Кронпринц [СИ]

Глава 8

Вики.

Моя служанка просто чокнутая! Она думает, что я нежная и романтичная натура и поэтому расставила по всей моей комнате ароматические свечи с запахом ванили и теперь вся моя комната воняет этой ванилью. Но слава Богу она поверила, что мне нехорошо и оставила меня в покое.

Но даже эти свечи, которые должна признать неплохо пахнут, и полумрак не могут успокоить меня. Я всё так же хожу по комнате туда суда и не могу успокоится, я даже сама не знаю почему и из-за чего нервничаю.

Останавливаюсь напротив зеркала и лишь секунду смотрю на своё отражение, я противна сама себе, но менять я себя не собираюсь, уже изменила, и стало только хуже.

Почему он не исключил меня при первой же встречи? Как меня вообще можно оставить, если я так себя вела с ним? У него что же, совершенно нет чувства самоуважения? Но только после того что я ему сказала я пожалела об этом. Я не желаю оставаться в участницах, я просто боюсь езжать домой, мне страшно, что меня там ждёт. Отец не станет со мной церемонится и…

— Может быть объяснишь это? — Врывается в комнату Его Высочество и прерывает все мои мысли.

— Что? — Я попыталась сделать непонимающее лицо. Почему все просто не могут оставить меня в покое!?

— Ты же обещала, что придёшь на ужин, а после я зайду к тебе и мы сможем поговорить, почему ты не пришла, да ещё и соврала? — Он так недоволен, он активно жестикулирует руками, а в глазах злость, которая не по случайности пугает меня. — Ты хочешь уехать? — Спрашивает он, делая шаг в мою сторону, всё моё тело содрогается дрожью, страхом, нет, только не сейчас!

— Нет! Я не хочу уезжать! — Я хочу сказать это громко и уверенно, но получается обрывисто, будто я сейчас заплачу.

— Вики? Ты в порядке? — Его тон заметно смягчился, я смотрю себе на руки и в следующую секунду уже чувствую его прикосновение. — Ты хочешь остаться? Ты хочешь участвовать?

— Не участвовать, — говорю я, подняв голову и посмотрев на него, — я не хочу уезжать домой. — Его выражение лица сейчас очень двоякое, он не понимает и злиться. — Не из-за того что это дворец, не из-за того что мне просто хочется здесь жить, я не хочу уезжать домой, потому что боюсь, — на этих словах я не выдерживаю и отворачиваюсь от него и сильно зажмуриваюсь пытаясь остановить не прошенные слёзы.

— Вики? — Он разворачивает меня к себе и мне попросту не хватает сил ему сопротивляться. — Чего, чего ты боишься?

— Ничего, — говорю я, качая головой и пытаясь вырваться из его рук. Ему нельзя говорить, никому нельзя. — Всё в порядке, всё хорошо, — всё повторяю и повторяю я, когда он снова и снова пытается взять меня за руки и заглянуть в глаза.

— Тебе всё равно придётся мне рассказать. — Он, наконец, отпускает меня. — Я не хочу просить тебя от лица Принца и пока я даю тебе время рассказать всё самой, но ты же понимаешь, что тебе придётся мне подчиниться и всё рассказать. — Вот он какой, конечно, он Принц. — А сейчас прошу, пройди в обеденный зал, у тебя нет веской причины отсутствовать там, — подходя к двери, говорит он и выходит.

Сколько девушек хотели попасть сюда и сколько девушек попали, они все готовы действительно бороться за его сердце, за корону, они хотят этого желают, а я,… я этого не хочу, мне это не к чему, но мой отец заставил меня подать заявку. Он правда заставил меня, не уговорами, не словами, а действиями и был очень убедителен. Но я знала, что меня не выберут, но когда всё же выбрали, я умоляла его о разрешении отказаться, но он сказал, что если мне выпал этот шанс я не за что не должна его упускать. Если я не выбьюсь хотя бы в финалистки это ему ещё раз докажет, что я ничтожество, которое погубило собственную мать и сказал, что я даже могу и не возвращаться домой без победы, но я не хочу победы, не хочу Принца, корону, я просто хочу нормальную семью, которая будет принимать меня такую какая я есть и я устала терзать себя за то, кем я являюсь.

