Мишки-гамми и Джимми

Глава четвертая

Однажды Джимми пришел из школы злой и хмурый. На его лбу красовалась огромная шишка. Мама хлопотала на кухне. Увидев шишку, она, как и следовало ожидать, огорчилась.

– Джимми, боже мой, что это у тебя на лбу? – спросила мама, как будто ничего не понимала, и обняла Джимми.

– Билл швырнул в меня камнем, – хмуро ответил Джимми. – Мы подрались.

– Камнем? Подрались! – воскликнула мама. – Вот негодяй этот Билл! Надо было сразу рассказать мне об этом, Джимми, – сказала она невпопад. – Что ж ты молчал?

Джимми только усмехнулся. Когда же он мог об этом сообщить маме? Во время драки, что ли? Но он не хотел обижать маму. И потому сказал:

– Зачем? Ведь ты не умеешь драться.

– Глупенький, – улыбнулась мама. – Неужели ты считаешь, что я стала бы непременно драться с Биллом?

– А то нет?

Мама вздохнула. «Как получилось, – думала она, – что Джимми, такой спокойный с виду мальчик, стал драться?»

– Скажи, Джимми, – поинтересовалась она. – А нельзя ли вообще обойтись без драк? Ведь можно спокойно и по-доброму договориться с кем угодно и о чем угодно. Для этого существует очень много способов. Знаешь, Джимми, ведь, пожалуй, на свете и в самом деле нет такой вещи, о которой нельзя было бы договориться по-хорошему. Если, конечно, очень-очень захотеть.

– Нет, мама, такие вещи есть. Вот, например, вчера я как раз тоже дрался с Биллом.

– И совершенно напрасно, – сказала мама. – Вы прекрасно могли бы разрешить ваш спор словами, а не руками.

Джимми присел на диван и обхватил руками свою разбитую голову.

– Да? Ты так считаешь? – спросил он и неодобрительно взглянул на маму. – Билл мне сказал: «Я могу тебя отлупить!» Так он и сказал. А я ему ответил: «Нет. Не сможешь». Ну, скажи, могли мы разрешить наш спор, как ты утверждаешь, одними словами?

Мама не сразу сообразила, что следует ответить, и ей пришлось замолчать. Ее драчун-сын сидел угрюмый и мрачный, и мама поспешила поставить перед ним чашечку горячего кофе с сахаром и свежий бисквит. Все это Джимми очень любил. Еще на лестнице он почуял сладкий приятный запах только что приготовленного бисквита. Преисполненный благодарности, он откусил кусочек. Пока он жевал, мама заклеила ему пластырем шишку на лбу. После чего тихонько поцеловала больное место и спросила:

– А что вы не поделили с Биллом сегодня?

– Билл и Райс говорят, что я выдумал, насмотревшись мультиков, про мишек-гамми... Они мне не верят.

– Но разве это не так? – осторожно спросила мама.

Джимми оторвал глаза от чашки с кофе и обиженно посмотрел на маму.

– Даже ты не веришь мне! – с горечью в голосе воскликнул он. – Я спросил даже у самих мишек-гамми, не придумал ли я их!

– И что же они тебе ответили?

– Они сказали, что если б они были моей выдумкой, то это была бы самая лучшая на свете сказка...

Джимми взял еще один бисквит.

– Малыш, например, считает, что наоборот, Билл и Райс – это придуманные люди. «На редкость глупые» – так говорит он. И я тоже так думаю.

Мама ничего не ответила. Она понимала, что бессмысленно разуверять Джимми в его сказках и фантазиях.

– Я думаю, – сказала она, собравшись с духом, – что тебе надо больше играть с Биллом и Райс и поменьше думать о мишках-гамми...

– Мишки-гамми, по крайней мере, не швыряют в меня камнями, – сказал Джимми и потрогал шишку на лбу. Вдруг он о чем-то вспомнил и радостно улыбнулся маме. – Да, я чуть не забыл, что сегодня впервые увижу подземный замок мишек-гамми! – Но он тут же раскаялся, что сказал это. Как глупо говорить с мамой о таких вещах! Разве она сумеет его понять?

Однако эти слова Джимми не показались маме более опасными и тревожными, чем все остальные, когда обычно он рассказывал о мишках-гамми, и она беззаботно сказала:

– Да? Это, наверное, будет очень интересно.

