Кофе в постель, пожалуйста!

БЕСЕДА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ, ОТКРОВЕННАЯ

— Вера, я тебе еще раз говорю, — обратилась я к подруге и произнесла раздельно, будто заклинание, способное изменить реальность: — Этого. Не. Может. Быть. Точка.

— Да какая точка, когда целая полоска. Точнее, две, — хохотнула Верунчик, но тут же остановилась, пытаясь что-то разглядеть в моем лице через экран смартфона. — Ладно, погоди кукситься, может это гормональный сбой.

Я сидела за кухонным столом, заваленным пустыми коробочками и надорванными упаковками.

— Пять штук подряд не могут врать! — ответила я, понимая, что противоречу сама себе. — На последнем тесте вообще три полоски!

— Может, у тебя двойня? — хрюкнула Вера, совершенно не разделяя моей паники.

— Ты еще тройню напророчь! Мне не до шуток!

— Поняла-поняла, только спокойно! — Подруга пошла на попятную, но все же не смогла сдержать любопытства: — Покажешь?

Я закатила глаза и поднесла бракованный тест с тремя розовыми линиями к камере телефона, попутно шуганув Люцика, примерявшегося разворошить горку на столе.

— Видно?

— Видно… Да, мать, ну ты и влипла! — ответила она и внезапно округлила глаза. — Ой, теперь, похоже, и вправду мать!

Я мрачно уставилась на нее, стараясь через расстояние донести всю неуместность веселья. Вера состроила скорбную рожицу в ответ, но почти сразу на ее лице расцвела очередная улыбка.

— Да ладно тебе страдать! Если родится мальчик, будет высоченный, вырастет баскетболистом!

— А если девочка? Баскетболисткой?

— Моделью! — торжественно заявила Вера, кривя лицо в попытке удержаться от смеха. — Слушай, чем тебе Сергей не угодил? Его живчики пробили броню твоего бесплодия. Тут памятник ставить надо!

— Вера, это не смешно! Даже если я действительно беременна… — Я сглотнула, пытаясь смириться с озвученной вероятностью. — Даже если так, то Сергей не просто донор биологического материала! Месяца не прошло, а он уже контролирует мою жизнь!

— Да чего там контролировать? — фыркнула подруга. — Быстро ли добралась до школы и хорошо ли покушала? Или он тебе сцены ревности устраивает?

— Не устраивает, — неохотно призналась я. — Скорее, наоборот.

— Знакомит тебя с красивыми молодыми людьми? — хихикнула Вера, и я снова мрачно зыркнула на нее. — Все-все, молчу.

— Что мне делать? — В отчаянии я схватилась за голову.

— Скажи ему, балда. А где он сейчас, кстати?

— На работу срочно вызвали.

— В выходной?

— У него странный график.

— Ты уже узнала, кем он работает?

— Нет! — Я отчетливо расслышала в собственном голосе истерические нотки, заставила себя глубоко вдохнуть и медленно выдохнуть, после чего продолжила: — Обещал рассказать, но до сих пор молчит. И про пистолет тоже не узнала…

— Тогда теперь вы квиты: у него тайна, у тебя тайна. И твоя, пожалуй, побольше будет.

— Мне, наверное, все же придется сходить к врачу, — нехотя сказала я, раздумывая о своем совсем немаленьком секрете.

— Ну да, на учет встать, но это попозже, — радостно покивала Вера, почувствовав, что фокус моего внимания сместился.

Я испустила мученический вздох, глядя на веселящуюся подругу.

— Все не по плану, понимаешь ты это или нет? Нормальные люди сначала знакомятся, затем встречаются, влюбляются, женятся, а уже потом заводят детей.

— Ты уже так пробовала, помнишь? Три раза. И что в итоге? Похоже, это не твоя дорожка.

А какая моя? Поругаться, переспать, завести ребенка, а потом и познакомиться можно? Что дальше? На свидания походить? Хотя у нас уже было целое свидание в кинотеатре. На которое мы друг друга не приглашали.

