Краткая история Венгрии. С древнейших времен до наших дней

В СОСТАВЕ ОСМАНСКОЙ ИМПЕРИИ

Распространение власти Порты на этнической территории венгров в 1606 г. прекратилось, но значительная часть этой территории продолжала оставаться под властью султанов.

Последствия экспансии османов сказывались в течение всего периода позднего средневековья. Главное из них — уничтожение основного элемента производительных сил — людей. К концу Пятнадцатилетней (Долгой) войны вдвое сократилась численность единиц налогообложения в габсбургской Венгрии. Речь идет о численности крестьянских хозяйств и самого крестьянского населения. Десятки тысяч работоспособных крестьян были убиты, уведены в рабство, ушли в войска пограничных крепостей или в хайдуки, умерли от голода и эпидемий.

Наиболее чувствительные потери понесли венгры. Остальные этнические общности, населявшие королевство Венгрия, после его распада на три части оказались компактными массами в составе габсбургской Венгрии (словаки, славонцы, хорваты и русины-украинцы) или Трансильванского княжества (влахи, русины, немцы). До конца XVII в. оставалась разделенной на три части этническая территория венгров. Перестал существовать единый этносоциальный организм (общество) венгров. Их этнокультурная общность сохранила единство, но потеряла свою территориальную основу и единую социально-экономическую структуру.

Части венгерской этнической (этнокультурной) общности продолжали существовать в социально-экономических и политических рамках габсбургской Венгрии, Трансильванского княжества и эйялетов Османской империи. Эти части получили новые рамки социального организма, объединявшие их и отделявшие от других социальных организмов. Каждая из них попала также в новую этническую ситуацию, определявшуюся характером, степенью интенсивности контактов с иными этносами и особенностями этих контактирующих этнических общностей.

Социальные структуры габсбургской Венгрии и Трансильванского княжества являлись в общем продолжением или результатом внутренней эволюции (конечно, осложненной османской экспансией и ее последствиями) общества домохачской Венгрии. Османская экспансия воздействовала на них непосредственно и жестко, уничтожая население, принадлежавшее к различным социальным слоям этих организмов. Но она не могла изменить их внутренней структуры.

Та часть венгерского этноса, которая осталась на этнической территории венгров, включенной в состав Османской империи, оказалась в рамках нового социального организма, возникшего в результате перехода этой территории под власть султана. Важнейшим изменением, которое было принесено включением этой части венгерской этнической общности в рамки Османской империи, явилось сокращение этнической территории венгров, не восстановленной и после изгнания османов.

Еще раньше — в 20-30-е годы XVI в. — в результате османских вторжений обезлюдели районы междуречья Савы и Дравы, междуречья Дуная и Дравы в комитате Бараня, комитаты Бач и Бодрог (историческая область Бачка) до Калочи. Исключение здесь составляли окрестности некоторых крепостей, например Печа. После 1541 г. набегам подвергся каждый населенный пункт, расположенный южнее линии крепостей Дьёр — Ноград — Солнок. Другие области опустошались османами во время больших султанских походов, когда через них двигались огромные армии в сопровождении массы скота, верблюжьих караванов. В 1566 г., во время похода османов на крепость Дюлу, бежали на север и в Трансильванию жители комитата Бекеш, отдельных частей комитатов Бихар, Саболч и Солнок.

Этническая территория венгров постоянно являлась театром военных действий и, во всяком случав во время походов, считалась объектом завоевания. Тут не действовали правила, согласно которым на территории эйялетов, населенных южными славянами, подвергали казни османского воина, потравившего конем пашню крестьянина.

К страшным опустошениям вели действия армий крымских татар, которые начиная с 1566 г. часто принимали участие в походах султана и его полководцев. Иногда крымчаки оставались и на зимовку в занятых османами областях.

В страхе перед ужасами османских набегов и вторжений венгерское население в течение XVI — первой четверти XVII в. покинуло территорию, ограниченную на юге Дравой, а на севере линией Сегед-Калоча. До первой четверти XVI в. (с X в.) здесь жили почти исключительно одни венгры. Во второй половине XV в. здесь появились группы сербов. Опустошая эти области, османы не делали различий между венграми и сербами. В комитате Шомодь к концу XVI в. осталось менее 10 % населения, проживавшего здесь в конце XV столетия. Уцелевшее к началу 50-х годов XVI в. в Темешском банате сербское население (оно давало наемников в войска, боровшиеся с османами) после падения Темешвара (1552 г.) перешло на службу к османам. В войске последних находилось множество сербских вспомогательных войск — марталосов, которые рекрутировались на Балканах. Марталосы составляли часть гарнизонов всех османских крепостей в Венгрии.

Оставляемую венграми территорию сразу же после ее занятия османскими властями и ухода венгров заселили сербы, естественно, с одобрения османских властей. Плотность сербского населения, обязанного, как в венгры в других частях османских территорий, платить налог, была меньше, чем прежнего, венгерского населения. Сербы использовали для поселения деревни-венгров, от оставшихся жителей которых они узнавали названия этих деревень. Благодаря этому ж венгерских топонимов появлялись сербские: Фельэдьхаза-Фелити, Кеменден-Кемендин, Рев-Ривица.

От одобрения стихийного переселения сербов османские власти в отдельных местностях вскоре перешли к сознательному заселению оставленных венграми мест, намереваясь использовать-новопоселенцев в качестве налогоплательщиков и воинов. Заселяли свои имения и некоторые османские воины-землевладельцы (сипахи), притом только сербами и влахами, но не венграми.

В церковном отношении сербы жившие на потерянной венграми части этнической территории), были подчинены Ипекскому патриархату, хотя уже в начале XVI в. для сербов Венгрии в. Среме (в Крушедоле) была учреждена митрополия. От ипекского патриарха зависели более 10 сербских епископов, проживавших в монастырях, основанных на занятых османами венгерских территориях сербскими феодалами Бранковичами, Якшичами.

