Кречет 2

Глава 24

Те наконец вышли из оцепенения и повыскакивали из ямы. С криками они бросились на однорукого зомби, размахивая лопатами. Но копатели оказались совсем не бойцами. Их удары лишь разворотили мертвецу плечи и грудь, но не остановили его.

— По голове бейте! — крикнул я и снова рубанул зомби по спине.

По голове топором достать мне было трудно. Здоровяк постоянно дергался и с моим протезом я за ним не поспевал. Прицельно ударить не получалось. Лучше попытаюсь перерубить позвоночник, тогда его парализует.

Я замахнулся и со всей дури хрястнул зомби по спине. Но мертвец в последний момент ушел чуть в сторону и вместо позвоночника клинок топора увяз в его лопатке. Я спешно дернул рукоять на себя, но чертов топор застрял.

Твою ж мать! Я рванул, что есть силы. Топор выскользнул и я, потеряв равновесие, завалился на спину.

Мертвец повернулся ко мне и шагнул прямо на меня, чуть не наступив на живот. Я откатился в сторону и попытался вскочить на ноги, но запутавшись в траве, вновь расстелился.

Копатели орали и молотили зомби лопатами по спине и затылку. Вот дурни! Нужен всего один точный удар по голове.

— Бейте в череп! — заорал я и покатился по траве подальше от беснующегося зомби. Я уворачивался от мертвеца, который ловил меня одной лапой, как кошка мышонка.

Наконец, одному и копателей удалось нанести точный удар по затылку. Кость лопнула и оттуда брызнула мозговая жидкость. Зомби зашатался и, споткнувшись, упал мордой вниз. Есть! Я откатился еще на метр и вскочил. Копатели радостно загалдели и подбежали к поверженному монстру.

— Назад! — заорал я, но было поздно.

Лежа мертвец махнул рукой и одним ударом сбил с ног сразу обоих. В одного он впился зубами, а второму вцепился в лицо и раздавил череп. Твою ж мать! Так это мутант! Вульф говорил мне, что бывают особо живучи и сильные.

Я вскочил на спину мертвецу, пока тот жадно пожирал еще живого копателя, и стал молотить его топором по башке. Бил, что есть мочи со скоростью отбойного молотка. Бросил на это все оставшиеся силы. Остановился только тогда, когда вместо головы было месиво из гнилых мозгов, бурой крови и осколков черепа. Но даже после этого мертвец еще шевелил конечностями. Вот же тварь! Какой ты живучий. Я собрался с силами, замахнулся и отсек ему вторую руку. Все, бл*ть! Теперь можешь идти… Если встанешь…

Но зомби не встал. Несколько раз дернулся и затих навсегда. Я без сил упал в траву. Лежал и смотрел в голубое небо, пробивающееся между кронами стройных, как мачты кораблей, сосен.

Как же хорошо все-таки жить, особенно когда чуть не умер. Послышались приближающиеся крики. Я с трудом поднялся и оперся спиной о дерево. В висках стучало, а глаза никак не хотели фокусироваться.

Я пригляделся. Со стороны поселения ко мне спешили вооруженные затворники. Впереди всех бежал Вульф.

Вечером Вульф собрал совет общины. Как ни странно на него позвали и меня. Только позже я понял свою роль на нем. На совете присутствовали: Шон, командир охраны лагеря, Кира (оказалось, что она занимала далеко не последнее место в общине — должность куратора совмещала с должностью завхоза), рыжий из соседней камеры, и еще три незнакомых мне «боевика» (скорее всего командиры групп добычи ресурсов).

Совет проходил в огромном кабинете. Раньше это было рабочее место начальника тюрьмы. Теперь это была жилая комната Вульфа и по совместительству зал для совещаний и его рабочий кабинет.

Серость бетонных стен спрятана отделкой панелями цвета ореха. На зарешеченных окнах тяжелые портьеры в тон стен. Огромный стол Вульф разделил на две части. Одну оставил во главе кабинета, а вторую приспособил под чайник с кружками. Присутствующие расселись вдоль стен на многочисленные стулья с высокими хромированным спинками.

Вульф первым взял слово:

— Сегодня случилась трагедия, погибли трое затворников в окрестностях лагеря. Такого давно уже не было… Вел не справился с защитой копателей.

— Ты хочешь сказать, что я во всем виноват? — я встал, еле сдерживая ярость, сжав кулаки до хруста в суставах. — С топором против мутанта?

