Магия крови

Глава 2

Жилище шамана пряталось в глубине острова, у подножия потухшего вулкана. Буйная растительность скрывала его от чужих глаз. Да никто без особой нужды и так не тревожил старшего шамана клана Хвостоколов.

Сейчас седовласый орк, высохший, но ещё крепкий, прямо посреди двора отчитывал своего сына. Зеленокожий здоровяк, раза в полтора тяжелее отца, весь съёжился, виновато опустив голову. Тем не менее, молча слушать он не мог и нет-нет да и огрызался в ответ.

Илья не встревал в перепалку отца и сына. В общих чертах ему уже объяснили произошедшее. Старшего шамана, как оказалось, звали Гор'Ассади Гремучий Змей. Младшего – Ар'Вак Каменный Лоб. Именно он и вывез егеря из страшной лаборатории.

Помимо своих имён, орки просветили Илью ещё и насчёт его собственного. Теперь егерь должен был откликаться на имя Аг'Тар. Так звали побратима Каменного Лба, в чьё тело угораздило попасть Илью. Во избежание лишних проблем договорились о том, что знать его истинное происхождение будут только оба шамана. Для всех остальных – Аг'Тар потерял память во время экспериментов в лаборатории.

Будущий побратим Ар'Вака попал к оркам ещё мальчишкой. Его выловил в море недалеко от острова патрульный катер. Как он туда попал, парень не помнил, не помнил даже собственного имени. Гремучий Змей усыновил его и растил вместе с собственным сыном.

Парень вырос, и юный шаман решил упрочить их родство. Орк и человек смешали кровь, став побратимами.

Спустя много лет история повторилась с Ильёй. Снова спасение, правда, не без его участия, снова жизнь с чистого листа.

Пока Ар'Вак проводил краткий ликбез, его отец удалился в глубину дома. Вернувшись, он заставил егеря съесть чашку крепкого бульона и выпить бутылку гранатового сока.

Что за дрянь из нескольких мелких склянок в него влили после, Илья предпочёл не уточнять. Сейчас он лежал в тени веранды и просто отдыхал, чувствуя, как постепенно возвращаются силы.

А старший шаман счёл необходимым высказать младшему всё, что думает по поводу случившегося. Сын сдаваться не собирался.

– Ты что натворил, бестолочь?! – бушевал Гор'Ассади. – Я тебя такому не учил!

– Я и читать умею! – набычившись, ответил отпрыск.

– А понимать прочитанное ты умеешь?! – никак не мог успокоиться старый шаман. – Ты зачем взялся резать рисунок, в котором ни демона не понял?!

– Так выхода другого не было! Если б не это – мы б там и остались, как крысы подопытные. Я брата в чувство никак не мог привести…

– И поэтому ты решил вырезать ему на плече рисунок призыва Духовного Стража? Ещё и с ошибками?

– Да всё я правильно сделал!

– Если б всё было правильно, душу твоего побратима не сменил бы этот… – орк обернулся на открытую веранду, где на кушетке лежал Илья.

– Иномирец, – закончил старый шаман, всё-таки понизив голос.

– Иномирец или нет – он спас мне жизнь, – упрямо проговорил младший орк. – А я – ему. Если духи захотели, чтобы этот человек сменил моего брата – он станет мне братом вместо него.

Ар'Вак замолчал, стиснув зубы – видно было, что потеря побратима далась ему нелегко. Но он принял решение и не собирался от него отступать. Каменным Лбом орка, видимо, назвали неспроста.

– В кои-то веки ты прав, сынок, – голос старого шамана смягчился. – Именно поэтому я взялся выхаживать твоего нового побратима.

Гор'Ассади внезапно обернулся к егерю:

– Я же сказал тебе отдыхать. Почему не спишь?

– Вы слишком громко… беседовали, – слабо улыбнулся Илья. Шевелиться не хотелось, но и спать – тоже.

Старый орк с досадой вздохнул и подошёл к кушетке.

– Как ты? – он внимательно вгляделся в лицо егеря.

– Благодарю, гораздо лучше, – негромко ответил тот.

– Ты потерял много крови, брат моего сына. Отдыхай. Ар'Вак позаботится о тебе.

С этими словами старый шаман ушёл в дом, а молодой подсел к егерю. Илья улыбнулся и ему, уже куда шире. Пусть они и были знакомы всего ничего, но пережитое в лаборатории и рискованный побег сблизили их не хуже дружеских посиделок.

– Силы скоро восстановятся, брат, – обнадёжил егеря Каменный Лоб. – Отец пока не рассказал тебе, что всё это значит, – молодой шаман указал на покрытое шрамами плечо Ильи. – Значит, расскажу я.

Егерь кивнул и приготовился слушать.

– Наша магия – не такая, как у других народов. Часть её идёт от духов, – орк поднял взгляд к потолку. – Часть – магия крови. Это теперь и часть тебя.

– Это правда очень интересно, Ар'Вак, – Илья постарался, чтобы фраза не прозвучала иронично, он действительно так считал. – Но есть один вопрос…

Егерь замялся. Сейчас должно было решиться, будет он искать брата в одиночку, или всё же получит помощь от нежданного родственника.

– Очень важный для меня вопрос, – продолжил Илья. – Самый важный.

– Слушаю, Аг'Тар, – подбодрил егеря шаман. Илья понял, что орк нарочно назвал его именем своего побратима – чтоб привыкал. Пока это имя звучало чуждо, но егерь пообещал себе приучиться к нему как можно быстрее.

– Я провалился сюда не один, – наконец продолжил Илья. – У меня есть брат. Младший. Последний родной человек, оставшийся у меня там, – егерь поднял взгляд вверх.

Язык пока не поворачивался сказать "в моём мире", и Илья старался обойтись другими, более обтекаемыми понятиями.

– И он попал с тобой сюда? – вскинул брови молодой шаман. – Странно. Мой… – орк замялся. – Не совсем правильный "Духовный Страж" должен был затянуть тебя одного. И вместилище одно было – Аг'Тар…

– Мы… погибли вместе, – слово далось Илье тяжело, но он всё же протолкнул его через сжавшееся горло. – А потом я почувствовал присутствие брата. Даже говорил с ним, хоть и недолго.

