Кречет 2

Глава 14

Я вскочил с кровати, как ошпаренный. Перед моей камерой стоял неказистый человечек в потасканной робе и с лицом, изрытым глубокими оспинами. Он криво улыбался и смотрел на меня, как-будто поймал с поличным. Хотя в его взгляде просматривался скрытый страх. Ублюдок меня опасался. Я вспомнил его, такую рожу трудно не запомнить.

— Велиар, — повторил Рябой, хитро прищурившись. — Ты что здесь делаешь?.. Я пошел на новенького глянуть, затворники сказали, что он из наших бывших — из апостолов. Прихожу, а тут не апостол, а целый глава клана собственной персоной. Затворники знают, кто ты на самом деле?

— Тише ты, — прошептал я. — Зайди внутрь!

— А вдруг ты меня убьешь? Я лучше в коридоре постою.

— Я, конечно же, убийца. Но не дебил… Как я тебя убью в собственной камере? А труп куда дену? Сожру что ли?

— Ну да-а… — Рябой опасливо покосился на меня и несмело шагнул внутрь. — Смотри мне, ваше демоническое высочество, если что, я сразу заору.

Рука Рябого нащупала под робой что-то твердое и длинное.

— Не надо хвататься за нож, — успокоил я его. — Он тебе не понадобится. Давай спокойно все обсудим. Я здесь, сам понимаешь, не как жрец. Если они узнают кто я, то убьют. Ты не должен раскрывать меня…

— А мне что с того? — оскалился желтозубой улыбкой Рябой. — Пускай тебя убивают. Много месяцев я на тебя пахал верой и правдой, а когда меня ранили во время вылазки Мясник меня бросил, чтобы не возиться. Добить меня еще велел апостолам. Но мне повезло: добивал меня салага, он недавно апостолом стал. Пальнул с закрытыми глазами. Пуля рассекла скальп, и кровищи было столько, будто корову зарезали. Я притворился мертвым, и меня бросили на дороге. А затворники меня подобрали. Выходили. Но теперь я смогу за все отыграться на тебе… Ты мне за все ответишь.

— Я не при чем, я этого не знал. Ты сам сказал, что это Мясник тебя бросил.

— Так он твоей правой рукой вообще-то был. Все делал по твоей указке. Это же твое правило было: раненных не лечить, а добивать, чтобы заразу в дом не тащить и не ослаблять клан калеками и немощными.

— Это уже не имеет значение.

— Еще как имеет! Я чуть не сдох из-за тебя!

— Тише, тише… Я тебе смогу помочь. Ты сейчас кто здесь? Разнорабочий? Подмастерье на побегушках? А будешь одним из главных. Чем ты здесь занимаешься? Судя по твоей замызганной робе ты пашешь на черной работе…

— Я пилю дрова и хожу в ночную смену кочегаром. Иногда, когда не хватает народу, помогаю копать ловчие ямы на мертвецов… Они всюду раскиданы на подступах к тюрьме.

— Вот видишь. У меня ты был бойцом, а здесь тебе доверяют только лопату.

— Я просился на ворота или на вышку, но меня не взяли, — сокрушенно развел руками Рябой.

— Потому что ты бывший мародер. Ты всегда будешь для них вторым сортом. Но мы не должны прогибаться под других. Ты помнишь, что говорил нам Сатана? Главное то, что вы хотите здесь и сейчас, а на остальной насрать. Люди — это букашки, они ползают у наших ног и умоляют нас ими повелевать…

Рябой задумался, я зацепил его тщеславие и другие темные стороны души. Старые мои методы работали даже после гибели клана. Конечно, этот внушаемый и никчемный человечишка не показатель, но все же… По крайней мере теперь он меня не сдаст. Наверное… А вообще, в ближайшее время лучше от него избавиться. Но как это сделать в условиях закрытой территории, где все и вся на виду, ума не приложу?

— Как ты сможешь мне помочь? — пробормотал Рябой. — Ты сам здесь никто… Ты даже не член общины!

— Ну это дело наживное. Ты меня знаешь, Рябой. Моего рвения на всех хватит. План такой…

Лилия ударила битой как всегда умело. Голова зомби смачно хрустнула и попрощалась с нижней челюстью. Та отлетела в сторону, раскидывая гнилые зубы по асфальту. Зомби кувыркнулся и завалился на спину. Лилия наступила ему на грудь и ткнула в лоб битой. Подгнившая лобная кость лопнула и врезалась в мозг. Еще один мертвец «отдал богу душу».