Важнейшее значение для дальнейшей истории венгров имели демографические изменения, происшедшие на занятой османами части этнической территории венгров, расположенной севернее земель, ставших этнической территорией сербов. Здесь отмечено проникновение наряду с османами сербов в городе Рацкеве (на острове Чепель), Толна, Пакш, Фёлдвар, Файс, Фадд, Бата, Батасек, Байя, Верешмарт, превратившиеся в поселения торговцев: на султанском домене (хас). Сербы брали на откуп у султанской казны сбор подушного налога, а также пошлин на пристанях и переправах. В числе откупщиков, хотя и редко, фигурировали и венгры, которые составляли большинство населения в Затисье, в Задунавье и севернее Буды.

Набеги османов и крымчаков производили тут временные опустошения. С 1566 г. до конца века на правобережье Мароша (Муреша), в комитате Чанад, почти полностью исчезло население, насчитывавшее 15–20 тыс. человек. Но потом оно снова появилось. Жители деревень Затисья под угрозой набегов на годы, иногда на десятки лет оставляли опустошенные, сожженные поселения, чтобы впоследствии занять их. Во время движения армии османов к Надьвараду в 1598 г. бежали в соседние венгерские крепости или скрывались в камышах жители многих деревень в комитатах Бекеш и Бихар. В страхе бежали и все жители местности Надьсалонта (Салонта). Через некоторое время они заново отстроили свое поселение, но 30 мелких деревень (по 20–25 хозяйств) в округе Надьсалонта так и не были восстановлены.

Под непосредственным влиянием опасности в Затисье возник новый тип сельских поселений — так называемые хайдуцкие городни, где дома и хозяйственные постройки располагались в виде круга и были обнесены различными заборами и палисадами. Эти городки служили убежищем от нападений небольших отрядов крымчаков. Их строили, не нарушая запрета возводить крепости, который был введен османскими властями. Восстановление постоянно опустошаемых поселений явилось подвигом венгерского народа во имя самосохранения под властью османов.

В ряде случаев оставленные венграми в речных долинах села занимали переходившие к оседлому образу жизни и к занятию земледелием влахи. К началу XVII в. населенные влахами районы составили непрерывную цепь от комитата Марамарош (Марамуреш) через округ Беленьеш (Беюш) и горы Дьялу до области Фогараш (Фэгэраш), комптата Хуняд и области Серень (Северин). О том, что это было результатом только что завершившегося заселения, сообщал очевидец Захариас Гейцкоффлер. Он писал, что до 1602 г. влашских деревень было мало, но теперь в горах они в значительной степени умножились, так как в противоположность опустошению равнинных местностей горный край весьма быстро отстроился.

Поселение влахов в занятых османами районах в определенном отношении было выгодно османским землевладельцам, так как влашские православные священники не были подчинены церковной иерархии габсбургской Венгрии или Трансильванского княжества. Замена венгерского населения, сметенного постоянными проходами отрядов крымчаков на рубеже XVI–XVII вв., особенно четко прослеживается в южной части комитата Бихар, в долине реки Черный Кёрёш (Кришул Негру). Здесь вместо исчезнувших венгерских деревень появились влашские, жители которых вносили османским владельцам характерную для влахов пятидесятину овец.

Меньше всего изменился этнический состав населения в центральных районах венгерской этнической территории, попавшей под власть османов: севернее линии Сегед-Калоча и южнее Буды, западнее линии Чанад-Бекеш и восточнее линии Дуная. Тут произошли изменения в распределении венгерского населения. Масса его оставила мелкие деревни и сосредоточилась в местечках, ставших центрами степных районов, где развилось пастбищное скотоводство. Такими местечками являлись Надькёрёш, Кечкемет, Цеглед, Халаш, Ясберень, Мезётур, Деваванья, Сегед, Мако, Ходмезёвашархей. Эти поселения были расположены на султанском домене и находились в ведении султанской казны (хас). Их население составляли крестьяне, община которых по договору платила казне подушный налог (харач).

Перечисленные выше крестьянские поселения имели статус, подобный статусу так называемых свободных королевских городов в габсбургской Венгрии (и в домохачской Венгрии). Особую часть хасов составляли поселения, обязанные содержать части османского войска (Дебрецен, Буда, Эгер, Солнок). Соответствующий османский военачальник в этом случае был заинтересован в защите данных поселений, в частности от разорения крымчаками. Османская казна осуществляла управление и сбор налогов через совет и судью (главу совета) местечка — хаса. В большинстве таких местечек не было мусульманского населения. Общины их были обязаны не только множеством видов налога, но и отработками, среди которых наиболее тяжелой повинностью был извоз.

Переход жителей местечек к пастбищному скотоводству как основной отрасли хозяйства и превращение пашен в огромные пастбища означали регресс природной среды и хозяйства венгров. На основе выгона скота на зарубежные рынки обогащались отдельные жители местечек, составившие особый слой богатеев, использовавших преимущества тех элементов автономии (суды, сбор налогов), которые были предоставлены поселениям султанскими властями.

Набеги крымчаков в 1556 и 1596 гг. в междуречье Тисы и Кёрёша (Надькуншаг) и в бассейн правого притока Тисы Задьвы (Ясшаг) привели к исчезновению живших здесь с XIV в. потомков кунов (половцев) и ясов (алан). В результате их этнической, культурной и социальной ассимиляции мадьярами они составили особую этническую группу мадьяр, сохранивших в XVI в. двуязычие. В рамках их округов куны и ясы пользовались определенными привилегиями, в частности судебными. Это особое правовое положение было унаследовано жителями новых поселений — венграми, заменившими потомков кунов и ясов.

Указанные выше этнодемографические изменения являлись итогом военных акций, которые не прекращались на занятой Портой территории Среднего Подунавья в течение всего почти полуторавекового существования эйялетов Османской империи. Такова характерная черта истории здешних владений Османской империи.

Нехватка наличных денег определяла многое в политике Порты. В особенности это касалось политики относительно завоеванных и незавоеванных областей Среднего Подунавья.

Удержание захваченных областей Портой преследовало стратегические, а отнюдь не хозяйственно-финансовые цели. Норма эксплуатации Портой зависимого населения определялась объективным уровнем развития хозяйства непосредственных производителей — венгерских крестьян. Такое же положение было в королевстве Венгрия до завоевания его части султанами. Характерно, что, исходя из своего опыта эксплуатации покоренных народов, Порта считала наиболее выгодным приспособление вводимой системы налогообложения к существовавшим в королевстве Венгрия правовым нормам и обычаям.

