Колычев. Циклы детективов. Романы 1-44

Глава 1

«Духов» было много. Их численность умножалась на силу наркотической дури, получалось – тьма. Анаша срывала с них крышу, заглушала чувство страха. Они ожесточенно рвались в атаку.

Может, обдолбленные боевики и не боялись смерти. Но так грудью на пули не шли. Они продвигались вперед короткими перебежками, падали в пыльную траву, перекатывались, снова поднимались. И при этом стреляли, стреляли…

Тактику современного боя Кирилл знал не хуже. Тоже не залеживался на одном месте. А стрелял он отменно. И уже сбился со счета – не смог бы точно сказать, сколько «духов» положил в этом бою. Да об этом его никто и не спрашивал. Сейчас главное было отбить атаку. А сделать это совсем не просто…

«Духи» неотвратимо приближались. Они уже не пригибались к земле. Бежали в полный рост. Их огонь становился все плотнее. Скоро он достигнет ураганной мощи. И если десантники дрогнут, вражеский огонь намертво прижмет их к земле.

Первым навстречу опасности поднялся командир. Старший лейтенант Мороз наплевал на все каноны боевого устава – вывалился из-за укрытия, матюгнулся во всю глотку и давай кормить врага свинцовой кашей. За ним рванулся Кирилл и все остальные. Длинные автоматные очереди и залпы из «подствольников» смешались в один огневой смерч. «Духи» падали как подкошенные. Но досталось и десантникам. Гранатой разорвало на части Пашку Левкина, под пули попали Генка Мальков и Женька Болдин – одному снесло полголовы, другому разворотило грудную клетку. И это было только начало…

Бой сумасшедший. И с той и с другой стороны – одни психи. Одни взывали к Аллаху, другие крыли всех и вся по матери. И при этом все остервенело жали на спусковые крючки.

Последний «дух» схлопотал свинцовую пилюлю и начал заваливаться назад. Кирилл на всю жизнь запомнил его глаза – мутные, злые. Душман не хотел умирать, он хотел убивать. И потому его автомат еще какое-то время оставался на линии огня. И продолжал стрелять.

Рядом вскрикнул старший лейтенант Мороз. Афганская пуля угодила точно в сердце… Но почему на землю падает замертво не старлей, а кто-то другой? Нет, это не кто-то другой, это Игорь, родной брат Кирилла. Но ведь Игорь никогда не воевал в Афгане…

Кирилл вдруг оказался внутри замедленного кадра. И увидел, как на него несется последняя пуля. Она летела точно в лоб. И нет никакой возможности от нее увернуться. Не-ет!..

Пуля с гулом прошла мимо, утонула в спрессованной темноте. В этой же темноте утонул ландшафт афганских гор. Вмиг стихли выстрелы, исчезли запахи пороха и смерти, стерлись все краски. Перед глазами темнота, в ушах звенящая тишина. И на лбу липкие капли холодного пота…

Кирилл сидел в своей постели. И жадно хватал ртом воздух. Рука сама полезла к тумбочке за сигаретой.

Блин, снова этот чертов сон. Считай, четыре года прошло, как закончился Афган. Девяносто третий год на дворе. Новая эпоха, смутное время. И совсем другие проблемы.

В Афгане Кирилл отслужил без малого два года. Из-за Речки в Союз вернулся вместе с полком. Остался служить дальше. Примерил на себе погоны прапорщика и должность старшины разведроты. И дальше остался бы тянуть армейскую лямку. Да не сложилось.

Был у них один прапор из службы обеспечения. Воровал безбожно. Ему даже собирались погоны на локти пришить, чтобы можно было видеть, кто он по званию. А то ведь, когда мешок на плече тащишь, погон не видно. Шутки шутками, а Кирилл к этому вопросу серьезно подошел. Подкараулил ворюгу в темном месте да вправил ему мозги. Кулаками, разумеется. Чтобы на всю жизнь запомнил, как солдат обкрадывать.

Характер у Кирилла такой. Не может он мириться с несправедливостью. За что и поплатился. Из-за того случая с крадуном чуть под трибунал не попал. Спасибо командиру, отвел от него удар. Но рапорт на увольнение пришлось подать. И то хорошо, что по собственному желанию уйти позволили.

Домой, в родную деревню вернулся. А там снова служба. Уже в офицерском звании. Правда, погоны младшего лейтенанта не армейские, а милицейские.

Кирилл – потомственный милиционер. Дед в НКВД служил, во время войны в знаменитом СМЕРШе шпионов ловил. Отец деревенским участковым до самой пенсии проработал. Теперь сам Кирилл на этой должности за порядком в поселке следит.

И старший брат Игорь у него тоже милиционер. Майор. В областном центре служит. Кирилл и сам был бы не прочь к нему перебраться. Да отец пока не отпускает. Нельзя, мол, поселок без участкового оставлять. А так тянет в город!

Раньше Игорь в уголовном розыске за преступным людом охотился. А с недавних пор в областном РУОП обретается, и не на последних, между прочим, ролях.

Брат натуральных бандитов ловит, а Кирилл… Ну, какие могут быть в их поселке бандиты? Тишь да гладь, божья благодать. Ну, воровать-то, конечно, и здесь воруют. Не без того. Это у русского мужика в крови – тащить все, что плохо лежит. На частную собственность, правда, не покушаются. А из колхоза что-нибудь урвать – святое дело. Но все это мелочи. Всех несунов Кирилл знает наперечет. Не дает им развернуться. Чуть что – к ответу.

Бытовая поножовщина, драки на танцах – и это бывает. Но это все не то. Не тем Кирилл занимается. Ему бы в город. Вот там бы он развернулся…

Ничего, скоро у Кирилла будет замена. Сдаст дела новому участковому. И тогда его точно никто не удержит. Рванет в город, к брату. Берегитесь тогда, бандиты!

К брату он рванет. К Игорю… Уж не случилось ли с ним чего? Приснилось, что его убивают. А вдруг сон в руку?..

Да нет, ерунда все это. Ничего плохого с Игорем случиться не может. Не может, и все тут…

Кирилл лег в постель, накрылся одеялом с головой. Отогнал от себя дурные мысли и уснул. Афганские кошмары в эту ночь его больше не тревожили.

Утром он проснулся свежий как огурчик. Холодная колодезная вода прибавила бодрости. Сытный мамин завтрак придал сил. Отцовское напутствие настроило на рабочий лад.

Ровно в девять утра он находился в поселковом опорном пункте. Сам себе начальник, сам себе персонал. Уютный кабинетик, телефон, под седлом служебный мотоцикл. Если разобраться, неплохая у него жизнь. В перспективе можно до капитана или даже до майора дослужиться. И в быту никаких проблем. Женится, дом построит, детьми обзаведется, хозяйством. Так и доживет в сытости-спокойствии до самой старости. В принципе, неплохо. Но как все это скучно! Скорее бы в город, к Игорю…

Мысль о брате заставила вспомнить ночной кошмар… Тот бой был на самом деле. Кирилл чудом тогда уцелел. А сколько ребят полегло. И старший лейтенант Мороз погиб. Только почему-то сегодня ночью на землю замертво валился не он, а Игорь… Неужели этот сон – предвестник беды?

Кирилл разволновался. Сел на телефон, дозвонился до брата. И облегченно вздохнул, когда услышал его голос.

– Что-то случилось, братец? – весело спросил Игорь.

– Да ничего. Просто звоню, узнать, как ты жив-здоров.

– Беспокоишься?

– А что, есть повод для беспокойства? – напрягся Кирилл.

– Повод есть всегда. Работа у меня такая. Сам знаешь, контингент наш совсем распоясался. Вот сейчас одно дело крутим. Какое, сказать не могу, – сам понимаешь…

– Сказать не можешь, а так хочется знать… Надоело мне здесь сидеть. К тебе хочу. Когда к себе заберешь?

– Как только, так сразу, – отшутился Игорь.

Вообще-то он не очень звал Кирилла к себе. Даже всячески отговаривал. Как и отец, он считал, что младший брат должен оставаться в деревне и жить с родителями. Мол, испокон веков так заведено… Только не серьезно все это. У них есть сестра Галина, живет с мужем на одной улице со стариками. Есть на кого оставить их. Так что пусть Игорь зубы не заговаривает.

– А я не буду ждать, когда ты меня к себе заберешь! – заявил Кирилл. – Возьму да сам приеду. Ты же знаешь, я настырный.

– Да знаю, знаю. Ты только не кипятись. Обязательно что-нибудь придумаю… Как отец, как мать?

– С ними все в порядке.

– Хотелось бы их увидеть.

В голосе Игоря засквозили вдруг тоскливые нотки. Может, и его нехорошее предчувствие гложет?..

– Так в чем же дело? Приезжай!

От областного центра до поселка три часа на автобусе. А у Игоря своя машина. Два часа пути, и он здесь.

– Легко сказать. У нас сейчас тут такая кутерьма. Тебе еще повезло, что меня застал. Я за последние три дня первый раз в своем кабинете появился… Но я обязательно вырвусь. Может, на выходные приеду…

На том конце провода послышались чьи-то голоса, Игоря позвали.

– Извини, брат, у нас тут сейчас совещание. Так что будь здоров и не кашляй!

– Тебе того же!

Ну вот и поговорил с братом. С ним вроде бы все в порядке. Но почему на душе так неспокойно?

День прошел без происшествий. И ночь вроде бы не обещала сюрпризов. Но утром поселок облетела скверная новость. Неизвестные ограбили сельпо. Само собой, Кирилл узнал об этом в числе первых. И тут же отправился на место происшествия.

Магазин вскрыли классическим способом. Грабители сбили фомкой замки и проникли внутрь. Сигнализация не сработала по причине отсутствия таковой.

Преступники не стали забирать весь товар. Ограничились двумя ящиками беленькой и коробкой консервированных бычков в томате. Не такой уж большой урон. Но тем не менее дело не должно оставаться безнаказанным.

Кирилл принял мудрое решение. Опечатал магазин и вызвал из райцентра оперативно-следственную бригаду. Преступники изрядно наследили. Но ему самому без эксперта-криминалиста делать здесь нечего.

Само собой, он не собирался сидеть сложа руки. Прошелся по дворам в поисках возможных свидетелей. И ему повезло. Нашелся паренек, который видел, как поздно ночью из сельпо выходили двое. Лиц он не разглядел. Но видел, в каком направлении ушли преступники. Если ему верить, то они скрылись в лесу.

– Почему в лесу? – удивился Кирилл. – Может, в избе какой скрылись?

– Да нет, – разволновался парень. – Я видел, они в лес шли…

– Как ты мог видеть?

– Ну, это, я сразу понял, что не чисто здесь. Ну, пошел за ними. Только потом страшно стало. Я назад повернул. А они в лес пошли, это я вам точно говорю…

– Оплошал ты, друг ситный, – неодобрительно покачал головой Кирилл. – Меня надо было поднимать…

– Да как-то не подумал, – смутился парень. – И потом это, я вчера первача с друганами дернул, косой был. И эти двое, вошь их бери, мне просто померещиться могли. А я бы село на ноги поднял. Что про меня тогда сказали бы, а?

– Сейчас знаешь, что не померещилось?

– Сейчас знаю. И могу показать, куда они пошли… Я так думаю, они из Ореховки. Там как раз через лес тропинка.

Что толку, если грабители из Ореховки. Ну, доберется Кирилл лесной тропкой до соседней деревни. И что дальше? Даже думать смешно, что застанет он преступников где-нибудь на завалинке за распитием ворованной водки.

И все же он пошел по следу грабителей. Вместе с незадачливым свидетелем.

Парень шел впереди, Кирилл за ним. И внимательно смотрел по сторонам. Правда, ничего подозрительного не находил.

– Мать твою! – неожиданно взъярился парень.

С гримасой отвращения на лице он начал лихорадочно обтирать правую ногу о траву.

– Какая тварь? – ругался он.

Действительно, только тварь могла навалить кучу прямо посреди тропы. А если это и в самом деле тварь? Та самая, которая вскрыла магазин?

Рядом валялись две половинки бумажного листа, использованного, так сказать, по назначению. Другой бы брезгливо отвел в сторону взгляд. Но Кирилл не «другой». Он мент. А ментовская работа, как известно, без дерьма не обходится.

Вот и ему пришлось поковыряться в дерьме. И надо сказать, не напрасно. Он соединил половинки одного листа и выяснил, что это справка об освобождении некоего гражданина Бабича Матвея Елизарьевича, уроженца села Ореховка…

Теперь Кириллу было чем встретить оперативно-следственную бригаду.

– Кому сказать, не поверят, – прыснул в кулак следователь.

– Это ж каким придурком надо быть, – давился со смеху оперативник. – Справкой об освобождении подтереться. И когда!..

Никто не сомневался, что засранец Бабич и ночной грабитель – одно и то же лицо. Как не сомневались и в том, что он полный кретин. Взломал магазин, стащил водку, а по пути к дому навалил кучу да еще справкой об освобождении подтерся.

– Не думаю, что с ним будут проблемы, – решил следователь.

И его дружка взять будет просто. Уж больно глупыми казались преступники, чтобы считаться с ними всерьез.

Никто не стал утруждаться детальным установлением личности предполагаемого преступника. Кто он такой, этот Бабич Матвей Елизарьевич, сколько у него судимостей, по каким статьям, насколько опасен он для общества, какую угрозу может представлять при задержании? Этими вопросами никто даже не задавался. В глазах следователя и оперативника Бабич представлялся безобидным растяпой. Все очень просто. Вернулся мужик из мест не столь отдаленных, выпил на радостях с дружками, захотел еще и не нашел ничего лучше, как ограбить магазин в соседней деревне. Ну, какую он может представлять из себя опасность?

На задержание отправились, как на праздник. Следователь мысленно выводил очередную галочку в графе отчетности о рыскрытых преступлениях. Оперативник также мысленно уже отчитывался о блестяще проделанной работе.

Адрес подозреваемого узнали в сельсовете. К дому подъехали без лишнего шума.

Дверь в избу была открыта. В самом доме, как и ожидалось, дым стоял коромыслом. За грязным столом вдрызг пьяная публика. Три мужика и одна женщина с ярко выраженной алкогольной внешностью. Она посмотрела на Кирилла, как на досадную помеху. И даже махнула в его сторону рукой. Не мешай, мол, и проваливай. Казалось, она даже не понимает, что перед ней люди в милицейской форме.

Зато мужики сразу смекнули, что к чему. Засуетились, задергались, один вскочил с лавки и попытался прыгнуть в окно. Правда, это у него не вышло. Кирилл легко догнал беглеца, сбил на пол, ткнул мордой в грязный пол, заломил руки за спину, защелкнул на них браслеты наручников. Все просто, как дважды два.

Оперативник и следователь также без проблем уложили на пол двух других.

– Кто из вас Бабич Матвей Елизарьевич! – спросил опер.

– Я! – послышалось откуда-то со стороны.

Кирилл оглянулся на голос и обомлел. Из соседней комнаты прямо на него выходил здоровенный мужик с внешностью и осанкой пещерного человека. Свирепый взгляд излучал лютую ненависть. Бабич держал в руках обрез одноствольного охотничьего ружья и целился в Кирилла. Палец давил на спусковой крючок. Еще мгновение – и случится непоправимое.

Самое обидное, что никто не мог ему помочь. Оперативник был вооружен, но пистолет покоился в кобуре. А выхватить его и привести к бою он не успевал при всем желании.

А сам Кирилл совсем был без оружия. Это называется – преступная беспечность…

Говорят, перед смертью человек вспоминает всю прожитую жизнь. Кирилл же вспомнил недавний сон. Душманская пуля летит в голову, и нет никакой возможности от нее увернуться… Значит, все-таки сон был вещим…

Как это случилось во сне, время вдруг резко замедлило свой ход, разложилось на десятые и даже сотые секунды. Только тогда во сне пуля была уже в полете, а самого Кирилла как парализовало. Не мог он тогда увернуться от пули. Зато наяву все было по-другому. Пуля-жакан только вот-вот должна была сорваться с привязи. А Кирилл уже в движении…

В мощном, стремительном рывке он сорвал тело с прицельной линии. Только что-то медленно уходит в сторону корпус. И ноги, и руки получили достаточно мощный импульс, но не хватает скорости. Медленно, все очень медленно. Но и сам Бабич в замедленном кадре, его палец неторопливо дожимает спусковой крючок.

И вдруг все меняется. Грохот выстрела возвращает время в привычный ритм. Но и сам Кирилл уже в нужной позиции. Тело смещено с линии огня, правая рука по инерции отводит в сторону бесполезный уже ствол.

Пуля расщепила дверной косяк. Никто не пострадал. Кроме самого стрелка.

Церемониться с преступником Кирилл не стал. Выбил обрез из рук, ногой провел подсечку. Бабич с грохотом рухнул на спину. И тут же получил в довесок кулаком в солнечное сплетение. Этого вполне хватило для того, чтобы он надолго выбыл из игры.

– Вот это класс! – восхищению опера не было предела. – Красиво ты его сделал. Как в кино!..

– Да уж, кино. Хорошо, что со счастливым концом.

Век живи, век учись. Оказывается, уголовники – такие же враги, как и душман в афганских горах. Нельзя их недооценивать. Безалаберность может стоить жизни.

Но что такое этот недалекий Бабич с примитивным обрезом по сравнению с братками-головорезами, которым противостоит Игорь? У них и автоматы, и гранатометы.

Кирилл ушел от бандитской пули. А сможет ли увернуться Игорь?.. В городе сейчас идет самая настоящая война…

Бабича и его подельников-собутыльников увезли в район. Кирилл вернулся в свой поселок. Чувство исполненного долга не могло заглушить предчувствия надвигающейся беды.

Он уже собирался ехать домой, когда к нему в кабинет вошли двое. Один в форме подполковника милиции, второй в штатском. Хмурые лица, сосредоточенные взгляды.

Кирилл поднялся им навстречу. На лице недоумение. Он не знал этих людей. Во всяком случае, если это и начальство, то не районное.

– Сидите, сидите, – вернул его на место подполковник.

Было видно, что вопросы субординации его совершенно не волнуют.

– Вы удивлены, товарищ младший лейтенант? – мягко спросил штатский.

При всем своем внешнем миролюбии он производил впечатление сильного и жесткого человека. Под его пристальным взглядом Кирилл почувствовал себя неуютно.

– Если честно, то удивлен, – выдавил он. – Вы ко мне? По какому вопросу?

– Мы слышали, что вы сегодня задержали особо опасного преступника, – сказал подполковник.

– Так вы из-за этого здесь? – облегченно вздохнул Кирилл.

А он уже думал, что эти двое приехали к нему из области, чтобы сообщить худую весть о брате. Но их интересует задержанный уголовник. Наверное, они прибыли сюда из исправительной колонии, чтобы забрать Бабича обратно… Ерунда какая-то. Бабич освободился законно, а вновь за колючку его может отправить только суд… Зачем же тогда здесь эти люди?

– Если вам нужен Бабич и его подельник, то вам надо ехать в район. Их туда увезли…

Кирилл очень хотел, чтобы эти двое распрощались с ним и отправились в райцентр за своим Бабичем. Но, увы, исчезать они не собирались. И Бабич их не интересовал.

– Мы уже были в вашем районном отделе. Ваше начальство о вас очень высокого мнения. Говорят, вы в совершенстве владеете приемами рукопашного боя?

Мужчина в штатском въелся в него взглядом. Как будто насквозь хотел его просветить, чтобы выявить все изъяны и дефекты его души.

– Ну, не в совершенстве, конечно… А зачем вам это знать?

– Если спрашиваем, значит, надо, – начальственным тоном изрек подполковник.

Теперь для Кирилла все стало на свои места. Эти люди и знать не знают про его брата. И Бабич им триста лет не нужен. Их интересует сам Кирилл. Возможно, ему хотят поручить какое-нибудь важное задание.

А это очень даже возможно. Ведь Кирилл в самом деле не понаслышке знает, что такое настоящий рукопашный бой. Отец с самого раннего детства учил его приемам боевого самбо, чуть позже за него взялся брат Игорь. А пять лет службы в разведроте ДШБ – это еще та школа. Плюс ко всему самобытная богатырская сила, которой оделила его природа. Он еще до службы в армии запросто мог гнуть подковы. Хотя при этом не обладал гренадерской статью. И мышечной массой особо не обременен. Просто крепкий жилистый парень ростом чуть выше среднего.

Но сила и рукопашный бой – это еще не все. Кирилл имеет опыт боевых действий. Отлично стреляет из всех видов оружия. Особенно из пистолета – в бытность свою прапорщиком искал любую возможность, чтобы пострелять из «ПМ», добился в этом больших успехов.

Ему всего двадцать четыре года. Он в превосходной физической форме. Горы может своротить. А вынужден прозябать на должности поселкового участкового. Несправедливо. И, видно, кто-то там, наверху, решил исправить эту досадную ошибку. Его опыту и навыкам нашли куда более достойное применение. Возможно, он получит какое-нибудь важное и ответственное задание, чтобы внести свой вклад в святое дело борьбы с преступностью.

– Да, я владею приемами рукопашного боя, – с достоинством ответил Кирилл. – Кроме того, я принимал участие в боевых действиях. Вы, наверное, знаете, что это такое – разведрота десантно-штурмового батальона?

– Имеем представление, – кивнул штатский.

Он по-прежнему сверлил его взглядом.

Кирилл уже ощущал себя Джеймс Бондом на пороге суперсекретного задания. Но подполковник все испортил.

– Да, ваш брат рассказывал, что вы воевали в Афгане…

– Мой брат?! – встрепенулся Кирилл.

Эти люди все-таки знают его брата. И здесь они для того, чтобы сообщить ему что-то страшное о брате. И никакого задания не будет… Да какое, к черту, может быть задание? Какого хрена они тянут кота за хвост?

– Что с Игорем? Что с ним?

– Не беспокойтесь, ваш брат жив, – траурным голосом сообщил штатский.

– Жив, – подтвердил подполковник. – Вчера, когда он возвращался домой, его ударили по голове тяжелым предметом. Сейчас он в больнице. Состояние крайне тяжелое… Он сейчас в коме, а там… В общем, врачи ничего не обещают.

– Как это случилось? – Кирилл смотрел куда-то в пустоту.

– Ты же знаешь, где служил твой брат, – перешел на «ты» подполковник. – И знаешь, наверное, какая сейчас у нас обстановка…

– У кого это у вас? – сам не зная зачем, спросил Кирилл.

– Извини, так получилось, что мы не представились. Я подполковник Белугин, начальник отдела Пригорского ГУОП. А это полковник Сытин. Ты должен знать…

– Знаю, – сказал Кирилл. – Слышать слышал, но не видел…

О полковнике Сытине брат отзывался с восхищением. Так и говорил про него – настоящий мент. А еще Игорь говорил, если есть с кого рисовать свою жизнь, то только с полковника Сытина.

И про Белугина Кирилл слышал. Игорь служил под его непосредственным началом. И считал, что с начальством ему повезло.

– Игорь не говорил вам о деле, которым он занимался до недавнего времени? – спросил Сытин.

– Нет.

– Тогда скажу я. Он занимался расследованием убийства, в котором, по некоторым сведениям, замешан уголовный авторитет по кличке Бекас. Может, слышали о таком?

– Вообще-то, нет… Так это он убил моего брата?

– Утверждать мы это не можем. Но есть основания считать, что к покушению причастен именно он.

– Этот Бекас уже арестован?

– Увы, нет. Для того чтобы привлечь его к ответственности, у нас нет достаточной доказательной базы.

– Какая база?! – возмутился Кирилл. – Он напал на милиционера. И остается на свободе!

– Но вы же сами служите в милиции и должны понимать, что для ареста нужны доказательства. Иначе ни один прокурор не подпишет санкцию… – ответил Сытин.

– Ты думаешь, мы собираемся спустить это дело на тормозах? – нахмурился Белугин. – Нет. Мы этого Бекаса в бараний рог согнем. Это я тебе обещаю…

– Само собой, безответным это дело мы не оставим, – подтвердил Сытин. – Управу на Бекаса мы найдем. Вопрос, как это сделать?

– Как?

– Да вот мы всю дорогу об этом думали, когда сюда ехали… И у нас возникла одна идея. Не знаю, как она тебе понравится.

– А при чем здесь я?

– Во-первых, ты сотрудник милиции. Во-вторых, тебе не безразлична судьба брата. А в-третьих, в городе тебя никто не знает… В общем, у нас есть к тебе предложение.

– Я слушаю вас, – подтянулся Кирилл.

– Бекаса голыми руками не взять, – издалека начал Сытин. – Это уже проверено. Для того чтобы собрать на него достаточный материал, нам нужен свой человек в его окружении. Такого человека у нас, к сожалению, нет. И с кандидатами проблема. У нас в управлении есть опытные сотрудники, которых мы могли бы внедрить в банду. Но, к сожалению, это невозможно. Бандиты знают их в лицо. Поэтому нужен человек со стороны.

– Этим человеком должен стать я? – осторожно спросил Кирилл.

– А как ты сам на это смотришь? – вопросом на вопрос ответил Сытин.

– Если надо, то я готов…

Кирилл терпеть не мог стукачей. Но одно дело продавать своих, и совсем другое – наказывать чужих. Бандиты – это бандиты. Кирилл – мент по определению. И он имеет полное право под чужой маской попасть в стан противника, с тем чтобы подорвать его изнутри. Если он сделает это, совесть его будет чиста. А вот если он не отомстит за брата, тогда он сам себя обвинит в предательстве. И будет стыдиться самого себя всю жизнь…

– Как это произойдет? – спросил Кирилл.

– Врать не буду, – сказал Сытин. – Задача перед нами стоит достаточно сложная. Бекас – стреляный воробей. И на мякине его не проведешь, это точно. У него своя собственная служба безопасности, связи во властных структурах. Любая ошибка с твоей и с нашей стороны может обернуться трагедией…

Сытин запнулся и виновато посмотрел на Кирилла. Он вдруг понял, что может потерять его, как это случилось с Игорем. И тогда их отец лишится сразу двух сыновей. А это уже слишком. Но деваться некуда. Он уже посвятил Кирилла в свои планы. И тот уже дал свое согласие.

– Мы должны исключить любые ошибки, – продолжал он. – Поэтому будем действовать издалека, но, по возможности, наверняка… Так что, возможно, тебе, Кирилл, придется сесть в тюрьму.

– А есть за что?

– Была бы тюрьма, а повод найдется, – усмехнулся Сытин. – А если серьезно, то тюрьма – это самый надежный способ влиться в банду Бекаса. Ты сейчас давай иди к родителям. Поговори с ними, подготовь. Они, наверное, захотят поехать в Пригорск, к Игорю. Пусть едут. А вот ты останься. Тебе, Кирилл, в городе светиться нельзя. Сам должен понимать…

– Понимаю, – кивнул Кирилл.

Все-таки он получил задание. Важное, ответственное. В самом ближайшем будущем его ждут суровые испытания. Он готов к ним… Но самое тяжелое ждет его прямо сейчас. Нужно сообщить отцу с матерью страшную новость…

Глава 2

– Тихо, цыпа, спокойно! Это ограбление! – стараясь не волноваться, объявил Кирилл.

Это и в самом деле ограбление. Самое настоящее. В центре города, среди бела дня. Он не один, с напарником. Оба в масках. Перед ними насмерть напуганная ларечница. Кирилл навел на нее обрез винтовки, держит ее под прицелом. Ствол без патронов. Но она-то этого не знает. И если хватит ее сейчас кондрашка, Кирилл никогда не простит себе, что ввязался во всю эту катавасию.

Его сообщник выгреб из кассы всю наличность, распихал ее по карманам.

– Все, уходим! – громыхнул он.

Этот парень тоже из милицейских. И ему тоже приходится переступать через себя. Приказ есть приказ.

Далеко «налетчики» не ушли. Откуда-то из-за угла прямо на них вырулил желто-синий «уазик».

– Атас!

Кирилл и его напарник со всех ног бросились в подворотню ближайшего дома. Двор-колодец с двумя выходами, так что в тупике они не окажутся. Все продумано и просчитано заранее. Неожиданностей быть не должно.

И ребята из экипажа патрульно-постовой службы – это тоже часть сытинского плана. Только в отличие от Кирилла они об этом не знают. И гонятся за ним всерьез. Для них он реальный грабитель, которого необходимо взять во что бы то ни стало.

Кирилл и его «сообщник» на всех парах пересекли двор, дальше гаражи. Место тихое, безлюдное. Сейчас здесь будут патрульные. Но здесь можно сбросить обрез, деньги, маски и перчатки. Так они и поступили.

Свидетелей вроде нет, но погоня продолжается. Уже слышен топот множества ног. Напарник Кирилла ловко запрыгнул на ящик у гаража, забрался на крышу. Только его и видели.

Кирилл же побежал дальше. Поворот. Снова гаражи. Один открыт. Машина, мужик возле нее.

Кирилл резко остановился. С трудом выправил сбитое дыхание. Зашел в гараж.

– Извините, у вас не найдется закурить? – вежливо спросил он.

– Чего? – не сразу понял мужик.

Повторить свою просьбу Кирилл не успел. Из-за поворота выскочили два пэпээсника, с ходу заметили его, навалились, сбили с ног. Они нисколько не сомневались в том, что взяли настоящего преступника. И действовали соответственно.

Падая, Кирилл содрал кожу на щеке. Мало того, ему еще навесили тумаков. Чтобы не бегал от родной милиции, не заставлял ее доблестных сотрудников пыхтеть и потеть.

– Добегался, козел! – злорадно прошипел на ухо пэпээсник и потащил его к машине.

Кирилл его не осуждал. На его месте он бы тоже не церемонился. Не абы кого взял, а грабителя, угрожавшего оружием…

Можно было обойтись без этой опасной бутафории. Но Сытин действовал наверняка.

Милиция – это большая семья. А в семье, как говорится, не без урода. И с каждым годом уродов становилось все больше и больше. Они продавались бандитам, сливали им информацию, сдавали агентов. И Кирилла могли сдать. Но Сытин сузил круг посвященных до минимума. О тайной миссии Кирилла знали всего несколько человек.

Сержант патрульно-постовой службы в их число не входил. Поэтому посадка в зарешеченный отсек «уазика» стоила Кириллу сбитой коленки. Впрочем, это не смертельно.

Его привезли в местное отделение милиции, закрыли в «обезьяннике». Он знал, что никто не вступится за него, не придет на помощь. Рассчитывать нужно только на себя. Или на полковника Сытина. Но его вмешательство крайне нежелательно – можно сорвать операцию и поставить крест на репутации Кирилла. Тогда придется возвращаться в постылый поселок и протирать штаны на должности деревенского Анискина. А душа жаждала больших дел…

Можно было обойтись без этого задержания. Или хотя бы смягчить его. Но бандит по кличке Бекас совсем не прост. На веру он ничего не принимает. И если Кирилл все-таки сможет подступиться к нему, он будет подвергнут тщательной проверке. Прежде всего бандиты постараются узнать, как и по какой причине он попал за решетку, нет ли здесь какого-нибудь подвоха, и так далее и тому подобное. Что ни говори, а Сытин подошел к вопросу очень серьезно. Это обнадеживало.

Часа через два Кирилла выдернули из клетки и под охраной повели на второй этаж. А там следователь и два свирепых опера. И в их глазах Кирилл – самый настоящий преступник. Поэтому снисхождения не будет.

– Фамилия, имя, отчество? – грозно спросил следователь.

– У вас же мой паспорт, – удивленно посмотрел на него Кирилл.

– Если спрашиваю, значит, отвечай! – цыкнул на него опер.

И саданул ногой по голени. Не сильно ударил, но больно.

– Игорь меня зовут, – всхлипнул Кирилл.

Он искусно делал вид, что ему страшно.

– Фамилия Барсуков…

Следователь взял со стола паспорт, раскрыл, для виду полистал странички.

– Точно, Барсуков. Игорь Николаевич.

На самом деле паспорт – липа. Но уровень подделки очень высок, следователю райотдела не по зубам.

– А дружка твоего как зовут?

– Какого дружка? – удивленно выставился на него Кирилл.

– А того, который с тобой ларек брал.

– Какой ларек? – еще больше удивился Кирилл.

Второй опер тихо зашел со спины и резко подсек табурет, на котором он сидел. Кирилл оказался на полу.

Сильные руки схватили его за ворот рубахи – послышался треск разрываемой ткани. Эти же руки подняли его с пола, помогли принять вертикальное положение.

– Ты дуриком тут не прикидывайся! – зло надвинулся на него следователь.

Кирилл в панике зажмурился. Как будто ему до жути страшно… А ведь положение – и в самом деле не позавидуешь. Следователь и оперативники видят в нем опасного преступника и, конечно же, уверены в его виновности. Возможно, они достойные люди. Но ангелами их не назовешь. И пощады от них ждать не приходится.

– Да ладно тебе, Валера, – нарочито беспечным голосом урезонил следователя один из оперов. – Мы же взяли его дружка. Он нам все рассказал. Так что пусть идет в несознанку. Картина все равно ясна. Так что суд по максимуму ему впаяет… А нам домой пора. Поздно уже…

У Кирилла свои игры, у этой троицы – свои. Но как бы эти ребята ни старались, их карта будет бита. Во-первых, Кирилл точно знает, что его «сообщник» ушел от погони, а потому никому и ничего он не рассказывал. Во-вторых, партия с ограблением была разыграна четко по нотам. Так что все козыри на руках у Кирилла.

– Ты понял, парень, – грозно посмотрел на Кирилла следователь. – Твоего сообщника взяли! Он уже дал показания!.. Так что запираться бессмысленно…

– Какого сообщника? Я не понимаю, о чем вы!

– Во дает! – хмыкнул опер. – На пару с дружком взял кассу, пытался сделать ноги. И ничего не понимает… Может, тебе память отшибло?

– Да нет, с памятью у меня все в порядке. А насчет кассы… Какая касса? Я ничего не понимаю!

Молниеносная подсечка, и Кирилл снова оказался на полу.

– Ой, извини, у нас пол скользкий, – ухмыльнулся опер и протянул ему руку.

Можно не сомневаться, это ловушка. Если Кирилл примет эту «помощь», он снова окажется на полу. Но деваться некуда, он должен сыграть лоха.

Кирилл оперся на протянутую руку, стал подниматься с пола. И снова подсечка. Снова болезненное приземление.

– Эй, парень, поаккуратней! – куражился следователь. – Говорю же, пол у нас скользкий… Давай вставай. И присаживайся…

На этот раз Кирилл поднялся с полу сам. Рукой подтянул к себе табурет, робко сел.

– Ну что, вспомнил?

– Нечего мне вспоминать, – буркнул Кирилл. – Я мимо гаража шел. Гляжу, мужик. Я к нему. Закурить, говорю, дай. А тут милиция. Сбили с ног и давай топтать…

Как знал Кирилл, что табурет снова вылетит из-под него. Сумел смягчить падение.

Один опер схватил его за руки сзади, оторвал от пола, второй взялся за специальный мешочек с песком и хлестко ударил им по животу. Еще удар, еще… Профессионально работают. Бьют больно, а следов не останется…

Кирилл выдержал экзекуцию, дождался, когда его водрузят на табурет.

– Еще добавить? – прошипел следователь.

– За что? – угрюмо посмотрел на него Кирилл.

– За вранье!.. Ты кого лечишь, пацан? Кому мозги пудришь? Ты же у нас как на ладони!.. Короче, время позднее. Тебе в камеру пора, а нам домой. Давай рассказывай, как все было. И разойдемся…

– А что было? – робко возмутился Кирилл. – А ничего не было… Говорю же, я закурить у мужика попросил. А тут милиция…

И снова табурет вылетел из-под него. Снова экзекуция…

– Ты что, мазохист? – не на шутку разозлился следователь. – Тебе что, нравится, когда тебя бьют?.. Да пойми ты своей тупой башкой, что у тебя нет никаких шансов. Дружка твоего взяли? Взяли! Он во всем сознался? Сознался! Вещественные доказательства есть? Есть!

– Какие вещественные доказательства? – удивился Кирилл.

– Как какие? Обрез ружья, деньги…

– Не было у меня никакого обреза.

– Не было, – не стал спорить следователь. – При себе не было. Потому что ты его сбросил. И деньги сбросил. И маски, и перчатки…

– Ничего не понимаю, какие маски, какие перчатки?

– Вот урод! – психанул за спиной опер.

И снова Кирилл оказался на полу.

– Стойте! – в ужасе крикнул он. – Не надо! Я все скажу!

Следователь облегченно перевел дух. Решил, что добился своего.

Кирилла вернули на место.

– Составляйте протокол, – с обреченным видом сказал он. – Что хотите, то и пишите. Все подпишу… Только учтите, завтра же я потребую адвоката. В его присутствии я сделаю заявление о том, что меня избивали. А потом, конечно же, я откажусь от своих показаний…

На лице следователя появилось кислое выражение.

– Ага, размечтался. Протокол он подпишет… Да нет, братец. Сначала ты скажешь нам, где прячется твой дружок…

– Какой дружок? – ухмыльнулся Кирилл. – Уж не тот ли, которого вы взяли?.. Так вы что, лапшу мне на уши вешали, да? Не взяли вы никого! Так, я требую адвоката или хотя бы представителя международного Гаагского суда!

– Будет тебе суд! – взъярился опер.

И снова табурет отлетел в сторону. Но в этот раз Кирилл остался на ногах. Мало того, проявил невиданную прыть. Плечом оттолкнул от себя оперативника. Да так, что тот полетел на следователя, образовал с ним кучу-малу.

Второй опер перекрыл выход из кабинета и только после этого ринулся на бунтаря.

Но Кирилл удирать не собирался. Он бросился к окну с узорной решеткой. Руки были скованы за спиной наручниками. Поэтому он ударил по стеклу плечом. Отскочил в сторону. Дождался, когда осколки осыпятся на пол. И только после этого просунул голову поближе к решетке.

– Менты козлы! – заорал он во всю глотку. – Менты фашисты!..

Его тут же оттащили от окна, надавали тумаков. И дабы избежать осложнений, по-быстрому оформили в камеру ИВС. Допрос переносился на завтра.

А на следующий день в отделение нагрянули журналисты. Якобы кто-то из них слышал вчера крики из окна. Начальника отделения потребовали прокомментировать ситуацию. Бедолага еле отбился.

Только убрались журналисты, как появилось начальство из ГУВД. Снова по тому же вопросу. Следователя и двух его помощников вызвали на ковер. Те сумели оправдаться. Так, мол, и так, задержали особо опасного преступника, вышло недоразумение. Кирилла у них забрали. Дело передали в РУОП – как-никак ограбление было совершено бандой из двух человек. А это уже организованная преступность.

Кирилл выдержал первое испытание. Сумел остаться «преступником». И не сдал своего «сообщника». Это должно было помочь ему пройти очередной этап опасной миссии.

Кирилл никогда не разговаривал на тюремном жаргоне. Но что такое блатная «музыка», знал неплохо – кое-что из личного опыта, кое-что почерпнул из общения со сведущими людьми. Но логики, по которой строилась «феня», он так и не понял.

В следственный изолятор его везли в спецавтомобиле для перевозки заключенных. Кто-то из блатных называл эту машину «черным вороном», «воронком», кто-то «блондинкой». Какая тут логика, попробуй разберись… Наверное, логика контраста.

Автозак остановился. С гулом отошли в сторону тяжелые ворота СИЗО. Тюремный двор распахнул свои мрачные объятия. Кирилл оставался в своем отсеке, но уже сюда, казалось, дотянулось сырое могильное дыхание. Ему стало не по себе. И он даже чуть не пожалел, что ввязался в эту авантюру.

Он совершил преступление. Он под стражей, под следствием. И только немногие люди знают истинную причину его появления в тюрьме. Что, если эти люди вдруг возьмут да исчезнут? Кого-то убьют бандиты, кого-то повысят или понизят в должности с переводом в другой город, кого-то… Да мало ли что может случиться!

Что, если о Кирилле забудут? Что, если следствие подведет его под суд? Что, если ему отмерят срок и отправят куда-нибудь на север валить лес?.. На душе скребли кошки.

Со скрипом открылась дверь «воронка». В уши ударил лай караульных овчарок. Они лают не на кого-то там. Они скалят пасти на Кирилла. Он для них – уголовный элемент. Он для всех в этом изоляторе уголовник… Что ж, придется с этим жить.

Кирилл собрался с духом. Отогнал прочь мрачные мысли. Призвал на помощь оптимизм. В конце концов, за уши его сюда никто не тянул. Он прибыл сюда по своей воле. Чтобы внедриться в банду Бекаса. Чтобы отомстить за брата…

Игорь до сих пор в коме. Но он выкарабкается. Если Кирилл не свернет с избранного пути и доведет свое дело до конца. Да, так и будет. Так он загадал. Он выполнит свою миссию. И тогда с Игорем будет все хорошо…

Кирилл воспрянул духом. И даже улыбнулся. Но тут же спрятал улыбку. Как будто через нее можно догадаться, о чем он сейчас думает.

Он постарался сосредоточиться на действительности. На мрачной, отталкивающей действительности.

«Давай, пошел!» – со двора гаркнул на него прапорщик.

Кирилл не заставил себя долго жать. Железное чрево «воронка» выплюнуло его на щербатый асфальт. Он удержал равновесие, сцепил руки за спиной и бегом рванул вдоль коридора между двумя шеренгами солдат-краснопогонников.

Тюрьма окончательно проглотила Кирилла. Теперь она начнет его переваривать. Главные испытания впереди.

Скоро появился дежурный помощник начальника СИЗО. Любопытный экземпляр. Вроде бы и не толстый дядька, можно даже сказать, стройный. Зато какое у него брюхо! Как будто огромный арбуз под рубашку вкатили. Любая беременная позавидовала бы. Он скучно зевнул и обвел толпу ленивым взглядом. Взял протянутый список заключенных, пробежался по нему глазами. Снова зевнул, уже бодрее.

– Называю фамилию, шаг вперед!.. Барсуков!

Кирилл вышел из толпы, назвал свое новое имя и отчество. Отправился в комнату для обыска. Там его поджидал здоровенный сержант внутренних войск. Всем своим видом он давал понять, что ему приходится выполнять работу самую гадкую из всего, что может быть. Да так оно и было.

Обыск в ИВС – это так, туристическая прогулка. А вот в СИЗО досматривают с пристрастием.

Профессионально быстро сержант прощупал карманы и прокладку. Затем взял зеркальце, заглянул в рот, в уши. Дальше шло самое неприятное.

– Снять штаны! Нагнуться! Раздвинуть булки!

Деньги могли быть везде. И в желудке на ниточке, и в заднице. Но Кирилл был пуст.

Вообще-то деньги бы ему не помешали. Но они как-то не соответствовали его легенде.

Вместе со своим другом он приехал в Пригорск из далекой деревни. Попытался ограбить коммерческий ларек, погорел, попал в КПЗ. Карманные деньги у него забрали при задержании. В городе у него никого нет, друг в бегах – деньги получить было неоткуда. Поэтому в СИЗО пришлось отправляться на нулях.

После обыска – стрижка, прожарка одежды, холодный душ. Этап разбили на мелкие партии, и началась расфасовка по камерам. Даже без предварительной сборки. Из огня сразу в полымя.

Кирилла повели по длинному гулкому коридору. Тусклый свет неоновых ламп, робкий сквознячок, который, казалось, тоже боится конвоиров, жмется к стенке, чтобы избежать прямого с ними столкновения.

По обе стороны коридора камеры, камеры… Номер 10, 12, 14… И для Кирилла была готова камера. Но до нее еще нужно было дойти.

– Стоять! Лицом к стене! – скомандовал вертухай.

Кирилл остановился, ткнулся лицом в стену. Лязгнул замок, открылась решетчатая дверь.

Еще один отсек, еще… Снова команда «Лицом к стене!».

На этот раз навстречу провели заключенного. Кирилл даже не стал смотреть на него. А вдруг это печально знакомый Бабич? Он не должен быть в этом изоляторе. Ну а вдруг что-то не срослось и этот уголовник оказался здесь? Если он увидит Кирилла – все, пиши пропало.

Наконец он добрался до своей камеры. Тяжелая железная дверь с уродливой «кормушкой». Корпусной сначала посмотрел в глазок, и только после этого ключ мерзко заскрежетал в замке.

Кирилл переступил порог камеры. В нос ударил тяжелый, спертый запах. Немытые тела, несвежая одежда, грязные носки, табачный дым, неволя – все это смешалось в зловонном коктейле. Кириллу пришлось напрячь волю, чтобы перебороть отвращение.

Он стоял на пороге ада. И еще не поздно сделать шаг назад… Он еще может сказать конвоиру, кто он такой на самом деле, для подтверждения может потребовать полковника Сытина. Он провалит миссию, зато вернется на свободу… Только нет, он никогда так не поступит. А как сейчас хотелось дохнуть свежего воздуха!

– Давай, чего стоишь!

Нос постепенно привыкал к зловонию. Но перед глазами стояла ужасающая картина, к которой, казалось, привыкнуть никак нельзя.

Камера большая. Квадратов пятьдесят-шестьдесят. Но развернуться здесь негде. Большая часть пространства была занята железными койками в три яруса. На них лежали-сидели несчастные люди. Где по два человека на койку, где по три. На дальних шконках под зарешеченным окном разлеглись авторитеты. Смотрящий и его блатное окружение.

Увидеть авторитетов было сложно. Мешали натянутые веревки, на которых сушилось белье. На улице июнь месяц, жара. А в камере самая настоящая парилка. Душно, влажность сумасшедшая. Вряд ли в этих вонючих «тропиках» что-либо высохнет. Разве что только мозги…

Сытин мог бы постараться, и Кириллу бы досталась нормальная, не переполненная камера. Но кое-кто мог бы задаться вопросом – откуда это у обыкновенного деревенского налетчика такие привилегии, чтобы сидеть в элитном «номере»? Так что пришлось прибегнуть к простому варианту и быть, как говорится, поближе к народу. Пусть Кириллу будет невыносимо тяжело, зато никто и ни в чем его не заподозрит.

Кирилл стоял на пятачке свободного пространства в двух шагах от занавески, за которой скрывалось отхожее место. На него смотрели десятки глаз. Кто-то взирал на него равнодушно, кто-то с неприязнью – и без него тесно, кто-то злорадствовал. Но никто не торопился подняться со своего места, выйти ему навстречу.

– Барчик! К нам пассажир заехал! – глухо возвестил чей-то голос из глубины камеры. – Принять надо…

Перед Кириллом образовался парень – высокий и костлявый, как сама смерть.

– Привет, братан! – ощерился он.

В свете лампочки под потолком тускло блеснула золотая фикса.

Улыбка вроде бы благожелательная. Но что-то не то в ней.

– Здорово! – с наивной деревенской простотой поприветствовал его Кирилл.

Костлявый улыбнулся еще шире. И протянул руку. Но тут же отдернул ее и скривился от боли. Рука переместилась в область поясницы.

Под ноги что-то упало. Похоже, носовой платок. Костлявый потянулся за ним. Но замер на полпути. Скорчился еще больше.

– О, е-мое! Проклятая поясница!.. Братуха, будь другом, подыми «марочку», а!

Чего ж не помочь человеку? Тебя не убудет, если ты подашь человеку его носовой платок. Но это если по нормальным человеческим меркам. А здесь тюрьма. Это совсем другой мир. Другая планета – царство кривых зеркал с извращенными понятиями о жизни и нормах бытия. Так говорил Кириллу бывалый человек, который несколько дней старательно натаскивал его на тюремные проблемы.

Кирилл не должен был поднимать этот платок. При любом раскладе это западло. А западло – это кратчайший путь в касту униженных и оскорбленных. Если Кирилл окажется на этом дне, ни о каком внедрении в банду не может быть и речи.

Но и отказать костлявому он как бы не мог. Вроде как больной человек. И на этом могут против Кирилла сыграть…

Кирилл вроде бы потянулся за платком. Но только сделал движение в его сторону, как сам скрючился от боли. И сам схватился за поясницу.

– О-е, ревматизм проклятущий! Долбаные рудники!

Кирилла прихватило, зато костлявого сразу отпустило. Он разогнулся, беззлобно осклабился. Понял, что новичок его перехитрил. Значит, не дурак. Кое-что смыслит в арестантской жизни.

Он не стал поднимать платок. Без ухмылки, серьезно посмотрел на Кирилла.

– Первоход? – строго спросил он. – По первому разу заехал?..

– Ага, – кивнул Кирилл. – По первому разу.

– Кто насчет «марочки» просветил?

– Да в КПЗ с мужиком одним сидел. Он меня в курс дела ввел. Рассказал, что можно делать на тюрьме, а чего нельзя…

– Правильно, с полу ничего поднимать нельзя. И чужого брать тоже нельзя… Ладно, проходи, устраивайся.

Костлявый подвел Кирилла к шконке с двумя «пассажирами».

– Третьим будешь, – сказал он. – Когда спать, решайте сами. Давай, мужик, отдыхай. Завтра у тебя будет трудный день…

История с носовым платком – это только цветочки. Ягодки, а именно – обязательная «прописка» в камере, еще впереди. Все самое худшее переносится на завтра. Сможет ли Кирилл выдержать испытание на прочность?..

Остаток вечера и всю ночь Кирилл провел в сидячем положении. Никто из сокамерников не подходил к нему, не заговаривал. Даже соседи по койке держались подчеркнуто отчужденно.

Человек – это такая сволочь, что привыкает ко всему. Где-то Кирилл слышал эту фразу. И сейчас она как нельзя кстати пришла на ум. За ночь его тело одеревенело, ноги затекли. Иногда аж выть хотелось от тоски. Но постепенно он понял, что привыкает к арестантской жизни. И, оказывается, не так уж страшен черт, как его малюют.

В шесть часов утра вертухай объявил подъем. Но с коек подниматься никто не спешил. Какой может быть распорядок дня, когда люди в камере спят в две-три смены! И все же постепенно народ зашевелился. Сначала из-под шконок выбрался «черный люд», так называемые шныри. Они взялись за наведение порядка в камере. Возможно, Кирилл не сможет выдержать проверку и будет причислен к презираемой касте. На душе еще тоскливей.

К умывальнику и параше потянулась очередь. Потом подошло время завтракать. Баландер привез черный хлеб не первой свежести, чуть подслащенный жиденький чай и остывшую кашу – из пластмассовых опилок ее варили, что ли?

К еде Кирилл почти не прикоснулся. Пожевал хлеба, хлебнул чаю. Даже червячка не заморил. Но это не беда. Подошла его очередь спать. А как гласит народная мудрость, когда спишь – ешь. Тем более спать хотелось невыносимо.

Он провалился, едва только прикоснулся головой к грязной подушке.

Проснулся Кирилл от сильного толчка в плечо. Мгновенно сообразил, что ему угрожает опасность. Быстро соскочил со шконки, но тут же был водворен на место двумя крепкими типами.

Это были блатные из окружения смотрящего. А вот и сам пахан – крепко сбитый мужик в дорогом спортивном костюме. Он сидел на противоположной койке и буравил Кирилла колючим взглядом. Умеет он это делать. Не зря же у него кликуха такая – Штопор.

На вид ему лет тридцать, не больше. Суровый склад лица, темная дубленая кожа. Вся грудь в «орденах». В глаза бросался лев на фоне средневекового оружия. Кирилл не знал, что означает эта татуировка. Но вряд ли в ней заключено что-то плохое для ее обладателя. Иначе бы этот уркан не выставлял ее на показ. Да и в авторитетах бы он не числился.

– Ты кто такой? – спросил смотрящий.

Два бугая стояли по обе стороны от Кирилла и скалились. Похоже, они предвкушали забаву. Встречается такая категория моральных уродов, которых хлебом не корми – дай только поиздеваться над себе подобными. И в армии таких всегда хватало, а в тюрьме их особенно много.

Подняться Кириллу не позволили. Зато он смог опустить ноги на пол, удобно сел, приосанился. Нужно было держать марку. Ведь сейчас, по сути, на карту поставлена сама жизнь.

– Меня Игорем зовут! – гордо сообщил он. – Барсуков фамилия!

– Из какой же ты норы вылез, Барсук?

– Из села Ванечкино.

– Село Вонючкино? – развеселился Штопор.

Кирилл нахмурился.

– Село Ванечкино! – с нажимом повторил он.

Амбалы заметно напряглись, приготовились. Но Кирилл вдруг расслабился, даже улыбнулся.

– А ты, я смотрю, шутник! – подмигнул он смотрящему.

Тот аж оторопел от такой наглости. Никто не мог разговаривать с ним в таком тоне. Но, с другой стороны, Кирилл похвалил его без всякой задней мысли. Чисто по-деревенски, душевная простота. Обижаться как-то западло.

– Под хвост балуешься? – неожиданно хлестко спросил Штопор. – В рот берешь? Вафли глотаешь?

– Чего? – взвился Кирилл.

На этот раз он не выдержал, сорвался с койки. Но бугаи были начеку, вернули его на место, крепко взяли за плечи.

Но Кирилл не унимался.

– Ты больше так не говори, ладно! – клокотал он.

– Значит, ты не пидор, – вроде как одобрительно кивнул авторитет. – Это хорошо…

– Не надо так говорить, а! Не надо! – взывал к нему с колхозного трактора Кирилл. – И этих своих амбалов убери, да! А то ведь я за себя не ручаюсь!

Тюрьма – это не то место, где можно разбрасываться словами. Здесь каждое слово имеет свою цену и вес. За каждое слово здесь могут спросить. И очень жестко.

Кирилл имел неосторожность сболтнуть лишнее. И теперь должен был держать ответ. Смотрящий спуску ему не даст. И точно…

– Ты за себя не ручаешься? – удивился Штопор.

В его глазах вспыхнули веселые искры. Похоже, он нашел способ, как обломать деревенщину.

– Я не понял, ты что, хочешь загасить моих пацанов?

Это был вызов. И Кирилл просто обязан был его принять. Иначе его смешают с дерьмом. Тюрьма слезам не верит.

– Не хочу, – насупился он. – Но если они не уберут свои лапы…

– Они не уберут! – хищно сощурился авторитет.

Его бойцам уже не терпелось свернуть Кириллу шею. Они рвались в бой. И пахан вот-вот должен был подать им знак.

Отступать было поздно. Кирилл уже сказал «гоп», поэтому он просто обязан был прыгать.

– Точно не уберут? – для острастки спросил он.

– Нет, – покачал головой Штопор.

Это был знак, по которому жертву должны были разорвать на части.

Амбалы жаждали забавы. И с удовольствием взялись за Кирилла. Один схватил его за правую руку, другой за левую. И начали тянуть его каждый в свою сторону.

Деревенский парень представлялся им легкой добычей. Они собирались весело провести время. Но не тут-то было!

Кирилл начал подтягивать к груди растянутые руки вместе с нависшими на них бугаями. Тут до них дошло, что парень обладает чудовищной силой.

Скорость сближения резко возросла. Кирилл приложил последнее усилие, рывком сошел с опасной линии, чтобы не стать буфером. Ничто не мешало амбалам упасть в объятия друг друга.

Бу-бум! Пустая голова «Союз» состыковалась с такой же тупой башкой «Аполлон». В глазах амбалов потемнело, и в этой черноте вспыхнули яркие звезды. Ну точно, как в космосе…

Кирилл вырвался из медвежьих тисков. Выбрался из прохода между шконками. Встал поближе к двери. Здесь больше свободного пространства. И со спины никто не зайдет. Разве что надзиратель.

Амбалы довольно быстро оправились от конфуза. И медленно, как два тяжелых танка, поползли на Кирилла. Они жаждали реванша.

Танковая атака – это сильно. И без бронебойных снарядов ее не остановить. Матушка-природа наградила Кирилла богатырской силой и железными кулаками, жизнь научила, как всем этим пользоваться. И еще у него был дополнительный плюс. Амбалы не могли наброситься на него разом. Потому как выползали из прохода по одному.

Первого Кирилл встретил прямым в башню. Удар молниеносно быстрый, мощный. Но амбал сумел его заблокировать. Собственной головой. Он пропустил удар. Но лобовая броня выдержала. Он остался на ногах, лишь чуть-чуть пошатнулся. И тут же «выстрелил» в ответ.

Кирилл присел – ушел от удара. И снова его кулак вышел на цель. На этот раз он нашел уязвимое место в броне. Костяшки пальцев врезались в живот, расплющили мышцы пресса. Прямое попадение в печенку. Амбал затрубил, как раненый слон, скрутился в бараний рог и свалился Кириллу под ноги.

Но его место тут же занял второй. И уже выбросил вперед тяжелую, железобетонную ногу. Он метил в пах. И если бы удар удался, Кириллу пришлось бы худо. Но он смог перехватить ногу, взять ее в жесткий захват. И снова в ход пошла медвежья сила.

Кирилл использовал ногу как рычаг, развернул амбала спиной к себе, заставил лечь на пол. На этом дело не закончилось. Он продолжал выламывать ногу, подтягивал ее к шее.

– У-у, сука! Пусти! – взвыл бугай.

– Сейчас я тебе хребет скручу! – весело предупредил его Кирилл.

И с простодушным задором подмигнул смотрящему. Тот неподвижно сидел на своем месте и удивленно смотрел на него. Он явно не ожидал такой прыти от простодушного деревенского хлопца.

– Не надо, а-а! – во всю глотку заорал амбал. – Твоя взяла, а-а-а!..

Кирилл оставил бугая в покое. И с достоинством комбайнера-ударника вернулся на свое место. Сел на край шконки.

– Говорил же, я за себя не ручаюсь, – в упор глядя на Штопора, сказал он.

В случае чего можно взять в оборот и эту морду. Кирилл уже понял, что никто не придет к пахану на помощь. Более того, другие авторитеты только и ждали, чтобы смотрящему свернули башку. Ясно для чего – чтобы занять его место… Вот оно, блатное братство.

Никто бы не помешал ему расправиться со Штопром. Зато его сожрали бы после. Новый смотрящий обязательно сыграл бы на публику – отомстил бы за своего предшественника. Всем бы показал, какой он сильный и благородный.

Нет, не будет Кирилл ломать Штопора. Дураков нет…

– Не слабо, пацан, не слабо, – только и смог сказать пахан.

Полез за сигаретами. Нервничает.

– Ты это, проверить меня хотел, – простодушно улыбнулся Кирилл. – Проверяй… Только это, чтобы про пидоров – ни слова. Терпеть не могу…

– Это хорошо, – натянуто улыбнулся Штопор. – Значит, ты правильный пацан, не вопрос… Где так махаться научился?

– Пять лет в спецназе ВДВ отпахал. Нормально?

– Нормально, – криво усмехнулся смотрящий. – Хорошо, что не в спецназе МВД…

– А-а, на мента меня проверяешь. Давай, давай. Мне по барабану. Я не мент…

– А ты что, оправдываешься?

Под морозным взглядом авторитета Кириллу стало не по себе.

– Ну да, оправдываюсь, – не стал отрицать он.

Сейчас ни в коем случае нельзя фальшивить.

– А чего ты так разволновался? – пытал Штопор. – Менты что, не люди?

– Скажешь тоже! Я что, не знаю, как на тюрьме к ментам относятся…

– Давят ментов на тюрьме. А почему?

– Да козлы они, вот почему… Ты думаешь, за что сюда попал? Да ни за что! Шел себе, а тут менты. Навалились скопом, скрутили и к себе поволокли. Говорят, что я ларек бомбанул. С обрезом…

– А был обрез?

– Ну да, брали ларек с обрезом. Два каких-то чудака. Но я то здесь ни при чем! Я-то невинно пострадал. Менты все!..

– Тут все невинно пострадали, – понимающе усмехнулся авторитет.

Камера большая, народу много. За всеми не уследишь. Наверняка есть среди людей «наседка». Все это понимали. И рядовой «пассажир» Кирилл, и камерный генерал Штопор.

– Два чудака, говоришь, ларек брали? А где второй?

– Второй ушел.

– А тебя взяли.

– Взяли… Только не того взяли…

– Понятно, что не того… Корешка своего ты сдал?

– Да ты что! Я друзей не сдаю!

– Точно?

– Да чтобы я сдох, если вру…

– Нормально, пацан. Все у тебя путем… Считай, что на хате ты прописан.

Кирилл не стал сдерживать вздох облегчения. Пусть все видят, как его радует милость смотрящего. Ведь он только что ходил по лезвию бритвы. И с паханом не очень почтительно разговаривал, и с его бойцами сцепился. Тут не то что опустить – убить могли. Но все обошлось. Как тут не радоваться?

Смотрящий дал понять, что разговор окончен. Медленно поднялся.

Кирилл достойно прошел проверку. Так же достойно выдержал бой с двумя амбалами. За это его должны хоть чуточку поднять над всеми остальными. Но смотрящий оставляет все как есть. Если разобраться, это унижение. По тюремным меркам, Кирилла опускают. Если он останется лишь при своем, он упадет в глазах толпы. А без уважения ему нельзя. Иначе он может провалить свою миссию.

Кирилл снова набрался наглости.

– Один момент! – остановил он смотрящего.

Штопор застыл на месте. Но головы к нему не повернул.

– Какие-то проблемы? – спросил он.

– Ну да, проблемы…

Кирилл уже не строил из себя деревенского простака. В конце концов, он доказал свое право на достойное место под солнцем.

– Условия бы жилищные улучшить. Как-то не с руки делить койку на троих…

Штопор кивнул. Но ничего не сказал. Молча отправился в свой угол. А через полчаса за Кириллом пришел молодой паренек с блатными замашками.

– Тебе, что ли, отдельная шконка нужна? – с показным пренебрежением в голосе спросил он.

В глазах же читалось уважение к Кириллу.

– А что?

– Что-что, ордер на новую квартиру тебе выписали. Пошли!

Смотрящий выделил ему «новую квартиру». Не в блатном «квартале», но и не у параши. Третий ярус – не самое престижное место. Зато шконка отдельная. Не надо ни с кем делить спальное место. В переполненной камере это немалое благо.

Отдельная «квартира» – не слабая прописка, уважение сокамерников. Пока это было все, что требовалось Кириллу.

Глава 3

Жара в камере стояла невыносимая. Духота и влажность спрессовывали воздух, делали его похожим на студень. Этот студень лип к телу, проникал через кожу, впитывался в кровь. Дышать было трудно. Нос отказывался пропускать через себя одуряющую смесь из запахов параши, грязных тел, носочного духа и табачного дыма.

Он зависал на своей «пальме». Обмахивался газетой, ловил спасительный сквознячок от окна. Вместе с дуновением ветерка в камеру проникали миазмы перегретого асфальта и выхлопных газов.

От условий содержания люди зверели. То и дело вспыхивали ссоры, которые нередко перерастали в драки. Смотрящий пресекал конфликты, жестоко наказывал виновников: кого-то жестоко избивали, кого-то петушили. Это был самый настоящий ад.

Облегчение наступало только на прогулке. Один раз в день заключенных всей камерой выводили в небольшой тюремный дворик с решетчатой крышей. Как раз тот случай, когда небо в клеточку.

Появились и друзья «в полосочку».

Большинство арестантов заехали в камеру по бытовым статьям. Кто-то кого-то ножом пырнул по пьянке, кто-то у соседа колбасу из холодильника стащил, кто-то кому-то морду на дискотеке набил. Были здесь и профессиональные преступники. Блатные, воровские ребята.

И, конечно же, братки из «новых». Такие были и в их камере. Крепко накачанные парни с умеренным интеллектом. Они держались вместе, одной «семьей». С блатными не конфликтовали. Даже не пытались отвоевать для себя привилегии. Вчетвером они занимали всего две шконки и, как все другие «пассажиры», спали по очереди.

Кирилл даже не смотрел в их сторону. Хотя для дела он как раз-то и должен был влиться в их среду. Но не спешил. Выжидал.

На прогулке «новые» обычно занимались спортом. Отжимались, качали пресс, сходились друг с другом в спаррингах. На них обращали внимание. Зато им ни до кого не было дела.

Сегодня было немного по-другому. Два спортсмена с ходу приняли упор лежа. А двое других направились к Кириллу.

Он сделал вид, что не замечает их. Казалось, его интересует только свежий воздух. В сущности, так оно и было. Этот час нужно было провести с пользой для себя – проветрить легкие, надышаться на целые сутки. Общение с братками не входило в его планы. Не до них… Но деваться некуда. Они шли к нему.

– Как дела, братэлла? – спросил первый.

Он стоял на широко раздвинутых ногах, чуть пошатываясь взад-вперед. Глубоко посаженные глаза с мелкокалиберными зрачками смотрели на Кирилла в упор.

– Дела у прокурора. А насчет остального… Какой я тебе брат Элла? Гонишь, да? Меня Игорем зовут…

Браток не въехал в шутку. Непонимающе уставился на Кирилла. Желваки вздувались, как пузыри у лягушки. В глазах отражался напряженный мыслительный процесс.

Зато его дружок оказался куда более сообразительным.

– Ты, братуха, прикольщик, да? Не слабо ты Бутуза умыл, – кивнул он на тугодума. – Уважаю!.. Брат Элла, гы, надо запомнить…

– Какие-то проблемы? – веско спросил Кирилл.

Он уже давно сбросил с себя шкуру деревенского простака. Высокомерие не выказывал, но в обращении с сокамерниками держался круто. Он имел на это право. Особые отношения со смотрящим – это раз. Уважаемая статья – два. И, самое главное, он мог за себя постоять.

– Да какие проблемы? Просто подошли. За жизнь поговорить…

Братки-спортсмены не заискивали перед ним, но держались уважительно.

– За жизнь?! За жизнь можно…

– Ты это, Игорек, как-то особняком от всех держишься. Тебя это устраивает?

– Вы тоже, я смотрю, ни к кому в гости не ходите. Тоже сами по себе…

– Сами по себе, но вместе. И не хило, скажу тебе, живем. Сам видел, какую поляну выставляем.

Поляна – это стол. Столовались спортсмены неплохо. Баландой не травились. Питались передачами с воли. Часть продуктов отдавали на «общак». Но того, что оставалось, вполне хватало для сытного существования.

– Мне так не жить, – кивнул Кирилл.

– Да мы в курсе. Видим, как ты казенкой давишься… Что, с воли не греют?

– Некому.

– Бывает… Ты это, нормальный пацан. Чисто правильный. Знаешь что, давай к нам отходи. Вместе скирдоваться будем. Ты как?

– Да я-то не против…

Нужно было быть полным идиотом, чтобы отказаться от такого предложения.

– Значит, ты с нами, да? Заметано, да?

– Заметано! – подтвердил Кирилл.

– Ну тогда держи пять! Меня это, Вадиком звать. А погоняло – Пастух. Нормальная кликуха, да?

– Ну, смотря кого ты пасешь? – улыбнулся Кирилл.

– Как кого? – гоготнул браток. – Овец на воле хватает. Есть кого пасти. В смысле дербанить…

Теперь Кирилл точно знал, чем занимался на воле этот тип. Рэкетом. А чем еще может заниматься бронированный качок вроде него? Сила есть – ума не надо. Хотя Пастух не производил впечатления непроходимого тупицы. В его глазах можно было заметить проблеск интеллекта.

Да и вообще глупо считать, что в бандиты идут исключительно дегенераты с высохшими от анаболиков мозгами. Тупоголовых кретинов, конечно, хватает. Но ими заправляют далеко не глупые люди. Жестокие? Да. Кровожадные? Тоже да. Но не глупые, нет. Иначе бы их всех уже давно пересажали.

Обедал Кирилл за «семейным» столом, в кругу новых, так сказать, друзей. Братки-рэкетиры приняли его в свою компанию. Получалось, теперь он и сам был братком. И даже кличка у него была.

– Ты, Барсук, убойный пацан, – с набитым ртом бубнил Пастух.

Его кенты – Бутуз, Коляда и Джек – предпочитали молчать. Но это было не то молчание, которым отгораживаются от чужака. Кирилл для них был своим. Хотя, может, и не совсем…

– Видел я, как ты Муху и Крыжа сделал. Даже не знаю, смог бы я так… Базара нет, красиво ты себя поставил… Да ты жуй, братуха. Жуй, не стесняйся.

Кирилл был голоден. И есть было что. Копченый окорок, колбаса, сыр, печенье. Можно было наесться от пуза. Но он не торопился набивать рот. Ел медленно, по чуть-чуть. И делал это с таким видом, как будто еда его не интересует.

– Ты это, служил где? – спросил Пастух.

– Войска Дяди Васи.

– А, ВДВ! Так я там тоже служил… Нормально, братуха. Ты стопудово свой пацан!.. Давай, братан, за встречу вмажем!

– А есть? – удивился Кирилл.

– Обижаешь!

Бутуз достал из-под подушки армейскую фляжку.

– Это «Абсолют». Нормальная водяра… Здесь за бабки все можно достать. Хоть водку, хоть наркоту, хоть… Нет, с телками напряг. Телку не приведут…

– Тут свои телки, – гоготнул Джек и кивнул в сторону «вокзала», где ютились «петухи».

– Фуфло это голимое, а не телки, – сморщился Пастух. – Сранье, в натуре!..

Гримаса отвращения сменилась блаженной улыбкой.

– Вот на воле – там телки, это да! – Он мечтательно закатил глаза. – Знаете, пацаны, с какой я телкой познакомился? Лерой зовут! Ох, и коза! Сиськи – во! Задница – у-ух! Талия – зубами перекусить можно… Я ее только снял. На хату вез… А тут, бляха, менты… Ничо, хрен у них чо выйдет. Вся предъява на свидетелях держится. А им рога уже обломали. Лопнула предъява. Так что, пацаны, меня скоро выпустят… А тебя, Барсук, за что взяли? Слышал я, тебе сто сорок шестую шьют?

– Да есть немного, – не стал отрицать Кирилл. – Только туфта все это. Нет у ментов ничего, хрена они меня возьмут. Так что, братуха, меня тоже скоро выпустят. Может, разом выйдем…

– О, это будет ништяк! – шумно обрадовался Пастух. – Выйдем – и сразу ко мне. Я одно местечко знаю. Там сауна знойная. А телки – обкончаешься… Э-эх, в баньку бы сейчас. Бадью холодного пива. И ковшиком чтобы, ковшиком… А потом на бабу. Бля буду, палок пять зараз поставлю.

– Ловлю на слове! – Кирилл доверительно хлопнул «братуху» по плечу. – В натуре, буду считать, сколько ты палок бросишь!

– Лады! – подмигнул ему Пастух. – А если палок не будет, я ее кирпичами забросаю!

Кирилл шутку понял. Поддержал ее улыбкой. А вот Бутуз остался серьезным.

– Ты чо, Пастух, зачем тебе это? Зашибешь же дуру! А потом отдувайся…

А Пастух не так уж глуп. Рубаха-парень, душа компании. А как живописует банные посиделки с длинноногими красотками, как будто вся его жизнь – сплошной праздник… Нет, на самом деле его жизнь состоит из насилия. Вымогательство, разборки, кровь. А девочки, про которых он так лихо рассказывает, – вряд ли они все отдавались ему по собственной воле. А это самое настоящее скотство…

Нет, такая жизнь не для Кирилла. Может, он не прочь попариться в сауне, попить пивка, согрешить с какой-нибудь красоткой. Но насилие – это не для него. Он против всего этого. Но… Возможно, в самом скором времени ему тоже придется жить жизнью того же Пастуха. Ведь он должен внедриться в банду Бекаса. А с волками жить – по-волчьи выть.

Может, все-таки зря он впутался во всю эту историю?

Со следователем Кириллу повезло. Да и не могло не повезти. Дмитрий Сергеевич Коншин был человеком Сытина. Он был в курсе всех дел. Кирилл это знал. Поэтому легко доверился ему.

Их встреча началась с допроса. Это была формальность, которую необходимо было соблюсти.

– Значит, вы утверждаете, что к ограблению ларька не имеете никакого отношения?

– Утверждаю, – кивнул Кирилл.

– А как же обрез винтовки, который был обнаружен в непосредственной близости от места вашего задержания?

– Какой обрез? Не знаю, про какой обрез вы говорите. Не было при мне никакого обреза.

– При вас не было. Потому что вы могли его сбросить.

– Не сбрасывал я ничего. Кто видел, что я его сбрасывал?

– Никто, – улыбнулся Коншин.

Со свидетелями все было чисто. Ни свидетелей, ни проблем.

– Зато точно установлено, что ваш сообщник ушел через крыши гаражей.

– Мой сообщник? Чушь какая-то!.. Вы говорите, грабителей было двое? Так вот, они оба и ушли по крыше. А я здесь ни при чем. Я просто мимо шел…

– Так и запишем…

Даже если бы следствие велось с особым пристрастием, все равно с Кирилла взятки гладки. Ни про какой ларек он не знает, ни от кого не убегал, никакого оружия не сбрасывал. Он стал жертвой обстоятельств – вот и вся его вина.

Коншин делает все, чтобы закрыть дело. Не будь его, оно бы все равно развалилось – в суде. Не те сейчас времена, когда человека можно осудить без железных доказательств его вины. Хороший адвокат легко бы добился оправдательного договора. Так что уголовная ответственность Кириллу не грозит.

Следователь взялся за протокол. Черкнул пару строчек и отложил его в сторону. Посмотрел на Кирилла.

– А теперь о главном. Как у тебя дела?

– Все нормально. Влился, так сказать, в коллектив. С этим без проблем. С хлопчиками одними тут сошелся.

– Да наслышаны.

– От кого?

– Земля слухами полнится.

– Да ладно, слухами. Скажите прямо, что в хате наседка есть.

– А как ты думал? В нашем деле без страховки нельзя… Из каких бригад твои новые знакомые, знаешь?

– Пастух из бригады Страшилы. А остальные – не знаю. Они почти все время молчат. А я не спрашиваю. Еще за наседку примут…

– Не знаешь – объясняю. Тот, которого кличут Бутуз, он из банды уголовного авторитета по кличке Альфред. Коляда и Джек – из банды Брагина…

Кирилл знал примерный криминальный расклад по городу. Самыми мощными группировками в городе считались банда Бекаса и банда Зосима. Первый – выходец из касты так называемых беспредельных спортсменов. Второй принадлежал к элите воровского мира. Бекас и Зосим не терпели друг друга. Между ними случались мелкие стычки. Но до большой войны дело пока не доходило. Видно, и тот и другой могли держать себя в руках.

Бекас и Зосим делили Пригорск пополам. Но их интересовали жирные куски в центральной части города – банки, гостиницы, вещевые и продовольственные рынки, все такое прочее. Серые городские окраины, где прозябал полунищий рабочий люд, они отдали на откуп мелким бандам. Там хозяйничали бандитские паханы рангом пониже. Брага, Страшила, Альфред – все они из этого списка.

– Это ты правильно делаешь, что ни о чем не спрашиваешь, – сказал Коншин. – Ты вообще себя правильно ведешь. Завтра готовься к важной встрече. К вам на хату заедет Александр Сырков, Сырок. Знаешь, кто это такой?

– В курсе… Значит, начинается?

– Начинается, – кивнул Коншин. – Обкатку ты прошел, так что пора пускать тебя под танк.

Преступная группировка Бекаса стояла на трех китах: бригада Сырка, бригада Кеши Ржавого и бригада Трюфеля. По замыслу Сытина, Кирилл должен был забраться в чрево одного из этих китов. Для этого ему нужно было войти в доверие к кому-нибудь из трех бригадиров. И лучше всего это было сделать через тюрьму. Вот почему Кирилл целую неделю парится в душной камере. Вот почему он должен был и стал своим среди чужих.

Первая партия сыграна как по нотам. Завтра начинается второй этап. Встреча с бекасовским бригадиром. Им мог оказаться и Ржавый, и Трюфель. Но Сытин сумел отправить на нары Сырка, лучшего друга Бекаса. Что ж, пусть будет он. Кириллу без разницы.

– Сырка взяли на наркоте, – сообщил Коншин. – При обыске у него изъяли пакетик с кокаином. Два дня он провел в изоляторе временного содержания. Завтра будет переправлен в СИЗО. И сразу попадет к вам в камеру.

– Как много у меня времени?

– Не думаю, что много. Неделя, максимум – две. Адвокат у Сыркова очень опытный. Еще тот жук. Он его в два счета вытащит. Так что поторопись…

– Поторопиться – это как? Самому к нему подойти?

– Зачем же самому? Он сам к тебе подъедет. Вернее, к вам. К какой он семье примкнет, как не к вашей? Он же из новых, из этих, из спортсменов. Он вроде как пытается строить свою жизнь по понятиям. Но в тюрьме он не сидел, срок на зоне не мотал. Блатные его к себе не примут. Да он и не захочет. Ему ваша, бандитская, семья ближе…

– Спасибо вам, Дмитрий Сергеевич. Вы меня уже к бандитам причисляете, – усмехнулся Кирилл.

– Причисляю. Но с поправкой на объективную реальность… Ты-то как сам, пытаешься убедить себя в том, что ты бандит?

– Пытаюсь. Да только что-то не очень получается.

– Ничего не поделаешь. Взялся за гуж, не говори, что не дюж.

– Да я все понимаю… Но внутри все протестует.

– Чего ты скис? – озаботился Коншин. – Может, выдернуть тебя из этого болота? В принципе, еще не поздно. Хочешь, я поговорю с Сытиным?

– А как же мой брат?

– А что твой брат? Тьфу-тьфу, с ним все в порядке. Есть шанс, что выкарабкается.

– Тем более. Я знаю, что с Игорем все будет хорошо. Он поправится. И тогда…

– Что тогда?

– И тогда снова появится Бекас. Игорь знает, как взять его за жабры. Только он один знает, как это сделать. Бекас будет делать все, чтобы сжить Игоря со света…

Игорь узнал нечто такое, что могло отправить бандита на скамью подсудимых. Что именно он раскопал против Бекаса, об этом никто не знал. Даже Сытин. Возможно, Игорь собирался поделиться информацией с начальством. Но Бекас его опередил.

Он пытался убить его один раз. Это значит, что он попытается убить его снова. Так что Кирилл просто не имеет права поворачивать назад. Он должен проникнуть в окружение Бекаса. Он должен как можно скорее узнать о его планах. Тогда он спасет Игоря, а бандита выведет на чистую воду.

Сырок допустил ошибку. Он зашел в камеру как хозяин. Гордая осанка, высокомерный вид, властный взгляд. Наверное, он думал, что с его появлением все арестанты встанут перед ним на задние лапы.

Но этого не произошло. Только «девочка» Маша выполз из-под шконки в «петушином» углу и с елейной улыбкой подошел к Сырку.

– Здравствуйте, меня зовут Михаил! Рад с вами познакомиться!

Кирилл не мог поверить своим глазам – Маша протягивал Сырку руку. Хотел, чтобы он пожал ее.

За такое безобразие Маше запросто могли скрутить голову. Но он ничего не боялся. Значит, кто-то подговорил его. Значит, Сырка ждали…

Получается, Сырок нарвался на заранее подготовленную провокацию. Уж не Зосим ли спустил на него блатную санкцию? Очень даже может быть.

Это на воле братки-спортсмены могли тягаться с ворами на равных. Или даже брать над ними верх. Но рано или поздно они оказывались на нарах. А тюрьмы и зоны – это вотчина воров. Здесь они безраздельные хозяева. Спортсмены против них не котируются. И если Зосим держит на Сырка зуб, тогда дело швах. Не быть ему больше бригадиром. Разве что только петушиным…

Сырок на провокацию не поддался. Но понял, что его хотят офоршмачить по чьей-то воле. Это вывело его из себя.

– А меня зовут Сырок! – вызверился он.

И ударил «петуха» ногой. Точно в пах заехал. Маша взвыл от боли, опустился на четвереньки и начал отползать в свой угол. Но Сырок не дал ему так просто уйти. Нагнал, со всей силы пнул ногой в живот. Затем разбил в кровь лицо. И только после этого остановился.

– Ну, кто еще тут такой умный! – в бешенстве заорал он на всю камеру.

Кирилл ему не завидовал. Сырок стоял у самого края пропасти. И его туда вот-вот должны были столкнуть. Смотрящий уже на стреме.

– Крутого из себя ставит, – тихо сказал Пастух.

Как и все арестанты, он внимательно следил за развитием событий. И, естественно, вмешиваться не собирался.

– А я знаю его, – сказал Бутуз. – Это Сырок. Из команды Бекаса.

– Точно, Сырок, – кивнул Коляда. – Мы с ним на стрелке сходились. Из-за барыги одного. Миром, правда, разошлись. Я на него зла не держу.

– Ты не держишь, кто-то другой держит, – хмыкнул Пастух. – Бекас и Зосим на ножах. А Зосим в кентах с Лекарем. Так что хана этому Сырку…

Лекарь – вор в законе, смотрящий по СИЗО. Ему Сырка раздавить, что плюнуть. А повод для этого есть. И все это знают. Все, кроме Сытина. Неужели он не мог предусмотреть такого развития событий… Не зря говорят, что и на старуху бывает проруха.

Сытин допустил серьезный прокол. И вся операция ставится под угрозу срыва. Если Сырка опустят, Кирилл при всем желании не сможет выйти через него на Бекаса. Во-первых, с опущенным он кентоваться не сможет – сам сразу станет таким. А во-вторых, после освобождения Сырок ни за что не останется бригадиром. У братков-спортсменов свои законы, кое в чем похожие на воровские. И по их понятиям, «петух» – это уже не человек, а отброс. Вот такая она, суровая проза бандитской жизни.

На сцене появился костлявый Банчик. Еще один провокатор.

– Ты чего орешь? – наехал он на бригадира. – Ты что, на базаре?.. А человека зачем обидел?

Сырок чуть не захлебнулся злостью. И едва не бросился на Банчика с кулаками. Но вовремя остановился. Успел сообразить, что это чревато последствиями. Впрочем, как бы он ни крутился, финал будет один.

– Это кто человек? – презрительно скривился Сырок. – Петух, что ли?! А ты чо за него подписываешься? Ты чо, главпидор, да?

– Кто главпидор? – взвился Банчик. – Я?! Ты, козел, за базаром…

Договорить он не смог. Сырок сделал молниеносный выпад в его сторону и со всей силы зарядил кулаком в переносицу. Банчик отлетел к стене, ударился затылком и соплей стек на пол.

Сам виноват. А с Сырка взятки гладки. Он должен был спросить за «козла». Он это и сделал. И это должно было ему засчитаться как плюс.

