Шпиль Альбион, верфи хаббла Лэндинг, торговый корабль Альбиона «Хищник».
Гримм с десантной группой возвращались на Хищник и у него было очень неприятное ощущение, что за ними следят. Он шел рядом с довольно пьяным Мастером Ферусом, поддерживая его вместе с сэром Бенедиктом. Старый эфиромант едва мог двигаться по прямой и бурчал под нос отрывки и отдельные слова из похабной песни.
— Капитан, — подал голос сэр Бенедикт. Он шел с другой стороны Феруса, следя, чтобы старик не отставал от команды «Хищника». Он тащил за собой два перегруженных вагончика мастера Феруса.
— Две молодые девушки нашей группы отправились в…
— Я оставил двух человек в Черной Лошади, чтобы они дождались и провели их, когда они вернутся, — прервал Гримм молодого человека.
— А что, если они не вернутся? — напряженным голосом спросил Сореллин. — Они должны были…
— В этом случае я отправлю поисковую группу, — снова резко отрезал Гримм. — Давайте не будем обсуждать наши планы, сэр, где нас могут подслушать, договорились?.
Юноша нахмурился, но затем, кажется, обдумал сказанное и успокоился.
— Конечно, капитан. Вы правы.
Гримм коротко кивнул и почувствовал как напряжение отпускает его. Молодой Сореллин был урожденным воином и высокородным. В свое время Гримм встретил многих из высшего света — большинство из них были ничем не примечательны во многих отношениях. Те же, кто чересчур кичился своим происхождением, напротив, являлись самыми неприятными людьми на земле, а Гамильтон Рук представлял худшую часть из этой выборки. Гримм не хотел бы иметь дело с Гамильтоном, если бы он был урожденным воином, но этот молодой человек казался более или менее приличным.
Они прошли остальной путь до корабля в тишине и доктор Баген с людьми, осторожно несшими мисс Ланкастер, направились прямо в лазарет.
Мастер Ферус проковылял по трапу на корабль и резко качнулся к лицу Бенедикта.
— Будьте любезны, мою трость, мастер Сореллин.
Сореллин стянул с плеча лямку походного мешка. Прогулочная трость с завернутым в кожу набалдашником была привязана к мешку и Бенедикт сняв ее, передал старому эфироманту.
— Я просто перекинусь парой слов с вашим кораблем, вы не против? — невнятно произнес Мастер Ферус.
Гримм приподнял брови и сказал:
— Как хотите, сэр.
Старик просиял, а затем повернулся и осторожно пошел по палубе, трость в руке придавала немного равновесия его нетвердой походке.
— Ну хорошо, — обратился Гримм к Сореллину. — Что там произошло?
Гримм внимательно выслушал, как молодой человек описал ему атаку шелкопряда в емких предложениях. А под конец он выдал:
— И тогда Гвен заняла позицию прямо перед тварью, которая нацелилась на Мастера Феруса и превратила половину его маленькой головы в кашу. Но у этой дряни хватило инерции, чтобы врезаться в нее и шмякнуть о стену. И еще он успел укусить ее как минимум один раз, прежде чем издох.
— Удивительно, — пробормотал Гримм. — Чтобы пойти на такое, нужна недюжинная отвага.
Сореллин коротко улыбнулся.
— У моей дорогой кузины очень странные отношения со страхом, хотя, как правило, она слишком занята, чтобы беспокоиться об этом.
— Я рад, что остальные в порядке. Враг совершил свою первую ошибку.
— Сэр? — переспросил Сореллин.
— Для них было бы разумнее не делать ничего, — пояснил Гримм. — Не давать нам никаких подсказок относительно их присутствия. Вместо этого они напали на Мастера Феруса.
— С помощью… шелкопряда, сэр? — скептически уточнил Сореллин. — Их никто и никогда не мог приручить.
Гримм взглянул на него.
— Он показался вам прирученным?
Сореллин свел брови.