Но вряд ли мама была б так спокойна, если бы поняла до конца, что именно сказал ей Джимми. Ведь подумать только, где жили мишки-гамми! В подземном замке!

Джимми встал из-за стола сытый, веселый и вполне довольный жизнью. Шишка на лбу уже не болела, во рту был изумительный вкус бисквита с шоколадным кремом. Через кухонное окно смеялось солнце, и мама выглядела такой милой в своем домашнем фартуке.

Джимми подошел к ней, поцеловал ее руку и сказал:

– Как я люблю тебя, мама!

– И я тебя тоже, дитя мое! – улыбнулась мама.

– Да... Я люблю тебя, потому что ты такая хорошая... и добрая...

Затем Джимми пошел в свою комнату и стал ждать мишек-гамми. Они должны были сегодня все вместе отправиться в подземный замок, и если бы мишки-гамми были только сказкой и выдумкой, как уверяет Билл, вряд ли Джимми смог бы туда попасть.

«Мы придем за тобой часа в три, или в четыре, или в пять, но ни в коем случае не раньше шести», – сказали ему мишки-гамми. Джимми так до конца и не понял, когда же, собственно, они собирались прийти, и переспросил их. «Уж никак не позже семи, но вряд ли раньше восьми... Жди нас, примерно, к девяти, после того, как наступит половина десятого...»

Джимми ждал чуть ли не целую вечность, и, в конце концов, ему стало казаться, что мишки-гамми – всего лишь его любимые мультики. Но вдруг послышалось знакомое бормотание, сопение, шлепанье, фырканье, смех, шепот, и в комнату, один за другим, весело подпрыгивая на воздушных шариках, влетели мишки-гамми.

– Мишки-гамми! Я так ждал! – воскликнул Джимми. – В котором часу вы обещали прийти?

– Мы сказали – приблизительно, – ответил Малыш.

– Так и получилось, – подтвердила Бабушка.

Солнышко прыгнула к аквариуму Джимми, в котором кружились пестрые рыбки, окунула лицо в воду и стала пить.

– Солнышко! Что ты делаешь? – испугался Джимми. – Это же рыбки!

– Не бойся, я их не трону! – улыбнулась Солнышко.

Малыш тотчас, следом за ней, засунул голову в аквариум.

– Малыш! Ты можешь их нечаянно проглотить! – воскликнул Джимми.

– А тебе жалко? – фыркнул Малыш. – Ничего с ними не случится! Когда поднимается высокая температура, нужно побольше пить.

– У тебя температура? – спросил Джимми.

– Конечно! Можешь потрогать. – И Малыш положил руку Джимми на свой лоб.

Но Джимми не мог понять, горячий ли у него лоб.

– Какая у тебя температура? – спросил он.

– Тридцать – сорок градусов. Не меньше!

Джимми недавно болел воспалением легких и хорошо знал, что значит высокая температура. Он с сомнением покачал головой.

– Нет, мне кажется, ты здоров.

– Ты гадкий мальчишка! – закричал Малыш и несколько раз подпрыгнул до потолка. – Что же ты думаешь, я заболеть не могу?

– Но ведь ты же мишка-гамми, – неуверенно произнес Джимми.

– Ну и что? – обиженно спросил Малыш.

– Ты непременно хочешь заболеть? – спросил Джимми.

– Конечно! Все этого хотят. Я хочу лежать в постели с высокой температурой. Ты тогда захочешь узнать, как я себя чувствую. Ты станешь по-настоящему волноваться обо мне. И ты меня спросишь, не хочу ли я чего-нибудь... А я тебе отвечу, что мне ничего не нужно... Ничего-ничего, кроме... ну, к примеру, огромного торта, нескольких коробок печенья, горы конфет, леденцов, шоколадок...

Малыш с надеждой посмотрел на Джимми, но тот стоял совершенно растерянный, не понимая, как бы ему раздобыть все то, что только что перечислил Малыш.

– Ты должен стать мне родной матерью, – продолжал Малыш. – Ты начнешь меня уговаривать выпить лекарство в капсулах. Даже пообещаешь мне за это... Ну, скажем, два доллара... Потом ты обернешь мне горло теплым шарфом. Поставишь компресс. А я, так и быть, соглашусь.