Вера, видимо, считала с моего лица сомнения.

— Не парься, так даже лучше! Подумай, как мама обрадуется!

— Твою ма-а-ать…

— Ты со своей сначала разберись! — захохотала подруга. — Потом знаешь, как будешь над этим ржать? А уж когда Андрею расскажешь!

— Ты меня добить решила, да? — поинтересовалась я, потирая пальцами виски. — Андрей не виноват…

— В том, что не смог сделать тебе ребенка? Нет, конечно, — легко согласилась Верунчик. — Бывает, не всем дано.

— За что ты его так не любишь? — устало возмутилась я. — Даже я уже отпустила ситуацию.

— Ты сколько угодно отпускай, а моя святая обязанность лучшей подруги — ненавидеть всех твоих бывших. Особенно тех, кто поставил детородную функцию выше твоей личности.

Браслет вжикнул, заставив меня дернуться. Когда это я стала такой нервной?

«Скучаешь, киса?» — прочитала я вылезшее поверх звонка сообщение и не сдержала нервный смешок. Заскучаешь тут. Я смахнула окошко с уведомлением в сторону.

— Ну вот, ты уже улыбаешься, — довольно сказала Вера, даже не догадываясь о причине моего веселья. — Отвлекись, займись чем-нибудь приятным.

— Не знаю, как у тебя, а у меня куча дел. Нужно срочно полежать на диване и подумать о бренности бытия.

— Правильно, полежи, — поддержала подруга. — Можешь еще переодеться во что-то кружевное и соблазнительное к приходу будущего отца.

Я вздрогнула. Портрет Сергея и звание будущего отца никак не хотели складываться в единый образ.

— Это еще зачем? — фыркнула я, чтобы Вера не заметила, как остро я отреагировала на ее замечание.

— Как зачем? Скоро фигура потеряет форму, нужно его привязать покрепче до этого времени.

Я зажмурилась.

— Вера!!! Ты понимаешь, что сейчас делаешь только хуже? Гораздо, гораздо хуже! Буквально каждой следующей фразой забиваешь новый метафорический гвоздь в крышку моего метафорического гроба!

— Прости-прости, не могу удержаться, правда! Я просто очень рада за тебя. Вот, посмотри! — Она приблизила ладони с растопыренными пальцами к камере своего телефона. — Видишь, аж пальцы дрожат!

— Долго еще будешь издеваться? — вздохнула я.

— Месяцев девять примерно. Но, ты же знаешь, я любя.

Ага, а припоминать мне этот день Вера будет всю оставшуюся жизнь. Тоже любя.

Распрощавшись с подругой, я открыла сообщение гепарда и задумалась, почесывая кота, вскочившего ко мне на колени. Скучать некогда, но отказаться от тайного общения, успешно заменявшего мне психотерапию последние пару месяцев, я пока не готова. Только бы к виртуальному интиму склонять не начал, а то я и с реальным любовником разобраться не успеваю.

«Ты мне нужна, — удивил собеседник, пока я пыталась собрать мысли в кучку, — как женщина».

Охренеть. Да вы сговорились, что ли?

«А?» — выдавила я из себя, с трудом выйдя из ступора.

«Я имел в виду, что нужен твой женский взгляд на ситуацию», — поправился гепард и вдруг замолчал.

«И?» — поторопила я его, заинтригованная необычным заходом.

«Скажем так, моему другу нравится одна женщина, но он не знает, как добиться ее расположения».

«О! — продолжила я перебирать алфавит, но, сообразив, что такой ответ легко можно принять за издевательство, поспешила добавить: — А я тут при чем?»

«Ты ведь тоже женщина! — выдал он факт, с которым трудно было поспорить. — Поделись секретом вашей загадочной психологии, чего тебе стоит? Я же открыл тебе тайны соблазнения мужчин, помнишь?»

