Кронпринц [СИ]

Глава 1

Укладываю волосы на одну сторону, потом на другую и с тяжёлым вздохом порчу уложенные волосы и теперь всё торчит в разные стороны. В дверь стучат, и когда я разрешаю войти, на пороге появляется мама.

— Готов? — осторожно спрашивает она, и подходит ко мне.

Я с ещё более тяжёлым вздохом опускаю руку и мысленно прошу помочь. Она умело укладывает мне волосы назад, и когда она заканчивает, я поворачиваюсь к зеркалу.

— Мам, — выдыхаю я, как это у неё выходит? Я уложил волосы, так же как и она сейчас, но сейчас я выгляжу так, как я хочу выглядеть, я похож на отца. — Как мне себя вести?

— Идём, — чуть помолчав, говорит она и выходит из комнаты.

Я остаюсь стоять у зеркала и просто смотрю на своё отражение, я ещё никогда так не волновался, как сейчас. Буквально через час я буду сидеть в съёмочной студии в прямом эфире и узнаю отобранных, я увижу их и вся страна увидит, хоть и на фотографии.

Сделав глубокий вдох, провожу руками по волосам, закрыв на миг глаза. Натягиваю ту маску безразличия и спокойствия, которому меня учили с ранних лет, но посмотрев в зеркало, в какой уже раз убеждаюсь, что ничего у меня не вышло. Встряхиваю головой, будто это поможет избавиться от напряжения, и выхожу из комнаты.

Возле лестницы я встречаюсь с папой и после того, как мы поприветствовали друг друга, он положил руку мне на плечо и внимательно посмотрел меня.

— Готов? — почему всем нужно это спросить, неужели не ясно, что ничерта я не готов?

— Конечно же, нет, — выдохнув, сказал я и отец усмехнулся.

— Идём, — говорит он, и мы спускаемся по лестнице. — Ты не должен сейчас так нервничать, просто представь, что тогда будет с тобой, когда они прибудут сюда. — Ох, да, спасибо, что успокоил и поддержал. Видимо, то что я только что подумал, тут же отразилось и на моём лице, потому что папа не смог сдержать смеха. — Последнюю неделю ты только и делал, что просматривал материалы про Отбор, ты уже должен был понять, что сначала и мне было жутко, но прошло время и для меня это стало совершенно обычным. Поверь, мне было куда сложнее, чем тебе! — Я тут же изумлённо посмотрел на него, не зная, что и думать. — Из-за того что никто даже не догадывался, как это будет проходить, и заявок было, по сравнению с этим разом, куда больше. А ты хотя бы знаешь, что тебя ждёт, и мы даже изменили некоторые правила, чтобы избежать предыдущих проблем. И у тебя будет не пятьдесят девушек, а тридцать, так что не волнуйся, тебе даже понравится. — Даже и не сомневаюсь что мне понравится, кому может не понравится находиться во внимании целой толпы прекрасных девушек? С его слов мне действительно стало легче, ему и вправду было куда сложнее, нежели мне.

Зайдя в студию, я киваю отцу, и он отходит к ведущему. Снова этот нескончаемый смех Кая и его беготня уже начинают сводить меня с ума. Этот ребёнок слишком активный. Вот девушки повеселятся с ним!

— Чак! — кричит за моей спиной Генри, я тут же оборачиваюсь и я иду к нему на встречу. — Как дела? — с издёвкой спрашивает он, и мы пожимаем друг другу руки.

— Отлично! Знаешь, скоро я буду окружен толпой девушек, которые будут, прямо говоря, драться за меня, — очень самоуверенно говорю ему я. Он закатывает глаза.

— Оставь мне парочку!

— Разумеется!

