Код Марвел: Сын Криптона

Глава 1

— Брюс, вставай, тебе скоро в школу! Быстро собирайся! — громко прозвучал знакомый голос мамы, сопровождающийся требовательным стуком по двери моей комнаты.

Я сонно приоткрыл глаза и сразу же обнаружил, что снова парю в нескольких сантиметрах над кроватью. Да что ж это за чертовщина такая? Прежде чем я успел хоть что-то предпринять, сила тяжести вернулась, и я с грохотом рухнул прямо на матрас. Удар оказался настолько сильным, что ножки кровати жалобно затрещали и тут же сложились, словно были сделаны из тонкого пластика. В итоге я вместе с одеялом и подушкой прокатился на полу, взметнув столб пыли.

«Ну твою мать, сколько же можно? Неужели опять?» — взмолился я в мыслях, чувствуя острое раздражение. «Ну это фиаско, Брюс. Как это контролировать? Это уже чёрт знает какая кровать по счёту…»

Пол, к счастью, остался целым. Мы с отцом уже тысячу раз пытались укреплять мои спальные места: в ход шли металлические каркасы, пропитка деревом специальными составами, даже какие-то хитрые конструкции на болтах — но всё без толку. Если я «прилетаю» на кровать, я её ломаю. Ничего не поделаешь, видимо, это мой крест — или плата за то, что я рожден с необычными способностями.

Я откинул со лба спутанные волосы и продолжал лежать на полу под одеялом, пытаясь сохранить последние крупицы утренней дремоты. Приятно же и тепло, будто в коконе. Подумалось даже: «Может, ещё поваляться?» Но я прекрасно понимал, что мама будет вне себя от злости, если я не покажусь на кухне в ближайшие время. Пришлось, вздохнув, подняться.

Присев на сломанном основании кровати, я скользнул взглядом к прикроватной тумбочке. Будильник, как и ожидалось, разбит в хлам: шестерёнки, куски пластика, стрелки, батарейка — всё это валялось бесформенной грудой. «Так, соберись соня, надо уже проснуться!» — велел я себе и пару раз легонько похлопал себя по щекам, пытаясь заставить мозг работать. Однако, как показала практика, все эти методы из фильмов — лишь красивая картинка. В реальности никакого эффекта: сонливость не уходила. «Ну и ладно, значит, спасать ситуацию будет контрастный душ!»

Я поднялся и, прихватив чистое полотенце, направился в ванную. Как только включил воду и почувствовал прохладные струи, бьющие по спине и плечам, сон наконец-то начал отступать, а в голове прояснилось. Это ощущение было похоже на внезапный заряд энергии: «О, кайф…» — только успел подумать я, когда за дверью раздался голос:

— Брюююс! Да сколько можно?! — крикнула мама, перекрывая шум воды. — Времени уже впритык, давай быстрее! Ты уже тридцать минут не спускаешься, завтрак остыл!

Я вздрогнул, словно меня облили ледяной водой, и поспешил выключить душ, потому что «тридцать минут» звучало дико — я был уверен, что прошло от силы пять! Мигом выскочив из ванной, я понял, что, если не потороплюсь, меня ждёт взбучка. Применив свою суперскорость, я буквально в считанные секунды натянул рубашку и брюки, причесался и рывком открыл дверь комнаты, надеясь, что всё обойдётся без скандала. Но тут же застыл в растерянности: стоило мне промчаться туда-сюда несколько раз, вся моя комната превратилась в эпицентр бумажного урагана — вокруг летали листы, конспекты, учебники, какая-то мелочь, а одежда оказалась разбросана в самых нелепых местах.

Мама, стоявшая у порога, приподняла бровь и заглянула мне за спину. К её чести, вместо крика она лишь тяжело вздохнула и покачала головой:

— Вернёшься со школы — всё уберёшь, — констатировала она тоном, не терпящим возражений.

Я с виноватой улыбкой кивнул, понимая, что никаких оправданий у меня нет. «Зато как здорово иметь такую скорость!» — мелькнуло в голове. Всего один резкий рывок, и ты уже успел одеться, причесаться и подготовиться к новому дню, пока другие продолжают зевать. Однако последствия такого «шторма» мама всё равно заставит меня разгребать самому.

Мы двинулись вниз, на кухню, и я не мог удержаться от внутреннего ликования: быть сверхбыстрым — это чертовски круто!

