Лабиринт Принца Пустоты

Глава 21

Таисса сидела на кровати, борясь с чувством, что всё это уже происходило. Она вновь пленница, за окном опять стихает виртуальный дождь, сменяясь мелкой моросью, и мир вновь сузился до размеров спальни. Ещё немного, и напротив появится призрак Александра. Таисса поёжилась. Вот уж чьего визита ей хватило надолго.

Она спустила ноги на пол. Камень холодил ступни, и Таисса неожиданно вспомнила мраморную ротонду под силовым полем, где когда-то лежала криокамера Элен Пирс. Кто мог знать, что совсем скоро обе они, и Элен, и Таисса, окажутся здесь, погребённые в одной большой временной камере, летящей в будущее куда быстрее, чем оставленная позади Венеция?

– Хочу домой, – произнесла Таисса.

И вздохнула. Всё повторяется.

Таисса подошла к двери, прислушиваясь. Коснулась её кончиками пальцев – и открыла рот, когда та беззвучно распахнулась.

Нет. Кажется, повторяется не всё.

Таисса осторожно шагнула за порог. Дверь спальни закрылась за ней, но после второго касания снова распахнулась. Итак, пленница была вольна идти… куда захочет?

Вряд ли Принц Пустоты проявил забывчивость. Но даже если и да, какая разница? Куда важнее то, как она воспользуется этой свободой.

Таисса задумалась. Платформы ей не повинуются: она не Александр и не Майлз. Но здесь должны быть обычные переходы и лестницы, правда?

…Ну, скорее всего.

Таисса огляделась. Если здесь находятся спальни гостей, значит ли это, что и спальня Принца Пустоты где-то поблизости? Хотя новое тело у Стража появилось лишь несколько дней назад. Успел ли он всё перестроить? Почему-то Таиссе казалось, что нет.

Впрочем, был способ это проверить, не так ли?

Лёгким шагом Таисса двинулась по кругу, стараясь держаться подальше от чёрной дыры посередине, «лифта» для платформ, который в этот раз был тёмен и пуст. Проходя мимо каждой двери, Таисса мимоходом замечала, что все они разной формы и размера, но ни одна не открылась, когда Таисса прикасалась к ней. Если одна из дверей и вела на неведомую лестницу, проверить это было невозможно.

Сделав круг, Таисса остановилась и задумалась. А что, собственно, она ищет? Выход? Но удрать не получится: замок Принца Пустоты висит в воздухе, а она больше не может летать. Спальню Принца Пустоты? Комнату, где спит Вернон-Кай?

…А зачем?

Да, действительно, зачем?

Таисса вздохнула. Вот уж, пожалуй, совершенно незачем.

Она уже готова была вновь скрыться в своей спальне, когда её внимание привлекла узкая ниша между дверьми. Настолько узкая, что в свой первый проход Таисса её не заметила.

Таисса осторожно шагнула вперёд – и отшатнулась, увидев жёлоб, ведущий вниз, в темноту. Чем-то этот спуск очень напомнил Таиссе жёлоб в Храме Великого Тёмного в Антарктиде. Такой же тёмный туннель, ведущий в никуда.

Некоторое время Таисса колебалась. Рискованно. Даже более чем. Если она разовьёт ускорение, если этот ход ведёт из замка вниз, в город, и она разобьёт спину, упав на какой-нибудь железный мост…

Таисса прекрасно помнила, что Принц Пустоты однажды уже сбросил её на дно сферы, а потом заставил обрушиться веранду, на которой едва не погибла Лара. Не говоря уже о том, что Таисса могла умереть от жажды. Не похоже, что новый Вернон собирается оберегать её жизнь, словно та – хрупкий цветок.

Но…

Но Принц Пустоты сбросил её вниз, зная, что она выживет. Он не бросил её в Пустоши, хоть и пригрозил исчезнуть. Он определённо не хотел её смерти. Значит, если она воспользуется этим жёлобом, ничего плохого не случится.

А ещё – Таиссе было интересно. Её инстинкт самосохранения словно бы сделался гораздо слабее. Слишком много странного, слишком изменилось восприятие… Таиссе тяжело было воспринимать мир сферы как полностью реальный. Немного виртуальный сон, отчасти видение, тюрьма… и сказка. Очень страшная, но всё же сказка.

