Меня зовут господин Мацумото! том 5

Глава 6

Мэйли, полагаю, пойдя на принцип, на следующий день ещё несколько раз пыталась незаметно повесить на меня жучки, которые, в итоге оказывались на ней же. Причём узнавала она об этом только во время прослушки самой себя. А что она хотела? Ловкость рук и никакого мошенничества.

В результате её задетая профессиональная гордость так и не смогла реабилитироваться, что китаянку раздражало ещё больше. Поэтому она ходила по дому мрачная, смотрела на всех исподлобья, общалась с окружающими односложно и грубовато. Плохая Мэйли. Прислуга стала думать, будто у неё начались эти дни, из-за чего старалась её не замечать, чтобы облегчить страдания. В первую очередь, свои.

Самое забавное, — каждый раз слыша в динамике свой голос, Мэйли начинала встревоженно озираться, думая, что это я к ней незаметно подкрадывался, а не она ко мне, затеяв что-то нехорошее. Будто бы окружающие звуки доносились до неё через меня, а не напрямую. Естественно, китаянка инстинктивно пыталась найти укрытие и затаиться, не желая попадаться так глупо, отчего получалась весёлая игра в прятки, в которой участвовал всего один человек. Я по камерам за всем этим наблюдал, пока пил утренний кофе, получая море удовольствия.

Поскольку нет смысла ругать Мэйли за попытку хорошо делать свою работу, я продолжал делать вид, будто бы ничего не замечаю и ни к чему не причастен. Для нас это стало своего рода тренировкой по отработке навыков и развитию внимательности. А что, неплохое занятие. Много времени оно не занимало, развивало творческое мышление, поднимало настроение. По крайней мере, мне. Кроме того, китаянке на текущей работе, довольно скучной, особо-то и нечем заняться. А ещё ей нужна хоть какая-то цель, мотивация. Мне не нравилось, что Мэйли всё ещё оставалась чересчур замкнутой, мрачной, недружелюбной особой, не расстающейся с оружием. Вцепившейся в него, как в спасательный круг. Веря, что только оно способно защитить. Заставить считаться с ней. Как по мне, не самое лучшее решение. Я хочу, чтобы Мэйли оставила прошлое в прошлом, и жила настоящим, включившись в новую жизнь. Двигалась вперёд самостоятельно, а не по приказу. Ничего, мы ещё сделаем из неё приличного человека. «Ну, или неприличного убийцу», — мысленно отметил, наблюдая, как она с руганью снимала запасную лёгкую кофточку, со зверским выражением лица схватившись за пистолет.

Горничных в то утро я показательно не замечал, изображая неприступного, чопорного английского аристократа, отплачивая им за вчерашнее той же монетой. Пусть посмотрят, как это выглядит со стороны. Не нужно доводить всё до абсурда, пытаясь устроить здесь филиал императорского дворца. Судя по глазам, они прекрасно поняли мотив моих действий, но не приняли его, возмущённо думая: «а нас-то за что?» Было бы за что, я бы уже давно переехал. Поэтому с горничными у меня тоже вышла тренировка на умение держать лицо и сохранять спокойствие в непростой обстановке, пытаясь переиграть оппонента. Или хотя бы пересидеть.

После того, как я вчера удачно прогулялся с Итидзё, а потом ещё и всласть выспался, мир уже не казался мне окрашенным в сплошные холодные тона. Даже Мива в офисе больше не вызывала раздражения. Под воздействием хорошего настроения и желания им поделиться, я даже чересчур радостно её поприветствовал. Как будто давно не видел. При всех полез обниматься, отчего перепугавшаяся девушка с округлившимися глазами шарахнулась в сторону. Прижалась к стене, резко прикрыв грудь руками. Прикинулась столбом под цвет стен. Столь нервную реакцию я никак не ожидал, поэтому возникшую неловкую паузу и ступор в офисе разрядил добродушным смехом. Показал, что можно выдохнуть, расслабиться. Подумаешь, начальник опять спятил. Пока он добрый, можно не переживать. Мы же непосредственные и непредсказуемые, как дети. Главное, не провоцировать.

Будучи очень свободным человеком, поскольку обязательства с Мивы словно соскальзывали, как и чувство стыда, не зная, чем бы заняться, лишь бы не работать, а ещё с гарантией попасть на вечеринку, ожившая девушка принялась ходить за мной хвостиком и рассказывать, что интересного произошло на работе в моё отсутствие. При этом сохраняя бдительность и держась на безопасной дистанции, чтобы не угодить в ловушку, как чуть ранее. Мало ли что у меня в голове перемкнёт в следующую минуту. Она к этому не готова.

Без тени сомнения Мива сдала всех, кто плохо работал, много разговаривал, совершал ошибки, даже самые незначительные и тут же исправленные. Отдельно упомянула тех, кто отлучался в туалет дольше, чем на три минуты или сидел с дебильным лицом. А уж ту жадину, что втихаря лопала конфеты, не поделившись с коллегами, расписала во всех красках, вплоть до: «И мама у неё толстая. Мы её не прокормим. Давай уволим.» Также раскрыла кто и о чём вёл в офисе разговоры.

Если верить Миве, у нас давно пора вводить профилактические расстрелы. Дважды в день. Услужливая помощница на добровольных началах даже выразила готовность в них поучаствовать. Нужно ли уточнять в качестве кого? Вполуха слушая девушку, светящуюся энтузиазмом не хуже атомного реактора, не воспринимая её всерьёз, всё же отметил, как много Мива сумела разузнать то, о чём не принято рассказывать посторонним. Причём самостоятельно, без чьей-либо помощи.

— А ещё вам прислали две посылки. В одной вонючая, дохлая птица, а в другой, скорее всего, маленькая бомба, — продолжила невозмутимым тоном, не прекращая отчёта, тоже не считая это чем-то особенным. — Ах да, — сверилась со своим верным блокнотом, висящим на груди, — вам звонила какая-то… — не слишком вежливо отозвалась о женщине, опередив Цукуду, в чьи обязанности входило сообщать о подобных звонках.

