Краткая история Венгрии. С древнейших времен до наших дней

К середине XIII в. мадьяры представляли собой вполне сложившийся этносоциальный организм — феодальную народность. Их этническая территория занимала наибольшую в истории народности площадь. Все эти земли (за исключением Восточного Прикарпатья, где проживала этническая группа мадьяр, которых окружавшее население называло «чанго») находились в составе королевства Венгрия. Мадьяры составляли 80 % его населения. Численность населения королевства в 30-е годы XIV в. равнялась предположительно 2 млн человек, в 1494–1495 гг.-3,5–4 млн. Королевство Венгрия обладало людскими ресурсами, значительно превосходившими ресурсы соседних государств. Так, население восточного соседа Венгрии — Молдавского княжества в конце XV в. составляло максимум 220 тыс. человек (в середине XV в.- 170–180 тыс.).

В повседневной хозяйственной и культурной жизни мадьяры контактировали с невенгерскими общностями, компактно проживавшими в пограничных зонах королевства (предки словаков, славопцы-хорваты-кайкавцы) или внутри этнической территории мадьяр в форме иноэтиичных «островов» («сасы» — немцы, влахи — предки румын). В эпоху развитого феодализма межэтнические связи мадьяр расширились. Еще в начале 40-х годов XIII в. король Бела IV поселил в королевстве половцев-кунов. В 1279 г. они получили для жительства районы междуречья Дуная и Тисы, Темеша, Мароша и Кёрёша, а также на Мезёфёлде (в комитатах Фейер и Толна на правом берегу Дуная). Так в центре этнической территории мадьяр появились два сравнительно больших иноэтничных «острова», ставших основой исторических областей Падькуншага (на левом берегу Тисы) и Кишкуншага (между Дунаем и Тисой). На севере к Кишкуншагу примыкала небольшая область расселения пришедших вместе с половцами ясов — парода, близкого к аланам. Окончательная этническая ассимиляция половцев и ясов завершилась в XVIII в. К началу же XVI в. закончилась их социальная и культурная ассимиляция мадьярами.

Общее представление о размерах иноэтиичных «островов» и численности их населения дает подсчет сел и деревень в королевстве: на землях трансильванских немцев находилось 200 сел (в конце XVI в.-90 тыс. человек), в районах расселения половцев и ясов — 140 сел. Всего же на территории королевства на рубеже XV–XVI вв. имелось 20–21 тыс. населенных пунктов, в основном очень мелких. Это главным образом поселения мадьяр, а в комитатах на севере и юге королевства — поселения словаков и славонцев (хорватов кайкавского диалекта). В конце XV в. на востоке королевства влахов насчитывалось, по различным оценкам, около 150 тыс. или 300 тыс. в середине XIV в. (соответственно несколько более 25 или 60 % населения той же территории). При установлении степени достоверности указанных данных следует принять во внимание свидетельство от 1549–1573 гг. о том, что в это время влахи составляли четверть населения.

К началу XIII в. поселения влахов располагались на южных границах воеводства Трансильвания (южнее замков Фогараш-Фэгэраш и города Сасварош-Орэштие-Броос), во второй половине того же столетия влахи проживали во многих имениях королевских замков юго-запада воеводства и прилегавших к нему комитатов Алфёлда. К началу XIV в. влахи обитали на территории всего воеводства (кроме склонов Восточных Карпат) совместно («рассеянно») с венгерским, славянским и немецким населением. Документы XIV — начала XV в. отразили многие вехи истории влахов: в 1326, 1336, 1360 гг. главы их общин — кнезы — получали от королей статус дворян; в 1334, 1359 гг. общины влахов переселялись в королевство из Валашского княжества; к 1337 г. относится появление первых топонимов влашского происхождения на территории королевства.

Те же документы упоминают о сохранении общинных судов влахов (1360 г.), о переходе кнезов в католичество (1366 г.), о наличии у влашских кнезов (недворян) зависимых от них крестьян (1360, 1389 гг.), о действии в компактно населенных влахами местностях «древних и одобренных» законов (1376 г.), о праве поставления священников православного игумена монастыря в Пери (1391 г.), о церковной власти над православными Венгрии митрополита «Унгровлахии» (1401 г.), о феодалах королевства — должностных лицах короля влашского происхождения (1447, 1454, 1467–1469 гг.), о разрешении феодалов на строительство православных храмов и часовен, о назначении землевладельцами православного архидиакона (1456, 1458, 1516 гг.), о пятидесятине овец, собираемой с влахов, о временном пребывании влахов в отдельных имениях (1461 г.), о приглашении землевладельцами влахов для проживания в их имениях (1495 г.).

В XV в. на этнической территории мадьяр появились поселения сербов, бежавших от османской угрозы или переселенных военачальниками Венгрии с территорий, попавших под власть османов. Сербы заселили территории комитатов Бач, Бодрог, Чонград, Темеш, Торонтал, Крашшо, где возникли вследствие этого исторические области Бачка и Банат, часть которых составляет современную Воеводину — автономную область Социалистической Республики Сербии (СФРЮ). Основная масса мадьярского населения перед началом наступления османов ушла отсюда на север. Главное отличие невенгерских народов состояло в отсутствии у них (кроме сербов и славонцев) господствующих слоев землевладельцев-феодалов. Представитель невенгерской этнической общности, становившийся феодалом королевства Венгрия, в течение короткого времени мадьяризировался. Господствующий класс королевства по его этнической принадлежности был полностью мадьярским, хотя многие его члены по этническому происхождению были выходцами из невенгров.

Невенгерские этносоциальные общности, почти целиком состоявшие из непосредственных производителей, составляли часть феодально зависимого крестьянства королевства Венгрия. Большинство, естественно, составляло венгерское крестьянство. Крестьяне других этнических общностей, как и крестьяне-мадьяры, находились под властью венгерского господствующего класса. Формы и степень феодальной эксплуатации крестьянства различных этнических общностей были неодинаковы, они зависели не от этнокультурной принадлежности (этникоса) эксплуатируемых, а от принадлежности этнических общностей к тем или иным хозяйственно-культурным типам (отгонное скотоводство влахов, скотоводство и горное земледелие словаков, развитое земледелие с большим удельным весом ремесленников у немцев).

ПРОГРЕСС И ЗАСТОЙ В РАЗВИТИИ ЭКОНОМИКИ И СОЦИАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ

Наличие благоприятных природных условий для земледелия и скотоводства позволило народам Венгрии создать разнообразные отрасли сельского хозяйства. Королевство славилось его продуктами, особенно некоторыми видами скота. Получили развитие виноградарство и рыболовство. Прогресс земледелия выразился в появлении трехполья при сохранении господства переложной системы. Однако развитие производительных сил в сельском хозяйстве, в частности деревенского ремесла, не привело к крупномасштабному отделению ремесла от земледелия, быстрому развитию товарного производства, что выражается, как известно, в функционировании города как поселения ремесленников и торговцев, оторвавшихся от земледельческого труда, освободившихся от феодальной зависимости и выступающих в совокупности как особый экономический и политический институт.

Во второй половине XIII в. король признал некоторые поселения своего домена в качестве так называемых свободных королевских городов. Позднее число городов несколько возросло, но их удельный вес в массе поселений и удельный вес горожан в общей численности населения были незначительными: перед 1526 г. жители 25–35 городов составляли около 2 % населения. Во второй половине XV в. начался упадок сравнительно слабо развитых городов королевства Венгрия. Города здесь развивались и на основе местных торговых центров, и из поселений госпитов — переселенцев главным образом из германских земель, получивших земли из королевского домена. Большинство горожан составляли немцы, но шел процесс проникновения в города мадьяр и представителей немадьярских этнических общностей.

Роль немецких ремесленников и торговцев, живших в городах королевства, следует признать прогрессивной: они принесли в страну более развитый по сравнению с мадьярским хозяйственно-культурный тип Западной Европы, где отделение ремесла от земледелия достигло высокой степени, и поставили данную модель на службу венгерскому обществу. Это способствовало прогрессу ремесла и у мадьяр. Аграрное по своему характеру общество мадьяр достигло такого уровня, который позволил образоваться не городам со свободным населением, а особому типу сельских поселений — местечкам (аграрным городкам). Здесь проживали крестьяне и ремесленники, собирались местные рынки. Жители местечек оставались феодально зависимыми людьми, хотя и пользовались правами самоуправления и правом внесения ренты с общины в целом. В XV в. численность местечек резко увеличилась. В XV столетии их насчитывалось 800 (из 20–21 тыс. сельских поселений). В каждом из местечек проживало обычно около 500 человек, при этом ремесленники составляли 20 % жителей. Во второй половине XV в. феодалы начали покушаться на льготы жителей местечек и городов: по закону 1498 г., закрепившему действовавшую с середины XV столетия практику, жители городов и местечек обязаны были вносить феодальную ренту (девятину) тем феодалам, у которых они арендовали земли.

В 1314–1315 гг. закон оформил единый правовой статус класса феодально зависимого крестьянства королевства, закрепив тем самым превращение всех земледельцев королевства в зависимое крестьянство. Рента, которую уплачивали крестьяне отдельных местностей и поселений, отличалась характером и размерами. Неодинаковым было и хозяйственное положение тех или иных групп крестьян. Источники позволяют установить основные тенденции изменений этого положения, в частности эволюцию феодальной ренты. В этой эволюции нашло выражение общее направление социально-экономического развития королевства, обусловленное прежде всего стремлением феодалов увеличить размер денежной ренты.

