Лебёдка аэронавта

Глава 48

Шпиль Альбион, хаббл Лэндинг, территория Девяти Когтей.

Роул несся по проходам вентиляции, которые вели к центральному доминиону Девяти Когтей, не обращая внимания на маскировку. Скорость была важней.

Мышонок была в опасности, несомненно в заключении и он не мог доверить людям её освобождение с подходящей случаю жестокостью. Возможно, они захотят оставить кого-то в живых, а Роул был не готов терпеть некомпетентность, когда речь шла о его личном человеке. Он только-только обучил её.

Первый из дозорных Девяти Когтей услышал его лапы и вышел из тени, преградив путь. Но Роул, котёнок Маула, сражался за свое место с тех пор, как научился ходить. Он был большим и сильным, он был молод и быстр — и у него не было настроения терпеть такие тонкости, как правила этикета.

Роул издал боевой клич и оставил первого стража с обоими глазами, половиной его усов и одним целым, неповрежденным ухом, прежде чем позволил тому бежать. Затем помчался дальше. Запаха крови на нем было достаточно, чтобы потревожить следующую пару часовых и Роул предостерегающе зашипел в их сторону. Они следовали позади, но старались держаться подальше.

Принц Тихих Лап разметал стражей со своего пути и собрал волочащийся за ним хвост, пылающий запахами осторожности, досады и, конечно, любопытства.

Ничто не могло сравниться с любопытством, если нужно было привлечь внимание кошек.

Роул пробежал по туннелям вокруг главного зала Девяти Когтей, собрав каждую кошку из десятков десяток лазов и дыр в туннелях и к тому моменту, когда он остановился перед входом в тронный зал Науна, за его спиной было никак не меньше сотни воинов и охотников.

Вся группа внезапно остановилась и Девять Когтей подобрались поближе, чтобы наблюдать за Роулом своими глазами. Даже, заметил довольный Роул, тот самый страж, которому не повезло оказаться первым на его пути.

Два самых больших кота-воина стояли перед Роулом, блокируя ему проход. Роул был сыт по горло дипломатией. Он мягко, но уверенно направился прямо на них, его шкура ощетинилась, хвост захлопал по бокам, а неудовольствие выразилось внезапным шипением.

Одного из воинов передернуло и Роул немедленно забыл про него. Он крался к другому, с изогнутой спиной и кровью на когтях.

— Я буду говорить с Науном, — проворчал Роул. — Сопроводи меня к нему.

— Наун не приказывал, чт… — начал воин.

Роул ударил.

Воин издал пронзительный вопль и отшатнулся, завертевшись волчком и суча лапами от боли, когда Роул достал его одним точным ударом по глазу.

Роул повернулся к другому стражнику, который отпрыгнул на полкогтя и направился к нему, изогнув спину.

— Я буду говорить с Науном, — сказал Роул, не меняя тона. — Сопроводи меня к нему.

Воин с опаской переводил глаза с Роула на раненого товарища. Затем разгладил встопорщенный мех и отвел взгляд, махнув хвостом влево и вправо. — Прошу сюда, — сказал Девять Когтей. — Следуй за мной, чужак.

Роул молниеносно запрыгнул на спину воина и вцепился зубами ему в загривок, хватка могла оказаться смертельной, если бы он захотел. Кот взвыл и пригнулся к земле.

Роул говорил, с сжатыми зубами, как могли делать только кошки. — Я Роул, котенок Маула из клана Тихих Лап хаббла Монинг и я не настроен терпеть дерзость. Я понятно излагаю?

— Я понял тебя, Роул, — прошипел воин.

— Беги и скажи своему вожаку что я иду, — прорычал Роул и вдогонку резко прикусил загривок и хлопнул лапой по ушам. Пристыженный кот метнулся в зал впереди него и Роул последовал за ним, словно никуда не спешил.

Кошки собирались вокруг него и как в первый раз Роул почувствовал на себе взгляды, в том числе и десяток котят. Хорошо, что он закончил всю грязную часть дела, прежде чем вошел в зал. Котята были глупы и в лучшие времена и наверняка начали бы подражать ему как один, если бы он занялся теми воинами у них на виду.