Остановилась только тогда, когда поняла, что в офисе внезапно наступила полная тишина. Все сотрудники замерли, обратившись в слух. Прекратив чтение документа, который я держал в руке, стоя у шкафа с папками, медленно повернулся. Заинтересованно посмотрев на Миву, слегка приподнял одну бровь.

— Дохлая птица? — недоверчиво уточнил с внезапно проснувшимся интересом.

Вопрос с бомбой отложил на сладкое, не веря, что нашлись такие идиоты, которые попались ЕЙ.

— Да. Не волнуйтесь, я посылку не открывала. Она по-прежнему лежит на вашем столе. Всего лишь немного её потрясла, взвесила, проткнула иголкой, проверив, чем пахнет.

Всего лишь? Серьёзно?

— Просто, когда я её несла, возникли очень знакомые ощущения. Я тоже раньше такие посылки отправляла, поэтому знаю о чём говорю. Например, этому писклявому козлу… — назвала имя популярного молодёжного певца.

Эта девушка пугает меня всё больше.

— Да как он посмел спутаться с этой крашенной, костлявой шалавой, которая даже нормально акцент подделать не может, выдавая себя за уроженку… — между тем продолжила распыляться Мива, словно ничего не замечая.

— Несла? Мою посылку? — полюбопытствовал, прервав её рассказ, стремительно набирающий обороты и уходящий куда-то в сторону.

Хищно улыбнувшись, я пристальным взглядом принялся сверлить её черепушку, гадая, что же там внутри? Плюшевые медведи танцуют вальс? Цветочные лепестки? Джем? Клубничный или яблочный?

Осёкшись, девушка растерянно моргнула, потом ещё раз, но уже быстрее, осознав, что случайно ляпнула лишнего.

— Эээ, — немного побледнела, но тут же встрепенулась и, глядя мне в глаза, радостно заявила с глуповатым выражением лица. — Так не пускать же подозрительных, необразованных курьеров в ваш кабинет в грязной обуви. Поэтому я посылки у них забирала на входе и сама относила. Больше ничего не трогала. Честно. Где у вас что лежало, там и лежит, в целости и сохранности, — горячо заверила.

Насколько я понял, самым страшным недостатком она посчитала необразованность курьеров. Решив, с чего бы ещё им работать на такой непрестижной и низкооплачиваемой работе? Ох уж этот взгляд Рапунцель с вершины башни. А ведь некоторые курьеры гораздо образованнее, чем кажутся. Многих заткнут за пояс своими познаниями. Нельзя же оценивать людей по внешнему виду. Мива тому хорошее подтверждение.

— Ладно. Допустим. Что за история с бомбой? Шоколадная? Информационная? Музыкальная? — начал гадать, учитывая от кого о ней услышал.

— Больше похоже на праздничную, — на секунду задумавшись, Мива описала свои впечатления.

— Какую⁈ — я окончательно перестал понимать, о чём она говорит.

Похоже, кто-то из нас двоих очень мало знает о бомбах. Боюсь даже подумать о том, что этим человеком окажусь я. Что значит — праздничная? Это в духе Джокера из Готэм-сити?

— Что-то вроде хлопушки. Из-тех, которые покупают на праздники. Ну, знаете, с разлетающимися конфетти или лентами, — пояснила девушка, сжалившись над несообразительным начальником.

Я её точно где-нибудь утоплю.

— А как ты это определила, не вскрывая посылку? — удивился ещё сильнее.

— Судя по ощущениям от перекатывания, внутри второй коробки лежит один предмет, длинный, цилиндрический, довольно лёгкий, свободно болтающийся. Пахнет очень старым картоном и краской. А ещё он, если не ошибаюсь, привязан к крышке. Она чуть-чуть приоткрылась, когда я неловко стукнулась о стол и случайно уронила посылку, — неохотно призналась девушка, смущённо отведя взгляд.

— А у тебя, столь же «случайно», нет при себе маленького лезвия, зеркальца и железной скрепки? — поинтересовался профессиональным тоном, обращаясь к ней, словно к коллеге по ремеслу.

— Есть. Они вам нужны? Принести? — обрадованно улыбнулась Мива, прикинувшись дурочкой.

— Нет. Спасибо. У меня свои.

Повернувшись, я выразительно посмотрел на давно напрягшегося Айво, сразу понявшего, что шутки шутками, но проверить стоит. Мало ли в стране дураков, помимо собравшихся в этом офисе. А вдруг нам реально прислали настоящую бомбу. Мива ещё не знает с кем именно мы работаем. Вон, судя по забегавшим по сторонам взглядам нахмурившихся Бандо и Цукуды, старший менеджер даже стул отодвинула, чтобы в случае чего быстрее оказаться под столом, они тоже об этом подумали. Не зря проводил с ними тренинги, объясняя, что делать в случае нападения террористов, пришельцев, амазонок и супергероев. Последние — опаснее всего. От них разрушений больше. Конечно же, нужно прятаться, убегать, сдаваться, звонить в страховую, а потом на телеканал или в психушку, по обстоятельствам.

— Пошли, по пути в кафетерий расскажешь, что ещё интересного тут произошло. А насчёт наших соседей, что-нибудь слышно? У них как, всё в порядке? С личной жизнью. С доходами. Ребята, перерыв пятнадцать минут. Идёмте с нами. Я угощаю всех кофе в благодарность за вашу самоотверженную работу, — взглядом показал на радостную, довольную собой Миву. — Все молодцы, — повысив голос, привлёк внимание сотрудников фонда, призывая их двигаться на выход.

Краем глаза заметил, как за их спинами неприметная Мэйли проскользнула в мой кабинет, двери в который никогда не закрывались на замок. В этом просто не было необходимости. У нас по чужим кабинетам в отсутствие владельцев как-то не принято ходить. Да и ничего ценного я там не держал, будучи немного параноиком.

Почему не закрывал на замок, раз такой осторожный? А толку? Профессионалов он всё равно не остановит, лишь внушит ложное чувство безопасности. Видеокамеры надёжнее.