И егерь рассказал всё, что произошло с ним с момента получения пули в спину и до того, как он очнулся в теле Аг'Тара. Не забыл Илья упомянуть и то, что почувствовал присутствие брата в лаборатории. И то, что он как-то был связан с ушастым мучителем.

– Брат ведь не мог вселиться в него? – с тревогой уточнил егерь.

– Не мог, – успокоил побратима шаман. – Он ведь не демон или ещё какая подобная тварь. В тело того, кто жив, здоров и в сознании, он без посторонней помощи не вселился бы.

Орк замолчал, сосредоточенно нахмурившись. Илья уже собирался поторопить его, когда шаман прищёлкнул пальцами.

– На этом полуэльфе был мощный амулет. Драгоценный камень, аккумулятор магической энергии. Помнишь – ты погасил его щит?

“Вот как, полуэльф”, – подумал Илья. “А у эльфов уши вовсе выше макушки что ли?”

Вслух егерь этого спрашивать не стал – решил, что пока несущественно. Вместо этого он просто кивнул на вопрос орка.

– Ну так это было далеко не единственное, что мог содержать в себе тот амулет, – продолжал шаман. – Камень там был не мелкий, мягко говоря. И если большая его часть была ещё не занята – она могла послужить вместилищем для души твоего брата! Его просто затянуло к нам вслед за тобой, а потом – в ближайший подходящий сосуд. Скорее всего – в этот амулет.

– Ты уверен? – переспросил шамана Илья. – Не то чтобы я был специалистом, но…

– Вот и послушай специалиста! – оборвал его Ар'Вак. – Я, конечно, ещё посоветуюсь с отцом, но практически уверен в этом. Других вариантов с такими вводными особо и нет.

– Так может… – начал было Илья, но шаман снова перебил его:

– Да вижу, вижу я, что тебе неймётся. Пойду к отцу, пусть он тебя успокоит.

Ар'Вак сдержал слово и поговорил с Гремучим Змеем. Старый шаман поддержал идею молодого. По всему выходило, что Митька остался в той проклятой лаборатории, в побрякушке на шее ушастого ублюдка.

Гор'Ассади даже обещал постараться помочь с вызволением брата из амулета. Но чтоб понять, как это сделать, нужно было сначала завладеть артефактом.

Илье очень хотелось вернуться в лабораторию прямо сейчас, разнести там всё по камешку, найти "аспида" и вытрясти из цацки душу брата. А из самого ушастого – его собственную душу, причём максимально болезненным способом.

И в этом желании он был не одинок. Оба орка согласились, что полуэльфу такие игры с рук сойти не должны. Вот только ни у кого из них не было в распоряжении достаточных сил и средств, чтобы осуществить желаемое.

– Тут только вояки помочь смогут, – резюмировал Ар'Вак. – Но их нужно будет убедить в том, что им это нужно. Я тебя с ними ещё сведу, но всему своё время. Пока я доложил наверх, что какой-то хмырь из Секретной Службы Северной Конфедерации занимается опытами по превращению людей в берсерков. Это сама по себе уже очень важная информация. А что с ней дальше делать – там решат. И нас позовут – в стороне точно не останемся. Мы, как-никак, главные свидетели и пострадавшие до кучи.

Шаман выдал егерю слишком много не совсем понятной информации, и Илья решил пока сосредоточиться на главном: брат у “аспида”, и помочь с его спасением могут военные. Егерь прекрасно понимал, что он пока здесь никто и звать никак. И его проблемы большинству окружающих до лампочки. А значит, прежде всего нужно было заиметь на новом месте достаточный вес и репутацию. И потом уже просить о помощи.

После разговора с Гремучим Змеем побратимы сидели на открытой веранде, потягивали травяной отвар и любовались быстрыми тропическими сумерками. На столе курилась ароматическая палочка, отгонявшая насекомых.

Егерь не спрашивал, что за травы заварены в небольшом глиняном чайничке. Старший шаман сказал, что это очень полезно. А на поверку напиток оказался ещё и вкусным, и егерь не стал проявлять излишнего любопытства. Просто пил, совмещая полезное с приятным.

Наконец Илья решил нарушить затянувшееся молчание.

– Ты хотел ввести меня в курс дела по поводу магии, моих шрамов и всего такого, – начал он. – Рассказывай пожалуйста, только в подробностях и доступно. А то у нас там всего этого не было. Ну… или я в это не верил.

– У нас, орков, есть магия духов и магия крови, – вернулся к прерванному рассказу Ар'Вак. – С духами умеет разговаривать мой отец. Они слышат его и делятся своей силой. А магия крови доступна не только шаманам, – тут орк слегка поклонился, – но и берсеркам. Ты теперь – один из нас. Берсерк.

– У нас тоже были берсерки, – вспомнил скандинавские саги Илья. Когда-то он увлекался ранним Средневековьем, даже немного поработал в кузнице с реконструкторами. Когда-то в прошлой жизни…

Егерю всё ещё тяжело давалась мысль, что все тридцать пять лет его жизни – в недосягаемом прошлом, никак не связанном с окружающей действительностью. Что туда не вернуться, и надо как-то жить и устраиваться здесь, в новом теле и новом мире.

Илья уже успел заглянуть в зеркало: оттуда смотрел незнакомый парень. Лет на десять моложе, высокий, жилистый и поджарый. Чужое лицо, узкое, с резко очерченными скулами и острым подбородком. Глядя на такое, на ум приходили сравнения с чем-то колюще-режущим. И серые глаза со стальным блеском лишь усиливали ассоциацию.

“Ну и заточка!” – первое, что подумал егерь, разглядывая своё отражение.

Причёска тоже смотрелась непривычно. Собранные в короткий хвост чёрные как смоль волосы – вместо копны русых. Довершали картину усы и короткая бородка – и это было единственное сходство с теперь уже прошлой внешностью Ильи.

Незнакомец в зеркале – теперь реальность, и к ней надо привыкать.

Орк заметил, что побратим задумался о своём, и не торопил его.

– Это были избранные воины викингов… – егерь осёкся, перехватив непонимающий взгляд собеседника, и поправился:

– Северных народов. Они вводили себя в боевой транс и в таком состоянии не замечали ран и бились с удвоенной силой. Попадалось мнение, что в транс они входили при помощи грибов, – Илья криво усмехнулся. – Но мне больше нравится версия, что они справлялись сами, без всяких веществ. Их боялись и уважали. А у вас как?

