Кровь фей

Глава XX

Кто-то упрямо и настойчиво теребил его за руку. Хотелось оттолкнуть, но сил не было, только волны боли от чужих прикосновений пробегали по всему телу. Наконец, боль начала утихать, и Лэннери с трудом различил тихий, сдавленный рыданиями голос:

– Лэн! Лэн, приди в себя!

Неужели это Беатия? Разве она не погибла, разве все они не умерли и не находятся на том свете… в Моор-Тэми, как назвал его черномаг?

«Лэн, – этот голос прозвучал громче и яснее, отдался тяжестью в висках, заставляя Лэннери поморщиться. – Черномаг улетел. Феи отстояли Школу. Всё в порядке».

Ложь! Как может быть «всё в порядке», если черномаг унёс с собой Золотую Наставницу? Но юный фей открыл глаза. Это далось ему с трудом – казалось, на веки положили огромный груз, весом не меньше десяти котомок с сайкумом и кувшинчиками.

– Лэн, – Беатия склонилась над ним, и спутанные светлые пряди упали ему на лицо. – Ты можешь встать?

Боль прошла почти полностью, не считая странного, тупого нытья над левой лопаткой. Лэннери опёрся о протянутую руку Беатии, сел, и у него резко закружилась голова. Пришлось приобнять фею, чтобы не упасть; она ещё не успела сменить одежду, и от неё пахло кровью убитых маа-змей. Не самый приятный запах, так что Лэннери отстранился без сожаления.

– Ты не ранен? Крови не вижу, – Беатия оглядела его с ног до головы, задержалась взглядом на лице. – Губа только прокушена.

Странно, Лэннери не помнил, чтобы он прокусывал себе губу – вероятно, это произошло в забытье. Боли тоже не было, пока он не потрогал распухшую губу и не скривился.

– Пустяки. Скоро заживёт.

Со своего места Лэннери хорошо видел Школу Золотой Звезды: феи носились по двору, уничтожая трупы врагов в ярких вспышках пламени. Убирали пыль и прах – до него донеслось «му-эн-дици!» С нескольких деревьев облетели золотые листья, где-то были сломаны ветки – всё это феи тоже собрали и потащили в Школу вместо того, чтобы выбросить. Среди них был только один парень-фей – плотного телосложения, должно быть, из деревенской семьи.

Лэннери перевёл взгляд налево и помрачнел: там лежали на траве мёртвые тела, обложенные сорванными цветами. Шесть погребальных костров ждёт фей Золотой Звезды, как случилось и с феями Белой. Он посмотрел вверх: усеянная множеством трещин, готовая расколоться в любой миг, его Звезда заметно потускнела.

– Лэн! – вдруг испуганно вскрикнула Беатия, заглянув ему за спину, и коснулась крыльев, сложенных на спине. – Ты… ты знаешь, что у тебя крыло повреждено?

Вот откуда тупая боль над лопаткой! Внутри у Лэннери всё похолодело.

– Сильно повреждено?

– Да не так сильно… У тебя на крыле, у самого основания, появились мелкие трещинки. Надо будет попросить фей Золотой Звезды, чтобы они полечили тебя, – Беатия засуетилась вокруг Лэннери, помогла ему встать на ноги, протянула палочку: – Вот, она выпала у тебя из руки, пока ты лежал без сознания.

Лэннери машинально стиснул палочку в кулаке, затем подумал и заткнул её за пояс.

– Ты сможешь уменьшиться? – озабоченно спросила Беатия. – Только не сейчас, а ближе к Школе.

Лэннери безмолвно кивнул. Было ясно, что ему придётся это сделать – иначе и лечить его, и размещать в одной из фейских комнат станет затруднительно.

– Пойдём, – и они рука об руку двинулись к Школе. Лэннери и не подозревал, что жестокая Беатия может быть настолько милой и заботливой. В нём шевельнулось тёплое, согревающее чувство, похожее на что-то большее, нежели простая благодарность.

– Лэннери! – Единственный фей Золотой Звезды подлетел к нему, буквально лучась дружелюбием. Крылья за спиной, жёлтая рубаха и штаны забавно смотрелись в сочетании с его широким простоватым лицом. – Так ведь тебя зовут? А я – Торнстед.

С Беатией он явно уже был знаком и только улыбнулся ей.

– Будем знакомы, – неловко пробормотал Лэннери, гадая, сможет ли он лететь с повреждённым крылом. Да что гадать – он просто вынул палочку из-за пояса, взмахнул ею, брызнули искры… и Лэннери стремительно полетел на землю. Торнстед и Беатия едва успели подхватить его с двух сторон под руки.

– Эге! Ты так больше не делай! – возмутился Торнстед. – Разбиться же мог!

Лэннери выдавил из себя улыбку:

– Не подумал.