В одном из распоряжений султана упоминается, что с этой целью были пересмотрены законы королей Венгрии (1545 г.) — С их учетом был введен важнейший государственный (в пользу султанской казны) налог — джизия, или харач (филори — флорин, султанский налог). Его платили подданные султана — райя (от арабского слова, буквально означавшего «стадо», а в языке османов ставшего синонимом налогоплательщика). Ежегодно харач в размере 50 акче должен был вносить каждый, кто имел движимое имущество (кроме дома, виноградников, земли), в том числе скот, домашний скарб и вино в бочках, стоимостью в 300 акче. Единицей налогообложения была семья, ведшая самостоятельное хозяйство. Она могла проживать в одном доме с другой семьей. Обязанность уплаты харача соответствовала условиям внесения военного налога с имущества в 6 флоринов, о которых говорилось в законе Государственного собрания габсбургской Венгрии в 1547 г. Шесть флоринов соответствовали 300 акче или цене одного вола.

Поскольку пастухов, живших не в деревнях, а пасших свой скот в степи Алфёлда, труднее было заставить платить налог, то с них полагалось брать по 50 акче, если пастух имел более 10 голов крупного рогатого скота или более 50 овец. От уплаты харача освобождались судьи, помогавшие османским сборщикам налога, а также жители, обязанные ремонтировать мосты, дороги и крепости. В одних санджаках священники имели такое освобождение, в других — нет. Сборщику налога (эмину) и писцу каждый налогоплательщик вносил по 1 акче. В 1578 г. было издано распоряжение с целью увеличить сумму харача: теперь его следовало платить каждому главе семьи и каждому неженатому, имеющему доход, вне зависимости от имущественного положения.

Все немусульмане (райя), платившие харач, обязаны были вносить по 25 акче денежной подати в пользу своего землевладельца. Она соответствовала налогу с «ворот», собираемому в габсбургской Венгрии. Жители Буды и Пешта от этой подати освобождались, «поскольку обычно не платили во времена королей». Налогоплательщиков обязывали поставлять землевладельцу сено и дрова. Со всего произведенного на земле райя платила землевладельцу десятину. Если крестьянин имел надел в другой деревне, он вносил владельцу земли десятину, а владельцу деревни, где он жил, тридцатину.

Около 1580 г. часть десятины винограда была заменена денежным взносом. Вместо прежнего помещичьего «права корчмы» султанская казна «держала монополию» на продажу вина в течение двух месяцев и 10 дней, когда крестьянин не мог продавать вино. Если производитель вина вывозил его на продажу туда, где не было виноградника, он платил землевладельцу по 155 акче с бочки. В связи с увеличением к концу XVI в. необрабатываемых пашен их мог обрабатывать любой желающий, иногда с освобождением от налога на один-два года. Население платило землевладельцу десятину с пчелиных ульев, свиней, овец, с рыбы, пойманной в реках. Половина рыбы, выловленной в прудах, полагалась землевладельцу.

По мусульманским законам не подлежали обложению крупный рогатый скот и копи. Однако в 1560 и 1580 гг. в ряде поселений стали собирать пастбищный налог — по 1 акче с головы крупного рогатого скота. С мельниц взимали по 50 акче, если они работали в течение года, и 25 с работавших полгода. В отдельных санджаках собирали налог с храмов — 50 акче в год в пользу казны. При выходе девушки замуж землевладельцу полагалось 30 акче, вдове замужество стоило половину этой суммы. Все указанные взносы жители обязаны были делать не по одиночке, а сообща. Повинности исчезнувших из поселений несли все оставшиеся — до следующей описи, которая производилась раз в 10 лет.

Доходы султанского хаса собирались сборщиками налога или вносились самими жителями. Сборщиков направляли прежде всего в пункты, где находились места сбора торговых пошлин, которые следовало взимать ежедневно. Эти пункты располагались по линии Дуная и на Тисе. В деревнях прилегавших к ним местностей также действовали сборщики налогов. Их статус был своеобразен: как служащие они получали ежедневное жалованье, а действовали как откупщики, поскольку сами предлагали казне, с какой местности сколько налога они внесут. Казна давала им полномочия на три года, но если кто-то предлагал большую сумму, то его тут же и назначали сборщиком налогов. Жителям же ряда населенных пунктов хаса султана было предоставлено право самим вносить общую сумму налогов и десятины в будскую казну, что давало жителям местечек возможность для развития хозяйства. В особенности там развивалось товарное скотоводство. Жители местечек хаса выгоняли значительные массы скота на продажу в соседние страны, а османские власти имели от этого денежные доходы в виде пошлин.

Существенной особенностью эйялетов было сохранение в них номинального господства Габсбургов и их фактических претензий на сбор повинностей в подчиненных Порте областях в пользу короля, церкви и венгерских дворян. И Порта признавала правомерность этих претензий, в частности по мирным договорам 1547, 1562, 1568 гг. Фактический сбор повинностей осуществлялся воинами пограничных крепостей и хайдуками, служившими отдельным светским и церковным землевладельцам королевства Венгрия. Набеги воинов и хайдуков являлись большой бедой для крестьян эйялетов.

Такое же стремление расширить круг налогоплательщиков проявляли и османы, которые совершали набеги для сбора налога с жителей деревень, расположенных в тылу пограничных крепостей Венгрии. Добавим к этому угон османами жителей в рабство. По описи 1546 г. казна собирала в Буде ежегодно 40 тыс. акче для содержания 2 тыс. перегоняемых оттуда рабов.

Согласно закону ислама, нельзя было захватывать силой жилища. Но положение это османы не соблюдали. Во всяком случае, к 1570 г. в некоторых городах — Эстергом, Вишеград, Ноград — не осталось ни одного дома, который принадлежал бы местным жителям.

Часть храмов османы немедленно после завоевания превращали в мечети, часть оставляли христианам. При этом соблюдалось строгое запрещение возводить новые, для ремонта требовалось особое разрешение. Взамен сгоревшего храма можно было возвести новый, точно воспроизводивший размерами сгоревший. Османские власти отдавали предпочтение сторонникам Реформации, как противникам католицизма.