— Да ладно вам, Фудзивара-сан — рассмеялась Мива, сразу поняв, что происходит. — Там маленькая хлопушка. Слишком лёгкая, чтобы быть опасной. Что она нам сделает? Напугает?

— Важно не то, что она сделает, а что потом напишут в сети. Ты же знаешь на что способны обладатели волшебных насосов. Тех, что мух раздувают до размера слонов. Такое ощущение, что сейчас эти чудесные девайсы раздают у метро всем подряд, бесплатно, — осуждающе покачал головой, плавно уводя тему в сторону, значительно понижая серьёзность угрозы.

— А если с бомбой ещё и дохлая птица, напишут, что нас атаковал пернатый камикадзе, на четверть китайского и на четверть корейского происхождения, выпущенный из секретной голубятни проклятых коммунистов. Причём проклятых — не ругательство, а характеристика.

— Вам бы сюжеты для анимэ писать, а не деньги зарабатывать. Подумаешь, дохлая птица. Было бы из-за чего переживать. У кого из известных людей нет недоброжелателей? Наоборот, это значит, вас признают, с вами считаются, за вами следят, — успокоила Мива, с нотками зависти в голосе. — Круто же, — продолжила утешать, подумав, что я просто испугался и не желаю этого признавать.

— Не скажи. Знаешь, насколько хлопотно так жить? — сокрушённо возразил. — А как это утомляет?

Чтобы не ходить кругами перед нашим офисом, привлекая внимание до того, как станет известно, не велики ли у страха глаза, а у Мивы язык, я действительно сводил своих сотрудников в кафетерий. Произнёс вдохновляющую речь. Поздравил всех с успехами. Про мистера Смита не сказал ни слова. Зачем? Это им как-то поможет? Облегчит жизнь? Нет. Кроме того, вокруг слишком много посторонних ушей. Пусть лучше их обладатели нам завидуют, чем сочувствуют.

Всё это время мне практически в затылок дышал, прилипший словно мокрый листок, Айво-сан. Хорошо, хоть делал это в одиночку, а не в компании своих коллег. Они расположились в зале, в «толпе», готовые перехватывать возможные угрозы ещё на подходе, а не у последней черты. Если враг до неё дошёл, охрану можно смело посылать на хрен. Толку от неё. Только ноги зря оттопчут. Вон, одному американскому президенту сначала отстрелили ухо, а только потом проснулась доблестная охрана, оставившая его без ботинок.

Несмотря на праздничные тосты, без которых не обошлось, пили мы исключительно чай. Заметив, как Айво-сан, поговорив по телефону, едва заметно кивнул в мою сторону, я постарался скрыть удивление. В девятьсот девяносто девяти случаях из ста, сообщения о заложенных бомбах оказываются ложными. Но мне, как оказалось, повезло вытянуть тот самый «счастливый» билет.

В продолжение незапланированного перерыва я отправил сотрудников в парк на принятие солнечных ванн. При этом потребовал написать отчёты о том, как они туда ходили, что видели, сколько прошли метров и что придумали для улучшения работы нашей компании. Пусть считают это рабочим заданием, а не вынужденным бегством. Посмотрев на Миву, строго предупредил, что небрежно составленный отчёт заставлю её переписывать, а самых инициативных сотрудников награжу премией. Эта новость народ заметно воодушевила. Некоторые, судя по лицам, были даже рады сообщению о бомбе, в существование которой практически никто не поверил, что я всячески поддерживал. Хотя там действительно одно пошлое название, а не бомба, как позже выяснилось.

Уходя с Айво, с трудом отогнал от нас постоянно «теряющуюся», любопытную Миву, несколько раз повторив, что ей нужно в другую сторону: «В другую, я сказал. Не переспрашивай. Бандо-сан, будьте добры, проследите. За руку ненадёжно, берите сразу за шкирку». По пути в офис я узнал у начальника охраны потрясающую новость. Чутьё новенькую не подвело. Как-то странно оно у неё работает. Так вот, в одной посылке действительно оказалась дохлая птица, а во второй, петарда с шариком чернил и примитивной ловушкой. В её эффективности Мэйли убедилась лично, за каким-то чёртом вообразив себя сапёром. Правда, сапёр бы нам и не понадобился, но понятно это стало уже после её «подвига».

Хотя о подобных «шалостях» принято сообщать в полицию, как поступили бы многие, но мы не многие. Засмеют же. Скажут, даже с такой мелочью не могут справиться самостоятельно. Фудзивара точно великий и ужасный род? В итоге всё закончилось тем, что Мэйли опять отправилась в «любимую» химчистку, став её постоянным клиентом. Ей там даже скидочный талон дали. Стали узнавать в лицо, прося приходить ещё. Вечером мы с Айво честно пытались не смущать китаянку своим смехом, когда она нам его показала, но получилось так себе. Обидевшись, ушла к себе чистить пистолет, искренне надеясь, что он ей скоро понадобится.

— Нет, это какое-то издевательство. Раньше враги хотя бы были приличными людьми, а сейчас, такое впечатление, наш противник — старуха Шапокляк. Что за ребячество? — пожаловался я Айво-сан, как единственному человеку, перед которым можно было не скрываться. — У кого-то явно пунктик насчёт чернил. Ради чего идти на серьёзный риск? Ради испачканной рубашки? Что в этом такого? Не понимаю. А когда я чего-то не понимаю, то начинаю злиться.

— Полагаю, посылки отправили разные люди. Я уже разузнал, они пришли с разных адресов, в разное время, от разных частных фирм по доставке небольших посылок, — спокойно сообщил Айво-сан, разделяя моё недоумение. — Личных данных клиентов они не собирают. Записей тоже не ведут. Приехал мальчик на мотороллере по указанному адресу, забрал груз, отвёз, получил деньги наличкой и на этом всё. Отследить отправителя практически нереально.

