Лабиринт Принца Пустоты

Глава 19

За окном снова шёл дождь.

Глядя в глянцевое чёрное стекло, Таисса подумала, как здорово было бы, если бы всё оказалось иллюзией. Чёрный наряд на невесомых бретелях, ниспадающий до самых каблуков, серебряная нить-молния, бегущая по бедру, чёрный матовый пол и неяркие светильники – как хорошо, если бы они оказались лишь виртуальной симуляцией. Если бы саркофаг сменился обычным силовым коконом и Таисса открыла бы глаза где-нибудь в лабораториях Александра.

– Я не привыкну, – прошептала Таисса. – Я никогда не привыкну.

Но она уже начала привыкать. И это пугало её больше всего.

Таисса вздохнула и ступила на приготовленную платформу.

И ахнула, когда та взлетела скоростным лифтом, за считаные секунды вознося Таиссу до самой крыши замка.

В зимний сад.

Точнее, в сад безвременья. Времён года в сфере не существовало.

Чёрная листва покрывала неподвижные деревья. Окна с чёрным отливом пропускали рассеянный свет, и странные светящиеся фрукты качались на угольно-чёрных ветках, словно охряные лампы в вечернем полумраке. Молнии по-прежнему сверкали в небе, отражаясь в зеркальном полу, но вспышки беззвучно гасли в сумеречном зале.

А вдалеке звучала арфа. Задумчивый перебор струн напоминал Таиссе гитару, но струны звучали… старше. Играют ли арфы на других планетах? Сидел ли Кай у костра, перебирая струны?

Таисса неуверенно шагнула вперёд, в сторону накрытого стола, уставленного куполами блюд. И тут арфа смолкла.

– Вернон? – позвала Таисса.

Послышались небрежные шаги.

– Какой же злодей не любит хорошей музыки, – заметил Вернон, заходя в столовую. – Помнишь свою полуночную игру на рояле, Пирс?

В апартаментах Вернона. В ту далёкую ночь, когда он был главой «Бионикс», а ей было некуда идти. Так давно.

– Я помню нашу переписку с Л., – произнесла Таисса.

Вернон-Кай хмыкнул.

– Забавная бы переписка у нас вышла сейчас. Вернуть тебя домой и пересылать тебе через воронку записочки? Бьюсь об заклад, тебе бы понравилось.

– А это возможно?

– Нет. Но вышло бы неплохо, согласись.

Не глядя на неё, Вернон прошёл к окну.

– Странное чувство, когда тебе некому писать, – произнёс он, стоя спиной к Таиссе. – Я даже отказался от переписки с Су Ли. Помнишь мою няню? «Это ради неё самой и ради её безопасности», – твердил я себе. Столько дурацких жертв ради Тёмных, ради Таиссы Пирс, ради хрупкого мира и бессмысленной дипломатии… – Короткий смешок. – Вот интересно, делал ли я в последнее время хоть что-нибудь ради себя самого?

– Выбирал для меня платья? – рискнула Таисса.

– Ну разве что.

Лёгкий ветерок прошёл по зимнему саду, и вокруг Таиссы зашуршала листва.

– Это сад из твоего дома? – спросила Таисса и поправилась: – С твоей планеты?

– Скажем так: это последние деревья в сфере. – Вернон обернулся к ней. – Что ты собиралась сажать? Вишнёвые сады?

– Я согласна и на грушевые, – отозвалась Таисса, оглядывая светящиеся фрукты, и впрямь напоминающие груши.

– Осталось только уговорить твоих неуловимых родственников. – Вернон зевнул. – Впрочем, я пытаюсь.

– Ты так их и не нашёл? – быстро спросила Таисса.

– Найду. Не могут же они всё время таиться в тесных клетках. – Принц Пустоты холодно усмехнулся. – А местные очень наблюдательны… и очень заинтересованы в том, чтобы получить вознаграждение.