Частные феодалы требовали поземельного взноса, королевская власть после 1336 г. — налога со двора (с «ворот»), налога на военные нужды (с первой половины XV в.), церковники — десятину деньгами (с первой половины XV в.). Особенно выросли требования денег во второй половине XV в. До этого времени феодалам, в частности королевской власти, удавалось реализовывать данное требование. Крестьяне платили всем трем феодальным «дольщикам» деньгами, вносили оброки натурой и исполняли незначительные отработки, которые, впрочем, к концу рассматриваемой эпохи постепенно получали все большее распространение.

По закону 1351 г. крестьяне обязаны были вносить землевладельцам девятину зерна и вина. Королевской власти удавалось получать в виде налогов значительные денежные средства. Они расходовались в основном на содержание наемных войск. Позже численность наемников постоянно увеличивалась.

Во второй половине XV в. в условиях растущей заинтересованности феодалов в получении денежной ренты явственно обозначился объективный процесс натурализации экономики (упадок города, сокращенно емкости внутренних местных рынков). Происходит натурализация ренты: уменьшается удельный вес денежных платежей частным землевладельцам; королевской власти едва удается взыскивать половину суммы налога, которым облагались крестьяне; церковники вынуждены были заменить денежные десятины натуральными. Больше всего крестьяне страдали от увеличения требований денег, будучи не в состоянии добыть их продажей своих продуктов. Все это сказывалось на особенностях внутриполитической борьбы и на падении военного потенциала королевства.

Первым последствием натурализации экономики явилось закрепощение крестьянства: в начале XIV в. оно обладало правом свободного выхода из имений, затем это право было ограничено обязательностью согласия землевладельца (1314–1315 гг.), внесением поземельной платы. В первой половине XV в. выход был заменен выводом (вывозом) крестьян феодалами. Уже в это время отмечаются случаи запрещения вывода крестьян отдельных местностей на определенные годы Во второй половине XV в. стали вводиться так называемые заповедные годы, в течение которых вывод прекращался в рамках всего королевства (1452, 1454, 1459, 1462, 1463, 1476 гг.). Декретом 1486 г. вводились «урочные годы» — сроки сыска и возвращения выведенных крестьян. Закон 1514 г. окончательно отменил вывод крестьян.

В конце XV- начале XVI в. — многие феодалы закрепили за собой право высшей юрисдикции, так называемое право меча, которое распространялось королевскими грамотами ранее: феодал мог казнить своего крестьянина. Во всем этом выражалось складывание «второго издания крепостничества». Закрепощение было средством принуждения крестьян к отработкам в условиях, когда феодалы начали перестройку своего хозяйства с целью производить товарную продукцию для сбыта ее на рынках внутри и вне страны. Закон 1522 г. гласил, что крестьяне многих феодалов «слишком мало вносят или же ничего не вносят, а пашут и жнут на них, косят сено и наполняют их амбары, от чего [землевладельцы] получают ежегодно немало денег».

Закрепощение крестьян, натурализация ренты, появление барщинно-домениального хозяйства, производящего трудом зависимых крестьян товарную продукцию, свидетельствовали о начале процесса, приведшего к утверждению позднефеодального крепостничества.

КРЕСТЬЯНСКИЕ ВОЙНЫ 1437–1438 И 1514 гг

В ответ на возрастание претензий феодалов на плоды крестьянского труда происходили вооруженные выступления крестьян отдельных общин, захват крестьянами земель феодалов, действия мелких крестьянских отрядов, бегство.

В 1437–1438 гг. в восточных районах королевства, в частности в воеводстве Трансильвания и в комитатах Саболч, Сатмар и Угоча, вспыхнула крестьянская война. В апреле 1437 г. выступили венгерские и влашские крестьяне комитата Солнок-Добока. Они создали лагерь на горе Баболна (Бобыльна) около деревни Алпарет (современный Олпрет) в районе города Деш (современный Деж). Первый этап восстания после создания лагеря и небольших военных столкновений завершился отправкой крестьянских послов к господам. Но на попытку крестьян завязать мирные переговоры господа ответили военными действиями. Весной 1437 г. начался второй этап восстания, охватившего значительную территорию — от деревни Алпарет на севере до местечка Надьэньед (современный Аюд) на юге. Это был трансильванский очаг восстания. Другим очагом являлся район верховьев реки Тисы.

Официальные документы и хронисты характеризуют движение как «крестьянскую войну». Вероятно, на втором этапе войны (до начала июля) восставшие овладели городом Коложвар (современный Клуж-Напока). Основная особенность второго этапа восстания — это явный перевес сил восставших над феодалами. Только этим можно объяснить решение последних заключить с крестьянами соглашение, чтобы ценой уступок выиграть время. 6 июля уполномоченные крестьян и руководителей феодального войска заключили так называемое первое соглашение. Поскольку это произошло в условиях перевеса сил восставших, дворяне вынуждены были признать отмену девятины, восстановление свободного перехода крестьян, права крестьян на составление завещания, учреждение ежегодного крестьянского собрания. Соглашение также утвердило сравнительно низкий размер повинностей. Были отменены десятины свиней и пчел, побор вином, запрещены произвольные поборы феодальных военачальников во время военных действий.

На следующем, третьем этапе восстания активность крестьян, очевидно, уменьшилась, чем и воспользовались феодалы. 16 сентября в местечке Каполна (современный Кэпыльна) была заключена так называемая уния трех социальных общностей — венгерских дворян, секейской знати и патрициата саксонских городов воеводства Трансильвания (без участия «влашской знати»). Уния была подтверждена ее участниками в городе Торда (современный Турда) 2 февраля 1438 г. В конце сентября 1437 г. произошло решительное сражение между силами восставших и объединенным войском дворян. Последним удалось добиться успеха, о чем свидетельствовало второе соглашение между восставшими и феодалами от 6 октября 1437 г. Его условия были тяжелыми для крестьян. В соглашении отсутствовал, в частности, пункт о ежегодном крестьянском собрании, нет указаний на отмену девятины и поставки вина. На последнем, четвертом этапе восстания (после 6 октября) происходят разгром дворянами отдельных крестьянских отрядов. Крестьянское войско отошло в город Коложвар. Он был взят дворянами в начале 1438 г.

Позже классовая борьба крестьян проявлялась в выступлениях отдельных общин против местных властей, управляющих. Такие факты отмочены в 1488 г. (Пустафелдвар) и около 1520 г. (Фейерке).

Бегство по-прежнему было повседневной формой сопротивления крестьян. Известны распоряжения местных и центральных властей королевства второй половины XV в. о возвращении беглых. «Обычай» возвращения беглых крестьян узаконен декрета-ми. 11 июня 1502 г. один феодал обратился к властям с просьбой уменьшить налог с его крестьян, «так как я боюсь, что они убегут, если будут отягощены». Это пример непосредственного воздействия классовой борьбы.

В горных местностях, на этнической территории словаков, действовали отряды словацких «братриков» во главе с Петром Аксамитом.

В первой половине 20-х годов XVI в. в королевстве появляются сторонники реформационных учений. Государственные собрания 1523 и 1525 гг. приняли постановление о наказании их смертной казнью.

Характерные формы имела классовая борьба секеев — этнической группы венгров, сохранявшей особый статус. Тенденция усиления феодального гнета определяла и эволюцию общества секеев. На рубеже XV–XVI вв. секеев насчитывалось 55 тыс. при общей численности населения королевства в 3,5–4 млн человек; в 1599 г. их было уже 155 тыс. В XIV в. секеи сохраняли общинный строй, свою родовую организацию, хотя в это время у них начался процесс феодализации, приведший во второй половине XV в. к выделению знати из массы общинников. Секеи проживали в отдельных округах вдоль восточной границы Трансильвании — Чик, Дьёрдьё, Касон, Удвархей, Марош, Кезд, Шепш, Орба.

Король назначал особого управляющего этим своим доменом — ишпана секеев, представлявшего его как собственника домена и главу государства. В XV–XVI вв. в качестве органов секейской общины функционировали окружные собрания и собрания всей секейской земли. В общине секеев, сохранявшей в то время единство, оформились различные по своему имущественному положению слои: старшйна, всадники (капитаны) и пехотинцы. Известно проявление классовой борьбы внутри секейского общества. В 1466 г. причиной выступления секеев — общинников округов Кезд, Орба и Шепш — против старшины было стремление последней превратить их в крепостных, обязанных барщиной. Во время «ссор и военных действий» «было похищено общиной имущество старшины, а ее дома разрушены и сожжены огнем». После этого общинникам удалось добиться создания совета из 12 выборных лиц, одна половина которых представляла общину, а другая — старшйну. Раз в год этот совет должен был собираться для рассмотрения спорных дел.

Образование совета фактически означало воссоздание органа общинной власти в результате классовой борьбы закрепощаемого секейского крестьянства. В свое время на первых этапах восстания 1437 г. признания права выборов подобного совета добивались венгерские и влашские крестьяне. С отголоском классовой борьбы в секейском обществе мы встречаемся в документе, автором которого являлся вице-воевода Трансильвании. Он говорит о представителях из «секейской знати», чьи дома «были опустошены» (12 января 1511 г.).

