Maximus Rex: Белый отряд

Глава 29

В арке клубился белоснежный густой туман, глядя на который мне было как-то неуютно. Но подавив сомнение (и страх, если уж начистоту), я шагнул вперед и прошел в бывший храм богини Иллуны, теперь принадлежащий Белой богине.

Вошел в храм богини Смерти.

Оказался на знакомой поляне. Одновременно знакомой, и незнакомой — деревья, окружение, холмы, я все это уже видел. Вот только лето сменилось на зиму. Ни следа ярких красок — вокруг царит монохром. Черно-белый мир, со множеством оттенков серого. Но серый цвет глушила белизна — облаков, тумана, клубящегося среди деревьев, покрывающего землю снега.

— Привет, — раздался приятный девичий голос.

Повернувшись на звук, увидел в глубине рощи Белую богиню, девушку в венке из маргариток.

— Привет.

Белая невеста сидела на корнях дуба, сплетенных в виде трона. На том самом месте, где сидела давным-давно принцесса Лазериан, когда мы с ней впервые встретились и разговаривали. На Маргаритке было простое белое платье. Новое, чистое, свежее — без следов порезов от ножа.

Со скрипом снега под подошвами я прошел вперед, вышел на поляну с троном из корней дуба. Маргаритка все это время за мной следила — пристально, и с интересом.

— Аня в порядке? — неожиданно поинтересовалась она.

— Вроде да.

— Это хорошо. Я очень боялась, что если она умрет, наши с тобой доверительные отношения будут разрушены.

— Выходит, повезло.

— Выходит, так. Ты вообще удачливый.

Отвечать я не стал, просто пожал плечами. Отрицать глупо, а признавать — так можно удачу и спугнуть.

Белая богиня вдруг соскочила с древесного трона и легкой пружинистой походкой подошла ко мне. Встала совсем рядом, коснулась моей руки, подняла взгляд васильковых глаз, легко провела пальцами мне по скуле.

— Ты меня боишься? — вдруг спросила она.

— Ты богиня смерти. Я тебя не боюсь, но… не знаю даже, как сказать.

— Смерть — это естественный процесс. Сначала жизнь, потом смерть. В моем случае, правда, было немного иначе. Мне нужны люди, Максим. Ты мне поможешь?

— Я еще не закончил помогать тебе спасать мир.

— Люди мне нужны в том числе и для этого. Это неотъемлемая часть сделки, пусть и неозвученная ранее.

— Ты хочешь, чтобы я нашел людей, которые готовы поклоняться смерти? Или людей, которые готовы умереть? Я не понимаю.

— Поклоняться… неправильно слово.

— А какое правильно?

— Есть люди, которые превозносят жизнь. Они сами — Жизнь. Такие люди совсем не думают о смерти. Они радуются новому дню, рожают и воспитывают детей, создают новые жизни и раскрашивают яркими красками свою. Но есть люди, которые несут в себе смерть. Не убийцы, нет, ты неправильно понял. Те люди, кто умирает прежде чем умереть. Их много. Просто приведи мне таких людей, покажи им на меня. Мы с ними нужны друг другу.

— Как это: умереть прежде чем умереть? — не понял я.

Девушка в венке из маргариток вдруг коснулась моей щеки, и я моментально оказался словно в невесомости. Я будто бы покинул тело и сейчас находился в роли безмолвного наблюдателя. Я был одновременно и здесь, смотрел в васильковые глаза Маргаритки, при этом был везде — мог наблюдать за каждым уголком храма. Более того, я мог видеть события во времени.

Сейчас мое (Маргаритки, чьими глазами я смотрел) внимание среди прочего нагромождения сущностей было сконцентрировано на пространстве перед храмом. Здесь, на алтаре, лежало тело Ронана Бан-Роана, четырнадцатого этого имени, признанного бастарда из Дома Ариана, карающей длани Короля-Златолиста и первого клинка среди Стражей Границ.

Рядом, в белом плаще отряда, стоял Карел Губошлеп — он сейчас был совершенно трезв. И он помогал Блайне подготовить тело Ронана к погребению. Блайна склонилась перед своим погибшим мужем. Она незряче водила пальцами ему по лицу и выла. Не плакала, не рыдала — а именно выла, как раненый зверь.

