Ложь Моего Монстра

Глава 10

Кирилл

Сегодня у меня плохое предчувствие.

В моем обычном распорядке дня нет ничего необычного, но что-то не так. Я не уверен, окружение ли это, еда или может даже мои гребаные люди.

Все в каком-то смысле неправильно — немного криво, извращено и совершенно... недосягаемо.

В последний раз я чувствовал себя так, когда был на вершине того холма черт знает где и увидел наемников за спиной Александры.

Я еще даже не начал разбираться с той проблемой, как мы уже имеем дело с этой. Что бы это ни было.

— Все в порядке? — я спрашиваю Виктора, пока мы идем к машине.

— Как обычно.

Это все еще не унимает неприятное чувство.

Я останавливаюсь перед домом и оглядываю окрестности, которые окутаны ночной тьмой. Три фургона, все они заполнены моими людьми, которых я с таким же успехом мог бы вести на смерть.

Как я поступил с Руланом и остальными.

— Максим, — зову я.

Он поднимает голову, проверяя свое оружие. Мое внимание ненадолго переключается на Александру, которая стоит рядом с ним. Как только я появился, она выпрямилась так, что ее плечи чуть не сломались.

Больше трех месяцев я пытался стереть ее из своей жизни, и у меня получилось только с треском провалиться.

С одной стороны, я хочу связать ее и пытать, чтобы получить ответы, используя неортодоксальные методы, которые больше похожи на сексуальные, чем на физические. Но эта мысль быстро исчезает.

Если я пойду по этому пути, у меня появится проблема, которая дает о себе знать каждый день в виде недовольств моего члена. Он был моим врагом в течение нескольких месяцев после того, как я не смог пользоваться им.

На прошлой неделе, когда ей пришла в голову эта идиотская идея следить за Адрианом, мне потребовалось все мое самообладание, чтобы не поддержать садистские планы моего члена.

Испытываю ли я презрение к этой женщине? Абсолютно. Однако это не мешает мне видеть в ней предмет безумного желания.

Вероятно, мне следует приложить больше усилий в поисках другой женщины, которую можно трахнуть. Однако есть одна проблема. Мой член — мудак — буквально — потому что он абсолютно не интересуется никакой другой киской.

Он оживает только тогда, когда она в поле зрения. Ему все равно, что она смертельная ловушка, ожидающая возможности захлопнуться. Даже сейчас, когда она выглядит более нервной, чем Карина, находясь снаружи, мой член напрягается в штанах, требуя, чтобы его накормили.

Я должен заниматься чем-то более важным, но вместо этого я наблюдаю за ней. Ее осанка прямая, что отражает четкую дисциплину, которую она соблюдала годами. Хотя она никогда не сможет стать такой же мускулистой, как другие мужчины, она следовала строгому расписанию, которое Юрий специально составил для нее, и она, без сомнения, лучший снайпер, который у нас есть.

Что может быть плохой новостью, потому что она в сговоре с другими людьми против меня.

Под другими людьми я подразумеваю ее гребаного любовничка, которого я до сих пор не могу найти. Виктор ничего не нашел на Организацию Бельского, которая могла бы помочь нам разобраться в ситуации.

По-видимому, его друг в КГБ обладает тем же объемом информации, что и мы. Он пообещал Виктору, что если в России что-нибудь всплывет по этому поводу, мы узнаем первыми.

Что, черт возьми, ты скрываешь?

Я знаю, что Александра добивается моего признания. Она без остановки работала в течение нескольких месяцев, даже когда я был холоден к ней и исключал ее из важных встреч, чтобы она чувствовала себя менее важной.

Что? Она выстрелила в меня, или это сделал ее любовник, а она продолжает помогать ему.

Можете называть меня мелочным, потому что я не перестану так себя вести, пока она, наконец, не скажет мне имя этого ублюдка.

Она сжимает пальцы, будто сдерживается, и незаметно опускает голову. Именно тогда я понимаю, что, возможно, смотрел на нее дольше, чем следовало.

— Да, Босс? — Максим стоит передо мной, не обращая внимания на напряжение, сквозь которое он заговорил.

— Мне нужно, чтобы ты и твоя команда держались в стороне.

Его брови хмурятся.

— Почему? Мы всегда присутствуем на этих поставках.

— Нам не нужно слишком много людей. Вместо этого охраняйте особняк.

— Да, Босс.

Александра направляется к главному фургону, но я поворачиваюсь к ней лицом.

— Ты тоже держись подальше, Липовский.

— Но я на месте главного снайпера…

— Кто-то другой займет твое место.

— Но…

— Это приказ. Ты останешься с командой Максима.

Ее губы поджимаются, а глаза покрываются неестественным блеском, но она делает всем одолжение и молчит. Однако она не двигается, пока Максим не хватает ее за плечо и не тащит за собой.

Я слегка прищуриваюсь, прежде чем взять себя в руки и быстро скользнуть на заднее сиденье машины.

