Кречет 2

Глава 26

Я задержал дыхание в ожидании выстрела. Что-то не давало мне резко нажать на спуск. Я оттягивал убийство Кастета. Вдруг за спиной раздался шорох и донеслись чьи-то шаги. Я рефлекторно махнул стволом в сторону звука и чуть не пристрелил профессора. Тот увидев автомат, резко вскинул руки и крикнул:

— Не стреляйте, это я!

— Тьфу, ты блин! — я опустил ствол. — Я вас чуть не убил, Зиновьев! Где вы были? Я думал, вас утащили зомби!

— Зомби не утаскивают людей, — покачал седой головой интеллигент. — Они пожирают людей на месте. Простите, но я не боец. Как только на нас напали, я спрятался в кустах. Вы ранены? Это ваша кровь? Еще раз простите…

— Забейте док, не оправдывайтесь, — я отставил автомат и уселся под дерево. — Мне скоро вообще все равно будет. Гребаный мертвец меня укусил.

Я снял рубаху, на окровавленной груди виднелись множество царапин. На правом плече кровоточила кайма от укуса.

Профессор и Кастет подошли ко мне. Зиновьев протер очки и встал передо мной на колени. Он внимательно осмотрел меня:

— Дайте мне аптечку, нужно обработать раны и перевязать.

— Бросьте, док, — усмехнулся я. — Я сдохну быстрее, чем вы сделаете мне перевязку. Смысла нет…

— Когда я жил в бункере Барона, то часто имел дело с укушенными, — профессор посмотрел на меня поверх очков и назидательным тоном продолжил. — Вернее с их трупами. Укушенных жнецов Барон приказал доставлять в бункер для вскрытия. Он горел желанием узнать секрет их обращения. Он очень боится мертвецов и полагал, что вскрытие поможет ему узнать некий способ, который поможет избежать заражения в случае, если его укусят.

— Так он вакцину хочет для себя? — удивился я. — А я думал, для бизнеса.

— И для бизнеса тоже, но не суть. Я присутствовал при вскрытии трупов. У всех укушенных наблюдалась одна и та же картина: раны покрывались черной коркой и загнивали буквально в течение нескольких минут. Кровь превращалась в бурую жижу. А у вас все чистенько, будто не зомби укусил, а зверь какой…

— Что вы хотите этим сказать? — мою душу согрел лучик надежды.

— То, что вы не инфицированы, и вас нужно перевязать. Как вы себя чувствуете? — Зиновьев пощупал лоб. — У вас нет лихорадки, а это наипервейший признак укуса.

— Чувствую себя вроде норм, — только сейчас я понял, что не ощущаю себя при смерти.

Я видел много укушенных, их сразу косила смертельная усталость, слабость и жар. Я себя чувствовал, будто просто порезался. Сильно порезался…

— У меня что, иммунитет? — я вытаращился на свою грудь и плечо: края ран розовые, кровь алая, кожа без корки.

— Вряд ли, — покачал головой профессор, подойдя к убитому Кастетом жнецу. — У этого товарища все тоже самое. — Вены не почернели, укус чистый. Кожа еще розовая. Он тоже не инфицирован.

— Как⁈ — воскликнул Кастет. — Я что, зря убил своего друга?

— Боюсь, что да… — пожал плечами профессор.

— Бл*дь! — рявкнул Кастет и ударил кулаком по березе.

На костяшках его руки выступила кровь. Он сел под дерево и обхватил голову руками.

— Не переживайте так, — проговорил Зиновьев. — У вашего друга обширные укусы и повреждена лучевая артерия. Он потерял много крови, он прожил бы еще пару часов максимум. Без экстренной операции он был не жилец…

— Я убил друга, — отрешенно пробормотал Кастет. — Бл*ть…

— Посмотрите на это с другой стороны, — профессор достал аптечку из рюкзака, что дал ему Кастет. — Вы избавили его от страданий. Вы лишь чуточку ускорили неизбежное…

— Да пошло все! — Кастет злобно плюнул и, вытащив сигарету побрел в чащу.