Таисса сделала глубокий вздох. А потом решительно подошла к спуску, опустилась в жёлоб, оттолкнулась руками – и заскользила вниз, в темноту.

Дыхание перехватило. Таисса из последних сил сгруппировалась. В её голове мелькнуло, что если это и сказка, то с «долго и счастливо» у неё, пожалуй, будут проблемы. Но это шанс исследовать замок, узнать больше о Страже…

Наклон увеличился, раздался короткий вскрик, и Таисса приземлилась на что-то мягкое.

…Или упасть прямо на него.

– Ох, – ошеломлённо выдохнула Таисса, глядя на Вернона.

Он моргал, приподнявшись на локте. Сонно и очень по-человечески.

…А ещё он был почти не одет, если не считать белья. Таисса обречённо вздохнула, глядя, как его взгляд путешествует по её ногам и останавливается на задравшемся платье.

– Я, пожалуй, пойду, – быстро сказала она.

Вернон задумчиво поднял голову к потолку, где темнело отверстие жёлоба.

– Туда?

Таисса вздохнула.

– Ну…

Лёгкое движение, и Вернон небрежно прикрылся угольно-чёрной простынёй. Таисса быстро поправила юбку платья.

– Что я здесь делаю?

Брови Вернона взлетели.

– Вообще-то, это мой вопрос.

– Ты оставил мою дверь открытой, – парировала Таисса. – И свою дверь… в некотором смысле.

– Табличку с приглашением я, помнится, не вывешивал. – Вернон прищурился. – Или мне расценивать сам факт твоего визита как приглашение к действию?

Вместо ответа Таисса огляделась.

Эта спальня походила на пещеру. Каменный грот с неровными скалистыми сводами и прорубленным окном, через которое шёл искусственный лунный свет. Постель выглядела парой лепестков, слетевших с угольно-чёрного цветка. Знакомая шестиугольная платформа парила в углу.

– Выбираешься через окно? – спросила Таисса. – Или взлетаешь по жёлобу наверх?

– Как когда, – рассеянно отозвался Вернон. – Вообще-то я здесь в первый раз.

Таисса моргнула.

– Как это?

Вернон-Кай помолчал.

– Воздух, – наконец произнёс он таким тоном, что Таисса вздрогнула. – Это последнее место, где был воздух из дома. Ты сама видишь, что атмосфера тут смешанная.

– Да, это меня удивляло, – кивнула Таисса. – В смысле, как мы все можем дышать тут одновременно.

– Примеси. Локализованная циркуляция в том числе. И прочие химические штучки, понимание которых тебе недоступно. – Вернон-Кай хмыкнул. – Кто-то так и не удосужился получить хорошее внепланетное образование.

Таисса потянула носом, пытаясь определить состав воздуха.

– Не пытайся. Он уже смешался с остальным.

– А… растения наверху?

– Единственные, которые выжили, – коротко сказал Вернон-Кай. – Остальные погибли. Выбор был простой: или дать выжить моим невольным гостям из других миров, или оставить эндемичную флору. – Он пожал плечами. – Флоре пришлось подвинуться.

– Мне очень жаль.

– Это мелочи.

Они замолчали, глядя друг на друга.

– Таисса-пуританка, – задумчиво протянул Вернон. – Разделишь мою холостяцкую постель?

– В платоническом смысле? – уточнила Таисса осторожно, отодвигаясь.

– В любом. – Вернон зевнул. – Я спал, но раз уж проснулся… пожалуй, мне не помешает компания. Которую, помнится, ты мне старательно навязывала.

Таисса покосилась на потолок. Не то чтобы у неё было много вариантов.

А ещё… ей не хотелось уходить.

– Я… не слишком сильно тебя ушибла, когда падала?

– Когда падала? Нет. Когда упала… – Вернон с задумчивым видом потёр бедро. – Пожалуй, тоже нет, но от массажа я не откажусь.

Таисса не сдержала невольный смешок. Сейчас перед ней был самый настоящий Вернон.

Глядя на него в лунном свете, лежащего посреди пещеры, где больше не было воздуха чужой планеты, Таисса осознала, что перед ней был и Кай тоже. Всё это время. И, кажется, она начала видеть то, чего не понимала раньше.