Источники зафиксировали также случаи, когда секейская община выступала как единое целое по отношению к королевской власти и ее представителям. В документах, связанных с такого рода выступлениями (1492–1499 гг.), нашли отражение общие интересы всех секеев; как представителей знати, так и рядовых общинников.

Грамота короля от 1499 г. свидетельствует о тенденции королевской власти превратить секейскую общину в один из источников своих постоянных доходов. Декларировав в начале грамоты освобождение секеев, как дворян, от налогов и поборов, король обязал их в то же время вносить налог быками. И не только в день коронации, как это было в 1456 г., но еще в двух случаях. Насколько можно судить по более поздним свидетельствам, к 1506 г. этот налог взимался при крещении королевского первенца, а также каждый раз, когда в королевской семье рождался мальчик.

Увеличение налога быками вызвало восстание секеев, датируемое 1506 г., годом рождения будущего короля Лайоша II. После того как король издал распоряжение и послал своих людей для сбора налога быками, секеи, по словам историка XVII в., «проявили упрямство. Они отказались вносить налог, говоря, что никто из них не помнит о такой повинности». Это еще одно подтверждение того, что налог быками по случаю рождения королевского сына являлся дополнительным побором. Представители правителя, сославшись на отсутствие сыновей у предшествующих королей Жигмонда, Уласло I и Матьяша (Матяша, Матиаса), настаивали на своем.

«Но секеи упрямо твердили, что они будто бы защищают свои привилегии. Тогда люди короля, угрожая силой, стали забирать скот с полей и из стойла. Наконец дело дошло до оружия, и сборщики налогов, продолжавшие уводить скот, были жестоко убиты, а оставшиеся в живых изгнаны из секейской земли. Они обратились к королю за помощью… Король приказал Палу Томори, который был командиром конницы в Буде, как можно быстрее направиться в Трансильванию с пешим войском, а также с пятьюстами конными, прекрасно снаряженными гвардейцами. Кроме того, король предписал сохранившим ему верность трансильванцам присоединиться со своим отрядом к Палу Томори.

Построенные в боевой порядок секеи встретили Пала Томори около местечка Секейудвархей. Их души и речи были необузданными. С гордыми возгласами они вступили в бой. Обе стороны проявили большие усилия в борьбе. Но так как секеи своей численностью значительно превосходили королевское войско, они легко одержали победу. Томори был десять раз ранен и отступил последним. Однако спустя короткое время по приказу короля он привел в порядок войско, пополнив его в большинстве своем сербами, влахами и венграми, которые находились в качестве наемников в Нандоральбе (современный Белград), Темешваре (современный город Тимишоара), Оршове, Серене (современный Турну Северине) и других пограничных крепостях и поэтому были более опытны в военном деле. Томори нанес секеям сильное поражение, принудив их к повиновению».

Можно предполагать, что описанное восстание являлось выступлением главным образом крестьян-секеев, для которых выплата налога скотом была особенно тяжела. Секейская же знать в 1506 г. на собрании в Адягфалве (современный Лутице) вместе с воеводой приняла решение, предусматривавшее недопущение в секейской земле «воровства, ограблений, угона, убийств, нападений, ссор, недовольства, мести, опустошений и поджогов, оставления своих домов, военных выступлений и других опасностей, которые не раз случались в прошлые времена». Знать осуждала таким образом действия, направленные против существовавшего порядка.

Внимание историков привлекает свидетельство одного автора, который на основе рассказов современников писал, что «восставшие против короля секеи определили такое наказание для тех, кто совершит грех: если кто-либо из них будет действовать против общего дела, или станет известно, что кто-то тайно замышляет против свободы, которую человек ценит более всего, или увидят, что кто-либо не поднялся по общему призыву на врага и не подчиняется, то следует расхватать его имущество, если оно попадет в их руки». Следовательно, среди секеев были изменники, не поддержавшие выступления общины. Судя по постановлению собрания от 1506 г., этими изменниками были представители знати.

Вооруженное выступление рядовых секеев произошло в июне-июле 1519 г. Его подавил воевода Янош Запольяи, занимавший этот пост в 1510–1526 гг. Воевода приказал конфисковать в пользу короля имущество восставших, хотя по обычному праву секеев оно должно было перейти родственникам. Данный акт положил начало ограничению привилегий секеев властями.

В 1514 г. началось восстание венгерского крестьянства против господствующего класса. Крестьяне поднялись в различных, не связанных между собой районах королевства. Особенностью этой крестьянской войны было то, что собранные для крестового похода против османов отряды крестьян восстали против своих господ.

Примас Венгрии Тамаш Бакоц, потерпев в 1513 г. неудачу на выборах папы, добился от папы Льва X назначения его легатом для организации похода против османов в ряде стран Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы. Практически же деятельность легата ограничилась королевством Венгрия. Поход был провозглашен папской буллой от 1513 г. Папа обещал королю Венгрии 400 тыс. золотых на организацию похода. Булла клеймила как отступников и неверных всех тех, кто препятствовал крестовому походу. В ходе подготовки к походу идейные руководители некоторых отрядов использовали это положение буллы в качестве оправдания выступления против дворян, недовольных уходом их крестьян в крестоносное войско. Уход начался сразу после обнародования папской буллы 9 апреля 1514 г. Провозглашение крестового похода в комитатах было поручено членам одной из ветвей ордена францисканцев — обсервантам. В этот период происходила борьба магнатских «партий». Воевода Трансильвании Янош Запольяи организовал дело так, что его противник легат Бакоц не смог послать в воеводство своих людей.

Проповедники похода, имевшие при себе грамоту, перечислявшую их полномочия, являлись в большинстве своем представителями низшего духовенства. В проповедях тех уполномоченных, которые действовали на территориях, подвергавшихся набегам османов, идея священной войны связывалась с естественным желанием населения защитить свои жилища и семьи. Там же, где такой угрозы не было, выдвигалась мысль о том, что защита страны является моральной обязанностью крестьянства.

Провозглашение похода сразу же вызвало резко отрицательную реакцию господствующего класса. Мелким и средним дворянам поход грозил потерей рабочей силы. Магнаты, выступавшие в королевском совете против провозглашения похода, понимали, что это предприятие социально опасно. Они имели в виду отсутствие военно-политических условий для успеха похода. Такие условия отсутствовали прежде всего в европейской международной ситуации. Действие пятилетнего мира с султаном прекратилось в 1512 г. На южных границах продолжались местные поенные операции обеих сторон. У королевства хватало сил только на них. Именно военные действия местного значения готовились в королевстве с осени 1513 г. Речь шла не о защите границ, для чего крестьянское ополчение было вполне пригодно, а о вылазке на территорию, подвластную османам. Во втором случае крестоносное малобоеспособное ополчение могло только помешать воинам-профессионалам и неизбежно подвергнуться истреблению османами. Кроме потери рабочей силы крестовый поход грозил опасностью привлечения к незащищенным границам королевства войска султана, который в то время успешно воевал в Персии.

Для крестьян уход в ополчение означал освобождение от гнета господ. В этом причина быстрого сбора крестоносных крестьянских отрядов. Оказалось, что представители господствующего класса не смогли найти военачальника, который смог бы возглавить крестоносное войско. Во главе отрядов стали выходцы из крестьян или ремесленников. Одним из центров сбора крестоносцев был лагерь под Пештом. К 24 апреля 1514 г. здесь насчитывалось всего 300 человек, а к 8 мая — уже 15 тыс. К началу мая в различных крестоносных отрядах на территории королевства находились 30–50 тыс. крестьян (около 12 % трудоспособных мужчин окрестных территорий). Лагери крестоносцев образовались в ряде местностей.

Крестоносным движением, а затем и восстанием была охвачена только этническая территория венгров (мадьяр). Нет никаких свидетельств об участии в крестьянской войне невенгерских народов королевства. Характерно, что в организации крестового похода в самом начале стали принимать участие добровольно взявшиеся за это люди — представители белого духовенства и миряне, рассылавшие «самовольные» и «фальшивые» буллы, которые являются памятниками народного понимания идеи крестового похода.

Начало антифеодальной борьбы крестоносцев было вызвано выступлениями дворянства против ушедших в поход крестьян: оставались незасеянными поля, крестоносцы начали реквизировать продовольствие. Первые столкновения произошли в местечке Тур (Мезётур) в начале мая 1514 г. Дворяне, а в районах интенсивного сбора крестоносцев преобладали именно мелкопоместные дворяне, стали нападать на крестоносцев и для устрашения остальных жителей подвергать казни сопротивлявшихся. В это время происходит объединение дворян местностей, охваченных крестоносным движением. Восстание крестьян отдельных отрядов положило начало антифеодальной войне. К середине мая стало явным сопротивление дворян крестовому походу в масштабах всего королевства.