Всем котятам нужно знать о крови между кошками и о том, что это значит и о том, для чего это необходимо, но пока они жались в одной пещере, полной испуганных членов стаи, было не то время и не то место, чтобы начинать их образование. В этом смысле он был доволен, что Мышонок не видела этого. У нее было такое высокое мнение о способности кошек сглаживать конфликты без насилия. В её милую голову никогда не приходило что было время как для мягкой лапы, так и для алых когтей. Бременем вожака или котенка вожака, было знать когда применять то или другое.

Роул вошел с третью воинов клана за спиной, в то время как остальные две трети собрались у подножия стола Науна. Когда он вышел в центр зала, то увидел Науна сидящего на столе, наблюдающего за обстановкой непроницаемыми глазами. Воин, которого Роул отчитал, припал перед Нийном, котенком Науна, тихо говоря, его мех разгладился. Нийн, в свою очередь, выглядел оскорбленным.

Вошли раненые им коты, первый подран, но в сущности цел. А вот второй мог потерять глаза, который Роул поцарапал. Неудача для них обоих. Они осторожно, по дуге обошли Роула, чтобы присоединиться к их соотечественнику около Нийна.

Вожак стаи Наун пристально посмотрел на раненых воинов, а затем поднялся и обернул хвост вокруг лап, спрятав когти. Обычно это считалось либо предложением мира, либо завуалированной яростью. Наун отлично справился. Роул не смог определить что означала его поза.

— Вождь Наун, — сказал Роуль, не дожидаясь, когда к нему обратятся. — Безотлагательные дела привели меня на вашу территорию.

— Воины, — прокатился по залу голос Нийна. — Эта тварь пролила кровь наших сородичей. Разорвите его в клочья.

Помещение наполнилось низким рычанием. Роул почувствовал что-то вроде тревоги. Возможно, он не сможет сразить всех входящих в касту воинов Девяти Когтей только собственными зубами и когтями, хотя трудно было сказать наверняка. Конечно, он не выказал… беспокойства… Такое нельзя было показывать. Он взглянул на Науна и присел, обернув собственный хвост вокруг лап, в точности копируя позу вожака Девяти Когтей.

Что-то вроде тени веселья тронуло усы Науна. Затем из глубины его груди раздался рык и зал замолк и застыл.

— Я выслушаю чужака из Мягких Лап, — проворчал Наун.

— Отец! — воскликнул Нийн.

Голова Науна повернулась к отпрыску. Глаза смотрели ровно и немигающе.

Нийн разочарованно рыкнул.

Наун еще немного смотрел на своего котенка, затем повернулся к Роулу.

— Твои слова будут иметь для меня мало значения, — сказал Наун, — если я не пойму, что ты ясно видишь, что беспокоит мое царство, молодой Роул.

Роул зевнул.

— На твой народ охотятся, как на добычу, О, Наун, — ответил он.

При этих словах зал снова наполнился рыками уязвлённой гордости.

— Охотятся! — Рявкнул Роул, поднимаясь и поворачиваясь к ближайшим к нему Девяти Когтям. Обидел он их или нет, но Роул победил двух их воинов, один из которых был телохранителем вожака, не получив ни царапины в ответ. Они бежали от него. — Охотятся! — снова сказал Роул, поворачиваясь к Науну. — Или зачем же еще вы собрали своих котят здесь, всех вместе, словно выводок туннельных мышей? Вы надеетесь защитить их.

Глаза Науна сузились до щелей. Затем кончик его хвоста дернулся один раз в подтверждении.

— И?

— Твой народ боится шелкопрядов и их детенышей, — продолжил Роул. — Но это не дикие существа с поверхности. Это оружие. Они находятся под контролем человека. Человека, который угрожал вам смертью ваших котят, если вы не будете сотрудничать с ним.

— Он ничего не знает о нас! — подал голос Нийн, вставая и направляясь к Роулу. — Ничто из того, что может получить наш народ!

Роул презрительно дернул усами на реплику Нийна.

— А, — сказал он. — Значит они предложили вам и сливки и когти. И какова же плата, чтобы бы вы оставались в стороне от человеческой войны?

— Новые территории! — прорычал Нийн. — Новые туннели и залы, в которых наши люди смогут охотиться, наше племя будет расти! Залы свободные от человеческой чумы!

Роул с полным презрением разглядывал Нийна.

— Так сказал тебе человек? Следовательно я был прав. — Он дернул хвостом на Нийна, как на раздражающего котенка и сказал:

— Ты не воин. Ты не охотник. Ты — идиот.

