Кречет 2

Глава 25

— А нюанс такой, — ответил я. — Не очень приятный. К руднику ведет лесная дорога. Она проходит через земли погибшего клана апостолов. Но не все из мародеров сгорели. Наверняка, кто-то выжил и бродит в тех местах небольшими группами. Я отлично знаю своих бывших сотоварищей. Они нападут на нас, не задумываясь, и убьют каждого за еду или бензин. Раньше в узде этих отморозков держал жрец. Теперь они превратились в жестоких тварей, которые еще хуже мертвецов. Мы должны быть готовыми к встрече с ними.

— Я так и знал, что чертов апостол хочет завести нас в ловушку! — воскликнул Шон.

— Заткнись! — рявкнул на него я. — Ты забыл, что я теперь не апостол, а затворник. Если бы я хотел вас убить, то не стал бы предупреждать.

Шон захлебнулся от ярости, вскочил и схватился за пистолет. Я нащупал на поясе нож.

— Успокойтесь, вы двое! — крикнул Вульф. — Мы теперь в одной лодке! И Вел прав, он больше не апостол.

— Не верю я ему, командир, — уже спокойным голосом сказал Шон. — Доведет он нас до беды…

— Здесь я решаю, кому верить, а кому нет, — отрезал Вульф. — Идея с бензовозом неплохая. Даже если не получится обменять бензин жнецам на автоматы, топливо никогда лишним не будет. Пока у нас есть бензин. Но его едва хватает. С каждым месяцем бензин становится все труднее и труднее добывать. Брошенные машины почти все пусты. Заправки разграбили еще полгода назад. Так что мы пойдем на рудник. В каждой вылазке есть риск, но нам есть, что противопоставить недобиткам. Пойдем отрядом в десять человек. Отбери самых надежных и умелых воинов, Шон.

— Не к добру все это… — тихо пробурчал толстяк. — Попомни мои слова командир… Чует мое сердце неладное.

Но Вульф его уже не слышал.

Солнце нагрело серую ленту шоссе и с любопытством смотрело на бредущих по дороге уставших путников. Вот уже несколько часов мы брели в сторону Темногорска, нагруженные, как вьючные ослики рюкзаками с провизией, оружием и патронами.

Впереди шагал Кастет с автоматом наперевес. За ним двое оставшихся в живых жнецов. Мы с Зиновьевым плелись в середине, за нами шли еще двое жнецов. Старик шел налегке, не по возрасту ему таскать тяжести, сам бы хоть дошел. Такая жара и молодого умотать может.

Я тащил на спине огромный рюкзак, а в руках сжимал автомат — малогабаритный девятимиллиметровый «Вихрь» весил меньше двух с половиной килограммов. Из оружия погибших жнецов я сам выбрал эту малютку. Дальность выстрела, конечно, и пробивная способность уступают даже самой архаичной модели калаша, но мне броню пробивать не надо. А для дальних дистанций я бы СВД-эху или Мосинку взял. Вихрь удобен, можно даже под рубаху спрятать. Девять миллиметров — самое то для зомбаков. Останавливающее действие пули выше, чем у стандарта 7,62 или 5,45 мм. Как говорится, чем больше в башке у зомби дырка, тем скорее он сдохнет, и больше шансов выжить. Особенно это сейчас актуально с бегунами и особо живучими мутантами. Или кто они там, не знаю… Раньше таких мертвецов вообще не было. Любая, даже самая маленькая пулька (достаточно выстрела с полуигрушечного спортивного пистолета Марголина) убивала мертвеца сразу, если только попала в голову. А теперь попадаются экземпляры, которым надо разворотить пол башки, чтобы завалить…

Я смотрел в спины идущих впереди жнецов, борясь с соблазном полоснуть их очередью из автомата. Но пока нельзя. Сзади меня еще два автоматчика. Могут меня пришить.

После нападения на наш броневик апостолов я только и думал, как добить всех жнецов. Нельзя допустить, чтобы они вернулись в Верхний Уральск. Иначе Лилии конец.

— Я больше не могу, — пробормотал Зиновьев, вытирая измятым платком морщинистый лоб. — Простите, но у меня артрит и давление. Мне нужен отдых. Давайте ненадолго остановимся.

Кастет недовольно фыркнул, но возражать не стал. Понимал, что лучше идти медленно и с привалами, чем тащить на себе еще и профессора.

— Привал полчаса, — скомандовал Кастет и уселся прямо на асфальт.

