Кречет 2

Глава 12

— Я из общины Барона, я кислотник. Вы должны меня отпустить. Вот… Заберите ваш рюкзак, я больше ничего у вас не взял. Вам нельзя меня убивать, Барон не любит, когда убивают его кислотников.

— Мы не собирались тебя убивать, — попытался успокоить его я. — Зачем ты взял наш рюкзак? Ты мародер? Кто такой Барон?

Парень постоянно дергался и тремор мешал ему говорить, он то заикался, то просто проглатывал слова. Но после моего вопроса вдруг успокоился и уже с ухмылкой проговорил:

— Так вы не местные? Вы не знаете Барона? Он главный в этом городе. На него работают почти все выжившие.

— Он захватил их в рабство? — нахмурился я.

Вот бляха, еще нам одного Велиара не хватало. Но парень поспешил меня переубедить:

— Нет, на него работают за награду. В основном кислотники, как я. Мы собираем продукты, алкоголь, всякие нужные вещи, сигареты и прочий дефицит.

— А что получаете взамен? — удивленно спросила Лилия. — Вы могли бы все это оставлять себе…

— Могли бы, но награда слишком уж очень нам нужна. Нужнее, чем еда и выпивка. Он дает нам кислоту.

— Кислоту? — Лилия непонимающе хлопала глазами.

Только сейчас до меня дошло, о чем идет речь. Этот бегающий взгляд кислотника, тремор, ужимки, тревожность, и желание что-нибудь спереть.

— Он чертов нарик, — сказал я. — Кислота — это синтетика, наркотик. А Барон, судя по всему, наркодилер.

— Он не дилер, — замотал головой парень. — Он ничего не продает, а только дает в качестве награды за труд.

— И много вас таких кислотников? — спросил я.

— Не знаю. — пожал плечами наркоман. — Я видел несколько сотен, но их гораздо больше. Мы работаем по одиночке. Таких, как мы часто убивают ожившие, но на место погибших приходят новые.

— Какой смысл рисковать жизнью за дозу? — удивилась Лилия.

— А какой смысл влачить никчемное существование, прячась как крыса? — оживился нарик. — Барон дает нам другой мир. Его товар очень качественный, он уносит от реальности так, что ты потом уже не можешь без него. В жизни появляются яркие моменты, ради которых мы и рискуем.

— Откуда у Барона столько наркоты? — спросил я. — Он, что запасся ею на несколько лет вперед?

— У него своя лаборатория. Там работает много людей и производство не останавливается ни днем, ни ночью.

— Они тоже работают за дозу?

— Нет, химики работают за еду и кров. Барон не позволяет пробовать им товар. Он ими очень дорожит. Сейчас трудно найти хорошего химика. Говорят, некоторых он заставил работать силой. Удерживает их взаперти. Но я точно не знаю, так лишь говорят.

— Почему ты нам все это рассказываешь? — спросила Лилия. — Ты не боишься, что Барон тебе за это отомстит?

— А ему наплевать на свою на репутацию. Он бизнесмен и ведет свои дела открыто через наркоту, не прячась и не скрываясь. В наше время он дает людям то, чего мы все лишились: частицу счастья, эйфорию, беззаботность.

— Но забирает здоровье и жизнь, — продолжила Лилия.

— А жизнь сейчас почти ничего не стоит, — покачал головой наркоша. — Мне жизнь не нужна… Без кислоты… Ну так, что вы меня отпустите?

— Отпустим, — кивнул я. — Если скажешь, как нам найти Барона.

— Найти его легко. Он живет в городском бомбоубежище, что находится под зданием бывшей мэрии. Это в самом центре города, там где площадь была с фонтанами.

— Знаю это место, — кивнул я. — Ты можешь идти. Но не вздумай вернуться. Тогда мы тебя точно убьем.

— Мне незачем сюда возвращаться, — улыбнулся кислотник. — Торговый центр пуст и здесь больше нечем поживиться.

Наркоман, оглядываясь пятился назад, словно боялся, что я пущу ему пулю в спину. Он не заметил Аиду и наткнулся на нее. Испуганно дернулся и взглянул ей в глаза. Только сейчас он разглядел, кто она такая.

— Она что? Зомби⁈ — вскрикнул он и ударил девочку, пытаясь оттолкнуть ее от себя.

Аида встрепенулась и вцепилась ему в руку зубами.

А-а-а! — заорал наркоман и, выдернув руку, рванул прочь.