«Допустим, — признала я, с дрожью подумав о своих потугах очаровать Константина, следуя указаниям виртуального помощника. — Хотя это мало чем помогло. Подобные советы всегда мало чем помогают».

«И все же».

— Люцик, фу! — воскликнула я, отпихнув любопытное животное, снова потянувшееся к кухонному столу. — Тесты на беременность котикам не игрушка, ясно тебе?

— Мяааау!

«Неужели есть что-то, чего ты не знаешь о слабом поле?» — поддразнила я гепарда и, уже отправив ответ, с сомнением его перечитала.

Это же не выглядит как флирт с моей стороны? Я ведь просто пошутила, верно? Или мои слова можно понять превратно? У-у, как сложно!

«Там особый случай», — весьма сдержанно пояснил мужчина и даже не свел все к теме секса.

Фух, пронесло!

«В чем дело? — набрала я, старательно вытесняя из мыслей навязчивую картинку Кирилла с телефоном в руках. — Крепость даже для тебя оказалась неприступной?»

«Мы сейчас о моем друге говорим, — напомнил собеседник, заставив меня хмыкнуть: ну да, ну да… — И дело не в этом».

«А в чем же?»

«Он хочет не затащить ее в постель, а подобрать ключик к сердцу».

Выпучив глаза, я смотрела на красное сердечко в конце сообщения и гадала, какой процент шутки содержится в только что прочитанных словах.

«Твоего друга надо занести в Красную книгу как последнего романтика на планете, — попыталась я отшутиться и поспешно добавила: — Извиняй, я в этом ничего не смыслю».

«И не надо! Просто скажи, какой мужчина смог бы тебя завоевать. В духовном плане. — Сообщения вылетали одно за другим, выстраиваясь ровным столбиком на экране. — Вдруг у вас с ней схожее мышление?»

— А еще имя, фамилия и место жительства… — пробормотала я себе под нос и тяжело вздохнула.

Может, сразу написать Кириллу, чтобы выбросил эту дурь из головы? Понятно же, что мы с ним не пара. У него молодость, свой бизнес и юная помощница, а у меня поздняя беременность, прожорливые питомцы и… Сергей.

«В мои годы становишься непривередливым, — все же написала я, неприкрыто намекая на нашу разницу в возрасте. — Остается только один критерий: с партнером должно быть комфортно».

«Тепло и сытно? Ты настоящая кошка!»

«Я не о том. — Пальцы забегали по виртуальной клавиатуре, делясь с мужчиной новыми откровениями. — Мне хочется чувствовать рядом с мужчиной уверенность, понимаешь? В наших отношениях, в завтрашнем дне, в нем и в самой себе. Не хочу ощущать вину за то, что не соответствую его стандартам. Не хочу доказывать ему свою любовь или даже просто привязанность. Не хочу ограничивать себя в чем-то из-за его привычек, закидонов или ревности. Особенно ревности! Ненавижу ревность! Тот, кому ты дорог, не должен сажать тебя в клетку и контролировать каждый вздох!»

Черт, меня понесло. Это все из-за приезда Вадима, не иначе. Бывший муж определенно разбередил старые раны.

«Извини, я увлеклась», — быстро свернула я больную тему, дав себе мысленный подзатыльник.

«Все в порядке, — тут же заверил меня гепард. — Думаю, моему другу будет полезно об этом узнать. Кажется, перед ним стоит сложный выбор и ему придется проявить решительность, чтобы потом ни о чем не жалеть».

«Моя подруга тоже сейчас на распутье, — вдруг выдала я, поддерживая тон беседы. — Ей предложили работу мечты. В стране мечты. А она никак не может согласиться».

«Почему не может?»

«Обстоятельства непреодолимой силы», — написала я и спохватилась, обнаружив, что неосознанно положила левую руку на живот.

Я жду ребенка. Я буду матерью. Обстоятельство весьма непреодолимой силы. Или наоборот? Хороший стимул изменить свою жизнь?