Мы заливаемся смехом и я, наконец, отвлекаюсь. Генри — сын Рейчел и она, кстати, будет наставницей отобранных, как когда-то Аливия в своё время была наставницей моей матери и Рейчел. Мы решили, что Рейчел будет идеальным вариантом, она сама прошла через всё это и отлично знает чему нужно учить девушек. Генри по званию мой слуга, но он мой лучший друг, а этот статус лишь формальность. Хоть он и старше меня на целых три года я никогда не чувствовал нашу разницу в возрасте.

Нам сообщают, что мы скоро выходим в эфир и необходимо разойтись по местам. Страх снова вернулся ко мне.

— Эй! — положив руку на моё плечо, сказал Генри. — Помни, ты Принц и ты будешь решать, а не девушки! — Ещё миг он внимательно вглядывается мне в глаза, а потом отходит.

Я усаживаюсь на своё место и в абсолютном ступоре дожидаюсь, когда мы выйдем в эфир. Генри прав, я буду решать, ни девушки, ни родители, ни страна, я, лишь я и никто другой. Внезапно волнение и оцепенение проходят, и мои плечи заметно расслабляются. Я обрёл уверенность. Родители расположились на своих местах, и мы выходим в эфир.

— Здравствуйте, дорогие телезрители! Сегодня в этот знаменательный для всей страны день мы все узнаем и впервые увидим отобранных девушек, которые всего через пару дней прибудут во дворец и примут участие в Отборе! — От слов ведущего по спине прошлись мурашки, но я всё же чувствую себя лучше, чем час назад. — Ваше Величество, — подошёл он к отцу, — что вы сейчас ощущаете, ведь двадцать с лишним лет назад вы также сидели и ждали объявления имён?

— Я спокоен, потому что я свой Отбор уже прошёл, — усмехнувшись, отвечает он, и я прищурено сморю на него. — Но мне придётся давать советы и постараться помогать делать правильные решения.

— Ваше Величество, — подошёл ведущий к маме, и та смущённо заулыбалась, она всё ещё не привыкла к своему статусу и говорит, что никогда не привыкнет к такому обращению. Для меня это доказательство того, что она была собой весь Отбор и собой осталась по сей день. — Много лет назад вы сидели у экрана телевизора и ждали своего имени, которое, назвали последним, хочу сказать. — Она была последней, но стала первой.

— После того как моё имя было, наконец, названо я долго не могла в это поверить, у меня началась настоящая истерика, паника, но, — она запнулась на этом слове, потому что ей всё ещё трудно говорить о своей сестре. — Со мной были родные мне люди, я не слишком нервничала перед отъездом, просто потому что нервничать было некогда. Девушек, которых выберут, просто завалят разными бумагами, звонками и всем прочим, но эта суета поможет вам отвлечься. Мы изменили правила, девушек будет не пятьдесят, а тридцать и они ещё не выбраны. — Могу лишь догадываться, как отреагировали жители страны, ведь все думали, что их число останется прежним и что выбор уже сделан. — Сейчас, в прямом эфире с помощью генератора случайных чисел мы выберем из всех присланных нам анкет всего тридцать. Эти девушки настоящие счастливицы, им повезёт, так же как и не повезёт вовсе. Отбор, это жестокое соревнование, и чем дальше вы проходите, тем жёстче оно становится, прошу набраться терпения и быть мудрыми в своих действиях. — Ведущий внимательно слушал и кивал в определённые моменты.

«Отбор, это жестокое соревнование, и чем дальше вы проходите, тем жёстче оно становится» эхом отдаются её слова в моей голове.

— Ну что же, наконец, спросим нашего Принца. Какие эмоции сопровождают вас сейчас, — обращается ко мне ведущий Энтони.

— Я в предвкушении, — с лёгкой улыбкой отвечаю я. — Самое сложное это начало, как и конец, но они являются и самым прекрасным временем. Поэтому как бы трудно нам всем не было мы должны запомнить и как можно больше прочувствовать все эмоции с самого начала. Как бы не комфортно нам ни было, какими бы смущёнными мы себя не чувствовали, мы должны осознать, что начало будет самым лучшим временем, когда мы ещё не знаем друг друга, тайн друг друга, ничего. — Я метался взглядом из стороны в сторону, но всё же остановился и теперь смотрю прямо в камеру. — Говорят, что первое впечатление обманчиво, но я же считаю, что оно является самым верным. Не знаю, может быть, я не прав.