– И у нас боятся, – оскалил клыки в улыбке Ар'Вак. – И за океаном, в холодных морях к северо-востоку отсюда, тоже есть орочьи кланы и есть свои берсерки. И много где ещё. Но у орков берсерк несёт на теле рисунки, – Каменный Лоб указал на шрамы, покрывающие кожу Ильи.

– Ты сказал “у орков”, – заметил егерь. – И говорил что-то про то, что этот ушастый пытается вывести людей-берсерков. А что, их у вас нет?

– Нет, – подтвердил шаман. – До недавнего времени воины, владеющие магией крови с помощью рисунков, получались только из орков. Ты – первый берсерк-человек. Скорее всего, с тобой получилось потому, что мы смешивали кровь.

– Да, ты вроде и полуэльфу что-то такое говорил, – припомнил Илья.

– Именно, – кивнул Ар’Вак. – Думаю, эта сволочь решила вывести технологию создания супер-солдат для армии Конфедерации. Ну или для себя, демон его знает. Пусть много их не получится, но для некоторых задач – это отличные исполнители. Видимо, были там свои резоны, раз сочли, что цель оправдывает средства. До тебя несколько подопытных уже погибло. Только с тобой удалось.

– Какой я везучий, однако, – пробурчал Илья. Снова вспомнились часы сплошного кошмара под ритуальным ножом. Правда, судя по тому, что рассказывал шаман, терпел он не зря.

– И что мне дадут эти шрамы? – поинтересовался Илья.

– В этих рисунках могут быть заключены разные силы, – пояснил шаман. – Обострение восприятия, быстрота, физическая мощь. Ты говорил, что ваши берсерки “не замечают ран” – у нас тоже есть нечто подобное. Что-то вроде “каменной кожи”, которую могут наколдовать маги людей. А есть и особо ценные способности. Помнишь, как ударил того остроухого?

– Угу, – подтвердил Илья. – Что-то синее сверкнуло, и я почувствовал… сопротивление. Но без труда через него проломился. Ты об этом?

– Об этом, – кивнул орк. – У него на шее был амулет, создающий защитную сферу. Меня она просто откинула бы до ближайшей стены – я проверял. Потому больше и не пытался. А ты через неё проломился без труда. Вот таких подарков я тебе отсыпал, цени, – орк грустно улыбнулся.

– Что-то ты не похож на волшебника в голубом вертолёте, – Илья не обратил внимания на недоумённый взгляд собеседника. – И щедротами своими невесело хвастаешься. Колись, в чём подвох? И почему с такими ценными "подарками" не ходят все подряд? Ты, например.

Шаман немного помялся, но всё же ответил:

– Потому что нанесение рисунков очень опасно. Выживают… не все.

– Тоже мне подарочек! – возмутился Илья. – Выходит, ты меня угробить мог? А, ну да, ты что-то такое и говорил этому "аспиду".

– Ты тоже так его назвал? – рассмеялся орк. Неловкость, повисшая между собеседниками, развеялась, но шаман посерьёзнел:

– Я действительно мог убить тебя этим ритуалом. Ну, тогда я ещё не знал, что тебя, думал, что брата. Но иначе он грозил убить Аг’Тара сам. Я решил, что даже небольшой шанс лучше, чем смерть брата с гарантией. Думал, Духовный Страж поможет, но… Что вышло, то вышло. Теперь у меня новый брат.

– И у меня, – так же серьёзно сказал Илья и первым протянул орку руку. – Но моего младшего надо вытащить как можно скорее.

– Как только появится такая возможность, – подтвердил Ар'Вак, сжимая руку егеря в своей лапище. – И можешь на меня рассчитывать.

***

– Магия крови, как это ни странно, питается кровью, – ворчливо вещал Гор'Ассади, прохаживаясь по двору. Илья молча внимал наставнику, хоть в голове и теснилась масса вопросов. "Всему своё время", – мысленно одёргивал себя егерь.

– Клан Хвостоколов принял тебя, и значит, ты должен стать полезным для клана. Поэтому будь добр слушать и запоминать, а вопросы свои выкинь пока из головы. Я же вижу, что тебе неймётся, – усмехнулся старый орк, наблюдая, как вытягивается лицо ученика. Тот поспешил кивнуть.

– Когда ты используешь силу рисунков, ты тратишь на это свою кровь. Поэтому я отпаивал тебя кроветворными зельями. И поэтому ты потерял сознание почти сразу, как использовал рисунки в первый раз.

– Я не использовал, – поправил Илья. – Ар'Вак что-то сделал…

– Знаю! – поднял ладонь старый шаман. – И больше не перебивай!

Илья снова кивнул.

– За тебя рисунки оживил мой сын, – продолжил Гор' Ассади. – Своей кровью. А влил в них силу уже ты. И крови на это потратил куда больше.

Орк помолчал и продолжил, размеренно и раздельно выговаривая слова:

– Запоминай первый урок. Никогда не используй рисунки без крайней нужды. И даже в этом случае – постарайся не использовать несколько рисунков сразу, как ты это сделал в свой первый раз. Пока ты к этому не готов. Усвоил?

– Да… учитель, – слово поначалу далось с трудом, но Илья понял, что так оно и есть. Давненько у него учителей не было. С тех самых пор, как ушёл на покой из охотхозяйства старый егерь Кузьмич. Коллектив, и Илья в том числе, беззлобно подтрунивал над стариком из-за известного фильма. Тот не обижался, усмехаясь в седые усы. И учил, учил охотничьим премудростям молодого, недавно после армии, егеря.

– Ты снова где-то витаешь, – повысил голос старый шаман. И как узнал?

– Простите, учитель, – виновато проговорил Илья. – Я слушаю.

– Мой сын вырезал тебе очень много рисунков. Слишком много, – шаман недовольно поджал тонкие губы. – Скажу больше, я не знаю ни одного берсерка, у которого их было бы столько, сколько у тебя. И это было совершенно безрассудно.

Пауза немного затянулась, и Илья счёл возможным вставить вопрос:

– Это могло меня убить? – егерю вспомнился их недавний разговор с Ар’Ваком.

– И не один раз, – подтвердил Гремучий Змей. – Нанесение рисунков – опасное дело. Опасное прежде всего для будущего берсерка. И чем больше рисунков – тем выше риск. Поэтому принять на себя столько шрамов решаются немногие. И ещё меньше выживает. Как это удалось тебе – ума не приложу.

