Кровь фей

Глава XXIII

Пещера глубоко под землёй была освещена только парой факелов и фейскими крыльями. Здесь находилось всё, что нужно черномагу для работы: крепкий стол с толстыми ножками, на котором высились пирамидки с порошками и баночки-пузырьки с зельями; большой котёл для экспериментов и маленький котелок для варки; кострище, окружённое камнями – сейчас там тлели угли, – и дрова, сваленные кучкой в сторонке. Запас порошка из человеческих костей у черномага хранился в специальном сосуде, так что нужды таскать с собой мешки со скелетами не было. И то хорошо – черномаг не хотел нагружать Кэнту лишним.

Кэнта стоял рядом с фейскими клетками и с любопытством осматривал их, то пофыркивая, как лошадь, то издавая хриплые гортанные звуки, подобно огромной пёстрой птице, с которой его смешал черномаг.

– Ну, расскажи мне, Кэнта, – присаживаясь на крепкую деревянную скамью, черномаг вытянул ноги перед собой и обернул их хвостом в мелких чешуйках. – Что нового? Этих можешь не стесняться, – он ткнул когтистым пальцем в сторону клеток, в которых сидели Наставницы, – это, считай, трупы, им недолго осталось.

И черномаг глухо рассмеялся.

Кэнта с усилием заговорил по–человечески, и было видно, как ему трудно подбирать слова:

– Лучше бы нам, господин, сидеть тихо. Тут сидеть. А то, – хибри переступил с одной лошадиной ноги на другую, почесал правое крыло, – шум. Много шума. Я видел всадников. Скакали по дороге. Кричали славу Кэаль. Искали таких, как вы. Как… магов, господин.

– О, не сомневаюсь! – хмыкнул черномаг и вгляделся в полумрак клеток, где замерли две фигурки – бледная, призрачная, и жёлтая, почти золотая. – Но искать меня будут не там, где нужно! А когда шум немного уляжется, подготовлю штурм Алой Школы.

– У тебя ничего не выйдет, злодей! – сипло проговорила Золотая Наставница. – И от нас ничего не добьёшься, хоть пытками, хоть без пыток!

Белая Наставница молчала. После того, как черномаг лишил её волос, чтобы отдать Марду волшебный клубок, старая фея сделалась ещё тусклее и незаметнее, чем была. Желе, похожее на сайкум, она из глупого упрямства так и не съела. Больше черномаг ей ничего не давал, и фея исхудала так, что остались от неё кожа да кости.

– Возвращайся в лес, Кэнта, – велел черномаг, – и на всякий случай сторожи там. Разумеется, я помню, что мне обещали защиту и надёжное укрытие, но кто знает!..

Хибри кивнул, подошёл, стуча копытами, и поцеловал протянутую ему руку черномага. После чего скрылся во мраке коридора, а из клетки с Золотой Наставницей снова донеслись гневные восклицания:

– Тебе лучше убить меня! Потому что я ничего не знаю! А если бы и знала, то никогда бы не рассказала тебе!

– Лжёшь, – черномаг ударил хвостом по клетке так, что она чуть не перевернулась. – И ты, и твоя подружка должны знать, где находится Хранительница. Обязанности фей, когда новая Хранительница вступает в свои права, не только нагородить ей слащавой лжи про вашу братию, но и с почётом проводить туда, где она станет обитать! Говорите, твари!

В ярости черномаг вскочил на ноги и поднял клетку с Золотой Наставницей так, чтобы крылатая гадина была на уровне его глаз.

– Чудовище! Ты чудовище! – предсказуемо пискнула она.

– А тебе не приходило в голову, что я могу быть ещё большим чудовищем? Похитить кого-то из твоих учеников и пытать у тебя на глазах? – Видя ужас на её лице, черномаг неудержимо улыбнулся. Приятно, когда тебя боятся.

– И даже так я бы ничего не сказала, – наконец, пролепетала фея. – Потому что не знаю! Пойми ты, чудовище – не знаю!

– Чтоб Мааль тебя выпотрошила! – черномаг бросил клетку на пол, фея вскрикнула – наверное, ушиблась. Ничего, на этих тварях заживает всё, кроме смертельных ран и оторванных крыльев.