*****

Откуда я такой взялся — такой себе парящий лунатик, обладающий суперсилой и невероятной скоростью? Как выяснилось, всё началось в тот день, когда мой корабль упал на Землю — точнее, на землю Уэйнов, чьи виноградные поля раскинулись под Нью-Йорком. Это было четырнадцать лет назад. Теперь я знаю, что именно тогда встретил самых замечательных людей, которых мог бы пожелать на Земле, — Джонатана и Эсми Уэйн. Они стали моими приёмными родителями. Я с теплотой называю их папой и мамой, потому что не представляю себе иных родителей, так любящих и заботящихся обо мне.

Своих родных детей у них нет: мама не может иметь детей по состоянию здоровья, а папа, боготворящий её, всегда повторяет, что кроме неё ему никто не нужен. Поэтому, когда в их жизнь буквально свалился я — малыш в странном космическом корабле, — они тут же решили усыновить меня. Конечно, официально я числюсь их родным сыном: папа и мама, будучи достаточно влиятельными, сумели уладить все вопросы с документами. Эсми как раз в то время вернулась из Швейцарской клиники, где пыталась лечиться от бесплодия, и для окружающих оказалось вполне «логичным», что именно она «родила» меня вскоре после возвращения. Так меня и записали: Брюс Уэйн.

Безусловно, мне с ними повезло. Родители обеспечили мне спокойное детство и уберегли от любопытных глаз, которые, узнав о моих способностях или об инопланетном происхождении, могли превратить мою жизнь в бесконечные научные изыскания. Да и сами Уэйны не были обычной семьёй: мой отец — владелец крупной компании по производству вина «Винодельни Уэйнов». Мы живём на ферме, где простираются целые плантации виноградников. Это место потрясающе красиво, особенно летом, когда солнце мягко освещает бескрайние зелёные ряды. Находится ферма в живописной Гудзонской долине, неподалёку от города Кингстон, штат Нью-Йорк.

Семейное дело Уэйнов основано в 1839 году эмигрантом из Франции по имени Жан Уэйн, который привёз в Америку европейские технологии виноделия и заложил фундамент своего будущего бизнеса. Компания с годами лишь процветала, пережив даже самые сложные периоды, включая период Сухого закона в США (1920–1933). В те времена Уэйны нашли остроумное решение и занялись производством церковного вина, которое тогда не было под запретом, сумев спасти бизнес от краха. С тех пор репутация винодельни крепла, передаваясь из поколения в поколение, а вместе с тем совершенствовались и производственные процессы. Отец, Джонатан Уэйн, сейчас является прямым потомком её основателя и гордится тем, что продолжает не только семейное дело, но и традицию спонсирования образовательных программ и различных общественных мероприятий.

Сама винодельня расположена неподалёку от Кингстона — маленького, но старинного городка, основанного голландскими колонистами в 1652 году. Население здесь около 23 000 человек, и все они прекрасно знают семью Уэйнов и уважают моего отца за его вклад в развитие региона. В этом уютном месте я рос с ранних лет, привычно бегал по виноградникам, помогал маме на кухне и слушал рассказы папы о том, как важно хранить семейные ценности.

Когда мне исполнилось четырнадцать, я перешёл в Старшую школу Кингстона, выбрав программу по физике в системе STEM (наука, технология, инженерия, математика). Многие удивлялись, почему меня тянет к учёбе, а не к семейному бизнесу. Но я с детства чувствовал, что моя природа особенная, и хотел узнать, как же работают мироздание и законы физики, позволяющие мне внезапно парить во сне и обладать нечеловеческой силой. Я еще мечтаю научиться создавать порталы в параллельные миры, потому что теперь я уверен: если я сам однажды попал на эту Землю в непонятном корабле, значит, переходы между реальностями реальны.

К тому же я до сих пор не могу поверить, что мир, в котором я живу, — это мир Marvel. Все эти годы я замечал странные совпадения, но настоящий шок испытал, когда искал образовательные учреждения в нашем штате и наткнулся на информацию о Школе высшего обучения Ксавье, основанной профессором Чарльзом Ксавье. Я буквально застыл, уставившись на экран. «Профессор Ксавье? Тот самый? Из комиксов?» — спрашивал я себя, теряя дар речи. Но это было только начало сюрреалистических открытий. Совсем недавно я включил местные новости и увидел, как там рассказывают о молодом, восемнадцатилетнем Тони Старке, которого представили, как наследника корпорации Старк Индастриз. Его слегка надменная, но обаятельная улыбка, знаменитая фамилия… Кажется, это был окончательный, стопроцентный сигнал: я действительно живу во вселенной Marvel, где знакомые имена и события обретают реальность.