– У меня не было выбора, – грустно улыбнулся в ответ Илья. – Ар’Вака заставили их нанести, а меня – вытерпеть.

– Возможно, тебе помог рисунок Духовного Стража, пусть и неправильный, – задумчиво проговорил старый шаман. – Но теперь это уже неважно. Пока неважно. Теперь твоё дело – научиться использовать всё это богатство.

***

– В первый раз твои рисунки оживил Ар'Вак, – очередной урок старый шаман начал с напоминания о злополучной лаборатории. – Теперь попробуй почувствовать их сам. Закрой глаза. Я тебе помогу.

Илья опустил веки. Орк и человек сидели на циновке во дворе. Никто не отвлекал их от занятий. Младший шаман в очередной раз укатил в город на стареньком военном пикапе с открытым верхом. В старом мире в России Ар'Хан с его несколькими тысячами жителей назвали бы посёлком. Здесь же гордо именовали городом, столицей крупнейшего острова архипелага Зелёного Ожерелья. Сам остров носил то же название с приставкой “Большой”.

– Сейчас я помогу тебе разбудить рисунок простейшим способом, – проскрипел старый шаман. – Дай мне руку.

Илья протянул левую руку, и кисть тут же как крабьей клешнёй зажали.

– Не дёргайся, – предупредил орк, и безымянный палец кольнула резкая короткая боль.

– Всё уже, мне нужна только капля твоей крови. Теперь расслабься. Прислушайся к стуку своего сердца. К биению жил, – на этих словах орк прижал пальцем запястье Ильи, заставив того почувствовать пульс. – Ощути, как кровь бежит от сердца к рукам и ногам. До самых кончиков пальцев. Как она наполняет тебя жизнью. Она – сама жизнь. Почувствуй её.

Размеренный негромкий голос старого шамана убаюкивал. Из него пропал привычный уже скрип, слова лились ручьём, журчали, как вода на камнях…

Илья сам не заметил, как перестал чувствовать боль в проколотом пальце. Как не особо привычная поза, в которой он сидел на циновке, перестала мешать. Как журчащий ручей, в который превратилась речь учителя, заструился по ветвистому руслу сосудов…

И тут старый шаман прижал окровавленный палец Ильи к его собственному плечу. К одному из рисунков, оставленных ритуальным обсидиановым ножом.

Вода в ручье, текущем по жилам, моментально вскипела. В сердце вспыхнул вулкан, извергая из себя лаву. Жидкий огонь вмиг прокатился по телу от груди до кончиков пальцев, от артерий до самых тонких капилляров.

Илья распахнул глаза и вскочил на ноги. Мир сразу стал удивительно чётким. Цвета налились сочностью, взгляд начал подмечать мельчайшие детали, по желанию вычленяя их из окружения. Какофония окружающего подворье леса распалась на отдельные звуки. Воздух расцвёл множеством запахов, включая и те, которые Илья раньше не различал.

Солдат и охотник, егерь никогда не жаловался на недостаток внимательности и наблюдательности. И на него никто не жаловался, ни с этой, ни с той стороны от прицела. Но такого обострения восприятия Илья не мог и предположить.

– Сколько птиц ты слышишь вокруг дома? – подал голос Гор'Ассади.

Егерь прислушался.

– Двенадцать вон на том дереве, – начал егерь, но шаман оборвал его взмахом руки:

– Достаточно. Ты понял, что даёт этот рисунок. Он действует достаточно долго и не требует больших затрат. Но сила большинства рисунков очень краткосрочна. Берсерк не может стать сверхвоином надолго. Но за то время, что ему доступно, он может совершить многое. И теперь ты будешь учиться оживлять рисунки сам.

***

Обычно обучение пользоваться рисунками проходило прямо во дворе дома Гор'Ассади. Человек и орк устраивались на плетёных циновках и начинали с медитации. Услышать стук сердца и почувствовать ток крови под размеренную речь учителя теперь удавалось без особого труда.

Илья уже пробовал активировать рисунки своей кровью и чужой. Егерь не уточнял, чью кровь принёс ему учитель, знал только, что какого-то жертвенного животного. Разницы в ощущениях он особой не ощутил. Правда, звериной крови для активации понадобилось гораздо больше, чем своей. Теперь настало время попробовать оживить рисунок самостоятельно, без внешнего катализатора.

Но сегодня старый шаман решил немного изменить привычный ход тренировки. С самого утра он увёл егеря в лес. Узкая, но натоптанная тропка вела через заросли, постепенно забираясь всё выше.

– К вулкану идём? – догадался Илья.

– Да, к Огненному Сердцу, – отозвался шагавший впереди шаман. – Там место силы. Ты сможешь лучше почувствовать свои рисунки. Используешь "Шестое чувство", оно дешевле всего тебе обойдётся.

– Хорошо, – принял указание учителя Илья. "Шестое чувство" было тем самым обострением восприятия, с которого он и начал своё обучение. Этот рисунок требовал меньше всего крови на свою активацию и поддержание, и при этом мог работать довольно долго.

Подъём постепенно становился всё более ощутимым, но это не доставляло путникам особых неудобств. Огненное Сердце был довольно низким и пологим вулканом, до самого кратера заросшим густым тропическим лесом.

По мере удаления от жилья проход в зарослях становился всё уже. Здесь лес начал предъявлять на него свои права. Выпускал на тропу щупальца лиан, вытягивал разлапистые перья папоротников. Старый шаман уступил место своему молодому ученику, и Илья пошёл первым. Егерь вытянул из брезентовых ножен мачете с длинным остроконечным клинком и время от времени срубал разбушевавшуюся зелень.

– Ни на кого не нарвёмся? – не сбавляя шага, поинтересовался Илья. Крупных хищников на таком острове быть не должно, но мало ли… Место силы ведь.

– Я дружу со всеми, кто живёт на горе, – успокоил ученика Гремучий Змей. – Со мной не обидят.

Впрочем, шагов через двести отрешённо-спокойное выражение на его зелёном лице сменилось сосредоточенно-настороженным. Шаман что-то почуял, и это показалось ему неправильным. Но старый орк промолчал о своих подозрениях, и шедший впереди Илья ничего не заметил.

Однако через десяток шагов егерь остановился.