Банчик быстро пришел в себя. Вскочил на ноги. Дернулся на Сырка. Но его остановил сам Штопор. Оторвал-таки задницу от шконки. Сам вышел навстречу опальному бригадиру. Рядом с ним возвышался отбойщик Митя – здоровенный детина с пудовыми кулаками. Да и сам Штопор не выглядел хиляком.

Впрочем, запугивать Сырка он как бы и не собирался. Даже изобразил радушную улыбку. Но взгляд оставался пустым и холодным.

– Ты чего тут буянишь? – внешне миролюбиво спросил он.

– Да вот, хотел войти как человек…

Сырок правильно сообразил, что перед ним важная персона. И постарался унять свой пыл. Голос его звучал спокойно, хотя немного дрожал.

– А тут голяк. Сначала пидор подкатил. Теперь вот этот… Беспредел, в натуре.

– Ничего, бывает. Но ты не менжуйся, все будет в цвет… Ты по какому разу к нам заехал?

– По первому, – смутился Сырок.

– Не похоже. Слишком круто ты себя ставишь… Ты на воле кто?

Можно подумать, Штопор этого не знает. Знает. Почему тогда спрашивает?.. Что-то тут не то. Кирилл нутром чуял, что затевается какая-то пакость.

– На воле я в авторитете, – гордо расправил плечи бригадир. – Может, слышал про Сашу Сырка?

– Про Бекаса слышал. И про его бригадира Сырка тоже слышал… Так это ты и есть Сырок?

– Я…

Сырок вдруг стушевался. Дошло до него, что блатные – не те люди, перед которыми можно кичиться крутизной спортсмена-беспредельщика. Тем более если ты не отстегиваешь в воровской «общак». А Бекас и иже с ним этим как раз-то и грешили.

Но Штопор не подал и виду, что огорчен. Напротив, он пришел в полный восторг.

– О! Да к нам авторитетный человек прибыл. А мы и не поняли… Ничего, исправимся. Милости просим к нашему шалашу!

Он повел Сырка в свой угол. На ходу велел освободить шконку напротив своей.

Сырок был польщен. И начал терять бдительность. К этому Штопор как раз и стремился.

Он сел рядом с бригадиром. Благодушная улыбка не сходила с его лица. Но взгляд оставался темным, как глубины Мирового океана.

– Всегда интересно с уважаемым человеком поговорить, – сказал он.

Сырок довольно улыбался. Неужели он не понимает, что Штопор играет с ним, как кошка с мышкой, перед тем как сожрать?.. Нет, не понимает.

– Чего не закуриваешь? – как бы про между прочим спросил Штопор.

Только сейчас Кирилл заметил пачку сигарет, лежавшую на его тумбочке. Вроде бы ничего необычного. Но не в этой ли пачке таится мина?

– Да я завязал, – как-то неуверенно ответил Сырок.

– Правильно сделал, – поддержал его Штопор. – Зачем травить себя всякой дрянью.

– Да тут отравы и без того валом. Хоть топор вешай… Знаешь, я бы тоже закурил. Когда на волю выйду, брошу. А сейчас можно… Не угостишь, а?

– Да без проблем, – кивнул на тумбочку смотрящий. – Бери, угощайся!

– Благодарствую!

Сырок неосторожно снял с тумбочки пачку сигарет. Вытащил «бациллу», сунул ее в рот.

– Огонька можно?

– Не можно! – злорадно осклабился Штопор. – Ты, братан, не то взял.

Он открыл дверцу тумбочки. Показал на другую пачку сигарет.

– Вот это нужно было брать… А эта шмаль… Как это фуфло здесь оказалось?

– Штопор, а это не Вика хотел тебя задобрить? – с пакостной улыбкой спросил блатарь по кличке Бэнц. – Вика, мать твою, твоя дачка?

– Моя! – слабо донеслось из петушиного угла.

– Совсем оборзели пидоры, – чисто для проформы посетовал Штопор. – На мой «телевизор» класть офоршмаченные бациллы…

Его лицо вдруг окаменело, голос обрел остроту хорошо заточенного мясницкого топора. Но Сырок еще не понял, что его голова уже лежит на плахе.

– Ты офоршмаченную бациллу взял! – сказал смотрящий – как в лицо плюнул. – А это значит, что ты сам офоршмачился. Законтачился ты, братан!

– Я не понял, что этот пидор здесь делает? – взъярился Бэнц.

– На кукан хочет, ты чо, не въехал? – заорал Банчик.

– Э-э, пацаны, вы чего? – задергался Сырок.

Он уже понял, в какую западню угодил. Но еще надеялся вырваться из нее.

– Все, попал, – покачал головой Пастух.

Непонятно было, кем он недоволен – или Сырком, или блатными с их подлянками.

– Стопудово, проткнут, – решил Бутуз.

– Ни за хрен собачий, – добавил Кирилл.

Сырка кошмарили по полной программе. Блатные как будто взбесились. Сырок уже хватался за голову, чтобы не слышать их галдеж.

– Ни за хрен, – подтверждая, кивнул Коляда.

– А мы будем смотреть, как его опускают, да? – спросил Кирилл.

– Можно и не смотреть, – хмыкнул Джек.

– А за что Сырка опускают? – продолжал давить Кирилл. – За то, что он из бригады Бекаса? А вы из каких бригад, пацаны?

– Да мы с Джеком под Брагой ходим, – сказал Коляда. – А тебе зачем?

– Это не мне зачем. Это тебе зачем. Сегодня блатные на Сырка наехали. А завтра на вас наезжать начнут… Ваши бригадиры с ворами как уживаются?

– Да не очень, – нахмурил брови Пастух. – Эй, я не понял, а к чему этот базар?

– Понял ты все!.. Блатные город к рукам прибирают. На Сырка вот наехали. Его сейчас опустят. А потом за вас примутся…

– Ты это чо, серьезно? – напыжился Бутуз.

Если честно, Кирилл не особо надеялся на помощь братков. Не такие уж они и борзые, чтобы мазу на воров тянуть. Блатные их в черном теле держали, головы не давали поднять. А они все терпели. И дальше терпеть будут.

Они могут возмущаться, но на блатных не попрут. Своя рубаха, как говорится, ближе к телу. Да и жить охота.

Но все же Кирилл пытался накалить обстановку. А вдруг!..

– Я же говорю: сегодня Сырок, завтра – вы. По одному будут выдергивать. Пока всех не опустят…

– Да беспредел, в натуре! – заколотился Джек.

– Блин, они уже штаны с него стягивают! – Коляда ткнул пальцем на несчастного Сырка.

– А завтра с нас начнут стягивать! – задергался Пастух.

Он был самым умным в компании братков-рэкетиров. Но и он заглотил наживку, брошенную Кириллом.

Надо ковать железо, пока горячо.

– У вас, пацаны, только один выход! – подливал масла в огонь Кирилл. – Надо вместе держаться. И Сырка к себе брать. Вместе мы – сила!

– Братуха, дело говоришь! – загудел Пастух.

Похоже, он понял, что Кирилл сумел завести пацанов, а вместе с тем еще выше поднялся в их глазах. А Пастух привык быть первым. И чтобы не потерять в авторитете и остаться выше Кирилла, он должен был выхватить инициативу из его рук.

– Ну чо, пацаны, отобьем братана? – сорвался со своего места Пастух.

В пылу боевого азарта он плохо что соображал. И не задумывался о последствиях неосторожного шага.

– В натуре, блин! – заревел Бутуз. – Наших гасят!

Сырок не собирался пропадать за здорово живешь. Он сопротивлялся. Сумел извернуться. Мощным ударом отправил в нокаут одного блатаря. Хотел ударить ногой второго. Но помешали приспущенные штаны.

Банчик сумел подойти к нему сзади. И со всей силы огрел по затылку сцепленными в замок руками. Сознания Сырок не потерял, но поплыл. Ноги подкосились, и он стал оседать на пол. Но упасть ему не дали. Его подхватили сильные руки, швырнули на чью-то шконку, повернули на живот.

Сырок и сейчас пытался сопротивляться. Но уже ничего не мог поделать. С диким хохотом Банчик стягивал с него штаны.

– Суки! Падлы! – орал Сырок. – Кровью умоетесь!

Но его никто не слушал. Бэнц уже готовил свой агрегат к применению. Судьба Сырка, казалось, была решена.

Пастуху было не привыкать к дракам. Это его родная стихия. И он даже был рад пустить в ход кулаки.

Кирилл драться не хотел. Но и в стороне стоять не собирался. Он сам заварил эту кашу. И сам должен был ее расхлебывать.

Бутуз, Коляда и Джек тоже ринулись в атаку.

Крепко накачанные молодцы из рэкетирских бригад – сила страшная. Блатные убедились в этом на собственной шкуре.

Кирилл внес свою лепту – сумел отправить в глубокий нокаут амбала Витю. Пастуху достался Бэнц. Он сорвал его с Сырка, развернул к себе лицом и снес кулаком челюсть. Коляда и Джек размазали по стене еще троих блатарей из пристяжи смотрящего.

Штопор быстро оправился от неожиданности. В его руке образовалась остро отточенная шлюмка – черенок стальной ложки. Но ему не повезло. Он нарвался на Пастуха. А с ним шутки плохи.

Пастух сумел перехватить руку с заточкой, взял Штопора на прием. Смотрящий скривился от боли. Но не взвыл, молча ушел в отключку от болевого шока.

Братки-спортсмены, считай, взяли вверх над блатными. Но это победа временная. Скоро об этом инциденте узнает вся тюрьма, воры соберут сход и вынесут бунтарям приговор, возможно, даже смертный. Но ни Кирилл, ни Пастух со своими дружками об этом сейчас не думали. Сейчас все их мысли были сосредоточены в кулаках и ногах, которыми они добивали блатной контингент.

Сырок натянул штаны. И тоже бросился в драку. В глазах ярость и дикий восторг. Ему повезло – продырявить его не успели. Но обида все равно била через край. И он вымещал ее на своих мучителях.

Блатные уже почти не сопротивлялись. Не хватало на это сил и энергии. Братки-спортсмены уже могли праздновать победу. Но тут в драку вмешалась третья сила.

Со скрипом открылась тяжелая металлическая дверь, и в камеру хлынула толпа прапорщиков с увесистыми дубинаторами.

Досталось всем: и блатным, и рэкетирам. Досталось и Кириллу. Он сумел уйти из-под одного «демократизатора», но второй больно огрел его по затылку. В ушах зазвенело, из глаз брызнули искры. Голову заволокло туманом, перед глазами заштормило фиолетовое море.

Сильные руки схватили его за шкирку, куда-то потянули. Он не сопротивлялся, покорно волочил ноги в заданном направлении. Это избавило его от дальнейших экзекуций.

Его вели по коридору. Скрежетали в замках ключи-вездеходы, лязгали и гремели решетчатые двери перегородок. Со всех сторон неслись ругань и мат. В штрафной блок волокли всех участников драки. Всех до одного. От Сырка до Штопора.

Кирилл не знал точно, что это – воля высокого ментовского начальства или просто стечение обстоятельств. Но в карцере он оказался на пару с Сырком. Одного за другим их побросали на пол, закрыли за ними дверь.

В карцере было так же душно, как и в камере. Но воздух не в пример чище. Простору, правда, маловато. И комфорта никакого. Маленькое оконце под потолком, голые шероховатые стены. Нары были убраны на замок. Сидеть было не на чем. Можно только стоять.

– Козлы помойные! – по инерции продолжал беситься Сырок.

– Да ладно тебе, остынь, – беззлобно осадил его Кирилл. – Нормально же все…

– Да уж, нормально, – скривился бригадир. – Меня чуть не отпетушили, а ты говоришь нормально.

– Но не отпетушили же.

– Пусть только попробуют… Вот козлы, на пальцах, бля, развели…

– Сам хорош, надо было сразу въезжать, откуда ветер дует.

– А ветер с воли дул, – поджимая губы, кивнул Сырок.

И вперил в Кирилла тяжелый, испытывающий взгляд. Как будто только сейчас понял, что он мог быть врагом.

– Ну чо смотришь? Не видел?

– Видел, – кивнул бригадир. – Ты за тех пацанов был, которые за меня подписались… Спасибо вам, пацаны! Ввек не забуду!

– А ты знаешь, что мы из-за тебя подставились? Теперь нас воры гасить будут. Минуса на нас навесят. А ты знаешь, что это такое?

– Да я и сам со знаком «минус», – озаботился Сырок. – Но мне-то проще. Меня скоро отсюда вытянут…

– Да и мне недолго. Дело вот-вот закроют… А как с пацанами быть? Это ж я их на эту бучу подбил.

– Ты?!

– Ну да… Сам не знаю, какая моча мне в голову ударила?

– А ты чьих будешь?

– Да я сам по себе. Но это пока так. Меня Пастух к себе тянет. Сказал, что со своим бригадиром насчет меня перебазарит. Так что я, считай, под Страшилу отхожу… А ты Сырок, да? В бригадирах у самого Бекаса или нет?

– Откуда знаешь?

– Да это Коляда сказал. Он под Брагиным ходит.

– А-а, Брага. Есть такой. У нас рамсы с ним были. Сейчас все путем… А вообще, вы пацаны козырные. Правильно стоите. Уважаю.

– Так мы ж это – одной крови. Если на воле какие-то непонятки были, то на киче нам вместе держаться надо. Иначе нас черная масть всех передавит… Мы ж потому за тебя и подписались, чтобы нас самих завтра не опустили. У блатных это на раз. Была бы задница, а повод найдется.

– Это ты, братуха, верно заметил! – оживился Сырок. – Повод у них всегда найдется. На пальцах, гады, разводят… Тебя как зовут, братуха?

– Игорь. А кличут Барсуком.

– А я Сырок… Машешься ты здорово. Каратист?

– Да есть немного. В спецназе пять лет служил.

– Не слабо!.. Слушай, нас долго здесь держать будут?

– По мне бы, чем дольше, тем лучше. Нельзя нам на общую. Там воры масть держат.

– Да я это и без тебя знаю… Бля буду, какая-то сука меня ментам вложила. Из-за них вся эта лабуда. Представляешь, наркоту мне подбросили, козлы… А тебя за какую беду закрыли?

– Вооруженный грабеж. Ларек на пару с корешем вскрыли… Только это не мы были.

– Ну да, я так и понял, что не вы, – ухмыльнулся Сырок. И уже уважительно посмотрел на Кирилла. – Отчаянный ты пацан.

– Я два года в Афгане отчаянным был. Затем «сверчком» три года в армии также отчаянно крутился. И чего я добился? Ни кола, бляха, ни двора. И все бабки, которые заработал, в канализационную трубу ушли… Не, я теперь новую жизнь начинаю. Снова отчаянным буду. За свое место в этой жизни биться буду… Только я, кажется, не с того начал. Ладно, выберемся… Говорят, у Страшилы не слабо дела поставлены.

– Кто говорит?

– Да Пастух. Он со Страшилой год всего вместе. И уже своя «девятка». Скоро квартира своя будет.

– Я тебе «БМВ» через год сделаю. А хату еще раньше… Давай под меня отходи! – в порыве великодушия предложил Сырок.

Но Кирилл так же великодушно отказался.

– Не, я с Пастухом завязался. Он за меня слово будет говорить. А я его подведу? Нет, это не по правилам.

– А ты думаешь, Страшила тебя точно к себе возьмет?

– Да не думаю, а знаю. Не хочу хвалиться, но что есть, то есть. Сам видел меня в махаче. А потом я еще и стрелять умею. Автомат, гранатомет – это ж для меня как на два пальца плюнуть. Саперное дело на «пять» баллов. Со спецтехникой работать могу…

– Ну да, пять лет в спецназе – это круто.

Сырок смотрел на Кирилла, как вербовщик короля Фридриха на ускользающего от него рекрута.

За дверью послышались голоса. Кирилл и Сырок прислушались.

– В этом кондее по два, в этом…

– Почему?

– Ну так на всех номеров не хватило.

– А надо чтобы хватило. Нельзя по двое держать. А то еще глотки друг другу перегрызут… Давайте по одному всех раскидайте. Сможете?

– Да что-нибудь придумаем.

Через минуту дверь в камеру отворилась. На пороге появился прапорщик с красной повязкой на рукаве.

– Ты! – показал он пальцем Кирилла. – На выход!

– Эй, начальник! Оставь пацана. Он свой. Все путем!

– Молчать! – рявкнул вертухай.

Но Сырок не унимался:

– Не, ну ты чо, начальник! Будь человеком, а!

Прапорщик тут же проявил человечность. Вывел Кирилла из камеры, а вместо него бросил пакет с хлоркой.

Пакет лопнул, порошок рассыпался. Осталось только плеснуть воды. Как это было сделано, Кирилл не увидел. Его втолкнули в свободную камеру, закрыли за ним тяжелую дверь.

Глава 4

Николай Павлович Бекарский, он же крутой бандитский авторитет по кличке Бекас, не относил себя к числу сентиментальных людей. Он был абсолютно равнодушен к лирике жизни. В любом деле его интересовала только практическая сторона.

Он не любил справлять дни рождения. Не потому, что боялся старости. Он был достаточно молод, чтобы думать об этом, – только-только четвертый десяток разменял. Просто все громкие даты для него были пустым звуком. Но тем не менее все праздники проходили пышно, с торжеством. Потому что так принято.

Ему не нравилось бывать на кладбищах. Его угнетал холод безжизненного пейзажа. Но ему приходилось хоронить своих бойцов. Он долго стоял у свежей могилы и уходил в числе последних. Ему не было жаль погибших парней. Но всякий раз по его щеке скатывалась на землю суровая мужская слеза. Он умел скорбеть как никто другой. И в этом он видел практический смысл. Братва должна была знать, что ему по-родственному дорог любой, даже самый последний человек из его команды.

Он не считал себя жестоким человеком и не любил убивать. Но мог отправить на тот свет любого, за любую, самую незначительную провинность. Тем самым он поддерживал в своих рядах железную дисциплину. И наводил ужас на подотчетных коммерсантов.

А еще ему не нравилась эта традиция – встречать с помпой своих людей, выпущенных из тюрьмы на волю. Все это пустое. Человек должен радоваться самому факту, что он на свободе. Но встречал он бывших арестантов лично. И с почетом. Потому что таков был обычай. И, пожалуй, он имел практический смысл. Если его человек знает, что его ждут и о нем заботятся, он с достоинством пройдет все тюремные испытания. И никогда ни за что не станет сдавать своих.

Встречал он и стукачей. Бывало и такое. Отступников окружали заботой и вниманием. Вывозили в лес и… Предателей нужно уничтожать. Это аксиома.

Сегодня Бекас встречал своего давнего друга – «бригадного генерала» Сашу Сырка. Его тоже вывезут в лес. Но убивать не станут. Если, конечно, его до смерти не изнасилуют русалки. Бекас знал одно прекрасное местечко на берегу лесного озера. Там небольшой кемпинг и замечательная сауна. Будет много водки, девочек и веселья. Само собой, и в этом был практический смысл. Даже лошадь загибается без хорошего отдыха. Про людей и говорить нечего. Особенно про тех, кто знает толк в шумных застольях и в отвязных оргиях. Вот как раз в этом Бекас толк знал. В конце концов, один раз живем…

Сырок не просто вышел за ворота КПП. Он намеренно зацепил плечом сержанта-контролера. Получалось, он оттолкнул его в сторону, чтобы освободить для себя проход. Что с него возьмешь, если натура у него такая.

Захлопали дверцы «шестисотых» «Мерседесов». Первым навстречу Сырку направился Бекас, за ним двинулись его телохранители. Все в одинаковых черных куртках из дорогой глянцевой кожи. Бекас никогда не служил в армии. Но ему всегда нравилось армейское однообразие. Во всем должен быть порядок.

Друзья уже давно не радовали Бекаса. Друг, не друг, какая разница? Человек должен приносить практическую пользу. Больше от него ничего не требуется. Но несмотря на свое равнодушие, Бекас убедительно разыграл радость встречи. По-братски крепко обнял Сырка.

– Слышал я, у тебя проблемы были? – уже в машине спросил Бекас.

Взгляд его опустел.

– Это не проблемы, – под гнетом страшных воспоминаний поежился Сырок. – Могла быть катастрофа. Меня могли опустить. Ты же знаешь, я бы не смог жить с таким позором…

– Ты сделал что-то не так?

– Нет, косяков с моей стороны не было. Это все урканы. С порога подлянами забросали. Ну и развели на пальцах… Это все Зосим. От него набой был, отвечаю. Я еще на хату не заехал, а меня там уже ждали…

– Это вызов, братан, – нахмурился Бекас. – Нам бросили вызов. Долбаный Зосим…

– Валить его, козла, надо.

До недавнего времени Бекас и Зосим умудрялись решать все вопросы миром. Ну бывали между ними стычки, ну трупы нет-нет да случались. Но до настоящей войны дело пока не доходило.

С недавних пор ситуация изменилась, и не в лучшую сторону. Камнем преткновения стало первое и пока единственное в городе казино. Это дело было организовано с подачи Бекаса. Естественно, со дня своего основания и открытия казино попало под его полный контроль.

Конечно, Зосим об этом знал. И первое время не дергался. Но когда понял, что казино – это по-настоящему золотое дно, заволновался. И набрался наглости заявить Бекасу, что и он имеет право на свою долю. Он не вложил в дело ни копья. Но это его не смущало.

«На то я и вор, чтобы стричь барыг!» – объяснял он.

«Это кто барыга?» – шалел от такой наглости Бекас.

Само собой, он дал вору от ворот поворот. При этом выставил его за дверь не в самой вежливой форме.

Зосим успокоился. Но обиду затаил. И при первой же возможности нанес удар в спину.

– Да не базар, с этим уркой надо что-то решать, – кивнул Бекас. – И как можно скорей… Менты мне в последнее время не нравятся. Тебя вот повязали.

– Так это опять же Зосим! – решил Сырок. – Он меня сдал. Чтобы на киче закрыть…

– Может, он. А может, не он… Тебя руоповцы закрыли. У Зосима на них завязок нет.

– Не было, а сейчас есть.

– Вряд ли.

Это чертово РУОП образовалось совсем недавно. До этого Бекас жил относительно спокойно. Менты получали из его рук щедрый прикорм и закрывали глаза на все его дела-делишки. А РУОП не хотел становиться домашним песиком. В одно мгновение вырос в бешеного волкодава.

С цепи этот злыдень пока еще не сорвался. Но нагадить уже успел.

Один очень ретивый опер поднял из архива уголовное дело.

В девяностом году, еще на заре своей бандитской карьеры, Бекас лично завалил одного барыгу. Сделал он это сгоряча, бездумно. Нашлись свидетели, с которых менты сняли показания. Бекаса закрыли в СИЗО. Но просидел он недолго. Пацаны из его бригады провели работу со свидетелями, заставили их изменить показания. Следователи и прокурор получили прикормку. Не облажались и адвокаты. В общем, дело закрыли, все материалы были сданы в архив.

И вот нашелся деятель, который решил повернуть колесо истории вспять. За три года много воды утекло. Бекас стал во много раз круче. У него самая мощная в городе команда, стада длинношерстных барыг, свой бизнес. Большие бабки, солидные связи, мощная ударная сила. Да он любого мента одним пальцем. А этот майор не испугался. И начал под него копать.

Хорошо, Бекас вовремя узнал, кто дует ему в спину. Вычислил этого майора. Предложил ему бабок. Не получилось. Тогда в ход пошли угрозы. Но майор снова не испугался. И продолжал копать.

Бекас не сдавался и сделал ход конем. Нашел давних свидетелей по его делу. И заставил их замолчать раз и навсегда. Всех. Кроме одного. Вернее, одной. Одна молодая сучка попала под личную охрану борзого мента. И пела под его дудку.

Бекас пошел ва-банк. Его бойцы проломили менту голову. Сняли с него золотое кольцо, распотрошили карманы. В общем, сработали под банальное ограбление…

– Нам бы самим пробить выход на этот херов РУОП, – сказал Сырок.

– Ты думаешь, не пробовали? Пробовали. Да только глухо. Там этот, Сытин, который всех в кулаке держит. Ни одна падла прикорм брать не хочет… Можно, конечно, на испуг взять. Но опять же, Сытин об этом узнает. И тогда нас точно по полной программе в оборот возьмут. А эти гады зубы наточили, я знаю. С ними лучше не связываться…

– А ты думаешь, они еще не взяли нас в оборот? – озабоченно спросил Сырок. – Из-за мента своего. Ну ты понял, про кого базар…

– Да понял… Думаешь, они знают, кто его сделал?

– Не знают. Но могут догадываться… Меня вот взяли. Может, это и есть прессовка?

– Все может быть. Так что надо ухо держать востро… Кстати, я так и не понял, как ты от блатных отмазался? – с едва уловимой насмешкой в голосе спросил Бекас.

Сырок уже давно ждал этого вопроса. Было заметно, как он разволновался.

– А ты что, думаешь, меня продырявили? – обеспокоенно спросил он.

– Если бы проткнули, я бы знал.

Блатные держат тюрьму, это верно. Но и у Бекаса там есть свои люди. Это они выдернули Сырка из карцера, они обеспечили ему более-менее сносную камеру. Оттуда он и вышел на свободу.

– Слышал я, тебя братва спортивная спасала.

– Ну так ты и без меня все знаешь! – натянуто улыбнулся Сырок.

– Все, да не все. Ты мне лучше скажи, как это их угораздило? Это ж не наши пацаны. Какой им интерес был тебя отмазывать? Сам знаешь, это не шутка – с ворами на крытке связываться. Им же теперь кранты…

– Да я базарил с одним. Барсук его кликуха.

– Не знаю такого? Чей он?

– А ничей. Сам по себе. Правда, говорит, что его к Страшиле обещали пристроить… Кстати, Страшиле надо поляну выставить. Его пацан мне здорово помог. Пастух его кликуха…

– Так это он толпу подбил?

– Да нет. Это Барсук все. Говорит, что сам не знает, зачем он в это дело влез. А я-то знаю! Он же под Страшилу отходит. Ему авторитет нужен. Вот он и встрял. Блин, если б не он…

– К тебе в бригаду не просился?

– Да нет. Не просился. Как раз наоборот. Я его к себе звал, а он за Страшилу держится. Типа, слово ему дал… А знаешь, я бы его к себе взял. Конкретный пацан. Есть в нем жила, это даже без базара. Машется будь здоров. Пять лет в спецназе служил. В Афгане воевал. Такими пацанами не швыряются, не базар. Я бы его под Пыжика подписал…

– Может, ему это и нужно.

– Что нужно? – не понял Сырок.

– К тебе в бригаду нужно. Что, если он спецом за тебя подписался. Чтобы в доверие влезть…

– А смысл?

– Слушай, тебе на крытке что, совсем мозги закупорило?.. Что, если этот Барсук – ментовской человек?

– Да ну!.. Хотя всяко может быть, – почесал затылок Сырок. – Да нет, он же ко мне не просился.

– Точно не просился?

– Говорю же, как раз наоборот. Я его к себе зову, а он к Страшиле тянется. Я бы его уболтал. Но нас по разным кондеям растащили… Слушай, если бы его менты под меня хотели подставить, он бы сам ко мне просился. А потом бы нас по разным кондеям не растаскивали. А так растащили. Больше я этого пацана не видел…

– А может, все-таки менты?.. Если Сытин всерьез за нас взялся, то без стукачей ему нельзя. Наших пацанов на измену крутить будет. Своих подсылать… Слушай, ради интереса, давай этого Барсука пробьем? Кто он такой, как на крытый попал, за что. А я своих людей с крытого на это дело крутану. Может, они что скажут?

– Да не вопрос, братуха. Хочешь, я сам этим займусь?

– Зачем тебе это? Тебе бы оттянуться после командировки…

– Да я вроде как и не устал. А пацана пробить в самом деле было бы неплохо. Вдруг что высветится. А если нет, я его точно к себе возьму. Мне такие нужны…

– Какие такие? – Бекас вперил в Сырка пристальный, читающий взгляд.

– Да говорю же – нормальный пацан. Из таких толк выходит. А у меня толковые пацаны в дефиците.

– Да? Ты про это?

– А что еще может быть?

– Да подумал тут. Что, если ты с этим Барсуком заодно?

– В смысле?

– Кто знает, может, ты теперь на Сытина работаешь?

Бекас знал, что это не так. По крайней мере, у него были основания так считать. Прикормленный мент из оперативной части изолятора дал подробный отчет о бригадире – когда, где и с кем он контактировал. Все было чисто.

Но Сытин еще тот жук. От него можно ждать чего угодно. И если Сырок вдруг скурвился, Бекас об этом сейчас узнает. Он нарочно спровоцировал нервозную ситуацию. Если в Сырке есть дерьмо, оно обязательно полезет наружу.

– Что ты сказал? – неестественно тихо спросил Сырок.

Нет фальшивого возмущения. Глаза не забегали. Как раз напротив, непоколебимо замерли и в упор уставились на Бекаса. Голос дрожал. Но не от страха, а от праведного гнева.

– Что слышал, – Бекас выдержал его взгляд.

И продолжал просвечивать его. Вдруг что-то всплывет. Но пока Сырок держался как надо.

– Скажи, что ты пошутил, – не попросил, а потребовал бригадир.

Если Бекас этого сейчас не сделает, то Сырок набросится на него и вцепится в его глотку. Во всяком случае, он всем своим видом давал это понять. Это была отнюдь не бравада. Сырок ни в чем не был виновен. И это давало ему право смыть оскорбление кровью. А ведь он способен на это.

– Это не шутка, – радушно улыбнулся Бекас. – Это просто пробивка. Типа тест на вшивость. Типа доверяй, но проверяй… Ты это, извини, конечно.

– Да извиняю, не базар, – махнул рукой Сырок. – А насчет пробивок ты прав. Я пока тут сидел, мыслю одну нащупал. Не хилая идея высвечивается.

– Если не хилая, тогда будем говорить, – кивнул Бекас.

Конспирация – на первом месте. Заканчиваются смутные времена. Менты и гэбисты уже оправляются от ударов железобетонной демократии. Поднимают голову. А еще РУОП образовался. Не за горой то время, когда братвой займутся всерьез. Это будет удар, к которому надо готовиться.

Но конспирация – это еще далеко не все. Чтобы там ни думали менты, команда Бекаса как была, так и останется серьезной организацией. И она будет не только увертываться, но и наносить ответные удары. Сама по себе хитрость ничего не стоит. Зато в альянсе с силовой мощью – это очень действенное оружие.

На улице жара. А в железном ларьке самое настоящее пекло. И это лишь июнь. Что же тогда будет в июле – даже подумать страшно.

Торговля шла из рук вон плохо. Люди сейчас брали в основном только воду, соки. А этого добра у Раисы на сегодня нет. Поставщик подвел. Есть «Сникерсы», «Марсы», орешки. Но на этот товар спроса почти нет. Нет торговли – нет выручки. А братки-рэкетиры вот-вот придут за данью.

В дверь постучались. Негромко, но требовательно. Так может стучаться только хозяин. А над Раисой хозяина не было. Она сама открыла этот ларек – сама директор, сама продавец. Хотя нет, хозяин над ней все-таки есть – бандитский бригадир по кличке Рэмбо. Не зря же она должна отчитываться перед ним о своих доходах. Ну и страна, ну и порядки… Впрочем, можно сколько угодно жаловаться на судьбу. Но слезами делу не поможешь. Так что приходится платить.

Раиса открыла дверь. В ларек вломился громила по кличке Пушок. Совсем молодой парень. Еще даже не бреется. Даже смешно смотреть, как он пытается строить из себя крутого мэна. Правда, в последнее время не до смеха. На прошлой неделе Пушок сделал ей непристойное предложение. И теперь ему нужен ответ.

– Привет, Раюха! – радушно и в то же время надменно поздоровался он. – Как дела?

Он вожделенно смотрел на нее. А смотреть было на что. Она хоть и не «мисс» какая-нибудь, но все у нее при себе. И на лицо очень даже симпатичная. Только она не шлюха. И нечего на нее так смотреть.

– Сергей, я хотела сказать…

– Ну и что ты хотела сказать? – похотливо улыбнулся он.

Протянул к ней руку, обнял за талию и притянул к себе.

Вообще-то парень он ничего. Внешность не отталкивающая. Даже приятная. Но ведь она не дешевка какая-то.

– С деньгами проблема, – сказала она и попыталась отстраниться от него.

Но не тут-то было. Пушок держал ее крепко.

– Торговли нет? – спросил он.

– Ну вот, ты знаешь…

– Знаю, – кивнул он. – Но в этом ты сама виновата. Не на том месте ларек поставила.

– Какое было.

– Тебе бы на Перекресток.

– Ну да, кто меня туда пустит?

– Я могу помочь. Будешь умницей, решим проблему.

Он еще крепче прижал ее к себе.

– Я о тебе заботиться буду.

Его рука сползла с талии, скользнула вниз по ягодицам. По телу разлилась приятная волна возбуждения. В конце концов, она живой человек.

– А ты точно мне Перекресток сделаешь? – тихо спросила она.

– Без проблем… Кстати, у меня для тебя подарок.

Он вышел из ларька и тут же снова вернулся. В руке он держал мощный вентилятор на высокой стойке.

– Ух ты! – восхитилась Раиса.

– Я же говорю, будешь умницей, я буду о тебе заботиться…

Он прикрыл за собой дверь, подошел к ней, взял за плечи и развернул к себе спиной. Раиса не сопротивлялась.

– Будешь умницей?

– Буду, – решилась она.

– Молодец!

Его руки полезли под юбку. Раиса позволила стянуть с себя трусики, широко развела ноги. А-а, была не была!..

– У-ух! Какая ты! – задыхаясь от вожделения, пробормотал Пушок.

Раиса ощутила горячую твердь его желания. Оно уже входит в нее. У-ух, как здорово!.. Еще, еще!..

Она уже была готова взорваться, когда в запертую дверь бесцеремонно забарабанили.

– Не обращай внимания! – шепнул на ухо Пушок.

Он не мог оторваться от процесса. Да и ей совсем не хотелось отвлекаться.

Но в дверь снова ударили. Еще сильней.

– Эй, открывайте! – послышалось извне.

Голос властный, грубый.

– Вот козлы! – разозлился Пушок.

Он отстранился от Раисы, застегнулся. Открыл дверь.

– Какого хрена! – зарычал он.

И тут же в живот ему ткнулся пистолет.

– Жить хочешь? – спросил грубый голос.

– Хочу, – вмиг раскис Пушок.

– Тогда заглохни.

Его выпихнули из ларька. И на его месте появился крутолобый парень. В руке он держал пистолет. Раиса обомлела от страха.

– Знаешь, что это такое? – хрипло спросил парень.

Она кивнула.

– Говорят, тебя в прошлом месяце ограбили. Это правда?

– Правда! – в ужасе кивнула она.

Неужели ее и сейчас ограбят? А ведь она под защитой Пушка… Да какой он защитник! Кобель паршивый!.. Раисе стало обидно до слез.

– Не бойся, грабить мы тебя не будем. Мы не по этой части… – ухмыльнулся громила.

Значит, изнасилует, решила Раиса.

Ну, когда же это все закончится!.. Все, пора заканчивать с этим гребаным бизнесом! Есть возможность устроиться секретаршей в одну приличную фирму… Но ведь и там придется давать. Ну что за жизнь, куда ни кинь, всюду клин!

– Я из милиции, – ошарашил ее громила.

Так она ему и поверила. Хотя, может, уже существует специальная бандитская милиция? В этой чокнутой России возможно все.

– Меня интересует один вопрос. Ты мне скажи, тебя реально ограбили или это все туфта?.. Не понимаешь? Повторяю для маленьких. Кто-нибудь договаривался с тобой насчет того, что тебя будут грабить?

– Кто со мной мог договариваться? – Раиса удивленно захлопала глазами. – Разве об этом договариваются?

– Значит, все реально было? Никто ни о чем с тобой не договаривался, грабителей ты не знала, так?

– Так. А как могло быть иначе?

– Да вот так. Менты могли с тобой добазариться. Типа, разыграть ограбление. Чтобы ты, типа, не сильно пострадала… Ты же не сильно пострадала, да?

– Ага, не сильно. До сих пор спать спокойно не могу, – кивнула Раиса.

– И на бабки попала, да?

– Нет, деньги мне вернули. Их грабители вместе с оружием сбросили, когда убегали. В этом мне повезло…

– Значит, никто ни о чем с тобой не договаривался?

– Говорю же, нет.

– Понял. Учти, если соврала, будешь отвечать. На хату тебя отведем, на хор поставим. До смерти ведь затрахаем.

Раиса представила, как ее бросают на толпу оголодавших братков, и в ужасе зажмурилась. Когда открыла глаза, громилы с пистолетом уже не было.

Зато появился Пушок. Подавленный, растерянный.

– О чем они тебя спрашивали?

Раиса рассказала.

– Чего ты на меня так смотришь? Презираешь, да?.. Так я один, а их много. И знаешь, кто это? Это Бекаса пацаны. А с Бекасом лучше не связываться… Это, мы же не закончили, да?

Он снова закрыл дверь, подошел к ней. Но Раиса оттолкнула его от себя.

Но Пушок и не думал отступать. Силу применил. Схватил ее в охапку, швырнул на кушетку и навалился всей тяжестью своего мускулистого тела.

Действовал он нахраписто. Поэтому не прошло и минуты, как кушетка тряслась и скрипела под натиском его похоти. Раиса не сопротивлялась. Но по ее щекам бежали слезы.

Две недели общей камеры, две недели карцера. Считай, целый месяц. И этот месяц тюремной жизни приравнивался к трем месяцам жизни обычной. Жаль, эта не совсем равноценная замена не найдет своего отражения в послужном списке. Но ничего, главное, все позади.

Хотя нет, все только начинается.

Похоже, план, разработанный Сытиным, дает свои плоды. Встреча с Сырком удалась. Кирилл сумел правильно себя поставить. Так что бандитский бригадир заинтересовался им всерьез. Еще в карцере он пытался переманить его на свою сторону. Чтобы не навлекать на себя подозрения, Кирилл отказался.

Но бандиты – совсем не дураки. Они на веру ничего не принимают. Сырок не отказался от планов взять его к себе в бригаду. Но не просто так. А после соответствующей проверки.

От Сытина не укрылись бандитские движения. Люди Бекаса прощупали тюремную оперчасть – пытались найти компромат на Кирилла. Братки Сырка наведались к потерпевшей Раисе Кучинской. Но везде все было чисто – комар носа не подточит. И все это благодаря Сытину. Не зря же он так тщательно составлял и претворял в жизнь план внедрения.

Дело об ограблении все еще в производстве. Закрывать его пока не собираются. И с Кирилла обвинения не сняты. Слишком рано. Но и в тюрьме держать его не было смысла. Слишком тяжело там, да и опасно. Поэтому адвокат – кстати, бесплатный – сумел добиться суда, и Кириллу изменили меру пресечения. Его отпустили под подписку о невыезде. И освободили из-под стражи прямо в здании суда.

Со Страшилой ничего не вышло. Пастух до сих пор был за решеткой. И у него не было никакой возможности решить этот вопрос. Да Кириллу этого и не требовалось.

Пару дней он погуляет. А потом начнет пробивать выходы на Сырка. Логика проста. Если он пролетел со Страшилой, то почему бы ему не податься в бригаду Сырка? Ведь бригадир сам звал его к себе.

Кирилл вышел из здания суда. Остановился. Поднял голову к небу. Полной грудью вдохнул в себя воздух свободы. Плевать, что этот воздух загажен пылью и выхлопными газами. После месяца в аду он казался намного чище, чем тот родной, деревенский, которым не так давно дышал Кирилл.

Он на свободе! От этой мысли приятно защекотало нервы, пьяно закружилась голова. А ведь он всего месяц провел в тюрьме…

– Забалдел, да? – спросил знакомый грубый голос.

Кирилл спустился с небес, оглянулся вокруг. Со стороны автостоянки к нему приближался Сырок собственной персоной.

В принципе, такой вариант не исключался. Бандиты вели пробивку на счет Кирилла, поэтому могли знать, когда его примерно отпустят. Но ведь просто так они делать ничего не будут. Если они его встречают, значит, он им для чего-то нужен. Хорошо, если только для того, чтобы пополнить свои ряды.

– Узнаешь? – спросил Сырок.

– Узнаю! – улыбнулся Кирилл. – Какими судьбами?

– Твоими. За тобой, Игорек, приехал.

– Да ну!

– А ты думаешь, я о тебе забыл? Нет, братуха, я умею помнить добро. Крепко ты меня тогда выручил. Я перед тобой в долгу. А я долги всегда отдаю… Ты сейчас куда мылишься? Домой?

– Не, – покачал головой Кирилл. – Дома мне делать нечего. Дома меня никто не ждет. Мать моя совсем спилась. Ей, кроме водки, ничего не нужно. А с пустыми руками я ей не нужен. Только с бабками…

На счет «родной деревни» Кирилла никто не проверял. Слишком далеко до деревни Ванечкино, верст триста. Пока доедешь… А если кто и доедет, бояться нечего. Там все чисто. В самом деле существует спившаяся женщина Марья Давыдовна. На ладан баба дышит. Все здоровье пропила. Разум помутнел и со зрением большие проблемы. Сын у нее в самом деле был. Барсуков Игорь Николаевич. Хотя она вряд ли помнит, как его зовут. Ей бутылку покажи, так она хоть дьявола родным сыном признает…

– А с бабками у тебя проблемы? – полувопросительно-полуутвердительно спросил Сырок.

– Да нет, какие проблемы? Бабок нет. И проблем тоже…

– Это верно, – весело оскалился бригадир. – Нет бабок – нет проблем… А домой далеко ехать?

– Если ехать сейчас, то завтра буду. Автобусом до райцентра. А там или пехом, или на попутке. Сейчас лето, дороги сухие. Правда, колдобин до хрена и больше. Но если на «уазике», то ехать можно. Или на лесовозе. Но машин в наших краях мало. Так что пехом идти придется…

– Да, веселая картинка, – хмыкнул Сырок. – Три версты лесом, три дня раком. Вот моя деревня, вот мой дом родной, гы-гы… Слушай, а на деревенского ты не больно похож.

– А ты думаешь, если деревня – то это лапти и косоворотка, да? – Кирилл готов был к этому вопросу. – Я, между прочим, после Афгана целых три года в Питере служил.

– В Питере, говоришь, служил? А где?

– Я же говорил, в спецназе. А если точней, разведрота десантно-штурмовой бригады.

Вот тут мог случиться конфуз. В архивных списках бригады числился прапорщик Астафьев Кирилл Авдеевич. Но никак не Барсуков Игорь Николаевич. И если бандиты доберутся до армейской канцелярии, могут возникнуть проблемы. Но это сложно. И ехать очень далеко. Да и вряд ли бандиты будут копать так глубоко. Хотя, конечно, всякое может быть.

– Круто, – Сырок уважительно выпятил нижнюю губу. – А я в морпехе служил. Тоже, между прочим, не хило… Слушай, а чего мы все стоим? В ногах правды нет. Давай ко мне в машину.

Кирилл отказываться не стал. Еще чего!

Сырок подвел его к новенькой черной иномарке.

– Крутая тачка, да? – не без гордости спросил он.

– Ничтяк! – восхищенно протянул Кирилл.

Машина и в самом деле нравилась ему. Даже больше, чем просто нравилась. Но губы он не раскатывал. Хорошо понимал, что его зарплаты не хватит даже на колесо от этой машины.

– «БМВ», пятьсот двадцатая модель. Последний писк моды. Садись, братуха!

Кирилл оказался в затемненном салоне. Опупеть – не встать. Не впечатления – а сплошная буря восторга. Уютно, удобно и чертовски комфортно. А запах натуральной кожи даже пьянил.

А вот Сырок учуял другой запах.

– Бахчит от тебя, братишка.

– Так это, в кондее душ сломался, – без всякого смущения отшутился Кирилл. – И свет отключили – стиральная машина не работает. А пьяница вертухай весь одеколон выжрал. Так что, друг, извиняй.

– Да ладно тебе. Сам, когда вышел, как падла фонил. Правда, мне шеф сауну организовал. Два дня подряд гудели. А телки какие были, тебе и не снились…

– А вот тут ты не прав. Знал бы, какие мне телки вчера снились! Чуть не обтрухался.

– Гы-гы! – развеселился Сырок. – Одно дело, когда снится, другое дело – реально… Я это к чему говорю, братан. В баньку тебе надо. Прямо счас… С бабками я могу вопрос решить. Но в твою деревню тебя не повезу. Далеко слишком. Поэтому в нашей бане будешь мыться.

– В городской?

– Ага, в общественной городской бане. Если тебе бытовой сифилис нужен, могу отвезти… Да не кисни ты. Я тебя в одно местечко свожу. Там сауна – полный отпад. Ничтяк все будет – водка, закусон. А если хочешь, телку тебе организую. Ну так что, поехали?

– Ну, если везешь, то поехали…

– А чего смурной такой?

– Да на халяву как-то неудобно.

– Какая халява, братан? Ты чо, гонишь, да? Ты меня от позора спас. И такое говоришь… Я не понял, ты чо, обидеть меня хочешь?

Вообще-то, Кирилл хотел обидеть Сырка. Но не по мелочи, нет. А так, чтобы собрать доказательства его участия в кровавых злодеяниях да предъявить ему по всей строгости закона. И его привлечь, и его босса, и всех, кто с ними заодно. Слишком много развелось в стране бандитской нечисти. Давно пора проводить зачистку.

Но сейчас Кирилл должен был забыть, кто он есть на самом деле. Он не младший лейтенант милиции Астафьев. Он кандидат в бандиты по кличке Барсук.

– Не, ну ты что, друг, какой обидеть! Не хочу я тебя обидеть… Если приглашаешь, поехали…

«БМВ» мягко шел по щербатому асфальту. Что ни говори, а за границей машины делать умеют.

– Есть тут в городе одна точка, – сказал Сырок. – Отличная сауна. Только мы туда не поедем. Опасно.

– Опасно? – удивился Кирилл.

Интересно, к чему клонит бригадир.

– Менты борзеют. Раньше нормально было, а сейчас жизни не дают. Мы сейчас в сауну, а они за нами. Ты же знаешь, что такое СОБР?

– Да слышал, на киче рассказывали. Слышать слышал, а видеть не видел. Что это за зверь такой?

– Точно, зверь. У меня пацаны как-то под раздачу попали. Так чуть без почек не остались…

– А разве менты – люди? – наполнился злобой Кирилл. – Меня когда допрашивали, знаешь, как били. Я думал, сдохну…

– За что они так?

– Про тещу анекдот не слышал? Спрашивают зятя, от чего теща умерла. Да грибов, говорит, объелась. А чего в синяках вся? Так есть не хотела… Так и у меня. Мы когда от ментов уходили, на гаражи нарвались. Серега, друган мой, по крышам ушел. А я не успел… В общем, менты меня на него крутили. Да хрен им по всей морде! Я друзей не сдаю!

Сырок преисполнился к нему еще большим уважением. Но в бригаду к себе пока не звал. Как будто чего-то выжидал.

Бригадир не соврал. Банька и в самом деле была отменная. Чуть ли не стерильная чистота, расслабляющий уют. И расклад в лучших традициях совковой элиты: трапезная, массажный кабинет, бильярдный зал. Ну и сауна!

– Нормально, да? – довольный произведенным впечатлением, спросил Сырок.

– Не то слово…

Кирилл с удовольствием снимал с себя грязную, вонючую одежду.

– Сюда когда-то самого Ельцина возили. Он, правда, тогда не был Президентом. Но все равно уровень!

– Все равно президентские апартаменты!

– Во, точняк! Скоро президентские девочки будут! Пальчики оближешь.

Было видно, что Кирилл нравится ему все больше и больше. Зато сам Кирилл все меньше нравился себе.

– Это что? – серьезно спросил Сырок.

Он рассматривал рваный багровый рубец на левом боку.

– Под Кандагаром шарахнуло.

– Осколком?

– Почти. Хвостовое оперение мины.

– Это ж убить могло!

– Да повезло. Жив остался. Даже не комиссовали. Через три месяца в строй вернулся.

– Много «духов» завалил?

– А не считал. Но с десяток, думаю, наберется.

– Не слабо… А просто так человека можешь завалить?

– Просто так? Нет, просто так не могу…

– Не можешь? А чего к Страшиле просился? Думаешь, он тебя к себе на пироги позовет?

– Ага, на пироги с тротиловой начинкой… Знаю, что так просто я никому не нужен. Но это же не значит, что обязательно убивать.

– А если значит? – сел на серьезную тему Сырок. – В нашем деле всяко ведь бывает.

– Да я понимаю. И готов к этому ко всякому… Только это, я не всякого смогу завалить…

– А кого можешь?

– Любого. Но если в бою… Ну, бывают же у вас «стрелки»? Я про те, которые с пальбой…

– Не без этого.

– Так тут я безо всякого. Тут война. Не ты, так тебя… Телохранителем тоже неплохо быть. Тут та же примерно ситуация. Возьмет меня Страшила к себе, так я за него костьми лягу, не вопрос. Все дело в цене…

– А если… – задумчиво потянул Сырок.

– Что – если?

– Да нет, ничего. Все нормально. Пошли мыться…

Кирилл с удовольствием забежал в парилку. Обалденное чувство, когда жаркий пар обволакивает сухое тело, нежно щиплет кожу, согревает ее сначала снаружи, затем изнутри. А какой кайф посидеть на горячих досках!

Но Кирилл не засиживался. Вернулся в душевую, подставил тело под хлесткие струи. А потом долго и остервенело тер кожу мочалкой, сдирал с нее тюремную грязь. Затем снова парилка. Приятно ощущать, как под нежным прикосновением сухого пара раскрываются поры, выпускают из себя остатки тюремного смрада.

– Балдеешь, плесень! – шутливо спросил Сырок. – Как насчет веничка?

– Спрашиваешь…

Парилка, дубовые веники, ледяная вода бассейна. Что может сравниться с таким кайфом? Разве что женщины?.. А если все это совместить?

Девчонки уже были на месте. И пока Кирилл барахтался в водно-мыльной нирване, они накрывали на стол.

Эти два очаровательных создания бросились в глаза, едва он только переступил порог трапезной. Больше ни о чем другом он уже не мог думать. Плотоядные мысли хлынули в голову плотным потоком и вытеснили из нее все остальное. Кирилл страшно хотел есть. Но на гирлянды шашлыков даже не взглянул. И аппетитные ароматы не трогали его.

Ему понравилась роскошная блондинка. Большие голубые глаза, прелестное личико, роскошные волосы, матовая кожа, полная грудь. Кроме символического купальника, на ней ничего не было, и Кирилл мог разглядеть все ее великолепное тело.

Ее подружка также могла привести в восхищение любого. Казалось, что длинноногая брюнетка только что сошла со страниц журнала «Плейбой».

Бригадир не церемонился. Он с порога поманил ее к себе пальцем. Она ярко улыбнулась, сделала стойку и повисла у него на руке. Ее нисколько не смущало, что Сырок освободил ее от бремени лифчика. Зато затрепетал Кирилл, когда увидел ее обнаженную грудь. Это было что-то…

– Привет, – виляя бедрами, подошла к нему блондинка. – Ты на Ирку не смотри, – распутно улыбнулась она. – Ты на меня смотри…

От лифчика она избавилась легко и непринужденно. Ее упругие, аккуратные грудки запрыгнули ему в глаза, проникли в носоглотку, по пищеводу спустились вниз, подняли его домкрат. Простыня в области бедер вздулась конусообразным пузырем.

– О-о! – хихикнула она. – Процесс пошел?

Ее рука коснулась причинного места. Как будто током его шарахнуло. Кирилл отстранился. Извержения вулкана не произошло. А такой конфуз мог случиться запросто. Уж больно хороша была фурия! Слишком сильное на него впечатление произвела.

Кирилл не обманывался в том, кто она такая. Это проститутка. И если она досталась ему, он может делать с ней все. Такая у нее работа…

– Как тебя зовут? – спросил Кирилл.

Тяжелый язык с трудом ворочался в пересохшем рту.

– Наташа.

– А меня Игорь…

От волнения он чуть не назвался Кириллом… Блин, надо брать себя в руки. А то ведь и до греха недалеко.

Сырок с интересом рассматривал Наташу. Но он привык к таким красоткам. А может, она даже и не кажется ему красивой.

Другое дело – Кирилл. В его жизни была крутобедрая доярка, с которой он согрешил по пьяни в семнадцать лет. Но та, конечно же, не шла с Наташей ни в какое сравнение. Снимал он девчонок и в Питере. Одна была очень даже ничего. Но, кроме триппера, никаких ярких воспоминаний она о себе не оставила. Последний год он частенько заглядывал к одной деревенской вдове. Пышная симпатичная баба, плевать, что ей уже далеко за тридцать. Но опять же, куда ей до Наташи…

На столе стояла водка. Но это, пожалуй, было лишним. Можно было опьянеть от одной только мысли, что Наташа – его женщина, и он хоть сейчас может увести ее в массажный кабинет.

Что ни говори, а романтика бандитской жизни – это не такой уж и пустой звук. Только одни девочки чего стоят… Вопрос другой: какой ценой все это достигается?

– Выпьем? – призывно улыбнулась Наташа.

И потянула Кирилла к столу. Он сел в кресло и тут же ощутил тепло ее руки. Она легла на его колено и медленно поползла вверх. Вот это номер! Кирилл хотел что-то сказать, но от волнения заклинило голосовые связки.

– Давай вмажем, братуха! – предложил Сырок.

Одной рукой он измерял температуру между ног своей пассии. А второй взял бутылку водки, сорвал зубами пробку и доверху наполнил два двухсотграммовых стакана. Девчонкам он плеснул чуть-чуть.

– Они на работе! – весело объяснил он.

– А не много? – спросил Кирилл.

– А тебе что, слабо?

– Да нет. За что пьем?

– За этих, тех и мать их всех!

Сырок залпом осушил стакан. С грохотом опустил его на стол. Сунул в рот кусок мяса. И вплотную занялся своей подружкой.

Он беспардонно снял с нее трусики, усадил ее к себе на колени спиной к столу.

– О! У них уже начинается! – с наигранной завистью заметила Наташа.

Девочка Ира подалась вперед и медленно впустила в себя мужское начало. Ее голова запрокинулась вверх, из груди вырвался сдавленный стон. Ни она, ни Сырок никого не стеснялись.

– А нам не пора? – спросила Наташа.

Кирилл взял Наташу за руку и повел в массажный кабинет. По пути его порядком качнуло. Это колыхнулась в нем хмельная волна. Не надо было пить до дна. На голодный желудок да с непривычки.

Впрочем, он ни в чем себя не упрекал. Пьяная волна поднималась медленно. И была такой же мягкой и нежной, как рука Наташи…

Он с ходу опрокинул ее на мягкую кушетку, раздвинул ноги.

Кирилл как с цепи сорвался. Наташа ублажила его раз, второй, третий. А ему все было мало.

Они вместе сходили в трапезную. Выпили, закусили. И Кирилл снова потащил ее в массажный кабинет, снова опрокинул на кушетку. Так, казалось, могло продолжаться до бесконечности.

И все-таки после четвертого раза он выдохся. И сейчас лежал в объятиях Наташи. Она тоже устала. Но виду не показывала. И готова была дальше исполнять все его желания.

А желаний было мало. И все самые невинные. Она нежно гладила его грудь, а он с упоением вдыхал в себя аромат ее кожи. Для счастья этого хватало вполне. Но это временное явление. Скоро он снова захочет более острых ощущений.

– Тебе хорошо со мной? – спросил он.

– Очень, – голос ее звучал убедительно.

Может, у них любовь?

– А мне с тобой знаешь, как хорошо… Я снова тебя хочу.

– Ты ненасытный, – улыбнулась она. – И это мне нравится.

– Я хочу тебя сейчас, буду хотеть завтра, буду хотеть всегда…

– Но это же чудесно!

– Правда?!

– Конечно же, правда!

– А если я признаюсь тебе в любви?

– Ты шутишь?

– Нисколько! Я от тебя в полном восторге!

– Быть в восторге и любить – это далеко не всегда одно и то же, – голос ее дрогнул, в нем зазвучали тоскливые нотки.

– Ну а вдруг я в самом деле тебя люблю!

– Врешь ты все! Ты знаешь, кто я такая. А придуряешься…

– Ты путана?

– А то ты не знаешь.

– Знаю. Но это ничего не меняет.

– Еще как меняет, – усмехнулась она. – Я путана, и это мое клеймо на всю жизнь.

– Ерунда все это. Ты всегда можешь вернуться к нормальной жизни.

– Нормальная жизнь – это как?

– Дом, семья, дети…

– И нудная работа за жалкие гроши? Хватит, я это уже проходила. Мне нравится моя нынешняя жизнь, и я ничего не собираюсь в ней менять…

– А если найдется мужчина, которого ты полюбишь?

– Слушай, какое тебе до меня дело? – Она уже не казалось той милой, нежной кошечкой, какой была несколько минут назад.

Она продолжала гладить Кирилла. Но уже не мягкими подушечками пальцев. Она бороздила кожу длинными ногтями ярко-красного цвета. С каждым разом они причиняли все большую боль.

– Как это какое дело?! – наивно удивился Кирилл. – Ты мне очень нравишься.

– Только что говорил, что любишь. А сейчас я тебе просто нравлюсь, – насмешливо фыркнула она. – Короче, дело к ночи. Что ты от меня хочешь? Встречаться со мной дальше?

– Ну, я бы очень этого хотел. А можно?

– Конечно, можно. Пятьсот баксов за ночь, и я вся твоя.

– Сколько-сколько? – опешил Кирилл.

– Пятьсот долларов за ночь. Или сто пятьдесят за час. Что, не устраивает?

– Ты… Ты за этот вечер заработала пятьсот долларов?

Теперь понятно, почему она была столь с ним любезна и обходительна. За одну только ночь она зарабатывала столько, сколько он зарабатывал за полгода…

– Могла бы заработать, – снова фыркнула Наташа.

– Почему могла?

– Да потому что я здесь на субботнике, понял? Саша Сырков – моя крыша. И может пользоваться мной бесплатно.

– И он тобой пользовался?

– И он пользовался. И другие пользовались… И ты вот пользуешься. Ах да, извини, ты ж как-никак по любви… Только я-то тебя не люблю. И любить не собираюсь. Разве что только за деньги… Ты меня, конечно, извини! – сменила она гнев на милость. И снова приласкалась к нему. От исцарапанной груди ее рука медленно поползла вниз. – Я немного погорячилась. Наболело, понимаешь…

– Я понимаю, – кивнул Кирилл. – Я тебя очень хорошо понимаю…

– Ничего ты не понимаешь!

Теперь вслед за рукой начала опускаться ее голова. Язык так приятно скользил по коже. Кирилл снова ощутил силу желания. Но вместо того чтобы придвинуться к ней, он мягко отстранился.

В конце концов, он не бандит. И бандитские субботники не для него…

– Ты обиделся? – потянулась за ним Наташа.

– Нет, – покачал головой Кирилл. – Просто хочется спать.

Его и в самом деле тянуло в сон. Тюремная усталость, много водки плюс непосильный труд на ниве половых утех – все это разом дало о себе знать. Веки наливались тяжестью.

Кирилл уже засыпал, когда дверь с грохотом открылась и в кабинет ввалился Сырок. Он был порядком пьян. Но при этом достаточно твердо стоял на ногах.

– Игорек, в натуре, побазарить надо.

– Может, завтра? Поздно уже.

– Ты не гони, да? Сегодня – это здесь, где мы с тобой. А завтра – это где-то там. Может, и не доживем до завтра. Или менты заметут… Или ты, братуха, не боишься ментов?

Что это, просто понты или провокация?

– Уже отбоялся.

– Ну так в чем проблемы, братишка? Пошли!

Он потянул его в трапезную. Кирилл думал – там бардак. Но нет, как раз наоборот. Мебель на местах, на столе порядок – даже что-то горячее дымится. Кириллу сразу захотелось есть. Да и выпить можно.

Ира сидела в кресле. Голова обмотана полотенцем, тело – простыней. Видно, только что из душа.

– Хочешь? – показал на нее Сырок. – Могу одолжить.

Барский жест. Но ведь Ира не шуба с чужого плеча. Она человек.

– Нет, – покачал головой Кирилл. – Может быть, как-нибудь в другой раз?

– Как хочешь… А я твою Наташку возьму. Не возражаешь?

– А если возражаю? – насупился Кирилл.

– Эй, пацан! Тебя чо, жаба душит? Или ты в нее втюкался? Ха, точно втюкался! Да ты не напрягайся. Ничего такого тут нет. Я ж тоже когда-то таким был. Типа, из леса вышел, ничего не видел, ничего не знал. А мне пацаны девочку подвели. Ох, и козырная девочка! Вон как Ирка. Ну, я по простоте душевной в нее, типа, втюкался. Правда, уже к утру остыл. Прошла любовь, завяли помидоры… Я это к чему, думаешь, вспомнил? Чтобы ты проникся и Наташку мне отдал? Да на кой она мне? А молодость свою боевую я чисто по делу вспомнил. Чтоб ты знал, что я не всю жизнь в бригадирах ходил. Сам салагой типа тебя был. Знаешь, кто меня к делу пристроил? Бекас. Три года назад это было. А я тебя к делу пристрою. И это будет сейчас… Ты думаешь, я не помню базар насчет Страшилы? Помню. Как я понял, ты чисто в пролете, да?

Ну вот и начался тот важный разговор, которого так долго ждал Кирилл. Только время для него не очень подходящее. Поздно уже, застоявшийся хмель тяжелит голову. Хотя спать уже не хочется. Все-таки не о бирюльках разговор идет.

– Не получилось со Страшилой, – кивнул Кирилл.

– Да и хрен с ним, – криво улыбнулся Сырок. И сердито посмотрел на свою Иру. – Слышь, ты, иди погуляй!

Девчонку как ветром сдуло.

– Ко мне пойдешь? – спросил бригадир.

– Если возьмешь, пойду, – не стал упрямиться Кирилл. – Здорово у тебя. Мне нравится.

– Ну да, сауна, девочки, выпивон с закусоном – это ничтяк. Только даром ничего не дается. Все это потом и кровью зарабатывается…

Как будто Кирилл этого не знал.

– Да я понимаю. И готов ко всему. Лишь бы только жизнь была в кайф.

– Ко всему ты готов? Человека завалить готов?.. Вот я тебе сейчас на Ирку покажу. Ты ее завалишь? – пошел на провокацию Сырок.

– За что?

– А ни за что. Просто так. Я тебе за нее пять штук баксов даю. Вот прямо сейчас – ровно пять штук баксов. Чисто наличман. А хочешь, десять отстегну? Тогда ты и Наташку кончишь… Сырок смотрел на него хищным, пронизывающим взглядом.

– Не буду я Ирку кончать. И Наташку тоже. Ни за какие бабки. Я с женщинами не воюю!

Кирилл сорвался со своего места и взволнованно заходил по комнате.

– А с мужиками! – продолжал пакостно допытываться Сырок. – Лох один оборзел. Крысятничает, в натуре. Разменять его надо. Возьмешься?

– Ты хочешь киллера из меня сделать?

– А почему бы и нет! Ты в Афгане был, с оружием на «ты». Тебе сам бог велел быть киллером.

– Бог как раз этого и не велел… Я могу завалить человека. Без проблем. Но только из обороны.

– Ты думаешь, я тебя в телохранители к себе возьму?

– Я бы не отказался.

– Может, и возьму. Только не сразу. Сначала ты преданность свою доказать должен… А как ты ее докажешь, если ты руки пачкать не хочешь?..

– Ты думаешь, я чистоплюй? Нет, я не чистоплюй. И знаю, на что иду. Но мясником быть не хочу. Не мой профиль…

Сырок долго и внимательно просвечивал его взглядом. О чем-то напряженно думал. Затем расслабился, миролюбиво улыбнулся.

– Ты это, не колотись. Сам не терплю мясников. Они же все шизанутые, не базар. А ты нормальный пацан. Мне как раз такой нужен. Я тебя чисто на боевое звено поставлю. Предупреждаю, работа не сахар. Стрелки, разборки, все такое прочее. Тут без крови не обойтись.

– Стрелки и разборки – это ж война. Или ты, или тебя… С этим без проблем. Я согласен!

– Значит, будем считать, что вопрос утрясли. Теперь ты мой солдат, а я твой бригадир. Расклад понятен? – начальственно спросил Сырок.

– Не вопрос, – кивнул Кирилл.

– На «вы» ко мне можешь не обращаться. Я тебе не сопливый интеллигент. По имени-отчеству тоже не надо. Обращаться будешь чисто по отчеству. С этого момента я для тебя Васильич. На «вы», говорю, не надо. Но шепотом! Понял?

Кирилл снова согласно кивнул. Если к Сырку нужно обращаться шепотом, то уж лучше совсем молчать.

– Теперь я для тебя большой начальник. Сам понимаешь, это ко многому тебя обязывает. Или нет?

Как подобает исполнительному подчиненному в присутствии начальника, Кирилл подобрался, изобразил угодливую улыбку.

– Конечно, да.

– Учти, я очень строгий начальник. И за любую провинность спрашиваю по всей строгости. Да ты не напрягайся, пацан. Расслабься, все путем… Кстати, как насчет Ирки? Заскучала девчонка. Надо бы ее развеселить. Займешься?

– Вы же уже спрашивали.

Сырок просил обращаться к нему на «ты». Но ему очень понравилось, когда в устах Кирилла прозвучало «вы».

– Не хочешь, как хочешь. Мое дело предложить – твое дело отказаться… А вот я от Наташки не откажусь. Пойду разомнусь!

И плевать ему, хочет того Кирилл или нет. Он начальник, ему можно все… Или он нарочно так поступает. Чтобы проследить за реакцией Кирилла. Ведь еще не поздно отказаться от его услуг. Если он сейчас пойдет против Сырка, ему попросту дадут пинка под зад. Хотя нет. Он уже в бригаде. Поэтому обратного выхода для него нет. Разве что только ногами вперед…

Его могли убить. И все же он готов был бросить вызов Сырку. Мог бы рискнуть ради той же Наташи. Но рисковать своей миссией – на это он пойти не мог. Он должен довести дело до победного конца, он должен отомстить за брата.

Сырок закрылся с Наташей в массажном кабинете…

Если разобраться, Наташа ему не так уж и дорога. Но все равно на душе было гадко. Сырок нарочно наплевал туда. Чтобы унизить Кирилла, показать ему его холопское место.

– Ты что здесь делаешь? – спросила Ира.

Она тихо подошла к нему, мягко взяла его под руку.

– Сам не знаю, – пожал плечами Кирилл.

– А я знаю… Ты Наташку всерьез принял… И правильно. Мы, проститутки, – тоже люди. Нас тоже можно любить… Пошли, я тебя утешу.

Она повела его в душевую. Пустила воду. Сняла с себя простыню. Хотела раздеть его. Но не успела.

На входе громко хлопнула дверь. Послышался топот бегущих ног. Через пару мгновений в помещение ворвался человек в черной маске. Камуфляж, бронежилет, укороченный автомат. Так мог выглядеть боец милицейского спецназа. Возможно, это был СОБР, которого так боялся Сырок. Получается, накаркал.

Спецназовец наставил на Кирилла автомат, свободной рукой взял за плечо, с силой развернул к себе спиной.

– Лицом к стене! Руки за голову!

Его повели на выход.

Из массажного кабинета выводили растерянного Сырка. В одних плавках.

Их вывели на улицу, распластали на земле.

– В машину их, товарищ капитан? – спросил чей-то голос.

– Какой в машину? Эти уроды жену мою изнасиловали. А ты их в машину? Да их завтра же выпустят! А кто за жену мою ответит?..

В голосе незримого капитана слышались истерические нотки. Но Кирилл нисколько не осуждал его. Скорее напротив. Человек мстил не только за свою жену, он мстил за всех обесчещенных женщин… Только одно обстоятельство удручало его: он входил в число насильников. А он-то ведь как раз ни в чем и не виноват. Это Сырок мог кого-то изнасиловать. Это у него запросто. Его и нужно наказывать. А Кирилл здесь ни при чем…

– Никакой машины! – продолжал бушевать капитан. – В лес их тащите! Ну, кому сказал?

Кирилла бесцеремонно поставили на ноги, заставили заложить руки за голову и погнали в лес.

Июль. Жаркая ночь. Но Кирилла колотил озноб. Он уже догадывался, что с ними собираются сделать. Но ведь это несправедливо! Он не хотел умирать!..

Далеко уводить их не стали. Снова швырнули на землю. Краем глаза Кирилл пытался отслеживать ситуацию. Спецназовцев всего трое. Один держит под прицелом его. Второй – Сырка. Третий стоит в двух шагах от Кирилла. Автомат направлен на бригадира.

– Что будем с ними делать, товарищ капитан?

– Как что? В расход будем списывать! При попытке к бегству. Это без проблем…

Кирилл понял, что с ними не шутят. Сейчас убьют Сырка, а потом займутся им. Но ведь он ни в чем не виноват. И к тому же он свой. Свой!

Нет, эти ребята не должны тронуть его. Это несправедливо. Сейчас он скажет им, кто он такой. Сейчас…

– Э-э, мужики, вы чо, в натуре! – в паническом ужасе заорал Сырок. – Вы хоть соображайте, что вы делаете!.. Вас же за это на части разорвут!

– Это я тебя, гнида, на части разорву! – прошипел капитан.

Из-за маски Кирилл не мог видеть его лица. Зато он мог видеть его палец, лежащий на спусковом крючке.

Этот палец выбрал свободный ход. В уши ударил грохот автоматной очереди. Сырок громко вскрикнул и затих. Неужели все!

А что это за пятно темнеет на пальце?.. Кирилл присмотрелся. Блин, да это же выколотый перстень. Такие татуировки наносят себе преступники, мотавшие срок… И этого человека называют капитаном спецназа!..

– Пахомов, мать твою! Теперь твоя очередь! Этого вали! – показал он на Кирилла.

– Не могу, товарищ капитан. Не могу!

– Эх ты, сопля! Я с тобой еще разберусь!

«Капитан» медленно развернул ствол в сторону Кирилла. Сейчас он его застрелит… А нет, не застрелит. Не для того разыгран этот спектакль.

У этих «шутников» свой сценарий. А у Кирилла свой.

– Ваня, гаси его! – как резаный заорал он.

Он смотрел за спину «капитану». И обращался к несуществующему Ване.

«Капитан» как последний салага попался на эту дешевую уловку. Начал разворачивать корпус навстречу мнимой опасности. И в тот же миг Кирилл сорвался со своего места. Удачный старт с положения лежа, молниеносный рывок.

Противник ничего не успевает понять, а Кирилл уже крепко держит его за плечо, в полете разворачивает лицом к другим «спецназовцам». У него все получается. Сейчас он будет полностью прикрыт «капитаном». Осталось только завладеть автоматом. Это совсем не просто. Действовать нужно из неудобного положения да еще одной рукой.

Но ему везет. Он справляется с этой задачей. Растерянный противник без сопротивления уступает автомат. И тут же начинает задыхаться в тисках мертвой хватки.

Одной рукой Кирилл держал автомат, другой пережимал шею «капитану». Убивать он его не стал. Просто слегка придушил.

Он выстрелил под ноги «спецназовцам». В том, что автомат заряжен боевыми патронами, он не сомневался. Он уже слышал грохот предыдущей очереди. А холостые хлопки от боевых выстрелов он отличал не раз.

Под ногами «спецназовцев» вспузырилась земля. Так и есть, боевые патроны. Теперь можно поднимать ствол, наставлять его на живую цель.

– Бросай оружие! – заорал Кирилл. – Иначе стреляю на поражение… Считаю до одного…

«Спецназовцы» не стали пытать судьбу. Бросили автоматы.

– Менты, гады, урою! – бушевал Кирилл. – Всех замочу!

– Эй, братан, ты чего? – потянул к нему руки один из «спецназовцев».

– На землю, пидор! И молись!.. Всех загашу!

– Игорек, уймись! – воззвал к нему Сырок.

Он как ни в чем не бывало поднимался с земли.

– Ты жив? – Кирилл изобразил бурную радость.

Хотя на самом деле он был в таком состоянии, что запросто мог пустить ему кровь без всяких шуток.

– Жив, братуха! Жив!.. Брось пушку!

– Гонишь, да! Ментов мочить надо!

– Это не менты!

Снова пришлось изображать удивление.

– Это мои пацаны, братуха! – объявил Сырок. – Это шутка была, Игорек.

Кирилл больше не стал разыгрывать из себя героя. Бросил на землю полуживого «шутника». Но автомат сбрасывать не стал. Просто опустил к земле ствол.

Сырок устроил ему проверку. Парился с ним в баньке, грел девочкой, поил водкой – в общем, пудрил мозги. А под занавес проверка. И ведь неплохо разыграно. Если бы не татуировка на пальце, Кирилл бы продолжал заблуждаться. И, возможно, проболтался бы о том, кто он есть на самом деле. Ведь лучше засветиться, чем умереть…

Своим признанием он подписал бы себе смертный приговор. Но все обошлось. Он выдержал проверку. И теперь он двумя ногами стоит на скользкой бандитской дорожке.

Бекас слушал Сырка с нескрываемым равнодушием. Его мало интересовал какой-то там Барсук. Куда больше его напрягали другие, куда более важные дела. Хотя, если подумать, такие люди, как Барсук, ему как раз и нужны. В качестве пушечного мяса. А возможно, что скоро этого мяса потребуется как никогда много.

– Все нормально с пацаном, – говорил Сырок. – Я ему проверочку сделал. Все как по нотам разыграли. Было бы с ним нечисто, он бы стопудово колонулся. Видел бы ты, как он пацанов моих сделал. Натурально спецназ. Я бы так не смог…

– Где он сейчас?

– Я его под Пыжика поставил…

– Под этого чистоплюя? – поморщился Бекас.

– Так он и сам чистоплюй. На разборах кого угодно, говорит, положу. И если ответку кому давать – тоже без проблем. А если коммерса там за долги – так это пусть мясники работают. Про баб вообще базара нет… Но так это ему только в плюс. Если б он от ментов был, он бы из себя самого крутого строил. Типа, все что угодно сделаю, только возьмите…

– Значит, полку чистоплюев прибыло?

– Да и по хрену, что чистоплюи. Зато какая сила в них! Они же любой кодлан завалят. Ты же знаешь Пыжика в работе. И Барсук по этому делу спец… А если какого лоха завалить, так для этого у меня мясники есть…

– А мясники нам нужны будут. И без Пыжика нельзя… Ты же в курсе, Зосим нам опять предъяву клеит. С каких-то херов решил, что казино на его территории находится.

– Так это наш кусок, чего он тянет? – возмутился Сырок.

– Какую-то чушь несет про права первого. Типа, он еще до меня с Центрального района слам брал.

– Так это когда было! Был же сход, конкретный базар… Это наша территория. Какого хрена?..

– Зосим новый сход собирает. Будут чисто воры. Меня одного зовут. Ломать будут. А чего, отрежут мой кусок, Зосиму бросят. И все чисто через их воровскую постанову. Типа, все чисто по понятиям… Не, казино за мной останется. Я ж свои бабки в него вломил. А Зосим чисто пенки будет снимать. Я так думаю, что меньше чем четыре копейки его не устроит. А то и на все пять замахнется.

– Пятьдесят процентов? Он что, совсем шизанулся?

– Да слам еще не все. Он бабки свои хочет стирать через нас…

– А через болт крутануться не хочет? – рыкнул Сырок. – Нашел, бля, стиральную машину. – Будет ему стиральная машина, – зло, сквозь зубы процедил Бекас. – Я его вместе с яйцами на барабан намотаю…

– Есть вариант, – после недолгого раздумья сказал Сырок. – Что бы это, без войны все решить. Нам война ни к чему. От нее одни убытки…

– Короче.

– Если короче, надо чисто по понятиям рамсы развести. Зосим не тех воров на сход зовет. Это чисто наши бродяги, они все за Зосима горой. А мы на Москву выйдем. Независимых воров подпишем. Пусть они нас и разводят…

– Да хоть на Луну выходи. Хоть с Марса воров подпрягай. Все они сейчас заодно. У них недавно большой сход был. Так постанова была – всех спортсменов к ногтю. Чтобы, типа, не жирели. Ты же знаешь, мы воров потеснили. Теперь им реванш нужен. И большие бабки…

– Что делать будем?

– Ответку давать будем, вот что. Казино я не отдам, это без базара.

– Значит, война?

– Не хотелось бы. Но что будет, то будет… И с ментами надо проблемы утрясать. Эти хреновы руоповцы в оборотку нас берут. Скоро со всех сторон обложат. Надо выкручиваться… Мне твоя идея насчет мобильников понравилась. Я уже человека присмотрел, который этим займется. Бабки под это дело нашел. Так что скоро все будет о'кей.

Разговор продолжался. Нужно было обсудить много важных вопросов, на фоне которых новый боец по кличке Барсук казался песчинкой в море. К разговору о нем даже не возвращались.

На эту встречу с Кириллом полковник Сытин прибыл собственной персоной. Как будто хотел лично благословить его на большое дело.

– У твоего брата состояние становится лучше, – сказал он. – Он все еще пока в коме. Но врачи дают самые обнадеживающие прогнозы… Ты же знаешь, что Игорь представляет большую опасность для господина Бекарского. Поэтому не исключено повторное покушение на его жизнь. Так что, сам понимаешь, быть этому или не быть, во многом зависит от тебя.

– Это я понимаю, – кивнул Кирилл. – Но мне сейчас до Бекаса никак не дотянуться. Где он, а где я… Меня в команду Пыжика определили. А это – ничего хорошего.

– Страшно? – серьезно спросил Сытин.

– Страшно, – не стал отрицать Кирилл. – Боюсь, что мне придется убивать. На разборках, правда. Но все равно…

– Не все равно. Тебе придется иметь дело с бандитами. Они, конечно, люди. Но ведь они знают, на что идут. Правда, могут убить и тебя. Вот что плохо.

– Почему плохо? Это как раз хорошо. Меня тоже могут убить. И это уравнивает наши с противником шансы. А значит, снимает с меня ответственность… Другое дело, убивать невинных людей. На это я не пойду ни под каким предлогом.

– Если вдруг что, меч Фемиды мы от тебя отведем. И если вдруг попадешь в скользкую ситуацию, постарайся выпутаться из нее так, чтобы остаться в деле…

– Если что, обращусь за советом к вам.

Сытин сурово свел к переносице брови, качнул головой.

– На меня или на своего куратора выходить только в случае крайней необходимости. Никаких телефонов, пользоваться только почтовым ящиком…

– К чему такие строгости?

– А к тому, что Бекарский уже почувствовал на себе наше пристальное внимание. Оттого и все эти проверки, которым тебя подвергли. Проверку ты выдержал. Но стопроцентного доверия не жди. Бекарский сейчас вообще никому не доверяет. Скорее всего, он установит тотальную слежку за каждым. В том числе и за тобой.

– Вы считаете, что это возможно?

– Я считаю возможным, что Бекарский постарается взять под свой контроль все наше управление. Ты же знаешь, сколько сейчас в городе бывших сотрудников КГБ. А это специалисты очень высокого класса. И Бекарский с удовольствием вербует их к себе на работу. К тому же он не стеснен в средствах. Он может взять на вооружение самую передовую шпионскую технику. Если уже не взял… В общем, я не удивлюсь, если в один прекрасный момент выяснится, что бандиты поставили на прослушку все наши телефоны…

– Не слишком ли мрачная картина?

– А ты как будто не понял, с каким противником мы имеем дело. Если не понял, то я еще раз тебе объясню. Все очень серьезно. Я бы сказал, предельно серьезно. Ты настроен на серьезную работу?

– Да.

– Ты готов пройти весь путь до конца?

– Да.

– Может, есть смысл отозвать тебя обратно?

– Нет.

– Отлично. Это я и хотел услышать. И еще один момент: тебе может понравиться бандитская жизнь.

– Ну что вы! – встрепенулся Кирилл.

– Не зарекайся… Бандитская жизнь – это приличные деньги, это роскошные женщины, это, наконец, власть и уважение.

– Но ведь купиться на это – все равно что заложить душу дьяволу. На такое способен далеко не каждый. Лично я не из этой категории…

Сейчас Кирилл как никогда был уверен в себе. И в то же время он знал, что не так-то просто устоять перед дьявольскими соблазнами. Ведь он уже вкусил от них. Одна только Наташа чего стоит. И сколько таких Наташ может быть впереди…

Глава 5

Давно Бекас не испытывал такого унижения. Под его пятой добрая половина города. Его имя сеет страх. Перед ним трепещут крупные областные и городские чиновники, его как огня боятся банкиры, коммерсанты. Только одной пехоты у него больше сотни. Если он захочет, он легко может поставить на уши весь город, всю область. Если он разозлится, бригада Зосима перестанет существовать вместе со своим боссом. Воры знают, в какой он силе. Знают, на что он способен. Тогда какого ляда они ведут себя с ним столь нагло и заносчиво?

Мало того, что на входе в кафе его бесцеремонно обыскали. Так еще в зал не пустили его телохранителей. Правда, и сами «бродяги» были без охраны. Но их пятеро. А Бекас один.

Конечно, если что, он может дать достойный ответ. Не зря же он в свое время занимался спортом. Титул чемпиона области по дзюдо и черный пояс по джиу-джитсу. Да он согнет в бараний рог любого законника, а то и всех сразу. Если, конечно, они не бросятся на него с заточками. Впрочем, на этот случай у него кое-что предусмотрено. Мелкокалиберный «браунинг» обладает малой убойной силой. Зато он легко умещается в рукаве пиджака, быстро ложится в руку. При обыске его не нашли. Так что если вдруг какая беда, он может рассчитывать на него…

Ну, а если с ним вдруг что-нибудь случится, воры не смогут уйти от расправы. Кафе оцеплено. Автоматы и пулеметы приведены к бою. Так что с Бекасом лучше не шутить.

Впрочем, он очень надеялся, что стрелка останется за ним. Кроме ствола, он придержал в рукаве козырный туз. Карта воров должна быть побита.

Бродяги сидели за столом. На появление Бекаса почти не отреагировали. Как будто халдея какого-то увидели. Хорошо, за водкой не послали. А вот Бекас их, пожалуй, пошлет кое-куда. Если, конечно, они будут продолжать себя так вызывающе вести.

