Метатель

Глава 20

На рассвете, когда первые лучи солнца только начали пробиваться сквозь утренний туман, у границы деревни появились тёмные силуэты. Сначала их было не различить издалека, но постепенно мы поняли, что это группа путников. Я подал знак остальным мужчинам, и мы приготовились к встрече.

По мере того как они приближались, стало видно, что их было не меньше десятка. Мужчины и женщины несли на себе следы длительного пути: одежда, изношенная и покрытая пылью, глаза, полные тревоги и ожидания. Однако в их взглядах, устремлённых на деревню, читалось нечто большее — надежда. Впереди шёл крепкий мужчина, средних лет, с мужественным лицом, на котором были видны шрамы. Он остановился на краю деревни и поднял руку в знак приветствия, осторожно осматривая нас.

— Доброе утро, — начал он, его голос был хриплым, но уверенным. — Мы пришли с юга и ищем убежища. Мы надеемся, что здесь можно найти защиту… и, возможно, присоединиться к вашему оплоту.

Люди вокруг меня переглянулись, некоторые сразу закивали, готовые принять новых выживших. Я шагнул вперёд, оценивая группу путников. Они выглядели вымотанными, но какая-то надежда чувствовалась в каждом из них.

— Мы рады вам, — сказал я, протягивая руку мужчине. — Я Артём, один из тех, кто организовал это поселение. Что привело вас сюда?

Мужчина крепко пожал мне руку и представился:

— Виктор. Мы бежали из Оренбурга, с юга, получается, когда там стало совсем небезопасно. Повсюду монстры, группы мародёров и… — он осёкся, словно подбирая слова, — Система. Слышали, что в разных местах люди объединяются и создают безопасные зоны. Мы шли, надеясь найти такие объединения и вот наткнулись на вас.

Его слова вызвали в толпе шёпот. Все, кто стоял вокруг, прислушивались к каждому его слову, стараясь уловить больше информации о том, что происходит в других городах страны.

— Расскажите, что видели по пути? — спросил я, понимая, что его рассказ может быть для нас важен.

Когда Виктор и его спутники начали рассказывать, вокруг собралась вся деревня. Люди слушали, затаив дыхание, а я видел, что рассказы пришедших задели каждого: новости о происходящем в стране, о борьбе с монстрами Системы и других выживших, отчаянно борющихся за жизнь, стали глотком свежего воздуха, внезапным напоминанием, что мы — не единственные, кто пытается выжить.

— Городов, как таковых, больше нет, — сказал Виктор, устало опустив взгляд, словно воспоминания о разрушенных улицах были слишком болезненными. — Те места, о которых мы слышали, ещё держатся, — это крупные общины, небольшие крепости или лагеря, но в самих городах… там смерть. Зомби и монстры второй волны обосновались там так, словно это теперь их владения. В больших зданиях, на дорогах, в метро — повсюду они. Никто из тех, кто пытался пробраться за припасами или чем-то ещё, не вернулся.

— Так же слышали о других местах, — добавила молодая женщина из группы Виктора, её голос был тихим, но твёрдым. — На западе, говорят, есть настоящие крепости выживших, защищённые от монстров. Они нашли способ делать границы, в которые не проникают зомби, хотя и не без жертв. Другие используют примитивные заграждения, отгороженные кострищами, а сами строят баррикады и ловушки. Это не спасает от всех атак, но даёт шанс выжить.

Жители деревни начали переглядываться, и я заметил, что в их глазах появились новые искры. Слова о том, что где-то есть общины, способные противостоять монстрам, придавали уверенности. Вдруг выступила женщина из группы путников. Анна, уровень 5.

— Мы слышали о местах на западе, — добавила она. — Группы выживших собираются на окраинах городов, на сельских территориях, как у вас, и там держатся. Многие пытались наладить связь между группами, чтобы обмениваться информацией, но радиостанции и электрические приборы Система блокирует — это её правило. Всё, что они могли, это ходить между общинами, пересказывать друг другу, кто и где живёт, кто ещё не сдался.

Я заметил, что среди нас начинался шёпот, люди оживлённо переговаривались. Долгое время мы думали, что Система сделала нас уязвимыми и одинокими, но теперь, зная, что есть и другие, кто готов выживать и объединяться, становилось легче.