Представила, как уезжаю из страны, увозя с собой не только вещи. А потом поморщилась, подумав о позорном бегстве от проблем и не менее позорном возвращении. Сергей не дурак, и скрыть от него отцовство не получится. Нет уж. Расхлебывать — так все сразу.

«Я могу помочь?» — прочла я и чуть не прослезилась от такой трогательной заботы.

Отлично, теперь я еще и плакса. Видимо, зря надеялась, что все ограничится токсикозом.

«А у тебя есть машина времени?» — поинтересовалась я вместо ответа.

Возможно, я бы тогда вернулась в прошлое и заставила Сергея воспользоваться презервативом. Или заперлась бы от него на семь замков. Или вообще съехала бы с этой квартиры, подальше от чересчур плодовитого соседа. Тогда моей самой большой проблемой был бы цистит Люцика, а не горка положительных тестов на столе.

«О чем-то жалеешь?»

Хороший вопрос. Состоящий из пучины сомнений, круто замешанных на чувстве вины. Может, это был мой единственный шанс продолжить род во всех возможных вариантах развития событий? А я, выигравшая в лотерею с судьбой, сижу тут, не верю, сомневаюсь, боюсь радоваться, не знаю, что теперь с этим делать.

«Не жалею. Все, что ни делается, — к лучшему, так ведь?»

«Я тоже так думаю, котенок».

Я все-таки вытерла непрошеную слезинку. Что ты творишь, Кирилл? Нельзя же быть таким милым!

— Кто пррришел? — подал голос Рюк одновременно с разнесшейся по квартире трелью дверного звонка.

— Понятия не имею, — искренне ответила я попугаю, задаваясь тем же вопросом.

Сергей бы воспользовался своим ключом, Андрей бы предупредил о приезде… Неужели снова Вадим? Внутри все обмерло, стоило взгляду упасть на кухонный стол. В панике сгребла раскиданное там непотребство и, вздрогнув от повторного звонка, выронила ворох коробочек на пол. Да что ж такое! Быстро собрав рассыпавшийся компромат, засунула его в ближайший ящик. Не забыть бы выбросить, а то сосед, мягко говоря, удивится, когда полезет за чайной ложечкой.

Когда я в спешке распахнула дверь, взгляд уперся в нежно-розовые пионы, окруженные белыми бутонами незнакомых цветов. Икнув от неожиданности, отступила назад, безуспешно пытаясь побороть засвербевшее в районе солнечного сплетения тревожное чувство.

— К-константин? — не смогла я сдержать удивления, когда из-за пышного букета показалось улыбающееся лицо журналиста.

— Прошу прощения за внезапный визит, Тамара, — с изысканной любезностью отозвался мужчина. — Разрешите войти?

— Пожалуйста…

Я посторонилась, пропуская незваного гостя и принимая от него продуманно-небрежный букет. Ну и какого черта ему нужно? Я и так не успеваю отбиваться от претендентов на мою постель, а тут мутный журналист с неясными намерениями, которого я до сих пор не смогла раскусить.

— Кофе?

— С удовольствием, если вас это не напряжет.

Напрячь меня сильнее, чем я уже напряглась, засекая на часах положенные инструкцией к тесту три минуты, было бы очень сложно, поэтому я пожала плечами и прошла на кухню. Мысленно похвалила собственную предусмотрительность: Константин меня, конечно, уже видел в провокационной ситуации, но все же бумажки, на которые я недавно писала, — это несколько иной уровень интимности.

— Спасибо за цветы, очень красивые, — выразила я положенную вежливостью благодарность мужчине. — Сегодня какой-то праздник?

Если сейчас услышу, что каждая встреча со мной подобна празднику, я стукну его по голове этим же букетом.

— Нет, насколько я знаю, — ответил Константин с легкой улыбкой, будто догадался о моих мыслях, и присел на кухонный стул. — И все же я нашел повод прийти не с пустыми руками.