Бекас мог взорваться прямо сейчас. Но в этом не было смысла. Он не хотел войны. Потому что война – это прямые экономические убытки. Это раньше он запросто шел на обострение отношений. Это раньше ему нечем было рисковать, кроме собственной головы… Хотя он и сейчас способен на резкий ход. Но это если воры упрутся рогом.

Наконец бродяги удосужились обратить на Бекаса внимания.

– Пришел? – как бы нехотя спросил председательствующий вор дядя Миша.

– Звали – пришел, – ровным, холодным голосом ответил Бекас.

Лицо – сама беспристрастность. В глазах рыбья пустота, ни единой эмоции.

– Зачем, знаешь?

– Звали – пришел, – повторил Бекас. – Нужен – спрашивайте. Буду отвечать.

– Ух ты какой! – язвительно усмехнулся самый молодой вор по кличке Токарь.

Бекас даже не глянул в его сторону.

– У нас претензии к тебе есть, – начал дядя Миша. – Как будем катран на Ворошиловке делить?

Взгляд Бекаса стал жестким, тяжелым. Глаза наливались силой.

– А чего его делить? Казино – мое. Я в него бабки вложил. Крышу свою поставил. Вы-то здесь при чем?

– Как это при чем? – возмутился Токарь. – Казино на земле Зосима стоит. Ты в нем за барыгу канаешь. Так что должен Зосиму отстегивать…

– Что-то я не въеду в тему. С каких это рыжиков моя земля под Зосима отошла? Мы же год назад собирались, все чин-чинарем решали. Ворошиловский проспект – мой. Так было дело?

– За этот год много воды утекло, – голос Токаря натужно зазвенел. – Ты за этот год Казанскую улицу под себя подмял. Два ларька на Гоголя под тебя ушли…

– Так это все само собой вышло. Территория бесхозная была. Сама в руки просилась…

– Ну да, бесхозная, – ухмыльнулся Зосим. – Это моя земля была.

– Что ж ты тогда предъяву не выставил?

– Вот сейчас и выставляю!

– Тогда базара нет. Забирай все обратно.

– Раньше надо было отдавать, – взялся за тему дядя Миша. – А сейчас за тобой косяк. За Казанскую и Гоголя Ворошиловкой ответишь. Казанская и Гоголя за тобой остаются. А Ворошиловка под Зосима отходит…

– Не пойдет, – начал заводиться Бекас. – Казанская и Гоголя – это фуфло. Там стричь нечего. Нулевой вариант. Потому Зосим и не возникал. А сейчас ему Ворошиловку подавай, да? А там, кроме казино, банк, торговый центр, много чего. И это все вам?!. Без ножа режете!..

– Можно и за нож взяться! – хищно блеснул взглядом Токарь.

– Это угроза? – стал мрачным как туча Бекас.

– Как хочешь, так и понимай…

– Беспредел чините, братва. Нам беспредел предъявляете, а сами… Бабки вам нужны, да? Много бабок, да? Вы же у нас чисто правильные. Поэтому все бабки для общака. А вору, типа, много не надо. Вор за идею старается. А сам как монах – ни дома, ни семьи, бабок в обрез…

– А тебе что-то не нравится? – налился злобой Токарь.

– Нравится. Я уважаю воров, которые закон чтут. И даже делиться с ними готов. Ведь они не для себя стараются. На общак работают. Братву на зонах греют. А это для меня святое. Сам ведь на зоне оказаться могу. А без грева как прожить…

– Какой грев? – возмутился дядя Миша. – Ты что, в общак отстегиваешь?

Он хотел загнать Бекаса в тупик. Зря старается. У Бекаса на все есть ответ.

– Отстегивал. Пока не понял, что это без понту… Братан мой на кичу попал. Я про Сырка говорю. И что, кто-то из вас поддержал его? А хрена! Наоборот! Братана моего запарафинить хотели!

– Он сам на западло нарвался!

– Да? Тогда и вы сами на мое «нет» нарвались. Казино за мной остается. И на общак я ни копья не отстегну. Потому как вор должен свято законы блюсти. А этого нет…

– Ты чо несешь, фраер! – взбеленился Токарь. – Ты кто такой, чтобы тут расклады свои гнилые строить?

Бекас легко выдержал его лютый взгляд. И без особого труда заглушил его голос.

– Ты сам знаешь, кто я такой! – Его голос прозвучал громовым раскатом. – Я – Бекас! Я сам по себе! За мной сила! Я никого не боюсь. Никого! Разве что только правильных воров… А правильные крутые хаты не строят. И на крутых «мерсах» не раскатывают…

– Я не понял, что за базар? – вспылил дядя Миша.

И тут же начал остывать, после того как Бекас выложил перед ним на стол пачку фотографий. Это и был его туз, до поры припрятанный в рукаве.

На фотографиях были запечатлены готовые и строящиеся особняки, машины – «Мерседесы», «БМВ», «Вольво». Все это принадлежало присутствующим здесь ворам. Хотя никто из них рядом со своей собственностью высвечен не был. А ведь Бекас мог подогнать и куда более компрометирующие снимки. Но стравливать воров между собой он пока не хотел. Это могло выйти боком и ему самому. Достаточно было намеком дать понять, что он в курсе того, как они «свято» блюдут воровскую идею.

Дядя Миша узнал свой особняк и свою «бэху». С проворством прожженного шулера он незаметно спрятал две фотографии. Остальное пустил по кругу. Ведь его собратья, оказывается, тоже не святые.

– Всем бабки нужны, – сказал Бекас. – И вам в том числе. Жить хорошо, когда хорошо жить, это без базара. Я не против таких раскладов. Но я против того, чтобы мое казино дербанили под прикрытием воровского закона…

Воры безмолвствовали. Компрометирующие фотографии заметно смутили их. В принципе, замазаны почти все. И если между ними будет разбор, вряд ли кто-то серьезно пострадает. Но факт остается фактом – Бекас в курсе относительно их «святости». И не так уж легко будет задавить его силой воровского закона. А давить они будут. Уж больно жирный этот кусок – казино, а с ним и весь Ворошиловский проспект.

– Короче, – продолжал атаковать Бекас. – Казино я вам не отдам. Забирайте Казанскую и Гоголя. Все остается как есть… А если вам что-то не нравится, забивайте мне новую стрелу. Перетрем рамсы на карьере у Пятого озера. Лично я к терке готов…

Он бросил на стол новую партию фотографий. На этот раз он продемонстрировал ворам весь свой арсенал. Снопы «калашей», пулеметы, гранатометы, россыпи «лимонок». В особом ряду шли снайперские винтовки и штурмовые автоматы с глушителями.

Но и это было не все. Само по себе оружие – бездушный металл. Им никого не напугаешь. Но если окутать его кладбищенской мглой и могильной сыростью, эффект будет.

На стол легли еще фотографии. Количеством – по одной на вора. На каждом снимке была изображена двухметровая яма длиной в человеческий рост. Не стоило даже объяснять, для кого были отрыты эти могилы.

На своем веку эти уркаганы прошли немало испытаний. Не так-то уж и легко было испугать их оружием и могилами. Но на этом фоне стоял сам Бекас. Пусть он не вор. Но он мафиози с жестоким волевым характером. Он сам по себе каменный монолит, которого так просто не сдвинешь. Плюс к этому за ним реальная сила. И если он решится пойти против бродяг, их песенка будет спета. Он мог раздавить бригаду Зосима и подмять под себя весь город. И воры это вдруг явственно осознали.

А ведь они должны были это и раньше понять. Еще три года назад о Бекасе никто не знал. Уже тогда город был поделен на сферы влияния. Но для Бекаса места под солнцем не нашлось. Тогда в ход пошла его беспредельная жестокость и наглость. Он ни с кем не церемонился. На стрелки выезжал с одной лишь целью – убивать. Кровь лилась рекой, смывала с насиженных мест конкурентов. О Бекасе шла дурная слава беспредельщика. Но это было ему только на руку. В самые короткие сроки он подмял под себя полгорода. И мог бы пойти дальше. Но в один прекрасный момент он понял, что лимит его везения исчерпан. И остановился на достигнутом. Он хотел жить. Хотел делать деньги и богатеть. Он занимался рэкетом, но при этом успешно осваивал легальный и нелегальный бизнес. Сейчас у него все на мази. Он всем доволен. И весь город целиком ему не нужен. Он готов мирно сосуществовать с тем же Зосимом. Но воры сами толкают его на беспредел. И он готов ломать их. Неужели это непонятно?

– Если вы хотите войны, – сказал Бекас, – это всегда пожалуйста. Для этого у меня есть все… Только учтите, я смогу перевести все стрелки на вас. Это не я начну резню. Это вы ее начнете. Сами же и загнетесь… Не надо со мной шутить, господа.

Бекас стрельнул взглядом в сторону Зосима, резко повернулся к ворам спиной и зашагал к выходу.

Никто не решился его остановить. Еще чего! Ведь правда на его стороне. Казино остается за ним. И пусть только воры посмеют еще раз наехать на него. Пес войны будет спущен с цепи.

Паша Гвоздь признавал только контактное карате. И то не в чистом виде, а в извращенном варианте с примесью беспредельного месилова. Сам он боли не боялся. И всегда смело шел на сближение с противником.

Бац! И его кулак вгрызается в сопатку Ломовику. Здоровенный детина. Почти два метра ростом и накачан, как Сталлоне. Репа у него бронированная. От частых ударов нос расплющен. И это спасает его от перелома. Хлоп! И Ломовик на бетонном полу. Полный нокаут.

А месилово продолжается. Кто-то незаметно подкрался к нему сзади, крепко ухватился руками сразу за две голени – плечо под колено, мощный рывок, и Гвоздь сам на полу. А сзади на него наваливается Коробок. Вот, значит, кто его подсек…

Еще бы мгновение, и Гвоздь ничего бы не смог поделать. Но он пока еще успевает. И нога уже свободная… Мощный удар по яйцам скручивает Коробка в бараний рог. А Гвоздь уже на ногах. Локтем по хребту, и Коробок на полу.

Все, бой закончен. Можно утереть кровь и пот. Хорошо бы еще и душ принять. Но у них в подвале душа нет… Если разобраться, то у них вообще ни хрена нет.

Под командой у Гвоздя с десяток пацанов. Не люди, а монстры. Все накачаны до безобразия, а в драке кому хочешь башку свернут. Разве что только с самим Гвоздем никто справиться не может. Ха! Никто еще не дорос до него.

Скоро он сменит кликуху. Он уже придумал себе новое имя. Самый-Самый – так его будут скоро называть…

Он и его пацаны – страшная сила. И при этом они прозябают в каком-то вонючем подвале. Продавленный диван, кресла с кирпичными ножками. Из радостей жизни – дешевый портвейн и дешевые телки. Этих шмар они когда-то приняли в свою банду, и они теперь по гроб жизни обязаны отрабатывать своими передками сексуально-трудовую повинность. А что, бабы разве не для того рождены, чтобы обслуживать мужиков?

Кулачные бои без правил – тоже забава. Но в них заключен большой смысл. Давно пора уже выходить из подвала и кулаками выбивать для себя место под солнцем. Только с чего начать? Весь Пригорск разделен между бандитскими бригадами. И куда ни ткнись, везде для Гвоздя красный свет. А ведь он тоже хочет мазать на колбасу черную икру!

Когда-нибудь и на его улице будет праздник. А пока что у Гвоздя не выходило и просто на хлеб с маслом. Сухая корка с горькой солью получалась.

Пацаны поднялись с полу. Кое-как привели себя в порядок.

– Хорош на сегодня, – решил Гвоздь.

Он не только вожак для пацанов. Он еще и тренер.

Все, тренировка закончена. Можно перевести дух. А для этого покурить и выпить – самое то. Туфта все это – спортивный режим. Если ты в натуре чего-то стоишь, то можешь хоть на игле сидеть – все равно из тебя будет толк. В других, куда более серьезных командах табак и алкоголь под большим запретом. Не курят мальчики и не пьют. Что ж, это их право умереть здоровенькими.

Кирпич первым полез в закрома за бутылкой.

– Назад! – одернул его Гвоздь.

Сейчас не до бухла. Это дело будет потом. После важного разговора.

Пацаны собрались в круг в «банкетном» отсеке. Заскрипели диванные пружины, зашатались под мощными телами кресла.

Гвоздь достал сигарету, закурил.

– Короче, пацаны, – начал он. – Смотрю я на вас и думаю – какая моща пропадает. Качаемся до одури, по табло друг другу стучим. А все без толку. Жизнь проходит… Надо делами заниматься, пацаны.

– Да без базара, Гвоздь, – прогундосил Малышок. Маленький такой парнишка весом под центнер – и это чистый вес, без дерьма и жировой прослойки. – Давно уже пора дела делать.

– Давай дело, Паша, – не остался в стороне Голыш. – Покажи, кому башку открутить. Первый пойду.

Гвоздя поддерживали, за ним шли. Пацаны рвутся в бой.

– В натуре, Гвоздь, ты только покажи, кому башку скрутить!

– А на Страшилу замахнуться – не слабо? – разошелся Гвоздь.

– Страшила – это слишком круто, – почесал затылок Баклан. – Самим башку свернут…

– Ссыте, когда страшно? А мне лично Страшила до мохнатого места. Да кто он такой, в натуре! Сколько у него пехоты?

– Да десятка два наберется.

– Ну и хрена! Задавим на раз!

– Это если чисто в махаче! А у Страшилы стволы есть. Нас всех в пять секунд положат.

– Да, стволы… Но стволы – это, в принципе, не проблема. Этого дерьма сейчас валом. Знаю я одно место. Были б только бабки…

– А их у нас как раз и нет.

– Нет. Но так их можно взять.

– Где?

– Надо думать…

Гвоздь будет думать. И обязательно что-нибудь придумает. Найдет способ, как добыть деньги. Много денег. Его команде будет с чего начать штурм города. А еще предстоящее дело станет первой серьезной пробой сил.

Пригорск – это, конечно, не Москва. Но и здесь бизнес цветет пышным цветом. То и дело открываются новые банки, рестораны, строятся торговые комплексы, рынки. Но Гвоздю здесь ловить пока нечего. Всех новоявленных коммерсов тут же начинают дербанить братва Бекаса и Зосима. Страшила тоже свой кусок имеет. На бедных восточных окраинах города. Здесь тоже есть чем поживиться. Магазины, торговые ряды, ларьки. Но и эти точки без боя никто не отдаст. Так что без стволов Гвоздю здесь ничего не светит.

Но это так только кажется. Он уже сейчас наплевал на криминальные расклады. И взял под прицел собственность самого Бекаса. Знал он одного барыгу, который занимался бытовой техникой. И уже открыл под это дело целых два торговых салона. И на третий замахивается.

Гвоздь вышел на этого человека совершенно случайно. И так же случайно узнал о его далеко идущих планах. Логика железная – если человек собирается открывать очередной торговый салон, значит, у него с бабками полный порядок. Отсюда план – простой, как все гениальное.

К этому делу Гвоздь подошел со всей ответственностью. Подпряг под него всех своих пацанов, задействовал две машины.

Коммерсант жил в обычной высотной «свечке» в центре города. Квартира занимала пол-этажа. Но все ходы-выходы перекрыты бронированными дверьми. Плюс сигнализация. Брать барыгу дома было очень опасно.

Но в пятницу после рабочего дня бизнесмен сажал жену и сына в машину и ехал на загородную дачу. А там идеальное место для засады.

Накануне этого события Гвоздь сумел провернуть большое дело. Ночью они усыпили собаку, вскрыли дом, проникли внутрь и затаились. Барыгу прождали целые сутки. И было бы очень обидно, если бы он так и не появился. Но вот он, приехал.

Лох был доволен, как слон. Еще бы, красоты природы, свежий воздух, полный багажник харчей. А под боком прелестная молодая жена – мечта любого мужчины, у которого хоть что-то болтается между ног.

На его сына Гвоздь даже не смотрел. Секс с мальчиками – с этим он пас. А вот лоховская женушка по этой части заинтересовала его очень. Кровь загорелась, душа раздулась, как мехи гармони. И деньги не нужны, лишь бы такую красотку осчастливить. Но ведь можно получить и то и другое.

Барыга даже понять ничего не успел, как оказался на полу под ногами Гвоздя. Кирпич в один момент подмял его под себя, заломал руки, связал их ремнем. Ломовик в два счета спеленал телку. Коробок занялся пацанчиком. Связал его, заклеил рот скотчем и спрятал в кладовку под замок.

Барыга барахтался под Кирпичом, пялил зенки на Гвоздя. Хотел видеть его лицо. Но мешала маска – натянутая до подбородка шапочка с прорезями для глаз.

– Вы кто… Мужики, вы кто?

Лох пытался строить из себя крутого. В его голосе звучали приблатненные нотки. Но это лишь веселило пацанов.

– Хрен в пальто! – рявкнул на коммерса Гвоздь.

И облизнулся, глядя на его жену. Телка лежала на спине. Юбка задрана до самых ягодиц. Он смотрел на ее ноги. И уже мысленно раздвигал их.

– Не, пацаны, вы не понимаете! – трепыхался барыга. – Вы не на того напали! Я под крышей у Бекаса. Он же с вас за все спросит… Давайте разойдемся. И я обещаю, никому ни слова…

– А ты и так никому ничего не скажешь! – криво усмехнулся Гвоздь.

В его руке щелкнул нож.

– Я отрежу тебе язык… – грозно пообещал он. – А потом…

Гвоздь присел рядом с женщиной, положил руку на голую ногу, провел ее вверх по бедру.

– Ты понял, что я сделаю потом!

Барыга задыхался от ярости и возмущения. Но ничего поделать не мог. Его жену могли трахнуть хором прямо сейчас, и он прекрасно это понимал.

– Не надо! – взвыл он. – Только не это!.. Что вам надо?

– Ну вот, сразу о деле! Сразу видно, деловой человек!.. Короче, с тебя сто штук баксов, и расходимся. А иначе…

Резким движением Гвоздь задрал юбку до самого пупка и стянул с женщины трусики. Она пыталась сопротивляться, но куда там. От ломовика не вырвешься.

– Отдам! Все отдам! – завопил барыга. – Только Марину не тронь!

– Вот это разговор! – кивнул Гвоздь.

Вернул юбку на место, поднялся на ноги. Теперь он смотрел на терпилу в упор.

– Значит, сто штук ты потянешь, да?

– Потяну! Но не сразу. Через два-три дня. Это очень большая сумма. Так сразу мне не собрать… Но у меня есть тридцать тысяч. Могу отдать прямо сейчас. И разойдемся…

– Прямо сейчас? – задумался Гвоздь. – Тридцать тысяч…

Это, конечно, не сто тысяч. Зато сразу. И без всяких проблем.

– Хорошо. Бабки на бочку. И расходимся.

– Мне сначала домой надо съездить, – сказал барыга. – Деньги дома, в сейфе.

– Ну вот, началось, – набычился Гвоздь.

– А разве это что-то меняет? Марина с вами останется. И Юра тоже с вами будет. Разве я не понимаю, что их ждет, если я не привезу деньги…

– И то верно… Значит, так. С тобой поедут мои пацаны. Привезешь тридцать… Нет, сорок штук…

– Сорок не получится. Честное слово, денег больше нет. Есть только тридцать… тридцать пять…

– Пусть будет тридцать пять, – ухмыльнулся Гвоздь.

С барыгой он отправил Малышка и Голыша. Велел им опустошить сейф коммерса. И если в доме найдутся золото и драгоценности, забирать все.

Сам же он занялся Мариной. Заперся с ней в спальной комнате.

Она лежала на кровати. Руки связаны за спиной, рот заклеен скотчем. Юбка снова задрана высоко вверх.

– Да ты меня дразнишь! – гнусно засмеялся Гвоздь. – Если хочешь, так и скажи!

Марина в ужасе смотрела, как он приближается к ней. В глазах пылала ненависть. Но бандита это лишь раззадоривало.

– Вариант такой. Сейчас ты без базара раздвигаешь ноги. А я потом без базара оставляю тебя в покое. Ни один мой пацан тебя не тронет…

Вряд ли этот вариант устраивал молодую женщину. Но уж лучше быть с одним, чем обслуживать толпу безбашенных скотов. Она кивнула и закрыла глаза.

Гвоздь уложил ее на спину, сам развел ноги и без всяких прелюдий вошел в нее на всю длину…

Барыга вернулся часа через три. К этому времени Гвоздь уже два раза попробовал его жену и считал себя джентльменом от макушки до пят. Ведь он сдержал слово, не бросил телку на толпу. А то, что ей нравилось быть с ним, в этом он совершенно не сомневался.

Малышок и Голыш привезли с собой ровно тридцать пять тысяч долларов и небольшую шкатулку, доверху набитую драгоценностями. Плюс ко всему они конфисковали у барыги три телевизора, два видика и два навороченных музыкальных центра. Гвоздь был доволен. И даже не стал убивать коммерса и его жену. Он что, зря столько времени парил лицо под шерстяной маской?..

На прощание Гвоздь пригрозил барыге, что вырежет все его семейство, если он вздумает катнуть телегу по адресу своей крыши. Разборки с Бекасом в его планы пока не входили.

Группировка Бекаса считалась не только самой сильной, но и богатой. Бригада Сырка тоже не бедствовала. И без всякого напряга могла арендовать весь спортивный комплекс при городском стадионе.

И сам стадион был под контролем Сырка. Большая его часть отошла под вещевой рынок. Копейка ковалась здесь не слабая. В ближайших планах и сам спорткомплекс должен был отойти под бизнес. Сырок планировал устроить здесь элитный спортивный клуб для толстосумов. Ну а пока здесь могли заниматься только бойцы из бригад Бекаса. Им здесь было полное раздолье. Мини-футбол, баскетбол, тяжелая атлетика, бокс, рукопашный бой. В подвале был оборудован отличный тир. После занятий можно было поплескаться в бассейне, принять душ и даже попариться в сауне – правда, без пива и без девочек. Сырок строго держал братву в рамках спортивного режима. И разрешал оттягиваться только в строго установленное время.

С малым шефом, как Сырок называл Пыжика, Кирилл встретился в зале для рукопашного боя.

Пыжиком звался атлетически сложенный парень. Строгое волевое лицо, суровый взгляд. Он был молод. Может, на год или два старше Кирилла. Но глаза умудренного жизнью человека делали его старше своих лет.

В одних спортивных штанах с голым торсом он усиленно молотил тяжелую грушу. Сырок подвел Кирилла прямо к нему.

– Пыжик, принимай пополнение! – показал на Кирилла Сырок.

Только сейчас парень заметил его.

– Это ты Барсук? – сухо спросил он.

– Я, – с достоинством ответил Кирилл.

– Ну, вы тут сами разбирайтесь, – сказал бригадир и убрался восвояси.

Пыжик смотрел на Кирилла строго. Это передалось и другим. Пять здоровенных лбов смотрели на него с интересом, но без приязни.

– Говорят, ты круто машешься? – спросил Пыжик.

– Кто говорит, тот пусть тебе и отвечает, – хмуро ответил Кирилл.

– А ты сам ответить не можешь?

– В деле отвечу. А так, извиняй.

– Ну, ну, – усмехнулся Пыжик. – Дела у нас сейчас начинаются. Сам видишь, рукопашка всерьез поставлена. Так что можешь себя прямо сейчас показать… Чебот!

Из толпы вышел среднего роста крепыш с глубоко посаженными глазами и массивным подбородком.

– С ним поработаешь, – показал на Кирилла Пыжик.

Парень молча кивнул. И мотнул головой в сторону пустующего ринга.

– Может, дадите разогреться? – спросил Кирилл.

Звеньевой кивнул. И снова развернулся к своей груше. Удар у него был что надо. Груша жалобно скрипела под его кулаками.

Кирилл занимался рукопашным боем много лет. Но хороших спортивных залов и великолепных рингов с идеальным покрытием не знал. «Домашним» самбо он занимался под руководством отца и брата на пятачке утоптанной земли за домом. В армии приходилось драться на открытых площадках или, в лучшем случае, в мрачных спортзалах с подгнившими полами.

Он снял майку, сбросил кроссовки. В быстром темпе провел комплекс разогревающих упражнений, растянул мышцы ног, чуть-чуть поработал с грушей.

К нему подошел высокий парень с характерным ежиком.

– Меня Вакула зовут, – представился он.

И помог намотать на руки эластичные бинты, надеть тонкослойные перчатки.

Кирилл вышел на ринг. Сошелся с Чеботом. Бой начался. И Кирилл тут же оказался на полу. Противник с ходу провел молниеносную подсечку. Правда, провести добивающий удар не решился.

Да, не очень удачное начало. Но ведь все еще впереди!

Вряд ли Чебота можно было назвать очень серьезным противником. Но дрался он мастерски. За две минуты боя Кирилл пропустил массу мощных ударов. В ответ же – раз-два, и обчелся. Что-то не заладился этот бой.

А Чебот вошел в раж. И молотил Кирилла без остановки. Удар, еще удар. Мощный прямой в голову на встречном движении. Перед глазами у Кирилла все поплыло. Челюсть занемела и запылала.

Он с трудом держался на ногах. А Чебот продолжал наседать. Кирилл отбивался. Но безуспешно… И все же, как ни старался Чебот, нокаутировать Кирилла он не смог.

– Харэ! – остановил бой Пыжик.

Он не объявлял победителя. Это было лишнее. Братва и без того знала, кто кого сделал. С ринга Кирилл уходил с поникшей головой.

– Ничего, – с оттенком превосходства в голосе утешил его Пыжик. – Бывает и хуже.

– Но реже, – ухмыльнулся Вакула. – Говорят, ты в Афгане воевал. В спецназе ВДВ служил, да?

Кирилл сделал вид, что не услышал вопроса. А что прикажете делать в его положении? Отказываться от Афгана и службы в ВДВ он не мог. И «да» в его положении говорить было как-то неудобно.

– Да ладно тебе, не гони, – осадил Вакулу Чебот. – Нормально пацан держался…

Он хотел сказать что-то еще. Но в зал широким шагом вошел чем-то слегка озабоченный Сырок. Он подозвал к себе Пыжика, что-то начал ему рассказывать. Минуты через две панибратски хлопнул его по плечу и отчалил.

Теперь был озабочен Пыжик. Он подозвал к себе Вакулу, Чебота, всех остальных. На Кирилла не показал. Но потом немного подумал и кивком головы пригласил в общий круг.

– Дело намечается, – сказал он.

И внимательно посмотрел на Кирилла. Как будто решал, впутывать его или нет.

– Фирма тут одна образовалась. Что-то там с компьютерами, короче, не суть важно. Герас на пробивке был. Так барыга сказал, что он, типа, сам себе крыша. Вроде как хлопцев себе каких-то нанял. Герас им стрелку забил. А ехать нам…

– А мы-то здесь при чем? – спросил Вакула. – Герас забил стрелку, пусть он и разбор клеит.

Пыжик недовольно нахмурился. Ему не нравилось, что кто-то задает ему вопросы. Кирилл решил, что он предложит Вакуле заткнуть пасть. Но тот удержался от резкости.

– А ты знаешь, какая крыша у этого барыги? – с вызовом спросил он.

– Откуда я знаю? – пожал плечами Вакула.

– Не знаешь, так молчи. Лох мог вояк бывших в охрану нанять. Или даже бывших ментов. А может, и комитетчики за ним стоят… Короче, дело тут не простое. И на стрелу надо ехать без стволов. Кто его знает, может, ментам уже наколку на нас дали. Найдут стволы – повяжут.

– Да это понятно, – кивнул головой Чебот. – Ехать когда?

– Да прямо сейчас. Берем только бейсбольные биты. Типа, в бейсбол едем играть…

Вот так для Кирилла начались рабочие бандитские будни. На разборку ехать совсем не хотелось. Но куда деваться? Ведь не для того он так мучительно долго внедрялся в банду, чтобы его грохнули за непослушание.

На стрелку отправились на двух новеньких «девятках».

Далеко ехать не пришлось. Стрелку несговорчивому коммерсанту забили в нескольких кварталах от его офиса. На пустыре перед недостроенным Дворцом культуры. Ни городские власти, ни коммерческие структуры этим долгостроем не интересовались. Поэтому строительные работы были давно свернуты. Сторожей не наблюдалось. Посторонних людей тоже. Проникнуть за железобетонную ограду не составляло никакого труда. Так что это место было почти идеальным для всякого рода разборок.

Сам бизнесмен на стрелку не приехал. Да его и не должно было здесь быть. Он только объявил свою крышу, а на разборку должен был прибыть ее представитель. А тот уже здесь. Из черной «Волги» выходил крепенький мужичок в белой рубашке и черных брюках. С ним еще двое. Парни с непроницаемыми лицами.

– Их всего трое, – ухмыльнулся Вакула.

– Не говори «гоп», – одернул его Пыжик.

Он первым вышел из машины. За ним потянулись остальные. Биты решено было не брать. Всемером против троих, да еще с битами, – несолидно.

Пыжик подошел к мужичку. За ним в полукруг встали его бойцы. Кирилл тоже был среди них.

– Ты кто такой? – с нарочитой небрежностью спросил Пыжик.

– Моя фамилия Антонов…

– Да мне фиолетово, как твоя фамилия. Ты чо – крутой, спрашиваю?

– Ну так и мне все равно, крутой я или нет. Я поставлен начальником службы безопасности фирмы «Портал». В вопросах безопасности я представляю интересы директора фирмы. И прямо заявляю, что директор вам ничего не должен.

– Все сказал? – ухмыльнулся Пыжик.

– Все.

– Значит, отстегивать не будете?

– Нет! И это наше последнее слово.

– А насчет слова – это ты зря. За свои слова отвечать придется. Возможно, кровью…

– А ты нас не пугай! – разозлился мужик. – Пуганые!

– Это кто ж вы, такие умные?

– Областная ассоциация восточных единоборств.

– Ты меня что, каратеками пугать будешь? – фыркнул Пыжик. – Да мне твои каратеки до заднего места…

– А это мы сейчас посмотрим!

Взбудораженный мужик взмахнул рукой. И со стороны недостроенного здания появились крепкие парни в спортивных костюмах. Их было пятеро. Но это было только начало.

Из-за штабеля бетонных плит выползли еще четверо. Сзади образовалось еще столько же.

Шестнадцать каратистов против семерых братков. Расклад явно не в пользу последних.

– Ты чо делаешь, мужик? – возмутился Пыжик. – Ты хоть врубаешь, чем все это для тебя закончится? Тормози толпу! Не доводи до греха!

Но мужик даже ухом не повел. Стиснул зубы, сложил руки на груди. И едва уловимым движением головы послал в бой двух своих спутников.

Душой Кирилл был за каратистов. Как-никак люди защищали свой бизнес, давали отпор бандитам. Все бы так… А с другой стороны, эти люди уже не хотели договариваться по-хорошему. Рвались в бой. И миндальничать с ними никак нельзя – без головы можно остаться. Кирилл приготовился к жестокой схватке. А иного выхода у него просто не было.

Два каратиста нападали с фронта, девять – с флангов, четверо с тыла. И все навалились разом. Каша заварилась нешуточная.

Пыжик в момент вырубил одного каратиста. Но нешуточно увяз в единоборстве со вторым. Кириллу вообще не повезло. На нем нависли сразу три бойца. Чебот, Вакула, остальные пацаны тоже ввязались в драку. Трудно было сказать, в каком положении они оказались. Кирилл попал в настоящую мясорубку, и у него просто не было возможности отвлекаться на других.

Было видно, что в карате его противники далеко не первый год. Четкие, резкие движения, мощные, хорошо поставленные удары, ураганное ведение боя. Вряд ли каждый из них уступал тому же Чеботу. А все вместе они представляли собой страшную силу.

Но это был не учебный бой. Это была самая настоящая драка. Возможно даже, не на жизнь, а на смерть. Если Кирилл сломается, его втопчут в землю в самом прямом смысле этого слова. Так что ломаться нельзя. Нужно биться до последнего.

И Кирилл бился. На пределе возможностей. Он крутился, как белка в пылающем колесе. Демонстрировал отменную реакцию. Но сейчас этого было мало. Чтобы выдержать лавину мощных и точных ударов, нужно было вести бой на рефлекторном уровне, подключать к делу первобытные инстинкты. Кирилл не заботился об этом, все выходило само собой, как всегда в экстремальных ситуациях.

Он творил чудеса. Ставил блоки, увертывался. А если и пропускал удары, то это никак не отражалось на его боеспособности. Пытался он и контратаковать. Но противник был необыкновенно силен. И так же крепко держал удары.

Схватка продолжалась. Трое против одного. И казалось, ей не будет конца. Но в один прекрасный момент Кирилл понял, что каратисты устают, банально выдыхаются. Беспрерывные атаки становились все слабее. Зато он сам вполне мог усилить натиск. Реакция и рефлексы по-прежнему не подводили его. И силы на подъеме. Есть еще порох в пороховницах.

А еще он заметил, что ему на помощь устремился Чебот. Он расправился со своими противниками. И вполне мог подсобить Кириллу.

Но путь Чеботу перекрыл один из противников Кирилла. Похоже, Чебот не воспринял его всерьез. А зря. Оказывается, соперник был значительно его сильнее. И напрочь вырубил его с третьего удара. Кириллу было бы значительно проще, если бы этот каратист переключился на кого-нибудь из его соратников. Тогда бы он оставался один против двоих. Но, увы, его надежды не оправдались. Ему снова пришлось драться против троих.

Каратисты выдыхались. Близко был тот момент, когда силы двух сторон уравняются. И тогда Кирилл сможет атаковать в полный рост.

И вот этот момент настал. Кирилл нарочно пропустил удар, сделал вид, что плывет. И этим заставил одного противника совершить ошибку. Это был красивый удар. Кулак пробил пресс каратиста, утонул в его брюхе. Печень была просто не в состоянии выдержать такую встряску. Счет открыт. Первый из троицы пашет носом землю.

А на подходе второй. Нога устремлена в паховую область. Каратист не успевает блокировать удар. И носок кроссовки со всей силы врезается в промежность. Мужское хозяйство защищено специальным щитком. Но это не помогает. Удар страшной силы скрючивает каратиста в три погибели.

Теперь против Кирилла только один боец. Тот самый, который вырубил Чебота.

А вот и сам Чебот.

– Оставь его мне! – кричит он Кириллу.

Парень желает взять реванш. Что ж, это его право. Кирилл отходит в сторону. И только сейчас замечает, что общая драка закончилась. Каратисты лежат на земле. А братки с распухшими от побоев лицами внимательно наблюдают за Кириллом. Только один Чебот вызвался помочь Кириллу. А остальные?

Пыжик поймал на себе взгляд Кирилла. Поощрительно улыбнулся и выставил вверх указательный палец. И остальные повторили его жест. Они не просто объявили Кирилла победителем. Они принимали его в свою команду.

Все они бандиты. Все они преступники… Но тем не менее Кириллу было приятно. В душе зазвенела горделивая струнка.

Чебот снова облажался. Неудачно провел подсечку. И пропустил мощный удар в голову. Каратист мог его добить. Но Кирилл уже тут как тут. Серия мощнейших ударов, и противник в ауте…

Побитые каратисты поднимались с земли медленно, по одному. Их никто не трогал. И они на обострение не шли. Потихоньку исчезали из поля видимости. О реванше никто не думал. Да какой реванш, если братва развела каратистов чисто на кулаках. Если обострять отношения, то как бы братва не взялась за стволы. Тогда совсем худо будет.

К Кириллу подошел высокий атлет с кривым носом. Улыбнулся на всю ширину лица.

– На суперов ты нарвался, брат, – сказал он. – И всех сделал. Так что ты у нас сам супер в квадрате. Уважаю!.. Меня Базисом кличут.

Знакомство было скреплено дружеским рукопожатием.

– Конкретно ты их сделал, братан! – подошел к Кириллу жилистый крепыш с борцовской шеей. – Держи пять!

Этого бойца звали Вольником. Как оказалось, он был серебряным призером чемпионата России по вольной борьбе. И в кулачном бою стоял крепко. И тем не менее он смотрел на Кирилла с восхищением ученика.

– Так держать, братуха! Вадик меня зовут. А пацаны Вадярой кличут…

Ничем особым Вадяра не отличался. Самый обыкновенный качок с головой-башней и глазами-амбразурами. Интеллект на уровне радиоуправляемого танка. Робот-исполнитель.

Последним к Кириллу подошел сам Пыжик.

– Все ничтяк, братан! Только шутить больше не надо.

– Шутить?

– Ну да, только не говори, что с Чеботом ты всерьез дрался. Не поверю…

Самое интересное, что он вовсе не играл на ринге в поддавки. Просто в тренировочном бою он показал один уровень, а в реальном – другой, на порядок или даже на два-три выше. Таким вот создала его матушка-природа. И ничего тут не попишешь.

– Все, пацаны, давай по машинам! – распорядился Пыжик.

Он сам сел за руль своей «девятки». Кириллу показал на место рядом с собой. Тем выказал ему свое особое расположение.

Вакула умостился сзади.

– Я не понял, – недовольно буркнул он. – А с этими хмырями кто разбираться будет?

– А мы разве не разобрались? – удивился Пыжик.

– Ну так этих каратюг замесили, не вопрос. А отстегивать они нам будут?

– А это уже не наши проблемы. Наше дело мозги вправить. А с остальным Герас пусть разбирается…

– Да все равно надо было мужика закошмарить.

– А ты думаешь, мы его не закошмарили? Всемером весь его кодлан сделали. Так это в рукопашке. А если мы за стволы возьмемся?

– Тогда будет полная жопа, гы-гы! – развеселился Вакула и бесцеремонно хлопнул Кирилла по плечу. – Ты, братуха, со стволами как?

Вместо него ответил Пыжик:

– Я не понял, Вакула, ты что, в чем-то сомневаешься? Тебе же сказано было: Барсук в Афгане воевал. И со стволами на «ты». Правда, Барсук?

Обратная дорога до спорткомплекса не заняла много времени. – А сейчас в тир! – объявил Пыжик.

Вряд ли братва была довольна этим решением. После такого побоища все нуждались в медицинской помощи. Но никто против ничего не сказал. Кроме Вакулы.

– Да нам бы сейчас в сауну, – закислился он. – И водочки. Хотя бы для наружного применения.

Пыжик сердито стрельнул в его сторону взглядом. Вакула его уже достал.

– Кто-то Барсука проверить хотел! – сквозь зубы процедил он.

– Так не сегодня ж… – начал было Вакула.

– А это мне решать, когда! – резко осадил его Пыжик.

В тире Кирилл показал класс. Он стрелял из пистолета – из разных положений, почти без прицеливания. И поразил все мишени.

Затем стрелял Пыжик. И показал не худший результат. Вакула тоже, в принципе, не облажался. Но до Кирилла с Пыжиком ему было ох как далеко.

Из автомата пострелять не пришлось. Появился гонец от Сырка и велел всем предстать пред ясны очи бригадира.

Сырок обвел толпу слегка насмешливым взглядом.

– Красавчики! Вас бы сейчас на фото и в службу знакомств. Все невесты ваши… А если серьезно, пацаны, то все путем. Конкретно вы этих каратюг потрепали. Герас только что отзвонился. Злогребучий барыга выбросил белый флаг. Так что с меня причитается…

Премиальные вручал лично бригадир. Оркестра не было, торжественный туш не исполнялся. Зато деньги неплохие – по пятьсот долларов на рыло.

Сырок не обошел вниманием и Кирилла. Сунул ему в руку конверт с деньгами.

– Мне Пыжик говорил, как ты махался. Так держать, братан!.. А теперь о деле, пацаны!

Как будто чья-то невидимая рука смахнула с его лица благодушие. Взгляд стал серьезным.

Кирилл заметил, как недовольно нахмурился Вакула. Уж очень ему не хотелось ехать на новое дело. Все правильно, сейчас всем нужен хороший отдых. И раны зализать нужно. А тут снова какие-то проблемы… Кирилл тоже не пришел в восторг. Но недовольства своего не показал.

Телохранитель Сырка поставил на стол картонную коробочку.

– Связь – это великое дело, пацаны, – издалека начал бригадир. – Без половой связи не будет кайфа. А без телефонной – прощай быстрота и мобильность. Ты, Пыжик, что скажешь на этот счет?

– А чего говорить? Наша радиостанция на ладан дышит.

– Твоя «уоки-токи» – это уже вчерашний день.

– Никто не спорит.

– Сотовый телефон – вот это самое то, – интригующе улыбнулся Сырок.

– Да хотя бы пейджер на всю толпу.

– При чем здесь пейджер? Я говорю про сотовые телефоны. Три штуки на толпу. Один – Пыжику и по одному на тройку. Я думаю, расклад нормальный.

Пыжик заметно приободрился, когда Сырок достал из ящика трубку сотового телефона. Компактное переговорное устройство в пластиковом футляре. Мечта поэта.

– Мобильник – это конкретно! – довольно протянул Пыжик. – Теперь мы на связи, босс?

– Без базара, – осклабился Сырок. – У казака оно как: коня, ружье и жену – не отдам никому. А у вас – можно отдать жену, но ствол и мобила – это святое. За жену с вас никто не спросит. А за ствол и мобилу можно без башки остаться.

– А домой можно звякнуть? – спросил Вакула.

– Без вопросов. Если абонент в пределах досягаемости, звони. Никто тебе ничего не скажет. Куда хочешь звони. Можешь даже губернатору звякнуть, на хрен его послать. И хрен тебя кто запеленгует. И на прослушку аппарат не поставишь – нет такой техники. Одна только проблема – базары в копейку влетают. Ну так с бабками у нас проблем не будет, да… Короче, пацаны, мобильники уже подключены, у каждого свой номер. Так что можете пользоваться прямо сейчас. Наука нехитрая. Я вам сейчас все объясню…

Братва ликовала. Но Кирилл только делал вид, что разделяет их восторг. На самом деле ему было грустно. Почему бандиты могут позволить себе самую передовую технику, а менты должны пользоваться телефонной рухлядью и ездить на раздолбанных машинах? Бандиты шагают в ногу со временем, идут вперед, зато милиция топчется на месте. Если так будет продолжаться и дальше, то скоро братва станет просто неуязвимой.

Глава 6

Гвоздь ощущал себя самым крутым пацаном во всей Вселенной.

Еще вчера он был никем. Но сегодня он – все! Трепещи, плесень! Самый-Самый идет! Кто не с ним, тот против него. А кто против – тому пуля в лоб.

Гвоздь вошел в самый настоящий экстаз, разглядывая новенький автомат. Он только что снял с него парафинированную бумагу, очистил от заводской смазки, набил магазин патронами.

Автомат приведен к бою. И теперь ни одна падла не смеет сказать хоть слово против него. Он завалит любого, кто встанет поперек его пути. А путь у него длинный – к самым вершинам криминальной власти. Он должен стать самым крутым боссом в городе! А дальше… Дальше Москва, Европа, Америка – весь мир! Дон Корлеоне рядом с ним будет отдыхать.

В глазах его пацанов пылал тот же демонический огонь. Они еще только готовили к бою свои автоматы. Но дьявольская зараза уже перескочила с оружия в их пропащие души, зажгла в них жажду убивать.

– Со Страшилы начнем! – решил Гвоздь. – Гасить козла, и никаких базаров!

– Да, гасить надо, – кивнул Ломовик. – Это даже не вопрос. Только это, за что-то зацепиться нужно. А если без причины наезд оформить, нас отморозками считать будут.

– А мы и есть отморозки! – взбеленился Гвоздь. – Отморозки никаких авторитетов не признают. А мы кого-то признаем?

В подвальный отсек вломился Кирпич.

– Какого хера? – наехал на него Гвоздь. – Ты же на стреме!

– Так это, тут Анька пришла. Тебя хочет.

– Что, вдуть ей надо? Вдуем! – осклабился Гвоздь. – Да, пацаны, вдуем?

Анькой он завсегда готов поделиться с братвой. Другое дело Марина, жена барыги, ее на толпу он не бросал. И правильно, между прочим, сделал. Если бы телку на хор пустили, лох бы очень сильно обиделся, крышу бы свою подпряг. А так он был только рад, что его жену отодрал самый крутой пацан в мире. Наверняка чувак лопается от гордости. И, конечно же, не считает за потерю жалкие тридцать пять штук баксов. Он больше приобрел, чем потерял… Хотя, может, он все-таки подпряг свою крышу. Да и пусть! Гвоздю от этого ни холодно ни жарко. Пусть только сунется к нему Бекас! Кишок не соберет.

Кирпич привел Аньку. Вроде бы ничего телка. И сиськи не слабые, и задница хоть куда. На морду – третий сорт, не брак. Только что-то не хотелось тащить ее в постель. Марина в сто раз лучше. Такое ощущение, что после нее вряд ли на кого встанет… Гвоздь задумался. Может, есть смысл заняться Мариной всерьез? Отбить ее у барыги, это как два пальца об асфальт. Она ж втрескалась в него по самые уши. А как еще по-другому объяснить то, что она сама раздвинула перед ним ноги?

– Гвоздь, у Аньки проблемы, – сказал Кирпич.

Проблемы у Аньки были, что называется, налицо. Под левым глазом наливался соком здоровенный фингал.

– Меня… – всхлипнула Анька. – Меня на счетчик поставили!

– Кто?

– Бантик и Макаш.

– Что-то знакомое, – напряг память Гвоздь.

– Они за вокзалом смотрят, – напомнил ему Ломовик.

Через их район проходит железная дорога. Основной вокзал в центре города. А вокзал «Пригорск-2» совсем рядом от них. Там ничего особенного. Здание вокзала, просторная асфальтированная площадь, торговый ряд, стихийная торговля. А еще есть небольшая гостиница. Номеров на десять. И за всем этим хозяйством смотрели два «быка» из команды Страшилы.

– С какого хрена они на тебя наехали? – строго спросил Гвоздь.

– Я… Я с мужиком одним познакомилась. А он в гостинице на вокзале остановился. Ну, мы с ним в чайной по пирожку взяли и к нему в номер.

– Он тебя пирожком своим кормил, да? – хохотнул Голыш.

– Ну, было дело, – ничуть не смутилась Анька. – Как без этого?

– И сколько ты с него сняла? – спросил Гвоздь.

– С кого?

– С клиента, с кого ж еще!.. Ты это, зенками своими не хлопай! Как будто я не знаю твою блядскую натуру… Сколько бабок сняла за сеанс?

– Да какие там бабки! – тяжко вздохнула Анька. – Каких-то пять долларов вшивых… За них и поплатилась. Какая-то сука Бантику настучала. Ну он и выловил меня вместе с Макашом. Типа, я на их территории работала. Сказали, что я им пятьдесят долларов торчу. А откуда у меня такие бабки? Я им так и сказала…

– А они не поверили, да?

– Сам же видишь, – показала на фингал Анька.

– От меня чего хочешь? – спросил Гвоздь.

– Как чего? Ты бы с этими козлами поговорил.

– А с какого это бодуна я за тебя подписываться буду?

– Как это с какого бодуна? – еще больше удивилась Анька. – А кто в прошлом году меня в банду к себе принимал?

– Так это ж чисто понты!

– Да?! Понты?! А то, что вы весь год шпилили меня на халяву, это тоже понты?

– А от тебя что, убыло? – грубо спросил Ломовик. – Наоборот, радоваться должна, с такими пацанами кентуешься!

– А я и радуюсь. Потому к вам и пришла… Так я что, зря пришла?

– Да нет, не зря, – решил Гвоздь. – Значит, проблемы со Страшилой у тебя…

– Нет, не со Страшилой, – поправила его Анька. – Только с Бантиком и Макашом.

– А какая хрена разница? Все равно Страшилу гасить будем… Слышишь, я на Страшилу из-за тебя наезжать буду. Должна оценить.

– Да не надо на Страшилу! Он-то здесь ни при чем!

– При чем! Мы с вокзала снимать должны, а не Страшила. Так что за тебя, базара нет, спросим. Но ты же знаешь, даром ничего не делается.

– Да знаю, – привычно согласилась Анька. – Прямо счас?

Она уже готова была снять с себя платье и заголить зад. И ей по барабану, что трахать ее будут на глазах у всех. Она к этому делу привычная. С пятнадцати лет по мужикам шляется. Тяжелое детство и секс за фантик от конфеты…

– Еще успеешь, – покачал головой Гвоздь. – Ты мне лучше скажи, сколько вокзальные телки с клиента берут?

– Говорю же, пять долларов. А тут еще какие-то соски появились. До одного бакса цену сбивают. Рядом с кафе сортир мужской. Так они там прямо и отсасывают.

– Дешевки! – поморщился Гвоздь. – Теперь они будут в другом месте за копейки отсасывать. А я свою таксу поставлю. Десять баксов за сеанс. Хочешь, одна работать будешь? Если справишься…

– Да я-то справлюсь, – обрадовалась Анька. – А сосок этих гнать надо… Ух ты, десять баксов! Круто!

– Все, гуляй! Вечером придешь. Покажешь, как одна за всех махать можешь…

– Да покажу, покажу! – радостно закудахтала шлюха и вылетела из подвала.

– А это ты не хило придумал, – одобрительно заметил Ломовик. – Если Анька по десять баксов брать будет, нам тогда, если по минимуму, по пять обламываться будет. А это навар!

– Навар, – криво усмехнулся Гвоздь. – Только этот навар пока что Страшила снимает… Гасить Страшилу будем.

Он был настроен очень решительно. А случай с Анькой стал лишь поводом, чтобы наехать на Страшилу. В конце концов, она прописана в их банде. И Гвоздь вправе спросить за нее.

Аргументы для убедительного разговора у него есть. Автоматы «АКСУ», пистолеты «ТТ» и гранаты «Ф-1». Очень не слабый арсенал. И, главное, он сам и его пацаны готовы идти до конца.

На вокзал Гвоздь отправился самолично. Ломовик с ним, Малышок и Кирпич. Смотрятся они конкретно. Здоровенные лбы с железобетонными репами и круто накачанными мышцами. Да и сам Гвоздь своим видом мог нагнать страху на любого.

Только почему-то их внешняя крутизна не произвела на Бантика и Макаша никакого впечатления.

Их нашли в привокзальном летнем кафе. На улице жара, а здесь, в тени деревьев, хоть какая-то прохлада. И пиво холодное. Бантик и Макаш натурально торчали от пивного кайфа. И за приближением Гвоздя следили сонными, ленивыми взглядами.

– Балдеет плесень? – грубо спросил Гвоздь.

Он с трудом сдерживал себя, чтобы не перевернуть стол.

– Я не понял, что за накат? – угрожающе возмутился Бантик.

Гвоздь окатил его презрительным взглядом.

– Ты чо быкуешь? Ты на кого буром прешь? – поднялся со своего места Макаш.

Он со всей силы врезал Гвоздю кулаком промеж глаз. Но только мысленно. Реально он этого сделать не мог. Страшно. И мощи не хватает. По сравнению с Гвоздем он выглядел жалким доходягой. И Бантик тоже такой же – плюнуть и растереть.

Но за этими ребятами стоял Страшила. – На тебя, сосунок, и наезжаю! – хищно блеснул взглядом Гвоздь. – Я тебя, козла, в говно сейчас сделаю!

– Я не понял, чо за дела? – жалко вякнул Бантик.

– Дела у прокурора!.. Ты на Аньку какого хрена наехал?

– На какую Аньку?

– А на ту, которую вы на пятьдесят баксов поставили.

– Так это, она ж без прописки работала…

– Она в моей банде прописана, понял?.. Ты прежде чем наезжать на нее, должен был узнать, кто она такая и кто за ней стоит…

– А кто за ней стоит?

– Я!

– А ты кто такой? – неосторожно спросил Макаш.

И тут же за это поплатился. Гвоздь срубил его мощным крюком справа. Под хруст сломанной челюсти бедняга без чувств рухнул под стол.

Гвоздь подорвался к Бантику, схватил его за грудки, подтянул к себе, дыхнул в нос вчерашним перегаром.

– А ты знаешь, кто я такой?

– Знаю, – испуганно закивал парень. – Ты Гвоздь. Ты из этого района… Только ты зря Макаша тронул. За него Страшила спрашивать будет.

– А ты меня, козел, Страшилой не страши! Я сам с него буду спрашивать. За то, что таких уродов, как вы, сюда поставил. За то, что с Анькой рамс вышел…

– Зачем ты так? Страшила шутить не любит…

– Насрать мне на твоего Страшилу, понял!

Гвоздь встряхнул Бантика так, что у того чуть глаза из орбит не выскочили.

– Короче, рули сейчас к Страшиле. Скажешь, что я ему предъяву выставляю. Мочить я его не буду. Но вокзал заберу. Если у него появятся какие-то вопросы, пусть приезжает сегодня в семь на песочный карьер за Рыхлой Балкой. С моей стороны будет десять пацанов. Вопросы?

– Ты сумасшедший…

– А это мы еще посмотрим, кто из нас сумасшедший!

Гвоздь отшвырнул от себя страшиловского братка. Пусть радуется, что не застрелили. А ведь можно было запросто прикончить выстрелом в упор. Гвоздю давно уже не терпелось опробовать оружие в реальном деле. И такое дело уже не за горами.

Гвоздь не слышал, чтобы на песчаном карьере за Рыхлой Балкой кто-то кому-то забивал стрелки. А зря. Место для разборов идеальное.

Разработки на карьере давно уже не велись. Но здесь полно было глубоких ям. И песка завсегда хватало. Если грохнуть человека, сбросить его в яму да присыпать песком – ни одна собака в жизнь не найдет. Да что там человек! Можно было запросто похоронить легковую машину вместе с пассажирами. Между прочим, неплохая идея…

Гвоздь прибыл на место за полчаса до назначенного времени. Правила «хорошего» бандитского тона не позволяли появляться на стрелке так рано. Но ему до фонаря. Ему наплевать на любые правила. Ему вообще на всех и на все наплевать.

– Интересно, на чем Страшила приедет? – расстроенно спросил Фофан.

Он не боялся Страшилу, а расстраивала его собственная тачка. Ржавая «тройка» с пробегом в полмиллиона километров никак не соответствовала имиджу крутых бандитов. – На «девятках» подъедут, – без тени сомнения ответил Гвоздь.

– На новеньких?

– Может, и на новеньких.

– Э-эх…

– Да чо ты киснешь, пацан? Скоро все в цвет будет. На новом «бимере» катать нас будешь. Сейчас на крутых «БМВ» могут разъезжать только авторитетные пацаны из команды Бекаса. Только они могут позволить себе такую роскошь. Зосим тоже в принципе не бедный. Но у него только один «мерс», его собственный. И то не новый…

Гвоздь неплохо разбирался в городских криминальных раскладах. И хорошо знал, что бригада Страшилы далеко не самая крутая. Всего два десятка пехоты. И пастбища так себе. Но его пацаны на жизнь не жаловались. И запросто могли позволить себе рассекать на новеньких «девятках».

– А может, они вообще не приедут? – спросил Ломовик.

Часы показывали ровно семь вечера.

Гвоздь прислушался. Тишина. Не слышно, чтобы кто-то подъезжал к карьеру. Получалось, что Страшила забил на него с прибором. Но ведь это можно расценить и по-другому. Если раскладывать эту ситуацию по понятиям, то выходило, что Страшила не смог ответить на предъяву, и теперь вокзал отходил под Гвоздя… Ну а если в глазах Страшилы Гвоздь вообще не вписывался ни в какие понятия? Что, если весь криминальный мир города считает его жалким ничтожеством для того, чтобы клеить с ним какие-то разборки… Очень даже может быть, что Страшила мысленно послал его и решил, что вопрос на этом исчерпан.

Время шло. Страшила все не появлялся.

В душе Гвоздя поднималась волна яростного возмущения. Ничего, пусть Пригорск не воспринимает его всерьез! Пусть его считают клоуном! Скоро все изменится. И сильные мира сего будут вылизывать асфальт под его ногами. Скоро, скоро он поставит на колени весь город, всю область!..

Злость затмевала разум. И когда из-за поворота показались три черные «девятки», Гвоздь остался без башни – приступ бешенства сорвал ее напрочь.

– Что-то их много, – забеспокоился Малышок. – Если по четыре хари на тачку, то получается…

– А по барабану, что получается! – заорал как резаный Гвоздь. – Чем больше, тем лучше!.. Всех гаси, братва!

Он первым выхватил из машины автомат, передернул затвор и быстро зашагал навстречу «девяткам». Его бешенство передалось и всем остальным. Грозно клацнули затворные рамы.

Все десять автоматов ощетинились в сторону вражеских машин. А те уже совсем близко. Прут как танки, оставляя за собой пыльные клубы.

Братки Страшилы увидели, какая туча надвигается на них. Им бы пуленепробиваемый зонтик от свинцового дождя. Но нет у них такого счастья. Бронежилет пылится где-то в багажнике – один на всю толпу. Стволы в наличии. Четыре пистолета «ТТ» на дюжину бойцов. Кто ж знал, что дворовая шпана представлена столь мощным арсеналом.

Грозовая туча надвигалась неумолимо. Водитель головной «девятки» резко взял руль вправо. За ним пошла на разворот вторая. Но это браткам уже не поможет. Машины все еще в опасной близости от штормового фронта. А пальцы отморозков уже выбрали свободный ход спусковых крючков.

Гвоздь веселился от души. Зато страшиловским браткам было не до веселья.

Пуля пробила бензобак первой машины. Грохнул взрыв, к небу закрутился огненный смерч. Пламя ворвалось в салон. Но все четыре братка еще до того нашли свою смерть под струями свинцового ливня.

Вторая машина также превратилась в решето. Но продолжала ехать. Автоматные очереди били вдогон. И не напрасно. Водитель ткнулся пробитой головой в руль. «Девятка» потеряла управление и на скорости влетела в огромную яму. Оттуда устремился в небо еще один смерч.

Самое время было переносить огонь на следующую машину. А она и не думает сворачивать. Со страшной скоростью несется прямо на Гвоздя. Он хорошо рассмотрел водителя, в памяти отпечатались его полные страха и ненависти глаза.

Еще бы немного – и кранты Гвоздю. Но он вовремя отпрыгнул в сторону. Сумел увернуться и Малышок.

Напрасно браток шел напролом. Напрасно пытался забодать их «рогами» на бампере… Хотя нет. Машина проносится мимо, с ускорением уходит по дороге. Еще минута-две, и она совсем скроется из вида. Но еще раньше, через полминуты, она будет на безопасном расстоянии. Тогда ее сможет достать только снайпер.

Но снайперов у Гвоздя нет. Зато есть автоматчики. Но никто не стреляет. Все меняют магазины. Кто-то делает это быстро, кто-то тормозит. «Девятка» пока еще не очень далеко. Но уже теряется в клубах пылевой завесы.

– Не уйдешь, сука! – заорал Гвоздь.

Он уже не надеялся на удачу. Но нет, ему сегодня везет.

Сначала изрыгнул из себя длинную очередь автомат Ломовика. Затем отличился Малышок. Кирпич тоже ударил вдогон. Не терялся и сам Гвоздь…

Все произошло в самый последний момент. Уже казалось, что машина на безопасном расстоянии. Пылевая завеса совсем поглотила ее. Страшиловские бойцы уже почти ушли. Но, видно, для полноты картины не хватало третьего взрыва. И он прозвучал. Взрыв бензиновых паров опрокинул машину. Какое-то время она по инерции ползла вперед на боку. Затем остановилась. Пыль оседала медленно. Но все равно было видно, как из машины выскочил человек, объятый пламенем.

– Фофан, ты сегодня за пожарника! – еще больше развеселился Гвоздь. – Гаси чувака!

Что ни говори, а день удался. Со Страшилой покончено. Теперь его никто не страшится. Гвоздь мог отпраздновать первую свою победу. Он радовался, веселились и его дружки.

– Давай, братуха, по маленькой. Чтобы стоял и деньги были!

Пыжик церемонно, даже с какой-то рисовкой поднял хрустальную рюмку. Чокнулся с Кириллом.

– Деньги – это хорошо, – кивнул Кирилл.

– Любишь деньги? – слегка поморщился Пыжик.

– А кто их не любит? – Ну, в принципе ты прав. Счастье не в деньгах, а в их количестве… Хотя деньги – все-таки зло. А без них становишься еще злее…

– Деньги правят миром. Без них никуда. Но… Но расставаться с ними надо легко, – мудро рассудил Кирилл.

– Вот это верно, брат! – с одобрением посмотрел на него Пыжик.

Пыжик был самым натуральным бандитом. Но, как это ни странно, в нем не было гнилья. Во всяком случае, за месяц совместного существования у Кирилла ни разу не нашлось повода назвать его подонком.

Он умел казаться жутко крутым. Ему нравилось возвышаться над другими. Но вовсе не для того, чтобы оскорблять и унижать своих подчиненных. Да, он был строг, требователен. Но без этого не может быть авторитета. А он хотел быть уважаемым человеком. Казалось, его не волнуют ни деньги, ни материальные блага. И власть сама по себе стояла для него на втором месте. Во главу угла он поставил собственный авторитет. И поднимал его отнюдь не дешевыми методами.

Пыжик с особой тщательностью следил за собой. На тренировках чистый спортивный костюм. В быту – всегда отутюженные брюки, свежая рубаха светлых тонов, до блеска начищенные туфли. Всегда чистый, аккуратный, подтянутый.

Он не мог обходиться без бандитского новояза. Частенько подсыпал в разговор сальные слова. И при этом не возникало ощущения, что разговариваешь с существом грубым, безмозглым.

Как это ни странно звучит, но в нем угадывалось внутреннее благородство. Да, он был бандитом. Да, он убивал. Но разве знаменитые мушкетеры французского короля не дрались до смерти с теми же гвардейцами кардинала? Они ведь тоже убивали, вели разгульный образ жизни, любили женщин, власть и деньги. Но при этом считались благородными людьми – не только по праву рождения, но и по духу. И все потому, что они хорошо знали, что есть такое мужское достоинство и честь. Пыжик, похоже, знал об этом не понаслышке.

Может, Кирилл заблуждался в своих суждениях. Возможно, Пыжик – подлый и мерзкий человек. Может быть… Но пока что Пыжик нравился ему как человек. Хотя иногда становилось тошно при мысли, что ему симпатичен какой-то бандит.

Пыжик тоже ценил Кирилла. Поэтому в этот ресторан он взял не кого-то, а его…

Роскошная обстановка, великолепная кухня, вышколенные официанты. Кстати, Пыжик не называл их халдеями даже в разговоре. Хотя смотрел на них не без пренебрежения. Ведь они сами выбрали рабскую долю. И никогда не стоять им с Пыжиком на одной ступени. Он пират по своей сути, и это дает ему право считать себя хозяином жизни. В открытую Пыжик об этом не говорил. Но давал понять. И как это ни странно, иногда Кирилл с ним внутренне соглашался.

Как таковая, бандитская жизнь его не впечатляла. Но иногда риск и опасность действовали на него как наркотик. Казалось, он скоро не сможет без этого жить.

А еще ему нравилось ужинать в хорошем ресторане. Он был совсем не прочь ощущать себя крутым. Ему было приятно, когда женщины обращали на него внимание… Но ему вовсе не хотелось быть бандитом.

Не хотелось, а приходилось.

Его задача-минимум – внедриться в бандитскую группировку, закрепиться в ней. Задача-максимум – сделать карьеру и как можно ближе приблизиться к Бекасу, чтобы быть в курсе всех его дел. Первое выполнено – он в банде. Прошел всего месяц, а он уже поднялся над всеми остальными в звене Пыжика – стал его заместителем. Должность эта негласная, потому как не обозначена ни в одном штатном расписании. Но Пыжик особо выделяет Кирилла, возвышает его над остальными бойцами. У них дружеские отношения. Правда, не без примеси перца – «начальник-подчиненный». Впрочем, любая дружба несет в себе элемент неравенства. Обязательно кто-то бывает ведущим, а кто-то ведомым…

Кириллу не нравится быть ведомым. Но ему не очень нравится и эта дружба. Что может быть общего между ментом и бандитом?.. Хотя нет, общего между ними как раз хватает. Они оба рисковые, крутые парни. И Кириллу все-таки приятно считать Пыжика своим другом.

– Ты как насчет девочек, брат? – глядя куда-то в глубь зала, спросил Пыжик. – Смотри, какие девчонки. Как те ягодки, сами в кузовок просятся…

За дальним столиком, у большого аквариума, встроенного в угол зала, сидели две девушки. Очень даже симпатичные. Вряд ли они пришли сюда, чтобы скоротать время в компании друг дружки. Их смело декольтированные платья обнажали плечи, верхнюю часть приподнятых бюстов. Конечно же, они хорошо знали, что их женские прелести приманивают мужиков, как мотыльков огонек электрической свечи.

– Короче, дело к ночи, – заметил Пыжик. – Будем дальше трендеть, всех женщин расхватают…

Это верно. Народу в ресторане хватало. Коммерсанты, чиновники, просто состоятельные люди. Неподалеку от двух красоток гуляла компания молодых, крепких на вид ребят. Спортивные штаны, тяжелые золоченые цепи, бритые затылки. Или бандиты, или просто сочувствующие. Вели они себя довольно шумно. И чем больше выпивали, тем чаще стреляли глазами по залу – искали доступных женщин.

– Ты, Игорек, посиди. А я сам…

Пыжик поднялся со своего места, расправил плечи, набросил на лицо донжуанскую улыбку и смело направился к столику, за которым сидели скучающие красотки. Он сейчас не был похож на представителя криминального мира. В белой рубашке без галстука и черных брюках, он производил впечатление преуспевающего бизнесмена средней руки. Импозантные молодые люди всегда в чести у девушек. Поэтому Пыжик был встречен радужными улыбками. Всем своим видом красотки давали понять, что не прочь разделить с ним компанию.

Пыжик был хоть и благородным, но пиратом. И как всякий пират, не был обделен эгоизмом. Он приклеился к самой симпатичной девушке. Кириллу доставалась та, что попроще, но в этом некого было винить. Кто первый знакомится, тот и заказывает музыку.

Красотки легко перепорхнули за их столик. Мило поздоровались с Кириллом. Представились. Одну звали Ликой. Другую Симоной. Необычные имена. Уже одно это вызывало подозрение. Как и Пыжику, Кириллу вовсе не хотелось провести вечер с путанами.

– Вы знаете, мы смотрели на вас и ждали, когда вы нас к себе заберете, – проворковала Симона.

Она вовсю строила Кириллу глазки. Вот-вот, казалось, она назовет себе цену.

– Да, да, – поддержала ее Лика. – Вы же видели, рядом с нами пьет водку шумная компания. Мы так думаем, что это бандиты. А от бандитов можно ждать всего, что угодно.

– А если мы тоже бандиты? – спросил Пыжик.

– Вы?! Бандиты?! – удивилась Симона. – Да ну! Вы шутите!.. А если не секрет, чем вы занимаетесь?

– В научно-исследовательском институте работаем, – сам не зная зачем, соврал Кирилл. – Андрей – старший научный сотрудник, я – младший.

– Да? – разочаровалась Симона.

По ней, так лучше бы Кирилл с Андреем были бы бандитами, чем учеными.

– У нас сегодня праздник, – сказал Пыжик.

– А-а, праздник, это хорошо, – уныло вздохнула Лика.

И бросила взгляд в сторону братков. Возможно, она была бы не прочь, если бы они забрали их отсюда.

Да, дела. Ученые нынче не котируются. Бандиты куда предпочтительней. Куда катится страна?

– Мы занимаемся разработками в области высоких технологий, – продолжал грузить Пыжик.

– Да, это очень интересно, – Симона откровенно заскучала.

– Конечно, интересно. А знаете, как в Соединенных Штатах заинтересовались нашим проектом! Мы запатентовали свое изобретение и продали его за десять миллионов долларов… Это, конечно, не так уж и много. Но вчера мы закончили новую разработку. Нам обещают уже двадцать миллионов. Ну как?

Лика и Симона смотрели на Пыжика так, как будто перед ними сидел сам Рокфеллер.

– Десять миллионов долларов! – ошалело протянула одна.

– Вам обещают двадцать миллионов? – офонарела другая.

Бандиты уже никого не интересовали. И бизнесмены тоже перестали котироваться. Оказывается, самые лучшие в мире мужчины – это ученые. И нет большего на земле счастья, чем быть женщиной ученого мужа.

– А вы… А эти деньги все ваши? – зачарованно спросила Лика.

– Все до копейки, – кивнул Пыжик. – Ну, если не считать налоги…

– Так, значит, вы миллионеры? – чуть не задохнулась от восторга Симона.

– Разумеется! – широко улыбнулся Кирилл.

Как и Пыжика, его разочаровали эти красотки. Но он не прочь был провести с ними веселую ночь.

– Только одна проблема, – начал было Пыжик.

Договорить ему не дали два качка из шумной компании. Они уже подошли к их столику и буравили девушек наглыми, самодовольными взглядами. И тот и другой кидали понты. Один методично шлепал кулаком по раскрытой ладони, второй катал в руке стальные шарики. На мощных скулах бугрились желваки. Тяжелые челюсти перемалывали жвачку.

Блатные называют братков-спортсменов животными. Вряд ли это было справедливо по отношению к Пыжику и Кириллу. Но эти двое всем своим видом доказывали, насколько верно это определение.

– Какие проблемы? – без грубости спросил Пыжик.

Но эти двое даже не глянули на него. И на Кирилла ноль внимания. Для них сейчас существовали только Лика и Симона.

– Девчонки, есть предложение, – как бы нехотя начал один. – Вы идете к нашему столу, и мы вместе не хило проводим время.

– А тошно не станет? – с презрительной насмешкой спросил Пыжик.

Девушки были явно очень напуганы. Но боялись они не только за себя. Им было страшно от мысли, что бандиты могут взять да убить двух богатых ученых. Тогда они останутся ни с чем… Возможно, Кирилл заблуждался. Возможно, Лика и Симона переживают за них просто потому, что они люди. Только невдомек им, что Кирилл и Пыжик в состоянии постоять за себя.

– Чо ты сказал? – только сейчас браток снизошел до них.

Его глазки-буравчики зло уставились на Пыжика. Второй презрительно смотрел на Кирилла. И продолжал катать в руке шарики.

– Что слышал! – невозмутимо ответил Пыжик.

– Ты чо быкуешь, мужик? Ты, короче, сегодня в пролете! Телки, короче, наши! А ты вали отсюда, короче, пока тебе рога не снесли!

– Тут нету телок! – медленно, с достоинством поднялся со своего места Пыжик.

Кирилл тоже встал.

– Здесь есть только скоты! – вставил он свое слово. – Вали сам отсюда, животное!

– Мальчики, не надо! – вскочила со своего места Симона и в безумном порыве встала между Пыжиком и «быком».

– Я сказал, к нам за стол двигай! – Браток схватил ее за шею и толкнул в сторону своего стола.

Второй качок наехал на Кирилла.

– Ты кого посылаешь, козляра?.. Те чо, жить надоело! – он замахнулся для удара.

Но Кирилл был уже начеку и легко сработал на опережение. Коротко, без замаха, но при этом со всей деревенской удалью заехал ему кулаком промеж глаз. Браток был явно не готов к сюрпризу. И даже не попытался блокировать удар, пославший его в накаут.

Надо было видеть глаза Лики.

– Класс! – приподнимаясь с места, восхищенно протянула она.

– Так я всего лишь младший научный сотрудник, – усмехнулся Кирилл.

Он не знал, услышал его Пыжик или нет. Но то, что он постарался доказать свое право называться «старшим научным сотрудником», это было точно.

Пыжик высоко выпрыгнул вверх, стремительно крутнулся в воздухе, с разворота швырнул ногу в братка. Шлепок, хруст выбитой челюсти, стон, грохот падения.

Из вражеского стана с ревом вырвались четыре разъяренных качка. Бронированные башни, бычий напор, мощные кулаки. Но Кириллу и Пыжику было чем встретить их.

В этот раз не было никаких эффектных ударов. Все просто и примитивно. Одного «быка» Кирилл поднял в воздух убойным ударом в промежность. Второго сбил с ног незамысловатой подсечкой, распрямленной рукой сверху-вниз придал ускорение и отправил его в отключку мощным добивающим ударом.

Пыжик смог отправить в нокаут одного. Но не смог справиться со вторым.

Бритоголовый мордоворот вовремя оценил ситуацию, подался назад. На губах появилась пена, в руке образовался самый натуральный пистолет.

– Молись, падла! – заорал он.

Пыжик не растерялся. Вместо того чтобы затрястись от страха, хищно улыбнулся. Кирилл даже не успел уловить тот момент, когда он вырвал из тайника под штаниной «лимонку». С той же быстротой была выдернута предохранительная чека.

– Стреляй, урод! – яростно блеснул взглядом Пыжик.

От братка его отделяло небольшое расстояние – самое большее, метра три. Браток мог убить Пыжика. Но при этом граната упала бы на пол и взорвалась. А радиус разлета осколков у наступательной гранаты – двести метров. Так что братку стоило подумать.

Он опустил руку с пистолетом и даже не пытался ее поднять, когда Пыжик запустил в него гранатой. «Лимонка» оказалась учебной. Она не могла взорваться, зато при прямом попадании в лоб могла вырубить любого. Так и случилось – последний браток выбыл из игры. Но уже поднимались с пола двое других. Одного взял на себя Кирилл, другого добил Пыжик.

Пора было уходить. Незачем ждать, когда на место происшествия прибудет милиция.

На пути к выходу из ресторана стояли два крепких парня – охранники или вышибалы. Но никто из них не посмел остановить Кирилла и Пыжика. Они уходили, не заплатив за ужин. Они просто забыли об этом. Зато не забыл официант. Но и у него не хватило смелости остановить крутых пацанов. Кому охота попасть под раздачу?

Зато Лика и Симона бросились за ними сломя голову. Уж они-то под раздачу как раз хотели попасть. Под раздачу десяти и в перспективе двадцати миллионов долларов.

Пришлось снимать лапшу с их ушей. Девчонки узнали правду, но расстроились не очень. И легко согласились продолжить вечер в более интимной обстановке.

Правда, утром они мило так попросили по пятьдесят баксов на шпильки. Но это не сгладило приятного впечатления о вчерашнем вечере.

Ломовику просто повезло. «Лимонка» угодила ему точно в лоб. Но в голове у него одна сплошная кость. Попробуй тут вышиби мозги, когда их нет и в проекте… И все же он частенько прикладывал руку к перебинтованной голове, постанывал сквозь зубы.

– Больно? – спросил Гвоздь. – А мне не больно? Шесть харь против двух лохов. И все шесть харь всмятку. Чо за дела, пацаны?

– Да не лохи они! – подал голос Малышок.

После вчерашнего ему конкретно разнесло переносицу, под глазами светились огромные фингалы.

Жаль, Гвоздь не пошел с ними в кабак. А то бы он показал этим олухам, как надо разговаривать с борзыми бизнесменами. Но ему вчера было не до того. Третий день уже с одной шлюхой зависает. Девка – полный отпад. Правда, Марина лучше… Он до сих пор сравнивал всех своих сосок с женой дербанутого барыги. И всегда представлял ее на месте какой-нибудь проститутки. В штанах вставало колом от одной только мысли.

Но Марины нет. Есть только шлюхи – наследство покойного Страшилы. Их не так уж и много. И товар в основном далеко не высшего качества. Не такая уж большая территория была у Страшилы. Окраины города. Задрипанная барахолка на Луговой, автотехцентр и кемпинг на Калужском, вокзал, кафешки, всякая мелочовка. Конечно, кое-какие бабки с этого дела Гвоздь имел. Но на достигнутом останавливаться не собирался. В ближайшее время он пустит в распыл бригаду Альфреда. Давно пора подмять под себя его земли. Но и это еще не все. Гвоздь ощущал в себе силы замахнуться на Бекаса и на Зосима. А что, пули легко уравнивают больших и маленьких криминальных боссов. А с оружием у Гвоздя проблем нет.

– Это не лохи были, – повторил Малышок. – Я уже пробил, это были пацаны из бригады Сырка. Одного Пыжиком кличут. Другого Барсуком. Крутые пацаны, даже не вопрос.

– Ну так по вашим рожам и видно, что они крутые, – зло ухмыльнулся Гвоздь. – Ладно, ваше счастье, что менты разбор не устроили… Так это, говоришь, бригада Сырка? А Сырок под Бекасом… Так получается, мы на самого Бекаса завязались…

– Да это чешуя все. Бекас к нам не в претензии. Если б его пацанам настучали. А так терпилы мы…

– В том-то и дело, что вы терпилы. И мудилы!.. Короче, не знаю, как Бекас, но у меня к нему предъява. Надо бы спросить с него…

Гвоздь значительно укрепил свою бригаду. Теперь под ним без малого два десятка «пехоты». Со стволами полный порядок. Но еще рано, ох как рано пырхаться на Бекаса. Надо немного подождать. А пока… Пока можно наказать Бекаса другим способом.

Бекас крышует того самого барыгу, с которым живет Марина. От своей жены он прется. Поэтому он будет в ужасе, когда Марина уйдет к другому. И этим «другим» будет Гвоздь. Он накажет лоха, а вместе с ним и самого Бекаса. Правда, тому это будет, как слону дробина. Зато у Гвоздя есть отличный повод для встречи с женщиной своей мечты. Она будет принадлежать ему.

Гвоздь чуть не задохнулся от восхищения, когда увидел Марину. Мордашка – супер, фигурка – пупер. Вся в белом. Под тесной шелковой блузкой просвечивались грудки. Она знает, какой хочет видеть ее Гвоздь. А она нужна ему сегодня именно такой. Что ж, она умеет отгадывать его желания. Кто после этого скажет, что она не создана для него. Они должны – и они будут вместе.

Гвоздь преградил ей путь на выходе из магазина.

– Привет! – улыбнулся он во всю ширину своего мужественного лица.

Это улыбка настоящего героя. И она должна произвести на нее впечатление. Плюс букет гвоздик, который он протянул ей. Хорошо было бы подарить ей розы, но за ними далеко ехать. К тому же она любит именно гвоздики. Любит, потому что он этого хочет…

– Здравствуйте, – оторопела Марина и отдернула руки, чтобы не брать цветы.

Она шутит. Она притворяется. Она просто разыгрывает его… Она должна была обрадоваться, повиснуть у него на шее. В принципе, могла бы и отдаться ему прямо здесь, на шумной улице. Но этого не происходит. Потому что ей нравится притворяться…

Когда он трахал ее, она тоже притворялась. Делала вид, что это ей не нравится. А на самом деле она торчала от него на полную катушку. Она и сейчас хочет его. Хочет, но пока что молчит. Ничего, он ее разговорит.

– Соскучился по тебе! – задорно подмигнул ей Гвоздь. – Поехали покатаемся!

Он показал ей на новенькую «девятку». Сейчас она обрадуется и сломя голову бросится в машину. Бабы обожают шикарные тачки… Только почему она злится?

– Как вы смеете? – возмущенно спросила она.

– Смеет тот, кто имеет! – блеснул остроумием Гвоздь.

Конечно же, она по достоинству оценит его красноречие… Хотя, в принципе, аплодировать не обязательно.

– А я тебя имел! – добавил он и потянулся к ней губами.

В предвкушении страстного поцелуя он даже закрыл глаза. И очень удивился, когда Марина закатила ему пощечину.

– Скотина! – вспылила она и направилась к своей машине.

И только сейчас до Гвоздя дошло, что она не знает его в лицо. Ведь он тогда был в маске. Зато она должна помнить, как хорошо им было вместе.

Он перегородил ей путь, схватил за руку.

– Ты это, не узнаешь меня, да?.. А хочешь узнаешь, а?

– Пусти!

– Да не трепыхайся ты, голубка! Давай, поехали со мной!

– Я сказала, пусти!

– Да не гони ты! Думаешь, я не знаю, как тебе было классно, когда я тебя трахал… Что, теперь узнала? Чо, еще хочешь? А я знаю, что хочешь. Поехали! Не пожалеешь!

– Так это… Так это был ты! – потрясенно выдавила из себя Марина.

– Ну! Я!.. Классно мы тогда заторчали, да? Давай повто…

Последнее слово переросло в стон. Это Марина извернулась и ударила его коленом в пах. Не слабо это у нее получилось.

– Ах ты, сука! – взвыл Гвоздь и схватился за отбитые причиндалы.

Марина вырвалась и побежала к своей машине. За ней ломанулся Кирпич. Но она успела запрыгнуть в салон и закрыть дверь на защелку. Заработал мотор. Еще чуть-чуть, и ее «Опель» не остановить.

Но Кирпич не растерялся. Выхватил из кармана «выкидушку», выщелкнул лезвие и пробил колесо.

«Опель» сорвался с места. Но далеко не уехал. Остановился. И тут же рядом с ней тормознула «девятка». Марина не заметила этого. И неосторожно высунулась из машины. Фофан и Ломовик не облажались. Схватили ее и затащили в салон «девятки».

Марина плакала и умоляла ее отпустить.

– Дура, ты чо, не врубаешь, какой это кайф со мной жить? – удивленно спросил Гвоздь. – По пять палок в день, это я тебе обещаю…

– Ну пожалуйста, ну отпусти! Муж заплатит! Только отпусти!

Она сидела на продавленном диване и с ужасом осматривала полутемный подвал. Ну она точно дура. Не понимает, что оказалась в святых местах. Это не просто подвал – это музей боевой славы бригады Гвоздя. Отсюда начиналось его восхождение к высотам криминальной славы.

Сейчас у него другая штаб-квартира. Под это дело он отвел целое кафе. Но привез Марину именно сюда. Чтобы она осознала величие человека, который предназначен ей судьбой.

– Какой муж, что ты несешь? Теперь я твой муж!.. А хочешь, мы заберем к себе твоего ребенка. Это будет наш ребенок!

– Не надо, нет! Только не это! – всполошилась она.

– Дура ты! Не видишь, где твое счастье… Короче, жить пока что ты будешь здесь. Скоро я стану самым крутым в городе мафиози. У нас будет свой конкретный дом… Ты слышишь, я стану самым крутым мафиози в городе! Да ты ноги мне целовать от радости должна! А ты скулишь, как та сука!..

Марина долго и недоуменно смотрела на него. Удивление исчезло, осталось только понимание… Да, наконец-то она поняла, как высоко взлетела.

– Знаешь, ты кто?.. Ты ненормальный. Ты сумасшедший. Тебе надо в психушку…

– Сука! – взорвался Гвоздь.

Ему надоело выслушивать бред этой идиотки. Если она не понимает, какое это счастье быть его женщиной, он ей сейчас это объяснит.