Чак.

Наше появление не могло обойтись без внимания. Не знаю, что на меня нашло, но она обещала прийти на ужин. Она сказала, что боится возвращаться домой, как я понял, но почему? Я не отпущу её домой, пока не узнаю всё то, что она от меня скрывает. Прохожу обратно на своё место и становлюсь объектом внимания всех присутствующих в зале, хоть меня и учили держать лицо перед людьми с самого детства у меня это всё равно не выходит, и поэтому я не могу просто так сидеть и делать вид, будто не замечаю их вопросительные взгляды, а особенно моих родителей.

— Что? — не выдерживаю я и слишком громко восклицаю.

— Поговорим позже, — сказала мама, отворачивая от меня голову.

Смотрю на девушек, которые тут же отворачиваются от меня, похоже я привлёк слишком много внимания.

Я смотрю на Вики, она снова в платье с длинными рукавами, а на съёмке у неё одной были перчатки, что она за ними прячет? И она опять не притрагивается к еде, нет, она точно просто так отсюда не уйдёт, ей придётся объясниться.

— Мам, ты хотела поговорить? — Постучав по открытой двери, которая ведёт в её кабинет, спрашиваю я.

— Хорошо Оливия, я передам ему, — говорит она в телефонную трубку и указывает мне жестом подождать. — Думаю, мы привезём их на неделе, до скорого.

— С бабушкой? — спрашиваю я, заходя в комнату. Она выглядит расстроенной. — Всё в порядке?

— Да, — говорит она, поднимаясь со стула, мама пытается солгать мне, она делает вид, что всё хорошо, но я не умею лгать и это я тоже перенял у неё. — Ты можешь идти, уже неважно, о чём я хотела с тобой поговорить. — Она проходит мимо меня.

— Мам, что случилось? И не говори что ничего, я вижу, что что-то не так, — говорю я, повернувшись к ней.

— Дедушке всё хуже, Оливия сказала, что он даже отказывается от лечения и уже не видит смысла в нём. — Нет. Джейсон для меня не просто дедушка по папиной линии, он мне словно второй отец, я всегда любил его очень сильно и знал, что могу найти в нём поддержку, я думал в детстве, что он волшебник, потому что он знал ответы на все мои вопросы. — У всех нас было время подготовится к его смерти, — говорит она, положив свою руку мне на плечо. — На недели отвезём твоих братьев к ним, если ты хочешь ты тоже можешь поехать, девушки подождут.

— Кажется, я уже простился с ним, — говорю я и замечаю что голос мой сел. — Не думаю, что смогу прийти и думать, что это последний раз, когда я его вижу.

— Решать тебе, мне нужно ещё сказать твоему отцу. — Она отворачивается и подходит к выходу, и я всё-таки решаю спросить.

— Мам, — она поворачивается ко мне, — я что-то сделал не так? — Она несколько секунд молчит, внимательно смотря мне в глаза, прежде чем дать свой ответ.

— На будущее, не устраивай сцен, разборок, нужно было дождаться момента и всё тихо с ней выяснить, а так у них у всех появилось ещё больше вопросов, чем есть уже.

Возвращаюсь в свою комнату, мне просто нужно поспать сейчас, или хотя бы просто попытаться уснуть. Этот день был тяжёлым для меня, я постоянно чувствовал напряжение из-за девушек, постоянное внимание с их стороны и что же, теперь так будет до самого конца Отбора? Надеюсь, что я привыкну к этому, и уже не буду чувствовать всё так явно.

— Давай Генри! — С широкой улыбкой говорю другу, который стоит на противоположной стороне дорожки и надевает перчатку. — Ты же хотел взять матч реванш, твой шанс, может быть у тебя получиться победить меня, хотя… постой, ещё ведь не удавалось да? — Я залился смехом, а Генри взяв шпагу, грозно посмотрел на меня.

— Я уколю вас, Ваше Высочество! — Грозно проговорил он.

Я взглянул на девушек, которые так же пришли посмотреть на наше фехтование, братья тоже здесь, а родители… они слишком заняты. Улыбаюсь девушкам напоследок и опускаю маску. Генри, как и я, терпеть не может всю эту экипировку, и мы как всегда обходимся только маской и перчатками, но на шпагах у нас есть специальные наконечники для безопасности.