В целом система эксплуатации османскими властями местного венгерского населения обеспечивала удовлетворение основного стремления султанской казны — получать как можно больше денег и при этом сохранить их источник — крестьянское хозяйство. Разрушения приносила не система эксплуатации, а факторы внеэкономического характера, в первую очередь набеги отрядов крымчаков и воинов пограничных крепостей королевства Венгрия, военные действия во время больших походов османских войск. О сохранении на высоком уровне производства в сельском хозяйстве в мирные годы в поселениях различного статуса говорят документы — описи, финансовые дневники, таможенные книги. Новейшее исследование данных источников позволяет говорить о необоснованности как романтического взгляда об идиллическом характере отношений между османами и венграми, так и крайней точки зрения относительно того, что там, где проходил конник-осман, якобы больше не росла трава.

Важной особенностью занятой османами части королевства Венгрия было наличие развитой и прочно укоренившейся сети институтов сельского и городского самоуправления, системы правовых норм и обычаев, характерных для развитого феодализма. Введенная султаном система эксплуатации была основана на их сохранении и использовании. Османские власти постоянно увеличивали требования денежных поборов: одноразовые налоги превращались в регулярные, подушный налог (харач, джизия) с 50 акче в середине XVI в. к 80-м годам XVII в. фактически (с учетом обесценения денег) увеличился в 3 раза, наряду с прежним военным налогом («нузул») стали требовать другие поборы на содержание войск. Местная администрация произвольно, иногда в 2 раза, увеличивала суммы налогов, установленные в Истанбуле. Частные землевладельцы стремились заменять натуральную десятину деньгами. Требуемые суммы резко повысились в 60-е годы XVII в. Постоянно росли объемы отработок (ремонт крепостей и извоз), принудительных закупок провианта для войск.

Внесение денег и провианта являлось для населения как бы «платой» за возможность самостоятельного решения вопросов повседневной жизни. Органы власти османов находились только в поселениях, где жили османы (военные и гражданские лица): в Буде, Эстергоме, Эгере, Темешваре. Как и во всей Османской империи, османские воины стали заниматься хозяйством, торговлей, ростовщичеством, приспосабливаясь при этом к местным условиям.

Обособленность подчиненного населения сохранялась: в занятых османами городах оно занимало особые кварталы, а в преобладающем большинстве населенных пунктов и в крупных городских поселениях Кёрёше, Кечкемете и Цегледе османов не имелось. Получение денег в виде «откупа» за хозяйственную и судебную самостоятельность было выгодно османским властям, а населению оно позволяло сохранять обычное право, этнический облик, хозяйство. В первой половине XVII в. османы смирились со свободным отправлением правосудия в венгерских поселениях, однако строго следили за внесением денег, собираемых в виде штрафов и судебных пошлин, требуя плату за разрешение приводить в исполнение смертные приговоры, вынесенные местными венгерскими судьями (с 30-х годов XVII в.).

В течение XVII столетия постепенно возросла роль венгерских дворянских комитатских собраний, а также усилилось влияние дворян на жизнь крестьян их имений, оставшихся в областях Османской империи. С этих крестьян взыскивали половину налога венгерское государство и денежные суммы землевладельцы. В середине XVII в. последним удалось подчинить себе орган крестьянской самозащиты — так называемый крестьянский комитат, с существованием которого мирились османские власти. При этом венгерские власти использовали воинов пограничных крепостей. Фактически постоянное присутствие этих воинов в областях Османской империи помешало такой консолидации османов, которая смогла бы противостоять освобождению этих областей.

Действия различных факторов, в том числе и осуществление венгерским феодальным государством и частными землевладельцами их феодальных прав на доходы подчиненного османам населения, имели в конечном счете позитивный для дальнейшего развития венгерского народа результат: сохранение в течение полутора столетий социальной, экономической, этнокультурной структуры, сложившейся еще до османского завоевания.

ГОСПОДСТВО БАРЩИННО-ДОМЕНИАЛЬНОЙ СИСТЕМЫ

В XVII в. прекратилось действие «революции цен». Несмотря на это, в королевстве Венгрия и в Трансильванском княжестве (в последнем в меньшей степени) до середины столетия происходит расширение домена, утверждается барщина как основная форма ренты. Денежный взнос (ценз) заменяется натуральными поставками, от реализации которых феодал получает большие, нежели с крестьян, суммы. Домен расширяют не за счет крестьянских наделов, а в результате распашки общинных пастбищ и расчистки лесов. Барщина составляет два-четыре дня в неделю в первой половине XVII столетия, а во второй становится неограниченной: ее размер определяется потребностями домениального хозяйства. Барщину отрабатывали не только на полях, виноградниках, в животноводстве, но и на строительных и ремонтных работах, а со второй половины столетия — в домениальных ремесленных мастерских и в торговле господина, поскольку помещики начали торговать и ремесленными изделиями. Расширение домена приостановилось в середине XVII в. из-за недостатка рабочей силы крепостных, а во второй половине столетия помещики начинают принимать меры для интенсификации барщинного труда. Продолжается, особенно в виноградарстве, использование крепостного труда за вознаграждение («наем»).

Естественным следствием господства барщины в условиях уменьшения спроса на сельскохозяйственные продукты на внешнем рынке стало сужение рынка внутреннего: жители городов и воины пограничных крепостей все больше переходили к самообеспечению продовольствием. Помещики стремились реализовывать продукты собственным крепостным. Важным фактором эксплуатации становится «право корчмы». Словом, явной стала натурализация экономики — главный признак отсталости общества. Все эти явления в меньшей степени (как в XVI в. воздействие «революции цен») были характерны для Трансильванского княжества. Во второй половине столетия размеры домена здесь оставались незначительными, а крепостная зависимость приняла формы не только поземельной зависимости, но и личной зависимости, прикрепления к личности помещиков, которые переселяли семьи крепостных, отдавая свои владения, например, в залог.

Особенностью Трансильванского княжества было существование значительных различий в положении тех или иных групп зависимого населения (зажиточные крестьяне-саксы; влашские пастухи, занятые отгонным горным скотоводством; крестьяне — венгры и влахи, обитавшие в речных долинах; разные слои крестьян-секеев). Вместе с тем внутри этнических общностей существовала довольно резкая имущественная дифференциация. И тем не менее господство барщинно-домениальной системы делало одинаковым статус крестьян всех трех частей домохачского королевства Венгрия: бегство крестьянина из одной области в другую в конечном счете не приносило облегчения. Везде с него требовали исполнения отработок. Всюду к концу века наблюдается разрушение производительных сил: уменьшается численность крестьянских наделов и тяглового скота.