Это открытие так поразило меня, что я вдруг потерял контроль над своей суперсилой. Я быстро встал, чтобы подойти к экрану, и тут же поскользнулся, неудачно ударился о край дивана и полетел головой на журнальный столик.

Я тогда упал головой на журнальный столик, проломив его, и в последствие получил нагоняй от мамы.

Мне сразу вспомнилось, как я вместе со своими внуками — они у меня большие фанаты этой вселенной — ходил в кинотеатр на все фильмы Marvel. Каждый раз мы садились в удобные кресла и с нетерпением ждали начала сеанса. Внуки буквально подпрыгивали на месте, предвкушая очередное захватывающее зрелище, и я с удовольствием смотрел на их сияющие от радости лица. Я тогда поражался фантазии создателей этого мира: как мастерски они сочетали научные факты с художественным вымыслом! Некоторые технологии, показанные в фильмах, я разбирал чуть ли не по винтикам, пытаясь объяснить внукам, что многое из этого реально осуществимо и в нашем мире, хотя пока мы и отстаём технологически. Но чем больше я рассказывал, тем сильнее видел восторг в их глазах: им нравились эти беседы о научных чудесах, возможных даже в повседневной жизни. Мне очень хотелось, чтобы они пошли по моим стопам, увлеклись наукой и физикой, ведь это удивительный мир, полный открытий. Я до сих пор помню, как сильно горели их глаза от восхищения, когда я начинал говорить о квантовой механике или теории относительности. Казалось, в те моменты я был для них даже большим героем, чем выдуманные Человеки-пауки, Железные люди, Халки и Вижны.

«Да уж, выдуманные», — подумал я тогда, лежа головой в стекле. А теперь я и сам каким-то образом оказался «выдуманным» героем. Ведь я, попав сюда из-за неудавшегося эксперимента, стал вовсе не тем, кем был раньше, а инопланетянином с Криптона. Мать твою, да я Кал-Эл, или, проще говоря, Супермен! Как вообще такое возможно? Я понятия не имею, что именно пошло не так в моём эксперименте, но факт остаётся фактом: меня забросило в этот мир, причём превратив в, казалось бы, выдуманного персонажа. И если раньше я догадывался о существовании разных вселенных чисто теоретически, то теперь вижу это на практике.

Мне было шесть лет, когда впервые проявились мои суперспособности — хотя называть это «шестью годами» довольно странно, учитывая, что в моём разуме уже таилось сознание пожилого учёного из другого измерения. Однако для всех вокруг я выглядел обыкновенным мальчишкой, который с непередаваемым восторгом познаёт мир. Впрочем, в моей памяти сохранялись воспоминания о прошлой жизни, хотя казалось они померкли, словно старое чёрно-белое фото, которое давно лежит в альбоме и покрывается пылью. Я буквально чувствовал, как мои привычки и мировоззрение переформатируются под юный возраст, превращая меня из опытного исследователя в бесшабашного сорванца. Стоило мне заметить что-то новое или любопытное, как я с головой бросался в авантюру, не думая о последствиях. При этом старые знания никуда не девались, они продолжали жить во мне, а значит, мои эксперименты зачастую выходили далеко за рамки типичных детских шалостей.

Мне было отчётливо ясно, что я обретаю здесь совершенно другую жизнь, причём наполненную какими-то особыми возможностями, о которых в прежнем мире я мог только мечтать. Однажды, когда мне было шесть, я всеми правдами и неправдами выпросил у отца разрешение взять меня с собой на завод, где, как он рассказывал, шёл непрерывный процесс производства вина, а в глубоких подвалах происходило настоящее волшебство созревания и выдержки. Меня безумно манили эти лабиринты из бочек, сложные технологические схемы и само величие семейного дела. Не скрою, у меня в голове крутились и научные идеи: ведь здания такого возраста, построенные из прочных пород камня, могли содержать массу архитектурных хитростей, и я страстно хотел изучить их изнутри.

