Падение было долгим, но насыщенным разнообразными препятствиями. Каким-то непостижимым образом я зацепился за тот карниз, что приметил раньше, ещё во время встречи с Золотовым.
Не удержался и упал на туго натянутый полосатый тент. Он упруго отфутболил моё многострадальное тело на ветки пальмы, с которой я соскользнул на водяную горку, и только после этого, со вздохом облегчения и сознанием отлично выполненного долга, я рухнул в бассейн.
Погрузившись в него с головой, я быстро пошел ко дну.
Попутно наблюдая, как разноцветные пузырьки весело устремляются вверх, туда, где над поверхностью воды парила громадная тень...
Судорожно барахтаясь, я остановил погружение в глубины — похоже, у бассейна не было дна, как такового, — а затем принялся выгребать к поверхности.
В лёгких было полно воды, и больше всего мне хотелось хорошенько откашляться.
А потом отнести эту воду на анализ в санэпидемстанцию.
Что-то подсказывало, что инфузорий и других враждебно настроенных одноклеточных в ней больше, чем, собственно, молекул аш два о.
Ботинки тянули на дно, брюки и рубашка противно липли к телу, но я справился.
Вынырнул, сделал первый вздох... И нырнул обратно.
Тень, которую я видел над бассейном, была Бармаглотом! Он барражировал над поверхностью воды, высматривая меня, словно альбатрос — зазевавшуюся селёдку.
Как его туша держалась в воздухе на стрекозиных крылышках — ума не приложу.
Магия.
Задерживать дыхание больше не было сил, и я вновь устремился к поверхности.
Будь что будет.
Подплыв к бортику, я вынырнул и могучим прыжком вылетел из бассейна. Точнее, так бы обязательно случилось, не окажись на моём пути гибкого мостка, с которого так здорово прыгать.
Врезавшись макушкой в мостик, который издал возмущенное "бздын-н-нь", я рухнул обратно в воду. Сознание помутилось, я начал тонуть.
Но через пару секунд мне опять невыносимо захотелось жить, и я, как лягушка, задрыгал лапками.
Теперь мостик сыграл полезную роль: осторожно всплыв под его прикрытием, я смог подышать, а заодно и рассмотреть во всех подробностях Бармаглота.
Легендарная ведь скотина! Кому расскажу — не поверят.
Тело его состояло будто бы из камня. При движении камень трескался, и на поверхность кожи пробивались ручейки раскалённой светящейся магмы. Воистину, то было создание больного разума.
Глаза его, круглые, как две раскалённые плошки, обшаривали поверхность бассейна, стрекозиные крылышки трепетали в напряженном ритме, длинный хвост извивался, как хлыст. Когда кончик его касался воды, раздавалось шипение и шел пар.
Что натолкнуло меня на одну гениальную мысль.
Я имею в виду: а что мне ещё оставалось? Не сидеть же в воде до морковкина заговенья. К тому же, мне смутно чудилось, что в штанах уже кто-то неприятно копошится, и я буду просто счастлив, если это всего лишь пиявки...
Стремительно вылетев из воды — на этот раз рассчитав траекторию с учётом препятствий — я в два прыжка оказался на мостике, и заорав:
— А теперь "бомбочка-а-а!" — прыгнул в воду.
Бармаглот как раз заинтересованно подлетел к ближнему краю бассейна, так что фонтан поднятой мною воды окатил его целиком.
Видели когда-нибудь, что бывает, если в воду окунуть раскалённый на горелке кончик ножа?
Пар, брызги, и очень много шипения.
Чудовище рухнуло в бассейн.
Пока Бармаглот исходил паром и вонял, как кусок карбида, я выбрался на берег и неторопливо потрусил к ресепшену.
Парень за стойкой уставился на меня с нескрываемым отвращением.
— Плохо у вас в гостинице относятся к клиентам, — попенял я ему. — Жерминаль, Бармаглоты всякие...
— Сами-то хороши, — не остался в долгу клерк. — Свалились на мою голову, и ну куролесить. А ущерб кто будет возмещать? Я?..
— Уж точно не я, — сняв рубашку, я выжал её как можно лучше и натянул обратно. Брюками решил пренебречь. Пускай липнут. — Откуда взялся этот Бармаглот? Кто его сюда пустил?
Каменная туша продолжала ворочаться в бассейне. Во все стороны летели раскалённые брызги и столь изощренные ругательства, что я не берусь их воспроизвести.
— Никто его не пускал, — защищался парень. — Он сам вышел, из портала.
— Ага, — глубокомысленно изрёк я и почесал в макушке. — Насчёт порталов... Не подскажешь ближайшую лавочку, где я мог бы приобрести парочку?
На меня уставились, как на чудо морское.