Мы шли к зданию мэрии и по пути убивали одиночек. С битой это получалось бесшумно. Я хотел помочь Лилии (кроме обреза у меня был отличный нож), но та не подпускала меня к ожившим. Говорила, что с ножом все же опасно. На близкой дистанции твари могут поцарапать, а то и укусить. А бита не давала мертвецам приблизиться ближе, чем на метр-полтора.

Мы прошли уже несколько кварталов и завалили около десятка зомби. Большой стаи нигде не было видно. Локи и Аиду мы спрятали в одном из домов. Заперли на всякий случай и велели ждать нашего возвращения. Пес и ребенок нас поняли и безропотно остались в заброшенной квартире на первом этаже одной из высоток.

Верхний Уральск город не маленький, и на площадь мы вышли лишь к полудню, прошагав не один километр.

— Смотри, — сказала Лилия, удивленно уставившись на остовы неработающих фонтанов, что утыкали площадь словно мачты погибших кораблей на дне высохшего моря. — Почему площадь пустая? Ни машин, ни трупов, будто кто-то почистил все.

— Так и есть, — кивнул я. — Мы пришли. Вон то огромное задние в конце площади — это бывшая администрация города. Где-то под ним подземелья бомбоубежища. Там прячется Барон. Наверное, его люди расчистили площадь.

— Но зачем? Здесь все равно никого нет. Даже охраны.

— Он хочет показать, что даже в апокалипсис он главный и у него присутствует порядок. А охрана здесь все же есть. На крыше здания залегли снайперы. Не смотри так на них, не поворачивайся… Пусть думают, что мы их не видим.

— Нужно уходить, — Лилия обеспокоенно сжала в руках рукоять биты. — Они могут в нас выстрелить.

— Если бы хотели, они уже бы нас пристрелили. Это цепные псы Барона, мы ему не враги, мы не штурмуем здание и снайперы нас не тронут. По крайне мере пока им не прикажут.

Мы подошли к четырехэтажному зданию из красного кирпича. Большинство окон разбиты, из пустых проемов чернели застывшие языки копоти. Они переползали на стены вверх и обрывались на кирпичной кладке — здание пострадало от пожара.

Высокое крыльцо из полированного мрамора привело нас к двустворчатым дверям, обшитым стальными пластинами. Массивная ручка, сваренная из ржавой арматурины несуразно торчала на одной из створок.

Я потянул за ручку, но как и следовало ожидать, изнутри оказалось заперто. Я занес кулак над дверью, намереваясь постучать, но сверху из неприметного динамика проскрежетал недовольный голос:

— Кто такие, чего надо?

— Мы пришли из Темногорска. У нас к Барону есть дело, которое его может заинтересовать как делового человека.

— Прием кислотников на сегодня окончен. Если у вас есть товар, приносите его завтра.

— Мы не кислотники, и это важнее чем товар, продукты и даже оружие.

Динамик помолчал, а потом проговорил:

— Положите все ваше оружие у дверей, сами встаньте на колени спиной к двери и поднимите руки.

Я стоял и переминался с ноги на ногу. Либо они раскусили нас и посчитали опасными (и тогда труба дело), либо они со всеми незнакомцами так поступают. Я боролся с желанием послать на хрен динамик и свалить отсюда. Такой прием мне не нравится. Похоже, что у нас будут проблемы.

Лилия первая решилась. Она сняла с пояса нож и положила его вместе с битой под дверь. Я посмотрел на нее. Ее подбадривающий взгляд придал уверенности. Что ж… Если сегодня сдохнем, то я ей еще это припомню… Начну с моих любимых слов: «Я же говорил…»

Я снял с плеча обрез, вытащил нож и положил их в кучу нашего оружия. Мы встали на колени и подняли руки. За спиной громыхнул засов и зазвенели цепи. Слышно было, как заскрежетали створки двери. Оттуда пахнуло прохладой каменного здания и пылью. Сзади послышался топот множества ног и нас окружили четверо автоматчиков. Еще двое рассредоточились по разным концам крыльца и взяли на прицел прилегающую территорию. Грамотно, суки работают. Этот прием называется стыковка с прикрытием. Его использует спецназ, когда надо кого-то принять в осажденное здание. У Барона не дилетанты работают. Сразу видно, все из наших бывших.

Дулами автоматов нас уложили лицами в пол. Руки завернули за спину, и на наших запястьях щелкнули наручники.

— Встать! — над нами раздался голос, похожий на тот из динамика.

