Кофе в постель, пожалуйста!

БЕСЕДА ШЕСТНАДЦАТАЯ, СОБЛАЗНИТЕЛЬНАЯ

Зайдя в кафе, я нашарила взглядом свой объект, который вел вежливую беседу с каким-то мужчиной, и решительным шагом направилась к соседнему столику. Дождавшись, когда Константин поднимет глаза, я слегка улыбнулась, удерживая его взгляд, и чуть замедлила шаг, красиво покачивая бедрами.

— Тамара, — поздоровался Константин, глядя на меня поверх очков, — рад вас видеть.

— О, Тамара Михайловна, приветствую! — обернулся его спутник, совершенно неожиданно для меня оказавшийся знакомым участковым. — Вы извините, мне уж давно пора бежать. Дела!

Спешно распрощавшись со мной и с журналистом, Павел Ярославович схватил со стойки приготовленный для него кофе на вынос и, перекинувшись напоследок парой фраз с барменом, поспешил к выходу. Константин же, проводив его взглядом, вежливо мне улыбнулся и вернулся к разложенным на столе бумажкам, продолжая работать как ни в чем не бывало. Черт!

Немного раздосадованная провальным блицкригом, я кинула сумочку в кресло, сняла пальто, чуть встряхнула его, чтобы моей жертвы коснулся шлейф духов, и повесила одежду на услужливо поданную барменом вешалку. Благодарно ему кивнув, я села за столик и незаметно ослабила пояс кардигана, чтобы тот немного сполз с одного плеча. Кирилл, засмотревшись на декольте, одобрительно покивал в ответ и отправился варить мне приветственный кофе. Я же закинула ногу на ногу, ожидая свой незаказанный заказ и просчитывая следующий шаг.

Пока я обдумывала план действий, передо мной вырос высокий прозрачный стакан с белоснежным рафом, украшенный кошачьей мордочкой из молотой корицы. Задумчиво погладив пальчиком десертную ложечку с длинной тонкой ручкой, которую Кирилл подал вместе со стаканом, я взяла ее и опустила в кофе. Принося в жертву изображение милой кисы, я сделала несколько вращательных движений, медленно вынула и аккуратно облизнула белую пену, задумчиво глядя в сторону. Затем перевернула ложечку и провела кончиком языка по другому ее краю, усиленно жмурясь от удовольствия. Когда столовый прибор был облизан со всех сторон в самых вызывающих ракурсах, я покосилась на Константина и, к своему разочарованию, не заметила никакой реакции: мужчина сидел, уставившись в монитор, и, слегка хмурясь, над чем-то размышлял. Вздохнув, я отложила вычищенную до блеска ложку и уже без всяких ужимок отхлебнула свой раф, обводя глазами помещение в поисках вдохновения и новых идей. Бариста, оказавшийся на траектории моего взгляда, чуть приподнял брови и кивнул на кофе, как бы прося оценить выбор напитка. Соединив колечком большой и указательный пальцы, дала понять, что клиент в виде меня всем доволен.

Придя к выводу, что для завоевания Константина нужно что-то посерьезнее, я встала и прошествовала мимо него к дальним книжным полкам, аккуратно преодолев злосчастную ступеньку. Выудив там первую попавшуюся книгу и совершенно, вот совершенно случайно уронив ее, я с томным вздохом нагнулась за распахнувшимся при падении томиком. Конечно же, стоя спиной к заветному столику. И, разумеется, не сгибая ног. Когда моя вполне себе приличная юбка длиной по колено задралась до максимально допустимой в общественном месте высоты, я замерла, досчитала до пяти и только потом выпрямилась, чуть было не забыв поднять с пола раскрытую книгу. Делая вид, что читаю, посмотрела через плечо: Константин снова строчил что-то в ноутбуке, не отрывая взгляда от экрана. Р-р-р! Скрипнув зубами, я раздраженно посмотрела на книгу в своих руках, будто это она была виновата в моем провальном пикапе.

«Мужчины влекутся к позорным деяниям многими страстями, а женщин же ко всем злодеяниям влечет одна страсть, — гласили строчки, от которых у меня глаза полезли на лоб, — ведь основа всех женских пороков — это жадность». А? Это ты мне, Вселенная? Даже ты сегодня не на моей стороне!