– Не все они подчиняются тебе.

– О? – Вернон сощурился. – Уже успела познакомиться с аборигенами? Может, вы уже и заговор составили, дорогие мои гости? И когда мне ожидать взвод наёмных убийц в своей спальне?

Таисса прикусила язык.

– Если у моих спутников и есть замыслы на твой счёт, – произнесла она сквозь зубы, – я ничего не знаю об их исполнении. А что знаю, не скажу. Мы договорились, что я не причиняю тебе вреда, но…

– …но сочувствуешь их планам. А не наоборот.

– Да.

– А если я заставлю тебя подчиниться?

– Я не подчинюсь, – просто сказала Таисса.

Несколько секунд Вернон стоял и смотрел на неё.

– Что ж, Таисса-не-играющая-на-моей-стороне, – наконец сказал он. – Пришло время ужина.

Лёгким движением руки он отодвинул для неё стул и уселся напротив. И, едва Таисса села, вновь неуловимо изменился: знакомая полуусмешка сменилась презрительной улыбкой Принца Пустоты.

– Если всё продолжится так, как продолжится, – заметил он прохладно, – совсем скоро я от тебя устану. Ужины в романтичной обстановке, совместные вздохи над детскими воспоминаниями… это всё приедается, знаешь ли.

– Настолько, что ты отправишь меня домой?

Брови её собеседника взлетели.

– Отправить тебя восвояси, не дав шанс меня перевоспитать? Ну что ты. За кого ты меня принимаешь? Это было бы чудовищным нарушением этикета.

– То есть я могу начинать? – уточнила Таисса.

– Ну уж нет. Сначала еда, потом психотерапия, Таисса-самозабвенность. – Вернон фыркнул. – Как ваша семейка не ходит голодной круглосуточно, ума не приложу.

– Что бы я делала без тебя, – серьёзно сказала Таисса.

– Вела бы планету к апокалипсису уверенной рукой, без сомнений. – Рассеянный почти-лунный свет блеснул на лезвии ножа. – Ешь, иначе останешься без сказки на десерт.

Крышки блюд оказались сдвинуты в сторону, и перед Таиссой очутилась тарелка с аппетитно пахнущей лазаньей. Таисса сглотнула. Когда она ела в последний раз?

– Возможно, перед тобой иллюзия восприятия, – заметил Вернон, кивнув на тарелку. – А возможно, сложный химический процесс. Но какая разница, если это вкусно?

Таисса вооружилась вилкой и осторожно отделила кусочек. И зажмурилась, ощутив, как горячий сыр и соус тают во рту.

– Между прочим, ты даже не задумалась, что ты, строго говоря, обязана остаться здесь ради спасения человечества, – лениво проронил Вернон-Кай. – Сыр сыром, но откуда ты знаешь, что не притащишь на Землю какую-нибудь заразу, которая сожжёт вам половину биосферы? Вирус? Особо прожорливую бактерию? Будь твоя электронная бабушка Найт жива, всыпала бы тебе электронных розог по первое число, Таисса-двоечница.

Таисса в ужасе уставилась на него, но тут же выдохнула с облегчением.

– Ты же спасаешь планеты, а не уничтожаешь их, – произнесла она, разрезая лазанью. – Стало быть, твои воронки в принципе не могут разносить смертоносную заразу. Я права?

– Допустим, здесь есть защитные механизмы. Но ты не можешь знать наверняка.

Нет. Не может. Таисса внутренне поёжилась. Ей и в голову не приходило, что она может принести домой… что-то. Действительно наивно с её стороны.

– А ведь мне от тебя кое-что нужно, – произнёс Вернон задумчиво. – Ты ешь, ешь.

Таисса проглотила очередной кусочек.

– Ты меня задабриваешь?

– Скорее, отвлекаю и расслабляю твоё подсознание. – Лоб Вернона пересекла морщинка. – И даже играю в старого доброго Вернона Лютера, хотя мне это отнюдь не всегда по нраву.