Он силой залепил ей пощечину. Марина слетела с дивана и распласталась на бетонном полу. Гвоздь схватил ее за волосы, вернул на место.

– Ну так чо, кто из нас сумасшедший? – зло спросил он.

– Я, я… – пряча глаза, закивала она.

– Жить со мной будешь?

– Да, да…

– Ну вот, я же говорил, что ты за меня двумя руками!.. А то, что ударил, извини. Сама знаешь, если мужик бьет, значит, любит… Кстати, нам уже давно пора баиньки. Иди сюда!

Марина должна была протянуть ему руки, благодарно упасть в его объятия. Но вместо этого она отодвинулась от него, закрыла лицо руками.

– Ну ты, тварь! Ты чо меня злишь! – взбесился Гвоздь.

Он не сдержался и ударил ее кулаком в лицо. Его женщина, что хочет с ней, то и делает…

Марина потеряла сознание. Но Гвоздя это только еще больше разозлило. Эта дрянь уклоняется от исполнения супружеского долга. Она должна быть за это наказана…

Он ударил ее раз десять, прежде чем понял, что с нее достаточно. Она осознала свою вину. Поэтому даже не дернулась, когда он сорвал с нее блузку, стащил штаны. И она без всяких вопросов приняла его в себя.

Ей было хорошо. Ей было очень хорошо. Гвоздь это знал. Поэтому и удивлялся, почему ее тело не накаляется от страсти, а как раз напротив – остывает…

Глава 7

– Я знаю, это могли быть они! – всхлипнул бизнесмен.

– Кто они? – спросил Пыжик.

– Те самые бандиты, которые… Которые ограбили меня, вот!

– Тебя ограбили? – удивленно вытаращился на него Сырок.

За все время он впервые встрял в разговор.

– Тебя ограбили, и я узнаю об этом только сейчас?

– Я… Я не хотел вас тревожить… Грабители были в масках, вы все равно бы их не нашли. А они могли вернуться, отомстить…

– Много они у тебя взяли? – вернулся к разговору Пыжик.

– Много. Тридцать пять тысяч долларов и драгоценностей тысяч на десять.

– Ничего себе…

– Но это еще не все. Они… Они…

Городецкий запнулся и замолчал.

– Ну чего ты остановился, продолжай! – поторопил его Пыжик.

– В принципе, скрывать это смысла нет. Все равно уже… В общем, они изнасиловали Марину. Вернее, ее насиловал только один…

– А ведь мог поделить на всех, – с видом опытного человека хмыкнул Сырок.

– Мне кажется, этот бандит влюбился в Марину… Не знаю, может, это не так. Но, возможно, он и похитил ее…

– Любовь здесь ни при чем, – криво усмехнулся бригадир. – Ты просто лох. Самый натуральный лох. Тебя кинули на такие бабки, а крыша твоя об этом ни сном ни духом. Никто этих козлов не искал, к ногтю не прижимал. А бабок у тебя до сих пор полно. Можно еще раз тебя дербануть. Вот увидишь, они скоро объявятся. Штук пятьдесят за твою Марину скачают. Только ты не ссы. Мы этих уродов еще до того возьмем…

Сырок поднялся со своего места, направился к выходу. На ходу бросил:

– Давай, Пыжик, займись этим делом вплотную. Спрос будет с тебя…

Пыжик кивнул и в свою очередь глянул на Кирилла и Чебота.

– С нас будет спрос, пацаны, – уточнил он и снова занялся Городецким: – Что говорят менты?

– Если б на ментов была надежда, к вам бы не обращался, – пробубнил бизнесмен.

– Ты это, порожняк не гони. А то ведь сам под вагон попадешь… Ну так что менты говорят?

– Да ничего конкретного. Нашли свидетелей, которые видели, как Марину в какую-то «девятку» запихивали. С «Опеля» отпечатки сняли. Один тип до ее машины рукой дотрагивался. «Пальчики» на дверце есть, а в картотеке их нет. Не с чем сверять…

– А как они выглядят? Фотороботы не сняли?

– Да уж, конечно, фотороботы. Если кто-то их в лицо и запомнил, то помогать ментам не будет. Время-то такое! Все всего боятся…

– Начиная с тебя… Ладно, проехали. Давай с другого конца и с самого начала. Значит, какие-то козлы тебя на бабки развели. Как это все произошло?

– Мы на дачу поехали. Во дворе вроде бы все нормально было. Только Мухтар мой какой-то вялый был, как после сна. Это я потом понял, что его снотворным подпоили… В общем, они вскрыли дом, забрались внутрь. И когда мы зашли – нас всех и повязали. И сразу требовать деньги…

– Крышу не предлагали? – спросил Пыжик.

– Нет, не предлагали. Им только деньги нужны были.

– Сколько?

– Сто штук баксов просили.

– Не слабые запросы! – присвистнул Чебот. – Не мелочные ребята.

– Откуда-то они знали, что у тебя такие бабки есть. Кто их мог на тебя навести, не знаешь?

– Я думал над этим. Вариантов много. У меня даже список есть.

– О! Да ты у нас типа Шерлок Ватсон, – усмехнулся Пыжик. – Давай список!

Все его веселье как рукой сняло, когда он заглянул в этот список.

– Ни фига себе, да тут замоешься всех пробивать. – Да, работы много, если по каждому выяснять, – закивал Городецкий. – Ну а если с другой стороны к делу подойти…

– С какой такой другой стороны?

– Я когда за деньгами ездил, меня два бандита сопровождали. Я слышал, как они между собой разговаривали…

– Что ж ты раньше молчал? – оживился Пыжик. – Давай сливай, о чем там базар был? Имена, клички, может, еще что?

– Нет. Они друг друга никак не называли. И про других ничего не говорили…

– Может, какие-то районы города назывались?

– Да нет, не было этого.

– Конспираторы хреновы… Может, о каких-то событиях разговор шел?

– Был разговор. Был! Я, думаете, почему этот разговор вспомнил? Потому что один бандит говорил другому про оружие. Сказал, что на такие бабки не слабо можно стволов закупить. Да, он так и сказал. Не слабо, говорит, стволов закупить.

– Они что, стволы собирались покупать? – задумался Пыжик. – Получается, что так.

– А ведь ты неплохую зацепку нам дал, доктор ты Холмс… Мы сейчас поедем. А ты сиди здесь и жди звонка. Если эти козлы позвонят, Саше Сыркову на его офисный телефон маякнешь. И если что еще интересного вспомнишь, тоже маякуй…

– Может, я прямо вам позвоню? Я видел, у вас сотовый телефон? Может, номер телефона скажете?

– Ну да, может, тебе еще мой анализ кала и мочи дать? – ухмыльнулся Пыжик.

Он никому не имел права давать номер своего телефона. Так же как не мог заказать в типографии визитку с указанием своей профессии – «бандит».

– Понял, понял, – поспешил сгладить свою глупость бизнесмен. – Все сделаю, как вы сказали… Вы мне только Марину найдите.

– Обязательно найдем, – заверил Пыжик.

И направился к выходу. Кирилл и Чебот последовали за ним.

– Картина ясна, – в машине сказал Пыжик. – Этим козлам в масках стволы нужны были. А стволы можно было взять за деньги. Был тут недавно один купец из Тулы. Не хило, говорят, товар задвинул. И кому… А тем самым уродам, с которыми мы с Игорьком в кабаке схлестнулись.

Пыжик уже пробивал насчет тех отмороженных «быков». Выяснилось, что все эти хмыри из беспредельной банды некоего Гвоздя. Этот недобиток наплевал на все понятия, забил болт на всех авторитетных людей. И в капусту покрошил всю бригаду Страшилы. И Пастуха, между прочим, тоже положил. А ведь неплохой был пацан. Кирилл даже взгрустнул, когда узнал о его гибели. Хотя чего грустить? Такова она, бандитская доля – умирать.

Сейчас Гвоздь держал под своей пятой территорию покойного бригадира. И пока что никто не решался бросить ему предъяву. Слишком уж сильно отморожены эти уроды. Чуть что, сразу хватаются за стволы и жмут на спусковые крючки. Проблемы никому не нужны. А зря. Эта беспредельная зараза, как саранча, может сорваться с места и накрыть весь город. Крови тогда прольется немерено.

– Так что, на Гвоздя наезжать будем? – озадаченно спросил Чебот.

– А без базара… Пусть этого козла другие боятся. А нам его бояться нечего. Для нас он полное фуфло. Как мы их тогда отметелили, да, Игорек?

Кирилл уже привык к своему новому имени. Это просто. Ведь Игорь – имя его брата, который до сих пор находился в реанимации.

Вероятно, Игорь уже вышел из комы. Кирилл очень хотел узнать, что это так. Но у него не было для этого возможности. Хотя, казалось, все так просто. При нем почти всегда мобильный телефон. И он мог позвонить в больницу, как частное лицо. Разговоры по сотовой сети не прослушиваются, номера не определяются. Так что никто бы ничего и не узнал. Но всякой раз Кирилл удерживал себя от соблазна. Он хорошо помнил, как Сытин строго-настрого запретил выходить на связь с внешним миром по телефону. Только через почтовый ящик. И только в экстренных случаях. А пока у Кирилла не было поводов связываться с ним…

В пути Пыжик связался с бригадиром. Переговорил с ним.

– Сырок дает добро, – сообщил он. – Если есть возможность прижать к ногтю этого урода Гвоздя, так почему бы это не сделать? Сейчас остальные наши гвоздодеры подтянутся.

– Какие гвоздодеры? – не понял Чебот.

– Вакула, Базис, Вольник, Вадяра. Да мы вот втроем. Семь гвоздодеров против одного Гвоздя, ясно?

– А-а, теперь без вопросов. Гвоздь из задницы выдирать будем… Только там еще куча гвоздиков. И все со стволами…

– Ну так мы ж не на стрелку с ними едем. Мы чисто втихаря. Наведаемся в их район, пробьем Гвоздя, повяжем его по-тихому, и все дела. А пока чисто в разведку поиграем. Языка брать будем…

Пыжик говорил об этом вроде как иронично. Но при этом всем своим видом давал понять, что игры намечаются самые серьезные. Без оружия здесь не обойтись. Поэтому нужно было вскрывать арсенальный тайник.

Два пьяных братка вышли из кафе в первом часу ночи. С ними две девки – натуральные шмары из вендиспансера. Да и сами пацаны – ходячая стартовая площадка для сифилисных и трипперных бацилл. Впрочем, это их проблемы. Справки венеролога от них не требовалось. Пыжику нужна была от них информация о Гвозде. А это были его люди, в этом никаких сомнений.

Кафешка находилась в спальном микрорайоне, подконтрольном Гвоздю. Так что его пацанам долго идти не пришлось. Метров через сто они пожали друг другу руки и разделились. Каждый поволок свою к себе домой.

Задача упростилась. Теперь не надо было возиться сразу с двумя «гвоздиками». Достаточно было выдернуть одного.

Братка взяли на подходе к его дому. К нему подъехала «девятка» с Пыжиком за рулем. И тут же у него за спиной образовались Вакула и Вольник. У «гвоздика» просто не было никаких шансов. И подругу его тоже сунули в машину.

– Вы чо, в натуре! Чо вы творите? Вы хоть врубаете, кто я такой! – заколотил понты браток.

– Врубаем! – кивнул Вольник и со всей силой зарядил ему в рыло. Браток обмяк. Вольник сунул руку под куртку, вытащил из-под мышки пистолет «ТТ».

– Не хило ты ему врубил, – усмехнулся Пыжик.

– А я… Меня не надо… – заскулила девка. – Ребята, мне с вами так нравится!..

– Еще бы тебе с нами не нравилось.

– А куда мы едем?

– На кудыкину гору.

– Ух ты! А там наливают?

Таких девок называют пропащими. И напрасно. Такие, как она, никогда и нигде не пропадут – как быстро освоилась в чужой мужской компании.

– И наливают. И вставляют – аж по самые гланды.

– Хи-хи! А хотите…

– Не хотим!

Пыжик загнал машину в ближайший лесок, за ней подтянулась вторая. Все звено в сборе. Все при оружии. «Язык» взят. Теперь только осталось скачать с него полезную информацию.

Братка сгрузили на траву, пнули, чтобы очухался, ногой под дых.

– Где Гвоздь? – без лишних предисловий спросил Пыжик.

– Какой гвоздь? Нет у меня никакого гвоздя. Пика есть, а гвоздя нет.

– А зубы у тебя есть?

– Какие зубы?

– А вот эти! – Пыжик со всей силы заехал ему ногой в лицо.

Удар подбросил братка. Вместе со сгустком крови он выплюнул на землю несколько выбитых зубов. Теперь ему стало ясно, что шутить с ним никто не собирается.

– Ну так что, вспомнил, кто такой Гвоздь? – продолжал прессовать Пыжик. – Или еще по зубам? Ну!

– Не надо больсе, не надо! – прошепелявил браток, инстинктивно закрываясь рукой от удара. – Снаю, кто такой Гвость, снаю!..

– Бля, что это за шоу шепелявых?.. Где сейчас Гвоздь?

– Не снаю… Он у какой-то смалы сависает…

– У шмары? У какой?

– Не снаю. Сесное слово, не снаю!

– А кто снает? – передразнил его Пыжик.

– Ломовик мосет снать.

– Ломовик? Как его найти?

– Надо к нему домой ехать. Я покасу.

– Молоток, раз покажешь… Мы женщину ищем. Ее Мариной зовут. Фамилия Городецкая. Знаешь такую?

– Слысал пло какую-то бабу. Гвость на ней помесался. Мосет, она? Он ее ис голода пливес.

– Из города, говоришь, привез. Значит, она. Где она сейчас?

– Не снаю. Мосет, в подвале?

– В каком подвале?

– Мы там ланьсе собилались… Ой, не могу! Субы! Субы!..

Браток закрыл руками изуродованный рот, припал лицом к земле, заскулил.

– Я тебе еще и гланды вырву, – пригрозил Пыжик. – Подвал покажешь?

– Покасу! – через скулеж выдавил бандюк.

Он показал, как подъехать к дому, во дворе которого когда-то жил Гвоздь. Сейчас там жили только его родители. Сам же отморозок обитал где придется – то у девок, то на съемных квартирах. Что ж, дураком его не назовешь. Знает, чего ему бояться. Знает, как шифроваться.

Квадратная железная дверь, через которую можно было попасть в подвал, была на замке. А как же иначе? Как-никак это штаб-квартира уличной банды. Тут все строго…

Правда, навесной замок срывался на раз. Вольник притащил из машины кувалду, примерился и сбил его одним точным ударом. Вот что значат сила и опыт.

В подвале было темно и душно. Пленный бандит зажег электрические лампочки. Но светлее от этого, казалось, не стало. Гнетущая тишина и затхлая сырость действовали на нервы. Обоняние раздражал мерзкий, сладковато-приторный запах. Этот запах был едва уловим, но действовал угнетающе. Как будто это воняла сама нечистая сила.

Скоро стала известна причина этого запаха. В самом просторном подвальном отсеке, в дальнем углу, на голом бетонном полу в неестественной позе лежала молодая обнаженная женщина. Голова безжизненно запрокинута набок. Лицо было разбито до синяков и в кровь. От нее несло мертвечиной.

– Мать твою! – зло выругался Пыжик.

– Это она, Марина, – узнал покойницу Кирилл.

– Замочили падлы! – взорвался Базис.

И со всей силы приложил шепелявого бандита к стене. Бедняга потерял сознание и соплей сполз на землю.

– Зачем ты так? – покачал головой Пыжик. – Нам через него на Гвоздя выходить надо. А если ты его кончил?

– Да нет, все нормально. Оклемается.

– Что с трупом будем делать?

– Ментов надо вызывать, – решил Пыжик. – Пусть они этим делом занимаются. А мы пока Гвоздя возьмем. Я ему, подлюке, лично башку снесу!

Было видно, что смерть женщины его очень расстроила. Кирилл тоже негодовал. И готов был самолично оторвать Гвоздю его поганую голову. Но до этого урода нужно было еще добраться.

– Уходим, – показал на выход Пыжик.

Полутемным коридором они добрались до конечной точки. Осталось только выбраться на воздух через проем квадратной двери. Возле этой двери, изнутри, стоял Вольник. Чебот и Вадяра наблюдали за обстановкой из машин. Они же держали на привязи девку, которую пока что никак нельзя было отпускать.

Базис протиснул через дверной проем «языка», за ним выбрался из подвала сам. И тут же откуда-то из глубины двора разом ударило несколько автоматов.

Бесчувственный браток так и не смог прийти в себя. Несколько пуль пробили его бренное тело. Вместе с ним нарвался на пулю и Базис.

– Твою мать! – падая, успел крикнуть он.

Кирилл тоже уже поставил ногу на порожек перед выходом. Но вовремя подался назад. Целый рой пуль влетел в дверной проем. По ушам резанул противный вой рикошета.

А стрельба продолжалась. Пули продолжали влетать в зев дверного проема. Они не давали возможности высунуться.

– Вот уроды! – сквозь зубы процедил Пыжик.

– Может, отсюда есть какой-то другой выход? – спросил Вакула.

– Да при чем здесь это? Базиса завалили! И Чебота с Вадярой тоже!..

И это была страшная правда. Автоматные очереди изрешетили обе машины. Сначала рванула одна, затем вторая.

– Плотный огонь, – заметил Кирилл. – Автоматов пять, не меньше… Не дадут нам выйти.

– Не дадут, – согласился с ним Пыжик. – Вот попали, бля!.. Это все Гвоздь. Конкретно сделал нас, паскуда…

– А мы их сделаем! – решил Вакула.

И вытянул вперед руку с пистолетом. Хотел шарахнуть в сторону, откуда били автоматы.

– Идиот! – остановил его Пыжик. – Там же дома! Там же люди!.. Ты что, хочешь, чтобы всю эту канитель на нас списали?

С ним трудно было не согласиться. Из пистолета до автоматчиков не дотянуться. Так что лучше не высовываться и переждать, когда схлынет огненная волна. Ствол понадобится, если Гвоздь со своими уродами решит взять подвал штурмом. А ведь это запросто может случиться. Этот урод отморожен от пят до самой макушки. Шутка ли: поднял пальбу во дворе спящих домов. И ничего ведь не боится.

На штурм Гвоздь не пошел. Но и прочь убираться не спешил. Где-то вдалеке взвыла милицейская сирена. Менты на всех парах спешили к месту происшествия. Но Гвоздя это не испугало.

Он оставил позицию только после того, как «луноход» ворвался во двор. А ведь этот ублюдок мог запросто расстрелять милицейский экипаж.

Машина остановилась прямо напротив подвальной двери. Из нее выскочили бравые ребята в «брониках» и с короткоствольными автоматами. Убегавших бандитов они преследовать не стали – боязно. Зато ломанулись в подвал.

Пыжик встретил их с приподнятыми руками. И Кирилл тоже не собирался сопротивляться. Вольник с Вакулой также проявили благоразумие. К этому моменту все они успели протереть стволы носовыми платками и сбросить их в укромное место между стеной и трубами парового отопления.

– Спокойно, мужики, спокойно! Мы здесь ни при чем!

Сам Пыжик был спокоен. Но нужно было утихомирить и ментов, чтобы они с неразберихи не постреляли их.

Стрелять «пэпэсники» не стали. Взяли всех на прицел, велели выйти из подвала и расставили вдоль стены. После шмона Кирилл остался без документов, денег и мобильника.

– Мужики, мы здесь ни при чем! – продолжал увещевать Пыжик. – Мы сюда просто зашли. А нас из автоматов…

– В отделении объяснишь, – беззлобно оборвал его патрульный сержант.

– А объясняться долго придется, – добавил лейтенант.

Он только что вышел из подвала.

– Хлыщев, там в подвале труп. Оперативную группу вызвал?

– Угу.

– «Скорую» и «пожарку»?

– Все нормально.

– Я с Мальцевым останусь здесь до прибытия группы. А вы давайте везите этих в отдел. И живо. Нигде не останавливаться. Сам видишь, какая обстановка.

Лейтенант тяжело дышал. Нервничал. Волновался. Обстановка в самом деле сложная. Какой-то урод со своим ублюдочным кодланом за каких-то несколько минут приравнял этот городской район к зоне боевых действий. Трупы, запах пороха, пылающие машины. Все как на войне. Только «боевые» лейтенанту не выплатят, пусть и не ждет.

Кирилла и Пыжика утяжелили наручниками и сунули в зарешеченный отсек. Для них двоих места были. Вольника с Вакулой усадили в салон, приковали наручниками к двери. Душевные попались менты.

– Короче, с нами все нормально, – сказал Пыжик. – А вот братаны наши… Вот козлы, трех пацанов положили. Базис, Чебот, Вадяра… Классные пацаны были. Не сволочье какое-то…

Базис, Чебот и Вадяра были самыми натуральными бандитами. Но в чем-то Пыжик был прав. Ангелами их невозможно было назвать даже с большой натяжкой. Но и сравнить их с какими-нибудь ублюдками вроде Гвоздя тоже язык не повернется.

Кириллу было жаль ребят. Правда, слезы на глаза не наворачивались. Все трое знали, какой финал ждет их на криминальной тропе. Никто не тянул их силком в бандитскую бригаду. Так что, в сущности, случилось то, что должно было случиться. Как говорится, за что боролись…

На месте этих парней мог оказаться и сам Кирилл. Тогда бы его труп обгорал в полыхающей машине. Эта мысль не испугала его. Только что-то щелкнуло в душе. Как будто какая-то внутренняя сила поставила его психику на предохранитель.

Он не бандит. За ним правда. И он просто не может погибнуть, пока не исполнит свою миссию. С ним все будет в порядке… Эта логика не выдерживала никакой критики. Зато она блокировала панические мысли, заглушала страх.

– Гадом буду, если не загашу этого ублюдка. Гвоздю – капец! Это я тебе говорю!..

Скорее всего, Пыжика тоже страшила мысль о возможной смерти. Но его страх перебивала жажда мести. Он должен был спросить с отморозков за своих пацанов. И те ответят за них своей кровью.

– Нам бы теперь от ментов отделаться, – сказал Кирилл.

– С этим, Игорек, без проблем. Я же дал вам всем установку. Базис, Чебот и Вадяра – просто наши друзья. Они искали жену какого-то Городецкого. Мы приехали сюда чисто за компанию. А так мы не при делах… Короче, мозги нам помурыжат, не вопрос. Ну, дня три в КПЗ проторчим. Это ж не смертельно.

– Фамилия, имя, отчество?

– Барсуков Игорь Николаевич.

– Год рождения?

– Тысяча девятьсот шестьдесят девятый…

Следователь слушал, но не записывал. Его тяжелый, въедливый взгляд пытался влезть Кириллу в душу.

А на душе как раз было неспокойно. Все естество замирало в предчувствии большого подвоха.

На допросе в отделении милиции Кирилл придерживался общей установки. Следователь УВД старательно запротоколировал его показания, заставил его расписаться. Ничего такого страшного в протоколе не было. Ушлые адвокаты надеялись на легкую победу.

Но за дело вдруг взялся городской РУОП. Кирилла это только обнадежило. Там у него свои люди. И в следственный изолятор он ехал с легкой душой. Там его определили в спокойную камеру с нормальными условиями. В этом чувствовалась рука Сытина. Кирилл предполагал, что скоро полковник встретится с ним сам.

Но ни Сытин, ни Коншин на горизонте так и не появились. Вместо них перед Кириллом предстал какой-то рыжий пижон с водянистыми глазами. И сразу стало ясно, что на снисхождение рассчитывать не приходится. Этот следователь не был посвящен в его агентурную тайну.

– Итак, вы утверждаете, что не знаете гражданина Чеботарева, гражданина Базицкого и гражданина Ситчука.

– Кто вам такое сказал? Я их знаю. Не то чтобы хорошо, но знаю…

– Как вы оказались в подвале, где произошло убийство?

– Я уже сто раз говорил. Совершенно случайно. Мы встретили ребят. Они предложили нам проехаться с ними. Они какую-то женщину искали…

– Это уже тысяча первая… – насмешливо оборвал его следователь.

– Не понял.

– Это уже тысяча первая сказка, которую я слышу за свою жизнь.

– Я говорю вам чистую правду.

– Так ли? Вам уже такая ситуация знакома, гражданин Барсук?

– Как вы меня назвали?

– Ах, извините! Я должен был назвать вас просто Барсук. Без гражданина… Ну, чего вылупился, Барсук? Думаешь, я не знаю, кто ты такой?

– Конечно, знаете. Человек я.

– Да нет, браток, бандит ты. Самый натуральный. И все твои друзья тоже бандиты.

– У вас есть доказательства?

– Сколько угодно. Но это лишнее. Я не собираюсь ничего доказывать. Мне просто нужно знать правду.

– Значит, вам очень повезло. Я всегда говорю только правду.

– Тогда расскажи, как ты оказался в подвале?

– Так я же говорил вам. Мы случайно…

– Опять врешь! Стыдно, Барсуков!

– Стыдно. За вас стыдно. Зачем клевету на человека наводите? Не вру я.

– А я говорю, врешь! Хочешь узнать, как все было на самом деле?

– Зачем? Я и так все знаю.

– Правильно, ты знаешь, как вы убивали гражданку Городецкую.

– Убивали?! Гражданку Городецкую?! Мы?! Вы, наверное, шутите. Или просто не знаете результаты экспертизы. Ее убили за сутки до того, как мы ее нашли.

– Правильно. За сутки до того вы ее и убили. А потом вернулись на место преступления. Преступников всегда тянет на место преступления. Это доказано… Так вот, вы вернулись на место преступления и увидели возле подвала машину с вооруженными людьми.

– Это интересно.

– Нет, это не интересно, а очень интересно. Не знаю, какая вожжа попала вам под хвост, но вы взялись за оружие и начали стрелять…

– Так это мы стреляли из автоматов? – удивлению Кирилла не было предела.

– Вот видите! Вы сами в этом признались!

– Я ни в чем не признавался!

– Не признавались, так признаетесь. Я вам в этом помогу. Вы сочинили тысяча первую сказку. Знаете, я буду очень гордиться тем, что мне довелось пообщаться со сказочником, который скоро прославится на весь мир… Хватит ерничать, Барсуков. То, что вы говорите, совсем не смешно. Плакать надо. Вас обвиняют в убийстве!

– Вы собираетесь официально предъявить обвинение?

– Собираюсь. Как только вы признаетесь в совершенном вами преступлении, я немедленно сообщу об этом прокурору. И в самое ближайшее время появится постановление…

– Какое постановление? Что за бред?

– Это не бред. На самом деле все очень серьезно.

И ведь следователь совершенно не шутил. Он самым натуральным образом собирался подвести Кирилла под «мокрую» статью. И ему абсолютно наплевать, что дело высасывается из пальца.

– За галочкой гонитесь? – с грустной иронией спросил он.

– За какой галочкой?

– А за той, которая в отчетность ставится. Мокруху мне хотите пришить. Хотя прекрасно знаете, кто убил моих приятелей.

– А вы знаете?

– Знаю. Это бандит по кличке Гвоздь. Если вы из РУОП, вы хорошо должны знать это.

– Я из РУОП. Но ничего не знаю.

– Оно и видно… Короче, я понимаю, что на Гвоздя у вас нет доказательств. Понимаю, что вам неохота с ним возиться. Но ведь это ваши проблемы, правда? А меня к мокрухе белыми нитками шить не надо. И не надо меня грузить своими бредовыми версиями. Не надо смешить киску, она и так смешная… Короче, дело к ночи. Скажите, когда меня выпустят? Уже прошло трое суток с момента моего задержания. Обвинение мне не предъявлено. А я все еще не на свободе. Да еще в следственном изоляторе. Я буду жаловаться Генеральному прокурору!

– Ваш адвокат уже жалуется, – усмехнулся следователь. – Только, увы, его никто не услышит. Вы бандит, гражданин Барсуков, и попадаете под действие президентского указа. Так что вам еще долго сидеть.

– Я очень рад, что наш Президент принимает действенные меры по обузданию бандитизма. Но я к его указу не имею никакого…

– Закрой пасть, Барсуков!

– Как вы со мной разговариваете? – возмутился Кирилл.

– А как ты того заслуживаешь, так я с тобой и разговариваю… В общем так, времени на разговоры у меня нет. Убеждать я тебя не буду. Сейчас я дам тебе бумагу, и ты чистосердечно признаешься в совершенном преступлении. Напишешь, как ты убивал…

– Я никого не убивал!

– Это ты маме с папой расскажешь. А мне нужна правда!

– Вам не кажется, что вы зашли слишком далеко? Сейчас не тридцать седьмой год.

– Это вам так только кажется. Со времен тридцать седьмого года мало что изменилось.

– Вы будете меня бить?

– Еще чего. Я просто посажу вас в камеру к ворам.

– Нашли чем пугать.

– Слушай, Барсуков, хорош ломать комедию. Ты же прекрасно знаешь, как воры относятся к твоему боссу. В свое время они пытались опустить твоего бригадира Сырка. Сейчас же у них есть возможность опустить и тебя. Ты же у них и сам по себе в немилости. Кто помешал им опустить Сыркова?..

Кириллу стало не по себе. Этот следователь в самом деле не знает, кто он такой. В самом деле принимает его за настоящего бандита. И без всякого сожаления подводит его под «мокрую» статью. Ничто не мешает ему исполнить свою угрозу.

– Вы, наверное, шутите? – растерянно улыбнулся Кирилл.

Да нет, на самом деле не все так серьезно. Конечно же, этот следователь получил соответствующие инструкции от полковника Сытина. И сейчас выяснится, что их с Кириллом беседа не более чем розыгрыш.

– Какие шутки, Барсуков? Я предлагаю тебе сознаться в преступлении. Ты отказываешься. Я отправляю тебя в общую камеру. А там… Ты сам знаешь, что там будет. Но я-то здесь ни при чем…

– Ты хоть знаешь, чем это для тебя закончится?

– Ага, на угрозы перешел? Ну, ну… Только не надо мне угрожать. Я тебя не боюсь. И бояться никогда не буду… В общем так, даю тебе последнюю возможность чистосердечно во всем признаться. Учти, уговаривать я тебя не буду. Твой дружок Пыжиков уже во всем признался. Так что твое признание для следствия – чистой воды формальность.

Следователь брал его на понт. Он продолжает ломать Кирилла. Значит, он точно не знает, какую роль он играет в банде Бекаса.

Но ведь ему можно об этом сказать… Стоп! Это может быть провокация.

Кирилл знал, какой паутиной окутал город Бекас. У него везде свои люди. Возможно, они уже появились и в РУОП. Кто знает, может, этот следователь работает на Бекаса, поэтому и заманивает Кирилла в хитро расставленные сети… Нет, на провокацию поддаваться нельзя.

– Не знаю я ничего. И никого я не убивал. В подвале я оказался совершенно случайно…

– Тогда совершенно случайно окажись в сорок девятой камере, – хищно усмехнулся следователь. – Конвой!

С этого момента события развивались со скоростью курьерского поезда. И неудержимо вели Кирилла в пропасть.

Мрачные коридоры следственного изолятора, окрики конвоиров, грохот решеток, камеры, камеры, камеры… Камера номер сорок девять.

– Стоять! Лицом к стене!

Противно заскрежетал в замке ключ, тяжело открылась дверь.

– Заходи!

Он бы и сам вошел в камеру. Но вертухай толкнул его в спину. Кирилл едва удержал равновесие.

– Козел! – процедил он сквозь зубы.

Дверь закрылась, и Кирилл остался наедине с замкнутым арестантским мирком.

Камера не отличалась большими размерами. Квадратов двадцать, может, чуть больше. Вдоль стен шконки в два яруса. Посреди камеры стол, скамейки. В углу возле входа параша, закрытая занавеской.

«Пассажиров» было не так уж и много. И почти все они занимали отдельное ложе. Только на крайних двух шконках у параши ютились по три человека на койко-место. Под нижней из этих шконок размещался «вокзал», где обитали опущенные. Кирилл с внутренним трепетом глянул на «красный» угол. Неужели это место уготовано для него?

Следователь не врал. Камера была воровской. Во всяком случае, здесь преобладала блатная масть. Как минимум, человек семь-восемь «котов» – коренных обитателей тюрем. Их тела были густо испещрены татуировками. Ничего хорошего от этого люда ждать не приходилось. Кирилл усиленно соображал, как избежать позорной участи.

На него сразу обратили внимание. С верхней шконки у окна свалился крепкий парень с наколками на груди и плечах. Кирилл не силен был в тюремной живописи. Но то, что перед ним блатной, это он понял сразу.

– А-а, новичок, – ощерился тот.

Ему явно не терпелось сыграть с Кириллом в какую-нибудь злую игру. Или от скуки, или по чьей-то воле.

– Ну, проходи, проходи, чего стоишь?

– Так это, плацкарты свободной нет, – с достоинством ответил Кирилл.

– Плацкарты нет? Гы-гы! Но тут ты извиняй… На потолке можешь спать?

– Не, на потолке плохо. Одеяло спадает.

– Что, шутник, да? Ну, ну, шутник, мы ведь тоже шутить умеем… Гордей, к нам новичок заехал!

С нижней шконки у окна поднялся и сел средних лет мужчина с суровым морщинистым лицом.

– Этот, что ли? – глядя на Кирилла, спросил он. – Сюда пусть шагает.

На его ключицах синели звезды лагерного авторитета.

– По какой статье зачалил? – с видимым равнодушием спросил Гордей, когда Кирилл подошел к нему.

– По «мокрой». Но это все туфта. Я никого не валил…

– По первому разу закрыли?

– Нет. Уже закрывали. За гоп-стоп. Целый месяц кантовался…

– Месяц – это тьфу. Люди годами на киче сиживают. Зовут как?

– Игорь.

– Кличут как?

– Да так и кличут – Игорек, – соврал Кирилл.

– Фуфло, а не погоняло, – поморщился смотрящий. – А может, тебя как-то по-другому звали? Может, Аленой там или Таней?..

– Чего? – нахмурился Кирилл.

– А кто тебя знает, – оскорбительно хохотнул блатной, все это время стоявший за спиной у Кирилла. – Может, тебя по прошлому разу парафинили? Может, ты кочет?

– Я этого не слышал, ладно? – со злостью обернулся к нему Кирилл.

– Э-э, я не понял, ты чо, наезжаешь? – взъерепенился блатарь.

– Ша, Маркел, глуши базар! – осадил его законный.

– Да я чо? Я ничо! Просто узнать хотел… А пусть он булки раздвинет. Пусть докажет, что под хвост не балуется!

– А это дело, – кивнул вор. И, как бы радея за Кирилла, посмотрел на него. – Ну что, очко на показ выставляешь? Докажи братве, что ты не кочет!

Кирилл слышал о такой разводке. И знал, что есть олухи, которые на нее попадаются. Нельзя делать то, что предлагал пахан. Нормальный арестант никогда не станет доказывать свою безгрешность таким образом. Это может выйти не просто боком. Это может выйти задом…

– Извините, уважаемый, но я вас не услышал… А булки пусть чушки раздвигают. А я не чушок.

– Да вроде не чушок, – согласился вор. – На мастырку не ловишься… Но ведь ты по жизни можешь быть фуфлыжником. И если ты сейчас не откроешься, клеить ласты будешь долго и нудно. Ты меня понял?

– Да я-то понял. Но я не черт. Так что бояться мне нечего.

– Ну это мы посмотрим. Так, стало быть, тебя Игорьком кличут. Ладно, пробьем. А ты пока свободен. Маркел, покажи ему место.

Блатарь презрительно усмехнулся и отвел Кирилла к шконкам у самой параши. Но к шнырям не посадил. Заставил потесниться мужика на отдельной шконке.

Тот в ответ ничего не сказал. Только уныло вздохнул и неприязненно посмотрел на Кирилла. Уж очень ему не хотелось делить с ним шконку. Но делать нечего.

Кирилл сел на край койки, обхватил руками прутья спинки, уложил на них голову.

Блатные, похоже, еще не знают, кого к ним определили на постой. Но сейчас они зарядят малявы, «погонят коней» по «дорогам». Арестантская почта работает на зависть быстро. И скоро узнает законник Гордей, что к нему на хату заехал беспредельно настроенный бандит по кличке Барсук. Вскроется лажа насчет Игорька – Кириллу выставят предъяву. Но его и без того спросят по полной. За то, что против блатной масти пошел, Сырка в жестокой драке отбил. Такое не прощается. Так что неизвестно, сколько у него времени в запасе. Час, два, а может, и десяти минут нет.

Нужно как можно дольше тянуть время. Скоро Сытину доложат о том, что в камеру «сорок девять» определен бандит Барсуков. Он сразу все поймет и поспешит принять меры, чтобы вытащить Кирилла.

Но время идет, а Сытина все нет и нет. Что это – недоразумение или предательство?..

Блатные с Кириллом церемониться не будут. Или опустят, или поставят на нож – у них с этим без проблем. Не слишком ли это большая цена, которую он должен заплатить, чтобы не сорвать свою тайную миссию? Может, послать всех куда подальше? Сытина с его планами, Сырка и Пыжика с их конкретными проблемами… Пусть он сорвет операцию, пусть его за это попрут из органов. И хрен с ним. Голова на плечах у него есть – сможет легко устроиться на гражданке. Будет семья, дом, работа. Все как у людей… Но сможет ли он после этого уважать себя, вот в чем вопрос.

А потом спокойная жизнь – это не для него. Его стихия – авантюра и риск. Ему нравится быть крутым. Это внутренняя потребность. Они с Пыжиком два сапога пара. Только один бандит, а другой – мент. Но ведь это всего лишь детали.

Нет, не мог он плюнуть на Сытина с его планами, не мог предать самого себя. Он мог плюнуть только на опасность, которая ему сейчас угрожала… Внешне он спокойный, уравновешенный человек. А внутри сидит безбашенный авантюрист. И никуда от этого не деться.

Кирилл прождал Сытина до самой ночи. Тщетно. Сосед Кирилла не собирался уступать ему свое ложе. После отбоя внаглую повернулся к нему задом, закрыл глаза и скоро захрапел. Это беспредел. Он хотя бы должен был договориться с ним, в какой очередности им спать. Но мужик борзел. За это с него нужно было спросить. И Кирилл мог запросто призвать его к ответу. Но сейчас ему не до этого. Этой ночью он не должен спать. Потому как на него надвигается беда.

Похоже, блатные уже получили маляву по его душу. Хищно посматривают в его сторону, о чем-то перешептываются между собой. Они должны знать, что Кирилл может постоять за себя. Поэтому будут выжидать, когда его сморит сон, чтобы без проблем взять его тепленьким.

Блатные могут просто взять да налететь на него всем скопом, скрутить, содрать штаны и… Но это как бы не по понятиям. Ведь он не дешевка какая-то, к чертям по жизни не принадлежит. А то, что он заступился за Сырка, это его не унижает, скорее возвышает. Так что как бы и нет у блатных оснований для крутого наезда. Зато в их арестантской копилке полно всяких мастырок и мулек, они знают немало способов, как подбросить Кириллу подляну.

Они могут дождаться, когда он уснет, подвести к нему «петуха», и тот просто возьмет и чмокнет его в губы. И плевать, что Кирилла офоршмачили во сне. По закону тюремных джунглей его приговорят к смертной казни через опущение. Благородных пиратов вешают, а законтаченных – опускают…

Как в воду глядел Кирилл.

Он смог продержаться до полуночи. Но затем сон все же одолел его. Но заснул он не крепко. Какая-то часть сознания продолжала бодрствовать. Поэтому он вовремя получил сигнал об опасности. Открыл глаза и увидел пухлолицего парнишку в красной майке. Он медленно и с опаской приближался к нему.

– Пшел вон! – вскакивая со своего места, шикнул на него Кирилл.

«Петух» в ужасе взмахнул крыльями, с подпрыгом развернулся на сто восемьдесят градусов и в один миг исчез под шконкой.

Кирилл не сомневался, что этим дело не закончится. Все только начинается. И точно. В один момент перед ним образовался блатной по кличке Маркел.

– Ты чо шумишь, баклан! – с ходу наехал он.

И толкнул его в грудь.

Кирилл мог бы запросто вломить Маркелу, но в ответ со всех сторон навалилась бы вся блатная рать. И тогда у него не осталось бы ни единого шанса выстоять.

Он поступил по-другому. Подался к дверям, как будто под воздействием толчка. Кирилл встал спиной к выходу. Теперь никто не смог зайти к нему с тыла.

Зато с фронта надвигалось цунами. Шесть блатарей во главе с Маркелом представляли собой страшную силу. Но теперь у Кирилла хотя бы один шанс из тысячи, но был.

– Ну чо, отморозь, ответку держать будем? – хищно осклабился Маркел.

– Перед тобой?

– Перед всей правильной братвой!.. За все, животное, с тебя спросим! На воле жировал? Девок топтал? Теперь сам девкой станешь!

– По беспределу наезжаешь?

– Ты сам беспредельщик! И вся ваша кодла беспредельная! Королями себя на воле чувствуете, да? А здесь, на киче, мы – короли. А для вас одно место – петушиный загон…

– Зря ты так! Вы – люди, мы – люди. Можно миром договориться.

– Вы не люди. Вы – животные. И ты – животное. Хотя нет, ты уже, считай, птичка. Счас ты у нас кукарекать будешь!

– Только после тебя!

– Фильтруй базар, козляра!

Что бы Кирилл ни говорил, результат будет один – жестокий, беспощадный накат. Потому как его уже приговорили. Маркел не судья, он всего лишь палач. И вообще, какого хрена он треплется? Может, ему страшно? Может, потому и гоняет порожняки?

– Да пошел ты! – с презрением послал его Кирилл.

Терять все равно уже нечего.

– Ах ты, гад! – заорал Маркел. – Гаси гада, братва!

О, да он как тот гнилой замполит. Комиссар в бою кричит: «За мной!» А гнилой замполит – «Вперед!», сам же прячется за спины солдат.

Так и Маркел. Сам он остался на месте, а в бой ринулись бойцовские «торпеды».

Это бой не на жизнь, а на смерть. Кирилл просто не имеет права никого щадить. Все удары – только на поражение… Хлоп! И с копыт слетает первый блатарь. Вместо носа у него кровавая лепешка. Давно Кирилл не бил с такой силой. Даже в драке с каратистами и отморозками Гвоздя не ощущал в себе столько звериной энергии.

Второго бойца он вырубил примитивным, но безотказно действенным ударом – ногой по яйцам. Бедолага взвыл от страшной боли, скрючился в три погибели и свалился на пол дожаривать яичницу.

Для третьего мощного удара не хватило ни времени, ни пространства. Три бойца из блатной когорты плотно взяли его в оборот. Кирилл блокировал и пропускал удары, бил в ответ, сбивал блатарей с ног борцовскими приемами. Но те быстро оправлялись от ударов, поднимались на ноги и снова пускали в ход кулаки. К ним присоединились несколько мужиков из сочувствующих.

Кириллу пришлось совсем туго. Удары градом сыпались на него. Лицо превратилось в кровоточащий синяк, кажется, у него были сломаны ребра. Но напрасно блатные пытались сбить его с ног. Он крепко держал позицию. И продолжал крушить вражьи челюсти.

И все же настал тот момент, когда Кирилл просто не мог держаться на ногах. Еще немного, и он бы упал. Но толпа вдруг расступилась. И перед Кириллом образовался Маркел с заточкой в руке. Выждал-таки момент. Теперь ему ничего не стоит нанести последний, решающий удар.

Блатные бойцы выдохлись, как и сам Кирилл. Теперь никто из них не горит желанием опетушить его. Сейчас их всех может обрадовать только его смерть. И Маркел – проводник их желаний…

Казалось, у Кирилла уже нет сил сопротивляться. Он закатил к потолку глаза, пошатнулся, выбросил в сторону руку – как будто искал опору. Казалось, он теряет сознание. И в этот момент подлый шакал бросился на него с заточкой. Еще мгновение, и острое жало вопьется в плоть, вырвет из тела душу.

Но Кирилл хитрил. Он ждал, когда заточка приблизится к нему на опасное расстояние. И в этот момент последние остатки сил взорвали его тело, отбросили его в сторону. Заточка прошла мимо, за ней устремился Маркел. Он теряет равновесие. На это Кирилл и рассчитывал.

Он перехватывает руку с заточкой, берет ее на прием, резким рывком разворачивает Маркела к себе спиной, толкает его на парашу. И мордой в очко!.. Теперь этому ослу ни в жизнь не отмыться.

Блатная братия не ждет, когда Кирилл развернется к ним лицом. На него набрасываются со спины, хватают за руки, ноги. Он как намертво прикипает к бетону. Его просто невозможно сдвинуть с места. Но это последние силы. Сейчас его сломают…

Кирилл уже не надеялся ни на какое чудо. Но чудо произошло. Открылась тяжелая дверь, и в камеру вломились прапорщики с дубинаторами в руках. Но к этому моменту блатные уже бросили Кирилла и разлетелись по своим шконкам.

А Кирилл почти без чувств продолжал стоять посреди камеры. Он уже не понимал, что происходит. А мощный удар по шее окончательно отключил сознание. Он совсем не помнил, как вертухаи взяли его под руки, вытащили из камеры и куда-то поволокли.

Кирилл открыл глаза и увидел перед собой страшное существо. Круглое, как будто воздухом накачанное лицо, синюшная кожа, ссадины, царапины, пластырные наклейки. Глаз почти не видно, от них остались только маленькие, узкие щелочки.

И тут до него дошло. Это его собственное отражение. После вчерашнего мордобоя он оказался в тюремном лазарете. Сейчас он лежит в постели. А кто-то держит над ним зеркало. И он видит перед собой свое распухшее от побоев лицо.

– Привет, братуха! – пошевелило разбитыми губами лицо.

Странно, как оно может разговаривать само по себе?

– Не узнаешь, да? Это ж я, Пыжик!

Лицо попыталось улыбнуться, но вышла какая-то уродливая гримаса.

– Пыжик?! – с трудом выдавил из себя Кирилл.

Нет, это не его собственное лицо. Перед ним стоял его друг. Кирилл улыбнулся. Его лицо также распухло. И так же вместо улыбки на нем образовалась чудовищная гримаса.

– Ну и рожа у тебя, Шарапов, – снова уродливо усмехнулся Пыжик.

– На себя посмотри!

Тело болело, как будто по нему потопталось целое стадо слонов. Внутри все горело. Грудь сдавливал гипсовый панцирь. Но Кирилл поднялся, сел на край шконки. Пыжик приземлился рядом.

На соседней койке лежал Вакула. Ему досталось не так сильно. Правый глаз сильно заплыл. А так с лицом все в порядке. Зато нога в гипсе и на растяжках. Он не мог подняться со шконки даже при всем желании.

– Братуха! – радостно заржал он. – Как здоровье?

– Спасибо, ни в борозду! – хмыкнул Кирилл. – Может, станцуешь?

– Ага, счас!

На шконке у окна лежал еще один больной. Спиной к проходу, под одеялом с головой.

– Это Вольник, – кивнул в его сторону Пыжик.

– В отключке? – спросил Кирилл.

– Да нет. В полном здравии.

– А чего к нам задом, а к лесу передом?

– Так он теперь ко всем будет задом! – хихикнул Вакула.

– Заткни пасть! – неожиданно вызверился на него Пыжик. – Еще слово, и я тебя урою!

– Я не понял! – возмущенно обиделся Вакула. – Что я такого сказал?

– Ты Вольника не тронь, понял! Я любому за него башку снесу, понял!

Кирилл ничего не понимал.

– Что за шум, а драки нет?

– Драка вчера была, – с угрюмым видом ответил Пыжик. – Тебе, я вижу, тоже досталось… Опустить хотели, да?

– Не на того нарвались.

– Со мной тоже облом вышел. Но повозиться пришлось.

– Да вижу! Лихо нас разделали… Тебе тоже мокруху шили?

– Ну да, шили. Это ж, типа, мы пацанов своих положили. Совсем мусора оборзели. Хуже всяких отморозков. Меня к блатным сунули, тебя. Вакулу вот…

– Да мне-то повезло! – отозвался Вакула. – На меня три «синяка» наехали. Я их одной левой. Только вот ногу сломал. Там у меня уже был перелом, теперь вот по новой… Но от этого ведь не умирают, да?.. А Вольнику не подфартило, это да.

– Не подфартило, – кивнул Пыжик. – К нему ночью подрулили. Табуретом по башке, и понеслась… В общем, ты понял.

Неужели опетушили?

– Ты это серьезно?

– А серьезней не бывает… Только я тебе так, Игорек, скажу. С этим тоже можно жить. Лично для меня Вольник как был правильным пацаном, так им и остался. Я хоть и по ту сторону закона хожу, но мне по хрену вся эта уголовная бодяга. Для меня главное, чтобы человек по жизни педерастом не был. А то, что Вольник под каких-то уродов попал, так это просто авария. Выйдет из больнички, как новенький будет…

Кирилл был согласен с Пыжиком. Действительно, что это за порядки такие, когда насильно опущенный становится изгоем. Насильники торжествуют – они герои. А изнасилованный в полном дерьме. Он уже как бы и не человек… Чешуя какая-то.

Но таковы законы арестантской жизни – опущенный никогда не может подняться. Возможно, те же воры понимали абсурдность этого дикого закона. Ведь этот закон действовал против них же самих. Их самих ломали через насилие, многие из них сами становились презренными жертвами педерастического безобразия. В том же знаменитом «Белом Лебеде» законных воров навсегда выводили из игры через беспредельное насилие. И тем не менее жуткий закон продолжал действовать и сейчас. Мало того, он проник и на волю. Опущенный бандит и на свободе не в силах был подняться в глазах братвы. Да что там бандиты, если есть менты, которые ни в жизнь не подадут руки «петуху»…

Пыжик пытался отстоять справедливость. И Кирилл готов был горой стоять за Вольника. Но и тот и другой прекрасно понимали, что в этом случае им суждено плыть против течения. Тот же Вакула их не понимает. Для него Вольник – уже изгой. И в глазах у него глумление. И если бы не Пыжик, он бы уже топтал ногами бывшего своего товарища… Нет, братва не поймет Пыжика, если он оставит Вольника в своей команде. В волчьей стае «петухам» делать нечего…

– Нормально все будет, – сказал Кирилл. – Вольник наш брат, и мы его в обиду не дадим…

Вакула хотел сказать что-то обидное, но Пыжик так глянул на него, что тот осекся. Но ведь, как ни старайся, на роток не накинешь платок.

Вольник и сам прекрасно понимал, насколько круто изменилась его жизнь. Он почти весь день пролежал, уткнувшись лицом к стенке. И за весь день не сказал ни слова. Как ни старался Пыжик заговорить с ним, все было бесполезно. Слишком уж тошно было на душе у Вольника.

За ночь Вольник сменил позу. Кирилл проснулся рано утром и увидел его лежащим на спине. Только уж очень бледным было его лицо. И глаза как-то неестественно смотрят в потолок. Что это за красная лужа под кроватью?..

– Твою мать! – вырвалось у Кирилла.

Он сорвался с койки, бросился к Вольнику. Но ему ничем уже нельзя было помочь. Жизнь ушла из него вместе с кровью через вскрытые вены. Он сам так решил. Он сам нашел выход из страшной для него действительности…

Коншин был мрачным как туча. Но в глазах у него не гроза, а чувство вины. Он смотрел на Кирилла с виноватым видом.

– Я даже не знаю, как это тебе объяснить. В общем, произошло недоразумение, – объяснял он. – Мы знали, что тебя забрали в отделение. Решили, что это мелочь для тебя. И не стали вмешиваться. Думали, что в самое ближайшее время ты и без нас окажешься на свободе…

– А я оказался в следственном изоляторе.

– Каюсь, но мы прозевали этот момент.

– Зато ваш следователь не зевал. Оторвался на всю катушку. Хотелось бы знать, на кого он работает?

– На закон он работает. Просто он очень не любит бандитов.

– И очень не любит заниматься сыском. Зачем какого-то Гвоздя выпасать, если без него можно дело раздуть? Навешать на нас собак, и все дела. Хитро он в одно место сделанный…

– Чаплыгин строго наказан и отстранен от дела.

– А меня чуть не опустили. И Пыжик с Вакулой еле отвертелись. А Вольнику не повезло. Нет больше Вольника… А ведь он мой друг.

– Друг? – брови Коншина удивленно поползли вверх.

– Ну не то, чтобы друг, – смутился Кирилл. И тут же в его глазах появился вызов: – А если и друг, то что?.. Да, меня забросили в тыл врага. Но ведь я оказался в окружении людей. Вольник – бандит. Но я бы не сказал, что он последняя сволочь…

– Ты так думаешь? – подозрительно покосился на Кирилла Коншин.

– Сами знаете, как с волками жить. С кем поведешься, от того и наберешься… Да вы не переживайте. Не утону я в бандитском омуте. Эта стихия не по мне. От многого воротит…

– Но не от всего?

– Не от всего… Хотите начистоту?

– Валяй.

– С вашим Чаплыгиным я бы в разведку не пошел. А с Пыжиком бы пошел. Он хоть и бандит, но порядочнее, чем некоторые менты… Вам, наверное, неприятно это слушать? Но факт есть факт. И если честно, мне самому не нравится его признавать. Ведь я мент не только по должности. Я мент по жизни. И мне другая стихия не нужна. Так что не бойтесь, я с вами до конца. Подлости от меня не ждите.

– А кто тебе сказал, что мы ждем от тебя подлости? Мы на тебя надеемся. Мы в тебя верим. И знаем, что ты нас не подведешь… А то, что у тебя друзья среди бандитов, так это нормально. Человек – существо социальное. Он не может жить без других людей. И в любом окружении ищет себе друзей. Это только у Штирлица не было друзей среди фашистов. Но ведь это кино…

– Я хочу знать, как дела у моего брата. Вы говорили, что с ним все в порядке. Но ведь он по-прежнему в коме.

– В коме, – кивнул Коншин. – Но у врачей есть основание считать, что скоро он выйдет из этого состояния… Но это лишь усложняет твою задачу. Как только Игорь придет в себя, над ним тут же нависнет Бекас. А у нас по-прежнему нет человека в его ближайшем окружении. Его служба безопасности на высоте. И мы просто не в состоянии держать его под своим контролем…

– Понимаю, – кивнул Кирилл. – Вам нужно отслеживать каждый шаг Бекаса. А этого нет…

– Вот если бы ты, Кирилл, подошел к нему так близко, как мы этого хотим, тогда бы мы могли действовать куда более эффективно.

– Знаю, но пока что ничем помочь не могу. Но я стараюсь…

– Мы видим. И возлагаем на тебя большие надежды.

– Я пока что далеко стою от Бекаса. Но я все равно владею кое-какой информацией, которая могла бы вас заинтересовать.

– Само собой, это было бы здорово, если бы ты постоянно держал нас в курсе событий. Но мы не можем допустить, чтобы ты погорел на мелочи. Мы держим тебя для большего. А насчет информации, которую ты бы мог нам поставлять, с этим у нас все в порядке. В бригадах Бекаса у нас есть свои люди, – хитро улыбнулся Коншин.

– А среди вас есть люди Бекаса?

– Не исключено. Поэтому ты правильно сделал, что не открылся перед Чаплыгиным. Ты просто молодец.

Его ввели в серьезную игру. На него делают большие ставки. И он не подведет.

Глава 8

Кирилл, Пыжик и Вакула вышли на свободу в один день. Уголовное дело на них было закрыто за отсутствием состава преступления. Им вернули их личные вещи, сотовые телефоны. Мало того, им были принесены официальные извинения.

В изоляторе у Бекаса был свой источник информации. Поэтому он имел полное представление о том, как вели себя его бойцы. Правда, сам Бекас не приехал. Сильно занятой. Но хватило и Сырка, чтобы недавние арестанты ощутили себя героями.

А ведь Кирилл в самом деле имел право гордиться собой. Он реально побывал под прессом уголовной братии. Реально отбился от жестокого наезда. Реально не стал петухом. И Пыжик с Вакулой тоже выстояли. Но только Вакула выставлял грудь колесом – как будто его только что наградили орденом. Пыжик держался строго, без спесивого чванства, но с непоколебимым достоинством.

Сырок в грязь лицом не ударил. Подогнал к изолятору сразу три крутых иномарки. Из одной машины высыпали крутолобые ребята в кожаных куртках. Из другой вышли стройные очаровашки в коротких, до пупка, маечках. Туфли на высоких каблуках и мини-юбки удлиняли и без того не короткие ноги.

Сырок сиял, как медный котелок.

– Здорово, братва! – Он по очереди обнялся с каждым.

Затем в юморном тоне просветил насчет девочек и показал на свободный «Мерседес».

– Традиция у нас такая: сразу после отсидки мы с приятелями ходим в баню, – уже в машине, подражая главному герою рязановского фильма, с иронией сказал Сырок. – И обязательно с девочками…

– Девочки – это ништяк, особенно под легким паром, – совсем невесело улыбнулся Пыжик. – Жаль, Вольнику такая лафа не обломится…

– Классный был пацан, – для приличия взгрустнул Сырок. – Жаль, что все так случилось. Надо бы помянуть пацана.

Он достал из бара бутылку текилы, хрустальные бокалы. Выпили, не чокаясь.

– Надо бы помянуть и тех козлов, которые его приговорили, – в глазах Сырка вспыхнул огонь злобной ненависти. – Это все Зосим. Все, гнида, не угомонится. Бекас же перебазарил с ворами, все рамсы утряс. И ни фига, как об стенку горох. На меня накат был. Теперь вот на вас наехали… Ничего, Бекас этого так просто не оставит.

– Значит, война? – лаконично спросил Пыжик.

– И до этого может дойти, – уклонился от прямого ответа Сырок. – А что делать? Мусора крылья расправили. РУОП, СОБР, ОМОН… Этот долбаный президентский указ. Вас вот замели. Других заметут. Пятых, десятых… Так всех через крытку пропустят. А там крестовая масть. И если Зосиму не дать откат, он же всех наших пацанов запарафинит… Еще по маленькой?

В салоне «мерса» было чертовски уютно, пахло кожей. Машина мягко шла по пригорским улицам. Прямо за ней шел «БМВ», груженный отменными красотками. Кирилл расслабленно откинулся на сиденье.

– Как там Гвоздь поживает? – спросил Пыжик. – Я слышал, он Альфреда завалил.

– И Альфреда, – с досадой в голосе кивнул Сырок. – И Рэмбо тоже. Сегодня вот информацию скинули, что этот козел Браге стрелку забил. Сто пудов, без пальбы не обойдется. Этот урод сначала валит, а потом думает…

– Нам стрелку не забивал?

– Не, нас он пока что боится.

– Ничего, и до нас очередь дойдет. Вернее, уже дошла. Базиса, Вадяру, Чебота потеряли… Надо бы козлу этому стрелку забить.

– Да, в принципе, это не проблема. А кто поедет?

– Мы поедем.

– Вас всего трое осталось, – тяжко вздохнул Сырок.

– А это без разницы. Мы этих козлов все равно завалим.

– Да я уже говорил с шефом. Надо, говорю, на опережение бить. Этот Гвоздь, говорю, пока что только в заднице торчит. А скоро, говорю, через жопу до мозгов доберется.

– Ну и что шеф?

– А ничего. Думает… Да ты не напрягайся. Сам знаешь, если Бекас думает, он обязательно что-нибудь придумает.

– Не знаю, пусть он думает что хочет, а Гвоздя надо однозначно валить. Или ты думаешь, я ему Базиса прощу, Чебота, Вадяру? А Вольник из-за него на крытом оказался. Если б не этот пес, жить бы ему и жить…

– Да ладно вам, пацаны. Чего вы голову ломаете? Головки ломать надо. Видали, какие телки? М-мм, смак!

– Видали, – усмехнулся Пыжик. – Влюбиться можно.

– Можно, – засмеялся Сырок и с подковыркой посмотрел на Кирилла: – Что, братуха, снова влюбляться будешь?

– Буду, – буркнул Кирилл.

За эту ночь Кирилл влюблялся не раз. Сначала мило общался с грудастой шатенкой. Затем поменялся с Пыжиком длинноволосой брюнеткой. У Вакулы взял напрокат голубоглазую блондинку.

Никто не обижался – ни мальчики, ни девочки. Никто ни на кого не катил бочку. Даже Вакула ни разу не зацепился с Пыжиком. К полуночи их боевое звено увеличилось с трех до шести человек. Добавилась Катя, Оля и Даша. Всем было очень весело. И никто уже не разбивался по парам и не спешил улизнуть в укромный уголок. Девчонки шумно плескались в бассейне. Мальчишки сидели на парапете и пили холодное пиво.

А потом появилась еще одна малышка. Девочка Люда. Пышные рыжие волосы, смазливое личико, тонкая талия и аппетитная попка. Она сбежала от Сырка, который приватизировал сразу двух девчонок и до сей поры единолично пользовался ими. Видно, ей стало скучно и она решила присоединиться к более веселой компании.

Людка с разгону сиганула в бассейн. Вода фонтаном поднялась вверх и опустилась прямо на Кирилла.

– Ой, я не хотела! – засмеялась девчонка.

– Эй, если ты нэ хочэшь, то зачэм сюда пришла? – на ломаном русском спросил Кирилл.

Она засмеялась еще веселей.

– Я хочу!

– Я тоже… Только пиво допью, да?

Эта огненная красотка завела его с полоборота. И он совсем был не прочь пройтись с ней по азам Камасутры. Сырок не будет против. Да и кто его будет спрашивать?

– А я пока поныряю!

Люда подняла руки вверх, как бы демонстрируя роскошную грудь, оттолкнулась от бортика и ушла в воду через спину. Взгляду открылся плоский живот и низ живота. Впечатляющая картинка. Только что это за красные точки на бедрах? Как будто кто-то сигаретой ее прижигал. Неужели Сырок?

– Эй, а ну иди сюда, – поманил ее пальцем Пыжик.

Он тоже заметил точки. И они ему тоже очень не понравились.

Людка послушно подплыла к нему.

– Что это такое?

– Да так, ничего, – смутилась она, накрывая ожоги ладошкой.

– Давно это у тебя?

– А какая разница?

– Когда спрашивают, отвечать надо.

– Да с неделю уже.

– Сигарета?

– Сигарета.

– Кто?

– Гвоздь.

– Кто?!

– Говорю же, Гвоздь.

– Сука!

– Да какая ж я сука! – обиделась Люда. – Гвоздь меня сигаретой прижег. Это он сука.

– Так я про него и говорю… А как это тебя угораздило к нему попасть?

– Как, как, да очень просто. Как я к вам попала? Так и к нему…

– Постой, ты ж под нашей крышей, да? – продолжал допытываться Пыжик.

Он был порядком пьян. Но на его поведении это почти не отражалось.

– Ну под вашей, – кивнула девчонка.

– А этот скот тебя прижег. Ты кому-нибудь жаловалась?

Казалось, Пыжик был бы только рад, если бы она пожаловалась ему. Хотя у него и без того хватало поводов разорвать ублюдка на куски.

– Кому я могла жаловаться? Я тогда под крышей у Альфреда была. А Гвоздь Альфреда… Ну, вы сами знаете…

– Знаем. Нет больше Альфреда.

– Так вот, Гвоздь меня под себя поставил. И в смысле крыши, и в смысле всего остального. Сказал, что я его любовницей буду. Я ему очень понравилась. И сигаретой он меня прижег, чтобы за собой оставить. Он сказал, что заклеймил меня. Теперь, мол, я его собственность.

– Шизоид конченый! Совсем охренел!.. Значит, он тебя к себе забрал. Почему же ты здесь?

– Ага, нужен мне этот урод! Я от него сбежала.

– Это ты правильно сделала. Только вопрос: как далеко ты от него сбежала? Этот Гвоздь – полный отморозок. Ему до фонаря, что ты под нашей крышей. Попадешь к нему в лапы, считай, крышка…

Кирилл вспомнил мертвую женщину в подвале. Этот выродок изнасиловал ее и убил. И с Людкой может быть то же самое.

– Вы это серьезно? – испугалась девчонка.

– А ты сама как думаешь?

– Я его боюсь. Я его очень боюсь…

– Ты сейчас где обитаешь? – спросил Пыжик.

– Я… Мы с Настей живем. Квартиру на Маркса снимаем.

– Маркса – это центр города. Наша территория. Только Гвоздю эти расклады до фонаря. Короче, есть вариант. Давай перебирайся к нам жить. Мы тебя, если что, прикроем.

– Да я не знаю, – смущенно протянула она.

– Не бойся, за охрану отрабатывать тебе не придется, – сказал Пыжик. – Все чисто по-человечески. А потом, у нас к этому Гвоздю большой счет.

– А я вас не потесню?

– Да не бойся, у меня постель широкая, – съехидничал Вакула.

– Может, помолчишь? – одернул его Кирилл.

– А можно… Можно, я с Настей буду?

– Можно, – кивнул Пыжик. И с умыслом подмигнул ей. – У Вакулы кровать ну очень широкая…

Люда отлично поняла его. И подыграла.

– А Вакула нам не нужен. Настя с тобой будет. А я с тобой, – показала она на Кирилла.

Вакула закусил губу.

Брага на стрелку не приехал. Струхнул. А иной причины просто не могло быть. Забыл, не успел, решил отложить – все это не оправдания. Гвоздь и его бригада – далеко не та уличная шпана, с которой все начиналось. С ним уже всерьез считался весь Пригорск. И Брага просто не мог проигнорировать стрелку. Если он не приехал, значит, у него конкретно сыграло очко.

В принципе, так оно и должно быть. Гвоздь – это звучит круто. Он легко пустил в раздербан Страшилу, Альфреда, качка Рэмбо с его шайкой-лейкой. И Брагу он собирался раздавить.

Стрелка должна была пройти по привычному сценарию. Слово должны были взять господа «калашниковы». Не будет Браги, не будет проблем… Но Брага шуганулся, забил на стрелку. Только это уже ничего не меняет. Все равно ему хана. Если гора не идет к Магомету, то Магомет сам идет к горе.

Не зря он так долго готовился к сегодняшнему дню. Не зря угнал две машины – «семерку» и «шестерку». Не зря переманил на свою сторону пацана из брагинской бригады.

Этот пацан позвонил в восьмом часу вечера.

– Братуха, все нормально. Брага в «Чайнике». Сход собрал…

С этим действительно все нормально. Сход – это дар судьбы.

Отсчет времени начался.

На стрелку можно было ехать и на своих машинах. Но для разборки в черте города нужны были краденые машины. Поэтому братва загрузилась в «семерку» и «шестерку». По пять человек в тачку. Много народу. Два водителя и восемь бойцов. Тесно в салонах.

Сумерки только начали окутывать город, когда возле кафе «Чайка» разом затормозили две машины. У входа топтались два угрюмых «быка». На них тут же уставились два ствола с глушителями. Выстрелов слышно не было, зато тела двух братков грохнулись на землю с шумом.

Из машин выскочили восемь вооруженных людей в натянутых до подбородка шапочках с прорезями для глаз. Они вихрем ворвались в кафе. А там в полутемном зале за большим столом сидело человек семь-восемь брагинских братков. Во главе с самим Брагой.

Гвоздь не привык точить лясы. Он сразу предоставлял слово автомату. Так и сейчас. «Калашников» с грохотом забился в его руках. Рядом ударили в унисон еще семь стволов.

Кое-кто из брагинских братков смог выхватить пистолет. Но выстрелить никто не успел. Свинцовый ураган не дал им ни единого шанса. Через несколько секунд от них остались только окровавленные трупы. Скатерть на столе была залита вином и кровью, по стенам стекала темно-красная жижа. Сам Брага лежал под столом без верхней части головы.

– Сход объявляется закрытым, – утробно хохотнул Гвоздь.

Ему нравилось ощущать себя великим крутым. Не за горами те времена, когда под ним загнется весь город.

Из глубины подсобных помещений показался широкоплечий парень с несоразмерно маленькой бритой головой. Гвоздь вскинул автомат.

– Подождите, я свой!

Это был Юрчик, свой человек в тылу врага.

– Пацаны, это свой! – подтвердил Гвоздь.

Убираться из кафе он не торопился. Сюда в любой момент могли нагрянуть менты. Но Гвоздь их не боялся. Они такие же смертные, как и все люди. С ними так же легко расправиться, как со Страшилой, с Альфредом и Брагой. Пусть менты сами его боятся.

– Я свой! Свой! – расплылся в довольной улыбке Юрчик.

Юрчик переметнулся на сторону Гвоздя в расчете на повышение. Что ж, расчет его оправдался. Гвоздь обязательно его повысит.

– Будешь у меня в бригаде инструктором, – весело сказал Гвоздь.

– По рукопашному бою? – глупо улыбнулся Юрчик.

– Нет, по стрельбе… Из тебя выйдет отличная мишень…

Он выстрелил, не целясь. От бедра.

– Смерть козлам и стукачам! – зло прошипел Гвоздь.

И повернул к выходу. Ментов он не боялся. Но и связываться с ними не хотелось. Под ними нет «жирных» барыг, и делить ему с ними нечего.

С Брагой покончено. Так что можно расслабиться и отдохнуть. В конце концов, Гвоздь для того и расчищает для себя место под солнцем, чтобы с кайфом тащиться от жизни. Зачем ему вся эта бодяга, если не будет крутых кабаков и отвязных телок!

– Куда лыжи бросим? – спросил Малышок.

– В центр не поедем, – зевнул Гвоздь. – Палево там. На свои поля поедем. В кемпинг.

Это чисто его вотчина. В этих землях он полный хозяин. И там всюду его люди. Если вдруг возникнет какое-то движение, ему вмиг маякнут об опасности. И он успеет принять меры. Как тогда, когда ублюдки Бекаса похитили его человека и нашли труп Марины. Классно они тогда сработали. Три трупа и две взорванные тачки. Плюс четырех братков замели менты.

Кемпинг представлял собой хоть и хилое, но подобие гостинично-развлекательного комплекса. Номера с тараканами, сарайный ресторан, бар, сауна с обвалившимся бассейном. И огромная стояночная площадка с десятками и даже сотнями трейлеров. В основном здесь оттягивались водилы-дальнобойщики. А там, где собирается шоферская братия, там без сосок дело не обходится. Здесь можно было провести ночь с клевой телкой, в перерыве между трахом забить с ней косячок, а утром взять с собой в рейс заплечную шлюху – таких здесь тоже хватало.

Заплечные шмары Гвоздя не интересовали. Стремные телки, да и «сифон» от них подцепить легче легкого. Отстега от них никакого. Многие из них уходили в рейс чисто за натурплату – пожрать да забухать, больше им ничего не надо.

Зато путаны с постоянной «пропиской» знали себе цену. За ночь они брали с клиента не слабые деньги – до пятидесяти баксов. И, естественно, отстегивали Гвоздю за крышу. На морду все они в основном не очень. Но попадались и настоящие красотки. Одна только Людка чего стоила. Не зря же Гвоздь застолбил ее за собой. Теперь она его любовница. Жаль, за последние несколько дней у него до нее не доходили руки, в смысле, кое-что другое. Зато сегодня он оторвется с ней на полную катушку.

В кабак он входил как король. Официантки заискивающе улыбались, директор чуть не падал перед ним ниц. Вот он – кайф бандитской жизни!

Специально для него здесь был оборудован отдельный кабинет. Вместе с ним туда вломились Кирпич, Малышок, Ломовик и Фофан. Настроение в самый цвет. Хотелось пить и веселиться. И, конечно же, трахать баб. Еще бы рожу кому-нибудь набить для порядка. Жаль, махаться не с кем. Дальнобойщиков лучше не трогать. Они народ буйный. Да и потом нельзя, чтобы о кемпинге пошла дурная слава. Кемпинг – это прежде всего бизнес, с которого Гвоздь имеет свою долю.

Роль халдея взял на себя сам директор.

– Пожрать чего-нибудь. Да водки побольше, – распорядился Гвоздь. – И только подсунь какую-нибудь паленку!

– Да что вы, что вы, как можно!

– И девочек на закусь! – гоготнул Кирпич.

– Телки – это в кайф, – кивнул Гвоздь. – Лично для меня Людку найди.

– Какую Людку? – не понял директор.

– Как это какую? Рыжую Людку найди!

– А ее нет…

– Не понял.

– Я, если честно, тоже не понял. Видите ли, не моя компетенция.

– Я те ща въеду по твой компетенции! Где Людка, бля?

– Она от нас ушла. Говорят, ее у «Пригорья» видели.

– Что-то я не въезжаю, она что, там теперь снимается?

– Получается, что так.

– А кому она отстегивает?.. Это ж территория Бекаса… Вот сука конченая, нашла к кому переметнуться. Я ж ее, падлу!..

– Да ладно тебе, братан, – влез в разговор Ломовик. – Из-за какой-то шмары с Бекасом цепляться.

– Она не шмара, – нахмурился Гвоздь. – Она конкретно моя телка… Только ты прав, братуха, с Бекасом нам цепляться рано. Нам передых нужен. А потом и на Бекаса можно. Тогда и Людку за жабры возьмем. Я ей, суке, покажу, как раком зимуют!..

– Э-э, да тут знаешь сколько мочалок, которые только и ждут, когда ты им это покажешь, – осклабился Кирпич. – Знаю я тут одну. Сосет, как помпа, мозги на фиг через трубу высасывает…

– Оно и видно, что тебе все мозги высосали, – развеселился Гвоздь. – Давай сюда эту маруху!

Телка, которую сватал Кирпич, ему не понравилась. Не слабую на вид мордашку портили прыщи, фигурка вроде ничего, да ноги слишком короткие, к тому же еще и кривые. Зато рот рабочий – с этим все в полном порядке.

Сначала Гвоздь просто пил с ней водку, затем загнал под стол и заставил работать в режиме помпы. Пока не разрядился, было все нормально. А когда она выкачала из него весь интерес, прогнал ее пинками.

– Скучно, бля, – потягиваясь, сообщил он. – И ваще, надоело мне здесь. За Людкой поехали!

– Да поздно уже, – промямлил Кирпич.

– А я сказал, поехали!

Водка смешалась с адреналином, эта горючая смесь распирала Гвоздя изнутри, толкала на приключения.

К ресторану «Пригорье» он подъехал за полночь. Вместе с ним в машине сидели его кореша. Под ногами лежали короткоствольные «аксуши». Даже по пьяной лавочке Гвоздь не рискнул появиться на вражеской территории без оружия.

На пятачке перед кабаком никого не было. Зато внутри было шумно. Но соваться в ресторан Гвоздь не стал. Если его там узнают, – а это запросто, – будут проблемы. А ему проблемы не нужны. Людку бы трахнуть, а разборки – потом.

Рядом с ним остановилась «Волга». Из нее выбралась стройная девка с пышным волосом.

– Во, бляха, шмара образовалась, – подал голос Кирпич. – Капусту с клиента срубила и на базу.

– В натуре, через нее Людку пробьем! – решил Малышок.

– Давай пробивай! – велел ему Гвоздь.

Самому из машины выходить не хотелось.

Малышок с Ломовиком захомутали девку, сунули ее в машину.

– Зачем… Зачем так?.. – завозмущалась шлюха. – Я бы сама… Э-э, мальчики, да вас много… Я так не согласна!

– А кто тебя спрашивает? – Гвоздь развернулся к ней, сунул под нос пистолетный ствол.

– Ну что, согласна?

– С-согласна… Только не убивайте!

Машина с места взяла в карьер и понеслась по пустынным городским улицам.

– Людка где? – спросил Гвоздь.

– Какая Людка? Их у нас две. Одна уже давно, а одна новенькая…

– Рыжая?

– Рыжая. Терпеть не могу рыжих…

– Чего?

– А почему они ее взяли, а меня нет… Я, конечно, понимаю, там субботник. Но ведь дело принципа…

– Хорош трещать. Давай по теме говори. Где Людка?

– Ее Сырок забрал. На субботник. У них сегодня из СИЗО ребята вышли. Встречу вот организовали… Меня бы, между прочим, могли взять. А взяли Людку. Вот сука! – завистливо прошипела шлюха.

– Хватит вонять, а? – осадил ее Гвоздь. – Кто у вас там из СИЗО вышел?

– Да есть тут один крутой пацан. Пыжик его кличка. Может, слышал?

– Да уж слышал… Кто еще с ним?

– Да вроде Барсук какой-то. Вакула, что ли… Я так, краем уха слушала.

– Так это, Людка сейчас с ними?

– Ну да.

– Вот падла! – не на шутку разозлился Гвоздь.

И свирепо посмотрел на Ломовика.

– Ты понял, да? Эти козлы вам в кабаке репу начистили. Из-за них Цуцика завалили. С ментами опять же из-за них проблема… И что? Я здесь, а эти козлы мою Людку жарят? Это как называется?

– Да хрен с ними!

– И хрен с ними! И Людка с ними! Беспредел, в натуре… Где эти козлы оттягиваются? – спросил он у шлюхи.

– Где? Сейчас, сейчас… – напрягла она память. И вдруг до нее дошло, что она слишком много болтает. – Я не знаю… Честное слово, не знаю!

– Да? Тогда какого хрена ты нам нужна такая хорошая?

Гвоздь незаметно вытащил обойму, клацнул затвором, взвел курок и нажал на спуск. Послышался холостой щелчок.

– У черт! Ствол заклинило! – соврал Гвоздь.

И снова передернул затвор.

– Не надо! – в обморочном ужасе вскрикнула путана. – Я прошу вас, не надо!.. Они в сауне сейчас. Это в Петровской Роще, здесь недалеко. Я знаю, я покажу…

– Ладно, живи. Но учти, если наврала, я тебе лично в глаз выстрелю!..

Гвоздь спрятал пистолет. Достал из-под ног автомат.

– Все, пацаны, отдохнули, – зло усмехнулся он. – Кто сказал, что мы Сырка не потянем?

– Да потянем! – бодро согласился Ломовик.

– В натуре, хрена тут тянуть? Все равно всех гасить. Чем быстрей, тем лучше, – поддержал его Кирпич.

– Тем более набой конкретный есть, – кивнул Малышок, запуская руку под юбку путане. – Счас эта шушера с телками оттягивается да водяру глушит. А мы их глушить будем…

Действительно, глупо было упускать такой момент. Сырок со своими уродами сами в руки просятся. Так чего ж не взять…

Петровская Роща находилась почти в центре города. Это была зона отдыха. Днем здесь тусовался народ. Зато сейчас хоть шаром покати – ни единой души. Даже наркоманы куда-то разбежались.

И все же Гвоздь не рискнул брать сауну нахрапом. Машину остановил, не доезжая метров сто.

– Пойдешь с нами! – Он выволок шлюху из машины, развернул ее к себе задом, рукой обхватил горло. – Пикнешь, удушу!

К зданию кафе с сауной они подходили медленно. Без шума. Заслонов на пути не было. Сырок не позаботился о собственной безопасности. Что ж, тем хуже для него.

Ломовик подкрался к окну, попытался заглянуть внутрь. Бесполезно. Изнутри на окнах висели жалюзи. И дверь, похоже, на замке. Кирпич взялся за ручку, дернул на себя. Тщетно.

– От себя надо, – спокойно посоветовал чей-то голос.

– Понял, от себя, – принял подсказку Гвоздь.

И только тут до него дошло, что это был чужой голос. И доносился издалека.

– Какого хрена!

Он развернул шлюху лицом к опасности. И в это время в воздухе засвистели пули. Выстрелов не было слышно. Видно, стреляли из бесшумных автоматов. Это было похоже на Сырка. Стволы у него самые продвинутые…

Ломовик и Кирпич выстрелили в ответ. Но их очереди ушли высоко вверх, потому что они стреляли в падении. Их пробитые тела снопами валились наземь. Схлопотали пулю Малышок и Фофан.

Гвоздю повезло больше всех. Все пули достались пленнице. Закрываясь ее телом, как щитом, он смог затеряться в кустах. Уже без нее он низко приклонился к земле и, как мог, быстро чесанул к машине. Хорошо, что Фофан оставил ключ в замке зажигания. Мотор завелся с полоборота. Машина взяла с места в карьер. Послышались щелчки. Это лопнули под пулями заднее и лобовое стекло. Но Гвоздю продолжало фартить. Ни одна пуля не задела его, и он смог беспрепятственно скрыться в ночи.

– Вот так, пацаны, с Бекасом, бляха, шутки плохи, – клокотал Гвоздь. – Малышок, Кирпич, Ломовик, Фофан… Но я вам обещаю, пацаны, это первые наши потери и последние. Больше ни одна падла не посмеет дать нам откат. Это говорю вам я!

Гвоздь скорбел. В уголках глаз застыли скупые мужские слезы. На самом же деле ему не особо было жаль своих кентов. Причина проста: Ломовик, Малышок и Кирпич были довольно авторитетными пацанами. И когда-нибудь могли составить Гвоздю серьезную конкуренцию. И даже хорошо, что их нет. Меньше будет проблем в будущем. А за новыми бойцами не заржавеет. На подходе сразу несколько кандидатов. Есть из кого лепить преданных и безропотных головорезов. И есть против кого пускать их в ход. Сырок должен ответить за кровь. Гвоздь объявляет ему войну. И Бекасу, само собой, тоже.

А потом он сожрет Зосима. И весь город ляжет к его ногам. Плевать на вчерашнюю лажу с Бекасом. Все равно он будет Самым-Самым….

К «Пригорью» подтягивался народ. Пора вечерняя, самое время зависать в кабаке, особенно в кайф, если с тобой конкретная девчонка. Кто-то приходил в кабак со своим добром – тащил на прицепе жену или любовницу. Кто-то шел сюда в расчете на романтическую встречу – с этим без проблем, если есть в кармане билет фортуны с портретом Франклина. Жрицы счастья тут как тут. Только пальцем помани.

Кирилл и Пыжик на романтическую встречу не рассчитывали. Хотя в ресторан шли за женщиной.

Людку они увидели в вестибюле. Рядом с ней стоял какой-то хлыщ. Деловой вид, суровый взгляд, пальцы веером. Только крутизна его какая-то ненастоящая – поддельная. Дунет серьезный ветерок, и вся эта мишура слетит, как вялая листва с гнилых деревьев.

– Что за базар без протокола? – подходя к ним, спросил Пыжик.

– Не твое дело, – огрызнулся парень.

И снова начал втирать Людке:

– Короче, как я сказал, так и будет…

– А я не хочу! – сказала она.

И посмотрела на Пыжика.