Я смотрел на это и взглядом сверху, и глазами Белой богини, которая только что подошла к воительнице. И я сейчас обладал ее знаниями: Блайну обманули. Ронан не самостоятельно принял решение убить брата Блайны, ему приказал сделать это сам Король-Златолист. Ронан был готов тогда умереть сам, заражаясь черной скверной и оставаясь прикрывать отход своего отряда. Но он не стал это объяснять Блайне — потому что знал, что она не станет слушать. Сейчас же, когда Блайна все узнала и поняла, стало уже поздно. От этого понимания Блайна сейчас и кричала, срывая голос, изо всех сил.

«Даже у твоей подружки Блайны, которая самый настоящий оборотень и даже наполовину не человек, присутствуют вполне человеческие эмоции», — вспомнились мне слова Доминики, когда она мне объясняла про мироощущение сильван.

Я продолжал наблюдать за происходящим перед алтарем. Белая богиня подошла к Блайне и положила ей руку на плечо.

— Он был отвергнул богиней Иллуной. Но я приму его к себе, — услышал я голос Маргаритки. Юная богиня положила ладонь Ронану на плечо и тело оборотня истончилось, превращаясь в белый прах. Закручиваясь стремительным водоворотом, белоснежные лепестки взвились в воздух, поднимаясь все выше и постепенно исчезая.

— Забери и меня к себе, — произнесла вдруг Блайна, поднимая лицо. Она ничего не видела — ее глаза закрывала повязка с пятнами крови, но повернулась воительница прямо к богине.

— Вы еще пригодитесь этому миру, — произнесла дева Маргаритка, и протянула руку к лицу Блайны. После ее касания на щеке у воительницы осталась трехпалая белая метка. К белой богине в этот момент шагнул Карел. Он что-то говорил, я видел, как юная богиня наносит на щеку метку и ему, но меня уже выдернуло из состояния невесомости всевидящего ока обратно в собственное тело.

— Кто-то выбирает жить, а кто-то умирает, не дожидаясь смерти, — пожав плечами, произнесла юная девушка передо мной. — При этом можно жить не только для того, чтобы умереть.

— Как?

На вопрос белая невеста не ответила, но я уже пожалел, что спросил. Догадался. Это же просто.

— Ты говоришь про то, что можно умирать за то, чтобы жили другие?

— Конечно. У тебя в отряде, вместе с тобой, шестьдесят три человека. Как ты думаешь, сколько из них дойдут до Гвен-Винтара через ледяные и выжженные пустоши, занятые ордой гоблинов?

Это был непростой вопрос. Причем вопрос, который не требовал ответа — достаточно было только самого вопроса.

— Будут тебе люди, — кивнул я, собираясь уходить.

— Постой, — вдруг позвала меня Маргаритка.

Юная богиня приобняла меня, едва-едва улыбнулась и вдруг приподнявшись на цыпочки, поцеловала. В щеку, совсем по-детски, неумело клюнув губами, оказавшимися холодными как лед.

— Если ты не дойдешь и умрешь, это будет означать гибель сразу для двух миров. Береги себя, пожалуйста.

Не отвечая, я обнял богиню Смерти (кто бы мне еще пару дней о таком рассказал), по-дружески, словно старший брат, поцеловал ее в лоб и двинулся прочь. Выйдя из храма, я вернулся в имение Карадрасс, где находился готовый к выходу Белый отряд. Шестьдесят три человека — без Фламгорна, который оставался в городе с Кайлой, но — неожиданно, вместе с графиней Эльзой Даннинг, которая отправлялась вместе с нами.

Об этом меня не предупреждали. Но умелый маг точно лишним не будет.

Построив отряд, я долго думал, с чего начать. Ничего так и не придумал, начал говорить как есть:

— Город обречен. Метро не работает. Порталы перестали работать вчера. Связи с материком и другими Осколками нет. В пустошах сейчас собирается большая орда нечисти, которая совсем скоро осадит город. Наша с вами цель — пройти через ледяные пустоши, сквозь надвигающуюся орду и добраться до Гвен-Винтара. Это звучит как верная смерть, и так оно и есть. Но сейчас я готов предоставить вам выбор. Вы, каждый из вас, можете остаться здесь, в городе. Да, сюда скоро снова придет орда, но неделя-две, чтобы погудеть в кабаках, а может даже месяц прожить нормально, у вас будет, прежде чем придется сражаться на стенах города. Это первый выбор. Либо же вы можете отправиться в путь со мной, в попытке спасти наш город, и, скорее всего, умереть голодными и уставшими. Мы пойдем на верную смерть, и ваша задача будет состоять в том, чтобы я дошел до Гвен-Винтара и встретился с Первым принцем Эдвардом. Только он может принять решение, которое спасет этот город. Кто хочет остаться, выходите из строя, снимайте белый плащ и уходите. Об остальных потом, если у нас все получится, будут петь грустно-героические песни в кабаках.