Таисса чуть не спросила: «Зачем?» – но вовремя остановилась. Если Принцу Пустоты что-то от неё нужно, он поделится с ней, когда захочет этого сам.

– Ты так и не отобрал у меня перстень, – произнесла Таисса, взглянув на свои пальцы.

Вернон пожал плечами, не отрываясь от своей тарелки.

– Твоя вспышка его обнулила. Даже базовые функции больше не работают.

– Дело не только в этом, – покачала головой Таисса. – Слово, данное Вернону, для тебя важно. Почему?

Он хмыкнул.

– Что, снова попытка найти во мне светлую сторону?

– Снова ёрничанье и попытка забыть о минуте уязвимости? – парировала Таисса.

– Не стоит, – в голосе Кая-Вернона появились ледяные нотки. – Вернону могла нравиться твоя милая ершистость, но меня она раздражает. Если хочешь обращаться ко мне, делай это вежливо.

Принц Пустоты по имени Кай прохладно смотрел на неё, и Таисса не могла понять, сколько от Вернона было в этом взгляде. Разбудила ли она его или, напротив, затолкнула далеко вглубь? Чьи эмоции она разбудила?

– Я очень хочу знать, с кем говорю, – сказала она. – Не «Вернон ты или Кай», а «Какой ты, Кай?» Создатель сферы был огромной частью твоей жизни, но я ничего не знаю о нём, кроме того, что он пожертвовал собой и сделал тебя Стражем. И ничего о том, что объединяло вас двоих.

– И что заставляет тебя думать, что я расскажу тебе об этом?

Таисса моргнула.

– Я… я думала, что…

– Что я растаю и раскроюсь перед тобой, такой нежной и доброй, – холодно констатировал Принц Пустоты. – Хотя куда забавнее было бы затащить тебя в постель и уже там наплести тебе всё, что мне в голову взбредёт. Как думаешь, какой способ мне ближе?

– Первый, – мгновенно ответила Таисса.

– Неверный ответ.

Вернон-Кай отставил пустую тарелку.

– Философское у тебя выдалось приключение на этот раз, Таисса-злосчастье. Жаль, что последнее.

– Как знать, – в тон ему ответила Таисса. – Будущее же меняется.

– Ну-ну.

Вернон откинулся на стуле, покачиваясь так свободно, что Таисса на миг испугалась, что он упадёт. Но, как и на платформе, тело Принца Пустоты прекрасно сохраняло равновесие.

Его взгляд коснулся её собственной пустой тарелки.

– Что ж, ты поела, – задумчиво сказал он. – Тогда вот тебе сказка на десерт.

Что-то в его глазах заставило сердце Таиссы сжаться.

– Вряд ли это будет добрая сказка, – севшим голосом сказала она.

– Умница. Это будет сказка о доказательствах. Ты просила, чтобы я убедил тебя в том, что твой сын – Великий Светлый? Я знаю, как это сделать.

Холодная улыбка коснулась его губ. Сейчас Принц Пустоты глядел на Таиссу, как экспериментатор смотрит на приготовленные колбы для химической реакции.

– Ты сделаешь это сама.

– Как?! – вырвалось у Таиссы.

Вернон-Кай развёл руками. Его стул угрожающе накренился, но он даже не изменил позы.

– Очень просто. Ты побывала в будущем. В старом добром будущем, где Тьен – всего лишь ещё один Светлый мальчик, жизнь ясна и постоянна и никаких следов пророчеств и Великих нет и в помине.

Вернон-Кай помолчал, глядя на неё почти с сожалением.

– Вот только время не работает так, Таисса-отрицание. Всегда есть след. Есть тень, отброшенная из будущего. Предчувствие того, что должно свершиться.

Таисса подалась вперёд.

