Меня зовут господин Мацумото! том 5

Глава 4

Знакомство с дальними родственниками прошло совсем не так, как я себе это представлял. Семейный ужин в главной резиденции нашего рода выдался чрезвычайно скучным, затянутым, с разговорами ни о чём и непонятно с кем. Сплошные улыбки и расхожие фразы. Нет, имена и позицию в семейном реестре каждого из собравшихся я знал, но не понимал, кто за ними стоит и какую цель они преследуют. Кто подходил ко мне по собственной инициативе, а кого об этом просили.

Слишком уж от некоторых вопросов отдавало качественными «домашними заготовками». То девушка заговорит, как старик, то подросток начинал сыпать сложными для его понимания терминами, то тётушка проявит сугубо мужской интерес. Поэтому, опасаясь подвоха, я старался следить за тем, что и кому говорю. Ограничивался красивыми, но размытыми фразами, положенными по этикету. Они делали то же самое. Правда, не все. В любом правиле найдутся исключения, но об этом чуть позже.

Помимо традиционных, добрых пожеланий и поздравлений, больше в официальной части ужина ничего интересного не происходило. Не было ни шуток, ни весёлой, непринуждённой атмосферы, ни ощущения домашнего уюта, ни музыки, ни развлечений, ни ругани, чёрт побери, да ничего не было, кроме какой-то нелепой театральной постановки, в которой все мы участвовали. Неудивительно, что молодёжь на таких встречах, где всё строго выверено по линейке, согласовано, подчинено определённым правилам, чувствовала себя неуютно. Всячески стараясь их избегать. Приводя аналогию, я будто бы знакомился с семейством Малфоев, во время визита к ним Корнелиуса Фаджа, а не с семейством Уизли, во время их борьбы с садовыми гномами за морковку.

От обилия новых имён и названий моя голова быстро забилась бесполезной на данный момент информацией. Однако не скажешь же об этом открыто, обидятся ещё, ведь каждый троюродный племянник четвёртого дяди со стороны второй тёти по линии прабабушки мнил себя центром эгоцентричной системы координат. О, как загнул! Это они так на меня повлияли.

Помимо близких родственников, Такеры, Ренки, Масаки и его семьи, дальних и очень дальних, из других ветвей клана, как оказалось, набралось на целый поезд. Пожеланий от них в тот вечер я получил столько, что останется даже моим детям. О них, кстати, тоже спрашивали, в контексте — когда и от кого ждать? Ещё успокаивали: «Конечно, решать тебе, это может быть кто угодно, мы поддержим любую кандидатуру, но только не…», далее шёл нескончаемый список условий. Это такая шутка, что ли? Нет?

Подарков, что примечательно, я от родни так и не получил, одни поздравления. Такое впечатление, будто побывал на смотринах. Каждый после выхода из-за стола намеревался подойти и посмотреть. Оценить со всех сторон, пощупать бока, посмотреть зубы, задумчиво покачать головой, будто сомневаясь, брать или не брать.

В тот душный вечер я оживал только несколько раз, сталкиваясь с чем-то необычным, выпадающим из общего ряда. Как при знакомстве с двумя дядями и двумя тётями, позволившими себе чуть больше прямоты, чем остальные. Причём дяди и тёти, это, скорее, обращение из вежливости. Какой у нас процент общей крови, даже гадать не возьмусь. Если уж они моему отцу приходились дальней роднёй, то мне и подавно.

Так вот, после ужина дядя Тсуиоши из ветви Хоккэ, северного дома Фудзивара, покровительственно похлопал меня по плечу. Участливо посоветовал поменьше напрягаться. Брать пример с молодых людей, а не стариков. Побольше отдыхать, тратить деньги, развлекаться, гулять с девушками, доверив все серьёзные дела профессионалам. Выдал запоминающуюся речь про юношескую неопытность, непоседливость, желание повидать мир. Не забыл и про максимализм. Особо выделил проблему с гормонами.

Сочувственно-понимающим тоном несколько раз начинал предложения со слов: «Ну, мы же понимаем…» Подытожив, посоветовал по пустякам не тревожить серьёзных людей, занятых делом. Более тонко намекнул о нежелательности лезть со своими советами туда, где я ничего не смыслю. Особенно не ломать то, что уже хорошо работает. Из прихоти, не разобравшись в вопросе. Вроде как, этим проявлял обо мне заботу, исполняя обязанности доброго дядюшки, но не всё так просто.

Как позже выяснилось, его семья управляла небольшой, по сравнению с Теннояма, компанией по аренде недвижимости в Токио. Довольно прибыльный бизнес. По документам она принадлежала моему деду, но по факту её передали во временное управление Тсуиоши. Что-то мне подсказывало, что после смерти Такеру эта компания вполне могла перейти в собственность дяди, сменив герб южного дома Фудзивара на северный.