Джимми очень захотелось стать для Малыша родной матерью, а это значило, что ему придется опустошить свою копилку. Она стояла на книжной полке, такая чудесная и тяжелая.

Джимми сбегал на кухню за ножом и с его помощью начал доставать из копилки деньги. Малыш и Солнышко усердно помогали ему. Джимми выбежал из дома и неподалеку купил на все деньги сладостей для Малыша. Его денег, к тому же, хватило и на несколько орехов.

Когда Джимми отдал продавцу весь свой капитал, то вспомнил, что копил эти деньги на домашний зверинец. И Джимми тяжело вздохнул. Его давняя мечта разлетелась в прах.

Вернувшись домой с карманами, набитыми самыми разными сладостями, Джимми увидел, что в столовой вся семья – и мама, и папа, и Мэри, и Ник – пьют послеобеденный кофе. Но у Джимми не было времени посидеть с ними.

На мгновение ему в голову пришла мысль позвать их всех к себе в комнату, чтобы познакомить, наконец, с мишками-гамми. Однако, немного поразмыслив, Джимми решил, что сейчас этого делать не надо. Ведь они могли помешать ему отправиться с мишками-гамми в подземный замок. Джимми решил отложить знакомство до другого раза. Он взял из вазочки несколько миндальных пирожных для Малыша и отправился к себе.

– Ты заставляешь меня так долго ждать! – заявил Малыш. – Меня, такого больного и несчастного!

– Но, Малыш, я бежал со всех ног, – оправдывался Джимми. – Я всего столько накупил...

– И у тебя не осталось ни одной монетки? – спросила Солнышко.

– Ни одной.

Малыш, увидев сладости, несколько раз подпрыгнул от удовольствия.

– Я такой больной! – закричал он. – Меня надо уложить поскорее в постель.

Тогда Джимми задумался впервые: как же он попадет в подземный замок? Каким образом? Ведь Джимми не умел прыгать так ловко и высоко, как мишки-гамми... Не умел подниматься вверх на воздушных шариках.

– Не беспокойся, – сказала Бабушка, словно прочитав его мысли. А может, так оно и было. – Я помогу тебе.

– Мы подхватим тебя все вместе, – поддержал Толстяк, – и перенесем туда, куда нужно.

– Только будь осторожен, – добавил Колдун. – Держись покрепче.

– Вы думаете, что сможете на воздушных шарах перенести меня ко входу в подземный замок? – спросил Джимми.

– Сам увидишь, – сказала Бабушка.

– Если нам станет уж очень тяжело, мы тебя сбросим вниз, – заявил Малыш.

Джимми обеспокоили его слова.

– Не бойся, – улыбнулась Солнышко, посмотрев на растерявшегося Джимми, – он шутит. Все будет хорошо.

– А вдруг я все-таки упаду? – спросил Джимми.

– Значит, мы все упадем вместе с тобой! – засмеялась Солнышко.

Джимми тоже рассмеялся. Он быстро написал на клочке бумаги записку маме и папе и положил ее на стол:

«Мама и папа. Не беспокойтесь. Я отправился в гости к мишкам-гамми».

Конечно, Джимми понимал, что лучше было бы успеть вернуться домой до тех пор, пока мама и папа найдут записку. Но если его случайно хватятся раньше, то пусть знают, где он находится. А то может случиться так, как уже было однажды, когда Джимми гостил у бабушки за городом и вдруг решил сесть в поезд и вернуться домой. Тогда мама плакала и говорила ему: «Если тебе, Джимми, так захотелось поехать на поезде, почему ты мне не сказал об этом?»' «Потому, что я хотел ехать один», – ответил Джимми.

Вот и теперь то же самое. Он хочет отправиться с мишками-гамми в подземный замок. Поэтому лучше всего не спрашивать разрешения. А если обнаружат, что его нет дома, он сможет оправдаться тем, что написал записку.

Мишки-гамми стали готовиться к полету. Выпив по глотку сока-гамми, они весело запрыгали по подоконнику, держась за свои воздушные шарики.

– Держись за нитку, – скомандовал Колдун. – Сейчас мы подпрыгнем... и взлетим.

И, правда, они высоко подпрыгнули и вылетели из окна, набрав высоту.

Сперва Джимми боялся, но затем ему стало хорошо и спокойно. Ведь он летел в гости к мишкам-гамми...

