Код Марвел: Сын Криптона

Глава 18

Мы с Камарой находились в глубине океана, совсем недалеко от нашего острова. Прозрачная голубизна окружающих вод отливала необычными оттенками изумруда и бирюзы, а лучи солнца, проникающие сквозь толщу воды, вырисовывали на морском дне волшебный узор из света и тени. Слабое течение ласково обтекало нас, словно приглашая вглубь, к тайнам, которые ещё предстоит открыть.

— Не могу поверить, что ты всё-таки уговорил меня на эту дурость, — недовольно проворчала Камара, безуспешно пытаясь скрыть лёгкое волнение.

Я с улыбкой пожал плечами, продолжая любоваться странными завихрениями, которые окутывали её тело. Её магия позволяла нам легко слышать друг друга даже под водой, словно мы стояли рядом на берегу.

— Никак не привыкну к твоим фокусам, — признался я, не отрывая взгляда от магического поля вокруг неё. — Восхищаюсь тем, как ты умудряешься управлять самой стихией.

При упоминании о её способностях, в моей памяти всплыли прошлые разговоры.

*****

Воспоминания

Это произошло через несколько дней после нашей первой встречи. Мы сидели на берегу, где полуденное солнце отражалось в спокойной глади моря.

— Расскажи, пожалуйста, а какими силами обладаешь ты сама, — попросил я, не отводя глаз от прекрасной морской принцессы. — Ты знаешь о моих умениях, а я о твоих почти ничего.

Камара задумчиво приподняла бровь, будто взвешивая, стоит ли раскрывать свои тайны. Но вскоре лёгкая улыбка тронула её губы:

— Хорошо. Думаю, могу поделиться. Ты мне рассказал о своей природе и способностях, так что будет честно, если я сделаю то же самое.

Она чуть приподняла ладонь, и в тот же миг вокруг её пальцев начали возникать крошечные капли воды, словно рождённые прямо из воздуха. Они росли, переливаясь нежным мерцанием, а затем слились в небольшую сферу, размером с яблоко. Шар завис над её ладонью, вращаясь и поблёскивая, точно живое существо.

— Физическая сила у меня от отца, — негромко продолжила Камара, смотря на водяной шар. — Ты уже знаешь, что он сын земного человека и принцессы Атлантиды. Этот союз сделал его существом, объединяющим в себе мир суши и мир океана. Он сильнее и быстрее любого человека и даже большинства атлантов. Мне передались многие из его умений.

Она взмахнула рукой, и водяная сфера послушно взмыла выше, продолжая плавно кружиться в воздухе.

— Моя физиология не такая, как у обычных людей. Я дышу и под водой, и на поверхности, легко переношу давление огромных глубин, а мои мышцы достаточно крепки, чтобы я могла крошить камни руками. В воде я двигаюсь быстрее почти всех морских созданий. Течения, волны — всё это не властно надо мной.

Я слушал её не перебивая, стараясь не упустить ни одного слова. Было видно, что для неё это далеко не просто вопрос силы — это часть её жизни, её мира.

— Но самое важное для меня — магия, — добавила Камара и резко сжала ладонь. Водяной шар мигом распался в дымчатую пелену, которая растаяла в воздухе. — В отличие от моего отца, у меня есть особый дар. В нашей семье он передаётся редко, и я одна из немногих, кто им владеет. Это магия воды.

Словно подтверждая её слова, тонкая струйка воды вырвалась из призрачного облачка, повторяя движение её руки. Она рисовала узоры, и каждое плавное касание воздуха превращалось в сложную фигуру, состоящую из текучих капель.

— Я чувствую воду повсюду. От солёных вод океана до крупиц влаги в воздухе. Могу собирать её в любую форму, перенаправлять течение, изменять плотность. Для меня это не просто умение — это связь с живой стихией.

Вода по её велению сформировала изящное подобие клинка, искрящееся в лучах солнца и переливающееся, словно драгоценный камень.