Он тоже не понимал, зачем это было сделано, учитывая, что запугать меня таким образом всё равно не получится. Репутация у меня сейчас слишком высока, чтобы подорвать её подобными методами. Шумиха по поводу моего перерождения ещё не успела толком утихнуть. Скорее, злоумышленник ещё сильнее сплотит и приумножит ряды моих фанатов, мобилизовав их на защиту кумира. К тому же, за расследование возьмутся лучшие сыщики ввиду большого общественного резонанса, особенно, учитывая мою фамилию. Так что я действительно удивлён, получив такие посылки. Либо мне передал своеобразный «привет» тот, кто меня совсем не знает, либо одно из двух.

— Пожалуй, соглашусь с тобой. Обнаружив ловушку в одной посылке, автоматически начнёшь ожидать подвоха и от второй. В этом случае теряется эффект неожиданности. Ладно, чего гадать. Сообщи деду, пусть пинает службу безопасности, проворонившую дохлую ворону. Хотя они тоже не пророки и не гадалки, но оставлять подобные казусы без внимания нельзя.

Временно выбросив из головы этот довольно нелепый случай, пока не появится больше данных для анализа информации, поехал в банк оформлять все необходимые договора. Перед этим позвонил режиссёру. Уточнил у него несколько технических вопросов. Узнал, не нужно ли вносить корректировки в наш план. Попросил скинуть все необходимые реквизиты. Не прошло пятнадцати минут, как со мной после этого звонка связалась взволнованная Микадо. Актриса принялась расспрашивать, всё ли будет в порядке? Хватит ли у меня денег? Одобрят ли нам кредит? Не нужна ли помощь? Может, всё же обратиться в другой банк, в котором работает её хороший знакомый. И вообще, не нужно ли ещё раз всё хорошенько обдумать и проверить?

Нашла время для переживаний. Где-то я этот вопрос уже слышал. Причём совсем недавно, не покидая машины.

— Откуда такой пессимизм? Что-то ты разнервничалась. Попей зелёного чайку. Посиди под сакурой. Поиграй на сямисэне. Послушай журчание ручья, — предложил с мечтательными интонациями.

— Иди ты… в банк! — разозлилась смущённая актриса. — Шутник. Для кого я стараюсь? Неблагодарный, — не повелась на ту муть, что я нагнал.

— Вот теперь я тебя узнаю. С чего вдруг ты так разволновалась? — повторил вопрос, добавив в голос твёрдости.

— Просто так, — она начала увиливать от прямого ответа. — Посмотрела на календарь, вспомнила о своём вечно юном возрасте и возросших счетах от косметолога.

Но я всё же её дожал, заинтересовавшись поводом, по которому она позвонила.

В случайности я не верил. Оказалось, уже появились слухи, якобы у меня не всё так хорошо, как выглядит со стороны. Однако не с моим бизнесом, а с семьёй. Якобы, у нас возникли какие-то разногласия. Будто бы меня неласково в ней встретили. Поэтому Микадо подумала, что у меня могли появиться сложности с нашим банком.

— Не забегай вперёд, — не стал исключать и такой сценарий. — Чушь всё это. Нет у меня никаких разногласий с семьёй, — попытался убедить, как сделал бы это и с любым другим собеседником. — Но, даже если и появятся, я тебе сразу же обо всём сообщу.

— Правда? — усомнилась неглупая женщина.

— Правда, — с улыбкой кивнул, обманывая великую обманщицу. — Ты будешь первой.

— Хорошо. Поверю на слово. Опять. Я же такая доверчивая. Мне это слишком часто говорят, — успокоилась повеселевшая актриса, занимаясь тем же.

Микадо не верила ни первому, ни второму, ни третьему слову. Даже собственному менеджеру, утверждающему, что он принёс ей именно то, чего актриса хотела. Да, как этот мошенник мог это сделать, если она сама ещё не знала, чего в данную секунду хочет? Вывод — врут все. Только у одних это получается лучше, а у других хуже. Одна она святая.

— А теперь поведай, о прекраснейшая из звёзд, освещающая небосвод в ясный день, кто ввёл тебя в заблуждение? Кто тот негодяй, которому мне нужно пожать руку до хруста костей, вежливо попросив больше так не делать. Не тянуть свои кривые, птичьи лапы к моему небесному сокровищу.

— Ты ещё скажи, сорочьи, — ехидно фыркнула Микадо, ничуть не обидевшись, приняв откровенную лесть за комплимент.

Она уже примерно представляла, зачем я так делаю. Привыкла к лёгким пикировкам, вносившим оживление и разнообразие в наши беседы. Как я однажды сказал, любое блюдо по-настоящему раскрывается только с подходящей к нему приправой. Без неё оно покажется пресным и скучным, даже будучи приготовленным из лучших продуктов.

Как и ожидалось, Микадо сразу поняла, зачем я это спросил.

— Не знаю, кто именно пустил слух. По моим данным, кто-то из ваших. Из Фудзивара. Особого он его не раздувал. Не пытался распространить как можно шире. Но и не позволяет затухнуть огоньку интереса. Поддерживает этакую лёгкую интригу. Выводы из неё окружающие сделают сами. Это же их любимое занятие. Поскольку мои знакомые гадостей о тебе не рассказывают, скорее всего, кто-то таким образом выражает своё недовольство или пытается заставить тебя доказать обратное.

Довольно точный анализ. Ещё раз убедился, что она умная женщина.

— Спасибо. Буду иметь в виду, — поблагодарил за предупреждение.

Пищу для размышлений я получил, так что благодарность вполне заслуженная. Её знакомые, по большей части, люди из мира искусств. Мои же — из мира бизнеса. Уж не дядя ли Такахара старается, подводя меня к тому, что нужно пойти ему навстречу. Способ для этого мне уже «подсказали». И в фас, и в профиль. Хотя нельзя исключать и других деятелей из четвёрки выдающихся родственников. Мотивы у них могут быть не столь просты, как кажутся.

Приехав в банк, огромное, современное здание в одном из центральных районов Токио, ненадолго остановился на его пороге. Посмотрев вверх с несколько обалдевшим лицом, восхищённо поцокал языком.