Для партнёров и клиентов «Тисао», по сути, в таком случае ничего не изменится, а вот для меня, вполне может. В общем, племянника пока ещё вежливо, по-хорошему попросили не путаться под ногами и не заглядывать в чужой карман. Выкуп состоится по рыночной цене. Вывеска сохранится. «Тисао» продолжит спокойно развиваться и процветать, он это гарантировал. Все старые договоры сохранят силу. Ключевое слово — старые. На этом всё, скажите спасибо.

От Тсуиоши не последовало ни угроз, ни грубости, ни неприязни. Напротив, он охотно признал меня «любимым» племянником, пообещав присматривать, и заботиться. Давать деньги на лёгкую жизнь. Это же приятнее всего. От такого в здравом уме не отказываются. Разрешил обращаться по любым вопросам, называть себя дядей, приезжать в гости. Похоже, он совсем не воспринимал меня всерьёз, вот что поразительнее всего. Искренне хотел сделать, как лучше. Для всех, начиная с себя.

Перейдём ко второму случаю. Тётя Ируми, из той же северной ветви Хоккэ, сразу же попыталась взять меня в оборот, с точки зрения реализации товара, взлетевшего на пик своей популярности, как она считала. Ой, простите, оговорился. Не товара, а выгодного жениха. Взялась обсуждать моих друзей. Советовать с кем гулять, а с кем не гулять. Кому нужно посылать приглашения, а от кого не нужно принимать. Как себя вести. Как одеваться. Чем интересоваться молодому человеку моего положения. Импровизируя, с ходу начала придумывать какие-то мероприятия с моим участием, обсуждать смену имиджа, стиль одежды. Давила своим положением и харизмой.

Мне с трудом удалось немного притормозить энтузиазм тёти Ируми, нашедшей себе новую игрушку. Она даже не подумала о том, что может получить отказ. Ведь сама же Ируми-сама оказывала мне великую милость, снизойдя до помощи несмышлёному малышу, неспособному самостоятельно о себе позаботиться. Да я благодарить должен за то, что она согласилась потратить на меня своё время, а не нос воротить. Понятное дело, доброта — добротой, но и о своих интересах эта женщина тоже не забывала. Кто-то мечтал о деньгах, кто-то о власти или репутации, а кто-то всего лишь об управлении чужими судьбами, извлекая из этого и деньги, и власть, и репутацию, но ни за что не отвечая. Отношения — вещь непредсказуемая, правда же?

Следующим мне запомнился дядя Такахара из Сикикэ, центральной ветви дома Фудзивара. Он оказался ещё более интересным персонажем. Дядя чуть ли не потребовал устроить его сына в мой фонд на хорошую должность, само собой, с высокой зарплатой. Допустить к денежным потокам. Кроме того, найти подходящую, а лучше сразу выдать главную роль в фильме, о котором уже пошли слухи, для его дочери, начинающей, но многообещающей модели. Взамен я получал его расположение и голос на клановом совете. А ещё, дважды спасибо, трижды приезжай на барбекю, четырежды открытки. Как и в предыдущих случаях, я в его глазах не выглядел уважаемым человеком равного статуса, а всего лишь глупым, недавно найденным на «помойке» и отмытым бедным родственником, обязанным такую родню, как они, любить и почитать. Быть счастливым и благодарным — это даже не обсуждалось.

Кстати, Такахара прямо там же познакомил меня со своими «талантливыми» детьми, подозвав их, после чего, сославшись на срочное дело, оставил нас одних, обговаривать детали назначений. Ага, сейчас, только разбег возьму. Неужели у него не было других вариантов? Я ведь не единственный родственник. Осторожно расспросив ребят об их отце, прямо-таки умилился. Оказывается, Такахара официально нигде не работал и ничем, кроме большого дома, нескольких квартир и машин, не владел. Жил на дивиденды, называя себя преуспевающим частным инвестором, вхожим в клуб таких же «важных» персон. Почему-то мне почудился следующий наш разговор в духе: «Ты знаешь, каких больших людей знаю я? Это ого-го какие люди! Всем людям люди. Не иго-го, а ого-го. Не ёрничай. Так что, слушайся меня, сынок, тогда не пропадёшь. Что? Какие ещё девушки с Патриков? Нет, среди моих знакомых таких нет. Ты о ком? Впрочем, неважно. Так, на чём я остановился?»

И наконец, жемчужина коллекции знакомств за этот вечер, — тётя Каори из Сикикэ. Это важная особа, уделяющая много внимания своему внешнему виду и украшениям, одеваясь на западный манер, заявила, что она прекрасно разбирается в бизнесе, поэтому мне срочно нужно купить то-то и то-то, вложиться туда-то, сделать это, потратиться на третье и десятое, а ещё нанять… Когда я, опешив от изумления, поинтересовался, а другим родственникам она не пробовала что-нибудь посоветовать в том же духе, например, мужу, меня отчитали, как мальчишку. Обвинили в невоспитанности и неуважении к старшим. Указали на то, что моя мама, в отличие от сына, её слушалась. Поэтому ради светлой памяти моей мамы, мне позволено загладить свою вину. Извиниться, сделать подарок и, конечно же, больше с ней не спорить.