— На западе много общин, — продолжил Виктор, кивнув Анне, словно подтверждая её слова. — Там люди закрепились в сельской местности, в небольших посёлках. Без техники и электричества у них получилось создать оборону: они укрепляют дома, строят ловушки, и как-то находят способ держаться. Эти общины называют себя «Сопротивлением». Говорят, что среди них есть сильные бойцы, те, кто уже не раз выживал в боях с монстрами, и они берут под защиту всех, кто приходит к ним. Слышали, что у них есть свои правила, появились свои наставники, и это напоминает старые деревенские общины, но теперь люди идут туда за защитой и ради жизни.

— Сопротивление, — повторил кто-то из нашей деревни, словно пробуя это слово на вкус.

— Да, — ответил Виктор, проводя взглядом по лицам вокруг. — Мы сами шли туда, пройдя немалый путь, и нам встречались не только те, кто сражался, защищал других. Есть и другая сторона. Мы видели и банды, мародёров, которые используют слабость других, чтобы выживать. Они захватывают лагеря, берут людей в плен, как это было с некоторыми из нас раньше. С такими нужно быть начеку, они не уступают монстрам — порой даже хуже, ведь они сами когда-то были людьми.

Его слова вызвали тяжёлое молчание. Мы знали, что мир стал жестоким, и каждый день нам приходилось сталкиваться с угрозой, но теперь я видел, как в глазах многих читалось понимание — они готовы принять это. Принять и не сдаваться.

Решение созрело во мне, как только Виктор и его люди рассказали о других группах, стоящих на защите выживших. О тех, кто не сдался, кто борется и строит что-то новое, несмотря на хаос и разруху вокруг. Я знал, что наш оплот важен, что деревня теперь стала настоящей надеждой для всех нас, но также понимал — если есть возможность найти подобные оазисы цивилизации, я должен это сделать. С каждым словом путников я всё больше убеждался, что нам нужно не просто выживать, а быть частью чего-то большего. Объединение сил с другими выжившими — это был единственный способ не просто спасать свои жизни, но и бороться за будущее.

Когда все собрались на поляне я сказал, что отправлюсь в путь, разузнать больше об этих очагах сопротивления. Ваня, стоявший чуть в стороне, слушал меня внимательно, и в его взгляде я видел беспокойство, замешанное с пониманием.

— Вань, подойди, — позвал я его, когда люди стали расходиться. Он приблизился, глядя на меня серьёзно, и я понял, что он уже осознал, что это мой путь, мой выбор.

— Я… Ты уйдёшь надолго? — спросил он, стараясь не выдать волнение.

Я улыбнулся, положив руку ему на плечо.

— Надеюсь, ненадолго, Ваня, — ответил я. — Но мне нужно оставить здесь кого-то, кому доверяю, кто сможет помогать поддерживать порядок, помогать людям и заботиться о деревне. Это важно и я знаю, что ты справишься.

Его лицо озарилось смесью гордости и серьёзности. Он кивнул, и я начал рассказывать, что делать в экстренных ситуациях, какие решения принимать и когда звать на помощь. Я рассказал ему обо всех тонкостях обороны, укреплений, что строили вместе, и о том, как удерживать дух людей, даже если меня долго не будет рядом. Ваня слушал внимательно, кивая и время от времени задавая вопросы. Я видел, как в нём росла уверенность, и это придавало мне сил.

— Артём, — сказал он, когда я закончил, — я сделаю всё, чтобы, когда ты вернёшься, деревня стала ещё сильнее.

Я крепко обнял его, чувствуя, что у нас обоих есть своя миссия, своя цель.

Когда я собирался уже отправляться, ко мне подошли Виктор и Анна. В их руках я заметил небольшой предмет, который сразу привлёк внимание — это был тёмный амулет, вырезанный из камня с красными вкраплениями, словно он был покрыт застывшими каплями крови. На его поверхности поблёскивали символы, которые, как мне показалось, были Системными, и их свет мерцал, когда я приблизился.

— Артём, мы хотим дать тебе это, — сказал Виктор, держа амулет обеими руками, будто передавая нечто драгоценное. — Это артефакт, который мы выбили с сильного моба, когда ещё были частью одной из групп выживших. Он обладает странной силой, но никто не смог понять какой именно.

Анна, стоявшая рядом, кивнула.

— Тебе он будет нужнее, — добавила она. — У тебя впереди опасный путь, и возможно он тебе пригодится.

Я принял амулет, и сразу перед глазами вспыхнуло уведомление от Системы:

Сработал навык Наблюдательности. Интеллект +1.

Амулет разового усиления. Вы можете усилить любую свою способность.