Я, если честно, ждал что кто-то уйдет. Причем я ожидал, что уйдет как минимум треть отряда. Но произошедшее поразило меня до глубины души — из строя не вышел никто.

— Хорошо, — я смутился, даже не зная, что говорить дальше. — Следуйте за мной, у нас есть еще одно дело перед выходом.

Уже через несколько минут я привел Белый отряд к Дому Любви, Веры и Надежды. Мы зашли всей гурьбой в большой холл, игнорируя охранников, и каждый из бойцов поочередно зашел в храм, получив белую метку от самой Белой богини. После этого я выделил час на сборы. Когда бойцы направились собираться и экипироваться в оружейные клана Карадрасс, ко мне подошел Дарриан.

— Я идти с тобой.

— Нет.

— Почему нет? — даже ощерился бывший рыцарь-инквизитор.

На самом деле, решение для меня было непростое. Но принял я его сознательно:

— Потому что кто-то должен будет охранять Эстери. Береги ее, у нее не так много верных людей здесь. А мне нужно, чтобы в этом городе было кого спасать.

Вот так. Доминика сама меня об этом никогда бы не попросила. Но я уже однажды доставал у нее из груди кинжал на месте жертвоприношения, не хочу делать этого снова. Оставив задумчивого Дарриана, я пошел к воротам усадьбы ждать остальной Белый отряд. Объявления о нашем выходе, о целях нашего рейда не делалось. Но горожане видимо как-то узнали — может от Эстери, может от других чиновников, может от слуг Карадрасс, которые слышали мою речь.

Нас провожали. Вдоль улиц выстроились толпы людей, нам махали платками, кидали цветы, кричали вслед просьбы вернуться живыми. Я шел первым и смотрел себе под ноги. Никогда не стремился быть командиром и сейчас испытывал странное чувство — осознанно ведя людей на смерть.

«В первый раз?» — наверняка бы спросила Доминика, будь она сейчас со мной. Но Доминики рядом больше не было.

Колонна Белого отряда покидала город. Шестьдесят бойцов, которых вели как командиры Карел и Ваня, Пухлый Пумба и Тонкий Тимон как мои адъютанты и телохранители, один маг — графиня Эльза Даннинг, ну и собственно сам я. И еще с нами пошла Блайна — уже когда мы выходили из Восточных ворот, рядом вдруг оказалась огромная серая рысь, на морде и шее которой виднелась узнаваемая белая метка.

Обратившаяся в звериную форму воительница смотрела вокруг желтыми глазами — получается, что зрение она потеряла только в человеческой форме. Не сказать, чтобы я был рад видеть Блайну в составе отряда, но ее присутствие лишним точно не будет. Особенно после гибели Ронана.

Большая кошка вдруг приняла человеческую форму — слепая воительница, выпрямившись, встала прямо передо мной, заставив остановиться. И что-то мне протянула. Опустив взгляд, я увидел в ее раскрытый ладони перстень с желтым камнем.

«Дебил», — подумал я про себя, добавив к этому еще усиливающее междометие.

Я вообще напрочь забыл о том, что у меня больше нет оружия. Да, есть ледяной клинок, есть привычный уже дробовик за спиной — но Зеленый лист то мой все, закончился, спасая жизнь Ане.

Впрочем, внутреннего смятения не показал. Забрал перстень Ронана, активировал меч. Все, в принципе, то же самое, только цвет клинка золотой, а не зеленый. Осенний лист, не летний и не весенний.

— Спасибо, — поблагодарил я Блайну. Воительница ничего не ответила. Только кивнула, и обратившись в кошку пошла со мной рядом.

Из города в ледяные пустоши вместе со мной выходило шестьдесят три человека, двое сильван — Блайна с Карелом и одна чародейка. И из всей этой собравшейся спасать город и мир группы белой метки не было только у меня и у графини Эльзы Даннинг.

Все остальные осознанно шли вперед, будучи готовы к смерти.

Догоняя меня, рядом оказался Ваня. Пристроился рядом, двигаясь со мной шаг в шаг. Волнуется, глаза блестят, губы закушена. Похоже, не очень уверен в правильности своего решения и сейчас попробует с этой темы соскочить…

— Че, командир? Валгалла будет наша? — поинтересовался у меня Ваня.