Учитывая внимательные взгляды стариков, предпочитающих работать куда тоньше, не толкаясь в очереди к наследнику и не подставляясь столь грубо, у них для этого есть марионетки, такие как эти, я не смог послать всех этих заботливых родственников куда подальше. Возможно, от меня именно этого и ждали, организовав простенькую провокацию, чтобы указать на моё место. Поэтому я вынужден был терпеть и улыбаться. Обещать подумать. Просить не относиться ко мне строго. Позаботиться. Ох уж эта традиционная фраза. Хлопнуть дверью ещё успею.

К сожалению, даже если у меня есть деньги, связи, люди, компании, это мало что меняет, если нет ни капли влияния в клане, не говоря о совете. На него завязано слишком много людей и интересов, чтобы учитывать мнение каждого ребёнка.

Ещё немного занимательных фактов. В отличие от северной и центральной ветви Фудзивара, столичная ветвь нашего клана предпочла оставаться на нейтральных позициях, чего-то выжидая. Они не лезли ко мне с неудобными просьбами, не давали советов, ничего не просили, но ничего и не предлагали. Отделывались стандартными доброжелательными фразами. С одной стороны — это радовало, а с другой — напрягало. Если остальные родственники действовали сами по себе, или разбивались на небольшие группы, со своими лидерами и вполне понятными интересами, то эти ребята явно придерживались общей, согласованной позиции, никого не выделяя. Кроме того, они ни с кем её не согласовывали, отчего остальные родственники тоже удивлялись, скрывая беспокойство по этому поводу.

В целом же всё прошло именно так, как и планировалось. Меня единогласно признали частью клана Фудзивара. Было бы слишком глупо оспаривать результаты генетической экспертизы. Мне пожелали успехов, здоровья, счастья. Разрешили официально представляться членом этого великого клана. Дали расширенный доступ к клановому имуществу и бизнесу. Позволили покупать ценные бумаги из специального фонда, предназначенные для внутреннего распределения. То есть, дали возможность свободно заключать сделки с другими Фудзивара, не требуя для этого какого-то отдельного разрешения. Ещё предоставили возможность запрашивать экстренную помощь в любой точке мира, будь-то транспорт, деньги, адвокаты, медицинские препараты, если они понадобятся. Можно было попросить даже о выборочной слепоте налоговых и таможенных органов. Но это уже за отдельные заслуги. В общем, каких только «сладостей» мне не пообещали из кубиков ёкан, шариков дайфуку и разнообразных вагаси. (японские десерты) Что характерно, пока только на словах, от которых во рту слаще не стало.

Несмотря на обилие «подарков», с трудом дотерпев до конца слишком уж напыщенного, приторно-слащавого семейного ужина, я сразу же уехал восстанавливать силы и лечить нервы. К себе домой, отказавшись остаться на ночь в родовой резиденции. Правда, по пути заехал не в аптеку, а в массажный салон, после которого с удовольствием посетил баню и жриц продажной любви, окончательно снимая напряжение, но это уже мелочи реальной жизни. Как дед и хотел, не наследив, без обязательств и имён.

Возможно, отчасти я пошёл на этот шаг из желания досадить тёте Ируми. Готов признать, выходка получилась несколько детской, из разряда — «назло бабушке…», но после неё я действительно обрёл душевный покой. К тому же, получил немало удовольствия, совместив приятное с полезным. Расслабился, вдоволь посмеялся, пофлиртовал, не боясь вести себя непринуждённо, без высокомерных замашек, как простой человек, а не принц с картины. Но главное, у меня исчезло смутное ощущение того, будто я в чём-то испачкался.

Если же вспомнить ту девушку из бара, которая могла выручить меня вновь, то не в этот раз. Слишком часто искать её не к добру. Это ведёт к образованию привязанности. Также мне не хотелось её подставлять.

Знаю, плохо думать о родственниках плохо, уж простите за тавтологию. Подозревать их в чём-то. Относиться предвзято. Приписывать им свои недостатки. Считать, что тебя любят исключительно за деньги. Что тобой хотят манипулировать. Не все же из них такие, как та выдающаяся четвёрка. Многие родственники по-настоящему, искренне радовались моему появлению, не строя на этот счёт планов или завышенных ожиданий. Поэтому у меня возникло мерзопакостное ощущение собственной испорченности, будто бы я специально выискивал «лужу», чтобы в неё наступить, а потом обрадованно заявить: «Я же говорил! Я был прав!» Эх, не с тем настроем я ехал на семейный ужин, начитавшись дедушкиных бумаг, с каким должен был. Мама Мацумото Томока этого бы не допустила, но она далеко, а Такеру больше волновала совсем другая сторона вопроса.