– Как?! Ты же сам сказал, что время течёт только в одну сторону! Я не знаю своего будущего. Тьен может знать моё будущее, но он не знает своего!

– Ты могла что-то пропустить. Что-то забыть. Что-то и вовсе выпадает из памяти по велению Великого Тёмного. Помнишь, как мы вспоминали наш первый поцелуй?

– Только не говори, что всё вот это – твоё обещанное в тот день свидание, – вздохнула Таисса, оглядывая стол.

Короткий смешок.

– А тебе так этого хочется? Может быть, даже с продолжением?

Таисса не ответила.

– Вглядись в свои воспоминания пристальнее, – предложил Кай-Вернон лениво. – Наследница Великого ты или кто, в конце концов?

Вспомнить встречи со взрослым Тьеном. Их было так немного…

…Каток, скамейка, шоколадное мороженое…

– «Верь Вернону Лютеру до самой его смерти, – произнесла Таисса чужим голосом. – Что бы ни случилось».

– Хорошая мысль, но я о другом. Сосредоточься, Пирс. Или тебе так страшно понять, что ты была полной дурой всё это время?

Таисса прикрыла глаза, отстраняясь от чужого присутствия. От чёрной листвы, дождя за окном, серых глаз напротив…

Голос юного Тьена зазвучал у неё в ушах:

«Я хочу стать величайшим Светлым, я хочу… хочу быть кем угодно и где угодно!»

– Но это лишь мечты, – прошептала Таисса. – Так мечтает каждый.

Мечтала ли она сама о величии? О власти над миром? О том, чтобы стать самой-самой сильной Тёмной?

Да. Нет. Может быть. Таисса помнила шоколадный торт, уютный снег за окном, широкие плечи отца…

Она была счастлива в детстве. Зачем ей было величие?

Таисса нахмурилась, вспоминая слова Алисы:

«Бесконечное могущество, от которого нельзя отказаться, – это слишком тяжёлая ноша».

Тогда Таисса не придала тем словам значения, подумав, что Алиса, должно быть, имеет в виду власть Дира в Совете или что-то подобное, но сейчас…

– Как странно, – произнесла Таисса. – Но это всё же не доказательство.

Тишина была ей ответом. Тишина, ждущая на другой стороне слова.

«Тогда найди доказательство, – предлагала тишина. – И мы поговорим».

Но почему, почему Вернон считал, что доказательство существует?

Потому что Принц Пустоты знал об этом. Потому что будущие Великие оставляют круги на воде. Ведь Тьен каким-то образом сломал узловую точку, а потом таким же немыслимым образом спас Таиссу в прошлом.

«Иногда будущее меняется. Иногда оно исчезает».

…И с тех пор Таисса не видела взрослого Тьена. Ни разу.

– Есть пророчество, что один из потомков Великого Тёмного станет Великим, – сказала Таисса. – Я услышала о нём в Кобэ. Но это лишь легенда. Сказка.

Тишина молчала.

Будущее. Если Принц Пустоты был прав, будущее знало ответ. Тень, протянутая в прошлое.

Таисса сжала виски. И усилием воли, так, как когда-то в детстве пересчитывала по памяти знаменитые небоскрёбы Нью-Йорка, вытащила образ, о котором долго старалась не думать.

Миг, где она и Тьен скрестили клинки.

Таисса помнила те минуты очень хорошо, но почему-то потускнела последняя часть воспоминания. Сайфер говорил, что линк, принесённый Таиссой из будущего, словно бы подвергся «божественному воздействию». Возможно ли, что такое же воздействие скользнуло по её сознанию?

Таисса сосредоточилась, изо всех сил напрягая память.

– Тьен, – произнесла она. – Тьен выбил меч из моих рук, а потом в зале появился кто-то третий. Светлый, которого я видела со спины.

Голос. Что она слышала? Тот, третий, не произнёс ни слова, но Тьен…

«Есть кое-кто, кого ты видеть не должна. Любой ценой».

