Maximus Rex: Белый отряд

Глава 22

К Красной башне из отеля я выдвинулся в сопровождении Пухлого и Тонкого, который сбегал в усадьбу Карадрасс и привел сюда Ваню. Его и отвел в сторонку, забрав на время контроль своим телом у Доминики.

— Дело есть.

— Командир? — удивленно глянул на меня чернокожий белорус, чувствуя что дело серьезное.

— Если я не вернусь из башни к утру, или не подам никакой весточки, берешь свой взвод и отправляешься ко мне в отель. Там забираешь Аню и идешь в храм Ассамы. Дальше… хрен знает, что дальше. Дальше по ситуации, может богиня подскажет.

— Мы в заднице? — только и спросил Ваня.

— Мы, я бы сказал, на самом ее краю. Только если меня утром не будет, без паники все это делай, чтобы слишком внимания не привлекать.

«Замотайтесь в простынь и медленно ползите на кладбище. — А почему медленно? — А чтобы паники не поднимать», — мгновенно отреагировала на мои слова Доминика.

— Да, Вань, еще. Кайла обещала огнестрел всем выдать…

— Уже, я вторые сутки всех обучаю.

— Отлично. Слушай, но надо наверное сделать так, чтобы парни его не светили, сам понимаешь, что…

— Да, с оружием никто даже из здания не выходит, чтобы не палить наличие, мы это обсудили.

— Отлично, просто отлично. Давай тогда, до встречи. Если что, по ситуации.

Развернувшись, я направился ко входу в Красную башню. На ходу лишь запнулся слегка, когда Доминика снова полностью перехватила управление моим телом.

«Готов, красавчик?»

«Как тебе сказать…»

«Говори как есть»

«Стремно»

Доминика, что неожиданно, промолчала. А чуть погодя, еще более неожиданно, прокомментировала:

«Мне тоже стремно, красавчик»

С таким боевым настроением мы с Доминикой и зашли под своды массивной башни. Прошли сквозь огромный холл, в котором царила рабочая суета, поднялись по лестнице наверх, подошли к кабинету Эстери.

Меня ждали: как только я появился, секретарь сказал всем присутствующим в приемной, что на сегодня прием у леди Эйтар окончен. Ожидавшие Эстери люди потянулись к выходу, бросая на меня самые разные взгляды — недовольные, заинтересованные, удивленные.

Чрезвычайный инквизитор встретила меня у окна. Она стояла с бокалом вина и разглядывала панораму вечернего города. И была Эстери сейчас не в инквизиторском мундире, а в алом платье с вызывающе открытой спиной.

— Леди Эйтар, — позвала моим хриплым голосом Доминика чародейку, закрывая за собой дверь.

— Выгляни в коридор, — не оборачиваясь, заговорила Эстери. — Скажи секретарю, чтобы меня до утра беспокоили только если нечисть снова пойдет на штурм по всему периметру стен.

Когда я передал указание дежурящему у двери секретарю и снова закрыл дверь, Эстери уже обернулась.

— На замок, — негромко и многозначительно произнесла она, делая небольшой глоток вина.

Щелкнул замок, после чего я (Доминика) прошел ко столу и по взгляду чародейки сел в массивное кресло в углу у камина. Эстери отставила бокал и подошла ближе, усаживаясь на массивный подлокотник моего кресла.

— Рассказывай, — произнесла Эстери. При этом нависая надо мной так, что ее открытое декольте оказалось на уровне глаз, и грудь наклонившейся чародейки была мне прекрасно видна.

— Безумный Кормак хотел, чтобы я женился на его дочери Кайле и стал принцем-консортом, — с трудом поднял «я» взгляд от едва прикрытой алой атласной тканью аккуратной груди. Одновременно с этим «моя» ладонь легла Эстери на бедро.

— Да? — удивленно посмотрела на меня чародейка изумрудными глазами. — И ты?

— Я отказался.