Под давлением своих политических противников («дворянской партии» магнатов) 15 мая Бакоц издал распоряжение о запрещении сбора крестоносцев. В нем отмечалось, что поход провозглашают многие «некомпетентные» люди, которые «хотят … вызвать между дворянами и незнатными мятеж, раскол и неравенство», что крестоносцы «обрушиваются на усадьбы дворян». Таким образом, уже к середине мая крестоносное движение на периферии королевства переросло в серию антифеодальных акций. Документы отразили такие акции и после издания распоряжения. В частности, 22 (или 15) мая произошла первая битва вспыхнувшей крестьянской войны — между войском феодалов и крестьянским отрядом — в двух милях от Варада. В связи с началом массовых антифеодальных выступлений всех крестоносцев, кроме войска, собравшегося под Пештом, Бакоц 24 мая издал распоряжение об отмене крестового похода.

Окончательно же крестовый поход превратился в крестьянскую войну после нападения этого войска (из-под Пешта войско крестоносцев ушло по приказу правительства 9-10 мая) на силы феодалов в Надьлаке 24 мая. Крестоносцев направили на территорию южнее Дуная, «в Болгарию» (восточнее реки Марица), где с начала мая действовало войско трансильванского воеводы Яноша Запольяи. На этом театре военных действий крестоносцы, предоставленные сами себе, были обречены на гибель. Проходя по маршруту Пешт-Цеглед-Тисаваршань-Мезётур-Бекеш-Дюла, войско включило в себя крестоносцев, собравшихся около указанных местечек. При подходе к Бекешу оно насчитывало 30 тыс. человек. Здесь 18 мая войско настиг гонец с распоряжением о запрещении сбора крестоносцев. В тот период, когда крестоносный отряд превратился в войско восставших крестьян, в роли командующего выступил Дьёрдь Дожа. О нем известно лишь то, что он в 1514 г. служил командиром конного отряда в крепости Белград (Нандорфехервар).

Дожа 18 мая отказался выполнить распоряжение о прекращении сбора крестоносцев. Это был первый шаг к разрыву отношений с властями. В армию Дожи продолжали вливаться местные крестоносцы. Одновременно Дьёрдь Дожа изменил направление движения армии, повернув ее на юго-запад, видимо к знакомому ему району Белграда. В том же направлении он выслал передовой 2-тысячный отряд. 23 мая этот отряд был разбит войском феодалов у Апатфалвы на реке Марош. 24 мая войско Дожи напало на праздновавших победу господ в Надьлаке и сожгло замок, где они укрывались. Через четыре дня по приказу Дожи были казнены не успевшие скрыться предводители феодалов. Крестьянская война приобретала общевенгерский характер.

Различные отряды армии Дожи в конце мая — первой декаде июня захватили замки Чалья, Арад и Задорлак в комитате Арад и пытались, но безуспешно, осаждать замок Дюлу. Они захватили местечко Чанад, замки Липпу и Шоймош. 9 июня войско Дожи в полном составе двинулось к Темешвару — самой значительной крепости в данном районе королевства (Темешкёзе). Если бы восставшие взяли крепость, они получили бы прочную базу для ведения дальнейших военных действий. Через четыре дня Дожа приступил к осаде Темешвара, гарнизон которого возглавлял темешский ишпан Иштван Батори. В течение целого месяца силы самого крупного отряда восставших крестьян были связаны этой осадой — борьбой с 3,5 тыс. профессиональными воинами и дворянами, составлявшими гарнизон города. В него входили и значительные силы легковооруженной конницы сербов.

Во время осады Темешвара мелкие отряды восставших захватили окрестные замки и имения — Чак, Чери, Бече. Уже к началу осады были охвачены местными восстаниями Вилагош, Шоймош, Липпа, Чанад, Сегед, комитаты Торонтал, Бач, Серем. Имеете с тем за время осады феодалы получили возможность принять меры для подавления очагов крестьянской войны и подготовиться к решительному наступлению на войско Дожи. Первые распоряжения короля о сборе сил для подавления восстания были отданы до 31 мая, т. е. еще до прихода в Буду известия о действиях армии Дожи против феодалов. В первых числах июня феодалам удалось ликвидировать 5-тысячный отряд, оставленный под Пештом войском Дожи.

С 29 мая по 15 июня король издал серию распоряжений о поголовной явке дворян в войско для подавления начавшегося «почти во всем королевстве» восстания, а также о предоставлении снаряжения и войск городами. Была предпринята попытка вступить в переговоры с Дожей. 3 июня к нему направили придворного, о миссии которого нам ничего не известно. Распоряжения короля фактически оставались невыполненными. В ряде местностей происходила консолидация сил дворян, взявшихся за оружие по собственной инициативе. 5–9 июня потерпел поражение отряд дворян под Эгером. Но уже около 10 июня были разгромлены крестьянские отряды у Пасто, на границе комитатов Ноград и Хевеш, и у замка Дебрё около Эгера.

Таким образом, результаты мобилизации сил дворян отдельных районов имели успех уже в самом начале антифеодальных действий армии Дожи. Вспомним, что 6 и 11 июня Дожа взял замки Липпу (Липову) и Шоймош (Шоймуш). Начало осады Темешвара, т. е. по сути дела прекращение Дожей наступательного похода, произошло в момент наибольших успехов других отрядов восставших крестьян.

В целом же месяц осады Темешвара характеризуется рядом поражений местных отрядов крестьян. В конце июня дворянство задунайского комитата Толна принудило к сдаче в плеп 7-тысяч-ный отряд, осаждавший замок Анявар. Соединенным силам из Буды и Белграда удалось уничтожить лагери восставших у Держа (комитат Бач) и у Хайсентлёринца (комитат Бодрог). В то же время дворяне очистили от восставших Варад. 10 (или 15) июля потерпели поражение восставшие около Коложвара (современный Клуж-Напока). В первой половине июля стало ясно, что, несмотря на возникновение отдельных очагов восстания в воеводстве Трансильвания, угроза всеобщего возмущения миновала.

К 10 июля воеводе Яношу Запольяи удалось собрать в местечке Дева войско в 22 тыс. человек. К 15 июля оно прибыло под Темешвар, где у Дожи было по меньшей мере 20 тыс. более или менее боеспособных крестьян. До сражения дело не дошло: после того как феодалам удалось захватить Дожу, крестьяне поддались уговорам Яноша Запольяи и сложили оружие. По приказу воеводы Дожу казнили. В конце июля в комитате Бихар были разгромлены крестьяне, предводительствуемые священником Лёринцем, которого казнили в Коложваре. На юге королевства последним потерпел поражение отряд Михая. Заключительным актом крестьянской войны был разгром в конце июля отряда Домокоша Шоша между Веспремом и Секешфехерваром.

Дворянство не стало учинять над крестьянами массовые казни: часть захваченных в плен воинов армии Дожи была отпущена домой, часть выкуплена феодалами. В королевской грамоте от 18 августа 1514 г. говорилось, что полное истребление восставших или их «окончательное угнетение» «нанесли бы ущерб как землевладельцам, так и всему королевству». В течение длительного времени после восстания землевладельцы взыскивали с сел и деревень «компенсацию» за ущерб, причиненный восстанием.

Собравшееся 18 октября Государственное собрание приняло закон, который был утвержден 19 ноября королем и определял наказание предводителей и «злодеев», а также способы возмещения ущерба. Государственное собрание лишило права выхода из имений всех крестьян. Оно одобрило составленное идеологом «дворянской партии» магнатов Иштваном Вербёци уложение «Трипартитум» — свод действовавших к тому времени в королевстве правовых норм. В уложении нашли отражение результаты закрепощения крестьянства — длительного процесса, прослеживаемого с середины XV в. Поражение крестьянского восстания 1514 г. ускорило кодификацию этих норм.

В основе крупнейшего в венгерской истории выступления крепостных крестьян лежали насущные требования уничтожения крепостной зависимости («рабства») и дворянских привилегий, ликвидация неограниченной власти землевладельцев («преступлений дворян») и связанных с ними повинностей.

ВНУТРИПОЛИТИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ: КОРОЛЬ, МАГНАТЫ, ДВОРЯНЕ

Для развития социальных отношений, внутриполитической ситуации и внешней политики королевства большое значение имели особенности структуры господствующего класса. Ее изменения выражались прежде всего во все увеличивавшемся преобладании крупного землевладения, росшего в основном за счет королевского домена. В 70-80-е годы XIV в. крупным светским землевладельцам («баронам», магнатам) принадлежало 33,3 % населенных пунктов (34 % крестьянских хозяйств), при этом 60 магнатских семейств владели 20 % населенных пунктов. К 1458 г. почти 30 % населения страны принадлежали 60 магнатским династиям, в руках которых находилось 220 из 430 замков; королевский домен уменьшился с 15,3 до 5 %. Доля магнатов в земельной собственности продолжала увеличиваться в течение всего XV столетия. К началу XVI в. половина земельных владений принадлежала 25 магнатским семействам, треть владений — крупному церковному землевладению.

Естественно, что крупные землевладельцы обладали и значительной политической силой. Засилье магнатского землевладения определило особенности эволюции положения мелких и средних землевладельцев — «нобилей», которых мы условно называем русским термином «дворяне». Слияние феодалов в единый в правовом отношении господствующий класс было оформлено законом 1351 г. (ст. 11). Но участвовать в осуществлении государственной власти дворяне начали только с 1439 г., когда они впервые появились на Государственном собрании. Магнаты, с одной «стороны, стремились к расширению своего влияния и власти (в ней они имели свою долю со времени образования королевства Венгрия), а с другой стороны — пытались подчинить себе дворян, которые в Венгрии всегда оставались вассалами короля.