Мы поднялись на ноги. Перед нами стояли бойцы в военном камуфляже с легкими автоматами в руках. Модель не особо распространенная. Похоже на «Абакан» калибра 5,45 мм. На мордах у всех балаклавы, на головах каски. И только один их них, крепко сбитый бритоголовый с пронзительными глазами и массивной челюстью был без маски. По его голосу я понял, что это он с нами говорил через динамик.

Бойцы заволокли нас внутрь полуразрушенного здания и захлопнули двери. Местами полумрак прерывался косыми желтыми лучами, пробивавшимися сквозь заколоченные окна первого этажа. В воздухе пахло сыростью и тленом.

— Что за дело у вас к Барону? — бритоголовый сверлил меня пытливым взглядом, пытаясь понять, с кем имеет дело.

Моя джинсовый прикид не выдал во мне бойца или бандита и играл мне на руку.

— Об этом мы будем говорить только с самим Бароном, — миролюбиво пожал плечами я. — У нас конфиденциальная информация.

Удар прикладом в живот сложил меня пополам. Я ожидал такое, но уворачиваться не стал (нельзя выдавать свои возможности и свою сущность), лишь в последний момент перед встречей приклада с моим животом, сделал незаметное движение поясницей назад. Отодвинулся чуть чуть, чтобы смягчить удар. Этого никто не заметил, а я смог сносно дышать, хотя изображал выброшенную на лед рыбу.

— Я повторю вопрос! — лысый презрительно плюнул мне под ноги. — Что ты хочешь предложить Барону?

Щелкнул затвор, бритоголовый приставил пистолет к виску Лилии. — Если не скажешь — твоя баба сдохнет первой.

— Я все скажу, — изображая покорность и подавленность, пролепетал я. — Мы нашли лекарство от вируса.

— Что⁈ — глаза лысого полезли на лоб.

— Мы знаем, как остановить эпидемию, — закивал я.

Полночи телега тряслась по ухабам бездорожья. Агнеша гнала лошадь окольными, только ей известными путями, подальше от наезженных дорог и открытой местности. Держалась вблизи холмов и редколесья. Измученная лошаденка уже еле передвигала ноги.

— Все, — сказала Агнеша, остановив телегу. — Больше лошадь не выдержит. Ей надо отдохнуть.

— Да и я уже не могу, — пробормотала Энн, лицо ее приобрело зеленоватый оттенок. — Меня укачало. Ты могла бы выбирать дорогу и получше. Все ямы собрала.

— Нельзя нам по дороге, — скривилась в ответ Агнеша. — Там сварожичи рыскают.

— Не ругайтесь, девоньки, — прокряхтел Гектор, слезая с телеги. — заночуем в этом леске. Здесь и ручей рядом. А утром двинем дальше.

— Не знаю, — замотала головой Агнеша. — Опасно по светлу передвигаться. За нами погоня…

— Ну, а что нам, — развел руками старик, — поселиться что ли здесь? Поедем опять по бездорожью… Никто нас не увидит.

— Как хотите, — нахмурилась Агнеша, — я вас предупредила. Я бы лучше здесь переждала денек-другой. Опасно завтра ехать будет.

— Так и смерти дождаться можно, — ответил Гектор. — Уж лучше в пути сгинуть, чем прячась, как таракан.

— Я согласен с Агнешой, — кивнул Рудый. — Давайте переждем.

— А что ты ее защищаешь? — вспылила вдруг Энн. — Она ни дня не скиталась как мы. Все эти страшные месяцы после катастрофы провела за надежным забором в сытости и безопасности. Откуда ей знать, как надо поступать?

— Успокойся ты… — Гектор с удивлением уставился на распалившуюся Энн. — Ты что так разошлась? Ты наоборот ее благодарить должна, Агнеша спасла нас.

— Ну да, — пробормотала Энн. — Или наоборот подставила…

— Ты что несешь? — не выдержал Рудый.

— Может, со свадьбой это ее идея была? — выпустила очередную порцию яда Энн. — Если бы не эти обряды, может, нас бы приняли в общину без проблем. А потом мы бы по-тихому сбежали, если бы не прижились. А тут ей замуж невтерпеж стало вдруг!

— Это все мой отец! — вспыхнула Агнеша. — Я ни в чем не виновата. Я не хотела замуж за Рудого.

— Не хотела? — Рудый вопросительно на нее уставился.