– До этой минуты мне казалось, что иногда ты Кай, а иногда Вернон, – нерешительно сказала Таисса. – Но это не так, правда? Ты – это всегда ты. Принц и Страж одновременно, Вернон и Кай с погибшей планеты. Я думала, что вижу моменты, когда ты становишься Верноном… но я ошибалась. Я…

Таисса запнулась, подбирая слова.

– Разница в твоём отношении ко мне, – наконец сказала она. – Иногда оно почти прежнее, иногда я чувствую твоё неохотное уважение, а иногда от тебя веет холодом так, словно ты меня презираешь. И, кажется, так и есть.

Таисса взглянула в глаза своему визави. Лунный свет брызнул в лицо, но она не отвела взгляда.

– Я права?

Наступила тишина. Лишь искусственный лунный свет чертил дорожку по кровати, разделяя их двоих.

– Что именно меняется? – спросила Таисса. – Почему?

Вернон бросил на Таиссу задумчивый взгляд. Его пальцы рассеянно пробежали по чёрной простыне, но он не произнёс ничего.

Таисса перехватила его руку. Обычную человеческую руку с тёплыми пальцами. Руку незнакомца, лежащего на кровати. И руку Вернона. Её Вернона.

– Честный ответ, Вернон. Просто дай мне его.

Долгая пауза. Прищуренные глаза изучали её, и сейчас Таисса не могла бы сказать, кому они принадлежали.

– Когда теряешь кого-то навсегда, – раздался голос, и Таисса почувствовала тяжесть в ушах, – начинаешь видеть её везде.

Таисса моргнула. Принц Пустоты произнёс это по-другому. На языке, которого она не знала.

– Её? Кого? Аму, твою сестру?

– Наивную и легкомысленную девчонку, которая по какой-то дурацкой причине отправилась к Источнику вместо меня. – Серые глаза Вернона казались чёрными. – И совершила то, чего не ожидал никто из нас.

Таисса задержала дыхание.

– Что там произошло? У Источника?

– Прошлое. – Кай-Вернон отрешённо усмехнулся. – Так трудно поверить, что прошлое нереально. Ведь что реально, если не прошлое?

– Мне порой трудно поверить даже в то, что настоящее реально, – честно сказала Таисса.

– Знакомая история. – Принц Пустоты смерил её взглядом. – Так зачем тебе подробности моей прежней жизни?

– Хочу тебя понять.

– Хочешь понять? Хочешь побыть мной?

Глаза Принца Пустоты вспыхнули нехорошим блеском. Таисса прямо встретила его взгляд.

– Хочу понять, почему ты закрываешься от своих чувств, – спокойно сказала она. – Если ты видишь Аму везде, даже во мне, зачем меня отталкивать? Разве не проще признать, что ты любишь её и тоскуешь по ней?

Лунный свет освещал её лицо, отбросив тень на лицо её собеседника.

– Теперь ты утверждаешь, что знаешь мои собственные чувства лучше меня, Таисса-безапелляционность? – прохладно хмыкнул Вернон. – И что же, по твоему мнению, я на самом деле чувствую?

– Тоску, – тихо сказала Таисса. – Боль и горечь оттого, что остались лишь воспоминания. И неверие, что ваша разлука вечна.

Вернон-Кай несколько секунд смотрел на неё.

А потом сдвинул подушку, и Таисса не сдержала вздоха, когда из-под уголка подушки сверкнула синим знакомая пирамидка.

Таисса ахнула.

– Это…

– Тихо, Пирс. А то передумаю.

Синяя искра сверкнула в лунном свете, заставив серебристо-голубой цвет рассыпаться по мозаике. А потом Таисса услышала голос.

Тот же самый. И странно изменившийся.

*

«Память.

Не проклятие, как высокопарно говорили в пьесах древние. Просто живое, очень живое ощущение, что произошедшее случилось только что. Слова Амы ещё звучат в моих ушах, белоснежный кристалл вспыхивает, железные нити опоясывают небо…

В это самое мгновение.

Много дней назад.

Я не думал, что когда-нибудь вновь решусь использовать этот дневник. Но теперь, когда конец близок, я хочу оставить эти горькие минуты здесь.

Для Кая, если он захочет это услышать.