В подтверждении этой теории продажные девы показались мне намного более честными людьми, не скрывающими своих пороков, нежели родственники. Безо всех этих лицемерных масок, демонстративных манер, к месту и не к месту упомянутых собственных заслуг. Кстати, было бы забавно об этом послушать. А уж как хорошо японские нимфы владели языком… гхм.

Хотя в Японии проституцию запретили в 1958 году, закрыв все публичные дома, но, как говорится, кто ищет — тот всегда найдёт. Заодно и помыться сможет. Поборникам морали хотелось бы указать на цену этого «мудрого» решения. В эндзё-косай — практику свиданий за деньги и не только, смотря как договоришься, так или иначе, вовлечено до трети всех старшеклассниц. По неофициальным опросам среди школьников, разумеется. По официальным же, только десять-пятнадцать процентов. Стоило ли это того?

На самом деле всё гораздо интереснее. И проще. Казалось бы, при чём здесь невинное желание девочек быть накормленными, выгулянными, одетыми дяденьками постарше, без интима? Появился спрос, появилось и предложение. Однако, когда он стал реально большим, неудовлетворённым, в силу разных причин, а не только этого запрета, многие дамочки, некоторые из которых выглядели совсем, как старшеклассницы, вышли на охоту за лёгкими деньгами, предлагая более широкий спектр услуг. Из-за этого, кстати, некоторые дяденьки неплохо так влетали в большие проблемы, ошибаясь с возрастом своих временных подружек, укладывая их в постель. Ну, а дальше по стандартной схеме, оступилась одна, приписали всем.

В качестве наказания за то, что я гулял на стороне, тем более по такому поводу, на следующее утро горничные удостоили меня осуждающих взглядов. Как сговорились. Ещё и такие личики делали, будто несмышлёный малыш Синдзи обкакался. Стоит заметить, взгляды были строго дозированные и только в подходящей обстановке. Подозреваю, не в последнюю очередь пошли на это по просьбе деда, который всё понимал, но не мог поступить иначе. Внук не должен забывать об ответственности, а также подсаживаться на сомнительные удовольствия. Так можно и не заметить, когда сначала он потеряет сдержанность с благоразумием, а затем и достоинство. Если их поведение было ожидаемым, в целом, то вот косые взгляды от Мэйли, ходившей за мной хвостиком с хмурым, недовольным лицом невыспавшегося человека, меня удивили. Уж очень она была мрачна и не отходила ни на шаг.

Причём, насколько я понял, раз спина не чесалась и чутьё на опасность молчало, сердилась китаянка не столько на меня, сколько из-за меня. Ей-то кто уже успел на меня нажаловаться? Хотя интереснее другое. Что Мэйли поставили в вину? Уж очень характерный у неё взгляд. С таким только на спусковой крючок нажимать. Так дело не пойдёт.

Зато каким обалдевшим он стал, когда я по пути на работу приказал остановиться у ближайшего магазина, сходил и купил две баночки пива, одну из которых прямо в машине вручил ей, приказав выпить, более того, показав на личном примере, как это делается, не передать словами. Я даже поморщился от удовольствия, воскликнув: как же хорошо жить, допил холодное пиво, приятно бодрящее после вчерашней попойки.

— Что смотришь? Пей! Не волнуйся, я никому не скажу. Это останется нашим маленьким секретом? — весело подмигнул охреневшей китаянке. — Прости, Айво-сан, ты за рулём, поэтому тебе не предлагаю. Даже безалкогольное, как у нас.

Буду создавать оппозицию служанкам рода. А то ишь, распустились.

Чувствуя себя студентом, успешно сдавшим экзамен, я приехал на работу в хорошем настроении. Засучив рукава, с энтузиазмом занялся накопившимися делами. Созвонившись с Аямэ, принялся уточнять список лиц, приглашённых уже на мою вечеринку. Не хочу повторять чужих ошибок. Попросил включить в него Хаякаву Сэтсу. Именное приглашение, красивую открытку, и когда только Мацудара успела их подготовить, отправил вместе с небольшим букетиком полевых цветов. Флорист обещала, что на языке цветов, ханакотоба (hanakotoba, 花 言葉) они означают дружескую поддержку, уважение и радость от общения, а не что-то более пошлое, наподобие цветка кактуса. Поскольку в прошлый раз Сетсу приглашала меня на подобное мероприятие, настало время отплатить ей за доброту. А вот по поводу ещё трёх десятков гостей, включённых в высланный мне список, возникли большие сомнения.

— Это ещё кто? — озадаченно подивился, пробегая глазами по длинному перечню фамилий, большинство из которых видел впервые.

— Помнишь людей на моей вечеринке? Большая часть оттуда. Они тебя там тоже видели. Некоторые даже успели поздороваться. Теперь нужно показать, что ты не считаешь этих людей достойными только кого-то уровня Мацумото, а не Фудзивара. Даже если это не так, нужно сделать вид, что всё так. Понимаешь?