Тьен знал, кем был этот Светлый. Тьен обратился к нему и сказал…

«Помоги. Ты же помнишь эту минуту. Ты всегда о ней знал. Все мои потери, все мои воспоминания. Ведь ты – это…»

– Я, – прошептала Таисса.

В ушах у неё зазвенело, и она почувствовала, что падает.

*

Молния сверкнула за сомкнутыми веками Таиссы, раздирая дымку сна.

Таисса с усилием моргнула. Глаза были словно засыпаны песком.

– Приходи в себя, – раздался холодный голос. – У меня нет времени сидеть рядом с тобой весь день.

– Мог бы… просто оставить меня здесь, – с трудом сказала Таисса.

– Наедине с последними деревьями этого мира? Чтобы вернуться и застать дымящиеся угли и тебя, попавшую в очередные неприятности? Не думаю.

Таисса сделала глубокий вдох и открыла глаза. Она лежала на зеркальном полу. Платье задралось до колен, гудел локоть, но, похоже, при падении она ударилась не так сильно. Или её подхватили в последний момент?

Таисса перевела взгляд на Принца Пустоты, сидящего рядом под панорамным окном, и мысленно вздохнула. Ловить её? Вот уж вряд ли.

Накрытый стол и стулья возвышались лишь в нескольких шагах, но Таиссе казалось, что их разделяют километры. Такие же, как между ней и той Таиссой, которая только начинала есть свою лазанью.

– Кошмар, – проговорила Таисса. – Неужели я видела в будущем именно это? Видела Великого?

– Сомневаешься?

Их взгляды встретились.

– Нет, – помедлив, сказала Таисса. – Кажется, больше не сомневаюсь.

Прихрамывая, она поднялась, сбросив туфли по пути. Босиком подошла к Вернону и уселась рядом, вытянув ноги.

– Ты был прав, – помолчав, произнесла она.

– Не поверишь, сколько раз я слышал эту реплику.

Взгляд Таиссы упал на руку Вернона, расслабленно лежащую у бедра. Стоит вытянуть собственную руку, и она коснётся его пальцев.

– Наверное, это очень одиноко, – вместо этого сказала Таисса. – Быть правым, когда никто не может тебя понять.

– Не хочет понять, – холодно поправил Кай-Вернон. – Вы идиоты, но вы умные идиоты. Другое дело, что вы тратите свой ум на то, чтобы скрыть от себя очевидное.

Таисса наклонилась вперёд, обняв колени.

– Нет. Не очевидное. Для Дира и остальных – точно нет. Лара категорически в это не верит, например.

– Влюблённые женщины всегда слепы.

– Лара ещё не влюблена… – начала Таисса, но покосилась на Вернона и вздохнула. – Это и в мой огород камешек, не так ли?

Принц Пустоты равнодушно пожал плечами.

У Таиссы кружилась голова. Принц Пустоты был прав. Если память не подводила Таиссу, она действительно…

…видела Великого Светлого в далёком будущем.

– А ведь я до сих пор не знаю, что происходит с Великими, которые попадают в твою сферу, – дрогнувшим голосом сказала Таисса. – Если они были, конечно.

– В этой сфере нет живых Великих, – жёстко ответил Принц Пустоты. – И закончим на этом.

Таисса охнула.

– То есть ты хочешь сказать, что Тьен…

– Я не собираюсь его убивать, Таисса-паникёрша, – усталые нотки вернулись в голос Вернона. – Пока он не стал Великим, он самый обычный пленник.

– А потом?

Ответа не было.

Воцарилось молчание. Лишь светили охряные фонарики-фрукты, и едва слышно шелестела чёрная листва.

– Дождь прекратился, – произнесла Таисса.

– В моём мире дождей не существовало, – проронил Принц Пустоты. – Возможно, именно поэтому я так увлёкся этим неповторимым видом осадков.

