Крыса

Глава 3

Безжалостно размахивая клеткой, ведьма протащила меня по учебному корпусу; на улице мне ненадолго полегчало: под покрывало пробрался прохладный, свежий ночной воздух. После громыхнула слегка скрипящая дверь девичьего общежития.

— Ну что, мессера Армуа, удачно? — подобострастный вопрос, заданный немолодым приторным голосом, мою хозяйку взбесил окончательно, судя по всему.

— Удачно, кира Рутен, — бросила Вивьенн, с такой силой тряхнув мою клетку, что прутья таки выскользнули из лап, и я со всей дури шмякнулась о противоположную стенку. — Отличный фамильяр!

— Ну да, ну да. Горностайчик, верно, мессера Армуа? — медово пропела пожилая женщина. Ночью в общежитии обычно дежурит кира Вуэго по прозвищу Ночная Драконша, а это что за подлиза такая? Кастелянша, что ли?

— Крыса! — рявкнула ведьма и рванула с места едва не бегом. Я только и успела вцепиться в прутья всеми лапами. Девушка пронеслась по холлу, взбежала на второй этаж. Насколько я знаю, тут комнаты для самых богатеньких и знатных девиц: в окно не так просто залезть, как на первый этаж, подниматься не слишком высоко. Да и планировка получше, по две-три комнаты с личной уборной, ванной, и обставлены побогаче. Даже прислугу можно нанять за отдельную плату. Это простые смертные по утрам бегают в общую уборную, которых всего две на этаж, а живут по двое-трое в одной комнате.

— А ведь мне с тобой ещё ментальную связь устанавливать, дрянь хвостатая, — пробурчала Вивьенн себе под нос, звеня ключами. Щёлкнул, открываясь, замок, и мою клетку внесли в помещение, пропахшее духами, косметикой и благовониями. Кажется, тут ещё и цветы стояли: удушливый запах роз навалился на мой нежный крысиный нос со страшной силой. Так и обоняние потерять недолго!

Меж тем, хозяйка закрыла дверь и сняла с клетки покрывало; я едва успела отцепиться от прутьев и свернуться на дне в жалкий дрожащий клубочек. Ведьма осмотрела меня с явной гадливостью, вздохнула безысходно и понесла клетку к большому вольеру, занимавшему четверть комнаты — гостиной, судя по диванчику и круглому столику, который можно использовать для чаепития или настольной игры, но не для учёбы. Сейчас на столике красовался букетище алых роз в широкой, как ведро, вазе. А я во все глаза смотрела на свой будущий (надеюсь, ненадолго) дом.

Вольер был роскошен, весь, от пола и почти до потолка; прутья позолочены, внутри закреплены лесенки, ветки, веревки и кольца, к ним подвешены гамаки и домики. Этого дома хватило бы для целой семьи горностаев или колонии крыс! На прутья была натянута мелкоячеистая сетка, сквозь которую даже мышь не проберется, не то что зверёк покрупнее. На высокой и широкой полке разместили пару мисок для еды и одну из пяти или шести серебряных поилок (остальные расставили по всему вольеру), пол засыпали толстым слоем опилок, приятно пахнущих липой, у стены поставили небольшую емкость с водой для купания, а в отгороженном углу — лоток с опилками. Тоже хорошо, мне было бы неприятно делать такие дела у всех на виду, хоть и в облике крысы.

Ведьма распахнула дверь в вольер, открыла клетку и буквально вытряхнула меня, даже не наклонившись. Каким-то чудом я извернулась в полёте и уцепилась за мягкий бархатный гамак. Пара секунд мне понадобилась, чтобы сориентироваться и умчаться как можно дальше от рыжей стервы. Забившись в один из домиков, я наблюдала за тем, как Вивьенн выходит из вольера и закрывает за собой дверь. На засов! Боги света, она закрывает дверь не на замок, а на засов! Спасибо тебе, Дагна Мать Мудрости!

