Минский. Бойня у телепорта

Глава 7

Половина четвёртого дня. Река Чусовая. В двадцати семи километрах от города Чусового.

С середины русла видимость была метров пятнадцать. Ближе к берегу туман густел, словно ты зашёл в парную, где на раскалённые камни вылили ведро воды. Разглядеть что-то на расстоянии более полуметра было нереально.

Анатолий держал курс напрямик к тому берегу, где ещё каких-то пару минут назад мы видели его старшего брата. Наш водник спешил, поэтому, когда плот ударился о галечный берег, мы еле удержались на ногах.

Огневик Виктор нагрел воздух вокруг себя. Туман рядом с ним стал прозрачнее.

Анатолий, напротив, экономил энергию. Он был напряжён, словно пружина, готовая разжаться в любой момент.

Как только мы оказались у берега, Анатолий кинулся вперёд навстречу неминуемой схватке.

— Не спеши! Держимся вместе, — я попробовал его удержать.

Но он не слышал. Словно одержимый, он бросился в бой.

За ним помчался подпоручик Борзых. Вот она, настоящая мужская дружба в деле. Желание помочь другу затмило разум Виктору. Не думая ни секунды, он точно так же готов был вступить в неравную схватку, надеясь, что от этого у друга хоть немного возрастут шансы на успех.

Иван и Семён подошли ко мне вплотную, встали по обе стороны. Молча переглянувшись, мы ступили на каменистый берег.

То ли это было место? Непонятно. Так как на этой стороне реки почти везде были выступающие из леса небольшие полоски суши, покрытые галькой.

Я сделал пару шагов от кромки воды и огляделся. Здесь туман был уже не такой концентрированный, как у самого берега, но видел я только свои ноги и землю метра на два вперёд.

Воздух был влажный, но хорошо угадывался аромат елового леса и гари. Я улыбнулся, поняв, что берег Гаврилов точно не перепутал. Под ногами шуршала галька, и больше до нас не доносилось ни единого звука. Отойдя от реки на несколько метров, я уже не слышал слабого шелеста воды о камни.

«Антон, ты слышишь что-нибудь?» — спросил я у реципиента.

«Тихие голоса чуть левее, метрах в тридцати. Пойдёшь туда?».

«Нет, сначала обойду берег, Филипп был где-то здесь. А ты слушай и, если что, предупреждай».

«Хорошо, но учти, Анатолий мог ошибиться и причалить вовсе не там, где надо», — ответил внутренний голос.

«Найдём. Гаврилов там, где его зажали, знатно наследил», — сказал я.

— Антон, — шёпотом обратился ко мне Иван, — мы точно на нужном месте?

— Идём налево, — сказал я друзьям, — там слышны чьи-то голоса. Движемся цепочкой, на расстоянии видимости друг от друга.

— Как скажешь, — ответил Семён.

Я услышал клацанье заводимых Иваном курков револьверов. Семён опять начал бормотать что-то себе под нос, но вскоре замолк. Ещё мгновение — и мы разошлись. Я слышал лишь тихий шорох от гальки, на которую наступали мои приятели.

Впереди стал различим тёмный большой силуэт, примерно в половину человеческого роста. Я подошёл ближе.

Ящик? Здесь на берегу?

Нет, это камень. Вот только верхушка у него ровная, словно столешница.

Видимо, я добрался до того места, где капитан Гаврилов применил водяной хлыст сразу после перехода на новый уровень владения магическим источником.

Я провёл рукой по идеально отполированной поверхности камня. Ни единой шероховатости и скола. Вот это концентрация и сила! Я впечатлён.

«Спереди!» — предупреждает меня голос в голове.

Только сейчас понимаю, что в отличие от товарищей, я был не готов к бою. Выхватываю левой рукой одну из сабель.

Успеваю в последний момент: ещё мгновение — и вражеское оружие по косой рассекло бы моё тело.

Ну вот и элита князя Крупского. Это был кто-то из мастеров клинка в антимагической броне.

Я недолго вожусь с врагом, делая саблей надрез по его брюшине. Соперник явно не ожидал, что ему будет противостоять человек, владеющий оружием и в левой руке.

Ухмыляюсь и надрезаю врагу сонную артерию, избавляя его от долгих предсмертных мук.

Бац, бац! — раздаётся справа от меня.