Думаю, что да. Но она всё равно разъяснила.

— Поверь, они этот нюанс заметят и оценят, став примером. Эти люди из определённого, давно устоявшегося круга общения. Токийская элита. Все из хороших семей. С Фудзивара их рода в прекрасных отношениях. Я проверила. Кто-то работает с кем-то из ваших, кто-то дружит, кто-то имеет общие интересы или традиционно поддерживает ваш клан. Ты не подумай, я не зову на твою вечеринку только своих друзей. Таких в этом списке мало, — всё же призналась. — Несмотря на то, что многие из приглашённых мне не очень-то и нравятся, всё равно приглашаю их при каждой удобной возможности, рассчитывая на ответную любезность. Взамен мне сообщают, где, когда и по какому поводу соберутся уже мои друзья или враги, предлагая принять в этом участие. Если тебе подобные возможности неинтересны, вычёркивай всех, кроме совсем уж близких друзей. Только их — всего несколько человек. Тогда нам проще встретиться в кафе, немного посидеть, сходить в парк, скушать по мороженому и разойтись по домам, — усмехнулась, не веря в вероятность подобного скучного, рутинного мероприятия с моим участием. — Но так совсем неинтересно. Невесело. Мы что, дети? А где вызов? Где накал страстей? Где повод повеселиться?

Дав мне секунду на обдумывание и согласие, без вариантов, предупредила.

— Хочу сказать сразу. Я позвала на вечеринку своих подруг из кланов Сома и Отомо. Ты же помнишь Митико и Саки? Их кланы не уступают вашему, а может, даже в чём-то превосходят. Не по знатности или величию, понятное дело. Ну, ты меня понял, — постаралась никого не обидеть.

Однако её голос всё же стал немного виновато-смущённым. Тоже мне, эталон тактичности. Скорее, галлон горючести. Тут уж уместнее обойтись без «может». Так будет честнее. На сегодняшний день эти кланы — действительно одни из самых могущественных и ярчайших представителей современных кэйрацу.

— Тебе их присутствие будет полезно, для пиара, — убеждённо добавила Аямэ, подсластив пилюлю. — Целоваться с ними необязательно, но я бы не отказалась на это посмотреть, а лучше — заснять, — не удержалась от хихиканья.

В этом вся она. Не поймёшь, когда серьёзна, а когда дурачится. Весьма опасная в своей непредсказуемости особа. Зато Мацудара натура непосредственная, что перевешивает часть недостатков.

— Хорошо-хорошо. Против них я не возражаю.

Закончив с Аямэ, переключился на неожиданный звонок от матери, как всегда, прозвучавший «вовремя», когда бы она ни позвонила и не спросила об этом. Даже испугался, не случилось ли у них чего? Как оказалось, не совсем. Мама была несколько обескуражена и растеряна. Захотела посоветоваться, предупредить о том, что вчера к ним домой приходили очень важные люди. Вроде как, просто так, без особой причины. Выразили желание познакомиться, поговорить о прошлом, о семье, о том, всё ли у четы Мацумото хорошо? Может, они в чём-то нуждаются? Предлагали переехать в другой, намного более престижный район, чему выразили готовность всячески поспособствовать. Без обязательств. Якобы, чтобы быть ближе друг к другу, став добрыми соседями. Вели себя вежливо и доброжелательно. Такое впечатление, будто мама о какой-то секте рассказывала, заставив меня напрячься. Я заволновался.

— А фамилия у этих добрых и удивительно щедрых людей есть? — мягко говоря, удивился.

— Да, Тюдзё. Они сказали, что являются твоими родственниками по материнской линии. К нам приходила, вроде как, твоя вторая бабушка с дядей и племянником, — ей нелегко дались эти слова. — Если это правда. А это правда? — забеспокоилась Томока, не желая быть обманутой.

Она ведь этих «мошенников» угощала всем самым лучшим, что было в доме. Вела себя, как дура.

— Неожиданно. Пока одни ломятся в парадную дверь, другие тихонько заходят с чёрного выхода, — высказал мысли вслух. — Если это те, о ком я думаю, то да. Тюдзё действительно девичья фамилия моей матери. В принципе, этого стоило ожидать, — продолжил размышления вслух. — Вполне логичный поступок, не придерёшься. Их слова легко проверить. Поищи в соцсетях новости о роде Тюдзё. Сравни выложенные там фотографии с теми людьми, которые к вам приходили.

— То есть, это хорошо? — мама попыталась добиться определённости, спасая свою честь хозяйки. — Тебя теперь будут облизывать с двух сторон?

— Не сказал бы. Скорее перетягивать, словно канат. К тому же сравнение с леденцом мне не нравится. От него потом остаётся одна палочка, которую обычно выбрасывают в мусор. Такая себе перспектива.