— Какой? — вынуждена была спросить я, доставая вазу и пристраивая в нее цветы.

— Я хотел бы с вами поговорить. — В голосе мужчины я, к своему удивлению, расслышала едва заметное напряжение. — Это очень важно для меня…

Константин замолчал, с прищуром уставившись на Люцика, играющего с какой-то бумажкой. Перевела взгляд на кота и с ужасом поняла, что эта пушистая сволочь все-таки стащила со стола самый дешевый тест в виде картонной полоски и теперь увлеченно поддевает его лапой, катая по полу.

— Кофе! — с совершенно неуместным энтузиазмом вспомнила я, привлекая в себе внимание мужчины. — Я купила просто потрясающий кофе, вы обязаны его попробовать!

— Не откажусь, — мягко ответил журналист, отвернувшись от разоблачающих кошачьих игр.

Черт, ложка нужна! Словно готовясь к прыжку с парашютом, я выдохнула и молниеносно открыла и закрыла ящик со столовыми приборами, чуть не прищемив себе руку. Картонные коробочки зашуршали, перекатываясь по лотку, пока я с колотящимся сердцем сжимала в кулаке трофейную, мать ее, вилку.

— Пообедаете со мной? — поинтересовалась я, демонстративно покрутив в руке раздобытый прибор, и заставила себя улыбнуться.

Видимо, улыбка вышла немного зловещей, и мужчина поспешил отказаться от столь заманчивого предложения:

— Благодарю, я не голоден.

Улыбнувшись еще шире, отчего Константин, кажется, даже слегка поежился, я повторила свой маневр, заменив вилку на кофейную ложечку. Бинго! Шлепнув наполненную джезву на плиту, покосилась на Люцика в надежде поймать момент, когда он потеряет интерес к проклятой бумажке. Но эта зараза продолжала, как ни в чем не бывало, развлекаться за счет моих нервов.

— Кхм… — откашлялся мужчина и предпринял еще одну попытку завязать разговор. — Еще раз простите за то, что явился без предупреждения…

— Ничего-ничего, я сегодня свободна и с удовольствием выпью с вами кофе, — рассеянно сказала я, не выпуская из поля зрения одну хвостатую скотину.

— Я рад, что не помешал вам и наконец смогу сказать то, в чем давно хотел признаться.

Под ложечкой засосало, и я невольно бросила взгляд на букет. А потом на ящик, куда свалила кучу тестов. Нервно сглотнула и, конечно, прозевала момент, когда Люцик точным ударом лапы отправил мой тест в полет через полкухни, наполовину загнав его под кухонный шкаф. Твою мать! Константин перехватил мой взгляд и привстал со стула, чтобы поднять картонную полоску. Сердце ухнуло в пятки, и я, сорвавшись с места, бросилась наперерез мужчине, впечатавшись темечком ему в челюсть.

— Извините, — простонала я, выхватывая картонку буквально у него из рук и пряча в карман домашних штанов, — Люцик разбрасывает мусор по квартире, мне так неловко!

— У вас сейчас кофе убежит, — тактично закрыл глаза на мою безумную выходку Константин, держась за ушибленное лицо.

Надеюсь, я ему зубы не вышибла?

— Очень больно? — виновато произнесла я спустя несколько минут, ставя перед пострадавшим гостем керамическую кружку асфальтового цвета. — Может, лед приложить?

— Не стоит. — Константин, поморщившись, потер челюсть, а затем прищурился, пристально разглядывая меня, и вдруг сказал: — Вы сегодня сияете. Каким-то особенным внутренним светом.

— Даже не знаю, с чего бы вдруг… — пробормотала я и покраснела.

Комплимент, наверняка выбранный наугад из журналистских закромов, причудливо наложился на мои новые обстоятельства. Или чересчур внимательный мужчина все-таки успел заметить мой маленький секрет и слова были сказаны неспроста?