Черномаг отошёл в сторону и задумался. Несмотря на слухи, которые передавали из уст в уста, он пытал людей очень редко, а феи и вовсе попадались к нему в руки раз в пятьдесят лет. И вовсе не потому, что он был добр или снисходителен, а оттого, что пытки – это утомительно и далеко не всегда приносит результат. То ли дело магические эксперименты – процесс творчества и созидания.

– Ладно, попробуем огонь, – вслух произнёс он и принялся таскать дрова, хвостом подцепляя их и кидая прямо на угли. Работать в тягостном молчании не хотелось, поэтому черномаг снова заговорил:

– Видели Кэнту? Великолепный образец хибри, не правда ли? А ещё это был один из самых самоотверженных людей, каких я знал. Кэнта пришёл ко мне просить, чтобы я любой ценой спас женщину, которую он обожал. Видите ли, – мрачно усмехнулся черномаг, найдя пару колышков и вбивая их в землю с помощью всё того же твёрдого, как молот, хвоста, – Кэнта раньше звал фей. Просил исполнить его желание. «Дей-си-дери» – кажется, так это у вас называется? Вы ему отказали.

Черномагу послышалось слабое «Ах!» за спиной. Не оборачиваясь, он кивнул:

– Да, Золотая Наставница, ты наверняка это помнишь. Надо же, презренные бездарные, отрывают от важных дел, а?

Ответом была тишина, и черномаг продолжал, натягивая между колышками тонкую верёвку:

– Мне как раз нужен был крепкий, здоровый человек для эксперимента. И лошадь. Птица у меня уже была, и, надо сказать, я очень утомился, пока ловил её в горах! Но вернёмся к нашему замечательному рассказу, – нараспев продолжал он, сосредоточившись на дровах и представив, как те вспыхивают ровным оранжевым пламенем. Искры побежали по древесине, и вскоре она занялась огнём. Черномаг удовлетворённо кивнул самому себе.

– Ради спасения любимой Кэнта согласился отдать в жертву себя и своего верного коня. Конь был уже стар и болен, а сам Кэнта, как он мне сказал, хоть и здоров, но жить не хотел. Я не стал расспрашивать его, почему, и копаться в прошлом, – черномаг помолчал, готовя верёвку ещё тоньше, чтобы связать ею руки Золотой Наставницы, – я же не фея. И не фей. Как вы понимаете, ту женщину я спас, а Кэнта превратился в хибри. Всем хорошо, все довольны, – он хмыкнул, – кроме коня. Но такова уж чёрная магия: приходится чем-нибудь жертвовать ради достижения своих целей!

– Например, человечностью… А-а-а! – вскрикнула Золотая Наставница, когда он за волосы выволок её из клетки и скрутил ей руки. Снял фейские туфлишки, швырнул на стол. Понёс лёгкое, как тряпичная кукла, трепыхающееся тельце к горящему костру. На миг возник соблазн бросить фею в огонь, и пусть корчится, завывая от боли, а языки пламени с треском сожрут ненавистные крылья…

Нет. Это он сделает потом, решил черномаг. А пока что привязал фею к верёвке, соединявшей вбитые в землю колышки, и отступил назад, не сводя глаз с жертвы.

– Чувствуешь, как становится жарко? Как огонь согревает твои пятки? – вкрадчиво спросил он. – А ведь это самая простая пытка, какую я только могу придумать. Может, не будем испытывать моё воображение?

Золотая Наставница подтянула ноги к груди и промолчала. Черномаг не растерялся – взглядом он сделал огонь выше, и теперь он чуть не касался босых пяток феи. Очень скоро она застонала:

– Я не знаю, ничего не знаю! Сними меня отсюда!

Верёвки наверняка больно впивались ей в запястья – черномаг затягивал их с силой, не жалея.

– Сними её! – неожиданно сильным и звучным голосом крикнула сзади Белая Наставница. – Я знаю, как найти Хранительницу, а она не знает!

– Моозза, замолчи! Ты тоже ничего не знаешь! – простонала её подруга. Черномаг любовался тем, как она вертится, изгибается, пытаясь как-то избежать огня. От жара она вся взмокла, крылья обвисли за спиной, волосы распустились. Ноги фея поднимала немыслимо высоко! В конце концов, ему это надоело, и он силой заставил её вытянуться, отчего пятки сразу окунулись в горячее пламя. Раздавшийся визг едва не оглушил черномага, он поморщился, но жёсткой рукой продолжал удерживать на месте бившуюся фею. В клетке кричала и билась о прутья Белая Наставница, но черномаг даже не обернулся к ней.

