Младший сотрудник Синдзиро-сан

Глава 10 Разъяренный дракон

«Ху!» — резкий звук прорезал воздух, когда кинжал замер в сантиметре от моего лица, но я успел полностью блокировать удар.

После неудачной атаки кинжал мгновенно повернулся и снова направился к моим ребрам, плавным, как вода, движением.

Я спокойно положил ладонь на эту гладкую теплую руку, сжал её и вытянул вперёд. Рука с кинжалом не могла приблизиться ко мне ни на йоту.

Злоумышленница поняла, что у неё недостаточно сил, и попыталась ударить меня ногой. Но, словно предугадывая её действия, я одним движением опустил руку с кинжалом вниз.

Маленькая ножка не успела подняться, как кинжал уже преградил ей путь.

— Я больше не играю! — недовольно надула губы Тацуко и небрежно бросила кинжал на пол. — Я не понимаю, как ты стал таким монстром, ты моложе меня, а твои навыки такие невероятные!

Отпустив мягкую руку Тацуко, с которой было так трудно расстаться, я обернулся с улыбкой:

— Неплохо, для красивой женщины.

Тацуко вздохнула, бросив мне кокетливый взгляд полный гордости. Она села на огромную кровать, одетая в небрежно застегнутую розовую ночную рубашку из шелка, которая смело подчеркивала изгибы её фигуры.

Мой взгляд неожиданно зацепился за V-образный вырез ее ночной рубашки, выставивший вперед пышные груди. Нижняя часть ее рубашки была удивительно короткой, едва скрывая ее округлую задницу, а белые бедра сияли, словно свежие фрукты.

Вдруг мой взгляд остановился между ее бедер, где я заметил черные шелковые трусики.

Тацуко, с удовольствием играя с моими чувствами, сделала следующий шаг.

— Синдзиро… хочешь… прикоснуться…? — Медленно расстегивая рубашку, она приоткрыла свою белую и нежную грудь, а ее бедра раздвинулись, словно приглашая меня.

Глубокий вздох вырвался у меня из груди. Все мои воспоминания о красоте, включая мою жену Линако, казались блеклыми по сравнению с Тацуко. Её фигура, словно спелый персик, излучала сладкий аромат, который меня ошеломлял.

Я медленно подошёл к Тацуко и остановился прямо перед ней. Внезапно я наклонился к ней и посмотрел в её прекрасные глаза.

Неожиданно для себя я рассмеялся и сказал:

— Тацуко, я бы очень хотел прикоснуться к тебе, но не порежешь ли мне руку, если я это сделаю?

— Смогу ли я на это пойти? — спросила Тацуко чарующим голосом.

— Ты так соблазнительна, что мои ноги становятся ватными, — ответил я.

— Тогда, может ты хочешь попробовать? — Тацуко облизнула губы и сказала это ленивым, страстным тоном.

Я вдохнул аромат Тацуко, который казался цветочным афродизиаком, но её глаза оставались ясными.

— Есть ли что-то, что я должен сделать взамен? — спросил я.

Сразу после этих слов множество сложных чувств заставили Тацуко неудержимо рассмеяться:

— Ха-ха, Синдзиро, такой ты видишь меня…

— И какой же я тебя вижу? — игриво спросил я.

— Ты думаешь, что я использую тебя ради своих целей, заставляя тебя падать в постель? — прямо сказала Тацуко.

— Да, ты обладаешь удивительной силой. Я никогда не встречал такую… — сказал я.

Тацуко застегнула пуговицу рубашки, закрывая обнажённую кожу, и тихо добавила:

— В то же время ты нужен мне. Несмотря на то, что синдикат «Красные шипы» моего отца является крупнейшей преступной группировкой. Но «Красные шипы» всё ещё довольно молод. И у нас есть враг синдикат «Восточный союз». Если мы начнём действовать друг против друга, «Восточный союз» может потерять часть своих людей, но «Красные шипы» будет полностью уничтожено.

Говоря это, Тацуко излучала холодное очарование. Старина Нагаи упоминал в разговоре про банду якудз «Восточный союз». Отец Хироси являлся лидером этого синдиката. Значит я не ошибся, придя за ответом к Тацуко.

Я нежно прикоснулся её влажной и мягкой щеки:

— Тацуко, честно говоря, я не самый хороший человек… В прошлом у меня действительно было много женщин, возможно, даже больше восьмисот, а может быть, и тысячи. Но тебе, Тацуко, не нужен помощник в этих обстоятельствах. Возможно, тебе лучше найти честного и надёжного мужчину, который будет любить всем сердцем…

— Это невозможно, — глаза Тацуко загорелись озорным блеском. — Синдзиро, ты слышал о взаимоотношениях между обезьянами и их королём?

