Кодекс Хёрта

Глава 39

1 сентября 2008 года

База «Dark Firmament», окрестности Симмеспорта, штат Луизиана, США

Рано утром мы погрузили детей вместе с охраной на конвертоплан и отправили в Вашингтон. ВВС предоставили сопровождение, хотя это уже была перестраховка. Я, скрепя сердцем, остался на базе, поддерживать детей на месте будет Малати. А в Белом Доме пусть думают, что я занят чем-то более важным, а то расслабятся.

В моём кабинете собрались, помимо меня и Чихару, Траск с Келли, Эдди, Митч и Адам. Траск приволок шампанское, чтобы было что открыть, когда придёт момент.

— Здесь стало тесновато, — проворчал я, оглядывая комнату.

На самом деле хотелось курить, но я не полная свинья, чтобы делать это при таком скоплении народа, да и здесь дамы.

— Не волнуйся. На новой базе у тебя будет шикарный кабинет, куда можно будет нагнать человек пятьдесят, — пообещал Траск.

Настроение у него было праздничное, и я сомневаюсь, сможет ли хоть что-то это изменить.

— Боюсь представить, какой кабинет будет у тебя, — вернул я шпильку Алексу.

Траск ответить не успел, в дверь постучались. В кабинет заглянула Оливия.

— Разрешите присоединиться?

— Проходи, но придётся сидеть у кого-нибудь на коленях, — пригласил женщину Эдди.

Никакого пиетета перед начальством. Иногда я удивляюсь, как у нас вообще получается работать. Посмотришь со стороны — балаган и цирк на выезде.

— Я лучше поближе к курящим и окну, — улыбнулась Эберт.

И, никого не смущаясь, открыла балконную дверь и села прямо у окна, тут же вытащив пачку сигарет.

— А вот и картинка.

Митч и Адам настраивали телевизор. Нет, можно было сделать один звонок, и нам что угодно и где угодно настроят, но... Мужчинам хотелось немного поковыряться в технике, самоутвердиться в собственных глазах. Поэтому каким-то извращённым способом к принесённому неизвестно откуда телевизору был подключён телефон, и каким-то непонятным образом всё это было настроено для просмотра федерального канала.

Народ кое-как расселся, не переставая обсуждать между собой какие-то незначительные вещи. Эберт, достав телефон, поднялась, удерживая губами сигарету.

— Исторический момент, дамы и господа. Руководство Службы Контроля Металюдей в неформальной обстановке. Это надо зафиксировать для истории.

— Бутылку уберите только со стола, — напомнил я.

Пока Оливия выбрала ракурс и смогла поместить всех нас в кадр, мы успели принять расслабленные позы.

— Замрите, снимаю.

Телефон в её руках несколько раз повторил звук сработавшего объектива.

— Ну-ка дай заценить! — потребовал Алекс. — Может, придётся на мой повторить, у меня камера помощнее.

Эберт показала Траску фото, и тот подтвердил своё предположение.

— Да, давай повторим, — протянул ей свой смартфон, показав, как делать фото.

Ещё несколько фотографий.

— Отлично! Сделаю всем копии на лучшей бумаге и в рамочке, — пообещал Алекс, оценив результат.

Я оглядел присутствующих. Из всех за профессиональные навыки здесь сидела только Чихару, ну и Оливия. Остальные либо по знакомству, либо по рекомендации от знакомых. Иронично.

— Кто-нибудь знает, когда у нас день основания? — напомнил Алекс.

— В бумагах значится двадцать пятое июля, — ответил Адам. — Ссылаются на подписанный президентом приказ о создании службы.

— Но конгресс же ещё не принял все поправки, — напомнил Макдир.

Адам отмахнулся.

— Даже когда примут, ссылаться будут на этот же приказ. Уверен, официальной датой создания MCS станет именно двадцать пятое.

— За месяц мы очень много сделали, — отметила Чихару.

Её английский становился всё лучше.

— Подтверждаю, — кивнула Оливия. — Пока мистер Хёрт не появился, здесь было болото с лягушками. У меня, правда, работы больше не стало, но со стороны наблюдать было очень интересно.

— Очень интересно? — зацепилась Келли. — Это ваша оценка, как учёной?

Олимпия ничуть не смутилась.

— Не провоцируй меня, девочка. Я могу пояснительную записку на пятидесяти страницах написать, обосновав, почему мне было «очень интересно».

Перепалку прервал Адам.

— Господа и дамы, начинается.

Прямая трансляция из Белого дома. Первый, конечно, на экране появился Аутфайтер.

— Желающие слушать президента есть? — задал вопрос Алекс.

Ответом ему было молчание.

— Единогласно, — на правах начальника объявил итог демократического голосования. — Господи, храни демократию.

— Аминь! — поддержали меня все, кроме Чихару.

Впрочем, и она была за, просто ещё не прониклась нашей американской культурой.

В итоге говорящая голова Майки улыбалась нам из телевизора, но оставалась беззвучной. Идеально.

— Мистер Хорнет, — обратилась Чихару к нашему юристу. — А если в выборах победит мистер Блэк, как это на нас скажется?

Адам переглянулся с Макдиром. Я уже понял, что эти двое нашли общий язык и если ещё не спелись, то на пути к этому.

— На самом деле каких-то особых перемен ожидать не стоит. Мистер Хёрт не из парней Аутфайтера, менять его спустя месяц после назначения — только если мистер Блэк имеет личные счёты. Могут поставить своего человека, на фиктивную должность, чисто ради контроля, но это не проблема.