– Сдрыстни! – цыкнул на хлыща Кирилл.

– Чо? – взвился тот.

– Вали отсюда!

– Ладно, – угрожающе насупился парень.

И в один миг испарился.

– Что за черт? – спросил Пыжик.

– Да за нами смотрит… Привет, мальчики!

– Сутик, значит… Привет, девочки!.. Кстати, ты почему одна?

– А с кем я должна быть?

– С Настей.

– С какой Настей?

– А с той, с которой ты должна была к нам перебраться.

– А-а… А Насти нет. И не может быть. Она же не такая, как я. Она совсем другая…. В общем, ее здесь не бывает.

– Зато ты бываешь, – недовольно посмотрел на нее Пыжик. – Давно под раздачу не попадала?

– А вы думаете… Вы думаете, что Гвоздь сюда сунется? После того, что вы с ним сделали?

– С ним-то мы как раз ничего и не сделали. Подфартило ведь гаду. И теперь будет думать, что ему везде пруха. Потому и сюда может сунуться. Он же отморозок… Глупая ты баба, Людка!

Случай с Людкой навел их на блестящую мысль. Они вспомнили Марину. И решили, что Гвоздь обязательно будет искать свою огневушку-потаскушку. Кирилл каким-то звериным чутьем уловил стремительное приближение опасности. И Пыжик тоже что-то почувствовал. Поэтому они не стали откладывать дело в долгий ящик и организовали возле бани засаду. Со стороны это казалось полным абсурдом. Но только до тех пор, пока из темноты не показался Гвоздь со своим кодланом. Встретили его с почестями. Правда, сам Гвоздь умудрился уйти.

Стреляли впотьмах. Кирилл сам толком не знал, в кого угодили его пули. Что двух отморозков завалил – это точно. Ему нисколько не было жаль этих выродков – сколько крови на их руках. Но вместе с ними погибла девчонка. Гвоздь закрылся ею, как щитом. Это он убил ее. И он должен за это ответить…

Кирилл был совсем не прочь поговорить с этим ублюдком через прорезь прицела. И был уверен, что в решающий момент его рука не дрогнет.

– Короче, ты собираешься и едешь с нами. И за Настей твоей после поедем, – сказал Пыжик.

– Она не хочет, – замотала головой Люда.

– Что значит не хочет? Ее что, кто-то спрашивает?

– Я спрашиваю. А она не хочет. А я без нее никуда.

– Ты ей говорила, что за беда у тебя с Гвоздем?

– Нет, не говорила. Не хочу пугать. Она у меня и без того… В общем, спасибо вам, но пусть все остается как есть.

– Не, ну ты дура! – как на чокнутую посмотрел на нее Пыжик. – Ты хоть понимаешь, что ты полная дура? Да не сегодня завтра Гвоздь снова на тебя наедет. Он же упертый! Он же тебе шею влет свернет!

– А твоя Настя останется без подружки, – добавил Кирилл.

– Да? Вы так думаете?

– Не думаем, а знаем.

– Тогда… Если бы вы сами заехали за Настей. Может, она вас послушает. Вы-то убеждать умеете.

– Заедем! – кивнул Пыжик. – Только ты с нами!

– Да, да, конечно, я еду.

– И далеко ты собралась? – спросил чей-то грубый мужской голос.

Кирилл обернулся и увидел двух здоровенных жлобов с небритыми рожами.

– Я не понял? – развернулся к ним Пыжик. – Я что, какой-то жопе слово давал?

– На хрен вали отсюда! – рыкнул на него жлоб.

– Это кто со мной так бакланит? Сутерня дешевая! Фуфел голимый, ты если на мохнатках жируешь, то на правильных пацанов не гони!..

Жлоб совету не внял. И резко, без замаха, по кратчайшей траектории послал в Пыжика кулак. Но тот мгновенно просел вниз и кулаком снизу вверх врезал здоровяку по яйцам. Бедолага взвыл, закрыл руками отбитые места и в конвульсиях опустился на пол.

Второго сутенера вырубил Кирилл. Он еще мог терпеть таких братков, как Вакула. Хоть и гниловат пацан, но за ним серьезные дела. А сутик на убойные разборки не ездит, жизнью не рискует. Живет за счет девчонок, которые торгуют своим телом вовсе не от сахарной жизни. Держит путан в черном теле и после этого еще строит из себя крутого. Ну как не набить рыло такому гнусу?

Откуда-то из зала выскочили еще три крепыша. У этих все чин-чинарем. Аккуратные прически, наглаженные брюки, белые рубахи, галстуки. Это охранники.

Один из них остановился на полпути.

– Тормози! – крикнул он двум другим.

И те остановились.

– Это же Пыжик! – с почтением сообщил он.

И на Кирилла посмотрел с уважением.

– Пыжик?! – поднимаясь с пола, переспросил сутенер с отбитыми коками. – Ни фига себе… Извини, братуха! Обознался!

– Ничего, бывает, – криво усмехнулся Пыжик. – Только я тебе не братуха. Гондон штопаный тебе братуха!

Людка снимала квартиру в самом центре города. Но квартал далеко не самый престижный. Сплошь и рядом старые пыльные «сталинки» с грязными и мрачными дворами-колодцами. Всюду разруха и уныние.

– Наш дом сносить будут, – сказала Людка. – На этом месте дом элитный возводить будут.

– Может, помочь? – усмехнулся Вакула. – Килограмма три тротила я достану, не вопрос. В пять секунд обтяпаем дело.

– А что, не слабое предложение, – поддержал его Пыжик. – Обвешаем тебя, брат, тротиловыми шашками, и вперед. Примешь геройскую смерть!

– Ага, нашли камикадзе! – буркнул Вакула.

И уставился в окно. Не нравится ему, что Пыжик постоянно его обламывает. А кому бы понравилось?

Людка жила на втором этаже. Шаткая деревянная дверь закрывалась на один хлипкий замок.

– Да, дела! – недовольно покачал головой Пыжик. – Домик Ниф-Нифа. Чисто солома!

И как бы в подтверждение своих слов пнул дверь ногой. Вряд ли этот удар можно было бы назвать сильным. Но замок не выдержал – дверь отворилась и зависла на одной петле.

– Ну и гнилье! – поморщился Кирилл.

И вслед за Пыжиком шагнул в глубь квартиры. В одной-единственной комнате – никого. Зато на крохотной кухне с облезлыми стенами стояла девушка. Сразу двумя руками она сжимала длинный нож. В глазах отчаянная решимость.

– Эй, ты чего? – с порога спросил Пыжик.

В кухню войти он не решался.

– Мы не грабители, – объяснил Кирилл.

Он внимательно рассматривал девчонку.

Она была в каком-то несуразном халате до пят – как минимум, размера на два больше, чем нужно. Но даже под этой хламидой угадывалась стройная фигура. Во всяком случае, Кирилл не сомневался, что тело у нее – идеал.

– Настюха! Это не грабители! – повторила за Кириллом Людка. – Это Андрей. А это Игорь. Я тебе про них говорила…

– Они бандиты? – настороженно спросила Настя.

Нож по-прежнему оставался в ее руках.

– Да какие они бандиты? – возмутилась Людка. – Ну ты сама на них посмотри, ну какие же они бандиты?

Действительно, Кирилл и Пыжик скорее были похожи на бизнесменов средней руки.

– А вы что, хотите забрать нас к себе? – Ее журчащий голосок приятно ласкал слух. Он вызывал истому. Хотелось закрыть глаза и слушать его, слушать. Черт возьми! Да что это с ним такое происходит?..

– А ты что, против? – спросил Пыжик.

Настя заинтересованно смотрела на него.

– Я… Я не знаю… Я боюсь…

– А ты не бойся! – вмешался в разговор Кирилл.

Это глупо, но его уже одолевала ревность. И даже зависть. Он хотел, чтобы Настя смотрела на него с таким же интересом, как и на Пыжика.

– Да нет, серьезно, все будет хоккей, – подтвердил Пыжик.

Но Настя смотрела на Кирилла. Казалось, он нравится ей не меньше.

– Не, ну ты же видела, как мы легко зашли в квартиру, – выпячивался Пыжик. – И Гвоздь также легко зайдет. А он больно заходит. Он же Гвоздь…

Хорошо, что Пыжик предложил Людке свою защиту. И Настю тем самым взял под свою опеку. Под их опеку. Ведь Кирилл также не стоял в стороне от дела. Ведь это он сегодня предложил найти Людку.

Так что на Настю они оба имеют равные права… Ну вот, уже дележ пошел. Нехорошо это.

– Короче, решено, – подвел черту Пыжик. – Ты, Настя, едешь к нам! И никаких гвоздей!..

Сборы были недолгими. Не так уж много было вещей у девчонок. Большая дорожная сумка у Насти да три чемодана у Людки.

Кирилл был бы совсем не прочь, если бы в машине Настя села рядом с ним. Пыжик, как всегда, за рулем. Вакула сядет спереди. А Кирилл рядом с Людкой и Настей. Нормальный расклад.

Но у Пыжика было свое мнение. И притом он считался старшим в их команде. Он поставил чемодан и сумку перед машиной, открыл дверцу, выгнал с переднего сиденья Вакулу и посадил туда… Ну, конечно же, Настю! Кирилл закусил губу.

– Ты чем-то недоволен? – укладывая вещи в багажник, спросил у него Пыжик.

– Чем я могу быть недоволен? – буркнул Кирилл.

– Не знаю… Хотя нет, знаю. Из-за Настюхи, да?

– Гонишь, да?

– Настюха – классная девчонка. Только ты не думай. Мне как-то все равно…

Ну да, конечно, так ему Кирилл и поверил. Врет он все. Нравится ему Настя. И он совсем не против познакомиться с ней поближе… Но ведь он видит, что и Кириллу она очень нравится. И не хочет из-за нее портить с ним отношения. Да и Кириллу вовсе не улыбалось погрызться с Андреем.

Он сел на заднее сиденье с левого края. Отсюда он мог видеть Настю, любоваться ею. Людка села между ним и Вакулой. Тесно прижалась к нему. Как бы невзначай. Только Кириллу было как-то все равно.

Настя удобно разместилась в кресле. Уютно ей здесь и комфортно. Тихая приятная музыка ласкает слух, ненавязчивый треп Пыжика настраивает на лирический лад. А как же объяснить то, что она чуть ли не влюбленно смотрит на него, мило ему улыбается и с восхищением принимает каждую его шутку?

– Настя, ты знаешь, что такое кошелек? – спросил Пыжик.

– Догадываюсь…

– Это хорошо, что догадываешься. А если не догадываешься, объясняю. Кошелек – это такое устройство, позволяющее потерять все деньги сразу… А это, знаешь, какая у меня мечта? Чтобы меня послали на курсы повышения зарплаты!

– Настя, а ты знаешь, что у Андрея бывают периоды, когда он абсолютно равнодушен к женщинам, – не выдержал, влез в разговор Кирилл.

Он добился своего. Настя обернулась к нему. Удивленно вскинула брови.

– Да, Настя, да. Есть у него такие периоды. Это первый, второй и третий периоды хоккейного матча…

– А-а, вот ты о чем? – для приличия улыбнулась Настя.

И снова все внимание на Пыжика.

До сей поры Кирилл никому и никогда не завидовал. Но сегодня как затмение на него нашло. Зависть и ревность смешались в гремучий ядовитый коктейль.

Позавчера в сауне Людка сказала, что сама она будет с Кириллом, а Пыжику достанется Настя. Тогда этот расклад никто не воспринял всерьез. Зато сейчас Кириллу было не по себе. Теперь он знает, кто такая Настя. И ему до зубовного скрежета не хочется, чтобы она оказалась в постели с Пыжиком. А ведь все к этому идет. Или ему так только кажется…

Людка перестала жаться к нему. Никому Кирилл уже не нужен. Насте интересен только Пыжик. Людка озабочена Вакулой. Она уже вовсю тискается с ним. И ей наплевать, что Вакула в их честной компании не в особом почете. Похоже, масть переменилась. Отныне в звене Пыжика меньше всего котируется сам Кирилл.

Сырок обещал Пыжику пополнение. Двух или даже трех бойцов. Поэтому после СИЗО для его звена сняли четырехкомнатную квартиру. Свежий ремонт, приличная обстановка, бытовая техника в полном комплекте.

Его задело, что Настя зашла в их квартиру, как молодая жена входит в апартаменты мужа. Похоже, она уже ощущает себя здесь полновластной хозяйкой.

– Да у вас здесь хорошо! – восхищенно отозвалась она.

– И двери у нас прочные, не то что у вас, – осклабился Пыжик. – Сюда так просто не зайдешь.

– Это, – глядя на Людку, кивнул Вакула. – И у меня в комнате дверь крепкая. И засов конкретный – фиг откроешь. Хочешь покажу?

– Ну, если засов у тебя конкретный, тогда хочу! – захихикала Людка.

Может, Вакула ее мало вдохновлял, но она безо всякого закрылась с ним в комнате. И отпираться они явно не торопились.

Шлюха! И Настя шлюха. Все бабы шлюхи!.. От обиды в голове потемнело, зашумело. Кириллу стало тошно от самого себя. Он рванул в свою комнату, лег на койку поверх одеяла, уставился в потолок.

Он не стал запирать дверь на засов. Нет смысла. Зато у Пыжика есть смысл закрыться с Настей в своей комнате. Кирилл представил, как он укладывает ее на постель, как медленно стягивает с нее платье, как оставляет ее без нижнего белья, как…

Он постарался воскресить в памяти Наташку. Ведь он когда-то был в нее немного влюблен. Пусть всего на несколько часов, но влюблен. И Наташка отвечала ему хоть и показной, но взаимностью. Во всяком случае, ему было с ней хорошо… И почему бы ему не тряхнуть стариной? Почему бы не набрать Наташкин номер, не договориться с ней о встрече? Может быть, с ней он найдет утешение… Нет, не будет ему утешения. Не любит он Наташку.

А можно взять машину, подъехать к какой-нибудь дискотеке. Он найдет красавицу, приведет ее к себе, они будут всю ночь заниматься любовью. Назло Насте…

Кирилл лежал на спине, скоблил взглядом потолок и ждал, когда в душе уляжется волна. Но, увы, волна становилась все выше – качка переросла в шторм.

А за стенами тоже шторм. Слева свою Людку долбит Вакула, справа Пыжик занимается сексом с Настей. Кирилл представил, как это происходит, и в бешенстве соскочил с постели. Он презирал себя за то, что чуть ли не в истерике бьется из-за какой-то шлюхи. Да, шлюха она, шлюха! А как объяснить то, что она с ходу залезла в постель к Пыжику?

Да ну ее к лешему! Кирилл сейчас пойдет и найдет для себя красивую и порядочную девушку. И скоро он будет смеяться над собой, вспоминая, как убивался из-за какой-то шлюхи…

Он глянул на часы. О-е! Да он целый час страдал в одиночестве. Ничего, скоро вокруг него будет шуметь и греметь басами дискотека.

Кирилл привел себя в порядок, выскочил из комнаты – с грохотом закрыл за собой дверь. Туфли стояли в холле. Они без шнурков, так что проблем с ними не будет…

– Игорь, ты куда? – удивленно спросила Настя.

Кирилл обернулся. Она стояла в дверях кухни. В переднике поверх платья.

Ее глаза были красными от слез. И это было первое, что бросилось Кириллу в глаза.

– Кто тебя обидел? – всполошился он.

Все ясно. Пыжик хотел затащить ее в постель. Но она не далась. Тогда он ударил ее, повалил на кровать, овладел ею силой. Отсюда и слезы… Ничего, он за это ответит.

– Никто меня не обижал, – еще больше удивилась Настя.

– Тогда слезы почему?

– А, слезы! – улыбнулась она. – Так это лук… Андрей сказал, что надо накрыть на стол. А у вас и поесть-то нечего….

– Как это нечего? Колбаса, пельмени…

– Знаю я эти магазинные пельмени. Вас от них не тошнит?

Она с симпатией смотрела на Кирилла. Мило улыбалась. Точно так же она вела себя и с Пыжиком. Но ведь это не значит, что она хочет прыгнуть к Кириллу в постель.

– Тошнит, – кивнул Кирилл.

Особенно от самого себя, мысленно добавил он. Он проклинал себя за свою несдержанность. Хоть и мысленно, он наговорил ей столько гадостей…

– Вот и я думаю, что вас уже тошнит. Я у вас в морозильнике мясо нашла. Вы же не будете возражать, если вместо пельменей на столе будут обыкновенные домашние котлетки.

– Обыкновенные! Да нет, не обыкновенные. Это будут котлеты от Анастасии! Типа, наше фирменное блюдо…

– Тебя послушать, так ты всему рад, – все так же мило улыбнулась Настя. – А вот мясо мне самой пришлось крутить…

– А где Пыжик… Андрей где?

Про Вакулу и Людку спрашивать не имело смысла. Они до сих пор были заняты друг другом.

– Андрей в магазин пошел. Должен скоро прийти…

Пыжик и в самом деле не заставил себя долго ждать. Он заявился с огромными пакетами в руках.

– Воркуете? – с подозрением посмотрел он на Кирилла.

– Игорь куда-то уходить собирался, – сказала Настя.

Такое ощущение, как будто она оправдывается перед ним. Кирилл насупился.

– Да? И куда ты собрался?

– А куда-нибудь.

– Ты это, братишка, брось. Сейчас стол накроем, посидим. Начало нашей совместной жизни отметим….

– Начало совместной жизни? – мрачно усмехнулся Кирилл. – У кого это совместная жизнь?

– У нас – меня, у Насти…

– У тебя и у Насти? Замечательно!

– Эй, погоди, я же не сказал у меня с Настей. Я сказал у нас – у меня, у тебя, у нее, у Вакулы с Людкой… Мы же теперь вместе жить будем. Или ты опять чем-то недоволен?

– А чего я недоволен? – пожал он плечами. – Я всем доволен. Давай на стол накрывать, что ли?

Стол поставили в зале. Достали скатерть. Но дальше дело не пошло. Сотовый телефон зазвонил тревожно, требовательно.

– Да! – взял трубу Пыжик. – Да, я… Все на месте… Понял… Понял… Не вопрос… С этим нормально… Понял, без проблем… До связи!

Он отключил телефон и сосредоточенно посмотрел на Кирилла.

– Тревога, брат!

Он подошел к двери, за которой прятался Вакула, и с силой стукнул по ней кулаком.

– Готовность раз, трусы в скатку и противогаз! Упал в строй! Живо! – Что случилось? – встревожилась Настя.

– Скоро вам с Людкой некого будет бояться… Но, если хотите, можете оставаться с нами.

Настя этого хотела. По глазам было видно. Только с кем именно – с Пыжиком или с Кириллом? Чаша весов склонялась в пользу первого. Но, может, Кирилл ошибался?

Настя смотрела с уважением на них обоих. Особенно когда у нее на виду они опутывали себя «сбруей» и вкладывали в кобуры пистолеты.

– Может, мы и не похожи на бандитов, – сказал Пыжик, – но мы бандиты. И от этого никуда не деться… Сырок звонил, – уже в машине сказал Пыжик. – Гвоздя будем брать. Прямо сейчас.

– Гвоздя? – заерзал на своем месте Вакула. – А почему мы? Нас же трое всего?

– А больше и не надо… Гвоздь на «Карнавале» засветился.

– Так это ж рядом с нами.

– Потому нам и дали на него отмашку. Их там четверо. Гвоздь и три отбойщика. Только от нас хрен отобьешься…

«Карнавал» – это кинотеатр, наспех переоборудованный в ночной клуб. Дешевый ресторан, бар-забегаловка, огромный танцевальный зал с грязными полами. Но если разобраться, место неплохое – шумное и веселое. Именно туда как раз и собирался только что Кирилл. Ему нужна была красивая девушка. Теперь ему нужен Гвоздь.

Глава 9

Гвоздь не собирался заруливать на этот дискач. Просто он выкатывал в поисках баб. Ему не нужны были путаны. Воротит уже от них. Его интересовали самые обыкновенные телки, которые трахались бы не за бабки, а чисто из интереса. С такими совсем не просто, но зато среди них попадаются конкретные чувихи.

Примерно такую телку и собирался захомутать Гвоздь. А что, у него есть все, чтобы нравиться бабам: имидж крутого бандита, крутые бабки, крутая тачка. Да любая красотка сочтет за счастье прыгнуть к нему в люлю.

Девку можно трахнуть, а потом пустить в оборот. Приобщить, так сказать, к древнейшей профессии. Клевые телки всегда в цене. И чем их больше, тем больше жира на процентах.

Он мог бы проехать мимо «Карнавала». Но из толпы перед входом его взгляд выхватил потрясную телку с длинными, до пояса, волосами и короткой, опять же до пупка, юбкой. Он мог видеть ее только со спины. Но блондинка с такой отпадной фигуркой просто не могла быть уродиной.

Гвоздь немного не успел. Когда он вышел из машины, девка уже скрылась из виду. Пришлось идти за ней в клуб.

На входе его остановила тетка-контролер и какой-то хмырь с замашками крутого мэна.

«Баклан дешевый!» – было написано во взгляде, с которым прошел мимо него Гвоздь.

– Эй, вы куда? – оторопела контролерша.

– Да пошла ты! – фыркнул Гвоздь.

Пусть это не его территория, но крутой мафиози везде крутой мафиози. К тому же совсем скоро этот дискач он приберет к рукам.

– Я не понял! – возмутился охранник. – Что за борзо…

Договорить он не успел. Это Мазепа выхватил ствол и лишил его слова. Убивать он его не стал. Просто вдавил «тэтэху» в живот. Баклан чуть не родил от страха. А штаны точно уделал. Бздыкло серливое.

– Все нормально? – насмешливо спросил Гвоздь.

– Н-нормально… – выдавил из себя охранник.

– Ну и зашибись… А это тебе!

Он небрежно сунул ошарашенной контролерше фальшивую пятидесятидолларовую купюру и двинулся дальше.

Первым делом Гвоздь сунулся в танцевальный зал. Со всех сторон на тебя орут мощные колонки, на уши давят децибелы заводных мелодий. Гвоздь ощутил, как под натиском заокеанских ритмов начинает бурлить в жилах кровь. Еще бы косячок дернуть, был бы полный отпад.

А-а, вот и его бикса. Только она не одна. К ней подрулили какие-то хмыри в кожаных куртках. Деловые до опупения. Плечи назад, грудь вперед, носы под потолок. На сраной козе хрен подъедешь. На них смотрят со страхом и уважением, перед ними расступаются. Все ясно, это какой-то местный королек со своей свиткой. И ведь не знает, плесень, что есть в этом гадюшнике куда более крутые пацаны.

Вот он, королек. Квадратная голова, квадратная фигура. И мозги, стопудово, квадратные. Какого ж тогда хрена он берет красотку за талию, тащит на выход? Как будто не врубает, что эта киска не для него. Рылом своим козлиным не вышел.

Квадрат повел девку в бар. Его свита двинулась за ним. Все перед ним почтительно расступаются. А он идет как король. Только и перед Гвоздем расступаются. Его здесь никто не знает. Но и без того видно, кто он таков. Он Самый-Самый. Худо тому, кто это вовремя не поймет.

Длинноволосая красотка села на высокий стул перед барной стойкой. Заложила ногу за ногу. Гвоздь чуть не заревел, когда увидел эту картинку. Ножки у нее супер и открыты по всей длине. И мордашка у ляльки – полный улет… Нет, так просто Гвоздь это дело не оставит. Он должен трахнуть эту мышку. И если надо, он перестреляет всех в этом баре, но своего добьется.

Но пока что права на нее заявил местный королек. Он стоял рядом с ней, его рука внаглую лежала на ее колене. Что-то шепчет ей на ухо. Девка натянуто улыбнулась, кивнула. Поднялась со своего места. И на выход. Квадратный двинулся за ней.

Гвоздь стоял на входе. Он мог бы не пропустить эту сладкую парочку. Квадрату пулю в лоб, а девку за волосы и в машину. Но чутье подсказало ему, что торопиться не надо.

Он посторонился. Королек смерил его презрительным взглядом и двинул на выход. И девчонка прошла мимо. Обдала Гвоздя ароматом пьянящих духов.

Они пошли куда-то вверх по лестнице. Одни. Только он и она. Свита осталась в баре. Гвоздь двинулся за ними. Вместе со всеми своими отбойщиками.

Он успел заметить, как закрылась дверь в конце узкого коридора. Гвоздь даже понял, что это за помещение. Это кинобудка, где когда-то заседал киномеханик.

Гвоздь не стал сразу ломиться в кинобудку. Выждал момент, перекурил. Затем тихонько подошел к двери, без шума дернул на себя. Заперто.

Коробок понял его без слов. Достал из кармана примитивную, но очень удачно сработанную отмычку.

Замок он вскрыл на раз. С силой ударил в дверь, срывая ее с щеколды. Гвоздь вломился в кинобудку. А там уже забавы полным ходом. Девка полулежала на расправленном диване. В блузке, но уже без юбки и трусиков. Ну очень сексуальная поза. Голова отброшена назад, глаза закрыты, губы что-то шепчут. Рядом на боку лежал квадратный мэн. Он уже раздвигал ей ноги. Но Гвоздь своим внезапным появлением обломал всю малину.

– Какого хрена? – вскочил на ноги королек.

Длинноволосая крошка испуганно забилась в угол дивана, закрылась руками.

– Гуляй, Вася! – хохотнул Гвоздь. – Теперь моя очередь!

– Не понял! – еще больше набычился королек. – Ты чо, припух, чувак?

Он хоть сейчас мог наброситься на Гвоздя. Но один против трех – такой расклад его явно не устраивал.

– Это ты припух! Мою телку здесь щимит и еще воняет…

– Твою телку?! Не, ну ты борзой. Ты хоть знаешь, кто я?

– Головка от буя, вот ты кто. А я Гвоздь. Слыхал?

– Гвоздь?! – ошалело выставился на него королек. – Тот самый…

– Что, не веришь?..

Гвоздь медленно вытащил из-под куртки пистолет, дослал патрон в патронник, взвел курок. Почти не целясь, выстрелил парню в коленку.

Стены комнаты и наружная сторона двери были оклеены решетками из-под яиц – для звукоизоляции. Хотя со стороны зала и без того не услышали бы выстрела – слишком громко орала музыка.

Королек взвыл от боли, упал на пол, закружил волчком.

– Теперь веришь? – ухмыляясь, спросил Гвоздь.

– Верю!!! – с пеной у рта прохрипел парень.

От боли и ужаса его глаза вываливались из орбит.

– Ну и молоток!

Гвоздь повернулся к девчонке:

– Как зовут?

– Варя.

– Ну иди сюда, Варя!

Девчонка даже не пошевелилась. Только глаза стали еще больше от страха.

– Ты не поняла? – с лютой злобой прошипел Гвоздь.

Варя повиновалась. Встала с дивана, робко подошла к нему.

Гвоздь расстегнул ширинку, вывалил наружу свое хозяйство.

– Чупа-чупс любишь?

Варя молча мотнула головой.

– Значит, полюбишь… На колени и вперед! Ну!

Она снова мотнула головой.

Гвоздь посмотрел на ее кавалера. Нехорошо усмехнулся. И снова наставил на него ствол.

– Не-ет!

Пуля угодила точно в голову. Парень замертво рухнул на пол.

Теперь пистолет смотрел на Варю.

– Ну так что, любим чупс?

Она согласно кивнула.

– Тогда за дело.

Варя медленно опустилась на колени…

Этого она не умела. Видно, впервой. Но Гвоздь все равно был доволен. Во-первых, такая красотка. А во-вторых, приятно было осознавать, что ты ее учитель.

В самый разгар дела в помещение ворвались два крепыша из свиты покойного королька. Идиоты! Коробок выхватил ствол и на раз положил их обоих.

Два тела лежали на полу и дрыгались в конвульсиях. Но эта жуткая картина не сбила Гвоздя с вершины экстаза. Как раз напротив – еще больше возбудила его.

Секс и кровь вытянули из него все соки. Сил на второй заход совершенно не осталось. Варя вдруг оказалась ему больше не нужна. Может, отдать ее Коробку?

Но нет, некогда. Три трупа за ними. Надо уходить.

– Рвем когти! – решил Гвоздь.

Коробок облегченно вздохнул. Слишком опасно было оставаться в этой будке. Менты могли нагрянуть в любую минуту.

– А с этой что делать? – показал на Варю Коробок.

– С собой заберем. В работу возьмем…

– Какая работа? Она же все видела!

И точно, Варя – опасный свидетель. Она просто не имеет права жить.

Гвоздь снова схватился за ствол. И в этот момент распахнулась дверь и в комнату ворвались крутые парни с волынами в руках.

Они не церемонились и с ходу спустили своих «бульдогов» с цепи. Коробок схлопотал пулю в живот. Второй отбойщик свалился на пол с простреленной шей.

Уцелел только Гвоздь. И только потому, что успел закрыться Варей. Одной рукой он крепко держал ее за шею, второй – приставил пистолет к ее виску.

Парни с волынами держали на прицеле их обоих. Но стрелять не решались. Их было двое. И оба явно не менты. Но тогда почему они не стреляют? Неужели девку пожалели?

– Брось пушку, Гвоздь! – сказал первый.

– Ты… Ты меня знаешь?

– Знаю. И ты меня знаешь. Я Пыжик!

– Пыжик?! А это Барсук?

– Он самый… Пушку брось!

Пыжик смотрелся круто. И даже не потому, что был крепко сложен и умел держать взгляд. От него исходила какая-то подавляющая сила. Даже если бы он смотрел куда-нибудь в сторону, Гвоздь все равно бы ощущал себя под прессом этой силы. И Барсук всем своим видом воздействовал на Гвоздя так же угнетающе.

Только туфта все это! Гвоздь все равно их не боится.

– А не брошу! Сами бросайте! А девку завалю!

– Ищи дураков! Ты завалишь нас. А потом завалишь ее… Брось пушку, считаю до трех! Раз…

– Это я считаю до трех! Раз, два, три…

Гвоздь не стал убивать Варю. Глупо мочить заложницу. Валить нужно Пыжика и Барсука. Сначала одного, потом второго. Он успеет…

Возможно, он бы сумел опередить Пыжика. Но Барсук не дал ему такой возможности. Едва он оторвал ствол от Вариного виска, как грянул выстрел. Пуля раздробила палец и выбила из руки пистолет. Вот это выстрел!..

Боль и ненависть рвали душу на части. Инстинктивно хотелось схватиться здоровой рукой за раненую. Но Гвоздь превозмог себя. Здоровой рукой он должен был удерживать Варю.

Он видел, как приближается к нему Пыжик. Острая боль воткнулась в лоб, просквозила голову. Перед глазами яркая вспышка, а затем темнота…

Очнулся Гвоздь в машине. Он лежал между сидений. Чьи-то ноги крепко прижимали его к полу. Руки связаны, ноги тоже. Натуральное попадалово. Хрен вырвешься.

Машина стояла. Мужской голос:

– Еще раз для протокола. Что ты видела, Варя?

Голос девчонки:

– Ничего не видела. Я вообще ничего не видела, потому что была без сознания…

– Замечательно.

– Я могу идти?

– Конечно.

– Спасибо вам. Даже не знаю, как благодарить…

– Отсоси у всех! – зарычал Гвоздь.

И тут же снова попал под раздачу. Тяжелая нога поднялась и тут же опустилась. В рот влепился твердый как камень каблук. Гвоздь остался в сознании, но без верхних зубов. Вместе с ними отпала всякая охота давать советы.

– Иди, Варя, иди. А этого урода не бойся. Он уже, считай, не жилец…

Девчонка выскочила из машины. Гвоздь услышал стук ее каблучков. Хлопнула дверца, машина плавно тронулась с места.

Куда его везут? В лес?.. Неужели хана?..

Гвоздь с ужасом осознавал приближение смерти. А ведь он никогда ее не боялся. Он мог запросто убить любого. И убивал… Но одно дело, когда убиваешь ты, и совсем другое – когда ты сам попадаешь на заклание. Он не хотел умирать!

Страх парализовал его. Нет, он не может умереть. Никак не может. Ведь он только начинает жить. Он только начинает покорять город!.. А ведь он должен подмять под себя этот чертов Пригорск. Должен! Это судьба!.. А значит, он просто не может умереть. Не может!

И все-таки его собираются убить. И все из-за этих ублюдочных Пыжика и Барсука. Какая падла наслала их на его голову?..

Но Гвоздь проиграл не всухую. Пыжик потерял из-за него четверых своих бойцов. Только это не радовало. Как раз напротив: Гвоздь трепетал от мысли, что Пыжик по полной спросит с него за своих пацанов. Возможно, его будут резать на части. Медленно, вживую. Чтобы смерть его была мучительной и страшной…

Машина остановилась. Ну все, приехали! Сейчас его будут убивать… Гвоздь ощутил, как от ужаса сжалось и остановилось его сердце. Лучше бы оно не забилось снова. Лучше умереть собственной смертью… Но сердце снова стучит. Время продолжает свой ход. Смерть приближается…

Дверца открылась. Чьи-то сильные руки вытащили Гвоздя из машины. Сейчас его потянут в лес… Но нет, его загружают в другую машину. Крышка багажника хлопает над ним, как крышка гроба.

В багажнике темно, как в могиле. Но сюда извне доносятся какие-то звуки. Гвоздь слышит голоса.

– Куда его? – спросил Пыжик.

– А как ты сам думаешь? – начальственно спросил другой голос.

Кто это? Бригадир Сырок? Или даже Бекас?

– Валить эту падлу надо. Он же нелюдь. Только сегодня троих завалил. И ни за хрен собачий…

– Что с отморозка возьмешь?

– Отморозка только холодильник в морге исправит…

– Это верно, братуха. Только до холодильника он не дойдет. В леску где-нибудь закопаем…

Машина тронулась с места. Гвоздь отправился в последний свой путь. Он нисколько не сомневался, что впереди его ждет пуля и неглубокая яма в лесной чаще.

Каково же было его удивление, когда его вытащили из машины не в темноту, а на освещенную площадку во дворе частного дома. Два «быка» с силой шарахнули его о бетонное покрытие и волоком затащили в подвал дома, швырнули в угол мрачного отсека.

До Гвоздя стало доходить, что убивать его не собираются. Во всяком случае, если его и будут мочить, то не сейчас и не здесь. Какой смысл валить его здесь, если это можно было сделать по пути?

Через полчаса в подвал спустился атлетически сложенный мэн с каменным лицом и пронзительно-колючим взглядом. Где-то Гвоздь его видел. Да это же Сырок… Ну да, Сырок, бекасовский бригадир.

– Жить хочешь? – с ходу спросил он.

Странный вопрос.

– А кто не хочет?

– Ты мне вола не води. Отвечай прямо!

– Хочу!

– Тогда считай, что у тебя появился шанс. Если, конечно, ты не дурак…

– Я не дурак.

– А никто тебя за дурака и не держит. Поэтому ты здесь. Хотя мог уже валяться где-нибудь в лесу с простреленной башкой. Ты так не думаешь?

– Моя рядом с вашей не пляшет. Ваша масть взяла, это даже без базара.

– Хочешь со мной дружить?

– Дружить?! – чуть не поперхнулся Гвоздь. – Ты это, чо…

Сырок улыбнулся, склонился над ним. И неуловимо быстро выбросил вперед кулак.

Кулак угодил точно в лоб. Из глаз брызнули искры, в голове помутнело.

– Нет, я не голубой, – продолжал улыбаться Сырок. – А дружить мы будем семьями. Моя бригада и твоя… Теперь понял?

– Теперь понял, – оживился Гвоздь.

Ему не просто дарят жизнь. Ему оставляют его бригаду.

– Ты крутой. И я крутой. А если мы объединимся, то нам просто не будет равных. Ты со мной согласен?

– Да безо всякого…

– Мне нравится, когда люди понимают меня с полуслова. Короче, мы заключаем с тобой союз. И в самое ближайшее время ты накатываешь на Зосима.

– На Зосима!

– А что, слабо?.. На меня ты уже пытался наехать. Тогда, в сауне, помнишь?

– Да захочешь забыть – не забудешь… Но этот вариант не прокатил.

– Правильно. И не мог прокатить. Потому что ты был один, сам по себе. Сечешь?

– А теперь я буду с вами.

– В том-то вся и соль. Я дам тебе полный расклад на Зосима. Подброшу стволов, если что…

– А дальше?

– Что дальше? Завалишь Зосима. Начнешь отстреливать его пацанов. С этим у тебя без проблем или нет?

– Ну, если стволами поможешь да еще пару тачек дашь… Может, насчет мобильников проблему решишь. У тебя все круто. Все твои пацаны с мобилами. А у меня с этим делом полный отсос…

– Это уже конкретный деловой разговор… Значит, насчет Зосима договорились?

– Заметано!

– А насчет мобильников я что-нибудь придумаю. Будут у тебя мобильники…

Все остается как есть. Гвоздь остается бригадиром. Плюс ко всему он получает поддержку Сырка. А это стволы, транспорт, связь. И его связи в ментовке…

Его жизнь продолжается, для того чтобы оборвалась чья-то другая. Сначала Зосим. А затем Пыжик и Барсук…

Сырок выдвинул гениальный план. И Бекас был бы полным идиотом, если бы не ухватился за него двумя руками.

Бекас просто не мог больше терпеть Зосима. Но как не хотелось ввязываться в войну! Не нужна была ему эта головная боль. Да только деваться некуда. Под ним три бригады. Но он не командир дивизии. Его власть не подкреплена табелью о рангах. Он может держать братву под собой только силой своего авторитета. А если он не даст Зосиму откат, братва его не поймет. Его авторитет пошатнется.

Так что Бекас уже был готов оторвать задницу от кресла и ввязаться в кровавое дело. И тут появился Сырок. Предложил ликвидировать Зосима руками отморозков. Бекас чуть по лбу себя не хлопнул с досады. Ну как он сам не мог допереть до такого варианта?

– Гвоздь – это решение всех наших проблем, – говорил Сырок. – Страшилу он уже сделал, Брагу, Альфреда. Даже такую шушеру, как Рэмбо, зачистил. Если Пузыря завалит и Бегемота, совсем ништяк будет. Останется только Зосим…

– Пусть с него и начнет. А Пузырь и Бегемот – это чешуя. Мы с ними и сами справимся. А вот Зосим?..

– Зосима нам не простят, – кивнул Сырок. – Если воры пробьют, что это мы его вальнули, у нас начнутся большие проблемы. А если его завалит Гвоздь, проблемы начнутся у него… Хотя нет, проблем у него уже к тому времени не будет. Какие у покойника могут быть проблемы?

– Это ты ништяк придумал. Гвоздь валит Зосима. А мы валим самого Гвоздя. И нам за это только спасибо скажут… Если, конечно, будет кому говорить спасибо.

– Воры скажут.

– А если Гвоздь завалит их всех… Слушай, а это вариант. Наводка на воров у нас есть. Дадим Гвоздю наколку, и пусть работает. Он же отморозок, ему же все равно, кого мочить…

– А-а, была не была. Если ввязываться в это дело, то по самые уши. Зато потом весь город будет наш.

– Без базара. А чисто под тебя отойдет половина всего, что имеет сейчас Зосим.

– Не вопрос, игра стоит свеч, – просиял Сырок.

Естественно, он шел на этот разговор в надежде извлечь для себя выгоду. А выгода налицо. Сырок и без того был богатым. А сейчас станет еще богаче.

Бекас и сам обожал бабки. Была б его воля, он вообще бы заграбастал себе все общаковые деньги. Но приходилось делиться.

Но Сырку навар светит в будущем. А кое-кому придется отстегивать сейчас.

– Кто Гвоздя взял? – спросил Бекас.

– Я же говорил – Пыжик, Барсук и Вакула.

– Не хилые пацаны. Такие люди в большой цене. Надо их поднимать… Пока только на бабки. Пусть по десять штук баксов отстегнут. Хотя нет, хватит и пяти. Когда с Зосимом закончим, можно на курорт их отправить. Пусть отдохнут.

– Будет им курорт, – помрачнел Сырок.

– Что такое?

– Менты на «хвост» им сели. Из-за мочилова в «Карнавале». И на Гвоздя, кстати, тоже вышли…

– Откуда информация? – Бекас и сам стал мрачнее тучи. – Почему раньше не сказал?

– Собирался… А информация откуда… Я ж не зря подкинул эту идею с мобильниками. Сработало! Теперь я точно знаю, кто ментам барабанит… Что будем делать с крысой?

– Не в тему вопрос! Даже не базар – крысу надо гасить!

Все-таки Бекас в свое время не зря поднял Сырка до бригадира. Башковитый пацан. Один вариант с Гвоздем чего стоит. Идея с мобильниками тоже блеск.

Сотовая связь – это само по себе хорошо. Мобильность, оперативность, все такое прочее. Но есть еще один плюс. Все телефоны взяты на прослушку – для этого существует специальная аппаратура. Правда, она стоит очень больших денег. Но в этом мире за все нужно платить. Тем более за безопасность.

Сырок правильно просек фишку. И взял телефоны на прослушку. А пацанам втер бузу насчет того, что разговоры через сотовую сеть прослушать невозможно. Те поверили. А как не поверить, если в большинстве случаев у «быков» одно среднее образование на двоих. Короче, клюнули пацаны. И давай звонить кому ни попадя. Правда, до сей поры в ментовку звонков не было. И вообще информация о делах его сообщества никуда не уходила…

А если уходила? Если Сырок что-то от него скрывает?.. Бекас хмуро глянул на своего бригадира. Не много ли он на себя берет? Почему сам прослушивает разговоры? И вообще, у него слишком много власти. Не пора ли с этим заканчивать?.. А можно закончить и самого Сырка. Зачем ему слишком умный бригадир, который может грохнуть своего босса и занять его место?

Вакула хлестал водку. Людка тоже была не промах. Они оба накачивались беленькой. И тихонько посмеивались над Кириллом и Пыжиком.

А ситуация и в самом деле могла показаться забавной. Два крутых бандита уподобились сопливым юнцам и лезут из кожи вон, доказывая Насте, какие они хорошие.

Пыжик сидел за столом с достоинством английского лорда. Пил исключительно «Бургундское», потому что на обед была подана рыба. Кирилл тоже бросал понты. Тоже не хотел ударить в грязь перед Настей.

После вчерашней заварухи у них сегодня был выходной. Можно было немного выпить. Но нельзя было расслабляться. Вечер уже не за горами. А возможно, к этому времени Настя сделает свой выбор. Ну, не святая же она, и ей нужен мужчина.

Вряд ли Насте нравилось быть королевой. Похоже, соперничество Кирилла и Пыжика все больше угнетало ее. Она улыбалась все реже. Все чаще о чем-то задумывалась.

В один прекрасный момент она просто взяла и вышла из-за стола.

– Я сейчас…

Это «сейчас» растянулось на полчаса.

– Мы тоже сейчас, – с ухмылкой сказал Вакула.

И поволок к себе Людку. Наверняка, прежде чем заняться сексом, они перемоют косточки и Кириллу, и Пыжику. И ничего удивительного. Кирилл казался смешным даже самому себе.

Прошло еще полчаса…

– А-а!.. – послышалось из комнаты Насти.

Она явно нуждалась в их помощи… Что, если это Гвоздь? Сейчас он уже в ранге привидения. И ему ничего не стоило забраться к ней в комнату. Но ведь ему нужна была Людка… Впрочем, не было времени думать, что да как.

Кирилла как ветром снесло с места. Но Пыжик его обогнал. И первым ворвался в ее комнату.

Это в самом деле был Гвоздь. Его дух перебрался в тело Вакулы, влез в его отнюдь не ангельскую душонку.

Настя сидела на полу в самом углу комнаты. С разбитой губы стекала капля крови. Она была в одних трусиках. Разорванное платье валялось на полу посреди комнаты.

– Ну ты и падаль! – вне себя крикнул Пыжик.

Он схватил Вакулу за плечо, с силой развернул к себе и с размаху заехал кулаком в морду.

Кирилл совсем не прочь был добавить. Но Пыжик отправил Вакулу в отключку с первого удара.

В комнату влетела Людка. Халат нараспашку, сиськи наружу, но ее это совершенно не смущало. Глаза по пять копеек, рот сикось-накось.

– Что здесь происходит? – завопила она.

– Я и сам бы хотел это знать, – сказал Пыжик.

Он поднял с полу разорванное платье и подал его Насте. Кирилл снял со спинки стула халат и протянул ей.

– Настя, что случилось? – спросила Людка. – Этот гад что, трахнуть тебя хотел?

– Хотел, – закрываясь и платьем, и халатом, кивнула она.

В этот момент она казалась не только красивой, но и совершенно беззащитной. Кирилл почувствовал, как сжалось его сердце. А в душе кипела злость. С каким бы он удовольствием оторвал от пола Вакулу и врезал ему промеж глаз. Но лежачего не бьют.

– Сейчас разберемся!

Пыжик поволок Вакулу на выход. Кирилл взялся ему помочь.

Вакулу затащили на кухню. Кирилл плеснул на него водой из холодильника. Подлец тут же пришел в себя.

– Ну, мурло, кайся! – сжигал его взглядом Пыжик.

– Я… Я сам не понял… Так получилось…

– Ну ты и гнида! Мы с тобой как с человеком. На!

И снова Вакулу пришлось выводить из отключки.

Пыжик взялся за пистолет. Ствол ткнулся Вакуле под подбородок.

– Я в последний раз спрашиваю, зачем?..

За него ответила сама Настя:

– Потому что он подонок…

Она стояла в холле. Под ногами вещевая сумка. Она что, собирается уходить от них?

– Вы замечательные парни, – сказала она, – а Вакула ваш просто не той породы.

– Ой, только не надо строить из себя святошу! – брызнул ядовитой слюной Вакула.

И тут же лишился своего ядовитого зуба. Пыжик постарался.

– А я и не говорю, что я святая, – пожала плечами Настя. – Я не святоша, но и не шлюха… Мне очень жаль, что все так получилось… В общем, больше не буду вам мешать. Всего хорошего!

Она взяла свою сумку и направилась к двери.

Только Пыжик оказался быстрее. И блокпостом встал на ее пути. Кирилл присоединился к нему.

Настя не унималась. Объясняла ситуацию. Мол, не может она смотреть, как они с Пыжиком прыгают вокруг нее.

У Пыжика зазвонил мобильный.

– Да, слушаю… Понял. Выезжаем.

Он отключил телефон. Посмотрел на Кирилла.

– Бригадир собирает. Придурка в чувство приведи!

– Сегодня же выходной, – усаживаясь в машину, буркнул побитый Вакула.

– Чуханам слово не давали, – презрительно усмехнулся Пыжик.

– А если серьезно? – спросил Кирилл. – Бекас побазарить с нами хочет. Сырок намекнул, что бабки приличные нам обломятся. Типа премия… Эй, чо за дела, я не понял?

На стоянку на всех парах въехали две «шестерки» патрульно-постовой службы. Одна с ходу перегородила путь их машине, другая остановилась сбоку.

Из машин посыпались менты. Двое из них подскочили к машине со стороны, где сидел Кирилл. Один взял его на прицел автомата, другой открыл дверцу и вытащил его из салона, ткнул носом в асфальт.

Снова обратная сторона бандитской медали. Снова задержание. Снова ногами по почкам… Впрочем, на этот раз обошлось без рукоприкладства. Всех троих обыскали, расфасовали по машинам и повезли в отделение милиции.

Сначала их определили в камеру с решетчатой стеной напротив дежурной части. «Обезьянник», плиз…

– Кто что-нибудь понял? – спросил Пыжик.

– А хрен его знает, – пожал плечами Кирилл.

– Может, просто облава? – почесал затылок Вакула.

– Я слышал, вчера в «Карнавале» стрельба была, – как о чем-то отстраненном сказал Пыжик. – Может, менты на нас это дело свалить решили?

– Да нет, – покачал головой Кирилл. – Слишком быстро сработано. Так не бывает… А потом, они должны были хату нашу ошмонать…

– Может, прокурор санкцию не выписал… Короче, в «Карнавале» мы вчера были. Имеем право. Но насчет пальбы, конечно же, ничего не знаем…

Это была установка, которой каждый из них должен был придерживаться на допросе.

– Да это понятно, – кивнул Вакула. – Лишь бы только в сизуху не закрыли…

От жутких воспоминаний его аж передернуло. И Пыжик сразу сошел с лица. В этот раз блатные вряд ли промахнутся. Все сделают, чтобы оставить за собой последнее слово.

Кириллу тоже стало не по себе. А вдруг Сытин снова прозевает его? Что, если его снова бросят на съедение воровским волкам?.. И вообще, не слишком ли часто их стали задерживать?

В «обезьяннике» их продержали недолго. Раскидали по камерам изолятора временного содержания.

Кирилл попал в стандартную камеру, две трети которых занимали дощатые нары. На него тут же уставились два десятка глаз. Взгляды тусклые, унылые. И только одна пара глаз смотрела на него, как на какую-то забаву.

– Эй, чо за дела, ты кто такой?

Перед ним образовался дюжий детина с всклокоченными волосами. Рожа небритая, глаза воспаленные, мерзкий запах старого перегара и табачного дыма.

– Ша, молекула! – гаркнул на него Кирилл.

И двумя пальцами схватил его за нос. Хватка у него железная. Детина взвыл, начал оседать на колени.

– Ты, баклан помойный! На кого ты баллоны катишь!..

– А-а, пусти… Пусти!.. Больше не буду!

Кирилл угадал. Это был дешевый алкаш, каких валом в любом затрапезном пивнаре. Видал он таких. Днем бегают пятаки у прохожих сшибают, а вечером в синьку ужираются. Как нажрутся, так чувствуют себя крутыми и при первой же возможности лезут в драку.

Этого придурка за драку и повязали. Бросили в камеру, а там одни первоходы. Ни одного серьезного арестанта. Вот и решил баклан права качнуть. Свой порядок в хате установил. Да только Кирилл быстро выровнял ему извилину.

Опускать пивного баклана он не стал. Напротив, возвысил – загнал на верхний ярус. И назначил начальником параши.

Сам Кирилл устроился с комфортом. Работа у него такая – в любой момент могут повязать. Поэтому на всякий пожарный он всегда имел при себе стодолларовую купюру, зашитую в подкладку брюк.

Что на свободе, что в неволе, везде одно и то же: есть деньги – ты человек, нет денег – и тебя самого как бы нет. Деньги у него были. Поэтому он смог договориться с надзирателем, чтобы тот принес ему все остальные деньги, которые были изъяты при обыске. Затем он договорился насчет матраца, свежего белья и всего остального, что могло скрасить его жизнь в заключении.

Он ждал вызова на допрос. Но в этот день его не тронули. Не трогали и весь следующий день. Кирилл установил связь с Пыжиком и Вакулой. Оказалось, что их тоже никто не беспокоил.

Следователь появился только на следующий день. Вызвал Кирилла к себе.

Он не производил впечатления ревностного служаки. Скучное лицо, равнодушный взгляд, голос, лишенный всяких эмоций.

Ордер на арест он не показал. И обвинение не предъявил. Просто сухие, безликие вопросы:

– Скажите, вы находились в диско-клубе «Карнавал» в момент совершения убийства?..

– Где именно вы находились?..

– Что вы знаете об убийстве?..

– Вы утверждаете, что не имеете никакого отношения к потерпевшим?..

И так далее и тому подобное. Все вокруг да около. Никакой экспертизы, никаких экспериментов, никаких очных ставок. Словом, ерунда на постном масле. И все потому, что у следователя не было абсолютно никаких улик против Кирилла.

– Где постановление прокурора? – теперь вопросы начал задавать он сам.

Следователь только пожал плечами. Он как был, так и оставался скучным и равнодушным.

– Получается, я задержан незаконно?

Снова та же неопределенность в ответе.

– В общем так, я не имею отношения к убийству. Разговаривать мне с вами не о чем. Поэтому прошу увести меня обратно в камеру.

Кирилл мог бы требовать немедленного освобождения. Но он даже не стал просить адвоката. Потому как не хотел обострять отношения со следователем. Чтобы не рассердить его. В противном случае он мог бы нарваться на серьезные неприятности.

Следователь мог бы передать его на руки руоповцам, а те могли оформить его в СИЗО на целый месяц без всякого прокурорского постановления. В их картотеке Кирилл проходил по графе «бандит». И попадал под действие пресловутого президентского указа.

Скорее всего, Сытин вывел бы его из-под удара. Но мог бы пострадать Пыжик. А этого Кирилл не хотел. Про Вакулу он как-то не думал. Судьба этого бандюка волновала его мало. Другое дело Пыжик…

– Будет вам камера, – зевнул следователь. – В другой раз…

А сейчас он освобождал Кирилла из-под стражи. И даже принес ему сухие, бесстрастные извинения.

Кирилл первым вышел из отделения. Никто его не встречал. Видно, Сырок не смог узнать, что его выпускают сегодня. Их выпускают… Как знал Кирилл, что вслед за ним выйдет Пыжик. Дождался его.

– Привет, братуха!

– Давно не виделись, да?

Пыжик сел к нему на лавочку. Закурил. Уходить не имело смысла. Нужно было дождаться Вакулу. Он хоть и дерьмовый пацан, но из их команды.

– Вопрос на засыпку, – начал Пыжик. – Как менты смогли нас пробить? Не с бухты-барахты они нас повязали?

– Следак ничего не говорил, – сказал Кирилл. – Тупые вопросы задавал, и больше ничего.

– У меня то же самое. Я-то думал, нас та девчонка сдала. Ведь менты на нее по-любому должны были выйти.

– А может, и сдала. Только менты светить ее пока не хотят.

– Очень даже может быть, – задумался Пыжик. – Тогда менты про нас в курсе. Просто вязать не хотят. Мы ж не кого-то, а натуральных ублюдков завалили. Менты нам спасибо должны сказать…

У Пыжика зазвонил телефон. Он взял трубу. И тут же поднялся с места, поманил Кирилла за собой.

Звонил Сырок. Его «мерс» стоял в нескольких десятках шагов от них. На этот раз длинноногих девиц не наблюдалось. Зато рядом стоял «БМВ» с тремя бойцами личной охраны.

Сырок вышел им навстречу.

– Пацаны, блин, что за дела? Менты совсем оборзели, да?

– Борзеют, – кивнул Пыжик. – Только борзость у них беспонтовая. Знают, что это мы гвоздевских уродов положили. А предъявы нет…

– Это хорошо, что нет… Вакула где?

– Ждем-с!

Вакула вышел из отделения, как герой, вернувшийся с войны.

– А где бляди? – даже удивился он.

– Будут тебе бляди! – бодро пообещал Сырок.

И весело похлопал его по плечу.

– В общем так, пацаны, я знаю, кто вас сдал, – уже в машине объявил он. – За город сейчас поедем. Местечко одно есть. Девочка одна там вас ждет…

– А-а, понял! – встрепенулся Вакула. – Это та самка. Варя которая, да? Я как знал, что это она нас ментам сдала… Так вы ее вывели из игры?

– А то как же? Менты – народ ушлый. А она девочка доверчивая. Ей легко лапши на уши навешать. Но ничего, мы с этим делом утрясли. Она больше никому ничего не скажет…

Неужели убили, пронеслось в мозгу у Кирилла. А ведь очень даже может быть. Сырок – натуральный бандит. И умеет заметать следы. Как свои собственные, так и своих пацанов. Он мог убить девчонку. И после этого всерьез считать, что совершил благое дело…

– Вакула, а кто это тебе репу отрихтовал? – спросил Сырок. – Менты, да?

– Да нет, не менты, – сразу сник Вакула.

Его физиономия до сих пор хранила на себе следы недавнего общения с Пыжиком.

– А кто?

– Да неувязка тут у нас одна была, – сказал Андрей.

Сырок – не абы кто, он бригадир. И скрывать от него что-либо нельзя. Он рассказал про случай с Настей, про то, как Вакула хотел ее изнасиловать.

– То, что девки с вами живут, это ваши проблемы. А трахать их по беспределу – это косяк. Правильно сделали, что с Вакулы спросили, – рассудил Сырок.

Машины выехали за город, свернули в лес, через какое-то время остановились. В глубь чащи пошли пешком. Остановились перед свежевырытой могилой.

– Не понял, – удивленно протянул Пыжик.

Как показалось Кириллу, голос его предательски дрогнул. Да и ему самому стало не по себе… По ком звонит колокол? По тому, кого ждет эта могила…

– А где телка? – спросил Вакула.

– Будет тебе телка… А вот и она!

Сырок показал на людей, с другого места вышедших к могиле. Среди них была девушка. Глаза у нее были завязаны, ее вел под руку телохранитель Бекаса. А вот и сам босс. Грозный и стремительный.

Девушку подвели к могиле. Повязку с нее не снимали. Но и без этого было ясно, что это Варя.

Кирилл напрягся. Ему вовсе не хотелось быть свидетелем показательной казни. А похоже, все к этому и шло. Неужели они посмеют убить девчонку?

Босс холодно поздоровался с Пыжиком, Кириллом и Вакулой. Отошел от них. Роль «палача-затейника» взял на себя Сырок.

– Ну что, Варя, расскажи нам, о чем ты говорила с ментами?

– Они узнали, что Сергей был моим парнем, – голос девушки надрывно дрожал. – Они нашли меня. Я сказала, что видела, как какой-то подонок убил Сергея и его друзей. Потом я сказала, что видела двух мстителей… Я так и сказала, что они мстители. И сказала, что они были в масках. Кто они такие, я не сказала… Честное слово, я не сказала, кто они…

– Да? А как же менты на нас вышли? – зло спросил Вакула. – Почему нас взяли… Ты нас сдала, сучка!

– Нет, это неправда, – всхлипнула Варя. – Я никого не сдавала. Ну поверьте мне!

– Ты за кого нас принимаешь? – вспылил Вакула.

– Эй, брат, не надо на девочку давить, – с упреком посмотрел на него Сырок. – Она в самом деле вас не сдавала.

– Тогда зачем она здесь? – удивился Вакула.

– Чтобы вы знали, что она здесь ни при чем.

– А кто тогда при чем?

– Кто-то из вас троих, – ядовито усмехнулся Сырок.

Он махнул рукой, и девчонку куда-то увели.

Убивать ее не собираются, понял Кирилл. Но облегчения не наступило. Как раз напротив – его начал пробирать мандраж.

Кто-то из них троих стукач. Что это, правда? Или очередная проверка на вшивость? Сырок мастер на такие розыгрыши. Кирилл в этом не сомневался… А если это все не бутафория? Если Сырок в самом деле вычислил стукача? Что, если он каким-то способом узнал правду о Кирилле? Бандиты в этом отношении работают четко, любая милиция позавидует… Но ведь Кирилл никого не сдавал. Он вообще ни разу не сливал информацию в РУОП. От него это и не требовалось…

Сырок вперил в него пронизывающий взгляд. Как будто через детектор лжи душу пропускал.

– Ну, кто из вас стукач? Ты?

– А я здесь при чем? – тоном оскорбленной невинности спросил Кирилл.

Ему пришлось сильно постараться, чтобы бригадир не учуял слабину.

– А может, ты? – надвинулся Сырок на Пыжика.

– Ага, я… Ты что, рехнулся?

Пыжик не отвел в сторону глаза, выдержал взгляд. Но Кириллу показалось, что это далось ему определенным усилием воли.

– Тогда, может, ты? – наехал Сырок на Вакулу.

– Я?! Стукач?! – психанул тот. – Да за кого ты меня держишь?

– Тогда, может, все-таки ты? – Кирилл снова оказался под прессом рентгеновского взгляда.

Но и в этот раз он сумел взять себя в руки.

– Тогда это ты, Вакула! Точно ты!

– Сырок, в натуре, я тебя уважаю. Но ты за базаром сле…

Договорить Вакула не смог. Молниеносным разрушительным крюком бригадир снес ему челюсть.

Вакула рухнул на землю, заскулил. В глазах животный ужас.

– Это ты за базаром следи, – навис над ним Сырок. – Особенно, когда ментам на нас сливаешь…

– Я не сливаю! Ты… Ты чего?

Вместо ответа Сырок снова ударил. На этот раз ногой в живот. Сила удара протащила Вакулу по земле, сбросила в могильную яму. Он пытался ухватиться за край. Но Сырок ударил каблуком по рукам. Вакула шлепнулся на самое дно могилы. Взвыл, как подстреленный шакал.

А Сырок продолжал вершить правосудие. Кто-то из телохранителей подал ему магнитофон, включил его. Запись сильно фонила. Но слова разобрать было можно.

«…Товарищ капитан, докладывает агент Оракул. Это, убийство в „Карнавале“ совершил Паша Гвоздь. Он, это, троих завалил. А еще трое – за Андреем Пыжиковым по кличке Пыжик и, это, Игорь Барсуков по кличке Барсук…»

Магнитофон смолк.

– Вот так, пацаны, у нас все ментовские телефоны на прослушке, – для всех объяснил Сырок. И глумливо посмотрел на Вакулу: – Ну чо, Оракул, сам застрелишься?

Кирилл облегченно вздохнул. И на этот раз гроза обошла его стороной… Но как же Сырок смог подслушать этот разговор? Откуда у него такие возможности?

– Я… Я не хотел… Они… Они заставили…

– Да базара нет, тебя заставили. А Пыжика с Барсуком почему-то не заставили?

Сырок уважительно посмотрел на Кирилла и Андрея.

– Поняли, пацаны, как дело было, да? Козла этого в «сизухе» прикормили… Вас менты под себя подпрягали?

– Нет, – твердо ответил Пыжик.

– Да нет, даже не пытались, – кивнул Кирилл.

– Все правильно. На прицел одного только Вакулу взяли. А вас даже не пытались подпрячь. Чтобы вы не врубились, что кого-то из вас козлом делают. Вас, пацаны, под воров бросили. Чтобы вы в петушином углу сгинули. А этого… Этого под воров не подставляли…

– Менты… Менты меня били! – орал Вакула. – Они меня убить хотели…

– Заткнись, падаль! – плюнул на него Сырок.

И снова посмотрел на Пыжика.

– Что с гадом делать будем?

– Гадов мочат! – недолго думая, заявил Андрей.

– А ты, Барсук, что думаешь?

– А что тут думать! Гасить падлу!

А что он еще мог сказать?..

Сырок достал пистолет, накрутил на него глушитель. Протянул его Пыжику:

– Давай, действуй!

Нужно было видеть, с каким достоинством ответил ему Пыжик:

– Ты, бригадир, за мясника меня не держи! Я не для того под тебя подпрягался!

– У тебя с Вакулой рамсы были. Или ты на него не злишься?

– Злятся слабаки…

– А ты не слабак?

– Нет!

– Ну так докажи, какие проблемы?

– Тебе еще раз повторить, что я не мясник? – с вызовом спросил Пыжик. – Хочешь, меня самого завали! Но стрелять я не буду… В сваре кого угодно завалю. А так нет…

– А если я тебя в самом деле завалю? – хищно усмехнулся Сырок.

И он запросто мог это сделать. Ведь Пыжик отказался исполнить его приказ. А за ослушание – смертная казнь.

– Твое право! – с достоинством ответил Андрей.

– Ну смотри!

Сырок вдавил ствол пистолета ему в живот. Пыжик вздрогнул, учащенно задышал, на лбу выступила испарина.

Бекас стоял на почтительном отдалении. И даже не пытался остановить Сырка. Но и не подгонял.

– Последний раз спрашиваю, стрелять будешь? – угрожающе прошипел Сырок.

– Нет!..

Этот ответ мог стоить ему жизни. Но он отказывался убивать Вакулу. Кирилл смотрел на него с нескрываемым восхищением. Похоже, и Сырок проникся к нему немалым уважением.

– Ладно, на «нет» и суда нет, – решил он. – Но ты больше не звеньевой…

– Как скажешь, – пожал плечами Пыжик.

А Сырок не унимался. Он протянул пистолет Кириллу.

– Давай ты!

– А почему я?

– Я трех конкретных пацанов к вам в звено подобрал. Ты будешь старшим… Хочешь быть звеньевым?

– Хочу, – кивнул Кирилл.

– Тогда какие проблемы? Загаси Вакулу, и все дела.

– Я так не могу.

– А как можешь?

– Ты ему ствол дай. И сведи нас вместе… Так я могу. А чтобы лежачего бить… Не хочу я быть звеньевым.

– А трупом хочешь быть?

– Ты босс, тебе решать, что со мной делать. Но Вакулу мочить я не буду…

– Бля! Какие благородные! – вскипел Сырок. – Чистоплюи хреновы!..

Только сейчас в разговор встрял Бекас:

– Каждому свое, – решил он. – Ты, брат, пацанов больше не кошмарь. Не хотят гасить Вакулу – не надо…

– А если каждый рогом упрется?

– Они не «каждые». Они в деле себя показали… Но ты прав, так просто это оставлять нельзя. Им по пять штук баксов причитается. С этим они пролетают. И… На Красногвардейский рынок их определи. Это, контролерами. На сто баксов в месяц. Нищими будут, зато чистыми… Вопросы?

Бекас смотрел на Сырка. На Кирилла и Пыжика ноль внимания. Как будто они какая-то грязь из-под ногтей. В принципе, так оно и было. Своим решением главный босс опустил их до уровня плинтусов.

– Да какие вопросы? Пыжик, Барсук – свободны, – жестким начальственным тоном распорядился Сырок. – Завтра ко мне в офис. А сейчас валите на все четыре… Да, Пыжик, ключи от тачки отдай. Жирно тебе на «девятке» выкатывать. Пешком походишь. И хату себе поскромней подыщите. С бабками у вас теперь проблемы будут…

Пыжик угрюмо кивнул, вытянул из кармана ключи от машины, отдал бригадиру. И мобильник достал, протянул.

– А это пусть у тебя остается, – качнул головой Сырок. – Типа, заслужил… Все, свалили!

Пыжик и Кирилл повернулись к нему спиной и зашагали в обратном направлении. Вышли к машинам. Хотели двинуться дальше. Но заметили безобразие.

Один браток держал Варю, а второй ее насиловал. Она лежала на заднем сиденье. Из машины выглядывали только ее ноги. Задница ублюдка двигалась туда-сюда.

Варя пыталась сопротивляться, кричать. Но второй браток держал ее крепко. И не давал раскрыть рта.

– Вот падлы! – вскипел Пыжик.

Кирилл пытался его удержать. Да бесполезно. В порыве отчаяния Пыжик подскочил к насильнику, оторвал его от жертвы и со всей силы врезал кулаком в подбородок. Нокаутирующий удар свалил братка на землю. А второго – вогнал в ступор.

– Э-э, братаны, вы чего? – отпуская Варю, всполошился он.

– Вы чо вытворяете, суки? – набросился на него Кирилл.

Он схватил его за грудки и с силой встряхнул.

– Да она сама… Да пусть она сама скажет, что сама?..

Варя медленно поднялась с сиденья. И посмотрела на Пыжика глазами, полными горьких слез.

– В общем так, уроды! Если с ней еще хоть что-то случится, я вас урою! – предупредил братков Пыжик. – А вы меня знаете!

Он повернулся к ним спиной и зашагал своей дорогой. Кирилл поспешил за ним.

– Не оставляйте меня! Не оставляйте! – взмолилась Варя.

Но Пыжик ее не слушал. И даже не замедлил ход. Зато обернулся Кирилл. Он боялся, что кто-нибудь из братков выхватит ствол и выстрелит им в спину. Но этого не случилось.

Они шли по лесной дороге, затем свернули на пешую тропу. Скоро по этой дороге будут ехать машины Сырка и Бекаса. А у Пыжика и Кирилла не было абсолютно никакого желания попадаться им на пути.

– Надо было с собой девчонку забрать, – сказал Кирилл.

– Нет, – покачал головой Андрей. – И без того накуролесили…

– А если они ее замочат?

– Все может быть… Но ты пойми, мы же не бюро добрых услуг. Мы – бандиты. Мы бандиты, понял?

С этим трудно было не согласиться. Даже при том, что Кирилл был ментом, а Пыжик – просто честным человеком.

– Мы теперь контролеры, – невесело усмехнулся Кирилл.

В бандитской иерархии он опустился ниже того уровня, с какого начиналась его миссия. Теперь он рядовой рыночный контролер. И до того стоял далеко от Бекаса, а теперь еще дальше отошел от него. Теперь он пыль под ногами даже для Сырка.

– Но все равно под Сырком стоим… Радоваться надо, что нас не грохнули.

– Ну ведь не грохнули же.

– Могли бы. Но он же не совсем конченый. Ты ж вроде жизнь ему спас.

– Вроде того.

– И я тоже не последний человек. Был… Слушай, а ты, брат, молоток!

Пыжик остановился, развернулся к Кириллу.

– Не думал я, что ты откат Сырку дашь.

– Ну ты же дал.

– Дурак потому что, – досадливо скривился Пыжик. – Надо было завалить Вакулу. Все равно ведь завалят. Или уже завалили… Надо было его валить. А рука не поднялась. Натура у меня такая дурная. Зачем только в бандиты шел?

– А зачем? – вырвалось у Кирилла.

– Как зачем? Бабки нужны были. Кучеряво жить хочу. И вообще, мне крутая жизнь сама по себе нравится. С лохами жить – лохом быть. А среди волков сам волком станешь. А волк – зверь благородный…

– Не знаю, как насчет волков, но бабки и мне нужны. Только бабок нам теперь не видать…

– Ну да, сто баксов в месяц – разве ж это бабки?

– Ничего, перетопчемся… Да, дурака я свалял. Надо было все-таки валить Вакулу… Надо было. Да не за что…

– Как это не за что? Он же ментам на нас стучал.

– Ну, это да, – кивнул Пыжик. – Но ведь менты его захомутали, подпрягли… Вот если бы он сам был ментом… Вот мента бы я точно завалил. Ненавижу ментов!..

– Надо думать, – без всякого восторга поддержал его Кирилл. – Это из-за них Вольника опустили.

– Из-за них, подлюг!.. Гасить ментов надо, это без базара!

Пыжик закипал от злости. Неужели он в самом деле так сильно ненавидит ментов? Коли так, то Кириллу несдобровать, если тайное вдруг станет явным.

– Слушай, а с чего ты взял, что Вакулу завалить собираются? – спросил Кирилл. – Может, нас просто на вшивость проверяли?

– Вакула в самом деле на ментов стучал. Его в «сизухе» захомутали, это я тебе говорю… А вычислили его элементарно. Ты думаешь, чего Сырок мобильники нам оставил? Потому что он такой добрый? А хрена! Он нарочно лапшу нам втер, что мобильники не прослушиваются. Хренотень это. Все наши мобилы на прослушке, понял? А он про ментовские телефоны говорит. Туфту гонит… Ладно, чешуя все это. Мы с ментами не замазаны, нам все по барабану. Одна проблема – на рынке теперь гнить придется…

Они вышли на дорогу, остановили попутку и скоро были уже дома. А там их ждал сюрприз. Настя и Людка исчезли в неизвестном направлении.

Глава 10

– Гвоздь, тут, это, мужик один филки зажал, – сказал Семчик.

– Кто такой?

– Да это, на Большевиков живет. Гараж у него свой, тачки рихтует. Что делать будем?

– Да какой с него навар был? Слезы, да?

– Ну, слезы… Но ведь факт, что в скорлупу полез.

– А вот тут ты, братуха, прав! – обрадовался Гвоздь.

И со всего маху хлопнул Семчика по плечу.

Эти ублюдочные Пыжик и Барсук выбили почти всех пацанов, с которых началось движение. Почти никого не осталось из старой гвардии. Одно только зеленое салажье и осталось. Хорошо, есть среди них такие башковитые пацаны, как Семчик. И это радовало. Сила хорошо, а ум еще лучше. Если сложить вместе и то и другое, то Зосиму скоро труба.

Гвоздь был в курсе, что за ним вовсю охотятся менты. Но это его мало смущало. Он знал, что мусора перед ним – тьфу. Любого завалит, без проблем. Ствол всегда при нем. И стрелять он умеет…

Под ним сейчас ровно девять крутых пацанов. Все с волынами. Все прошли через лесной тир – стрелять умеют. Но одно дело палить по мишеням, и совсем другое – мочить живого человека. А опыт по части мокрухи есть далеко не у всех.

– Все правильно, Семчик, лохам спуску давать нельзя. Валить надо гада, чтоб другим наука была… Кто там еще в скорлупу лезет? Есть такие?

– Да есть. Они, это, башлять не отказываются. Но с отдачей тянут. Филок, говорят, у них нет…

– Фуфло втирают. Думают, если мы в открытую сейчас не тусуемся, значит, нас в петлю загнали. Ждут, когда нас или менты, или братва схавает. Только болт им во всю морду!.. Короче, Семчик, берешь Мухуя, Буржуя и Копыла. Садитесь на тачку и за лохами. Как возьмете, сразу мне салютуй. Сечешь?

Это даже хорошо, что старых пацанов почти не осталось. Молодежь обращается к нему на «вы» и шепотом. А с теми приходилось фамильярничать…

Но те пацаны валили чужую братву на раз… И эти будут. Весь город на уши поставят.

Семчик отправился за лохами. Если возьмет – будет опыт. Состыкуется с Гвоздем через мобильник – а значит, уже будет знать, как пользоваться сотовой связью.

Сырок не обманул Гвоздя. Подогнал для него три новенькие «девятки», подбросил стволов, дал на толпу два мобильника и четыре радиостанции. Теперь осталось опробовать все это в деле.

Семчик позвонил через два часа.

– Все путем! Мы под Рогожским мостом.

– Ништяк! – довольно улыбнулся Гвоздь. – Жди меня там!

Опять же через мобильник он собрал до кучи всех своих пацанов. Через полчаса на месте сбора стояли две «девятки» с вооруженными бойцами на борту. Класс!

Путь до Рогожского моста не занял много времени. К двум «девяткам» присоединилась третья. Машины взяли курс на лесной массив.

Строптивых лохов вывезли в безлюдное место, вытащили из машины, поставили на колени в один ряд.

– Эй, мужики, вы чего? – скулил один.

– Вам бабки нужны? Будут бабки, без проблем, – подвывал второй.

Но Гвоздь их даже не слушал. Не нужны ему их бабки. Ему нужны их тела.

– Абрек! – назвал Гвоздь.

Из толпы братков вышел низкорослый коренастый джигит с жестким взглядом.

Гвоздь протянул ему «тэтэху». Абрек взял его безо всякого. Заученным движением привел пистолет к бою. Зашел к первому коммерсанту сзади, приставил ствол к затылку и… Рука его не дрогнула. И в глазах никакого сожаления. Как будто не человека он только что застрелил, а барану кишки выпустил.

– Мухуй!

Этот стрелял в труп. Точно в голову. Пусть учится делать контрольный выстрел.

Оставшиеся в живых коммерсанты рыдали, умоляли о пощаде. Но щадить их никто не собирался. С ними расправились, как с жертвенными овцами.

Гвоздь откровенно радовался. Теперь он знал, что его ублюдки способны на все.

Обратно в город он возвращался в приподнятом настроении. Под ружьем у него боевая команда. Так что жить Зосиму осталось совсем недолго.

Сырок говорил, что с Зосимом справиться легче легкого. За ним стоят воры в законе. И он уверен, что нет в городе смельчака, способного поднять руку. Идиот! Время благородных воров прошло. Из каменных джунглей города вырвался на свободу страшный и жестокий зверь. И никто не в силах его остановить. Даже сам Бекас.

Сырок и его босс могли бы и сами завалить Зосима. Но им неохота марать свои руки воровской кровью. Боятся блатных санкций. А Гвоздю все до фонаря. Всех замочит. Сначала Зосима. А потом и за самого Бекаса возьмется. А что еще с этим хитрожопым делать? Пусть ему черти в аду каштаны из огня таскают. А Гвоздя подставлять не фиг. Не на того нарвался….

Машины уже шли по городу. На них никто не обращал внимания. И действительно, подумаешь, какие-то три вшивые «девятки». Вот когда у Гвоздя в эскорте будут одни «Мерседесы»… Как вот эти!

Возле знакомого кафе «Аист» стояли два черных «шестисотых» «мерса» с затемненными окнами. Из них выходили крутые парни с явно выраженной уголовной внешностью. Еще Гвоздь успел заметить худощавого жилистого мужика с жестким и властным выражением лица. Бля! Да это же Зосим!

Гвоздь включил радиостанцию на передачу.

– Внимание! Собираемся у Ворошилова! – бросил в микрофон.

Он не случайно выбрал для сбора этот памятник. Во-первых, он был совсем рядом. Во-вторых, малолюдное место. Ну а в-третьих, где еще собираться «ворошиловским стрелкам»…

Гвоздь подозвал к себе Семчика.

– «Мерсы» у «Аиста» видел?

– А то… Из-за них тормознули?

– И сами тормознули, – кивнул Гвоздь, – и их тормознем… Зосим это. На стрелку с кем-то приехал.

– С кем?

– А это узнать надо… Берешь своих пацанов и дергаешь на пробивку. В кабак не заходи. Туда тебя не пустят. Да и вообще не светись. Тихонько так пробей, без шума. Связь по рации. Давай двигай!

Семчик не подвел и в этот раз. Тихой сапой подобрался к «Аисту», затаился и высветил обстановку.

– Там еще какие-то крутые подъезжают, – докладывал он. – Один на джипе, другой на «мерсе», этот на «бэхе». Все с охраной… Блин, а этого я знаю. Это Токарь. Он же в законе!

– Да по хрену, что в законе…

И тут до Гвоздя дошло. В «Аисте» собрались все городские воры. Или сходняк, или чисто водочки попить…

Когда еще у Гвоздя будет возможность разом завалить всю эту коронованную блатоту!

Воровских санкций он не боялся. Плевать! Пусть воры сами его боятся. Он не просто завалит пригорских воров. Он заявит о себе, как о самом крутом мафиозном пахане, на всю страну. Его будут звать Самый-Самый. И все будут вздрагивать только при одном упоминании его имени…

К «Аисту» просто так не подобраться. Все ходы и выходы перекрывали крепкие парни с волынами под пиджаками. Но пока они сообразят, пока достанут стволы… У Гвоздя есть преимущество. Плюс мощный огневой удар – с десяток штурмовых автоматов. И пацаны его не должны облажаться. Он дал им всем установку – главное, нахрап и напор. И палец чтобы не уставал жать на гашетку.

Кафе под охраной. Но воровские отбойщики не сразу обратили внимание на резко затормозившую «девятку». Две другие «девятки» попали в пробку, чуть задержались. Но они подъедут вот-вот. А пока Гвоздь должен действовать сам, в связке с двумя своими пацанами. Это лучшие его бойцы, из старой гвардии. И они не подведут.

Гвоздь вырвался из машины в маске с автоматом на вытянутых руках. Башню сорвало напрочь. Он абсолютно ничего не боялся. И готов был в одиночку идти хоть на весь мир сразу…

Грохот первой очереди сотряс спертый воздух над городским проспектом. Схватился за живот и начал валиться на землю первый воровской страж. Свинцовый град накрыл еще двух охранников. И одного случайного прохожего. Это заговорили еще два скорострельных ствола.

Гвоздь выпустил в охранников весь магазин. И его спутники также расстреляли все до последнего патрона. Теперь вход в кафе охраняли только окровавленные тела. Два охранника валялись возле изрешеченных «Мерседесов».

Но это лишь начало. На ходу меняя магазин, Гвоздь двинулся дальше. К нему подтягивались бойцы из двух отставших «девяток». Эта чудовищная масса втянулась в кафе, ворвалась в зал.

Среди воров уже поднялась суматоха. Сами они оружие при себе не держали. Это западло по их воровским законам. Только у одного Токаря был ствол. Но, увы, это ему не помогло.

Отморозки стреляли без разбора. Валили всех подряд. Охранников, официантов и, конечно же, главных виновников кровавого торжества.

Грохот автоматных очередей смолк лишь после того, как в зале не осталось ни единого живого человека. Огонь беспредельщиков отправил на тот свет трех законников и пятерых крупных авторитетов блатной масти. Не стало и Зосима.

Подобного беспредела трудно было ожидать даже от такого отморозка, как Гвоздь. Но этот ужас случился. И теперь Джек-Потрошитель по сравнению с Гвоздем казался самой невинностью…

Пацаны пили водку прямо из горла. Занюхивали ее травой. И снова пили.

– Харэ! – остановил их Гвоздь.

Он и сам вылакал целую бутылку. Не для снятия стресса, нет. На радостях! Теперь он точно Самый-Самый. И пусть только попробует кто назвать его иначе!

Гвоздь завалил всех, кого только было можно. И сразу сдернул сюда, на Пятое озеро. Первый раз избавился от паленых стволов. Хрен теперь менты докажут его причастность хотя бы к одному убийству. Нет у них улик.

Другой бы на месте Гвоздя залег бы на дно, затаился. А ему все по фигу! Он никого не боится! Боятся его самого! И менты, и воры, и бандиты! Про лохов и говорить нечего. Любого замочит!

– Харэ водяру глушить! – повторил он. – Давай в машины. Гулять поедем.

После каждого крутого мочилова Гвоздя со страшной силой начинало тянуть на баб. Из-за этого он даже пострадал. Из-за сучки Людки нарвался на бекасовских бойцов. Будь прокляты эти Пыжик и Барсук… Но сегодня он обойдется без Людки. Хотя, может, и ее снимет. Ведь едут они в ресторан «Пригорье». Там нынче тусуются самые клевые телки. Они с пацанами заберут всех. И будут драть их до самого утра. А кто скажет, что они этого не заслужили!..

Не зря Гвоздь думал про Людку. Только подъехал к «Пригорью» – и сразу ее увидел. Она выходила из кабака с каким-то мужиком. Клиента сняла, сучка!..

Это не девка, это секс-бомба! Одни только ножки чего стоили. Длинные, стройные, упругие. А эта огненная грива… Но главное в другом. На ней стоит его клеймо. Гвоздь заклеймил ее. Теперь эта телка его собственность. А она уходит трахаться с каким-то хмырем.

Гвоздь как ошпаренный вылетел из машины. Рванул к Людке.

– Ма-а!.. – как резаная заорала она.

И со всех ног дернула от него к ресторану. Гвоздь за ней. Но на пути встал мужик. Здоровая рожа. За три дня не обгадишь.

– Э-э, чувак, я не понял! – пробасил он.

– Счас поймешь!