Другая сторона отсталости экономики — преобладание в импорте ремесленных изделий (полотно, металлические изделия), а также формирование в городах и в местечках в первой половине XVII в. цеховой системы. В Западной Европе в это время цехи прекращают существование, возникают мануфактуры. Формирование местных мелких рынков свидетельствует о тенденции, противоположной складыванию единого рынка. Происходит феодализация города: во второй половине столетия население городов растет за счет переселяющихся туда магнатов, состоятельных дворян, а многие представители городского патрициата получают дворянские грамоты. Укрепляется роль городов как коллективных феодалов. Только в Трансильванском княжестве горожане как ремесленно-торговое население сохраняют преобладание в городе. Это объясняется превалированием в княжестве мелкого и среднего дворянства, имущественное положение которого не позволяло обзаводиться городскими усадьбами.

В габсбургском королевстве Венгрия в XVII в. сохранялось господство крупного землевладения: сотне магнатских семейств принадлежало 40 % крепостного населения. Значительная часть средне- и мелкопоместного дворянства зависела от магнатов в качестве их фамилиаров, формально оставаясь вассалами короля. Магнаты составляли отдельное «сословие», поскольку после 1608 г. они заседали в верхней палате Государственного собрания, получая персональные приглашения туда. Они являлись тем социальным слоем, который извлекал больше всего выгод из прав самоуправления, зафиксированных Венским миром (июнь 1606 г.). Фактически 7288 дворян Трансильванского княжества были в 1642 г. фамилиарами единственного здесь магната — князя Трансильвании. Поэтому в княжестве установилась его абсолютная власть и не было самостоятельности сословий.

В королевстве же между массой дворян и магнатами существовали противоречия, вызванные различием имущественного положения (середина XVII в.). Стремление освободиться из-под власти магнатов характерно для дворянства и во второй половине указанного столетия. В политической сфере сталкивались интересы различных слоев феодалов в тот период, когда сокращались их денежные доходы от реализации сельскохозяйственной продукции.

Противоречия внутри венгерского класса феодалов и его конфронтация с Габсбургами развивались в условиях, когда сопротивление крестьянства усилению эксплуатации не представляло угрозы общеклассовым интересам феодалов.

Укрепление феодализма в XVII в. сказалось на положении тех групп трудящихся, которые издавна пользовались некоторыми привилегиями. Их борьба была направлена на сохранение или восстановление таковых. Имеются, в частности, свидетельства о протесте рабочих, добывавших железную руду, против превращения их в крепостных (1637, 1659 гг.). Подавив их выступление, феодалы добились решения Государственного собрания, узаконившего крепостное состояние этих горнорабочих.

Классовая борьба находила выражение в отказе от выполнения повинностей, например по ремонту крепостей. Повседневно классовый протест крестьян проявлялся в их бегстве из имений. О бегстве крестьян упоминают многие постановления государственных собраний Трансильвании. О беглых постоянно говорится в описях повинностей — урбариях. В имениях графа Чаки в 1625 г. на каждые 100 крепостных приходилось 20 бежавших, в 1657 г.- 17. В деревнях имения Дьялу (Джилэу) в середине XVII в. числилось в бегах 10–30 % крестьян. О бегстве трансильванских крестьян в Молдавское княжество свидетельствует Решение Государственного собрания от 1607 г.

Условий для других форм классового протеста в XVII в. не было. Известны лишь два местных вооруженных восстания крестьян. Венгерские земледельцы комитатов Гёмёр, Боршод, Торна, Абауй, использовав органы крестьянской самообороны — крестьянские комитаты, в начале июля 1631 г. выставили по инициативе крестьян Имре Чуки и Яноша Бонты 8-тысячное войско для прекращения бесчинств расквартированных здесь наемных войск Габсбургов. Действия избранного 15 августа в Гёнце штаба этого отряда во главе с крестьянским «капитаном» Петером Часаром до 4 марта 1632 г., когда Часара после короткого суда казнили, составляют первый этап движения.

В ходе восстания было выдвинуто требование о выводе наемников и о запрещении их дарового постоя в деревнях. 17 августа габсбургский военачальник вынужден был обещать выполнить это требование. Собравшиеся в войско крестьяне безуспешно искали поддержки у местного дворянства. Крестьянское войско подняло знамя, о котором говорили, что оно сохранилось от крестьянского войска 1514 г. Часть вооруженных крестьян рассчитывала после изгнания наемников начать борьбу против социального угнетения. До перехода дворянства и властей к подавлению движения его руководители ограничились поисками помощи извне. В начале октября Часар получил обещание помощи от османских властей, в январе он вел переговоры об этом с трансильванским князем Дьёрдем Ракоци I, который не обещал прямой поддержки, но и не выдал крестьянского вожака габсбургским властям. Князь хотел использовать крестьянское движение в своей конфронтации с Габсбургами. Поняв по-своему позицию князя, крестьяне активизировали их выступления. В ответ габсбургские власти учинили расправу над Часаром.

Начался второй этап восстания, участники которого во главе с Амбрушем Надем выступали уже против «изменников господ». Восстание охватило также комитаты Земплен, Унг, Шарош, Сепеш. Руководители движения письменно изложили требования, свидетельствующие об антифеодальном его характере. Ссылаясь на несуществующий императорский патент, восставшие требовали ограничить барщину пятью днями в месяц, т. е., по сути дела, возвращения к закону 1514 г. об однодневной барщине в неделю. В эпоху произвольной барщины это казалось благодеянием.

Крестьяне громили помещичьи усадьбы, казнили военачальников наемных войск. Властям удалось склонить часть крестьянских предводителей к соглашению (3 апреля 1632 г.), пообещав им амнистию, но не свободу для крестьянского комитата и не уменьшение отработок. Другая часть крестьянского войска во главе с Амбрушем Надем продолжала борьбу. У Батора, в комитате Саболч, военачальник трансильванского князя, на помощь которого надеялись крестьяне, 10 апреля 1632 г. разгромил эту часть войска.