Дворянское землевладение имело известную тенденцию к росту: его доля в землевладении увеличилась с 30 % в 70-80-е годы XIV в. до 43 % в 30-е годы XV в. Но этот рост не отражает роста политического веса дворянства ввиду наличия института фамилиаритета, возникшего еще в XIII в.: мелкие и средние вассалы короля, не меняя юридической основы своего существования, становились служащими и воинами магнатов — их фамилиарами. За службу фамилиары получали пропитание, жалованье и защиту от нападений других магнатов со стороны своего господина. Дворяне смогли добиться от государственной власти признания их самоуправления в комитатах, однако в политической жизни королевства их стремления к самостоятельности редко приводили к успеху.

Эволюция структуры господствующего класса определяла основные черты внутриполитического развития. Внутриполитическая история королевства — это история взаимоотношений различных групп господствующего класса феодалов между собой и с королевской властью. После завершения процесса феодализации королевство с середины XIII до 20-х годов XIV в. переживало период феодальной раздробленности. Особенностью этой раздробленности являлось сохранение и активное функционирование королевской власти в условиях раздела страны на фактические владения немногих баронских семейств. Последние имели собственные военные отряды — бандерии, обладали судебной властью и, естественно, властью сеньоров над зависимым населением. Иногда магнаты присваивали себе прерогативы внешнеполитических сношений. Ослабление королевской власти выражалось и в утверждении над частью королевства власти сына короля — «младшего короля».

Король Ласло IV Кун (Половец) (1272–1290) пытался утвердить свою самостоятельность путем использования половцев, которые в 1279 г. получили права дворян королевства Венгрия, и блокирования с одной из магнатских групп. Однако другая группировка магнатов организовала убийство Ласло IV, против которого боролись и церковные феодалы. Со смертью короля Эндре III (1290–1301) прекратилась династия Арпадов, представители которой занимали трон по праву наследования.

Магнаты не хотели иметь сильных королей, обладавших материальными ресурсами внутри королевства, поскольку те могли бы противостоять им. В этом главная причина признания магнатами королей из чужеземных династий, не имевших реальной силы: сына чешского короля Вацлава II Ласло Чеха (1301- (1305), баварского герцога Отто III Виттельсбаха (1305–1307). В борьбе с ними и поддерживавшими их отдельными магнатами верх одержал представитель Анжуйской династии Карл Роберт (1307–1342), внук короля Неаполя Карла II, которому флорентийские банкиры дали деньги для поддержки Карла Роберта. Последний пользовался поддержкой и папства.

Сила королей и степень самостоятельности по отношению к господствующему классу определялись их материальными средствами, а в эпоху, когда решающую роль играли наемные войска, их финансами. Происхождение королей из иноземных династий не вело к союзам или к утверждению власти этих династий в королевстве Венгрия, поскольку господствующие классы стран, короли которых были связаны узами родства, сохраняли самостоятельность. Выдвижение чужеземных государей в короли Венгрии было выгодно магнатам, поскольку такие правители не обладали достаточной военно-финансовой мощью, чтобы противостоять их домогательствам. Перевесом в силе не обладал вначале и Карл Роберт, которому удалось разъединить магнатов, соперничавших между собой, и разбить их группировки с помощью немногочисленного войска (1312, 1317 гг.). Покончив с раздробленностью, Карл Роберт принял важнейшие меры по обеспечению казны доходами: в 20-е годы XIV в. были возвращены захваченные магнатами земли королевского домена, с 1336 г. собирался налог с «ворот» (крестьянского двора).

Время относительной самостоятельности королевской власти закончилось в конце правления Лайоша I Великого (1342–1382), когда образовались союзы (лиги) так называемых баронов, боровшиеся между собой за влияние на центральную власть. Пришедший к власти как ставленник одной из лиг бранденбургский маркграф Жигмонд (Сигизмунд) Люксембург (1387–1437) правил в обстановке борьбы баронских лиг. Приведшей его к власти лиге он дал право (как одно из условий его коронации) принуждать его силой к исполнению данных им обещаний. В 1401 г. лига заключила короля в тюрьму, и он был освобожден лишь при условии исполнения требований лиги об удалении неугодных ей должностных лиц. Для сохранения своей относительной самостоятельности король заключил с Габсбургами договор, по которому в случае отсутствия у Жигмонда наследника королем Венгрии должен был стать герцог Австрии Альбрехт (Альберт) IV (1402 г.).

Баронские лиги поддерживали вторгавшихся в королевство претендентов на корону — Карла Малого из Дураццо (1385–1386) и Владислава Неаполитанского (1403 г.), рассматривая их в качестве средства к утверждению своего влияния. Баронам удавалось не только увеличивать долю в государственной власти, но и расширять свои земельные владения за счет королевских пожалований и получения земель домена в залог. Члены лиг-союзников короля были фактическими правителями королевства в периоды длительных отсутствий Жигмонда, например в 1413–1419 гг., поскольку последний был также германским королем (избран в 1410 и 1411 гг., коронован в 1414 г.), императором «Священной Римской империи» (коронован в 1433 г.). Естественно, что мадьярские феодалы не имели своей доли власти в Германии, а немецкие в Венгрии. Наличие мадьяр в свите императора способствовало развитию культурных связей с германскими и итальянскими землями.

В 1439–1457 гг. королевство Венгрия стало сословной монархией (монархией с сословным представительством), где законодательная власть принадлежала королю, магнатам и дворянам. Магнаты и дворяне присвоили себе прерогативу избрания короля и официально оформили эту привилегию 17 июля 1440 г. Горожане практически не имели доступа к государственной власти. Ввиду экономической слабости городов короли Венгрии не могли пополнять казну за их счет и таким образом обеспечить свою самостоятельность по отношению к феодальным группировкам, как это было в Западной Европе.

До начала 60-х годов XV в., когда центральную власть возглавляли, иногда чисто номинально, король Альберт (герцог Австрии Альбрехт V) (18 декабря 1437 — 27 октября 1439), король Уласло I (король Польши Владислав III Варненьчик) (1440–1444), Государственный совет из пяти магнатов и наряду с ним семь военачальников (1445–1446), правитель Янош (Хуняди) Хуньяди (1446–1452), король Ласло V Посмертный (Постум) (1453–1457; в эти же годы и король Чехии Ладислав Погробек), шла борьба между баронскими лигами. Формально — за утверждение власти одного из королей, фактически — за использование верховной власти в интересах одной из лиг. Эта борьба была осложнена тем, что в северных комитатах королевства до 1462 г. существовали самостоятельные владения чешских наемников во главе с Яном Искрой, поддерживаемые германским императором Фридрихом III Габсбургом, который был опекуном малолетнего Ласло V. Временами соперничество лиг выливалось в вооруженные столкновения.

Наибольшими силами в этой борьбе обладал магнат, выдающийся полководец Янош Хуньяди (умер в 1456 г.). У него было 28 замков, 57 местечек, около 1 тыс. деревень. Денежные доходы Яноша Хуньяди позволяли ему содержать войско наемников. Баронским лигам, однако, выгоднее было иметь во главе государства королей, не обладавших внутри страны реальными силами и средствами. Последние обеспечивали бы королям самостоятельность по отношению к господствующему классу. После смерти Яноша Хуньяди и Ласло V группа магнатов, использовав вооруженную силу дворян, явившихся в огромном числе на заседание Государственного собрания, добилась избрания королем Матьяша Хуньяди (Корвина) (24 января 1458 г., умер 6 апреля 1490 г.).

Родовые владения семьи Хуньяди дали ему возможность уже в 1459 г. вооруженным путем ликвидировать враждебную ему лигу. Независимость от магнатских лиг Матьяш обеспечил резким, хотя и временным увеличением собственных доходов, благодаря чему он создал регулярное войско наемников — легендарную «черную армию». Король сравнительно легко подавил мятеж и заговор групп магнатов в 1467 и 1471 гг.

Как показали события после смерти Матьяша Хуньяди, ликвидация им засилья магнатов была явлением временным, а не результатом закономерного развития социально-экономических отношений. Миф о могуществе и благодеяниях Матьяша («культ Матьяша»), созданный в XVI–XVII вв., не имеет оснований.

Сохранившие и упрочившие господство своего землевладения магнаты развернули борьбу между собой за влияние на государственную власть, а затем и за обладание этой властью в правление королей Уласло II (1490–1516) и Лайоша II (1516–1526) Ягеллонов, являвшихся одновременно королями Чехии (Владислав II и Людвик). Магнаты составили две группы, или «партии». Во главе одной из них стоял Янош Запольяи, который использовал поддержку дворян, другая «партия» — придворная — искала поддержки у Габсбургов. В 1505 г. «дворянской партии» удалось добиться постановления об обязательности в случае отсутствия наследника у Уласло II избрания королем венгра.

Борьба магнатских группировок приводила к присвоению их представителями функций государственной власти, в частности внешнеполитических. Угроза османского вторжения никак не влияла на консолидацию господствующего класса; она была невозможна в силу действия внутренних социальных и политических факторов. В 1521 г. бароны и дворяне на Государственном собрании освободили себя от обязательности явки в войско.