Когда мы подъехали к заводу, я был поражён его грандиозностью. Передо мной высилось обширное монументальное сооружение, где, по словам отца, располагались производственные цеха и обширные подвалы для выдержки вина. Стены были сложены из натурального камня — гранита и песчаника, местами перемежавшихся кирпичной кладкой. Это придавало постройке серьёзный, почти неприступный вид. Тёмно-коричневая черепица на крыше так и сверкала на солнце, отливав терракотовым теплом. Высокие арочные окна, обрамлённые элегантными коваными элементами, напоминали о старинных замках. Чуть ниже, на массивной деревянной двери с искусной резьбой, виднелись замысловатые узоры, а над самой дверью гордо красовался герб семьи Уэйнов — таинственная буква «W», оплетённая декоративными побегами виноградной лозы. Слева и справа от входа стояли кованые фонари в стиле позапрошлого века, от которых веяло атмосферой истории и благородства.

Но самое завораживающее зрелище открылось, когда мы спустились в подвалы для выдержки вина. Эти подвалы оказались целой сетью коридоров и залов, заполненных бесчисленными рядами дубовых бочек. Казалось, им нет конца, и каждая из них хранила внутри себя аромат и вкус будущего шедевра. Там царил полумрак, разгоняемый скупым светом редких ламп, а система контроля поддерживала идеальную температуру и влажность. Я бродил по узеньким проходам между бочками, чувствуя лёгкий запах брожения и дерева. Сердце колотилось от радости и восторга, а в голове рождались мысли об исследовании химических процессов, протекающих в этих огромных объёмах вина. В конце концов любознательность взяла верх, и мне пришло в голову залезть повыше, чтобы посмотреть на эту «винную армию» с высоты.

Я без колебаний начал карабкаться на ряды бочек, цепляясь за выступы и тросы, которыми их закрепляли. Почувствовал, как в груди то ли адреналин, то ли азарт вскипает: я не думал, что высота может быть опасной, а перспектива увидеть всё оттуда сверху казалась мне, шестилетнему «учёному», крайне привлекательной. Но стоило мне добраться почти до самой вершины, как раздался отцовский голос — резкий и полный тревоги:

— Брюс, быстро слезай! Это не игрушки! — прокричал он, не сомневаясь, что я могу сорваться.

Я посмотрел вниз и на секунду опешил: действительно, я залез довольно высоко, а под ногами громоздились тяжёлые, громоздкие бочки. Понимая, что отец явно не одобрит это восхождение дальше, я попытался осторожно спуститься. Однако рукав моей кофты зацепился за металлический крюк, и я дёрнулся, чтобы освободиться. Трос, удерживавший одну из бочек, отстегнулся, та начала раскачиваться и вдруг потеряла равновесие. В ужасе осознав, что всё идёт не по плану, я спрыгнул вниз, надеясь приземлиться как можно мягче. И какое же было моё удивление, когда я встал на ноги, не почувствовав ни боли, ни удара! Я просто мягко опустился на каменный пол, словно меня придержала невидимая сила. Уже это было шокирующим открытием, но истинный ужас нагрянул, когда отец закричал:

— Сын, берегись! Сверху!

Я поднял взгляд и увидел, как громадная дубовая бочка летит прямо на меня. От страха я инстинктивно зажмурился и вытянул вперёд руки, ожидая страшного удара. Но вместо этого ощутил странное, почти невесомое прикосновение. Несколько секунд я не осмеливался открыть глаза, а когда наконец приоткрыл один, то увидел ошарашенное лицо отца. Оказалось, что в моих ладонях лежит та самая бочка, словно она была лёгкой игрушечной деталью, а не много килограммовой махиной. Я аккуратно опустил её на землю, сам до конца, не веря своим глазам. Отец подскочил, схватил меня за руку, мы выбежали из погребов и сели на ближайшую скамейку, оба потрясённые. Так мы поняли, что я обладаю нечеловеческой силой.

С этого момента наша жизнь изменилась. Оказалось, что я не только силён, но и невероятно вынослив: нет ни одного удара или раны, которые смогли бы причинить мне вред. В один из поступков, о котором я до сих пор жалею, я взял отцовское ружьё и выстрелил себе в грудь, чтобы проверить, действительно ли я неуязвим. Пуля просто сплющилась, не оставив даже синяка. Мама потом чуть не сошла с ума от таких новостей, а отец выдал мне самый настоящий нагоняй, какого я никогда прежде не получал. Зато теперь все сомнения исчезли: моё тело было защищено от урона.

Спустя ещё несколько лет выяснилось, что у меня есть ещё одна сверхспособность: невероятная скорость. Сначала я заметил, что могу за долю секунды пересечь комнату, не успев даже моргнуть. Потом обнаружил, что легко обгоняю машины, когда решил посоревноваться с отцом. К десятилетнему возрасту я уже мог пробежать сотни километров буквально за мгновение. И что самое странное — эта моя скорость росла, пусть и медленно, но неуклонно. Я чувствовал, как будто мой организм с каждым днём становиться сильнее.

