Манускрипт египетского мага

Глава 25

Когда Ник, идя медленным шагом и разглядывая очаровательные дачки, раскинутые по обеим берегам Оцхе или Абастуманки, подошел, наконец, к гостинице, то увидел идущего навстречу ему из нижнего Абастумана Аполлинария. Они вместе вошли в гостиницу, приятно пахнущую только что наведенной чистотой и навощенными полами. В глубине коридора, у их номеров, еще возилась женщина, удивившая своим средневековым нарядом, которые носили в те времена на Руси. Увидев постояльцев, она засмущалась и, подхватив свои длинные юбки, опрометью бросилась бежать вниз по лестнице.

— Что за чудо? — с изумлением спросил Ник.

— Эта женщина из духоборов, они живут анклавом, несколько деревень. — объяснил Аполлинарий. — Преследуемые властями, добрались до самых границ и там осели. Оказали неоценимые услуги империи во время последней русско-турецкой кампании. Красивые, трудолюбивые и гордые люди. В поисках работы добрались и сюда. Здесь, в Абастумани, есть и молокане, живут в самом нижнем конце, почти у выезда из ущелья.

— Власти не преследуют? — спросил Ник.

— Нет, что вы! Сейчас это опора властей против турецкого населения. Вернее, отуреченного. Тут ведь турки как-никак двести пятьдесят лет сидели, Ахалцихский пашалык! Здесь, в Абастумани, это не так сказывается, а вокруг еще как!

Беседуя, они вошли в комнату Ника. Тут они перешли на шепот. Беседа их в коридоре вполне соответствовала декларированным этнографическим интересам Ника, также как и его встреча с Ключевским.

— Ну, что Аполлинарий? — спросил Ник усаживаясь в кресло. Кикодзе сел рядом с ним в другое кресло так, что мог говорить прямо ему в ухо.

— Ну, так вот. Полицейский пристав клянется, что в Абастуман никто не въезжал за последнюю пару дней, ни двое мужчин, ни две женщины. Значит, пропали на отрезке пути от Ахалциха до Абастумани. Ага-то знал, что проехали двое мужчин, по всем приметам похожие на братьев Куртэне. Но так как мы тоже проехали незамеченными, то приставу я особенно не доверяю. Не нравится мне, что тут такая безалаберность. Должен буду сообщить князю Вачнадзе. Дальше. Прошелся по базару, сегодня как раз базарный день. Познакомился со здешними торговками и торговцами. Пока не сезон, покупателей мало, они рады поболтать с новым человеком. Да, вот они мне и рассказали, что с раннего утра был еще один новый покупатель. По описанию — вылитый Виктòр. Купил продукты, сложил в заплечный мешок и быстрым шагом ушел в нижнюю часть Абастумана. Мне понадобилось только чуть-чуть направлять ход мыслей разговорчивых и любопытных торговок и торговцев, в основном неопределенным мычанием и сообщением о себе каких-то сведений. Выслушал критику в адрес пристава. Они очень были оживлены и старались поделиться друг с другом своими наблюдениями. Так, они пытались ревниво определить, у кого остановился этот Виктор — это ведь дополнительный заработок вне сезона. Выспрашивая друг друга, они выложили ворох полезных для нас сведений. В общем, выяснилось, что ни у кого он не остановился, что маленький пастушонок, пасущий одинокую корову одной из торговок, и прибежавший к матери на базар, после того как он эту корову привязал к пню на лужайке неподалеку от устья Курцханки, тут я опускаю все сведения об общем надое, и в частности надое в это утро, качестве молока этой коровы, а также мастерстве его хозяйки, которая готовит превосходный сыр, вот, кстати, я могу его попровать и так далее в том же духе, и перехожу к главной части. Виктòр со своим заплечным мешком, набитым сыром, лавашем и так далее — все, что он купил, как купил и за сколько было сообщено, также обсуждалась подробнейшим образом внешность и происхождение — он говорит на грузинском с имеретинским произношением, внезапно исчез неподалеку от скалы, нависающей над правой частью речки Абастуманки, то есть Оцхе, неподалеку от ее слияния с Курцханкой. Вот эта часть расказа осталась непонятой и породила нехорошие предположения, основанные на внешности Виктòра и его странном исчезновении. Мне это тоже непонятно, не сквозь землю же он там провалился.