«Ты никогда не думаешь, прежде чем действовать!» – рассерженно прозвенел у него в ушах голос Айи. Только сейчас Лэннери сообразил, что она, должно быть, на него обижена – насколько вообще может обидеться палочка из аргены, – и мысленно вздохнул:

«Да, ты права».

Айя не требовала долгих извинений – ей оказалось достаточно и того, чтобы Лэннери признал свою вину.

Тем временем Беатия и Торнстед помогли ему влететь в Школу; остальные феи были так заняты, что вскользь кинули ему вслед приветствия и вернулись к своим делам. Благодарить и выказывать феям Белой Звезды уважение они будут потом. А сейчас – время уборки и погребальных костров.

– Давай мы вас обоих в библиотеке разместим? – предложил Торнстед, не глядя на Лэннери. – Чтобы комнаты открыть, нужны палочки, а они… все палочки с ними. С мёртвыми.

– Лучше в библиотеку, – поспешно согласился Лэннери. Ему не хотелось садиться на чью-то кровать, ещё тёплую, хранившую следы присутствия своей покойной хозяйки. – Если скамья найдётся, я смогу на ней и посидеть, и полежать.

– Лежать только на животе, – предупредил Торнстед. – Пока крыло не вылечат.

Библиотека здесь была совершенно такой же, как и в Школе Белой Звезды, и ком встал у Лэннери в горле. Широкое окно с прозрачными стёклами. Множество свитков, хранившихся на полках, пусть и сделанных не из аргены, а из жёлтой древесины золотолиста. Тянувшийся на всю длину прямоугольный стол, и к нему приставлены скамьи, пусть и не с белыми, а золотистыми покрывалами, чтобы каждый желающий прикоснуться к библиотечной мудрости мог сидеть удобно.

– Вот! – Торнстед оттащил одну из скамей в небольшую нишу в стене библиотеки. – Здесь ты можешь сидеть, лежать! Да и читать тоже! Хотя, – он смущённо хохотнул, – кто бы говорил про чтение… я ни одного свитка тут не открывал.

Лэннери вспомнил, каким глупцом был раньше, тренируя только боевые навыки и снисходительно поглядывая на Аргалена с его свитками. А сейчас спасение только в них – где ещё искать сведения о черномаге?

– Благодарю, – и Лэннери заторопился с самым важным вопросом:

– Как долго лечатся… трещины на крыле?

С досадой он подумал, что в Школе Белой Звезды и слыхом не слыхивал о таких ранениях у фей. Думал, что крылья только оторвать можно, а тогда – неизбежная смерть, как случилось с Риджаной. Судя по взгляду светлых, почти бесцветных глаз Торнстеда, тот и не подозревал, что феи Белой Звезды настолько… невежественны.

– Ну, как, – наконец, выговорил он, паря над порогом библиотеки – уже собирался улетать. – Нашей Ретане один раз чуть крыло целиком не сломали! На задании было дело. Хорошо, она смогла вырваться! Но тогда с нами была старая Наставница, у неё особенный талант исцелять всё, что угодно. И Ретане через пару часов выздоровела!

Лэннери нахмурился. Но теперь-то Золотая Наставница в плену у черномага! Кто поможет с исцелением?

– Хорошо, экзамен у нас был, и посвящение тоже, – Торнстед как будто прочитал мысли Лэннери. – Просто решили – пока Кэаль не призовёт нашу старую Наставницу, молодая не вступит в свои права. Но теперь можно.

Он совсем не выглядел потрясённым оттого, что мертвы шесть фей и похитили Наставницу, и, когда Лэннери это осознал, его покоробило.

– Так кто у вас теперь Наставница? К кому обращаться? – вмешалась Беатия, которая до этого была непривычно молчалива и задумчива. Торнстед покосился на неё:

– Молодая Наставница? Карисена. А что обращаться… она закончит с погребальными кострами и сама к вам придёт. Но она так быстро не вылечит.

С этими не слишком ободряющими словами Торнстед скрылся, и Беатия проворчала ему вслед:

– Спешит, как будто там без него не справятся! Я хотела узнать, можно ли мне набрать сока с деревьев. Для тебя.

Лэннери посмотрел на неё. Беатия, казалось, совсем не страдала от голода, и его осенило:

– Ты успела потихоньку слизать сок с какого-нибудь золотолиста?

– Верно, – улыбнулась Беатия. – Сок-то у всех деревьев по утрам появляется. Смотрю, у одного даже слишком много, на землю стекает. И пока последнюю нечисть и мертвецов добивали, я помогла золотолисту, съела лишнее с его коры. Сделала доброе дело!

Лэннери невольно рассмеялся. Крыло заболело чуть сильнее, но он не стал обращать на это внимание.

– Буду очень благодарен, если ты принесёшь сока и мне. С разрешения местной Наставницы, конечно же.