Участие крестьян в действиях сторонников Имре Тёкёли (конец июня-сентябрь 1697 г. в области Хедьялья с центрами Патак и Токай, местные выступления в 1698–1703 гг. в различные комитатах) не имело антифеодального характера. Господство барщинно-домениальной системы делало невозможными вооруженную борьбу и объединение крестьян.

* * *

Отношения между группами магнатов — сторонников Реформации, с одной стороны, и католиками, опиравшимися на королевскую власть, — с другой, составляли важный аспект внутриполитической истории габсбургской Венгрии. Он важен и для истории венгерского крестьянства, поскольку начиная с 1608 г. государственные собрания принимали законы о свободе вероисповедания, распространявшиеся на все население королевства Венгрия. Наступление на сторонников Реформации развернулось уже во второй половине XVI в. Ее активизации способствовал собравшийся в 1611 г. собор в Надьсомбате (современной Трнаве). Контрреформация в Венгрии связана с деятельностью в 1616–1037 гг. иезуита, архиепископа эстергомского Петера Пазманя. Насильственное обращение в католичество вошло в практику с периода временного прекращения функционирования Государственного собрания (1673–1681 гг.) В 1674 г. дело дошло до физической расправы над протестантскими проповедниками, некоторые из них были отправлены рабами на галеры. В 1681 г. Государственное собрание, учтя невозможность поголовного обращения населения в католичество, декларировало свободу вероисповедания «при сохранении прав землевладельцев», хотя и ограничило двумя-тремя населенными пунктами в каждом комитате местности, где протестанты могли иметь свои храмы. Сохранение влияния Реформации — результат сопротивления не только части господствующего класса, но и крестьянства и горожан.

ВЕНГЕРСКИЕ ФЕОДАЛЫ И ГАБСБУРГИ

Основное содержание политической истории королевства Венгрия и Трансильванского княжества после 1606 г. составляет борьба феодалов этих государств с Габсбургами за сохранение своих привилегий в противовес абсолютистским устремлениям габсбургской династии. В королевстве борьба католиков-магнатов с протестантами-магнатами шла в рамках Государственного собрания (30-50-е годы XVII в.). Массы же дворян, крестьян и ремесленников участвовали в этой борьбе в рядах войск князей Трансильвании, где Реформация с ее различными направлениями) сохраняла господствующее положение.

Обострение такой борьбы (в ходе Тридцатилетней войны: 1618–1648 гг.) произошло при князьях Габоре Бетлене (1613–1629) и Дьёрде Ракоци I (1630–1648). Их выступления были подготовлены в рамках утвердившегося позднефеодального крепостничества экономическими мероприятиями, приведшими к увеличению доходов княжеской казны. Свободу осуществления внешней политики князья покупали внесением дани султанам и признанием их сюзеренитета. В результате трех антигабсбургских походов Бетлена (1619–1621, 1623–1624, 1626) и похода Дьёрдя Ракоци I (1644–1645) Трансильванское княжество добилось территориальных приобретений и денежных контрибуций.

Мирные договоры князей с Габсбургами (НикольсбургскийМикуловский 31 декабря 1621 г., Линцский 16 декабря 1646 г.) отражали результаты борьбы венгерских феодалов (сословий) с Габсбургами за сохранение феодальных привилегий: оставление земельных пожалований, полученных от Бетлена, обязательность издания дипломов при возведении в дворянство, обеспечение свободы вероисповеданий всем подданным королевства с правом использования храмов протестантами, возвращение протестантам захваченных у них сторонниками контрреформации храмов. Факторами конфронтации Габсбургов с сословиями были: абсолютистские устремления династии, с одной стороны, а с другой — враждебность османов и Трансильванского княжества в отношении королевства Венгрия. В результате внутриполитического развития королевство избежало как абсолютистской власти Габсбургов, характерной для их наследственных австрийских владений, так и господства сословности, примеры которой дала Польша.

Предоставленные историей возможности венгерские феодальные сословия реализовывали на государственных собраниях путем формирования своих позиций. Собрания являлись не только ареной конфронтации феодалов с Габсбургами, но и главным образом органами классового союза венгерских феодалов и Габсбургов: 6 декабря 1608 г. Государственное собрание, состоявшее с этого времени из верхней (магнатской) и нижней (дворянской) палат, передало решение вопроса о выводе крестьян из имений на усмотрение дворянских комитатов, завершив таким образом закрепощение крестьянства. В 30-60-е годы противоборство сил сословий и Габсбургов — вдохновителей контрреформации — проявлялось только на государственных собраниях.

Начиная с 1619 г. избираемый Государственным собранием в качестве короля Венгрии представитель династии Габсбургов предоставлял собранию грамоту с указанием своих обязательств перед королевством. Это стало обычаем, ограничивавшим власть короля. Данная тенденция, а также борьба магнатов — католиков и протестантов — между собой сказывались и на работе государственных собраний. Принятые на них решения — это результат острой конфронтации различных сил в королевстве в указанные годы. В 1630 г. венгерские феодалы добились обязательного присутствия при дворе короля двух венгерских советников.

Отражением общих интересов различных групп феодалов, а также Габсбургов явились постановления социального характера, принятые на государственных собраниях. Так, закрепощение крестьян было зафиксировано в постановлении о невозможности крестьянина обжаловать приговор вотчинного суда (1634 г.). Феодалам разрешалось приобретать дома в так называемых королевских городах (1634 г.), были подтверждены привилегии господствующего класса (1681 г.). Интересам класса феодалов в целом служило одно из решений собрания, запрещавшее королю и его преемникам отчуждать замковые округа (комитаты) или владения частных землевладельцев (1646 г.). Государственное собрание сохраняло за собой право избрания палатина (надора), являвшегося верховным представителем венгерских сословий. Вместе с тем собранию пришлось отстаивать право избрания короля, за отмену которого ратовали представители придворных кругов (1655 г.).

Избранный королем Леопольд I (1657–1705) под присягой подтвердил условие своего избрания: спасение королевства от ига османов. Компромисс с Габсбургами сохранился: уступив двору, сословия выбрали палатином не Миклоша Зриньи, противопоставлявшего Габсбургам программу воссоединения Венгрии и изгнания османов, а ставленника Габсбургов Ференца Вешшеленьи.