В этот удар Гвоздь вложил всю свою силу. Но мужик легко уклонился, опасно сблизился с ним, провел прием. Гвоздь потерял равновесие и плюхнулся на землю, больно стукнулся затылком.

Но он не растерялся, быстро отполз назад, поднялся. И выхватил из-за пояса верный «ТТ».

– Ты чо, стрелять будешь? – простодушно удивился мужик.

– А без проблем! – кивнул Гвоздь.

И влепил ему пулю в лоб. Теперь можно бежать за Людкой…

Только догнать ее он не смог. Она скрылась где-то в лабиринтах ресторана. Сколько Гвоздь ее ни искал, все было бесполезно. Зато он нашел ее сутенера.

– Друг, брат, уважаемый, ты чего! – задергался он под дулом «тотоши».

– Людка где?

– А-а, Людка!.. Не знаю, где Людка… Только не убивай!

– Где она живет? Адрес?

– Я знаю только старый адрес.

– Старый?!

– Ну да. Она переехала. Только нового адреса я не знаю… Но могу дать наколку. Она с Пыжиком живет.

– С кем?! – взъярился Гвоздь.

Одно только это имя приводило его в бешенство.

– С Пыжиком. Барсук еще с ним… Только их вроде как менты приняли. А Людка с подругой вроде бы обратно на старый адрес перебралась…

– Так какого хрена ты мне здесь мозги мудолишь? Адрес!

«Девятки» стояли на прежнем месте. А вот трупа уже не было.

– В багажнике он, – сказал Семчик. – От греха подальше убрали… Уходить надо. Тут уже движения начались. Стопудово, ментам маякнули…

– Уходим, – кивнул Гвоздь. – Ты давай жмура за город. И на «точку». А мы тут один адресок пробьем…

До старого дома сталинской постройки Гвоздь добрался без проблем. Нашел нужную квартиру. Ударом ноги вышиб дверь. Но, увы, дома никого не было.

Гвоздь прошел на кухню. Коснулся пальцами чайника. Он был горячим. Значит, кто-то недавно здесь был.

Сутик говорил, что у Людки есть подруга. Так вот, это она и была здесь. Только Людка опередила Гвоздя, забрала подругу и скрылась в неизвестном направлении… Хотя почему это в неизвестном направлении? Она спуталась с Пыжиком. И сейчас подалась к нему.

Этот козел забрал у Гвоздя почти всю его старую гвардию. Теперь он отобрал у него Людку. Ничего, он еще ответит за это. И с мудилой Барсуком Гвоздь тоже сквитается…

– Давай, мужик, не жиль бабки… Молодец. Долго жить будешь.

Пыжик лениво сгреб в сумку пачку тысячерублевок. В глазах скука и тоска.

Ему явно не нравилась эта дурацкая работа. Ходи как придурок по рынку, смотри за порядком да время от времени собирай дань с торгашей. И все за каких-то жалких сто баксов в месяц.

Еще позавчера они сдали свою дорогую квартиру и перебрались в стремную двухкомнатную «распашонку» в «хрущобе» недалеко от рынка.

Кирилла тоже не устраивала новая работа. Не нравилось ощущать на себе тихую ненависть торгашей. В их глазах он отнюдь не страж порядка. Для них он жестокий мытарь. А еще было горько осознавать, что этот рынок отбросил Кирилла на несколько шагов назад от цели… Может, он все-таки зря отказался застрелить Вакулу? Ведь он все равно был приговорен… Нет, не зря он отказался. Он не стал стрелять в упор и в безоружного. И его совесть спокойна… Похоже, Пыжик успокаивал себя тем же.

– Кажись, всех обошли, – зевая, сказал Андрей. – Пошли на базу. Кофейку хлебнем.

За рынком смотрело целое «бычье» звено. «Главбык» Юра Золотарь, два просто «быка» Толян и Колян. Самую нижнюю ступень занимали «контролеры» – Кирилл и Андрей.

Золотарь, Толян и Колян редко выходили из своего «офиса» – подсобного помещения, пыльные окна которого с трудом пропускали свет. Большую часть времени братки качали мышцы – для этого у них были самодельные тренажеры. Все трое были довольны своей паразитической жизнью.

Сегодня в гостях у «главбыка» какая-то девка. Она сидела в продавленном кресле. Но ее закрывал своей тушей Толян. Кирилл смог увидеть только ее ноги – пока что не разведенные и не задранные к потолку. Напротив нее сидел Золотарь и что-то ей втирал. В ответ слышалось развязное хихиканье.

Кирилл и Пыжик хотели пройти в комнату. Но перед ними вырос Колян. Здоровенный буйвол. Одной живой массы на центнер. Плюс дерьма пуда на три.

– Пришли? – ковыряясь спичкой в зубах, недовольно спросил он.

– А ты что, не видишь? – огрызнулся Пыжик.

Золотарь смотрел на них сверху вниз. Всерьез считал, что Кирилл и Андрей перед ним полное ничтожество. И Толян с Коляном держали их за быдло. Никак не хотели с ними считаться.

– Может, погуляете еще?

– Мы бабки принесли, – сказал Кирилл.

– Давайте бабки и гуляйте.

– Ноги гудят, – мотнул головой Пыжик. – Присесть бы…

– Слушай, ты чего, не понимаешь, баба у нас.

– А мне плевать! – начал заводиться Пыжик.

– Ладно, проходите, – процедил он сквозь зубы. И с досадой: – Это к вам телка пришла. Вас, типа, ищет… Эй, пацаны, чур вы после нас. Клевая телка…

Пыжик его уже не слышал. Он уже отодвинул в сторону Толяна. И оказался перед… Это была Людка.

– Привет! – поднимаясь с кресла, расцвела она.

– А где Настя? – спросил Кирилл.

– О! Еще Настя есть! – загудел Толян. – Пацаны, давайте всех телок сюда! Такой гульбан захороводим!

– А рожа не треснет? – обозлился Пыжик.

Он и Кирилл уже два дня на рынке. И за все это время впервые показали характер. Видно, только сегодня «быки» достали его по-настоящему.

– Не, ну ты за базаром следи! – набычился Толян.

– Да пошел ты! – вспылил Пыжик.

Дело шло к драке.

– Заткнулись! Оба! – прикрикнул Золотарь.

– А чо он наезжает? – буркнул Толян.

– Разобраться хочешь? Без базара. Я вам найду время. Выйдете, типа, поговорите. Только не сейчас…

– А чо не сейчас? – с презрением глядя на Кирилла, спросил Колян.

Как и его дружок, он совсем был не прочь почесать кулаки. Толян будет драться с Пыжиком, а он с Кириллом. Само собой, он рассчитывал на легкую победу. Жаль, Золотарь не позволил ему так скоро разочароваться в своих способностях.

– Я сказал – не сейчас, значит, не сейчас… Сырок только что звонил. Нас на стрем поставил.

– А чо за дела?

– Да не дела, брат, а делища. Город на ушах стоит, понял?

– Ну, а чо такое?

– Мясня вчера конкретная была. Зосима в «Аисте» завалили.

– Зосима?!

– Если б только Зосима. Дядю Мишу завалили, Токаря, Лекаря, Цветастого и еще кучу народа…

– Так это ж законные! Ни хрена себе!

– Я ж тебе говорю – город на ушах стоит. А мы только счас узнали…

– Так это кто их так уделал?

– Кто-кто, Гвоздь в пальто!.. Гвоздь, падла! Совсем с катушек съехал!

– Туфта все это, – усмехнулся Пыжик. – То, что законных завалили, это да. А то, что Гвоздь, – это лажа. Гвоздя еще неделю назад завалили…

– А вот и неправда! – встряла в разговор Людка.

Ее глаза лихорадочно блестели, голос дрожал.

– Я его видела! Своими глазами! Он за мной гнался! Это сегодня ночью было. В «Пригорье»…

– Ночью?! Может, тебе померещилось?

– Ну да, я что, совсем дура? А потом, его не только я видела. Валера видел…

– Может, это привидение?

– Ага, привидение! Этот козел клиента… э-э… друга моего убил. Люди видели…

– Точно он?

– Он!.. Теперь он меня точно не оставит в покое! И до Насти доберется…

– Настя где?

– Да тут недалеко… Я когда от этого придурка убежала, сразу домой. Настю за руку и дальше бежать…

– А меня как нашла?

– Мы к тебе на квартиру ходили. А там какие-то парни. Сказали, что знают вас. Сказали, что вы с Игорьком на этом рынке…

– Про Вакулу знаешь?

– Да слышала. Говорят, он, это, стукач был… Терпеть стукачей не могу…

– Все, ближе к теме. Сейчас мы забираем Настю и к нам.

– Да, да, мы так и думали, что вы нас спрячете…

– Раньше надо было думать. Зачем тогда ушли?

– Да так получилось, – замялась Людка.

– Ладно, проехали… Юра, нам бы на часик потеряться.

– Какой часик?! – возмутился Золотарь. – Говорю же, Гвоздь завалил Зосима.

– Ну а нам что?

– Ты чо, не врубаешь? Гвоздь совсем без башни! Он может на наш рынок наехать!

– Прямо сейчас? – недоверчиво усмехнулся Пыжик.

– Ну да, прямо счас!

– Так он же вроде Зосима убрал, а не Сырка с Бекасом. Он на зосимовские земли накатывать будет.

– Много ты знаешь! Короче, Сырок сказал на стреме быть. Так что ты остаешься здесь.

– В натуре! – обрадовался Колян. – Людка, давай Настю свою сюда тащи. Мы и тебе вдуем, и ей, гы-гы!..

Веселился он до тех пор, пока кулак Пыжика не состыковался с его челюстью. Удар был поставлен отлично – Колян впечатался в стену.

Так получилось, что ни Золотарь, ни его «быки» не знали, кто такой Пыжик, кем был раньше до своего падения. И про Кирилла знать ничего не ведали.

Ни Пыжик, ни Кирилл не отличались богатырской статью. Тот же Толян был выше их чуть ли не на голову. И, казалось, мог задавить их обоих только одной своей мышечной массой. Но так только казалось. И сейчас Золотарь и Колян смогли убедиться, как сильно они заблуждались.

Они оторопело смотрели на бесчувственного Толяна.

– Ты… Ты зачем это сделал? – потрясенно спросил Золотарь.

Конечно же, у Пыжика был ответ. Никто не смеет говорить о Насте как о какой-то шлюхе. Но как объяснить это тупоголовым кретинам?

И все же Пыжик мог хотя бы постараться объяснить. Мог бы. Но ему помешали.

В подсобку вдруг вломились четыре мордоворота в стремных кожаных куртках.

Первыми появились автоматчики. Они наставили стволы на Кирилла и Коляна, загнали в глубь комнаты. Затем образовались еще два урода. Один также с короткоствольным автоматом. У другого был только пистолет – ремнем брюк он был прижат к животу.

– Я не понял, чо за дела? – возмутился Золотарь. – Вы кто такие?

– Здоров, братва! – недобро усмехнулся тот, который был с пистолетом.

Судя по всему, он был старшим среди своих.

– Здоровей видали! – усмехнулся Пыжик.

Ему не полагался ствол. Кириллу тоже. Но это не значило, что они оба безоружны. За поясным ремнем сзади они держали при себе по «беретте». В кармане брюк у каждого находился лист с заявлением в милицию. Мол, нашел ствол и несу его сдавать…

– Поговори еще! – стрельнул в него взглядом старшак.

– Вы кто такие? – повторил Золотарь.

И тут же обмяк, когда услышал: – От Гвоздя мы!

Одно только это имя приводило его в трепет. И Колян жутко занервничал. Лоб покрылся испариной.

– Ну и что дальше? – спросил Кирилл.

Как и Пыжик, он оставался невозмутимым.

– Так это, нам бы бабок срубить по-быстрому. Бабки нужны, сечете?

Гвоздевские братки хорошо знали, что людей вгоняет в трепет одно имя их вожака. Да и свою собственную силу они ощущали. Если они смогли по беспределу завалить всю воровскую элиту, то им ничего не стоило пустить в распыл и Золотаря с его пацанами. Они брали его на испуг.

– Ну, бабки всем нужны, – промямлил Золотарь. – Только, это, здесь наша территория…

– А кто говорит, что не ваша? – усмехнулся гвоздевский старшак. – Ваша территория – ваши бабки. А мы у вас бабок, это, одолжить хотим…

– Одолжить?

– Ну да, чисто по-братски.

– По-братски одолжить и по-братски не вернуть, да? – усмехнулся Андрей.

Гвоздевские сделали большую ошибку, что загнали их всех в угол. Теснота позволила Пыжику незаметно достать ствол и так же незаметно держать его на опущенной вдоль бедра руке. Кирилл тоже не терялся, готовил «беретту» к бою.

– Слушай, ты, ваще, кто такой? – скривился гвоздевский старшак.

– Я-то?! Вообще-то меня Пыжиком зовут!

– Как ты сказал?!

– Пыжик я. А это Барсук… Наверное, слыхал?

Можно было не сомневаться – отморозки знали их хорошо. Иначе не было бы столько смятения в их взглядах. Они не просто знали Пыжика и Барсука. Они их боялись.

– Ты… Ты наших пацанов завалил…

Отморозки были вооружены, что называется, до зубов. Но оба автомата покоились на их плечах – магазином вверх. Не самое плохое положение. Но нужна хотя бы секунда, чтобы вывести их на линию огня. У Пыжика и Андрея времени было больше.

– А это всегда пожалуйста! – хищно улыбнулся Пыжик. – Да, Игорек?

– Даже не вопрос, – кивнул Кирилл. – Пусть только скажут – всех замочим!

Отморозки нервничали. Теперь они не ощущали за собой психологического превосходства. И могли рассчитывать только на силу оружия. А стрелять они будут. Кирилл чувствовал это нутром. А потом он хорошо знал, с кем имеет дело. Гвоздевские решают все вопросы только силой. И вряд ли они захотят решить вопрос с Пыжиком и Барсуком по-другому. К тому же Гвоздь страшно обрадуется, когда они принесут ему их головы. Ведь они оба его личные враги. Заклятые.

– Скажу… Я скажу… – под прессом внутреннего напряжения выдавил из себя гвоздевский старшак. – Мочить… Вас мочить!

Это была команда не только для его бойцов. По этому знаку Кирилл и Пыжик пустили в ход свои «беретты». А стрелять они умели…

Кирилл снял автоматчика справа, Пыжик уложил того, который слева. Третьего автоматчика вывели из игры сразу двумя выстрелами. Старшака убивать не стали. Зачем, если он даже не успел выхватить из-за пояса свой ствол.

– На колени, падла! – надвинулся на него Пыжик.

– Только не убивайте! – падая на четвереньки, в ужасе завопил он.

Страх смерти как рукой смахнул с него всю крутость.

– Я сказал, на колени!

Пыжик забрал у него ствол. Затем разрядил свою «беретту», сунул ее в руку отморозку, оставил на рукояти его пальчики. То же самое он проделал и с оружием Кирилла.

– Ну, и зачем ты своих пацанов замочил? – спросил Пыжик.

– Я… Я… Это не я… Ну да я… Я не хотел…

– Ну, конечно же, ты не хотел. Никто не спорит… Жить хочешь?

– Д-да…

– Тогда говори, какого хрена ты сюда заявился?

Пыжик смотрел на отморозка. Кирилл обвел взглядом толпу за спиной.

Золотарь и Колян смотрели на них с каким-то суеверным восторгом и уважением. Так древние люди смотрели на сошедших к ним языческих богов. Людка тоже была в шоке. Теперь она нисколько не сомневалась в том, что Кирилл и Андрей смогут защитить ее от Гвоздя.

– Мы… Мы… Гвоздь нас послал. Сказал, что надо точку пробить…

– Это наш рынок.

– Да мы знаем… Но Гвоздь думал, что вы подвинетесь…

– Где Гвоздь сейчас?

– Я… Я не знаю… Я честно не знаю… Он сейчас шифруется…

– Ничего, расшифруется…

Пыжик развернулся к Золотарю.

– Кто этих трех отморозков завалил? – без всякой иронии спросил он.

– Ты… Вы… Э-э нет, этот козел их завалил. Я видел…

– И я видел, – поддержал его Колян. – Без базара видел. Так ментам и скажу.

– И я тоже! – кивнула Людка.

– Ну и я думаю, при чем здесь мы с Андрюхой? – усмехнулся Кирилл.

– В общем так, этих трех уродов завалил их кореш, – подвел черту Пыжик. – Но с ментами все равно лучше не связываться… Короче, делаем так!

Он велел Золотарю заняться трупами – спрятать их куда-нибудь, а ночью вывезти за город. Золотарь не возражал. И даже не пытался строить из себя начальника.

Людке Пыжик назвал их с Кириллом адрес, дал ключи и велел идти с Настей на квартиру. И чтобы носа до их возвращения не высовывали.

Они вдвоем загрузили отморозка в машину и повезли на разбор к Сырку. С собой на всякий случай взяли трофейные автоматы. Паленые стволы, опасно с ними. Но без них еще опасней.

– Куда… Куда вы меня везете? – запаниковал пленник.

– Как куда? В лес? Валить будем. А что еще с тобой делать?

– Н-нет… Н-не н-надо… Я хороший… Я правда хороший… Я в третьем классе отличником был. Меня сам директор школы хвалил…

Похоже, страх лишил парня рассудка. При чем здесь третий класс, при чем здесь школа?

– Да пусть хоть сам Президент тебя хвалит… Кончать тебя надо! – подытожил Пыжик.

– Не надо! – отморозок упал ему в ноги. – Пощади!.. Я знаю, где Гвоздь!

– Где?

– Он Семчика с собой взял. И еще трех пацанов… Они за Бекасом поехали…

– Какого ляда?

– Валить Бекаса будут!

Это уже не было похоже на бред. Беспредельный выродок по кличке Гвоздь запросто мог поднять руку на Бекаса.

– А не врешь?

– Нет!

– Нестыковка какая-то получается, – вслух рассуждал Пыжик. – Гвоздь Бекаса валить собирается. А вы сюда за сламом пришли. Не рановато ли?.. Может, вам бабки так нужны?

– Нет, нам Сырок дал бабок.

– Сырок?! Дал вам бабок?! Ну ты точно бредишь.

– Да нет, я правду говорю. Бекас и Гвоздь заодно. У Бекаса грызня с Зосимом. А Гвоздь должен Зосима убрать. Тогда Бекас будет ни при чем…

– Фью! Ну и дела!.. Ты, Игорек, что-нибудь понимаешь?

– Что уж тут понимать. Ослу понятно…

Теперь ясно, почему Гвоздь до сих пор жив. Сырок не стал его убивать, потому что он был нужен Бекасу. Два главаря пошли на сговор. И в итоге – Зосима больше нет… Только теперь Гвоздь собирается завалить самого Бекаса. Не хочет больше плясать под чужую дудку. Не дурак…

– Так, еще раз. И сначала, – наморщил лоб Пыжик. – Гвоздь за Бекасом охотится. А ты за сламом на рынок пришел. Не рано ли?

– Да нам слам и не нужен. Мы просто с вами поговорить хотели. Чтобы вы Сырка к себе вызвали. Чтобы он приехал…

– И чтобы вы его завалили, да?

– Ну да…

– Красавчики! Не хило прикинули!.. Ладно, с этим ясно. Давай дальше! Где Гвоздь Бекаса будет поджидать?

– Возле его офиса…

– Сегодня?

– Он уже там.

– Надо предупредить Бекаса…

Пыжик схватился за телефон. И тут же отбросил его на заднее сиденье.

– Блин, долбаный аккумулятор!.. Игорек, братуха, гоним на Ленинский! Держись!

Он ударил по газам, машина взревела раненым зверем и на всех парах понеслась к центру города.

За отморозка взялся Кирилл.

– Значит, Гвоздь ждет Бекаса у офиса. Но там же охрана. И Бекаса в офисе не достанешь…

– Ну он же куда-нибудь поедет.

– Логично… Только логики все равно не хватает. Бекас без охраны не ездит…

– Ну и хрена! – разошелся отморозок. – Гвоздю по барабану любая охрана. Всех завалит… Или у Бекаса «мерс» бронированный?

– Да нет. Вроде нет…

Пыжик чуть не стер покрышки об асфальт, когда тормозил перед офисом Бекаса. Официально тот числился генеральным директором Торгово-промышленной палаты и на правах частного предпринимателя занимал роскошное старинное здание в центре города.

Их с Кириллом чуть не расстреляли, когда они выходили из машины. Два охранника у входа уже выхватили пистолеты.

Ничего удивительного. После инцидента с ворами обстановка в городе была накалена до предела. Потому охранники держали ушки на макушке.

Пыжик не растерялся – задрал кверху руки и закричал:

– Тормози, пацаны! Свои!

Охранники убрали пистолеты.

– Кто такие? – спросил один.

– Говорю же, свои!.. Где Бекас?

– Кто, кто?

– Да мать твою! Бекарский Николай Павлович! Где он?

– А-а… Зачем он вам?

– Да надо. Вопрос жизни и смерти. Его жизни!..

– Так уехал он.

– Давно?

– Только что!

– Так какого хрена ты мне мозги долбишь!.. Куда он поехал? – уже на ходу спросил Пыжик.

– Ну, по Ленина…

Кирилл уже садился в машину, когда его осенило.

– Эй, братуха, у тебя мобила есть? – крикнул он.

– Есть…

– Тогда звони Бекасу! Скажи, что за ним Гвоздь охотится. Уже по следу идет…

Охранник недоуменно пожал плечами. Но за мобилой полез.

Пыжик завел машину, сорвал ее с места и помчался вдогонку за Бекасом.

– Николай Павлович, это с охраны звонят!

– Чего надо? – с ленивой небрежностью спросил Бекас.

Сегодня он не мог заснуть до самого утра. Как получил весть о гибели Зосима, так сон как языком слизнуло. Все ночь строил планы, как будет прибирать к рукам весь город. – Тут, это, какие-то пацаны к вам приезжали. На красной «девятке». Сказали, что свои…

– Ну и что?

– Они все в мыле были. Спрашивали, где вы. Я им сказал, что вы уехали…

– И это все?

– Да нет… Они за вами поехали. Я так понял, вы им очень нужны…

– И ты для этого мне звонишь?

– Ну да…

– Больше не звони, ты меня понял? – раздраженно спросил Бекас.

Он уже хотел отключить трубу, когда услышал ключевое слово.

– Гвоздь… Они сказали, что Гвоздь за вами охотится…

– Что?! – сонного состояния как не бывало.

– Ну да, эти, которые были, сказали, что за вами Гвоздь охотится. Сказали, что…

Дослушать Бекас не успел. Что-то с силой ударило по телефону, выбило его из рук. И тут же все вокруг закружилось в огненном вихре.

Головная машина вильнула в сторону, врезалась в столб. «Мерседес» резко затормозил, остановился. А со встречной полосы в машины летели пули. Первая из них и выбила телефон.

Водитель уронил пробитую голову на руль. Рядом заливался кровью телохранитель. И только Бекас чудом оставался жив. Хотя пули роились со всех сторон.

Инстинктивно он пригнулся к полу, открыл дверцу, выскочил из машины. А по тротуару, огибая головную машину, к нему выдвигались пять автоматчиков.

Бекас не мог видеть их лиц. Пригнувшись к земле, он бежал со всех ног. Если бы у него было время и хватило бы смелости бросить взгляд за спину, среди автоматчиков он бы узнал Гвоздя.

Впрочем, он и без того знал, что это он. Охранник его предупредил…

Не охранник, а дебил! Полный кретин! Надо было сразу про Гвоздя сказать, а он жевал сопли…

Бекас бежал куда глаза глядят. Автоматчики его нагоняли. Стреляли ему вслед. Он все еще жив. Но это лишь вопрос времени. Еще немного – и он покойник. Он не видел силы, которая могла бы спасти его.

Навстречу неслись машины. Но ни одна не остановится, не закроет его от автоматного огня. А смерть все ближе, ближе…

И все-таки одна машина затормозила, пошла юзом, встала поперек дороги. И закрыла кузовом Бекаса. Это была красная «девятка». Не та ли, про которую говорил тупорылый охранник?..

Скрип тормозов был заглушен грохотом автоматных очередей. Бекас запрыгнул в «девятку». И увидел двух крепких парней. Они стреляли. По гвоздевским выродкам…

Да и сам Бекас может стрелять.

Бекас выхватил пушку и присоединился к стрелкам. Но стрелять было уже не в кого… На тротуаре в полста метрах от машины валялись трупы.

Парни обернулись к Бекасу. Он узнал их. Пыжик и Барсук. Самые крутые пацаны из его команды.

Если б не они, Бекас был бы сейчас трупом.

– Спасибо, пацаны, ввек не забуду! – чуть не прослезился он.

– Если бы Гвоздя завалили, а так за что «спасибо»? – раздосадованно махнул рукой Пыжик.

– Ушел, гад, – добавил Барсук. – В подворотню нырнул…

– Так давайте за ним!

Пыжик сорвал машину с места, свернул в переулок. Но, увы, Гвоздя и след простыл.

– Везучий черт… Но ведь и я везучий, да? – сказал Бекас.

А может, не так уж и много сделали для него эти пацаны? Может, его спасло исключительно собственное везение? Если бы они не появились, Бекас все равно бы ушел от Гвоздя. Ну, конечно, бы ушел…

И все-таки он благодарен Пыжику и Барсуку. Мало того, что они предупредили его об опасности, так они еще и предотвратили ее. Да как!

Бекас даже не знал, что можно так стрелять. Всего несколько выстрелов, и четыре трупа. Плохо, что только Гвоздь ушел…

– Шеф, уходить надо, – сказал Пыжик. – Менты могут нагрянуть. А у нас стволы паленые…

Бекас остался на переднем сиденье рядом с Пыжиком, Барсук сидел сзади. И что-то все ерзает на своем месте. Ну да, все правильно, ему нужно назад смотреть. Он, типа, за пулеметчика с тачанки.

Пыжик крутил баранку. Автомат ему не нужен. А Бекас не прочь был бы сменить свою «мухобойку» на более мощное оружие. Вдруг снова Гвоздь?

– «Калаш» свой дай! – потребовал он.

– Не надо, шеф, – покачал головой Пыжик. – Еще на ментов нарвемся, а ствол паленый. Мы эти стволы у гвоздевских одолжили. Они к нам на рынок приходили. Сырка хотели дождаться, чтобы… Замочить Сырка хотели…

– Хотели, и что?

– Так говорю же, автоматы мы у гвоздевских одолжили. А ты думаешь, они бы нам их так просто отдали? Валить их всех пришлось. Всех четверых. А от одного узнали, что Гвоздь на тебя засаду поставил. Ну и…

– И где этот урод?

Сзади еще сильней заерзал Барсук. Чего ему там неймется?.. Бекас даже хотел обернуться. Но слишком уж его интересовал разговор.

– Ласты склеил.

– Круто дела делаете, пацаны. Там четыре жмура, здесь четыре жмура. А козла Вакулу завалить не смогли…

– Так то ж в бою. А Вакула лежачий был…

И тут Бекаса осенила простая, но очень важная мысль. Если эти парни не могут завалить лежачего, то ни за что не выстрелят в спину. Они могут отбить любой накат. Но ни при каких обстоятельствах не тронут своего босса. Таким пацанам самое место в его личной свите. И это будет идеальный вариант…

А в спину есть кому стрелять… Бекас крепко задумался.

Кодлан Зосима обезглавлен. Срезана вся воровская верхушка. Бекас, конечно, капнет слезой на их похоронах, проклянет лютого мокрушника Гвоздя. Но его бойцы уже начнут накатывать на территории покойного Зосима, подминать под себя его охотничьи угодья. Будет стрельба, будет кровь. Но до тотальной войны дело не дойдет. Бекас обречен на победу. И с землями Гвоздя тоже будет без проблем. Значит, в самое ближайшее время он подомнет под себя весь город.

Но вряд ли он сможет спокойно почивать на лаврах. И все из-за Гвоздя…

Нет, сам по себе Гвоздь не так уж и страшен. Куда страшнее мысль, что таких Гвоздей может быть много. У этого ублюдка сорвало крышу, мозги переключились в режим беспредельной жестокости. Где гарантия, что не задымится шифер у кого-то другого? У того же Сырка, например. Что, если он захочет занять место Бекаса? Что, если решит ударить ему в спину?..

Может, уже в глубине сообщества зреет заговор против него? Что, если все авторитеты из его команды спят и видят себя на месте Бекаса? Что, если за ним уже сейчас идет охота?..

Бекас был явно чем-то озабочен. И даже не взглянул на Кирилла, когда выходил из машины. Сказал «пока» и был таков. Даже руки никому на прощание не подал.

Пыжик взял курс на выезд из города.

– Что-то с шефом не то, – сказал он. – Вроде сначала нормальный был. А сейчас, как фазу перемкнуло. Чумной…

– Это называется шок…

– Ну да, его ж чуть не замочили. Конкретный напряг. Любого переклинит… Ладно, базар-вокзал. Как там наш отморозок?

– В отрубе…

Кирилл еще раз глянул на пленника. Без сознания. Может, притворяется? Да вряд ли.

Еще до того как Бекас оказался в их машине, Пыжик шепнул ему на ухо насчет отморозка. Велел ни в коем случае не светить его перед шефом. Почему – не сказал. И сейчас Кирилл ждал объяснений.

– Как думаешь, Бекас его точно не усек? – спросил Пыжик.

– Сам же видел, он не в себе был. Куда ему что-то замечать.

– Тогда зашибись, если не заметил. А то вопросы бы начались. Что, как…

– Ты чего-то боишься?

– Боюсь. За себя боюсь, за тебя… Мы с тобой знаем, что Гвоздя на воров натравил Бекас. Как ты думаешь, Бекасу наша осведомленность понравится?

– Нет. И он постарается от нас избавиться.

– Шаришь, братан. Поэтому нам никак нельзя отдавать этого хмыря Бекасу.

– Что делать с ним будем?

– А что ты предлагаешь?

– Не знаю, – приуныл Кирилл.

Неужели им придется убить этого парня? Он хоть и отморозок, но живой человек. Они отказались убить Вакулу и после этого должны грохнуть этого… Как же так?

– Валить его надо, – голос Пыжика дрогнул.

Но решение все равно прозвучало достаточно твердо.

Они вывезли его в лес. Сбросили на землю. Пыжик достал ствол, протянул его Кириллу:

– Давай, Игорек.

Кирилл кивнул. Взял пистолет, взвел курок… А-а, была не была!

И в это время пленник очнулся. Уставился на него лопающимися от ужаса глазами. Страх искажал лицо, пережимал горло.

Он хотел что-то сказать, но из уст вырывался какой-то конвульсивный хрип.

Кирилл поднял пистолет, прицелился. Но выстрелить не смог, опустил руку.

– Не можешь? – сочувствующе спросил Пыжик.

– Не могу…

– Как же так, куча жмуров за нами. А этого кончить не можем…

– Так то ж в бою.

– В том-то и дело, – кисло кивнул Андрей.

И забрал у Кирилла пистолет. Сам наставил его на пленника. Палец лег на спуск. Но надавить на него не смог.

– Не могу, – мотнул головой Пыжик.

И тут его осенило.

– Надо его развязать…

Пыжик сам снял с него путы. Вытащил из машины автомат, протянул ему.

– Что ты делаешь? – изумленно спросил Кирилл.

– Да хочу, чтобы все по-честному!

– Сдурел?

Андрей на мгновение застыл как вкопанный. Собрался с мыслями. Отбросил в сторону автомат. Вытянул руку с пистолетом, наставил его на отморозка, зажмурил глаза и выстрелил…

За руль машины он садился с трясущимися руками.

– Может, я поведу? – спросил Кирилл.

– А? Что?.. Почему ты?.. Да нет, не надо. Со мной все в порядке…

Он закрыл глаза, сделал глубокий вдох. Выдохнул, тряхнул головой, восстановил дыхание.

– Все нормально, – повторил он.

И в самом деле, он уже не выглядел растерянным, подавленным. Нормальный парень, каким привык его видеть Кирилл… А может, уже и не совсем нормальный.

Жуткая боль резала нервы, выкручивала тело наизнанку. Но Гвоздь терпел.

Ему еще повезло, что Шуруп в свое время учился на фельдшера. Недоучился, зато в армии два года прослужил в полковой санчасти. У него в машине была хорошо укомплектованная аптечка и сумка с медицинскими инструментами. Как будто знал, что рано или поздно это пригодится…

Сегодня повезло не только Бекасу. Не только он чудом ушел от смерти. Гвоздь тоже сумел уцелеть под свинцовым ураганом. Как будто какая-то сила выдернула его из-под пуль, швырнула в подворотню. Правда, при этом он все-таки поймал пулю. Она засела в правом боку.

Было больно, из раны хлестала кровь. Но Гвоздь все же сумел проскочить через двор, затеряться в лабиринтах городских кварталов. Затем он по рации связался с Шуриком, который должен был ждать его в машине. Тот забрал его, вывез за город. И сейчас вытягивал из него пулю.

Вместо анестезина – бутылка водки. В зубах ветка – чтобы не закричать. А мучениям, кажется, нет конца и края…

Да, ему сегодня повезло… Но если разобраться, это не везение. Это катастрофа! И все из-за этих уродов – Пыжика и Барсука. Это они появились так некстати. Это они расстреляли его пацанов. Это они спасли Бекаса. Это они сломали все планы Гвоздя… Коз-злы!!!

Глава 11

Бойцы из бригады покойного Зосима подкатили с шиком. Впереди черный джип «Чероки», сзади, по флангам, два «БМВ-520». Круто!

Из машины высыпали неслабые на вид ребятки, все как на подбор в длиннополых куртках одинакового покроя. Глянцевая черная кожа, непроницаемые очки, грозно выдвинутые вперед подбородки.

Как по команде открылись багажники машин. В них оружие. Но за него хвататься пока никто не торопится.

Сначала должны перетереть старшаки. А там будет видно – стрелять или водку пить.

Кирилл не такой уж большой любитель выпить. Но от водки бы сейчас не отказался. В смысле, отпраздновать перемирие.

Но до перемирия далеко. Сырок и новый воровской вожак сверлят друг друга злыми взглядами. Не похоже, что они смогут договориться миром. Бойцы обеих команд напряжены. Их руки невольно тянутся к оружию. Но пока отмашки на пальбу никто не дает…

Спасибо Сырку. Облагодетельствовал он Кирилла и Пыжика. Не оставил без внимания их заслуги. Поднял. Очень высоко поднял. Аж до уровня рядовых бойцов нового убойного звена.

Только почему-то звеньевого с собой не взял. Оставил его у машин. И телохранителей там же бросил. А на сближение с Гамбитом идет под охраной Кирилла и Пыжика. С ними спокойней…

Лучше бы Кирилл оставался на вшивом рынке. Пусть даже рядовым контролером. Да, это позорная работа – торгашей обдирать. Зато убивать никого не надо… Надоела вся эта кутерьма. Сколько уже можно валить людей! Они же не деревья, а он не лесоруб… Если эта стрелка обойдется без крови, Кирилл на радостях надерется в стельку.

Гамбит был не один. С ним еще какой-то авторитет. И два бойца по бокам чуть сзади. Точно такой же расклад и у Сырка. Рядом с ним Шакура, его «правая рука». Кирилл и Пыжик в качестве телохранителей. Руки опущены вниз, чуть разведены в стороны. Оружия в них нет.

– Как твое здоровье, Гамбит? – с фальшивым радушием спросил Сырок.

– А тебе что, хочется, чтобы я здоровеньким скопытился? – нехорошо усмехнулся авторитет.

– Что за базары, родной? Мне твоя жизнь не нужна.

– А что ж тебе тогда нужно?

– Центральный рынок мне нужен… Слышал я, чечены в наш город мылятся.

– А при чем здесь чечены?

– Как при чем? Слабину они учуяли. Потому и мылятся… – Какие чечены? Какая слабина? Что-то не в тему базар.

– Да нет, брат, все в тему. Зосима нет, дяди Миши нет, Токаря нет, много кого нет. Одни вы остались. Сироты… А ты же знаешь, что с сиротами делают. При товарище Сталине их расстреливали. А вообще их в приюты сдают…

– Ну, мы не сироты. Так что расклады твои голимые… А насчет расстреливают… Ты чо, валить нас думаешь?

– О чем ты говоришь, родной? Какой расстреливать. Мы ж не изверги. Мы тебя чисто в приют определим. В смысле под свою крышу возьмем.

– Черепицы не хватит…

– Зато с бабками проблем нет… Короче, Центральный рынок ты не тянешь. И на все другое у тебя мощи не хватит. А чечены уже на подходе. Церемониться они не будут. Сразу валить будут, и без базаров. А мы вопрос миром хотим решить. Бабок вам даем. Чисто два «лимона». Два «зеленых» «лимона»!..

– Ни хрена себе! – чуть не присвистнул от удивления Гамбит. – И за какой хрен?

– За хрен пусть другие отстегивают. А мы за дело платим. Мы тебе бабки, а ты делаешь так, чтобы мы тебя долго-долго искали. Один «лимон» между своими пацанами поделишь, а один «лимон» себе возьмешь. И за бугор двинешь. Кстати, пацанов твоих мы можем к себе забрать. Чтобы без обид…

– Это получается, наша территория отойдет под вас? И это за каких-то два сраных «лимона»!

– Напрасно ты так. Сам знаешь, два «лимона» – жирные башли. Мы могли бы предложить в десять раз меньше. Но из уважения к памяти Зосима…

– Только давай Зосима трогать не будем… – поморщился авторитет. – Он и так в гробу переворачивается от твоих гнилых базаров… Нет, два «лимона» – это не бабки. Если нас не будет, вы с Бекасом весь город под себя возьмете. А это не два-три «лимона», это в сто раз больше…

– Ну какой в сто раз! Откуда в Пригорке такие бабки?

– Только по ушам ездить не надо. Они не казенные… Знаю я твоего Бекаса. Еще тот хват! Если он город возьмет, никто пернуть без его ведома не сможет… Да, кстати, я в тему не въехал, а где сам Бекас? Почему его здесь нет? Я что, мелко для него плаваю?

– Бекас?.. Бекас это, на больничном. Ты же знаешь, в него этот хренов отморозок стрелял, ну этот, который Гвоздь…

– Так он что, ранил Бекаса?

– Ну да, – без зазрения совести соврал Сырок.

– Куда, в задницу? – оскорбительно рассмеялся Гамбит.

– Ты бы за базаром следил.

– Да я-то слежу. И готов ответить… Короче, два «лимона» можешь засунуть себе в одно место. И передай своему в то же место раненному шефу, что я болт ложил на него самого и на его сказки про чеченцев! Не хрен вам на нашей земле ловить. Сосите чупс на своей территории!

Если Гамбит хотел задеть Сырка за живое, то это ему удалось. Бригадир в бешенстве закусил губу, сделал шаг вперед. И хотя он остановился, не довел дело до мордобоя, ситуация стала стремительно выходить из-под контроля.

Кирилл видел, как воровские бойцы схватились за оружие, ощетинились стволами. Бойцы из бригады Сырка сделали то же самое. Телохранители Гамбита тоже схватились за пушки. Поэтому им с Пыжиком пришлось работать на опережение. Стволы в их руках появились как по мановению волшебной палочки.

Один пистолет смотрел на Гамбита, другой на его спутника. Но их телохранителей это не остановило. Сырок и его друг Шакура также были взяты на мушку.

Малейшее неосторожное движение, и могла начаться кровавая бойня.

Но Гамбит, казалось, не обращает никакого внимания на страшную опасность.

– У меня все! – заключил он.

И с чувством собственного достоинства повернулся к Сырку спиной.

Но, как это ни странно, все оставалось без изменения. Оружие молчало. Но и прятать его никто не спешил.

Сырок медленно развернулся на сто восемьдесят градусов. Так же медленно направился к машине. За ним последовал Шакура.

Они шли под прицелами как минимум десятка стволов. Какие для этого нужно иметь нервы… Кирилл и Пыжик на слабую психику не жаловались. Но уходили они по-другому. Пятились назад, как раки. Они должны были прикрывать Сырка. И они делали это.

Гамбит первым сел в свою машину. К этому времени Сырок уже стоял у своего «мерса». Он подал знак, и его люди убрали оружие. И воровские «пехотинцы» также спрятали свои стволы.

Опасность миновала. Бойцы с обеих сторон облегченно вздохнули. И начали рассаживаться по машинам.

Сел в свой «Мерседес» и Сырок. Но выскочил из него, едва только тронулся с места джип Гамбита. За ним потянулись и все остальные. Оружие было у всех на руках. У всех автоматы, а у Сырка – гранатомет «муха». Он ловко стал на одно колено, быстро, но без суеты приладил трубу к плечу, прицелился.

Кирилл тоже умел стрелять из гранатомета. Но и он мог бы позавидовать этому выстрелу. Граната угодила точно в салон джипа. Мощный взрыв – грохот, клубы пламени, воздушная волна. Гамбит перестал существовать как биологическая единица.

И это было только начало. Бойцы Сырка с остервенением бросились расстреливать две оставшиеся машины. Автоматы били на поражение. И у зосимовской братвы просто не было шансов уцелеть в этом огневом смерче.

Кирилл тоже стрелял. Но его пули уходили выше машин. Он не хотел принимать участия в этом беспределе…

Сырок был доволен. И не скрывал этого.

– Все ништяк, пацаны. Все ништяк! Теперь город наш… Наш!..

Он взял мобильник, набрал номер, связался с Бекасом.

– Все в порядке, брат! – сообщил он Бекасу. – Проблемы решены. Вместе с Гамбитом… Ну да, всех до одного. А чего с ними церемониться?.. Это ты про кого?.. А-а, про этих… Да нормально держались… Хорошо, как скажешь… Ну все, до встречи!

Сырок сложил трубку, спрятал в карман. И обернулся к Кириллу и Пыжику:

– Сейчас к Бекасу едем. Хочет вас видеть. Именно вас двоих. Сечете?

Пыжик кивнул.

По пути в город братва избавилась от оружия. Выбросил свой ствол и Кирилл – хотя это было лишним. Его пуль нет ни в одном трупе.

Машины подъехали к офису, в котором заседал Бекас. Не дом, а крепость. Толстенные стены – танком не прошибешь. На окнах тройная защита – решетки, стальные жалюзи, плотные, сдвинутые шторы. Высокий забор с колючей проволокой поверху. За подступами к зданию следили камеры наружного наблюдения.

Во двор мог заезжать только Бекас. Даже Сырку пришлось оставлять машину возле входа.

В здание можно было зайти только через специальную арку металлоискателя. Даже если бы у Кирилла был ствол, он не смог бы его пронести.

Сырок оставил их в приемной, сам же скрылся в кабинете Бекарского.

– Чай? Кофе? – с дежурной вежливостью осведомилась секретарша.

– Водки! – попросил Пыжик.

Видимо, красотка уже привыкла к таким заказам. Поэтому безо всякого достала из бара бутылку «Абсолюта», наполнила рюмку. Подавать на подносе не стала. Не тот случай. Просто поставила на стол.

Пыжик выпил, не закусывая. Плюхнулся в кожаное кресло, утонул в нем. Кирилл устроился на диване. Мрачные мысли будоражили воображение.

Зачем Бекас вызывает их к себе?.. Они знают, какое отношение имел Бекас к смерти Зосима. И это каким-то образом стало известно самому Бекасу. Сейчас их отведут в подвал здания, грохнут и зальют цементом. «И никто не узнает, где могилка моя…»

Может, Бекас собирается отблагодарить их за то, что они спасли ему жизнь? Один уже отблагодарил – чуть под пули зосимовской братвы не подставил.

Время шло, а Сырок все не появлялся. Может, договариваются с Бекасом, как лучше покончить с ними: или в лесу закопать, или на корм рыбам отправить…

Секретарша сидела за столом. Делала вид, что увлеченно играет в компьютер. А на самом деле нет-нет да посматривала в их сторону. Похоже, девчонку задевало, что Кирилл и Пыжик не обращают на нее внимания. Может, они ей нравятся… Нет, пусть ей нравится Пыжик. Пусть у них будет любовь. Тогда Настя достанется Кириллу…

Он попытался сосредоточиться на мыслях о Насте. Но не получилось…

Наконец дверь в кабинет открылась и появился Сырок. Нельзя сказать, что он был очень довольным. Но и расстроенным его не назовешь.

– Давай, братва, вас шеф ждет… А я пока с Анжелочкой полюбезничаю!

– Ну что вы, Александр Васильевич… – кокетливо осерчала она.

«Она не такая, она ждет трамвая…» Кстати, в бригаде Сырка есть браток по кличке Трамвай. Еще то чудище. Вряд ли Анжелочка захочет на нем прокатиться…

Впрочем, это ее дело. Пусть на ком хочет, на том и катается. А Кирилла ждет… неизвестно, что его ждет. Может, пуля?

Похоже, Пыжика терзали те же мрачные мысли. Но если он чего-то боялся, то внешне это никак на нем не отражалось. Кирилл тоже старался сохранять невозмутимый вид.

Бекас сидел за рабочим столом. Навстречу им не поднялся – не тот уровень. Он просто поприветствовал их кивком головы и жестом руки разрешил присесть.

– Ну как вам у меня нравится? – расслабленно спросил он.

– Пять баллов, – кивнул Пыжик.

– Анжелочка как?

– Прелесть, – ответил Кирилл.

Бекас внимательно наблюдал за ними. И мысленно делал какие-то выводы. Как будто от правильности ответов зависела их жизнь.

– Смотреть можно, руками трогать нельзя, – непонятно зачем предупредил он.

Кирилл и Пыжик молча кивнули. Мол, понимают, что эта игрушка не для них. Только к чему этот разговор?..

– Вы, пацаны, в курсе, что Гвоздь завалил почти всех моих телохранов? – сменил тему Бекас.

Кирилл облегченно вздохнул. Теперь он понял, зачем их сюда вызвали. Они должны будут найти и наказать Гвоздя… А потом их накажут самих. Если Бекас решит, что они в курсе, кто и почему завалил Зосима…

– Да уж знаем, – кивнул Пыжик.

Ему тоже не нравились эти предисловия. Но, как и Кирилл, он прятал растущее раздражение.

– Кто ж меня теперь охранять будет, а?

Кирилл пожал плечами. Откуда ему знать?

– Не знаете… А я знаю… Вы меня охранять будете. Вы! Ты, Пыжик, и ты, Барсук!.. Или вас такой вариант не устраивает?

– А мы что, имеем право на выбор? – бесстрастно спросил Пыжик.

– Куда поставишь, там и будем стоять, – сказал Кирилл.

Он сумел сохранить невозмутимость. Хотя предложение Бекаса его приятно удивило. Случилось то, к чему он так стремился с начала своей бандитской карьеры. Быть телохранителем Бекаса – значит, знать пусть не о всех, но о некоторых темных его делишках…

– С одной стороны, правильно, – одобрительно посмотрел на него Бекас. – А с другой… Быть моим телохранителем – это очень серьезно. За любую оплошность я спрашиваю очень жестоко. Очень и очень жестоко. Вы меня понимаете?

Бекас мог бы не подкреплять свой вопрос пронзительным угрожающим взглядом. Кирилл и без того знал, что ждет его за любую промашку. Их с Пыжиком пощадили, когда они отказались убивать Вакулу. Теперь же за строптивость их ждет только одно наказание – могила без креста.

– Да понятно, – согласно кивнул Пыжик. – Не первый год замужем… За косяки спрос конкретный, тут без разговоров. Вопрос в другом. Ты думаешь, мы потянем? В смысле, мы ж никогда телохранами не были…

– Кто меня от Гвоздя отбил?

– Да мы вроде…

– Стреляете классно, машетесь конкретно. И с ментами не дружите. Или дружите?

– Гонишь, да? – искренне возмутился Пыжик. – Дружить с ментами после того, как они нас через пресс-хату на киче пропустили?..

– И Вольника из-за них потеряли, – поддержал его Кирилл. – С ментов спросить бы надо… А вообще…

– Что вообще? – поторопил его Бекас.

Все это время он внимательно наблюдал за ними. Как будто хотел выявить фальшь в их ответах или, наоборот, развеять последние сомнения на их счет.

– А вообще нам с ментами воевать ни к чему. Мы же не уголовники какие-то…

– Точно, не уголовники, – довольно осклабился Бекас. – И ментов нам бояться нечего, гы-гы. И мы даже можем с ними дружить. В пределах разумного, само собой… Да, кстати, мы и в самом деле не уголовники. Я – уважаемый в городе человек, солидный бизнесмен. Кто с этим поспорит?

– Кто спорит? О чем ты говоришь?

– Так вот, я уважаемый человек, – уже без всякой иронии сказал Бекас. – Бизнесмен. И вы уже не пехота. Вы телохранители уважаемого человека. Поэтому, будьте добры, называть меня на «вы» и по имени-отчеству…

– Да это без проблем… – легко согласился Пыжик. – Значит, мы уже официально ваши телохранители?

– Можете считать, что да.

– Это, конечно, не хило… Только это… что мы с этого будем иметь?

Все правильно, Пыжик – бандит не по зову души. Он всего лишь наемный легионер. Он мастер своего дела. Ему нравится быть крутым. Но, как всякий наемник, он воюет только за деньги…

– Сразу видно, деловой человек, – усмехнулся Бекас и полез в ящик стола.

Как будто собирался достать пистолет. Но вместо этого выложил на стол две пачки зеленых банкнот.

– Это подъемные, – с видимой небрежностью пояснил он. – По штуке баксов. Плюс премия. По пять штук. Итого по шесть тысяч на брата, нормально?

– Жить можно, – кивнул Пыжик.

– В месяц будете иметь две штуки баксов.

– Не слабо.

– Тогда ставим точку. Сегодня можете отдыхать, а завтра в девять утра быть здесь. Вопросы?

– Кто вопросы задает, тот по службе не растет, – усмехнулся Кирилл.

– Или растет, но только вниз, в землю, – осклабился Бекас. – Значит, вопросов нет. Тогда гуляйте… Хотя обождите. Насчет Анжелочки все уяснили?

– Руками не трогать! – отрапортовал Пыжик.

– Вот-вот, не влезай – убьет… Я за нее башку оторву, понятно?..

Бекас как будто вспомнил о чем-то, спешно нажал на какую-то кнопку. На мониторе перед ним высветилась приемная. Анжелочка сидела в своем кресле у компьютера. А совсем рядом, прямо на столе, мостился Сырок. Изображение не отличалось четкостью и подано не с того ракурса. Поэтому с первого взгляда могло показаться, что Анжелочка доказывает Сырку, что в его штанах – мин нет.

Никакого разврата на рабочем месте не было. Но Бекас встрепенулся. Взгляд налился злобой, брови хмуро сошлись на переносице.

– Козел… – едва слышно процедил он сквозь зубы.

И пристально посмотрел на Пыжика.

– Ты мне точно скажи, Саша не предлагал вам на себя работать?

– Как это не предлагал? Предлагал. Чисто на боевое звено поставил…

– Кем? Простой пехотой…

– Ну, не простой… Ну да, пехотой…

– Вот так, пехота, вы ему шкуру спасли, он вас хрен поднял… Не уважает он вас…

Голос Бекаса едва уловимо дрожал. Он нервно крутил в пальцах зажигалку. Сам на Сырка злится и других озлобляет… Не должен он себя так вести. Даже если имеет что-то против своего бригадира. Но, видно, слишком задел его Сырок за живое. И Бекаса понесло…

– Говорю вам, пацаны, не уважает он вас. Типа гноит…

А сам Бекас как бы хороший. Он-то их отблагодарил как следует. Теплое местечко в своей свите, подъемные, премиальные и все такое прочее… Только не за них с Пыжиком он переживает. За себя, за свою шкуру. И вовсе не на теплое местечко попали Кирилл с Андреем. Можно сказать, они просто попали. Уж они-то знают, что Бекас вышел на тропу войны. Одержана первая крупная победа. Группировка покойного Зосима понесла серьезные потери. Но не факт, что этим все и закончится. Воровские бойцы нанесут ответный удар. И, возможно, не один. Первым делом они попытаются убрать Бекаса. И кому тогда принимать на себя удар? Правильно, Кириллу и Пыжику… Да, облагодетельствовали их, ничего не скажешь.

– И вас ко мне отпускать не хотел… Да только кто его спрашивает… Короче, пацаны, установка такая. С Сашей вы никаких дел больше не имеете. Теперь я вам отец родной…

Кирилл знал, почему Сырок вдруг впал в немилость. Дело даже не в секретарше. А в том, что на разборки с воровскими пацанами выезжал Сырок. А вообще, с Гамбитом должен был разговаривать Бекас. Но тот как бы спрятался за спину своего бригадира. А это – слабина. Пусть он сам так не считает, но братву не обманешь. Сила бандитского сообщества держится на авторитете вожака. И этот вожак может потерять власть, если на него набросится более сильный волк. И таким волком может оказаться Сырок. После разгрома гамбитовской бригады он значительно прибавил в авторитете. И в случае чего мог претендовать на место главаря. Это Бекасу и не нравилось.

Шашни Сырка с Анжелочкой – показатель того, что бригадир кладет на своего босса с прибором. Потому Бекас и злится. И, возможно, мысленно уже ищет Мышку, которая могла бы прогрызть дырочку в Сырке. Чтобы решить проблему, достаточно всего одной дырочки – калибра семь шестьдесят два или пять сорок пять. Девять миллиметров – тоже не самый худший вариант…

Вот они, бандитские джунгли. Кирилл оказался в самом логове звериного вожака. И, возможно, станет свидетелем схватки двух волков и массы других кровавых событий. Что ж, именно к этому он и шел. За это он и боролся… Как бы не напороться…

– Давайте, пацаны, отдыхайте. А завтра вас ждут великие дела… Бабки вы взяли? – уточнил Бекас.

– А то как же, – кивнул Пыжик.

– Оттянуться есть на что, класс. Мне бы ваши заботы… Кстати, вы сейчас где обитаете?

– На Павловской. У Красногвардейского рынка…

– Далеко… Вам бы где поближе хату снять.

– Снимем, не вопрос.

– Если нормально покажете себя, скоро у вас будут свои хаты, отвечаю. Ну все, пацаны, сдернули. До завтра!

Бекас привстал со своего места, пожал на прощание каждому руку. Мол, смотрите, как я вас уважаю.

Они вышли из кабинета и сразу наткнулись на Сырка.

– Все нормально? – спросил он.

– Да, все путем, – кивнул Пыжик.

И, не останавливаясь, двинулся на выход. Хотя Сырок вроде бы и не прочь был с ними поболтать.

Кирилл тоже не стал останавливаться. И ситуацию сглаживать не собирался. Может, сам по себе Сырок и неплохой человек. Но Кирилл не мог уважать человека, который мог стрелять в спину людям. А именно так он поступил с Гамбитом и его людьми…

– Ну и как тебе все это нравится? – на улице спросил Пыжик.

– Не знаю, – пожал плечами Кирилл. – Может, и хорошо, что Бекас взял нас к себе.

– Конечно, не плохо. Теперь мы элита… – Пыжик запнулся. Уже без всякого восторга добавил: – Элитные халдеи… Зато как Бекас живет, да? Человек! Бабок валом, отпадный офис, Анжелочка – у-уф, пальчики оближешь… Вот как жить надо!.. Ничего, может, и нам счастье подвалит…

Со стороны могло показаться, что Пыжик разговаривает не с Кириллом, а с самим собой.

– Это все только начало, Игорек. Если все будет путем, Бекас нас поднимет…

– А пуля опустит, – усмехнулся Кирилл.

– Что за похоронные настроения, брат? – удивленно посмотрел на него Пыжик. – Не надо бояться пуль. Пусть они сами нас боятся… Будем держать ушки на макушке, все будет хоккей!.. Ладно, хорош трендеть. Давай хату искать… Вон домина стоит, – показал он на двенадцатиэтажную «свечку».

Неплохой дом. Смотрится свежо, аккуратно. И от офиса совсем недалеко. Каких-то сто метров по прямой.

– Ты думаешь, нас там ждут? – спросил Кирилл.

– Кто ищет, тот всегда найдет!

И ведь как в воду Пыжик смотрел. Еще на подходе к дому они натолкнулись на доску объявлений. А там – «сдается трехкомнатная квартира…». Именно в «свечке». Приписка «дорого» Пыжика явно не смутила. Он достал мобильник, связался с хозяином, переговорил.

– Я же говорю – на ловца и зверь бежит, – самодовольно усмехнулся он, пряча трубу. – Короче, пятьсот баксов в месяц.

– Фью! – присвистнул Кирилл. – Не слабо!

– Да ты чо, в самый раз! Там ремонт, телефон, мебель. Все путем, короче… А потом пятьсот на три делится. С тебя двести, с меня двести и с Людки – сто…

– Подожди, я не понял, при чем здесь Людка?

Пыжик смутился, отвел в сторону взгляд.

– Ладно, пусть с нас по двести двадцать пять, а с нее – полтинник, – переиначил он.

– С чего она вообще должна платить? – непонимающе смотрел на него Кирилл. – Мы ж ее силком к себе не тянули.

– Ну, бабки-то у нее есть. И еще заработает…

– Какой заработает? Где, на панели? А Гвоздь?.. Мы же сами ее под свою крышу взяли.

– Слишком добренькие… Мы что, бюро добрых услуг?

– Андрюха, я что-то тебя не понимаю. Что с тобой?..

Пыжик до отказа наполнил легкие воздухом, с закрытыми глазами медленно выдохнул его. Вроде как виновато глянул на Кирилла.

– Сам не знаю, что на меня нашло? Жаба душить начала, что ли…

– Ты это, жабу давай выгоняй. А то еще сдуру и Настю на панель выгонишь…

– Ну, Настю-то я не трону… А вообще…

– Что вообще?

– Да ничего… Короче, дело к ночи. Давай обустраиваться…

Пыжик дружески хлопнул Кирилла по плечу и вместе с ним зашагал к дому. Это был все тот же парень, которым привык его видеть Кирилл. И все-таки это был уже другой Пыжик. Какая-то ржавчина появилась в его душе.

Хозяин квартиры подъехал к дому на «Опеле» явно не первой молодости. Но все-таки иномарка. И сам надутый, как индюк.

– Нормальная квартира, пацаны, – на слегка приблатненной волне начал он. – А то, что дорого… Так это – центр города, телефон, все такое… Народ у нас дикий. До халявы охочий. Как будто не понимают, что за все надо платить…

– Ты это к чему? – спросил Пыжик.

Ему явно не нравилось это словоблудие. И мужика за крутого никак не хотел принимать.

– Да уже месяц хату сдать не могу. Дорого, говорят… Может, с вами повезет, а?

Квартира находилась на девятом этаже. Высоковато. Подъезд чистый, дерьмом собачьим не воняет. Неплохо. Дверь в квартиру стандартная – деревянная. И замок самый обыкновенный.

– Ты знаешь, кем я раньше работал? – непонятно зачем спросил у хозяина Пыжик. – Слесарем я работал. Пятый разряд… Хочешь, я за пять секунд этот замок вскрою…

– Да ну, зачем? – забеспокоился мужик. – Я лучше ключом… А если замок не нравится, можете поменять, я не против…

Вряд ли эта квартира стоила пятьсот долларов в месяц. Но Кириллу здесь понравилось. Светло, просторно, косметический ремонт, приличная мебель. Только телевизора и видика не хватает. Вместо него на высоком столе у окна стоял стул.

– Это что, прикол? – спросил Пыжик.

– Да нет, – удивленно пожал плечами мужик. – Сам не понял…

Он убрал со стола стул, поставил его на место.

– Ну что скажете? – заискивающе спросил он.

– А то и скажем, – Пыжик небрежно достал из кармана пачку баксов, отсчитал пять сотенных бумажек.

– А за полгода вперед не можете?

– Я не знаю, что завтра со мной будет, а ты полгода… За месяц будем платить.

– Хорошо, хорошо…

Мужик потянулся к деньгам. Но Пыжик убрал их из-под самого носа.

– Сначала документы на хату. И паспорт…

С документами все было в порядке. Мужик сдавал внаем свою собственную квартиру. Пыжик отдал ему деньги и выставил за дверь.

– Не слабо здесь, да, Игорек? – расхаживая по комнатам, спросил он. – Мы с тобой в этой комнате, девчонки в этой… Слушай, давно пора по парам разбиться…

– Я не против, – кивнул Кирилл. – Ты с Людкой, а я…

– Э-э не, Настю я тебе не отдам… Слушай, ну и попали мы с тобой в ситуацию. Прямо чешуя какая-то… Ничего, разберемся…

Он подошел к кухонному окну, глянул вниз.

– Не кислый вид… И офис как на ладони… Ну, точно, как на ладони… Постой-ка, постой…

С озабоченным видом он перешел из кухни в зал, поставил стул на стол, раздвинул занавески.

– Не нравится мне это, – пробормотал он.

Поставил локоть на стул, взял в руки невидимую винтовку, приставил ее к плечу, прицелился.

– Ты понял? – спросил он у Кирилла.

– Да уж не дурак.

Если кто-то задумал грохнуть Бекаса, то лучшей позиции для снайпера и не придумаешь.

Пыжик выскочил из комнаты, открыл входную дверь, прилип взглядом к скважине замка.

– Кто-то отмычкой работал, – закрывая дверь, сказал он. – Следы совсем свежие… Улавливаешь?

– Кто-то здесь уже был, – кивнул Кирилл. – И огневую позицию подготовил…

– То-то и оно… Так, сейчас, сейчас…

Пыжик все никак не мог успокоиться. Заглянул под диван в зале, перерыл все в шкафу. И наконец нашел то, что искал, – снайперская винтовка, обвернутая мешковиной, лежала в бельевом отсеке дивана.

Он расчехлил «СВД», навел ее на офис.

– Слов нет, одни эмоции, – усмехнулся он и протянул винтовку Кириллу.

В своем кабинете Бекас был не уязвим для снайпера. И на улице его не подстрелишь. Вроде бы хитро все задумано. Он садится в свою машину во внутреннем дворике и только после этого выезжает за ворота. Считается, что дворик защищен оградой. Считалось… С высоты девятого этажа дворик просматривался хорошо. Снайпер запросто мог выстрелить в тот момент, когда Бекас будет садиться в машину.

– Две-три секунды у него в запасе будет, – решил Пыжик. – Этого, конечно, мало. И расстояние не маленькое… Значит, снайпер – большой профессионал… Только заказчики – жадный народ. Пятьсот баксов пожалели. Могли бы и отстегнуть за хату. Тогда бы они точно не засветились…

– Квартира месяц пустовала. Кто ж знал, что мы именно сегодня вселимся?

Они могли бы и дальше рассуждать на эту тему. Но помешал звонок. Кто-то пришел к ним в гости.

– Кто это может быть? – спросил Кирилл. – Может, хозяин?..

– Хрена ему здесь делать? – перешел на шепот Пыжик.

– Может, забыл чего?

– Может быть… Но открывать не будем.

Они положили винтовку на место. Спрятались сами.

Звонить в дверь перестали. В замок сунули отмычку, послышался щелчок. Дверь открылась. И тут же закрылась. В комнату зашел человек в кожаной куртке и черных непроницаемых очках. Остановился. Оглянулся по сторонам. Даже принюхался…

Кирилл сидел в шкафу. Дверца была слегка приоткрыта. И он мог наблюдать за незваным гостем. А тот как будто почувствовал его взгляд. Встрепенулся и сунул руку под куртку. Еще секунда, и он выхватит ствол, пустит его в ход. Но эта секунда работала на Кирилла. Он пулей выскочил из шкафа, толкнул киллера в грудь.

А сзади на него напрыгнул Пыжик. Сбил его с ног, уложил на пол, заломил руки за спину.

– Пус-сти, с-сука! – прошипел киллер.

– Ага, сейчас! – ликовал Пыжик.

Кирилл помог ему. На пару вместе они связали его по рукам и ногам, затащили в комнату.

– Говорить будем? – спросил его Андрей.

Пленник молчал.

– Кого завалить хотел?

Снова тишина.

– Бекаса?.. Слушай, ты партизана из себя не строй! Давай колись!

– А то что? – усмехнулся киллер. – В пресс-хату сунешь?

– Эй, ты чо, за ментов нас держишь? Так мы не менты.

– Ничего не скажу!

– Ух ты, грозно-то как!.. Ты вообще кто такой? Кто за тобой стоит?

– Я сам по себе, понял?

– Ты не блатной, нет. А на блатных пашешь, как это понять?

– А как хочешь, так и понимай…

– Ага, на блатных пашешь!

– Кто тебе такое сказал?

– Сам сказал… Короче, кто тебя нанял? Кто конкретно?

– Да пошел ты!

– Зря ты так, – как на неразумного дитя посмотрел на него Пыжик.

И со всей силы врезал кулаком в живот.

– Сколько хочешь бей, – прохрипел пленник. – Ничего не скажу… А смертью не пугай, все равно мне крышка…

– Слушай, хорош целку из себя корчить. Все равно ведь распакуют… То хоть умрешь как человек. А так по кускам резать будут…

– Тебя же послали. Чего не идешь?

Пыжик зло скривил губы. На этот раз он ударил киллера кулаком по яйцам. Бедолага чуть не родил от сумасшедшей боли.

– Зачем он тебе нужен? – нахмурился Кирилл. – Мы свое дело сделали. Теперь пусть им Бекас занимается…

– И то верно, – нехотя согласился Пыжик и взялся за телефон.

Через десять минут после разговора в квартиру вломились дюжие хлопцы прямоугольной формы. Передали пламенный привет от Бекаса, забрали пленника, винтовку и потащили его в офис. Там его ждал глубокий, холодный подвал. Кирилл почему-то не сомневался, что там ему развяжут язык в два счета…

Кирилл не удивлялся тому, что им так легко удалось взять киллера. Есть такое понятие, как закон подлости. Плохо, когда он работает против тебя. Но в этот раз он сработал против киллера в их с Пыжиком пользу.

На новой квартире девчонки освоились в момент. С ходу взялись за ведра, тряпки. К ночи все здесь сияло чистотой и порядком. А утром Кирилла и Пыжика ждал отменный завтрак.

Настя – свежая, опрятная. И как всегда чертовски красивая и сексуальная. И при этом ничья…

После завтрака они собрались уходить. Ровно в девять нужно было находиться в приемной.

– Когда вас ждать? – спросила Настя.

– Не знаю, – пожал плечами Пыжик. – Трудно сказать, когда нас отпустят…

– Но ты нас обязательно жди, – улыбнулся Кирилл.

Она мило улыбнулась ему в ответ. Пыжику это явно не понравилось. Он метнул на Кирилла недовольный взгляд. Но ничего не сказал.

В приемной их встретила Анжелочка. Не девушка, а сама беспристрастность. Хотя бы улыбнулась им в знак приветствия. Наверное, вставил ей вчера Бекас за шашни с Сырком. И в прямом смысле, и в переносном.

– Николай Павлович будет только после обеда, – холодно сказала она.

– А что ж нам делать? – спросил Пыжик.

– Вам надо проехать в ателье, – она назвала адрес. – Там с вас снимут мерку. И будут шить костюмы…

Сам Бекас предпочитал ходить в кожанке. И у его телохранителей такой же кожаный прикид. Но бывали случаи, когда Бекас носил костюмы строгого покроя. И телохранители должны соответствовать… Значит, их с Пыжиком точно зачислили в штат личной охраны.

В ателье их ждали. Приняли, как особ царской крови. Сняли мерки, заверили, что все будет в лучшем виде. Обратно в офис они возвращались на такси.

– Не слыхали, вчера ночью стрельба в «Солнечном» была? – спросил словоохотливый таксист.

– Не слыхали, а что за стрельба? – живо заинтересовался Пыжик.

– Восемь трупов. Из них две официантки. Их-то за что?

– Опять бандюки шалят?

– А то! Мужики говорят, это Зосима добивают…

Удивляться нечему. Как известно, таксисты – самый осведомленный народ. Даже бабкам базарным фору дадут.

– Так его ж вроде уже того…

– Ну, его-то да, похоронили. А люди-то остались… Говорят все, теперь в городе один хозяин.

– Потапов, что ли?

– Мэр наш?! – презрительно скривился мужик. – Да какой он на хрен хозяин? Шутка ли, как при немцах живем. Там стреляют, там стреляют. Полный беспредел!.. Может, теперь все успокоится? Говорят, теперь на город один хозяин. Бекас!

– Ну ты, мужик, даешь? Как может птица быть хозяином города?

– Какая птица, темнота! Бекас – это человек. Бекас… Бекас – это сила!..

– Да ну!

– Вот тебе и ну!.. Может, хоть при нем бардака не будет…

Ну вот, дожил великий русский народ. Раньше от партии, от союзных и местных властей ждали хорошей жизни. Сейчас возлагают надежды на бандитов, у которых руки по локоть в крови. Имя Бекас упоминается с благоговейным трепетом. Еще начать перед ним преклоняться, и тогда будет полный порядок. Полный бандитский порядок. Глядишь, со временем Бекарский Николай Павлович сам станет мэром города или губернатором области. А может, его изберут депутатом Государственной думы. А там и в Кремль на важный пост продвинут. И неизвестно, сколько там, в Думе и в Кремле, будет таких вот Бекарских… Да, дожила страна…

В офисе Бекас появился после обеда.

Он не вошел, а ворвался в приемную. Широкий, стремительный шаг, взрывная энергия в каждом движении. Он явно был чем-то сильно возбужден.

Вслед за ним шли два «шкафа» с пуленепробиваемыми фейсами. На Кирилла и Пыжика они посмотрели уважительно, молча кивнули им. А вот Бекас молчать не стал.

– А-а, это вы! – как родным обрадовался он своим новым телохранителям. – Заходите, заходите!.. Анжелочка, кофе!.. Хотя какой, на фиг, кофе! У меня текила есть!

В кабинете он с ходу вытащил из бара бутылку мексиканской водки, скрутил крышку. Самолично выставил перед Кириллом и Пыжиком хрустальные рюмки, наполнил их.

– За удачу, пацаны!

Сам он пил прямо из горла. Как будто хотел показать, что сегодня ему плевать на всякие там приличия и условности…

Бекас осушил полбутылки, вместо закуски взял сигарету, зажег, жадно затянулся. Откинулся в кресле, водрузил ноги на стол. Сейчас он хотел казаться крутым американским гангстером. И это у него получалось.

– Такие дела, пацаны! Сегодня у нас двадцать третье июня… Сорок первого года!.. Чего смотрите? Думаете, шифер дымит? Не, пацаны, сегодня реально второй день войны. Вчера Гамбит пал смертью храбрых. Каленого с его пацанами завалили… Бедняга Зосим в гробу, бля, переворачивается. Теперь, пацаны, некому за его землями смотреть…

Интересно, а когда самого Зосима валили, это какой день войны был? Или это всего лишь подготовка к войне… Впрочем, это все уже не важно. Бекас действительно напал на «чужую» часть Пригорска, как Гитлер в свое время – на Советский Союз. И уже, можно сказать, разгромил «войска» покойного Зосима… А сколько при этом крови пролилось? И ведь не только братков. Если верить таксисту, застрелили двух официанток. И все ради того, чтобы Бекас полностью подмял под себя город. У него амбиции, а у людей горе. У этих двух женщин остались матери, дети, мужья. А Бекасу по барабану. Он радуется. Он сегодня герой…

На душе у Кирилла было тошно. Как ни крути, а он тоже причастен к этим кровавым событиям.

– Вы что-то не то говорите, Николай Павлович, – фальшиво удивился Пыжик. – Как это некому за землями Зосима смотреть? А вы? Разве вам не дорога память покойного?

– О! Братуха, знал бы ты, как дорога! – развеселился Бекас. – Придется взять на себя этот непомерный груз… Войну мы начали, пацаны. И, можно считать, почти закончили. Кого нам бояться? Один Маркел после Зосима остался. Так это тьфу! Бродяг в городе нет. Гвоздь всех выбил… Гвоздь, гад, всех завалил. А предъяву на всех нас могут бросить. Только и это все туфта, пацаны!

Бекас сделал еще несколько глотков, крепко затянулся. Продолжил:

– В Москве сейчас буча конкретная. Воров там валят – только держись. Смута, короче… Воры, базара нет, отобьются. А может, и нет… Короче, им сейчас точно не до нас. Так что можно жить спокойно. Хотите жить спокойно, пацаны?

– Покой нам только снится, – усмехнулся Пыжик.

– Точно, пацаны, покой нам только снится. И вообще, кто покоя ищет, тот его найдет. На кладбище… А нам такой покой на хрен сдался, да, пацаны? Поэтому забыть про покой надо. И действовать, действовать… Я к чему об этом, пацаны? Мы сейчас тут сидим, кофеи… в смысле водку гоняем. А вся наша пехота с ног сбивается. Типа, оккупация… А как вы хотели? Все, что под Зосимом было, теперь ко мне отойти должно. А сам по себе даже прыщ не вскочит. Такие вот дела, пацаны…

Бекас осушил всю бутылку, отшвырнул ее в угол. Прикурил новую сигарету, одной затяжкой сжег ее чуть ли не наполовину.

– Вы счас, типа, слушаете меня, типа, и думаете, типа, когда я вам, типа, «спасибо» скажу… Спасибо вам, пацаны! Опять меня выручили. Или снова? Какая в пень разница… Короче, ввек не забуду… Вы думаете, пацаны, я такой щедрый? А хрена, жену родную за копейку удушу. Ну, не за копейку вообще-то…

Похоже, Бекаса развезло. И язык заплетается, и мысли.

– Короче, я это к чему? А к тому, что бабками я не швыряюсь. Все чисто для дела. Дебит-кредит, туда-сюда. Вам вот не хило отстегнул. Потому что вы мне жизнь спасли. И что? Вы снова меня выручили. Киллера вот взяли… Получается, я бабки реально за спасение своей души поставил… А жизнь продолжается, пацаны… Короче, есть вариант. Чисто для вас приберег. Фирма тут есть одна конкретная. Под Зосимом была. Сейчас, типа, бесхозная. Надо под себя брать. Знаете что, я вам ее отпишу. Налог на фирму поставите – три копейки с навара. В смысле тридцать процентов. Слам делите пополам. Одна половина чисто в наш общак, вторая – чисто вам. С процентов жить будете, пацаны. А фирма жирная. Так что считайте, вам крупно повезло… Только не думайте, что я такой добренький!

Глаза Бекаса хищно сузились, взгляд помутнел, наполнился жадностью и злобой.

– Если вдруг что не так, я с вас конкретно спрошу. Секир-башка, и все дела… Так что никогда… Запомните! Никогда не злите меня! А то… Короче, вы меня поняли?

– Да поняли, босс! – кивнул Пыжик. – Да мы за тебя!..

– Вот, пацаны, этого я от вас и жду, – снова подобрел Бекас. – Чтобы вы за меня грудью на пулемет!.. А не слабо вы вчера хатенку сняли. Как в жопу смотрели, да?.. Знаете, кого мне мокрушник сдал? Знаете, кто меня завалить хотел?

– Зачем спрашиваете, шеф? Вы покажите, кто. А мы все сами сделаем. – Пыжик многозначительно провел пальцами по горлу.

Взгляд темный, жестокий… Неужели ради Бекаса он в самом деле готов перерезать глотку любому?.. А почему нет? Это Кирилл – мент. А Пыжик – бандит. Он с Бекасом заодно. И до конца… Да, Пыжик – бандит. Но ведь раньше он не мог исполнить «заказуху». А сейчас готов и на это… Чернеет душа…

– Растешь, пацан! – обрадовался Бекас. – Так держать!..

Теперь Пыжик в его глазах был не просто телохранителем – машиной для исполнения самых грязных замыслов… Но ведь Пыжик не такой. Он честный, порядочный парень… Был. Нет, он остается им. И зря Кирилл возводит на него напраслину…

– Короче, пацаны, – заключил Бекас. – Послезавтра с ранья быть здесь. Жору и Тумбу смените. Они уже совсем замылились… А сегодня-завтра фирмой занимайтесь. Адрес нарисую. И пацанов дам. Зеленая пацанва, пять рыл подзаборных. Надо их в деле посмотреть… Лохов развести сумеете?

– Даже не разговор, – кивнул Пыжик.

Бекас нажал на кнопку интеркома, вызвал к себе Анжелочку. И десяти секунд не прошло, как она уже стояла возле него.

– Фирма не слабая, – сказал Бекас. – «Запад» называется. С Запада к нам всякую хрень гонят. Тачки, компьютеры, телевизоры…

Импортные автомобили, компьютеры, бытовая техника… И это Бекас называет хренью? Похоже, он в самом деле хорошо набрался… Точно, водка смазку в голове растворила, шарики не хотели стыковаться с роликами. Бекас привлек к себе Анжелочку и бесцеремонно запустил руку под юбку. Мало того, задрал ее чуть ли не до пупка. Выставил на обозрение идеальной формы ягодицы… А может, он делает это нарочно. Хочет доказать им, что Анжела – дешевка и что заигрывать с ней можно не в ущерб его авторитету. Подумаешь, Сырок лыжи к ней подбивал. Бекасу от этого ни холодно ни жарко.

– Николай Павлович, – вяло возмущалась Анжелочка. – Что вы делаете?

– Хочу показать, какой у тебя круп, – куражился Бекас. – Классный у нее круп, пацаны, да? Хотите продам?

Вот так, вчера к ней пальцем прикоснуться было нельзя, а сегодня продам… Хозяин-барин. Чмо болотное!..

– Сколько? – деловито осведомился Пыжик.

Он что, серьезно?.. Кирилл укоризненно посмотрел на него. Но тот этого даже не заметил. Он с вожделением смотрел на Анжелочку… Да что с ним происходит, черт возьми!

– А двадцать тысяч долларов, – продолжал веселиться Бекас.

Он развернул Анжелу лицом к Пыжику, расстегнул ее кофточку, выставил напоказ не обремененную лифчиком грудь. Анжела чуть не плакала. Красивое личико залилось краской стыда. Но прекословить шефу и тем более сопротивляться боялась. Терпеливо сносила унижение.

– Не кислый бюст, да? – продолжал куражиться Бекас.

Грудь у нее в самом деле – само совершенство… Пыжика, похоже, чуть ли не лихорадило от возбуждения. А Кирилла колотило по-настоящему. От возмущения. С каким бы удовольствием он въехал сейчас в рыло Бекасу.

– Николай Павлович, у меня проблема, – стараясь не выказывать нарастающую злость, сказал он. – Выйти можно?

– Да иди, конечно. Оба идите. А я пока с Анжелочкой пообщаюсь. А то возьмете да купите ее ненароком… Насчет пацанвы у Жоры пробейте. И про «Запад» он вам скажет. Все, валите!

Бекас показал им на дверь. А сам вплотную занялся Анжелой. Сдернул с нее юбку, усадил к себе на колени. Что было дальше, Кирилл не видел.

Сергей Данилович Сапонин начинал свой бизнес с небольшого кооператива по пошиву всякого новомодного барахла. Затем плотно сел на оптовую торговлю. Там купил, там продал. Бизнес быстро шел в гору. В прошлом году открыл фирму «Запад», вложил в нее собственный капитал, набрал кредитов. Взял в аренду несколько соток земли поближе к центру города, построил офис, склад, оборудовал крытую автостоянку, ограждение, освещение, пожарную безопасность, все такое прочее. Короче, заморочек хоть отбавляй.

Но самая большая заморочка была с охраной. «Крыша» объявилась сразу, еще до того, как на склад поступила первая партия товара. Наученный горьким опытом прошлых лет, Сергей Данилович занял жесткую позицию. Отбиваться от уголовного элемента он не собирался – себе дороже. Но условия посланцам Зосима поставил жесткие – пятнадцать процентов и ни цента сверху. И ведь добился своего.

Пятнадцать процентов – это, конечно, много. И очень обидно, что их приходится отдавать каким-то паразитам. Но другие коммерсанты находятся еще под большей кабалой – двадцать пять, а то и все тридцать процентов. И никуда от этого не денешься. Дикое государство создало все условия для дикого капитализма с его сверхприбылями. Но и для бандитов были созданы те же благоприятные условия. Мало того что государство не ограждало частный бизнес от бандитских посягательств, оно еще само выступало в роли великодержавного рэкетира. Шутка ли, государственная казна все норовила оттяпать девяносто девять копеек с честно заработанного рубля. Поэтому «честных» рублей было мало. Хочешь не хочешь, а приходилось химичить, уводить от налогов львиную долю заработанных средств. А там, где такого рода махинации, там раздолье для криминала. Ведешь двойную бухгалтерию, значит, дорога в милицию для тебя закрыта. А милиция еще и продажная…Словом, замкнутый круг. И никуда от бандитов не деться. Крепко держат за жабры…

Но ничего, жить можно и в таких условиях. Живет же Сергей Данилович. И неплохо живет. Фирма процветает, обороты неуклонно растут. И это при том, что он практически не связан с криминалом – если, конечно, отбросить нелицеприятный факт с двойной бухгалтерией. Были у него недавно подозрительные люди. Предлагали покупать у них и продавать с наценкой угнанные из Германии авто. Сапонин не согласился. И закупает авто по собственным, вполне легальным каналам. И неплохо с этого имеет. Можно обходиться без криминала. Нужно просто очень много и очень продуманно работать. А коммерческим талантом Сергей Данилович не обделен…

Сегодня как раз пришла партия автомобилей. Шесть красавцев «БМВ» – третьей, пятой и седьмой серии. Все машины – новые. Пригорск – город не бедный. Богатых людей хватает, так что товар уйдет быстро. А потом будет еще партия, еще. И компьютеры хорошо уходят, и бытовая техника. Фирма «Запад» наращивает обороты. И сам Сапонин выходит в ранг крупных бизнесменов.

– Сергей Данилович, тут к вам какие-то люди, – спустил его на землю голос секретарши. – Говорят, что очень важно…

Может, покупатели на машины?

– Пусть заходят.

В кабинет вошли трое. Первый – молодой человек лет двадцати пяти. Лицо чуть грубоватое. Но неприятным его не назовешь. Парень располагал к себе. Строгий, сильный, но в то же время совсем не угнетающий взгляд. Опрятно одет – черные брюки, светлая рубашка. Куртка из очень дорогой кожи смотрится на нем как пиджак строгого делового костюма. Представительный молодой мужчина… И все же в нем было что-то настораживающее, даже угрожающее.