Беатия вернулась с целым сосудом, полным жидкого сока. Губа у Лэннери успела зажить, и он спокойно пил, пока не опустошил сосуд до конца, после чего отдал Беатии. Та повела глазами в сторону скамьи:

– Можешь теперь отдыхать, только одежду и башмаки не забудь поменять, а то жёлтые феи скажут, что мы им покрывало замарали.

– Золотые феи, – посмеиваясь, Лэннери взмахнул палочкой. – Вэс-тици!

– Жёлтые-жёлтые! – И Беатия последовала его примеру, после чего оба уселись на скамью. Сосуд фея отставила в сторону, села близко к Лэннери, щекоча ему лицо своими волосами, и шепнула:

– Ты знаешь, я рада, что ты жив. Но не потому, что Белая Звезда целее останется. Догадаешься, почему?

Перед Лэннери всего на пару мгновений встал призрак погибшего друга, укоризненно взглянул… и тут же растаял. Куда ему, предателю, было тягаться с ароматом светлых волос, манящими голубыми глазами и пухлыми губами Беатии! Забыв о боли в крыле, Лэннери обхватил фею обеими руками, прижал крепче, целуя так сильно, как будто хотел раздавить…

– Жаль, что это не твоя комната, – прошептала Беатия, когда он оторвался от неё. Лэннери ответил ей жадным взглядом: сорвать бы платье с её плеч, целовать бы каждый мильм её кожи, а потом… Он даже не мог придумать, что станет делать «потом». Раньше он убеждал себя в том, что все эти игры – для тех фей, кому больше нечем заняться, а уж глупей священного союза ничего нет. Но Беатия всё изменила, и в глубине души, признался себе Лэннери, он всегда желал её, даже когда ненавидел.

– О да, – промурлыкала фея, проводя ладонью по его щеке, – пока ты лечишься, тебе не до сражений, тебе будет скучно…

– Не забывай, что мы ещё должны поискать в свитках что-нибудь о черномаге, – Лэннери неохотно оторвался от приятных мыслей и перешёл на неприятные. Рука Беатии, начавшая перебирать его волосы, сразу замерла. – Времени у нас не так много.

Оживлённый блеск в голубых глазах потух.

– Да, к сожалению… ты прав.

Беатия убрала руку, отодвинулась от него, и как раз вовремя, потому что дверь библиотеки открылась, и внутрь влетела широкоплечая фея. Лицом она удивительно походила на Торнстеда, как и телосложением, и Лэннери мимолётно задумался: могло ли в одной семье родиться двое детей со звёздным даром? Бывали случаи, когда феи оказывались родными братом и сестрой – или сёстрами?

– Я Карисена, – представилась фея грубоватым, почти мужским голосом, – новая Золотая Наставница. Добро пожаловать в нашу Школу! Жаль, что ваше прибытие омрачено появлением черномага.

Глаза у неё были красные и опухшие, от жёлтого платья пахло погребальным костром.

– Мы для того и летели, чтобы помочь в борьбе с ним, – ответил юный фей. – Это Беатия, – указал он на свою спутницу, – а меня зовут Лэннери.

Карисена пристально смотрела на них.

– Ваши голуби долетели до нас вчера утром, и мы сразу отправили своих на Рубиастрию. Алая Наставница удержит свою Школу, она защищена лучше нас всех. В Злые Времена именно к этому острову приставали корабли с кэрлионскими черномагами. Алые феи привыкли иметь дело со всякой нечистью. Это нам тут полегче, а вы и вовсе хорошо жили, пока черномаг до вас не добрался.

– Хорошая жизнь теперь закончилась у всех фей, – в голосе Беатии были отчётливо слышны горечь и боль. Лэннери успокаивающе сжал её руку и обратился к Карисене:

– Я хотел бы попросить у вас приюта для меня и Беатии на несколько дней. Моё крыло повреждено.

– Да, Торнстед сказал мне об этом, – Карисена приблизилась, сделала ему знак, чтобы повернулся боком. Лэннери так и поступил – и ощутил прикосновение чужих, не слишком деликатных пальцев к своему крылу. Поморщился, но стерпел.

– В таких случаях читают заклинание: «Мей-ди-ора» и делают палочкой знак, похожий на восьмёрку, – Карисена отошла, и заинтересованный Лэннери вновь повернулся к ней лицом. Он никогда не слышал такого заклинания. – Это делается три раза в день и до тех пор, пока крыло полностью не восстановится.

– А могу ли я читать вашу библиотеку, пока нахожусь в Школе Золотой Звезды?

Густые тёмные брови Карисены взметнулись вверх.

