Квартет Демиургов

Глава 30: В долгую дорогу: Часть 3

Усталые путники сели вокруг костра на настил из мягких веток. Химеш справился с очагом, а горе рыбак сдался и выловил пару рыбин голыми руками под осуждающий взгляд Раша. Рыбка теперь готовилась на прочных ветках, воткнутых в камни вблизи очага. Рядом на камне расположилась импровизированная корзинка с фруктами и ягодами, которая очень не радовала подводных мясоедов.

Тишина стояла такая, что было слышно дыхание путников и мелодичное потрескивание костра. На фоне стрекотали насекомые и пели редкие ночные птицы.

— Ни одной букашки, — покрутил головой Игги. — Твоя работа, Раш?

— Моя, — коротко ответил кворри, хватаясь за небольшой порез на лапке.

— Ты какой-то грустный под вечер, — заметил феросим, наблюдая за опустошённым взглядом Раша.

— Устал ругаться, — вздохнул пушистик. — А насекомышей нет, потому что я расставил ловушки вокруг нашего убежища: смешал приторный сок плодов, собственный пот и кровь.

— Еу! — скривилась от подробностей Аврора.

— Ага, мерзость, я знаю, — устало хихикнул кворри и перевернул рыбу на палочке. — А ещё я понял, что соскучился по дому. Пока строили вышку и дурачились, я этого не замечал, но появилось свободное время и…

— Раш, а расскажи нам про своих? — попросил Химеш.

— Про других кворри или мою семью? — уточнил Раш.

— Да, как будет угодно, — пожал плечами страж.

— Ладно. Я родился в выводке того поколения, что застало явление богини и эволюцию, — начал рассказывать Раш. — Обычно, у нас рождается по два-три детёныша у одной самки, но в моём случае я стал неожиданным четвёртым. Самый хилый, больной и нежизнеспособный. Про таких у нас говорят: пойдёт на корм хищникам в первой же вылазке. Шутка ли, — грустно улыбнулся кворри, — но я единственный остался среди родных. Мать съел крылатый слоноглав, когда я был совсем маленький, братьев — на первой охоте. Следом почил отец, которого я уже толком не помню. Вроде, рыбаком был хорошим, да только…

Языки пламени танцевали в зеркальной поверхности глаз кворри. Он сейчас в деталях вспоминал тот злополучный день.

— Каньон очень недружелюбное место для мелких зверьков. Это сейчас мы большие и сильные, а раньше боялись каждого шороха. Какая-то чешуйчатая ящерица с беззубой пастью подкралась под водой к отцу и целиком его заглотила, только удочка и осталась.

— Неужели, та самая?! — удивился Игги, на что Раш кивнул.

— Потом я часто ходил в рядах собирателей пищи, а к воде больше не подходил, меня трясло от одного только вида. И наружу я не совался, если не было необходимости. Самку, как понимаете, я себе не нашёл с таким образом жизни и состоянием здоровья. Да и староват я уже, по меркам кворри.

— Ты знаешь, в это трудно поверить, — вдруг сказала Вольт.

— В то, что ни одна плодовитая самка на меня не обращала внимания или в то, что я такой трус был?

— Я про возраст. Ты выглядишь молодо и показатели твои бьют энергией, — ответила Вольт.

— А… — вспомнил Раш. — Это после прихода богини я изменился. Помню, как при первой встрече она поймала меня за лапку в полёте — я чуть от страха не помер! А когда не стала убивать… я проникся, что ли, её добротой. Поверил, что не всё в этом мире хочет тебя убить, — Раш снова грустно улыбнулся.

— Я всё не спрашивал, но сколько тебе лет, о, старик? — с лёгкой ехидностью спросил Игги.

— Четыре.

— Десятка? — переспросила Вольт.

— Нет, просто четыре года, — Раш засмеялся, глядя, как у всех вытягиваются лица от удивления. — А вы думали? Срок жизни любого кворри редко превышает пять лет. Мы даже не знаем, сколько на самом деле живём. Не доводилось проверить.

— Постой… — вдруг испуганно сказала Аврора. — Что значит «сколько живём»? Разве жизнь не бесконечна? А смерть — только в бою, ведь так?

Раш по-доброму засмеялся с наивности девушки.

— Нет, дорогая моя, жизнь сильно ограничена. Ничто не вечно, и никакие битвы, бывает, не нужны, чтобы она закончилась.

— Получается, мы в какой-то момент просто умрём, а что потом? — нахмурился Химеш.

— Брат, не всё ли равно? — осуждающе спросил Блитц.

— Нет, не всё равно, — настаивал на своём Химеш. — Это несколько бессмысленно и расточительно, на мой взгляд.

— Такова природа вещей, — пожал плечами Раш.

— Природа глупая! — сощурилась Аврора.

— Мне об этом можешь не говорить, — улыбнулся кворри.

— А что насчёт меня? — Вольт задумчиво разглядывала собственные механические ладони.

— Прости? — не понял Раш.

— Технически, я никогда не была живой, да и мои соплеменники тоже. Наше сознание соткано из самообучающейся программы, по сути, сложные, постоянно пополняющиеся строчки кода, которые обрели самосознание в роботизированной оболочке. Разве я могу умереть?

Присутствующие и половины слов не поняли, что говорила Вольт.

— В смысле, неживая? — с подозрением спросил Игги и коснулся искусственной кожи андроида на щеке.