Для себя. Хотя зачем мне это теперь?

Не знаю».

*

– Это не твой приёмный отец, – произнесла Таисса срывающимся голосом. – Точнее, это он – но он уже Великий.

– Ещё слово – и ты больше ничего не услышишь.

Таисса мгновенно замолкла.

*

«Мы стоим у кристальной колонны, Ама и я, под чудовищным ветром, и я физически ощущаю давление времени. Не воздуха, потому что я вполне могу дышать. Силы. Нам не выдержать здесь долго, и Ама тоже это понимает.

Я должен коснуться Источника. Должен решиться.

Но вдруг понимаю, что не могу. Остановить войну – да, но как я могу поручиться, что не начну новую? Откуда я знаю, что не захочу выйти из тени и спасти мир? Излечить умирающих, изгнать тиранов, сделать Пустошь плодородной?

А ведь я могу. Смогу. Я чувствую это.

– Нет, – произношу я.

Ама не слышит меня. Сквозь ветер она беззвучно говорит что-то, указывая вдаль, и я смотрю вслед за ней. И застываю в безмолвном ужасе.

Железные нити пересекают небо над Пустошью. Огненные столбы вздымаются на разных концах планеты. Почему мы с Амой видим их? Как?

Но не об этом я должен думать. Война началась.

Я быстро совершаю приблизительные расчёты. Мощность взрывов будет критической? Нет, атмосфера очистится за полгода. Мы выживем.

Но какие же идиоты! Они не могут не понимать, в шаге от чего стоят! Огненные смерчи. Пепел в небе. Заражённый туман не напитает землю без солнца, не согреет почву… будет голод. Смерть.

– Месть! – крик Амы. – Ты должен остановить их и отомстить, слышишь? Сейчас, пока ещё не поздно!

Я отступаю от Источника.

Нет. Я всё яснее понимаю, что на моём месте могли быть те, кто запустил ракеты. Если бы они стояли здесь, планеты бы уже не существовало. Я думал, что отличаюсь от них, потому что не перевоспитал Аму и Кая? Потому что с бережностью отношусь к чужой свободе воли? Чушь! Я такой же, как все остальные.

Я не справлюсь. Никто не справится. Никто не усмирит эту мощь: это она переварит его. Явление Великого будет хуже любой катастрофы.

Я отказываюсь.

– Они нас угробят! – Ама на пределе. – Действуй! Или ты, или никто!

Она указывает на летящие хвосты ракет.

– Как ты их остановишь, если будешь мёртв? Ты умрёшь здесь! Мы оба умрём!

– Ама, – произношу я, и чудовищный ветер вокруг нас стихает. – Я не доверяю себе.

Она застывает в неверии, которое сменяется злой решимостью.

– А я тебе доверяю! Доказать?

Мгновение, и Ама бросается к Источнику».

*

Чужая рука опустилась на пальцы Таиссы, сжатые вокруг пирамидки.

– Хватит.

– Пожалуйста, – попросила Таисса, оборачиваясь к Вернону. – Дай мне дослушать.

Принц Пустоты покачал головой, откидываясь обратно на подушки.

– Не думаю, Пирс. Прошли сотни лет. Какая разница?

– Большая, – тихо сказала Таисса.

– Для такого эфемерного существа, как ты? Никакой. – Холодная усмешка блеснула в лунном свете. – Вы живёте между раскалённой лавой и безвоздушным пространством и помните лишь пару веков из вашей истории, и то вкривь и вкось. Твоя жизнь – короткое одинокое мгновение. Думаешь, в этом контексте чья-то далёкая жизнь и смерть имеет значение?

– Только она и имеет, – тихо сказала Таисса.

Они застыли, глядя друг на друга. Где-то в далёком прошлом Тёмная по имени Ама бежала к Источнику, а мир замер на грани катастрофы. Много-много лет спустя спутники Таиссы готовились штурмовать потоки времени.

Но здесь… здесь были они вдвоём. Принц Пустоты и незваная гостья в его спальне.

Словно прочитав мысли Таиссы, Вернон перевёл взгляд на её полуобнажённые ноги.

– Да, – произнёс он с насмешкой. – Я помню ночи, которые мы проводили не за философскими рассуждениями.

– А за перепиской, – в тон ему произнесла Таисса. – Помнишь, Л.?