— Не ворчи. Всё тебе не так. Грёбаный Токийский пессимизм, — прошлась по известному клише. — Любую радость извратите, представив гадостью. Радовался бы, что хоть кому-то нужен, помимо меня, — обрадовалась домохозяйка Мацумото, став увереннее. — Родня, это важно. Не вздумай с ней ругаться. Слышишь? Перетягивания ему не нравится. Ишь ты, собачий поводок. Смотри на всё с позитивом. Кто бы ни победил, достанешься сильнейшему.

— Хорошо, что не страшнейшему, — тут же привычно огрызнулся, показывая, что меня не проведёшь слишком оптимистичными прогнозами.

Как в детстве. «Порадовала», нечего сказать. А дальше что, на победителе придётся жениться? В прямом и переносном смысле.

— Не знаю, чем всё закончится, — перешёл на шутливый тон, успокаивая её, — но в процессе этого соревнования семей меня либо порвут, либо уронят, не удержав один из концов верёвочки, за которую будут дёргать. Если же отпустят оба, придётся как следует постараться, чтобы устоять на ногах. Это не так-то просто. Инерция — штука коварная.

— Потенция — штука коварная, — саркастически передразнила мама. — Ты меня умными словечками не грузи. Не с тележкой разговариваешь. У тебя что, проблемы? Почему ты во всём видишь только плохое? Тебе кто-то на ногу в детстве наступил? Любимую игрушку отобрал? Лучше скажи, что нам делать, если они ещё раз придут? Кроме того, нас позвали в гости. Идти или не идти, вот в чём вопрос? Не обидятся ли, если мы откажемся? А если согласимся, что с собой брать? Вино? Сладости? Цветы? Дорогой шампунь? Совсем ничего? Что там у вас, у знатных извращенцев, принято?

— Я-то откуда знаю, что у них принято? — не согласился с такой постановкой вопроса. — Могу только посоветовать, как жили, так и живите дальше, в своё удовольствие. Не лезьте в «дворцовые интриги» и всё будет хорошо. Покажите, что вы вне игры за «престол». Если верить старику Мартину, ничем хорошим это обычно не заканчивается. Особенно, когда появляются богатые спонсоры. Нужна будет помощь, звоните. Буду недоступен, решайте сами, кто вам больше нравится, Фудзивара или Тюдзё. С кем хотите, с тем и общайтесь. Ходите в гости, принимайте подарки, только ничего не обещайте от моего имени. Не думаю, что от вас ждут чего-то выдающегося. Не идиоты же они, в самом-то деле. В общем, не придавайте этому визиту большого значения, — посоветовал.

— Да? Ну, хорошо, — не очень-то убеждённо согласилась мама, недовольная отсутствием чётких инструкций, как на средстве от тараканов, с картинками. — Кстати, о помощи. Раз уж сам предложил. Я бы хотела поменять холодильник, а Данма (отец гг), хочет поменять на корабле генератор. Выбрать нужно только что-то одно и, боюсь, это будет не холодильник, — прозрачно намекнула на то, что муж глубоко ошибается, считая, что от него что-то зависит.

Хотя какой там корабль, так, маленькая рыбацкая шхуна, чуть больше катера. О том, что у мамы не хватало денег на покупку большого, умного холодильника, даже с учётом огорчения отца, она говорить не стала, но это и так понятно. Не из-за Тюдзё же позвонила.

— Не проблема, — улыбнулся, перейдя на удобную для меня тему. — Сколько нужно?

Я опасался куда более серьёзных проблем.

— Сейчас, — обрадовалась мама.

Телефон сразу же тренькнул, словно только этого и ждал, принимая фотографию рекламного буклета. Посмотрим, что за монстр. Увидев здоровенный, двухдверный, трёхкамерный шкаф с тремя дисплеями, колонками, роликовой подставкой, компьютером и камерами, я моргнул, не сразу поверив своим глазам.

— Что это за вундерва́ффе? Умный холодильник? Серьёзно? Насколько же он умный? Может самостоятельно передвигаться, выполнять голосовые команды хозяина, разговаривать с помощью голосового помощника. Подключаться к интернету. Менять температуру… ого… не только внутри, но и в помещении. Ох уж эта японская мультифункциональность. Что ещё, — пробежался взглядом по списку. — Отслеживать количество продуктов, их свежесть, количество калорий… ух ты, Сейлор Мун мне в матери, даже суточный объём потребляемого пива, вводя его норму⁈ Отца точно удар хватит. Или холодильник, от его гаечного ключа. А ещё это чудо сумрачного японского гения способно само заказывать из магазина и оплачивать товар. С помощью телефона можно даже посмотреть, что хранится внутри. Обалдеть, камеры установлены не только внутри, но и снаружи. С функцией ночного зрения? А вот это уже перебор. Нет, отцу он точно придётся не по душе. Странно, не вижу пункта про стирку и уборку дома. Наверное, потом добавят, как и абонентскую плату за обслуживание этого чуда техники, которая скоро сама будет доставлять себя прямо до двери. Представляю, как в будущем холодильники начнут ходить по домам и предлагать бытовую технику. Техно рабство версии два ноль. Или продавать холодное пиво втрое дороже, чем в магазине, для ленивых. А для хикикомори впятеро, в рамках очередного дурацкого правительственного закона. Кстати, чем не бизнес-идея?