— Ты куда? — крикнул я ему вслед.

— Прогуляюсь…

Зиновьев промыл мне раны перекисью и умело наложил повязку.

— Все, — вытер он рукавом лоб. — Хорошо, что у жнецов медикаментов в достатке.

Профессор посмотрел в чащу, где скрылся Кастет и, понизив голос до шепота, спросил:

— Вы убьете его? Когда он вернется?

— Нет, — замотал я головой.

Зиновьев с облегчением выдохнул:

— Вы передумали?

— Пока да. Мы не в том положении сейчас, чтобы терять лишнего бойца. Я ранен, хоть и легко, но неизвестно, чем это все дальше обернется. Вы вовсе не владеете оружием. Сейчас наша задача — выжить. Кастет умелый боец. Он в этом нам поможет. Кода мы будем вне опасности, я отправлю его на тот свет…

— Цинично и жестоко, но справедливо, — кивнул профессор.

— Справедливости, док, сейчас нет. Кто первый убил, тот и прав…

— А как же человечность? — профессор взглянул на меня поверх очков.

— Человечность применима к людям. Барон и его бойцы не люди. Это хищники на вершине пищевой цепочки. Они пока еще не сожрали нас только потому, что мы им еще нужны. Но придет время, и нас пустят в расход… Как вас профессор. Вы стали больше не нужны в лаборатории и Барон отправил вас в опасное путешествие. Если выгорит, то хорошо. Если мы погибнем, то горевать он о вас не будет.

— А как же Кастет? — развел руками Зиновьев. — Ведь он правая рука Барона? Он его тоже отправил.

— При всем уважении, док, но у Кастета выжить шансов больше, чем у вас раз в десять. А может, Барон и Кастетом перестал дорожить. Не знаю. Слишком умная правая рука тоже не есть гуд. Когда-нибудь она захочет стать головой…

— Вы правы, — закивал профессор. — В последнее время я часто замечал, как Кастет пытался оспорить многие решения Барона. Но тот все равно делал все по своему. Возможно, Кастет тоже опальный… Просто об этом еще не знает. Или делает вид, что не знает…

Рудый зашел в тюремную столовую и, покрутив головой, нашел столик со своим друзьями.

— Ты где был? — проворчал Гектор. — Ужин стынет.

— На совещании, — с важным видом ответил парень и уселся между Агнешей и Энн.

— Чего-о?.. — Ложка в руке старика застыла над тарелкой с похлебкой.

— Завтра я отправляюсь в небольшую экспедицию, — как ни в чем не бывало ответил Рудый. — Мы поищем заброшенный рудник где-то в окрестностях поселения апостолов. Там должен быть бензовоз с топливом.

— Это же опасно, — выдохнула Агнеша, в ее глазах мелькнула тревога. — Мы здесь пока новенькие, почему тебя взяли на задание?

— Я бывал в тех местах с Мастером. Нас поведет тот странный тип из соседней камеры.

— Какой тип? Одноногий? — насторожился Гектор.

— Ага, — кивнул Рудый. — Но вы не смотрите, что у него протез. Он сегодня супер живучего огромного зомби размочалил топором. Но тот правда успел троих копателей завалить.

— Что значит супер живучий? — спросила Энн.

— Новые виды мертвецов появились, мы еще с ними не сталкивались, их хрен убьешь с первого раза.

— Тьфу ты, — тряхнул бородой Гектор. — То бегуны какие-то, Вульф рассказывал, появились. Теперь еще и живучие. А дальше что будет? Крылатые зомби уродятся? Будут летать у нас над головами. Слава тебе господи, что мертвые не гадят.