— Давайте хоть в тенек отойдем, — жалобно проговорил профессор. — Мне нужно остыть…

— Так ты пиджак сними, интеллигент хренов, — не выдержал Кастет. — Ладно… Пошли до той рощицы дойдем, там передохнем.

Мы проковыляли еще метров сто и укрылись от палящего солнца в придорожном березняке.

— Профессор без сил бухнулся на траву и закрыл глаза, будто собрался умереть.

Я нагнулся к нему и прошептал:

— Док, ну вы не переигрывайте, обморок — это уже слишком.

— Вы думаете? — Зиновьев украдкой посмотрел сначала на меня, а потом по сторонам. — Вы сами просили их задержать…

— И вы прекрасно справились, — улыбнулся я. — Только слишком мертвый вид не делайте, а то подумают, что вы не жилец и пристрелят вас.

Зиновьев вскочил, как ошпаренный, забыв что смертельно устал, но опомнившись, сел на пень.

— Я не хочу умирать, — замотал он головой.

— Да не умрете вы, — поспешил я его успокоить. — Это я так, утрирую.

— А зачем вам надо было, чтобы я их задержал?

— Я хочу с ними разобраться…

— Прямо сейчас? — Зиновьев мигом ожил и выпучил на меня глаза. — Вы хотите их убить прямо сейчас⁈ А могли бы просто сбежать…

— Нельзя нам бежать, сколько раз вам об этом говорить! Моя подруга в заложниках у Барона. Никто из нашей группы не должен вернуться в Верхний Уральск.

— Я понял, — профессор снял очки и потер их о лацкан пиджака.

Трое жнецов развалились под раскидистыми березами в тени. Двое скрылись в чаще. Я ждал, когда они вернутся и встанут в одну удобную для стрельбы кучку. Емкость магазина моего Вихря — тридцать патронов. Это модернизированная версия. Три длинные очереди легко покрошат в фарш пятерых. Только, если они рядом стоять будут. Иначе кто-то может успеть открыть ответный огонь. Этого нельзя допустить. Я незаметно щелкнул рычажком предохранителя, но звук получился громкий. Хоть я пытался заглушить его кашлем, но Кастет навострил уши. Он сидел, привалившись спиной к березе, и косился на меня. Вот бля… Чует смерть свою близкую.

Я уселся поудобнее и снял с плеча автомат, сделав вид, что он мне мешает. Покряхтел для вида, будто искал удобное положение для опоры спиной о дерево, и закрыл глаза. А сам смотрел сквозь еле видимые щелки. Кастет продолжал на меня поглядывать и как бы невзначай положил руку на свой калаш. У него предохранитель всегда снят, это я давно приметил. Опасная привычка, но сейчас она может спасти ему жизнь. Я представил, как вскину автомат и выстрелю. Первым надо валить Кастета, однозначно. У остальных оружия в руках нет. Да и на предохранителе оно у них скорее всего. На Кастета потрачу короткую очередь. Прицеливаться некогда будет, поэтому пяток патронов пущу на глаз. Потом длиной очередью обведу остальных. Вот только в кучку они черти не сбиваются. Разбрелись, с-суки, по поляне. Так… Курить собрались, сейчас друг у друга сиги стрелять будут. Это хорошо, давайте кучнее, еще кучнее… Ну…

Моя рука незаметно потянулась к лежащему на земле автомату. Секунды показались часами. Время, будто замерло. Последний жнец подошел к своим и чиркнул зажигалкой. Все. Пора!

Не вставая на ноги, я схватил автомат и вскинул ствол в строну жнецов. Кастет не успел ничего понять, и я уже почти нажал на спуск, как вдруг увидел то, что заставило меня отвести ствол чуть в сторону.

Твою мать! Как же вы не вовремя! Я нажал на спуск. Автомат разорвал лесную тишину оглушительными короткими очередями. Жнецы повскакивали и схватились за оружие. Пока они передергивали затворы двоих из них уже разорвали на куски выскочившие из чащи зомби, больше похожие на двуногих хищников. В несколько прыжков они очутились на поляне и вцепились в людей крючковатыми пальцами, больше похожими на когти.

— Бегуны! — крикнул Кастет и первым (после меня) открыл огонь по тварям.