— Ан гард! — Командует судья, и мы занимаем свои позиции. — Алле! — Говорит он, и мы начинаем бой.

Обожаю фехтовать с Генри, он совершенно не умеет управляться со шпагой, я постоянно выигрываю, но он постоянно просит матч реванш, неугомонный!

Я иду на него, а он всё делает и делает шаги назад. Укол в его грудь, в руку и я выбиваю шпагу из его руки.

— Альт! — Говорит судья, что значит, бой окончен. Да, да, да я победил!

— Не волнуйся Генри, тебе обязательно повезёт в следующий раз! — Говорю я, снимая маску, сегодня я пребываю в очень хорошем настроении, что очень странно для меня, особенно если учесть все обстоятельства.

— Знаете что Ваше Высочество, вы очень хороши, — шипит он сквозь зубы. Если бы не девушки он бы откинул прочь всю формальность и хорошенько бы мне выговорился.

Лёгкие хлопки девушек постепенно стихают, но их улыбки всё так же ярко сияют и как странно осознавать, что только для меня.

— Ты выигрывал его уже сотню раз, это было не интересно! — Говорит Дарен со своего места.

— Становись, сыграем! — Предлагаю я, уже заранее зная его ответ. Его лицо с немного испуганного меняется на хорошо сыгранное безразличие.

— Меня ты тоже сотню раз выигрывал, это тоже не интересно, а Ален ни за что не станет фехтовать с тобой, после того как я рассказал ему как я в первый раз фехтовал с тобой.

Я засмеялся, ему было девять и я несколько раз уколол его в живот, наконечник конечно же был, но то что он боится щекотки только усугубило всю ситуацию, я смеялся а он смеялся и плакал. Поле этого он фехтовал со мной, но только в костюме, но постоянно проигрывал мне.

— А можно я? — Послышался миловидный голос одной из девушек и я тут же посмотрел в их сторону, кто-то из них умеет фехтовать?

— Мелисса? — Она оказывается уже в штанах и футболке. — Ты умеешь фехтовать?

Она слегка кивнула, и когда Генри подбросил ей шпагу она, поймав её за рукоять, сделала несколько приёмов, и я чуть не упал от шока. Поверить не могу, что она её правильно держит и ноги в правильной позиции, может она всё-таки действительно умеет фехтовать?

— Ну, давай попробуем, — усмехнулся я и встал на свою сторону, ожидая пока она приготовиться. Может быть, поддаться ей? Ох, как бы мне её не покалечить, надеюсь, она не боится щекотки.

— Если тебя сделает девчонка ты мне больше не брат! — Кричит Дарен и я, поморщившись со смеху, посмотрел на него.

— Потому что девчонка смогла меня победить, а ты нет? А, Дарен?

— Нет! Потому что тебя выиграет девчонка! Я думаю, мы сможем решить тебя короны, — говорит он с таким серьёзным лицом, что я уже начинаю верить в то, что он действительно может об этом заговорить.

— Ан гард! — Командует судья, и мы принимаем позиции. — Алле!

Как только судья произносит заветные слова начала боя как Мелисса сразу же идёт на меня, это всегда была моя тактика, тактика нападения. Мне приходиться постараться, чтобы отвести все её удары и когда я, наконец, ловлю момент её секундной слабости я иду на неё и она медленно, но отступает назад. Я не могу, не могу играть с девчонкой в полную силу, я просто… не могу.

— Альт! — Я даже не заметил, как вышел за пределы дорожки и нас вернули на неё.

— Эй, — слышу я голос Дарена. — Я всё ещё хочу видеть тебя как своего брата! Так что постарайся, она тебя кажется, выигрывает.

— Алле!

Я наступаю на неё, но она резво отбивается. Она действительно молодец! Играет лучше Генри и Дарена уж точно!

— Давай Мел! Мы в тебя верим, — слышу я чей-то женский голос, который полон веселья.

Я решаю постараться, и на сей раз не поддаваться и попадаю ей в предплечье, но в эту же секунду чувствую укол там же.

— Па конте! — Командует судья, что означает, что укол ни кому не засчитывается.