— Ну-у… То есть, может, и хотела бы… Но не так…

— Врет она! — крикнула Энн. — Все подстроила, а когда не срослось, пришлось ей с нами бежать. А теперь завела неизвестно куда…

— Энн, дочка, — Гектор уставился на девушку удивленными глазами. — Эка тебя понесло… Не перегибай. Агнеша нас спасла. Успокойся, завтра с утра двинемся в путь, уедем подальше от этого гиблого места и забудем все это, как страшный сон…

— Сама не знаю, что на меня нашло, — растерянно пробормотала Энн. — простите, я кажется наговорила лишнего.

— Бывает, — улыбнулся Гектор. — все мы человеки. Не роботы и не зомби. Нервы, они ж не железные. Вы пока укладывайтесь спать, надо сил набираться. В телеге соломы полно, все влезем. А я пока лошадь распрягу и к ручью ее свожу. Пить животинка хочет…

Утро разбудило путников щебетанием птиц и стрекотанием кузнечиков. На березе, под которой примостилась телега, подрались какие-то птахи. Они громко чирикали и сыпали сверху перьями.

— Подъем, лежебоки, — Гектор уже запрягал лошадь. — Итак рассвет проспали.

— Дай еще подремать маленько, старый, — проворчал Рудый. — Никуда дорога от нас не денется.

— Вставай, жопа ленивая. Чем раньше уйдем отсюда, тем скорее будем в безопасности.

Рудый нехотя открыл глаза и осмотрелся. Энн тоже уже проснулась и потягивалась, свесив с телеги ноги.

— А где Агнеша? — удивленно спросил парень.

— На ручей пошла, — Гектор махнул рукой в сторону леска. — Умыться.

Рудый спрыгнул с телеги:

— Пойду тоже морду сполосну.

Парень побрел в направлении, которое показал Гектор и не видел, как Энн сверлила его спину недовольным взглядом.

Рощица спустилась в ложбину, и вот уже слышно было журчание воды. Густые ивовые заросли по берегу ручья скрывали его от глаз. Рудый протиснулся сквозь кусты и очутился на зеленом берегу, где ручей делал поворот и образовал небольшую, но глубокую заводь. Рудый замер с раскрытым ртом. В заводи по пояс в воде стояла Агнеша. Огненные волосы мокрыми прядями струились по ее обнаженному телу. Высокая грудь вздымалась, чуть прикрытая распущенными волосами. Девушки плескалась, а завидев Рудого ничуть не смутилась. Улыбнулась и проговорила:

— Не хочешь искупаться?

Рудый покраснел и отвернулся:

— Я-а… Наверное…

— Ну тогда залазь в воду, — хохотнула девушка.

Парень повернулся, и опустив глаза забрел в воду прямо в одежде.

— Ты что? — удивилась Агнеша. — В одежде будешь купаться?

— Ну да… Постирается заодно… — Рудый уселся на дно. Из воды торчала только его голова. Он не мог оторвать взгляда от девушки. Та, как ни в чем не бывало плескала на себя воду, терла бронзовую кожу.

— Ну где вы там? — за кустами раздался скрипучий голос Гектора. — Долго будете еще морды полоскать? В путь пора. Шевелите колготками!

— Все нормально, — шепнул я Лилии. — Не бойся. Нас сразу не убили, значит, поверили.

— Я и не боюсь, — шепнула она в ответ. — Просто погибать нам никак нельзя. Аида и Локи заперты в доме. Никто кроме нас не знает, где они.

— Если с нами что-нибудь случится, уверен, что Локи догадается выдавить стекло. Но ты права. Без нас им будет туго… Поэтому мы не умрем…

— Что вы там шепчетесь⁈ — рявкнул бритоголовый и ткнул меня стволом в спину. — Заткнитесь или получите пулю в затылок.

Нас вели какими-то темными коридорами. Лестница спускалась вниз. Под ногам хрустели осколки бетона и стекла. На стенах тускло светили заскорузлые лампочки.

У них есть электричество. Наверное приспособили солнечные батареи. А может, где-нибудь в подвале есть генераторная или что-то в этом роде.

Лестница углубилась в подвальную сырость и уткнулась в массивную железную дверь с грубыми сварными швами. Ее явно делали «на заказ» уже после начала апокалипсиса. С эстетикой не заморачивались, делали упор на прочность и надежность.

Лысый подошел к двери и постучал кулаком. Гулкое эхо ударов разнеслось по подземелью. В двери скрипнуло маленькое смотровое окошко размером с блюдце. В дырке показался глаз охранника. Он внимательно осмотрел присутствующих.

— Открывай, Пес! — проворчал лысый. — Не видишь? У нас гости!