— Ты можешь отказаться от вылазки? — теперь уже тревога промелькнула в глазах у Энн. — Не ходи, прошу…

— Да что вы со мной, как с маленьким⁈ — Рудый отставил тарелку и окинул всех хмурым взглядом. — Не могу я на одном месте сидеть! Я сам, между прочим, вызвался. Кисну я на вышке стоять целыми днями с биноклем. Мне даже винтовку не дали, сказали, что с одной рукой со снайперки не получится стрелять. А я не хочу чувствовать себя ущербным.

Парень погладил холодный металл стилета:

— Я боец.

— А ну как вторую руку откусят? — проворчал Гектор. — Или другой какой орган более важный, что мы без тебя делать будем? Сиди в поселении и прижми сраку, боец. Навоевались мы уже столько, что на всю жизнь хватит. Еще и внукам твоим останется…

При слове «внуки» Энн исподлобья зыркнула на Агнешу. Та чуть покраснела и опустила глаза.

— А ты меня не хорони, старый! — буркнул Рудый. — Если такая развалина, как ты выжила, я тем более прорвусь.

— Вот ты, дурында! Я ж тебе жизнь хочу сохранить, а ты в бутылку лезешь!

— Я уже вызвался, — категорично замотал головой парень. — И вы меня не переубедите. Жду от вас теплых проводин. Я знаю, у кого здесь раздобыть можно самогона… Сегодня отметим мое назначение. Теперь я официально затворник. Меня приняли раньше срока, как и одноногого. Тот отличился сегодня, а мне просто доверяют. По уставу в вылазках могут участвовать только члены общины.

— Поздравляю, — Энн привстала, повернулась к Рудому и чмокнула его в щеку.

Тот в последний момент повернул к ней голову и, вместо щеки Энн припала к губам парня. Они оба замерли, будто забыли, как разъединиться и на несколько секунд застыли в поцелуе.

Глаза Агнеши сузились, и она поспешила громко воскликнуть.

— А когда ты вернешься? — спросила она, обращаясь к Рудому.

Тот опомнившись, отлип от губ Энн, веснушки на его лице стали ярче.

— Ну-у, не знаю, — пробормотал он. — За неделю, я думаю, управимся. Плюс минус день… Мы хотим обменять бензин на оружие жнецам.

— А это что еще за зверушки? — Гектор удивленно уставился на Рудого.

Утренняя дымка стелилась по полю. Ворота тюрьмы распахнулись, выпуская три внедорожника. Они больше походили на броневики: лобовые и боковые стекла зарешечены, на морды наварены стальные трубы, на крышах рамные багажники с привязанными к ним мешками. На передних крыльях и перед радиатором — железные пластины с шипами, сваренными из фрагментов арматурин.

Такие машины для вылазок затворники называли зомбомобили. Они без труда могли раскатать стаю мертвецов. Таких у затворников было всего три. Вульф планировал создать десять таких машин, но пока что подходящих джипов (по весу и мощности) у затворников не было. Кто-то предложил создать зомбомобиль на базе грузовика, но Вульф зарубил проект. Сказал, что машина получится слишком неповоротливая и тихоходная и сможет ездить только по шоссе или накатанному проселку. А такие авто должны по чащам уметь пролазить.

Я сидел в джипе на заднем сиденье рядом с одноруким и косился на его стилет. Опасная штука, особенно когда наша машина подпрыгивала на кочках. Стилет тоже подскакивал и мене казалось, что рыжий вот-вот воткнет мне его в глаз или в висок.

Почему его взяли с нами на вылазку? По меркам затворников он совсем новичок Получается, что по статусу еще ниже, чем я.

Всего я насчитал двенадцать человек в нашей экспедиции. Из новичков только мы с рыжим, остальные настоящие боевики. Хотя нет, был еще тщедушного вида механик или автослесарь, не знаю, как правильно его называть, я в ремонтниках и прочих гастарбайтерах не разбираюсь. Его взяли на тот случай, если придется реанимировать бензовоз. Мясник говорил, что бензовоз, вроде, исправный был. Только аккумулятор сдох. Но мы с собой взяли пару запасных для грузовиков.

