Минский. Бойня у телепорта

Глава 23

Девять часов утра. Колония «Точка». Восточный телепорт.

— Подскажите, — обратился любознательный Семён к Уварову, — а кто вам такой большой шрам на полголовы оставил?

Доверенный Пестова невольно поморщился и непроизвольно почесал место ожога на лбу.

— Я всю жизнь провёл в колониях, и она меня изрядно помотала. Особо тяжело было тридцать лет назад, — мужчина покосился в мою сторону, поджал губы, — если позволите, я не буду отвечать, не хочу вспоминать.

Семён равнодушно пожал плечами.

— Нам долго ехать до нужного портала? — спросил я Уварова, решив помочь ему перевести тему.

— Около двух часов, — сказал он, задумчиво почесав подбородок, — нам нужно к Восточному телепорту. Вот к Западному доехали бы за час, он ближе к имению.

— Почему они так сильно разделены, не легче было бы поставить рядом?

— Простите мою прямоту, но вот сразу видно, что теорию построения порталов вы прогуливали, молодой человек, — слуга добродушно посмотрел на меня.

«Егор, зачем ты позоришь меня перед слугой?» — раздался в голове раздражённый голос внутреннего попутчика.

«Антон, просто те знания о порталах, что преподавали вам в училище, это откровенный бред, всё устроено совершенно не так. Вот я и хотел разобраться: или вам на занятиях говорили откровенную чушь, а на деле всё по-другому, или просто знаний у ваших теоретиков нет».

— Да вроде не прогуливал, — ответил я Уварову, — просто я же первый раз в колониях. Одно дело теорию прочитать в книжке, а другое вживую увидеть работающий телепорт.

— Извините, ваше благородие, ни в коем случае не хотел обидеть, — залебезил слуга.

— Ну вот послушай. Я так понял, что каждый мир, в который можно попасть в колониях, условно делится на три равных сектора.

Уваров кивнул, а я продолжил.

— Мысленно делим территорию каждой колонии на три сектора, как торт. Допустим, назовем их А, B и С. Тогда сектор А будет связывать данную колонию с предыдущим миром. Например, в «Точке» сектор А связывает этот мир с большой землей. А телепорты в секторах В и С будут вести в следующие, более удаленные колонии.

— Да, всё верно, — мужчина со шрамом кивнул мне.

— Не понимаю, почему здесь в «Точке» эти три телепорта разнесены так значительно? Если я правильно помню, то размером колония с Московскую губернию.

— Да, всё верно, по последним измерениям около тридцати трёх тысяч квадратных километров, — подтвердил Уваров. — Что же касается порталов, да, вы правы, они действительно значительно разнесены друг от друга, впрочем, как и в других колониях.

Мужчина посмотрел в окно, задумавшись, а потом продолжил.

— Тут вот в чём основная загвоздка. Удобное в этом мире место для размещения и обороны в другом может оказаться просто отвратительным, например, попадать на центр водоёма или вообще выходить внутри горы. Методом проб и ошибок находили более-менее подходящие места, где в итоге Император открывал стационарный портал.

— Как было бы замечательно, если б порталы можно было друг около друга открыть, это ж такая экономия на транспортных расходах, — проговорил Иван мечтательно.

— Да, — Уваров несколько раз кивнул, — логистика это главный удорожающий фактор продукции, сделанной в колониях. Так как почти всё приходится пропускать через центральные колонии.

«Ну и чего ты здесь не знал?» — в голове послышался раздражённый голос моего реципиента.

«Это не так работает», — заявил я Антону.

«Это в твоём мире не так работает, а в моём так. Было бы иначе — порталы открывали бы рядом, а не в разных секторах колонии».

«Антон, ты не прав, правила порталостроения будут работать во всех мирах одинаково. Если я попал в твой мир, значит, он подчиняется таким же правилам. Мне кажется, ваши рунные маги, открывающие порталы, не используют координаты».

«Не понял. Поясни».

«У тебя были в училище карты в книгах или журналах?»

«Ты имеешь в виду что-то вроде географического атласа?»

«Да, именно. Вот представь: тебе надо в атласе Российской империи найти координаты города Чусовой. Опиши, как будешь это делать», — предложил я задание Антону.

«Посмотрю по алфавитному указателю, где он находится. Потом открою нужную страницу, найду там Чусовой, а затем сниму координаты широты и долготы».