За ним возвышались два совсем юных молодца. Дешевые кожаные куртки, широченные джинсы. И комплекция еще та. Здоровенные, плечистые, короткие стрижки. Типичные для боксеров или борцов лица. Тут даже и гадать нечего – братья спортсмены-рэкетсмены…

Только вся эта троица пришла явно не по назначению. – Я вас слушаю, – дрогнувшим голосом сказал Сапонин.

– Можно присесть? – вежливо спросил вожак.

– Да, пожалуйста…

– У меня к вам серьезный разговор.

– Что ж, поговорим…

– Вы, наверное, слышали, в городе сейчас неспокойно. Там стреляют, там стреляют…

– Вы это к чему?

– А к тому, что и у вас, возможно, возникнут некоторые проблемы.

– Если вы о проблемах безопасности, то боюсь вас огорчить. Дело в том, что у меня есть, кому решать эти проблемы. Или вы в этом сомневаетесь?

– И я боюсь вас огорчить. Лично я на этот счет очень сомневаюсь. Есть информация, что в случае возникновения конфликтных ситуаций вам не к кому будет обратиться.

– Вы прогнозируете возникновение конфликтных ситуаций?

– Нет, я их предотвращаю… Так что если у вас возникнут осложнения…

– Кого вы представляете?

– Я представляю охранную фирму «Альфа». Мы занимаемся предоставлением охранных услуг. Может, слышали о такой?

– Знаете что?

– Что?

– Катитесь вы отсюда со своей долбаной фирмой! – вскипел Сапонин.

А как еще разговаривать с этим вымогателем? А он и есть вымогатель. Самый натуральный… Не для того Сергей Данилович крутится как белка в колесе, чтобы делиться со всякими проходимцами.

– Если вы заметили, я обращаюсь с вами вежливо! – нахмурился предводитель рэкетирский троицы.

– Да мне все равно, как вы стелете! Знаю, что на ваших условиях жестко спать…

– Мы даже не обсудили с вами условия…

– Плевать!

– Имя Бекарского Николая Павловича вам о чем-нибудь говорит?

– Я же сказал, мне плевать на все, что вы мне скажете!

– А зря. Вы можете очень сильно пожалеть…

– Катитесь отсюда! Я сказал, катитесь!

– Зря вы так, Сергей Данилович! – укоризненно покачал головой молодой человек. – Ведь вы даже не представляете тех возможностей, которыми мы обладаем…

Он поднялся. Но прежде чем уйти, протянул Сапонину свою визитку.

– Здесь указан только номер сотового телефона, – сказал он. – Если вам понадобится помощь, позвоните и просто скажите, что у вас проблемы. Мы незамедлительно придем вам на помощь…

– Все? – устало спросил коммерсант.

– Все.

– Тогда проваливайте!

Сапонин облегченно вздохнул, когда искатель легкой наживы избавил его от своего присутствия.

Видно, несерьезная организация. Какая-то шарашкина контора, нашармака хотели денег срубить. А фиг им!

Сапонин успокоился. Выпил кофе, выкурил сигарету. Вернулся к своим делам.

– Сергей Данилович! – снова побеспокоила его секретарша. – Тут с проходной звонят. Говорят, покупатели пришли…

– Точно покупатели?

– Да. Только говорят, что по безналичному расчету…

Вообще-то он предпочитал наличность. Но и безнал – тоже неплохо. Тем более по безналичке рассчитываются солидные люди, а не всякая бандитская шушера.

Впрочем, ему все равно, кому продавать машины – бизнесменам или бандитам. Лишь бы платили. А потом не так уж и просто сейчас разобраться, где юридическое лицо, а где уголовная рожа.

Сергей Данилович вышел на площадку, где под навесом стояли новенькие иномарки. Он собирался строить закрытый автопавильон в современном стиле. А пока что приходится торговать так…

Покупатель был один. Крепко сбитый парень. Такой же аккуратный – наутюженные брюки, дорогая кожаная куртка. И внешность вроде бы располагающая. Только вот взгляд у него жесткий, отталкивающий. Не человек, а сгусток агрессивной энергии.

– Явился – не запылился, – криво усмехнулся, с презрением разглядывая Сапонина.

– Позвольте…

– А не позволю!.. Закрой рот, жаба! И слушай сюда!

Сергей Данилович понял, что своими силами с этим чудовищем он не справится. Оглянулся в поисках поддержки. Но вместо ожидаемых вахтеров с проходной увидел трех бритоголовых уродов, надвигающихся на него с трех сторон.

– Короче, базар такой! – продолжал наседать на него агрессор. – Я – твоя крыша! И ты мне будешь платить! Тридцать процентов от навара! Вопросы?

– Вопросы есть у вас. И решать их вы должны с моей крышей…

– Чхать я хотел на твою крышу! Теперь я твоя крыша, ты понял?.. Ты вообще, мужик, жить хочешь?

На Сапонина смотрели безжизненно холодные глаза убийцы. В душе все перевернулось. И очень-очень захотелось жить.

– Вам какое дело? – выдавил он из себя.

– Большое дело. Я хочу, чтобы ты жил. И водку жрал, и баб драл… Только сам понимаешь, ты не жилец. Если, конечно, не будешь платить… Вопросы?

– Я… Я должен позвонить.

– Кому?

– Своей крыше…

– Не, ну ты долдон, в натуре! Тебе говорят, что это я – твоя крыша… Короче, базар-вокзал, а сегодня в семнадцать нул-нул я снова у тебя буду. И ты приготовишь мне пятьдесят штук баксов.

– Сколько?! – ошеломленно переспросил бизнесмен.

– Ну вот, уже начинаешь кумекать – много это или мало. Значит, платить согласен… Короче, пятьдесят штук баксов… Можешь отдать машинами. Вот эта клевая тачка, вот эта…

«Тройки» и «пятерки» этого скота не интересовали. Он тыкал пальцами в «БМВ-720». Не жирно?

– Так это, так это… Так одна машина столько стоит…

– Да мне плевать, что и сколько стоит! Короче, шестьдесят штук, и все дела!

– Уже шестьдесят?!

– Еще слово, и будет семьдесят!

Инстинкт коммерсанта подсказал Сапонину, что пора ставить рот на замок. Хотя в голове при этом крутилась другая мысль – платить этим гадам он ничего не будет.

Наглые рэкетиры убрались восвояси. Сергей Данилович схватился за телефон.

Он позвонил своему куратору из бригады Зосима.

– Чо такое? – спросил грубый, прокуренный голос.

– Это Сапонин. У меня проблемы.

– Ну.

– На меня наехали. Какие-то скоты…

– От Бекаса?

– Не знаю…

– А ты узнай.

– Но ведь это не мое дело узнавать.

– Короче, не тошни. Мы уважаемых людей потеряли. Горе у нас. И свои проблемы. Как разгребем проблемы, так и подпишемся за тебя…

– Так они уже сегодня придут.

– Ты, фраер, ты чо, не понял, проблемы у нас. Как разгребемся, так и тебя отбивать будем…

– А деньги? Деньги им отдавать?

– Сколько запросили?

– Шестьдесят тысяч.

– В рот им потные ноги, а не бабки!.. Короче, тут покумекать надо. Через час позвоню. Скажу, что делать…

Но время шло. А воровской куратор все не звонил. Видимо, у него в самом деле большие проблемы. Возможно, настолько большие, что защиты от него ждать нет смысла.

Телефон прозвенел в половине пятого. Сапонин жадно схватился за трубку.

– Сергей Данилович? – вкрадчиво осведомился знакомый голос. – Это из охранного агентства «Альфа». Я ждал вашего звонка, но… Видимо, вы не поняли остроты ситуации.

– А что я должен был понять? – вспылил бизнесмен.

– Тише, не шумите! Мы же с вами деловые люди… Ну так что, говорить будем?

– О чем?

– Об остроте ситуации… Я выяснил, что прежде вы пользовались охранными услугами, которые вам представлял господин Зосимов, он же Зосим…

– Почему в прошедшем времени?

– Вы что, шутите? Или вы совсем не интересуетесь криминальной обстановкой в городе…

– Короче…

– А если короче, то господин Зосимов убит. Погибла вся верхушка возглавляемой им группировки… Грубо говоря, ваша прежняя крыша приказала долго жить…

– Почему вы сразу мне об этом не сказали?

– Хотел, чтобы вы лично в этом убедились.

– Допустим, я убедился… Значит, господин Зосимов больше не может оказывать, гм, охранные услуги. Но ведь свято место пусто не бывает.

– Про Бекаса вы слышали?

– Вы совсем меня за идиота держите? Конечно, слышал…

– А я вам говорил, что представляю интересы Бекарского Николая Павловича. А это он и есть…

– Значит, вы представляете Бекаса?

– Именно так!..

– Тогда мы можем договориться.

– Отлично! Считайте, что мы с вами договорились. И с этой минуты я уполномочен решать все ваши проблемы.

– Нам нужно обсудить процентную ставку.

– Приятно иметь дело с деловым человеком. Но насчет процентной ставки разговор, сами понимаете, не телефонный. Завтра утром я буду у вас. Ждите. Решим все вопросы…

– Я как раз хотел решить с вами один вопрос!

– Да, я вас внимательно слушаю.

– На меня наехали!

– Кто?

– Не знаю…

– Ничего, мы разберемся.

– Они придут сейчас. За деньгами.

– Понял, выезжаем. Через десять минут будем на месте!

Человек на том конце провода положил трубку.

Сапонин не сомневался, что его проблемы с беспредельщиками будут решены. Теперь у него есть надежная крыша. Охранное агентство «Альфа» гарантирует его безопасность.

Правда, остался один непонятный вопросик: в какую сумму обойдутся эти услуги… Но видно, что с этим человеком легко решить любую проблему. Хоть он и прикрывается Бекасом, он явно не бандит. Говорит вежливо, без всякого уголовного сленга. Да с ним просто приятно поговорить. И договориться с ним можно. Пятнадцать процентов его вполне устроит. А можно и до десяти отпустить планку. Все-таки десять процентов при оборотах «Запада» – это не так уж и мало.

– Сергей Данилович… – пискнул селектор и затих.

В кабинет к Сапонину вломились отмороженные бандиты.

– Бабки готовы? – зло спросил главарь.

– Да… – опешил бизнесмен. – То есть нет…

– Так да или нет? Чо ты мозги паришь, мурло?

– Нет. Дело в том, что вам надо разобраться с моей крышей…

– Что?! – рассвирепел вожак. – Ну ты гнида!.. Ниччо, ты у меня землю жрать, гад, будешь…

Он подскочил к Сапонину, ударил кулаком в живот. Удар страшной силы скрутил бизнесмена, швырнул на пол, в голове зашумело, сознание подернулось зыбкой пеленой. Сильные руки схватили его, потащили к выходу, через двор дотащили до проходной. Никто не спешил прийти ему на помощь. Никто не пытался его выручить. Где вахтеры? Где долбаная «Альфа»?..

Его затащили в машину, швырнули на заднее сиденье. Два мордоворота сели по бокам – взяли в клещи. Вожак устроился на правом переднем сиденье, обернулся к пленнику.

– Ну и что ты там насчет крыши лепил? – спросил он.

– Крыша у меня есть, – выдавил Сергей Данилович.

– Ну, ты меня достал! – злодей выхватил пистолет и навел на него. – Молись, падла!

Жутко страшно было смотреть в черное жерло ствола… Да, этот скот может его убить. И он это сделает. Не зря же он похитил его. Застрелит, вывезет куда-нибудь в лес, и все концы в воду. А так хочется жить.

Сапонин в ужасе закрыл глаза. Но вымогатель не стрелял.

– Ну так что, есть у тебя крыша?

– Есть, – даже под страхом смерти не стал врать бизнесмен.

– Кто у тебя крыша? Я?

– Нет… Но вы договоритесь…

– Я те ща башку разнесу, а потом договорюсь… Телефон у этих вахлаков есть?

– Есть.

– Давай!

Через минуту вымогатель разговаривал с представителем «Альфы». Хорошо, что у них у обоих были собственные телефоны. И они могли договориться о встрече.

– Ща ты узнаешь, кто у тебя настоящая крыша, – пряча трубу, зловеще сказал злодей.

Машина выехала за город, пошла по объездной. Где-то через полчаса остановилась в безлюдном месте рядом с городской свалкой.

Его вышвырнули из машины, опрокинули лицом вниз.

– Лежать, мразь, и не рыпаться!

Сапонин лежал и не дергался. Но когда послышался шум подъезжающей машины, не вытерпел, поднял голову.

«Девятка» остановилась метрах в ста от машины вымогателей.

– Двинули, – сказал злодей.

И вместе со всей своей сворой двинулся к машине альфовцев. А те уже выходят из салонов. Их всего трое. И все вооружены. Они лихо вытаскивают из машины автоматы и без всяких разговоров открывают огонь. Отморозки даже понять ничего не успевают. Один схватился за живот, другой за простреленную голову, третий рухнул наземь с безжизненно разведенными в сторону руками.

Троица с автоматами подошла к Сапонину.

– Сергей Данилович, поднимайтесь, – улыбнулся приятный молодой человек. – Все уже закончилось. Больше вас никто, повторяю, никто, никогда не тронет…

Он помог ему подняться, проводил до своей машины. Проходя мимо трупов, Сапонин глянул на вожака волчьей стаи. Он лежал с широко разведенными руками. Рубаха красная от крови. На лице звериный оскал. Остекленевшие глаза смотрели прямо на него. Бедному бизнесмену стало не по себе.

Это же насколько нужно быть крутым, чтобы без всякого страха, с улыбкой на губах расправиться с таким лютым зверем? Да, действительно агентство «Альфа» – это как раз то, что нужно для безопасности.

– Вы… Вы всегда так делаете? – спросил в машине Сапонин.

Нервный озноб пронизывал до костей, сотрясал тело.

– Да, – спокойно ответил молодой человек. – Это наша работа…

Он говорил об этом так, как будто убивать людей – для него не больше, чем для столяра делать табуретки.

– Я даже не знаю, как вас звать?

– Игорь… Мы собирались обсудить процентную ставку. Зачем откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня?

– Да, конечно, я готов. Могу предложить десять… Нет, из уважения к вам пятнадцать…

Игорь нисколько не изменился в лице. И продолжал радушно улыбаться.

– Плохо вы меня уважаете, Сергей Данилович…

Зато в его голосе звенел металл.

– Нас устроит только тридцать процентов. И, пожалуйста, не торгуйтесь. Тридцать, и точка.

Его улыбка стала еще ярче. Но взгляд подернулся инеем. Из глубины глаз веяло обжигающим арктическим холодом… Сапонин понял, что спорить бесполезно.

– Сколько с вас требовали покойники? – спросил Игорь, делая особое ударение на слове «покойники». – Только честно?

– Пятьдесят… Нет, шестьдесят тысяч долларов.

– У вас есть такие деньги?

– Прямо сейчас нет.

– А сколько есть?

– Тысяч тридцать соберу. Но не больше…

– И тридцать тысяч – машина, так?

– Если «триста двадцатая»…

– Хорошо, пусть будет «триста двадцатая»… Вы сейчас выплатите мне тридцать тысяч плюс машина. Это будет аванс. Вы согласны?

Можно подумать, у Сергея Даниловича был выбор. Куда деваться, когда на тебя надвигается огромный айсберг. Не подпрыгнешь, не поднырнешь и в сторону не уйдешь…

– Класс, Игорек, просто класс! – не восторгался, а просто шалел от восторга Пыжик. – Ништяк машинка. Ништяк!.. Жаль, «пятерку» не взял.

– Налом у него только тридцать было. И «тройка» на тридцатку тянет. Фифти-фифти, пятьдесят на пятьдесят. Половину нам, половину в «общак»…

– А, ну да, братуха, общак – это святое. Тридцатник Бекасу сольем. А тачку себе оставим. Покупку на кого оформил?

– На тебя, как договаривались…

– Молоток! Да ты не дуйся, братуха! Следующая тачка – твоя. А эта пока общей будет. Я на тебя доверенность выпишу… Слушай, пятнадцать процентов от навара – наши. А контора у этого лоха конкретная. Бабки реальные крутятся. Шестьдесят тысяч баксов – это ж за какой срок столько наваривается?

– Бухгалтера надо. Чтобы документацию просмотрел…

– Слушай, я вот что думаю, нам надо за этой фирмой своего человека застолбить. За нашей фирмой… Чтобы он за всем этим делом смотрел. Не хило бы его в совет директоров протолкнуть. Ну да это потом. Там разберемся… Слушай, братан, как нам подфартило! Такой куш урвали. Не знаю, удавит Бекас жену за копейку или нет, но мужик он конкретный. Умеет добро помнить. Какую шубу с барского плеча… Хрен с ним, пусть он король. Зато мы вассалы. Видал, какое графство отхватили! Всю жизнь можно кормиться… Слушай, а не слабо мы этого лоха развели, а?

– Да уж постарались, – усмехнулся Кирилл.

Он взял на себя роль представителя «Альфы». Пыжик изобразил крутого беспредельного бандита. Спектакль удался. Кирилл с трудом сдерживал смех, когда смотрел на «покойного» Пыжика. Один оскал чего стоил.

– Надо бы отметить это дело, – решил Пыжик.

– Да без проблем. Только сильно не набираться…

– Понятное дело, завтра первый день…

В отличие от Пыжика, Кирилла от радости не распирало. Наезд на коммерческую структуру и так называемая разводка лохов удовольствия ему не принесла. Человек работает в поте лица – преодолевает бюрократические препоны, договаривается, закупает, продает. Наконец, он рискует своими капиталами. И даже головой. А тут появляются какие-то молодцы, с ходу – давай плати. Целых тридцать процентов от дохода. Не паразиты? Самые натуральные паразиты. И еще – человека чуть ли не до смерти напугали. А если бы у него разрыв сердца случился?

Если раньше Кириллу хоть в чем-то нравилась романтика и вольница бандитской жизни, то сейчас угнетала сама та мысль, что им с Пыжиком нужно идти в ресторан, гулять на чужие деньги. И сам Пыжик его стал раздражать. Он буквально на глазах превращался в натурального разнузданного бандита с большой дороги.

Но делать нечего, пришлось идти в ресторан, пить водку под красную икру. Стрелять глазами в красивых женщин. Кирилл старательно держал себя на волне хорошего настроения, хотя на самом деле в душе как будто птичка сдохла. Водка шла без охоты, от икры воротило. И женщин брать на прицел не хотелось. Зато Пыжик был в ударе – эдакий разбитной крутой малый.

Он первым приметил эту худосочную блондинку. Красивое лицо, ярко накрашенные губы, глубоко декольтированное платье – красивые открытые плечи, заманчивая ложбинка меж вздымающихся грудок. В длинных аристократических пальцах дымилась дамская сигарета. Томные глаза с поволокой словно бы нехотя скользили по залу.

– Меня ищет, – решил Пыжик.

Недолго думая, он поднял паруса и взял прямой курс на райский остров.

Он подошел к ее столику, что-то сказал. Дама улыбнулась. Показала на стул возле себя. Но только Пыжик присел, как откуда-то появился мужик с широкими покатыми плечами и борцовской шеей. Он подходил к блондинке так, как будто это была его женщина. Да так оно и было.

Дама виновато посмотрела на Пыжика – извини, мол, ты в пролете. Пыжик пожал плечами, словно бы нехотя поднялся из-за стола. И тут мужик тронул его за плечо, подтолкнул – вали, мол, отсюда.

Пыжик сделал шаг вперед, на какое-то мгновение замер на месте. Резко развернулся и врезал мужику в лицо. Борцу явно было не привыкать к ударам и падениям. Но даже его прочная облицовка не смогла выдержать такой удар. Он основательно поплыл. И если бы не его хорошо сбалансированное тело, обязательно бы рухнул на пол.

Пыжик не дал ему выйти из аута. Удар, еще, еще… Он бил его до тех пор, пока мужик не упал. На этом следовало бы и остановиться. Но Пыжика понесло. Он принялся с остервенением лупить его ногами. В голову, живот, в голову…

Кирилл бросился к нему, схватил за руки, начал оттягивать от жертвы.

– Убью, суку! Убью! – бушевал Пыжик. – Братан, оставь меня! Я его загашу!..

Кирилл его не оставил. Но ему пришлось основательно попотеть, прежде чем он смог унять его и вывести из ресторана.

– Зачем ты меня остановил? – уже на улице злился Пыжик. – Я же нормально от этой биксы уходил. Все чин-чинарем. Зачем он меня за плечо хватал, зачем посылал… Козлы вонючие! Бычье поганое! Совсем оборзели!

Уже успокоившись, добавил:

– Вот так, Игорек, это быдло учить надо. Чтобы врубали, как на крутых пацанов наезжать…

Получалось, Пыжик – великий человек мира сего, пуп земли. А все остальные – быдло, пыль под ногами. Их можно топтать и унижать… Пыжик деградировал на глазах.

Глава 12

Бекас рассматривал их придирчивым взглядом.

– Нормально, пацаны, – одобрительно кивнул он. – Конкретно костюмчики сидят…

Пыжик сиял, как медный пятак. Новый с иголочки костюм идеально сидел на его крепкой фигуре. Сам аккуратный, ухоженный от макушки до пят. Его бы на подиум – рекламировать гангстерскую моду времен Великой депрессии. Он мог бы походить на преуспевающего бизнесмена средней руки. Но он был бандитом. Жесткий взгляд, стальной блеск в глазах, непроницаемое лицо.

Кирилл тоже умел носить строгие костюмы и также не был лишен гангстерского лоска. Но все это было показным, ненастоящим. В душе он оставался ментом. И куда комфортней чувствовал бы себя в мятой форме деревенского участкового.

– Как с продвижением на «Запад»? – спросил Бекас.

– Все в полном порядке, – кивнул Пыжик. – Шестьдесят штук, как с куста. Тридцать чисто на общак. Куда лаве слить?

– Давай сюда, – после некоторого раздумья решил Бекас.

И не без удовольствия принял тридцать тысяч долларов, небрежно забросил их в свой личный сейф. И это называется на «общак»?..

– А тачку себе оставили? – спросил шеф.

Оказывается, он и без них знал и про «БМВ», и про эти тридцать тысяч.

– Ну да, – Пыжик даже глазом не моргнул. – Надо будет оформить, номера поставить. И можно ездить…

– Тачка ваша, не базар…

Казалось, Бекас сделал усилие, чтобы согласиться с этим.

– Только это, когда вы ездить на ней будете?.. Я вас, пацаны, в свою упряжку ставлю. Со мной будете денно, а дома только ночно… Но ведь на «бэхе» и ночью не хило рассекать?

– Да это да, – озабоченно кивнул Пыжик. – Мы ж вроде посменно должны…

– Масть переменилась. Я вчера четырех пацанов конкретных нашел. Жора и Тумба тоже при делах. Шесть отбойщиков, три на три – сегодня одни, завтра другие. А вы, пацаны, при мне всегда будете. Куда я, туда и вы. Старшим из вас будет Пыжик. И над отбойщиками он тоже старший. И ты, Игорек, старший над ними… Короче, надо покумекать, расклады продумать…

Расклад оказался прост как дважды два. Пыжик становился начальником личной охраны Бекаса. Он с ходу вошел в эту роль. И сразу же внес в систему безопасности несколько разумных предложений. Бекас остался доволен.

– И еще, – продолжал Пыжик. – Всех телохранителей надо взять на прослушку. Всех до одного. Чтобы ни одна падла ни скурвилась…

Бекас одобрительно кивнул. И хитро при этом улыбнулся. Он ничего не сказал, но Кирилл и без того понял, что все они у него на крючке. Существует служба безопасности в масштабе всей группировки. И, естественно, Кирилл попадал под разработку в первую очередь.

Он не допустил никаких ошибок. Не засветил свою принадлежность к ментовскому племени. На пару с Пыжиком доказал свою надежность и компетентность в бандитских делах. А иначе бы к Бекасу его так близко не подпустили.

Можно не сомневаться, что его продолжают держать под колпаком. Возможно, его не только прослушивают, но и отслеживают каждый его шаг. А ему срочно нужно выходить на Сытина. Хватит, надоела ему эта бандитская эпопея. Сыт по горло. Пора брать Бекаса за жабры и выходить из игры.

Пусть за ним следят, пусть контролируют каждый чих. Он знает, как сорваться с крючка и встретиться с Сытиным. Просто нужно немного повременить с этим.

Пыжик страшно гордился оказанным доверием. Развил бурную деятельность. Связался с начальником службы безопасности, вместе с ним составил целый список людей, которые могли бы решиться на ликвидацию Бекаса.

Война за город продолжалась. Но имела вялотекущий характер. У Бекаса была особая бригада «чистильщиков» – полдюжины отпетых головорезов. Его враги исчезали один за другим. И некому было давать откат за коммерческие структуры, которые он поглощал с завидным аппетитом.

Но оставался Гвоздь. Где он и чем занимается, никто не знал. Его искали, но безуспешно. Может, он подался в дальние края? Но Бекас в это не верил. Сырок только тем и занимался, что искал этого выродка. Но, увы, все без толку.

Бекас нервничал, торопил бригадира. В конце концов его терпение лопнуло.

Только почему-то первой в немилость попала Анжела. И все из-за Сырка, из-за того дурацкого случая, когда она неосторожно травила с ним ля-ля. Бекас все никак не мог забыть тот случай. И ревность была здесь ни при чем.

Он вызвал Кирилла и Пыжика к себе. Мрачный, как туча, он сидел за столом, навалившись на него локтями.

– Как там ваша фирма? – издалека начал он.

– Да вроде все нормально… – непонимающе посмотрел на него Пыжик. – Сергей Данилович – свой человек.

– Пацана, говорят, нашел…

– Да нет, не пацан. Просто кадр один. Крепкий парнишка. Когда в институте учился, карате занимался.

– Физкультурный институт – это хорошо…

Сам Бекас в свое время учился в таком институте. Не доучился, правда. Может быть, поэтому считал, что, кроме физкультурного, других институтов нет.

– Да нет, он в экономическом учился. Экономистом на заводе работал, пока этот завод на фиг не прикрыли… Короче, я его на фирме держу. Сами знаете, за этими барыгами глаз да глаз нужен… Только если вы насчет выплат в общак, то еще аванс не выработан…

– Не, общак здесь ни при чем, – покачал головой Бекас. – Я это, просто насчет бабок. У тебя двадцать тысяч найдется?

– Да нет. Разве что Сапонина тряхнуть…

– Тряхни, в чем проблема?.. Кто-то хотел у меня Анжелку, сучку хренову, купить. Уже неделя прошла. А купца все нет…

Что это, шутка? Если шутка, то явно плоская. И устаревшая… А может, на нервной почве у Бекаса начался бред? Или просто белая горячка?.. Кирилл уже заметил, что шеф изрядно подшофе.

– Да я бы взял, – натянуто улыбнулся Пыжик. – Только это, у меня офиса своего нет…

– Зато у тебя хата есть. Слыхал я, что вы с Игорьком целый гарем развели. Какие-то телки…

Настя и Людка до сих пор жили одни. Они целыми днями сидели дома – готовили, стирали, убирали в квартире. Настя до сих пор держала нейтралитет. Но ни Кирилла, ни Пыжика эта ситуация не особо угнетала.

– Да есть немного, – кивнул Пыжик. – Так получилось… Из-за Гвоздя все…

– Да слыхал я эту историю… А они что, до сих пор этого козла боятся?

– Нет вроде…

Пыжика вдруг осенило.

– Надо Людку обратно на панель выставить. И наружку к ней приклеить. Типа, ловля на живца. Если Гвоздь в городе, он может клюнуть. И тогда…

– Хорошая мысля приходит опосля? – насмешливо спросил Бекас.

Мысль не очень хорошая. Хотя могла прийти раньше. Андрей уже дошел до той грани, когда ему ничего не стоило выставить Людку в качестве приманки для лютого зверя. Ему все равно, убьют ее или нет…

– Да это да, раньше надо было подумать… Гвоздь, он же шизанутый, – развивал свою мысль Пыжик. – Если на Людке зациклился, то труба дело…

– А если он на мне зациклился? – нахмурился Бекас.

– Ну так ищут же его…

– Кто, Сырок?.. Ни хрена он его не ищет!

Шеф наступил на больную мозоль. Сморщился, как от боли. Глаза лихорадочно заблестели.

– Кто ищет, тот всегда найдет. А Сырок не ищет, потому и не находит… А может, Сырок нашел Гвоздя? Может, нашел, а?.. Он же отмороженный, этот Гвоздь, – все больше заводился Бекас. – Ему только ствол дай, так он любого замочит… Что, если Сырок на меня этого пса натравит?

Кирилл мысленно усмехнулся. У Бекаса, похоже, начался приступ бешенства. Но мыслит он трезво. Видимо, потому, что есть с чем сравнивать. Сам же когда-то натравил Гвоздя на Зосима…

– Помните, пацаны, как вы киллера взяли?.. Еще бы вам не помнить – такой жирный кусок вам обломился… Так знаете, на кого эта падла показала? На Сырка! Врубайте – на Сырка!.. Что это значит, пацаны? А то, что это Сырок хотел завалить меня…

Нет, это не был бред выжившего из ума человека. Бекас нарочно настраивал себя против Сырка. Как-никак, они считались друзьями. И ему нужен был повод, чтобы вцепиться зубами ему в глотку. Повода не было. Но его можно было придумать. С чем Бекас блестяще справился.

Он смог убедить себя, что Сырок ему враг. Но Кирилла он в этом не убедил. Уж он-то знал, что снайпера на Бекаса натравливал не Сырок… Но спорить он с шефом не собирался. И всем своим видом изображал понимание.

– Так, пацаны, короче. Мне надо с Сашей перетереть. Конкретно перетереть…

Бекас не стал тянуть с этим делом. Тут же позвонил Сырку.

– Как дела, братан?.. Нормально?.. А как с этим уродом?.. Ищешь?.. Я тоже ищу. Тоже глухо… Это, запарила меня вся эта канитель. Оттянуться пора… Ну да, вмазал, есть чуть-чуть. Мы ж не пьем, сам знаешь, мы лечимся… Вот-вот, для снятия стресса… Кстати, я себе новую секретутку надыбал, ага. Клевая телка. Приезжай, посмотришь… Анжелочка?! – криво усмехнулся Бекас. – Анжелочку, брат, я увольняю. Надоела… Слышь, так в чем проблема? Знаешь, а давай такой расклад нарисуем по-быстрому. Я беру Зиночку… Зиночка?! Ну так это новая секретутка… Ее беру и Анжелочку. Я Зиночку обмою, а ты Анжелочку… Где баб обмывают – в сауне, конечно… Ну а я знал, что ты только «за»… Короче, телки за мной, сауну я тоже организую. А с тебя магарыч. Ящик текилы… Много?! Да ты гонишь, братан. У меня такая масть пошла, что я неделю гудеть могу. А что, местечко одно есть. Далеко от города. Природа – кайф. Банька зашибись. Короче, дело к ночи. Давай отрывай свою задницу и шевели булками… Куда подтягиваться? Так я скажу…

События развивались стремительно. Бекас договорился насчет баньки. И тут же отправился в путь. Рядовых телохранителей он с собой брать не стал. Взял только Кирилла и Пыжика. А еще Анжелочку… Он явно что-то задумал. И явно что-то очень нехорошее…

К месту встречи Сырок подъехал на джипе «Чероки». С ним два телохранителя. Угрюмые типы в длиннополых кожаных куртках и солнцезащитных очках.

Сырок по-братски обнял Бекаса, тепло поприветствовал Пыжика, подал руку Кириллу. Знал бы бригадир, в какую петлю сует голову.

– Ну и где твоя Зиночка? – вожделенно улыбнулся Сырок. – Хотелось бы на нее глянуть…

– Не получилось с Зиночкой, – расстроенно развел руками Бекас. – Ее позже привезут.

– А это, Анжелочка?

– Что, не терпится?

– Да это, такая телка…

– Не ссы, все путем. В машине Анжелочка… Хочешь на ручках покачать?

– Да не отказался бы…

Сырок перебрался в машину к Бекасу. Кирилл и Пыжик пересели в джип.

Телохранители строили из себя до ужаса крутых мэнов. На все вопросы отвечали кивком головы. Кирилл даже не стал разговаривать с ними. Он будет говорить, а они кивать. Он дурак, а они умные…

Дорога до баньки не заняла много времени.

Природа в самом деле обалденная. Свежий воздух, приятная прохлада. Только очень портила вид заброшенная машинно-тракторная станция, от которой остались только полуразвалившийся забор да ржавая техника. Зато здесь была довольно приличная сауна, за которой присматривал вечно пьяный сторож.

– Все в порядке, хлопчики, все в порядке! – тараторил он. – Парьтесь на здоровье. Всего вам хорошего…

Сторожу вручили литровую бутылку текилы. Тот аж ошалел от счастья.

Кирилл улучил момент, подошел к мужику и тихо шепнул:

– Если хочешь жить, вали отсюда. Куда хочешь вали, но чтобы до завтра тебя здесь не было…

Мужик хоть и алкаш, но мозги не совсем еще пропил. Он закрылся в своей сторожке, но только для того, чтобы выбраться из нее через окно. Как и куда он уходил со станции – этого Кирилл не видел. Не до того.

– Хреноватая банька, – сказал Сырок.

– Не бывает хреновых бань, – парировал Бекас. – Бывает мало водки…

– И то верно, – кивнул опальный бригадир.

Он готов был соглашаться с чем угодно, лишь бы только поскорее остаться наедине с Анжелой.

– Знаешь что, братан, я, наверное, в машине посижу. Зиночку дождусь. А ты это, Анжелочке спинку пока потри. И веничком ее, веничком… Но учти, если Зиночку не подвезут, я к тебе приду. На хор Анжелочку поставим…

– В два ствола? Да без проблем! – осклабился Сырок.

Кирилл вспомнил, как он когда-то отобрал у него Наташу. Насмеялся над его светлыми чувствами… Этот человек был ему неприятен. Особенно сейчас. Но ведь это ж не повод убивать его…

Напряжение нарастало. Кровавые события надвигались неумолимо быстро. Вот-вот должна была грянуть гроза.

Сырок подхватил Анжелу на руки и скрылся с ней в бане.

– Радуется, тварь! – тихо, сквозь зубы процедил Бекас.

В руке он держал откупоренную бутылку заокеанской водки.

Бекас сделал несколько больших глотков. Снова присосался к горлу. Достал сигарету, нервно закурил. Несколько раз обошел машину. Остановился, о чем-то крепко задумался.

Кирилл хотел надеяться, что он одумается, не станет убивать своего друга. Но Бекас становился все мрачнее и злее. Взгляд полыхал ненавистью.

Он подошел к телохранителям Сырка. Остановился шагах в десяти от них. Кирилл и Пыжик встали рядом.

– Ну и чем ваш шеф сейчас занимается? – злобно прохрипел Бекас.

– Так это… Ну это, с телкой…

– С телкой?! Это Анжела. Это моя баба. А Сырок с ней… Вы хоть врубаете, что с ним за это будет?..

– Так вы ж это… Сами… Вы же сами ее отдали… – Братки занервничали.

Они уже учуяли подвох. Но еще не знали, что делать.

– Кого я отдал?! Анжелу?! Этому козлу?!. Чо вы на меня смотрите? Да ваш Сырок – козел! И за Анжелу он ответит…

– Николай… Николай Павлович… Мы не понимаем…

– А что тут понимать? Гасить вашего Сырка надо. Без базаров!..

Бекас был явно не в себе. Кто-то называет это нервным срывом, а кто-то – снесло шифер. Он сам и нарочно довел себя до такого состояния.

– И вас гасить без базаров!

Бекас точно охренел. Отбросил в сторону бутылку и сунул руку под куртку – за стволом полез. Ну не идиот!

Телохранители Сырка среагировали мгновенно. И тоже выхватили пистолеты. Они опережали пьяного Бекаса секунды на две. А это целая вечность…

Но Бекасу повезло в том, что с ним были Кирилл и Пыжик. И мух они не ловили…

Кирилл получил сигнал об опасности. Дальше включился автомат. Рука юркнула под полу пиджака, указательный палец сразу лег на спусковой крючок, остальные пальцы обжали рукоять – выдернули ствол из кобуры. Выстрел. Попадание…

Пыжик тоже не зевал. Они выстрелили одновременно. Два выстрела, два трупа… Только сейчас Кирилл подумал о том, что убил человека. Он защищался. Но это оправдание действовало слабо. Ведь он был в одной связке с Бекасом. И невольно стал соучастником самого настоящего убийства…

А события продолжали развиваться стремительно…

Бекас выхватил пушку, но, оказалось, что стрелять не в кого.

– Ну-у, пацаны, это круто! – восхищенно прогудел он.

И рванул к бане.

Хоть и без шифера мужик, но соображает. Сырок мог услышать выстрелы. И мог принять ответные меры.

Но, оказалось, бригадир ничего не слышал. Уж очень громко кричала под ним Анжелочка. Как будто нарочно делала это, чтобы сильней разозлить Бекаса.

Они совокуплялись прямо в парилке. Бекас настежь распахнул дверь. Дико заорал:

– Падлы!

Анжелочка взвизгнула, выскочила из-под Сырка, забилась в угол на верхний полок.

– Трахаетесь, да? – сатанел Бекас.

– Братуха, ты чего? – ошалело уставился на него бригадир.

– Хрен собачий тебе братуха!..

Сырок узрел наставленный на него ствол.

– Эй, ты чего? – в ужасе спросил он.

– А ты чего на мою бабу залез?

– Так это… Из-за бабы?

– Ты Гвоздя мне нашел?

– Нет… Но найду… Братан, ты чего? Убери ствол. Успокойся…

– Ты у меня сам сейчас упокоишься!.. Ты… Ты думаешь, я не знаю, что ты хотел меня завалить?

– Колян, ты чего? Да чтобы я… Колян, ты не можешь… Колян, ты не можешь так!..

– Могу! Еще как могу! Молись, крыса!

– Брату…

Договорить Сырок не смог. Громыхнул выстрел, и пуля клюнула его в лоб.

– Паскуда!!! – словно себе в оправдание заорал Бекас.

Сырок был бандитом. И руки у него по локоть в крови. Но Кириллу в какой-то степени было его жаль… Но куда больше жалел он о том, что не имеет при себе видеокамеры. Заснять бы этот момент, когда Бекас стреляет в Сырка. Цены бы этим кадрам не было. Хоть сейчас можно было бы выходить из этой грязной кровавой игры…

Эй, что он делает? Что?..

Бекас наставил пистолет на Анжелу и нажал на спусковой крючок…

Такого поворота Кирилл не ожидал. Он думал, что Бекас мог дать команду застрелить сторожа. Но чтобы стрелять в Анжелу… А он выстрелил. Он убил ее. А Кирилл не смог ему помешать…

Нет, он должен был быть готов к такому развитию событий. И он должен был остановить Бекаса. Он мог и должен был убить этого ублюдка… Да, убить! И плевать на какую-то там доказательную базу. Если б он его убил, зачем его тогда арестовывать?.. Анжела была бы жива, если бы у Кирилла хватило ума замочить этого подонка…

Кирилл мог бы убить его сейчас. Но Анжелу этим не воскресишь… Он мог бы просто наказать скота. Но пусть лучше его накажет законный суд. Пусть его осудят, отправят в тюрьму. А Кирилл позаботится о том, чтобы блатная масть узнала о его сговоре с Гвоздем. Жизнь в петушином углу покажется Бекасу адом. Там он позавидует и Сырку, и Анжеле… Каков ублюдок!..

Он с трудом сохранил невозмутимость. Сделал вид, что ничего не произошло.

Зато Бекасу не нужно было делать над собой усилие. Чужая кровь сняла с него приступ бешенства. Он успокоился. Даже повеселел.

– Забирай товар, Пыжик, – кивнул он на мертвую Анжелу. – Товар упал в цене. Уступаю за один цент…

– Что делать с ними будем? – спросил Кирилл.

– Как что делать? Камень на шею да в воду. Можно закопать… А можно и оставить… Э-э, пацаны, есть вариант. Что, если это все Гвоздь сделал? Завалил телохранителей, до Сырка с Анжелой дорвался… Пусть на Гвоздя все валят. Вы-то меня поддержите…

– Даже не вопрос! – откликнулся Пыжик. – Только тут, это, нестыковка получается. Мы же вместе с Сырком сюда приехали. Его и отбойщиков завалили, а нас нет…

Кирилл невольно напрягся. Приготовился пустить в ход пушку… От Бекаса всего можно ожидать. Возьмет и выстрелит в Кирилла. Чтобы и с его стороны тоже были потери…

А может, и сам Пыжик решится на такой шаг… Нет, не решится. Все-таки они с Кириллом друзья… Но ведь и Сырок считал Бекаса своим другом…

Может, и зароились в голове Бекаса подлые мысли. Но ситуацию он усугублять не стал. Все-таки Кирилл стреляет метко и очень быстро. И с Пыжиком лучше не шутить… Правда, можно было застрелить своего собственного водителя. Но в эту поездку Вадима он с собой не взял.

– Да, пацаны, нестыковка, – кивнул Бекас. – Но а если у меня дела образовались? И мне нужно было срочно в город выехать? Что, я не мог Сырка с Анжелой оставить?

– Могли, конечно… – согласился Пыжик. – К тому же все знают, как вы любили Анжелу. И чтобы вы ее собственными руками… Да кто такое подумает?

– Это кто Анжелу замочил? Я?! – ощерился Бекас. – Ты гонишь, брат… Анжелу Гвоздь замочил. Слышишь, Гвоздь!..

– А я и говорю – Гвоздь!..

– Тогда об чем базар?.. Все, хорош базлы гонять. Двинули!

Перед тем как уехать, Бекас велел отыскать сторожа. Понятное дело, свидетели ему не были нужны. Но мужика нигде не было. Кирилл мысленно порадовался, что прогнал его со двора…

Было видно, что к этой встрече Сытин подготовился основательно. Прежде чем заговорить с Кириллом, он проверил его на «вшивость». С помощью специального сканера определил, что радиоэлектронных «клопов» на нем нет.

Встреча состоялась почти в центре города, в безлюдном месте, недалеко от вокзала. Кирилл просто сел в машину к полковнику.

– Конспирация у нас на высоте, – улыбнулся Сытин. – Иначе Бекарский тебя бы уже давно вычислил. А служба безопасности у него, сам знаешь, какая…

– Я сам его служба безопасности, – усмехнулся Кирилл.

– Да нет, ты как раз, наоборот, служба опасности…

– Стук, стук, стук, открывайте, я ваш друг…

– Ты что-то не в настроении.

– Да устал я, товарищ полковник…

– Загонял тебя Бекас?

– Загонял. Продыху не дает…

– Зато живешь кучеряво, – в шутку позавидовал Сытин. – Вроде как своя фирма… Сколько вы с Сапонина берете? Тридцать процентов?

– Все-то вы знаете… Только мне эти деньги и даром не нужны… Честно скажу: надоела мне вся эта кутерьма…

– А что делать? Мы сейчас Бекасом вплотную занимаемся. Большую работу, скажу тебе, проделали. Информаторы на нижнем и среднем уровне. Но до самого Бекарского нам без тебя не дотянуться… Большое дело ты сделал, Кирилл. Очень большое. До самой вершины добрался.

– Нас ведь семеро было. Только мы с Пыжиком остались. А ведь и меня могли порешить.

– Молодец, крепко держишься. И дальше будешь держаться. Я в этом уверен. И вообще, я тобой горжусь. Отец твой тоже тобой гордится. И брат будет гордиться…

– Что с Игорем?

– С ним все в полном порядке. Уже в себя пришел. Разговаривать пока не может. Но уже с ложечки кушает…

– Что врачи говорят?

– Жить будет… Если дадут.

– Бекас?

– Он самый. Не забывай, твой брат под прицелом.

– Всегда это помню… Только Бекас пока не в курсе насчет Игоря.

– Ему сейчас не до этого. Весь город, считай, под себя подмял… А ты сам знаешь, какие у него аппетиты…

– Да, работы у него сейчас невпроворот, – согласился Кирилл. – Сам на месте не сидит. И нас за собой таскает…

– Куда он вас таскает, зачем, для чего – мне это очень интересно. И ты мне подробно обо всем расскажешь… А пока о твоем брате разговор. Значит, пока никакой информации у него на этот счет нет?

– Нет. Пока нет… А как только появится, я вам тут же сообщу.

– Это да, как только, так сразу. А чтобы тебе спокойней было, знай, что твоего брата охраняет милицейский наряд.

– Спасибо вам.

– Да нет, это тебе спасибо. Без тебя мы как без рук…

– Бекаса закрывать надо. И как можно скорей… Что вам известно об убийстве бригадира Александра Сыркова?

– Сваливают на отморозка по кличке Гвоздь. Ты его, конечно, знаешь…

– Я знаю другое. Сырка убил Бекас. Своей собственной рукой. И секретаршу свою он лично убил… Надо было мне самому этого скота грохнуть. И дело в шляпе…

– Не все так просто, – покачал головой Сытин. – Убьешь Бекаса, а что дальше? Ярко выраженного лидера в его команде нет. Некому будет взять на себя штурвал. Вот увидишь, вмиг появятся мелкие барончики, которые начнут тянуть одеяло на себя. И что тогда начнется? Правильно, беспредел! Снова начнут стрелять прямо на улицах…

– Может, тогда нет смысла вообще трогать Бекаса, – усмехнулся Кирилл. – Пусть он держит город в руках. Сейчас он в большой силе. И при нем в городе делить нечего. Как говорится, все схвачено, за все заплачено. Внешне – тишь да благодать…

Полковник посмотрел на Кирилла.

– Не знаю, имеет ли такой вариант право на существование. Но право на обсуждение имеет точно. Если не можешь остановить пьянку, направь ее в цивилизованное русло. Так и в нашем случае. Если государство наше не в состоянии остановить вал преступности, то не лучше ли взять Бекарского за рога да поставить в стойло. Из дикого животного превратить в домашнее…

– И волки сыты, и овцы целы, да?

– Что-то вроде того… Да не смотри ты на меня так. Это всего лишь мнение. И, между прочим, с твоей подачи… Пока что вопрос о приручении Бекарского не стоит. Наша задача собрать против него доказательную базу и отправить на нары, где ему самое место… Так, значит, говоришь, это Бекарский своего бригадира убил…

– Он… – кивнул Кирилл. – Если б только Сырка завалил. Так он и Анжелу убил. А в чем она виновата? Только в том, что дура полная… И сколько еще будет таких Анжел…

– Я понимаю, наболело. Но лучше давай обойдемся без эмоций… Куда Бекарский дел пистолет?

– В реку забросил.

– Место помнишь?

– Конечно… В принципе, по этому эпизоду его можно брать.

– А ты в свидетели пойдешь.

– Без проблем.

– Но ты же мент. И притом лицо прямо заинтересованное. Твоим показаниям грош цена…

– Если бы на пленку этот момент заснять…

– Это было бы просто здорово. Но время назад не перемотаешь. Возможно, Бекарский скоро снова оступится. Тут ты его и снимешь…

– Желательно выстрелом в упор, – мрачно усмехнулся Кирилл.

– Ты такой жестокий?

– Может быть. Но только к таким козлам, как Бекас…

– И все равно, не надо выстрелов в упор… Ты куришь?

– Так, по настроению…

– Тогда держи!

Сытин протянул Кириллу латунную зажигалку с отбрасывающейся крышкой. Самая обыкновенная зажигалка…

– Зачем? – не сразу понял Кирилл. – У меня своя есть…

– Свою не выбрасывай. Она тебе еще пригодится. Потом, когда эту мне обратно сдашь… Только смотри не потеряй, не изуродуй. Я эту штуку под свою личную ответственность взял. У наших «старших братьев». И то с большим трудом… В общем, в эту зажигалку вмонтирована микровидеокамера… Это глазок… Включается регулятором пламени… Если что, делай вид, будто сильно волнуешься, доставай зажигалку. А вот сигареты…

Сытин дал ему пачку «Мальборо».

– Здесь что?

– Диктофон. Два часа работы без замены кассеты.

– Неплохо.

– Тоже так думаю… В общем, техникой мы тебя обеспечили. Дерзай!

– Рад стараться!

– Служу Отечеству – нужно говорить, – хитро улыбнулся Сытин.

– С какой это стати?

– А с такой… Приказ на управление пришел. Тебе присвоено звание «лейтенант».

За весь день Бекас и часу не провел в своем офисе. С тем нужно встретиться, туда поспеть, там урвать. И так весь день. Хорошо, что шеф сам измотался и вечером отправился к себе домой. Три телохранителя остались при нем, а Пыжик с Кириллом отправились к себе.

А дома их ждал сюрприз.

В зале сервирован стол, из кухни несутся сногсшибательные ароматы. Слюнки так и текут… Настя – само очарование. Праздничная, нарядная.

– У Насти сегодня день рождения! – весело сообщила Людка.

Сама она тоже при параде.

– Да?! – удивленно протянул Пыжик. – А почему мы не знаем?

– Ну ведь узнали же, – смущенно улыбнулась Настя.

– Так мы на день рождения к тебе пришли. И без подарка?!. Это непорядок. Так нельзя…

Он полез за бумажником, вытащил оттуда три стодолларовые бумажки, сунул их Насте в руку.

– Спасибо.

Кирилл поступил по-другому. Выскочил из дому, поймал такси. И велел водителю носом землю рыть, но найти, где можно купить два букета роз. И таксист не подвел. Привез его на дом к женщине, у которой была своя оранжерея. Она нарезала два букета, с которыми Кирилл и появился перед Настей.

– Это от нас с Андрюхой! Поздравляю с днем рождения! Расти большой, не будь лапшой!

Настя задохнулась от восторга… Для мужчин букет цветов – всего лишь знак внимания. Для женщин – это какое-то сверхособое событие, песня души. Может, это глупость с их стороны, но глупость святая и такая наивная…

Вместе с цветами Кирилл протянул ей конверт с деньгами. Но Настя не обратила на них почти никакого внимания. Вне себя от радости она порхала по комнате в поисках вазы. Цветы прижаты к груди.

Поначалу все было хорошо. Ели, пили, не тужили. Пока Пыжика не понесло. Он был изрядно под хмельком. Хотя внешне это почти не проявлялось. Язык не заплетался, только щеки порозовели да в глазах нездоровый блеск.

– Людмила Михайловна, я могу поинтересоваться у вас? – он начал входить в кураж с высокопарной ноты.

Так самолеты сваливаются в штопор с большой высоты.

– Вам не надоело сидеть дома?

– Надоело, – честно призналась она.

– Так вас никто не держит! Можете смело шагать на панель!

Людка была проституткой и по роду занятий, и по самой своей натуре. В душе Кирилл презирал ее за это. Но у него даже в мыслях не было обижать ее. И Пыжик никогда не подавал ей повода для обиды. Ведь он когда-то искренне хотел ей помочь… Когда-то… Прошло время – масть переменилась. Теперь Пыжик уже не тот пусть и жесткий, но благородный пират. С недавнего времени он – натуральный бандит с вымирающей душой. За последнее время он совершил большой рывок – вперед, но вниз, по наклонной плоскости. И сейчас от него можно было ожидать чего угодно.

– Да я всегда пожалуйста! – вроде бы обрадовалась Людка.

Но во взгляде промелькнула тень обиды.

– В «Пригорье» пойдешь?

– О! «Пригорье»!.. Конечно, пойду…

– Ты там не кисло зарабатывала, да?

Настя с упреком смотрела на Пыжика. Ей очень был неприятен этот разговор. Но Андрей этого не замечал. Он и Настю не замечал.

– Да, неплохо, – согласилась Людка.

– Сколько за крышу отстегивала?

– Фифти-фифти…

– Половину отдавала? Это грабеж!.. Короче, теперь я твоя крыша. Этим козлам-сутикам шиш на машинном масле…

– Теперь тебе буду отстегивать? – вроде как соглашаясь, спросила Людка.

– Ты за кого меня держишь? – пьяно возмутился Пыжик. – Я с тебя ни копья не возьму… Разве что…

– Что?

– Ну это, если я тебя под свою крышу беру, значит, должен на профпригодность проверить. Лично…

– Прямо сейчас? – расцвела Людка.

– А готова?

– Как пионер!

Как и Настю, Кирилла коробило от такого разговора. Но он молчал. Только с упреком смотрел на Андрея. И тот это заметил.

– Чего надулся? – удивленно спросил он.

Перевел взгляд на Настю.

– А тебе что не нравится?.. У нас, между прочим, с Людмилой, типа, Михайловной конкретный деловой разговор. Чисто дела. Ничего личного. Да, Михална?

– Да! – восторженно пискнула Людка.

Она уже давно мечтала затащить Пыжика в постель. Но тот упорно игнорировал ее – Настю стеснялся.

– Ну тогда пошли! Будем принимать у тебя экзамен…

Людка не заставила себя долго ждать. И выпорхнула из комнаты. Пыжик уходил после нее.

– А вы! – показал он взглядом на Кирилла и Настю. – Сидите здесь! Пейте свое шампанское и ждите нас! И чтобы без баловства! А я скоро…

– Что это с ним? – недоуменно спросила Настя, когда он ушел.

– Сегодня у него был трудный день… – Кирилл не стал топить Пыжика в ее глазах.

Но, похоже, Андрей уже и без того утонул.

– Что-то с ним не то происходит. Хороший был парень. Мне он очень нравился… А сейчас не знаю. Что-то неладное в нем. Как будто бес вселился…

– Ничего, перебесится… Перемелется – мука будет…

«Или труха», – мысленно добавил Кирилл.

Пыжик вернулся на удивление быстро. Видно, провернул с Людкой вариант с быстрым сексом. Сам-то он был доволен. А вот она что-то не очень…

Он снова налег на водку…

– Насть, а Насть, у меня к тебе вопрос, – с каким-то внутренним остервенением начал он.

– Я слушаю тебя, Андрей, – обеспокоенно посмотрела на него Настя.

– Вот у тебя сегодня день рождения. А мы ни сном ни духом… Да мы с Игорьком вообще ничего о тебе не знаем…

– А что ты хочешь обо мне знать? Может, тебе паспорт показать?

– Гонишь, да? Зачем мне твой паспорт? Это, ты с Людкой чего живешь? Она что, сестра тебе?

– Нет, просто подруга.

– Скажи мне, кто у тебя подруга, а я скажу… Э-э, не, это не из той оперы… Хотя… Слушай, а у тебя в самом деле раньше были мужики?

– Тебе-то что?

– Да так просто… Я даже не знаю, где ты жила раньше. Как жила. Какие у тебя проблемы… А у тебя были проблемы, а? Может, какие-то непонятки были. Ты это, скажи, мы разберемся…

– Не было у меня проблем, – покачала головой Настя.

– А с Людкой чего живешь? Где твои родители?

– Нет у меня родителей.

– Сирота?

– Может быть… Слушай, а тебе не все равно?

– Эй, а ты чего буксуешь? Не надо буксовать. Все тип-топ… И вообще, я что, спросить тебя ни о чем не могу? Под одной крышей как-никак живем…

– Может, ты меня под свою крышу взять хочешь? – с сарказмом усмехнулась Настя.

Пыжик явно ее раздражал. Она начинала заводиться.

– Так у тебя ничего не выйдет… И под одной с тобой крышей я жить не хочу!.. Я, между прочим, к вам жить не напрашивалась…

– Но тебе же не хило с нами было! – не унимался Пыжик. – Светло, тепло, мухи не кусают…

– Да нет, муха-то как раз и появилась. И кусает, кусает…

– Это я-то муха… М-да, я муха… Не, это писец, Игорек, я муха… Может, я еще и жук навозный…

– Андрей, может, хватит! – поморщилась Настя. – Ты же мужчина, а ведешь себя как… В общем, не надо со мной так…

– А то что?

– Ничего… Я просто поднимаюсь и ухожу…

– Куда?

– Ухожу. Просто ухожу…

Она в самом деле поднялась из-за стола, направилась к выходу. Но Пыжик грубо ухватил ее за руку, остановил.

– Я не понял, чо за дела? Ты чо, обиделась?..

– Пусти!

– А пошли ко мне! Посидим, поговорим. Ты мне наедине скажешь, как ты ко мне относишься…

– Плохо я к тебе отношусь. Раньше хорошо относилась, а сейчас плохо… Я прошу тебя, отпусти…

– Хорошо относилась?! Так ты и сейчас ко мне хорошо относишься… Я же знаю, ты хочешь, чтобы я с тобой был. Игорек, он, конечно, пацан классный. Но я-то для тебя лучше. Ты сама это знаешь… И мне… И мне ты тоже нужна. Знаешь, как нужна!.. Пошли, я покажу, как ты мне нужна!

Он потянул ее к себе в комнату. Но Настя заупрямилась.

– Пусти! – крикнула она.

И залепила ему пощечину.

– Ну ты и сука! – зло прошипел Пыжик.

И не стал ее бить. Но толкнул. Настя не удержалась на ногах и упала на пол. Высоко задралось платье, обнажились красивые стройные ноги. Возбуждение срывало с Пыжика крышу.

Точно так Настю домогался Вакула. Но тогда в роли карающего меча выступил Пыжик. Сейчас же он сам занимал место подонка…

Пыжик жестоко оскорбил Настю, поднял на нее руку. И некому было заступиться за нее. Не было прежнего Андрея, который когда-то готов был ради нее пойти против всего мира. Но оставался Кирилл.

В этот удар Кирилл вложил всю свою силу. Все произошло так быстро, что Пыжик и понять не успел, как оказался на полу.

Таких, как он, называют людьми с чугунной челюстью. В профессиональном боксе таким бойцам цены нет. Их просто невозможно отправить в нокаут.

Но удар Кирилла обладал чудовищной силой. К тому же он ударил внезапно. Вырубить Пыжика он не смог. Но поплыл тот основательно. Попытался подняться, но не смог удержать равновесие – снова сел на задницу. В глазах растерянность и непонимание. Блуждающий, лишенный точки опоры взгляд…

Кирилл помог подняться. Нет, не ему. А Насте.

– Пошли отсюда!

Он вывел ее из комнаты, помог одеться. По идее, Пыжик уже должен был оклематься и хотя бы попытаться остановить их. Но этого не случилось. Пыжик оставался на месте и не помешал им выйти из дома.

– Куда пойдем? – спросила Настя.

Близость и тепло ее тела приятно щекотали нервы.

– А у тебя правда родителей нет?

– Правда, – кивнула она. – Я вообще удивляюсь, мы столько времени вместе, а вы даже ни разу не пытались узнать, кто я, откуда…

– Как видишь, настал момент истины. Кое-кому это стало интересно. Да так, что крыша задымилась…

– А тебе разве не интересно?..

– Мне ты сама интересна. А кто ты, откуда… Какая мне разница?

– А если я бывшая зэчка?

– Не понял.

– Ну, если я раньше в местах не столь отдаленных сидела…

– А это что, правда? – удивился Кирилл.

– Неправда, – улыбнулась Настя. – Это я в шутку. Смутить тебя хотела…

– Меня трудно смутить.

– Что есть, то есть. Смутить тебя невозможно. Ты, как бы это сказать, твердо…

– Твердолобый?

– Нет, что ты!.. Ты твердокаменный. Выдержка у тебя потрясающая. И характер настоящий, мужской…

– Я не понял, у кого сегодня день рождения? Кто кому должен делать комплименты?.. Я, может, и твердолобый. Но ты-то у меня белая и пушистая…

– У тебя?.. Ты этого хочешь? – смущенно спросила она.

У нее порозовели щеки.

– Хочу ли я, чтобы ты была со мной? Хочу! Я очень этого хочу! Ты даже не представляешь, как я этого хочу!..

– Ну, почему, может, и представляю, – не без кокетства повела она бровью. – Ты у меня хоть и твердокаменный, но я-то знаю, как ты ко мне относишься…

– Ты сказала «у меня»?

– Я у тебя, ты у меня… Ты же этого хочешь.

– Хочу!

– Хочешь – перехочешь… У меня, между прочим, день рождения, а ты лясы точишь. И холодно уже. Погреться бы…

– Надо было ключи от машины забрать, – спохватился Кирилл. – Хотя, ну ее в пень. Знаешь что, деваться нам некуда. Поэтому поехали в гостиницу. В «Пригорье»… Можно даже через ресторан. Даже не можно, а нужно. В конце концов, у тебя день рождения. И надо отметить его достойно…

В «Пригорье» Кирилла знали не с самой лучшей стороны. Один раз он и Пыжик с гвоздевскими ублюдками сцепились. Потом сутенеров побили. Не так давно Пыжик с борцом сцепился, пришлось Кириллу оттаскивать его от жертвы.

Может быть, о нем здесь ходила слава дебошира. Но швейцар на входе почтительно склонил голову. Едва они вошли в зал ресторана, откуда-то, как черт из табакерки, выскочил метрдотель. Не человек, а сама угодливость.

– Игорь Николаевич, добро пожаловать! Что будем заказывать?..

– Для начала отдельный кабинет…

– О чем разговор! Конечно!

Их провели в отдельный кабинет, приняли заказ и оставили одних.

– Тебя встречают, как короля, – с улыбкой заметила Настя.

– Если я король, то ты моя королева…

Кирилл смело заглянул ей в глаза, накрыл ладонью ее руку. Она не убрала руку, но взгляд отвела.

– Игорь, я же знаю, кто ты.

– Кто?

– Ты же из мафии.

– А разве я это когда-нибудь скрывал?

– Нет… Тебя в этом ресторане так встречают, называют по имени-отчеству… Ты, наверное, высоко стоишь?

– Тебя это так волнует?

– Игорь, скажи, а тебя могут убить?

– Могут, – не стал скрывать Кирилл.

– И ты говоришь об этом так спокойно. Ты не боишься смерти?

– Я боюсь только одного – остаться без тебя…

Он снова заглянул ей в глаза. На этот раз она не отвела взгляд.

Они ужинали при свечах. Пили шампанское. Говорили о жизни. Тянулись друг к другу взглядами. Кирилл не выпускал ее руку из своей ладони. И самое главное, никто не мешал им быть вместе.

Они не замечали, как быстро летит время. Казалось, они только что пришли, а ресторан уже закрывается. Для Кирилла, конечно, могли сделать исключение. Но он не стал утруждать людей. К тому же он уже и сам был не прочь уйти отсюда, чтобы уединиться с Настей в номере.

Из ресторана они вышли прямо в гостиничный холл, направились к стойке портье. Кирилл еще не заказывал номер, но не сомневался, что для него все будет сделано быстро и в самом лучшем виде.

Они уже подходили к стойке, как откуда-то вынырнул Пыжик и преградил им путь.

Он был весь взъерошенный, нахохленный. Кирилл напрягся. Похоже, предстояла крутая разборка.

Пыжик окатил тяжелым взглядом его, обиженно посмотрел на Настю. Как ни странно, агрессии в нем не чувствовалось.

– В номера? – глухо спросил он.

– Извини, брат, так получилось…

Кирилл и сам не понял, почему он это сказал… Пыжик жестоко оскорбил Настю. Получил за это по морде. Кирилл не должен был чувствовать перед ним никакой вины. Но, как это ни странно, именно это он и чувствовал. Как будто Настя – девушка Пыжика, а он ее увел…

– Получилось? – не зло, а как-то обреченно переспросил Андрей. – Ну да, получилось… Бывает…

Он опустил глаза, тряхнул головой.

– Брр, хренотень какая-то…

Взгляд его снова уперся в Кирилла.

– Поговорить надо, – решительно сказал он.

– Раз надо, поговорим.

– С глазу на глаз. Без Настюхи… Настя, ты это, извини, что так вышло. Нет, не извини. Я прошу у тебя прощения… Ну прости, а?

– Все нормально, Андрей, – улыбнулась Настя.

И отошла в сторону. Села в кресло за дальним столиком.

– Ты, братуха, меня тоже извини, – Пыжик виновато отвел взгляд в сторону. – Сам не знаю, что на меня нашло. Гниль какая-то… Я это, понимал, что не так что-то со мной. Сам же Настю с Людкой к себе взял. А Вакулу отоварил, помнишь…

– Я все помню, – с укором, но без осуждения посмотрел на него Кирилл.

– Пелена в башке была. А ты все как рукой снял. В смысле кулаком…

– Ты уж извини!

– Да ты что! Какой извини!.. Ты мне мозги прочистил, а говоришь извини… Ну так что, брат, мир?

– Мир! – кивнул Кирилл.

Он протянул Пыжику руку, обнялся с ним по-братски, похлопал его по спине.

– Ты сейчас куда?.. В смысле, вы с Настей куда? – не без ревности спросил Пыжик.

– Ты как меня нашел? – вопросом ответил Кирилл.

– Да подумал, куда вы могли податься. В ресторан, а потом… Из дома-то вы ушли не для того, чтобы возвращаться…

– Вот видишь, ты сам понял, что мы сначала в ресторан, а потом… Потом куда, ты знаешь…

– Дурацкий вопрос, да? – виновато и в то же время с вызовом спросил Пыжик.

– Не дурацкий… Андрюха, ну ты же взрослый человек. И должен понимать, что как было, уже не будет. Настя сделала выбор. Ты сам подтолкнул ее к этому…

Пыжик обреченно вздохнул и направился к выходу.

Он ушел. А они остались. Растерянные и подавленные.

– Жаль парня, – виновато сказала Настя.

– Ничего, переживет…

– Все нормально, брат? – спросил Пыжик.

Он держался бодро, уверенно. Как будто вчера ничего не произошло. Как будто Кирилл не был этой ночью с Настей… Но где-то в глубине глаз скрывалась обида и досада. И голос едва уловимо дрожал.

– Да ничего, могло быть и хуже…

– Шутишь? Или прикалываешься?

– А ты думаешь, у нас с Настей что-то было?

– А то нет.

– Ничего не было, – соврал Кирилл.

Зачем бередить душу Андрюхе? И без того парень переживает.

– Правда? – недоверчиво посмотрел на него Пыжик.

– Ну да…

– Ладно тебе, не оправдывайся. Настя – твоя, не вопрос. И что было, то было… Ладно, харэ болтать. Делом пора заниматься.

– А Бекас где?

– К больнице подтягиваемся. Там с ним встретимся.

– К больнице?

– Ну да, к первой городской. Ты, наверное, не слышал: вчера на Кешу Ржавого наехали…

– Кто?

– Да не поверишь – шпана подзаборная. Пацан домой шел, ну, под бухом слегонца. А у подъезда придурки обдолбленные сидят, на гитаре дринькают. Кеша мимо проходит. А они: мужик, типа, закурить дай. Ну Кеша и дал. Кулаком промеж глаз… Эти козлы должны были знать Кешу. Он же величина, второй бригадир после Сырка… Вернее, уже первый… Ну, короче, они-то знали. Но ни хрена не поняли. Наехали на него. Махач был. Кеша всех раскидал. А какой-то сосунок сзади к нему подкрался да камнем по башке. Черепно-мозговая, понял? Хорошо, хоть не наглушняк загасили. А ведь могли…

– Что с этими придурками будет?

– Да мало не покажется, это даже не разговор…

Кирилл представил, как «быки» из Кешиной бригады будут гоняться за малолетними недоумками. С одной стороны, им воздастся по заслугам. А с другой стороны, дело может дойти до смертоубийства.

– Борзеет молодежь, – сказал Кирилл. – Как бы новый Гвоздь из подвала не вынырнул…

Перед тем как сесть в машину, Кирилл, как всегда, достал из кобуры «беретту», дослал патрон в патронник. Сунул пистолет обратно. На предохранитель ставить не стал.

С точки зрения инструкции, это было вопиющим безобразием. Да, ствол так носить опасно. Зато в экстренной ситуации это безобразие может спасти жизнь.

К больнице они приехали первыми. Осмотрели подступы к зданию со стороны основного входа, вестибюль. Все было нормально. Узнали в регистратуре, где можно найти недавно поступившего больного Иннокентия Рыжова.

Минут через десять подъехал Бекас. В окружении трех телохранителей. Важный и неприступный. Гордый и независимый. Подлый и сволочной… Всякий раз, когда Кирилл видел его, перед глазами всплывала мертвая Анжела. И всякий раз у него невольно сжимались кулаки.

– Здорово, пацаны! – зычно поприветствовал их Бекас.

Все вместе они зашли в вестибюль.

– Где он лежит? – спросил шеф.

– В нейрохирургии, – сообщил Пыжик. – Седьмой этаж, направо. Четырнадцатая реанимационная палата…

– Что, совсем плох?

– Операцию ночью сделали. А как и что, надо у доктора узнать…

На седьмой этаж поднялись на лифте, триумфальным шествием прошуршали по коридору нейрохирургического отделения, зашли в четырнадцатую палату.

Кеша лежал в реанимации под аппаратом жизнеобеспечения. Верхняя часть головы в бинтах. В носу трубки. К руке подведена капельница. Глаза закрыты.

Рядом с ним и через проход лежали другие пациенты.

– Не понял! – набычился Бекас. – Что за дела?

– Это я вас спрашиваю, что за дела? – послышалось из-за спины.

К нему подошел молодой врач с проплешиной на голове.

– Я не понял, ты чо, наехал? – угрожающе надвинулся на него Бекас.

Врач понял, что его начальственный тон здесь не уместен. Этот монстр в образе человека мог сожрать его прямо здесь и с потрохами.

– Ты, лепила! Ты хоть врубаешь, кто это такой? – показал на Кешу Бекас. – Это мой кореш, понял?.. Я тебя спрашиваю, мужик, почему мой братан не лежит в отдельной палате?

– А… А у нас нет свободных палат…

– Да?! А мы сейчас посмотрим!

Бекас бесцеремонно вломился в соседнюю палату. Кирилл последовал за ним. И оторопел.

На высокой койке полулежал его родной брат. Верхняя часть головы, как у Кеши, закована в бинтовой панцирь. Но аппарата обеспечения нет и в помине. И сам Игорь в полном здравии: в левой руке миска с каким-то больничным варевом, в правой – ложка.

Он ел самостоятельно и, возможно, с аппетитом. Но появление незваных и чересчур шумных гостей отвлекло его от этого занятия. Он медленно повернул голову, посмотрел на Бекаса. Вздрогнул. Посмотрел на Кирилла. В глазах растерянность и удивление.

Игорь узнал и его, и Бекаса. Он все помнит. Значит, он двумя ногами на пути к полному выздоровлению. А Сытин говорит, что он недавно вышел из комы. Да ему уже танцевать пора!

Кирилл едва удержался от порыва броситься к брату, обнять его, все ему объяснить… А он должен был объяснить ему, почему он состоит в свите Бекаса, почему носит волчью шкуру. Он должен это объяснить, потому что Игорь этого не знает. Почему Сытин ничего ему не объяснил? Почему на входе в его палату нет охраны? Где вооруженный милицейский наряд?..

– Майор Астафьев?! – прошипел Бекас. – Ты жив, мать твою!

– Бекас?! – с трудом выговорил Игорь.

Он уже не смотрел на Кирилла. Возможно, решил, что обознался.

– Я самый… Вот мы и встретились…

Кирилл уже был на взводе. Правая рука расслабленна. В таком состоянии она легче пропустит через себя стартовый импульс и тогда мгновенно сорвется с цепи. Он готов был в любой момент выхватить ствол и расстрелять всех, кто стоял с ним рядом. Бекаса, его телохранителей… Пыжика можно было только ранить. Хотя, если понадобится, ради брата он убьет и его…

Но все обошлось.

– Что здесь происходит? – громыхнул за спиной чей-то жесткий, властный голос.

Это был милицейский сержант. Без бронежилета, каски, но с автоматом. Откуда он, интересно, взялся? Может, из сортира только что вышел?..

Бекас смерил его оценивающим взглядом. Прикидывал, стоит ли связываться с ним. Решил, что не стоит.

– Все нормально, начальник… Мы просто зашли. Палату свободную ищем…

– Ищите в другом месте! – нахмурился сержант.

– Все, все, уходим…

Бекас вышел в коридор, подозвал к себе доктора. Достал бумажник, выгреб всю долларовую наличность, отдал ему.

– Это тебе за лечение. И за комфорт. Чтобы сегодня он лежал в отдельной палате. Можно в этой, – показал он на дверь, за которой лежал Игорь.

– Ну что вы! Вы же видели, эта палата охраняется милицией.

– Что, всегда?

– И ночью, и днем.

– По одному менту?

– Ну да. А какая разница?

– Просто спросил… Ну так что, палату найдешь?

– Найдем, найдем, не беспокойся…

– Ну тогда лады…

Кирилл уходил последним. Остановился возле сержанта.

– Не хрен по парашам лазить, начальник, – с обидной насмешкой сказал он. – А то все на свете просрешь…

– Чего? – возмущенно надвинулся на него милиционер.

– А чего слышал!

Затягивать диалог не имело смысла. Да и чревато. Поэтому Кирилл поспешил нагнать Бекаса.

Всю дорогу Бекас хранил молчание. Заговорил только в офисе, уютно разместившись в своем любимом кресле. Пыжик и Кирилл сидели неподалеку на кожаном диване.

– Ну и знаете вы, кого я видел? – глядя куда-то прямо перед собой, спросил он.

– Кого?

– Майора Астафьева. Знаете такого?

– Да слышал, – кивнул Пыжик. – Пацаны говорили, что ему башку проломили…

Оказывается, Пыжик кое-что знает о его брате. Неудивительно, ведь в банду он попал почти на год раньше Кирилла.

– Ну и что еще пацаны говорят? – пытливо посмотрел Бекас.

Он достал сигарету, закурил. Кирилл тоже достал пачку «Мальборо», незаметно для всех включил диктофон на запись. «Джеймс Бонд» в действии…

Все-таки узнал Бекас о том, что Игорь выжил. И теперь он сделает все, чтобы снова вычеркнуть его из списков живых. На этот раз навсегда.

– Да вроде кто-то из наших его пристукнул. А кто, не знаю…

– А я знаю. Этот майор мне предъяву выставил. Типа, это я одного козла завалил… А козел еще тот. Говорю вам, пацаны, натуральный козляра. С ним чисто по-человечески. А он козлить начал… Короче, у этого мента только один козырь. Вернее, два… Эта телка. И его жизнь… Без телки его жизнь мне не нужна. Хотя нет, надо вырвать у него оба козыря. Я же по-человечески его просил – сойди с дороги. Не сошел. Теперь он мой личный враг, пацаны. А личных врагов я не прощаю. Никогда…

– Как его убрать? – спросил Пыжик. – Там же мент с «калашом»…

– Мента в расход. Это не проблема…

– Как это не проблема? За мента предъяву конкретную выставят. Руоповцы и так в затылок дышат. Позавчера пацанов из бригады Трюфеля повязали…

– Это чисто профилактика. Фуфло…

– Все равно опасно, – настаивал Пыжик.

– Да, опасно, – заставил себя согласиться Бекас.

– А потом, охрану в палате могут усилить, – сказал Кирилл. – Вы же узнали этого, как его, Астафьева. И он вас узнал. Теперь он шум поднимет…

– Верно говоришь. Менты сейчас на стрем встанут… Бляха, как я раньше не допер клинья к этому делу подбить. Надо было еще раньше пробить насчет майора. Уже бы лежал ногами вперед… Короче, трогать его пока не надо. Тем более без первого козыря второй не пляшет…

– Что это за первый козырь? – спросил Пыжик. – Вы говорили про какую-то телку…

– Да есть одна сука… Тоже по-человечески не понимает. Ей же сказали – захлопни пасть. Не-а, не въехала. Майор этот мозги ей закомпостировал. Так она меня с потрохами сдала… Коза драная!

– Где она сейчас?

– Если б я знал, ее бы уже давно не было.

– Ее ищут?

– Искали. А потом заглохло все. А сейчас надо по новой эту тему поднимать… А клевая телка, я вам, пацаны, скажу. Я бы ей впендюрил, без базара… Она секретуткой у того козла работала. Дура, могла бы у меня работать. Я бы ее не тронул. Ну, в смысле бы не завалил. А так бы трогал, это да. Телка – полный отпад…

Анжелу этот гад тоже не собирался трогать. В смысле валить. А ведь завалил. Урод!

– У меня даже фото ее где-то есть. Хотите покажу?

– Да можно, – пожал плечами Пыжик.

– Сейчас, где ж она?.. Все равно поднимать надо… Так, сейчас. Ага, тут она…

Он вытащил из нижнего ящика стола какую-то папку и вынул оттуда фотоснимок. Пыжик подошел к нему, взял. Глянул. Его лицо недоуменно вытянулось.

– Что, ништяк бабец? – усмехнулся Бекас.

– Да не то слово, – кивнул он.

Ошеломленно посмотрел на Кирилла и протянул ему фото. А оттуда на него смотрела… Настя.

Кирилл не смог сдержать эмоции. Он был ошеломлен. Но смог затушевать это грубым восторгом.

– Какая киска! – восхищенно воскликнул он.

– Ну а я что говорил, отпадная телка!

Андрей снова посмотрел на Кирилла. В глазах вопрос – «Что делать?».

Неужели он раздумывает над тем, сдавать Настю Бекасу или нет? Неужели он способен предать ее?

– Надо найти эту девку, – сказал Бекас.

Веселенькое дельце. Настя, оказывается, не просто жила с Людкой. Она пряталась у нее. Думала, что ее ищут бандиты. И при этом нашла убежище у тех же братков…

Да, но ведь она вначале категорически не хотела жить с Кириллом и Пыжиком. Ее пришлось долго уговаривать. И осталась она с ними только потому, что приняла их за порядочных парней… И все-таки она не должна была жить с ними. Не должна. Но жила. Потому что… Ну да, потому что она влюбилась в Кирилла. Потому что не могла без него…

Если Пыжик сейчас проболтается, Настя погибла. Хотя Кирилл попытается ее спасти. Даже если это будет стоить ему жизни.

Но Андрей молчал. Напряженно о чем-то думал.

– А кто ее искать будет? – внешне невозмутимо спросил Кирилл. – Мы?

– Зачем вы? – удивился Бекас. – Это не ваше дело. Ваше дело со мной быть… Или я вам уже надоел?

– Да нет, Николай, вы что? – вмешался Пыжик. – Просто Игорьку бикса понравилась. Он бы очень хотел поучаствовать в ее поисках… Да и я бы не отказался.

– От кого бы ты не отказался? – осклабился Бекас. – От этой биксы?.. Размечтался, пацан! Думаешь, найдешь ее и трахнешь? Не-а, не трахнешь. Ее мочить надо, без всяких трали-вали. Сечешь?.. Хотя… Хотя, в принципе, можно и поразвлечься. Да, надо будет сказать пацанам, чтобы поберегли телку. Если смогут, на заимку привезут. А там мы с ней побарахтаемся. Короче, пацаны, записывайтесь в очередь. Сначала я, а потом вы, гы-гы!

Кирилл с нетерпением ждал момента, когда они с Пыжиком останутся одни. И в таком месте, где их не могли прослушать. Наконец дождался.

– Писец, в натуре, полный писец! – нервно кусал губы Пыжик. – Пригрели змею на груди…

– Что?! – встрепенулся Кирилл. – Это кто змея, Настя?!

– Братан, ты чего? Я не то хотел сказать… Какая ж Настя змея? Не змея, конечно. Это я так, типа, образно… Настя, конечно, не змея. Но ведь она же с ментом была, да? Бекаса ему сдала…

– Бекас – человека убил. А она свидетель…

– Какой ты добренький, бля! Мы с тобой тоже сколько мужиков завалили. А если свидетели найдутся? Вот, оказывается, какие, брат, дела. Настя от Бекаса пряталась. И где? У нас! А если она в ментовку побежит?

– Уже бы давно побежала.

– Может, ждет, когда этот майор оклемается?

– Да откуда она про него знает? Бекас не знал. А Настя откуда знает?

– Ну, может, он весточку ей подаст. И тогда…

– Не городи чушь!

– Да какая чушь, Игореха? Какая чушь? Настя опасна для нас…

– Для нас?

– Ну да! И для тебя, и для меня. Если Бекаса заметут, нас тоже к нему привяжут, это я тебе говорю…

– Так ты у нас, оказывается, женщин боишься? – неприязненно усмехнулся Кирилл. – С каких это пор? – Да нет, не боюсь я. Ты что, думаешь, я Настю Бекасу сдам? Гонишь, да? Да я за нее любому глотку порву, понял!.. Думать надо что-то… Хотя что тут думать. Ты же с ней. Живешь и живи. Ну и это, смотри за ней. Чтобы никаких контактов с ментами… Да и вообще, объясни ей, что ты все про нее знаешь. И пусть выбирает: или менты, или мы… Как думаешь, кого она выберет?

– Конечно, нас.

– Ну, вот видишь, братуха, как все легко решается! – как-то неестественно обрадовался Пыжик. – В общем давай так. Ты сейчас берешь мою, в смысле нашу, «бэху», едешь за Настюхой, забираешь ее и везешь… Вот тут надо подумать, куда ты ее везешь… Знаешь что, давай так. Ты сам находишь для нее хату. Это, в принципе, не проблема, сам знаешь. Пусть она живет там. И про эту хату никому. Никому, понял? Даже мне… А лучше всего и сам про нее забудь… Ты же мне как брат, Игореха. Братан мой!.. Тогда, получается, Настюха сестра моя. Ну да, сестра. В натуре, сестра… Да я ж за вас любому горло перегрызу!.. Ну все, давай дергай. А я тебя прикрою. Скажу Бекасу, что… Что ж ему сказать?.. Во! Друга встретил, с которым в Афгане служил. До завтра тебя не будет… Да ты не переживай, все нормально будет… Ну давай, брат! Удачи тебе!

Он отдал ему техпаспорт, ключи от машины.

Настя была неотразима. Она лежала на постели такая желанная, такая доступная. Она смотрела на него тепло и нежно. И готова была принять его в себя. Она хотела этого. А он просто умирал от жажды овладеть ею прямо сейчас. Но, увы, он пришел сюда не для этого.

Кирилл решительно отогнал от себя соблазн и объявил:

– Настя, собирайся, мы уезжаем!

– Куда? – удивилась она.

Он и сам бы хотел знать, куда… Была у него мысль увезти ее к родителям. Но тогда бы она узнала, что он мент. И мало того – родной брат Игоря… Это невероятно – она знала его родного брата! Была на его стороне против Бекаса!..

– Я квартиру снял, – соврал Кирилл.

Через четверть часа они уже сидели в машине.

– А где квартира? – спросила она.

– В квартирно-правовое бюро поедем, – решил Кирилл. – Там люди тусуются, которые квартиры сдают…

– Так ты не снял квартиру? – удивилась она.