Немного подумав, я выбрал Скрытность. Система вновь откликнулась, и я с любопытством наблюдал, как строки текста заполнили интерфейс:

Навык усилен. Скрытность: активный навык. Вы сливаетесь с окружающей средой, враг теряет вас из виду.

Интересно. Оказывается, теперь Скрытность больше не просто пассивная способность — она стала полноценным активным навыком, который я могу контролировать. Теперь я могу включать или отключать её по своему усмотрению, полностью исчезая из видимости противника. Всякая зависимость от движения и тьмы исчезла — навык стал одинаково эффективен при любых условиях. Просто идеально!

Единственный нюанс, который отметила Система, — на поддержание Скрытности теперь тратится Внутренняя энергия. Интересно, что это значит? Я сразу вспомнил то чувство слабости, которое накатывало, когда я многократно применял Лечебное прикосновение. Похоже, что теперь каждый раз, используя подолгу Скрытность, буду испытывать подобную усталость, ведь она, видимо, также задействует этот загадочный ресурс.

Утром деревня собралась проводить меня. Вокруг стояли люди, ставшие мне не просто соратниками, но семьей. В их глазах читались тревога и надежда, но главное — решимость защищать свой дом.

Ваня, ставший мне как младший брат, вышел вперед. Я похлопал по его плечу:

— Ты справишься. Они могут на тебя рассчитывать, как и ты на них.

Он кивнул:

— Я сделаю все, что смогу.

Коротко попрощавшись с остальными, я поднял руку в прощальном жесте. Люди провожали меня взглядами, полными надежды.

Закинув рюкзак за плечи, я пошел на юг, в поисках других общин. Вокруг — руины некогда живого мира. Каждый шаг отдавался тишиной, изредка нарушаемой ветром.

Мрачные пейзажи становились зловещими в безмолвии. Пройдя несколько километров, я наткнулся на речушку. Присел на берегу, достал воду и еду. Глядя на спокойное течение, понял — мир все еще живет и не сдается. Как и мы.

Шагая дальше по пустошам, я вдруг почувствовал странное давление в воздухе — как будто нечто огромное и зловещее двигалось поблизости. Звуки стали глухими, мир вокруг замер, и в голове вспыхнуло сообщение от Системы:

Вы обнаружили рарника. Бой начнется через 3 минуты. У вас есть время подготовиться. Сбежать невозможно.

Я быстро огляделся, пытаясь понять, откуда грозит опасность, но не успел ничего заметить, как из-за остовов деревьев показался монстр. Это был великан, возвышающийся над землёй на два, если не три метра, и его тело, покрытое грубой серой кожей, напоминало сланцевую породу. Уродливые рога, извиваясь, словно корни, торчали из головы, а глаза светились зловещим красным светом. Его массивные руки, заканчивающиеся острыми когтями, были размером с небольшие брёвна, и каждый шаг зверя заставлял землю дрожать.

Костолом, Уровень 14

Понимая неотвратимость приближающейся битвы, я быстро сбросил с плеч рюкзак, чтобы освободить движения. В руках у меня оказались верные спутники — топор и сюрикен. Я крепче сжал рукояти оружия, мысленно готовясь к бою.

Мой цепкий взгляд выхватил несколько крепких деревьев толщиной с руку. Недолго думая, я ринулся к ним и в несколько точных ударов топора срубил эти деревья под корень. Затем я ловко воткнул их под острым углом, направив в сторону монстра. Колья мгновенно пошли рябью по краям и будто слились с землей, превратившись в несокрушимый частокол.

Едва я успел закончить приготовления, как воздух сотряс яростный рев чудовища. Время на подготовку истекло. Монстр, разъяренный моим видом и возведенными укреплениями, ринулся в атаку, топча землю тяжелыми лапами. Его налитые кровью глаза горели жаждой убийства.

Боевой дух.

Все ваши характеристики увеличены на 5%. Время действия 30 минут

Я стоял наготове, сжимая оружие, полностью сосредоточенный и собранный. В воздухе повисло напряжение, подобное натянутой тетиве. Решающая схватка была неизбежна. Все мышцы моего тела напряглись, готовые к молниеносной реакции. Топор и сюрикен замерли, направленные в сторону врага. Мой пристальный взгляд был прикован к приближающейся туше монстра.