«Вот именно, с построением порталов то же самое. Нужны координаты. А ваши маги рун открывают портал без них. В итоге он появляется в той точке, где пространство легче исказить», — попытался объяснить я.

Я понял, что начинаю уходить в терминологию. Всё-таки я был человеком двадцать первого века, а здесь сейчас конец девятнадцатого — начало двадцатого, судя по технологиям. Да и магия у них развивалась немного по-другому. Было бы больше рунных магов — они прогрессировали бы активнее сообща. А здесь рунники — это правящая элита, которая не допускает к себе никого и к тому же постоянно чистит свои ряды. Убивают лишних представителей как внутри страны, так и в соседних государствах, не допуская конкуренции.

«Я тебя понял. Извини, Егор. Иногда я забываю, что ты опытнее меня, к тому же маг нескольких стихий».

«Ничего страшного, зато благодаря этому я осознал, что очень хочу подержать в руках свиток телепортации, сделанный императорским родом или другой правящей семьёй в вашем мире».

«Ещё подержишь, — успокоил меня реципиент, — после третьего кольца нет стационарных телепортов. Следовательно, нам придётся самим доставать свитки телепортации».

А ведь точно. Хочешь не хочешь, а с третьего до пятого кольца колоний придётся перемещаться именно с помощью свитков. А дальше ещё два кольца, для открытия телепортов в которые понадобится маг-водник.

Хотя, может, и не понадобится, если пойму, как в свиток перемещения забить нужные координаты точки назначения.

Я улыбнулся своим мыслям.

Ещё около часа однотипных пейзажей в виде полей, лугов и деревень, и мы оказались около Восточного телепорта.

Автомобиль подъехал к КПП с массивными металлическими воротами. Охраняла территорию по периметру портала пограничная стража.

Уваров сразу пошёл общаться с ней. Буквально минута — и наша машина въехала на территорию, всю заставленную грузовыми вагонами. Мужчина со шрамом пошёл к диспетчерской вышке, машина же покатила куда-то в сторону.

— Зачем такие сложности, не легче ли сразу пойти на вокзал? — не сдержался Иван.

— А ты не забыл, в чьей машине мы едем? — спросил я его.

— Пестова, и что из этого? — не успокаивался тот. — Смысл какой? Сейчас всё равно придётся идти до вокзала.

— Помнишь, что сказал работник железной дороги, вошедший в вагон на первой станции после телепорта?

Давыдов посмотрел на меня удивлённо, до него, похоже, дошло.

— Вот именно, — улыбнулся я, — нас тогда приветствовали не на Императорской железной дороге, а на Пестовской железной дороге. Так что не удивлюсь, если мы сейчас поедем на отдельном поезде или в особом вагоне.

Иван как-то по-другому посмотрел вокруг, расплывшись в улыбке. Семён же молча сидел и слушал нас.

— Антон, глянь маркировку на вагонах, — он показал пальцем на состав, мимо которого медленно проезжал наш автомобиль.

«ПЖД» — значилось на каждом вагоне после привычной нам циферно-буквенной надписи с номером подвижного состава.

— Ты только представь, какие деньжищи выручает Пестов от перевозок грузов и пассажиров. Что там говорил в Чусовом Скрабель про него? Да он не просто магнат, он магнатище. Теперь я понимаю, почему торговец его ненавидит. Он попросту завидует, — закивал Иван, впечатлённый своим выводом.

— Пестов имеет очень большое влияние в колониях, можно сказать, колоссальное.

Проехав куда-то вглубь депо, машина резко вильнула вправо, немного промчалась поперёк железнодорожных путей и резко взмыла по горке вверх на платформу. Около неё стояли только два вагона, ничем не отличающихся от обычных. Один был пассажирский, второй — почтовый.

Группа людей в форме железнодорожников открыла грузовой вагон, и машина сходу въехала внутрь. Рабочие так же скоро закрыли двери, а внутри зажёгся свет.

М-да. А Пестов умеет удивлять! Мы оказались внутри вагона-гаража. Здесь было абсолютно всё для обслуживания автомобиля, даже стеллажи подписаны: для чистки и мойки, для мелкого ремонта, для замены технических жидкостей, автозапчасти.

Это просто рай для автомобилиста, который любит делать всё сам.

