сохранить спокойствие под этим проницательным взглядом. — Раньше я никогда особенно не задумывался об экологии и о том, как сильно страдают моря от человеческой деятельности. Да что там, я вообще не думал, что однажды окажусь на дне океана и увижу всё своими глазами. Но после сегодняшнего дня всё изменилось. Я ощутил всю красоту подводного мира, его уязвимость. И теперь могу сказать совершенно точно: я люблю океан. Хоть и недавно, но это чувство во мне уже крепко укоренилось. И я хочу беречь то, что увидел.

Уголки её губ приподнялись, обнажив мимолётную, но тёплую улыбку. Похоже, мои слова вызвали у неё доверие — пусть и самое крохотное, но всё же: — Знаешь, Брюс, это звучит… искренне, — прошептала она, чуть смягчаясь. — Возможно, не все люди одинаково ужасны.

Мы оба некоторое время молчали, наслаждаясь тем, как спокойная вода колышется вокруг нас, а в небе над островом уже разгораются первые вечерние краски. Я почувствовал, как к берегу подступает прохладный ветерок, унося последний жар уходящего дня. Пора было уходить, иначе родители наверняка начнут волноваться.

— Камара, уже скоро стемнеет, и, похоже, ночь близко. «Ты будешь здесь завтра?» — спросил я, осмотревшись и отметив, как тени на песке становятся всё длиннее.

— Да, — ответила девушка, покачав головой. — Мне хотелось провести некоторое время вдали от… от дома, — она на миг запнулась, словно вспоминая о чём-то важном. — Так что да, я пробуду здесь ещё какое-то время. А почему ты спрашиваешь?

— Потому что мне уже пора возвращаться, — признался я, поднимаясь и стряхивая капли воды с рук. — Но завтра я обязательно вернусь, если ты не против. Хотелось бы поговорить с тобой ещё.

Девушка, прикусив губу, посмотрела на меня с явным смешанным чувством — то ли недоверием, то ли любопытством, то ли… А возможно, во всём этом чувствовалось лёгкое предвкушение новой встречи. Но она не успела ответить, потому что я уже сделал шаг назад, погружаясь в воду.

— Как ты собираешься… — начала она, но я перебил:

— До завтра, Камара! — Я улыбнулся и махнул ей на прощание рукой. В следующую секунду исчез.

«Представляю, какое у неё сейчас лицо, — подумал я, выходя на берег у знакомой виллы и поднимая с тёплого песка своё полотенце. — Уверен, такого исчезновения она точно не ожидала».