Журналист продолжал меня разглядывать, а я в ответ разглядывала его. Все же до чего привлекательный мужчина: эти виски соль с перцем, серые миндалевидные глаза с намеком на азиатскую экзотику, мягкая загадочная улыбка… Не Вадим, с его подавляющей харизмой, а воплощенное обаяние, перед которым, наверняка не может устоять ни одна женщина от нуля до девяноста девяти. Даже жаль немного, что мы с ним никак не можем совпасть в попытках очаровать друг друга.

— Тамара, вы верите в судьбу?

Я сглотнула и, не найдя в себе сил ответить, неопределенно качнула головой.

— Я верю, — продолжил Константин как-то особенно проникновенно. — На мой взгляд, жизнь любого человека наполнена знаками. И наша любовь к одной кофейне, и встреча в художественной галерее, и совершенно непредсказуемое столкновение у вас дома — все это не просто цепь случайностей. Скорее, закономерность, суть которой я долгое время не мог понять, но наконец понял.

В ушах колотила кровь, мешая сосредоточиться на пламенной речи мужчины, и я трясущимися руками подняла свою кружку и отхлебнула кофе, который вдруг показался слишком горьким. Надо добавить сливки. Вот только если встану сейчас, то потеряю сознание. Что со мной? Нервы? Или гормоны?

— Мы ведь с вами уже давно знакомы, хоть и пытались долгое время притвориться друг для друга чужими людьми, — продолжил Константин, и я ощутила отчетливый спазм в желудке. — Между нами чувствуется связь, понимание — то, что заставило меня сегодня прийти к вам. Тамара, прошу, выслушайте меня. Признаться, я ужасно нервничаю и боюсь отказа, но все же не могу не спросить…

— Может, не надо? — пискнула я, но так робко, что меня даже не расслышали.

— Не могу не спросить, — повторил мужчина, собираясь с духом. — Тамара, вы познакомите меня со своей мамой?

Стоило последнему слову торжественно отзвучать на маленькой кухне, как наступила оглушительная тишина. Даже Рюк с Люциком, привлеченные голосами, уселись на пороге кухни и молча уставились на меня в ожидании ответа.

— Меня сейчас стошнит, — сдавленно призналась я и метнулась к мойке, понимая, что до туалета уже не добежать.

Никогда не думала, что после просьбы о знакомстве с мамой меня будет выворачивать наизнанку. Стыд-то какой!

— Вы сегодня вообще завтракали? — обеспокоенно произнес Константин, придерживая за спиной мои волосы.

Я без слов помотала головой, боясь нового приступа. Три чашки кофе с утра вряд ли можно назвать завтраком. Наверное, дело в этом. Стресс, все такое… Ну и беременность, пожалуй.

— Вы слишком беспечны, — с укором заметил мужчина, протягивая мне стакан воды. — В вашем положении надо правильно питаться.

Я кивнула, вяло подумав о том, что если Константин и не успел разглядеть тест, то мой организм сдал меня с потрохами. Подстава.

— Мне приятно ваше внимание, — выдавила я из себя, после того как прополоскала рот и сделала пару глотков, — но, как видите, ваши надежды себя не оправдали.

— Простите?

— В связи с открывшейся ситуацией знакомство с моей мамой теряет свою актуальность, не так ли? — криво улыбнулась я, испытывая при этом странные чувства.

— Я все еще не понимаю…

Нахмурившись, я внимательно посмотрела на мужчину. Неужели он настолько серьезно настроен, что моя беременность для него неважна? Да нет, так не бывает!

— Константин, я жду ребенка, — заявила я прямым текстом.

— И это прекрасно! — Он осторожно коснулся моей руки и, поднеся ее к своим губам, невесомо поцеловал тыльную сторону ладони, ввергая меня в состояние близкое к шоковому.

— Вам не кажется, что этот немаловажный факт заставляет внести коррективы в ваши планы?

