Он не шел и даже не бежал. Он летел! На крыльях духа! И как это люди проходят мимо, не обращая внимания на его руки, зажавшие свою мечту! Ведь это его стихи, его первые стихи! Еще пахнущие типографской краской! Скорей домой, скорей, а то не выдержит, бросится к первому встречному: «Смотрите, мои стихи!»
И вдруг он увидел ее! После стольких лет разлуки! После того, как похоронил свою любовь… Она отдала сердце другому, процветавшему в системе промкооперации. Но никогда не поздно исправить роковую ошибку…
Они сели в тень какого-то душистого растения. И он говорил, говорил, говорил… О горении, о бессонных ночах, о словах, подобных музыке, о счастье и муках вдохновения. И все это вот в нежно-сиреневой, похожей на южные сумерки книжечке…
Она благоговейно взяла книжку из его рук, задержала задумчивый взгляд на последней странице. И долго сидела, думай о чем-то сосредоточенно и строго.
А он смотрел на ее лицо с восторгом и сожалением. С восторгом оттого, что она глубоко чувствует поэзию. С сожалением, что потерял родственную душу. И с надеждой…
— Дорогая…
— Сейчас…
Но вот она вернулась из своего далека. И восторженно назвала сумму!
— Я помножила тираж на стоимость, правильно?