– Следы, – указал он на землю у края тропы. Влажная и неутоптанная, она сохранила отпечатки чьих-то копыт.

Илья сам не знал, почему решил задержаться у этих следов. Опасался идти к месту силы? Вроде бы нет, но… Хотелось отвлечься от дороги к очередному испытанию на что-то знакомое и привычное.

– Похоже на свиные… У вас тут есть одичавшие свиньи? – продолжая всматриваться в землю, спросил егерь. Шаман не успел ответить – Илья сразу же продолжил:

– А нет, на передних ногах четыре пальца, как у свиньи, а на задних – три, – указал он на другие отпечатки. – Кто бы это мог быть…

Старый шаман почему-то не стал понукать ученика, который отвлёкся на мелочи вместо того, чтобы продолжить путь.

Илья припомнил похожего на свинью зверя из Южной и Центральной Америки.

– Может, пекари? – наконец обернулся он к учителю.

– Похоже, – кивнул орк.

– Первое относительно крупное животное, которое я тут встретил, – усмехнулся Илья. – Жаль, что только следы.

Животными, как и оружием, он интересовался с детства и наблюдать их в природе любил и умел.

– Не жалей, успеешь ещё, – проворчал Гор'Ассади и махнул рукой вперёд:

– Двигайся, натуралист, а то к ночи до кратера не доберёмся.

Сквозь привычный пафос речей старого шамана проглянуло обычное житейское раздражение, разбавленное чувством юмора, и Илья счёл за лучшее не спорить.

Вскоре учитель с учеником добрались до вершины Огненного Сердца с широким провалом кратера.

Илья медленно подошёл к краю. Котловина была наполнена водой. Вулканическое озеро оказалось странного ярко-голубого цвета.

– Ночью здесь можно заметить, что вода ещё и немного светится, – сообщил вставший рядом с егерем шаман. – Такие места называют ещё магическими колодцами. И кто-то только иногда пьёт из них, а кто-то – подключает водопровод…

– Разве такую воду можно пить? – Илья с сомнением посмотрел на голубое озеро. – Выглядит не очень… аппетитно.

– Не воду, – поправил шаман. – Магию. Магия – тоже ресурс. И где-то его добывают в промышленных масштабах. Иногда – так жадно, что он не успевает восстанавливаться. А иногда – и мстит тем, кто его потревожил. Жестоко мстит.

– Что-то я не вижу здесь никакой водо… магокачки, – усмехнулся свежепридуманному термину Илья.

– Потому что мы не тревожим Огненное Сердце без нужды, – веско ответил шаман. – А оно бережёт нас и делится силой, когда нам это нужно.

– И как же оно вас бережёт? – поинтересовался егерь. Он слабо представлял себе, как может защитить спящий вулкан. Наверняка тут всё дело в магии, к которой Илья ещё не успел до конца привыкнуть. Во всяком случае – к глобальным её проявлениям.

Но если здесь магия – это ещё и ресурс, который можно добывать и накапливать, а орки Ар’Хана сидят на нём, как собака на сене… Весь известный Илье исторический опыт говорил о том, что за этим сеном должен прийти кто-то другой. Считающий, что ему нужнее.

Но разрешать эту загадку местной геополитики орк пока не собирался.

– Достаточно праздных вопросов, ученик, – снова перешёл он на пафосный тон. – Мы здесь не за этим. Садись и посмотри вниз.

Старый шаман уселся на край кратера, и Илья последовал его примеру. Внизу, под крутым и абсолютно голым склоном застыло зеркало озера.

– Что ты видишь? – выждав минуту, вновь подал голос шаман.

– Голубую воду, – выдал честный ответ егерь. Честный и, судя по лицу учителя, абсолютно бессмысленный.

– Глубже, – терпеливо подсказал он.

– Вода не настолько прозрачная, – егерь забеспокоился, что терпение старого шамана может кончиться. – Что я должен увидеть, учитель?

– Помнишь свои ощущения, когда я первый раз оживил твой рисунок? – вопросом на вопрос ответил шаман.

– Кровь как будто в жидкий огонь превратилась, – припомнил Илья. – Но не обжигающий, а согревающий.

– А перед этим? – уточнил Гор’Ассади. – До того, как я коснулся шрама.

– Вы сказали, что нужно почувствовать, как кровь течёт по жилам. И я почувствовал.

Орк выжидающе смотрел на ученика, и Илья продолжил размышлять вслух:

– Кровь превратилась в огонь… Кровь… Человек на восемьдесят процентов состоит из воды… Вода и огонь!

– Всё верно, – не стал больше мучить ученика шаман. – Сначала вода, потом огонь. Как здесь, – длинный узловатый палец орка указал на озеро в кратере вулкана. – Почувствуй пульс своего сердца. А потом – пульс Огненного. И соедини их.

Илья закрыл глаза и прислушался.

Поначалу не слышно было ничего необычного. Шум оставшихся за спиной деревьев, гомон тропических птиц… Лес вокруг места силы жил своей жизнью. Егерь постарался раствориться в этой живой и текучей гармонии. Он не раз делал так на охоте или просто на прогулке в ставшем родным лесу, слушая и различая его звуки, стараясь понять их.

Здешний лес звучал незнакомыми пока голосами, но всё же неуловимо привычно. Как любимая песня, переведённая на неизвестный язык. Когда подпеваешь знакомой мелодии и даже в общих чертах понимаешь, о чём поют, хоть и не знаешь ни одного из произнесённых слов.

Илья потерял счёт времени. Старый шаман не торопил его, и егерь всё глубже погружался в транс. Лес пел на все лады, но озеро в кратере хранило молчание. Казалось, его голубая вода, как подушка, глушит все звуки, которые могут идти из глубины.

Илья мысленно нырнул в эту странную воду, начал погружаться всё глубже, стараясь хоть что-нибудь услышать. Сам того не замечая, он задержал дыхание, словно действительно был под водой. Тишина навалилась со всех сторон, облепила вязким киселём, сковывая движения.

Погружаться стало всё труднее. Тишина давила на уши, кровь стучала в висках, в голове острым лезвием заворочалась боль. Ледяным глубинным холодом навалился страх: "А выплыть получится?"

Илья полностью погрузился в ощущения, уже не различая, где тут явь, а где – разгулявшееся воображение. Да и воображение ли?