— Да, опять все это очень странно, — задумчиво сказал Ник. — Что этой компании здесь нужно? Где они прячутся? И что с Иваном Александровичем? Совершенно запутанная история. Хотя, хотя, одну минуточку, что-то там Василий Осипович мне рассказывал средневековые истории с замками и подземными ходами. Ну да, он рассказал мне, что на гребне горы Канобили есть древняя крепость и от нее ведет подземный ход вниз, в Абастумани. Что осажденные пользовались этим ходом, чтобы снабжать крепость водой. Надо же, аж пот прошиб, неужто ли они воспользовались этим ходом и поднялись в крепость? — и Ник уставился на Аполлинария, а тот в свою очередь застыл с совершенно недоуменным видом.

Красноречивое молчание продолжалось несколько минут, пока каждый с бешеной скоростью проворачивал в голове полученную информацию.

— Так, нужны лошади, и надо искать тропинку, по которой можно подняться к крепости. Не подземным же ходом нам пользоваться! — воскликнул Ник после некоторого раздумья. — Где же достать лошадей?

— Как где, у нашего друга Анзора, — несколько ворчливо сказал Аполлинарий, вспомнив супругу Анзора. — Вот пусть честным трудом заработает то, что хотел получить разбоем.

— Ладно, подождем до вечера. Вечером Ключевский или зайдет к нам, или пришлет коляску, в зависимости от состояния его дел. Посоветуемся с ним.

— Ну, до вечера осталось всего ничего, хозяйка велела нам спускаться пообедать.

— Ну, вот и прекрасно, — потирая руки, сказал Ник, — я кстати, весьма проголодался.

После весьма основательного обеда, Ник и Аполлинарий вышли прогуляться. Размеренный образ жизни в Абастумани был весьма далек от того привычного ритма, к которому они оба привыкли. По единственной улице, засаженной тополями, медленной походкой прогуливались, раскланиваясь, редкие, пока еще, отдыхающие, — в маленьком местечке все друг друга знали. Неподалеку от гостиницы заканчивалось строительство храма, точной копии древнего монастыря Зарзма, расположенного в нескольких верстах от Абастумана. Аполлинарий принимал участие в организации безопасности поездки великого князя Георгия Михайловича и наследника-цесаревича в Зарзму и рассказал Нику, как все это происходило.

Вернувшись в гостиницу, они увидели хозяйку, которая очень нервничала. Оказалось, что в их отсутствие из Тифлиса прибыл срочный пакет на имя Кикодзе. Пакет был из канцелярии губернатора.

— Наверное, князь Вачнадзе переслал какие-то бумаги по следствию, — увидев пакет, сказал Аполлинарий. — Посмотрим. — И стал на ходу разворачивать его. Ник шел следом. Внезапно Аполлинарий остановился.

— Ник, это вам, — сказал он немного смущенно, протягивая пакет Нику.

Ник взял пакет, и увидел, что внутри канцелярского пакета лежит другой, адресованный ему. Он осторожно вскрыл его и увидел письмо и сложенные пополам рисунки. Письмо было от Елизаветы Алексеевны и Лили.

Уже у себя в комнате, расположившись поудобнее, Ник и Аполлинарий стали рассматривать оба портрета. Первый, сделанный с того, что висел в гостиной у Елизаветы Алексеевны, был выполнен тщательно, гуашью, все элементы портрета были вырисованы с особой точностью. Видно было, что он делался довольно долго. Другой, сделанный наспех, грешил небрежностью, но был отмечен и каким-то вдохновением. Теперь стало очевидным сходство мужчины на портрете с Ником. Но тут уж было трудно сказать, что больше руководило рукой Лили — воспоминание о портрете или живой образ Ника.