Те сыпались их кустов и бесстрашно кидались прямо под пули. Я успел уложить двоих прежде, чем они выскочили на поляну. Твари так быстро мчались, что попасть им в голову было не реально. Я палил короткими очередями в корпус, сбивая им скорость, и кроша кости и суставы. Девятимиллиметровые пули били по бегунам, валили их с ног. Некоторые тут же вскакивали, но большинство уже не были такими резвыми. Но ни одна тварь не сдохла. Даже те, кто не мог подняться, настырно ползли на руках, щелкая пастью. Я мог бы и не стрелять по бегунам, дать им сожрать жнецов, но тогда бы и меня вскоре разорвали на части. Мои недавние враги стали в этот миг союзниками.

Еще одного жнеца порвали на клочки. Кастет и последний жнец отступили ко мне, поливая пулями беснующуюся стаю. Я сменил рожок и крикнул:

— Перезарядитесь, я прикрою!

Мой автомат затрещал с новой силой, выбивая ошметки плоти и осколки костей от зомби. Несколько раз мне удалось прострелить головы тварям. Они были уже настолько близко, что попадать стало легче. Тридцать патронов улетели за несколько секунд. Я спешно отстегнул рожок. К счастью, жнецы уже успели перезарядиться и поливали градом пуль мертвецов.

Выстрелы отбрасывали зомби назад, но большинство никак не хотело подыхать. Надо менять тактику. Так мы спалим боезапас, и нас все равно сожрут. Я прицелился и стал бить одиночными. Стрелял по головам. Твари скакали и пытались до нас добраться. Жнецы автоматным огнем отбрасывали их назад, и в это время мои пули попадали им прямо в оскаленные пасти. Бах! — один готов. Бах! — второй. Я отстреливал бегунов, как в тире. Время на прицеливание — пара секунд, и выстрел. Одна тварь прыгнула вперед, когда жнецы в очередной раз перезаряжались. Я выстрелил в нее уже в полете и ясно видел, как пуля влетела тому в глаз. Но зомби даже не остановился, он ударил меня когтями, разорвав на груди рубаху вместе с кожей. Бл*ть! Он меня ранил!

От удара я покатился назад, а тварь поскакала за мной. Я выронил автомат и выхватил нож. Зомби прыгнул сверху, и я насадил его на клинок. Нож вошел по самую рукоять прямо в грудь. Я услышал треск его ребер. Мертвец совсем озверел и попытался вцепиться мне в горло. Я увернулся, подставив плечо. Его зубы впились в подмышку. Ну пи*дец! Теперь я точно труп. Но отдавать жизнь за так не хотелось. Я выдернул из груди твари нож и всадил его ей в висок. Голова хрустнула, обдав мня вонючей мозговой жидкостью.

Я с омерзением откинул тварь в сторону. Мертвец еще дергался. Я схватил автомат и всадил в его голову остатки магазина. Очень непредусмотрительно, но ярость взяла верх. Я спешно доставал последний запасной рожок и видел, как Кастет и последний оставшийся в живых жнец отбиваются от троих зомби. Они прострелили им ноги, но никак не могли попасть в головы. Мертвецы скакали на четвереньках, как собаки, пытаясь укусить людей. Те в ответ стреляли и били их прикладами.

Рожок моего автомата никак не хотел вставать на место. Руки тряслись, и я не мог перезарядиться. Мне уже было терять нечего. Я все равно сдохну. Да пошли вы! Я отбросил автомат и кинулся с ножом на мертвецов. Пока те были заняты жнецами, я прыгнул на одного из них сверху и вцепился одной рукой в его слипшиеся на голове патлы. Второй рукой кромсал ему черепушку, погружая нож в мозг, пробивая кость. Бил со скоростью отбойного молотка. Сам не понял, откуда еще силы взялись. После укуса зомби слабость наступает почти мгновенно.

После пяти ударов в голову мертвец перестал дергаться. Я кинулся на другого. Тот уже ползал, так как его ноги были разбиты пулями в хлам. Он попытался меня схватить, но я увернулся и ударил его ногой в челюсть. Из его пасти посыпались фонтаном выбитые зубы. Ударом его отшвырнуло в сторону. Мертвец попытался встать, но я уже сидел сверху на нем и тыкал огромным ножом его черепушку. В это время третий зомби прыгнул мне на спину, но Кастет успел всадить в него короткую очередь. Несколько пуль прошили горло и раздробили шейные позвонки. В прыжке тварь парализовало, и мертвец бухнулся на траву уже неподвижным кулем, так и не долетев до меня.

Зомби подо мной перестал брыкаться. Я всадил контрольный удар ему в глаз клинком и без сил упал рядом, хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.