Наконец, они оказались прямо в замке. Как это произошло, Джимми не успел заметить. Он лишь чувствовал себя счастливцем из счастливцев, когда продвигался вместе с мишками-гамми по извилистым подземным коридорам.

Колдун распахнул ворота и закричал:

– Просим в наш дом, дорогой Джимми!

– А мне нужно немедленно лечь в постель! – заявил Малыш, – потому что я ужасно болен! У меня чрезвычайно высокая температура.

Он бросился на красный кожаный диванчик, стоящий у стены, и накрылся одеялом.

Джимми заметил, что внутри замка очень уютно. В комнате, куда привел всех Малыш, стоял диван, два кресла, небольшой столик... Но никаких луноходов, марсоходов, ракет и вездеходов, о которых рассказывал Малыш, не было видно.

Джимми долго озирался по сторонам и, наконец, не выдержав, спросил:

– А где же твои вездеходы?

– Гм... – промычал Малыш, – мои луноходы, и вездеходы... Они все вдруг взорвались... Я проверял на них сок-гамми... И, кажется, перестарался... Немного не рассчитал дозу... Это бывает... Ты не расстраивайся...

Джимми снова огляделся по сторонам.

– А где же твои картины, о которых ты говорил? Они тоже взорвались?

– Нет, они не взорвались, – ответил Малыш. – Вот, смотри.

И Джимми увидел на одной из дальних стен портрет Бабушки, готовящей варенье из очень красивых ягод. Под картиной была надпись: «Сок-гамми».

Джимми перевел взгляд на противоположную стену. Там была другая картина. На этот раз Джимми увидел портрет Колдуна с книжкой в руках. Картина называлась: «Старинные заклинания гамми».

– А это рядом я! – похвастался Малыш, указывая на автопортрет. – Я пью сок-гамми, приготовленный Бабушкой, и взлетаю к звездам на своем воздушном шаре... Нравится?

– Очень! – прошептал Джимми. – Я тоже бы хотел...

Но Малыш быстро прервал его:

– Нет, нет, не нужно сейчас ни о чем таком разговаривать, а то у меня еще выше поднимется температура...– Малыш откинулся на подушку и схватился за голову. – Ты же хотел стать мне родной матерью, ну так действуй! – простонал он.

Джимми толком не знал, с чего бы ему начать, и неуверенно спросил:

– У вас есть какое-нибудь лекарство?

– Есть, – ответил Колдун. – Но мы не любим его принимать.

– А может, у тебя есть хоть один цент? – спросил Малыш.

Джимми вынул из кармана штанов два цента и подал их Малышу.

Малыш быстро схватил монеты. Вид у него был хитрый и довольный.

– Сказать тебе, какое лекарство самое лучшее на свете?

– Какое? – поинтересовался Джимми.

– Сок-гамми по рецепту Бабушки. А второе, знаешь какое?

– Какое?

– Надо взять немного конфет, добавить столько же шоколада, орехов, изюма, все это хорошенько перемешать... Если ты сможешь приготовить мне это, я приму эту смесь и, может быть, выздоровлю.

– Сомневаюсь, – заметил Джимми.

– Спорим! Спорим на шоколад, что я выздоровлю.

Джимми подумал, что, может быть, именно это мама и имела ввиду, когда советовала ему разрешать споры словами, а не руками.

– Давай спорить! – настаивал Малыш.

– Давай, – согласился Джимми.

Он взял одну из шоколадок и положил ее на круглый столик, чтобы было ясно, на что они спорят, а затем принялся готовить лекарство по рецепту Малыша. Он сперва положил в чашку несколько конфет разных сортов, затем добавил орешки, изюм, мед, растолок миндальные ракушки и тоже высыпал их в чашку. Такого лекарства Джимми в жизни своей еще не видывал, но оно выглядело столь аппетитно, что он и сам согласился бы слегка поболеть, чтобы принять это замечательное лекарство.

Малыш уже приподнялся со своего дивана, и, насколько мог, широко раскрыл рот. Джимми устыдился своей мысли взять у него хоть ложку лекарства.

– Всыпь в меня большую дозу сразу, – попросил Малыш.