— Здесь Лимб, — наконец сказал парень. — Отсюда нет выхода.
Я моргнул.
— Да ладно. Я сам видел, как один... чувак открыл портал и исчез совсем.
— Так то колдун! — махнул рукой парень. — Колдуны могут приходить и уходить в Лимб, как к себе домой. А для тех, кто оказался здесь случайно... Ну, как я, или ты... Выход один: устроиться поудобнее и получать удовольствие. Ну, или просто стараться не сдохнуть.
— А Лилит? — тут же спросил я.
— Лилит — совсем другое дело, — многозначительно ответил клерк и наклонившись над стойкой, пошевелил бровями.
— Ясно, — кивнул я, хотя так ничего и не понял. — И что ТЫ мне посоветуешь?
— Честно говоря, на ум ничего не приходит, — глубокомысленно заявил парень. — Кроме...
— Кроме?
— Кроме того, как очень настоятельно попросить тебя убраться из отеля.
— ?..
— Ты притягиваешь неприятности, чувак, — поделился он. — Жерминаль, Бармаглот... Лилит. Кто знает, что явится по твою душу в следующий раз? Так что ты меня очень обяжешь, если унесёшь свою задницу, а также весь связанный с ней геморрой, куда-нибудь подальше.
Далась им моя задница...
— Знаешь, я охотно осчастливлю тебя, — сказал я. Парень просиял. — Если...
— Если? — вся радость куда-то делась.
— Если ты мне в этом ПОМОЖЕШЬ.
— ?..
— Например, предоставишь какую-нибудь тачку. И подумай об этом вот с какой стороны: чем скорее ты от меня избавишься, тем меньший ущерб будет причинён вверенному твоему попечению хозяйству.
Словно подтверждая мои слова, Бармаглот выбрался из бассейна.
Обиженно взрёвывая и наталкиваясь на шезлонги и пальмы в кадках, он двинулся в направлении ресепшена — то есть, по моим следам.
Кожа его трескалась от каждого движения, как плохо обожженная глина, из трещин на белое покрытие падали раскалённые капли. Они шипели и оставляли некрасивые дыры с оплавленными краями.
Пару секунд мы с клерком, как завороженные, смотрели на чудовище. Затем паренёк встрепенулся.
— Транспорт, говоришь? — я кивнул. — Кажется, у меня есть кое-что подходящее.
Я расплылся в улыбке.
Бармаглот, оставляя позади себя чёрную оплавленную дорожку, почти добрался до двери в холл, и клерк поспешил нажать какую-то кнопку под столешницей.
Из-под потолка, отделяя нас от Бармаглота, рухнула мощная кованая решетка.
— Это его задержит, — сообщил пояснил клерк. — На какое-то время... Так что поспешим.
Выйдя из-за стойки, он побежал в сумеречные глубины зала.
Коридор, лифт, подвал... Точнее, подземный паркинг.
Тёмный — лишь кое-где тьму прорезали красноватые отсветы аварийных лампочек; громадный — эхо металось среди стен, отражаясь от корпусов автомобилей, похожих на танки и танков, похожих на сухопутные броненосцы; а ещё вонючий — тонкий, но всепроникающий запах керосина висел в воздухе, как неоплаченный счёт за парковку.
Я шагал за клерком, разглядывая смутно выступающие из сумерек диковинные конструкции, и гадал, когда же он остановится.
Может быть, у этой красавицы, похожей на крейсер "Аврора" в полную величину?.. Или у этой, напоминающей мясорубку на колёсах?..
Но парень остановился совсем, совсем не там.
— Самокат?..
Я осторожно ткнул пальцем в руль хлипкой конструкции, сделанной, на первый взгляд, из картонных втулок от туалетной бумаги.
— А что? — обиделся клерк. — Экологически чистый транспорт.
— Да, в вашем смоге с небольшой, чисто символической примесью воздуха, это особенно актуально.
— Ты берёшь или нет? — потерял терпение клерк.
Я вздохнул. Похоже, выхода у меня нет...
— Как он управляется?
Я вспомнил, что на Земле самокаты довольно популярны. Если батарея достаточно мощная...
— Обыкновенно, — злорадно улыбнулся клерк. — Одной ногой стоишь на платформе, а другой отталкиваешься от дороги. Чем быстрее отталкиваешься — тем скорее оказываешься подальше от неприятностей.
— Мои, похоже, только начинаются, — буркнул я, смиряясь с неизбежным. А потом посмотрел на клерка. — Ну... Не буду тебя задерживать, — сказал я, и подтолкнул его к лифту.
— А ты что ж, берёшь самокат? — кажись, он не поверил в мои честные намерения.
— А у меня есть выбор?
Парнишка как бы невзначай оглядел весь парк машин.
— Нет, — твёрдо сказал он. — Выбора у тебя нет.