— Они подсказали нам, что Ферус угроза для них, — сказал Гримм. — Поэтому мы точн в нужном месте.
— Только если это не просто случайная атака существа с поверхности, сэр, — сказал Сореллин. — Это может оказаться совпадением.
— Я лично не верю в эту чепуху, — сказал Гримм и осторожно сжал раненую руку на перевязи. — Хотя вы правы. Мы не должны исключать и такую вероятность. Но сколько крупных существ, по вашему мнению, нападает на людей в центре хаббла Лэндинг?
— Полагаю, мы можем узнать у гильдии Дезинсекторов.
— Прекрасная мысль, — сказал Мастер Ферус, вернувшийся по палубе к ним. — Если происходит что-то странное вроде вражеского отряда в хаббле, они наверняка скрываются в вентиляционных туннелях и в тёмных закоулках. Дезинсекторы будут следующими в списке наиболее осведомленных групп.
— После кого, сэр? — спросил Гримм.
— После кошек, конечно, — сказал Ферус. — Ваше судно довольно безразлично.
Гримм нахмурился.
— Неужели?
— Ужасно, — серьезно сказал мастер Ферус, — но я считаю, что оно понимает важность сотрудничества.
— А, — сказал Гримм.
Что ж, нужно подумать, что можно сделать, чтобы мужественная жертва юной Ланкастер не была напрасной, — сказал Мастер Ферус. — Мастер Сореллин, мы с вами могли бы нанести визит дезинсекторам.
— Но, сэр, — возразил Сореллин. — Бриджит и Фолли все еще там.
— Фолли вполне способна защитить их обоих, если понадобится, — сказал Мастер Ферус, — и время имеет значение. Но полагаю, если вы предпочитаете искать их…
— Я предпочитаю оставаться рядом с вами, сэр, — заметил Сореллин.
Мастер Ферус нетерпеливо махнул рукой.
— Руководителем миссии Шпилеарх назначил меня, или нет?
— Возможно, вы слышали о моих проблемах с начальством, — сказал Гримм. — Мастер Ферус, я считаю, что, возможно, вам слишком рискованно, бродить по хабблу Лэндинг, не принимая особых мер предосторожности. И, конечно же, я считаю, мастер Сореллин прав, не желая оставлять вас.
— А? — удивился Ферус. — И почему же?
— Я встретил кое-кого у «Черной Лошади», когда мы открывали двери, — ответил Гримм. — Женщину, которая показалась мне чрезвычайно странной и довольно опасной. Не было похоже что она вышла на прогулку ни нарядом, ни поздним временем, да и не вела она себя и как обычный прохожий. Ее сопровождал урожденный воин. Кажется они очень интересовались результатами нападения в «Черной Лошади», совершенно не участвуя в обсуждении произошедшего. Подозреваю, что они могут быть агентами аврорцев, либо наняты ими.
Ферус прищурился.
— Странная, говорите? Почему?
— Если она действительно связана с аврорцами, и шпионит здесь, в Альбионе, она должна быть слегка не в себе и иметь лед в венах вместо крови, чтобы просто стоять прямо на месте нападения, — ответил Гримм.
Он добавил довольно деликатно:
— Эта женщина казалась, по крайней мере, такой же странной, как и вы, сэр, без обид.
— О, не берите в голову, — сказал Ферус. Он задумчиво вгляделся в кристалл на конце трости. — Неизбежно, что по крайней мере один оперативник аврорцев с талантом. Я надеялся, что будет иначе, но… — Он покачал головой. — Вы человек с необычайно проницательной интуицией, капитан Гримм. Что вы еще можете рассказать мне об этом человеке?
Гримм поджал губы.
— Мне показалось, что она неестественно озабочена манерами, сэр. На самом деле у меня сложилось впечатление, что если бы я оплошал, она, скорей всего, выплеснула бы на меня всю ярость или попросила бы своего спутника сделать это от ее имени.
— В этом я не сомневаюсь, — ответил эфиромант с отсутствующим выражением.