Джимми так и сделал. Потом они сели и молча принялись ждать, когда же у Малыша понизится температура. Все мишки-гамми очень волновались. Спустя полминуты Малыш сказал:

– Джимми! Ты оказался прав. Это лекарство не помогает от жара. Дай-ка мне теперь шоколадку.

– Тебе?! – удивился Джимми. – Но ведь я выиграл пари!

– Ну да, конечно, пари выиграл ты, значит, мне надо получить в утешение шоколадку. Нет справедливости на этом свете!.. А ты всего-навсего глупый мальчишка, да еще жадный!

– Почему? – растерялся Джимми.

– Ты хочешь съесть шоколад только потому, что у меня не упала температура.

Джимми нехотя протянул шоколадку Малышу. Тот быстро откусил половину и, не переставая жевать, сказал:

– Нечего сидеть с кислой миной. В другой раз, когда я выиграю спор, шоколадку получишь ты.

Малыш продолжал энергично жевать шоколад и, проглотив последний кусок, откинулся на подушку и тяжело вздохнул:

– Как несчастны все больные! Как я несчастен! Ну что ж, придется попробовать принять двойную дозу лекарственной смеси, добавив сок-гамми... Хотя я ни капельки не верю, что это меня вылечит.

– Почему? А я уверена, что сок-гамми поможет, – всполошилась Бабушка.

– Конечно! И двойная доза моей смеси тоже поможет! – воскликнул Джимми. – Давай поспорим.

Джимми, конечно, не очень верил, что от сладкой смеси у Малыша упадет температура, но ему так хотелось поспорить!

Осталась еще одна шоколадка, и он ее получит, если Малыш выиграет спор.

– Что ж, давай! Давай поспорим! – согласился Малыш. – Приготовь-ка мне поскорее двойную дозу сладкой смеси. Когда нужно сбить температуру, ничем не следует пренебрегать... Я выпью, пожалуй, и сок-гамми.

Бабушка с готовностью подала Малышу свежеприготовленный, сок-гамми.

– Теперь нам ничего не осталось, как испробовав все средства, ждать результата, – заключила Бабушка.

Мишки-гамми уселись, замолчали и стали ждать.

Минуту спустя Малыш, подпрыгнув на воздушном шаре, сделал несколько кувырков в воздухе и сказал:

– Чудо свершилось! Ура! Ура! У меня больше нет температуры! Ты опять выиграл, Джимми. Ну-ка, давай сюда шоколад.

Джимми вздохнул и отдал Малышу последнюю плиточку. Малыш недовольно взглянул на него:

– Упрямые мальчишки, такие как ты, Джимми, вообще не должны держать пари... Я так считаю. Спорить могут только такие, как я... Ясно?

– Не очень, – произнес Джимми.

Мишки-гамми молчали. Малыш дожевывал остатки шоколада. Потом он сказал:

– Джимми... Послушай вот что... Если ты такой лакомка, такой обжора, лучше всего будет по-братски поделить остатки. У тебя есть еще конфеты?

Джимми пошарил в карманах.

– Вот, еще три штуки! – Он вытащил два засахаренных орешка и леденец.

– Три пополам не делится, – сказал Малыш. – Это знают все мишки-гамми. – И, быстро схватив с ладони Джимми леденец, Малыш проглотил его, – Вот теперь можно делить, – продолжал он и с жадностью посмотрел на оставшиеся два орешка. Один из них был чуточку больше другого. – Так как я очень добрый, то разрешаю тебе взять первому. Но помни, Джимми: у мишек-гамми есть такое правило: кто берет первым, всегда должен брать то, что поменьше.

Сказав это, Малыш быстро взглянул на Джимми.

Джимми на секунду задумался, но тут же нашелся:

– Я уступаю тебе право взять первым.

– Хорошо, раз ты такой упрямый! – воскликнул Малыш, подпрыгнув на месте. Быстрым движением он схватил большой орешек и тотчас засунул его себе в рот.

Джимми посмотрел на маленький орешек, одиноко лежавший на его ладони.

– Малыш, ты ведь сам сказал, что тот, кто берет первым, должен взять то, что поменьше.

– Ха-ха! Ты маленький сластена! – заскакал на воздушном шарике Малыш. – Если б ты выбирал первым, какой бы орешек ты взял?

– Можешь не сомневаться, я взял бы меньший, – твердо ответил Джимми.

– Так почему ты волнуешься? Ведь он тебе и достался!