– Как это? Дожди бывают везде, это закон природы…

– Туман. – Серые глаза Кая-Вернона смотрели вдаль. – Дымка над водой. Или серая мгла от океана до неба.

– Как клубы тумана в небе сферы, – проронила Таисса.

– И лёд. Ледяная корочка, когда всё звенит, и звёзды тоже. – Вернон смотрел в пустоту с отрешённым видом. – Он говорил, что голос звёзд существует. Как же запоминается всякая пафосная болтовня и не желает уходить из головы… Почему я запомнил именно это?

– Он? Твой приёмный отец? Великий Светлый?

– Справедливости ради, он не был Великим тогда. Он бы пришёл в ужас, узнай он, что ему это предстоит. Вот кто всегда выступал против любого величия. Особенно когда съездил на Пустошь и увидел следы своего предшественника.

Предшественника. То есть приёмный отец Кая прекрасно знал, к чему ведёт мощь Великих. И это подтолкнуло его создать сферу.

Таисса смотрела на Кая-Вернона, забыв, как дышать. Таких откровений она ещё не слышала.

– Назревала война, – произнёс Принц Пустоты. – Он писал дневник, который вроде как был хроникой предвоенных дней и проваленных переговоров, а на самом деле описывал путь будущего Великого шаг за шагом. – Горькая усмешка. – Каждый день он писал в этот чёртов дневник и говорил с самим собой, вместо того чтобы посмотреть на меня.

Таисса внимательно посмотрела на Кая. Слишком много горечи было в его лице, чтобы этот дневник оставался для него незнакомой, ни разу не открытой книгой,

– Ты читал этот дневник, – произнесла Таисса. – Не раз и не два. Правда?

– А если и да? Эти записи больше не имеют смысла, Пирс. Разве что как наглядное пособие для твоего сына, но ему этот дневник прочесть не доведётся.

– А мне?

Кай-Вернон повернул голову, глядя на неё. Теплоты в его взгляде не было.

– Это дневник того, кто посадил тебя на цепь ради великой цели, – произнесла Таисса. – Из-за него ты больше не увидишь солнца. Я хотела бы узнать, зачем он это с тобой сделал.

– Думаю, ответ на этот вопрос ты уже получила во всех возможных вариантах.

Таисса спокойно встретила взгляд Принца Пустоты.

– Но я не знаю самого главного. Как можно обречь любимое существо на такое, если ты способен любить? Ведь даже став Великим, он не утратил эту возможность, правда? Он любил тебя.

Кай-Вернон потёр лоб совершенно по-верноновски. Вздохнул.

– Пирс, ты же человек. Твой антропоморфизм зашкаливает: ты представляешь людьми абсолютно всех, включая меня. Любовь? Что бы ты ни услышала, ты всё равно будешь видеть обычную человеческую семью.

– А это не так?

Он прищурился.

– В каком-то очень условном смысле – может быть. Допустим, разумных существ объединяют общие эмоции. Никому не нравится, когда его колотят бетонной плитой, например. Но вы другие. Вот ты поймёшь людей, которые живут на другом краю мира? К примеру, в высокогорной деревеньке, где прятался твой Светлый?

– Да, пойму. Мне понадобится время, но…

– Именно. Время. А если ты попадёшь на пару столетий назад? Сразу начнёшь драпировать ножки стульев, а заодно и свои собственные?

Таисса развела руками.

– Попробую. Я же читала исторические романы.

– А три тысячелетия назад, Таисса-антрополог? Будешь прыгать в соломенной юбочке и ожерелье из ракушек? Или мысленно упакуешь всех в смокинги?

Таисса устало вздохнула. Его было не переспорить.

– Всё равно, – произнесла она. – Да, мне будет непонятны и обычаи, и быт, и… да почти всё, кроме самых базовых вещей. Но любовь остаётся везде, для любой расы на любой планете. Или просто тёплое чувство, если слово «любовь» тебе не подходит.