Для занятого человека, который хочет путешествовать с комфортом, это гарантия того, что автомобиль будет всегда в рабочем состоянии и ухожен. Если, конечно, к этому вагону прилагается автомеханик.

Похоже, он здесь был, так как тут же появился мужичок в рабочей форме, который начал расспрашивать нашего водителя об автомобиле.

Нас же за собой повёл проводник, показывая пассажирский вагон, в котором нам придётся путешествовать вплоть до второго кольца колоний.

Семён удивлялся, когда показывали наши купе, а провожающий рассказывал о сервисах, которые мог предложить во время поездки.

Нас с Иваном удивить было сложно. Всё же мы служили на лучшем поезде в стране. В вагоне было четыре отдельных купе и большая гостиная с удобными кожаными креслами. Здесь меньше чувствовался дворцовый пафос, присущий Императорскому экспрессу, однако всё было сделано из дорогих и качественных материалов.

Вскоре подъехал маневровый паровоз и пристыковал наши вагоны к составу, стоящему на погрузке у перрона. Там же к нам опять присоединился Уваров.

— Мы должны отправиться через пять минут, но в диспетчерской сказали, что ненадолго задержимся. Нужно пропустить другой поезд.

Я кивнул. Это обычная практика на железной дороге, когда более быстрый состав пропускают вперёд.

— Антон, иди сюда, — позвал меня встревоженным голосом Иван, — ты должен это увидеть.

Я подошёл к окну, где сидел Иван, ошалевшими глазами смотревший на поезд, медленно проходивший мимо в сторону телепорта, до которого было не больше сотни метров.

Это был товарный поезд. Первые два вагона бронированные и с пушками, потом пять открытых, на которых стояли броневики, окрашенные в чёрные и красные полосы — цвета рода Крупских, и десять крытых грузовых. Двери в них были открыты настежь, чтобы люди, находившиеся внутри, не задохнулись. На полу вагонов сидели военные и дружинники князя, а на их шеях были надеты артефакты контроля.

— Как это понимать? — спросил я Уварова, вместе с нами наблюдающего за происходящим.

— Бунтовщики, — сухо ответил он. — Дмитрий Михайлович ещё в Чусовом решил вопрос с Крупским и его силами.

— И куда он их? — я посмотрел вслед составу, заходившему в телепорт.

— Точно не знаю, но, думаю, куда-то за внешнее кольцо колоний. Там людей вечно не хватает, особенно обученных и экипированных.

— Что теперь с ними будет?

— Послужат на благо империи на передовой, поборются с монстрами, а то вон чего задумали, против своих же сограждан идти в бой.

— Лихо Дмитрий Романов с ними решил, я думал, в тюрьме сгноит.

— Зачем? Он человек практичный. Но там без совета брата Евгения точно не обошлось, — при этих словах Уваров поморщился.

— Евгений Романов — это тот, что возглавляет имперскую службу безопасности?

— Да, да, именно. Он появился со своими ищейками на следующий день после того, как Дмитрий открыл телепорт. С ним было как минимум две тысячи сотрудников ИСБ. Матёрые маги жизни, способные докопаться до всех тайн.

Я заметил, как по телу Уварова прошла дрожь. Ему явно было что скрывать, хотя ничего удивительного — тайны есть у всех нас. Всё же хорошо, что я по-быстрому уехал из Чусового, не хватало ещё общаться с этими специалистами ИСБ.

Только по лёгкому покалыванию, которое прошлось по всему телу, я понял, что мы прошли через портал, связывающий колонию «Точка» со второй колонией в первом кольце.

Поезд проехал триста метров и остановился у перрона железнодорожной станции Новопавловск.

В «Точке» существовал только один крупный город — Новгородск, находившийся по центру колонии на равном расстоянии от всех телепортов. В других колониях города образовывались рядом с порталами. А так как в каждом мире открыть их можно было только три, то и городов везде было столько же.

Каждый мир также имел свою нумерацию, которая начиналась от «Точки» и спиралью закручивалась по многочисленным кольцам колоний.

Люди не утруждали себя запоминанием этих номеров и называли миры по имени города или населённого пункта, образованного у первого портала и связывающего новый мир с колонией из предыдущего кольца.

Этот мир имел номер три, находился в первом кольце колоний и назывался Павловском.

— Мне кажется, или тут солнце светит ярче? — спросил Семён.

— Всё верно, здесь теплее, чем в «Точке». У каждого мира свой климат, особый и неповторимый, — ответил ему Уваров.