— Нет, — замотал головой Вульф. — Ты бился достойно. Конвойный, что стоял на вышке все рассказал.

Вульф кивнул на рыжего. Рудый встал и проговорил:

— Да, я видел все в бинокль. Этого зомби не могли убить даже удары по голове топором и лопатами. Один копатель сразу кинулся на него, а двое стояли и ждали. В том, что они погибли, их вина. На такого живучего зомби нужно нападать всем сразу.

Я с благодарностью посмотрел на своего рыжего соседа по камере, имя у него странное — Рудый. Но парень молодец, выгородил меня. Если бы не его рассказ, по любому, смерть копателей повеселили бы на меня. Как докажешь, что это был неубиваемый зомби? С виду он вполне себе обычный гнилой, только крупноват…

— В обязанности копателей не входит отражать нападение мертвецов, но защищая свою жизнь, они должны были помочь Велу, — Вульф повернулся ко мне, — Ты поступил самоотверженно, не убежал и не бросил людей, хоть и не сберег. Но это не твоя вина. Не знаю, откуда берутся особо живучие зомби, но их становится все больше. Может, это новая форма вируса обращает людей, может, это сами мертвецы как-то мутируют и изменяются? Никто таких исследований не проводил и не будет проводить. Наука умерла вместе с цивилизацией.

— Но нам надо что-то решать, — заявил толстяк Шон. — Никогда еще живучие зомби не подходили к поселению. Боюсь, что это не в последний раз. Я предлагаю свернуть работы по копке ловчих ям. Это становится уже опасным. У нас и так этих ям уже почти две сотни вокруг поселения.

— Согласен, — кивнул Вульф. — Переведем копателей в артель по заготовке дров, а кто умеет оружием владеть, тех распределим в охрану. Если появился живучий, значит, могут и бегуны объявиться. Нужно усилить охрану лесорубов.

— Охотников тоже предлагаю упразднить, по одному бродить по лесу опасно, — сказал Шон. — Переведем их на другую работу. Тем более, что дичи в местных лесах становится все меньше. То ли зомби всех сожрали, то ли охотники распугали. Но с каждым разом нашим людям приходится уходить все дальше и дальше, чтобы подстрелить зайца или тетерева. А когда в последний раз они добывали оленя, мы уж и забыли. Не стоит оно того…

— Охотники хорошо стреляют, — сказал Вульф. — Из них получатся отличные бойцы групп добычи ресурсов. Численность таких групп тоже стоит увеличить. Раньше ходили по трое, но как показала практика, против стаи бегунов втроем не выстоять. С сегодняшнего дня минимальная численность группы будет составлять пять человек.

Присутствующие одобрительно закивали.

— Нам нужны автоматы, — неожиданно для всех вставил я.

— Кому вам? — Вульф вскинул на меня бровь.

— Группам добычи ресурсов, — ответил я. — Против бегунов лучше использовать стрельбу очередями. Если палить одиночными выстрелами в голову, можно не успеть. Учитывая, что с первого выстрела их невозможно убить. Ну или нужно раздобыть помповые дробовики двенадцатого калибра и снарядить их картечью. Картечь в крупнокалиберном патроне способна разнести голову в хлам с первого выстрела.

— Все это правильно, — зашипел Шон. — Но с каких это пор ты причислил себя к группе добычи? Ты даже не состоишь в общине, апостол…

— Осади, Шон, — вступился за меня Вульф. — Сегодня он прошел испытание. Если у куратора нет возражений и замечаний и она может за него поручится, то я объявлю его затворником.

Кира встала:

— Вел показал себя дисциплинированным и трудолюбивым новичком. Я согласна с главой затворников. Он достоин стать одним из нас.

— Тогда решено. Теперь Вел затворник и пользуется всеми правами и привилегиями, как член общины.

— Но прошло слишком мало времени, испытательный срок не истек! — не унимался толстяк.

— Он сегодня доказал, что способен совершать поступки на благо общины. А людей у нас не хватает. Охрану лесорубов надо усилить. Увеличить численность групп добычи. У нас мало хороших бойцов. Вел сейчас нам нужен… Теперь он в группе добычи ресурсов.

Шон что-то еще пробурчал себе под нос и насупился, но вслух больше ничего не сказал. Вот сучонок, за что он меня так не любит? Хотя мыслит он правильно. Как безопасника, я его понимаю. Я бы на его месте вообще бы убил меня. Не задумываясь… Но он не знает, кто я на самом деле. Никто не знает. И слава богу… Или как я раньше говорил? Слава Сатане…

— Так что решим на счет оружия? — спросил я.