— Ну, тогда и не парься, — улыбнувшись, я затрусил к такой будочке, в которой, по идее, должен обитать охранник.
На каждой парковке есть такая будочка. Обычно в ней сидит дедок, какой-нибудь пенсионер, гоняет день-деньской чаи и ругается, если ставишь машину неровно.
Здесь тоже был дедок. Больше всего он напоминал снулого сома, покрытого слизью и зелеными водорослями. Он пил какую-то булькающую бурду из стакана в подстаканнике, и как только увидел меня, грозно встопорщил усы и поднялся.
— Посторонним вход воспрещён, — удивительно густым басом сообщил дед. — нельзя сюда посторонним.
— Принц Максимилиан, из Заковии, — как можно более высокомерно бросил я деду. — У вас для меня кое-что есть.
Посмотрев на меня водянистыми глазами, дед моргнул и протянул руку куда-то под стол. С таким же успехом он мог вытащить дубинку, обрез или пугач, но достал обычный ключ от замка зажигания, вместе с брелоком.
— Отпечаток пальца, вот сюда, — чуть вежливее буркнул дедок. Было видно, что он недоволен, но поделать ничего не может.
Я бестрепетно протянул руку и приложил подушечку большого пальца к брелоку.
Лампочка на нём вспыхнула зелёным огоньком, а затем раздался мелодичный писк.
Я знал, что так и будет. Не знаю почему, но я был твёрдо уверен, что у меня всё получится.
Сразу после слов клерка о том, что колдуны, оказывается, могут приходить в Лимб когда захотят, и чувствуют себя здесь как дома, у меня в голове зазвенел звоночек.
Не зря Золотов решил встретиться со мной именно в Лимбе.
Очередное испытание.
Не знаю, много ли их вообще было в моей жизни, и сколько из них я прошел успешно, но сейчас — я откуда-то это знал — всё должно получиться.
Всё просто: если ты королевских кровей — веди себя по-королевски.
Принц Максимилиан не станет разъезжать на каком-то вшивом самокате. Он будет убегать от погони со всем возможным шиком.
Где-то в глубине парковки раздался глубокий, словно исходил из глотки Левиафана, рёв. А потом на свободное место выехал...
Попробую объяснить таким образом: если бы бабушка "Феррари" согрешила с "Хаммером", получилось бы вот это чудо враждебной техники.
Я посмотрел на клерка.
— Почему ты сразу не сказал, что у меня есть машина?
Парнишка окрысился.
— Это Лимб, — выдавил он. — Здесь каждый вертится, как может.
— То есть, ты хотел отправить меня на своём самокате, а тачку загнать? — клерк неопределённо дёрнул плечом. А мне в голову пришла одна забавная мысль... — А знаешь, ты всё ещё можешь это сделать.
— Каким образом?
— Дав ключи от другой тачки.
Я рассуждал так: неизвестно, кто ещё может встать на мой след. А машину, оставленную для меня "заботливым папочкой" уж точно никто не пропустит.
Одним словом, через пять минут я катил по узкой просёлочной дороге в старом "седане", больше всего похожем на полый цилиндр с паровозными колёсами.
Управление было простым: руль, рычаг переключения скоростей и никаких поворотников. Хочешь перестроиться — твои проблемы. И того, кто окажется рядом.
Из-за крепостной стены, окружающей отель "Отрубленная голова", доносились глухие удары и короткие взрёвывания Бармаглота — не сумев преодолеть решетку, он расстроился и принялся вымещать раздражение на мебели вокруг бассейна.
А я взял курс на центр города, туда, где в клубах смога и тяжелых туч проглядывали огни высоченной башни.
Почти сразу по бокам машины я заметил узкие, как сабли, силуэты. Они неслись длинными изящными прыжками, и иногда щелкали зубами рядом с шинами.
Я не обращал на них внимания.
Кто знает? Может, это местных аналог деревенских псов, которые считают своим долгом обтявкивать всякий проезжающий автомобиль...
Затем сзади появились красные дымящиеся фары, и я прибавил газу. Фары не отставали.
Забыл сказать: пока я препирался с клерком на парковке, за стенами крепости стемнело.
Ни звёзд, ни луны видно не было — или их скрывал плотный слой туч, или в Лимбе вообще не было такого явления, как звёздное небо.
В последнем случае мне искренне жаль местных жителей.
Красные огни становились всё ближе, и как я ни жал на педаль газа, они неотвратимо нагоняли.
Ну и ладно. Скоро выезд на трассу, там я затеряюсь в общем потоке...
Экипаж с красными фарами догнал меня раньше.
Когда он поравнялся с моим, я узнал сидящую за рулём Лилит. Девушка что-то кричала, но сквозь рёв обоих двигателей я ничего не мог расслышать.