Он скрылся из виду и больше не появлялся. Нам остаток ночи пришлось спать по очереди. И на всякий случай мы перешли в другой торговый зал, где когда-то продавался спортивный инвентарь. Лавки для жима приспособили под лежанки. Первым на дежурство встал я. Если повсюду шастают кислотники — без часовых никак нельзя. Да и нарик какой-то мутный. Не верю я ему. Может решит вернуться и сотоварищей приведет. Зря его отпустили. Я уже привык, что все, кто нам встречается, живыми не уходят. Почему теперь так? Никто не знает. Но только так проще выжить. И может, мы проживем чуть дольше, когда так поступаем. На день или год…

Ранее утро протиснуло лучи сквозь мутные стекла торгового центра. Я проснулся, когда Лилия дежурила. Она сидела на каком-то тренажере с моим обрезом в руках.

— Доброе утро, — улыбнулась она. — Какие планы на сегодня? Ты вчера спрашивал у того парня по Барона. Зачем он нам?

— У него есть лаборатория, — ответил я.

— Но она для производства наркотиков!

— Все лаборатории похожи. Возможно, там есть биохимики. Они смогут создать вакцину.

— Но как объяснить это Барону? — Лилия обеспокоенно поморщилась. — Не нравится мне это… Таким людям нельзя доверять.

— Он бизнесмен и использует наркоту, как ходовую валюту. Если мы предложим ему вакцину, он ей непременно заинтересуется. Но, конечно же, такой человек ни в коем случае не должен знать о тебе, как об источнике исходного материала для вакцины. Скажем, что у нас есть биоматериал, который мы нашли в заброшенной секретной лаборатории и который уже испытали на себе. Нам просто нужно заморозить образец твоей крови. Хотя, как это сделать без холодильника, ума не приложу…

— Без морозилки ничего не выйдет. Нужно придумать что-то другое…

Мы ломали голову над непростой задачей: как заставить наркобарона сотрудничать с нами и при этом обезопасить себя. Ничего дельного в голову не лезло. Наконец, на ум мне пришла одна мысль… Я рассказал свои соображения Лилии. Она нахмурилась, но потом кивнула:

— План, конечно, опасный, но другого у нас нет…

— Тогда попробуем его, — ответил я. — Надеюсь у нас получится не умереть в ближайшее время…

Мы вышли из торгового центра навстречу новому утру. На его крыльце шатался одиночка оживший. Завидев нас, он поспешил навстречу.

— Странно, — сказал я. — Почему он реагирует на людей? Ведь с нами Аида.

— Это наш старый знакомый, — ткнула в его сторону битой Лилия. — Наркоман погиб от укуса Аиды и обернулся.

Зомби приблизился, и я узнал в нем вчерашнего воришку.

— Все ясно, — сказал я. — Укушенные Аидой могут видеть в нас людей.

— Скорее всего так, — кивнула Лилия. — А может, «кислота» еще при жизни разъела его мозг, и этот зомби не совсем обычный.

Бух! — Хлесткий удар битой по голове подарил кислотнику вечное забвение.

От сырой земли тянуло холодом и запахом плесени. Огромная яма сверху накрыта металлической решеткой, сваренной из толстенных ржавых прутьев.

— Вставай мне на плечи, — сказал Рудый, обращаясь к Энн. — Попробуй дотянуться до верха.

— Тише, вы, — прошипел Гектор. — Наверху наверняка часовой. Давайте без лишнего шума.

Рудый пригнулся и Энн ловко вскарабкалась на него, словно кошка на дерево. Рудый распрямился, а девушка, балансируя на его плечах, стала приподниматься на носках, вытянув вверх руки.

Она цеплялась за землю, пытаясь подтянуться повыше. Но до верха еще было больше метра. Энн покачнулась и сорвалась вниз. Рудый успел ее подхватить единственной рукой и смягчить падение. Они вместе завалились на рыхлую землю.

— Ты как? — спросил парень, вставая на ноги и подав руку Энн.

— Спасибо, нормально, — в глазах девушки читалась благодарность. — Даже не ударилась…

— Было бы у меня две руки, — улыбнулся парень, — ты бы вовсе не упала…

— Эх… — вздохнул Гектор. — Акробаты… Ну вы еще обнимитесь. Нам выбираться из ямы надо, а они любезностями бросаются. Думайте, как на поверхность попасть… Иначе утром умрем. Всегда считал, что сгину от укуса оживших, ну никак не от того, что порося сожрут.