– Можешь, почему нет? И вы оба имеете право оставаться здесь, сколько захотите. Мы, феи Золотой Звезды, всегда славились своим гостеприимством. Даже подумывали пару гостевых комнат пристроить… только не успели. Теперь, – Карисена вдруг всхлипнула, шмыгнула носом, – и не надо. Простите, я…

– Да ничего! – Беатия тут же оказалась рядом и протянула Карисене кружевной платок. – Но мы не можем надолго остаться и, эээ, воспользоваться вашим гостеприимством…

– Почему? – Карисена шумно высморкалась в платок.

– Потому что хотим полететь в Школу Алой Звезды, – спокойно ответил Лэннери. – Вслед за черномагом. Я поклялся, что уничтожу его, а Беатия хочет мне помочь.

Карисена в изумлении уставилась на него:

– И вы думаете, что сможете его догнать? Видели ту тварь, на которой он улетел?

– Даже если не догоним, в Школе Алой Звезды могут найтись сведения о нём. Быть может, какие-то зацепки… что угодно. Кэаль Справедливая! – с чувством воскликнул Лэннери. – Он похитил наших Наставниц, и мы спасём их – или хотя бы отомстим.

– О да, – прошептала Беатия, снова садясь рядом, – отомстим.

– А вы не боитесь погибнуть? – Карисена комкала в руках платок и переводила взгляд своих узких тёмных глаз с одного на другую. – Ведь тогда Белая Звезда расколется, и утро превратится в ночь.

«Моозза ещё не умерла», – хотел напомнить Лэннери, но промолчал, думая о том, что феи Золотой Звезды и со своей-то Наставницей, судя по всему, распрощались, не чая увидеть её живой.

– Не боимся, – отозвалась вместо него Беатия.

Карисена развела руками:

– Ну что ж, не смею вам мешать! Если вы сумеете вызнать имя черномага, ослабить его и уничтожить, весь мир станет рукоплескать вам!

– Кое-что я уже вызнал, – Лэннери воскресил в памяти последние слова самонадеянного врага. – Он похищает Наставниц, думая, что они приведут его к Хранительнице.

И Беатия, и Карисена округлили глаза.

– Но ведь ни одна живая душа не знает, где она живёт, – наконец, сказала последняя. – Иногда от неё прилетают серые голуби, но все попытки проследить за ними ещё ничем хорошим не заканчивались.

– Это как? – заинтригованно прозвучал голос Беатии.

– Ну, как, – с интонациями Торнстеда произнесла Карисена. – Все феи, которые пытались это сделать, либо заблудились и потом ничего не помнили, либо падали без чувств после двух-трёх коротких полётов. Хранительница, должно быть, наложила чары на своих голубей, чтобы никто не мог за ними проследить. А то и черномаг легко бы до неё добрался. И если он доберётся, если убьёт Хранительницу…

– …страшно представить, что будет с миром и со временем, верно? – Беатия поёжилась.

– Мы не дадим ему этого сделать, – твёрдо сказал Лэннери. – Я обещаю.

– Хорошо, – ему показалось, что Карисена хотела улыбнуться, не смогла. – А теперь оставим разговоры и займёмся твоей раной.

Она несколько раз прочитала заклинание, и Лэннери почувствовал, как тёплая волна облегчения расходится по крылу. Он поблагодарил Карисену.

– Вы же пострадали из-за нас, – отмахнулась фея Золотой Звезды. – Это я должна благодарить вас за помощь! Я видела, как ты, – она слегка улыбнулась Беатии, – расправилась с пятью маа-змеями!

Беатия засветилась от гордости.

– Чуть не забыл, – спохватился Лэннери, когда Карисена уже летела к двери. Она оглянулась, вопросительно приподняв брови:

– Что такое?

– У вас остался настой белокорня? – вопросом на вопрос ответил юный фей.

Карисена помедлила и кивнула.

– И вы его пьёте?

– Только вчера выпили новую порцию на ночь. А что такое? – повторила она с нажимом.

– Соберите все сосуды с этим проклятым настоем и вылейте их, а сам белокорень сожгите в пламени. Это мой вам дружеский совет!

Карисена замерла на пороге, под утренним светом, льющимся из окна, потом вылетела и закрыла за собой дверь.

– Надо было ей объяснить, – Беатия зевнула и положила голову к Лэннери на плечо. – Как ты себя чувствуешь, непримиримый борец с черномагом?

– Лучше, чем он бы того хотел, – ухмыльнулся Лэннери. Напряжение спало, и юный фей чувствовал себя не так скверно, как раньше, даже несмотря на неудачу и гибель шести фей Школы Золотой Звезды. Цель добраться до черномага и его тайной цели никуда не делась; были союзники и появился план действий.

И пусть восторжествует Справедливость!

Вслух он произнёс нечто не столь пафосное:

– Интересно, где тут голубятня? Раз Долины, как у нас, нет.

– За Школой, – ответила Беатия сонным голосом и сжала его руку. – Может, всё-таки поспим?