Вскоре мы выехали на шоссе, и тряска прекратилась. Я откинулся на кожаную спинку и даже вздремнул немного. Наша машина шла впереди колонны. На переднем пассажирском сиденье развалился Вульф. Водитель часто оглядывался на меня и уточнял дорогу. Он начинал меня бесить. Слишком скрупулезно относился к маршруту.

— Если надо будет свернуть, — в сотый раз раздраженно повторял я ему. — Я скажу заранее.

— Смотри, не проспи поворот, — бухтел водитель, поглядывая на меня в зеркало заднего вида. — Вон какая у тебя морда сонная.

Я хотел отправить его к родственникам по материнской линии, но наша машина неожиданно вошла в поворот и резко затормозила. Натужно заскрипели тормоза, и я уткнулся лбом в спинку переднего сиденья. Сзади послышался визг шин. Следующие за нами «броневики» чуть не въехали в нас.

— Черт! — выругался я. — Не навоз везешь, тормози заранее!

— А я что⁈ — испуганно проговорил водитель, тыча пальцем в лобовое стекло. — Дерево за поворотом лежит. Его и не увидишь так сразу!

Я выглянул из-за широкой спины Вульфа. Поперек на асфальте валялась свежесрубленная осина. Ее положили так, что издалека не заметно. Только повернув, можно на нее наткнуться. К шоссе вплотную примыкали пригорки, поросшие лесом.

— Что за дьявол сюда положил эту дровину? — водитель ударил по рулю обеими руками. — И не объедешь никак!

Водила потянулся к дверной ручке.

— Стой! — крикнул Вульф, доставая из-под сиденья автомат. — Не спроста дерево так положили. Это может быть засада!

— Что делать будем? — водитель растерянно почесал лысину. — Назад поедем?

— Здесь есть объезд? — повернулся ко мне Вульф.

— Есть, — кивнул я, — надо вернуться километров на пять назад. Там есть проселок, пройдем по лесу и…

— Черт! — крикнул Вульф в рацию. — Куда поперли⁈ Из машин не выходить! Разрешения покидать машины не было. Бл*ть! Назад!

Но было поздно, я посмотрел назад: из стоящих за нами двух джипов вылезли затворники. Они беззаботно шагали к нашему джипу, тыча пальцами в лежащее впереди дерево.

Бах! Бах! Бах! — прогремели одиночные выстрелы откуда-то из леса.

Двое затворников упали сразу. Пули пробили их тела навылет. Твою мать! По броне джипов забарабанила картечь.

Я пригнулся. Рыжий парень тоже вжался в сиденье. У нас с ним не было оружия.

— Давай назад! — заорал Вульф водиле.

Тот судорожно переключил передачу и дернул машину назад. Бух! Та ударилась задним бампером в стоящий позади джип.

— Куда прешь⁈ — заорал на него Вульф, прилаживая дуло автомата к щели межу прутьями решетки на боковом стекле и высматривая нападавших.

— А я что⁈ — лысина водилы покрылась крупными каплями. — Они загородили дорогу.

— Дай мне оружие! — крикнул я Вульфу.

— Возьми сзади! — ответил он и застрочил из автомата по прилегающим к шоссе кустам.

Я и рыжий перевалились через спинку заднего сиденья и заглянули в багажник. Сзади лежали продолговатые свертки из промасляной брезентухи. Я пощупал один из них и ощутил приятную твердь карабина. Один сверток протянул рыжему:

— Сумеешь справиться с одной рукой?

— Попробую, — кивнул парень и ловко поддел вязки острием стилета Он размотал сверток еще быстрее, чем я.

У него оказался старенький карабин «КО» калибра 7,62. У меня одностволка Иж-17. Черт! Надо было карабин себе взять. Рыжий уже снял карабин с предохранителя и передернул затвор. Он выставил ствол в открытое окно, пропихнув его между наваренных арматурин.