Наконец сквозь стучавшие в голове молотки начал пробиваться новый звук. Тихий, на грани слышимости, но глубокий и размеренный стук. Похожий на стук сердца.

Илья понял, что больше уже не выдержит. Биение Огненного Сердца клеймом впечаталось в память, и он понадеялся, что этого будет достаточно.

Егерь рванулся наверх – к воздуху, к жизни. Голубая вода озера казалась тяжёлой и густой, не желая отпускать добычу. Лёгкие горели огнём, перед глазами пошли цветные круги. Но Илья грёб и грёб, выжимая последние силы из голодающих без кислорода мышц.

Внезапно ощущение давящей со всех сторон тяжёлой воды пропало. Егерь жадно глотнул воздуха, расправил грудь первым глубоким вдохом. Как же, оказывается, хорошо снова дышать!

Со всех сторон навалился шум тропического леса, прогоняя из головы вязкую, страшную тишину. И только запечатлённый в памяти тихий стук Огненного Сердца никуда не пропал.

Илья прислушался к нему, стараясь почувствовать ритм, сравнить с ритмом собственного сердца. Как заставить их звучать в унисон? Совершенно неожиданно вспомнилась сцена из старой советской комедии. В ней Граф Калиостро пытался впечатлить девушку тем, что мог менять скорость биения сердца.

Неуместное воспоминание чуть не выбило егеря из транса. Усилием воли Илья затолкал обратно на задворки памяти кадры из фильма и вновь сосредоточился на Огненном Сердце. Постепенно егерю удалось вычленить его биение из прочих звуков. Илья отрешился от лишнего шума и остался наедине с магическим колодцем. Голос его становился всё громче.

"Бух-бух… Бух-бух… Бух-бух…"

Огненное Сердце гнало свою кровь – магию, а где-то глубоко под голубым озером спала раскалённая магма…

Стук набрал силу и начал отдаваться в голове, а потом и во всём теле. Илья словно сидел на концерте у самой колонки. Он наконец поймал ритм и представил, как собственная кровь волнами расходится по телу от этих ударов. Представил и почувствовал.

И тут же знакомое пламя вспыхнуло в сердце и покатилось по сосудам, наполняя каждую жилку. Ритуальные шрамы налились жаром, и Илья направил внутренний огонь в один из них, несущий в себе "Шестое чувство".

Рисунок откликнулся, и егерь распахнул глаза. Мир уже привычно расцвёл яркими красками и мелкими, незаметными раньше деталями. Какофония тропического леса распалась на отдельные звуки, а в ноздри ударило множество запахов. Получилось!

– Получилось! – вслух выдохнул Илья и обернулся на старого шамана. Орк уже скалил клыки в довольной улыбке. Ученик не разочаровал учителя.

– Можем уходить, – Гор'Ассади кивнул на зелёную стену леса. – Заодно попробуешь, как работает "Шестое чувство" в походе, а не у меня во дворе.

Егерь кивнул и первым зашагал по узкой тропинке в сумрак тропической чащи.

Не успели они отойти и сотни шагов от кратера Огненного Сердца, как Илья замер. Обострённые рисунком чувства вовсю кричали об опасности.

– Впереди кто-то есть, – не оборачиваясь, сообщил он. – Я его слышу. И чую. Да оно не особо-то и скрывается. Идёт к нам.

Илья напряжённо всматривался в заросли, но даже с “Шестым чувством” пока не удавалось ничего разглядеть. Кто-то определённо шёл к ним через лес, уверенно и шумно, не следя за хрустящими под ногами ветками.

– Это животное, – продолжил уточнять Илья. – Слышу, что на четырёх ногах. И, возможно, на нём едут верхом… Ветки кто-то слишком высоко отгибает. И ещё чувствую… силу.

Орк кивнул и сделал знак ждать. Убегать он не собирался.

Долго гадать о том, кто же идёт к ним через заросли, не пришлось. На тропу вышел пекари. Зверюшка действительно напоминала некрупного кабанчика, было в ней полметра росту и никак не больше тридцати кило. Увидев егеря и шамана, зверь оскалился, продемонстрировав внушительные клыки. Они торчали не как у кабана – все четыре вверх, а как у волка – два вверх и два вниз.

Но больше всего впечатлил не пекари, а его всадник, точнее – всадница. На спине зверя восседала девочка. Смуглая кожа, толстые губы, длинная грива огненно-рыжих волос. На девочке не было никакой одежды, а в руках она держала копьё.

Зубастый пекари выглядел куда опаснее тощей маленькой девчонки, даже несмотря на её оружие. Но "Шестое чувство" подсказывало, что всадница на самом деле куда страшнее скакуна.

– Держись за мной, – тихо сказал шаман, выступая вперёд. Воздух за его спиной явственно потеплел.

– Я с вами, – попытался возразить Илья. Чувство опасности не покидало егеря. Но ему было совестно прятаться от девчонки за спиной старика.

– Это кайпора, – выдал шаман, оттирая упрямого ученика плечом. Поняв, что ничего этим не объяснил, орк добавил:

– Не суйся. Сожрёт.

И егерь отчётливо понял, что последнее слово относилось отнюдь не к зверю.

Девочка тем временем с интересом рассматривала путников, чуть склонив набок голову. Илье показалось, что интерес этот был чисто гастрономический. Как будто всё, что занимало это странное существо – с какой части тела лучше начинать трапезу. Она совершенно не торопилась, явно полагая, что добыча от неё никуда не денется.

Не став дожидаться, когда кайпора определится, шаман сделал ещё один шаг вперёд. Теперь его от девчонки отделяло не больше трёх метров. Она тронула босыми пятками бока своего скакуна, пекари снова оскалился и шагнул навстречу орку.

В следующий миг Илья вскрикнул от удивления и отшатнулся. За спиной шамана вспыхнули и раскрылись огненные крылья.

– В сторону! – рявкнул Гор’Ассади, но егерь уже и сам понял, что лучше не лезть под горячую руку. Он отскочил с тропы, и тут же огненный вихрь прошёлся по зарослям папоротников. Сочные разлапистые листья осыпались пеплом. Илья едва успел отпрянуть подальше, но и так его обдало жаром.

Кайпору это вовсе не впечатлило. Девчонка оттолкнулась от земли древком и крутанула сальто через голову пекари. Едва коснувшись земли, она прыгнула вперёд, занося копьё.