Моя ладонь, волей Доминики, уже медленно двигалась по бедру Эстери, все выше и выше задирая подол платья.

— Каковы были последствия? — словно не замечая моих действий поинтересовалась Эстери, изогнув бровь.

— Оу! — произнес «я», проводя рукой по ягодице и выше, прокомментировав таким образом тот факт, что на чародейке не оказалось нижнего белья.

— Это цитата? — усмехнулась Эстери, меняя позу так, чтобы мне было удобнее изучать рукой области ее тела, совсем недавно сокрытые тканью платья.

— Безумному Кормаку мой отказ не понравился, и он неожиданно умер.

— Удивительно, — у Эстери приподнялись уже обе брови. Она прикусила жемчужными зубками нижнюю губу и говорила уже с легким придыханием.

— Главой клана Карадрасс теперь является Кайла.

— Но Кайла же… ах, не-не-не, не убирай… — не очень внятно, на выдохе, сказала чародейка.

— Дарриан Фламгорн изъявил желание стать ее мужем.

Моя левая рука поднялась выше и сейчас я оттянул край платья вниз, так что оно комком собралось на талии. Упругая грудь Эстери легко выскользнула из декольте, и я поймал губами затвердевший сосок.

— Что случилось с Карелом? — поинтересовалась чародейка, прикрыв глаза и едва слышно застонав.

— Он решил вступить ко мне в роту и принести мне личную клятву верности, — на пару секунд отпустил я губами сосок Эстери, но едва закончив фразу, тут же к нему вернулся. Ну, не я сам конечно — управляла действиями Доминика, но я был в роли активного наблюдателя.

Чародейка вдруг перескочила с подлокотника, заскакивая в кресло с ногами и садясь надо мной на колени. Разговоры кончились — я покрывал изгибающееся тело поцелуями, Эстери в это время лихорадочно тянула с меня одежду. Вскочив с кресла, подхватывая чародейку под бедра, я пронес ее ко столу. Сметя со столешницы документы, положил Эстери на спину, расстегивая ремень и избавляясь от штанов. Она обхватила меня бедрами, притягивая к себе и пронзительно громко вскрикнула.

Дальше происходящее напоминало больше схватку двух борцов, чем занятия любовью. Я то и дело перехватывал вырывающуюся и стонущую Эстери, причем держал ее явно причиняя боль; она царапалась и кусалась. Мы своротили в сторону стол, уронили кресло, катались по полу, упав на расстеленные у камина шкуры. По градусу темперамента происходящее только нарастало — вскоре я уже видел на предплечьях и бедрах чародейки несколько синяков, а у меня саднила спина, располосованная ногтями.

Эстери постоянно норовила занять позицию сверху, и несколько раз у нее это получалось. Но каждый раз, когда мы оказывались в таком положении, я (Доминика) скидывал чародейку с себя, вновь ставя в подчиненную позицию, не давая ей свободы движения. При этом я последовательно чередовал нежность ласки и жесткость, так что вскоре Эстери уже кричала почти не переставая.

Постепенно я чувствовал, как затуманивается мое восприятие — я терял остроту мысли, оказываясь словно в вязкой мешанине. Если в самом начале, еще на кресле во время разговора, я был активным наблюдателем, пропуская через себя чувства и эмоции, то сейчас смотрел на все словно через мутную завесу.

У меня же душа из тела выходит! — вдруг понял я. Ощущения были сродни тем же, когда я получал прививку от чумной скверны. Я чувствовал, как отделяется мое астральное тело от физического. Только сейчас происходило все это намного медленней — не рывком, а исподволь и незаметно.

И еще я сейчас понимал, что могу этому помешать. Но нужно ли? Для меня сейчас настал тот самый момент истины. Если Доминика мне соврала, я сейчас могу просто погаснуть, потерять тело и развеяться.

Она, доверившись мне, сделал свой выбор. Теперь выбор предстоит сделать и мне.