Неприятное чувство, которое я испытывал с сегодняшнего утра, уменьшается, но не исчезает полностью.

Когда Юрий выезжает, я мельком вижу, как Александра сжимает руки в кулаки. Ее губы выдвигаются вперед, из-за чего выглядят надутыми.

Я понятия не имею, почему это вызывает улыбку на моем лице.

Мы приезжаем в порт около половины двенадцатого. Груз в этом месяце прибудет в гавань примерно через тридцать минут. Мэр сотрудничает с нами. Полиция не сует свой нос в наши дела, а некоторые федералы жрут наши деньги, как свиньи.

С ними проблем не будет.

Больше ничего не может помешать этой поставке, кроме предательства Хуана, что крайне маловероятно. Я назвал ему лучшую цену, и он даже предложил расширить наши предприятия во время последней встречи.

Я выхожу из машины и смотрю вдаль на скрытую часть причала и контейнеры, стоящие повсюду, образуя лабиринт. Холодный ветерок обдувает мое лицо, и я опускаю руку в карман.

Виктор присоединяется ко мне после обхода.

— Все в порядке.

— Отправляйся с двумя нашими лучшими людьми на другую сторону пристани. Если почувствуешь намек на опасность, отплыви на лодке и предупреди людей Хуана.

— Я могу послать людей, но зачем мне ехать с ними? Если что-то случится, как ты сказал, кто защитит тебя?

— Я не хрупкая принцесса, Виктор. Я могу защитить себя.

Он прищуривает глаза.

— Ты имеешь в виду, как это было в России.

Туше.

— Это было при других обстоятельствах, — теперь нет Александры, чтобы отвлечь меня. — Кроме того, Юрий и остальные здесь. Иди.

Он колеблется на мгновение, затем кричит двум мужчинам, чтобы они следовали за ним.

— Юрий, — я стучу в окно со стороны водителя. — Держи машину заведенной.

Он кивает, достает пистолет и проверяет обойму. Мне не нужно говорить ему, что ситуация ужасна. Он уже это понимает.

Честно говоря, хоть тот несчастный случай в его жизни и был неприятным, я предпочитаю его после этого инцидента, чем до него. Он был хорошим парнем, отдаленным ото всех, и ему было трудно не отставать от других. Теперь он — ценное оружие в моем арсенале.

Сам по себе он не боец. Я бы не отправил его на миссию, как Виктора или Максима. Он больше стратег.

Я подхожу к другим мужчинам, расположенным вдоль причала, и говорю им, чтобы они тоже не глушили двигатели машин и пошли в укрытие.

Я собирался дойти до третьей группы, когда позади меня началось какое-то движение. Я быстро разворачиваюсь, одновременно вытаскивая пистолет.

Там никого нет.

Нет. Не так. Сейчас там никого нет, но несколько секунд назад определенно кто-то был.

Я нажимаю на устройство для связи в ухе.

— Виктор, возьми лодку и перехвати людей Хуана.

— Да, босс.

Я думаю, что это мог быть Хуан или кто-то из его людей, которые решили создать проблемы, но, похоже, груз был использован как предлог, чтобы подобраться ко мне.

Звук визга шин эхом отдается на расстоянии, и мои люди приходят в состояние повышенной готовности.

— В укрытие! — я даже не закончил выкрикивать слова, когда поток пуль полетел в нашу сторону, как будто их выпустили из пулемета.

К счастью, мои люди вовремя прячутся за машинами и начинают стрелять из собственного оружия. Я прыгаю за большой красный контейнер, чтобы лучше разобраться в ситуации.

У нападающих такие же фургоны, как у нас, и они в лыжных масках, чтобы скрыть свои лица.

Но это не та часть, которая привлекает мое внимание.

Это оружие.

Я где-то видел эти специфические снайперские винтовки, которые нельзя найти в США, но где?

Один из моих людей получает ранение в руку, но прежде чем человек в маске прикончит его, я стреляю ему в голову. Это легко выдает мое местоположение, поэтому я использую крышку контейнера, чтобы перебежать на другой, прежде чем застрелю еще двух человек.

Но я также несколько раз промахиваюсь, в основном потому, что в поле зрения появляются мои люди, и я бы попал в них, если бы выстрелил.

Через десять минут у меня заканчиваются патроны. Осталось всего два выстрела. Я могу использовать только один и оставить другой, пока не доберусь до Юрия. Проблема в том, что из-за постоянной беготни между контейнерами я потерял его местоположение, поэтому ему придется найти меня с помощью GPS.

Конечно, если он не был ранен сам, учитывая, что он действительно дерьмовый боец на земле.

Блять.

Я должен был отменить или отложить эту операцию в тот момент, когда почувствовал, что со всем этим днем что-то чертовски не так.

В мою сторону едет машина, и я простреливаю шину. Она сворачивает в сторону, но продолжает приближаться ко мне с безумной скоростью, поэтому я использую свой второй патрон и попадаю в другое колесо. Бессмысленно целиться в стекло, поскольку оно, скорее всего, пуленепробиваемое. Кроме того, оно тонированное, поэтому я не могу рисковать и пытаться застрелить водителя.