— Однако это лишь часть моего наследия, — продолжала Камара. — Гораздо сложнее — прикасаться к глубинной магии океана. Атланты всегда знали, что вода хранит в себе память: пережитые события, яркие эмоции, энергию былых столетий. Мне подвластно считывать эти образы. Прикоснуться к древним течениям — значит прикоснуться к истории, увидеть то, что случилось много веков назад.

Она позволила магическому клинку растечься между её пальцев и тихо заструиться по запястью, а затем вода испарилась бесследно, будто её никогда и не было.

— Но и это ещё не всё, — Камара приблизилась ко мне и понизила голос. — У меня есть способность к магической телепатии, связанной с океаном.

Прозвучавшая фраза заставила меня насторожиться.

— Обычные телепаты в состоянии читать мысли или передавать их, — продолжила она. — Моя телепатия иная. Я слышу «голос» воды и тех, кто живёт в ней. Могу уловить зов кита, поющего в дальних глубинах, почувствовать тревогу дельфина, ищущего свою стаю, или страх крошечной рыбки, что пытается спрятаться от хищника. Могу ощутить любые эмоции, которые рождаются в океане.

Я наблюдал, как в её глазах вспыхнуло настоящее благоговение к водной стихии.

— И не только живых существ, — добавила она с мягкой улыбкой. — Океан помнит всё, что с ним происходило. Любая битва, любое кораблекрушение, любой миг радости или печали — всё сохраняется в воде, хотя люди этого не подозревают. Я могу коснуться этих воспоминаний, прочесть их.

Камара замолчала, и мы несколько секунд смотрели друг на друга, осознавая масштаб её слов.

— Это не просто дар, — произнесла она наконец, — это моя ответственность. Перед океаном, перед моим народом, перед теми, кто полагается на меня, как на хранительницу подводной памяти.

Я молчал, всё ещё переваривая услышанное. Столько нового, столько потрясающих открытий — всё это переворачивало мои представления о мире.

— Итак, — подытожила Камара, легко улыбнувшись, — теперь ты знаешь, почему мои возможности выходят за рамки банальной силы и скорости. Я могу дышать под водой, быть быстрее и сильнее, но настоящая моя сила — в том, что я владею магией океана.

*****

— А я никак не могу привыкнуть к тому, что на тебя совсем не действует телепатия, — жаловалась Камара, оглядываясь по сторонам, словно пытаясь найти поддержку в безмолвных глубинах. — Из-за этого мне приходится изворачиваться, чтобы мы могли разговаривать под водой. Но, скажи на милость, как ты ухитряешься издавать звуки и говорить здесь, в глубине? И ведь никакой магии в этом нет! Это же абсурд!

Она сердито всплеснула руками, словно подчеркивая абсурдность ситуации, а мелкие рыбёшки, вспугнутые её резким движением, тут же бросились прочь во все стороны. Я чуть усмехнулся, глядя, как волны её темных волос колышутся в воде.

— Меньше слов, больше дела, — отозвался я с невинным видом, прекрасно понимая, что тем самым ещё больше её бешу. — Ты ведь говорила, что можешь «общаться» с водой и через это узнавать прошлое. Так вот, есть ли поблизости затонувший корабль с сокровищами?

Камара тихо фыркнула, но в глазах её заиграл любопытный огонёк:

— И кому рассказать, не поверят? — проворчала она, начиная изящно водить руками в толще воды. — Я использую древних магию глубин для того, чтобы узнать, где и когда затонул человеческий корабль. Ты же понимаешь, что это кощунство.

Однако при всей своей кажущейся возмущённости она принялась творить сложный ритуал: тонкие синие линии, сотканные из водяной магии, потянулись за её руками, вырисовывая замысловатый рисунок прямо во мраке глубины. Световые нити вибрировали и мерцали, будто живое сияние, с каждым мгновением становясь ярче.

Я наблюдал за этим, чувствуя, как внутри меня растёт восхищение. Зрелище завораживало и волновало. Когда узор был завершён, в ушах у меня возник лёгкий гул, всё нарастая и становясь громче.

— Ну что, получилось? — спросил я с нетерпением, взглянув в её сторону.