Действия князей Трансильвании, а также внутренний кризис центральной власти в Османской империи дали княжеству несколько десятилетий мирной жизни, обусловившей, в свою очередь, расцвет феодальной культуры (венгерской, немецкой). Конец этому состоянию был положен в 1658–1661 гг. карательными походами османских и татарских отрядов. Княжество лишилось части своих территорий, его население подверглось разграблению, а у власти был поставлен послушный слуга Порты Михай Апафи (1661–1690). Трансильвания перестала играть существенную политическую роль в жизни венгерского общества. Начало ее упадка связано с походом 1657 г. князя Дьёрдя Ракоци II (1648–1660, с перерывами), который без разрешения Порты хотел овладеть польской короной в союзе с королем Швеции Карлом X.

Король Леопольд I направил в Трансильванию войско Раймунда Монтекукколи, действия которого, как и было задумано двором, оказались безрезультатными (июль-сентябрь 1661 г.). в Государственном собрании в мае-сентябре 1662 г. обострились противоречия между феодалами-католиками и феодалами-протестантами, которые в сентябре покинули этот форум вместе с католиком Миклошем Зриньи. Взамен планировавшегося двором установления в королевстве военного режима король утвердил закон о выводе иностранных наемников из страны и о создании венгерской армии. Однако этот закон так и остался неосуществленным, хотя сам факт его принятия, с одной стороны, показал невозможность установления абсолютистской власти, а с другой — не оправдал надежды части магнатов королевства Венгрия на создание независимого от Габсбургов государства во главе с королем (им должен был стать князь Трансильвании). Такую надежду, в частности, выражал выдающийся писатель и полководец Миклош Зриньи (1620–1664) в трактате «О жизни короля Матьяша» (1656). Главной задачей независимого государства Миклош Зриньи считал изгнание османов.

Габсбурги же, занятые внешнеполитической борьбой в Западной Европе и установлением абсолютистской власти в своих владениях, постоянно продлевали действие мирных договоров с Портой. Они сохраняли силу даже после победы Габсбургов при Сентготхарде 1 августа 1664 г. над войском великого визиря, чему предшествовал успешный поход отряда Миклоша Зриньи по берегу Дравы до Эсека в феврале того же года.

После заключения 10 августа 1664 г. Вашварского мира между султаном и королем Леопольдом I возник заговор католических магнатов, использовавших военные силы мелких и средних дворян-протестантов (1666–1670 гг.). Целью заговорщиков было свержение династии Габсбургов и превращение королевства Венгрия в государство типа Трансильванского княжества (во главе с венгерским магнатом, признавшим зависимость от Порты). Руководители заговора возлагали надежды на помощь то Франции, то Порты, то Польши. Раскрытие заговора дало повод Леопольду ввести в королевство Венгрия крупные отряды немецких наемников. Король уволил из гарнизонов значительную часть венгров.

21 марта 1671 г. было издано распоряжение, обязывавшее население содержать императорские войска (взимались так называемые порции). Введение войск вызвало активизацию «скитальцев» — беглых крестьян, воинов пограничных крепостей, мелких дворян. В июне 1671 г. «скитальцы» обратились за помощью к османам. Во второй половине следующего года происходили военные столкновения «скитальцев» с войсками Габсбургов. Первых поддерживали участники местных крестьянских восстаний. Подавив эти выступления, король приостановил деятельность Государственного собрания (1673–1681).

Новый этап движения «скитальцев» начался с момента, когда их возглавил Имре Тёкёли — магнат из северных комитатов Венгрии, бежавший в Трансильванию (1677 г.). Его сторонники называли себя «куруцами», т. е. крестоносцами. В 1680 г. в освобожденных от Габсбургов 13 северных комитатах Венгрии Тёкёли основал собственное, вассальное османам княжество.

Успехи движения «куруцев», осложнение международного положения — угроза войны со стороны Порты, экспансия Франции в Эльзасе, неэффективность учрежденного вместо Государственного собрания в 1673 г. правительства (губерниума) — всё это вынудило Габсбургов пойти на уступки венгерским сословиям. Созванное в апреле 1681 г. после многолетнего перерыва Государственное собрание приняло ряд постановлений о прощении задолженности по введенным после 1671 г. налогам, о независимости венгерского казначейства от Придворной палаты, о представительстве венгерских сословий на переговорах с Портой, о поддержании дисциплины наемников и их выводе из королевства. Была подтверждена свобода вероисповеданий, возможность возвращения изгнанных протестантских проповедников, отведены места для строительства новых протестантских храмов взамен отнятых. Декларировались восстановление порядка, создание венгерского войска за счет дворянского ополчения и наем воинов феодалами. Абсолютизм отступил. Как увидим, последующие события, связанные с освобождением Венгрии, позволили ему через короткое время надолго утвердиться.

ОСВОБОЖДЕНИЕ СРЕДНЕГО ПОДУНАВЬЯ ГАБСБУРГАМИ

С начала XVII в. в результате внутреннего ослабления Османской империи ослабевает власть османов над населением занятых ими областей. Расширилась компетенция органов самоуправления венгерских общин в судебной и налоговой областях. Стали фиксироваться размеры повинностей в пользу сипахи — частных землевладельцев. Сократилась численность османских воинов. Это позволило представителям комитатских органов управления активнее действовать на подвластной османам территории. Комитатские собрания вершили здесь суды над жителями. Появились управляющие имениями венгерских землевладельцев. Расширилась деятельность крестьянских комитатов. Венгерский господствующий класс постепенно восстанавливал свою власть над крестьянами эйялетов. Порта со своей стороны стремилась лишь к увеличению доходов с зависимого населения, результатом чего было его разорение. Процесс разорения довершила война ради изгнания османов из Среднего Подунавья (1683–1699 гг.). Ей предшествовала, как указывалось выше, длительная полоса мирных отношений Габсбургов с султанами, когда действовали мирные договоры 1606, 1618, 1625, 1627, 1642, 10 августа 1664 гг. Последний договор был заключен после завершения войны 1663–1664 гг., в которой королевство Венгрия было обороняющейся стороной.

Война 1663–1664 гг. показала, что объединенные силы венгров во главе с выдающимся военным и политическим деятелем Миклошем Зриньи и союзных Габсбургам войск Германской империи и Франции (они составляли основную боеспособную часть войск) могут наносить решительные поражения османам (например, победа при Сентготхарде).