— Она сказала, что ее имя Кэвендиш.
Ферус поморщился.
— Итак, теперь она называет себя Кэвендиш.
— Сэр? — переспросил Гримм. — Вы знакомы с этой женщиной?
— Подозреваю, весьма обстоятельно, — ответил Ферус.
— Тогда вы обязательно должны согласиться, что есть здравый смысл удерживать вас здесь для вашей же безопасности, — сказал Гримм. — Если она однажды перешла вам дорогу, почему бы ей не повторить этого снова? На этот раз напрямую. Если рожденный воином убийца застанет вас врасплох в хаббле, даже мастеру Сореллину будет трудно уберечь вас.
— Я услышал вас, капитан, — ответил Ферус.
— И все-таки, — продолжал Гримм, — интересно, что всего за несколько часов до нападения Авроры на Шпиль Альбион меня атаковали неизвестные существа в вентиляционных туннелях, которые оставили яд в моей крови, как это обычно делают шелкопряды. Тогда вы помогли мне. Предполагая, на что вы способны, возможно, вы смогли бы помочь и мисс Ланкастер.
Ферус нахмурился, и его глаза забегали.
— Да… да, мы действительно должны сделать все возможное для мисс Ланкастер. Быть посему. Вы пойдете с Сореллином.
— Гм, сэр, — вставил Сореллин. — Все еще не имею права покидать вас.
— Ах, но я буду здесь и в полной безопасности под присмотром корабля и экипажа угрюмого капитана, — улыбаясь, сказал Ферус. Он наклонил голову в сторону и посмотрел на Гримма. — Поправьте меня, если я ошибаюсь, но, мне помнится, как я спасал вашу жизнь, капитан. Разве нет?
— Совершенно верно, сэр, — вздохнул Гримм.
— И это накладывает на вас определенные обязательства передо мной?
— Накладывает.
— Вы должны мне доверять. Я точно знаю, что делаю, — старик повернулся и зашагал в лазарет доктора Багена.
Затем он притормозил, оглянулся на Сореллина и сказал:
— Прошу вас, юноша, не могли бы вы помочь мне с дверной ручкой? Я никогда не мог научиться хитрости этих проклятых штукенций.
Сореллин одарил эфироманта нечитаемым взглядом. Затем почти приветливо, слегка устало, улыбнулся и пошел вслед за ним, вернувшись спустя мгновение.
— Поговорим с дезинсекторами? — спросил его Гримм.
— Что прямо сейчас? Посереди ночи?
— Сегодня матка шелкопрядов убила нескольких их соседей, — ответил Гримм. — В настоящее время слухи уже разошлись. Сомневаюсь, что кто-нибудь из них будет спать ближайшее время.
Сореллин хмыкнул и кивнул, и они начали спускаться по трапу. На полпути Гримм поднял глаза, увидев, как Штерн возвращается на «Хищник». Жилистый молодой человек был облачен в грязные рваные лохмотья, покрытые жиром, маслом и сажей. Когда он увидел, что Гримм спускается, то посторонился, чтобы пропустить своего капитана.
— Мистер Штерн, — сказал Гримм. — Что покрывает вас с ног до головы? На мгновение я принял вас за тень.
— Сажа и смазка двигателя, кэп, — осклабился Штерн.
— Я так понимаю, вы прекрасно провели вечер.
— Так и есть, сэр. Все прошло замечательно.
— Рад это слышать, но я не потерплю в моих рядах аэронавтов, расхаживающих в неподобающем виде, словно туннельная крыса. Приведите себя в порядок.
Штерн снова усмехнулся, белые зубы контрастировали с сажей.
— Займусь этим немедленно, сэр.
— Отлично, — обронил Гримм и зашагал к арке, ведущей в хаббл Лэндинг.
Сореллин оглянулся через плечо, когда маленький матрос взбежал по трапу.
— Что это было, капитан?
— Выгодное вложение, — ответил Гримм. — Вы знаете, где штаб гильдии?