Убедившись, что ошейник я могу снять мгновенно, я затаилась в своём домике, ожидая, пока ведьма отправится спать. Девушка долго плескалась в ванне, потом, закутавшись в тёплый халат, открыла дверь в коридор и активировала амулет. Он полыхнул золотисто-зелёной аурой, а Вивьенн нежно позвала: «Зизи, мальчик мой, иди к мамочке!». Несколько раз амулет испускал волны магического зова, и вскоре в комнату деревянной походкой вошёл горностай. Ведьма ловко подставила клетку, и бедный зверёк добровольно зашёл туда. Звякнул засов на дверце, и Вивьенн, заперев дверь в коридор и прихватив клетку с горностаем, ушла спать. Это тоже хорошо: перенервничавший Зизи мог бы начать орать, если бы пришёл в себя рядом с несостоявшейся жертвой.

Магические светильники в комнатах погасли, и гостиную наполнил бледный свет растущей луны. В спальне какое-то время раздавался шорох, вздохи и тихое поскрипывание кровати, но вскоре Вивьенн уснула. С полчаса я прислушивалась к её ровному сопению, а потом принялась действовать. Сбежать не получится, это понятно: ведьме достаточно пожелать — даже не приказать! — и я прибегу к ней сама, как бы далеко ни оказалась. Поэтому надо хоть как-то обезопасить себя. Для начала — ментально. Тошнотник ей в чай, а не ментальную связь! Пусть думает, что ритуал прошёл с ошибкой; может, скорее уговорит отца связаться с Ловчими и разорвать узы.

Что для этого нужно? Ну, для начала посмотрим, что за ошейник на меня нацепила хозяйка. Я медленно расстегнула пряжку, каждый миг ожидая, что ошейник пошлет сигнал спящей девушке. Нет, ничего. Сняла — тишина. Отлично! Быстрый осмотр позволил разглядеть ауру на полированном ониксе, оправленном в золото и закрепленном на чёрной коже ошейника; рядом красовался сигил Академии. Похоже, стандартная метка фамильяра, позволяющая без опаски перемещаться по АМИ. Нацепив ошейник, я вновь его застегнула и отправилась отмываться от ведьминского зелья. Вытерлась, высохла и решила, что пора изучить вольерную дверь.

Сетка, не позволявшая пролезть между прутьями, оказалась отличной «лесенкой» наверх. Бок побаливал, левую заднюю лапу я потянула, по хвосту словно наждаком прошлись, но сейчас было не до страданий. Позже, позже смогу расслабиться и отоспаться. Четыре фута болезненного подъема — и я добралась до засова. Изящный, с защёлкой-листиком на конце, он неожиданно свободно повернулся и выскользнул из паза: ну конечно, благородная мессера не станет рисковать царапиной или сломанным ноготком. Дверь открылась так же просто, хорошо смазанные петли даже не скрипнули. Великолепно! К счастью, мне не придётся оборачиваться, чтобы открыть тяжёлую дверь в коридор. Магистр Берзэ — как-то к слову пришлось — рассказала мне одну хитрость АМИ: в каждой двери у самого пола есть маленькая дверка для фамильяров, в каждом окне тоже есть форточка, как раз для некрупной птицы или зверька размером с кошку. Закрыты они изнутри на защёлки, с которыми легко справится любой фамильяр, и предназначены как для прогулок, так и для спасения в случае пожара или ещё какого несчастного случая. Бывало раньше, когда запертые в комнатах фамильяры погибали при пожаре, например; от дыма задыхались, травились летучими ядами из разбившихся фиалов, — ну, неприятные истории, в общем. Теперь руководство Академии делает всё возможное, чтобы избежать исков от адептов, и любой фамильяр может сбежать в коридор или во двор при необходимости.

А во двор-то мне сейчас и нужно. Я осторожно вышла из вольера, притворила дверь, постаравшись не нашуметь, и посеменила к окну гостиной. Цепляясь за штору, быстренько забралась на подоконник. Вот она, форточка, в самом низу окна. Клик! Защёлка поддалась даже нежным крысиным лапкам, и я проскользнула под качающейся на верхней петле дверцей, придержав её, чтобы не прищемить хвост. Бедному хвосту и так досталось сегодня.