Засилье магнатов не могло не влиять на эволюцию политической роли дворянства. Перед лицом магнатов дворяне часто искали поддержки у королевской власти. В рассматриваемую эпоху существовали органы дворянского самоуправления в комитатах — комитатские собрания, признанные центральной властью (1290, 1298 гг.). Законами Жигмонда была расширена их компетенция. Введенное законом 1351 г. так называемое дедовское право защитило дворянское землевладение от посягательств магнатов. После образования сословной монархии некоторое время наблюдалось участие представителей дворян в выработке законов во всех государственных собраниях, которые с 1453 г. стали утверждать решения короля о взимании налогов. Идеологи дворянства создали так называемую теорию священной короны, согласно которой корона — это олицетворение общности господствующего класса (магнатов и дворян) как источника власти короля, а коронация короля есть акт, отражающий «волю подданных». Но в связи с развитием фамилиаритета и переходом массы дворян к ведению хозяйства как к главному занятию основная часть дворянства постепенно отошла от активной внутриполитической деятельности. Ее стремления сводились к законодательному ограничению военной службы и к исключению королевской власти из числа получателей налога с принадлежавших дворянам крестьян. Наиболее ярко это было выражено в условиях избрания, принятых Матьяшем, который обещал также созывать государственные собрания ежегодно с поголовной явкой дворян. Оказав поддержку Матьяшу, магнаты и дворяне согласились с введением фактически постоянного военного налога, обеспечив короля денежными средствами для содержания наемников (1474, 1478 гг.). Декрет от 1486 г. закрепил господствующее положение дворян в управлении комитатами. По требованию магнатов и дворян король Уласло II ликвидировал «нововведения» Матьяша, они же добились издания распоряжений, ухудшавших экономическое и правовое положение крестьянства (1492, 1495, 1498, 1504 гг.).

После 1490 г. в истории внутриклассовой борьбы становится заметной роль дворянства. Но выступает оно не самостоятельно, а в качестве пособника одной из магнатских «партий». Законные же уступки королевской власти дворянам на поверку оказались платой магнатов дворянству за поддержку той или иной магнатской «партии», а также мерами, обеспечивавшими такую поддержку. К числу последних относится прежде всего обязательство короля созывать на государственные собрания всех дворян поголовно (это обещание Матьяша от 1458 г. было повторено в законах 1471, 1495, 1498 гг.).

На государственные собрания масса дворян являлась с оружием, а такими вооруженными дворянами в то время могли быть только фамилиары магнатов. Их присутствие использовалось магнатской «партией» Яноша Запольяи в своих целях. В 1505, 1518, 1519 гг., в мае и июле 1525 г. вооруженные дворяне были использованы «партией» Яноша Запольяи для принятия выгодных решений. Решения государственных собраний с участием значительных масс дворян о введении их представителей (в качестве противовеса баронам из придворной «партии») в королевский совет (1498, 1500, 1507, 1516, 1524 гг.), об устранении влияния немцев (1524 г.) усиливали группу Запольяи. В качестве «платы» за поддержку магнатская «партия» Яноша Запольяи способствовала законодательному закреплению практики неучастия дворян, потерявших к этому времени боеспособность, в походах войска короля.

Таким образом, к первой четверти XVI в. королевская власть уже не имела в своем распоряжении мелкопоместных и среднепоместных вассалов. Об уменьшении власти короля свидетельствовало и завершение процесса фактической ликвидации королевского домена, в особенности земельных владений. С XIV в. главным Доходом королей стали денежные налоги с крестьян и городов, так называемая рудничная плата — 8-10 % добытых благородных металлов (с 1327–1328 гг. одна ее треть оставалась землевладельцам). Постоянно росло значение чрезвычайного военного налога в один флорин с крестьянского надела. После ликвидации феодальной анархии доходы Карла Роберта стабилизировались и составляли 250–300 тыс. золотых флоринов. Важно иметь в виду, что короли желали увеличения именно денежных доходов, благодаря которым они могли содержать двор и войско.

Этот момент позволяет понять истоки внутри- и внешнеполитических устремлений королевской власти. К концу XIV в. выявилась фактическая бесполезность всеобщего ополчения дворян, которые, как вассалы короля, были обязаны служить в его войске. Наиболее боеспособными были военные отряды (бандерии) магнатов, состоявшие из фамилиаров. С середины XIV в. короли начали набирать наемных профессиональных воинов. Потребность королевской власти в деньгах еще больше возросла. Таким образом, сила королей определялась наличием у них боеспособных войск. Поэтому понятно стремление королей к увеличению численности магнатов, выставлявших бандерии, и к расширению источников денежных доходов, в том числе вне страны, при помощи войны.

ПРОТИВОСТОЯНИЕ С ОСМАНСКОЙ ИМПЕРИЕЙ: ОТ УСПЕХОВ К ПАДЕНИЮ КОРОЛЕВСТВА

До начала 40-х годов XIV в. внешняя политика королей была подчинена задаче ликвидации феодальной раздробленности. Королевство обеспечило себе мирное существование благодаря налаживанию связей и союзов с Польшей и Чехией (1335, 1339 гг.). Устанавливались мирные (временами союзные) отношения с владетелями Австрии Габсбургами, которые были вынуждены возвратить захваченные ранее владения королей Венгрии (1277–1278, 1291, 1298, 1322, 1328, 1336 гг.). Экспансия королей на юг (например, в 1255 г. Бела IV захватил северную часть Болгарии) была приостановлена в результате поражения войска короля от воеводы Валахии Басараба (ноябрь 1330 г.). К 30-60-м годам XIV в. утвердили свою самостоятельность восточнороманские воеводы Восточного Прикарпатья, где вместо королевского домена образовалось Молдавское княжество. Прочные союзнические отношения долго существовали у королевства Венгрия с Польшей. В 1304 г. мадьярское войско помогло будущему королю Владиславу I Локетку освободить страну от чешских войск, в 1332 г. отряд венгров помогал в борьбе против Тевтонского ордена, в 1345 г. — против чешских войск. В 1351 — 1354 гг. войско мадьяр совершило три похода в помощь королю Казимиру III Великому (1333–1370) против сил Литвы — союзника ордынцев, которые в 1344, 1345 и 1352 гг. опустошали воеводство Трансильвания. С 1370 по 1382 г. Лайош I являлся королем Польши, поскольку принял условия избрания, предложенные польскими феодалами. Это не означало, однако, объединения сил господствующих классов Польши и Венгрии.

С целью получить источники новых денежных доходов Лайош I неудачно пытался овладеть Неаполитанским королевством (1347–1348, 1350 гг.). В ходе переговоров о мире король Венгрии требовал 300 тыс. золотых флоринов взамен ухода из Неаполитанского королевства (мир был заключен летом-осенью 1352 г.). Ради получения источников денежных доходов велись войны королей Венгрии с Венецией, в первую очередь за богатые центры ремесла и торговли — города Далмации Задар, Трогир, Шибеник, Сплит и Нону, Венеция подчинила их в первой половине XIV в. Союзниками Венеции стали хорватские феодалы. В результате войн 1345–1348, 1356–1358 гг. по Задарскому миру Венеция отказалась от прав на далматинские города. Король Венгрии сохранил власть над Далмацией и по Туринскому миру от 24 августа 1381 г. начал получать с Венеции ежегодную дань в 7 тыс. золотых флоринов. В результате борьбы за далматинские города в 1403–1433 гг. Венеция возвратила их себе (по миру от 4 июня 1433 г.). Притязаниям короля Польши Владислава II (1386–1434) (Ягайло) на корону Венгрии король Жигмонд противопоставил союз с Тевтонским орденом и великим князем литовским Витовтом (1409 г.) Мир с Польшей был заключен в 1412 г. Приобретение нового источника денежных доходов являлось главной целью короля Жигмонда в его походах на гуситскую Чехию (борьба с «еретиками» стала поводом для захвата владений в 1420, 1421 — 1422 гг.). В походах вместе с войсками земель Германии участвовали и отряды королевства Венгрии. Впрочем, попытку овладеть землями короля Чехии Вацлава IV, старшего брата Жигмонда, последний предпринимал еще в 1404 г. Походы войск королевства Венгрия против гуситов заканчивались поражениями. Развивая свои успехи, гуситские отряды вторгались на территорию королевства Венгрия в 1422, 1423, 1428, 1432 гг. В конце концов в 1436 г. Жигмонд вошел в Прагу, где принял присягу сословий Чехии.

Важнейшим аспектом внешней политики королевства Венгрия и главным фактором истории мадьярской народности в рассматриваемую эпоху явилась борьба с экспансией Османской империи. С ней непосредственно была связана политика королевства на Балканах, в Южном и Восточном Прикарпатье. Ведущая тенденция политики османских султанов — стремление к подчинению государств и народов региона — не могла не вызвать противодействия — желания государств, которым угрожало османское порабощение, сохранить свою самостоятельность. Для феодальных государств это означало сохранение владений и доходов господствующих классов, а также сохранение прежних норм и форм эксплуатации и возможностей ведения хозяйства эксплуатируемыми классами, прежде всего крестьянством. Защита самостоятельности означала для пародов-этносов поддержание основных условий их существования и развития, т. е. этнических территорий и культур. О регрессивных последствиях утраты самостоятельности феодальными государствами свидетельствуют материалы о положении части этносоциальной общности мадьяр (венгров), оказавшейся в составе Османской империи. Эти материалы, изложенные в IV главе настоящей книги, убеждают в несомненной прогрессивности борьбы с экспансией османов.