Я переломил ружье и заглянул в патронник. Там желтела латунью гильза шестнадцатого калибра. Капсюль без пробоин, ружье заряжено. В свертке же я нашел патронташ с несколькими десятками патронов.

Бой был в самом разгаре, когда я, наконец, высунул ствол в окно и, почти не целясь, жахнул по шевелящимся метрах в двадцати от нас кустам. Листья и веточки посыпались, срезанные картечью. Кто-то в кустах закричал. Есть. Попал. За что люблю картечь — можно почти не целиться.

Я спешно переломил ружье, извлекая гильзу и вставляя новый патрон. Чертов ИЖ! Не могли помповик захватить. Пока будешь так перезаряжать — сто раз убить могут!

Тем временем затворники попрятались обратно в машины и джипы стали сдавать назад.

— Наконец-то! — крикнул наш водитель и снова схватился за руль.

Но радость его была недолгой. Сзади нашей колонны рухнула на дорогу огромная сосна. Она с треском отрезала джипам пути отступления.

Задний внедорожник резко встал, уткнувшись в сосну, и мы чуть в него не врезались.

— Вот черти! — вопил водила. — Он, наконец, сподобился вытащить пистолет, но почему-то не стрелял.

Сидел и трясся, вздрагивая от каждого выстрела. Сзади раздался хлопок. Я обернулся и по спине пробежал холод. Дальний джип вспыхнул от брошенной бутылки с зажигательной смесью.

— Из машины! — рявкнул Вульф. — Быстро!

Мы распахнули двери и выпрыгнули на асфальт. Водила приземлился рядом со мной, но громко ойкнул и схватился за грудь. Из-под его ладоней заструился красный ручеек. Затворник постоял пару секунд и, закрыв глаза, грохнулся на асфальт, а мы рванули на обочину в кусты.

Спиной я чувствовал, как летят за нами пули. Они выщелкивали из асфальта камешки и срезали ветки придорожных кустов.

Я, Вульф и Рудый, наконец очутились в зарослях. Залегли на землю и осмотрелись. Из горящего джипа почти никто не выжил. Люди повыскакивали из машины, и стрелки расстреляли их. Но благодаря этому нам удалось добежать до кустов, нападавшие были заняты их расстрелом.

Из второго джипа большинству затворников удалось спастись. Судя по выстрелам, они засели где-то рядом и стреляли в сторону леса на другой стороне шоссе. Там таился наш враг. Но я ошибся, думая что рядом врагов нет. Откуда-то сверху прогремел выстрел и Вульф схватился за ногу. Его бедро пробила пуля. Следом прогремел второй выстрел. Он предназначался рыжему. Но стрелок немного промахнулся, и пуля ударила по креплению стилета к руке, высекла искры о сталь и ушла куда-то в землю. Рыжий вскочил и метнулся в сторону.

Я, наконец, понял откуда по нам стреляют и заорал:

— Осторожно! Он наверху!

Вульф, борясь с болью в прострелянной ноге, пытался сладить с автоматом. Не дожидаясь третьего выстрела, я перекатом ушел в сторону и бахнул по кроне соседнего дерева. Картечь сыпанула по веткам и зацепила фигуру, сидящую на развилке ствола под самой макушкой. Стрелок вскрикнул и свалился вниз. Он брякнулся в мягкий мох и не слишком ушибся, но одно его плечо было разворочено картечью. Стрелок, одетый в изодранный байкерский костюм из черной кожи, на голове бандана с черепами. Я знал, кто носил такую одежду и поспешил его добить. Но перезаряжаться было долго, и я замахнулся прикладом ружья. Стрелок успел увидеть мое лицо и вскрикнул:

— Велиар! Ты⁈

Хрясь! Тыльник приклада вмял его нос в голову. Лицевые кости лопнули и вонзились в мозг. Он умер почти мгновенно, но перед этим, сука, успел выкрикнуть мое имя!

Конец второго тома!