И я не знал, какой. При этом ощущения выходящей из тела души стали настолько сильными, что мне стало по-настоящему страшно.

Звучно шлепали мокрые от пота тела — мы уже были на кровати, и Эстери стояла передо мной на коленях, прогнувшись в спине. На ее белоснежных ягодицах отпечатались следы моих пальцев и красные пятна от шлепков; Доминика сейчас крепко держала Эстери за перехваченные за спиной руки, во время движений притягивая к себе с такой силой, что удары причиняли обоим физическую боль. Эстери, уткнувшаяся лицом в подушки, пронзительно вскрикивала, у меня перед взором мелькали ярко-алые всполохи, комната приобрела красноватый оттенок.

Между тем схватив Эстери за волосы, Доминика заставила ее изогнуться, поворачивая голову. И не прекращая движений, начала ее целовать. Жадно, страстно до безумия — так, что несколько раз звучно столкнулись и заскрежетали зубы. Эстери прокусила мне губу, во рту появился резкий привкус крови; Доминика хрипло вскрикнула и надавила Эстери рукой на плечо, навалилась всем телом, заставляя чародейку снова уткнуться лицом в подушку и упасть с колен, лечь на живот. Эстери при этом сумела высвободить сцепленные за спиной руки, вытянула их и с вцепилась мне в бедра — так, что ее длинные ногти воткнулись глубоко под кожу.

Доминика, не обращая на это внимания, оседлала лежащую чародейку. Она отпустила волосы Эстери и вдруг вскинула руки. Душу из тела в этот момент у меня словно выдернули — и понесло в ритуальный клинок, который сейчас Доминика сжимала двумя руками и уже опускала вниз.

Эстери почувствовала опасность в последний миг: ее руки, а чуть погодя сразу вся кровать полыхнула огнем; она попыталась вырваться, перевернуться. Поздно — острие ритуального кинжала уже вошло прямо в центр Сердца рун на спине Эстери.

В ушах у меня раздался громкий хлопок, словно струна порвалась. Я почувствовал, что безвольно падаю лицом в тлеющую простынь и сразу же навалилась темнота.

Очнулся я почти сразу — от того, что меня поливали водой.

Нет, не водой — судя по запаху, вином.

— Красавчик, не вздумай! Не вздумай я тебе сказала, нам с тобой еще детей делать!

«Каких еще детей?!»

Мысли в голове ворочались тяжело. Но мысли ворочались хоть как-то, а пошевелить ни рукой, ни ногой, не было возможности. Тело свое я ощущал так, словно его обкололи обезволивающим, чувствительность и не думала возвращаться.

Меня потянули за ногу — я услышал протяжный сдавленный стон усилия. Мокрая от пота и вина простынь подо мной скомкалась, и я съехал с кровати падая на пол. Рядом, со звучным шлепком мокрого голого тела в пол, упала Эстери. Она, матерясь на русском как сапожник, заворочалась пытаясь подняться.

У нее не получалось. Судя по всему, состояние у чародейки примерно такое же, как и у меня сейчас, может лишь чуточку получше. Еще раз застонав от усилия, чародейка перевернулась на живот и поднялась на коленках и локтях. Подползла ко мне, ударила несколько раз по щекам.

— Красавчик! Вернись!

Я с трудом шевелил глазами, а Эстери пыталась меня растеребить. Она хлестала меня по щекам, целовала, трясла за плечи, кричала, оттягивая мне веки и пытаясь заглянуть в глаза. Причем кричала на меня леди Эстери Эйтар своим голосом, вот только при этом у нее были очень, ну просто очень знакомые мне интонации.

— Д… Д-д… — я попытался открыть рот, произнеся имя Доминики, но у меня ничего не получалось. Захватившая тело чародейки демоническая красотка — в этом у меня уже не было сомнений, вдруг расплакалась и упала на меня, сотрясаясь в рыданиях.

«Ты чего плачешь?» — мысленно спросил я.