Шаман тут же отпрянул назад, прикрывшись крылом как щитом. Перед девчонкой встала огненная стена. Но кайпора и не подумала остановиться. Взмах – и копейный наконечник рассёк пламя как занавеску. Орк вскрикнул словно от боли и отшатнулся. Девчонка пошла вперёд уже медленнее, выписывая копьём петли и восьмёрки. Оружие летало в детских ручках как тонкая тросточка.

Илья заворожённо наблюдал за схваткой. Он видел боевую магию в деле всего раз, да и то мельком и в полуобморочном состоянии, поэтому теперь пылающие крылья старого шамана притягивали взгляд. Тем более, что это было гораздо зрелищнее, чем жезл с мелкими огненными шарами.

Орк медленно отступал и осторожно отмахивался от своей мелкой противницы, опасаясь вновь получить копьём по перьям. Кайпора тоже пока не лезла на рожон. Видно, колдовское пламя всё же могло ей серьёзно навредить.

Илья всё с большей тревогой следил за боем. Хоть учитель и велел не лезть, для него самого схватка вовсе не была простой. Справится ли? Но соваться с одним мачете на эту тварь выглядело чистым самоубийством. Вон, Гор'Ассади даже с магией пока не справлялся. Хотелось верить, что только пока. Но не надеяться же на одно это, не бросать же учителя одного!

Помочь могли рисунки. Благо, Гремучий Змей успел рассказать Илье о том, какая сила заключена в некоторых из них. Правда, егерь пока не пользовался ничем, кроме "Шестого чувства". Самое время было начать.

Илья прикрыл глаза, чтобы всполохи пламени не мешали сосредоточиться. Оживить рисунки самому было пока слишком трудно. Но память ещё хранила ритм Огненного Сердца. Вулкан, с которого шаман с учеником не успели спуститься, легко отозвался на мысленный призыв Ильи.

"Бух-бух… Бух-бух… Бух-бух…"

Кровь толкнулась от сердца в унисон с биением магического колодца. Вот сейчас она вспыхнет…

“Шестое чувство” отвлекло егеря. Где-то справа прошуршали папоротники.

Илья вскинулся, оборачиваясь на звук. Среди зелёных листьев мелькнул мохнатый загривок пекари. Всеми забытый зверь, прежде смирно стоявший на тропе, сейчас пробирался по зарослям в его сторону.

Егерь скрипнул зубами: как же не вовремя! Учитель там в одиночку отбивается, а тут этот обнаглевший кусок бекона вылез!

Илья поудобнее перехватил мачете и сделал выпад навстречу зубастой зверюге. Лезвие срубило несколько разлапистых листьев, но пекари неожиданно быстро отскочил назад. И тут же снова бросился вперёд, стараясь ухватить егеря за ногу клыками.

Илья отмахнулся и на этот раз достал зверя по голове. Но относительно тонкий, как и положено мачете, клинок лишь скользнул по черепу. Пекари отделался рассечённой кожей, злобно взвизгнул и снова бросился в атаку.

Относительно некрупный зверь оказался на удивление шустрым и агрессивным. Заросли папоротников у тропы оказались вырублены и вытоптаны дерущимися. Но причинить зверю серьёзный вред егерь пока так и не сумел. И в этот момент за его спиной снова вскрикнул от боли орк. Илья рассвирепел.

– Ах ты ж колбаса ливерная!

Сознание неожиданно легко поймало ритм магического колодца, сердце толкнуло кровь в унисон. По сосудам прокатился жидкий огонь, наполняя тело силой. Оживший рисунок "Жажда крови" увеличивал силу мышц и скорость движений. Длинный мачете сразу показался пёрышком. Егерь сделал пару шагов назад, приглашая зверя нападать.

Пекари не заподозрил неладного и снова попёр в атаку, но был встречен мощным пинком. Нога Ильи удачно разминулась с острыми клыками и врезалась зверю в челюсть. Пекари лязгнул зубами и перекувырнулся в воздухе, словно комнатная собачка.

Подняться ему егерь уже не дал. Подскочил к слабо ворочавшемуся зверю и взмахнул мачете. Ярость клокотала внутри, чувство собственной мощи окрыляло. Хотелось одним ударом развалить череп твари надвое.

Но в последний момент разум пробился через красную пелену. Илья усомнился в прочности тонкого клинка и слегка подправил удар. И вместо того, чтобы опуститься на череп, лезвие вошло в шею зверя, прорубив её почти до земли.

Егерь без усилий выдернул клинок, и его окатило брызнувшей кровью. Не обращая внимания на горячий и липкий душ, Илья развернулся к тропе. Там по-прежнему бились шаман и кайпора.

Мысль о том, на кого он сейчас похож, забрызганный кровью и со здоровенным мачете в руке, даже не пришла Илье в голову. Егерь был привычен к крови – свежевать добычу ему доводилось не раз и не два. Но при этом он старался оставаться по возможности чистым.

Сейчас же Илья вовсе не заметил кровавого душа. Всё, что теперь имело значение – добраться до очередного противника и располовинить его одним ударом. Бурлящая лавой кровь требовала достать эту тварь и убить её как можно скорее. Острое и какое-то чужое желание не насторожило Илью. Он молча рванулся вперёд, отводя мачете для удара.

Кайпора тем временем уже прощупала защиту своего противника и теперь наступала. Копьё летало в тонких детских ручках, выписывая витиеватые узоры. И огненные крылья шамана постепенно превращались в лохмотья.

Твари тоже заметно досталось. Рыжая грива волос обгорела, обнажив голову, смуглое тело испятнали ожоги. Но девчонку это не остановило. Кайпора вознамерилась окончательно измочалить огненные крылья орка, а потом добраться и до него самого.

И это ей постепенно удавалось. Шаман всё больше отступал и реже отмахивался от наседающей противницы, стараясь сберечь остатки магического пламени. Самое время вмешаться.

Илья прыгнул – он не ожидал, что сможет прыгнуть так далеко. Разом покрыв несколько метров, егерь приземлился прямо за спиной у кайпоры. И тут же ударил – без затей, с плеча, собираясь рассечь щуплое тельце наискось, желательно – пополам.