— Если они не переехали, — сказал Сореллин.
— Тогда ведите, сэр.
Воин пошел вперед и в этот момент Гримм пристально вгляделся в лицо молодого человека.
— Кажется, вы истощены, сэр. Вы тоже принимали участие в схватке?
— Немного, — скромно сказал Сореллин. — Это Гвен отличилась.
Гримм кивнул.
— Как она?
— Укус сам по себе не нанес больших увечий, но он был ядовит. Возможно сломано запястье, — ответил Сорэллин, безжизненным, но спокойным тоном. — Также ей досталось по затылку, и поэтому она без сознания. На ее голове опухоль. Врач не уверен, сломан ли череп или нет. — Он неприятно улыбнулся, обнажив зубы. — Думаю о случаях, когда я подкалывал ее насчет крепкой головы и несгибаемой шеи. Теперь она едва дышит.
— Держитесь, мастер Сореллин, — с сочуствием сказал Гримм. — Я видел мужчин, которые выздоравливали от сильных сотрясений через день или два. Мистер Баген знает своё дело, да мастер Ферус ведает некоторыми вещами, о которых большинство из нас понятия не имеют. У нас есть все основания надеяться на лучшее.
Воин нахмурился.
— Я не уверен, насколько это утешает, сэр. Мастер Ферус… Не хочу, чтобы прозвучало неуважительно, но этот человек…
— Не может удержать штурвал? — предположил Гримм. — Испытывает нехватку компаса? Летает без защитных очков?
На лице Сореллина мелькнуло выражение удивления и веселья, прежде чем снова сменилось на нейтральное.
— Немного эксцентричный, сэр.
— Вряд ли, — воззразил Гримм. — Он сумасшедший.
Бенедикт свел брови.
— Серьезно?
— Каждый эфиромант, которого я встречал, таков, — сказал Гримм, когда они вошли в шпиль. — Что-то в этих энергиях, с которыми они работают. Они определенно влияют на каждого из них, насколько я видел.
— Вот почему у него сложные отношения с дверными ручками?
— Полагаю, да — сказал Гримм. Он кивнул в сторону двух нагроможденных тележек. — Я видел, как он требовал от своей ученицы ряд странных предметов, бессмысленных для меня, и добавлял их в эту коллекцию, которую он настойчиво заставляет таскать за собой. И вы заметили, что его ученица, похоже, не может напрямую обращаться к кому-либо, кроме Мастера Феруса.
— Она тоже безумна?
— Она кажется довольно милым ребенком, — сказал Гримм. — Но, предположительно, да.
Сореллин обдумывал сказанное несколько шагов.
— Сэр… безопасно ли находится рядом с такими людьми?
— Если бы они были безвредны, подозреваю, Шпилеарх не отправил бы их в зубы Врага, — ответил Гримм. — В этой миссии с любым из нас небезопасно находится рядом, мастер Сореллин, включая вас. Конечно, они опасны. Реальный вопрос заключается в том, можно ли им доверять.
— А… вы доверяете им, сэр?
Гримм помолчал половину квартала, а затем обронил:
— Шпилеарх доверился им. Я тоже готов это сделать.
— Даже не смотря на то, что они безумны.
— Есть сумасшествие и безумие, мастер Сореллин, — проговорил Гримм. — Ферус и Фолли довольно странные и это значительно утешает меня.
— Сэр?
— По моему опыту, худшие безумцы те, кто не кажется странным, — сказал Гримм. — В сущности внешне они вполне спокойны и рациональны. Пока не начнется заварушка. — Он хмуро поймал взглядом глаза Сореллина.
— Позвольте мне сказать так, сэр. Если когда-нибудь вы встретитесь с эфиромантом, который не кажется вам странным, у вас будет достаточно оснований для предосторожности. Эфиромант, который говорит о вещах, которых не существует или не может уследить за днями недели, идет по курсу. Другой, отлично одетый, спокойно разговаривающий и приглашает вас на чашку чая? Этого человека стоит бояться.