Я кивнул:

— Ага, был бы толковый, а работа у нас найдётся.

— Остаётся финансирование. Митч?

— Никаких драматических изменений, — подхватил Макдир. — Наши траты обоснованы. И если президент не пожелает свернуть всю программу — нам ничего не угрожает.

— Не знаю, как вы, — привлёк к себе внимание Алекс. — Но я буду голосовать за Блэка.

Никто особой поддержки Траску не высказал, но и заметного негатива не проявил. Похоже, Аутфайтер и проталкивание повестки во все щели успели у многих достать до печёнок.

— А вот и наши метадети, — кивнула на экран Оливия.

Алекс тут же прибавил звук. Я достал сигару и затянулся, расслабившись. Никак на происходящее повлиять всё равно не смогу, остаётся только наслаждаться шоу.

Первым вышел Сэм. Чёрт, и здесь чёрного парня пустили вперёд. Но в коем-то веки он вёл себя спокойно, без всяких кривляний пожал руку Майки.

— Меня зовут Black Bolt!

И выдал несколько молний куда аккуратнее, чем в нашу первую встречу. И даже позу выбрал... Нормальную. О настоящем имени его не спрашивали, была такая договорённость. Тайна личности масок. Помимо прочих, в конгрессе рассмотрят закон, запрещающий публично называть реальные имена металюдей без согласия их самих.

Вопросы Сэму задавали насквозь ожидаемые. Куда он собирается направить свои силы, как ему служится в государственной организации и так далее. Как и договаривались, Сэм, да и остальные будут отвечать, что пока только тренируются и не готовы выйти на улицы, но так да, будут служить и защищать, помогать полиции, пожарным и всем остальным. Держался Сэм хорошо. Намного лучше, чем можно ожидать от мальчишки. Сделав ещё несколько финтов с электричеством в конце, Сэм уступил место Элис.

Девочка тоже не тушевалась, вела себя естественно. Хотя под бронёй лица не видно, да и движения частично скрыты, но Элис производила впечатление уверенной в себе девушки. Показала несколько трюков с парящими в воздухе предметами, но не более того. А когда Майки спросил, как к ней обращаться, назвалась.

— Зовите меня Valkyrie.

Ассоциация с девой-воительницей ей нравилось больше, чем с ведьмой. Элис вообще стремилась убрать негативный окрас из своего образа, это было заметно, когда мы обсуждали супергеройское прозвище. На стандартные ответы она отвечала очень близко к словам Сэма, но ещё высказала желание научиться медицине, потому что её способности позволяют проводить тонкие манипуляции внутри тела человека. Она надеется, что сможет помогать в некоторых сложных медицинских случаях, когда получит достаточное образование.

Мы о подобном заранее пресс-службе президента не сообщали, и Майки на миг сбился, но вряд ли это кто-то заметил. Президент пообещал всячески содействовать развитию Элис, и вообще был рад, что девочка видит себя в медицине.

Последним на сцену вышел Дэвид.

— Я — Juggernaut, — представился парень.

И чтобы подтвердить имя, попросил Майки сесть на стул, а затем поднял президента одной рукой, не демонстрируя особого напряжения. Испытания сил Дэвида выявили один нюанс. Его силы не увеличивали физические возможности, они работали иначе. То есть он мог поднять одной рукой ровно столько же, сколько двумя руками. Или если ляжет на спину и будет поднимать ногами — результат тот же. Его способность распределяла нагрузку на весь организм, поэтому даже пальцем он мог сделать всё то же самое. Ну и мы нашли ещё побочное применение, отчего он и взял прозвище. Если он упрётся ногами, то сбить его не выйдет даже машиной. Соотношение веса перестанет иметь значение, как и такие мелочи, как сила трения, например, вместе с некоторыми другими законами физики. Поэтому Дэвид действительно имел все шансы годам к двадцати полностью оправдать своё прозвище. На стандартные вопросы он также ответил без особых проблем и без особых откровений.

Было заметно, что Майки будто ждал чего-то ещё, но не судьба. Летать никто из детей не умел, или пока не умел. Дэвид должен был научиться, Элис, в теории, легко могла бы поднять себя в воздух. Только с Сэмом было совершенно непонятно, вроде никаких предпосылок к полёту в его способностях не наблюдалось.

Дальше пошла болтовня. Майки задал ещё несколько вопросов уже всей троице. Дети ответили, что от них требовалось. Пресс-служба Аутфайтера считала, что дети должны целую агитку задвинуть, приглашая всех на выборы, и чтобы обязательно голосовали все за Майки, но я от этой ереси наотрез отказался. Без меня там, конечно, могли и надавить на ту же Малати, но, видимо, не надавили. Да и я инструктировал самих детей, обрисовав в общих чертах, в каких рамках они могут спокойно действовать. На удивление все трое демонстрировали понимание и адекватность. Порой они начинали меня пугать.

Алекс убрал звук и потянулся за бутылкой шампанского.

— Поздравляю всех нас, коллеги. Первый шаг в, надеюсь, долгом и сложном пути мы сделали. В грязь лицом не ударили. Ура!

Хлопнула пробка. Учитывая количество присутствовавших, досталось всем буквально по трети фужера, но это и был чисто символический жест.

— Выражаю всем личную благодарность, господа и дамы, — взял я слово. — Впереди нас ждёт ещё огромный ворох работы, но свои имена в историю мы уже вписали крупными буквами. Герои — это герои, на их плечи лягут опасности, они будут побеждать и геройствовать. Но мы с вами всегда будем знать — что стоит за любым подвигом, за любой спасённой жизнью. За нас!