— Хорошо же некоторые живут, — отдал должное брату Ренки.

Сказал это из светлой зависти, а не тёмной. Проходившая мимо женщина средних лет, с надменным выражением лица и походкой человека, перед которым открыты все двери, вынужденная огибать внезапно образовавшееся двуногое препятствие, искоса на меня взглянула. С оттенком презрения. В её взгляде хорошо читался посыл: будешь усердно работать, тоже так будешь жить, когда-нибудь, хотя бы перед смертью, в мечтах.

Проследовав за ней в просторный холл банка, я вновь растерянно остановился, не зная, куда идти дальше. Я же приехал без предупреждения и даже без сопровождения. Посещать банк с охраной, не собираясь выносить оттуда сумки с деньгами — занятие абсолютно бессмысленное. Только дураком себя выставлю, укрепив слухи о том, что у меня с роднёй не всё так гладко, как пишут в интернет-газетах. Для бумажных версий я ещё недостаточно большая величина, сам по себе, в отрыве от клана.

— Простите, а к кому можно обратиться по поводу открытия счёта, — с несколько неловкой улыбкой спросил у той же женщины, остановившейся у автомата по выдаче талончиков.

Она явно знала, что делает и куда ей идти. Вместо ответа она ещё раз что-то нажала на сенсорном дисплее, пестревшим кучей различных опций, получив дополнительный талончик. Глянув на экран, я сильно удивился. Да с супер-пупер мультиваркой из магазина проще разобраться, чем с этим проводником в загробный мир должников. Лучше бы просто повесили табличку со стрелками: направо — взять деньги, налево — отдать деньги, вверх — пожаловаться на то, что вам не дают деньги, вниз — сдать кровь, чтобы расплатиться после того, как пожаловался на то, что вам не отдают деньги. Всё остальное здесь лишнее.

Проследив за направлением указующего пальчика с длинным накладным ногтем, окрашенным ярким лаком, вежливо поблагодарил.

— Спасибо.

Ответа не дождался. Видимо, общаться со мной не хотят. Ничего страшного. Как-нибудь переживу, забыв это через три… два… один.

Найдя указанную в талончике зону приёма граждан, обнаружил, что там уже дожидались своей очереди несколько человек. По идее, я мог не морочить голову ни себе, ни сотрудникам банка, отправившись сразу к своему молодому дяде. Да, и такое бывает. Масаки, сводный брат Ренки, на год моложе меня. Однако, сравнивая нас, он владеет этим банком, воспитан в духе аристократов, женат, имеет двух маленьких детей, открыто платит налоги, ничего не скрывает. Спрашивается, кто из нас добился большего? Ну и что, что я старше, наследник, и вообще… В чём-то я ему завидую. Впрочем, каждому своё. Наверняка он тоже мне в чём-то завидует, глядя на всё с другой стороны.

Прикинув сколько у меня свободного времени, когда нужно вернуться в офис, я не стал искать лёгких путей. Вопрос у меня пустяковый, спокойно решаемый в рабочем порядке обычными сотрудниками банка, очередь небольшая, ещё неизвестно, чем занят Масаки и на месте ли он. Зайду к нему поздороваться на обратном пути. Уже из вежливости, а не за помощью. Не хочу отвыкать от самостоятельности. Да и, честно говоря, захотелось посмотреть, как здесь относятся к посетителям и как сотрудники отреагируют на мою фамилию. Самое смешное, мне было просто лень переоформлять паспорт, поэтому я всё ещё ходил со своим старым удостоверением личности.

Улыбнувшись пожилому человеку, уже сидящему в зоне отдыха, в ожидании появления своего номера на световом табло, сел напротив. Достав телефон, принялся наводить в нём порядок, а то всё руки никак не доходили. То одно меня отвлекало, то другое. Заодно посмотрел несколько забавных роликов, недооценив их коварство.

Называется — не хотел тратить время на ерунду. Думал, всего одним глазком посмотрю, чем «обогатился» интернет, потратив на это не больше минуты, а не успел оглянуться, как нужно было идти к столику, над которым светился номер моего талончика. Не зря нас пугали, что тик и ток убивает не только время, но и здравый смысл, вместе с интеллектом своих зрителей. Как? Да очень просто. Те, кто много читает серьёзной литературы, становятся умными. Кто слушает умных — внимательными. Кто увлекается искусством — тонко чувствуют гармонию мира. Кто смотрит новости — информированными. А тот, кто тратит всё своё время на один лишь просмотр чужих неудач, глупостей, дурацких изобретений и безумных теорий — … даже затрудняюсь с ответом. Наверное — становится просто весёлым человеком.

Сев на стул, я протянул миловидной девушке пакет с документами. Объяснил цель визита. Приготовился немного подождать. Попросив мой паспорт, бдительно сверив клиента с фотографией, девушка быстро принялась всё оформлять. Каждое её действие было доведено до автоматизма.

— Господин Мацумото, вам нужна карта нашего банка? Могу предложить… — шаблонно начала убеждать воспользоваться многочисленными услугами этого банка.

Например, взять ипотеку под два процента, потребительский кредит под полтора, оформить страховку. Для иностранцев такие маленькие проценты покажутся смешными, но Японцы, делая печальные глаза какающего мопса, искренне считали их чуть ли не разорительными.

Кстати, в Японии получить кредит не так-то просто. Да и не все банки этим занимаются. Кроме того, чтобы преждевременно не поседеть от стресса, для этого нужно быть японцем. Иностранцам без рекомендательных писем от работодателей, местной прописки и кучи справок, включая выписку из налоговой, его просто не одобрят. С депозитами в этой стране тоже не всё так просто. Можно положить деньги в банк под отрицательную процентную ставку. То есть, за то, чтобы банк хранил ваши деньги, вы ещё должны и заплатить. Мило, не правда ли? Нет уж, спасибо. Я уж лучше с киприотами продолжу дружить, скрывая свои настоящие доходы, на которые здесь завязана прогрессивная шкала налогообложения. Зарабатываю я сейчас довольно много. Сам не ожидал столько получать ещё год назад.

