Ксандер

Глава 28

Ксандер

Утечка фотографии все испортила. Первое, что я сделал, узнав об этом, — попросил Джаспера выписать маму из учреждения и отправил их в двухдневный тур по наблюдению за дельфинами с двумя частными медсестрами. Я выдал это за «отвлечение» от недавнего маминого приступа, надеясь, что у Джаспера не будет доступа к компрометирующей фотографии, если он окажется посреди океана.

Мне нужен был лишь один день, чтобы все уладить. У меня уже был забронирован билет на вылет в Нью-Джерси на выездную игру. Я планировал заехать к отцу завтра утром после игры. Меньше суток. Все, что мне нужно было сделать, — это обыскать кабинет отца и найти нужное мне доказательство. Тогда Генри останется позади, а я наконец-то смогу быть с женщиной своей мечты.

Несмотря на недавний скандал, между нами все шло относительно хорошо.

Позвольте перефразировать.

Все шло настолько хорошо, насколько это вообще возможно, пока я принуждал любимую женщину быть со мной. Хотя, если быть честным, я уже не так сильно принуждал Джордан.

Ее сопротивление ослабевало с каждым днем. Развить у нее физическую зависимость ко мне оказалось легко; она пристрастилась к тому, что я мог сделать с ее телом. Но в ней все еще оставалась борьба, Джордан отказывалась сдаваться, пока я не освобожу ее.

Я бы положил весь мир к ногам Джордан, именно поэтому я так усердно работал, чтобы дать ей все, чего только пожелает ее сердце. Единственное, чего я не мог ей предоставить, — это свободу.

Когда я вернулся из уборной, Джордан выглядела задумчивой. Меня порадовало, что при моем появлении она отложила телефон. Но я напрягся, когда понял, что она заказала бокал вина, и накрыл его рукой, прежде чем официантка успела наклонить бутылку.

Я намеренно попросил посадить нас в женскую секцию обслуживания, не желая проводить время, наблюдая, как другой мужчина глазеет на нее. Хотя это мало что изменило. Половина мудаков в этом ресторане открыто пялились на то, что принадлежало мне, и не отводили глаз, как бы злобно я на них не смотрел. Мне следовало бы вырвать все их чертовы глаза из орбит.

Джордан намеренно игнорировала то внимание, которое привлекала. Половину времени она была уверена, что люди пялятся на меня, хотя никто из этих посетителей не выглядел фанатом холодных видов спорта, и я сомневался, что они когда-либо ступали на хоккейную арену. Их внимание было сосредоточено исключительно на красавице рядом со мной, которая с любопытством смотрела на мою руку, закрывающую ее бокал.

— Нет, не нужно, — сказал я официантке, когда она предложила вино мне вместо Джордан. Я бы не стал пить, если она тоже не могла.

Джордан нахмурилась, явно раздраженная, но нам нужно было серьезно подойти к вопросу о зачатии ребенка. Я некоторое время позволял ей свободно употреблять алкоголь, потому что маловероятно, что тридцатисемилетняя женщина может забеременеть через несколько дней. Но хотел сразу же приступить к лечению бесплодия, чтобы увеличить наши шансы, а для этого ей нужно было внести некоторые изменения в свой рацион.

— Тебе лучше избегать алкоголя в дальнейшем. — Я опустил глаза на ее живот, мой намек был прозрачен. — Сырой пищи и кофе тоже.

— Теперь ты говоришь мне, что я могу есть или пить. — Джордан не выглядела довольной, ковыряясь в своей еде.

Я нахмурился, глядя на едва тронутую тарелку.

— Если тебе не нравится блюдо, мы можем заказать что-нибудь другое.

С побежденным вздохом она покачала головой.

— Все в порядке. На самом деле я не так уж и голодна. Хотя я хотела выпить… — Она с тоской посмотрела на свой бокал с вином, и я закатил глаза.

— Ты не ела весь день. Даже если бы ты решила выпить, ты не сможешь сделать это на пустой желудок.

Не то чтобы в ближайшем будущем я подпущу её к алкоголю.

— Мне просто не нравится запах. — Она посмотрела на пасту, и я мог бы поклясться, что ее недавно загорелая золотистая кожа слегка посерела. — Наверное, они положили слишком много чеснока.

Когда я поднял брови, она взяла из хлебницы кусок хлеба и откусила в явной попытке задобрить меня.

Вздохнув, я подцепил вилкой ее пасту.

— По-моему, вкусно, — сказал я ей, но она не выглядела убежденной. На мой вкус, чеснока было не больше, чем обычно, но, возможно, дело было вовсе не в еде. Может, она была расстроена из-за встречи с моим агентом и тренером.

Росс, хотя и был компетентен, мог вести себя как мудак, и все знали, что Фоули — болтливый ханжа. Несмотря на яростное отрицание Джордан, они не купились на ее историю. Это было написано на их лицах, а фотография стала холодным, неопровержимым доказательством нашего романа. Любая правдоподобность отрицания была искоренена, учитывая, каким пещерным человеком я был рядом с ней. На данный момент я был бы удивлен, если бы больше людей в моей жизни не заметили этого.