— Автоматов у нас совсем не густо, — ответил Вульф. — На всех не хватает. Без автоматчиков лагерь тоже оставлять нельзя. Могут напасть мародеры или другие отморозки. Помповиков двенадцатого калибра еще меньше… А что ты хотел предложить?

— Если оружия нет, — пожал я плечами. — Его нужно добыть.

— Думаешь мы не пытались? — язвительно проговорил Шон. — Как же мы раньше до этого не додумались? Все оружейки, здания полиции, военные части и охотничьи магазины в области уже давно разграблены. Нет больше оружия!

— Я знаю, — спокойно ответил я. — Сам когда-то участвовал в вылазках. Значит, оружие нужно взять у бандитов.

— Каких бандитов? — Вульф с удивлением на меня уставился. — Апостолы уничтожены, а других мародеров мы не встречали.

— Это вы не встречали, — я многозначительно улыбнулся. — А я слышал, что в Верхнем Уральске живет и здравствует некий клан. Они называют себя жнецы. У них очень много оружия.

— Откуда ты про них знаешь? — Шон с подозрением уставился на меня.

— Когда я был у апостолов, к нам прибился бродяга. Он сказал, что сбежал от жнецов, что окопались в бункере в центре Верхнего Уральска. Это клан, который имеет много оружия и производит синтетическую дурь.

— Кому нужна сейчас эта дурь? — фыркнул Шон. — Сейчас не до развлечений!

— Дурь эта не простая. Бродяга рассказал, что она очень быстро вызывает привыкание. Барон посадил почти всех выживших в городе на нее. Взамен на дозу они добывают ему оружие и ресурсы.

— Больше похоже на херовый фильм ужасов, — скривился толстяк, — чем на правду. Целый город на наркоте?

— Выживших там немного, но те, что остались стали наркоманами. Они дохнут, как мухи, кто от зубов зомби, а кто от инъекций. Но я точно знаю, что у Барона много добротного оружия. Того бродягу апостолы взяли свои ряды, и он показал им этот бункер. Апостолы хотели его захватить, но Барон всех убил. Лишь несколько человек вернулось и рассказало, как все было. С тех пор апостолы не совались в Верхний Уральск.

— Не думал, что апостолы кого-то боялись, — Вульф удивленно приподнял брови.

— Они не боялись, — попытался защитить я свой клан. — Их глава понимал, что не стоит рисковать десятками жизней ради мести. Жнецы показали, что умеют воевать, и апостолы решили просто их не трогать. Те, в свою очередь, не вылезали из Верхнего Уральска. Знали, что на открытом пространстве им крышка.

— А теперь ты предлагаешь нам напасть на вооруженных до зубов наркодилеров? — сверкнул черными, как у демона глазищами Шон. — У нас меньше людей, чем у апостолов!

— Не нападать, — замотал я головой. — А предложить обмен. Выменять у них излишки автоматов на что-нибудь ценное.

— На что например? — толстяк продолжал таращить на меня глаза.

— Ну, я не знаю… А что у вас есть такого? Сухпайки…

— Исключено, — сказал Вульф. — Это запасы на черный день. Неизвестно еще какая зима будет. Сухпайков хватит нам на год. Если даже случится самое страшное и все люди превратятся в зомби, а бегунов станет в сотню раз больше — мы всегда сможем запереться в тюрьме и жить год, не покидая ее территорию. Вот только запасов дров еще побольше сделаем. А так, хоть прямо сейчас можем отрезать себя от внешнего мира. Тюрьма — это крепость, и нам даже оружие много не надо будет, чтобы ее удержать. Оружие нужно для работ за периметром и для вылазок за ресурсами. Но если выбирать между едой и оружием, то сухпайки важнее. С ними у нас больше шансов выжить, когда миру совсем придет звездец.

— Я понял, — я задумчиво поскреб двухнедельную щетину, она постоянно кололась и начала уже чесаться (последний раз я брился в своем лагере, а теперь ходил как полубомж). — Тогда надо предложить что-то другое. Например, бухло… Наверняка жнецы любят выпить. Или бензин.

— Ни того, ни другого у нас нет в достаточном количестве, — отрезал Шон.

— Я уже это понял, — сказал я. — Нужно просто это раздобыть. Я знаю, где взять цистерну с бензином.