И, конечно, нельзя забыть про мои ночные полёты, которые начали проявляться тоже довольно рано. Но в конце концов я собрался с духом и задал родителям вопрос прямо: «Откуда у меня все эти способности? Почему я отличаюсь от всех детей?» Я рассказал о том, что в моей памяти всплывают воспоминания: вспышки, грохот, какие-то голоса и их лица. Всё это было обрывками, но отчего-то казалось до ужаса знакомым. Отец выглядел задумчивым, но наконец сказал, что пришло время раскрыть мне настоящую тайну моего появления. Он отвёл меня в старое хранилище, где, под слоем пыли и сваленных вещей, обнаружилась странная металлическая капсула продолговатой формы. На её корпусе я отчётливо разглядел букву «S», выгравированную в изящном стиле. И тут всё встало на свои места: я вспомнил, как в прошлой жизни так часто обсуждал вселенную Marvel, вселенную DC, всевозможные параллельные миры… «Мать вашу, — подумал я тогда, — я Супермен во вселенной Marvel!»

Мозг отказывался воспринимать столь абсурдное совпадение, но всё указывало именно на это. Мой корабль, невероятные способности, полная неуязвимость — и вдруг вселенная Marvel вокруг меня? Я не знал, как так получилось, но здесь, на Земле, я оказался тем самым Кал-Элом, только перенесённым в другое измерение. Родители заверили меня, что любят меня таким, какой я есть, но добавили, что мне нужно быть предельно осторожным и не раскрывать свою тайну больше никому. Иными словами, будь простым ребенком, но помни, что ты не совсем обычный.

*****

— Садись за стол быстрее, а то не успеешь нормально позавтракать, — внезапно вывела меня из раздумий мама, постукивая ладонью по стулу, чтобы я не медлил.

За столом уже сидел отец, неспешно листая «Нью-Йорк Таймс». На его лице отражалась спокойная уверенность человека, который точно знает, чего он хочет и к чему идет. Я уселся напротив и принялся поглощать горячую яичницу со свежим хлебом, параллельно стараясь избавиться от мыслей о том, что я Супермен. Мне хотелось обсудить это с кем-то ещё, но, увы, пока только родители были в курсе моей тайны.

Отец отложил газету в сторону и негромко обратился ко мне: — Брюс, я тут вспомнил, ты говорил, что сегодня у вас в школе отбор в команду «Кингстонские Тигры» по американскому футболу. Мы подписали тебе разрешение, но… ты уверен, что это будет честно по отношению к остальным ребятам? Ведь у тебя есть кое-какие преимущества. Я не хочу, чтобы ты даже случайно травмировал кого-то или раскрыл себя.

Я проглотил кусок яичницы и посмотрел на отца с очень серьёзным видом: — Пап, ты же сам говорил, что в школе был капитаном команды, и это было одно из лучших событий в твоей жизни. Ты до сих пор вспоминаешь, как вы выиграли чемпионат штата, как все радовались победе. Мне тоже хочется ощутить этот азарт, почувствовать себя частью сплочённого коллектива. У меня нет цели доказать что-то или унизить соперников. Я обещаю, что не буду использовать сверхсилу — ну… по крайней мере, постараюсь. Никто не заметит, что я «особенный», это будет наш секрет. В конце концов, мне просто хочется пожить нормально, как обычный подросток.

Отец улыбнулся, а потом взъерошил мои волосы, словно хотел сказать: «Ладно, делай, как знаешь, сынок». — Хорошо, даю зелёный свет, но все же держи себя в руках, — всё-таки предупредил он.

— Всё-всё, заканчивайте болтать, — веско вмешалась мама, сверившись с часами. — Брюс, поторопись, иначе опоздаешь. Тебя отвезти?

— Нет, спасибо, я сам доберусь. Ты же знаешь, — улыбнулся я и соскочил со стула. Применив чуть-чуть своей скорости, я мигом метнулся в комнату за рюкзаком и вернулся обратно, уже готовый к выходу.

— Брюс Джонатан Уэйн, а вы ничего не забыли? Ланч, кто будет брать? — строго напомнила мама, когда я уже стоял на пороге.

Я тут же появился около неё, аккуратно взял еду, чмокнул её в щёчку и исчез из комнаты.