Иду в ту сторону. Возможно, кому-то из приятелей сейчас нужна помощь.

Кто был справа, Иван или Семён?

Да блин, пофиг.

Ещё пара шагов, и я еле успеваю увернуться от удара светящегося топора с длинной ручкой.

— Семён! Да чтоб тебя, — выругиваюсь я.

— Ваша светлость! Ой, извиняйте, — выдаёт он удивлённо.

Ещё раз обращаю внимание на его топорище, которое по-прежнему продолжает светиться.

Глаза у Семёна тоже будто светятся.

Трясу головой. Нет у него свечения в глазах.

Показалось.

«Сзади!» — слышу у себя в голове предупреждение от Антона.

Оборачиваюсь, направляя саблю в сторону чётко слышных шагов по гальке.

— Тише-тише! Это я, — раздаётся встревоженный голос Ивана.

Он вбегает в зону, где в тумане уже различимы очертания и внешность человека. Два револьвера в руках, глаза полны решимости.

— Да вы, блин, издеваетесь, — раздосадовано выдаёт он, озираясь.

Только теперь смотрю под ноги Семёну.

— М-да… — вылетает у меня.

У дровосека под ногами лежат два дружинника Крупского в антимагической броне. Это он, выходит, уже двоих порубал?

А нет, троих, на грани видимости в тумане различима ещё пара ног.

— Дровосек, блин, — бросаю я, подкручивая правый ус.

Надо выравнивать счёт. Достаю из ножен второй клинок, прокручиваю его в руке, разминая правую кисть.

— Вперёд, — командую я, и мы двигаем дальше.

Бац, бац! — раздаётся опять справа от меня.

Иван с другой стороны делает два выстрела.

Ну, теперь о нашем появлении здесь точно знают находившиеся поблизости враги.

Вижу впереди силуэты двоих. Один небольшого роста, щуплый, с рапирой, второй — крупный и со шпагой.

Глядя мне в глаза, они улыбаются.

— Какие люди! — язвительно говорит тот, что покрупнее.

— Егор Смерчев или всё же Антон Минский, — говорит щуплый.

— Добрый день, господа, — узнаю я своих попутчиков из поезда Петербург-Москва. — Максим Петров и Николай Колтунов.

«Ты не забыл? Николай этот лучший бретёр в империи», — тут же напоминает внутренний голос.

«Таких забудешь», — отвечаю я.

— А где ваш сонный дружок Даниил? — интересуюсь я.

Справа слышатся очередные бац, бац. Семён в ударе. Ещё одна жертва на счету у нашего дровосека.

Прокручиваю два клинка, глядя между соперниками.

Пробная атака со стороны врага: сначала Николай, затем сразу же Максим. Контакт установлен.

— Мастер клинка, да и к тому же амбидекстр, — удивлённо произносит щуплый бретёр.

— Что за амбидекстр такой? — переспрашивает Николай.

— Этот тип хорошо владеет как правой, так и левой рукой. Они развиты у него одинаково, — объясняет ему бретёр.

Иду в атаку. Мы словно отделены от остального мира. Вижу вокруг не дальше трёх метров. А потом такое впечатление, будто мир заканчивается и за ним белая стена.

— Так где ваш дружок — маг жизни, господа? — повторяю я вопрос, явно раздражая им своих оппонентов.

— Он тебя не спасёт, тварь, — сквозь зубы произносит Максим и делает шаг ко мне навстречу.

Николай же делает шаг назад и пропадает в белизне тумана.

Максим отбивает одну мою атаку, затем вторую. Контратакует. Он использует преимущества своей шпаги, нанося как колющие, так и режущие удары. Я отбиваю их.

Уровень у него явно выше, чем простой мастер клинка. И он об этом знает. Так как действует решительно и смело. Максим уверен в своей силе.

«Слева!» — раздаётся в моей голове.

Я выскакиваю вперёд в сторону Николая, чем привожу его в недоумение. Тот воспользовался туманом и напал справа исподтишка.

Сволочь.

Если бы не Антон в моей голове, я бы точно пропустил этот смертельный выпад.

Бью левой саблей по его даге снизу, заставляя открыться. Отступаю от Максима и правой подрезаю ему мышцы на правой руке, вспоров её до кости.

Ещё два шага назад. Потом вправо и вперёд.

Я прикрыт от мощных атак Максима его приятелем Николаем.