Она уколола меня! Я в шоке! Ладно, соберись Чак, это же твоё любимое фехтование, и простая девчонка, которую ты с лёгкостью можешь победить!

— Альт! — И я наступаю.

Проходит всего несколько секунд, после чего я высоко подставляю ей шпагу к плечу, и она останавливается.

— Ты очень хорошо играешь!

— Чак, — кричит Ален, и я поворачиваюсь к нему. — Ты молодец! — Я улыбаюсь младшему брату.

— Да он неудачник, так долго возиться с девчонкой! Позор!

— Дарен! Не перегибай! Хочешь, сыграй с ней, — предложил я, протянув шпагу ему на встречу. Он закачал головой, чего и стоило ожидать. Остёр на язык и только.

— Спасибо, — говорит Мелисса, и я тут же оборачиваюсь на неё, она снимает маску и поправляет длинные тёмные волосы.

— Где ты так научилась? — Я просто не могу не поинтересоваться.

— Мой отец мастер спорта по фехтованию, а так как я единственный ребёнок в семье у меня просто не было выбора, хочу я уметь фехтовать или нет, всё равно бы научил! — С улыбкой говорит она, и я вижу игривые искорки в её глазах, она это действительно любит.

— Ого! Но тебе это нравится да?

— Да, очень.

Она снова подошла к девушкам и те, встав вокруг неё стали что-то тараторить.

— А она крутая! — говорит Генри, подойдя ко мне, и мы вместе выходим из зала.

— Удивила… — задумчиво произнёс я.

Я её даже не приметил на знакомстве, а сегодня она будто вдруг появилась не откуда, и я ещё ни разу не фехтовал с девушкой. Может пригласить её на первое свидание? Первое личное свидание всё равно должно состояться рано или поздно, но так как я её, можно сказать только сейчас заметил, возможно, мне стоит пригласить именно её. Хотя она даже не была в списке тех, кого бы я хотел пригласить. Я думал на счёт Джульетты, она мне очень понравилась, она такая открытая и кажется, будто она является источником света, кажется, будто она всегда в таком весёлом настроении.

— Эй! — Генри пихнул меня в плечо. — Какие планы на сегодня?

— Первое свидание, — сказал я таким тоном, будто хочу что-то перечислять, но если и так-то друг мне сделать этого не даёт.

— Ого! Наш мальчик вырос! — Засмеялся он и похлопал меня по спине.

— Заткнись! — Я хотел бы сказать это серьёзно, но мне самому смешно.

Официально это моё первое свидание и вообще первые отношения, но это не так, хотя все так думают.

— Мне нужно написать ей приглашение, так что…

— Может, ты просто скажешь ей? Не кажется что письма как-то устарели? Нет?

— В письме всё как-то легче написать, чем сказать ей это в лицо, — я заметал взгляд, потом что он на сто процентов прав.

— Всё, сейчас ты переодеваешься в свой костюм, а то служанкам уже и так придётся всю тренировочную отмывать от их слюней…

— Что ты не несёшь! — Взорвался смехом я и толкнул его в плечо.

— Да ты бы видел, как они пялились на тебя! Не советую тебе больше ходить в майке…

— Не завидуй! — Да что со мной!? Сегодня я уже не в первый и даже не во второй раз подтруниваю над ним.

— Я не завидую, — говорит он, и мы несколько секунд просто стоим и смотрим друг другу в глаза, кто быстрее сдаться. — Ну ладно, может быть я и завидую тебе, но лишь самую малость, — сдаётся он и, поджав губы, смотрит куда угодно лишь не на меня, а я снова смеюсь над ним. — Всё, иди уже, я как твой благородный слуга желаю тебе всего самого лучше, — сказал он и подтолкнул меня обратно в тренировочную. — И не облажайся! — Ну а как же без его слов на последок!

Некоторые уже вышли, но большинство девушек всё-таки остались.

— Мелисса, — позвал я её, и она тут же обернулась на меня и все остальные девушки тоже. Вот почему мне не нравится говорить напрямую, через письмо всё получилось бы тайне, на какое-то время. — Можно тебя?

— Конечно, — она улыбнулась на последок девушка и подошла ко мне. Я вышел в коридор, и она последовала за мной. Сердце моё почему-то забилось в неестественно быстром ритме.