Расположенные рядом портреты производили совсем другое впечатление. Во-первых, поза каждого было как бы зеркальным отражением другого, вплоть до мелочей. Женщина, стоявшая у окна, в правой руке держала цветок шиповника. Мужчина в левой руке держал цветок василька. Позади женщины стоял черный круглый столик на одной ножке и на нем лежала раскрытая книга. Ник помнил раскрытую книгу на этой картине, она его удивила тем, что буквы как будто были очень четко выписаны, и в то же время ничего нельзя было понять. Видно было, что книга переплетена очень тщательно, в дорогую тисненную кожу. На раскрытых страницах лежала шелковая закладка, сплошь расшитая восточными орнаментами.

Но самым поразительным было то, что на втором портрете, за мужчиной, тоже стоял такой же столик, на котором лежала подобная книга, но значительно тоньше. Книга также была раскрыта, и в ней тоже лежала закладка, но страницы книги были немного странными. Текст прочитать, конечно, было невозможно, и художественное исполнение этому не способствовало. Но на нескольких буквах были очерчены как-будто окошечки, казалось, что это прорези, через которые видны буквы предыдущей или последующей страниц. Конечно, что нибудь сказать по такой слабой копии было трудно, но все же это был какой-то намек.

Пока Ник и Аполлинарий рассматривали и обсуждали рисунки, наступил вечер. В назначенный час к гостинице подъехала коляска и Ник с Аполлинарием отправились во дворец наследника. Там Ключевский уже ждал их и провел в свой флигель, неподалеку от дворца. Ник рассказал ему коротко о портретах и полученных сегодня их копиях.

Весьма скептически настроенный Ключевский, перед которым Ник положил оба рисунка, вглянувшись повнимательнее, вдруг схватил первый из них, сдвинул очки на лоб, и стал напряженно его рассматривать. Потом он вскочил так резко, что едва не опрокинул стол, на котором лежали рисунки, бросился к своему письменному столу, достал большую лупу и принялся вновь рассматривать рисунок, что-то бормоча едва слышно. Потом он растерянно поднял глаза на притихших Ника и Аполлинария.

— Наверное, вы слышали о знаменитом Джоне Ди, придворном алхимике королеве Елизаветы? — немного охрипшим от волнения голосе спросил он.

Ник и Аполлинарий согласно кивнули головой.

— Так вот, перед вами, на этой картине, лежит знаменитый манускрипт, принадлежавший Джону Ди. За самим этим древним манускриптом, неизвестно каким путем попавшим в руки Джона Ди, велась отчаянная охота, но он берег его как зеницу ока. Собственно говоря, Джон Ди сделал его перевод на современную ему латынь и зашифровал изобретенным им самим шифром. Так что наряду с древним манускриптом существовал еще один, созданный Джоном Ди. Видимо, на рисунке изображена как раз копия. Известно, что он и только он смог расшифровать древний манускрипт, а ключ к этому манускрипту спрятан был в тайнике его библиотеки. В 1597 году какие-то люди распалили толпу и натравили на дом Джона Ди. Библиотека, а в основном кто-то старался добраться до библиотеки, была разграблена. Пропали четыре тысячи редких книг и пять тысяч рукописей, видимо, хватали все подряд, чтобы разбираться потом. Пропал и древний манускрипт. Но ключ к нему, спрятанный в тайнике, остался. Потом Джон Ди куда-то переправил его. С тех пор древний манускрипт, то есть оригинал, бесследно пропал. А копия, созданная и зашифрованная Джоном Ди, время от времени всплывает то тут, то там. Самые известные криптологи бьются над ней, но тщетно. Да, так вот, озлобленные тем, что манускрипт оказался бесполезным, недруги или какие-то неизвестные, стали интриговать против Джона Ди. Началась травля, против которой даже покровительство английской королевы оказалось бессильным. Считается, что против Джона Ди действовало какое-то тайное общество, так называемые «Люди в черном».

Джон Ди был в высшей степени одаренным человеком, в некотором смысле Леонардо да Винчи Англии. Ну, тут существует история с «черным зеркалом», ангелами и так далее.

— Василий Осипович, простите, что я перебиваю вас, я хотел бы показать вам нечто, — осторожно сказал Ник, боясь обидеть знаменитого историка, который был в таком нервном состоянии, что казалось, может взорваться, если его перебьют.

Ключевский грозно нахмурил брови, но в этот миг Ник достал из кармана коробочку, вынул из нее перстень и протянул его Ключевскому.