Тем временем пламя дотянулось до подола жёлтого платья, и тот запылал. Вспыхнули волосы феи. Черномаг мгновенно сообразил, что ещё немного – и она будет вовсе неспособна разговаривать; хвостом он подхватил со стола большую чашу с водой и окатил ею и фею, и костёр. Пламя зашипело и отчасти погасло, а остатки черномаг потушил взглядом.

Золотая Наставница без чувств повисла на верёвке. С запястий у неё стекала кровь, пятная жёлтое, неуместно жизнерадостного цвета платье.

– Придётся найти более изощрённый способ, – черномаг недовольно осмотрел её с ног до головы. – А то можно и вовсе лишиться ценного материала!

– Мои ученики уничтожат тебя, – голос Белой Наставницы стал надтреснутым, слабым, и, взглянув на неё, черномаг заметил, что она еле стояла на ногах, даже цепляясь за прутья. Как её назвала Золотая? Моозза?

– Полагаю, они не успеют, – губы черномага раздвинулись в довольной улыбке – он нащупал слабое место. – Я вырву у тебя признание раньше. Пытка дала результат! Я знаю твоё имя, Белая Наставница – а вы ведь скрываете свои имена от нас! Теперь у меня такая же власть над тобой, как и над обычным смертным человеком!

Старая фея ответила с неожиданной твёрдостью:

– Ты можешь делать со мной всё, что угодно, но к Хранительнице не попадёшь.

– Это мы ещё посмотрим, – оскалился черномаг, подступая к ней. Всего-то начать плести паутину магии, используя имя… «Моозза… Моозза…» – шептал он, закрывая глаза. Абсолютный мрак, и посредине белая фигурка с серебристыми крыльями, к которой тянутся нити… оплетают её ноги, руки, обхватывают её горло… она пытается разорвать их, но путы прочнее металла и жгут сильней огня… Моозза задыхается и кричит…

Услышав крик наяву, черномаг открыл глаза и радостно заулыбался: фея билась в сотканной им паутине, хрипела и пыталась что-то вымолвить. Немного ослабив хватку, черномаг склонился поближе:

– Слушаю тебя, драгоценная Моозза. Рассказывай, где прячется Хранительница, и я, так уж и быть, убью тебя милосердно и быстро.

– Я… я… – чуть слышно проговорила Белая Наставница, и черномаг забеспокоился, не решила ли Кэаль забрать её в свои объятия.

– Ну, говори же!

– Я ничего не знаю…

– Крылатая мразь! – Черномаг с силой пнул клетку, потом ещё раз, и она повалилась набок вместе с Мооззой; послышался её слабый стон.

Или это Золотая Наставница приходила в себя? Сжав кулаки так, что когти вонзились в ладони, черномаг шагнул к ней, однако ему помешал голос выглянувшего из коридора Кэнты:

– Господин. Вас зовут.

– Кому это я понадобился? – Он зашипел, разъярённый тем, что приходится долго возиться с феями, а тут ещё и непрошеные гости пришли. Кэнта тупо повторил:

– Вас зовут.

Черномаг сплюнул на земляной пол пещеры и указал Кэнте на опрокинутую клетку:

– Подними – и будешь следить за ней. Понял?

– Да, господин.

– И вот за этой, что висит на верёвке, тоже проследишь, чтобы на горячие угли не свалилась. Она мне ещё нужна!

Кэнта покорно кивнул. Идеальное послушание. «Идеальное орудие», – подумал черномаг, вытерев окровавленные ладони о плащ. Идя по коридору, с гордостью вспомнил, как смешивал кровь человека, лошади и птицы, как добавил туда пять капель своей, чтоб уж точно прижилось. Сложный ритуал – и Кэнта стал самым преданным хибри из всех, кого преображали ловкие руки черномага.

Жаль, что погибла Гарлигана; жаль, что погиб хоть и не блестящего ума, но преданный ученик Мард. За них феи ещё заплатят. Тот мальчишка, самоуверенно пытавшийся пробить трёхслойный воздушный барьер, ещё окажется на пути черномага. А пока пусть благодарит Кэаль и свою счастливую судьбу, что ушёл живым!