Пока бугай обходит, разделываюсь с выскочкой Николаем, рассекая ему шею.

Вот и всё. И это был лучший бретёр империи?

Да ладно! Хотя, если учесть его оружие, способное наносить точные смертельные удары, то да. Особенно, если нападать как он — со спины.

Максим со своей шпагой для меня намного более серьёзный соперник, чем Николай с рапирой.

Я вижу оскал на лице громилы. Он движется прямо на меня, перешагивая тело товарища.

Бах! — раздаётся выстрел слева от меня.

Максим делает ещё один шаг ко мне и валится вперёд. Я замечаю, что его правый глаз отсутствует.

— Ваня, блин! Какого чёрта ты творишь? — злюсь я.

— Ну так это… — мнётся он.

— Больше так не делай. Это был мой враг.

— Что здесь у вас? — раздаётся голос Семёна, подошедшего к нам.

Дровосек весь в кровавых брызгах. Мало того, что одежда вся в крови, так и лицо всё в каких-то красных сгустках тёмно-бордового цвета.

— У меня трое, — Иван горделиво поднимает свой подбородок.

— Шестеро, — как-то равнодушно произносит Семён.

Оба смотрят на меня. С досадой отмахиваюсь и иду вперёд.

— Ты мухлюешь? Не может у тебя быть шестеро. Это же элита Крупского, здесь все мастера клинка, да ещё и в антимагической броне, — недоумевает Давыдов.

— А мне-то что эта броня? Я магию не применяю. А то, что они мастера какие-то, я не заметил, — отвечает Семён, злобно усмехаясь.

— А как же твой топор? Он же у тебя явно непростой, — не сдаётся с расспросами Иван.

Семён ничего не отвечает. Я слышу только шебуршание гальки позади себя.

«Ближе к берегу, бери левее», — подсказал мне направление внутренний попутчик.

У самой воды лежало тело мага в форме пограничника, заколот. Видно, это был тот боец, который остался вместе с Гавром, прикрывая отступление остальных. Он был молод, на вид не старше двадцати двух лет, но уже в звании поручика.

Во взводе у Гавра служили только лучшие.

Парень не оставил своего командира, остался с ним до последнего. Достойная смерть настоящего героя.

Значит, старший брат Анатолия был где-то рядом.

Туман начал быстро рассеиваться. Видно, маги, которые организовывали прикрытие для отхода плотов с освобождёнными пленными, уже находились на приличном расстоянии.

Стали различимы контуры берега, кромка леса, камни со срезанными верхними краями, поваленные магией стволы огромных деревьев, раньше нависавших над самым берегом.

Метрах в десяти, у самой воды, увидел силуэты трёх человек.

Один стоял и озирался по сторонам, вытащив из ножен острый клинок. Это Виктор. На коленях сидел Анатолий, он держал в руках пузырёк, содержимое которого вливал в рот лежащему на камнях третьему. Это был капитан Гаврилов.

Я еле узнал его. Тело буквально порублено на куски. Такое впечатление, что его проглотила какая-то большая магическая тварь, пожевала, но выплюнула, найдя себе жертву получше.

— Как он? — спросил я.

Анатолий не ответил, он по-прежнему пытался влить в рот брату магический эликсир и периодически встряхивал его за плечи.

Виктор беззвучно покачал головой. В его глазах читалась грусть и сопереживание за друга.

Судя по внешнему виду Филиппа, здесь могла помочь только Софья Романова, одна из сильнейших магов жизни, курировавшая медицинскую службу всей империи. Но её здесь не было, как, впрочем, и другого медика выше шестого уровня.

Филипп мёртв, и это надо было признать.

Я подошёл к Анатолию.

— Пойдём, — я положил руку ему на плечо и немного встряхнул.

Тот, словно заворожённый, не обращал никакого внимания на меня. Он был полностью погружён в своё горе. Ему не верилось, что старший брат, который так много делал для него с самого детства, погиб.

Я понимал, что если мы ещё немного задержимся, сюда подойдут основные силы Крупского. Да и из передового отряда были убиты явно не все. Графа Озальта нигде не было видно. Я оглянулся: на каменистом берегу различимы трупы бойцов дружины Крупского, не менее десяти. Хорошо мы прошлись с друзьями.

Враги думали, что им будут противостоять маги, умеющие держать оружие лишь номинально, и их клинки спокойно разделаются со всеми благодаря антимагической броне. Вышло иначе.