— Что, что это? — с недоумением и дрожью в голосе спросил тот. Ник пожал плечами.

— Есть догадки, но только догадки, что природа камня в перстне та же, что и природа «Черного зеркала».

— Откуда тогда у вас, Ник, этот перстень?

— Подарок йезидского шейха, того самого.

— Так, подождите, я должен придти в себя.

С этими словами Ключевский полез в шкаф, достал бутылку ямайского рома и со словами: «Подарок адмирала, великого князя Александра Михайловича, считается, что очень помогает в трудные минуты жизни!» — принял значительную дозу. Тряхнув бутылкой, он выразительно посмотрел на Ника и Аполлинария, но те дружно отрицательно замотали головами. Спрятав живительный напиток снова в шкаф, Ключевский вернулся к разговору.

— Я, конечно, слышал об этом «Черном зеркале», — тут пришлось Нику снова перебить его.

— Вот Аполлинарий Шалвович видел его в Британском музее.

Ключевский воззрился на Аполлинария так, как будто перед ним возник сам Джон Ди.

— Ну и что? — немного охрипшим от волнения голосом спросил он.

— Ничего, — пожал плечами Аполлинарий. — Мне сказали, что официально это кусок полированного каменного угля. Ходят же слухи, что это кусок метеорита. Но не доказано, так как администрация Британского музея ни за что не дает никому его исследовать.

— В общем-то правильно делает, — задумчиво сказал Ключевский. — Знания не всегда попадают в достойные руки. Так, давайте, посмотрим другой рисунок.

— Он исполнен довольно слабо… — начал было оправдываться Ник, но Ключевский нетерпеливо махнул на него рукой, призывая к молчанию. Несколько минут в комнате стояла тишина, только было слышно сопенье профессора. Его лицо краснело и Ник испугался даже за его здоровье.

Неожиданно профессор бросил рисунок на стол и обхватил голову руками. Так прошло еще какое-то время.

Наконец профессор поднял голову, обвел всех сияющими глазами и сказал:

— Кажется, я догадался. На картине с дамой — знаменитый манускрипт, вернее, копия на латыни, созданная Джоном Ди. А ключ к нему на картине с рыцарем. Манускрипт считается запрещенной книгой и объявлен недоступным. Но в мире нет ничего недоступного. Кстати, на картине изображен фламандский рыцарь. Это неспроста и вытекает из биографии Джона Ди. Изгнанный из Кембриджа за занятия колдовством, он в 1547 году отправился в Лёвен, во Фландрию.

Ник и Аполлинарий переглянулись. Нити опять ведут во Фландрию. Туда, где зародилась идея крестовых походов, туда, откуда отправлялся в поход Готфрид Буйонский.

Ключевский продолжал свой рассказ:

— Там он и сошёлся с Меркатором, знаменитым фламандским картографом. Он сделался астрологом и зарабатывал на жизнь составлением гороскопов, затем его арестовали за магическое покушение на жизнь королевы Марии Тюдор. Позже Елизавета освободила его из тюрьмы и дала ему некое таинственное поручение на континенте. Возможно, именно в то время, когда он был в Лёвене, и были созданы эти портреты. История не сохранила имен тех, с кем он имел отношения во Фландрии, кроме Меркатора, но видимо, ему покровительствовали очень знатные особы. И они были замешаны в эту историю с манускриптом.

Гонения на Джона Ди не прекращались до самой его смерти. Умер он в должности ректора Колледжа Христа в Манчестере, должности, которую он занимал с 1595 по 1605 год и, которая, похоже, не приносила ему удовлетворения.

Василий Осипович откинулся в изнеможении на спинку стула.

— Да, есть еще какие-то сведения о манускрипте, да и о других бумагах Джона Ди. Большая их часть пропала, как я уже говорил. До наших дней дошло всего лишь несколько фрагментов. Там содержатся чрезвычайно любопытные сведения. Ди, в частности, утверждает, что проекция Меркатора — лишь первое грубое приближение. По его мнению, Земля на самом деле не совсем круглая, она состоит из множества наложенных одна на другую сфер, выстроенных вдоль другого измерения. Между этими сферами есть точки или, вернее, поверхности соприкосновения, и, таким образом, Гренландия в других мирах простирается до бесконечности. Вот почему Джон Ди и подаёт королеве Елизавете многочисленные прошения, в которых убеждает её, что Англия должна завладеть Гренландией, чтобы получить в своё распоряжение дверь в иные миры.