Сердито захлопнув книгу, я собралась уже модельной походкой вернуться к своему месту, но вдруг увидела то, чего никак не могла здесь увидеть.

На стене, прямо напротив барной стойки, красовалась знакомая картина. С трудом поборов в себе желание как следует протереть глаза, я уставилась на мамину «Танцовщицу», раскинувшую руки на фоне широких огненных мазков. Запрокинув голову, она отставила назад ногу, скрытую длинным подолом красного платья, и не проявляла никакого интереса ко мне — своему прототипу, потратившему на позирование почти пятнадцать часов свободного времени. «Подбородок выше! — тут же раздалось в голове эхо маминых указаний. — И разверни корпус правее, не ломай мне композицию, Тамара!» Невольно попятившись от холста, который еще долго будет являться мне в ночных кошмарах, я забыла об опасной ступеньке и нелепо взмахнула руками, все еще сжимая в одной из них трактат по демонологии.

— Осторожнее, — предупредил меня тихий мужской голос с легкой хрипотцой, в то время как упершаяся в спину ладонь не дала позорно упасть на лопатки. — Здесь приступка.

— С-спасибо… эм… Кирилл. — Во взгляде бармена, впервые услышавшего свое имя в моем исполнении, смешался легкий коктейль из удивления и любопытства. — Засмотрелась на картину. Красивая, да?

— Да, — кратко согласился со мной парень, помогая спуститься с коварного подиума, — очень чувственная.

Ой, а у него сережка в ухе, оказывается. Интересная такая, в виде свернувшегося кольцом Чужого.

— Ммм, наверное…

Краем глаза заметила, что Константин наконец поднял голову и посмотрел в мою сторону, привлеченный тихой беседой. Воодушевленная, я скомканно поблагодарила бармена за помощь и направилась к своему столику, стремясь закрепить неожиданный успех. Проходя мимо Константина, призывно и многообещающе улыбнулась, и он, поймав мой прямой взгляд, ответил улыбкой. Исключительно вежливой улыбкой и не менее вежливым вопросом:

— Почитать решили?

— Да вот… В целях саморазвития…

Мы синхронно покосились на обложку выбранной мной книги, мрачно сверкнувшей заглавием «Молот ведьм» на фоне пылающего костра. Оу.

— Что ж, как говорит Фолкс, книги — это ключ к реальности, — прокомментировал мой странный выбор Константин и вновь отвернулся, уходя в свои записи.

Ну уж нет! Я три дня на тебя охотилась, каждый вечер сидя в засаде с чашкой кофе. И все это не для того, чтобы так просто сдаться!

Вернувшись за стол и чуть откинувшись назад в кресле, я скопировала позу Константина и, достав из сумочки карандаш, потыкала им в раскрытую наугад книгу. Если уж техники НЛП меня не спасут, то останется только признать свою несостоятельность и сдаться Игорю. Хотя нет, я не настолько еще отчаялась.

Я поводила карандашом над строчками и потерла пальцами переносицу, поправляя несуществующие очки. Нос уже начал побаливать от постоянного трения, но своего я добилась, сумев привлечь внимание журналиста, оторвавшегося от работы. Не успела обрадоваться, как стало понятно, что мужчина просто задумался и смотрит сквозь меня, постукивая ручкой по блокноту. Что ж, иду на абордаж! Я негромко кашлянула и пленительно улыбнулась, когда Константин, стряхнув задумчивость, перевел на меня осознанный взгляд.

Пользуясь моментом, я облокотилась на стол, чтобы вырез на груди предстал в самом выгодном свете, обхватила губами карандаш и чуть подалась вперед. Тяжелая артиллерия в бой! Медленно повертела карандаш во рту, поправила волосы. Бросила взгляд искоса и тут же опустила ресницы. Снова тряхнула волосами, которые уложила сегодня романтичными волнами, и боковым зрением заметила, что мои усилия даром не пропали.

Константин заметно оживился и, быстро что-то напечатав, захлопнул крышку ноутбука. Встретившись с ним взглядом, я послала ободряющую улыбку, которая, как магнит, должна была притянуть к себе желанную добычу. Подчиняясь ее притягательной силе, Константин встал и, захватив со стола мобильный, приблизился ко мне… И прошел мимо, прямо к барной стойке.

— Еще американо, будьте добры, — попросил мужчина, прежде чем скрыться в коридоре, ведущем к уборным.