Серые глаза Вернона блеснули. А потом он вдруг оказался рядом, и горячие пальцы, в которых больше не было пирамидки, обхватили Таиссу за плечи.

– Голос в темноте, – проговорил Вернон ей в висок. – Строчки на экране. Строчки, которые говорят: «Я держу тебя, слышишь?» И дурацкие планы по спасению мира вдруг делаются неважны.

У Таиссы закружилась голова. Прежний Вернон обнимал её и сидел на постели рядом с ней. Исчезла тюрьма его долга. Были лишь пещера в лунном свете и ночь, когда хотелось забыть обо всём. Даже о далёком дневнике Великого Светлого.

– Вернон… – начала Таисса, но его палец накрыл её губы.

– Хватит разговоров, Таисса-застенчивость. Одна ночь, если ты решишь, что я недостаточно хорош для тебя. Две, если на тебе сработает моё обаяние. А если я захочу быть с тобой вечно…

– Ты…

Палец скользнул по её позвоночнику.

– Это было не «нет».

– Но может стать, – возразила Таисса негромко.

– Рядом со мной «может стать» что угодно, Таисса-островитянка. – Дразнящий шёпот стал громче. – Ночь. Лунная дорожка серебром на море. Огромное окно у изголовья. Тёмная спальня, колышется прозрачная занавесь у двери. И тебе так уютно от тепла моего тела, под моим взглядом…

В другое время Таисса могла бы напомнить, что она прекрасно знает, с кем разговаривает. Но сейчас…

Таисса моргнула, разглядывая лунный свет. Ей кажется или запахло морем? Действительно ли она всем телом ощущает близость тропических цветов и южных звёзд? Полутьма заставляет поверить во что угодно, и руки, такие родные и знакомые… Всего лишь нужно поверить. Таисса задохнулась, чувствуя, как её обволакивает искушение. Всего минута, одно прикосновение губ…

…Как сложно отказаться. Как хочется забыться, забыть обо всём и нырнуть в темноту, где её уже ждут горячие губы, руки, шёпот, слова…

Таисса закрыла глаза. И покачала головой.

– Тебе не нужно притворяться прежним Верноном, чтобы провести со мной ночь, – произнесла она, вновь открыв глаза. – Хотя бы потому, что, если ты добьёшься успеха здесь и сейчас, хорошо это не кончится.

Серые глаза опасно блеснули. Сейчас перед ней был тот, кто пользовался памятью Вернона, как острейшим инструментом.

– Хочешь сказать, мне нужно подождать, чтобы добиться с тобой успеха? И сколько же? Может быть, мне поставить будильник? Обвести дату в календаре?

Таисса накрыла ладонью его руку.

– Нет, – произнесла она. – Ты уже добился главного. Я отдам всё, чтобы вернуться домой вместе с прежним Верноном, но я знаю, что если это произойдёт, то у меня в груди останется пустота. Сожаление, что разговоров с тобой больше не будет. Что Кай исчезнет из моей жизни. Что ты исчезнешь.

– То есть ты ко мне всё-таки привязалась.

– Немножко.

Его рука скользнула по её обнажённому плечу.

– Тогда сейчас самое время оставить о себе яркое воспоминание, не находишь? Какое ты бы хотела?

А правда, какое? Сейчас Таисса может попросить о чём угодно. Иллюзия разговора с настоящим Верноном? Ночь, которая заставит её забыть обо всём? Далёкие галактики и секреты планет?

– Хочу увидеть, как ты спишь и улыбаешься во сне, – вырвалось у Таиссы.

…Почему она это сказала?

Вернон–Кай возвёл взгляд к потолку.

– У тебя такое безнадёжно уязвимое выражение лица, что даже соблазнять не хочется, – сообщил он. – Серьёзно? Ты хочешь увидеть, как я сплю?

Таисса развела руками.

Его лицо замкнулось.

– Мне не нужна твоя жалость, Пирс.

– Это не жалость.

– Тогда мне не нужна твоя любовь. Не желаю видеть твоё чёртово разбитое сердце. Из криокамеры, из могилы или из вечности, неважно. Ты всё ещё строишь иллюзии и здорово расшибёшься, когда поймёшь, что твой Вернон погиб.