Аполлинарий засмеялся.

— Ох, не надо, не надо, Аполлинарий Шалвович, — тяжело вздохнув, заметил Василий Осипович. — Не надо так высокомерно относиться к любым безумным идеям. Безумцев всегда предостаточно. И никто не знает, каких безумцев в будущем может взлелеять та или иная идея. Ну так вот, следуем дальше в наших рассуждениях.

Существует система, с помощью которой можно зашифровать или расшифровать текст. Ну, это ключ. По-видимому, для манускрипта был создан такой шифр и способ его расшифровки с помощью другой рукописи. Что мы, возможно, и видим на другом рисунке. Для сохранения тайны засекречен был именно ключ. Манускрипт широко известен, а вот прочесть его без ключа нельзя. Вот потому-то, видимо, и такие страсти вокруг ключа. А для того, чтобы добраться до ключа, были созданы и другие ключи. Хотя они могут быть ключами и к другим секретам. Вот как тот перстень, который вам передал шейх. Как потомку того рыцаря, который изображен на рисунке с портрета.

И Василий Осипович обвел взглядом своих, внимательно слушавших его, собеседников.

— Василий Осипович, а не связан ли ключ с решеткой Кардано? — спросил осторожно Ник. — Я что-то слышал об этом. Используется специальный трафарет с отверстиями. Он накладывается на текст и тогда в окошечках можно прочесть послание.

— О, да, как это мне не пришло в голову! — воскликнул Аполлинарий. — Нам же читали это в Лондоне!

Он вскочил и забегал по комнате, задевая то книжную полку, то шкаф.

— Аполлинарий, вы сейчас устроите тут кораблекрушение, — заметил Ник, — лучше сядьте и давайте рассуждать дальше. Время не терпит. Что там делают Куртэне, жив ли Иван Александрович? Зачем им понадобилось приезжать именно в Абастуман и в этот средневековый замок? В общем, завтра с раннего утра мы отправляемся на поиски Куртэне.

— В шесть утра здесь будет Анзор с лошадьми, — сообщил Аполлинарий.

— Когда это вы успели? — удивился Ник.

— Как бы мне хотелось отправиться с вами, — вздохнул Василий Осипович. — Да не могу. Завтра приедут «кавказцы», великие князья Александр Михайлович и Георгий Михайлович, или, по-домашнему, как их называл отец, Сандро и Гиго. Оба родились в Тифлисе, в бытность их батюшки наместником на Кавказе. Как вы считаете, можем ли мы посвятить их в эту историю? Да и от Георгия Александровича тогда уж неудобно таиться.

— Думаю, что да, — подумав немного, сказал Ник. — Император знает о моей поездке сюда. Георгий Михайлович историк, он может быть нам полезен. Да и Александр Михайлович, как военный, может оказаться нужным. Василий Осипович, вы оказали нам неоценимую услугу.

— Как бы мне хотелось, друзья мои, отправиться завтра с вами, — вздохнул Василий Осипович.

— Василий Осипович, нам нужна будет поддержка отсюда, — сказал Ник. — Видите, пристав-то болван, на него нельзя положиться.

— Анзор, проводник наш, завтра прибудет не один, с ним будут двое его сыновей, мальчишек, — сообщил Аполлинарий. — Думаю, они шустрые и мы будем их использовать как лазутчиков и для связи с вами. Давай-те условимся, какой знак будет паролем.

— Паролем? — задумался Василий Осипович.

Он встал и достал из ящика письменного стола два серебрянных квадратика, на каждом из которых были изображены два скрещенных якоря. — Вот, держите. Все знают тут, что это личный знак цесаревича. Человек, принесший такой квадратик, будет незамедлительно доставлен к цесаревичу или ко мне. А цесаревича я предупрежу, раз уж Николай Александрович дал согласие.

На том и расстались. Василий Осипович проводил своих гостей до будки, где их ждала коляска.