— Мелисса, — губы мои растянулись в широкой улыбке, — ты умеешь стрелять из лука?

— А что Ваше Высочество? Хотите снова победить меня? — Она говорит это с улыбкой на лице, и будто играя какую-то роль.

— А всё же? — Не отступаю я.

— Нет.

— А хотела бы? — Ну, скажи же «да»!

— Возможно… — я понял, она догадывается к чему я клоню. Весь этот диалог начинает казаться мне неудобным.

— Сегодня, через час я буду ждать тебя у главных дверей, если ты конечно не против, — на последних словах я слегка улыбаюсь.

Я замечаю, что она слегка растерялась её карие глаза, будто бы засверкали ещё ярче, она смотрит на меня словно загипнотизированная, это что, я на неё так действую? Вот бы на меня кто-нибудь так действовал!

— До встречи, — как можно мягче говорю я и, поцеловав тыльную сторону её ладони, ухожу в свою комнату.

Надев серые брюки, начинаю думать, что только и делаю, что ношу всё серое и переодеваюсь в синие брюки. Надев белую рубашку и заправив её, решаю не надевать пиджака, всё-таки без него будет удобнее.

Я готов, но времени ещё полно, я специально дал ей час, ведь я знаю, сколько нужно девушке время, чтобы собраться, по крайне мере представляю.

Взяв камеру, я выхожу из комнаты и направлюсь в сад. Люблю делать фотографии, особенно когда никто не видит, это очень странно объяснить, я, будто сливаюсь с природой, будто становлюсь её частью и пытаюсь запечатлеть момент. Эмили в каком-то смысле права на счёт фотографии. Она сказала, что фотография означает, что момент пройден и это означает, что этого уже никогда не будет. Но ведь всё рано или поздно кончается, хороший это момент или наоборот плохой, он закончится, и начнётся другой, следующий, не похожий на предыдущий, но фотография способна вернуть нам этот момент, она способна вернуть нам воспоминание. В моей комнате есть много фотографий в особенности моей семьи и сейчас, когда сделал пару фотографий нашего сада я иду обратно в комнату, чтобы прикрепить на стену одну из них. Здесь в основном фотографии моей семьи. И все эти фото напоминают мне счастливые моменты. Первое день рождение Алена и Кая, годовщина свадьбы родителей. Я люблю их фотографировать, особенно когда они этого не замечают. Когда мама завязывает отцу бабочку она так сосредоточенно на неё смотрит, а отец смотрит на неё, но мама уже может завязывать её даже не смотря, ей просто нравится чувствовать, как он на неё смотрит, по крайне мере я так думаю. Здесь есть много фотографий ещё с Отбора отца, фото которые я взял из нашего семейного архива, мама на них такая красивая и могу с уверенностью сказать, что она практически не изменилась, просто стала мудрее. Больше всего мне нравится фото с первого бала, на котором они танцевали вместе танец нашей семьи. Когда я говорил с отцом на счёт Отбора, когда я спросил, как я пойму, что она та самая, он сказал, что я это почувствую, как он почувствовал на самом первом балу, он сказал, что сначала этого даже не понял, но точно понял, что в её глазах есть то, чего не было у других. И самое главное, что мама почувствовала это в тот же вечер, на том же балу, но ей потребовалось куда больше времени, чтобы хотя бы это принять. Она сказала, чтобы я дождался, чтобы я нашёл ту, которая посмотрит на меня с таким огоньком в глазах, которого я никогда не видел, мама сказала, что она посмотрит на меня так, словно я — это всё, что она искала всю свою жизнь. Я думаю, что это лучший совет, что она мне дала.

Смотрю на часы, которые весят среди всех этих фотографий, и ненароком натыкаюсь на одну из них, которая не делает меня счастливым, эта фотография заставляет меня почувствовать вину. Я и Кэтрин на этой фотографии. Я обнимаю её одной рукой за плечи, а она сжимает край моего пиджака и, поджав губы, улыбается. Это было на дне рождении отца в прошлом году, практически год назад, а я помню этот день, будто он был вчера. Я тогда был в очень хорошем настроении, а мы с Кэтрин уже встречались, тогда я сильно злил её, танцуя с приглашёнными принцессами, но когда я всё же подходил к ней говорил, что ей не следует ревновать, а она всё утверждала, что и не ревнует вовсе, а я начал подтрунивать над ней, что она ревнует и тогда мама попросила нас встать для фотографии, получилось что-то очень странное. Я пытаюсь скрыть улыбку, но ничего не вышло, а Кэтрин пыталась пеня ударить, схватившись за пиджак, но я держал её одной рукой за плечи, она тоже пытается сдержать улыбку сильно сжав губы, но у неё тоже ничего не вышло.