— Обезьяны? Король? — я был сбит с толку. — К чему ты клонишь?

— В стае обезьян король — самый сильный самец. Все самки выбирают его для спаривания, чтобы их потомство было самым сильным. Так же и в человеческом обществе. Почему у могущественных мужчин было столько жён и наложниц? Ведь они получали лучшее, зачем довольствоваться меньшим?

Я не знал, смеяться или плакать.

— Значит, мы всё-таки обезьяны?

— Это просто аналогия. С того момента, как мы встретились, для меня не существует другого мужчины. Возможно, ты не самый сильный в мире, но ты самый сильный в моём сердце.

Тацуко посмотрела мне прямо в глаза, твёрдо и решительно.

— Я люблю тебя, Синдзиро.

Мы молчали больше минуты, затем я почувствовал облегчение и, улыбаясь, сказал:

— Ты действительно глупая женщина.

Тацуко засияла счастьем и покачала головой.

— Ну и что, что я глупая? Я ни о чём не жалею!

— Ты знаешь, зачем я здесь? — я оглядел её с головы до ног, словно пытаясь заглянуть под её ночную рубашку.

Тацуко, хотя и была морально готова, всё же покраснела и засмущалась под моим явным взглядом.

— Что ты хочешь сделать?

Я медленно приблизился к Тацуко и нежно поцеловал её нежную мочку уха.

Как будто через её тело прошёл электрический разряд, Тацуко прильнула к моей груди, словно тая, и начала тяжело дышать.

— Сегодня я пришёл сюда, чтобы съесть тебя, — сказал я, и не дожидаясь ответа Тацуко, яростно обнял её за тонкую талию и бросил хрупкую фигурку на кровать.

Тацуко, шокированная, закрыла глаза и подпустила меня к себе, позволяя гладить и целовать. Её маленькие ручки крепко сжимали простыню.

Я снял с неё гладкую шёлковую ночную рубашку, и белоснежная кожа излучала обжигающее очарование.

Я не мог отпустить ни одного сантиметра кожи. Поцелуи начались с маленького пупка и скользнули вверх по гладкому животу. Затем я без колебаний поместил её сосок в рот и начал нежно кусать и посасывать.

Прошло слишком много времени с тех пор, как я наслаждался таким зрелым женским телом. Я чувствовал, что мое возбуждение трудно подавить.

— Действительно ароматно, — сказал я, и Тацуко, которая обычно проявляла инициативу, сейчас была похожа на застенчивого подростка. Услышав такую откровенную похвалу, её румянец стал ещё гуще, и она была совершенно не в состоянии возразить.

Наконец, я поцеловал её вишневые губы. Два влажных языка переплелись друг с другом, будто молния и пламя. Тацуко стало трудно дышать, и только тогда я неохотно поцеловал другие места.

Тацуко была полностью потеряна в моих объятиях. Её тело было мягким и превратилось в одно чувствительное нервное окончание. Каждое прикосновение заставляло её течь ещё сильнее.

Как только я поработал в тайном саду Тацуко одной рукой, я почувствовал, как влажный нектар вновь разжигает мои гормоны!

— О? Тацуко, дорогая, ты настолько чувствительна, что вода внизу затопит кровать…

— Ууу… — Тацуко отвернулась, не в силах справиться со стыдом. Она никогда не сталкивалась с подобным и была совершенно неспособна говорить, лишь невнятно протестуя.

Я больше не мог терпеть. Молча, я выпустил своего напряженного дракона и резко ворвался в её нежный и сочный бутон.

Это заставило Тацуко выпустить слёзы счастья, а затем последовали волны бесчисленных ударов…

Температура в комнате резко поднялась. Я тяжело дышал, а женщина издавала сдавленные вопли.

Примерно через час мы с Тацуко наконец успокоились. Мы укрылись большим одеялом и прижались друг к другу.

Тацуко ещё не пришла в себя, её тело мягко прислонялось к моей груди. Она выглядела необычайно привлекательно, мокрая словно после дождя.

Ласково поглаживая меня по груди, Тацуко кокетливо заметила:

— Оказывается, это так утомительно, лучше в будущем этого не делать.

— Тебе решать, — ответил я, обнимая её за плечи. — Если ты не хочешь, я найду других женщин.

— У тебя совсем нет совести упоминать других женщин сразу после того, как мучил меня! — Тацуко не знала, смеяться ей или плакать, затем добавила с любопытством. — Кстати, ты ведь не просто так здесь сегодня, верно?