Камара чуть тяжело вздохнула, словно этот магический акт потребовал от неё большой концентрации и сил.

— Да, всё вышло, — произнесла она, и на лице заиграла хитрая улыбка. — Более того, я не просто узнала, где корабль, — я попросила океан доставить нас туда.

— Попросила… что? — не успел я договорить, как вокруг меня вода закружилась с неистовой силой, образуя подобие тунеля.

Словно подхваченные невидимой бурей, мы оба полетели вперёд. Меня резко потянуло вглубь; я ощутил, как тело обдаёт прохладой и меняет направление, будто нас нёс какой-то подводный ураган. Всё вокруг смешалось, и я испытывал нечто вроде того, что бывает на самых экстремальных «русских горках». При этом на краткий миг даже понял, что откуда-то издалека доносится смех Камары: она явно получала удовольствие.

Внезапно нас буквально «выплюнуло» — другого слова я не нашёл. Поток исчез, словно растворился в окружающей толще воды, и по инерции мы оба продолжили двигаться вперёд ещё несколько сотен метров. В конце концов мы плавно замедлились, чувствуя, как течение смягчилось и стало привычно-ровным.

— Похоже, мы на месте, — проговорила Камара, её голос звучал удовлетворённо и чуть взволнованно.

Оглядевшись, я заметил, что яркое голубоватое сияние её магии начало потихоньку угасать, но всё ещё мерцало в воде прожилками странных узоров. И почти сразу предо мной предстал вид, от которого у меня перехватило дыхание: прямо в глубине, покоился остов древнего корабля. Он лежал на песчаном дне, словно заброшенное свидетельство давней эпохи. Часть обшивки уцелела и всё ещё сохраняла форму, хотя большая часть корпуса разрушилась от неумолимого влияния морской стихии.

Я осторожно приблизился к колоссальным обломкам, стараясь не потревожить мелких обитателей морских глубин, которые облюбовали эти места для жизни. На старом дереве виднелись многочисленные наросты раковин и колонии водорослей, словно природные украшения. Где-то в стороне, меж рухнувших мачт, плавали любопытные стайки рыб, а в затенённом трюме медленно скользил осьминог, лениво перебирая щупальцами.

— Это… испанский галеон, — вдруг проговорила Камара, в её голосе слышались нотки воодушевления и силы магии. Взгляд её был словно светился сиянием изнутри. — Он плыл из Нового Света в Манилу. Если верить потоку энергии, он затонул более четырёхсот лет назад.

— Четырёхсот лет? — переспросил я, мысленно предвкушая. — И ты всё это сейчас выяснила… просто так?

— Океан помнит всё, — Камара слегка улыбнулась, и её улыбка была полна тайного знания. — Я всего лишь задаю правильные вопросы.

Она протянула руку в сторону галеона, и вокруг её запястья вновь заструились сверкающие нити магии. Они мягко обвили древний корпус судна, образуя тонкую, почти призрачную сеть. Казалось, что глубины заговорили в унисон с её движениями. Я даже на миг ощутил, как по воде проходит тихий звон, словно далёкое эхо колоколов.

— Этот корабль назывался «Сан-Хосе», — прошептала Камара, прикрывая глаза. — Он перевозил золото, пряности и драгоценности. Но самое важное…

Её глаза на мгновение вспыхнули, и реальность вокруг будто изменилась. Я увидел, как в прозрачных волнах проступает сцена из прошлого: свирепый шторм, вздымающий яростные валы, экипаж, с перепуганными криками отчаянно цепляющийся за снасти. Огромные волны обрушивались на судно, ломая мачты и смывая людей за борт. Вода захлёстывала палубы, и галеон с отчаянным скрипом погружался в пучину, пока, наконец, не исчез под пенящейся поверхностью.

Я моргнул, и видение рассеялось, словно морской мираж. Сердце моё бешено колотилось — пусть это было всего лишь воспоминание, но мне показалось, будто я и сам на миг ощутил всю безысходность того бедствия.

— Офигеть… — только и смог выговорить я, когда дыхание немного восстановилось.