Нет, эта фотография делает меня счастливым, но и не очень. Я что-то чувствую к ней, что-то определённо чувствую.

Время уже подошло, и я спускаюсь вниз и подхожу к двери. Я жду не меньше десяти минут, и я уже измерил коридор шагами вдоль и поперёк не меньше трёх раз как, наконец, вижу Мелиссу.

Она в красиво бледно-зелёном платье по колено, оно достаточно свободно и в нём вполне возможно стрелять из лука. Она обворожительна, почему я не приметил её с самого начала?

— Прелестно выглядишь, — сказал я, подав ей руку.

— Ты тоже, — с игривой ухмылкой сказала она, приняв мою руку и мы вышли в сад и отправились на поляну, которая специально оборудована для стрельбы из лука.

— Ну что, смотри, — сказал я и, взяв лук, который только принёс один из гвардейцев, я принял положение и спустил тетиву и попал точно в центр.

— Вау! — Думаю, у меня так не получится, — сначала с восторгом, а затем с разочарованием говорит она.

Закатываю рукава рубашки по локоть и, взяв лук, подаю его ей.

— Найди и прими такое положение, при котором колебание твоего тела и соответственно лука будут минимальными, — сказал я и стал внимательно смотреть, что она будет делать.

Мелисса встала прямо и уже сделала ошибку, а когда натянула тетиву, я решил больше не рисковать луком.

— Становись левым боком к мишени, — говорю я, подойдя сзади и положив ей руки на талию, она заметно напряглась, но тут же расслабилась. — Ноги на ширине плеч или немного шире, — говорю я возле её уха, она следует моим словам.

— Отлично тренер, что дальше? — Спрашивает она немного севшим голосом. Я волную её. А мне нравиться вызывать у неё такое чувство.

— Левой рукой обхвати рукоять лука приблизительно посередине. Тише. — Я накрыл её левую руку, которая удерживает лук своей, так как она впервые взяла лук в руки и рука у неё совершенно не подготовленная её рука трясётся, и лук просто ходит ходуном. Я помогу. — Отведи локоть немного в сторону, — шепчу я и чувствую, как она улыбается. — Указательный палец над стрелой, а средний и безымянный — под ней, — диктую я, а она выполняет. — Готова?

— Наверно, — сказала она, и я засмеялся ей в шею, от чего она немного съёжилась.

— Успокойся, главное не спеши, прицелься, и отпускай тетиву.

Она сделала глубокий вдох и выдох. Моя левая рука всё также придерживает лук, а правая покоиться на её талии. Ещё секунда и она стреляет в мишень и попадает в жёлтую зону, в самую середину.

— Ого! Ты видел!? — Вскрикивает она, повернувшись ко мне.

— Да, ты молодец! Хочешь ещё пострелять или пойдём дальше? — У меня запланирована не только стрельба.

— Ещё разочек, поможешь?

Кэтрин.

Смотря, как он учит эту девчонку стрельбе из лука, у меня в сердце образуется дыра, которая кажется, никогда не исчезнет, будто она будет становиться только больше и больше. Моя комната как раз выходит на это поле, я говорила себе не смотреть, забыть, отпустить, но как я могу? Как я могу это сделать, если,… если я люблю его?

Смотрю на них и вижу, как он обнимает её за талию, как она смеётся, как он улыбается ей, и воспоминания берут надо мной вверх. Я вспоминаю, как он учил меня этому, как так же становился позади меня, но был на голову выше и всё дразнил меня, что я не могу поцеловать его, если он сам этого не захочет, но мне ни разу не приходилось его уговаривать.