В тот или иной период экспансии османы сохраняли преобладание в ресурсах и в военном потенциале над каждой отдельно взятой страной региона, являвшейся объектом их нападения. Королевство Венгрия вело оборонительные войны — сначала ради сохранения своих позиций в вассальных государствах южных славян и восточных романцев, а затем для удержания частей венгерской этнической территории под властью господствующего класса мадьяр. Южнославянские государства, не обладавшие в силу достигнутого ими уровня социально-экономического развития и численности населения достаточными ресурсами, вынуждены были признавать свое вассальное положение, платить дань и уступать часть своих территорий, чтобы не попасть в полную зависимость от османов.

Длительное противостояние Венгрии османской экспансии требовало от королевской власти значительных денежных средств. Успех борьбы с османами мог быть обеспечен только благодаря войску наемников, а его содержание требовало больших денежных расходов. Воины из крестьян и дворян, службу которых короли Венгрии не оплачивали, не могли защитить королевство. Уже к началу борьбы с османской экспансией была совершенно очевидна демилитаризация крестьянства как эксплуатируемого класса в чисто военном, экономическом и идеологическом аспектах. Современник следующим образом характеризовал выставляемых в составе бандерий комитатами воинов, т. е. дворян и тех крестьян, которых отпускали их землевладельцы: «Комитатские (воины) не могут воевать ни верхом на коне, ни пешими и в войне бесполезны. У некоторых из них не хватает половины башмаков, у других — половины шпор. У многих вместо шнура веревочка, а у каждого на боку или на ягодице покрытые ржавчиной меч или сабля, которые в течение ряда лет не вынимались из драных ножен. А прикрывают они себя повешенным на шею ветхим щитом, покрытие и верхнюю кожу которого уже давно съели моль и мыши. В руках у них пустое внутри, вроде дудки, и хрупкое, как тростник, гибкое копье. Выступает такой воин на худой малорослой лошади, у которой видны лишь ребра и кости».

Неспособность и нежелание дворян защищать страну даже в моменты наивысшей опасности являлись следствием объективной эволюции класса феодалов в связи с натурализацией экономики: демилитаризация дворянства Венгрии была результатом стремления основной его массы к увеличению денежных доходов за счет реализации натуральной и отработочной ренты. В описании папским нунцием Бурджо различных слоев дворянства Венгрии первой четверти XVI в. не нашлось места для землевладельцев, вступавших в королевское войско. Их не было и в действительности.

Король Матьяш, практически изымавший в виде налогов почти весь денежный доход господствующего класса, содержал благодаря этому постоянную армию наемников. Но уже избранный в 1490 г. королем Уласло II Ягеллон обещал не взимать ежегодный налог в один флорин. Основную часть денежных доходов, — поступавших с зависимого крестьянства, стали присваивать феодалы.

Перед лицом османской экспансии короли Венгрии постоянно испытывали нужду в деньгах и в воинских контингентах. Увеличения последних можно было добиться лишь расширением круга вассалов, способных выставить воинские отряды. В этом истоки стремления королей Венгрии расширить этот круг за счет превращения в вассалов сравнительно слабых князей южных славян и восточных романцев, не имевших достаточно людских ресурсов. Указанное стремление короли Венгрии стали осуществлять еще до появления османов в Европе. До начала борьбы королей с османами в конце XIV в. подчинение князей и превращение их в вассалов имели отрицательные последствия для развития княжеских владений, лишавшихся части доходов. Когда же короли Венгрии стали главной силой, противостоящей османской экспансии, то сохранение вассалитета князьями южных славян и восточных романцев (в качестве вассалов они посылали вспомогательные отряды в королевское войско) приобрела значение фактора, противодействовавшего османской экспансии. Формальный вассалитет превратился по существу в союз.

Наличие наемного войска обеспечило успех борьбы королей Венгрии с экспансией султанов. Короли использовали местные силы для защиты окраин королевства от набегов османских отрядов, организовывали вылазки небольших отрядов на занятые-османами территории (1419 г., апрель 1428 г.). Было организовано несколько крупномасштабных походов на захваченные османами области (крестовый поход 1396 г. и ряд других). Выдающимися событиями были так называемый Долгий поход Яноша Хуньяди на Балканы (июль 1443 г. — январь 1444 г.), а также неудачный поход к Варне, где 10 ноября 1444 г. потерпело поражение войско венгерских и польских рыцарей. Неудачей закончился и поход в Сербию, где 18–19 октября 1448 г. Янош Хуньяди потерпел поражение. Важное значение не только для Венгрии, но и для всей Центральной Европы имели сорванные венгерскими войсками попытки султана взять стратегически ключевую крепость Белград в 1440 г. и в особенности 22 июля 1456 г. Поход в Боснию в 1464 г. завершил эпоху борьбы королевства Венгрия на Балканах. Объективно она способствовала замедлению османской экспансии, грозившей установлением регрессивной во всех отношениях системы османской власти над народами Балкан и Центральной Европы.

После 1464 г. на южных границах королевства установилось равновесие сил, которое просуществовало до 1521 г. Известен лишь один поход короля Матьяша против османов (1476 г.). Обладая сильным войском наемников, этот король использовал его для захвата источников денежных доходов, чего не могли дать балканские владения. К декабрю 1474 г. Матьяш овладел чешскими и силезскими землями, а в 1477–1487 гг. землями Австрии. Король добивался от своих западных противников уплаты значительных денежных сумм в виде контрибуций и выкупа захваченных им владений. В целях прекращения османских набетов, наносивших серьезный ущерб (1474, 1479, 1480 гг.), Матьяш заключил мирные договоры с Османской империей (с ее правительством — Портой; 1483, 1488 гг.).

Положение королевства до 1521 г. определялось наличием имевшихся военных сил и местом в системе международных отношений. Первый фактор сохранял решающее значение до 1492 г., когда король Уласло II ликвидировал войско наемников. В 1492–1526 гг. сопротивление королевства стало зависеть исключительно от той помощи, которую ему оказывали европейские государи. Возможности и устремления каждого из них, в свою очередь, определялись внутренними ресурсами и положением на международной арене.

В конце XV — начале XVI в., до 1521 г., положение королевства Венгрия было относительно спокойным. Султаны Баязид II (1481–1512) и Селим I (1512–1520) занимались завоеванием новых земель, подавлением восстаний в своей обширной империи и воздерживались от активных действий в Центральной Европе. Поэтому им было выгодно продлевать состояние мира с королевством Венгрия, что и происходило 7 раз с апреля 1495 по 1519 г.

В 1521–1526 гг. дипломатических отношений с Портой у королевства Венгрии уже не было. Посредничество представителей Польши, просивших Порту о заключении мира и с Венгрией в 1525 г., оказалось безуспешным. Сложные взаимоотношения между государствами Западной и Центральной Европы создавали для султанов благоприятные условия для борьбы с наиболее слабыми из стран, к которым после ликвидации постоянного наемного войска стала принадлежать и Венгрия. Государства Западной Европы, обладавшие значительными ресурсами, были втянуты в длительный конфликт друг с другом. Франция с 1494 г. вела войны за богатые территории Италии. Эти войны переросли в противоборство между Францией и Габсбургами за гегемонию в Европе. Весной 1526 г. было положено начало франко-османскому сотрудничеству, укрепившемуся в течение XVI в. На помощь Франции Венгрия не могла рассчитывать.

С избранием на трон «Священной Римской империи» в 1519 г. испанского и неаполитанского (с 1516 г.) короля Карла I (император Карл V в 1519–1566 гг.) возник конгломерат владений Габсбургов («империя Габсбургов»), в состав которых входили территориальные княжества Германии (власть Габсбургов над ними была весьма ограниченной), а также — Бургундия, Нидерланды, эрцгерцогство Австрия, Тироль, Испания с ее колониями в Новом свете, королевство обеих Сицилий. Власть императоpa на востоке его владений представлял младший брат Фердинанд — эрцгерцог Нижней и Верхней Австрии, Штирии, Каринтии и Крайны (с 1522 по 1522 г.). Карл V был сильным противником султана, но главной своей задачей в 1521 г. он считал сначала сокрушение Франции, а затем приостановку османской экспансии в Средиземноморье (оборону Испании и Южной Италии). И только в третью очередь предполагалась защита восточных владений от османов.

Важной задачей династической политики Габсбургов было овладение коронами Венгрии и Чехии. Господствующий класс Венгрии мог надеяться на получение от Габсбургов помощи, поскольку османы угрожали и им. Размеры этой помощи зависели от представленных в рейхстагах сословий Германии, противопоставлявших себя власти императора. У Венгрии не было перспектив на получение помощи от Италии, Чехии, Польши. Венгрия была повержена Сулейманом I в результате военных действий в 1521–1526 гг. При этом с мая 1526 г. султан имел поддержку участников Коньякской лиги (Франция, папа римский, Венеция). 29 августа 1526 г. при Мохаче была разгромлена армия королевства Венгрия, которая включала в себя добровольцев и наемников из соседних стран. Господствующие классы государств-соседей остались вне борьбы с османами. Утверждение власти султанов в Среднем Подунавье открыло новую эпоху в истории Центральной Европы.