Со злости я закуталась в кардиган, пряча порядком замерзшее плечо. Взяла свой стакан с кофе двумя руками и отхлебнула, глядя в окно. Да меня хоть прямо сейчас на фотку в инстаграм! Красивая девушка сидит в кафе — главная тема осенних фоток, у любого эстета уже давно бы случился визуальный оргазм. Почему наш любитель искусства не обращает внимания на такое очарование?

Чувствуя, что просто так раздражение не уляжется, я разблокировала экран телефона и открыла мессенджер. Набрав Вере жалобное «Кажется, соблазнение не моя стезя», я отложила телефон, и вновь уставилась в окно, где начал моросить дождь. Ну вот, а я опять забыла зонт дома…

— За счет заведения.

Я вздрогнула и немного растерянно посмотрела на Кирилла, внезапно очутившегося совсем рядом. Молодой человек принес мне новую порцию кофе и блюдечко с кусочком пирога, украшенного черникой, чуть присыпанной сахарной пудрой. Не дожидаясь благодарности, бариста вернулся за стойку, а я едва слышно вздохнула. Вот теперь картинка стала идеальной, хоть сейчас на рекламу кофейни. Ну и у кого тут больше художественного вкуса: у мужчины, уткнувшего нос в ноутбук, или у человека, который варит мне кофе?

Вяло ковыряя халявный десерт, я почувствовала вибрацию браслета, оповещавшего о новом входящем. Странно, Верунчик обычно так быстро не отвечает. Глянув на экран телефона, я прочитала: «Эй, кого ты там соблазняешь без меня?» Вот только отправителем значилась вовсе не Вера. Чувствуя, как по спине стекает холодная капелька пота, я застыла, глядя на аватарку с гепардом: предыдущее сообщение улетело к нему, когда я случайно ткнула в соседнюю строчку.

Стоп, а почему это я так разволновалась? Вот если бы моя личная переписка засветилась в школьном чате, тогда можно было бы проявить беспокойство. А фелинолога я и держу у себя для подобных бесед, разве нет?

«Прости, это не тебе», — напечатала я, быстро успокоившись.

Взяв второй стакан с кофе, сделала большой глоток и попробовала кусочек черничного пирога. Ммм, вкуснота!

«У меня появился конкурент? — Ответ гепарда, как всегда, не заставил себя долго ждать. — Имей в виду, я рассчитываю на эксклюзивность наших отношений».

Ой, какая прелесть.

«Не подумай, такие отношения у меня только с тобой!»

«О, ты научилась выделять слова жирным шрифтом?»

«Как видишь, я хорошая ученица», — набрала я, продолжая наслаждаться десертом.

«Так и хочется научить тебя плохому, детка!» — признался неизвестный, отчего я фыркнула себе под нос.

Заметно повеселев, я набрала ответ с шутливым требованием дать мне несколько уроков соблазнения, и подняла глаза от телефона. В углу сидела парочка новых посетителей, на приход которых я даже не обратила внимания. Кирилл, уже успевший их обслужить, стоял за своей стойкой и, медленно прихлебывая кофе из маленькой чашечки, смотрел прямо на меня. Указав на пирог, я улыбнулась и подняла вверх большой палец. Он в ответ показал на меня, затем на уголки своих губ и тоже поднял большой палец вверх. Доволен, что смог порадовать клиента? Как это мило!

— Тамара, вы обворожительны. — Вот же, я и не заметила, когда Константин вернулся на свое место и принялся наблюдать за мной, сняв очки и прикусив их за дужку. — Сегодня особенно.

— Спасибо, мне очень приятно, — отозвалась я, одарив мужчину своей самой вдохновляющей улыбкой. — А вы сегодня особенно трудолюбивы.

— И не говорите. — Константин вздохнул, устало потер глаза и расплывчато пояснил: — Надо было срочно решить одну проблему.

— Но вы справились? — спросила я и плавно переместилась к его столику, положив руку на спинку свободного кресла. — Позволите?

— Да, я как раз все закончил, присаживайтесь, конечно, — рассеянно произнес журналист, убирая со стола ноутбук, лежащий рядом с чашкой кофе и красивой записной книжкой.