Передовая шайка Крупского нарвались на нас.

Со мной было всё понятно. Всё же две школы владения клинком из разных миров сотворили просто адскую смесь, способную навести шороху даже без магии. А вот мои друзья — это уже совсем другая история.

Стрелок Иван не давал им даже приблизиться. Он хладнокровно расстреливал врагов, как только замечал их. Судя по трупам, все его жертвы были поражены в правый глаз. Похоже у него на это пунктик какой-то.

Загадочный дровосек Семён своей кровожадностью поразил не только поверженных врагов, но и меня. Я до сих пор не мог понять, как в этом хлипком парнишке, не больше ста семидесяти сантиметров ростом и весом килограмм шестьдесят, умещалось столько силы и ярости. У некоторых его жертв отсутствовала половина головы. На такие удары требовались просто фантастические силы.

Я снова потряс Анатолия за плечо. На этот раз уже значительно сильнее, чем в первый. Тот нехотя обернулся. Уставился сквозь меня затуманенным взглядом.

— Что? — сказал он невнятно.

— Пойдём, — я сдавил Анатолию плечо.

— Но… — он перевёл взгляд на своего старшего брата.

— Он мёртв, ему уже ничем не помочь.

При моих словах на землю упали первые капли дождя. Но откуда? С самого утра небо было на удивление безоблачным.

Я поднял лицо навстречу падающим каплям. Они приятно охлаждали кожу после горячки схватки.

— Пойдём, — ещё раз повторил я.

— Нет, я остаюсь, — обречённо сказал младший Гаврилов.

— Знаешь, что я сейчас вижу? — спросил я у него.

— Что? — нехотя выдавил из себя младший брат Гавра.

— Брат сейчас прощается с тобой.

Взгляд молодого офицера был по-прежнему непонимающим.

— Ходит легенда, — начал я, — что когда из жизни уходит достойный и действительно великий маг воды, мир начинает скорбеть по нему, проливаясь на землю внезапным дождём.

Гаврилов посмотрел вверх, подставляя лицо летнему дождю. В этот момент дождь усилился. Он полил словно из ведра. Буквально несколько мгновений — и одежда на мне стала мокрой насквозь.

Анатолий смотрел вверх с грустной улыбкой.

— Пойдём, — я повторил ещё раз, протянув ему руку.

— Филипп любил дождь, — сказал Анатолий, поднимаясь.

— А какой хороший водник не любит сильного дождя? — я похлопал парня по плечу.

— Значит, он попрощался со мной?

— Да, — коротко ответил я, — пойдём скорее.

Мы пошли к плоту, а подпоручик Борзых быстро подбежал к телу Филиппа и второго мага, снял с их поясов сабли в ножнах и поспешил за нами.

На плоту он отдал саблю старшего брата Анатолию. В тот же миг дождь резко закончился. Сложилось впечатление, будто кто-то просто выключил кран.

Косые лучи летнего солнца пробились сквозь тучи, осветив только небольшой участок, а именно наш плот.

— Брат благословил меня! — довольно выкрикнул Гаврилов.

Мы взяли жерди и постарались оттолкнуться от земли. От Анатолия сейчас толку было мало, а нам надо уходить.

«Егор, — раздался у меня в голове голос Антона, — в твоём мире и правда есть такая легенда про водников и дождь?»

«Нет, я соврал! — без тени стеснения сознался я. — Но, возможно, в вашем она действительно есть!»

— Блин! — громко выругался Иван как только мы отплыли от берега метров на десять.

— Что случилось? — поинтересовался я у грустнеющего на глазах Давыдова.

— Надо было трофеи взять. Там одних клинков у этих горе-мастеров на несколько тысяч золотых. А ведь ещё и антимагическая броня.

Я с досадой посмотрел на берег.

— Ваня, нам дорога каждая секунда, к тому же броня это не панацея, — сказал я.

Ванька с удивлением посмотрел на меня. Затем, взявшись за жердь, продолжил отталкивать плот от берега. Его примеру последовал Семён с Виктором.

Надо было отойти как можно дальше от этого места, чтобы не попасться на глаза врагу. Было бы неплохо догнать другие плоты, но гарантии, что Анатолий сейчас будет способен на водную магию, не было. Поэтому единственным вариантом спасись был другой берег реки.