Таисса невольно улыбнулась, вспоминая свой недавний разговор с Диром. И, уже не думая и не колеблясь, опустила ладонь рядом с рукой Вернона.

– Допустим, нахождение рядом с кем-то доставляет тебе удовольствие, – сказала она. – Это любовь?

Кай-Вернон отдёрнул руку.

– Тебя это не касается.

– Почему?

Он долго смотрел на неё. Молнии вспыхивали за окном, и Таисса не могла прочесть выражение на его лице. Задумчивость? Тоска? Горечь? О чём он думал сейчас? О доме или о них двоих, сидящих здесь?

Наконец она услышала короткий вздох.

– Ты спрашиваешь о высоких чувствах? О том, что такое любовь для разумных существ с погибшей планеты, которые никогда не были людьми? Для тех, кого больше нет и кого ты никогда не встретишь?

– Да.

– Нет.

– Почему?

– Потому что ты не поймёшь. Наши чувства и эмоции куда сложнее, чем твой дурацкий шоколадный торт.

– Или, – возразила Таисса, – твои эмоции слишком близки к моим. И ты боишься, что будет, когда мы оба это поймём.

Кай-Вернон резко встал.

– «Мы» отличаемся от «вас», Таисса-аборигенка. И то, о чём думаешь ты, – это лишь бесцельное детское скакание на месте и трогательное держание за ручки. Приятное, но мелкое.

Повисла тишина.

– Да, – наконец сказала Таисса. – Неудивительно, что ты вызвался быть Стражем.

– А ты почти заняла моё место, Таисса-фехтовальщица, – в голосе Вернона-Кая скользнула ирония. – Не самый умный поступок с твоей стороны.

Его взгляд скользнул по её пальцам.

– Почти заняла, – произнёс он. – К счастью, всего лишь почти. Твой Вернон этого для тебя не хотел бы.

– То есть я действительно была близко.

– Когда ты стояла на дне сферы? Ты прикоснулась… скажем так, к чему-то. – Кай-Вернон пожал плечами. – Не то чтобы это меня связывало.

– Ну что ты, – серьёзно сказала Таисса. – Чтобы тебя что-то связывало? Ни в коем случае.

Их взгляды встретились, и что-то такое промелькнуло в серых глазах, что Таиссе враз расхотелось шутить.

– Ты не займёшь моё место, – бесстрастно произнёс Принц Пустоты. – Страж создан вместе со сферой, и я останусь выполнять свою роль. Этот долг принадлежит мне, а не легкомысленной девчонке вроде тебя.

– И ты с самого начала знал, что у тебя не будет сменщика.

– Разумеется.

Чёрная листва окружала их, беззвучная и немая. Тихая память о доме, которая когда-нибудь тоже сотрётся, заместившись мёртвым железом. А Принц Пустоты продолжит быть. Возможно, даже взгляд серых глаз не изменится. Ведь Вернон теперь будет жить вечно или почти вечно.

– Знаю, что это звучит банально, но мне очень жаль, – тихо сказала Таисса. – Я заменила бы тебя, если бы могла. Если бы доверяла себе достаточно, чтобы знать, что не натворю дел.

– Совсем недавно тебя это не смущало.

Таисса покачала головой.

– Нет. Но я стала… мудрее рядом с тобой. Наверное. Может быть, мне тоже нужно было сделать шаг назад… за грань. Обратно, – завершила она. – В человечность.

Кай-Вернон долго смотрел на неё. И вдруг достал что-то из кармана.

– Лови, – он кинул ей на колени небольшой предмет. – Думаю, ты быстро разберёшься, как она работает.

Он шагнул к выходу. Таисса изумлённо смотрела на синюю пирамидку с мозаичными гранями, легко уместившуюся на ладони.

– Постой, – запоздало окликнула Таисса. – Что это?

Но шаги уже стихли.