– Некогда было. Сегодня с утра в больнице были.

– Зачем?

– К майору Астафьеву ездили.

Кирилл смотрел на дорогу. Но даже краем глаза смог заметить, как вздрогнула и напряглась Настя. А иного он и не ожидал.

– А кто это такой? – сфальшивила она.

– Тебе лучше знать…

– Что?!

– Что слышала… Только не делай резких движений. И не надо бояться…

– А я и не боюсь, – голос ее стал тверже, гуще. – Если бы я тебя боялась, то мы бы не были вместе… Значит, ты все-таки узнал, кто я…

– Ты была с майором Астафьевым заодно?

– Я была заодно с законом. А в нашей стране тому, кто дружит с законом, приходится прятаться от бандитов. В Штатах существует программа защиты свидетелей. А у нас…

– Я тоже бандит.

– Но ты не такой, как все. Ты честный, порядочный. Внутри тебя стержень. И он куда прочней, чем у твоего друга Андрея.

– Глупая ты…

– А умные люди против бандитов не идут.

– Это все слова… Ты же должна понимать, что мы с Андреем не просто бандиты. Мы – телохранители самого Бекаса. И рано или поздно узнали бы про тебя…

– Я думала об этом. Но я думала, что вы меня не предадите. Или, по крайней мере, сделаете так, чтобы меня не убили…

От нахлынувших страхов и жалости к себе Настя готова была расплакаться. На то она и женщина, чтобы быть слабой. На то он и мужчина, чтобы охранять ее от бед.

– Я же говорю, не бойся. Все будет в порядке. Сейчас мы снимем для тебя квартиру. И ты будешь там жить. Никто не будет знать, где ты прячешься. Только я один…

– Ты будешь со мной?

– Да, конечно.

– И долго я буду прятаться?

– А как долго ты собиралась прятаться раньше? Всю жизнь?

– Не знаю… – всхлипнула она.

– Да ты не волнуйся, все будет хорошо. Есть вариант.

– Какой?

– Я во всем признаюсь Бекасу. Так, мол, и так, люблю тебя, жить не могу. Хочу жениться. А ты официально откажешься от показаний против него. Если ты будешь со мной, то все будет в порядке…

Вариант неплох. Но, зная подлую сущность Бекаса, его нельзя рассматривать всерьез. А потом, не Настю нужно выводить из игры, а самого Бекаса. В самом скором времени этот ублюдок сядет на скамью подсудимых. Кирилл позаботится об этом. И сделает так, чтобы Настя не имела к этому никакого отношения…

– Ты хочешь на мне жениться?

– Вне всякого, – кивнул Кирилл.

– Ты же меня совсем не знаешь…

– А ты расскажи мне о себе. У кого ты работала секретаршей?

– Это упрек?

– Нет, даже не думай. Просто я хочу во всем разобраться. Я не знаю, кого убил Бекас. Не знаю, как все это произошло. Не знаю, кто такой майор Астафьев. Как он вышел на Бекаса, при чем здесь ты, тоже не знаю. А хочу знать, с самого начала…

– Хорошо, – выдохнула Настя. – Да, я работала секретаршей у одного господина. Фамилия Павлов. Владислав Евгеньевич. Год рождения интересует?

– Нет… Хотя… Сколько ему лет?

– Сейчас было бы тридцать два.

– Молодой.

– Молодой и красивый… Если тебя интересует, спала я с ним или нет, я скажу: да, я с ним спала!

Как ножом по сердцу полоснула.

– Ты думаешь, зачем я тебе это говорю? Думаешь, я такая жестокая? Нет, даже не думай. Просто ты хотел знать правду. А я хочу, чтобы ты ее знал… Извини, может, это в самом деле жестоко…

– Ничего, не сахарный… Ты его любила?

– Я похожа на женщину, которая может лечь в постель с мужчиной без любви? Или ты думаешь, если секретарша, то шлюха?

– Глупости.

– Да, я его любила. Дура была, потому и любила… Нет, он был хороший. Просто замечательный. Но у него была жена, ребенок… А я как разлучница…

– Не ты разлучница, а Бекас. Или я не прав?

– Прав, конечно. Бекас его убил. Взял и убил. Прямо в офисе…

– Этот Павлов был бизнесменом?

– Да, у него был свой кооператив. Строительство домов, ремонт квартир. Он один из первых в городе свой собственный офис открыл.

– А тебя взял секретаршей…

– Нет, ты все-таки меня упрекаешь?

– За что?.. Да и не имею я права тебя упрекать… Как все это произошло?

– Да как обычно в нашей бандитской стране. Пришли бандиты, начали вымогать деньги. Владислав сказал «нет». Бекас настаивал. Ударил его. Ну а Станислав ударил его в ответ. Он же мастер спорта по боксу. Бекас сразу за пистолет… Дверь в кабинет была открыта. Мы все видели…

– Кто мы?

– Я. Его зам. Бухгалтер… Мы все видели, как Бекас достал пистолет и выстрелил в Станислава. Пуля попала в сердце. Вот так…

Настя выглядела подавленно.

– Потом была милиция, – продолжала она. – Бекаса нашли, арестовали. Было возбуждено уголовное дело, мы дали показания. А вскоре появились крепкие ребята и отбили всякую охоту быть свидетелями. Я, конечно, любила Станислава. Но когда они пообещали убить мою мать…

– Ты же говорила, что ты сирота.

– Так и есть. Мама умерла год назад. Нет, бандиты здесь ни при чем. Как говорят врачи, смерть наступила в результате естественных причин… В общем, мне нечего было терять, когда появился Игорь…

– Это ты про меня?

– Нет. Майора Астафьева тоже звали Игорем. Везет мне на Игорей…

– У тебя с ним что-то было? – вырвалось у Кирилла.

– С чего ты взял? – встрепенулась Настя.

– Сам не знаю.

– У нас были чисто деловые отношения. Он собирался привлечь Бекаса к ответственности. А я выступила в роли свидетеля… А потом с Игорем случилась беда. Я узнала, что он в тяжелейшем состоянии доставлен в больницу. И поняла, что мне пора сматывать удочки. Я спряталась у Людмилы. Она очень хороший человек. Когда я хотела уходить от нее, она меня не отпустила. Сказала, сколько хочешь, столько и живи… Вот я и живу. То с ней, то с вами, теперь вот только с тобой…

– За все это время ты не пыталась связаться с Астафьевым?

– Я знала, что он лежит в больнице. Что состояние крайне тяжелое. Надеялась, что он не умрет… Он же не умер, нет?

– Нет. Жив-здоров, чего и тебе желает.

– Вы с ним разговаривали?

– С ним Бекас говорил. Пообещал веселую жизнь…

– Он его убьет? – чуть не разрыдалась Настя.

– Не знаю.

– Да, я понимаю, – печально посмотрела на него Настя. – Он мент, ты бандит, я понимаю. Просто… Просто я думала, что ты не такой, как все. А потом… Если ты хочешь знать, ты мне очень напоминаешь Игоря. Ты такой же суровый и добрый…

– Суровый и добрый?

– Ну да. Смотришься сурово, а в душе ты очень добрый. И справедливый… И внешне вы чем-то похожи друг на друга… Игорь, я хочу тебя попросить. Если ты, конечно, сможешь… Я знаю, Бекас захочет убить Астафьева. Может, ты как-то этому помешаешь?

– Не волнуйся. Его не тронут. В больнице выставлен пост милиции. Его очень хорошо охраняют…

Аж целый один милиционер охраняет… Но Кирилл в самом деле верил, что брату ничего не угрожает. Во-первых, Бекас пока еще не принял окончательного решения насчет него. А значит, у Кирилла еще есть время. А потом Игорь должен обо всем сообщить Сытину. Сытин примет меры, увеличит количество охранных постов, усилит их.

Возле городской квартирной службы топтался озабоченный народ. Стоило только Кириллу поинтересоваться жильем, как на него тут же обрушилась масса предложений.

За ценой Кирилл не стоял. Поэтому через час Кирилл и Настя осваивались в полностью меблированной квартире. Начали они это дело с постели. А что тут такого? Они, можно сказать, жених и невеста. Да и секс – лучшее средство от стресса.

Глава 13

Любовный голод был утолен. В постели с Настей было просто тепло, спокойно и уютно. А за окном холодная осенняя ночь. Темно, сыро, ветрено. И так не хотелось никуда уходить. Так и лежать бы всю ночь в обнимку. К тому же Кириллу и не нужно было никуда ехать. Пыжик отпустил его до утра. Машина под боком. За пятнадцать-двадцать минут без проблем доберется до офиса.

И все-таки какая-то сила слабо, зато нудно и упорно вытаскивала его из постели, тянула в холодную ночь.

– Ты чем-то обеспокоен, – заметила Настя.

– С тобой так хорошо. Уходить не хочется.

– А куда ты собрался?

– Не знаю. На душе неспокойно… Я сейчас…

Кирилл потянулся за мобильником. Связался с Пыжиком.

– Да! – услышал он его голос.

Похоже, Андрей был изрядно навеселе. Что-то он слишком часто стал общаться с зеленым змием. Его пьяный голос звучал на фоне музыки, шума, девичьего смеха.

– Это Игорь… Ты сейчас где?

– Как где? – вычурно удивился Пыжик. – Дома… То есть на боевом посту. Наблюдаю за подступами к офису…

– И с кем же ты наблюдаешь?

– Да есть тут разведчицы… Так… Э-э, сейчас, дай вспомнить… Лена, Катя и Даша… Ну и Людка тоже…

– Не надорвешься?

Похоже, Пыжик был не просто пьян, а пьян в зюзю.

– Ты там с Настей торчишь. А мы с шефом до самой ночи как ужаленные…

– Что, проблемы?

– Да, проблемы. В принципе, конкретные проблемы. Шеф целую бригаду под Настю запряг, сечешь?

Кирилл вдруг вспомнил, что телефонный разговор может прослушиваться службой безопасности.

– Под какую Настю? – попытался он выправить положение. – Не под мою же…

– А, ну да, у тебя своя Настя, а у нас своя…

И до Пыжика дошло, что нельзя шпарить в эфир открытым текстом.

– Зато этот, мент который, он наш, общий… С ним тоже проблему решили. А чего тянуть?..

Кирилла как кипятком ошпарили. Неужели Бекас выслал по адресу Игоря мясников?

– Там же это… Там же охрана?

– Да какая на хрен охрана! Два мента с «калашом» – это чо, проблема?

Кириллу стоило больших сил сохранять самообладание. Хотелось бросить трубку и со всех ног броситься в больницу. Может, еще не поздно…

– Вообще-то да, проблема, – заставил себя усмехнуться Кирилл. – Там их несколько – и на двух ментов. А ты один – и против тебя сразу четыре телки. Выживешь?

– Постараюсь, брат… – хохотнул Пыжик. – А может, все-таки приедешь, поможешь?

– Я тут так пригрелся… Ладно, брат, не буду тебе мешать. Да и самому пора уходить в штопор…

Кирилл вышел из эфира. И бросил тело вкупе с мыслями в крутое пике. Сорок секунд – одеться, еще столько же – натянуть на себя «сбрую» с пистолетом. Оставалось только обуться.

– Что случилось? – встревоженно спросила Настя.

– Потом. После расскажу…

Он пулей вылетел из дома. Хорошо, что не стал ставить машину на платную стоянку – это далеко от дома. Понадеялся, что никто из автоугонщиков не позарится на их с Пыжиком «БМВ». Слишком опасное это занятие – угонять машину крутых пацанов, особо приближенных к Бекасу.

К чертям собачьим эту крутость! К тем же чертям Бекаса! И будь она проклята, эта бандитская жизнь!..

«БМВ» не «Москвич» – на этой машине можно сразу стартовать с холодным двигателем. Но Кирилл все же прогрел мотор. Для этого дела вполне хватило времени, в течение которого он вскрывал тайник. «БМВ» у них с секретом. В передних дверцах спрятаны «ТТ» с нарезами для глушителя. И сами глушители тоже в комплекте.

Сейчас ему очень нужен пистолет, стреляющий бесшумно.

Дорога до больницы не заняла много времени. Во-первых, это недалеко. А во-вторых, он гнал как угорелый. К полуночному лихачу могли прицепиться гаишники. Но пронесло…

Хотя гаишники – это даже неплохо. Они бы ворвались за ним на территорию больницы, распугали киллеров – если, конечно, те еще не успели сделать свое грязное дело. Кирилл очень боялся не успеть.

Он собирался остановить машину со стороны основного хода. Но для этого ему нужно было проехать мимо запасного. Он торопился и чуть не врезался в «шестерку» темно-синего цвета.

Машина стояла аккурат возле запасного хода. Без габаритов, но с работающим двигателем. В машине, похоже, кто-то сидел.

Кирилл резко затормозил. Выскочил из машины, с озлобленным лицом подлетел к «шестерке», открыл водительскую дверь.

В машине всего лишь один человек. Крепкий парень в кожаной куртке. Пассажиров нет. Но нетрудно догадаться, куда они делись.

– Какого хрена ты здесь встал? – яростно зашипел на водилу Кирилл.

– Эй, ты чо, мужик? – возмутился тот и начал выбираться из машины.

И при этом неосторожно подставил под удар шею. Чем Кирилл и не преминул воспользоваться. Парень вырубился мгновенно.

Кирилл затолкал его в машину. При этом нащупал под курткой что-то твердое. Сто пудово, ствол. А если даже водила подкован, то его пассажиры тем более не без оружия.

Чистильщики уже в больнице. Возможно, уже сделали свою черную работу.

Кирилл со всех ног рванул к запасному входу. Дверь открыта. На ночь лифты отключались. Поэтому на седьмой этаж пришлось мчаться на своих двоих.

Он влетел в нейрохирургию под самый занавес кровавой сцены. На полу больничного коридора бились в конвульсиях два подстреленных милиционера. Над ними возвышались два крутых мэна с пистолетами на вытянутых руках. Бесшумные контрольные выстрелы успокоили охранников навеки.

Кирилл на всех парусах летел навстречу чистильщикам. Те уже заметили его и выставляли стволы в его сторону.

У Кирилла даже сомнений не было – стрелять или нет. К тому же все происходило само по себе. Как тот Робокоп из голливудского боевика, он подчинялся заложенной в него программе. Стрелял он безупречно. И у киллеров просто не было шансов… Они еще только укладывались на пол, а он уже влетал в распахнутую настежь дверь палаты.

Там третий чистильщик. И опередить его Кирилл уже не мог. Он выстрелил в убийцу, но это уже не спасало положения. И не могло спасти его брата…

Игорь спал, когда все это случилось. Он лежал на койке, накрытый с головой. Прежде чем умереть, киллер успел всадить в его тело три пули. В районе головы в одеяле зияли два пулевых отверстия. Крови пока не было – пока она пропитает одеяло…

Кирилл потрясенно стоял перед кроватью застреленного брата. Он все никак не мог поверить в случившееся.

Из-за Игоря он прошел огонь и воду, вплотную подобрался к Бекасу. Столько крови на его руках. И все впустую…

Что ему теперь делать? Мстить Бекасу? Да – месть благородное дело. Он отомстит ублюдку. Но брата этим не вернешь…

Кирилл услышал за спиной едва уловимый шорох. Но развернуться лицом к опасности не успел. Между лопаток ткнулось что-то твердое. Ствол!

Сейчас он отправится вслед за братом…

– Спокойно, – послышался за спиной на удивление знакомый голос.

Кирилл потрясенно встрепенулся. Неужели?

– Игорь?! – неуверенно спросил он.

– Кирилл?!

– Брат!!!

Кирилл развернулся лицом к Игорю… Точно, это был он, худой, осунувшийся, лицо впалое, полголовы в бинтах. Еле на ногах стоит. Рукой держится за стенку. Но это был он. Его родной брат – живой, хотя и не совсем здоровый.

Оказывается, Игорь вовремя учуял опасность. Желание жить собрало в кулак все жизненные силы. Он быстро смотал в рулон матрац, накрыл «куклу» одеялом, а сам спрятался. И когда появился Кирилл, ткнул его в спину согнутым пальцем.

Крепких братских объятий не вышло. Игорь чуть не падал от бессилия. Кирилл помог ему добраться до кровати, уложил.

– Я думал, что не успел… – говорил он.

– Мог бы не успеть… Я бы за дверью долго не простоял. Все равно б заметили… Спасибо тебе, братишка!

– Уходить мне надо, – засобирался Кирилл.

– Да, конечно… Я не понял, ты что, в банде Бекаса?

– Точно. Но только ради тебя. А тебе что, Сытин ничего не говорил?

– Сытин?! Нет.

– Значит, на это есть причины. Ладно, брат, потом поговорим… Я ухожу, а ты давай милицию вызывай. А пока оборону организуй. Стволов здесь до черта…

Братья еще раз обнялись. И Кирилл выскочил в коридор. Как раз вовремя. За его спиной открылась дверь ординаторской. Врач это был или медсестра – Кирилл не видел. Он не мог оглядываться. Не хотелось, чтобы его видели в лицо.

Никто не узнает, кто застрелил трех чистильщиков Бекаса. Если, конечно, Кирилл никого не встретит на пути…

Лоб в лоб он столкнулся с водителем киллерской «шестерки». Тот уже пришел в себя. Но еще не успел правильно сориентироваться в пространстве. Поэтому стал легкой добычей для Кирилла.

Убивать он его не стал. Удар ногой в живот – водила согнулся пополам. Добавка – кулаком по шейным позвонкам. Снова отруб. За шиворот – и в «БМВ». Все это заняло не больше минуты.

Пора возвращаться к Насте. Но прежде нужно было разобраться с чистильщиком. Пришлось везти его в Ситцевский лесопарк. Благо до него было недалеко.

Он вытащил крепыша из машины, уложил на землю, привел в чувство и тут же приставил к голове ствол.

– Говорить будем? – спросил Кирилл.

Ненастная осенняя ночь, темно. Парень не видел его. Ну а если и смог бы рассмотреть, вряд ли бы узнал.

Кирилл знал, что в группировке существует отдельная бригада чистильщиков. Она подчинялась только Бекасу. Но непосредственно на него выходил только бригадир. Рядовые мясники с Бекасом не якшались. И Кирилла в его свите видеть не могли. Хотя кто его знает…

– Ты кто такой? – озлобленно прохрипел крепыш.

– Капитан Мальцев, – соврал Кирилл. – Оперуполномоченный ГУОП. Вопросы?

– Ксиву покажь?

– Сейчас на спусковой крючок нажму, и увидишь ксиву.

– Ты это, не шути…

– А я и не шучу. Мне проще тебя сейчас грохнуть, чем потом по судам таскать…

– Не, ты чо, серьезно? – затрепетал мясник.

– Серьезней не бывает. Хочешь, докажу, что мне легче тебя убить…

– Э-э, ты чо, в натуре… Ты не можешь меня убить.

– Это еще почему?

– А это, допрос, типа?..

– Говорю же, не хочу этих формальностей. Принцип у меня такой – виновен, сразу в расход… А ты виновен. Твои дружки моего друга, майора Астафьева, убили. Они уже наказаны, но друга моего не вернешь… Теперь тебя буду наказывать… Яму себе сам выроешь?

– Я… Ты чо… Какая яма?.. Да ты чо. Нельзя меня мочить… – запаниковал чистильщик…

– Как это нельзя, если можно.

– Не, ты чо. Меня допросить надо. Я должен признаться… Это, мы можем договориться.

– О чем?

Кирилл поставил диктофон на запись.

– Я тебе скажу, кто Астафьева заказал.

– Кто?

– Бекас! Чисто Бекас…

Страх смерти нагоняет на людей срачку. Но случается и словесный понос. Как у этого мясника.

– Да говорю тебе, я лично видел, как Бекас с Адиком на эту тему базарил…

– Адик – это кто?

– Да бригадир наш…

– Давай в машину. Там и поговорим…

Кирилл усадил пленника в салон машины. Включил освещение. Сам же остался на улице, в темноте. Не хотелось, чтобы браток видел его при свете лампы.

А свет ему был нужен. Так четче изображение, которое он собирался собрать в видеокамеру зажигалки. И диктофон крутился.

– Значит, Бекас Астафьева заказал?

– Бекас…

– А кто такой Бекас?

– Ты чо, в натуре? Бекаса не знаешь?

– Меня интересует фамилия, имя и отчество этого человека.

– Колян его зовут. Это, Адик его так называет. А фамилия его Бекарский…

– Теперь ясно… Значит, майора Астафьева хотел убить Николай Бекарский… Бекарский встречался с бригадиром Адиком. Его фамилия, имя и отчество?

Чистильщик как на блюдечко выложил перед Кириллом все, что ему было известно.

Сможет ли эта запись послужить доказательной базой против Бекаса? Кирилл не был силен во всяких юридических заморочках. Поэтому он принял правильное решение. Он не стал убивать братка. Он выволок его из машины, привязал к дереву, заткнул рот кляпом. Из ближайшей телефонной будки позвонил дежурному по городскому УОП. Сообщил, где находится человек, причастный к покушению на жизнь майора Астафьева.

И отправился домой к Насте.

Бекас был взбешен. Чуть штукатурку со стены не сгрыз.

– Козлы, мать их! Козлы! – бушевал Бекас. – Ментов завалили! А этого Астафьева сделать не смогли!.. Какая падла им помешала? Я спрашиваю, какая падла им помешала?

Кирилл и Пыжик могли только пожимать плечами.

– Мне из ментовки звонили, – вытирая со лба пот, сообщил Бекас. – Леву Дятла замели… Надо с Адиком связаться. Дятла надо зачищать…

Он лично связался с бригадиром чистильщиков. Выехал с ним на стрелку. Пыжика и Кирилла, как всегда, взял с собой.

Пленка скрытого диктофона уже накрутила достаточно интересных переговоров. Бекаса можно было брать сейчас. Может, и не удастся доказать его причастность к убийству, но материала хватает, чтобы аргументированно предъявить ему обвинение. А этого должно хватить, чтобы взять его под стражу и заключить в следственный изолятор. Год, как минимум, под следствием ему обеспечен. А за этот год много чего может случиться…

Но Кирилл решил не выходить из игры. Рано еще. И пленка в запасе есть – как видео, так и аудио. Хотелось запечатлеть встречу Бекаса с главмясником.

Стрелка состоялась в нейтральном кафе на окраине города. Но, увы, Кирилла и Пыжика в помещении не было, они остались на входе.

– Голимый расклад получается, – сказал Андрей, когда они остались одни.

Он слегка нервничал. И почему-то отводил в сторону взгляд.

– Астафьева завалить не смогли…

– Да бараны потому что, – хмыкнул Кирилл. – Только непонятно, чего Бекас колотится. Ну, не смогли завалить мента сейчас, в другой раз смогут…

– Шутишь, да? Сейчас вся ментовка на ушах стоит. Двух ментов завалили. Это тебе не хрен собачий… На Бекаса стрелы переведут, это я тебе говорю.

Кирилл в этом не сомневался. Мало того, он очень хорошо знал человека, который поставит жирную точку в бандитской карьере господина Бекарского.

Бекас и бригадир Адик в кафе не задержались. Когда они выходили, Кирилл достал сигарету, щелкнул зажигалкой – запечатлел двух бандитов вместе. Для истории.

Бекас направился к машине. Пыжик распахнул перед ним дверь. Сел рядом. Кирилл устроился на сиденье возле водителя. Вслед за «мерсом» с места тронулся джип с тремя телохранителями.

– Хреновы дела, – после долгого раздумья сказал Бекас. – Охрана – это, конечно, зашибись. Ну а если на СОБР нарвемся?

– Отбиваться будем, – недолго думая заявил Кирилл.

– А не боишься? – с любопытством посмотрел на него Бекас.

– Чего бояться? Спецназовцы – такие же смертные, как и мы. И патронов на них на всех хватит… – Это ж менты.

– Ну и хрен с ними!

– Так держать, пацан! – одобрительно похлопал Бекас его по плечу. – Только с ментами связываться больше не будем. Подождем, пока все утрясется. А пока на заимке у меня поживем. Там нас ни одна ментовская харя не достанет…

Что ж, Бекас принял мудрое решение. Только ни на какой заимке ему не отсидеться. Все равно рано или поздно вынырнет из этой берлоги. А еще раньше туда СОБР нагрянет. Кирилл об этом позаботится. Пора кончать с этим уродом…

– С харчами на заимке проблем не будет, – тарахтел Бекас. – А вот с телками вопрос нужно решить… Кстати, есть вариант…

Он достал мобильник.

– Карло, ты? С телками проблемы решены?.. Ну, молоток!.. Пять с плюсом!.. Ну все, до связи…

Бекас нервно хохотнул и хлопнул Кирилла по плечу.

– Вот такие, брат, дела! С телками порядок!

Кирилл только усмехнулся. Неужели он похож на сексуально озабоченного? Да ему, кроме Насти, на фиг никто не нужен. И вообще, какого черта он привязался к нему со своими телками?

Заимкой Бекас называл двухэтажный дом в дачном поселке далеко за городом. Пыльные окна, потемневшие от времени стены, во дворе запустение. И в самом доме конь не валялся. Старая мебель, скрипучие полы. Пыль, сырость, ветхость.

– Ничего, – почесал щеку Бекас. – Карло телок привезет. Заставим их убрать здесь. А потом в баньку… Здесь, кстати, отличная банька.

Кирилла уже мутило от этих бань. Как будто нет большего кайфа, чем закрыться в баньке с девками, нажраться да натрахаться…

– А пока пивка вмажем…

Кирилл ничего не понимал. Если они только что приехали в этот дом, откуда здесь холодное пиво, кто его сюда привез, кто включил холодильник?

– Молодец, Карло, – добавил Бекас.

Значит, главсутенер Карло уже был здесь… Почему тогда он сразу телок не подвез? Для него это не проблема… Ладно, хрен с ними, с этими телками.

Телохранители Бекаса включили АГВ – дом начал прогреваться. Они же занялись банькой. Вообще-то Кирилл бы не отказался попотеть в парилке и охладить холодным пивком раскаленное чрево.

В большом зале уже разгорался огонь камина. Тоже неплохо.

Пыжик поставил перед камином стол, Кирилл помог ему расставить кресла. Кроме пива, в холодильнике был осетровый балык и хорошо прокопченный окорок.

– Не пропадем, да, пацаны? – Бекас явно был чем-то возбужден. – Со жратвой порядок, – продолжал долбить он одну и ту же тему. – Телок привезут… Чего такой кислый, Андрюх? Бурная ночь была, да?

– Не то слово, – глядя куда-то в сторону, кивнул Пыжик.

Он в самом деле имел кислый вид.

– Девки замучили? – рассмеялся Бекас.

– Ага! Не бабы, а ведьмы…

– Сколько их было?

– Четыре…

– Половой гигант!.. А Игореха наш чем ночью занимался? – как-то странно посмотрел на Кирилла Бекас, как будто в чем-то упрекал его. Или даже осуждал.

– Да уж не скучал, – натянуто улыбнулся Кирилл.

– Тоже баб драл?

– Одну, – буркнул Пыжик.

Он по-прежнему смотрел куда-то в сторону.

В комнату ввалились два телохранителя.

– Николай Павлович, можно с вами? – спросил один. – У вас здесь теплей…

– Да проходите, пацаны, даже не разговор! – великодушно разрешил Бекас.

Отбойщики сели на старый скрипучий диван за спиной Кирилла.

Бекас снова вперил в него пытливый взгляд.

– Так ты у нас однолюб, да?

– Ну да, – кивнул Кирилл.

Не нравился ему этот разговор. Ох как не нравился!

– И от Андрюхи ушел, да? Из-за бабы?

Может, он упрекает Кирилла только за то, что они теперь не живут вместе с Пыжиком?

– Это не баба. Это моя невеста!

– Опля! Невеста!.. Тили-тили тесто жених и невеста… А как невесту зовут?

– Настя!

– Бляха-муха, знакомое имя!.. Не та ли это Настя, которую мы ищем?

Бредовые догадки бредового человека… Ну а если это не бред?

– Нет, конечно…

– А если она?

Под пронизывающим взглядом Бекаса начала остывать в жилах кровь. Только усилием воли Кирилл сохранил самообладание.

– Если б это она была, я бы вам об этом сказал. Ведь она моя невеста. И со мной она была бы для вас не опасной. Она бы не стала стучать ментам…

– Ты в этом уверен?

– Уверен.

– Значит, твоя Настя – это все-таки наша Настя…

– У вас своя Настя, у меня своя…

– Значит, не она?

– Не она…

– Отвечаешь за свои слова?

– Отвечаю!

– Ну и зашибись! – расплылся в довольной улыбке Бекас. – Значит, с той Настей мы можем делать все что угодно… Если б она твоя была, я бы, конечно, не стал ее трогать. Ты пацан правильный, без тебя с Андрюхой я как без рук… Значит, с той Настей я могу делать все что угодно, да?

– А вы ее что, нашли? – с замиранием сердца спросил Кирилл.

– Ну а ты думал, конечно!

Бекас резко поднялся с места. Подошел к дверям в соседнюю комнату, распахнул их.

– Пацаны, сюрприз! – громогласно объявил он.

Кирилл был заинтригован больше всех. И первым подошел к дверям. И остолбенел: на широкой кровати лежала Настя… Нет, этого просто не могло быть! Это какая-то чушь. Может, в пиво вместо концентратов намешали каких-то галлюциногенов?..

Настя лежала поверх пыльного покрывала. В одежде. И сладко спала. Похоже, ее накачали снотворным… Но как она здесь оказалась? Кто ее нашел? Кто привез сюда?

– Клевая телка, да? – усмехнулся Бекас.

Он не просто спрашивал. Он издевался.

– Лучше не бывает, – хохотнули телохранители.

Они стояли рядом с Кириллом и дышали ему в спину.

– Помнишь, Игореха, как мы собирались трахнуть ее? – продолжал куражиться Бекас. – Если б это была твоя телка, ты мог бы ее оставить за собой. А так…

– Это моя Настя! – зло процедил сквозь зубы Кирилл.

– Твоя?! – фальшиво удивился Бекас. – Как же это так получилось?

– Да вот получилось… Я не знал, что она против тебя.

– А если б знал?

– Я же говорю: пришел бы к тебе с поклоном. Да я и собирался… Люблю я ее. Понимаете, люблю!

– Блин, аж на слезу прошибает!..

– Она никому ничего не скажет. Отвечаю!

– Отвечаешь? – Лицо Бекаса исказила свирепая гримаса. – Ты уже ответил, пацан! Кто мне сейчас отвечал, что я ищу не твою Настю!

– Я запутался…

– Это фуфловый ответ, понял? И ты сам фуфло, понял? Не пацан ты… Короче, фуфел, за базар отвечать надо. И если эта телка не твоя, то я имею на нее все права… Да если и твоя, мне уже по барабану. Ты же фуфел, барахло…

Кирилл едва сдерживал себя, чтобы не вцепиться в горло этому уроду. А тот этого как будто и не замечал.

– Короче, Москва не Сочи. Будем трахать твою Настю, как и добазарились. Само собой, я первый! – паскудно осклабился Бекас.

Все, больше Кирилл терпеть не мог.

– Сука!

Он подался вперед, но успел сделать только шаг. В спину уперся ствол пистолета.

– Спокойно, мужик, не дергайся! – зло прошипел на ухо телохран.

Мужик?!. Оказывается, Кирилл уже не пацан, а мужик?!. Прямо как по тюремным понятиям. Если не смог ответить за свой базар, значит, ты уже не пацан. Ты просто мужик, притом самой низкой пробы. И то это в лучшем случае. А то могут и опустить.

Бекас и его люди – все в основном из спортсменов. Судимых уголовников среди них раз-два – и обчелся. Но блатные законы и тюремные понятия здесь в цене. Не зря же в свое время опущенный Вольник вскрыл себе вены.

Кирилл наехал на Бекаса. Из-за Насти. Получалось, он не ответил за свой базар. И вроде как лишался уважения… Чушь. Но чушь эта не случайная. Это хитро подстроенное дело. В этот дом Бекас приехал не от ментов прятаться. Он приехал, чтобы сделать Кириллу «сюрприз». И он его сделал. Хотя все главные неприятности только впереди.

Кирилл расслабленно замер на месте. Второй телохранитель сунул руку под пиджак, изъял ствол.

– Закурить можно? – спросил Кирилл.

– Кури! – усмехнулся Бекас. – Я сейчас твою соску буду трахать, а ты кури!.. Только сначала браслетики на ручки надень…

Кирилл покорно вытянул руки вперед, сомкнул их вместе. И на них тут же защелкнулись наручники. В таком положении он смог достать и сигареты, и зажигалку.

Кирилл держал сигаретную пачку и зажигалку в руках. Диктофон и видеокамера заработали в режиме записи… Зачем он это делает? Неужели он собирается записывать, как Бекас будет насиловать Настю?.. Нет, этого он делать не будет. Он остановил съемку… Но как остановить самого Бекаса?

А тот пока что не собирался приводить в исполнение свой гнусный замысел. И даже закрыл двери в комнату, где беззащитно спала Настя.

– Ну, черт, ты хоть понял, как ты попал? – спросил он.

Кирилл снова привел в действие шпионскую технику. Это вышло у него самопроизвольно.

– Как на Настю вышли? – хмуро спросил он.

– А ты угадай с трех раз! – хохотнул Бекас.

– Пыжик?

– А ты думал!

Пыжик вскочил с кресла.

– Николай Павлович, я же просил! – психанул он.

– Эй, Андрюха, я не понял, в чем проблема? – наигранно удивился главбандит. – Ты исполнил свой долг. И я не могу этого скрывать!

Кирилл посмотрел на Пыжика, как на последнее ничтожество, презрительно усмехнулся:

– Иуда!

Больше он ничего не мог ему сказать.

Какой смысл выпытывать у него всю правду. И без того ясно, как все было. Пыжик не знал, где Кирилл с Настей сняли квартиру. Но это нетрудно было выяснить. Через ту же самостийную риелторскую тусовку возле квартирного бюро.

– Какой же он иуда? – заступился за него Бекас. – Он классный пацан. А иуда – это ты!.. На ментов работаешь, гад!

Кирилл похолодел. Похоже, после шаха он сразу нарвался на мат.

– Что напрягся, сучий потрох! Думаешь, я не въехал, кто чистильщиков завалил? Твоя работа, мразь!

Бекас подался вперед. Видимо, хотел ударить Кирилла. Но вовремя вспомнил, что у того свободны ноги, отступил назад.

– Гонишь ты! Какие чистильщики? О чем ты?

– А вот баки мне заправлять не надо!.. Ты с Пыжиком вчера ночью по телефону говорил?

– Ну, говорил.

– Про Астафьева базар был?

– Ну, был…

– А ты о нем своей сучке Насте сказал?

– Не говорил…

– Пурги не надо!.. Ты хоть знаешь, что эта сука трахалась с Астафьевым как последняя блядь!

Верить этому уроду – себя не уважать.

– Ты думаешь, я тебе поверю?

– Да мне плевать, веришь ты мне или нет. Твоя Настя – конченая тварь. И я тебе это докажу! Не сейчас, позже… А сейчас ты мне расскажи, как ты пацанов моих на больничке замочил?

– Да не мочил я никого!

– А твоя сука говорит, что мочил! Ты думаешь, мы у нее не спрашивали?

Может, и спрашивали. Перед тем как усыпить. Но знать Настя ничего не могла. Потому что Кирилл ей ничего не сказал.

– Она сказала, что ты ночью куда-то уезжал, – продолжал давить его Бекас.

Вот это она могла сказать. И это не предательство. Просто она сказала, что было. Жаль, надо было ее предупредить…

– Ну, уезжал. К Пыжику на блядки погнал. Потом передумал, вернулся…

– Кого ты лечишь? – взбесился Бекас. – Может, ты скажешь, куда запасной ствол из машины делся? Тот, который с глушаком…

А вот это веский аргумент против Кирилла. На суде можно было опровергнуть эту улику. Но здесь свой суд. И оправдываться бесполезно.

– Ну что, козел, дальше отпираться будем? – с демонической радостью спросил Бекас.

Кирилл промолчал. Доказать он ничего не докажет. И пощады просить не в его правилах. К тому же это бесполезно. Если уж Пыжик его не пощадил, то что говорить про Бекаса…

Со стволом его Пыжик сдал. И про ночной разговор он рассказал. Все на нем сходится… Хотя что можно еще от него ждать? Он же бандит. А Кирилл принял его за товарища…

Кирилл посмотрел на Пыжика. Но взглядом встретиться с ним не мог. Тот упорно прятал глаза. Переживает. Стыдно ему. Хорошо хоть так…

– Все, ментяра позорный, кранты тебе! – на траурной ноте заключил Бекас. – В расход пойдешь. И твою бабу в расход. Но сначала сучку твою трахнем. А ты будешь на это смотреть!

А он не просто бандит, он натуральный садист! Знает, что для Кирилла страшней…

– Ничего, гнида, я тебя и в аду найду! – смерил его презрительным взглядом Кирилл.

– Ты в аду свою трахнутую сучку найдешь!

Бекас – моральный урод. На таких даже обижаться грешно… Слова его, конечно, обидные. Но есть в них успокаивающий смысл. Кирилл и Настя умрут вместе. И встретятся на том свете. Значит, судьба не разлучает их. Значит, они вечно будут вместе… И то, что сейчас случится с Настей, не имеет для него никакого значения. Ее изнасилуют. Но ведь на том свете все равны. А потом, и на этом свете она не может считаться опозоренной. Она всего лишь жертва обстоятельств…

И все же напрасно успокаивал себя Кирилл. Ему хотелось взвыть волком, броситься на Бекаса и клыками вскрыть ему глотку. Но его телохраны крепко держали его. Их было трое. И они заставляли смотреть, как их ублюдочный шеф срывает одежду со спящей Насти, как стягивает с себя штаны, как обнажает свое уродище. И никого ведь не стесняется, гад. Может, он не просто босс мафии, а еще и порноактер по совместительству… Чтоб он сдох, падла!

Но Бекас и не собирался подыхать. Он навалился на спящую Настю, подмял под себя… Кирилл застонал от бессилия. Он ничем не мог помочь Насте. Но и смотреть на эту гнусность не мог. Он закрыл глаза и низко склонил голову. Но это не выход. Все равно было слышно, как скрипит старая двуспальная кровать, как омерзительно пыхтит насильник. А тут еще бекасовские ублюдки насели.

– Смотри, падла! Смотри! – Один из отбойщиков взял его за подбородок, вздернул голову.

– Открой глаза, сука! – заорал на него второй. – Или я сейчас на хрен твою башку разнесу!

Да уж лучше пусть его застрелят, чем он будет смотреть на грязную, вонючую задницу гнусного подонка. Кирилл не стал открывать глаза.

– Я стреляю!.. Ты чо, не понял, я стреляю!.. Считаю до трех… Раз… Два… Ну, сука!..

Сейчас прозвучит «три»… Но вместо этого прозвучал выстрел… Все, нет больше раба божьего Кирилла… Хотя как это нет? Он живой. И совершенно не ощущает боли. Зато нос улавливает запах пороха. И хватка телохранителей почему-то ослабла.

– Андрюха, ты чего! – взвыл один из отбойщиков.

Снова – «бабах!».

– Андрюха-а!!! – уже другой голос.

Снова выстрел. И Кирилла больше никто не держит.

Он открыл глаза, повернул голову на шум выстрела. И увидел Пыжика. Он стоял с дымящимся пистолетом в руке.

Вокруг Кирилла лежали три трупа.

Пыжика, казалось, хватил столбняк. Осознал, что натворил, и сейчас начнет заглаживать свою вину перед Бекасом. Убьет Кирилла… Хотя нет, это не столбняк. Так замирает гончая, заслышав шум приближающейся добычи. Бекас его сейчас не волновал. Тот уже понял, что к чему, и уже в панике спрыгивал с Насти. Кирилл рванул за ним. И в это время со стволом в руке в комнату влетел Вадик, водитель Бекаса. Оказывается, Пыжик поджидал его.

Бабах! И нет больше Вадика. Зато остался Бекас.

Кирилл замешкался. Зато ублюдок вмиг догадался, как спасти свою шкуру. Он с ходу влетел на стол и под звон битого стекла вместе с выломанной рамой вылетел на улицу. Занавеска сработала как щит от осколков стекла.

Кирилл тоже прыгнул на стол. Выпрыгнул вслед за Бекасом. Но ему не повезло. Скованные впереди руки не поспособствовали мягкой посадке. Поэтому он подвернул ногу. Пока он обогнул дом, Бекас успел прыгнуть в свой «Мерседес», сорвать его с места. Он снес ворота, вывернул на улицу. И даже несколько пуль, пущенных ему вслед, не смогли его остановить.

Стрелял Пыжик. Но неудачно.

– Давай в машину! – крикнул он, показывая на джип.

– А Настя?

– Ни хрена с ней не будет! В машину!!!

– А наручники?

Пыжик ничего не сказал. Просто взял Кирилла за руки, развел запястья как можно дальше друг от друга. Громыхнул выстрел, пуля перебила соединительное звено. Теперь Кирилл был свободен.

И ему ничего не оставалось, как вместе с Пыжиком запрыгнуть в джип «Чероки». На случай непредвиденных обстоятельств машина была готова к немедленному выезду – ключ торчал в замке зажигания. Водитель-телохранитель и два его дружка-приятеля были не совсем живы, поэтому некому было остановить Пыжика и Кирилла.

Они снова в одной связке после подлого предательства и действенного раскаяния одного. И унижения другого…

Пыжик спас Кирилла. Но между ними уже образовалась пропасть. И если они сейчас снова вместе, то это лишь означает, что над пропастью переброшен мостик. Узкий и шаткий.

Пыжик крутил баранку и сосредоточенно смотрел вперед. Но не молчал.

– Ты извини, Игорь, так получилось. Сам не знаю, что на меня нашло…

Они уже выскочили из поселка. Далеко впереди по прямой, как стрела, гравийке мчался «мерс» Бекаса. Недавно прошел небольшой дождь. Пыли не было. Поэтому машина была хорошо видна.

– Из-за Насти все. Ты с ней, а я в пролете. Жаба меня душить начала, понимаешь! Сил нет, как душила… В общем, не выдержал я…

– Тебя жаба задушила, а Бекас Настю… Сам знаешь, что он с ней сделал!

– Да знаю, братан, – тяжко вздохнул Пыжик. – Хочешь, застрели меня, а?

Не глядя на Кирилла, он протянул ему свой пистолет.

– Нашел дурака. Ствол паленый. Ты из него четырех пацанов завалил. И теперь сам пятым хочешь стать. А все на меня повесят. Ну, брат, удружил! – беззлобно хмыкнул Кирилл.

– Да? Насчет жмуров ты прав… Слушай, а ведь это ты адиковских мясников завалил…

– Ты предъявляешь?

– Да нет, какие предъявы? Мы сейчас с тобой в одной шкуре… Я ведь сразу почему-то въехал, что это ты был. Знаешь почему?

– Ну.

– А потому что у мента этого с Настей амур был. Типа, ай лав ю…

– Байки это. Бекас твой сочинил…

– Да нет, не байки, братан… Ты только не кипишуй. И сюда слушай. Я врать не буду. Что было, то и скажу… Они вместе жили – мент этот и Настя. У нее после матери квартира осталась. Так мент у нее и прописался. Через постель ее уговаривал, чтобы она Бекаса сдала. Не хилая агентурная работа, а?.. Да ты сам прикинь, какая нормальная баба мазу на Бекаса потянет? Только ненормальная. Или влюбленная дура…

А ведь не похоже, чтобы Пыжик врал. И логика в его рассуждениях есть… Значит, Настя жила с его родным братом. Они любят друг друга… Черт! Настя стала яблоком раздора между ним и Пыжиком. Неужели теперь она встанет между ним и родным братом?.. Нет, только не это…

– Я, может, для того и сдал Настю, чтобы избавиться от нее одним махом, – продолжал Пыжик. – Хотя нет, не потому. Крыша у меня поехала, потому и сдал. Но ведь крыша с ровного места не съезжает, да? Настя тебя подставила, понял? Мозги тебе запудрила, с панталыку сбила. Из-за нее ты в этот переплет попал! А что, не так?..

– Может, из-за нее. Но больше из-за тебя…

– А наезжать на меня не надо! – жестко отрезал Пыжик. – Я с Бекасом заодно. Его проблемы – мои проблемы. И это я тайник в машине вскрыл. Я обнаружил, что ствола с глушаком нет… И не надо на меня так смотреть! Я, между прочим, из-за тебя на Бекаса руку поднял. Теперь мне хана, понял? И тебе, и мне… Теперь, хочешь не хочешь, мы в одной связке. Бекас – наш общий враг. И если мы его не кончим, нам обоим крышка!..

Пыжик говорил, противоречил сам себе, оправдывался, упрекал. Но это не мешало ему гнать машину на сумасшедшей скорости. И он медленно, но нагонял Бекаса. До трассы еще далеко. Километра два-три. Возможно, они еще успеют догнать его и… Кирилл нисколько не сомневался в том, что палец его не дрогнет на спусковом крючке.

Но догнать Бекаса не получилось. Откуда-то из-за поворота вынырнула вдруг милицейская машина. Она не стала преграждать путь джипу. Омоновцы поступили более разумно: раскатали поперек дороги металлическую ленту с шипами. Влево-право джип свернуть не мог – с обеих сторон придорожные канавы.

– Мать твою! – выругался Пыжик. – Приехали!

Дорога узкая. И он не мог развернуться быстро. А времени на маневры ему никто не даст. Омоновцы уже бежали к ним с автоматами наперевес.

Выхода не было. Нужно было только сдаваться. Пыжик понял это и ударил по тормозам.

– Рот на замок, братуха! – успел сказать он, прежде чем омоновцы вышвырнули его из машины и бросили лицом на дорогу.

Кириллу тоже пришлось нюхать пыль. Но ему-то легче. В самое ближайшее время вмешается полковник Сытин, и его отпустят. А вот Пыжика отправят в тюрьму. До выяснения обстоятельств…

А все обстоятельства в голове Кирилла. Там же жирной красной краской выведен знак вопроса: сдавать Пыжика или не сдавать?

Еще по пути в город знак вопроса сменился восклицательным знаком: «Не сдавать!»

В конце концов он не для того был внедрен в банду Бекаса, чтобы сдавать Пыжика.

С полковником Сытиным Кирилл встретился на следующий день. Пачка «Мальборо» и зажигалка с секретом была уже у него.

– Молодец, Кирилл, – невесело похвалил его Сытин. – Отлично сработал. Теперь Бекас у нас на крючке… Еще бы выдернуть его вместе с этим крючком…

– Вы его не взяли?

– Ушел гад, как сквозь землю провалился…

– Что же теперь делать?

– А что делаем, то и дальше делать будем…

Кирилл уже знал, что в городе проводится широкомасштабная операция по ликвидации банды Бекаса. Этот план Сытин уже давно держал под стеклом. Но вот время наступило, и неповоротливая милицейская махина заработала.

– Почти всех бригадиров Бекаса взяли, – продолжал Сытин. – В том числе и Адика. Ты нам с киллером здорово помог. Теперь Адику туго придется… – А как со мной быть? Я ведь в больнице… э-э, как бы это сказать… намусорил…

– Намусорил, – покровительственно улыбнулся Сытин. – И не только в больнице. Но ты знай, мы сор из избы не выносим. Никто ничего не узнает, это я тебе обещаю…

– Как мне дальше быть?

– А никак. Ты выходишь из игры.

– А как же Бекас?

– Мы его сами возьмем. А ты отдыхай…

– Еще чего!

– Я сказал, отдыхай, значит, отдыхай… У тебя с Бекасом личные счеты, или я не прав?

– У меня к нему очень большой счет.

– Вот-вот. А ты у нас парень чересчур крутой. Еще убьешь ненароком…

– И рука не дрогнет.

– А я в этом не сомневаюсь…

– Вы хотите с Бекасом по закону?

– Что значит хотим – не хотим. Он виновен в совершенных преступлениях. И будет отвечать по закону!..

– Нельзя с ним по закону. Закон не для него писан… У него деньги, связи. Он откупится…

– И деньги отсечем, и связи, – пообещал Сытин.

Только Кирилл ему не поверил.

– Сил не хватит. И времени… Бекас – это очень серьезно. Это гидра. Отрубили одну голову, две из задницы вылезут… Тем более за задницу вы его так и не взяли…

– Ничего, возьмем. А ты отдыхай…

– Где Настя?

– Дома, ждет тебя.

– Что с Игорем?

– Все нормально. Передает тебе привет…

– А Пыжик?

– Пыжик в камере. Шлет тебе малявы… Он же не знает, что ты наш агент. Никто не знает. И не должен узнать. Поэтому ты должен уйти в тень, затаиться до поры до времени. Если кто вспомнит про тебя, пусть думает, что ты от милиции прячешься. Ты меня понял?

– Понял. Но…

– Давай без «но». Ты выходишь из игры и ложишься на дно. Это приказ!..

Спорить с полковником Сытиным бесполезно. Но как же Бекас? Кирилл должен его наказать. Он должен сделать это лично.

Глава 14

Если бы Гвоздь знал такой предмет, как история, он бы ощущал себя Наполеоном, вернувшимся из изгнания с острова Эльба. С историей он не дружил. Хотя про Наполеона, конечно, знал. Коньяк есть такой. Нехилая, кстати, вещь – если, конечно, не польского, а чисто французского разлива…

Коньяк он не пил давно. Здоровье после ранения не то. Да и не до пьянок было. Армию он собирал. Четырех не слабых пацанов под ружье поставил. Тяжело пришлось. Менты его искали, бекасовские бойцы по следу рыскали. Но ничего, он везучий. Ему завсегда везет. И никого он не боится. Разве что только себя…

Сейчас самое удобное время для того, чтобы взять реванш за недавнее поражение. Бекаса повязали менты. И бригадиры его все за решеткой. И пехоту менты приняли.

Армия у Гвоздя невелика. Но ведь это только начало. Его имя гремит на весь Пригорск. Он уже бросил клич, и под его, типа, знамена вот-вот начнут стекаться крутые пацаны с волынами и без. Совсем скоро город будет принадлежать ему с потрохами…

Со стволами пока проблем нет. Есть с десяток автоматов и с полдюжины «тэтэх» – все из старых запасов. И с транспортом все нормально. «Волга» тридцать первой модели с форсированным движком. Не слабая вещь. Хотя, конечно, было бы лучше, если б под ним был красавец «мерин» с бронированным кузовом. Ничего, скоро у него будет все: и город, и дома, и тачки. Ну и, конечно же, клевые телки с большими сиськами. Вот как эта…

В машине затемненные стекла. Гвоздь мог ехать по городу без опасения, что его увидят. Сейчас он как раз ехал через центр. Чертовски знакомый ресторан «Пригорье». И телка у театральной афиши. Козырная. Ноги длинные, сиськи убойные, волосы рыжие… Бля, да это же Людка! Стоит, сука, снимается!

– Чайник, тормози! – крикнул он водителю.

Машина остановилась. Гвоздь хотел выйти, ринуться к Людке, схватить ее за волосы, забрать с собой. Но передумал… Он уже погорел раз на этой бабе. Может погореть еще раз. Поэтому ну их в пень, эти эксперименты… Он обязательно хапнет эту сучку. Но не сейчас. Чуть позже. А пока эта тварь пусть живет. Недолго ей осталось…

Настя лежала на спине и смотрела в потолок. Кирилл удрученно смотрел на нее.

Уже больше недели прошло с тех пор, как Кирилл вышел из игры. И все это время он живет вместе с Настей. Всем своим поведением он давал понять, что у Бекаса с ней ничего не было. Никакого изнасилования, никакого унижения. Они продолжали жить вместе, как будто ничего не произошло.

Теперь Насте никто уже не угрожал. И она могла вернуться к себе домой. Правда, в свою квартиру она ехать не торопилась и продолжала жить с Кириллом на съемной квартире. Было видно, что ее гложет тоска. Она все больше замыкалась в себе. И все с большей неохотой ложилась с ним в постель. И тот случай с Бекасом был здесь ни при чем. Кирилл знал причину ее уныния. И знал, что он подлец…

После очередного покушения на его жизнь Игорь долго приходил в себя. Тот порыв, который сорвал его с постели и заставил спрятаться, не прошел для него даром. С Кириллом он тогда разговаривал на остатках последних сил. И скоро после их встречи впал в бессознательное состояние.

Сейчас его состояние нормализовалось. И врачи вот-вот должны были разрешить свидание с родными и близкими.

Настя ждала этого момента. Но она не думала, что Кирилл тоже очень хочет встретиться со своим братом. Ведь она даже не знала, что Игорь и Кирилл родные братья. Оттого он и чувствовал себя подлецом…

Он знал, какие отношения связывали Настю с Игорем. И при этом продолжал жить с ней как ни в чем не бывало. А ведь уже давно настало время для решительного разговора. Он уже давно должен был поговорить с ней об Игоре, расставить все точки над «i». Но ему так не хотелось ее терять! А это могло случиться. Поэтому он нарочно тянул время. И ощущал себя подлецом вдвойне…

– Настя, ты знаешь, кто я такой? Я подлец…

– Ты – подлец?! – улыбнулась Настя. – Игорь, не смеши…

– Я не Игорь. Меня зовут Кирилл…

– Не поняла… – Она встрепенулась и удивленно посмотрела на него.

– Мое настоящее имя – Кирилл…

– Чушь какая-то…

– И я не бандит.

– Да? Но милиция-то тебя ищет…

– Боюсь. Настя, я очень боюсь. И боюсь, как последний мерзавец… Нет, я не милиции боюсь. Я ведь сам мент…

– Ты?! Мент?!

– Да, мент… И сейчас у меня отпуск. И хорошо, что этот отпуск провел вместе с тобой…

– Подожди, подожди! Какой отпуск? Какой мент?.. Я ничего не понимаю…

– А ты попробуй понять. Я мент. А если точней, лейтенант милиции… Лейтенант Астафьев…

– Астафьев?! – Настя была потрясена.

– Настя, Игорь – мой родной брат…

– Ты… Ты – брат Игоря?! Ты – брат Игоря… Ничего не понимаю… Хотя нет, я должна была это понять. Во-первых, ты не был похож на бандита. А во-вторых… Во-вторых, ты похож на своего брата. Очень похож… Игорь… Кирилл, я должна была тебе сразу сказать, что ты на него похож…

– А я должен был признаться, что мы братья… Я не признался… Настя, скажи, ты любила Игоря?

– Любила… Кирилл, ты должен меня правильно понять. И ты пойми меня правильно. Я ведь и сейчас люблю Игоря… Он снится мне по ночам… Он… Да что там, когда мы занимаемся любовью, я думаю о нем… Кирилл, если хочешь, убей меня за эти слова. Только не осуждай, не надо… Я же не виновата, что все так получилось…

– Ты ни в чем не виновата. И я тебя не осуждаю… Это я во всем виноват. И тебя встретил – тоже виноват…

Настя – роковая женщина в его судьбе. И ему всегда приходится ее с кем-то делить. Из-за нее они разгрызлись с Пыжиком. Не хватало теперь, чтобы из-за нее он стал врагом своему родному брату…

Кирилл поднялся, оделся.

– Ты куда? – обеспокоенно спросила Настя.

– Мне нужно… Я сейчас… Я через час вернусь…

Он обманывал. На самом деле он уходил навсегда.

Как ни тяжело было Кириллу, но он должен был сделать этот выбор. Ведь он не раз жертвовал собой ради брата. И должен принести себя в жертву еще раз. Он сильный. Он все выдержит…

Кирилл очень любил Настю. Но, как это ни странно, ее выбор в пользу Игоря принес ему облегчение. Внутри у него что-то умерло. Краски жизни поблекли, на душе поселилась тоска. Зато он не потерял веру в справедливость. И не разочаровался в Насте, а вместе с ней и в женщинах. Она бросала сильного, чтобы остаться со слабым. Она поступила так, как должна была поступить.

Усилием воли он заставлял себя думать о хорошем. Но все же тоскливые мысли упорно лезли в голову. Поэтому он даже обрадовался этому звонку.

– Игорь Николаевич? – услышал он голос своего «подшефного» бизнесмена.

– Да, я.

– Вы сейчас где?

– А что?

– Я слышал, Андрей сейчас в следственном изоляторе.

– Допустим.

– А вы, я так понял, на свободе.

– И на свободе, и свободен. Какие-то проблемы?

Он по-прежнему оставался в городе. Можно было бы отправиться домой, в деревню. Но что-то удерживало его в городе.

– Есть проблемы, Сергей? – повторил Кирилл.

– Да, есть, – ответил Сапонин. – Тут какие-то ребята объявились. Говорят, что теперь я им платить должен.

– Понял. Уже еду… А кто такие?

«Неужели снова Гвоздь объявился?»

– Говорят, что от Альфреда.

– Чешуя. Альфреда уже давно нет.

– Да они этого и не скрывают. Говорят, что Альфреда убили. Но они, мол, остались…

– Где они сейчас?

– В приемной сидят. Вас ждут…

Пацаны прямо на месте стрелку забили. Значит, настроены не очень решительно. Похоже, это не наезд, а чисто пробивка. Для бандитского шакалья всех мастей и рангов не секрет, что дела у Бекаса плохи. В бегах волк. А там, где нет волков, там заводятся шакалы…

Сытин отказался забрать у Кирилла «БМВ», сотовый телефон, деньги, которые у него оставались. Пользуйся, мол, себе во благо. Вернешься из отпуска, все отдашь… И Кирилл пользуется. Почему бы нет?

Штатного оружия у него не было. От паленых стволов давно избавился. Но выручил второй пистолет из тайника в «БМВ».

Вообще-то он мог бы послать Сапонина куда подальше. Он не бандит. Он мент. И все же он не смог отказать бизнесмену. Даже не потому, что тот нуждался в его помощи. Сейчас ему как никогда хотелось заняться опасным делом, чтобы адреналин закипал в крови. Так легче было забыться и не думать о Насте.

В офис к Сапонину Кирилл вошел во всеоружии. Грозный, но в то же время невозмутимый вид, тяжелый, гнетущий взгляд, под кожанкой в кобуре «ТТ» с патроном в патроннике.

Их было трое. Крепко накачанные парни в спортивных костюмах и кожаных куртках.

– Какие проблемы? – мрачной грозовой тучей надвинулся на них Кирилл.

– Ты… Это ты крыша? – неуверенно начал один.

Чувствовалось, что у этих ребят нулевой опыт в бандитских делах. В Кирилле они увидели серьезного противника и спасовали. Но стоит им учуять слабину, последствия могли быть самыми непредсказуемыми.

– Допустим, – кивнул Кирилл. – А это ваша «семерка» у КПП?

– Ну наша.

– Тогда вам легче. Садитесь и уе… в смысле уезжайте. Да, и не забудьте мыльницу вытащить из-под капота…

– Какую мыльницу? – недоуменно выставился на него качок.

Он вообще не понимал, о чем ему говорят. Он думал обсудить с Кириллом проблему насчет Сапонина. А тот его сразу посылает. Да еще про какую-то мыльницу ему втирает…

– Не понял – объясняю. Тротил похож на мыло. А пластиковую коробочку с ним можно назвать мыльницей…

– А при чем здесь тротил?

– Да при том. У вас в машине под капотом тротил в пластиковой коробочке. А если сказать проще, там самая обыкновенная мина. Стоит вам завести машину и… Вы только представьте, что с вами может быть.

Ребята представили, и им сделалось дурно. Напрасно они пытались скрыть свой страх. Кирилл видел их насквозь. И понимал, что проблем с ними не будет. Даже ствол из кобуры доставать не придется.

– Ну, представили? – невозмутимо спросил он.

– Так ты чо, хочешь сказать, что мы… что нас…

– Вот-вот, я хочу сказать, что могу разнести вас на куски. И очень даже без проблем… Вот что, мальчики, давайте так. Вы сейчас беретесь за голову и едете домой…

– А мина?

– Нет никакой мины. Я пошутил… Нет мины. Но будет. Это я вам обещаю. Если вы, конечно, не сделаете выводов…

– А ты вообще кто такой? От Бекаса?

– Допустим.

– А ты прямо от него, из Алексеевки…

– Откуда? – не понял Кирилл.

– Из Алексеевки…

– Какая Алексеевка? Что ты несешь?

– Ну так Бекас же сейчас там…

Кирилл не мог понять, издевается над ним этот качок или чисто по недомыслию сливает ему ценнейшую информацию.

Если это правда, что Бекас в какой-то Алексеевке, то Кирилл снова столкнулся со слепой случайностью. Снова на него работает закон подлости, в этот раз против Бекаса.

– Ты откуда знаешь?

– Я?! Знаю?! Да ничего я не знаю…

Парень понял, что сболтнул лишнее. Но включать задний ход было уже поздно.

Кирилл церемониться с ним не стал. Легко и эффектно выхватил из-под куртки ствол, наставил на него. Взгляду придал пугающую мертвенную пустоту. – Считаю до пяти!.. Три… Четыре…

– Юлька сказала! – в ужасе выдавил из себя парень.

– Кто такая Юлька?

– Да подруга моя… Ну, не подруга… Она проститутка….

– И была у Бекаса в Алексеевке?

– Была… И мне под большим секретом сказала…

Там, где знают двое, знает и свинья. Эту мудрость можно было и переиначить. Если Бекас – свинья, то об этом узнают и двое, и трое, и все, кому это нужно…

А Бекас – самая натуральная свинья. Грязная, вонючая. Не может обходиться без баб. На них и погорел…

– Как же он твою Юльку отпустил?

– А он не отпускал… Она сбежала…

– Плохо…

– Почему плохо?

– А это не твое дело!.. Адрес?..

Кирилл отпустил братков. А сам прыгнул в свой «БМВ» и не медля отправился в Алексеевку.

Бекас – свинья. Но далеко не дурак. Если он прячется вместе с проститутками, то он ни при каких обстоятельствах не должен был отпускать их от себя. А если кто-то из них удрал, он должен тут же убраться с насиженного места.

Но ведь жизнь – хитрая штука. И очень часто преступники поступают вопреки всякой логике. А иначе они бы просто не попадались в руки закона…

Лесное озеро, чудесный пейзаж, чистый хвойный воздух. Несколько домов на берегу. Домики свежие, аккуратные. Из трубы одного поднимается к небу сизый хвост дыма. Сразу хочется попасть в этот дом. Внутри там тепло и уютно, а извне – сыро и холодно.

А Кирилл очень хочет оказаться внутри этого дома. Для того он здесь…

Все, пора!

Кирилл бесшумной тенью вышел из укрытия и двинулся к дому. Так тихо и бесплотно выбирается из могилы вампир-охотник.

Рывок к дому.

Дверь на замке. Но у Кирилла пистолет с глушителем. Выстрел – замок в хлам. Задвижки с той стороны нет, только щеколда. Дверь открывается внутрь. Мощный удар ногой, и путь свободный. Вернее, не совсем. Откуда-то вдруг появился крепко сбитый парень в кожанке.

Кирилл мог бы свернуть ему шею. Но зачем убивать, если есть возможность просто вырубить его. Кирилл так и поступил.

Бекаса он нашел в комнате на верхнем этаже. Стол перед камином, бутылки, закуска. В глубоком кресле хорошо поддатый человек. Он услышал шаги. Но даже не обернулся. Он принял Кирилла за своего телохранителя.

– Левчик, сауна там готова?

– Готова сауна, – усмехнулся Кирилл. – Там тебя Анжела ждет. Правда, она там не одна. Вместе с Сашей Сырковым…

Как будто не просто кресло было под Бекасом, а кресло-катапульта. Его подбросило в воздух, развернуло лицом к Кириллу.

– Ты?! – взвыл он.

– Не ждал?

Бекас в панике смотрел на ствол в его руке. А ствол смотрел на него.

– Ты… Слышь, ты… Давай, это, договоримся… Я это, понимаю. Я это, развел тебя, да, да. Это, с Настей был не прав, не базар… Но я, это, готов компенсировать… Сколько ты хочешь?

– Пятьсот миллионов. Долларов!

– Э, ты чо, откуда такие бабки? Нет у меня таких бабок…

– А жаль, – Кирилл взял пистолет на вытянутую руку, прицелился.

– Э-э, погоди, я найду бабки! Найду!!!

– Да шучу я! Не нужны мне твои бабки!.. Ты все на деньги меряешь. А надо еще и совесть на чашу весов ложить. Только тогда будет правда. Если совесть деньги уравновешивает, это хорошо. А если деньги без совести, это уже плохо. Я тебе сейчас объясню, насколько это плохо…

Кирилл выбрал свободный ход спускового крючка. Вот-вот должен был грянуть выстрел.

– Э-э, Игорек, не надо! – закрылся руками Бекас.

– А ты Анжелу пощадил? А двух милиционеров?.. Сколько еще трупов за тобой, а?

– Игорек, не надо, а? Ну не надо!

– Помнишь, я умолял тебя не трогать Настю. И что? Ты послушал меня?

– Я буду… Это, все путем будет…

– Хорошо, тогда я попрошу тебя об одном.

– Да! Я слушаю!

– Умри достойно!

Бекас понял, что пощады ему не будет. И, как ни странно, это успокоило его. Он набрал в легкие побольше воздуха. Зажмурился.

Кирилл нажал на спуск. Пистолет едва слышно чихнул в его руке.

С пробитой грудью Бекас грохнулся на пол. Осталось произвести контрольный выстрел. Кирилл знал, что это ему по силам.

Он спокойно швырнул ствол в полыхающий зев камина. Все, дело сделано. Можно уходить…

Но уйти Кирилл не смог. В комнату ворвались вооруженные люди в камуфляже и в масках.

– Руки в гору! Лицом к стене!

Маски-шоу началось. Кирилла сначала прижали к стене, затем ткнули носом в пол.

Он даже не успел разобраться – ОМОН это был или СОБР. Впрочем, какая разница. Его повязали на месте преступления. Рано или поздно он попадет в руки к Сытину. И тот припомнит ему все «подвиги» в бытность его бандитом. А трупов за ним вагон и тележка…

Хотелось бы знать, на какую зону его отправят? На общую или в ментовскую?

– Ништяк получилось, да? – спросил его знакомый голос.

Сильные руки оторвали Кирилла от пола, поставили на ноги. И тут же перед ним нарисовалось ухмыляющееся лицо Пыжика. Он тоже был в камуфляже, в бронике и с автоматом. Ствол смотрел в пол.

– Ты даже не думал сопротивляться, да? – веселился он.

– Не думал, – кивнул Кирилл.

– И Бекас бы не сопротивлялся. И его телохран тоже… Здорово я придумал, да?.. Да ты не колыхайся, все будет путем. Я тебя не трону… Хотя согласись, ты мог быть сейчас трупом…

С этим трудно было не согласиться.

– Ты за Бекасом пришел? – спросил Кирилл.

– За ним… Это мой город. И я его никому не отдам… А ты, значит, без меня эту гниду сделал?

– Это не я, – скорее в шутку, чем всерьез, ответил Кирилл.

– Ну да, конечно, не ты. Он сам, да?

– Конечно, сам… Помнишь, тогда на своей заимке он застрелил четырех своих телохранителей? Так вот, не выдержала душа. Раскаялся и застрелился…

– Помню я заимку. И жмуров тех помню. Все помню… А ты не сдал меня ментам. Хотя и мог…

– Ты тоже мог. Но не сдал…

– Поэтому мы на свободе… Только если честно, я что-то не догоняю. Все наши пацаны на киче. А нас отпустили…

– Мы же ни в чем не виновны…

– Да чешуя это… Что-то не так тут…

Пыжик подозрительно смотрел на Кирилла. Как будто решался на какой-то шаг… Неужели он вычислил его?

– Ладно, потом разберемся, – махнул он рукой. – А сейчас уходить надо… Ты на машине?

– Да… На твоей «бэхе»!

– Мля, братуха! Ты молоток! А мы без тачки. Не поверишь, на такси сюда с Лобзиком и Дюхой ехали…

– А как Бекаса вычислили?

– Да так же, как и ты… Ты, братуха, не обижайся, а тачку я у тебя забираю. Но ты же со мной, да?

– Пока да, – кивнул Кирилл.

Должен же он на чем-то добираться обратно в город.

Кирилл отдал ему и паспорт, и ключи.

– А ты держи пять!

Пыжик протянул ему руку. Кирилл крепко ее пожал. Они даже обнялись.

Они не были врагами. И даже могли считаться друзьями. Но уже не было между ними той связующей нити, которая держала их вместе и заставляла идти по одной тропке.

Они разные люди. Кирилл – мент. Пыжик – бандит.

И у них разные пути…

Это Кирилл просил Сытина, чтобы Пыжика отпустили. Но ему лучше об этом не знать… А может, он догадывается?.. Если да, зачем же он тогда его в свои планы посвящает?

– Тут такие дела, брат, творятся. В городе полный бардак. Бекаса больше нет. Братва в непонятках. Самое время начинать большие дела… Видал, как я дело поставил? Чисто под ментов работаю. У нас даже ксивы реальные… Правда, мало нас. Раз-два – и обчелся. Но это чешуя. Я знаю, где взять пацанов. И стволы надыбаем… Все будет путем! Город будет наш! Вот увидишь!

Они ехали по городу. Машину вел Пыжик.

– Смотри, наше любимое «Пригорье», – ткнул он пальцем в окно. – Говорю тебе, под меня кабак ляжет. Вместе с телками… А вон и телки… Бля, да это же Людка!.. Эй, а это что за дела?

Кирилл увидел, как два парня бесцеремонно сгребли Людку в охапку и потащили к черной «Волге».

– Пацаны, это беспредел! – останавливая машину, крикнул Пыжик.

– Или Гвоздь! – добавил Кирилл.

– Япона мать! Мы же сами приманку выставили!.. Будем брать козлов!

Пыжик пулей выскочил из машины. За ним потянулись и все остальные. В том числе и Кирилл.

Пыжик поступил правильно. Его бойцы сбили с ног крепышей, уложили их на землю. А он сам вместе с Кириллом атаковали «Волгу».

В машине в самом деле был Гвоздь. И он уже понял, в какой переплет попал. И уже почти достал ствол. Но Пыжик его опередил. Вовремя наставил на него автомат. Кирилл тем временем занимался водилой.

Гвоздя и его ублюдков распихали по машинам. Пыжик не торопился. Со стороны эта сцена походила на действия милицейского спецназа по задержанию особо опасных преступников. Народ должен был хлопать в ладоши.

Машины беспрепятственно выехали за город, свернули в лес. Пыжик лично вытащил Гвоздя из «Волги», взял его же пистолет и направил на него.

– М-может, н-не надо?! – замахал руками Гвоздь. – М-может, договоримся!

– Не о чем нам с тобой договариваться, отморозок хренов! Я тебе не Бекас!..

Кирилл не сомневался, что Пыжик прикончит этого подонка. Слишком много крови на его руках, чтобы прощать. Город и дальше будет захлебываться кровью, если оставить его жить.

Гвоздь и Бекас – стоили друг друга. И на тот свет должны отправиться одним вагоном…

– Я тебе не Бекас! – повторил Пыжик.

Его палец выдавил слабину на спусковом крючке. Сейчас грохнет выстрел, и одним ублюдком на земле станет меньше.

Но в самый последний момент Пыжик остановился.

– Я не Бекас, – тихо, как будто сам себе сказал он. – Но ведь я за него…

Он наклонился к Гвоздю и заехал ему рукоятью пистолета в висок.

– Пусть пока живет, – решил он.

– Зачем? – не понял Кирилл.

– Это наш козырь. И мы его разыграем… Только мы поступим умнее, чем Бекас. Мы его отпускать не станем. И стопроцентно грохнем. Через недельку, через две. Вместе с его кодланом…

Кирилл примерно понял, что задумал Пыжик. Но ему вовсе не хотелось участвовать в бандитских разборках.

Пыжик снова стал запихивать Гвоздя в машину. Кирилл воспользовался моментом и улизнул в лес. Поздний вечер, темно. Пыжик не смог бы догнать его при всем желании.

А он и не стал догонять. И стрелять вслед ему не стал.

– Игоре-ек! – донеслось откуда-то издалека. – Игоре-е…

Голос потерялся и растворился в тишине ночного леса.

Кирилл не предавал его. Нет. Просто у них разные дороги. Пыжик – бандит. А он – мент…

Эпилог

Отпуск закончился. Кирилл вернулся в родной поселок. На свою прежнюю должность. Теперь он снова деревенский участковый. Хотя очень надеялся, что Сытин возьмет его к себе в ГУОП. Но этого не случилось. Видимо, полковник догадывался, кто грохнул Бекаса. Отношения с Кириллом он усложнять из-за этого не стал. Но под свое начало брать не захотел. Кому нужны своевольные подчиненные?

Кирилл сидел в своем кабинетике и уныло знакомился с заявлением гражданки Энской. Бедная женщина стала жертвой ужасного преступления. Ее соседка в сельпо наступила ей на ногу и не извинилась. А вот еще жалоба. Соседский мальчик курит сигареты. А ведь он такой маленький. Ему всего семнадцать лет. Кирилла убедительно просили принять меры. Ведь мальчик курит не просто, а взатяжку…

Тоска, рутина, нудистика. Сдохнуть со скуки можно…

– Разрешите, товарищ лейтенант!

К нему в кабинет вошел мужчина в штатском… Да это же Сытин.

– Ну, как жизнь? – присаживаясь, спросил он.

– Весело. Обхохочешься, – уныло ответил Кирилл.

– Зато нам скучно… Нет больше Бекаса, и скучно…

Сытин смотрел на него в упор и не без упрека.

– Может, и скучно, – пожал плечами Кирилл. – Только я-то здесь при чем?

– Ты, кажется, зуб на Бекаса имел.

– Ну и что?

– Да ничего… Бекаса убили. И война в городе началась. Девять трупов. И около двух десятков пропавших без вести.

– Если вы думаете, что это я убил Бекаса, то вы мне очень льстите… Лично мне все эти бандитские дела до фонаря. Должность у меня маленькая, не те масштабы…

– Зато ты сам масштабная фигура. Знаешь ты кто? – спросил и сам же ответил Сытин: – Волкодав ты… И не надо темнить, что это не ты убил Бекаса.

– Это не я его убил. Хотя, если честно, руки чесались…

– А может, это Гвоздь его убил? – хитро прищурился Сытин.

– Да я откуда знаю?

– А как братву покойного Бекаса истребляют, тоже не знаешь?

– Даже не пытаюсь узнать. Говорю же, мое дело маленькое…

– Ну, ну… В городе банда объявилась. Натуральные профи. Под омоновцев работают. Братву как сено косят… А на прошлой неделе труп за городом нашли. Человек в форме спецназов. И знаешь, кто это был?

– Вы что, допрашиваете меня?

– Нет, просто наблюдаю за тобой. Смотрю, как ты реагируешь… И знаешь, что я вижу? Ты уже догадался, кто этот человек… Только ты не прав. Это не твой друг Пыжик. Это Гвоздь. Да, тот самый Гвоздь, за которым вы так долго охотились…

– Ну, охотились. Когда это было?

– В общем, картина такая. В городе снова объявился Гвоздь со своей бандой. Бандиты маскировались под омоновцев и творили беспредел…

– Зачем вы мне это рассказываете?

– А затем, чтобы ты знал, что на самом деле это было не так. Это не Гвоздь беспредельничал. Это все твой Пыжиков. Но братва грешит на Гвоздя. Он и Бекаса убил, и всех остальных… И вот появляется Чижик-Пыжик. Приканчивает Гвоздя. Все, он герой. Авторитет его доплясал до потолка. Омоновскую форму долой. Теперь он снова в кожаной куртке и на белом коне… В общем, ты должен знать, что твой друг Пыжик подмял под себя почти весь город.

– Вы, наверное, думаете, что я и Пыжиков заодно?

– Вот так я как раз и не думаю. Вы разной породы, ты и Пыжик. И буду с тобой откровенен: я боюсь, что ты сломаешь ему игру…

– Вы этого боитесь? Значит…

– Да, это как раз и значит, что Пыжиков играет в мою игру. Он держит город, а я держу за яйца его самого. И можешь мне поверить, он будет послушной марионеткой… Что ты на меня так смотришь? Бандитов надо истреблять – это я знаю и без тебя. Но на место одного бандита приходит другой. Чтобы уничтожить всех бандитов, нужно уничтожить весь народ. Может, это и грубое умозаключение, но смысл тебе ясен… В общем, под корень бандитскую заразу не вырубить. Но ведь из них можно сделать культурное растение. И оно не будет цвести буйным цветом…

Вполне возможно, что полковник прав. Не можешь осушить реку – направь ее в контролируемое русло.

– Вы – садовник. Вам видней, – кивнул Кирилл.

– Вот и хорошо, что ты меня понял.

– И вы должны меня понять. Я не хочу быть участковым! Я хочу служить в РУОП!

– Ты хочешь, чтобы я взял тебя к себе?

– Хочу.

– Исключено. Пыжик не знает, что ты мент. А если узнает… Последствия могут быть самые непредсказуемые… Но я могу тебе помочь. Есть один вариант. В Москву хочешь?

– В Москву?!

– Я могу договориться со своим старым товарищем. Прямым переводом пойдешь в Московский РУОП. Согласен?

– Надо подумать…

– Значит, согласен. Тогда будем решать…

Что ж, Москва – это даже лучше, чем Пригорск. Там совсем другие масштабы. И там не будет Пыжика. И Насти…

Это был трудный момент. Но Кирилл должен был его пережить.

– Мама, отец, я хочу познакомить вас со своей невестой! – объявил родителям Игорь.

Он еще в больнице. Но скоро пойдет на выписку.

Игорь обнял Настю за талию и привлек к себе. Посмотрел на Кирилла, натянуто улыбнулся:

– С тобой знакомить не буду. Вы знакомы…

Кирилл не говорил ему, насколько близок он был с Настей. И она тоже должна была держать язык за зубами. Так они договорились.

Но, возможно, она не стала скрывать правды. Захотела облегчить душу. И призналась ему во всем… Если так, то Игорь должен простить брата. И если ему известно об их отношениях с Настей, то ничего плохого о них не думает. Хотя кто его знает…

Через два часа у Кирилла поезд. Он едет в Москву.

Как там все сложится, хорошо ему там будет или нет, он не знает. Зато знает точно – он едет туда, чтобы забыть Настю. Может, вдали от нее в водовороте сыскных дел ему это удастся…

С Игорем все нормально. Скоро выпишется из больницы. Затем санаторий, где он будет отдыхать вместе с Настей… А Кирилл должен ехать. Без нее. Что ж, каждому свое…

Он попрощался с Игорем. С родителями. Легким поцелуем коснулся Настиной щеки. Она ответила ему тем же… Когда-то она принадлежала ему. А сейчас она всего лишь невеста брата… Да, нужно скорее уезжать.

– Счастливого тебе, пути, братишка! – сказал ему на прощание Игорь. – Спасибо тебе за все!..

Он уже вышел за ворота больницы, когда неподалеку затормозил «Мерседес». Из машины вышел Пыжик. Крутой до невозможности. Высоко вскинутая голова, гордая осанка. На улице собачий холод. Но ему все фиолетово. Без шапки, холодный кожаный плащ нараспашку.

Кирилл тоже с непокрытой головой. Такая же холодная кожаная куртка. И машины, как у Пыжика, у него нет.

Андрей вплотную подошел к нему. На всякий случай Кирилл приготовился дать отпор. Ведь он, по сути, бросил его в самый трудный момент. И сейчас его за это могут спросить.

– Далеко собрался? – спросил Пыжик.

– Уезжаю.

– Куда?

– В Москву.

– На повышение?

– Не понял…

– Да все ты понял… Ты же мент.

– На понт берешь?

– Да какой понт?.. Только ты не думай, Сытин здесь ни при чем. Я сам до всего допетрил…

– Ну и что дальше?

– А ничего. Скатертью дорога… Могу подвезти.

– Уж как-нибудь сам…

– Лады…

Пыжик смерил его холодным взглядом и повернулся к нему спиной. Сел в машину и был таков.

…Кирилл уже подходил к своему вагону, когда появился Пыжик.

Он шел к нему широким шагом со стороны вокзала.

– Игорек! – окликнул он его. – Погоди, братуха!

Кирилл снова напрягся. Что, если Пыжик подойдет к нему вплотную и пырнет его ножом? Такой вариант не исключался…

Но нет, все обошлось. Пыжик остановился метрах в двух от него.

– Попрощаться с тобой захотел, – сказал он. – Такая вот ситуация, братан… Ты мент, я бандит. И ничего тут не попишешь… Ты должен знать, братуха, что я не держу на тебя зла. Ты хоть и мент, но ты настоящий пацан. Так и знай!..

Потянулась томительная пауза. И Пыжик, и Кирилл чувствовали себя неловко.

– Там, в Москве, тебя никто не ждет, – первым заговорил Андрей. – Это – ни кола, наверное, ни двора… В общем, это тебе!

Он вытащил из кармана пальто увесистый жгут из долларовых купюр и протянул ему.

– Извини, но я не могу этого взять, – отказался Кирилл. – Почему? – без удивления спросил Пыжик.

– Дурак потому что…

– Да нет, не дурак ты. Просто натура у тебя такая ментовская. Ты по жизни мент упертый. И только могила тебя исправит. Тьфу, тьфу… Ты это, если там в Москве какие непонятки, ты мне звони, лады? Может, помогу чем?

– Поживем – увидим, – улыбнулся Кирилл.

– Может, все-таки возьмешь бабки? – спросил Пыжик. – От всей души ведь…

– Ты же сам сказал, что я упертый!..

– Да я тоже упертый… Значит, не возьмешь?

– Нет.

– Как знаешь.

Пыжик подошел к проводнице и вложил ей в руку все деньги. Девушка была потрясена. И смотрела на него ошалевшими глазами.

Впрочем, ни Пыжик, ни Кирилл этого не замечали. Пришла пора прощаться. Они пожали друг другу руки. Только вот по-братски не обнялись.

Каждый из них добился своего. Один стал крутым мафиози, другой – исполнил свой долг. У Пыжика под пятой Пригорск со всеми потрохами. Богатые дома, дорогие рестораны, шикарные машины и роскошные девочки. У Кирилла дорожная сумка, несколько тысяч рублей в кармане и служебное предписание. Но главное, при нем его незапятнанная офицерская честь. Для него это дороже всех мирских благ. Такой уж он человек…