Мертвая хватка

80

Пат Лэниган, стоя возле машины и куря сигару, услышал, как взревел мотор, увидел, как открылись ворота. Чокнутая англичанка возвращается? Прошло всего пять минут. Он взглянул на часы для проверки.

Хорошо, хоть возвращается. Однако, если пробыла там всего пять минут, наверняка не добилась успеха. Может, свихнутые мозги слегка прояснились.

Но тут он к своему удивлению увидел не лимузин, а «порше-кайен» с женщиной за рулем, вылетевший из ворот на головокружительной скорости и промчавшийся мимо него, как летучая мышь, вырвавшаяся из преисподней.

Лэниган оглянулся, засек номера, проследил за хвостовыми огнями, скрывшимися за поворотом. Нехорошо. Взглянул на дисплей телефона: ни текста, ни пропущенного звонка. Нехорошо.

Отыскал номер в телефонной книге, связался с дежурной частью окружной полиции Суффолка, представился, попросил проследить за «порше-кайен». Хотелось бы знать, куда он направился.

Фернанда Ревир тормознула у заправки на дорожной развязке, вытащила из сумочки «Мальборо лайтс», вытряхнула сигарету, зажала в зубах. Щелкнула зажигалкой, свернула налево, понеслась по хайвею. Все расплывается в пьяном угаре. Она обогнала медленное такси, прибавляя скорость. 70… 80… 90… Проскочила мимо целого ряда хвостовых огней, прикурила, хотела вставить обратно в гнездо зажигалку, а та упала под ноги.

Ее трясет от ярости. Дорога змеей ползет вдаль. Дым от сигареты лезет в глаза. Перехватила руль одной рукой, другой нащупала в сумочке трубку, инкрустированную бриллиантами, прищурилась сквозь дым на дисплей. Все размыто, ничего не видно. Поднесла ближе к глазам, нашла номер брата, нажала кнопку вызова.

Обошла трейлер, по-прежнему держа руль одной рукой. Надо убраться подальше. Просто убраться подальше от суки, испоганившей дом. После шести звонков включилась голосовая почта.

— Мать твою, Рики, ты где? — прокричала Фернанда. — Что за чертовщина? В дом явилась английская сука! И сейчас там. Слышишь? Убийца Тони в моем доме! Почему она жива? Я деньги заплатила, почему она еще жива? Что происходит? Разберись, Рики! Перезвони мне. Перезвони, черт возьми!..

Разъединилась, бросила трубку на пассажирское сиденье. Сама не знает, куда едет. Лишь бы подальше от дома в летящую навстречу тьму. Чем дальше, тем лучше. Лу сумеет от суки отделаться. Когда позвонит, сообщит, что она убралась из их дома, из их жизни, можно будет вернуться.

Конечно, у него не хватит пороху кого-нибудь убить.

Она обогнала еще одну машину. Ночь проносится мимо. Встречные фары на миг вспыхнули и исчезли.

Тони исчез. Погиб. Чуть не умер в младенчестве. Первый год жизни провел в больнице на искусственной вентиляции легких. В инкубаторе. Она сидела рядом днями и ночами, пока Лу работал, лизал задницу ее отцу, играл в гольф. Тони выжил, но навсегда остался слабым ребенком, хроническим астматиком. В восемь лет почти год был прикован к постели, она его кормила с ложечки. Вытирала вспотевший лоб. Помогала справиться. Откармливала, пока он постепенно набирался сил. Подростком стал крепче, как многие дети. В восемнадцать влюбился в глупую английскую девку.

Она умоляла Лу не отпускать сына, а он? Пальцем не пошевельнул. Наговорил ей кучу дерьма, будто бы дети должны жить своей жизнью. Может, другим детям неплохо в чужой стране. А Тони от нее зависел. Нуждался в ней. Вот доказательство.

Три гада лишили его жизни. Какой-то говнюк в фургоне. Какой-то говнюк в рефрижераторе. И пьяная сука, которой хватило наглости явиться в дом, проскулить: «Хочу поговорить с вами, объяснить, что случилось»…

Ну, я сама объясню тебе, что случилось, сопливая сука. Ты надралась и убила моего сына, вот что. Что-нибудь непонятно?

Стрелка спидометра дрожит на 110. Или на 120 — плохо видно. На пассажирском сиденье что-то засветилось. Телефон, сообразила Фернанда, схватила трубку, поднесла к глазам. Ничего не разберешь. Впрочем, и так понятно — брат.

Ответила, проскользнув мимо очередной машины, круто повернув руль одной рукой влево. Сигарета в губах дотлела до фильтра, из глаз хлынули слезы, потекли по щекам.

— Рики, я думала, ты все устроил. Откуда эта сука взялась в моем доме?..

— Слушай, это замечательно!

— Замечательно? Что она ко мне в дом явилась? Объясни, чего такого замечательного?

— Есть план.

Она взяла поворот, и еще один вправо, круче. Сообразила, что едет слишком быстро. Нажала на тормоз, машина вдруг лихорадочно завиляла.

— Черт…

Трубка упала. Окурок вывалился изо рта. Спереди приближаются яркие огни, становясь ярче с каждой секундой. Слышен громкий гудок клаксона. Она дернула руль. «Порше» начал пируэт. Руль с силой вырвался из рук, сам собой завертелся.

Огни еще ярче, гудок оглушает. Фары прямо перед глазами. Слепят. Она сама завертелась, как руль, во все стороны, шарахаясь вперед и назад. Слепящие огни притягивают магнитом.

Ближе.

Гудок рвет барабанные перепонки.

Свет выжигает роговицу.

Сокрушительный удар, металлический грохот, будто друг в друга ударили два гигантских жестяных барабана.

В наступившей темноте голос Рики в трубке кричит:

— Эй, детка! Фернанда! Сестренка! Ты в порядке? Детка!.. Слушай, все отлично! Слышишь?..

Она уже не слышит.