— Ну что же, не будем томить и телезрителей и всех остальных. Итак, первая девушка, попавшая в число отобранных… внимание на экран.

Я с замиранием сердца смотрю в сторону экрана. Множество фотографий мелькают с невероятной скоростью, что просто невозможно рассмотреть их и вот одна фотография останавливается со своим номером. Девушка, что смотрит на меня с экрана, похожа на ангела. Она будто бы только пришла с весёлого обливания или прогулки у реки. Её длинные, практически белые волосы слегка мокрые и запутанные, её невероятно светло-зелёные глаза блестят, а улыбается она настолько застенчиво, что я не замечаю, как мои губы начинают изображать лёгкую улыбку. В груди разлилось тепло, и я стал невероятно спокоен. Всё не так страшно, первая девушка мне нравится, даже очень…

— Эмили Холл, восемнадцать лет. Штат Аляска, город Хейнс. — Эмили… наверняка я запомню её.

Снова поток фотографий, останавливается фото девушки с идеально уложенными каштановыми волосами, она смотрит сверху вниз, явно самоуверенная, приняла нужную позу для фото. В отличии от первой девушки она не выглядит живой, она будто… кукла, идеальная кукла.

— Мишель Грин, семнадцать лет. Штат Нью-Йорк.

Дальше я уже особо не вслушивался в имена, я всматривался в фотографии. Девушка с короткими чёрными волосами выглядела как-то отчужденно, не от мира сего что ли. Девушка с очень длинными рыжими волосами, была до жути испуганна, и будто пыталась спрятаться за своими волосами. Блондинка смеётся в камеру, чуть запрокинув голову назад, она так сильно сощурила глаза, что я даже не могу рассмотреть их цвет, но она выглядит счастливой, живой. Брюнетка с карими глазами смотрит в камеру, будто задавая какой-то вопрос.

В моей голове образовалась каша из имён, Штатов, цифр, городов, фотографий… Кажется, если меня сейчас попросить назвать имя хотя бы одной девушки я промолчу.

Оборачиваюсь на родителей, мама выглядит весьма довольной, как и папа, снова разворачиваюсь к экрану и слышу очередное имя.

— Вики Джонс, шестнадцать лет. — Дальше я уже не слышу голоса ведущих, я просто поражён девушкой, что появляется на экране. Ей розовые волосы просто не могут остаться без внимания. Она не смотрит в камеру, она смотрит в сторону, у неё очень красивые голубые глаза, которые обрамляет бежевая оправа очков. Она не улыбается, нет испуга, или вообще каких либо эмоций, просто фотография, но девушка на ней очень нежная, но в то же время в ней читается стойкий характер.

Моё внимания привлекает Генри, он хватается за живот и смеётся, не издавая при этом ни звука, он встречается с моим внимательным взглядом. Друг пытается остановить смех и показывает мне два больших пальца вверх и снова заливается смехом, я не удерживаюсь и усмехаюсь ему.

И последняя девушка… внимание. — Фотографии листаются и, наконец, картинка останавливается, и я вижу девушку совсем юную на вид. У неё, то ли рыжие, то ли красные волосы с розовой чёлкой, да что же, мне так везёт то! Вид у неё испуганный, а в глазах читается тревога. Мне это показалось не слишком странным, я даже понятия не имею, на кого сейчас похож я.

— Софи Браун — шестнадцать лет, Штат Кентукки, город Луисвилл.

— В скором времени с девушками свяжутся, и через несколько дней мы встретим их во дворце.

Эфир заканчивается, и я тут же поднимаюсь со своего места и направляюсь к выходу, но Генри быстро нагоняет меня, он всё ещё смеётся, но уже куда меньше.