На исписанных страницах пестрели непонятные наборы букв и цифр вроде «M249» и «XM1014», перемежаемые столбиками каких-то заметок. Увидев мое любопытство, Константин деликатно закрыл и спрятал книжицу, на обложке которой я успела рассмотреть золотое тиснение в виде переплетающихся букв «К» и «Р». Сразу понятно, что дорогая вещь, сделанная на заказ.

— Эм… — замялась я, судорожно ища тему для разговора. — А почему вы работаете в кафе? Вас не отвлекают разговоры посетителей и звуки кофеварки?

— Здесь очень удачное сочетание шума и тишины. Дома последнее время слишком спокойно. Я люблю, когда вокруг кипит жизнь, что-то происходит, меняется.

— Вот как…

Черт, а что дальше-то? Все приемы обольщения, известные мне в теории, я уже применила — между прочим, впервые в жизни. Как-то так вышло, что инициаторами моих предыдущих отношений всегда были мужчины, а мне оставалось только благосклонно принимать их ухаживания. К смене ролей я оказалась банально не готова.

— К слову об изменениях, — вдруг помог мне Константин, когда я уже всерьез подумывала заговорить о погоде, — вы заметили новую картину?

О нет, только не это! Может, лучше обсудим дождик?

— Посмотрите, как интересно падает свет на ее спину, — тем временем продолжил ценитель прекрасного. — Будто проходит сквозь ткань. Невероятно талантливо! И… как бы это сказать…

— Чувственно, — подсказала я и покосилась в сторону Кирилла, протиравшего стол, на который неловкая девушка только что пролила кофе.

Красивые у него все-таки руки. Особенно когда рукава вот так по локоть закатаны.

— Именно! Чувственно! На мой взгляд, очень верная характеристика, — восхитился Константин, невероятно воодушевившись. — Интересно, кто автор? Ага, кажется, там есть подпись…

Увлеченный своим маленьким исследованием, Константин подскочил с места и целеустремленным шагом прошел к «Танцовщице». Смирившись с неизбежным, я поднялась и последовала за ним. В душе ворочались смешанные чувства: сквозь разочарование от того, что Константин ради картины покинул межсубъектную зону интимности, пробивалось самолюбивое понимание, кто именно изображен на полотне, заинтересовавшем мужчину. В принципе, он только что променял оригинал на копию. Может быть, стоит просветить его на этот счет?

— Вот тут, в углу, сигнатура, — пробормотал себе под нос журналист, почти уткнувшись носом в холст. — Жанна… Волынская? Волинская? Что-то знакомое…

Константин странно посмотрел на меня, но я лишь невинно захлопала глазами. Не может же он, в самом деле, знать мою фамилию? Андрей не стал бы просвещать его в этом вопросе. Успокоив себя подобным образом, я придвинулась поближе к мужчине, встав так, чтобы касаться его локтя, и тоже посмотрела на картину. Мама здесь превзошла саму себя. Ей удалось чудесным образом совместить телесность с духовностью, передать ощущение радости от движения, легкими штрихами обозначить страсть, горящую в сердце танцовщицы. Неудивительно, что Константин не может отвести взгляд от холста.

Искоса наблюдая за мужчиной, явно наслаждавшимся работой моей родительницы, я украдкой втянула носом его аромат: дорогой парфюм с популярными кедровыми нотами, смешанный с запахом тела, вызвал у меня вполне ожидаемую физиологическую реакцию. Я чуть прикрыла глаза и приподняла подбородок, чтобы мое сходство с женщиной на картине стало очевидным. Вот только предполагаемый партнер, не заметив моих потуг, достал смартфон и принялся что-то печатать. Да что с ним не так? Или со мной? Неужели я не в состоянии привлечь внимание понравившегося мужчины?

Не привыкла я все-таки к подобной охоте, одни осечки выходят да рикошеты по самолюбию. С резко упавшим настроением, я без слов двинулась к своему столику. Вдруг фитнес-браслет завибрировал, я на ходу подняла руку и увидела новое сообщение от гепарда: «Урок 1. Будь естественной». Вот паршивец! Но не успела ему ничего ответить, как левая нога провалилась в пустоту в том месте, где заканчивался коварный подиум.

— Черт!

Нога подвернулась, и в глазах потемнело от боли. Вскрикнув, я чуть было не упала, однако совершенно неожиданно была подхвачена на руки.

— Тамара, осторожно! — Константин, удививший быстротой реакции, поднял меня, будто перышко. — С вами все в порядке?