— Отец! — проговорил Нийн, развернувшись к Науну. Мех принца Девяти Когтей вздыбился от возмущения.

— Ты позволишь говорить ему такое о нашем клане?

Наун заурчал. Затем взглянул на Роула.

— Наши котята — наше будущее. Что бы сделал ты на моем месте?

— Проучил бы их, — прорычал Роул, позволив всему залу услышать его голос. — Вы склонитесь перед волей людей? Покажете им как мяукать и мурлыкать за человеческую милость? Будете ловить им мышей и оставлять их в подарок? Одурманите себя человеческими растениями и человеческим питьем?

— Роул захлестал хвостом по сторонам и запрыгал по столам и стульям вождя стаи, пока не добрался на уровень ниже Науна. — Наун, вожак Девяти Когтей. Я хотел бы показать вам, что значит быть свободным. Быть кошкой.

Роул повернулся к залу, прежде чем возмущенное шипение заполонило все вокруг.

— Я поднялся по верёвкам в логово шелкопрядов. — Он поднял когти одной передней лапы. — Я убил два десятка из выводка, а мои люди убили их сотни. Они мертвы. Их матриарх лежит и гниет в человеческой таверне. Их взрослые охотники затаились на подходах к человеческому лагерю в ваших собственных туннелях. На территории, которую эти вторгшиеся отняли у вас всех. — Он повернулся к Науну. — Теперь ваше время, Девять когтей. У них нет сил, чтобы напасть на ваших котят. Теперь наш шанс ударить по ним. Дайте мне каждого воина в вашем клане. Позвольте мне напомнить им, что значит быть котом. Чтобы расправиться с теми, кто угрожал вашим котятам зубами и когтями!

Какофония взволнованных криков и низкого боевого урчания, поднявшаяся вокруг, заставила Науна оторвать глаза от Роула и оглядеть зал.

Глаза Науна вернулись к Роулу и его голос понизился до тихого, низкого рыка, предназначенного только для ушей Роула.

— То, что ты говоришь, правда?

— Ручаюсь своими лапами и ушами, усами и хвостом, это правда, о Наун, — сказал Роул.

— Он лжет! — завизжал Нийн. — Он хочет использовать нас! Чтобы пролить кровь нашего племени, чтобы защитить своих людей в их войне! Чтобы оставить наших котят уязвимыми и беззащитными!

Роул развернул голову к Нийну, его зрение внезапно обострилось от ярости, его рот наполнился слюной от жажды крови.

— Теперь, — сказал Роул, — я начинаю уставать от твоего мяуканья.

— Я говорю, что этот зверь — глупец! — воскликнул Нийн. — Я говорю, что его рот полон лжи! Я говорю, что он не может видеть, слышать или охотиться! Что это бесполезное существо ничего не знает!

Слова прозвучали в внезапной тишине, как и должны были, потому что Нийн произнес самое тяжкое оскорбление, которое одна кошка могла высказать другой.

— Бесполезно, — очень тихо мурлыкнул Роул.

Тишина дрожала, напрягшаяся и ждущая.

— Ты даешь мне свое слово, — прорычал Наун, почти полностью сощурив глаза. — Ты, чужак. Мой котенок говорит мне, что ты источаешь ложь. Как я узнаю, кто из вас прав?

— С твоего разрешения, вожак стаи, — сказал Роул, с рыком, пульсирующим в голосе, — я покажу тебе.

Нийн зашипел, его мех поднялся дыбом, когти выскользнули из лап. Нийн был крупнее, чем Роул. Его мех сиял здоровьем, а его когти были длинными и острыми. Он стоял на своей родной территории, в окружении преданных ему сородичей и он не бился несколько раз за последние несколько часов, он был свеж.

У Роула не было бы шансов выжить в битве с принцем Девяти Когтей, если бы его поддержали все присутствующие воины и охотники, но если бы глава клана позволил, он смог бы победить Нийна в дуэли.

Наун долго смотрел на Роула, словно ожидая намек на движение.

Роул выдержал его взгляд совершенно неподвижно, всем видом показывая каждую каплю уважения, которую он смог собрать.

— Да, — наконец сказал Наун.

Роул, принц из Тихих Лап из хаббла Монинг, хрипло пропел музыку своего боевого клича и бросился на Нийна, с выпущенными когтями и судьбой Мышонка на чаше весов.