— А какая тут зима? — всё не успокаивался наш дровосек.

— Здесь зимой столбик термометра опускался до плюс пятнадцати, а летом поднимается не выше плюс тридцати.

— А водоёмы есть? Купаться можно? А монстров много? — Семёна как прорвало.

— Эта колония считалась безопасной, прорывы иногда случались, но их можно пересчитать по пальцам одной руки, — спокойно начал отвечать слуга. — Купаться можно, водоёмов тут много. По сути, это остров посреди океана, впрочем, как и остальные колонии. Однако у этого мира есть один существенный недостаток: он самый маленький из всех изученных. Площадь составляет около восьми тысяч квадратных километров, то есть в четыре раза меньше «Точки».

— Рубило, это курорт для знати. Здесь почти у всех влиятельных родов в Российской империи есть дачи или имения, — вставил свои пять копеек Иван.

— А у тебя есть?

— У меня нет, а вот у рода, из которого меня выгнали за проваленную инициацию, есть, — Давыдов мечтательно вздохнул, — у самого побережья.

— Антон? — дровосек вопросительно взглянул на меня.

— У Минских здесь был дом, но потом его продали как ненужный пассив. Сюда попросту никто не ездил, а содержать имущество было дорогим удовольствием. Вот дед и распрощался с ним.

— Да, вы правы, господа, здесь всё очень дорого, но самое дорогое тут — земля, стоит бешеных денег. В «Точке» дешевле в три раза, чем тут, — ответил Уваров.

— Позвольте, — вмешался опять Семён, — но на что же живут все эти люди? — он показал на город за окном поезда, который просто кишел народом.

— Обслуживающий персонал, а также многочисленные ремесленники, портные, ювелиры, артисты. Знатных клиентов здесь хватает, — ответил ему Иван, а слуга покивал.

В гостиной вагона зазвонил телефон.

Уваров подошёл и снял трубку. Через полминуты он повернулся к нам.

— Господа, похоже, придётся ненадолго задержаться здесь. В среднем круге колоний, в мире, куда мы сейчас направляемся, прорыв монстров с внешнего кольца. Опять не могут Новоархангельск удержать.

— Мы можем как-то помочь? — спросил я.

— Думаю, там уже работают имперские гусары, если у местной стражи не получилось локализовать прорыв. Завтра днём отправимся в путь. Ярцево зачистят быстро, а вот что там с Новоархангельском, пока непонятно, — Уваров задумчиво потёр подбородок.

«Егор, — услышал я в голове внутренний голос попутчика, — Ярцево это же мир, в котором старое имение Пожарских?»

«Да», — подтвердил я.

«Там же ещё мой слуга Прохор живёт, к которому ты крестьян отправил, а ещё там имение Рыбаковых».

«Мир тесен», — согласился я.

Заскрипел зубами, понимая, что Антон станет тащить меня туда, надеясь встретиться со своей Дашенькой. Надеюсь только на то, что она наверняка ещё не успела сдать вступительные экзамены в университет и тем более добраться в Ярцево из Москвы.

Тем временем в гостиной вагона возникла жаркая дискуссия между моими друзьями: они пытались договориться, в какой из трёх городов, имеющихся здесь, стоит отправиться. Не сидеть же весь день в поезде.

— Поехали в Радужный! Я хочу увидеть побережье, а ещё там много симпатичных девушек, — Иван мечтательно уставился в потолок.

— Нет, поехали в Орду, там лучшие ремесленники в империи, я хочу купить новую рукоять для топора, — убеждал дровосек.

— С чего ты это решил, Семён? Ты в колониях ни разу не был.

— Так мне охотники, те что отставные, тогда на баррикаде в Безымянном переулке много чего интересного о колониях рассказали. Я, может, теперь побольше твоего знаю, — хвастаясь, дровосек расправил плечи и приподнял выше голову.

Потом оба уставились на меня, ожидая, к кому из них я присоединюсь. Я знал, что удивлю друзей своим решением, поэтому улыбнулся и подкрутил усы.

В этой колонии было одно очень интересное место, которое занесено в список обязательных к посещению, пока живу в теле Антона.

— Господа, — торжественно объявил я, — мы с вами поедем к Павловскому вокзалу.

Семён посмотрел на меня злобно, а Давыдов удивлённо.

