Курс молодого бойца

Глава 7

Свободное время во второй роте наступило, как обычно, строго по распорядку. Личный состав расползся по казарме, получив передышку от неустанной заботы начальства. В расположение вошёл рядовой Звягин. Обычно он безвылазно сидел в штабе, усердно выполняя обязанности писаря. Но иногда всё-таки совершал рейд по части. Как правило, для того чтобы разнести по ротам свежую почту. И в этот раз у него под мышкой топорщилась пухлая стопка газет и писем.

Дневальный отреагировал на появление Звягина строго по уставу. Он чётко отдал честь «дедушке» и завопил, нарушая блаженный покой:

— Дежурный по роте, на выхо-од!

В коридоре появился младший сержант Фомин. Он поправил повязку дежурного и весело поприветствовал гостя:

— А-а! Привет писарчукам! С чем пожаловал?

— Держи макулатуру, — деловито ответил Звягин, сунул ему в руки почту и вышел.

Фомин повернулся к дневальному:

— Труби сбор!

Дневальный на всякий случай уточнил:

— В колонну по два?

— В толпу по десять! — схохмил Фома. — Письма пришли!

Дневальный исполнительно заголосил:

— Рота-а! Письма пришли!

Изо всех углов казармы тут же начал подтягиваться народ, окружив Фому плотным кольцом.

Младший сержант мгновенно почувствовал себя вершителем судеб.

— Тихо, тихо! Не все сразу. — Он прочитал фамилию первого счастливчика и объявил: — Тэк-с… Первый у нас — Гунько.

— Есть! — крикнул тот, продираясь через толпу.

— Есть — на попе шерсть! — важно изрёк Фома. — Ну-ка нагнулся!

Боец послушно подставил спину. Фомин оторвал уголок письма, надул конверт, положил между лопаток получателя и с размаху припечатал сверху ладонью. Раздался звонкий хлопок. Младший сержант удовлетворённо хохотнул и протянул адресату вскрытое письмо.

— Вот теперь держи!

— Спасибо, товарищ сержант, — сказал Гунько, проталкиваясь в сторону своей койки.

— Сергеев! — прочитал тот на следующем конверте.

К нему пробрался дневальный свободной смены и доложил:

— Товарищ сержант, звонили с КПП, говорят, к Медведеву кто-то приехал…

Фома отыскал в толпе Мишку:

— Попёрло тебе, Медведев! Давай мухой! Двадцать минут даю…

До КПП он долетел за минуту, сгорая от любопытства. За долгие месяцы службы Мишка успел как-то подзабыть, что там, за железобетонным забором, осталась другая жизнь, абсолютно непохожая на однообразные армейские будни. Ему вдруг стало чертовски интересно, кому понадобилось навестить солдата Медведева… Он ворвался в просторный холл контрольно-пропускного пункта. И замер.

У окна стояла… Чуча! Боевая подруга сияла фиолетовыми космами и новой серьгой в левой ноздре. Она небрежно помахала рукой с экстремально синим маникюром и оторвалась от стенки, качнувшись навстречу. Мишка, немного обалдев от неожиданности, выдавил из себя:

— Вау… Чуча! Каким ветром?

Чуча всмотрелась в его лицо и недоверчиво протянула:

— Медведь, ты, что ли? Ну и прики-ид у тебя…

— Да уж… Служу Отечеству… — хмыкнул Мишка. — Ну, слушай, не ожидал. Говорят: к тебе приехали, а я думаю — кто?

— А мы с нашими по клубам местным потусоваться приехали, — хихикнула Чуча. — Дёшево у них тут всё. Дурь улётная вообще копейки стоит!

— А я думал — про меня вспомнили…

— Ну да, я и вспомнила, что ты здесь где-то рядом… от врагов нас защищаешь. Думаю, дай загляну. — Она извлекла из сумочки небольшой целлофановый пакетик. — Ну чё, раскумаримся?

Мишка покрутил пальцем у виска.

— Ты что, головой ударилась?! — Он засунул ей руку обратно в сумку и отступил на шаг.

Чуча игриво облизала оранжевые губы.

— Слушай, Медведь, а у вас тут кабинки для свиданий не предусмотрены? — Она сделала движение, явно собираясь залезть Мишке в штаны. — Ну ты чё, Медведь, забыл уже?. Собирайтесь, девки, в кучу, я вам Чучу!. Ну!.

И в этот момент двери КПП открылись. Старший сержант Пылеева прошла мимо окна дежурного и вдруг наткнулась взглядом на примечательную сцену.

Она на секунду замешкалась, приостанавливаясь, потом ускорила шаг и скрылась. Мишка досадливо поморщился и сделал ещё один шаг и назад, уворачиваясь от назойливых объятий.