Лилит начала размахивать рукой — второй она вела машину — и подавать какие-то знаки.
Я всё ещё ничего не понимал.
Махнув рукой, Лилит уставилась на дорогу и рванула вперёд. Только волосы взметнулись чёрным шелковым шлейфом...
Ну и ладно, — думал я, вдавив в пол педаль газа. — Ну и пожалуйста. Мне всё равно нужно отсюда убираться, так что...
Я едва успел переставить ногу с газа на тормоз, честное слово.
Давить пришлось изо всех сил! И всё равно Буцефал Лилит остановился буквально в МИЛЛИМЕТРЕ от моего капота.
— Ты с ума сошла?.. — закричал я, как только стих рёв двигателей.
— В твоей машине бомба! — закричала Лилит.
— Жить надоело? — я никак не мог успокоиться. — Мы могли погибнуть, не отреагируй я вовремя!..
— Скорее прыгай из машины, Макс!
— Не неси ерунды, какая бом...
И тут я услышал отчётливое тиканье. Я сразу понял, что слышал его и раньше — почти с тех пор, как впервые завёл двигатель.
Но не обращал внимания, потому что думал: так и надо, это ведь незнакомый мне вид транспорта. Может, с таким звуком переключаются передачи.
За последние тридцать секунд тиканье стало значительно громче...
Меня, как ошпаренного, подкинуло вверх. Выскочив из кабины я бегом бросился к машине Лилит, впрыгнул, не открывая двери, на пассажирское сиденье и закричал:
— Ходу!
Девушка молниеносно развернувшись, и рванула с места.
Сзади раздался взрыв, нас догнала волна жара, вокруг Буцефала посыпались осколки.
Влившись в плотный поток на проспекте, мы оставили взрыв позади.
Через каких-то десять минут я пришел в себя — ровно столько времени мне понадобилось, чтобы отдышаться, вообразить в красках, как моё тело разрывает на мелкие кусочки чудовищный взрыв, вспотеть, ещё раз отдышаться, и только после этого заговорить.
— Как ты узнала, что в этой машине бомба?
Не иначе, клерк постарался, — горько подумал я. — Решил отомстить за ущерб, причинённый Бармаглотом...
— Это я её подложила, — сказала Лилит.
— Что?.. — я даже не подскочил. Так, слегка подпрыгнул. — Ты хотела меня убить?
— Я тебя только что спасла, помнишь? — она недобро покосилась в мою сторону. — Хотя вовсе не обязана это делать.
— Если учитывать, что ты же меня во всё это и втравила — мы квиты, — буркнул я. — Так что не жди благодарности.
Лилит возмущенно фыркнула.
— Я избавила тебя от жерминаль.
— И привела в ловушку, к Золотову.
— Я думала, он твой отец.
— От перестановки слагаемых сумма не меняется.
— Не понимаю...
— Кто-то всё равно охотится за мной. И папаша палец о палец не ударил, чтобы мне помочь.
— Он оставил тебе машину.
— На самом деле, не оставлял. Она просто стояла на стоянке, на случай, если появится кто-то из семьи.
— Как ты догадался?
— Путём несложных логических заключений, которыми сейчас не время делиться. Итак: зачем ты подложила бомбу в ту тачку? Или... ты заминировала ВСЕ экипажи на парковке?
— Проще было поступить именно так, чем вычислять, в какой ты уедешь из отеля. Не стоит благодарности.
— Я же сказал: я её вовсе не испытываю.
— А стоило бы, — Лилит так дёрнула рычаг переключения скоростей, что он чуть не оторвался. — Ведь таким образом мы замели все следы. Теперь твои недруги думают, что ты погиб, и ты можешь расслабиться.
— С чего бы им так думать?
— В машине достаточно твоей ДНК. А меня никто не видел, так что...
— Как это тебя никто не видел? Ты же неслась за мной добрых полчаса, и сигналила, как иерихонская труба. Любой, кто оказался поблизости...
— Артефакт невидимости, Макс. Говоря проще, Шапка-невидимка.
Я замолчал.
Всё страньше и страньше, как говорила одна маленькая девочка.
— Сейчас нас тоже никто не видит? — спросил я через пару минут.
— Заряд в артефакте иссякнет минут через десять, так что нужно срочно найти укрытие.
— Чтобы заняться в нём безудержным сексом? — усмехнулся я.
— И как ты догадался?..
— Отвези меня, пожалуйста, вон к той башне.
— К какой такой башне?
— Вон к той высокой штуке, которая сверкает огнями, — я самым невежливым образом ткнул пальцем в лобовое стекло.
— Это форпост Орловского.
— Не важно. Мне надо подняться на её верхушку.
— Но... Зачем?
— Чтобы спрыгнуть вниз.