Чем ближе черномаг подходил к выходу, тем больше света было в коридоре – красноватого света, ибо наступило время Алой Звезды.

– А, это ты! – приветствовал черномаг фигуру в мешковатом чёрном балахоне, стоявшую рядом с огромным круглым камнем, обычно закрывавшим вход в пещеру. Капюшон и маска скрывали голову и лицо, а чёрные перчатки – руки. Посторонние не смогли бы догадаться, мужчина это или женщина.

– Добро пожаловать в моё, – черномаг развёл руками и склонился в нарочито низком поклоне, – скромное обиталище. Почему не заходишь?

– Здравствуй, – ответ последовал не сразу. – Крики, которые донеслись из твоего… скромного обиталища, сразу дали мне понять, что лучше не заходить, а подождать снаружи.

– Крики не по нраву? Наоборот, в пещере черномага следует радоваться крикам – потому что не твои.

Он коротко рассмеялся, хотя редко находил собственные шутки смешными. Но сейчас в воздухе витало напряжение, и черномаг вольно или невольно хотел ослабить его.

– Пытаешь фей?

– А кого же ещё… Невыносимо упрямые крылатые бабочки, – черномаг помолчал, думая, что восхитился б ими, если бы так сильно не ненавидел. – Зачем ты здесь? Не для того же, чтобы сказать, что после шести лет ученичества тебя всё ещё пугает чёрная магия?

Фигура в балахоне помолчала.

– Нет. Я здесь затем, чтобы предупредить: это убежище больше не кажется мне надёжным.

Черномаг приподнял брови:

– Ах вот как! Действительно, теперь же объявлена охота на моих братьев и сестёр. На сторонников Мааль. Нас будут искать везде. Даже в тёмном, зловещем лесу!

– Верно, – с оттенком лёгкого раздражения произнесла фигура в балахоне. – Особенно в тёмном, зловещем лесу.

– И какое убежище ты предлагаешь? – поинтересовался черномаг. Ответ ему шепнули на ухо, и он помедлил, затем разразился теперь уже искренним смехом и захлопал в ладоши:

– Ловко, ловко придумано! Согласен, никто не догадается… Один вопрос, – он склонил голову набок и насмешливо блеснул глазами в полутьме, – как мы туда доберёмся? Я, видишь ли, существо приметное даже с закрытым лицом, – черномаг указал на свой хвост. – Могу использовать иллюзии, но чтобы наложить их и на меня, и на Кэнту, и на пару клеток с феями, понадобится много силы! А я утомился, пока атаковал Школу Золотой Звезды, и давно не подкреплялся кровью – времени не было. Да и подходящих людишек навстречу не попадалось.

Фигура в балахоне, казалось, задумалась и наконец проговорила вслух:

– Будет тебе кровь. Как ты относишься к преступникам, приговорённым к казни за разбой на дорогах?

– Великолепно, – черномаг раздвинул губы в ухмылке, заранее смакуя вкус не крови, но страха, который увидит в глазах презренной жертвы.

– Значит, постараюсь привести к тебе одного такого. Не своими руками, конечно; это сделают люди, которые преданы мне так же, как тебе – Кэнта.

– Я буду только благодарен, – черномаг отступил вглубь пещеры и хотел, попрощавшись, вернуться к пытке фей, но его удержали на месте слова:

– Считай, что это то немногое, чем я могу заплатить за своё ученичество. За то, что ты дал мне.

Едва ли Наставницы, да и весь жалкий, примитивный фейский народец, способный мыслить лишь категориями чёрного и белого, поверил бы, что в глазах черномага может появиться тёплое выражение, а на губах – настоящая улыбка, каковой от него дождались немногие.

– Это были славные времена, – тихо сказал он и подождал ответа, но фигура в балахоне резко повернулась и ушла. Черномаг стоял, прислушиваясь, пока до него не донёсся удаляющийся стук копыт.

– Славные были времена, – повторил черномаг и провёл тёмной ладонью по лицу, будто стряхивая милые его сердцу, но сейчас неуместные воспоминания; заторопился обратно, услышав зов Кэнты:

– Господин! Господин!

