Мои турецкие ночи

Глава двадцать седьмая

Кровать пуста, когда утром я просыпаюсь ещё до будильника. Иду на поиски Алихана. В холле ко мне присоединяется Маньяк, громко мяукая и прижимаясь своим телом к моим ногам. Разыскиваем хозяина вдвоём. На кухне кот подбегает к двери в стене, которую я раньше приняла за вход в кладовку и принимается громко орать. Я слышу какой-то гул. Открыв дверь, обнаруживаю лестницу, ведущую вниз. Гул идёт оттуда. Спустившись, нахожу ещё одну дверь. Я нажимаю на ручку и чуть не падаю от разрывающих звуков тяжёлого металла.

Маньяк фыркает и пулей взлетает назад по лестнице. Я вхожу внутрь ярко освещённого фитнес-зала с тренажёрами. По центру пол свободен и застелен матами. На нём сейчас происходит схватка. У Давута на руках небольшие круглые мягкие щитки, по которым бьёт в боксёрских перчатках Алихан. Удары сыпятся на страшной скорости, под неожиданными углами. Младший брат прикрывается щитками, каким-то шестым чувством угадывая, куда в следующий раз попадёт кулак старшего. Ритм музыки ускоряется, за ним ускоряется и Али.

У меня в глазах всё сливается в сплошное пятно — не понимаю, как Давут успевает отражать удары, при этом ещё и делая обводные отвлекающие манёвры руками, вынуждая Алихана уклоняться в сторону или вниз. Он потихоньку отступает, брат неумолимо его преследует. Я вижу мелькание рук, то, как сокращается его грудная клетка, как взмокла футболка на спине. Давут тоже мокрый, пот заливает его глаза, отбивая удары, он пытается вытереть влагу о своё плечо, но тщетно.

— Стой, стой, прекрати, — разбираю я за тяжёлыми риффами. — Брат, стой!

Алихан, наконец, останавливается. Давут показывает взглядом на меня и, опершись руками в колени, пытается отдышаться. Али разворачивается и идёт ко мне. На ходу содрав одну перчатку с руки, и зажав её подмышкой, он поднимает низ футболки, обнажая идеальный пресс, и отирает лицо от пота. Приблизившись вплотную, Алихан обдаёт меня жаром своего тела. Сгребая мои волосы в захват, он заламывает мою голову и впивается в губы жадным поцелуем.

— Ты в порядке? — спрашивает он после.

Я делаю то, о чём мечтала последние три минуты — слизываю стекающую по шее капельку пота и утыкаюсь носом в плечо, впитывая одуряющий запах. Алихан сдирает вторую перчатку и бросает за голову.

— Мы в душ! — объявляет он, подхватывая меня под задницу.

Давут снова ухаживает за мной, когда мы садимся завтракать. Алихан пьёт какую-то зелёную жижу в высоком стакане, его младший брат взбалтывает в спортивном шейкере коричневую дрянь и, кажется, нормальную еду буду есть только я. Добавляю себе в кофе кокосовое молоко, намазываю на кусочек симита сладковатые густые сливки — каймак. На соседнем стуле преданными глазами смотрит Маньяк. Братья заверили меня, что тот уже слопал свой завтрак и сейчас проверяет меня на прочность.

— Что будешь делать сегодня? — Спрашивает Али.

— Поздороваюсь с дельфинами. Поговорю с мамой. Можно совершить для неё экскурсию по твоему дому? Позвоню девочкам. Потом у меня онлайн-урок турецкого, и всё!

— Сегодня я освобожусь пораньше, мы можем поужинать в ресторане, хочешь?

Я думаю о том, что придётся выходить в людное место, где, конечно же, все узнают Али, а из-за этого и меня, и поёживаюсь.

— Можно я просто побуду дома?

— Как пожелаешь, душа моя. Давут, закажи сегодня доставку у «Нусрета». — Алихан целует меня за ушком. — Хотя самый вкусный десерт у меня уже есть. — Кажется, получилось не очень тихо, я вижу, как заливается краской младший брат.

Мама так рада моему звонку, что я не решаюсь рассказать ей о нападении. Нечего обо мне беспокоиться, я уже большая девочка. Выхожу с телефоном на пирс, чтобы показать ей дельфинов, и она так кричит от восторга, что я даю себе обещание обязательно привезти её в Стамбул и познакомить с этими красавцами. При виде Давута она смущается и тихонько спрашивает:

— Снежочек, такой генофонд! Как же выглядит их папочка?

— Мам, ну ты даёшь! Хорошо, что он тебя не понимает!

У меня нет никакого желания встречаться с «Крёстным отцом».

Поговорив со всеми девочками, и узнав последние новости, я возвращаюсь в дом. Давута и Маньяка нигде не видно, так что, я прохожу в зал и включаю телевизор. Найдя канал с видео по запросу, я вбиваю в поисковике «Любовники августа». В конце концов, я живу с Алиханом. Стыдно, если он узнает, что я даже не видела его в кино.

На мой взгляд, мелодрама начинается вполне штампованно. Она — дочка богатых родителей, он — выбившийся из низов общества мальчик-вундеркинд. Они влюбляются друг в друга с первого взгляда, но, конечно, социальное неравенство не даёт им быть вместе. Постепенно я втягиваюсь в историю. Пусть у неё довольно избитый сюжет, — но как тут все играют! Я немного наблюдала на съёмочной площадке за работой Фериде, актрисы, исполняющей главную роль. Как же она прекрасна! Она буквально проживает эту жизнь на экране. Хорошо, что она замужем и у неё маленькая дочка. Или я бы взревновала.

А Алихан! Он очень скуп на эмоции, выдаёт их по крупицам. Буквально тень ухмылки; поворот головы; вздёрнутая бровь — выражают бездну чувств. В каждой сцене от него идёт ощущение внутреннего спокойствия и всепоглощающей уверенности; будто он знает что-то очень тайное, очень важное, очень ценное. Мне хочется закрыть глаза и заорать от восторга. Теперь я понимаю, почему все они, фанаты, влюблены в него. Почему мы все влюблены в него.