— Вовсе нет, — ответил журналист с искренним недоумением.

— Боюсь, вы неверно меня поняли. Мне стыдно, что я ввела вас в заблуждение, поэтому должна объясниться. Я не просто беременна, я несвободна.

Да. Я сказала это вслух.

— О чем вы? — На лице мужчины отразилось не разочарование, а безмерное удивление.

Ну что неясного-то? Я не мастер словесности, но изъясняюсь вполне доступно!

— У меня есть… — сказала я, замялась, но все же выдавила из себя: — мужчина. Извините, если дала вам ложную надежду.

Глаза Константина расширились, блеснули пониманием, и я осеклась.

— Тамара, вы очень красивая женщина и невероятно интересный собеседник. Я был бы счастлив составить вам пару, но… — произнес Константин и внезапно замолчал, выдерживая поистине мхатовскую паузу, — но я уже женат. Состою в счастливом браке без малого пятнадцать лет, за которые супруга подарила мне четверых детей.

— Мяаау! — жалобно мяукнул Люцик, все еще сидевший рядом с Рюком на пороге кухни.

— Пошли вон, — тихо сказала я, и животные, почувствовав мое настроение, поспешили вернуться в комнату, больше не проронив ни звука.

— Мои слова вас настолько задели? — в расстроенных чувствах произнес Константин, который, к моему стыду, подумал, что грубая фраза была адресована именно ему. — Поверьте, у меня в мыслях не было обмануть вас или обидеть. Что до моей просьбы, то все дело в работе. Я пишу цикл статей о современных художниках, и, познакомив меня с вашей мамой, вы оказали бы мне неоценимую услугу. Ее картина произвела на меня неизгладимое впечатление!

Дыши, Тамара, дыши. Во всем есть свои плюсы. Например, Константин не реагировал на мои попытки соблазнения, потому что женат, а не потому что я так уж неуклюжа. Ну а что он голову мне начал морочить ради знакомства с мамой, так в том нет ничего удивительного. По сравнению с манипуляциями Вадима — это вообще цветочки.

— Конечно, еще большее впечатление «Танцовщица» произвела на меня, когда я узнал, кто на ней изображен, — обезоруживающе улыбнулся журналист, попытавшись сгладить углы.

— Не подлизывайтесь.

— А что мне остается? Вы моя последняя надежда! — искренне признался мужчина. — Жанна Волинская, как выяснилось, на дух не переносит прессу, и прорваться к ней без вашей помощи у меня нет ни малейшего шанса. Пришлось даже искать ваш телефон по своим каналам.

Что ж, хотя бы честно.

— Понимаете, — медленно проговорила я, подбирая слова, — моя мама не просто творческая личность со всеми вытекающими последствиями. Ее принципами можно горную породу дробить.

Константин с задумчивым выражением лица поставил локти на стол, соединив ладони.

— Понимаю, понимаю… — задумчиво пробормотал он. — Но ведь с возрастом люди меняются. Дети способны разнежить даже самые суровые сердца.

Мягкий, даже немного рассеянный взгляд журналиста приобрел неожиданную остроту и буквально впился в мое лицо. Хочет подкатить к моей маме, используя этот козырь? Ухаживания не сработали и он просто меняет тактику на ходу? Какая интересная высокоадаптивная личность! С легкими признаками антисоциального расстройства, но все равно интересная.

— Знаете, а вы правы. — Я сделала вид, что признала поражение, но не смогла сдержать коварной улыбки, представив столкновение Константина с моей родительницей. Прикрыла рот рукой, чтобы не выдать себя: незачем журналисту раньше времени знать, на что он себя обрек. — Возможно, мама изменила своим привычкам. Я обязательно с ней поговорю, обрисую вас в лучших красках.

Саркастические нотки все же прорвались в мой тон, но мужчину, по всей видимости, это ничуть не задело.