Фургон наклоняется и врезается в один из контейнеров, затем переворачивается. Я хватаюсь за металлический стержень на ближайшем контейнере, затем переношу свой вес на соседний и залезаю наверх. Я едва ли скучаю по тому, как быть застреленным мужиками в фургоне.

В тот момент, когда я поднимаюсь в полный рост, у моего затылка щелкает курок пистолета.

Я позволяю своему оружию перевернуться и повиснуть на указательном пальце.

Так я был целью всей этой операции. Интересно.

— Ты из Организации Бельского? — я начинаю оборачиваться.

Он бьет меня пистолетом по голове, а затем пинает меня сзади по коленям. Я падаю на крышку металлического контейнера с оглушительным звуком.

Красный цвет затуманивает мое зрение, но я улыбаюсь.

— Я приму это как «да». Должен сказать, что использовать день поставки, чтобы добраться до меня, умно. Бьюсь об заклад, ты хотел разрушить отношения между мной и Хуаном, и таким образом, когда ты убьешь меня, это будет отмечено как бесчестная смерть. Но что же делать? Возможно, в этом я на шаг впереди. Ты не можешь потрахаться со мной и выйти сухим из воды. Это не то, как я работаю.

Он снова бьет меня, и на этот раз я вздрагиваю, но использую этот небольшой момент, чтобы обернуться. Я мельком вижу его лицо в маске, но это единственное, что я вижу, прежде чем дуло пистолета тычется мне в лицо.

— Кирилл! — сначала раздается крик, затем следует выстрел.

Блять. Блять. Блять!

Я бы узнал этот голос, даже если бы спал. Но какого черта она здесь делает?

Человек в маске бежит назад, и выстрел Саши попадает ему в грудь, но на нем, должно быть, жилет, потому что крови не видно, и он спрыгивает с контейнера, как ниндзя.

На мгновение я подумываю о том, чтобы побежать за ним, но вспоминаю, что у меня нет патронов, и он, вероятно, застрелит меня на месте.

Однако странно, что он не стал связываться с Сашей.

Если только он не думал, что она привела подкрепление.

Тихие, но быстрые шаги топают по крышке контейнера, прежде чем она падает на колени передо мной, дно ее винтовки ударяется с громким звуком по металлу.

Ее руки обнимают мое лицо, пальцы дрожат, а в глазах блестят слезы.

— Ты в порядке? Боже мой, это огнестрельное ранение...? Ты...

— Выжил бы я, если бы мне выстрелили в голову, гений?

— Нет, я думаю, что нет... — Она говорит со мной, но едва видит меня, когда вытирает мой лоб и щеки тыльной стороной рукава куртки.

Слезы цепляются за ее ресницы, прежде чем упасть и окрасить ее щеки. И эти слезы делают со мной неприятное дерьмо.

Я дотягиваюсь рукой до ее щеки и вытираю ее. Она останавливается и дрожит под моей ладонью.

Блять.

Прошло много времени с тех пор, как я прикасался к ней, и теперь, когда я это сделал, я чувствую себя наркоманом, которого вернули к дурным привычкам.

Я сопротивляюсь желанию закрыть глаза и вдохнуть ее запах, может быть, даже попытаться поглотить ее в процессе.

— Какого черта ты плачешь?

Она продолжает усердно вытирать кровь, как будто это миссия всей ее жизни.

— Я думала… я думала, что тебе будет больно, как... в тот раз и... это чуть не свело меня с ума...

— Я в порядке, — я провожу большим пальцем под ее глазами, но чем больше я это делаю, тем сильнее она плачет. — Нам нужно убираться отсюда.

— Нет, подожди. Подожди... всего одна минута... дай мне избавиться от всей крови, а потом... потом...

Ее слова резко обрываются, когда я прижимаюсь лбом к ее лбу.

— Я в порядке. Это мне не навредит. Поняла?

Ее подбородок дрожит, но она ничего не говорит.

— Мне понадобятся твои рефлексы, Саша. У меня закончились патроны, и ты единственная, кто может доставить нас в укрытие. Могу ли я рассчитывать на тебя?

Ее рука погружается в мою куртку, как будто она ребенок, который держится за кого-то постарше, но выражение ее лица становится трезвым.

Она резко кивает, а затем касается губами моей щеки. Движение достаточно быстрое, и я осознаю это только после того, как она отрывается.

— Спасибо.

Трахните меня.

Я должен внутренне встряхнуться, чтобы осознать текущую ситуацию и то, что я не могу трахнуть ее на крыше этого контейнера.

— За что? — я определенно говорю более непринужденно, чем чувствую.

— За то, что остался в живых, — она усмехается. — И за то, что снова назвал меня Сашей.

Я назвал?

Прежде чем я успеваю ответить, она хватает меня за руку.

— Пошли. Я доставлю нас в целости и сохранности к Юрию.

И эта чертова женщина делает именно это.