— Нога… — простонала я, мысленно прокляв треклятую ступеньку, а заодно и любимые сапожки на каблуках.

Мужчина стремительно подошел к креслу и, аккуратно опустив меня на сиденье, встал на одно колено.

— Позвольте я посмотрю?

Я коротко кивнула и зашипела сквозь зубы, когда теплые пальцы коснулись лодыжки. Темнота перед глазами уже рассеялась, но боль не отпускала.

— Ни перелома, ни вывиха, скорее всего небольшое растяжение. Нестрашно, но ногу лучше поберечь, — резюмировал Константин и вдруг выдал, уже набирая что-то на телефоне: — Я вызову такси и провожу вас домой.

Я резко вскинула голову, удивленно посмотрев на мужчину. А что, так можно было?

— Спасибо.

— Что вы, это мой долг. Простите, я покину вас ненадолго, надо сделать важный звонок.

Дождавшись моего кивка, Константин отошел за спину, скрываясь из вида. Я обернулась и, увидев, как мужчина прислоняется к дальнему стеллажу и роется в смартфоне, достала свой. Отправив фелинологу картинку с жирной черной галочкой, свидетельствовавшей о том, что урок по естественному поведению усвоен, закрыла мессенджер. Потерла больное место, попробовала наступить на ногу — и снова ойкнула. Как это все не вовремя! Или, наоборот, вовремя? Однако из-за ноющей боли оценить свою удачу не получалось.

Пользуясь одиночеством, успела написать Вере: «Если у меня с ним ничего не получится, то психологу потребуется психолог». И даже получила ответ: «В четверг муж с детьми валит к своей маме с ночевкой. Приходи в любом случае!» Я невольно улыбнулась: все же верная подруга поднимает боевой дух как никто другой.

Такси подъехало очень быстро. Сразу после того, как моя цель расплатилась за кофе, а я прочла новое наставление виртуального секс-гуру: «Урок 2. Пользуйся случаем». Признав своевременность совета, я попыталась встать и опереться на плечо Константина, но ковылять получалось очень медленно, так что мужчина, отмахнувшись от моих вялых возражений, снова подхватил меня на руки. И, вроде бы, я должна радоваться, наслаждаясь объятьями сильного и надежного спутника, его запахом и теплом, но острая боль в лодыжке не позволила мне должным образом проникнуться моментом. Пока Константин уверенно нес меня на руках, я, в пику всем любовным романам, думала не о наших бьющихся в унисон сердцах, а о том, как мне, мать твою, больно! Сквозь выступающие на глазах слезы я увидела Кирилла, который, глядя на нашу удаляющуюся композицию, подмигнул мне и беззвучно изобразил аплодисменты. Да я ведь не нарочно!

В машине, следуя теме второго урока блиц-курса по соблазнению, я села поближе к мужчине и послала по Ватсапу очередную галочку. Однако, несмотря на мои попытки максимально эффективно использовать короткий путь до дома, Константин упорно рассуждал о том, что в ближайшие дни мне нужно воздержаться от физических нагрузок, и даже перечислил список необходимых медикаментов, включающий три вида охлаждающей мази. Все это время меня не отпускало ощущение, что он специально издевается надо мной самым извращенным способом.

Когда такси остановилось напротив подъезда, телефон коротко завибрировал, оповещая о наличии третьего домашнего задания: «Урок 3. Позволь заботиться о тебе». Решительно кивнув невидимому учителю, я вышла из машины, громко ахнула и вновь была подхвачена на руки. Довольно улыбнувшись, я обхватила шею Константина и всю дорогу до дверей квартиры отчаянно изображала попавшую в беду принцессу, прижавшуюся к груди благородного рыцаря. Я уже мысленно представила, как приглашу его в свой замок и возблагодарю за спасение, когда на нашем пути вырос дракон. С «самыми что ни на есть» драконьими яйцами.

Сергей стоял на площадке, расплачиваясь с очередным курьером. Да что он там себе заказывает бесконечно? Не может, как нормальный человек, в магазин сходить и не маячить около моей двери, когда я возвращаюсь домой с объектом соблазнения?

— Мара, здравствуйте, — удостоилась я приветствия, как только курьер, получив деньги, шмыгнул к лифту. — Вам уже можно пожелать приятного аппетита?

Смотрю, шутка про самку богомола кого-то не отпускает.