— У тебя не получится, — твёрдо сказал Иван, — там, наверное, всё забронировано на год вперёд. К тому же сейчас лето, а это высокий сезон.

— Думаю, Лев Николаевич постарается порадовать гостей своего патрона, — я посмотрел на доверенного Пестова. — У вас ведь получится?

— У Кирилла Павловича всегда выкуплены места на год вперёд, — кивнул Уваров.

— Может, вы мне объясните, наконец, о чём идёт речь? — не выдержал расстроенный Семён.

— Вокзал находится в пригороде Павловска. Раньше там был телепорт, но его перенесли в другое место. Здание несколько лет стояло пустым, а потом из него сделали центр культурной жизни. Там каждый день проводят концерты, где выступают лучшие артисты не только империи, но и приглашённые музыканты из других стран, — ответил Давыдов.

— Ба-ла-ган, — выговорил дровосек по слогам, качая головой.

— Семён, я знаю, что тебя там удивит, — Иван замахал указательным пальцем.

— То есть Радужный с побережьем, полным симпатичных девушек, тебе уже не нужен?

Иван покачал головой.

— Ладно, Ваня, удиви.

— Слушай внимательно, — Давыдов приблизился к Семёну и почти шёпотом произнёс, — там лучший ресторан в империи, где готовят самое восхитительное мясо, которое я только ел в своей жизни.

Дровосек сглотнул слюну, секунду-две он не шевелился, потом кивнул.

Все мероприятия начинались в Павловском вокзале только после обеда. Спешить было некуда, поэтому мы отправились гулять по городу, сойдя на Новопавловском вокзале. Город напоминал главные проспекты столицы: многочисленные магазины, портные и ремесленные лавки.

«Зачем ты это делаешь?» — бухтел в голове голос Антона.

«Друзьям надо отдохнуть и расслабиться. Если не вкушать в этой жизни прекрасного, то не будет желания жить».

«Мы только и делаем, что отдыхаем. А как же время в доме Пестова? Баня?»

«Антон, этого мало, сколько у нас было передряг и сражений? На две недели точно наберётся. А отдыха всего пару дней. Дай ты людям насладиться жизнью. Надо сделать так, чтобы они ассоциировали меня не только с постоянным стрессом и драками, но и с удовольствием. Тогда товарищи пойдут за тобой не только на край света. Они спустятся в преисподнюю и всех там порешат, если скажешь».

«Ладно, всё равно вынужденный простой».

«Кстати, я подумал, может, сделаем какую-нибудь безделушку из того круглого макра, что достался нам в бою с филантами ещё до встречи с силами Крупского?»

«Да, давай, — Антон сразу повеселел, — подвеску давай сделаем. Я слышал, тут много ювелиров, способных на тонкую работу».

«Даше будешь дарить?»

«Посмотрим», — буркнул Антон неопределённо и надолго замолк.

Он даже не участвовал в разговоре с ювелиром, когда я обсуждал детали заказа.

К четырём часам вечера наш состав, состоящий из двух вагонов с собственным паровозом, подъехал к Павловскому вокзалу.

Иван чувствовал себя вольготно. Семён, ни разу не бывавший в высшем обществе, скованно. Особенно без своего топора и щита, которые пришлось оставить в поезде. Вообще, по принятым здесь нормам, холодное оружие напоказ могли носить только дворяне. Вот за территорией вокзала на это не обращали внимания, всё же это были колонии, и внезапного нападения тварей никто не отменял.

Всё здание вокзала в форме подковы было отдано под развлечения. В правом крыле находился ресторан, в левом — бар с бильярдными столами. По центру здоровый зал ожидания был переделан в большой банкетный зал, который сегодня ожидал своего звёздного часа. Вечером в нём должен был состояться бал по случаю открытия телепорта Дмитрием Романовым.

Мы расположились в ресторане. Семён заказал антрекот, который я ему предлагал испробовать, как только мы оказались в колониях. Иван отведал морского окуня. А я же захотел местной экзотики и заказал новоархангельского кальмара, обитавшего за третьим кольцом колоний.

Мы неспешно посидели, людей же становилось всё больше и больше. Вскоре в большом банкетном зале заиграла музыка. Оттуда до нас доносился глубокий выразительный бас, поющий романс. Певец объяснялся в любви к «чёрным очам», встреча с которыми стала роковой и унесла счастье.

