Мои турецкие ночи

Глава пятьдесят третья

— Давно он у тебя? — подозрительно прищуривается Али.

— С тех пор как навещал Нермин в Берлине. — Давут набычивается: — мы просто друзья.

— Ооо, вот как это называется? — Али перестаёт массировать мои ступни и грозно сводит брови. — За нашими спинами крутишь шашни с моей невестой?

Я резко выдёргиваю ногу и Алихан недоумённо смотрит на меня.

— Слушай, ты буквально пять минут назад заявлял, что она может выходить замуж хоть за первого встречного и тут же включаешь ревнивого самца? — Я откидываюсь на подушках. Только что мне стало получше, но возмущение Алихана почти выбило меня из колеи.

— Прости меня, любимая! Конечно, я и не думаю на ней жениться. Я только не понимаю, как Давут решился нарушить субординацию, — Малахитовые глаза снова подтягивает к себе мои ступни и взглядом предупреждает — только попробуй отнять! — Продолжай, братец, — недовольно требует он.

— Мы не делали ничего предосудительного! — уточняет Давут. — Мы обменялись телефонами после того, как встретились возле её университета. Она совсем не такая, какой хочет казаться. Она нежная и добрая и вы себе не представляете, какая она умная! Её магистерская работа посвящена турецкому искусству в Средние века, и она не вылезает из библиотек, а те её фото в вызывающем виде — это такой образ для публики. — Давут мечтательно улыбается, и мы с Али молча переглядываемся.

— Мы просто иногда переписывались. И делились любимой музыкой. Она смотрит те же фильмы, что и я. О, и мы оба обожаем газиантепскую кухню! — Похоже, парень может долго перечислять вещи, которые его восхищают в Нермин.

— А ты, случайно, не узнавал, хочет ли она выйти замуж за твоего брата? — с сожалением прерываю его я. У нас сейчас немного другой вопрос на повестке.

— Я не мог спросить прямо, но каждый раз, когда речь заходила о свадьбе, она становилась очень грустной.

— Значит, самое время узнать об этом напрямик. Звони давай, — и всё равно, что одиннадцатый час ночи на дворе. Я усаживаюсь в изголовье кровати, Алихан подкладывает мне под спину подушки и присаживается рядом.

Давут поднимается на ноги и, извинившись, выходит из спальни.

— Думаешь, нам это как-то поможет? — хмурится Алихан.

Пожимаю плечами.

— Мы должны перебрать все варианты, если не хотим действительно начать войну.

Возвращается Давут и поворачивает телефон к нам. На экране я вижу очень юную девушку, да что там, — девочку. Без всех этих угрожающе выглядящих линз и готического макияжа у неё очень нежные, мягкие черты лица. Светлая кожа и иссиня-чёрные волосы делают её похожей на Белоснежку.

— Привет, меня зовут Снежана, но я предпочитаю, чтобы меня называли Снега, — машу девушке рукой, и та кивает мне.

— Я знаю, кто ты, Чокнутая русская! — она хочет улыбнуться, но закусывает губу. — Прости. Да, я наблюдала за вашей историей и рада, что ты вернулась. Я — Нермин Демир.

Алихан сдержанно здоровается, и она без улыбки отвечает ему.

— Нермин, давай сразу перейдём к сути. Мы тут с братьями Османоулу хотели бы знать правду. Ты готова стать женой Алихана, когда тебе исполнится двадцать один год?

Девушка хмурится и жуёт губу.

— Если честно… Прости меня, Снега-ханым, Алихан-бей, но мой жених слишком стар для меня.

Али издаёт неопределённый звук, и я предостерегающе сжимаю его руку.

— И ты слишком… знаменитый… — продолжает девушка, явно подразумевая что-то другое. — Я бы предпочла связать свою жизнь с кем-то ближе ко мне возрастом и интересами.

— Например, с таким, как Давут? — уточняю я и младший брат вздрагивает.

Нермин часто-часто моргает, чтобы не дать слезам пролиться. Шмыгнув, вытирает нос.

— Я хочу сама выбирать, как мне пройти свой жизненный путь, и да, я бы выбрала Давута. Но когда я сказала об этом отцу, он взбесился и грозился притащить меня в Турцию и запереть дома в Ване до самой свадьбы. Поэтому я сбежала.

Али замирает, я тоже с трудом верю своим ушам.

— Сбежала? — переспрашиваю я.

— Ага. — Нермин снова шмыгает. — Сбежала из Берлина. Я сейчас в Стамбуле и Давут помогает мне прятаться.

Мы с Али синхронно поворачиваем головы к младшему Османоулу. Тот разводит руками.

— Сначала я думал, что ты всё-таки поступишь так, как требуют наши отцы, брат. Но потом ты бросился во все тяжкие, а вскоре вернулась и твоя Снежинка, и мы с Нермин поняли, что свадьба нежелательна. Мы обрадовались и решили попытать удачи. Сейчас братья Нермин рыскают по всей стране, потому что мы пустили их по ложному следу.

Я неверяще качаю головой. Молодёжь, похоже, совершенно распоясалась в наши дни. Меня пробирает смех.

— Когда ты собирался во всём признаться, Давут?

Парень делает умоляющие глаза.

— Я бы не женился на Нермин без твоего благословения, брат.

— Ты бы что?! — я валюсь на Алихана и не знаю, смеяться ли мне в истерике, или залиться слезами облегчения. Моего мужчину, похоже, одолевают те же чувства.

— Давут, не мне вам рассказывать о последствиях, если наши отцы узнают, что наследница Демиров сбежала с твоей помощью. — Али снова смотрит на оружейный сейф.

— У меня есть идея, как заставить их решить, что Давут для нас более предпочтительный вариант, — подаёт голос Нермин. — Но действовать придётся быстро.