Для справки: в Японии подоходный налог взимается не только на общегосударственном уровне, но и на уровне префектур, а также муниципалитетов. В итоге сумма набегает довольно внушительная. А ведь существуют ещё и «побудительные» налоги, с помощью которых правительство приучает граждан самостоятельно решать многие проблемы, не дожидаясь помощи свыше. В качестве примера приведу знаменитый налог на лишний вес, в рамках борьбы нации за стройность, уменьшения количества диабетиков и инсультников. Он очень хорошо помогает снижать нагрузку на систему здравоохранения. Называется — «закон о метабо». Есть ещё налог на собак, после введения которого бездомных дворняг в Японии практически не осталось. Налог на выезд из страны, в размере тысячи иен, обычно уже включённый в стоимость билетов. А сколько ещё существует забавных местных сборов, о которых даже не все японцы знают, пока с ними не столкнутся.

У нас, конечно, не Франция, но при доходе свыше тридцати миллионов иен государству придётся отдавать до половины всего честно заработанного.

Выслушав сотрудницу банка, вежливо отказался от всех предложенных мне услуг, чем несколько разочаровал её, вызвав пренебрежительное отношение к такому нищеброду, как я. Наверняка подумала об этом, не убирая традиционной, доброжелательной улыбки. Вот уж повезло нарваться на человека, не смотрящего телевизор. Удивительно. Впрочем, я же сам этого хотел, вот и получил в самом неожиданном месте.

На вопрос: кем я работаю, ненадолго замешкался, не зная, что ответить. Официально по бумагам, вроде как, уже нигде. Или я всё ещё числюсь начальником непонятного отдела в Теннояма, без названия, даже не включённого в общую структурную схему? Стажёр я или не стажёр? Официальный контракт с компанией у меня до сих пор не подписан, а временное трудовое соглашение ещё не истекло. Продлевать его не планируется. Ну, а то, что говорилось вслух, в основном для прессы, пусть для неё и остаётся. Банку же нужны юридически верные формулировки, а не чьё-то мнение.

— Я занимаюсь волонтёрской работой. Помогаю благотворительному фонду «Мацумото и партнёры». А также выступаю поручителем по данному договору, — радостно посчитал, что нашёл наиболее подходящее объяснение.

И вообще, так будет проще. Как же сильно я ошибался.

— Понятно, — она молниеносно что-то напечатала на клавиатуре, заполняя электронную форму.

Судя по интонации, я сказал что-то не то. Причём на мои несколько слов, она набрала только одно. На слух я пока не жалуюсь. Прищурившись, смерил невозмутимую девушку подозрительным взглядом.

Быстро просмотрев документы, прошелестев ими, как деньгами на счётной машине, она сразу задала следующий вопрос, чтобы не затягивать процесс обременения долгами очередного желающего.

— Где рекомендательное письмо от рода Фудзивара?

Самому себе выписывать рекомендательные письма мне ещё не доводилось. Как-то даже не подумал об этом. Насколько помню, в документах несколько раз упоминалась наша фамилия. Возможно, это и послужило причиной столь неожиданного требования.

Поняв всё по моему растерянно-смущённому взгляду, девушка отработанным движением профессионально сложила документы в стопку и передвинула её ко мне.

— Простите, господин Мацумото, к сожалению, Чёова банк не сможет вам помочь в этом деле. Вы не можете выступать поручителем по причине отсутствия достаточных активов. Когда соберёте все необходимые документы и найдёте поручителя, приходите снова. Будем вас ждать, — объявила с фальшивым участием, уже высматривая через моё плечо, кто там следующий.

Сколько ещё нужно обслужить «идиотов», чтобы со спокойной совестью уйти на обед, о котором она сейчас думала куда больше, чем о чём-либо другом.

«Чёрт побери!» — как сказал бы Боярский. Нужно было поручить эту работу юристу, а не бегать самому, как последнему клерку. Что поделать, все мы умны задним числом. Я ещё не привык к перекладыванию ответственности и делегированию полномочий, а должен был. Из-за такой мелочи мне не хотелось терять время и, честно говоря, лицо. К тому же лень вновь с лёгкостью победила нежелание светить своим положением, уподобляясь некоторым чванливым богачам, которых я раньше частенько осуждал в компании с Ёсидой и кружкой пива.

— Простите, а если глава банка Чёова прямо сейчас меня порекомендует, этого будет достаточно? По телефону. А завтра, обещаю, юрист фонда «Мацумото и партнёры» привезёт все отсутствующие письма. Глава банка ведь как раз Фудзивара, если мне не изменяет память, — пошутил с серьёзным лицом.

— Господин Фудзивара Масаки? — уточнила сильно удивлённая сотрудница, показав мне, как на самом деле выглядят анимешные глаза.

Могу понять её недоверие. Если бы этот договор был важен для главы банка, то его принёс бы сюда старший менеджер, чтобы оператор просто вбила данные в систему, не задавая лишних вопросов, а не пришёл какой-то мутный, безработный Мацумото из Фукуоки, покорно отсидевший в очереди. Тут ведь важен сам принцип, а не её длина. Из любопытства девушка всё же согласилась посмотреть, как я собираюсь это провернуть. Дала мне ровно две минуты. Поблагодарив за снисхождение, позвонил Масаки, с которым уже успел поверхностно познакомиться на семейном ужине. Для всего остального там была неподходящая обстановка, поэтому наш разговор не затянулся, коснувшись лишь общих тем.

Мои опасения, что он не ответит на звонок с незнакомого номера, оказались беспочвенными. От деда Масаки уже получил мой номер. Внёс его в записную книжку, поместив в раздел семьи, с расширенным доступом, поэтому дядя сразу понял, кто его беспокоит.

— Добрый день. Это я. Не отвлекаю? Прости, что беспокою, но тут возникло небольшое недоразумение, с которым ты мог бы мне помочь.