Иван быстро расправился с рыбой и пошёл играть в бильярд. Я же ковырял вилкой оказавшегося невкусным кальмара, поглядывая на дровосека. Ему, похоже, антрекот зашёл на ура. Был съеден первый, второй и заказан ещё один.

— Семён, скажи на милость, куда в тебя столько влезает?

— Не знаю, — он добродушно пожал плечами.

— Ладно, ты здесь, похоже, надолго, пойду сыграю в бильярд с Иваном, подходи, как доешь. Я брезгливо отодвинул тарелку с кальмаром и встал.

Дровосек кивнул, расплываясь в довольной улыбке. Он увидел официанта, который нёс ему третью порцию антрекота.

Прошёл через большой зал, где мужчина в длинном фраке начал исполнять очередной романс.

В бильярдной застал Ивана, которого обступили трое мужчин, вынуждая пройти к выходу.

У двоих висели на поясах шпаги, у третьего сабля. Холодное оружие есть — значит, аристократы и, скорее всего, маги. Ванька пытался уйти от конфликта, маневрируя, что-то объясняя, но это было бесполезно. Они задирали его, провоцируя напасть первым.

У Давыдова в нынешнем положении прав нет. А он, похоже, это забыл. Когда он развлекался здесь до совершеннолетия, то находился под защитой рода. Сейчас он без рода, но он мой друг.

Окинул быстрым взглядом троицу, попытался вычислить главаря.

Неужели это мужчина с саблей? Он стоял чуть в стороне, а два других периодически на него оглядывались.

Пора было действовать.

Пошёл напрямик к Ивану, плечом задел фраера с саблей, заодно наступил ему на ногу.

— Ты что себе позволяешь? Да ты знаешь, кто я? — недовольно нахмурился он.

Похоже, я добился цели: внимание переключено на меня.

— И кто же ты? — немного наклонив голову, спросил я.

— Я тот, кто сегодня в полночь убьёт тебя. Сударь, вызываю вас на дуэль.

«Ну что, отдохнул спокойно лишний денёк?» — слышу в голове ехидный голос Антона.

Чувствую, как тело наполняет волна предвкушения перед схваткой.

— Вызов принят, где и во сколько?

— Сударь, вы глухи? Я же сказал, что убью вас в полночь, — мужчина с саблей ухмыльнулся, — Павловский парк, на центральной аллее.

— Вы не справитесь за первую минуту, — ответил я, оглядев его с ног до головы.

На вид лет тридцать пять, ростом около ста восьмидесяти, накачан, плечист, зелёные глаза полны веселья. Типичный самовлюбленный задира, от скуки нападающий на тех, кого считает слабее. Но как он с таким поведением дожил до столь зрелого возраста — непонятно. Обычно таких бестолковых самоуверенных провокаторов убивают до двадцати пяти.

— Оружие боя — клинки, — назначаю я.

— Здесь ваши фокусы не работают, — огрызнулся он, — орудие дуэли в колониях любое, это правило незыблемо.

— Как вам будет удобно, — улыбнулся я в ответ.

Компания покинула бильярдную и направилась в большой банкетный зал.

— Ну что, может, партийку? — поинтересовался я у Ивана, кивая головой на бильярдный стол.

— Скажи мне сейчас, что ты в курсе, от кого получил вызов на дуэль.

Я отрицательно помотал головой, потом выставил шары на стол. Ванька стоял, не двигаясь. Он молча смотрел на меня.

— Играть будем, или как? — я протянул ему кий.

Давыдов взял кий и начал медленно натирать мелом кончик.

— Вань, чёрт тебя подери! Что, блин, с тобой происходит? — не выдержал я и повысил голос.

— Это же был Мамонтов, — он сказал это, по-прежнему натирая кий и смотря куда-то сквозь меня.

— Подумаешь, Мамонтов. Говорят, раньше слоны такие волосатые жили в нашей стране, но потом вымерли.

— Вымерли, — Ванька попытался натянуть улыбку, взгляд его сфокусировался на мне.

— Не думаю, что его стоит опасаться, с виду простой зазнавшийся маг земли.

— Да, — Давыдов кивнул, — маг земли, вот только у него есть один из четырёх известных клинков стихий.

— Играем?

— Минский, ты сумасшедший, — он посмотрел на настенные часы, — тебе до смерти осталось шесть часов, а ты партию в бильярд собрался играть.