Мне было все равно, что они думают о наших отношениях. Эти люди не делали мне никаких одолжений, удерживая меня в команде. Они верили, что я упускаю свои шансы на быстрый успех в хоккее, но эта команда не обменяет меня, даже если я кого-то убью. Самое большее, что я мог потерять — это несколько рекламных контрактов. Фоули и Росс, однако, не считали эту маленькую жертву приемлемой.

— Другие мужчины убили бы за возможность, которую ты упускаешь, — вот что сказал мне Фоули, когда мы с Джордан направились к выходу. — Подумай об этом.

Но я не был другим мужчиной, не так ли? У меня были обязанности. Именно из-за этих обязанностей я в первую очередь и занялся хоккеем. Конечно, я был хорош в нем, и это был способ показать средний палец отцу и всем его офисным планам на меня, пока я присматривал за братом и мамой.

Не другие мужчины добились всего этого. А я.

И уж точно другие мужчины не были заражены нежностью ее объятий, теплом, которое могла дать даже ее тень, ее солнечным лицом, которое озаряло мою жизнь.

Нет.

Другие мужчины не знали, каково это — позволить Джордан забрать все дерьмовые стороны их жизни, и я никогда не дам им возможности узнать.

Джордан была моей наградой после долгого, изнурительного пути к вершине. Она была моим солнечным светом.

Мой тренер понятия не имел, чем я готов пожертвовать, чтобы удержать ее со мной и вырвать из лап моего отца. Я бы даже сыграл роль злодея в нашей истории любви, если бы это означало, что в конце мы вместе уйдем в закат.

Джордан отложила кусок хлеба. На ее лице появилось хмурое выражение, как будто она прочитала мои мысли.

— Ты не можешь сражаться с Генри, Ксандер. Он уничтожит тебя.

— Не уничтожит.

Без ее ведома я обсудил с адвокатом вопрос об опекунстве. Он порекомендовал навести справки о моем отце, чтобы выяснить, что мы можем использовать против него в суде, а также обнаружил некоторые детали, которые не совсем сходились.

Теперь, когда он дал мне нужный толчок, я планировал разобраться со всем.

— У меня есть план.

— И что же это за план?

— Я пока не могу его обсуждать. — Я провел рукой по подбородку.

Если я скажу ей, мне придется объяснять, почему я вообще обратился к адвокату, а тема опекунства была щекотливой. Это лишь испортит обед, а она и так была в дурном настроении из-за вина.

Вместо этого я попытался успокоить ее.

— Чем меньше ты будешь знать, тем лучше все сложится. И это пока все, что я могу сказать по данной теме.

Она нахмурилась, обдумывая мои слова. Было видно, что ей хочется поспорить, но Джордан была, прежде всего, прагматиком. Это было то, чем я всегда восхищался в ней: ее тактичность в любой ситуации. Она не была вспыльчивой. Эти прекрасные глаза всегда светились пониманием.

Я поднял на неё взгляд, почувствовав легкое прикосновение к своему предплечью.

— Ксандер. Ничего, если мы уйдем?

— Все в порядке?

Она покачала головой.

— Просто это был напряженный день.

Должно быть, она тоже устала, и неудивительно. Вчера у нас был изнурительный день, включающий в себя игру, посещение мамы и папарацци. Если я привык справляться с хаосом, то она еще не приспособилась к такой жизни.

— Конечно.

Я испытал облегчение от того, что она наконец-то попросила меня о чем-то, что я мог для нее сделать. С ободряющей, как я надеялся, улыбкой я встал и оплатил счет, оставив щедрые чаевые.

Она не отстранилась, когда я легонько взял ее за руку, пока мы шли обратно к машине. Непринужденная близость этого действа была захватывающей. Я легко мог представить, как мы прогуливаемся по какой-нибудь набережной далеко отсюда, рука об руку, как любая другая пара.

Черт, я хотел этого и многого другого.

Как только мы вернулись в мой дом и нашу спальню, Джордан сменила свой профессиональный наряд на леггинсы и свободную футболку. Вид ее идеального тела заставил мой член подскочить от возбуждения, но я сдержался, чтобы понаблюдать за ней еще немного. С каждым днем она становилась все менее застенчивой. Я предполагал, что Генри вселил в нее неуверенность с помощью пассивно-агрессивных замечаний, поэтому она испытывала неприязнь к обнажению своего тела.

— Иди сюда. — Взяв за запястье, я потянул ее к кровати и забрался следом.

Джордан не стала спорить и скользнула под одеяло вместе со мной.

В считанные секунды я оказался сверху, впиваясь в ее губы требовательным поцелуем. Она поцеловала меня в ответ, как всегда, на мгновение, прежде чем опомнилась. Однако на этот раз ее рука задержалась на моей груди. Джордан расслабилась, прижавшись ко мне, и я просунул язык в ее рот. Углубляя поцелуй и недвусмысленно давая ей понять, кому она теперь принадлежит.