Поражаясь увиденному, я опустил взгляд на ценник. Этот мимикрирующий десептикон ещё и летает? Нет? Жаль. Интересно, кто его купит за такие деньги? Разве что торговец оружием. Да у меня ракеты проще устроены, чем этот холодильник. Безумцы. Кто же с нашими ценами на электричество будет продавать здесь подобные вещи.

— Ты видела сколько он жрёт электричества и занимает места? — поинтересовался у матери, интонацией выразив всю глубину своего сомнения в целесообразности подобной покупки.

— Зато сколько всего он может? — привела контраргумент. — Если уж этим не занимаетесь вы с отцом, то пусть лучше займётся Ма-кун.

— Какой ещё Ма-кун? — ревниво нахмурился.

Визит Тюдзё точно не пошёл ей на пользу.

— Холодильник. Я его так назвала. Уже и магнитики для него купила. Со скидкой! — похвасталась мама, показывая, что у меня нет выбора, а у мужа, права голоса.

Дожили. Раньше люди заводили и дрессировали собак, чтобы избавиться от одиночества, а теперь холодильники. Куда катится этот безумный мир?

— Я понял. Жди. Скоро вам доставят Ма-куна. И отцу заодно закажу новый набор инструментов.

— Зачем?

— Чувствую, пригодятся. Ладно, пока.

Позвонив по указанному в объявлении номеру, его мне тоже предусмотрительно скинули, у матери всё продумано, сделал заказ, сразу же оплатив его картой.

— Пока одни богатенькие мальчики покупают любовницам машины, другие покупают родителям бытовую технику. Ну и у кого из них жизнь удалась? — иронично проворчал. — Правильно, у вторых. Любовницы, как комары, налетели-насосались-улетели, а матери постоянны, как крыша над головой. И в холодильниках у них для нас всегда найдётся курочка и свининка. Поэтому выбирать нужно с умом.

Получив букет с конвертом, который ей доставили прямо в кабинет, Хаякава на несколько секунд замерла. Растерянно его разглядывала, боялась поверить в свою удачу. Мысленно перебирала поводы. Ну не может же это быть именно тем, на что похоже.

— Это мне? От Синдзи? Правда? — с глуповатой улыбкой спросила у фарфоровой манэки-нэко, стоявшей на полке в качестве талисмана и украшения.

Принюхавшись к цветам, девушка мечтательно улыбнулась. Словно очнувшись, она торопливо развернула конверт. Дочитав послание до конца, неосознанно пригладила волосы, поправила выбившуюся из-за уха прядь, повела плечами, проверяя всё ли на месте. Даже, можно сказать — на высоте. Внезапно нахмурившись, подумав о чём-то другом, она вновь вчиталась в письмо, резко приблизив его к лицу.

— Не поняла! Организаторы: Мацудара Аямэ и Фудзивара Сидзи? Вдвоём⁈ Между ними же ничего нет. Или есть? Или нет? Или есть? Или нет? — зависла с остекленевшим взглядом.

Когда через несколько минут в кабинет заглянул помощник с папкой, принеся документы на подпись, девушка сидела за столом и что-то яростно закрашивала чёрным маркером в самом низу открытки.

Только я обрадованно потёр руки, радуясь, что всё так хорошо складывается, как в кабинет заглянул Цукуда и сообщил, что меня зовёт Танака-сан. Говорит, дело серьёзное. Не телефонный разговор.

Мрачный, пытающийся скрыть волнение и тревогу директор фонда, закрыв дверь, убедившись, что нас никто не подслушивает, сообщил неприятную новость. Как оказалось, на него вышел некто — мистер Смит. Англичанин. Скорее всего, фамилия ненастоящая. Уж больно у англичанина «говорящее» имя. Так вот, по словам данного господина, хотя он больше походил на слугу, понятное дело, бездоказательным, Смит неофициально представлял интересы крупного Европейского оружейного бизнеса. В частности, британской оружейной корпорации BAE Systems. Этих ребят заинтересовала наша активно развивающаяся сеть оружейных фирм на Ближнем Востоке и в Северной Африке, где позиции англичан традиционно сильны. Кажется, мы влезли в чужую «песочницу», став достаточно заметными, чтобы ещё не побеспокоить, до этого крайне далеко, но уже заинтересовать больших и жадных дядей. Рано или поздно это должно было случиться. Нельзя же бесконечно расширять границы своих владений там, где всё уже давно занято. Как показывает исторический опыт, это всегда приводило к одному и тому же результату, пусть и разными путями.