Я улыбнулся и слегка ущипнул её за щёку:

— Можно сказать «да», а можно и «нет».

— Что ты имеешь в виду? — Тацуко, обычно такая проницательная, не могла понять, что у меня на уме.

Я поднялся с кровати, расправил нижнее белье.

— Причина, почему «да», в том, что ты действительно меня привлекаешь. Но есть кое-что что связывает нас еще и по другому.

Тацуко кивнула:

— Я понимаю, мой отец глава «Красных шипов», и быть со мной — значит идти против всего «Восточного союза». Ты что-то задумал?

Когда я увидел, как Тацуко нервничает, я рассмеялся и сказал:

— Не стоит так напрягаться. Я не люблю «Восточный союз». Точнее, из-за некоторых его членов мои дни стали кошмаром. Поэтому я решил, что лучше захватить всю их территорию. Это будет непросто, но… — Я с жадностью посмотрел на сексуальную фигуру Тацуко, облизнул губы и добавил. — Но если я смогу избавиться от этих людей и заполучить такую прекрасную женщину, как ты, я буду рад.

Тацуко закатила глаза, когда я назвал её «прекрасной»:

— Так вот в чём дело. Ты пришёл сегодня, чтобы потребовать аванс…

Поняв мою цель, Тацуко не стала задавать лишних вопросов. Она уже решила, что битва между двумя крупными кланами близка к завершению.

Возможно, поэтому она так мне нравится. Если бы она была просто красивой, то не отличалась бы от других женщин, а наши отношения закончились бы после первого свидания. Но Тацуко знает, как сделать мужчину счастливым. Она верила в мои способности и не задавала лишних вопросов.

Когда я хотел держать её в напряжении, она подчинялась и казалась заинтересованной. Когда я не приходил, она не беспокоила меня без причины, а просто ждала в тишине. Когда я приходил, она бросалась на меня с такой страстью, что я понимал, как сильно она скучала.

Чем больше Тацуко сдерживалась, не высказывая своих желаний и требований, тем труднее мне было с ней расстаться.

Иногда я задумывался, была ли ситуация с Хироси просто отговоркой. Если бы всё оставалось по-прежнему, я бы мог уничтожить «Восточный союз» только ради Тацуко. Она стала для меня не только любовницей, но и доверенным лицом.

Мы обменялись поцелуем. Я заметил, что небо на улице потемнело, а в городе загорелись огни.

Пришло время, и я больше не медлил, поднялся и начал одеваться. Тацуко хотела помочь, но, когда она встала, боль заставила её нахмуриться.

Она прикусила губу и сказала с укором:

— Это всё из-за тебя, теперь у меня всё болит.

Я неловко засмеялся и сказал:

— Я не заметил, чтобы у тебя было кровотечение. Неужели это был твой первый раз?

Тацуко рассердилась и побледнела:

— Мне уже тридцать, моя девственная плева порвалась случайно, когда я в детстве садилась на шпагат. Ты думаешь, я распущенная?

Я поспешно рассмеялся и сказал:

— Нет, нет, нет… Моя дорогая Тацуко, мне просто интересно… Ты такая тугая, что я еле смог вытащить, хе-хе…

Слыша мои неловкие слова, Тацуко одновременно захотелось рассмеяться и рассердиться, поэтому она натянула одеяло на лицо.

Когда я вышел из комнаты, она осталась лежать на кровати со вздохом смотря на дверь. Она даже не подозревала, что, отойдя на небольшое расстояние, я хлопнул себя по груди и с облегчением прошептал:

— Как же опасно иметь любовницу, заставляющую мое сердце так трепетать.

Когда я вернулся в гостиницу, я был слишком уставшим, чтобы куда-либо идти. Приняв холодный душ, я планировал лечь спать, но неожиданно зазвонил телефон.

У меня было не так много знакомых, поэтому я сразу узнал номер на экране. Это была Цуруко.

При мысли о её мягком характере, моё сердце наполнилось теплом.

Подняв трубку, я тихо сказал:

— Да, Цуруко.

— Синдзиро-сан… — её голос дрожал, как будто ей было трудно говорить.

— Я здесь, что случилось? — спросил я.

— Я… я не помешала тебе спать? — осторожно спросила Цуруко.

Я не смог сдержать улыбку и ответил:

— Да, мне только что приснилось, что я был с тобой, когда ты позвонила мне.

На другом конце линии наступила короткая пауза, а затем я услышал её смех:

— Синдзиро-сан, ты умеешь шутить.

Услышав её искренний смех, я тоже расслабился.