Кратко описал ему ситуацию, не обращая внимание на насмешливый взгляд широко улыбающейся девушки, решившей, что я разговариваю с воздухом, имитируя беседу. Попросил дядю подтвердить, что Фудзивара действительно готовы поддержать меня в этом начинании. Подтвердить, что я хороший человек. Местами. Что заслуживаю доверия. Частично. Удивившись, зачем мне вообще понадобилось эта глупая формальность, учитывая кто я, Масаки всё-таки серьёзным тоном предупредил.

— Ты ведь понимаешь, что договор заключаешь не со мной лично? По-настоящему, а не для видимости. Если не сможешь выполнить свои финансовые обязательства в срок, сорвав финансирование уже запущенного проекта, банку придётся принять соответствующие меры. У нас очень строгая отчётность. Банк не является нашим личным бездонным карманом.

— Разумеется, понимаю. Я готов быть добросовестным клиентом банка. Не волнуйся, деньги на этот проект у меня имеются.

От такого самоуверенного заявления брови сотрудницы банка взлетели ещё выше, а ехидная улыбка стала шире.

— Хорошо. Сейчас тут закончу, поднимусь к тебе. Хотел сначала разобраться с делами, чтобы нас ничего не отвлекало, — объяснил причину, почему позвонил ему только сейчас.

Хоть я и не обязан был этого делать, но правила хорошего тона ещё никто не отменял.

— Прошу, — получив согласие, протянул телефон недоверчивой девушке.

С каждой секундой их одностороннего разговора отношение к происходящему у сотрудницы банка менялось прямо на глазах. От ожидаемых угроз мошеннику она быстро перешла к демонстративной почтительности и готовности исполнять волю повелителя своего рабочего времени. Вскочив на ноги, девушка вытянулась по струнке, как на параде, после чего принялась быстро и почтительно повторять всего два слова, — Hai… Haa… Hai… Hai… Haa… В некоторых местах ещё и с готовностью кивала, будто собеседник мог её видеть.

В японском языке слово «Hai» имеет довольно широкий перечень значений, а не только лишь знак согласия. Это довольно универсальный ответ, который может означать всё что угодно, вроде «продолжайте», «понимаю», «хорошо», «ага». «Haa» же можно перевести как «Да, господин», «Слушаюсь господин» и тому подобное.

Завершив разговор, явно отходя от потрясения, с выражением лица: «что это сейчас было?» сотрудница банка двумя руками вернула мне телефон. С поклоном.

— Сейчас, господин, всё будет сделано. Подождите минутку. Простите, я не знала, что вы племянник нашего главы, — торопливо принялась извиняться, надеясь, что я не из злопамятных. — Можно ещё раз взглянуть на ваши документы? — её улыбка стала заискивающей.

— Конечно, — снова передвинул стопку бумаг в её сторону, предпочтя обойтись без комментариев, чтобы не ставить девушку в ещё более неудобное положение.

В этот раз оформление заявки пошло куда бодрее. Да что там, мне даже предложили пройти в VIP зал, чтобы выпить там чаю, посидеть под кондиционером, посмотреть телевизор, вытереть ноги о дорогой коврик.

Чтобы случайно не допустить ошибки, а также спихнуть часть ответственности, сотрудница вызвала себе в помощь старшего менеджера. Кое-что я всё-таки оформил неправильно, делая это впервые, поэтому мелкие ошибки исправлялись прямо по ходу дела.

Недавняя женщина, показавшая пальцем, куда мне идти, заметив разительно изменившееся отношение к столь заурядно выглядящему клиенту, сильно удивилась. Заинтересовано приподняв брови, она чуть приспустила солнцезащитные очки и наклонила голову, чтобы лучше видеть. Впрочем, поскольку это не было каким-то эпохальным событием, задумчиво покачав головой, через секунду спокойно продолжила заниматься своими делами. Далеко не каждая встреча двух незнакомцев заканчивалась чем-то особенным. Мир большой и места в нём много.

Длительного, душевного разговора у нас с Масаки не получилось. Всё же рабочая обстановка не располагала к непринуждённым беседам. Тем более, здесь. Атмосфера серьёзного финансового учреждения словно давила на нас, вынуждая ей соответствовать. Однако, в целом, этой встречей мы остались довольны. Всё равно за пять минут всех проблем не решить и от всех страхов не избавиться. Мы сделали лишь первый, маленький шажок навстречу друг другу. Поскольку останавливаться на достигнутом не собирались, глядишь, со временем к чему-нибудь да придём. К тому же, мы ни старые друзья, ни товарищи, ни коллеги, что тоже накладывало определённый отпечаток на манеру нашего поведения.

— Когда уже приедешь к нам на ужин? Точной даты в тот раз ты так и не назвал, — Масаки упрекнул меня за «забывчивость». — Познакомлю с женой и детьми. А то они мне все уши насчёт тебя успели прожужжать, — пожаловался Масаки, поморщившись от неприятных воспоминаний.

— На этих выходных, — пообещал, прижатый к стенке прямым вопросом.

Я к нему в гости совсем не рвался. Что мне там делать? Поесть я и дома могу.

— Хорошо, — кивнул дядя, принимая к сведению. — Надеюсь, ничего серьёзного к этому времени не случится. Как у тебя с личной жизнью, спрашивать не буду. В том смысле, один ли придёшь или с кем-то, — уточнил, чтобы не быть понятым превратно.

Он был рад, что не у него по этому поводу должна болеть голова.

— Глупо спрашивать о том, чего нет, — по-доброму усмехнулся дядя, с пониманием во взгляде. — Иначе бы об этом уже орали на каждом углу. Кстати, жена просила непременно разузнать, чтобы никого не поставить в неудобное положение. Выяснить, есть ли у вас на что-нибудь аллергия. Будем считать, я эту просьбу выполнил.

— Спасибо, — благодарно кивнул, оставив это без комментариев.