— Ай, не тыкай!

— Ты чувствуешь, мыслишь, а значит и живёшь. Вот как я считаю, — многозначительно сказал ей Игги.

Аврора насупилась и поджала коленки к груди.

— А с тобой что такое? — участливо спросил Игги.

— Ничего, — уклончиво ответила девушка.

— Оставь её, не приставай, — посоветовал Раш. — Скорее всего, её одолевают сложные мысли, которых раньше не возникало. Это пройдёт, со временем.

— Надеюсь, — надула губы сирена.

— Просто поверь мне, — уверенно сказал ей кворри. — А теперь давайте ужинать, и на боковую. Завтра у нас много дел.

— А как же объяснить нам концепцию кошачьих когтей, и что это вообще значит? — напомнила Вольт.

— Завтра. Всё завтра, — настоял Раш.

Ночь прошла довольно спокойно, но не для всех.

Химеш трижды залезал в воду, чтобы помедитировать в родной стихии, суша его окончательно доконала своей жарой и сухостью.

Аврора просто лежала на настиле из веток, смотрела в ночное небо, будто бы оно говорило с ней о всяком, но не позволяло отвечать девушке.

Игги, как обычно, залез на возвышенность, прихватив с собой немного еды, чтобы нести дозор было не так скучно. Спать ему не хотелось от слова совсем. И если мысли о смерти его не страшили, то вот всё остальное не давало покоя, требовало осмысления.

Феросим первым встретил рассвет в позе сидя, опираясь спиной на воткнутые в камень клинки: нежные розово-голубые лучи ударили в лицо, а звёзд на небе вдруг стало намного меньше, чем секундой ранее.

— Неужели, — проворчал Игги и поднялся на ноги, собрал оружие, отряхнул и спрятал в ножны.

— Не спалось? — спросил возникший рядом Раш. Он ранняя пташка, привык вставать рано.

— Да, какой там! — Игги смахнул пот со лба. — Не привык я думать слишком много, уж простите! В крепости на вулкане подле Альмалексии было так просто жить, но нет — надо было соваться в открытый мир!

— А представь, каково мне или Авроре? — хитро прищурился кворри.

— Почему ты сделал на ней такой акцент? — тоже прищурился феросим.

— Потому что эта девушка и её братья нуждаются в нас больше, чем мы в них. Кроме огромной силы, у них больше ничего нет, они ходячие пустые оболочки, которые их королева выпроводила из родного гнезда. Если бы у монстров из космоса была хоть капля мозгов, то они бы без труда переманили наших подводных друзей на свою сторону.

— С чего ты так решил?

— Помимо того, что они наивны, словно дети, стражи ещё и податливы для разных мыслей. Навязать им своё мировоззрение труда не составит. Поверят во что угодно, как вылупившиеся цыплята, которые называют матерью первое существо, что видят перед собой. Могу я тебя попросить? — очень серьёзно спросил Раш.

— Можешь. Хоть мы и ругаемся каждый день, я считаю тебя другом, — с улыбкой согласился Игги.

— Постарайся избегать отношений с Авророй, — феросим было хотел возразить, но кворри продолжил: — Поверь мне: это тяжёлая ноша стать для девушки её уровня первым. Первым мужчиной, первым другом противоположного пола, первым боевым товарищем, к которому есть чувства, первым спутником в путешествии. Невыносимая ответственность, которая в дальнейшем сформирует её личность.

Игги печально устремил взор на рассвет и размышлял.

— Не спорю, ты мог бы сделать её счастливой, но пара нелепых ошибок и… как бы нам не пришлось потом сражаться со всем подводным народом. А есть вариант хуже — ты умрёшь первым и оставишь ей рану на всю жизнь. Не важно, сам или в бою. Скорее всего, в бою. Не забывай цель нашего похода.

— Что ты хочешь услышать от меня, Раш? — с тяжёлым сердцем спросил феросим.

— Я? — удивился кворри. — Я тут вообще ни каким боком, мне можешь говорить о чём угодно. Но с Авророй будь предельно осторожен — вот мой совет. Сейчас не время и не место для отношений.

— Раш, — грустно сказал Игги. — Проблема в том… я чувствую, что буду жалеть, если не попробую. То самое сказочное «потом» может не наступить. Ты видел мой стиль боя: я боец авангарда до мозга костей, а ещё склонен отдать за товарищей жизнь. Так я считаю.

— Да, ты горячая голова! — Раш разрядил обстановку смехом.

— Я совершенно серьёзно, друг.

— Знаю. Потому мы и обсуждаем с тобой этот вопрос.

Солнце окончательно встало, проснулись остальные. Раш заметил пробуждение и ловко упрыгал от феросима будет всех окончательно:

— Встаём, сонные червяки! Подъём-подъём! Утро!

Просыпающиеся отмахивались и ругались на кворри, но сон себе перебили.

— Давайте, умывайтесь, облегчайтесь, доедайте вчерашний провиант, собирайте новый в дорогу, а потом все на тренировку! — объявил жизнерадостный Раш. — Всего тренировок будет три: после подъёма, во время пути и перед сном! КАЖДЫЙ ДЕНЬ!

— Раш, ты дьявол! Не ори, хотя бы! — простонал сонный Блитц.

— Встаём, друзья! Мир ждёт от нас свершений! — Раш улыбнулся во все клыки.