— Хехе, нечего бояться. Но если ты звонишь так поздно, должно быть, что-то срочное…

Цуруко снова замолчала на мгновение, прежде чем прошептать:

— Синдзиро-сан, я… я боюсь…

— Боишься? Чего? — спросил я с сомнением.

— Это Хироси. Сегодня он приходил к нам домой. Он потребовал, чтобы я стала его девушкой, иначе он снесёт прилавок моего отца, — наконец произнесла она сквозь рыдания. Оказалось, она плакала перед звонком, поэтому её голос дрожал.

Я нахмурился, и мой голос стал более глубоким:

— Цуруко, расскажи мне всё по порядку. Как это произошло?

Цуруко заметила перемену в моём настроении и начала успокаиваться. Она рассказала мне свою историю.

Это случилось вечером. Цуруко сопровождала своего отца, старину Нагаи с рынка. Пока её отец закрывал свой прилавок, Цуруко пошла за продуктами.

В это время на рынке появился Хироси со своими друзьями. Увидев красивую и невинную Цуруко, он сразу же захотел её в качестве своей девушки. Хироси был хитёр и не стал угрожать ей прямо. Вместо этого он сказал, что если она не согласится, то её отец не сможет открыть свой прилавок. И что всей их семье лучше даже не мечтать о спокойной жизни в Восточном округе.

Семья старины Нагаи, как простые люди, не могла противостоять Хироси. В конце концов, его отец, Масато, был влиятельной фигурой, занимавшейся как законными, так и незаконными делами. Он был старейшиной в банде якудз «Восточный союз».

Вернувшись домой, она снова встретила Хироси, который настаивал на своём.

Их семья оказалась в безвыходной ситуации. Отправлять единственную дочь в логово тигра, каким была семья Масато, было немыслимо. Их друзья и родственники, узнав о проблемах с семьёй Масато, тоже боялись помочь. Обратиться в полицию они не решались, ведь это было открытым вызовом семье Масато.

Когда Цуруко закончила свой рассказ, я почувствовал, как внутри меня вспыхнуло трудно подавляемое пламя. Первоначально я планировал подождать несколько дней, прежде чем разобраться с семьей Масато, но теперь решил действовать немедленно.

— Не плачь, Цуруко. Всё будет хорошо. Доверься мне, — сказал я, утешая её.

Цуруко всё ещё всхлипывала. Как обычная девушка, столкнувшаяся с такой ситуацией, она могла только плакать. Если бы она не была в отчаянии, то не обратилась бы за помощью ко мне.

— Синдзиро-сан, не делай глупостей. Я слышала, что у семьи Масато есть много оружия! — напомнила мне Цуруко с тревогой.

Я рассмеялся и сказал:

— Ещё не поздно, Цуруко. Поспи немного, а я решу твои проблемы. Не стоит рассказывать об этом родителям. Завтра всё будет улажено.

Цуруко была приятно удивлена.

— Правда? — спросила она.

— Разве я когда-нибудь тебе лгал?

— Тогда будь осторожен, Синдзиро-сан, — мягко предупредила меня Цуруко. Хотя она не знала, что я собираюсь делать, но всё равно переживала за меня.

Закончив разговор с Цуруко, я набрал другой номер на своём телефоне.

На другом конце раздался ленивый и кокетливый женский голос:

— Любовничек… Почему ты вспомнил позвонить мне в такое время?

Единственной, кто мог так соблазнительно назвать меня, была Тацуко.

Я глубоко вздохнул. Вспомнив гибкое, мягкое и округлое тело Тацуко, я сразу же захотел оказаться с ней в постели. Но, вспомнив о проблемах Цуруко, я отбросил эти мысли.

Затем прямо спросил:

— Мне нужна информация о боссе Масато и его адрес. Чем подробнее, тем лучше.

Когда имеешь дело с якудзой, важно сначала собрать всю возможную информацию. Как дочь главы «Красного шипа», Тацуко была лучше всех знакома с преступным миром города.

Тацуко умела делать мужчин счастливыми, и, услышав мой тон, больше не стала задавать вопросов.

Через некоторое время она ответила:

— Хорошо, я отправлю всё на твой почтовый ящик.

Довольный, я рассмеялся:

— Моя дорогая Тацуко, ты слишком заботлива. Жди меня сегодня ночью. Как только закончу с делами, сразу приду к тебе.

— Ты обещал, не отказывайся от своих слов, — радостно ответила Тацуко. Она даже не стала спрашивать, насколько опасным было моё задание. Казалось, что судьба Масато и его сына уже была решена!