— Желайте, — с вызовом ответила я соседу, после того как Константин аккуратно поставил меня на ноги, продолжая, впрочем, придерживать за талию. — Не всем же сидеть на диете, это дурно сказывается на характере.

Взгляд Сергея задержался на мужской руке, чуть сжавшей ткань светлого пальто, потом опустился к моей ноге, на которую я старалась не опираться, и, наконец, впился в лицо чужака. Густые брови на секунду сошлись на переносице, но быстро приняли прежнее положение и даже чуть вопросительно приподнялись.

— Сергей, — привычно представился сосед, протягивая руку моему гостю.

— Очень приятно. Константин. — Журналист с неожиданным энтузиазмом, показавшимся мне несколько наигранным, ответил на рукопожатие. — Тамара подвернула ногу в кафе, и я счел своим долгом ее проводить.

— Как это на нее похоже…

Константин сохранял вежливо-заинтересованный вид, а Сергей, как всегда, нависал мрачной тучей — того и гляди дождик пойдет. С минуту мужчины молчали, изучая друг друга, пока я рылась в сумочке в поисках неуловимых ключей. Да где они уже, черт возьми⁈ Хочу домой! С честно раздобытым мужчиной! Запереться на все замки и не выпускать его до утра, пока как следует не отработает освобождение!

— Нашла! — радостно воскликнула я, выудив из бокового кармашка ключ к разврату, и спешно открыла дверь. — Про…

— Спасибо, что помогли. Я дальше присмотрю, — спешно произнес сосед, ловко оттесняя Константина и подхватывая меня под локоть.

Я похолодела. Нет, ну не могут мои планы накрыться вот так!

— Идея, честно говоря…

— В таком случае полагаюсь на вас, — сказал Константин, не дав мне до конца выразить свое отношение к поступившему предложению. — Тамара, поправляйтесь, еще увидимся. Обязательно увидимся.

Перед тем как уйти, он бросил на меня странный взгляд и как будто хотел что-то добавить, но в последний момент передумал. Вместо этого с едва заметной усмешкой кивнул Сергею и, игнорируя лифт, начал бодро спускаться по лестнице.

— Вы! — злобно выплюнула я в лицо соседа, как только стихли шаги моих нереализованных желаний. — Лезете! Опять!

Сергей же, до этого напоминавший каменное изваяние, вдруг разом расслабился и подтолкнул меня в сторону квартиры. Игнорируя мои ругательства и попытки сопротивления, он снял с меня пальто и усадил на банкетку в прихожей.

— Давайте, аккуратно… — принялся приговаривать мужчина, осторожно стягивая сапожок с пострадавшей ноги.

— Идите уже домой! — продолжала я буйствовать, с трудом сдерживая себя от того, чтобы не лягнуть нахала. — Я вас ни о чем не просила!

— Ничего страшного, еще попросите, — самоуверенно заявил сосед, обувая меня в тапочки. — Здравствуй, Буцефал, здравствуй… Как ты себя чувствуешь, хорошо? Уже ничего не болит?..

Сергей подхватил на руки прибежавшего на наши голоса Люцика и принялся чесать его за ухом. Подлое животное, даже не удостоив меня взглядом, полностью сосредоточилось на мужчине, урча от удовольствия.

— Предатель! — прошипела я и поковыляла в сторону кухни.

Мне срочно нужен кофе, чтобы пережить разочарование.

— Кто пррришел? — громогласно вопросил Рюк, словно дозорный высматривающий нарушителей спокойствия с высоты кухонного шкафа.

Сергей, продолжая тискать кайфующего под его руками Люцика, прошел за мной. Без приглашения сев на стул, он вытянул свои огромные, занявшие полкухни ноги и стал наблюдать, как я, бормоча ругательства, гремлю посудой.

— Я тоже буду кофе, кстати. И вон те печеньки с верхней полки.

— Гррабители! — возмутился Рюк, пару раз хлопнув серыми крыльями.

Я злобно зыркнула в сторону соседа, но все же насыпала в турку две лишние ложки арабики. Залив кофе водой, поставила его на огонь и повернулась к своему пернатому любимцу.

— Иди сюда, мой сладкий, — засюсюкала я, косясь на Люцика: пусть знает, что теряет, продажный котяра. — Соскучился по мне, милый?