— Разве они едят людей? — испуганно спросила Энн, ее плечи передернулись.

— Свиньи, как люди, — вздохнул Гектор. — Все едят. Смотря, к чему их приучили. Я думаю Аким не врет. Они свинок своих человечинкой балуют. Иначе как их еще прокормить в нынешнее время.

— Помолчи, старый, — шикнул на него Рудый. — Видишь, Энн и так плохо, ты еще свою больную фантазию включаешь.

— А ты мне рот не затыкай, — ерепенился Гектор. — Лучше знать, к чему готовиться, чем сгинуть в пустых надеждах. Может, хоть в голову что дельное придет. Человек когда в стрессе, все может. Тем более Энн. Я помню, как она людоеду горло перекусила. И сегодня ухо сварожичу… Она девочка смелая, ее хрюшками не напугаешь…

— Смелая, — всхлипнула Энн. — Только сейчас почему-то мне очень страшно… Потому что выхода нет…

Наверху раздались шаги.

— Тише, — прошептал Гектор. — кто-то идет.

На фоне ночного неба над ямой нависла тень. Тень просунула руку между прутьями решетки и что-то аккуратно скинула вниз. Предмет упал рядом с Рудым. Он поднял его, это оказался стилет с креплениями.

— Моя рука! — воскликнул парень, прилаживая стилет. — Помогите пристегнуть.

Тень на верху на мгновение скрылась. Послышался скрежет, и решетка поехала в сторону, освободив лаз. В яму упала моток веревочной лестницы. Он развернулся и нижними концами достал до дна.

— Скорее! — приглушенно крикнул Гектор и первым полез наверх.

За ним пыхтел Рудый. С одной рукой это давалось крайне тяжело. Энн карабкалась последней. Гектор ступил на поверхность, где его встретила тень.

— Ты?.. — удивленно уставился старик на спасителя. — Почему ты нам помогаешь?

Рудый и Энн тоже уже выбрались из ямы и ошарашенно уставились на человека в дорожном плаще с капюшоном, наполовину скрывавшим его лицо. Но даже в таком наряде трудно было не узнать их спасителя.

— Возьмите меня с собой, — сказала Агнеша, скинув капюшон и не сводя глаз с Рудого. — Я задыхаюсь в общине. Мы вместе сбежим. Я хочу быть с вами.

Рудый радостно закивал, а Энн сверкнула недовольным взглядом на Агнешу, поморщилась, но промолчала.

— Скорее, — Агнеша вновь накинула капюшон. — Часовой, что обходит территорию, может в любой момент здесь появиться. Он непременно заглянет в яму…

Агнеша нырнула в темноту, остальные последовали за ней и перешли на бег.

— Куда ты нас ведешь? — спросил на ходу Рудый. — Там же везде забор под напряжением.

— Есть лазейка, — ответила девушка. — Я с подругами часто убегала из общины. Мы гуляли в лесу и убивали оживших.

— Ты убивала мертвецов? — удивился рыжий.

— Они и так мертвы, — как неразумному ребенку ответила Агнеша.

— Да знаю я, — фыркнул Рудый. — Просто, я думал, что вам нельзя.

— По вере нельзя, только я неверующая. Религия помогает нам выжить, но душит меня. Мы слепо верим в то, что не является реальностью. Так людьми легче управлять, пока верим — наша община существует. Империи всегда терпели крах, когда люди утрачивали веру.

— А ты не такая простушка как казалась, — Рудый удивленно смотрел на Агнешу новым взглядом. — Здраво рассуждаешь?

— Вообще-то, я универ закончила, не совсем дикая. Было время, на истфаке пять отучилась.

Перед беглецами вырос забор из смеси колючей проволоки и сетки-рабицы.

— Пришли, — выдохнула запыхавшаяся Агнеша.

Она подошла к ограждению и осторожно потянула за какую-то веревку, спрятанную под забором в ворохе листьев и травы. За веревкой пополз замаскированный дерном люк. Он отъехал в сторону и открыл тайный лаз, который вел в подкоп под ограждением.

— За мной! — Агнеша юркнула внутрь первой.

Подкоп оказался довольно широким и нахоженным. Видно было, что сделан уже давно и использовался часто.

Неожиданно со стороны поселения раздался звон. Он разорвал тишину и перекатами разнесся по округе. Кто-то молотил железной палкой по подвешенной рельсе.