Джимми вновь подумал о том, что, видимо, это и есть то самое разрешение спора словами, а не руками, как говорила мама.

Но Джимми не умел обижаться надолго. Тем более, на Малыша. Ведь мишки-гамми были его любимцами. А на тех, кого любишь, долго сердиться невозможно. К тому же, Джимми был очень рад тому, что у Малыша упала температура.

Бабушка сказала:

– Я запишу рецепт нового лекарства от простуды и жара.

– Да! Это лучшее в мире средство! – воскликнул довольный Малыш.

Джимми еще не съел свой засахаренный орешек. Тот лежал у него на ладони, такой заманчивый и аппетитный, просто восхитительный, что Джимми захотелось сперва им немного полюбоваться. Ведь стоит только положить в рот конфетку, как ее вроде и никогда не было.

Малыш тоже посмотрел на засахаренный орешек Джимми. Он долго не сводил глаз с этого орешка, потом наклонил голову и сказал:

– Послушай, Джимми, хочешь, мы поспорим, что я смогу взять этот орешек так, что ты и не заметишь?

– Нет, не сможешь, если я буду держать его на ладони и все время смотреть на него.

– Ну, давай поспорим, – повторил Малыш.

– Нет, – сказал Джимми. – Я знаю, что выиграю, и тогда ты опять получишь сладкое.

Джимми был убежден, что такой способ спора неправильный. Ведь обычно, когда он спорил с Биллом или Райс, награду получал тот, кто выигрывал.

– Хорошо, я согласен с тобой спорить, – сказал Джимми, – но только по старому, правильному способу, чтобы приз получал тот, кто выиграет.

– Как хочешь, обжора, – буркнул Малыш. – Учти, мы спорим, что я смогу взять этот орешек с твоей ладони так, что ты и не заметишь.

– Давай! – согласился Джимми.

– Оп-ля! – крикнул Малыш и трижды высоко под-прыгнул на одном месте. Он быстро схватил засахаренный орешек и сунул его себе в рот.

– Нет! Стоп! – закричал Джимми. – Я видел своими собственными глазами, как ты его взял!

– Да? – изумленно воскликнул Малыш. – Что ты говоришь! – Он поспешно проглотил орешек.

– Джимми выиграл! – заключила Бабушка.

– Да, выиграл, значит, ты опять выиграл, – согласился Малыш. – Никогда не видел мальчика, которому бы так везло в споре.

– Да... Но мой орешек, – растерянно пробормотал Джимми. – Ведь его должен был получить тот, кто выиграл.

– Конечно, – согласилась Солнышко и посмотрела на Малыша.

– Да, – сказал Малыш. – Но ведь орешка уже нет, и я готов спорить, что мне уже не удастся его вернуть назад.

Джимми промолчал, но подумал, что слово – никуда не годное средство для выяснения, кто прав, а кто виноват. И он решил сказать об этом маме сразу, как только ее увидит. Он сунул руку в свой пустой карман. Подумать только – там лежал еще один засахаренный орех, которого он раньше не заметил. Большой, липкий, прекрасный орех!

– Спорим, что у меня есть засахаренный орех! Спорим, что я его сейчас съем! – сказал Джимми и быстро засунул орех себе в рот.

Малыш сел, держа за ниточку воздушный шарик. Вид у него сразу стал очень грустным:

– Ты ведь обещал, что будешь мне родной матерью, а занимаешься только тем, что знай набиваешь себе рот разными сладостями. Никогда еще не видел такого прожорливого мальчишки!

Мишки-гамми сидели молча.

– А я еще не получил с тебя и денежного вознагражденья... Как договаривались, – вдруг вспомнил Малыш.

– Ну-да, – растерялся Джимми. – Хотя ведь тебе не завязывали шарф... А мы договаривались...

Малыш быстро перебил его:

– У меня просто нет шарфа! Разве я в этом виноват? Но если бы он нашелся, мне наверняка, завязали б горло... И я получил бы обещанное денежное вознаграждение за свое терпение.

Малыш так умоляюще посмотрел на Джимми, что его глаза наполнились слезами:

– Я должен страдать от того, что у меня нет шарфа? Ты считаешь, это справедливо?

Нет, Джимми не считал, что это справедливо, и он отдал свои последние два цента Малышу.