Через мгновение начнется смертельный танец между мной и чудовищем. И только один из нас выйдет из него победителем…

Звон металла разрезал воздух, когда я, не колеблясь ни секунды, метнул свой верный топор прямо в грудь чудовищу. Следом, словно его неразлучный брат-близнец, в полет устремился сюрикен, сверкнув остро заточенными краями. Едва покинув мою руку, оружие, повинуясь Метателю, вернулось ко мне.

Не дожидаясь, пока монстр опомнится от полученных ран, я призвал на помощь свою способность скрытности. По телу прошла едва заметная рябь, скрывая меня из вида. Я стремительно скользнул в сторону, стараясь увеличить дистанцию между собой и разъяренным противником.

Костолом взревел, когда топор и сюрикен впились в его плоть, окрашивая шкуру алыми потеками. Ослепленный болью и яростью, он совершил мощный прыжок, намереваясь раздавить меня своей тушей. Но его ждал неприятный сюрприз — острые колья, которые я предусмотрительно установил, впились в его тело, усугубляя ранения.

Боль подстегнула ярость монстра до немыслимых пределов. Он взревел так, что задрожали стволы деревьев, и начал неистово молотить лапами воздух, пытаясь меня достать. Я снова метнул топор, используя момент, когда Костолом развернулся ко мне боком, подставив незащищенный бок. Оружие с глухим стуком вонзилось в плоть, едва успев вернуться в мою руку, как я тут же швырнул его снова.

Моя скрытность слетела, больше не даруя защиты. Костолом заметил меня и с утробным рыком ринулся в атаку. Его когти со свистом рассекали воздух, норовя распороть меня на части. Я извивался в немыслимых кульбитах, уворачиваясь от смертоносных ударов. В очередном перекате я ухитрился запустить топор в морду чудовища. Раздался характерный звон — сработал эффект оглушения, даруя мне несколько секунд передышки.

Понимая, что это мой шанс, я со всех ног бросился обегать монстра, стремясь оказаться позади него. На ходу я вложил всю свою силу и ярость в бросок топора, целясь прямо в уродливую голову Костолома. Пока топор со свистом рассекал воздух, мои пальцы уже сжимали сюрикен. Еще одна вспышка стали — и острые лезвия понеслись к колену монстра в надежде замедлить его движения.

Время растянулось, секунды превратились в вечность. Я затаил дыхание, глядя на стремительный полет своего оружия, от которого зависела моя жизнь. Сердце колотилось так, что, казалось, вот-вот выскочит из груди. Это была битва не на жизнь, а на смерть, где малейшая ошибка могла стать фатальной. Но отступать было некуда — оставалось только сражаться до последнего вздоха, веря в свои силы и верное оружие.

Топор и сюрикен со звоном врезались в плоть монстра, заставив его взреветь и пошатнуться. Капли черной крови полетели во все стороны. Но битва еще не была окончена. Костолом, хоть и раненый, все еще представлял смертельную угрозу. Я перехватил вернувшийся топор поудобнее, готовясь к следующей атаке.

В тот самый миг, когда я готовился нанести очередной удар, Костолом издал чудовищный рев, сотрясший самые основы мироздания. Звуковая волна ударила меня с невероятной силой, парализуя тело и разум. Система безжалостно констатировала: Вы оглушены на 3 секунды. Три секунды, которые растянулись для меня в бесконечность, в страшную вечность беспомощности перед лицом разъяренного монстра.

Я стоял, окаменев, не в силах пошевелить и пальцем. Мышцы налились свинцовой тяжестью, веки отказывались смыкаться, заставляя смотреть в глаза своей, казалось бы, неминуемой смерти. А Костолом, торжествуя, приближался ко мне, упиваясь беззащитностью своей жертвы. Каждый его шаг грохотом отдавался у меня в ушах, как барабанный бой самой судьбы.

С садистским наслаждением чудовище замахнулось, вкладывая всю свою чудовищную силу и ярость в единственный сокрушительный удар. Время будто замедлилось, позволяя мне в мельчайших деталях разглядеть, как массивный кулак Костолома рассекает воздух и неумолимо приближается к моему лицу. Каждая бугрящаяся мышца, каждый шрам и каждая капля крови на его лапе отпечатались в моем сознании с пугающей четкостью.

Я смотрел на приближающийся кулак, готовясь к неизбежному, но удар не последовал. Вместо этого прошла некая дезориентация на долю секунды, и перед моими изумленными глазами вспыхнуло системное сообщение:

Сработала пассивная способность Шанс. Урон проигнорирован. Эффект неуязвимости (Интеллект/10) 7 секунд.