— Часовой увидел, что вас нет, — пробормотала Агнеша. — Быстро он это обнаружил. Плохо дело. Скорее в лес!

Беглецы побежали в постепенно сгущавшееся редколесье. Через пару сотен метров вышли на небольшую полянку.

Агнеша вскрикнула, зажав в последний момент себе рот рукой. На поляне копошились трое оживших. Они ползали по окровавленному трупу лошади и рвали ее плоть зубами, жадно урча. Рядом стояла небольшая телега.

— Они убили ее! — пролепетала Агнеша. — Мою лошадь! Как теперь мы отсюда выберемся⁈

Ожившие настолько увлеклись трапезой, что даже не заметили, как к ним сзади подошел Рудый и методично одного за другим порешил их ударами стилета в затылок.

Мертвецы завалились на труп лошади и затихли. Со стороны поселения уже слышался шум: крики, ржание лошадей, скрип телег. Небо прорезали лучи охотничьих фонарей.

— За нами погоня, — Агнеша чуть не плакала.

— Все нормально, успокойся, — Рудый приобнял девушку. — Как нам лучше спрятаться? Если побежим в лес, наверняка они там и будут нас искать?

— Да, — кивнула, всхлипывая Агнеша. — Но телеги туда не пройдут, а верховых стражников у нас мало. От пеших проще скрыться в лесу.

— Вперед! — скомандовал Рудый и потянул девушку дальше в темноту леса.

Остальные побежали за ними. Через несколько минут выматывающего бега, чаща вдруг оборвалась, и перед беглецами неожиданно раскинулось голое поле.

— Черт! — приглушенно крикнул Рудый. — Пригнитесь! Они рядом!

Впереди по проселку пронеслась телега с тремя седоками. У всех в руках факелы и электрокопья.

— Почему мы вышли в поле? — недовольно прошипел на Агнешу Гектор.

— Я не знаю, — та беспомощно хлопала мокрыми от слез глазами. — В темноте наверное не туда свернули. Простите…

Мимо катила вторая телега. Она остановилась прямо напротив спрятавшихся людей. Из нее выскочили двое. В темноте видно было только их силуэты. Но голоса хорошо слышно.

— Нужно проверить этот лесок, — сказал один из них молодым голосом. — В округе их нигде нет, значит, где-то здесь прячутся.

Второй вытащил из вороха соломы два охотничьих ружья. Одно он протянул напарнику и сказал:

— Ты знаешь что делать, когда мы их найдем. Никто не должен остаться в живых.

— Ты что? Убить их хочешь? — в голосе молодого послышался ужас. — Это против веры!

— Ты тоже это сделаешь. Считай, что сегодня у нас индульгенция на убийство беглецов. Это приказ Акима. Только об этом никто не должен знать.

— Аким приказал их убить? Но он же чтит заветы Сварога!

— Сварог у тебя в башке! — отрезал второй. — А больше его нигде нет. Это всего лишь бутафория… Понимаешь?

— Нет, — замотал головой первый. — Сварог — спаситель наш, мы живы только благодаря ему.

— Тьфу ты! Пусть так… Только сегодня мы должный согрешить ради укрепления веры. Если отступники сбегут, это пошатнет веру общины в бога. Ведь он избрал их души для переселения. А они сбежали. Значит, мы должны маленько помочь отцу нашему с ними разделаться. Ни и Акиму, конечно. Если люди потеряют веру, ему тоже никто подчиняться не будет. И тогда общине конец.

— Убийство ради спасения… — пробормотал молодой.

— Точно! — радостно подтвердил напарник, обрадовавшись, что наконец нащупал нужную струну в душе молодого.

— Только у нас в ружьях по одному патрону…

— И что? Они же одноствольные… Так и должно быть.

— Так, а беглецов-то трое. Как их убить двумя выстрелами…

— Ну значит, кому-то из них не повезет. Забьем его прикладами. А потом перезарядимся, и если будет еще живой, пристрелим.

— Жестоко, — пробормотал молодой, — но справедливо. Никто не может нарушать волю отца нашего и ставить под сомнение веру. Я готов… Пошли…

— Ну, наконец-то, — с облегчением выдохнул подстрекатель. — Созрела ягодка, когда снег чуть не выпал… Вон видишь? Кусты шевелятся! Иди проверь, там кто-то есть!..

— А ты?

— А я прикрою тебя, на мушку куст возьму.