— Слушай, Чуча, убери свои нитки.

Боевая подруга недовольно прищурилась.

— Ну чё ты, Медведь… Что-то я тебя не узнаю. Вы что здесь, каждый день трахаетесь?

Мишка наконец оторвался от неё и демонстративно посмотрел на часы.

— Ага, на полосе препятствий. Короче… Молодца, что зарулила. У меня скоро построение. Бежать надо! Давай! — Он помахал ей рукой. — Нашим — привет!

Чуча изумлённо вытаращила глаза.

— Так чё… любовь прошла, что ли? — …завяли помидоры! — продолжил Мишка и неторопливо вышел.

Чуча посмотрела на захлопнувшуюся за ним дверь и с чувством глубокого неудовлетворения процедила ему вслед:

— Каз-з-зёл!

В холл выглянул дежурный по КПП.

— Ну, вы что, закончили уже?

Чуча многообещающе улыбнулась. Она плотоядно причмокнула оранжевыми губами и поманила офонаревшего бойца пальчиком:

— Ну, кто закончил, а кто и не кончил…

Мишка вернулся в роту на десять минут раньше отведённого срока.

Он задумчиво доплёлся до своей койки и наткнулся на застывшего как изваяние Гунько. Тот сидел на табуретке и с каменным лицом медленно рвал на мелкие клочки полученное из дома письмо.

— Слушай, Гуня, во сколько построение? — спросил Мишка.

Гунько суетливо дёрнулся и засунул обрывки бумаги в тумбочку.

Мишка всмотрелся в его лицо и ненавязчиво поинтересовался:

— Ты что бледный-то такой? Случилось чего?

— Ничего не случилось, — пробормотал тот, пряча глаза.

Неожиданно донеслась команда дневального:

— Рядовой Медведев! Срочно в медпункт!

Мишка удивлённо выпрямился.

— Опаньки! К чему бы это? — Он сделал несколько шагов по направлению к выходу, потом развернулся и сказал: — Слышь, может, и тебе в медпункт надо?

Гунько вяло отозвался:

— Никуда мне не надо…

— Ну смотри, — озадаченно бросил Мишка, срываясь с места.

Он добежал до крыльца медпункта и, перед тем как войти, сделал несколько глубоких вдохов, выравнивая дыхание. Дверь была приоткрыта. Мишка стукнул для приличия и вошёл, радостно улыбаясь.

— Вызывали? — спросил он с порога.

Медсестра окинула его ледяным взглядом, словно собираясь произвести вскрытие:

— Вызывала. Значит, Медведев, сердце у нас пошаливает?! — холодным тоном произнесла она.

— Ещё как! Аж прямо… — вздохнул Мишка, но развить мысль ему не дали.

— А на КПП… я так понимаю, отпустило?

Медсестра достала из стола пакетик и высыпала в стакан сероватый порошок.

— Что? — недоумённо начал Мишка. — А-а… На КПП?! Так это…

Кто ж её звал! Я с ней ещё до армии всё… — Он осёкся и досадливо буркнул: — Вот коза!

Ирина Дмитриевна залила порошок водой из графина и протянула ему стакан:

— Вот. Примите…

Мишка непонимающе посмотрел ей в глаза:

— Что это?

— Лекарство. От сердца, — спокойно ответила она.

Он улыбнулся и в два глотка осушил стакан до дна.

— И что, отпустит?

Медсестра глубокомысленно кивнула:

— На пару часов забудешь точно…

Мишка присел на стул, делая вид, что прислушивается к своим ощущениям.

— Что-то не проходит, Ирина Дмитриевна… Наоборот. А это, часом, не приворотное зелье?

Она доверительно сообщила:

— Почти… Это слабительное.

— Шутим… А у вас чувство юмора, скажу я вам… — недоверчиво произнёс Мишка, всё ещё улыбаясь.

Ирина молча положила на стол упаковку с надписью «Сульфат натрия». Улыбка сползла с Мишкиной жизнерадостной физиономии. Он встал и, бледнея, спросил:

— Зачем… я же… Ты что, совсем, что ли?!

Она вдруг отвернулась, обхватив себя руками за плечи:

— Где мужской кабинет, ты знаешь…

Мишка обиженно, как насмерть отравленный Моцарт, прошептал:

— Ну… ты!. Я-то думал… А ты! Дура!! — Он выскочил из медпункта, напоследок от души хлопнув дверью.

Старший сержант медицинской службы Ирина Дмитриевна Пылеева вдруг всхлипнула, спрятала лицо в ладони и разрыдалась…