Не принимая фонд «Мацумото и партнёры» всерьёз, более того, не считая нас людьми первого сорта, кто-то в BAE Systems, полагаю, отвечающий за полулегальные, а то и откровенно нелегальные поставки оружия в этот регион, иначе бы действовал по-другому, через господина Смита решил купить у нас уже готовую производственно-логистическую сеть. Цену англичане предложили хоть и ниже рыночной, но не слишком сильно, чтобы сэкономить себе время. Кроме того, пообещали сразу же перевести деньги в виде кучи электронных единичек и ноликов в любой банк мира, на любое имя, через благотворительную организацию «Фонд мира». Потрясающе «честный» обмен. Впрочем, как всегда. Они опять получали железо, нефть, лес, жемчуг, неважно, а взамен отдавали резанную бумагу, а то и вовсе, виртуальные картинки. Чисто английский подход.

После аромата пряника последовал и свист кнута. Танаку предупредили, что в случае отказа наши партнёры на Ближнем Востоке «неожиданно» будут замечены. Признаны пособниками террористов, обложены санкциями, арестованы, уничтожены, проданы кому следует. Смотря, что будет проще в каждом конкретном случае. Да и вообще, в этом неспокойном регионе производители оружия каждый день рисковали стать объектами нападок со стороны бандитов, пиратов, исламистов, да кого попало, подготовленных кем нужно. Разумеется, исключительно по собственной инициативе. А когда было иначе? К тому же, там очень пожароопасный климат. Всё вспыхивает буквально от одной спички. Надеюсь, намёк понятен?

То, что Мацумото недавно стал Фудзиварой, их совершенно не волновало. Япония — страна далёкая, непонятная, лежащая в сфере Американских интересов. Чужая поляна со своими дикарями, плясками и белыми господами. По мнению британцев, пусть узкоглазые обезьяны и дальше сидят на своих бедных природными ресурсами островах, считая себя избранной нацией, живущей в центре мира. На самом же деле в её жопе, но об этом им, конечно же, никто не расскажет, чтобы не мешать уважаемым джентльменам и дальше грабить этот мир.

— Что будем делать, Фудзивара-сан? На размышления нам отвели всего две недели, — сообщил взволнованный Танака-сан, понимая, что вариантов у нас особо-то и нет.

Ещё бы он не нервничал, ведь речь шла, по сути, о его детище. О большом, дебютном проекте, чуть ли не всей жизни. Он в него душу вкладывал, пока не пришли англичане.

— Дед в курсе? — хмуро уточнил.

— Нет. Я осмелился сперва посоветоваться с вами, — уважительно кивнул директор моего фонда, сильно прогибаясь, в переносном смысле.

Это была серьёзная уступка с его стороны, как и ставка. На меня. Фактически Танака-сан заявил, что выбрал мою сторону. Хотя хитрый директор быстренько мог всё переиграть и представить по-другому, только уже деду, всё равно его широкий жест я оценил по достоинству. Смелость нужно поощрять, если она идёт на пользу.

— Спасибо, — благодарно кивнул, показывая, что не забуду этого. — Ничего ему пока не говори. Ему нервничать вредно. Я сам скажу, когда придёт время. Попробуем для начала сами решить этот вопрос.

Наверняка дед прикажет уступить англичанам, не видя смысла вступать с ними в прямой конфликт. Было бы ради чего. Тем более, официально предъявлять претензии, вроде как, некому. Не Смиту же? С кем прикажете воевать? На каком поле? С ветряными мельницами? Подумаешь, одно частное лицо обратилось к другому частному лицу, только и всего. Притом даже не ко мне, а к Танаке, чтобы не привлекать к этой сделке лишнего внимания. Теперь я должен встретиться с мистером Смитом и, уже всё обдумав, перейти к обсуждению деталей этой сделки. Либо же встать в позу обиженного ёжика. Разумеется, в любом случае «пинать» меня никто не будет. Ключевое слово — здесь. Впрочем — это всё только догадки.

Почувствовав вибрацию телефона, отвлёкшую от дальнейших размышлений, я раздражённо посмотрел на экран. Не люблю, когда беспокоят в такие моменты. Звонил дядя Такахара. Вот же настырный.

— Я понял, Фудзивара-сан. Каковы наши дальнейшие действия? — Танака запросил разъяснений, желая поверить в чудо, способное оставить его во главе этого проекта.

Он являлся той самой возможностью, одной на миллион, способной как вознести на «небеса», так и низвергнуть в бездну. Только дурак отказался бы от всего просто так.

— Дай мне немного времени. Нельзя же сразу махать катаной и орать — пустим гайдзинов на сашими. Времена изменились. А вот гайдзины, к сожалению, нет. Сначала нужно подумать, что мы будем делать дальше.

Будто этого было мало, затем пришла расстроенная Накамура, жаловаться на мою бывшую, которая тоже подкинула нам проблем, но уже со своей стороны. Как-то всё кучно пошло. К дождю, наверное. Кровавому.