Ночь встретила холодом; кажется, к утру ляжет иней, всё-таки уже конец листопада. Лапы мёрзли на широком каменном карнизе, и я поспешила к углу общежития. Там было гораздо удобней спуститься: вырезанная в камне виноградная лоза обвивала водосточную трубу, и я с легкостью находила лапами надежные уступы. Эх, как бы здорово было обратиться хоть летучей мышью или совой и долететь до библиотеки! Но, увы, я пока не умею летать, пришлось топать лапками, лапками. Правда, теперь на мне красовался ошейник фамильяра, и никто не стал бы меня ловить или как-то мешать. Мало ли чей зверёк разгуливает ночью, мало ли какое поручение дал ему хозяин…

Я смело бежала к учебному корпусу, игнорируя наглую сову, крутившуюся надо мной. Ошейник был надежной защитой от фамильяров, а дикие птицы тут не летают с момента основания Академии. Мне было жизненно важно решить кое-какие вопросы до исхода ночи, а для начала — поговорить с мэтром Сидом. Так что дорога мне лежала в вентиляцию, по которой я обычно и пробиралась в преподавательскую часть библиотеки.

В закрытой секции царили тишина и темнота. Отряхнувшись от пыли, которой вентиляционные каналы просто поросли, я сняла ошейник и сменила облик. В первый момент тело словно свело судорогой, но после процесс пошёл, как обычно. От души отлегло. Хозяйка не запрещала мне оборачиваться (с чего бы ей это в голову пришло?), и я могла свободно стать хоть крысой, хоть волком, хоть человеком. Парочка ближайших магических светильников тут же среагировала на крупный живой объект поблизости и начала разгораться тёплым, чуть золотистым светом. Из щели за стеллажом я вытащила старенькую мантию, доходившую мне до колен и обтягивающую грудь и бедра, осторожно натянула на себя. Ветхая ткань потрескивала, грозя порваться. Вот ещё задачка — найти мантию на замену и как-то протащить сюда. Не сидеть же перед мэтром голой!

Я подняла ошейник, тряхнула немного перепутавшимися волосами и огляделась в поисках мэтра Сида. А вот и он летит, лёгок на помине! Сияет бледно-голубым светом, полуистлевшая мантия развевается под невидимым ветром, волосы дыбом, на руках отрастают длиннющие когти. Холодные струйки сквозняка пробежали по моим босым ногам, спины словно коснулась чья-то ледяная рука. Ох, и поплохело бы нарушителю — точно как мне, когда я впервые сюда пробралась!

— У-у-у!… — начал было злобно завывать призрак, но узнал меня, осёкся и тут же сменил тон на игривый. — Ах, моя прелестная Мей! Давненько вас не видел! Вы слышали, что у нас тут пополнение? Представьте, доставили новую книгу мэтра Лейхса о способах добывания эфирных масел, методическое руководство по работе с лиловым убийцей и даже копию «Стихиалей» Меноса Атийского!

— Доброй ночи, мэтр! — заулыбалась я, показывая едва не все зубы и судорожно сжимая крохотный ошейник. — Очень, очень рада, непременно почитаю. Но не могли бы вы посоветовать мне… несколько иную литературу?

— О, ясноглазая Мей, для вас — всё, что угодно! Что вас сегодня заинтересовало?

Смотрел почтенный дедушка куда угодно, только не мне в глаза. Ну, мне не жалко, пусть порадуется.

— Мэтр, я… я не могу вам сказать, — тяжело вздохнула я. — Если вы дадите клятву, что не поделитесь тем, что узнаете от меня… Я, в свою очередь, готова поклясться, что не собираюсь причинить никому вреда.

— И никаких тёмных ритуалов, надеюсь? — подозрительно прищурился старик.

— Никаких тёмных ритуалов. Я ищу только спасения для себя, мэтр.

Укусив мизинец до крови, я произнесла клятву, и старик слегка расслабился.