Сердце бешено колотилось и не думало останавливаться. Странно… Интоксикация от укуса должна была замедлить все процессы. Я уже полутруп, но почему то дышу и думаю. Как будто никто меня и не кусал вовсе. Надо мной склонился Кастет.

— Ты как? — спросил он, нахмурившись и осматривая раны на моей груди и плече. — Я думал, ты в нас стрелять собрался. Вовремя ты этих тварей заметил. Спасибо…

— А хрена ли толку? — скривился я. — Сам я все равно погиб… Похорони меня в земле, по-человечески… Не бросай.

Кастет кивнул:

— Не буду тебя успокаивать, ты солдат, ты сам все знаешь… Раны у тебя большие, инфекция проникла обширно. Ты скоро обернешься…

— У меня одна просьбы, — я сглотнул пересохшим горлом. — Не стреляй в меня, пока я не обернусь. Я хочу прожить остаток жизни до последней секунды.

— Хорошо, — кивнул Кастет и перезарядил автомат. — А где профессор?

Я приподнялся на локте и огляделся. Зиновьева нигде не было. Сердце немного успокоилось и дыхание мое восстановилось. Нестерпимо хотелось пить. Я встал и достал из рюкзака потертую железную фляжку и почти залпом ее опустошил.

— Ого! — брови Кастета поползли вверх. — Сказал бы, я бы тебе подал воды. Как ты еще ходишь? В первый раз такое вижу, чтобы укушенные могли ходить.

— А с этим что? — я кивнул на последнего оставшегося в живых жнеца.

Тот лежал на траве и тихо постанывал.

— Его тоже укусили бегуны, — ответил Кастет. — Он сам не заметил, как это произошло. Только сейчас отходняки начались.

— Кастет! — простонал раненый. — Убей меня! Слышишь! Эта тварь укусила меня аж три раза! Я не хочу стать одним из них. Пристрели меня!

— Успокойся, друг! — Кастет подошел к раненному и подал ему фляжку с водой. — На попей…

Тот жадно припал к узкой горловине и хлебал, проливая половину воды себе на грудь.

— Полежи пока, — успокаивал его Кастет. — Умереть всегда успеешь.

— Нет, — мотал тот головой. — Убей меня прямо сейчас! Ты должен. Ты, как командир должен. Или ты хочешь, чтобы я обернулся и напал на тебя? Тогда я сожру тебя и буду прав. Потому что ты не выполнил мою последнюю просьбу!

— Я выполню ее, друг! Тише. Но мне нелегко это сделать. Мы столько лет с тобой вместе. Я не могу так поступить с другом, но я это сделаю. Ради тебя. Ради себя…

— Спасибо, Кастет, — раненный расплылся в улыбке. — Я знал, что ты настоящий друг. Возьми мой пистолет. Я хочу умереть от пули своего «Вальтера». Ты же знаешь, сколько для меня он значил… Теперь он твой. Будешь смотреть на него и вспоминать меня. Давай. Мне пора…

Кастет взял из руки раненного компактный «Р99», снял с предохранителя и передернул затвор. От этих звуков раненный вздрогнул и закрыл глаза.

Кастет направил ствол на голову друга и пробормотал:

— Ты готов?

— Да… — еле слышно ответил тот.

— Давай тогда на счет три, — шмыгнул носом Кастет. — Раз…

Бах! — прогремел выстрел, и пуля пробила во лбу раненного маленькую дырочку.

Кастет отшвырнул дымящийся ствол и обнял мертвого друга. Плечи его задергались.

Я стоял, привалившись к дереву спиной. По моей груди и плечу бежала липкая кровь. Она щекотала кожу и уносила из меня жизнь. Мне осталось не долго, самые крепкие люди после укуса жили не больше часа. Я поднял ствол автомата и направил на спину сидящего Кастета. Палец лег на спусковой крючок. Вот и все… Сейчас я полосну его очередью и из нашей «экспедиции» никто не вернется в Верхний Уральск. Надеюсь, Барон не тронет Лилию. Поймет, что на нас напали и всех убили. Только где этот чертов профессор? Его бы тоже не мешало убрать. Не хочу, чтобы до Барона дошли мои первоначальные замыслы. Это может навредить Лилии. Зиновьева, наверное, утащили в лес зомби. Ну и ладно. Я плавно потянул на спуск. Спусковой крючок нехотя поехал назад, проходя свободный ход…