– Ты не можешь меня от этого защитить.

– Нет? Я, чёрт подери, попробую. По крайней мере, тут у меня это прекрасно получается. Вечность впереди, в конце концов.

Вернон внезапно издал короткий смешок.

– Только что хотел затащить тебя в постель и тут же даю дёру, чтобы не влипать в трагическую историю. Как тебе это удаётся, Таисса-ходячие-угрызения-совести?

Вместо ответа Таисса долго смотрела на Вернона в лунном свете. На прежнего, обаятельного, неотразимого Вернона. Может, действительно забыть обо всём на несколько часов? На одну ночь?

Таисса наклонилась и легко-легко коснулась его щеки. И, скользнув рукой по простыне, подхватила синюю пирамидку.

– Хочу дослушать с тобой вместе. Можно? Сейчас это важнее, чем моё платье или даже моё тело. Честно.

– Платье, которое сконструировали мои блестящие мозги? Ну, не знаю, не знаю, – хмыкнул Вернон, поддев бретельку. – По мне, так это недооценённый шедевр.

Он перевёл взгляд на пирамидку в её руке. Таисса затаила дыхание.

И еле заметно кивнул.

Таисса выдохнула и бережно обняла синие грани ладонями.

*

«Я не успеваю остановить Аму – мне не хватает сил и времени.

Она на миг застывает у Источника, и её воля скользит по сияющим белоснежным кристаллам, словно приноравливаясь к бегу невидимой карусели.

– Светлый живёт и жертвует ради незнакомцев, – я слышу в её голосе насмешку, укор и прощание. – Тёмная действует и жертвует ради близких. Я Тёмная.

Мгновение тишины и стихшего ветра.

– Стань Великим, – говорит Ама. – Ты справишься.

И касается белоснежных кристаллов.

Я не успеваю ничего сказать, ни даже подумать. Просто смотрю, как на лёд оседает облачко пепла.

Светлая сторона Источника сжигает Аму мгновенно.

Её больше нет. Чтобы убедить меня принять судьбу Великого, Ама пожертвовала собой».

*

Таисса стиснула руку Кая-Вернона до боли. И почувствовала слабое, ироническое ответное пожатие. Могли ли пальцы передавать эмоции?

Могли. Сейчас – могли.

Таисса сглотнула слёзы. Когда-то она сама, будучи Светлой, коснулась Тёмного Источника. Но Таиссу защищало её наследие, кровь Великого… и она имела дело с куда более слабым кристаллом. У далёкой юной Тёмной не было шансов.

*

«Слова Амы ещё звучат в моих ушах, белоснежный кристалл вспыхивает, железные нити опоясывают небо…

В это самое мгновение.

Много дней назад.

Я вижу призрак серебристой дымки у белых граней Источника. Призрак Амы. Её след. Её счастливую, полную надежды жизнь, которую она оборвала ради меня. Оборвала, чтобы подтвердить – я могу. Она в меня верит.

Как жестоко и нерационально, что меня убеждает именно это.

Мощь Источника зовёт. Я сам не понимаю, как делаю последнее движение и касаюсь сияющих граней.

А потом я исчезаю».

*

Наступила тишина.

Таисса обхватила голову руками, сидя на постели. Искусственный лунный свет показался ей ледяным. Словно призрачный кристалл, прикосновение к которому означает смерть.

– Вернон…

– Что, Таисса-любопытство? – в голосе Принца Пустоты была горечь. – Хочешь знать, что было дальше?

Таисса подняла голову. Кажется, она плакала, но она не ощущала собственного лица.

– Да, – произнесла она сдавленным голосом. – Конечно, я хочу знать, как погибла твоя планета. И как Великий уговорил тебя стать Стражем. Но его дневник… он ведь кончается здесь, да?

– Да.

Воцарилось молчание.

– Я правда похожа на Аму? Она не показалась мне легкомысленной девчонкой.

Кривая усмешка.

– Потому что ты не знала её раньше. Я знал.

Таисса молча глядела в лицо Каю. Слёз на его лице не было, но был взгляд. Тот же, каким он смотрел на погасшую звезду.

– Забавно, – произнёс он. – Великий Тёмный смог бы крутануть время на пару минут и подхватить Аму живой и целой. Риск, временная линия, альтернативная вселенная, бла-бла-бла, но Ама была бы жива. Но Великий Светлый, конечно же, готов жертвовать только ради всего мира.