— Я поклянусь, драгоценная Мей, но с оговорками. Вы понимаете.

Я вздохнула — и согласилась. Можно подумать, у меня был выбор! Надо было пользоваться моментом, покуда хозяйка не узнала лишнего и не ограничила меня десятками запретов, сотнями приказов и боги знают, чем ещё. Мэтр Сид оттарабанил стандартную клятву молчания, сделал оговорки насчет причинения вреда и тёмных ритуалов… И я положила на стол ошейник с тёмным камнем и сигилом АМИ.

Десяток мгновений призрак непонимающе смотрел на ошейник, а потом начал раздуваться, подобно грозовой туче.

— Кто посмел⁈ Разумного — в фамильяра⁈ Я немедленно обращусь…

— Мэтр, умоляю! — взвыла я. — Если вы расскажете кому-то, то получится, что я причиню вред этой… хозяйке, чтоб её! Узы меня просто задушат! В конце концов, она не так уж виновата, это случайность, поверьте! Адептка неплотно закрыла дверь, её горностай сбежал из ритуалки и напал на меня. Я неслась куда попало, ну и попала в зелье как раз в нужный момент!

— Так. Допустим. Тогда почему не поговорить с девушкой?

— Вам что-нибудь говорит имя Вивьенн Армуа, мэтр?

— Эк тебя! — призрака перекосило и он сдулся, как проколотый бычий пузырь. — Эта может по дури такое натворить, что я даже предположить не берусь.

— Вот! Поэтому мне нужно время, чтобы понять, как действовать дальше. Чтобы и ей не причинить вреда, и узы разорвать. Мне срочно надо сварить зелье!

— Какое такое зелье?

— Я точно знаю, у магистра Берзэ есть рецепт, но я не помню наизусть, а бежать в город, варить… Я не успею до рассвета!

— Не части! Какое зелье, Мей?

— Для обработки амулетов, ментальная защита.

— Ишь ты! Замахнулась!

— Я его уже варила! — обиделась я. — И магистру Берзэ, и для её соратников. Мне даже пробную партию заказала Гильдия Охотников, обещали к Излому решить, будут ли постоянные заказы.

— Надо же! Такая юная — и уже можешь претендовать на мастерство, — покачал головой мэтр Сид. Тут же спохватился: — По способностям, разумеется, знаний-то тебе и близко на мастера не хватит. Ладно, сейчас доставлю экземпляр Танриха, перепишешь себе рецептуру.

Призрак исчез, а я кинулась к столу. Тонкая полупрозрачная бумага-восковка, которой пользовались для прослаивания страниц в драгоценных старинных фолиантах, и остро заточенный грифельный карандаш нашлись в верхнем ящике. Из ниоткуда передо мной появился потрепанный томик и рухнул на столешницу. Откуда-то из-за спины раздался вкрадчивый шепот:

— Пишите, дорогая Мей. И учтите, что сегодня точно свободны личные лаборатории ректора, магистра Ульриха и магистра Элеанны. Ректор в отъезде, а магистры… хм… устроили чаепитие в покоях Элеанны.

— Благодарю, мэтр Сид!

Я уже строчила рецептуру и особенности приготовления зелья, выводя буковки как можно мельче, и мне было глубоко наплевать, рассматривает меня старикан или нет. Закончив писать, я спешно поблагодарила призрака, прикрепила листок к ошейнику и перекинулась в крысу.

Покинула библиотеку я тем же путем, что и пришла — через вентиляцию, и по вентиляционным каналам забралась в лабораторию ректора. Я там уже бывала пару раз; его лабораторные дневники выше всяких похвал! Честно говоря, было тогда искушение стащить кое-что из лёгких и редких ингредиентов, вроде корня мандрагоры, но я — не воровка! Придушила свою жабу и заказала нужное у купцов. Теперь мой же запах вёл меня по вентиляционным ходам. Темнота, топоток моих лап, бронзовая решётка… Винты, прежде едва не вросшие в решетку и стену, я ещё в прошлые посещения как следует почистила и смазала, так что сегодня они отвернулись за несколько секунд. Совсем снимать решетку я не стала, конечно: для крысы она слишком тяжела. Просто ослабила винты так, что можно было отодвинуть решетку на полтора дюйма — и достаточно.