Камара устало опустила руку, и мерцающие нити погасли, оставляя нас в обычном полумраке океанского дна.

— Не самая лёгкая смерть, — тихо сказала она, и на лице её отразилось сочувствие к давним жертвам шторма.

Я снова перевёл взгляд на корабль. Теперь я воспринимал этот ветхий остов не как кучу старых досок и ржавого железа, а как мемориал погибшим, символ трагедии, навеки запечатлённой на дне океана.

Однако внутренняя часть судна всё ещё таила сокровища. Мы подплыли ближе, осторожно заглядывая в разломы корпуса. Сквозь покрытый илом настил пробивалось тусклое мерцание, похожее на отблеск чего-то металлического. И действительно, вскоре перед нами вырисовались несколько больших сундуков, наполовину заваленных песком и обломками. Один из них был приоткрыт, и сквозь щель я заметил, как оттуда проглядывает редкий в этих местах золотистый свет.

— Золото.

Я перевёл взгляд на Камару, ощущая внутри себя азарт, словно мы наткнулись на некий забытый клад из легенд:

— Похоже, мы нашли сокровища, — сказал я, не скрывая довольной улыбки. — Как будем делить?

Девушка вскинула брови и выразительно поджала губы, в её глазах вспыхнул упрёк:

— Фу, таким быть, — фыркнула она, разводя руками. — Тебя совсем не волнует, что это, по сути, могила десятков людей? А ты уже думаешь, как её «разграбить»?

Я пожал плечами, стараясь не выглядеть чересчур циничным:

— Ну, им эти сокровища точно уже не пригодятся. Если они тебе ни к чему, я могу забрать всё себе.

От моих слов Камара лишь закатила глаза:

— Все вы, люди, одинаковые. Жадные и беспринципные. Золото для Атлантов не имеет никакой особой ценности — всего лишь металл. Это вы, сухопутные, возвели его в культ.

— Хорошо, а как насчёт драгоценных камней? — уточнил я, заглядывая в ещё один сундук и подцепляя крышку. Внутри оказались россыпи самоцветов, среди которых попадались сияющие сапфиры, изумруды, рубины. Зрелище было впечатляющим: десятки искрящихся камней мерцали и блестели.

Глаза девушки тут же блеснули, и она на миг приблизилась ко мне, почти прижимаясь плечом к плечу. Тонкая рука нырнула внутрь, выхватив горсть камней. Несколько из них выскользнули из пальцев и закружились в воде, словно перламутровые пузырьки.

— Хорошо, — наконец призналась Камара, смягчившись, — камни мне нравятся. Особенно сапфиры и изумруды. У них своя энергия, более живая и интересная, чем тусклый металл золота.

— А сколько было гордости минуту назад, — ехидно отметил я, не упуская шанса поддеть её. — Но раз так, давай доставим все это на наш остров и там разберёмся, что кому достанется.

Девушка нахмурилась, разглядывая груды богатств перед нами:

— Не думаю, что это окажется просто. Видишь, сколько здесь всего? Мы не унесём это за один раз.

Я усмехнулся и смерил её насмешливым взглядом:

— У тебя, кажется, память, как у золотой рыбки. Я же рассказывал о своих силах.

— Ты не о … — начала было Камара, но тут же осеклась, обнаружив, что трюм вдруг опустел. Там, где ещё мгновение назад громоздились сундуки, теперь пустовало лишь обветшалое дно корабля. — Куда всё делось?!

Я отвёл от неё невинный взгляд:

— Уже перенёс на наш остров, пока мы говорили. Зачем ждать, если можно сделать всё сразу?

Несколько секунд Камара смотрела на меня во все глаза, словно пытаясь убедиться, что у неё не галлюцинации. Потом нахмурилась, осознав, что на этот раз я её превзошёл.

— Ты действительно непостижимая загадка, — вздохнула она, качая головой. — Даже для меня.

— Ладно, — усмехнулся я, — не знаю, как тебе, а мне уже не терпится посмотреть, что именно попало в наши руки.