Судьба, капризная и непредсказуемая, подарила мне спасительную соломинку в самый критический момент!

Эйфория и неудержимый боевой азарт опьянили меня. Семь секунд абсолютной неуязвимости! Семь секунд, чтобы переломить ход битвы и утолить жажду реванша! Не теряя ни мгновения, я ринулся в атаку, превратившись в смертоносный вихрь из клинков и ярости.*

Мои удары обрушивались на Костолома с бешеной скоростью, словно град метеоритов, не давая ему и шанса на передышку. Но могучий монстр не собирался сдаваться без боя. Его мощные лапы молотили воздух, стремясь встретить мою плоть и кости, а острые как бритва когти со свистом рассекали пространство, жаждая нанизать меня.

Однако все было тщетно — дарованная мне неуязвимость превращала меня в неостановимую силу, в само воплощение возмездия. Удары Костолома проходили сквозь мое тело, будто я был сотворен из тумана и теней. Его когти скользили по моей коже, не оставляя и следа, а лапы утопали во мне, словно в зыбучих песках.

Каждый раз, когда он обрушивал на меня свой сокрушительныйнатиск, я лишь усмехался, упиваясь своим временным бессмертием. Его ярость и отчаяние, бессилие перед лицом неотвратимой расплаты лишь распаляли мой пыл, придавали сил. Я кружил вокруг своего врага, оставляя на его туше все новые раны и увечья.

Это была уже не просто битва — это был акт высшей справедливости, триумф охотника над своей добычей. Семь секунд, отмеренные мне судьбой, тянулись целую вечность, позволяя насладиться каждым мгновением своего превосходства. И даже когда Костолом, извергая рычание, обрушил на меня всю свою чудовищную мощь в последнем рывке, его лапа просто прошла сквозь мою голову, не причинив и малейшего вреда.

Топор и сюрикен слились в моих руках в единый инструмент расправы, повинуясь малейшему движению пальцев. Они врезались в плоть монстра раз за разом, окрашивая его кровью и исторгая новые вопли боли и гнева. Но теперь эти крики звучали для меня сладчайшей музыкой триумфа, симфонией долгожданной победы.

На последней секунде неуязвимости, когда Костолом уже занес лапу для очередного удара, я применил свое Перемещение. Мир смазался на краткий миг, и я возник на максимальном удалении от своего врага. Но это не было бегством — это было начало нового раунда нашей схватки, где все козыри были у меня на руках!

Издали, вне досягаемости когтей и клыков Костолома, я принялся безжалостно осыпать его градом метательных атак. Топор и сюрикен, мои верные друзья, жужжали в воздухе подобно шершням, без устали жаля израненную плоть чудовища.

Обессиленный, теряющий реки крови, монстр из последних сил ковылял ко мне, стремясь в последнем отчаянном рывке достать своего мучителя. Но было уже слишком поздно. Изрешеченный десятками ран он рухнул на землю в нескольких шагах от меня. Эхо его падения разнеслось по всему лесу, знаменуя окончание этой битвы.

Я стоял над поверженным телом своего могучего противника, и осознание победы медленно наполняло каждую клеточку моего существа. Кровь стучала в висках, дыхание с хрипом вырывалось из груди. Этот бой забрал у меня все силы, измотал до предела, но подарил взамен ни с чем не сравнимое чувство торжества.

Но оно как всегда было прервано воплем интерфейса, возвестившего о присвоении мне нового уровня и россыпи наград за бой с рарником.

Подняв шкатулку с лутом, которая была больше похожа на кокой-то сундучок, я ее сразу же раскрыл

Наручи Костолома. Легендарное качество. Все характеристики +5%.

Мое победное ликование было прервано ослепительной вспышкой света, что затмила собой все вокруг. Я зажмурился, инстинктивно вскинув руки, чтобы защитить глаза, но свечение проникало даже сквозь сомкнутые веки, заполняя весь мир удушающей белизной.

А когда свет, наконец, померк, и я осмелился вновь взглянуть на окружающий мир, то потрясению моему не было предела. Передо мной, будто выжженные на самой ткани мироздания, горели слова системного сообщения, что повергли меня в состояние глубочайшего шока и замешательства:

Ваши подвиги засчитаны Системой годными для включения в одну из групп, сформированных для бета-тестирования новой волны.

Вы и еще четверо представителей вашего сегмента будете перемещены в особую зону для тестирования.

До переноса осталось

5…

4…

3…

— Вот сука!

2…

1…