Да, мы, крысы, такие! Вам даже не придёт в голову, на что способно крысиное тело. Стать плоской и просочиться в узкую щель? Ха! Те, кто пробовал измерить длину крысы, прекрасно знают, что её тельце может вытянуться длинней, чем на фут, а потом зверёк решит, что этого слишком много, и станет короче раза в три, а потом вы вообще не сможете проводить измерения, потому что крыса вывернется из ваших рук и сбежит. Ещё и линейку с собой утащит!

Лаборатория ожидаемо пустовала, я без опасений сменила облик. Вспыхнули магсветильники, и я бросилась прямиком к шкафу с ингредиентами. Простите, ректор, сегодня я вынуждена вас обокрасть! Будь у меня время — конечно, сбегала бы в город, к своим запасам, но, увы, времени-то и нет. Сокрушаясь и вздыхая, я развернула листок с рецептом и, сверяясь со списком, набрала ингредиенты. Ничего особенного, редкого или дорогого, как ни странно. Казалось бы, любая травница или алхимик могут сварить пропитку для ментальных амулетов — ан нет! Даже если у тебя достаточно магических способностей, без особого чутья ты — ничто. Зельевары знают: в двух совершенно одинаковых корешках может быть разное количество активных веществ, это зависит от места, где вырос корешок, от количества дождей и солнечных дней, да много от чего. И если в рецепте указана одна унция тертого корешка, то мастер понюхает-лизнет-осмотрит — и добавит ещё щепотку или две, причём не сможет объяснить, почему именно столько. И время настаивания или варки изменит по наитию, и хвост перегонки[2] безжалостно выбросит, хотя рецептура этого и не требует. Именно такое чутье и определяет, будешь ли ты всю жизнь варить тазами зелье от прыщей, или сможешь подняться до мастера.

Скажу, не стесняясь, у меня такое чутье есть, руки тоже правильным концом вставлены, так что не прошло и часа, как ошейник был опущен в миску с готовым зельем. Ещё пару часов кожа должна была вымачиваться, ну, так я времени не теряла: ингредиенты вернула на места, колбы-пробирки почистила и убрала прочие следы моей работы. Когда песок в больших часах пересыпался до нужной отметки, слила зелье в раковину и вымыла миску, тряпкой насухо вытерла ошейник. Выглядел он точно как прежде, но в ауре артефакта появились холодные голубые тона. Получилось! Теперь он должен давать ментальную защиту, о чём Вивьенн Армуа сроду не догадается. Далеко не все маги способны видеть ауры, и уж точно не Вивьенн с её слабыми способностями и невероятным апломбом. Да если бы и умела, не подумала бы проверить ошейничек; в голову бы не пришло, что кто-то (тем более, сам фамильяр) мог ошейник подменить или испортить.

Уходила из лаборатории ректора я довольная, как слон. В отличном же настроении вернулась в комнаты хозяйки, правда, слегка замёрзла, но это ничего, это для дела. Заперла форточку в окне, закрылась в вольере и принялась устраивать себе спальное место. Отвязала гамачок, затащила в самый дальний от входа домик, туда же приволокла декоративную, но мягкую подушку. Бумажку с рецептом выкидывать не стала, спрятала пока в домике: надорвала изнутри обивку и пропихнула рецепт между ней и деревянной стенкой. Мало ли, пригодится ещё; вдруг Вивьенн стукнет в голову, что ошейник недостаточно статусный, и мне придётся зачаровывать новый?

И уже потом, со спокойной душой, взбила подушку, сложила гамачок поудобнее, забралась под него, свернулась калачиком и позволила себе расслабиться и уснуть. К демонам рыжую ведьму, ошейник и всю Академию целиком! Спа-а-ать! Поду-у-у-ушечка!..