— Соскууучился! Царрица Тамаррра! — воздал мне хвалу попугай и величественно шагнул на мою руку, позволяя пересадить себя на подоконник.

— Царица Тамара?

— Вадим так меня называл, — пояснила я и со вздохом добавила, отвечая на невысказанный вопрос в глазах Сергея: — Мой муж.

— Это который?

— Третий.

Не прекращая оглаживать Люцика, перевернувшегося на спину и требовательно подставившего под ласки свое пузо, Сергей с комфортом откинулся на спинку стула и обратился к Рюку:

— Царица, значит?

— Тамарра! Крррасотка! — радостно подхватил попугай.

— Не без этого, — иронично согласился мужчина.

Пока я следила за кофе, Сергей продолжал как ни в чем не бывало болтать с Рюком. И самое паршивое, что тот с удовольствием его развлекал. Я, конечно, в последнее время уделяю своему жако меньше внимания, реже бываю дома и даже не беру с собой на работу, что для такой общительной птицы равносильно предательству. И все же он мог выбрать себе компанию и получше, чем распоясавшийся сосед!

— Сливки в холодильнике, сахар на столе, печенье сами знаете где, — мрачно сказала я, поставив перед соседом горячую чашку.

— Спасибо, мне и так хорошо.

— А мне нет, — буркнула я, отпивая свой кофе со сливками.

— Что, нога болит?

— Душа.

— Ладно вам, Мара, какая у ведьмы душа?

— Может, хватит шутить про нечисть?

— Какие тут шутки? В гневе вы чисто демоница.

— Да перестаньте уже! — взъярилась я и даже сгоряча притопнула ногой, но тут же взвыла от боли.

Сергей, будь он неладен, одним неуловимым движением согнал мявкнувшего кота с рук и опустился перед моим стулом. Закусив губу, я почувствовала, как он аккуратно провел пальцем по припухлости на лодыжке, безошибочно определив больное место.

— Ай!

— Терпите.

Вместо того чтобы оставить в покое несчастную женщину, сосед взялся за стопу обеими руками и прощупал ее так, что из моих глаз брызнули слезы.

— Что вы творите? — воскликнула я, безуспешно пытаясь выдернуть ногу из его цепких лап.

— Ничего серьезного, просто растяжение, но нужно наложить эластичный бинт. У вас есть? — привычно игнорируя мои вопросы, уточнил мужчина.

— В прихожей, справа на антресолях, — нехотя процедила я. — Куда вы? Там высоко, надо стул подста…

— В зеленой коробке, что ли? — крикнул этот верзила, чуть приподнявшись на мыски и вытягивая с верхней полки пластиковую аптечку. — Какой же здесь бардак! Да тут куча просроченных лекарств, как вы вообще выжили?

— С Божьей помощью! — огрызнулась в ответ.

— На выброс, на выброс… — забубнил мужчина, перебирая медикаменты. — Вы пока снимайте… эм… что там у вас? Чулки? Готовьте ногу, в общем, я сейчас все принесу.

— Иди ко мне, кррасотка! — подхватил Рюк, радуясь внезапной движухе и по-птичьи кивая бестолковой головой.

— Нет, Рюк, это не тот случай, — уныло отмахнулась я от попугая.

Усталость, боль и разочарование внезапно навалились со всех сторон и из меня будто выпустили воздух. Отвернувшись от двери, я с трудом сняла с пострадавшей ноги чулок, пока надоедливый сосед рылся в закромах аптечки.

— На ночь снимите, утром желательно так же перебинтовать. Сможете? — проводил он мне инструктаж, делая перевязку, с которой справился на удивление быстро и ловко.

Интересно, кем он работает? Может, врачом? Люцику уколы делал, мне вот ногу бинтует… Хотя что это за врач, который может по своему желанию прийти на работу попозже, если вдруг ему взбредет в голову провести ночь с больным соседским котом? Нет, точно не врач.

Заверив соседа, что со всем справлюсь, я все же выпроводила его из квартиры. Уже в дверях он обернулся и бросил напоследок:

— Стучите в стену, если что.

Совершенно вымотанная и опустошенная, я вернулась на кухню и сделала последний глоток остывшего кофе. Затем, решительно разблокировав экран телефона, отправила гепарду провальный красный крест и набрала короткое сообщение Вере: «Четверг. Алкоголь. Много».