— С делами, вроде бы, у тебя проблем нет. Даже удивляюсь, когда только всё успеваешь, да ещё одновременно. Тут за одним-то банком тяжело уследить, а ты не только старые проекты развиваешь, не дождавшись результатов, но и начинаешь новые. С каждым разом поражаешь нас всё большим и большим размахом своих планов. Не боишься выдохнуться раньше, чем добежишь до конца дорожки? — испытывающее на меня посмотрел, вроде как, беззаботно повертев в руках ручку.

Не уверен, что это праздное любопытство.

— Не волнуйся, я достаточно выносливый и упорный. Не добегу, так доковыляю, но с трассы не сойду, — шутливо проинформировал, не меняя расслабленной позы. — Когда ещё заниматься важными делами, как не сейчас? Потом всё время будут отнимать жена, дети, дом. Сейчас для этого лучшая пора. Больше пространство для манёвра, меньше страхов за тылы, — сформулировал текущие преимущества.

— Страхов? — удивился Масаки, на секунду замерев. — А разве тебе есть чего бояться?

— Каждому из нас есть чего бояться, — философски заметил, пожав плечами. — Я образно. Не волнуйся, пока у меня всё хорошо. Сам удивляюсь. Повезло, наверное. Наконец-то, окупились те пятьсот иен, что я бросил в храмовый ящик на школьной экскурсии, сделав пожертвование после того, как самая красивая одноклассница обвинила меня в жадности. Наверное, она хотела, чтобы я и за неё бросил. Я так и сказал, что бросил за двоих. Вслух. Мысленно же попросил божество, которому был посвящён тот храм, вычеркнуть её из списка благодетелей, зачислив всё бонусы на мой счёт. Ну, или отправить матери, она мне передаст. Только без обмана.

Масаки рассмеялся, легко это представив.

— Это красивые одноклассницы могут, любят, практикуют. Значит, всё хорошо? — зачем-то уточнил.

— Да. А что? — вопросительно на него посмотрел, ни в чём не признаваясь.

— Просто до меня дошёл один занимательный слух. Думаю, и до тебя тоже. Не обращай внимания на дядю Такахару, который за ним стоит. Он у нас, как рыба-прилипала. Всех в своё время доставал неудобными просьбами. Меня тоже. Поворчит немного и успокоится. Надолго у него энтузиазма никогда не хватало. Он, как уголёк, вылетевший из костра. Вскоре ему надоест тебе докучать и он переключится ещё на кого-нибудь, видя, что и тут сплошной игнор. Обидится, конечно, ну и ёкай с ним. Не самый приятный тип. Впрочем, кое-какой вес в совете рода у него действительно есть. Знает к кому подлизаться, кого задобрить подарками, кому помочь с ведением не самых похвальных дел, поэтому ругаться с ним тоже не стоит, — посоветовал.

— А дети у него как? В отца пошли? — поинтересовался, собирая полезные сведения.

Этот вопрос подразумевал большее, чем просто обсуждение их внешней схожести или характеров.

— К счастью для них, нет. Вроде, нормальные ребята, но полностью зависимые от отца. Они не решаются ему перечить. Именно дядя Такахара решил, что сыну самое место на финансовом факультете, хотя тот стремился стать инженером, а дочери на актёрском, опять же, несмотря на её увлечение лёгкой атлетикой. Она в спорт хотела податься, да куда там. Он из категории домашних тиранов, держащих семью в кулаке, — дал расклады по их семейке.

— Понятно. А что скажешь по… — назвал имена оставшихся членов «тёмной четвёрки».

— Тётя Ируми из Хоккэ — типичная интриганка и манипуляторша. Любит всё блестящее и контролировать людей. С ней ругаться себе дороже, ведь в её руках «чайное радио». Умна, злопамятна, вредна, но при этом решительна, надёжна и верна своим убеждениям. Из неё хороший друг и плохой враг. Проблема в том, что у неё очень много свободного времени, которое она с удовольствием проводит по салонам, где встречается с такими же скучающими домохозяйками из очень обеспеченных семей, считающих, что они уже всего в жизни добились, поэтому нужно обратить свой взор на тех, кто к этому только идёт. Обмениваются там мнениями, делятся новостями, строят планы. Словом, ищут занятие по душе, чтобы их жизнь не казалась бессмысленной тратой времени. Дядя Тсуиоши из Хоккэ, тут трудно сказать, какой он. Хороший управленец. Спокойный, рассудительный, неконфликтный. Слишком обычный, что ли. Ни с кем не сближается, но и ни от кого не дистанцируется. Лучше собственной жены его не знает никто. Да и там, пятьдесят на пятьдесят.

Как по мне, такие типы самые опасные. Если про человека нечего сказать, но при этом он занимает высокий пост, значит, вы не всё о нём знаете. Таких людей трудно просчитать, а значит, им тяжело доверять, что они инстинктивно чувствуют, отвечая тем же.

— Тётя Каори из Сикике достаточно сложный человек, — Масаки перешёл к последней персоне. — Самовлюблённая гордячка, считающая себя самой умной. Всё время пытается это доказать, подавляя окружающих, чем доставляет много неудобств. У неё очень высокий интеллект, но низкая коммуникабельность. Ещё она вспыльчива. Легко заводится. В бизнесе тётя действительно разбирается лучше всех, кого я знаю, но при этом методы её работы вызывают большие сомнения. Каори неуправляема и разрушительна, как стихийное бедствие. Работу с маленькими цифрами считает оскорблением. Учти, стандартные схемы её не интересуют, поэтому связываться с ней себе дороже, даже ради большой прибыли. Тот же Такахара из Сикике, её двоюродный брат, обходит Каори десятой дорогой, но при этом всегда советуется с сестрой по поводу инвестиций, богатея из года в год, практически ничего для этого не делая. Можно сказать, тётя Каори прекрасный кризис-менеджер. Однако в спокойной обстановке управленец из неё откровенно ужасный. Страшная индивидуалистка.

— Спасибо. Буду иметь в виду, — благодарно кивнул.

И что прикажете делать, если в каждом из них есть как что-то хорошее, так и что-то плохое?