Прежде чем она успела ответить, я мгновенно сократил дистанцию и, подхватив её на руки, устремился к поверхности. Камара успела лишь слегка ахнуть, когда мы в одно мгновение переместились в привычную атмосферу дневного света. Ещё через долю секунды я уже стоял на пляже нашего острова, бережно опуская её на мягкий тёплый песок.

— Ого… — растерянно проговорила она, переводя дух и осматриваясь по сторонам. — Это было… невероятно круто.

Её лицо выражало смешанные чувства: от искреннего восхищения до лёгкого смущения.

— Рад, что тебе понравилось, — отозвался я с тенью самодовольства. — Ну а мне пора разбираться, что мы там насобирали.

Рядом с нами возвышалась целая куча сундуков и ящиков, ещё отсыревших после долгого пребывания в морской пучине. Некоторые выглядели ветхими и подгнившими, другие были заперты на полуразрушенные замки. Отдельные ящики лопнули, и из них высыпалось золото или драгоценные камни, образуя фантастический блеск на солнце. Я приступил к сортировке, осторожно выуживая из-под гнилых досок монеты и сверкающие ккамни. Камара, немного переведя дыхание, тоже принялась рыться в одном из сундуков, всё ещё выглядя немного ошеломлённой произошедшим.

Так мы и провели время до самого вечера — погрузившись в это неожиданное приключение, перебирая сундуки и обсуждая находки, что оказались в наших руках.

Солнце клонилось к закату, окрашивая небо в тёплые оттенки розового и оранжевого. Камара, заметив, как быстро вечерние краски становятся всё глубже, печально вздохнула и указала на заходящее светило:

— Солнце уходит… — тихо проговорила она. — Сегодня ведь последний день, когда мы можем побыть вместе. Завтра ты улетаешь обратно к себе, а мне тоже пора возвращаться домой. Я и так задержалась здесь намного дольше, чем предполагалось. Боюсь, скоро меня начнут искать.

Я повернулся к ней, отметив в её голосе грустные нотки:

— А чего ты расстроилась? Разве я не просто какой-то невоспитанный, неотёсанный человек? Никак не ожидал, что тебе будет грустно расставаться со мной.

Камара приподняла брови и сделала вид, что возмущена:

— Ну, насчёт «неотёсанного» ты прав. Таких наглых, как ты, я ещё не встречала. Не понимаю, как тебя земля вообще носит.

Однако излучаемый ею задор придавал её словам особое лукавство, а в глазах плясали весёлые искорки.

— Но всё же я буду скучать, — признался я, позволив голосу звучать мягко и тепло. — Я очень рад, что мы познакомились и провели это время вместе.

Её щеки слегка порозовели, будто она смутилась собственной откровенности:

— Я тоже буду скучать, Брюс. Ты порой невыносим, но иногда и очень хороший. А в некоторые моменты… хочется тебя придушить, — призналась она с лукавой усмешкой.

Я засмеялся, прекрасно понимая, что в этих словах скрывается искренняя симпатия. И всё же расставание нависло над нами, как тень. Я вздохнул и выдал идею, которая пришла мне в голову спонтанно:

— Слушай, раз так, давай сделаем вот что. Ровно через год встретимся здесь же, на этом самом пляже. Если что-то нам помешает, перенесём встречу ещё на год. И так до тех пор, пока, наконец, у нас не получится встретится. Согласна?

Она задумалась на несколько мгновений — словно перебирала в уме все возможные последствия такого обещания, — и затем решительно кивнула:

— Я согласна. Ровно через год я буду ждать тебя на этом месте.

С этими словами Камара подошла ко мне вплотную. Сняв изящный жемчужный браслет со своего запястья, она осторожно надела его мне на руку:

— Пусть это будет мой подарок тебе, — тихо сказала она и, привстав на цыпочки, нежно коснулась губами моей щеки.

Я удивлённо прикоснулся к тому месту, куда она меня поцеловала, ощущая приятное тепло. Камара, заметив мою реакцию, весело улыбнулась.