— Ну, и как тебе дамы? — протянув последнее слово, спрашивает он.

— В целом… я очень доволен.

— Ага, особенно та с розовыми волосами, вообще супер! — Когда он начинает так говорить, я не всегда его понимаю.

— Всем девушкам здесь сменят имидж, на более короносносный, скажем так, — всё ещё совершенно спокойно говорю я.

— Там есть такие красотки! — Он тяжело вздыхает и качает головой. — Я завидую тебе, чувак, очень завидую, чёрт возьми.

— Прошу, — взмахнул я руками. — Соблюдай манеры разговора. — Он поджимает губы. Я просто терпеть не могу, когда он разговаривает, как мальчишка из подворотни. — Мне нужно остаться одному, — говорю я и поднимаюсь к себе на этаж.

Наконец, мне пришло настоящее осознание того, что из этих тридцати девушек мне придётся найти жену, а главное, я желаю полюбить её. Я практически не помню ни одну девушку, кроме первой. Эмили кажется, та блондинка с мокрыми волосами. Во мне просыпается желание познакомиться со всеми ними, но в тоже время страх никуда не ушёл, так же как и сомнения. Понравлюсь ли я им? Генри этот вопрос посчитал очень глупым, он сказал «ты же Кронпринц Америки, ты не можешь, не понравится». Но я не хочу, чтобы кому то нравилась моя корона, мой статус, я хочу, чтобы им понравился именно я, я как личность.

Не знаю сколько проходит времени с момента, как я вернулся в комнату, но я уже достаточно долго сижу в кресле и думаю о происходящем в моей жизни. Странно, что ещё никто из семьи не побеспокоил меня. Наверняка отец сказал всем, что мне нужно прийти в себя и разобраться в собственных мыслях. Так оно и есть. Снимаю пиджак и выхожу из комнаты. Нужно пройтись, проветрить голову, придать свежесть мыслям.

Я хочу зайти в оранжерею, но полоса света из приоткрытой двери библиотеки заставляет заглянуть внутрь. Один единственный светильник освещает самую малую часть комнаты у небольшого кресла, в нём сидит девушка.

— Снова читаешь до глубокой ночи? — не слишком громко сращиваю я, и девушка чуть вздрагивает, но на её лице тут же появляется улыбка.

Из-за лёгкого движения её головы, её золотистые волосы из собранных превращаются в распущенные, она поднимает на меня свои синие глаза и спешит подняться.

— Чак, — практически шёпотом говорит она, и тянет руки к моим плечам.

— Кэтрин… Не надо, — снова предупреждаю я девушку. Она опускает глаза в пол и обнимает себя за плечи. — Ты должна понять…

— Ты даже не попытался от этого отказаться, ты просто не хочешь отказываться. — Девушка поднимает на меня глаза, которые моментально наполняются слезами.

— У нас никогда ничего не могло быть, и ты всегда знала это, также, как и я.

— Почему? — в отчаянии спрашивает она, утирая слёзы. — Потому что я никто? Дочь фрейлины и главы охраны? Твоя мама уж точно не была бы против, они с моей подруги с самого детства, так же как и вы с Генри! Или ты просто никогда ко мне ничего не чувствовал?

— Кэтрин, уже поздно. И я не хочу снова заводить этот разговор, который абсолютно не имеет смысла.

— Я просто не смогу смотреть, как ты встречаешься с другими девушками. Что мне делать? Скажи мне! Как мне себя вести после всего что было?

— Ничего не было! — практически срываюсь на крик я. — Живи своей жизнью, Кэтрин, забудь всё как страшный сон и начни сначала. — Я последний раз смотрю на её запуганное лицо и, развернувшись, выхожу из комнаты.

— Но, Чак! — хочется крикнуть ей, но её голос срывается практически на шёпот. Я слышу её, но не поворачиваюсь к ней.