— Ты? — Шон аж вскочил. — А что ж ты раньше молчал?

— А меня никто не спрашивал, мне то лично бензин ни к чему был. Мне дали в руки топор и отправили за периметр. А теперь, если я с вами в группе добычи, то так и быть. Скажу, где топливо спрятано.

— Шон прав, — нахмурился Вульф. — Если ты в общине, то не должен был утаивать такую важную информацию.

— Если что, — возмутился я. — То в общину вы меня минуту назад приняли. До этого момента я не был уверен, что останусь с вами. Твой толстый зам неровно ко мне дышит. Была бы его воля, он бы меня давно убил, а может и того хуже — изгнал. Вы меня приняли в затворники, и я сразу вам все выложил. Так что без обид. Ваши правила стали на меня распространяться пять минут назад. А про цистерну я бы вам может и раньше сказал, да только не был уверен, что вы мне поверите.

— Где эта цистерна? — заинтересовался Вульф.

— Она в окрестностях лагеря апостолов. Там много заброшенных рудников. На одном из них стоит нетронутый бензовоз.

— Откуда ты про нее знаешь?

— Я работал на этом руднике, — соврал я. — Охранником. Когда все началось, я не был на смене и поэтому выжил. Но за день до этого на рудник пришел целый бензовоз. Уверен, он до сих пор там стоит.

Я оглядел присутствующих. Вроде все мне поверили. Нет, я конечно, не все соврал. Ни на каком руднике я, конечно же, не работал, но мои люди нашли много таких. В каждом имелась брошенная техника. Бесполезные для нас бульдозеры, КамАЗы, экскаваторы. Перед самой гибелью клана мы нашли еще два таких рудника. В каждом из них были бензовозы. Я приказал пригнать их в лагерь, но Мясник был занят поимкой беглых рабов. Он говорил, что это важнее. Никто и никогда не сбегал из рабства, а тут такой удар по репутации апостолов. Поймать их было дело чести. Да ладно бы сбежали крепкие мужики или молодые парни. Мясник сказал, что смылась молоденькая девка и какой-то старый пердун с бородой чуть ли не до пола. Как вообще они могли сбежать? Причем, они переманили на свою сторону молодого неопытного апостола. А может травница, что была с ними соврала, может, они его просто убили. Но тем не менее они смылись, и на их поиски было потрачено уйма времени и бензина. Мы так и не нашли беглецов, возможно, их сожрали зомби. Но виновный всегда должен быть наказан, и я приказал сжечь травницу. Хотя по сути, баба-то и не виновата была, ее саму огрели дубиной по башке. Но таков закон. Бабка была членом клана и ответила за побег вверенных ей рабов, как подобает настоящему апостолу. У меня в клане была железная дисциплина, хоть и выстроенная на крови…

Уверен, что бензовоз до сих пор там стоит нетронутый, никто не полезет в такую глухомань. Мой лагерь сожгли, используя один такой подобный бензовоз. Но это был другой, наверное, с соседнего рудника. Ворота протаранил КамАЗ, а на дальнем руднике стоял ЗИЛ.

Я конечно не альтруист и не просто так рассказал им про бензин. Уж больно хочется мне повидаться со жнецами. Возможно с ними мне будет лучше. Тут неплохо живется: безопасно, кормежка сносная, и даже комната своя. Но тут я всего лишь работяга. Ну с сегодняшнего дня добытчик. Чтобы подняться здесь по социальной лестнице, мне надо убить всех присутствующих в этом кабинете. Но даже после этого, не уверен, что община пойдет за мной. Нет у них стрежня, как у апостолов или жнецов. Нет духа авантюризма и желания жить лучше, пусть даже ценою жизни других. Какие-то все они занудные и правильные. Кречета мне напоминают, будь он неладен. Надеюсь, его уже сожрали бегуны. Не хотел бы я с ним встретиться во время вылазок. Чувствую, он мне еще припомнит Гедеона. Хотя вроде, никто не заметил, как я его пырнул ножом. Может и отбрехаюсь. А лучше убью Кречета. Зря тогда его пожалел…

— Ну что ж, — прервал мои размышления Вульф. — Тогда собираемся в путь… Завтра утром отправимся. Покажешь нам, Вел, где это место.

— Покажу, — кивнул я. — Вот только есть один нюанс, о котором я вам сразу не сказал.

— Какой нюанс? — насторожился Вульф.