После победы 12 сентября 1683 г. над войском османов при Вене, одержанной имперскими и польскими войсками, при венском дворе возобладали сторонники войны с османами. Король и император Леопольд I заключил серию соглашений с князьями Германии о помощи в войне с султаном, а также перемирие на 20 лет (15 августа 1684 г.) с французским королем Людовиком XIV. В марте-апреле 1684 г. по инициативе папы Иннокентия XI была создана антиосманская Священная лига Габсбургов, Польши и Венеции. При этом папа выделил большие денежные средства против османов. Через два года к лиге присоединилась Россия, что содействовало успеху осады союзниками Буды, которую они освободили от османов 2 сентября 1686 г. В 80-тысячном войске союзников было 15 тыс. венгерских конников. В декабре 1683 г. войско короля Польши прекратило участие в освобождении Венгрии, а союзные войска с 1683 по 1697 г. ежегодно совершали походы, с тем чтобы отвоевывать у османов те или иные части территории королевства Венгрия. При этом с 1688 г. и до заключения Рисвикского мира 20 сентября 1697 г. Габсбурги и их союзники — князья Германии, протестантская Голландия, Великобритания, Испания — были вынуждены воевать с Францией, которая оказалась фактической союзницей Османской империи. Итоги войны за изгнание османов из Среднего Подунавья закрепил мир, подписанный 26 января 1699 г. в деревне Карлоца комитата Серем. Территория домохачского королевства Венгрия, т. е. и Трансильванское княжество, перешла под власть Габсбургов (кроме междуречья Тисы и Мароша).

К этому времени относится важнейшая уступка феодальных сословий Габсбургам. 7 ноября 1687 г. Государственное собрание признало право австрийской ветви Габсбургов по мужской линии на наследование венгерской короны и отказалось от «права сопротивления» — привилегии феодалов Венгрии, существовавшей с 1222 г. Королевство Венгрия стало наследственным владением Габсбургов. Таким образом, завершилась конфронтация представленных в Государственном собрании феодальных сословий с Габсбургами как с избираемыми королями Венгрии, конфронтация, существовавшая в рамках их классового союза. Этот союз получили наиболее наглядное отражение в законе 1608 г., передававшем решение вопроса о крестьянском выводе, т. е. о степени закрепощения, правовом статусе крестьянства Венгрии, на усмотрение дворянских собраний комитатов. Данный закон зафиксировал сложившееся к 1608 г. внутриполитическое равновесие сил королей и феодалов Венгрии.

Изгнание союзниками османов из Венгрии решило судьбу и Трансильванского княжества. Армия союзников заняла его территорию в октябре 1687 г. Князь Михай Апафи I обязался выплатить контрибуцию в 700 тыс. форинтов. Окончательно власть Габсбургов в княжестве утвердилась после изгнания оттуда 25 октября 1690 г. императорским войском османского вассала Имре Тёкёли. Еще в 1683 г. Тёкёли обязался платить дань османам. Войско «куруцев» помогало османам в том же году осаждать Вену. После поражения османов под Веной Габсбурги покончили с владениями и с войсками Тёкёли (28 сентября 1684 г.), этим последним оплотом антигабсбургского движения венгерских феодальных сословий.

После 1690 г. представители династии Габсбургов являлись королями Венгрии и князьями Трансильвании, но управляли ими отдельно, не допуская объединения этих владений, считая такое объединение опасным для своего господства.

Признание фактически без сопротивления власти Габсбургов феодальными сословиями Трансильванского княжества явилось закономерным итогом упадка этого феодального государства.

Собранные с народов Центральной Европы деньги, пролитая в ходе 15-летней борьбы кровь воинов-профессионалов (в основном из германских земель) помогли Габсбургам отвоевать для себя у Порты почти всю территорию Среднего Подунавья. Стремясь к расширению своих владений, они, с одной стороны, принесли народам этого региона, прежде всего мадьярам, освобождение от власти Османской империи, а с другой стороны, установили собственную власть. Последствия экспансионистских устремлений Габсбургов сказались на всех социальных слоях населения Среднего Подунавья. Смена властителей дала крестьянству более низкую норму феодальной эксплуатации и устранила угрозу уничтожения или угона в рабство. Господствующий класс Венгрии вернул свои права над крестьянством, возможность присвоения его прибавочного продукта, некоторые сословные привилегии, а также получил определенную долю участия в государственной власти.

Весомый вклад в освобождение мадьяр от власти османов внесли отряды легковооруженной кавалерии: хайдуки и бывшие «куруцы» входили в состав имперских войск. 12 сентября 1683 г. в битве под Веной в составе 70-тысячного войска Яна Собеского, герцога Карла Лотарингского, курфюрстов баварского и саксонского имелись лишь вспомогательные отряды из королевства Венгрия, большую его часть составляла польская армия. При осаде войском союзников Эршекуйвара (Нове-Замки) в июне-августе

1685 г. из 80 тыс. воинов 25 тыс. являлись венгерскими дворянами. В осаде Буды 18 июня — 2 сентября 1686 г. участвовали 15 тыс. венгерских воинов (из 65 тыс. воинов Священной лиги).

Основная часть населения в военных действиях не принимала участия, хотя большие тяготы войны выпали именно на долю мирного населения. Содержание огромных армий союзников возлагалось на население королевства Венгрия и княжества Трансильвания. Так, в первый период войны наследственные владения Габсбургов давали по 7-10 млн флоринов дохода, а военные расходы составляли как минимум 12 млн. Покрытие разницы легко тяжелым бременем на население королевства Венгрия. В 1685–1689 гг. оно выплатило на содержание войск 20 млн флоринов налога («порции», введенные патентом короля от 21 марта 1671 г.).

По существу, население было отдано во власть наемников, которые сами взимали налоги, отбирая у крестьян все, что могли взять силой. По признанию современников, население Венгрии за два года отдало императорским войскам столько, сколько не взяли за 100 лет османы. В некоторых областях в результате прохождения и расквартирования войск с лица земли исчезли многие поселения. Дорогую цену уплатил венгерский народ за смену властителей. Но эта смена обеспечила в конечном счете сохранение его как единого целого.