ВКЛАД ВЕНГРИИ В СОКРОВИЩНИЦУ ЕВРОПЕЙСКОЙ КУЛЬТУРЫ

В результате внутреннего развития и контактов с более развитыми странами Венгрия к началу XVI в. достигла характерного для восточной части Центральной Европы уровня культуры, как народной, так и феодальной. Исчезли полуземлянки, были позабыты шатры. Дома различных типов стали жилищами крестьян. Типы эти определялись местными условиями, позволявшими использовать дерево, саман или камень. В зависимости от достатка хозяев находились размер и планировка жилищ. Обычно они состояли из комнаты, кухни (во дворе была летняя кухня), кладовки и хлева для мелкого скота. В деревнях, как правило, была одна улица, тянувшаяся вдоль дороги, в местечках — больших деревнях, «аграрных городках» — несколько улиц и рыночная площадь. Пища крестьянина по-прежнему включала в себя значительное количество мясо-молочных продуктов. Венгерские крестьяне до XX в. сохраняли одежду, отличавшую их от невенгерских народов королевства.

Качественно новым типом поселений стали возникшие во второй половине XIII в. города, вокруг которых с начала XV столетия начали возводить каменные стены.

Феодальная культура была прежде всего результатом деятельности представителей феодальной интеллигенции, а на первых этапах — служителей церкви. Именно из среды интеллигенции вышел магистр Акош, переработавший и дополнивший в 1270–1272 гг. «Деяния венгров» XI в. Написанные им дополнения- ценный источник по истории этнического состава господствующего класса XIII в. Изложением истории X–XI вв. Акош стремился обосновать претензии на долю власти мелких и средних феодалов (дворян). Акош записал и некоторые народные предания. В 1282–1285 гг. придворный клирик, имя которого неизвестно, написал и поместил в самом начале свода исторических сочинений «Деяния гуннов». Несомненна фактическая несостоятельность отождествления и родства гуннов и венгров. История гуннов и их предводителя Аттилы выражала идеологию дворянства, которое в обстановке феодальной раздробленности видело в сильном короле своего защитника от своеволия магнатов. В XIII–XIV вв. глава ордена францисканцев в Венгрии Янош продолжил свод исторических сочинений описанием последующих событий. В отличие от предшествующих частей свода это хроника, автор которой защищает интересы династии и ордена францисканцев. Из нескольких списков свода в 1358–1370 гг. Марк Кальти создал единое произведение, а не простое воспроизведение отдельных сочинений. Оно сохранилось в ряде копий. Самая ранняя из них, завершенная в 1370 г., была снабжена 136 миниатюрами и поэтому получила название «Иллюстрированная хроника». Она распространялась в копиях и использовалась в качестве пособия по истории королевства Венгрия.

Распространялись и копии свода, который был неизвестен Марку Кальти и содержал не все части, вошедшие в «Иллюстрированную хронику». Она была продолжена изложением событий до 1468 г. С текста этой продолженной несохранившейся копии в 1473 г. типограф Андрей Хесс, прибывший в Буду из Италии, напечатал первую в Венгрии книгу «Хронику венгров» (так называемую Будскую хронику). В ее составе, в частности, увидело свет сочинение Яноша Кюкюллеи (1320–1394) — биография короля Лайоша I. Исполненная в 1479 г. копия неполного свода носит название «Дубницкая хроника». Она ценна тем, что сохранила тексты истории 1346–1355 гг. (анонимного францисканца) и описания событий в Трансильвании в 1474–1479 гг. Последние, отражая точку зрения венгерских магнатов из Трансильвании, порицали короля Матьяша за невнимание к охране южных границ от османов.

Кроме указанных копий свода сочинений по истории Венгрии, создавались произведения самостоятельные. Это прежде всего «Деяния венгров» Шимона Кезаи, написанные в 1282–1285 гг. Здесь изложена история гуннов как родственного венграм народа, а также история Венгрии в 1272–1280 гг. В этом сочинении отражены элементы этносоциального самосознания дворянства. Особенно это относится к приложенным к сочинению Кезаи двум отрывкам — «О знатных пришельцах» и «Об удворниках».

Значительную часть выдающегося произведения латиноязычной историографии Венгрии — сводной «Хроники венгров» среднепоместного дворянина Яноша Туроци (ок. 1435–1488/89 гг.) составляет его собственное сочинение по истории Венгрии 1386–1487 гг. В нем изложена история правивших в Венгрии династий в контексте истории господствующего класса и некоторых событий из истории подвластного им населения. Многие описания Яноша Туроци восходят к сведениям современных событиям документов.

В Венгрии ввиду слабости городского развития не было условий для складывания гуманизма как новой целостной культуры. Лишь отдельные элементы Ренессанса были усвоены культурой Венгрии. Формы изложения, характерные для произведений античных авторов, обнаруживаются в сочинениях работавших при дворе королей Венгрии итальянцев Пьера Паоло Верджерио (в 1417–1444 гг.), Марцио Галеотто (1427–1497), Антонио Бонфини (1434–1503), а несколько позже — чехов и поляков Яна Шлехты, Августина из Оломоуца, Богуслава Хассенштейна, Яноша и Санисло Турзо. Выдающимися представителями венгерской культуры, воспринявшими элементы гуманистического мировоззрения, являлись церковные деятели и дипломаты Янош Витез из Зредны (ок. 1408–1472) и его племянник Янус (Янош) Витез Панноний (1434? - 1499). Старший был родоначальником эпистолярного жанра, младший автором многих эпитафий и элегий. В их произведениях проводилась мысль о Венгрии как родине «всех родов и классов народа», противоположная идее, отождествлявшей с народом только феодалов.

Покровительствовал ренессансной культуре король Матьяш. При его дворе стараниями итальянских гуманистов была создана библиотека («Корвина»), насчитывавшая 400–500 рукописных и печатных книг (сохранилось более 170). Создание в Буде центра культуры европейского масштаба привело к повышению уровня культуры господствующего класса. Об этом же свидетельствует совершенствование церковно-литургической литературы, о чем можно судить по собраниям проповедей францисканца Пельбарта Темешвари (умер в 1504 г.) и его ученика Ошвата Лашкаи (умер в 1511 г.).

Несомненным прогрессом в развитии культуры явилось создание в церковной среде произведений на венгерском языке. Сохранились «Плач Марии» (ок. 1300), «Дюлафехерварские глоссы» (ок. 1310–1320), «Кёнигсбергский отрывок» (середина XIV в.), латино-венгерские вокабулярии XIV–XV вв., отрывки перевода Библии (30-е годы XV в.), более ранний перевод жития Франциска Ассизского. Множество памятников венгерской письменности XV — первой половины XVI в. дошло до нас в составе 39 рукописных книг — кодексов. В основном это переводы. В первой четверти XVI в. возникли оригинальные произведения на венгерском языке, составившие серию «Песен об опасности» — о событиях того времени.

Значительными достижениями отмечено развитие архитектуры и изобразительного искусства. Строительством дворцов, храмов, крепостей руководили французские и итальянские мастера, местные зависимые крестьяне использовались в качестве рабочей силы. С середины XIII в. каменные храмы романского стиля строят даже в деревенских приходах. Для эпохи начиная со второй половины XIII в. характерно возведение королями и магнатами каменных замков как комплексов оборонительных сооружений и жилых помещений: в Вишеграде «башня Шаламона», королевские замки в Диошдьере и Буде. С конца XIII в. в архитектуре церковных зданий господствует готический стиль. В XV в. он был обогащен местными традициями. Для его венгерского варианта характерна скромность декоративных элементов. Выдающимися памятниками венгерской готики являются соборы в городах Кашша и Ньирбатор. Они сохранились до сих пор. Светскую архитектуру XV в. представляют королевские дворцы в Буде, Тате, Вишеграде, возведенные под руководством итальянских зодчих, привнесших элементы стиля ренессанс. Во дворце в Вишеграде насчитывалось 350 комнат. По образцу королевских дворцов был сооружен замок семьи Хуньяди в Вайдахуньяде (современный Хунедоара на территории Румынии). Стиль ренессанс проникает и в церковную архитектуру (капелла Бакоца, 1507).

В XIV–XV вв. продолжалось развитие фресковой живописи. Некоторые фрески XIV в., например в храме в Сепешхейе, отразили события политической истории того времени. Новая тенденция проявлялась в более реалистическом изображении людей и природы. Появились фрески на стенах светских зданий. С XIV в. получили широкое распространение миниатюры в рукописных книгах — «Иллюстрированная хроника», Библия Деметера Некчеи, многие гербы. О прогрессе скульптуры можно судить по реалистичным скульптурам из дерева (соборы в Кашше и Лече — нынешних Кошице и Левоче, 1474–1477, 1508–1518).

Не все творения венгерской культуры дошли до потомков: многие из них погибли в эпоху борьбы с османской экспансией.