Я всё пытаюсь и пытаюсь остановить слёзы, которые всё не заканчиваются и не заканчиваются. Влюбиться в того, с кем ты никогда не сможешь быть — это, как влюбится в звезду на небе. Ты можешь видеть её красоту, Но никогда не сможешь полностью ощутить её в своих руках.

— Кэтрин? — Слышу я голос позади меня, а уже через секунду чью-то руку на своём плече.

— Ваше Величество! — Говорю я, обернувшись, и начинаю поспешно вытирать щёки от слёз.

— Перестань, что случилось? — В её голосе столько беспокойства, что мне хочется просто зарыдать в её объятиях.

— Ничего.

— Не нужно врать Королеве, — с доброй улыбкой сказала она. — Почему ты плакала? — Она смотрит в окно и в эту же секунду выражение её лица меняется. — Это из-за Чарльза?

— О чём вы?

— Кэтрин! Приказываю перестать мне врать, наконец! — Она прям как мама. Но что это значит, она ведь не может знать про нас,… никто не знает. Я закачала головой, сама не знаю, что хочу этим сказать. — Вы знали? — Шепчу я после того как она всё не перестаёт сверлить меня взглядом.

— Конечно, ты думаешь, я совсем ослепла? Не знаю как твоя мама, но я всё знала с самого начала и честно сказать думала, а точнее ждала, когда Чарльз, наконец, придёт к нам с папой и попросит о том, чтобы Отбора не было.

Я просто в шоке! Значит, он просто не любит меня и никогда не любил и значит, я ему не нужна и родители здесь вовсе не причём. Глаза снова запеленали слёзы, и всё снова стало размывчатым и еле различимым.

— Кэтрин ещё не всё потеряно, — я взглянула на неё пытаясь сморгнуть слёзы, она обняла меня. — Отбор это поиск своей любви, но он ничего не значит, пока он не закончиться и если он найдет кого-то за его пределами, если он кого-то полюбит не из Отбора это означает лишь то, что Отбору конец. Не всё потерянно слышишь? — Я не могу ответить я лишь плачу и плачу всё крепче и крепче к ней прижавшись. — Поверь мне, я знаю, каково это. Я знаю, как плакать чтобы никто тебя не услышал, ждать, когда все уснут, чтобы распасться на части. Ты просто хочешь, чтобы всё плохое закончилось. Я в точности знаю, каково это. Но у тебя всё ещё есть шанс! Так воспользуйся им! Кэтрин!

— Как, — всхлипываю я, — как мне это сделать, если он сам сказал, чтобы я всё забыла, потому что он забыл?

— Ты любишь его? — Я кивнула, и слёзы снова дали о себе знать.

— Скажи это прежде, чем пройдёт много времени. Скажи это прежде, чем станет слишком поздно. Скажи то, что ты чувствуешь. Ждать — это ошибка! — Она отстраняет меня от себя и заставляет заглянуть ей в глаза, которые полны решительности. — Добейся его. Ты не хуже этих девушек, так прими участие, но только ты одна будешь знать, что ты тоже в игре. У тебя будет преимущество, даже несколько. Начни бороться за его сердце и пройдёт немного времени, и он сам начнёт бороться за твоё. Просто напомни ему, как всё было, когда вы были вместе.

— Так вы хотите, чтобы я была вашей невесткой?

— Я совсем не против, ты знаешь! Ты моя крестница! И я уж точно люблю тебя больше чем всех тех девиц вместе взятых! — На её лице появилась улыбка и на моём тоже.

— Спасибо! — Я ещё раз обняла её и когда я отстраняюсь она вытирает мне слёзы, которые наконец кажется кончились. — Никогда не лги о своих чувствах Кэтрин, потому что эта ложь может быть причиной разбитого сердца и не только твоего. Если любишь кого-то, скажи ему. Многие сердца разбиты из-за слов, которые не были сказаны. Рискни. Если не сделаешь этого, то никогда не узнаешь. Многие люди ждут, когда другие сделают шаг. Худшее, что может случиться, это не взаимный ответ. По крайней мере, ты будешь знать это, и не будешь удивляться. Не взаимные чувства хороши, даже если ты хотела не этого. Короткий удар по своему эго намного лучше, чем жизнь, проведенная с вопросом «а что, если?» Будь сильной Кэтрин и борись.