Тварь стремительно развернулась, хотя, казалось бы, была полностью увлечена схваткой с орком. И не просто развернулась, а успела вскинуть для защиты копьё. Широкий клинок мачете с маху врезался в тонкое древко, и… Илья не поверил своим глазам. Его оружие отскочило, как от стального прута. Отточенное лезвие изуродовала глубокая щербина. А тонкая детская ручка без труда удержала удар далеко не слабого мужчины. Не помогла даже сила рисунка.

Илья едва успел отшатнуться от ответного взмаха. Остриё копья прошло в паре сантиметров от его груди. Кайпора злобно оскалилась, черты её лица исказились, потеряв сходство с детскими. Меж толстых губ показались жуткие треугольные зубы.

Егерь зарычал в ответ и сам не узнал собственного голоса. Бешенство клокотало в горле и требовало убить эту тварь сейчас, немедленно. Илья снова рванулся вперёд. Выставленное навстречу копьё не заставило его остановиться. Достать, зарубить, пусть даже нанизавшись на остриё.

Сделать глупость егерь не успел. Получивший передышку Гремучий Змей не стал упускать такого шанса. Измочаленные крылья за его спиной сложились. Пламя потекло, обволакивая правую руку орка. Длинный узкий огненный клинок стал продолжением ладони, налился жаром, поменяв цвет с блёкло-оранжевого на слепяще-белый. И шаман сделал глубокий выпад, дотянувшись до спины кайпоры.

Жуткий вой ввинтился в воздух, перекрывая шипение сгорающей плоти. Узкий, как газовый резак, огненный лепесток проклюнулся из груди твари. Кайпора осела на колени, выронив копьё, пламя вырвалось изо рта и глазниц. А через несколько секунд на тропе осталась только куча чадящего пепла да высохшая ветка, в которую превратилось оружие лесного чудовища.

Илья пошатнулся и на ватных ногах прошёл мимо останков кайпоры к своему учителю. Вонь сгоревшей твари терзала его обострённое рисунком обоняние. Егеря мутило – и от запаха, и от потери крови. Рисунки взяли свою плату. Заёмная сила ушла, руки налились свинцом, мышцы гудели как после хорошей тренировки в зале.

– Ну что, познакомился с духом леса? – усмехнулся шагнувший навстречу ученику шаман. Сам он тоже выглядел неважно. Зелёная кожа посерела – видимо, так у орков проявлялась бледность. По лицу обильно стекал пот.

– Познакомился, – кивнул Илья и пошатнулся. Орк поддержал его под локоть. – Кайпора… Слышал я что-то такое раньше, в своём мире. Помню, что с лесом связано, навроде лешего нашего, но без подробностей.

– Лешего? – переспросил Гор'Ассади.

Держась друг за друга, орк и человек зашагали прочь от места схватки.

– Так дух леса в наших краях называется, – продолжил Илья. – Леший. Лесной хозяин. Может запутать, заблудить. Бережёт свои владения.

– И кайпора лес бережёт, – отозвался старый шаман. – А ещё – охотится. И жрёт всё, что шевелится. Мы тоже сгодимся. Когда при встрече в руках у неё будет палка – ещё не так страшно. С ней можно договориться или отпугнуть огнём. Она даже может помочь, к примеру, с охотой. Если угодишь ей. А вот когда кайпора с копьём – всё плохо. Это значит, что она сама на охоте.

– Отпугнуть огнём, – повторил Илья. – Значит, я со своим мачете ей ничего бы не сделал?

– Может, и сделал бы, – пожал плечами орк. – Особенно если б ты использовал "Проклятое касание".

Шаман перехватил вопросительный взгляд ученика и пояснил:

– Рисунок, нейтрализующий магию. Тот, что тебе оживил мой сын, когда ты напал на полуэльфа. Тот, который погасил его защитный амулет. Один из самых сложных рисунков, как для нанесения, так и для использования. Не знаю, смог бы ты. Но сможешь. Я тебя научу.

– Спасибо, учитель.

– Это тебе спасибо, что не бросил. Хоть я тебе и запретил. Вовремя ты подоспел. Правда, я не знаю ни одного случая, чтоб с кайпорой справились без огня. И не советую тебе больше проверять.

– Сам не хочу! – егерь не удержался и спародировал акцент товарища Саахова из известной комедии. – Сила вот не помогла.

– А вот с этим рисунком будь поосторожнее, – перешёл на менторский тон орк. – "Жажда крови" – один из самых простых и частых рисунков, он есть почти у всех берсерков. Он даёт воину силу и скорость движений и реакции, укрепляет тело, чтобы берсерк сам себя не покалечил. Но этот рисунок – и один из самых коварных. Если плохо себя контролировать, можно дать волю ярости и подставиться, как ты сегодня. Или вовсе таких дел наворотить, что сам ужаснёшься. Потому я пока не давал тебе использовать этот рисунок. Контролю я тоже тебя научу.

– А что за огненные крылья? – задал новый вопрос Илья.

– Я призвал на помощь духов огня, – не стал вдаваться в подробности шаман. – Как я уже говорил, он лучше всего помогает при встрече с кайпорой.

Какое-то время они шли молча. Илья с трудом переставлял ноги, радуясь, что уже не требуется расчищать дорогу с помощью мачете. Шаман двигался пободрее, но тоже далеко не с той лёгкостью, с какой шёл к Огненному Сердцу. Наконец Гор'Ассади снова заговорил:

– Люди носят фамилии, орки – прозвища. Мы называем их вторым именем. Их дают старшие родственники на ритуале наречения, обычно – лет в двенадцать. У тебя здесь кровных родственников нет, и у твоего... – шаман чуть запнулся – предшественника тоже не было. Но мой сын назвал тебя братом, а значит, я тебе вместо отца. Отцом называться не могу – нужно уважать тех, кто подарил тебе жизнь.

Орк замолчал, и какое-то время они шли молча. Вновь шаман заговорил уже на подходе к дому.

– Конечно, у твоего предшественника было второе имя. Я растил его с малых лет. Но так как ты – не он, его второе имя тебе не подходит. И я дам тебе новое. В клане никто не удивится – ты ведь словно заново родился.

– Что есть, то есть, – согласился Илья. Вспомнил дикую боль в простреленной спине – и невольно поёжился.

– Второе имя равносильно первому. Ты должен будешь откликаться и на то, и на другое, Аг'Тар, – орк с нажимом произнёс последнее слово. – Не забудь.

– Не забуду, учитель.