— А мне нечего дать тебе в ответ… разве что плавки, — пошутил я, делая вид, что собираюсь стянуть их.

— Ох, дурак ты, Брюс, — фыркнула Камара, прикрывая рот ладонью, чтобы сдержать смех. — Твои плавки мне ни к чему. Зато у тебя впереди целый год, чтобы придумать подарок посолиднее мне.

Улыбнувшись, она подхватила средних размеров сундук с добытыми сокровищами и направилась к океану. Уже заходя в воду, в последний раз обернулась и посмотрела на меня сквозь легкую рябь волн:

— До встречи, Брюс!

— До встречи, Камара… принцесса Атлантов, — ответил я и проводил её взглядом, пока она не скрылась под водой.

Некоторое время я стоял на берегу, не в силах оторваться от задумчивого созерцания океанской глади. И лишь когда лёгкая прохлада вечернего ветра коснулась моих плеч, я встряхнулся и оглядел груды сундуков, которые превратились теперь в мою собственность. Улыбнувшись про себя, быстро оценил предстоящую работу: нужно было как-то переправить все это на нашу ферму.

— Ладно, Брюс, пора за дело, — пробормотал я, с лёгкостью поднимая тяжёлый ящик.

Обладая своей необычайной скоростью, я принялся за транспортировку всего, что нам досталось со дна океана. Потоками воздуха я мелькал туда-сюда, перенося груды золота, сундуки с самоцветами и старинными монетами в надёжное место.

*****

Наконец мы вернулись домой. Мама, переступив порог дома, от души потянулась и с облегчением вздохнула:

— Как же хорошо быть дома! Никогда не думала, что от отдыха можно настолько устать, — с улыбкой сказала она, аккуратно ставя чемодан у стены.

Отец, едва занёс свой багаж, тут же подошёл к ней сзади и обнял:

— И не говори, дорогая. Дома всегда лучше.

Я, следуя за ними, поставил свой чемодан в прихожей и, слегка подавшись вперёд, сообщил:

— Ну что, не буду мешать вашим умиротворяющим объятиям. Пойду к себе, разберу вещи. Сам, честно говоря, вымотался и мечтаю поваляться.

— Беги, беги, дорогой, — улыбнулась мама, повернувшись ко мне. — Я позову тебя к ужину. Отдыхай, сколько захочешь.

Я побрёл к себе на второй этаж, ощущая приятную истому после дороги и событий последних дней. Едва успел распаковать часть багажа, как снизу, из кабинета отца, донёсся громкий возглас:

— Брюс! Срочно иди сюда!

Мгновенно напрягшись, я активировал свои способности и посмотрел сквозь пол. Внизу, в кабинете, отец с удивлением разглядывал внезапно возникший там беспорядок: посреди комнаты громоздились сундуки с сокровищами, которые я накануне успел припрятать.

— Упс… — прошептал я и поспешил спуститься, уже придумывая, как объяснить родителям это «достояние».

Войдя в кабинет, увидел, как и мать, и отец с изумлением осматривают груды золота и драгоценных камней, заполняющие сундуки до краёв. Отец обернулся ко мне, на лице отражалась целая гамма чувств — от лёгкого шока до сдержанного любопытства:

— Откуда, это, Брюс?

Я развёл руками, потом небрежно махнул в сторону имущества, которое мы с Камарой «позаимствовали» у затонувшего галеона:

— Нашёл клад во время путешествия. Решил, что добру нечего пропадать. Так что… всё это моё. Ну, точнее — теперь уже наше. — Я кивнул на сундуки. — Сможешь ведь всё это реализовать? Половина прибыли для тебя.

Отец оглядел драгоценности, перевёл взгляд на меня и ухмыльнулся:

— Смогу, конечно. А насчёт денег… Думаю, отец с сыном всегда найдут, как договориться.

Он сказал это с лёгкой улыбкой, и мама тут же улыбнулась ему в ответ. Я понял, что, несмотря на явную неожиданность, отец отнёсся к ситуации с пониманием — как, впрочем, и ко многим другим причудам, что время от времени происходили в нашей семье.