– Ты так и не простил его за это.

– Конечно. Я же Тёмный.

Он резко выдохнул.

– Потом, конечно, всё изменилось. Страж тоже не может позволить себе подобных выкрутасов. Я злился на него… но я его понял.

– Что было потом? Как твой дом превратился… вот в это? Как погасла твоя звезда?

Кай-Вернон бросил на Таиссу острый взгляд.

– Не думаю, что тебе стоит знать об уничтожении планет больше, чем ты уже знаешь, Таисса-катастрофа, – сухо сказал он. – Тебя это точно не касается.

– Я бы хотела это знать.

– Возможно, когда-нибудь узнаешь. Но не сегодня.

Таисса помолчала.

– А… ты и Великий? Что между вами произошло, когда он вернулся?

– Может, тебе ещё рассказать, откуда берутся Светлые и Тёмные? – хмыкнул Вернон – Я могу подыграть тебе и сделать вид, что эта ночь – твой последний шанс узнать ответы, но толку? Жаль будет, когда этот наивный задор спадёт с тебя, Таисса-запертая-навечно. Когда ты поймёшь, что всё это, – он кивнул на окно, откуда лился поблёкший свет луны, – не минутная романтическая фантазия, а твоя пожизненная реальность. Увы, тогда идея затащить тебя в постель потеряет всю новизну и прелесть.

– А ты будешь пытаться пятьдесят лет подряд? – не без иронии спросила Таисса.

Вернон лениво развёл руками.

– Как знать. У меня в замке могут появиться и другие гости, между прочим.

Он вдруг замер. Сверху раздался слабый шум.

– Кажется, – побледнев, произнесла Таисса, – они уже появились.

Принц Пустоты мгновенно оказался на ногах. Таисса не успела понять, как на нём появилась одежда.

В следующий миг он развернул её к себе.

– Что именно, – отчётливо произнёс он, – планировали твои спутники?

– Не скажу, – машинально ответила Таисса.

– Не будь дурой. Они хотели убыстрить время в сфере, чтобы оно совпадало с вашим временем? Сделать то, о чём ты меня просила?

Его глаза сузились.

– А ты знала об этом. И отвлекала меня вопросами.

– Я не…

– Заткнись. Это так?

Он всё понял. Понял и догадался, что они хотели синхронизировать потоки времени. Таисса с усилием кивнула.

– Идиоты, – произнёс Вернон-Кай сквозь зубы. – Они понимают, что разбудят?

– Что?

– То, о чём даже твой Александр не имеет ни малейшего понятия. – Принц Пустоты перехватил Таиссу за талию. – Идём. Мне понадобится заложница.

– Подожди. – Таисса уставилась в его белое лицо. – То есть механизм, чтобы синхронизировать время, находится в твоём замке?

– А где ещё? – сквозь зубы бросил Вернон-Кай. – Осталось понять, как они сюда добрались.

– Через дверь?

Принц Пустоты бросил на неё презрительный взгляд, и Таисса прикусила язык. Похоже, если бы Майлз вздумал ломиться через обычный вход, его ждал бы сюрприз. Возможно, и не один.

Вернон щёлкнул пальцами, и платформа, висящая в углу спальни, оказалась рядом с ними. Вернон легко запрыгнул на неё, утаскивая Таиссу за собой.

– Мог бы раньше подумать о собственной безопасности, – не выдержала Таисса, когда платформа прямым ходом направилась к окну. – Например, вспомнить, что у Майлза твои гены!

– Майлз ничего не запустит, – бросил Принц Пустоты. – Он просто не знает, как это сделать. Александр мог бы, но мой отец никогда…

Должно быть, что-то отразилось в лице Таиссы, потому что Вернон осёкся.

– Он это сделал, не так ли? – сквозь зубы произнёс он. – Майлз сам, без принуждения пустил Александра обратно в свою голову.

– Потом Майлз вернулся в собственную голову, – быстро сказала Таисса. – Вернон, он снова твой отец!

Не помогло. На лице Вернона появилось чужое, жёсткое выражение.

– Что ж, – произнёс он зловеще. – Посмотрим, кто победит.