Что-то маленькое и серебристое метнулось мимо черномага к выходу, пронзительный крик едва не оглушил его. Фея! Да это же фея улетает!

– Моозза! – завопил он вслед. – Вернись, иначе…

Нет, это магия имён работает иначе! Но времени плести паутину иллюзий не было. Яростно выругавшись, черномаг ворвался в пещеру, обнаружил, что хоть Золотая Наставница смирно висит на своей верёвке, и подступил к испуганному Кэнте:

– Как, как ты упустил Белую Наставницу?!

Взгляд черномага упал на клетку, и он мгновенно догадался, в чём дело. Кэнта с его нечеловеческой силой нечаянно сдвинул один из прутьев, пока ставил клетку с Мооззой на место. Истощённая фея собралась с силами, протиснулась в образовавшуюся щель – и вот результат!

– Кэаль тебя забери! – Черномаг ударил Кэнту хвостом по лицу. Тот вскрикнул, неуклюже распластался на земляном полу, а следом полетела и клетка.

Золотая Наставница слабо застонала, приходя в себя. Пятки у неё почти зажили, и это порадовало черномага – если что, можно будет подпалить их снова. Он постоял на месте, обдумывая случившееся; не всё так страшно, без палочки Моозза не добудет себе еду, а значит, далеко не уползёт. Она не ела неделю, и сил у неё не больше, чем у той же бабочки. Черномаг представил, как измученная фея ползёт куда-то по земле, пачкая своё и без того серое от пыли платье, а крылья волочатся за ней грязными тряпками. Усмехнулся, пинком поднял Кэнту на ноги.

– Иди и ищи её. Понял?

– Понял, – прогнусавил хибри, вытирая кровь, которая лилась у него из носа и изо рта.

– Только не вздумай попадаться людям на глаза! Пошёл вон!

Оставшись наедине с Золотой Наставницей, черномаг снял её с верёвки и как была, связанной бросил в клетку. После чего подвесил над полусгоревшими дровами котелок, налил внутрь воды и стал бросать ингредиенты: порошок из человеческих костей, растолчённый коготь ящерицы, капля яда маа-змеи, частичка фейского крыла… В конце концов, черномаг порезал себе руку ножом и добавил пару капель своей крови в зелье. А потом зажёг огонь под котелком.

Алая Звезда уступила место Чёрной, зелье давно сварилось, а Кэнты всё не было. Явился он, когда встревоженный черномаг уже подумывал отправиться на поиски, и выглянул из коридора так несмело, что сразу стало ясно – фея не нашлась.

– Нет? – спросил черномаг, мрачно глядя на распухшую физиономию Кэнты, которую слабо освещали факелы на стенах.

– Нет, господин, – и хибри был до того удручён, что на глазах у него блеснули слёзы. Он попятился, когда черномаг подошёл ближе.

– Не бойся, – тот помолчал, – впредь я не стану тебя бить. Сам виноват, недосмотрел… Но куда бы ни уползла фея, там же она и сдохнет. Ей недолго осталось. А у нас есть ещё одна.

– И от неё ты ничего не узнаешь, – торжественно пообещала Золотая Наставница. От известия о бегстве Мооззы она светилась вся вместе с крыльями.

Черномаг указал на котелок с зельем:

– Знаешь, что это такое?

Фея не ответила, но сияние её чуть угасло.

– Это, дорогуша, адское зелье. В старину люди называли адом то место, куда, как они думали, попадают души злодеев и преступников вроде меня. Теперь я знаю, что никакого ада нет, а название осталось. И оно означает, что, как только ты выпьешь зелье, твои внутренности станет жечь огнём. Снаружи мы тебя поджарили, давай теперь изнутри? – улыбаясь, пропел черномаг и набрал зелья деревянной ложечкой в пузырёк.

– Я не стану по доброй воле это пить, – залепетала фея.

– Разумеется, не станешь! – Черномаг медленными, крадущимися шагами приближался к клетке, держа в руке пузырёк. – Я сам тебя напою.

И тогда она закричала страшным криком, который отразился от стен пещеры и долго, долго ещё не стихал.

Комментарии приветствуются! Автору будет интересно узнать ваше мнение. Заранее спасибо за ваши лайки и отзывы!

Второй том здесь:

https://author.today/work/133537