Лето возмездия

Пролог

Он так это любил. Голубое небо, только крик чаек, шум морского прибоя, и повсюду никакого другого автомобиля на прибрежной дороге.

Эдвард Хокинсон нажал педаль акселератора и автомобильные шины завизжали в вираже. Он почувствовал на лице ветер и соленый вкус морского бриза на губах. Что за волнение! Наслаждаться жизнью в полной мере в шестьдесят лет для него означало многое: ехать по краю скалы, выжимая до упора сто восемьдесят лошадиных сил из кабриолета и слушать рёв двигателя, который борется с воздушным потоком, пока из динамиков доносится Бени Гудман. Прибрежные трассы на северном море были созданы для прогулки, которая вызывала у него мурашки на коже и давала ощущение молодости и сумасшествия. Король свинга.

Приближался маяк, расположенный впереди, на скалистом острове. На этом месте, где дорога круто понижалась, лежал самый опасный поворот. Хокинсон мог проехать его со скоростью семьдесят километров, что не было проблемой. Шины это выдерживали.

Но так далеко он не заходил.

Как из ниоткуда прямо впереди, на белой центральной линии неожиданно возникла фигура. Хокинсон нажал на тормоза. Женщина не видела его. Почему из всего мира именно здесь, на середине трассы, она сняла свои туфли на высоких каблуках и бежала по асфальту босиком? Эдвард поехал на машине со скоростью пешехода. Какие ножки!

Хокинсон сдвинул солнечные очки в растрёпанные ветром волосы с проседью. Когда он оказался на одном уровне с женщиной, то остановился. Она могла бы быть его дочерью, скорее, даже внучкой. "Как раз в нужном возрасте", - подумал он. В синем платье с бретельками она выглядела бледной и худой. Между тем девушка сбросила свою накидку и платок, из-под края которого падали светлые волосы; непорочность и в то же время чувственная эротика напомнили ему о Грейс Келли в её ранних фильмах.

Хокинсон приглушил Бени Гудмана и прислонился к сидению рядом с водителем.

- По дороге до маяка с туфлями? - крикнул он из кабриолета.

- Дерьмо, у меня сломался каблук.

Мужчина усмехнулся.

- Куда всё-таки идете?

- Во всяком случае, подальше от этих чёртовых чаек, если я ещё услышу крики этих тварей, то съеду с катушек.

Хокинсон ухмыльнулся, малышка в голубом платье ему нравилась. Она была точно в его вкусе.

- Садись. Я подвезу тебя.

Она повернула лицо против ветра, как будто обдумывала, должна ли сесть или выдерживать дальше крики чаек. Хокинсон разглядывал её маленькие груди, которые проступали через платье.

- Хорошо, - наконец, ответила она, - но мы будем слушать другую радиостанцию.

Хокинсон открыл ей дверь.

- Всё, что ты хочешь.

Она проскользнула в свои туфли на шпильках и прыгнула в машину. Когда Хокинсон на мгновение посмотрел на женские ноги, то увидел, что ни один из каблуков не был сломан. Но разве его это волновало? Девушка села в машину - считалось только это! Не успел он прибавить газ, как она уже возилась с настройкой радио. Когда из динамиков загремел современный звук, незнакомка прибавила громкость и расслабленно откинулась на сидении.

- Пристегнёшься? - спросил Хокинсон.

Девушка не двигалась. Направив взгляд от утёса к маяку, она сказала:

- Я тебе доверяю.

Малышка была полностью в его вкусе. Хокинсон надавил на педаль. Неожиданно незнакомка придвинулась к нему ближе. Он не видел, что она делала, только слышал, как щёлкнул замок его ремня безопасности, а затем наконечник скользнул через его живот.

- Эй, я...

- Жизнь - это риск, не так ли, Эдди? - девушка подмигнула ему. - Держу пари, ты никогда не справишься с поворотом со скоростью девяносто.

Его пульс учащался. Откуда, чёрт возьми, она знала его имя?

- Езжай быстрее, Эдди! Довези меня... так как раньше.

Как раньше? Хокинс искоса посмотрел на неё. Он не знал эту женщину!

Она стянула свою косынку и тряхнула длинными белокурыми волосами. Затем сняла с плеч накидку. Палантин и платок превратились в один метровый, украшенный бисером, шарф. незнакомка подняла руки вверх и оставила шарф развиваться за собой как флаг.

- Дави на газ, Эдди! - закричала она.

- Послушайте, я буду...

Неожиданно девушка сползла по сидению к нему, на мгновение опёрлась на верх сидения и проскользнула одной ногой в его нишу для ног.

- Я сказала быстрее! - она придавила ногу мужчины туфлей на шпильке и вдавила педаль газа вниз. Мотор взревел. Боль стрельнула в ноге Хокинсона. Он резко повернул руль и на секунду машину занесло. Когда Эдвард попытался вытащить свою ногу с педали газа, незнакомка упёрлась спиной в сиденье и со всей силы нажала на педаль газа.

- Кто вы и чего, к дьяволу, хотите от меня? - прохрипел он. Только теперь Хокинсон заметил, что больше не говорил ей «ты».

- Эдди, Эдди, Эдди, - вздохнула она. - Такая плохая память?

В то время, как Хокинсон руками вцепился в рулевое колесо, девушка обвила шарф вокруг шеи мужчины и выбросила его конец из машины.

- Чтобы тебе не было холодно, мой сладкий!

В зеркале заднего вида Хокинсон видел, как за машиной кружилась длинная шаль. Жемчужины стучали по краске, снова и снова дёргались ветром вверх и вниз.

- Поездка закончилась, я останавливаюсь! - рявкнул Хокинсон.

- Лиза не хочет останавливаться. - Она ещё раз подняла руки вверх.

Лиза? Откуда он знал это имя? Когда мужчина посмотрел вверх, то снова вцепился в руль. Поворот перед маяком быстро приближался. Эдвард посмотрел на спидометр. Стрелка дрожала на отметке девяносто километров в час.

Хокинсон пытался оттеснить своим локтем женщину на её место, но она была необыкновенной сильной. Шпилька вонзалась ему в ногу.

- Лиза, мы умрём!

- Ты умрёшь!

Девяносто пять километров в час.

В боковом зеркале Хокинсон видел, как шаль касалась асфальта и снова высоко закручивалась ветром. Если ткань запутается в заднем колесе, то шаль задушит его прежде, чем он сможет сказать "бип". Хотела ли малышка умереть с ним? Была ли она сумасшедшей? Он попытался сдёрнуть шаль с шеи, но быстро схватил снова рулевое колесо обеими руками, когда машина подскочила на ухабе.

- Что вы от меня хотите?

- Как звучит последнее вычеркнутое из списка имя пассажира Фридберга?

Фридберг! Неожиданно он понял, откуда знал Лизу.

- Боже, прошло десять лет!

- Последнее вычеркнутое имя! - настаивала она.

Сто десять километров в час.

Он никогда не справится с поворотом.

- Я этого не знаю!

В этот момент машина подскочила на последнем ухабе и понеслась по крутой кривой, которая вела к маяку.

- Я этого не знаю... - Заорал он.

Он, в самом деле, не знал.

Завизжали шины. Центробежная сила подняла Хокинсона из сиденья.

Над их головами кричали чайки.