— Тамара! Вы просто сокровище! Могу ли я вас отблагодарить? — поинтересовался он, склонив голову чуть набок.

— Можете, — великодушно согласилась я. — Пообещайте, что все сказанное сегодня останется между нами. Я бы не хотела, чтобы о моей беременности мама узнала от постороннего человека. Видите ли, это мой первый ребенок и для меня все это очень волнительно…

— Конечно, даю вам слово! И поверьте, стать родителем волнительно не только в первый раз, но и во все последующие. Но впервые это еще и немного страшно.

Немного? Немного⁈ Да это капец как страшно!

— А у вас правда четверо детей? — полюбопытствовала я, разглядывая мужчину: когда речь зашла о семье, у него даже взгляд стал каким-то другим, теплым и немного мечтательным.

Вместо ответа Константин улыбнулся, понимая мой интерес. Он достал телефон и, покопавшись в нем, вывел на экран фотографию, где он стоял рядом с эффектной блондинкой средних лет в окружении трех мальчишек и девочки лет семи.

— Все не так страшно, как кажется, они же рождаются не одновременно, — усмехнулся мужчина и, надев очки в тонкой оправе, принялся листать галерею. — Старшему уже четырнадцать, а дочка учится в первом классе. А это наш маленький юбилей: Егорке и Денису недавно исполнилось по десять лет.

— Выглядит внушительно, — прокомментировала я фото близнецов в спецназовских костюмах, выглядывающих с игрушечными пулеметами из кустов.

— Самый долгожданный подарок! — засмеялся Константин, постучав пальцем по оружию на экране. — Пришлось эту модель из США заказывать, мне мальчишки про нее все уши прожужжал. Им, видите ли, непременно М249 подавай, и чтоб пневматический, с пружинно-поршневым механизмом да как настоящий! Ни на какие уступки не шли, представляете?

— Представляю, — кивнула я, осознав, что за набор букв и цифр я заметила в записной книжке Константина: судя по количеству увиденных мной тогда моделей игрушек, журналист привык ко всему подходить основательно.

— Юля, моя жена, — перелистнув фотографию, представил Константин свою супругу.

— Она очень хорошо выглядит, — заметила я, с некоторым удивлением разглядывая подтянутую фигуру и загорелое лицо определенно счастливой женщины. — Но столько детей — это ведь тяжело…

— Мы справляемся вместе, ей не приходится делать это одной. Хотя последние два месяца они отдыхали в Египте, а я не смог присоединиться, почти все время провел за работой. Но старший уже помогает младшим с домашним обучением, так что все прошло неплохо. Ч и тай к ни ги на К ни го ед. нет

С ума сойти, кто-то просто берет и едет в пустыню с четырьмя детьми на два месяца. Я будто в параллельной реальности живу. Надо же, столько лет вместе! Я с тихим и покладистым Андреем протянула всего шесть лет, а кто-то вот с этим обаятельным манипулятором живет душа в душу уже пятнадцать. Как же интересно устроена жизнь.

— Не переживайте, — вдруг сказал Константин, что-то прочитав по моему лицу, — у вас все будет хорошо, я в этом уверен.

— Спасибо, — удивленно ответила я.

Как ни странно, от его простых слов мне действительно стало легче. Интересно, как много он понял про мою ситуацию? Возможно, больше, чем мне хотелось бы.

Проводив журналиста, я вернулась на кухню и замерла, опершись руками о стол. Надо срочно поесть. Да и в принципе пересмотреть свое халатное отношение к питанию. В холодильнике нашлись готовые сырники и нарезка, и я снова невольно порадовалась хозяйственности Сергея. Поем и позвоню маме насчет Константина, не откладывая в долгий ящик. Уже ткнув в нужный контакт и слушая гудки, я вспомнила пророческие слова мамы о том, что пора бы мне вляпаться. Вот я и вляпалась, мам, по самые уши. Но тебе, пожалуй, пока об этом знать рановато.