Никакого ответа — все, в голове у меня больше никого не было.

— Ты чего плачешь? — наконец-то справился я с голосом, прошептав едва слышно вопрос.

— В Советский Союз хочу! — прошептала вдруг Доминика.

— Чего?! — недоуменно спросил я, добавив еще уточняющее междометие, как это делает девушка в рекламе языковой школы из Барвихи.

Доминика приподнялась, и глядя на меня сквозь слезы, заговорила:

— В детском садики воспитательница спрашивает: «Дети, в какой стране самые лучшие игрушки?» Дети хором: «В Советском Союзе!» Воспитательница: «А в какой стране самые лучшие мультфильмы?» Дети опять хором: «В Советском Союзе!» Воспитательница: «А в какой стране самое счастливое детство?» Дети снова: «В Советском Союзе!». Вдруг Вовочка закрыл лицо руками и заревел, громко-громко. Воспитательница: «Вовочка, почему ты плачешь?» Вовочка ей и говорит сквозь слезы: «В Советский Союз хочу!»

Зрелище стоящий передо мной на коленях обнаженной Эстери Эйтар, размазывающей слезы и сажу по лицу, при этом рассказывающей анекдот с непередаваемыми интонациями Доминики, было настолько необычным, а облегчение оттого что я выжил настолько сильным, что несмешной в общем-то анекдот вызвал у меня непрекращающийся хохот.

Доминика (в теле Эстери, в этом уже не было никаких сомнений), шмыгнув носом, легла рядом, тоже смеясь сквозь слезы.

Так мы и лежали на залитых вином простынях, в заполненной дымом от тлеющей кровати комнате, постепенно приходя в себя и возвращая силы и контроль над своими телами. Я над собственным, а Доминика над телом, еще совсем недавно принадлежащим Эстери Эйтар, Чрезвычайному Инквизитору и генерал-губернатору отдельной королевской области Дель-Винтар.

— Это было охренеть как опасно, красавчик, — привлекла меня к себе Доминика и крепко поцеловала. — Просто охренеть как опасно, это как дюжину драконов убить! Ты просто даже не представляешь, что мы только что сделали!

— Я ж вроде ничего не делал?

— Ты думаешь я не чувствовала, как ты решаешь, довериться мне или помешать? Когда ты думал что делать, я если честно чуть от страха не обосралась.

— Ты в своем репертуаре, — только и покачал я головой, понемногу чувствуя, как возвращается чувствительность и начинают саднить царапины от ногтей и ожоги.

— Я даже на тебя обижаться сейчас не буду, — еще раз поцеловала меня Доминика. — Ты мой герой!

— Армейский способ.

— Что?

— Я воспользовался армейским способом.

— Каким?

— Проблема должна отлежаться. Иногда проблема полежит немного, и, если ничего не делать, она может перестать быть проблемой.

— В твоем случае сдержаться было непросто, — поднимаясь на четвереньки и потянув меня за собой, прошипела от натуги Доминика.

— Ты зачем меня поднимаешь? Я не хочу вставать, я хочу здесь лежать и никуда не шевелиться.

— Надо кровать до конца потушить и ванную срочно найти, она тут по-любому должна быть. Не люблю грязной трахаться, знаешь ли.

— Ты хочешь любовью заниматься? Сейчас?

— Да.

— Со мной?

— Здесь есть кто-то еще кроме тебя?

— Слушай, у меня такое состояние, я даже глазами с трудом шевелю, а уж руками и ногами…

— Ниче-ниче, душ примем вместе и придешь в себя. Можешь просто лежать, мне от тебя нужно всего лишь ничего, руки-ноги применять необязательно.

— Красотка, честно, у меня все болит и…

— А у меня сейчас после перемещения разность потенциалов зашкаливает. Если мне не заняться с тобой любовью, меня просто по шву сейчас разбарабанит. Ты же не хочешь потерять свою любимую красотку таким ужасным образом?